Агностицизм, скептицизм, оптимизм.
ЕЩЕ БОЛЬШЕ ПОЛЕЗНОЙ ИНФОРМАЦИИ В МОЕМ telegram КАНАЛЕ HTTPS://T.ME/PUNSTAПОДПИСЫВАЙТЕСЬ!!!Агностицизм, скептицизм, оптимизм.
Агностицизм означает недоступность познанию. Учение в философии, согласно которому мир познать невозможно. Д. Юм в 18 веке сказал: «мир есть мои ощущения, истинность мира познать невозможно, ибо истинность это лишь то, что люди договорятся считать истинным». Мир непознаваем, ибо мы можем узнать о вещи только то, что сами сможем воспринять нашим опытом.
Причины агностицизма кроются в следующем:
· Разрыв опыта и теории
· Стремление отыскать абсолютную, никогда не меняющуюся истину.
· Разочарование в научном познании.
Агностицизм отрицает познаваемость мира, абсолютную истину, закономерности развития действительности, ограничивает роль науки.
Скептицизм – философское учение, согласно которому вопрос познания мира подвергается сомнению. Возможно люди и могут узнать что-то о мире, но насколько эти сведения достоверные – узнать невозможно.
Обоснование скептицизма находится в следующей плоскости: основа познания мира – это опыт. Наш собственный опыт, а не чей-то внешний. Это только наши ощущения. Истина всегда относительна.
Основные представители Пиррон (3 век до нашей эры) и Секст Эмпирик (2 век до нашей эры). Основная цель скептицизма – достижение душевной невозмутимости (атараксии). Скептик должен воздерживаться от суждений и следовать законам государства. Такое отношение к миру можно выразить в 3-х вопросах и ответах:
1. Какова природа вещей? – непознаваемы.
2. Как мы должны к ним относиться? — воздерживаться.
3. Какую мы получаем выгоду от такого отношения? – невозмутимость.
Главные идеи скептицизма:
· Мир существует лишь постольку, поскольку нам кажется
· В действительности ничего не существует
· Наши ощущения недостоверны
· Нельзя ничего утверждать
· Отрицание познаваемости мира
· Самое достойное состояние – невозмутимость духа.
Счастье – это отсутствие эмоций, невозмутимость духа, безразличие ко всему происходящему.
Гносеологический оптимизм – философское учение, согласно которому мир познаваем. Возможность познания мира ограничены только временем.
Представители: Аристотель, Ф. Бэкон, Г. Гегель, К. Маркс.
Основа познавательного оптимизма:
1. Главный критерий истины – практика. Именно опыт подтверждает истинность явлений и суждений.
2. Теории, которые развиваются независимо друг от друга, все равно рано или поздно найдут связь или родство друг с другом.
3. Если бы реальность противостояла разуму, то все вокруг выглядело бы нелепо.
4. Если утверждать, что в мире все относительно, то и это утверждение будет относительным.
Вернуться к списку
кто это? В чем разница между агностиками и атеистами
Автор:
Ньютон
12 марта 2019 10:35
Метки: знания значение слов обществознание религия философия
Кто такие агностики? В чем суть их взглядов? Что значит слово агностик? Что такое агностицизм? Объясняем простыми словами.
Агностик — это человек, отрицающий возможность полного объективного познания мира и его закономерностей. По мнению агностиков, некоторые истины невозможно постичь из-за ограниченности человеческого восприятия.
В частности, агностики полагают, что человек не может знать, существует ли бог, есть ли рай и ад, жизнь после смерти и прочие сверхъестественные явления. Чаще всего слово «агностик» употребляют именно в религиозном смысле, противопоставляя агностиков верующим и атеистам.
В чем суть агностицизма
Термин «агностик» ввел в научный оборот английский биолог и естествоиспытатель Томас Гексли в 1869 году. Слова «агностик» и «агностицизм» происходят от греческого «агностос» (ἄγνωστος) — «непознаваемый».
Агностицизм «просто значит, что человек не должен говорить, будто знает что-то, или верить во что-то, если для знания или веры у него нет научных оснований», объяснял Гексли.
«Агностицизм отрицает и отвергает как аморальную противоположную доктрину: о том, что есть утверждения, которым люди обязаны верить без логических доказательств», — добавлял Томас Гексли. Агностицизм — это не кредо, а метод ученого, указывал он: любая гипотеза должна давать возможность доказать или опровергнуть ее с помощью фактов, иначе это не научная гипотеза.
Томас Гексли — ученый, который ввел в научный оборот термин «агностик». Фото: Cambridge University Library
Агностик и атеист: в чем разница
Иногда агностиков путают с атеистами. Это не всегда верно.
Атеист — это человек, не верящий в бога или богов. Атеисты отвергают возможность существования высших сил. Синонимы к слову атеист — безбожник, неверующий.
В отличие от атеистов, агностики не утверждают, что бога нет.
Агностики лишь указывают, что доказательств существования бога нет и отрицают возможность узнать, существует ли он на самом деле.
Тем не менее, агностики могут быть одновременно атеистами — такие люди не верят в высшие силы, но не утверждают, будто им доподлинно известно, что бога нет.
Знаменитый афоризм в духе агностицизма принадлежит французскому астроному Пьеру-Симону Лапласу. Как рассказывают, Наполеон Бонапарт поздравил его с выходом книги «Небесная механика», но спросил, почему в этом сочинении ни разу не упоминается бог. «Это потому, — ответил Лаплас, — что я в этой гипотезе не нуждался».
Известные агностики: Иммануил Кант, Герберт Спенсер, Нил Деграсс Тайсон
Агностицизм — это философское учение, утверждающее непознаваемость мира. Агностицизм существовал еще до появления этого термина: похожие взгляды высказывали, например, античные софисты. Главные представители агностицизма в Новое время — Дэвид Юм, Иммануил Кант, Огюст Конт, Бертран Рассел.
Иммануил Кант полагал, что независимо от нас существует внешний мир, где существуют подлинные «вещи в себе». Этот мир воздействует на наши органы чувств, и мы лишь опосредованно знаем об устройстве этого мира (мы видим и чувствуем «вещи для нас»). При этом мы не можем сказать, насколько «вещь для нас» похожа на «вещь в себе». Ведь человек не может изучить предмет, не используя свои органы чувств.
Дэвид Юм также отмечал, что человеческое познание имеет дело с чувственным опытом, а потому не может судить о том, какова реальность «на самом деле».
Ученым-агностиком также являлся английский философ и социолог Герберт Спенсер
В XX веке философ-агностик Карл Поппер сформулировал принцип фальсификации.
Человек не способен напрямую обнаружить истину, объяснял Поппер, но может обнаружить ложь и отбросить ее, тем самым приблизившись к истине. Таким образом, прогресс — это разоблачение иллюзий и заблуждений. А критерий научности — возможность опровергнуть гипотезу или теорию фактами.
Из современных ученых агностиком себя называет Нил Деграсс Тайсон — американский астрофизик и популяризатор науки. Сам он объясняет так: «Меня часто спрашивают — иногда в обвинительной манере: «Вы атеист?» Я ученый… я думаю своей головой. Когда вас причисляют к какой-то философии или движению, то навешивают на вас весь багаж и все остальное, что связано с этой философией… Я бы сказал, что наиболее подходящее слово — это агностик… Кто-то, кто не знает, не видел доказательств, но готов принять доказательства, если они есть…»
Нил Деграсс Тайсон. Кадр YouTube / Big Think
В чем смысл агностицизма?
Tweet
Робин Ле Пуадевин
Нужен ли нам сегодня агностицизм? Изобретатель названия «агностицизм», викторианский эволюционист Томас Генри Хаксли, безусловно, счел полезным иметь слово, описывающее его отсутствие уверенности, когда он был окружен теми, кто, казалось, не имел таких сомнений.
Но тогда он жил в переходный период. Наука, и в особенности биология, казалось, подрывали старые убеждения. С одной стороны, церковники пропагандировали важность непоколебимой веры. С другой стороны, были философы, отстаивающие материалистические и антирелигиозные взгляды. Хаксли чувствовал, что не может идентифицировать себя ни с одной из сторон. Если бы гностики были теми, кто заявлял, что имеет доступ к особому пути к религиозному знанию, то Хаксли был бы агностиком, тем, кто не заявляет о своем знании. Но, возможно, агностицизм служил лишь временной остановкой на пути к более удовлетворительному положению, ступенькой от веры к атеизму.
Ради Ричарда Докинза, ученого, писателя и, возможно, самого громкого атеиста современности, мы уже пересекли эту реку. Возможно, было разумно быть агностиком во времена Хаксли, когда еще не было ясно, как наука может ответить на некоторые неудобные вопросы, заданные верующими: как, если нет божественного творца, мог развиться разум? Что является источником нашей нравственной совести? Почему Вселенная была так благоприятна для возникновения жизни? Теперь у нас есть несколько подробных ответов, идея Бога — это de trop.
Так же, по-видимому, и агностицизм.
О чем здесь думает Докинз? Во-первых, точка зрения агностика о том, что мы не можем знать, существует ли Бог или нет, не очень интересна. Есть много вещей, о которых мы не знаем наверняка. Мы не знаем, что Марс не населен феями. Конечно, мы даже отдаленно не склонны верить, что это так, но убедительных доказательств у нас все же нет. Тем не менее, мы не называем себя агностиками в отношении марсианских фей. Точно так же атеисты могут признать, что у них нет убедительных доказательств отсутствия Бога.
Во-вторых, отсутствие убедительных доказательств не делает существование Бога столь же вероятным, как и его несуществование. Переход от «не уверен» к «вероятность 50/50 в любом случае» — это то, что мы могли бы назвать агностической ошибкой.
В-третьих, необходимая черта Бога делает его существование крайне маловероятным, а именно его сложность. Конечно, сам мир сложен — невообразимо так, — но ведь у науки есть объяснение этой сложности с точки зрения ряда постепенных эволюционных шагов из более простых состояний.
Напротив, нет эволюционного объяснения сложности Бога: предполагается, что Его природа вечна. И то, что такая сложность должна просто существовать, без объяснения причин, крайне маловероятно.
Очень правдоподобная мысль. Вывод таков: если вы не думаете, что у вас есть неопровержимые доказательства существования Бога, разумнее всего быть атеистом. Но он основан на сомнительном предположении. Есть еще место для интересной формы агностицизма. Взгляните на третий пункт выше: Бог должен быть сложным и таким невероятным. Частью традиционной теологии является то, что Бог на самом деле прост. Докинз находит это невероятным: как может что-то, ответственное за создание мира и обладающее совершенными знаниями о нем, быть менее сложным, чем это творение? Однако существуют разные виды сложности. Язык сложен в одном смысле, поскольку он содержит практически безграничный диапазон возможных выражений. Но эти выражения генерируются из конечного числа букв и конечного числа правил построения предложений.
Язык может быть сложным в своем разнообразии, но (относительно) простым в отношении компонентов и принципов, порождающих эту сложность. Когда философ Готфрид Вильгельм Лейбниц высказал мнение, что Бог создал «лучший из всех возможных миров», его точка зрения была безжалостно высмеяна в сатирическом романе Вольтера «Кандид». «Лучшее» здесь, однако, означает не самое приятное, а скорее то, что наибольшее разнообразие производится простейшими законами. И действительно, к научному объяснению предъявляется требование, чтобы оно не приводило к ненужной сложности. Элегантная простота – это идеал.
Возможно, Бог таков: его понимание и способности могут быть бесконечно сложными, но основная природа, порождающая эту сложность, может быть относительно простой. Если это так, то не факт, что вероятность существования такого существа невероятно мала. И если Бог не является явно невероятным, то атеизм не является позицией по умолчанию. Скорее, агностицизм. Если до того, как мы начнем рассматривать доказательства, гипотеза о том, что Бог существует, изначально не менее вероятна, чем гипотеза о том, что его нет, что ни у атеизма, ни у теизма, так сказать, нет форы, то мы должны быть непредвзятыми.
, а не быть атеистами, пока не будут представлены убедительные доказательства существования Бога.
Так в чем же смысл агностицизма? Что это означает непредубежденность, готовность рассматривать противоречивые точки зрения, терпимость и человечность. Это может быть даже основанием для религиозной жизни.
Робин Ле Пуадевин — профессор метафизики в Университете Лидса. Его последняя книга — «Агностицизм: очень краткое введение», в которой излагаются философские доводы в пользу агностицизма и исследуется его как исторический и культурный феномен.
Социологические источники агностицизма – христиане с красной буквой
В социологии есть область исследования, которой не уделяется должного внимания. Она называется социологией знания. Его студенты изучают причины, по которым люди верят или не верят в то, что они делают. Те, кто разбирается в литературе по этой специальности, часто обращаются к книге Питера Бергера и Томаса Лукманна под названием «Социальное конструирование реальности» .
Поскольку эти два автора очень доходчиво объясняют, как социальная среда дает нам наше мировоззрение, они доказывают, что то, что мы верим о том, что реально, а что нереально с точки зрения наших религиозных верований, — это убеждения, которые была установлена социологически. Никто из нас не обладает той объективностью, которой мы хотели бы думать, и по мере того, как наше межкультурное понимание мира расширяется, мы, вероятно, понимаем, что если бы мы родились в другое время и в другом месте, то, во что мы верим, быть правдой или неправдой, особенно в отношении Бога, было бы другим.
Многие социологи утверждают, что вера является общественным продуктом. Она создается и поддерживается в контексте сообщества единоверцев, которое социологи, такие как Бергер и Лукманн, называют «структурой правдоподобия». То, что посторонние могут счесть неразумным, легко становится правдоподобным, учитывая постоянную и сильную поддержку других членов группы. Чем теснее группа и чем интенсивнее придерживаются ее общие убеждения, тем больше эти убеждения не вызывают сомнений у членов группы.
Не так давно я видел демонстрацию этого в телевизионном документальном фильме, снятом газетным репортером. Этот репортер решил написать серию статей об активной пятидесятнической группе, живущей в дальних холмах Западной Вирджинии, члены которой занимались ловлей змей. Эти ревностные верующие буквально понимают то, что записано в Марка 16:17-18, где Иисус сказал Своим ученикам, что знамением их веры будет то, что они смогут «изгонять бесов» и «говорить новыми языками». Особое значение для них имело то, что Иисус продолжал говорить: «Они будут брать змей в свои руки, и если что смертоносное выпьют, не повредит им». Таким образом, среди этих необычных верующих было широко распространено убеждение, что обращение со змеей было способом подтверждения их веры.
Связанный: Кен Хэм не говорит за меня…
Этот репортер, чтобы быть достоверным в том, что он написал, решил жить среди этих дрессировщиков змей и стал наблюдателем на их богослужениях.
Однако вера этих христиан, управляющих змеями, была настолько сильной и убедительной, что через несколько недель он увлекся их «правдоподобной структурой». В ярком заключении его телевизионного документального фильма я наблюдал, как репортер сам «обращался» с гремучими змеями. Он хотя бы на время запутался в их тесном общении и принял их веру. То, что было реальным для них, стало реальным для него.
Когда я описываю подобные вещи своим друзьям-атеистам или агностикам, они обычно улыбаются и говорят: «Видите! Религиозная вера — не что иное, как социально сконструированная реальность», и они отвергают ее как несостоятельную. Однако они не признают, что их собственное отсутствие веры также обусловлено социальными факторами и может также не приниматься во внимание.
Позвольте мне рассказать вам о молодой аспирантке, которая когда-то была «истинно верующей христианкой», но которая в течение нескольких месяцев отделилась от сообщества единоверцев, которые поддерживали структуру правдоподобия, которая когда-то делала веру в Бога жизнеспособная реальность.
Общественное сознание этого когда-то преданного христианина постепенно размывалось. Это было незадолго до того, как она приняла сознание секуляризованного общества, в котором она решила мыслить. Вскоре она убедилась, что Бог не имеет отношения к ее повседневной жизни, а затем поверила, что Бога не существует. В данном случае было крайне важно, чтобы другие члены ее семьи присоединились к ее скептицизму и стали для нее правдоподобной структурой, поддерживающей ее неверие.
Умным, начитанным людям, таким как эта молодая женщина, так легко поверить, что они стали тем, что Карл Мангейм, один из лидеров в области социологии знания, назвал бы «отстраненной интеллигенцией». Другими словами, такие неверующие начинают думать о себе как о поднявшихся над «неискушенными массами» и отрицательно судят о том, как социальные силы, действующие внутри религиозной общины, превратили этих, казалось бы, наивных людей в верующих с религиозными убеждениями, от которых они сами отказались. Однако те же, казалось бы, объективные наблюдатели систем верований других не в состоянии осознать, что социальные силы, действующие в господствующем секулярном обществе, превратились в структуру правдоподобия, которая делает Бога неуместным в том, что происходит в повседневной жизни.
Именно правдоподобная структура доминирующих светских и часто изощренных ассоциаций взращивала в них своего рода агностицизм или атеизм. Джордж Сантаяна, бывший профессор философии Гарвардского университета, однажды сказал: «На самом деле они не отвергают Бога. Они просто нежно прощаются с Ним».
Я наблюдал, как молодая женщина, о которой я упоминал в более раннем периоде ее жизни, когда она была частью интенсивной церковной молодежной группы, когда она была «истинно верующей», уходила из своей церкви. Когда она перестала регулярно общаться с христианами, которые разделяли ее убеждения, я наблюдал, как ее вера рушилась. Она сказала, что церковь ничего для нее не сделала. Она объяснила, что когда слушала проповеди, у нее возникало «дежа вю», что она уже слышала все это раньше. Когда ее спросили о церкви, она дала понять, что когда дело дошло до церкви, она «была там и сделала это». Эта аспирантка не смогла понять, что удаление из структуры правдоподобия, в которой ее вера могла бы регулярно укрепляться, подтверждаться и оживляться, делало почти неизбежным то, что светские социологические силы в конце концов превратили ее в неверующую.
Она не могла понять, что в этом новом состоянии общественного сознания ей будет трудно думать, что она вообще когда-либо верила во «эти религиозные штучки».
Опять же, позвольте мне сказать, что быть верующим в значительной степени зависит от принадлежности к субкультуре, которая поддерживает веру в Бога и позволяет человеку противостоять натиску мировоззрения, пропагандируемого доминирующей культурой. Можно сказать, что в светском обществе истинно верующие в Бога являются контркультурными личностями, а те секуляризованные агностики, которые живут вокруг них, на самом деле являются конформистами.
Большинство из нас либо читали, либо слышали об исследованиях Фонда Пью, в которых сообщалось, что миллениалы духовны, но не религиозны. Они, похоже, готовы принять постмодернистскую тенденцию верить в то, что существуют истины и реальности, выходящие за рамки категорий логического эмпиризма. Некоторые даже могут признать, что во вселенной действуют духовные силы, которые можно назвать Богом.
Те миллениалы, с которыми я встречался чаще всего, могут даже называть себя христианами и утверждать, что Иисус — это живая реальность в современном мире. Некоторые называют себя частью движения христиан Красной буквы и подтверждают слова Иисуса, выделенные красными буквами во многих Библиях. Но с другой стороны, многие из тех же миллениалов ругают Церковь за то, что она не соответствует учению Христа. Они уходят из церкви, говоря: «Иисус велик, но церковь — отстой». Эти молодые люди не понимают, что вера в Иисуса является общим делом. Их отношение делает меня невыносимо грустным, потому что я знаю, что без возрождения обязательств веры, которое исходит из того, что в греческом Новом Завете называется koinonia , эти отстраненные молодые люди скоро будут отвечать на вопрос о религиозной принадлежности, заданный в другом исследовании Pew Foundation, словом «Нет».
У Иисуса определенно были свои проблемы с организованной религией. Тем не менее, Он был верным участником службы в синагоге, в каком бы городе Ему ни приходилось быть в субботу (Марка 4:14-16).
Конечно, автор Послания к Евреям понимал необходимость церковных собраний, когда наставлял христиан не оставлять собрания для поклонения и духовного назидания (Евреям 10:25). Апостол Павел ясно сказал коринфской церкви, что ни один член тела Христова никогда не может сказать остальному телу: «Вы мне не нужны» (1 Коринфянам 12:14-23).
Любой читатель классической социологической книги Эмиля Дюркгейма « Элементарные формы религиозной жизни» знает, насколько важна литургия. Дюркгейм отмечает, что коллективные ритуалы создают у участников сильное чувство солидарности и восстанавливают их приверженность тому, во что они верят. Коллективные ритуалы, говорит Дюркгейм, сохраняют для религиозных людей то, что никогда нельзя забывать.
Также Тони: Стив Чалк поднимает глубокие вопросы, чтобы «восстановить доверие к Библии»
За 90 002 века до того, как Дюркгейм написал свою классическую работу, Иисус установил ритуал, когда Он собрался вместе со Своими учениками в месте, которое христиане называют «горницей».
Он преломил с ними хлеб и предложил им вина. Он сказал Своим ученикам, что они должны регулярно собираться вместе, чтобы есть хлеб, который представляет Его тело, и пить вино, которое представляет Его кровь, чтобы помнить Его. Павел напомнил коринфской церкви, что всякий раз, когда они собираются вместе и едят хлеб и пьют вино таким образом, они будут помнить смерть Христа до тех пор, пока Он не вернется (1 Коринфянам 11:26). Косвенно я предполагаю, что когда люди прекратить регулярно собираться для Святого Причастия, они в конце концов перестанут верить в то, что составляет основу христианской веры, а именно в жертвенную смерть Христа на кресте для нашего спасения. В заключение, я пытался сказать, что только те, кто игнорирует идеи Социологии Знания, не видят, что вера , так же как и неверие , является социальной конструкцией, и что для тех, кто хочет продолжать верить в Боге и в даре Его Сына на кресте постоянное христианское общение жизненно важно. А культурным неверующим я говорю: «Не гордитесь и не думайте, что ваше неверие — дело рук ваших».
