Аскетизм в быту: Минимализм в быту: гайд, как упростить повседневные задачи

Минимализм в быту: гайд, как упростить повседневные задачи

Учение аскетизма прочно укоренилась в жизни современных жителей мегаполисов. В моде осознанность, экологичность и zero waste, а такие книги как «Магическая уборка» не выходят из ТОПов и подборок букинистических магазинов.

«Порядок на столе – порядок в голове», − эта поговорка знакома многим с раннего детства, когда родители заставляли наводить красоту в комнате и попутно отчитывали за бардак. Сейчас же настало время самим стать для себя родителем и помочь очистить квартиру от лишних вещей.

А как это сделать, расскажет статья.

Философия минимализма

Роскошь и богатство в истории человечества неразрывно связаны с понятием счастливой жизни. Конечно,  так считают далеко не все, но почему-то успех зачастую измеряется именно количеством предметов роскоши, телефонов и машин. В это можно не верить, а можно играть по правилам общества, стремясь доказать свою состоятельность в жизни третьими ролексами. А можно сказать себе «стоп!» и переосмыслить все, что связано с культом «достигаторства».

Аскетизм как раз этому и учит – переосмыслению и тому, как важно ставить на первый план гармонию с собой и окружающим миром, которая зачастую не связана с телефонами последней модели. Такая философия учит радоваться мелочам и осознавать, что счастье нельзя купить ни за какие деньги (часто люди почему-то забывают об этом, а минимализм как раз стремится напомнить).

И в то же время минимализм не дает лайфхаков, как прожить на минимальную сумму в месяц, он вообще не про деньги, а про то, как научиться понимать, что действительно желание и потребность, а что – шелуха, навязанная рекламой и социальными сетями, где пропагандируют модель глянцево красивой жизни.

Минимализм помогает создать уют в квартире из самых необходимых вещей. Процесс расхламления в этом случае происходит быстро и безапелляционно. И даже если прощаться с некоторыми вещами кажется слишком уж тяжело, после этого можно почувствовать, как камень падает с плеч и дышать становиться свободнее.

Как избавиться от лишних вещей

1. Не обманывать себя

Расхламление квартиры – это, в первую очередь, личный разговор с собой. Важно четко понять, какие предметы необходимы и их нужно оставить, а от чего следует избавиться прямо сейчас. Это может быть действительно очень сложно: некоторые безделушки мы храним только потому, что они дороги нам как память. Мы связаны с ними на глубоком эмоциональном уровне. Например, это старая подушка с облезлыми «ушками» подарена бабушкой, а эта кружка с отбитым краем оставлена лучшей подругой. 

Все вещи следует разделить на две группы. К практичным предметам можно отнести то, что применяется в быту, например, чайный сервис. Во второй группе тогда окажутся сентиментальные вещи, такие как милые статуэтки и прочий декор. Этот шаг даст понимание того, сколько вообще предметов сосуществует в пространстве. Для чистоты эксперимента советуется все предметы сложить в одном месте для подсчета.

Из собранных вещей стоит понять, какие приносят удовольствие и радость, дарят позитив и заряжают энергией. Они важны в интерьере и их точно нужно оставить. А остальное можно без зазрения совести перевести в утиль.

2. Разобрать сразу много вещей

Чем заметнее будет результат уже после первого захода, тем мотивированнее и заинтересованнее мозг будет воспринимать новую задачу. Важно не растягивать с расхламлением на несколько недель, занимаясь этим понемногу ежедневно. Так быстро придет уныние и скука, а мотивация скоро сойдет на нет.

3. Определить роли предметов

А еще их функцию! Важно сразу разграничить два этих понятия. Функция – это обычно нечто утилитарное, то, как предмет используется по назначению в обычной жизни. К примеру, можно сказать, что функция вазы – обеспечить цветы влагой и помочь им простоять в неизменном виде как можно дольше. А ролью вазы является то, как она воспринимается своими владельцами. Например, ее плавные изгибы дарят эстетическое удовольствие от созерцания прекрасного.

Но если дорогая хрустальная ваза, подаренная родственниками на свадьбу, стоит в шкафу и в нее ни разу не поставили ни одного цветка (а вдруг случайно разобьется?), то это говорит об излишней бережливости хозяев. Держа ее «под замком» они боятся, что вещь испортится при эксплуатации, не позволяя себе насладиться ее красотой и отличной вместительностью. Это накопительство чем-то сродни плюшкинскому из произведения Гоголя «Мертвые души». Со временем таких предметов будет становиться все больше, а применять их все так же будет страшно или жалко. Но минимализм говорит, что вещи, которые не используются долгое время, должны освободить полки, а значит здесь два пути: достать наконец-то злосчастную вазу, прекратить трястись над ней и использовать уже по назначению или избавиться насовсем – радикально и бесповоротно. Жестоко? Возможно, зато крайне эффективно!

4. Добиться аскетичности

Важно понять, что минимализм – глубоко личностное понятие. И что будет в самый раз одному человеку, покажется другому сущим адом, когда дальше только японская циновка и камень вместо подушки под головой. Такие жестокие методы не должны распространяться на всех без исключения, поэтому важно определить собственные границы комфорта и понять, насколько удобно стало жить в квартире после прихода в нее аскетической философии.

Правила минималистичности каждый устанавливает для себя сам, исходя из своих потребностей и представления о комфорте. Нельзя допустить ситуацию, когда собственный дом покажется палаточным лагерем, а время, проведенное в нем, захочется промотать побыстрее и остановиться на комнате с удобной кроватью, мягким пледом и милым ковриком под ногами. Если хочется, чтобы дома были все эти предметы, значит, это и есть комфорт, который так необходим. А главное – он совершенно не противоречит философии, ведь она избавляется только от предметов, которые не нужны.

5. Расставить вещи по местам

Многие наверняка слышали еще в детстве, что у каждого предмета должно быть свое место. Это правда так, и кажется, что нет ничего сложного в том, чтобы расставить вещи на свои места. Однако зачастую говорить об этом легче, чем сделать. Но чтобы стать настоящим минималистом, научиться этому все же придется.

Если в квартире у предметов нет своего места, то рано или поздно (скорее рано, чем поздно) они начнут растаскиваться по разным комнатам, а в итоге все выльется в один сплошной бардак. Более того, мало хорошего в том, чтобы нервничать, пытаясь найти нужную вещь, и думать, где же она может быть.

Хорошая практика – хранение вертикальным способом. Оно минимизирует затраченное пространство и увеличивает пространство свободное. Это касается  таких предметов как книги, тарелки и даже одежда. Такая мелочь помогает держать в порядке полки и шкафы, а также позволяет всегда четко знать, где находится та или иная вещь в квартире, ведь ее сразу видно и легко достать.

6. Повторное использование

Минимализм как философия не забывает об экологичности и бережном обращении с природой. Для него количество преобладает над качеством, поэтому покупки в философии аскетизма совершаются продуманные и максимально осознанные.

Так же обстоят дела и с избавлением от ненужных предметов – их не всегда просто выкидывают. Некоторые из них можно продать по сниженной цене или передать в благотворительность. Если же такой вариант не подходит данному предмету, его всегда можно сдать на переработку.

Правила покупок

Даже в минималистичном интерьере время от времени появляются новые предметы. Если сразу же не «вписать» их в философию дома, они могут стать катализатором по разведению беспорядка. Чтобы такое не случилось, лучше всего изменить сам подход к новым покупкам и пересмотреть их место в доме.

Важно всегда помнить о функциях и роли предметов. Новая покупка должна приносить не только радость, но и пользу. Качественная, практичная и красивая вещь – то, что нужно для минимализма.

«Скупой платит дважды» − эта поговорка применима и к минимализму. Важно приобретать изначально качественные и необходимые вещи, которые простоят не один год. К сожалению, с развитием общества потребления действительно качественные предметы постепенно переходят в разряд люкс, потому что сделаны из натуральных и прочных материалов. Дешевки же масс-маркета заточены на то, чтобы отслужить сезон и уйти в утиль без зазрения совести.

Если не хочется переплачивать, можно найти качественные и недорогие варианты среди подержанных – винтажных – покупок.

Минимализм в интерьере – это целая философия. Изучать и соблюдать ее постулаты поначалу может быть слишком сложно, но к ним можно быстро привыкнуть и тогда аскетичность интерьера покажется настоящим спасением. Ведь это так удобно – знать, что и где находится, а также жить в систематизированном пространстве, где всегда царит порядок и комфорт. Для того, чтобы так и было, важно соблюдать простые, но очень важные правила, продиктованные современной жизнью в общем и жизнью в городе в частности. Например, четко понимать, зачем нужна та или иная вещь и без сожаления выкинуть все, чем никто не пользуется. У каждой вещи должно быть собственное место, которое отведено именно под нее. 

Класть предметы на место – важный принцип аскетизма. Экоминимализм в интерьере подразумевает разумное потребление, поэтому выбирая очередной предмет для квартиры или дома, важно понимать, насколько легко его можно утилизировать или дать вторую жизнь.

Погоня за покупками разнообразных безделушек зачастую скрывает какие-то серьезные проблемы в жизни. Также она создает иллюзию богатства и состоятельности, даже если обычно проблема кроется намного глубже. Минимализм же заставляет прекратить бегать от проблем и посмотреть на них под другим углом. Можно сказать, что он проникает в каждую сферу жизни, помогает разобраться с проблемами в отношениях, карьере, учебе или в себе. С помощью очищения пространства можно обрести настоящую гармонию с собой, а не отгораживаться от всего мира показной шелухой якобы красивых, но совершенно не нужных вещей, которых со временем становится все больше и больше.

Минимализм и аскеза

Это началось около двух месяцев назад. К тому моменту я уже около года был в теме минимализма, определился со своими взглядами на вещи и своим отношением к ним. Уже около полугода к тому времени прошло с того момента, как я попробовал «100 things challenge», как начал читать minlife и разбираться, нужны ли мне вещи, которыми я владею.

Именно тогда я впервые столкнулся с трудностью определения минимализма относительно аскетизма и аскезы.

Нет, для себя я интуитивно, но четко разграничивал эти понятия. Тем не менее, объяснить, в чем разница, на первых порах оказалось сложно.

А поскольку и сейчас многие путают минимализм и аскезу, смешивая их в одно, я счел нужным написать об этом.

Заявить, что минимализм не имеет ничего общего с аскезой — громко, провокационно, сомнительно и… ошибочно. Не будем этого делать. Просто скажем, что минимализм и аскеза — понятия разные. И у них есть ряд существенных отличий.

Главным различием аскетизма и минимализма будет сама суть этих течений.

Минималист ограничивает себя в чем-то, потому что так он делает себя счастливым, или чтобы это постепенно делало его счастливым. Минималист счастлив с небольшим количеством вещей, с информационной диетой, с узким кругом общения, со свободой и простотой своего образа жизни, питания, жизненного пространства.

Избавляясь, минималист освобождается, уходит от дискомфорта, привязок, всякого страдания.

Аскет ограничивает себя, чтобы страдать. Через страдание он достигает духовного просветления. Часто его страдания и самоограничение вовсе не связаны с вещами или вообще какими-либо проявлениями материального мира. Аскет вполне может жить в куче хлама и при этом нести, например, обет молчания.

Суть аскезы — в страдании. Чем сложнее и тяжелее аскеза, тем быстрее и глубже духовное просветление.

Минимализм и аскеза. Возможно ли сочетание?

Минимализм и аскетизм — очень разные (пусть со стороны многим они и кажутся схожими). Но это не значит, что совмещать минималистичный стиль жизни с аскезой невозможно.

Можно ли стать минималистом, будучи аскетом? Да. Например, вполне можно осознать, что вещи не приносят тебе счастья, а радоваться можно и очень малому их количеству — после месячного ограничения себя в количестве вещей.

Можно ли стать аскетом, будучи минималистом? Несомненно. Можно жить просто и открывать для себя все новые пути, прибегая к аскезе. Так, начав с освобождения от хлама, можно постепенно перейти к минимализму и в других сферах жизни. Помочь сузить круг общения и понять, насколько много в нашем окружении ‘лишних’ людей, может какая-то форма затворничества или нечто вроде обета молчания. Онлайн-аскеза тоже приведет простому взгляду на связи.

В руках (в сознании) минималиста аскеза становится уникальным инструментом расширения пределов своих возможностей. С помощью аскезы минималист прощупывает почву и решает, на что еще он способен. Что еще может сделать его счастливым. Где еще те самые привязки, которые ему мешают. 

Сочетание минимализма и аскезы — не просто возможный, это действенный и логичный прием. Это осознанный выбор тех, кто чувствует в себе силы добиться большего и сделать больше. Это путь для тех, кто еще не знает себя и своих возможностей, но непременно хочет узнать.

Автор: Пимов Александр

Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.

Минимализм как стиль жизни

Принципы минимализма

1. Никаких ненужных вещей Это не значит, что тебе вообще не нужны вещи. Лишь ненужные вещи. 2. Научись выделять важное Что для тебя важнее всего?

17.12.2015

Минимализм как стиль жизни

7 привычек для борьбы с беспорядком

Поддерживать порядок и освободить квартиру от ненужного хлама не так сложно, как кажется. Вот семь привычек, которые помогут вам забыть о беспорядке. Лучший способ поддерживать

02.01.2016

Аскетическая привлекательность крошечной жизни

Телевизор

Карен Своллоу Прайор • 8 января 2015 г.

Есть веские причины для сокращения — возможно, даже вплоть до крошечных домов, — но мы должны оставаться осторожными с аскетизмом.

Мы, американцы, любим наши вещи. Насчет этого сомнений нет. Потребительство такое же американское, как большая картошка фри.

Любое превышение естественным образом приводит к встречным движениям к противоположной крайности. Один из недавних ответов на бессмысленное потребительство — это «крошечная жизнь», философия, которая подчеркивает заботу об окружающей среде, авантюризм, самодостаточность, простоту, финансовую устойчивость и — наиболее заметный внешний признак образа жизни — крошечные дома.

Крошечные домики — последний фетиш антипотребительской религии. Рост движения связан с основанием компании Tumbleweed Tiny House Company в 2000 году. Интерес к миниатюрным домам, естественно, вырос после того, как несколько лет назад лопнул пузырь на рынке жилья. С тех пор романтизированные изображения этих лачуг, подходящих для фей, хоббитов и любителей деревьев, стали популярными в Интернете. Эта тенденция получила широкое освещение в The Washington Post, The New York Times и Country Living, и даже имеет кабельную серию, Tiny House Nation , на котором изображено строительство домов и семьи, которые в них живут.

Превознося крошечные дома, сторонники указывают, что средняя стоимость владения домом в течение 30 лет составляет 1 073 000 долларов, в то время как 76% американцев живут от зарплаты до зарплаты. В то время как только 29% домовладельцев в Соединенных Штатах не имеют ипотеки, 68% владельцев крошечных домов не имеют ипотеки, и у большинства из них больше сберегательных счетов, чем у среднего американца. Дома также экологически чистые: по сравнению с типичным размером американского дома, который составляет 2600 квадратных футов, размер среднего крошечного дома составляет всего 186 квадратных футов. Помимо экономических и экологических причин такого резкого сокращения, обитатели крошечных домов говорят о свободе, которую предлагает дом: свобода от вещей, свобода путешествовать и свобода проводить время, занимаясь другими делами, помимо ведения домашнего хозяйства.

Некоторые жители крошечных домов говорят, что все это также помогает им стать более связанными со своими сообществами.

Крошечные дома — это последний фетиш антипотребительской религии.

И все же трудно увидеть настоящую свободу в такой крайней строгости. Конечно, по сравнению с условиями жизни большинства людей по всему миру, даже крошечные дома выглядят просто роскошно. Но роскошь, как и большинство вещей, относительна. Для большинства из нас в США негативная свобода, которую предлагают крошечные дома, больше похожа на фразу Дженис Джоплин «нечего терять».

Во-первых, суровость крошечных домов делает их негостеприимными для больших или больших семей — или даже для гостей. Более того, «вещи» — это не всегда просто вещи. Он включает в себя фотографии, передающие наследие и воспоминания; китчевые подарки от бабушки; одежда, которая экипирует нас для работы, сна и игр; посуда, которая служит; дополнительные одеяла, которые согревают; полки с любимыми книгами; ящики с фильмами, которые заставляют нас смеяться или плакать; и диваны, на которых сидят люди и щенки, делящие миски с попкорном перед пылающим огнем.

В мире, в котором так много вещей, кажется, выходит из-под нашего индивидуального контроля, все милые вещи, которые можно сдержать, обладают автоматической привлекательностью. Крошечные дома — это анорексия нашей раздутой личной и национальной экономики. Действительно, это движение кажется не более чем современной, светской версией аскетизма, который, согласно Католической энциклопедии Нового Адвента, может создавать иллюзию самосовершенствования и, как это ни парадоксально, «побуждаться эгоистичными соображениями полезности, удовольствия, эстетизм, хвастовство или гордость».

Конечно, есть веские и верные причины для уменьшения размера дома, вплоть до размера конюшни. Но аскетизм, описанный в Колоссянам 2:23 как самодельная религия, имеющая только видимость мудрости, никогда не должен рассматриваться как путь к миру или совершенству. Мы, как верующие, призваны не к аскетизму и не к его противоположности, чрезмерному потребительству, а к умеренности и совершенствованию через одного Христа.

Темы: ТЕЛЕВИЗОР, культура в целом, Бизнес и экономика, Деньги, Искусство и отдых, Новости и политика, социальные тренды, Дом и семья

Карен Суоллоу Прайор — профессор английского языка в Университете Свободы. Она также регулярно ведет блог на Her.meneutics. / Изображение предоставлено A&E, иллюстрация Джерода Кларка.

Еще статьи Карен Суоллоу Прайор

Статьи по теме

Еще на ТВ

Никогда не пропустите новую статью Думайте по-христиански !

Подпишитесь на наши обновления по электронной почте, чтобы получать новые статьи на свой почтовый ящик.

Загрузка формы подписки…

Флад, Гэвин: Аскетизм: Субъективность, память и традиции — Рецензии на книги — House of Solitude

РЕЦЕНЗИИ НА КНИГИ: HOUSE OF SOLITUDE

Флад, Гэвин,

Аскетическая самость: субъективность, память и традиция . Кембридж: Издательство Кембриджского университета, 2004.

Гэвин Флад представляет новые и убедительные подходы к древнему и знакомому явление: аскетизм. Что отличает метод Флада от многих В историко-теоретических работах новейшей науки основное внимание уделяется самости. Какова концепция себя, которая совершает действия и отречения, которые мы стали называть аскетизмом? Книга полезна при изучении этого вопроса в стандартные христианские, индуистские и буддийские тексты, но также методологический взгляд на современные концепции и интерпретации.

Некоторые ограничения встроены. Аудитория научная и академическая. Читатели, стремящиеся аккуратно краткое изложение аскетизма в сравнительной религиозной практике будет теряется в дебрях терминологии и технических тонкостей. Один напомнило докторскую диссертацию, где автор должен доказать читателям владение литературой в этой области, знание основных комментаторов и источники, а также осторожное, даже тяжеловесное изложение противоречий или гипотезы.

Потоп не предлагает хронологию или исторические анекдоты, оставляя что к стандартным опросам, вместо того, чтобы углубиться в антропологию и феноменология. Часто Флад доходит до интересного наблюдения, но отступает, говоря: что-то вроде «здесь не место обсуждать это или исследовать это». Мы едва знакомятся с новыми направлениями мысли, когда они у нас отнимаются.

Такой являются ограничениями презентации для большинства потенциальных читателей заинтересованы в этих идеях, но, конечно, не ограничиваются идеями сами себя. сила книги в том, что она предлагает вдумчивые и провокационные способы осмысления из аскетизм и себя. Эти идеи многочисленны и ценны. Книга важно сформулировать эти направления мысли и метода, и мы не можем позволить себе отговорить его ограничения стиля или аудитории.

Для ознакомления целей, лучшим подходом будет следовать ход мыслей от главы к главе, излагая простым языком ценные наблюдения и выводы убедительного исследования Флада. Существует много понимание, и нужно указать и на лес, и на деревья.

ГЛАВА 1. Настройка Параметры

Это может быть самая важная глава книги, потому что она четко указывает, что автор думает по теме. Аскетизм, говорит он нас, не может существовать «там, где религия декосмологизирована и где идея отсрочки удовлетворение желания какого-либо другого блага принимается только с колебаниями». Флуд утверждает, что «никакой идеологии повторного воздержания [не существует] в светских жизни.» Он признает, что могут быть биологические, неврологические и механических оснований для «общечеловеческой предрасположенности к аскетизму», но что «без сопровождения традиции и артикулированной идеи трансцендентности» нет истинного аскетизма.

Это превращает аскетизм в конкретное культурное проявление, поскольку религия является подмножеством культуры, а не вне его. При таком понимании Флад определяет традицию как непрерывность. Традиция — это культурный нарратив, формирующий жизнь человека. Следующий традиции, аскетический индивид подчиняет себя чувству преемственности в чтобы добиться трансформации.

Вот сердце того, что Флад называет «неопределенность самого себя». С одной стороны, человек использует традицию для искоренения субъективность. С другой стороны, человек парадоксальным образом утверждает свое субъективность и уникальность, чтобы добраться до точки трансформации и превосходя его. Автор называет это «ироническим Я», которое преследует добровольные акты воли при отказе от своеволия. И именно этот узор Флад находит универсальное в религии, особенно в тех, которые он изучает в этой книге: христианство, индуизм и буддизм. И это образец того, что мы обычно называют аскетизмом.

Аскет видит жизнь как движение тела к смерть и попытки обратить вспять этот поток тела и времени, не отрицая его, а чтобы, по сути, выиграть время, чтобы понять его, дисциплинировать и трансформировать и превзойти смысл этого потока. Аскет следует «ряду привычек или телесные режимы, предназначенные для ограничения или обращения вспять инстинктивных импульсов тела» с идеей, что это стремление принесет большее благо или счастье.

Человек, как часть культуры, всегда подчинен власти и институциональная власть. Но аскет также стремится превзойти эту силу. В Чтобы достичь этого, аскет присваивает традицию и делает ее повествование о субъективности и изменении направления течения времени и силы. Этот может включать искоренение физических желаний, минимизацию мирского взаимодействия, принятие простоты физических обстоятельств, отказ от эстетических удовольствий, занятия умственными дисциплинами, такими как молитва или медитация, и развитие самоуничижение в смирении и непривязанности. Как выразился Флад: «Через акты примет ли аскетическое Я формы, предписываемые ему традицией и порождает долгосрочные модели поведения, предназначенные, по иронии судьбы, для того, чтобы будет.»

Поскольку личность живет в культуре, она присваивает себе соответствующие элементы соответствующей традиции для формирования памяти, памяти, которая «выполняется» через тело. Этот спектакль, настаивает Флад, проводится в общественное достояние, в сообществе, используя ритуал. Ритуал для аскета субъективное присвоение традиций при разыгрывании или воспроизведении культурная память. Таким образом, аскетические традиции:

1. существуют внутри или как часть космологической религиозной традиции; по космологический означает, что религия обращается к универсальным вопросам бытие, значение, вселенная и тому подобное;
2. интериоризировать космологию, что означает, что внутренняя сущность самости становится субъективность, когда она пересекается с космосом, и эта субъективность «резюмирует космологию»;
3. воплощают в жизнь память о традициях через совершение аскетических поступков.

Что касается последнего пункта, Флад отмечает, что память о традициях есть преодоление забвения, и тот аскетизм, как преодоление забывчивость, «принципиально противоположна современности».

Эта несовместимость аскетизма с современным временем можно проиллюстрировать следующей диаграммой, основанной на Потопе:

ЭРА	СМОТРИТ НА
Древность	прошлое
средневековое христианство	прошлое и будущее (символическая эсхатология)
Ренессанс	подарок
Просветление	будущее
Современность	настоящее и будущее (как расширенное настоящее)

Античность смотрит в прошлое, как средневековое христианство, который, впрочем, тоже смотрит в будущее, но как символическая эсхатология. С Ренессанс, культура живет только настоящим творчеством и борьбой для власти. Просвещение проецирует это чувство творчества и силы на будущее с его верой в разум и прогресс. Современность принимает ренессансное видение настоящего, но расширяет это безотносительно к материальным параметрам, в будущее в непрерывности Просветительская вера. Настоящее представляет собой смесь модерна и постмодерна. последний является критикой современной идеологии, но до сих пор находится только среди интеллектуальные и творческие классы.

цель этого очерка — просто продемонстрировать, что память и традиция самые мощные в культурах, находящие свои ценности в преемственности с прошлое, так что аскетизм (по определению Потопа) возможен только в древности и средние века. Культура, сознательно стирающая прошлое, не может производить аскетизм.

Память о традиции есть память о космос. Как это возможно без ощущения места в космосе? Как передавалось ли это чувство индивидуумам, кроме как через космологические традиции, будь то мифология или религия? Это воспоминание о космосе является ознакомлением со структурой космоса и приносит с собой возможность освобождения. Активация этой памяти приносит с собой возможность трансформации, необходимой для освобождения. Говорит Флуд, «обращение тела поток — это исполнение обращения времени, которое одновременно ожидание конца времен» 9.0007

Наконец-то и это первое глава размышляет о двусмысленности самости, об этом парадоксальном утверждении будет, чтобы добраться до точки отказа от воли. Во всех традиции, которые исследует Потоп – христианские, индуистские, буддийские и другие – это интенсификация субъективного «я» указывает на свободу от биологического необходимости, к самосознательному культивированию смысла вне биологического необходимость. В конечном счете это означает, что самость, теряющая волю, чиста. субъективность, а не самость. И все же эта субъективность неизбежно специфическая традиция. Флуд отмечает: «Ведущие тенденции текстов [из эти традиции] показывают, как аскетическая самость помещается в космологическую традиция, противоречащая современным чувствам» 9. 0007

Глава 2. Аскетизм труда: Симона Вейль

После весомый материал в главе 1, читатель может ожидать, что книга погрузится в тексты трех религиозных традиций. Начнем с Симоны Вейль, которая живший в современную эпоху и формально не религиозный, кажется странным. Но в На самом деле, Вейль — отличный пример, демонстрирующий, как аскетическое «я» должно противоречить современности и все же защищать себя от условностей религии.

Симона Вейль была философом и учителем. Ее социальная чувствительность была обучалась древнегреческой философии и марксистскому анализу, придерживалась основ марксистской социологии. относительно силы и авторитета. Однако как философ и преподаватель она не испытать реальности социальной борьбы, и она отказалась от обучения работать на заводах. Там она почувствовала однообразие и несправедливость современной технологии, труда и власти, но также понял, что их влияние на личность не имело рассматривается в любой социологии. Вейля привлекло христианство, особенно Католицизм, видя космологию ей нужной, но она так и не стала католичкой. За Вейл, повседневная жизнь и работа превратились в аскетизм, где религиозные убеждения не давали ей комфортных традиций.

Вайль видел работу как освобождение от себя, но без напористой воли на часть работника для этого. Таким образом рабочий отрекся от себя, именно творческое Я (как сказал Маркс), не поддающееся даже интенциональности для превосходство. Аскетическая самость была невозможна для подавляющего большинства люди. Для себя нужно было создать потенциал для аскетизма и определила сама, как в дело милосердия. Вейль добровольно участвовал в медицинских бригадах во время гражданской войны в Испании. но заболел и был вынужден бросить эту проницательную затею. В конце концов, Вейл не мог определить сообщество или традицию для себя, но она стала самостоятельным аскетичная в своей личной этике и жертвах, и ее яростное сопротивление власти и авторитет. Ее философские сочинения представляют собой увлекательную смесь греческого философии, христианского идеализма и экзистенциализма, бесстрашно современный мир.

Глава 3. Аскетизм действия: Бхагавад-гита и Йога-сутры

Аскетизм в Индуистская традиция вращается вокруг воли в действии и бездействии. Бхагавад-гита представляет решение Кришны как преднамеренность: «недеяние в действии, действие в бездействии». Для индуистского философа Шанкары свобода воли — это иллюзорный. Истинное Я есть неизменный свидетель или универсальное сознание, не личность. Патанджали, автор Йога-сутры , идет дальше: идеал — уход от внешнего мира и стремление к режиму аскетизма. практики. Флад отмечает, что Йога-сутр Патанджали «являются превосходным пример того, как аскетическая самость усваивает традицию и резюмирует космологию во внутреннем мире».

Практики или аскезы, рекомендованные Патанджали, предназначены для достижения концентрации ума, который успокаивает колебания, вызванные внешними факторами. Это успокоение разум создает внимательность, эквивалентная памяти, то есть память о трансцендентном и Едином. Ритуал помогает подтвердить практики и добродетели, сопровождающие осознанность и обратить течение времени вспять.

Но великая дилемма исторического индуизма была что совершение добродетельных поступков ( дхарма ) управлялось извне макроисторией и властными отношениями, главным образом кастовыми. Даже четыре всарама стадий целомудрия юности, замужней семьи, зрелого отшельника и отшельник, не занимается социальными и экономическими вопросами, будучи изначальным брахманом обязанности, соответствующие этапам жизни. Только с небрахманской практикой кульминацией которого стали отшельники всех возрастов, произошел прорыв. Эти небрахманские практики были тантрическими, джайнскими и буддийскими.

Глава 4. Аскетизм действия: Тантра

Эта глава является кратким описанием антибрахманского и антикастового импульса. в индуизме. Обычная дхарма домохозяина, основанная на ритуалах и жизнь, основанная на материальной выгоде и законных удовольствиях, была отвергнута средневековым Индуистская школа тантризма Шивы. Эта школа сознательно выступала против общепринятого и неэффективная дхарма с радикальными актами неповиновения, с преднамеренным нарушение правил условности. Это может означать потребление мяса и вина или ритуального секса, но тантра также означала преднамеренное пренебрежение социальные условности в аскетическом смысле. Появились разные эксцентрики практика перенесения боли, преувеличенный ритуал или жизнь в кремации основания. эксцентрик садху до сих пор свидетельствуют о тантрическом индуизме, как и элементы тибетского буддизма.

Глава 5. Аскетизм Срединного Пути

Эта глава посвящена буддизму, особенно палийским текстам Традиция тхеравады. Важный прорыв буддизма, влияние частично джайнизм, заключается в том, что нравственное качество действий становится эквивалентным намерение, чтобы вся вселенная стала этичной. Это отличает интенциональность от ритуала и дхармы (как в индуизме) и определяет новый метод освобождения. Освобождение достигается не через ритуал, а через прозрение, а аскетизм является предпосылкой к прозрению.

Первым прозрением является признание страдания и необходимости искоренить страдание, уничтожая невежество и желание, а не с помощью ритуалов или экстремальных практики, а через добродетель, медитацию и прозрение, ведущие к мудрости. Этот, ведь это ядро ​​аскетизма и основа для построения аскетическая самость.

Индус-отшельник, исключительный предшественник срединного пути, становится образцом для последователей Будды. Как отмечает Флад, описывая эволюция буддизма от индивидуального к сангха или сообщество:

Идеал одинокого странствующего аскета, ищущего собственного освобождения, был все еще сильный культурный троп в сообществе и, действительно, социальная реальность в лесу жили монахи. Несмотря на то, что традиция сложилась монашество как институт, оно никогда не утрачивает идеала буддийского пути. как одиночка. Несмотря на то, что они живут в обществе, каждый следует пути в одиночку; хотя и уничтожая маркеры индивидуального выбора и индивидуальности, каждый утверждает желание идти по пути.

Буддийский путь — это… путь, пройденный в одиночку. … Именно в этом контексте и в память об одиноком странствующем аскете, которого традиция допускала более экстремальные аскетические практики.

Таким образом, в то время как исторический Будда исчерпал аскетические крайности индуизма и вместо этого советовали срединный путь, буддийские аскезы были более суровыми, чем любые современные человек будет считать. Путь Чистоты Буддхагхосы описывает практики. «для одинокого героического отшельника, идущего по пути к ниббане». К Буддхагхоша, «идеал аскетического «я» — это минимальное взаимодействие с мира и внутренней непривязанности, культивируемой через аскетизм». 0007

В Буддхагхоше есть аналогии с джайнскими и индуистскими тантрическими практиками, но акцент делается на переходе от ритуала к этике. Эта тема далее вслед за палийским текстом «Вопросы короля Милинды », который далее развивает связь внимательности с этикой и аскетизмом.

Глава 6. Аскетизм пустыни  

Эта глава посвящена раннему христианству и охватывает материалы более знакомые западному читателю: отцы-пустынники и православные богословы. Важный исторический поворотный момент в истории христианства. аскетизм был институционализацией Церкви в Римской империи в четвертом веке. Аскетизм сменил мученичество как образец религиозного ритуала, превратившись в монашество.

Однако православная мысль продолжала отдавать предпочтение отшельников к общежительным идеалам, даже в монашеских условиях, и явно поддерживал отшельнический аскетизм через сочинения Евагрия, Макария, Максима Исповедника, Иоанна Лествичника и Симеон Новый Богослов.

Евагрий разработал космологию совместимый с неоплатонизмом, представляя аскетический идеал как образец для достижение искупления. Развивая христологию, Максим видел в обожествлении себя обращение вспять течения тела. Нилос Святой Горы зашел так далеко, что отличить институционализированного монаха просто как внешнее от превосходство человека, овладевающего собой. И Кассиан, много сделавший для передачи пустынной духовности на Запад, развил идеал апатия и связал космологию с добродетелью, отличной от ритуала, как с путем спасения.

Глава 7. Подвиг любви и мудрости

Флад продолжает анализ христианства в этой главе, сосредоточив внимание на Средний возраст. Несмотря на религиозную преемственность и особенно Кассиана выявление инструментов аскезы в ритуалах, чтении и интернализации, Флад правильно замечает, что «выйдя из пустыни, монашество стали тесно связаны со структурами политической власти»9.0007

Святой Петр Дамиан стал олицетворением восстания против институционализации. Хотя в этом движении есть и другие фигуры, Питер Дамиан «выступал за христианство как жизнь в уединении и аскетизме» и рассматривал монастырь как «ворота к уединенной жизни отшельника». Этот взгляд на монашество противоречило историческим тенденциям того времени. В других частях Европы Бегины бросили вызов условностям церковной власти своим упором на самосовершенствование и трансцендентность, а Маргарет Порете зашла так далеко, что описывают отрицание воли и уничтожение себя в Боге.

Этот период — одна из тех богатых и сложных эпох, когда Потоп естественным образом выделяет основные моменты и не может слишком углубляться в детали. Здесь нет обращение с отшельнической литературой или другими отшельническими движениями. Тем не менее очертания аскетическая самость, отличная от условностей того времени, ясны.

8. Ритуальное формирование аскетического Я

В двух заключительных главах части 2, озаглавленной «Теоретизирование аскетического Я», автор обращается к месту аскетической самости в новейшее время. Глава 8 функционирует как промежуточная глава, предлагающая расширенное определение ритуала.

Ритуал, пишет Флуд,

есть структурирование жизни или упорядочение временной последовательности в соответствии с традиция или полученная культура. … [Ритуал есть] форма, посредством которой культура повторяется из поколения в поколение и выражает этические ценности, укоренение их в теле. … [Ритуал] исполнение более или менее инвариантные последовательности формальных действий и высказываний, не полностью закодированные исполнители.

Это дает ритуалу бремя поглощения всей традиции и памяти. Ритуал будет служить формой, через которую самость открывает или заново открывает ценности, практики и концепции, которые подтвердят и придадут вес и направление субъективность. Но культура, основанная на силе и авторитете, захватит и попытка превратить ритуал в свои собственные цели, как это имеет место в последнее время время. Флуд заключает, что «выращивание аскетическое «я» встречается в ритуально богатых культурах». 0007

9. Аскетическая самость и современность

Потоп уже предположил, что аскетизм не найдет гостеприимные земли в современности, главным образом потому, что современная эпоха (на Западе) почти полностью занимается политической властью, в то время как аскетизм, наоборот, отказ от власти.

Что такое современность? Происхождение из эпохи Просвещения реакции на религию, современность основана на кантианском понятии автономии и индивидуализм и ницшеанская критика аскетизма как иррационального (против аполлонический) и слабый (против дионисийского). Современность тоже основана на элементы психоанализа (Фрейд), социологии (Макс Вебер) и феноменологии (Гуссерль). Он проецирует прогресс как имманентный историческому процессу.

Потоп уточняет на философии Ницше и Фуко, чтобы проиллюстрировать модернистскую критику прошлого. Фуко рассматривал власть как господство над собой и подчинение силе и авторитету, исключая свободу действий и субъективность и предполагает детерминистский взгляд на личность.

Однако постмодернизм сама критика этих современных предпосылок, считая их предвзятыми, основанными на точки зрения конкретной силы или авторитета, ложно оптимистичной в своей вере в разум, прогресс, коллективная психология и социальные изменения.

Заключение

Флад приходит к выводу, что легитимность аскетического «я» основана на библейской традиции, отличной от от претензии на истинность соответствующего писания или религии. Аскет «я» основано на форме жизни, а не на форме веры. В конечном итоге это

добровольно подавляет себя в желании усвоить трансцендентное цели традиции, но эта интернализация (и исполнение) содержит потенциал политического сопротивления несправедливости и содержит метафизические ресурсы для открытия ранее закрытого мира.

Flood представил увлекательное исследование сложной темы и определил методы исследования аскетического «я», которые окажутся бесценными. задел теперь доступен для решения нескольких вопросов.