Метод диагностической беседы: теория и практика
Определение 1
Диагностическая беседа в психологии — это способ получения сведений о психических свойствах или особенностях человека, при котором специалист выясняет динамику жизненного пути клиента на основе речевых коммуникаций с ним.
Основа диагностической беседы
Базовые профессиональные навыки психолога включают умение слушать собеседников и осуществлять беседу. Основой любой беседы, включая диагностику, является вербальная коммуникация. Умение вести беседу считается искусством. Оно состоит из знания закономерностей ее протекания, понимания структуры и содержания вопросов, порядка их постановки, умения планировать разговор и настраивать собеседника на открытый диалог.
Применение беседы в диагностической работе на первом этапе дает возможность сформировать большой пласт психологических сведений. Они включают:
- Установки,
- Личностные мотивы,
- Аспекты актуальной жизненной ситуации,
- Функциональное состояние клиента и др.
В качестве метода беседа, по аналогии с наблюдением, не обладает существенными возрастными ограничениями. Ее используют в процессе исследования дошкольников, школьников, подростков и старших возрастных групп. В этом состоит неоспоримое достоинство метода беседы.
Помимо этого, специалист получает возможность более точно и чутко реагировать на изменение состояния лица. Он может принять к вниманию характер обратной связи, гибко меняя стратегию и манеру ведения коммуникации. Живое и партнерское общение в виде непосредственной передачи информации помогает получить целостную картину личности, понять сложность и индивидуальность каждого конкретного клиента.
Практика использования диагностической беседы
Замечание 1
Диагностическая беседа имеет большое значение в процессе установки контакта с человеком. Она предваряет любое психодиагностическое обследование, поэтому навык осуществления беседы относят к базовым профессиональным навыкам в работе психологов.
Диагностическая беседа выступает в диагностическом обследовании как основной метод сбора диагностической информации. На практике примером такой беседы может быть стандартизированная беседа, помогающая выявить мотивацию к школьному обучению у старших и младших дошкольников.
Беседа может играть роль дополнительного метода, который обогащает информацию, полученную при использовании других методик. Так, например, в процессе осуществления модифицированной версии методики Дембо- Рубинштейна «Лестница», которая применяется для диагностики самооценки ребенка, беседу органично встраивают в саму процедуру диагностики. Более того, применение данной методики без предварительной беседы не допускается, так как в таком случае может нарушаться процедура проведения и происходит потеря важной диагностической информации (например, показатели самооценки, ценности и личностный смысл понятий).
Для понимания широты и многообразия метода диагностической беседы, рассматривается его типология.
В качестве критериев для определения типа выступают аспекты планирования беседы и строгость соблюдения правил проведения.
Стандартизированная беседа является наиболее строгим вариантом. При ее осуществлении четко определяются цели и перечень вопросов. В этом случае активность полностью находится на стороне психолога, проводящего диагностику. При ее проведении не допускается вносить изменения, добавлять, убирать какие-либо вопросы.
В ходе стандартизированной беседы диагносты заранее должны определять информационные блоки в структуре разговора, включая их последовательность. Этот тип беседы используется при опросе большого числа респондентов (например, школьный класс или трудовой коллектив) по одной теме.
Специфика частично-стандартизированной беседы состоит в том, что специалист по диагностике придерживается заранее определенной стратегии. В этом случае предусматривается более гибкая манера ведения диалога. Диагност имеет возможность поменять вопросы местами, сделать те или иные поправки.
Стратегия свободной беседы заключается в определении стратегии в самом общем виде. Для нее характерна совершенно свободная манера ведения, поскольку диагност не готовится предварительно и ориентируется в ходе беседы, учитывая ответы обследуемого лица.
Незапрограммированная (неуправляемая) беседа считается вариантом психоаналитической беседы. Здесь сам клиент решает то, о чем именно говорить и насколько подробно рассказывать свою ситуацию. В этом случае инициатива и активность находится полностью на его стороне.
Особенности проведения беседы
Основными задачами первого этапа беседы являются:
- Знакомство с целями обследования,
- Настрой клиента на коммуникацию,
- Ознакомление с условиями и правилами работы.
На этой стадии важно установить контакт и получить информацию о том, кто выступает инициатором встречи. Если инициатор — это сам психолог, то на этой стадии психолог разъясняет тематику предстоящей коммуникации, стремясь пробудить интерес и выработать у собеседника позитивную мотивацию.
В ходе диагностической беседы важно сообщить об условиях анонимности, длительности сеанса, о возможном последующем использовании полученной информации. На практике случается, что родители могут выступать в качестве инициаторов беседы, приводя на встречу своего ребенка подросткового возраста. В этой ситуации сам ребенок может быть абсолютно не настроен на диалог, но родителям прекословить не может. В этом случае диагносту уже труднее установить контакт
К психодиагностической беседе с детьми предъявляются высокие требования. Здесь важно учесть фактор времени. Например, если в ходе первой встречи ребенок не раскрылся, то необходимо дать ему почувствовать, что результат получен, выражая надежду, что в следующий раз будет лучше.
Если встреча происходит по инициативе самого клиента, которому необходима профессиональная консультация, то диагносту важно показать готовность к сотрудничеству, толерантность к позиции и взглядам собеседника.
3.1 Диагностическая беседа.
Этот
метод основан на прямом и относительно
свободном общении с испытуемым.
Беседа проводится с целью получения материала,
характеризующего индивидуально-личностные
особенности опрашиваемого.
В беседе можно проверить данные,
полученные методом наблюдения.
Беседа — это не просто вопросы и ответы, в ходе беседы исследователь может высказать свою точку зрения, предложить ее для обсуждения испытуемому и тем самым дать ему возможность возразить или согласиться. Отвечая на мнение исследователя (ведущего), испытуемый (респондент) вынужден искать больше аргументов для подтверждения своей точки зрения Беседа — наиболее благоприятная и зачастую единственная возможность убедить человека в обоснованности позиции ведущего диалог, для того чтобы первый самостоятельно с нею согласился и принял эту позицию как свою.
При разработке стратегии и тактики беседы личность респондента должна находиться в центре внимания ведущего, так как первый из них подвергается в ходе беседы воздействию четырех факторов:
— авторитета ведущего как инициатора беседы;
— содержания беседы;
— имеющейся у ведущего информации по теме беседы;
—
силы личностного влияния, исходящей от
ведущего как партнера по взаимодействию
и общению.
Эти факторы позволяют собеседникам реализовать собственные возможности в решении личностных, межличностных и профессиональных проблем.
Подготовка ведущего к беседе включает в себя следующие виды деятельности.
1. Формулирование идеи проведения и составление плана беседы
2. Оперативная подготовка беседы. Она предполагает сбор необходимого материала, поиск возможных источников информации и определение предварительных критериев отбора данных. Из собранного материала нужно отобрать только то, что имеет значение для подготовки и проведения беседы.
3. Редактирование
подготовленных к беседе материалов. Анализ собранного материала позволяет
определить взаимосвязи явлений, создать
определенную систему, сделать выводы,
подобрать аргументацию и свести все в
единое целое.
4. Отработка хода беседы. Написание рабочего плана беседы — попытка скомбинировать собранный материал, авторские идеи в соответствии с задачами будущего диалога и сведение всего этого в логическое целое.
Планирование хода беседы включает в себя следующие действия: 1) составление и проверку прогноза беседы; 2) формулировку основных задач; 3) определение стратегии их решения; 4) проведение анализа внешних и внутренних ресурсов по реализации плана беседы; 5) выделение временных характеристик, их взаимосвязи и очередности по реализации поставленных задач; 6) разработка мероприятий для реализации задач: целостной программы работы, планов по отдельным элементам беседы и др.; 7) разбивка общего плана беседы на составляющие (детализация плана беседы). Классическая
беседа состоит из следующих пяти фаз:
начало беседы; передача информации;
аргументирование; доказательное
опровержение доводов собеседника;
принятие совместных решений.
Первая фаза — построение между собеседниками доверительных отношений,
Доверие
позволяет установить тесный межличностный
контакт с респондентом. Для того чтобы
доверительность состоялась, ведущему
необходимо воспринимать респондента
как партнера и донести данное восприятие
до сознания собеседника. В этой связи
в начале беседы необходимо задавать
вопросы исключительно-позитивной
направленности .
Чтобы не разрушить доверительность, ведущему не следует в начале беседы задавать вопросы «почему», «зачем», «отчего», так как они ориентируют респондента на причинно-следственную связь, а следовательно, на уровне поведения активизируют потребность поиска виновного. Необходима ориентация на вопросы «как», «какие», «каким образом», так как эти вопросы стимулируют осознание участниками беседы собственных внутренних и внешних ресурсов в разрешении конкретной проблемной ситуации.
Вторая фаза (передача информации) — логическое продолжение беседы и одновременно подготовка перехода к следующей фазе. Задачи данной части беседы: сбор информации по проблеме, запросу и пожеланиям респондента; выявление его мотивов и целей желаемого поведения; передача информации от ведущего; формирование основ для последующей аргументации; анализ позиции респондента; определение направлений развития беседы.
В
этой фазе следует обратить внимание на следующие
нарушения системы восприятия респондента, которые требуют уточнения и разъяснения.
1. Довольно часто в беседе он употребляет существительное или фразу с существительным, не называя конкретно определенного человека или предмет. Указательные местоимения, личные местоимения единственного и множественного числа свидетельствуют о выборе индивидом употребления неконкретных форм, указывающих на отсутствие слов-уточнений и разъяснений. Когда человек не определяет важные элементы предложения, то он рискует быть неправильно понятым другими (см. табл. 3, пример 1).
2. В русском языке немало известных идиом, выражающихся в распространенных фразах-обобщениях («Мужчины не плачут», «Женщины слабые и нервные»). Их особенно важно вовремя уловить ведущему, так как обычно они предъявляются после того, как респондент описал в разговоре конкретного человека или свой личный опыт и на основе этого перешел к обобщению целой категории предметов или явлений (см. табл. 3, пример 2).
3. Если
человек употребляет в своей речи
безличные высказывания, то это позволяет
ведущему сделать вывод, что его собеседник
находится в состоянии депрессии.
Такие
заявления, как «Никто не заботится обо
мне», «Я думаю, что каждый может обидеть
меня», характеризуют данное состояние,
указывают на то, что респондент становится
беспомощной жертвой в ситуациях
ответственных отношений, более того —
не может понять собственные действия,
на которые он жалуется (см. табл. 3, пример
3).
4. Использование респондентом отглагольных существительных означает попытку изменить «процесс» на «событие»:
5. Использование
респондентом неконкретных глаголов.
В сущности, все глаголы являются
неконкретными в том смысле, что они
только символизируют опыт или процесс,
на самом деле не являясь таковыми.
Однако
ведущему необходимо устанавливать
степень конкретности используемых
респондентом глаголов. Респондент
предполагает, что и другие знают о том,
что он имеет в виду, но так как это
приводит к недопониманию, ведущему
очень важно обращать внимание респондента
на данное нарушение (см. табл. 3, пример
5).
Третья фаза — аргументация; формируется предварительное мнение, создается определенная позиция по обсуждаемой проблеме как со стороны ведущего, так и со стороны респондента.
Здесь возможны корректировка уже сформировавшегося мнения (позиции), его закрепление или полное изменение.
Четвертая
фаза — опровержение доводов респондента, или
фаза нейтрализации его замечаний и
возражений.
Основные цели — усиление, закрепление
достигнутых результатов беседы,
устранение сомнений и противоречий.
Наиболее важными задачами в этой фазе
беседы являются: разграничение отдельных
возражений по субъектам, объектам,
месту, времени и последствиям; приемлемое
объяснение высказанных или невысказанных
возражений, замечаний, сомнений;
нейтрализация замечаний индивида или,
если для этого есть возможности,
опровержение его возражений.
Эта фаза,
как и две последующие, более точно
выполняет задачи коррекционной работы.
Однако они дают и богатый диагностический
материал.
Третья и четвертая фазы беседы составляют стадию развития контакта. При этом выделяются следующие особенности, которые должен учитывать и прорабатывать ведущий по мере их проявления.
1. Отношение
собеседника к изменению собственных
границ восприятия.
Чтобы выйти за эти границы, респонденту
необходимо представить возможные
катастрофические последствия, своих
ожиданий, которые, как он считает, не
может контролировать. Осознание
респондентом такого ожидания помогает
ему проверить и оценить действенность
собственных поведенческих выборов.
Если предел оказывается необоснованным,
то границы могут быть стерты из
соответствующей части восприятия
окружающей действительности. Этот
процесс дает респонденту большее
количество выборов в использовании
ресурсов мыслительной и эмоциональной
сфер.
Таким образом, процесс осознания
расширяется, и это позволяет развивать
альтернативные способы поведения в
ответ на происходящие сходные ситуации.
Отношение респондента к изменению
границ собственного поведения может
проявиться в двух аспектах.
2. Фиксация границ необходимости. Характеризуется использованием в вербалике респондента императива «следовало бы». Слова «должен», «следовало бы» и противоположные — «не следовало бы», «не должен» выражают недостаток выбора или указывают на недостаточную степень осознания респондентом свой ответственности за собственные чувства и действия. «Следовало бы» употребляется часто тогда, когда один человек обвиняет другого, особенно под влиянием стресса. Таким способом субъект вербально выражает внешнюю фрустрацию или гнев, направленный на другого человека или ситуацию, исключающий собственную ответственность за происходящее (см. табл. 4, пример 1).
3.
Сужение границ возможностей. Данный
вид нарушения существенно ограничивает
индивидуальную модель восприятия.
Когда
респондент говорит: «Я не могу», то этим
он указывает на невозможность восприятия
чего-либо, находящегося за пределами
его способности или сферы влияния.
Однако, как правило, именно восприятие
человека, а не его способности, окружающая
среда и ситуация, является ограничением.
Люди под влиянием стресса обычно
воспринимают себя как субъектов, лишенных
возможности управления собственным
поведением. В этом случае они часто
используют лингвистическую форму «Я
не могу», так как она наиболее подходит
к их внутренней репрезентации ситуации
в целом (см. табл. 4, пример 2).
5. Абсолютизация респондентом окружающей реальности. Здесь имеются в виду способы употребления респондентом слов, которые утверждают абсолютные условия для восприятия говорящим окружающей действительности. Часто они указывают на то, что обобщение (генерализация) было сделано человеком исходя из особенностей его жизненного специфического опыта (см. табл. 4, пример 3).
Пятая
фаза — успешное завершение беседы, предполагающее
получение намеченных и запланированных
результатов диагностического
взаимодействия.
При этом решаются следующие задачи:
достижение основной или альтернативной
цели; обеспечение благоприятной атмосферы
в конце беседы; стимулирование респондента
к выполнению намеченных действий;
поддержание в случае необходимости
контактов с респондентом; составление
всеобъемлющего резюме беседы, четкая
формулировка вывода.
Приведенные ниже нарушения восприятия имеют общую черту: отсутствие завершенности или признание респондентом ситуации логической невозможности.
1. Категория
ложного предвидения.
Человеку кажется, что он знает, что
чувствуют или думают другие люди, но не
утруждает себя проверкой качества этого
знания в системе взаимодействия и
общения. Эти предположения относительно
внутреннего состояния другого способствуют
возникновению отрицательных эмоциональных
переживаний, проблем взаимного
недопонимания. Ложное предвидение
довольно коварная вещь, так как может
работать двумя способами. Первый из них
происходит из лингвистической формы
«Я знаю, что вы думаете».
Второй способ
— когда человек верит, что другие люди
должны знать о том, какие мысли и чувства
у него имеются «здесь и сейчас» (см.
табл. 5, пример 1).
2. Отрицательная
причинно-следственная связь. Это наиболее распространенное нарушение,
вызывающее сложные негативные
эмоциональные реакции. Суть такова:
респондент уверен, «что его действие
(вербальное или невербальное) может
вызвать у другого человека определенную
эмоцию или «внутреннее состояние». В
свою очередь, субъект, которому надо
реагировать (отвечать), убежден, что у
него отсутствует выбор для адекватного
ответа. Возможны два способа, с помощью
которых система «причина и следствия»
может привести к негативным проявлениям
эмоций и чувств. Первый способ: респондент
безгранично верит в кого-то, значимого
другого. Этот другой создает в восприятии
респондента определенное эмоциональное
состояние, переживание которого приводит
его к оправданию неспособности
контролировать собственные чувства и
мысли. Второй способ характеризуется
тем, что человек верит в свои возможности
заставлять значимого другого испытывать
приятные переживания.
Отсюда следует,
что респондент может заставлять другого
также переживать боль и страдания. С
такой «силой» приходят чувство
ответственности и вытекающее из него
самобичевание, связанное с осознанием
неспособности управлять ситуацией.
Последствия такого переживания приводят
к тому, что респондент оказывается в
затруднительном положении: ему приходится
выбирать поведенческие реакции или в
моно-, или в биполярной модальности
(«так и только так» или «либо-либо») (см.
табл. 5, пример 2).
3. Отрицательные
оценочные утверждения.
В ходе диалога люди часто высказываются
негативно об окружающем мире. Такие
утверждения являются истинными в их
модели восприятия. В диалоге ведущий
настаивает на том, чтобы респондент
указал, кого он видит в роли своеобразного
«судьи», чтобы определить пределы
собственных возможностей. Как только
эти пределы (границы) определятся, нужно
проверить их на прочность, особенно
если эти пределы не дают респонденту
жить полноценной жизнью (см. табл.
5,
пример 3).
Респондент в ходе беседы должен видеть в исследователе человека, который стремится его понять, а не критикует и не осуждает его высказываний, не навязывает своих мнений. Это обстоятельство особенно важно учитывать при работе с детьми, для которых взрослый — заведомо значимое лицо. Например, для детей младшего школьного возраста значимость взрослого часто выражается в стремлении давать ответы, которые, по их мнению, взрослый хочет от них услышать, они соглашаются с «предполагаемым» мнением взрослого по любому вопросу. Поэтому, проводя беседу или интервью со школьниками, надо всегда помнить об особенностях возраста опрашиваемых.
Беседа сопровождается наблюдением эмоциональных состояний респондента и их внешних проявлений (жестов, мимики, позы). Опытные педагоги могут за твердым «нет» ученика почувствовать растерянность и нерешительность, а за легко произнесенным «да» — желание «уйти» от ответа или «выдать» желаемый ответ.
В
процессе фиксирования ответов нельзя пересказывать
их своими словами, делать обобщения или
«улучшать» речевой стиль респондента.
Использование аудио- или видеозаписи в ходе беседы нежелательно, так как она в большей степени, чем традиционная запись, стесняет и сковывает школьника, что отражается на искренности его ответов. С определенными ограничениями можно использовать скрытую запись беседы на магнитные носители. Если беседа короткая, то лучше ее сначала запомнить, а потом записать. Допустимо, и к этому способу прибегают пбчти все интервьюеры, просить респондента подождать, когда будет записан ответ, или просить респондента еще раз повторить свою мысль. Для ускорения процесса записи ее следует начинать сразу же после того, как был поставлен вопрос, с использованием общепринятых сокращений слов, стенографии.
Продвижение диагностической безопасности: беседа с руководством AHRQ
Примечание редактора: Недавно исполняющий обязанности директора Дэвид Мейерс, доктор медицинских наук, беседовал с главным должностным лицом AHRQ по безопасности пациентов, Джеффом Брейди, доктором медицинских наук, магистром здравоохранения, чтобы обсудить диагностическую безопасность, которую д-р Брэди назвал «новейшим рубежом в области безопасности пациентов». Ниже приводится краткое изложение этого разговора.
Д-р Мейерс: Джефф, AHRQ тратит все больше энергии и ресурсов на исследования безопасности диагностики. Но я не уверен, что многие из нас полностью понимают эту область исследования. Итак, давайте проясним все заблуждения. Что мы подразумеваем под «диагностической безопасностью»?
Д-р Брейди: Как врач, Дэвид, вы знаете, что важным начальным шагом на пути к высококачественному медицинскому обслуживанию является точный и своевременный диагноз — информированное мнение о том, что не так с пациентом. Но мы знаем, что во многих случаях этого просто не происходит. Людям ставят неправильный диагноз или ставят правильный диагноз, но уже слишком поздно. И эти неудачи могут запустить цепь очень вредных действий. В некоторых случаях не только упускаются возможности помочь пациенту, но и в других случаях пациент может получить потенциально вредную помощь, сопряженную с риском без потенциальных выгод , потому что был поставлен неверный диагноз.
Таким образом, диагностическая безопасность — это, по сути, область исследований, целью которой является обеспечение того, чтобы каждому больному пациенту был поставлен точный и своевременный диагноз.
DM: Часто ли случаются диагностические ошибки?
JB: Их больше, чем можно подумать. По оценкам, они поражают примерно 5 процентов взрослого населения США каждый год. В результате четыре миллиона человек в Соединенных Штатах ежегодно получают серьезные травмы. Пропущенные, неточные или запоздалые диагнозы являются причиной около 10 процентов смертей пациентов, и они являются единственным источником жалоб на врачебную халатность. Предполагаемая стоимость диагностических ошибок составляет более 100 миллиардов долларов в год, но человеческие потери не поддаются исчислению.
DM: Откуда мы знаем?
JB: Это оценки, но они основаны на надежных исследованиях, в которых доступны данные, которые могут пролить свет на проблему. Например, в рамках своей работы страховые компании собирают много данных, и это указывает на то, что диагностические ошибки являются одним из наиболее частых источников некачественной медицинской помощи, что приводит к жалобе на злоупотребление служебным положением. Это всего лишь часть имеющихся данных, и у нас их достаточно, чтобы подтвердить, что диагностические ошибки возникают слишком часто.
DM: Правильно ли я понимаю, что безопасность пациента начинается с безопасности диагностики?
Джефф Брэди, доктор медицины, магистр здравоохраненияJB: Да. Угрозы безопасности пациентов присутствуют во всех аспектах медицинской помощи, а исследования безопасности диагностики — это ветвь исследований безопасности пациентов, которая сосредоточена конкретно на диагностическом процессе.
Если вы думаете об исследованиях безопасности пациентов в широком смысле, мы понимаем, что часто бывает полезно сравнить то, что, мы намерены , произойти (или избежать) во время обращения за медицинской помощью, с тем, что на самом деле происходит , а затем сокращается разрыв между этими двумя ситуациями. Это базовое сравнение представляет большую часть безопасности и качества здравоохранения в целом. В данном случае мы применяем ту же концепцию к процессу диагностики.
DM: Все ли неверные диагнозы считаются диагностическими ошибками?
JB: Нет. Диагностика часто представляет собой повторяющийся процесс. Например, если у пациента редкое заболевание, врач на раннем этапе может подумать, что у него более распространенное заболевание с похожими симптомами. Правильный диагноз ставится только после того, как пациент не отвечает на лечение или появляются новые симптомы. Первоначальный диагноз, хотя и неправильный, не обязательно был связан с ошибкой.
Область диагностической безопасности сосредоточена на оказании помощи бригадам в принятии наилучших диагностических решений с учетом доступной информации, а также на предотвращении ненужных задержек при сборе, интерпретации и использовании дополнительной информации, которая может понадобиться. Под этим я подразумеваю, что если результат скринингового теста не соответствует норме, то следует действовать быстро, чтобы выполнить соответствующее последующее диагностическое тестирование, которое в конечном итоге приведет к правильному диагнозу.
Как и в других областях исследования безопасности пациентов, мы фокусируемся на ошибках, чтобы как можно полнее понять процесс диагностики. Эти идеи помогают нам более эффективно думать о решениях, которые могут помочь предотвратить ошибки и повысить общую производительность системы. Разговор об ошибке может привести к восприятию, которое непреднамеренно наводит на вину, но важно помнить, что цель состоит не в том, чтобы придраться к одному человеку. Скорее, мы изучаем всю систему и процесс диагностики и способы его улучшения.
DM: Почему вообще возникают диагностические ошибки?
JB: Исследования показывают, что причиной многих диагностических ошибок являются два основных типа проблем: то, как люди думают, и проблемы с системами и процессами.
Ошибки, связанные с тем, как мы думаем, называются когнитивными ошибками. Врачи и медсестры прошли многолетнюю подготовку и посвящают себя заботе о своих пациентах. Но они люди, а люди не всегда работают идеально. Пример распространенного типа когнитивной ошибки, которая может привести к диагностической ошибке, называется ошибкой недавности. Люди склонны вспоминать события, произошедшие недавно. Поэтому, когда занятой врач отделения неотложной помощи думает о пациенте, у которого болит живот, он может сосредоточиться на аппендиците как на вероятном диагнозе, потому что недавно лечил пациента с разрывом аппендикса. Этот фокус может возникать, даже если история или симптомы их текущего пациента предполагают другой диагноз.
Медицинские работники прилагают все усилия, чтобы избежать этих проблем, но иногда, несмотря на то, насколько они хорошо обучены и добросовестны, они допускают когнитивные ошибки. Крайне важно, чтобы мы больше узнали о том, как думают медицинские работники, чтобы мы могли помочь снизить риск когнитивных ошибок. Использование искусственного интеллекта и поддержки принятия клинических решений — это некоторые из вспомогательных стратегий, которые могут помочь нам обдумывать сложные ситуации и более последовательно ставить правильный диагноз.
Системные ошибки, напротив, могут возникать, когда процессы внутри организации плохо спроектированы или работают не так, как задумано. Скажем, биопсия проводится, чтобы определить, является ли подозрительное поражение злокачественным. Но из-за отставания в рабочем процессе результат не вводится в систему достаточно быстро, чтобы врач мог его интерпретировать и принять меры. Или один и тот же результат биопсии может быть утерян и никогда не будет введен, так что когда-то решаемая проблема может стать неизлечимой. В других ситуациях занятая, спешащая обстановка в отделении неотложной помощи в часы пик может привести к тому, что пациент, которому требуется немедленная помощь, будет пропущен системой для сортировки, потому что пропускная способность отделения неотложной помощи недостаточно увеличивается, когда спрос превышает возможности.
DM: Похоже, что хорошо спроектированные системы могут снизить вероятность когнитивных ошибок, а плохо спроектированные системы могут сделать их более вероятными. Это правда?
JB: Абсолютно. Часто диагностическая ошибка является результатом сочетания когнитивных и системных проблем. Например, в загруженном отделении неотложной помощи врач, работающий быстро, чтобы не отставать от пациентов, когда в отделении неотложной помощи не хватает персонала, может быть более склонным к мыслительным ошибкам. Клиницист может не полностью и намеренно рассмотреть все различные типы диагнозов, которые могут повлиять на пациента, и, следовательно, может не провести все необходимые тесты. Когда мы заняты, мы часто используем упрощенные способы мышления и прибегаем к объяснениям проблем, которые кажутся наиболее очевидными. Но самое очевидное объяснение не всегда правильное.
В конечном счете, что нас действительно волнует, так это то, как мы можем предотвратить эти ошибки в первую очередь, чтобы диагнозы были правильными и своевременными.
DM: Джефф, вы научили меня тому, что ключевой частью как возникновения, так и предотвращения диагностических ошибок является общение. Не могли бы вы поделиться некоторыми своими мыслями?
JB: Необходимость эффективной коммуникации присутствует на протяжении всего процесса диагностики. Это часть того, как клиницисты начинают диагностический процесс, внимательно выслушивая рассказы пациентов. Это то, как команды обмениваются информацией, необходимой для постановки правильного диагноза. Именно так клиницисты информируют пациентов о планах ведения или лечения и шагах, которые они могут предпринять, чтобы более активно участвовать в лечении. Хорошая коммуникация приводит к лучшим результатам, а сбои в общении между пациентами и медицинскими бригадами или между медицинскими работниками могут привести к ошибкам.
DM: Какова здесь роль AHRQ?
JB: AHRQ — национальное агентство по исследованию безопасности пациентов. Безопасное и качественное медицинское обслуживание начинается с точного и своевременного диагноза. Таким образом, безопасность диагностики находится в центре нашей безопасности пациентов, и мы заняты изучением того, как повысить безопасность и надежность диагностического процесса.
Помимо этого, есть и другие аспекты диагностической безопасности, которые делают ее особенно интересной для AHRQ. Я думаю конкретно о системных проблемах, связанных с диагностикой. AHRQ имеет долгую историю финансирования исследований о том, как помочь системам оказания медицинской помощи улучшить качество обслуживания, и диагностическая безопасность соответствует этому опыту. И AHRQ уже провел некоторые исследования и инструменты, предназначенные для улучшения диагностики. Например, мы знаем, что культура безопасности пациентов оказывает непосредственное влияние на безопасность диагностики, и AHRQ создала набор дополнительных элементов для использования с Опросом культуры безопасности пациентов медицинского учреждения, чтобы информировать организации о ключевых аспектах их культуры, которые способствуют лучшей диагностике.
Самое интересное в дополнительных действиях и ресурсах для повышения диагностической безопасности заключается в том, что они находятся на пути к фактическому предотвращению вреда. Они позволят избежать высоких затрат и человеческих жертв, которые точно соответствуют диагностическим ошибкам.
DM: Можете ли вы поделиться некоторыми конкретными примерами того, как исследователи подходят не только к пониманию диагностических ошибок, но и к разработке более совершенных систем и процессов?
JB: Одной из причин, по которой я считаю, что отрасль готова к реальным изменениям, является потенциал цифровых медицинских технологий, что, конечно же, является еще одной причиной, по которой AHRQ имеет смысл взяться за эту задачу. Я упомянул системы поддержки принятия клинических решений, и они могут обеспечить систему сдержек и противовесов, чтобы помочь врачам и медсестрам избежать когнитивных ошибок при постановке диагноза. Кроме того, улучшенные электронные медицинские карты могут гарантировать, что нужная информация о нужном пациенте будет доставлена нужным членам команды в нужное время, что сократит количество ошибок при обмене данными и задержку диагностики. Другие новаторы работают над разработкой способов, ориентированных на пациента и семью, чтобы улучшить то, как медицинские бригады сообщают своим пациентам планы диагностики и лечения. Национальная медицинская академия подтвердила важность понимания пациентом своего диагноза, включив неспособность сообщить ему/ей диагностическое объяснение в качестве основного критерия диагностической ошибки.
DM: Учитывая важность и масштабы этой проблемы, с кем еще мы работаем над ее решением?
JB: Важно отметить, что мы не единственная игра в городе. Наши коллеги из NIH профинансировали значительные исследования диагностического процесса, мы тесно сотрудничаем с профессиональным сообществом через Общество по улучшению диагностики в медицине и координируем Федеральную межведомственную рабочую группу по повышению безопасности и качества диагностики в здравоохранении. Поэтому мы размахиваем флагом, чтобы повысить осведомленность о нашей работе, и мы также рады, что у нас много важных партнеров, работающих в этой области.
DM: Спасибо, Джефф. Я думаю, что все мы в AHRQ рады общему прогрессу, которого мы добиваемся в этой области. Понятно, что пациенты получат пользу от этого исследования, а также от инструментов и ресурсов, которые Агентство разработает на десятилетия вперед.
JB: Дэвид, спасибо. Я действительно чувствую, что мы только начинаем. Если мы продолжим финансировать исследования и работать с нашими партнерами в этой области, мы сможем использовать то, что мы узнаем о диагностической безопасности, чтобы убедиться, что мы лечим всего пациента и лучше удовлетворяем его потребности, что является целью высококачественного лечения.
Доктор Мейерс является исполняющим обязанности директора AHRQ. Доктор Брейди является директором Центра повышения качества и безопасности пациентов AHRQ .
Получайте больше новостей AHRQ, подпишитесь на новости AHRQ по электронной почте и следите за новостями AHRQ в Twitter, LinkedIn, Facebook и YouTube.
Диагностический инструмент – Новости, исследования и анализ – Разговор – стр. 1
Показано 1–20 из 22 статей
Остеоартроз коленного сустава связан не только со старением. Это также может быть вызвано различными нагрузками на хрящ, такими как травма колена или тяжелая работа. (Шаттерсток)Никола Хагемайстер, Высшая технологическая школа (ETS) ; Nathalie J Bureau, Université de Montréal , и Neila Mezghani, Université TÉLUQ
Технология, которая измеряет трехмерное движение колена в режиме реального времени, позволяет медицинским работникам лучше оценивать состояние сустава.
Майкл Молони/ShutterstockЛара Маркс, Кембриджский университет, и Анкур Мутреджа, Кембриджский университет,
Ученые из Кембриджа разрабатывают лабораторию в портфеле для быстрой и недорогой идентификации болезнетворных бактерий.
Наряду с врачами искусственный интеллект может быть полезным инструментом для более качественной диагностики. Виктор Мусса/ ShutterstockЭллисон Гарднер, Кильский университет
ИИ, обученный просмотру сканов сердца, смог успешно предсказать риск смерти. Но один эксперт предупреждает, что нам все еще нужно быть осторожными при разработке и использовании ИИ для медицинской диагностики.
Вскоре вы сможете смотреть на микроскопических существ с помощью своего мобильного телефона. Научные отчеты Энтони Орт, Университет RMIT
Даже если вы не думаете о своем мобильном телефоне как о микроскопе, в нем есть почти все необходимые детали.
Изображения очень полезны в медицинской диагностике, но существуют юридические и этические опасения по поводу того, как они используются. с www.shutterstock.comАдриан Дайер, RMIT University ; Джейр Гарсия, Университет RMIT, , и Тед Рор, UNSW, Сидней,
Ваш врач когда-нибудь делал фотографии вашего состояния здоровья? Это действительно полезно для помощи в диагностике, но у нас все еще нет соответствующего законодательства, обеспечивающего юридическую и этическую защиту.
Стергиос Мосхос, Университет Нортумбрии, Ньюкасл
QuRapID может найти лихорадку Эбола в капле крови всего за час.
ШаттерстокПитер Ламберт, Астонский университет,
Антибиотики ошибочно назначают при инфекциях, на которые они не действуют, и сокращение этого количества может помочь в борьбе с резистентностью. Но измениться не так просто, как просто предоставить средства.
Машины не совершают тех же ошибок, что и люди, когда речь идет о решениях, основанных на визуальном анализе. с www.shutterstock.com Антон ван ден Хенгель, Университет Аделаиды
Ценность машинного обучения не только в том, что оно точнее человеческого. Он также дешевле и более последователен в своих диагнозах.
Думаешь слишком быстро? Изображение ER с сайта www.shutterstock.com.Винит Чопра, Мичиганский университет, и Санджай Сэйнт, Мичиганский университет,
Когнитивные ловушки могут увести врачей от правильного диагноза.
Основатель и генеральный директор Theranos Элизабет Холмс прибывает на выставку WSJDLive в октябре 2015 года. Майк Блейк/Reuters Норман А. Паради, 9 лет0003 Дартмутский колледж
Специалисты медицинской лаборатории Theranos уже некоторое время ломают голову. То, что обещала компания, просто не имело большого смысла.
Встречаться с людьми вне контекста может быть сложно. www.shutterstock.comРичард Кук, City, Лондонский университет и Федерика Биотти, City, Лондонский университет
Лицевая слепота считается довольно распространенным заболеванием, но до сих пор диагностика была сложной и дорогой
Медицинские технологии, такие как приложения, меняют взаимодействие врача и пациента к лучшему. Бесплатный пропуск Intel/flickr Тим Ашервуд, Сиднейский университет,
Новые тесты и лекарства всегда влияли на здравоохранение. Но совершенно другие виды новых технологий вскоре радикально изменят доступ к медицинскому обслуживанию и его предоставление.
Мир в капле. Кровь от ShutterstockГрэм Болл, Университет Ноттингем Трент
Сложные алгоритмы и персонализированная медицина обещают новый способ диагностики заболеваний.
Новая химическая лаборатория — просто добавь воды. StuxМарк Лорч, Университет Халла
Карандаши с реагентами, Caran d’Ache в мире химии.
Простое решение постоянной проблемы. Ашок А. КумарАшок А. Кумар, Гарвардский университет,
Ежегодно рождается 300 000 детей с серповидноклеточной анемией, в основном в Африке и Индии. Это генетическое заболевание, при котором некоторые клетки крови приобретают ненормальную форму. В результате те…
Вскоре тестирование на малярию можно будет проводить в облаке. Армия США в АфрикеАлекс Немироски, Гарвардский университет,
Удаленная диагностика — это развивающаяся область, которая позволяет работникам здравоохранения проводить тесты на образцах пациентов в полевых условиях и удаленно интерпретировать результаты медицинскими экспертами. Это новаторский…
Арпана Сагвал Чаудхари, Государственный университет Джорджии
Средняя продолжительность жизни почти удвоилась с 1800 года благодаря прогрессу в медицине. Большая часть этого была сделана за счет разработки лекарств и улучшения служб общественного здравоохранения. Медицинская революция 21-го…
Что происходит внутри растительных клеток? У метаболомики есть ответы. Экхард ФелькерДаррен Сондерс, Институт Гарвана, , и Рэй-Энн Харди, Институт Гарвана,
Быстрое развитие инструментов для изучения сложных взаимодействий трансформирует биологию и биомедицинские исследования.
