Бессознательное особенности: БЕССОЗНАТЕЛЬНОЕ • Большая российская энциклопедия

Магистерская программа «Психоанализ и психоаналитическое бизнес-консультирование» — Национальный исследовательский университет «Высшая школа экономики»

Познание бессознательного

Вытесненному бессознательному дорога к сознанию закрыта. Сознание тоже не может овладеть вытесненным бессознательным, поскольку оно не знает того, что, зачем и куда вытеснено. Получается вроде бы тупик. Чтобы выйти из тупика, Фрейд попытался найти какую-­то иную возможность перевода внутренних процессов в сферу, где открывался простор для их осознания.
Необходимо было ответить на во­прос, как вытесненное может стать предсознательным. Но здесь на передний план выдвигалась непосредственная аналитическая работа, с помощью которой созда­вались необходимые условия для возникновения опосредующих звеньев, способ­ствующих переходу от вытесненного бессознательного к предсознательному.
В целом, Фрейд попытался по­своему ответить на каверзный вопрос о возможностях осознания бессознательного. Для него сознательные, предсознательные и бес­сознательные представления не являлись «записями» одного и того же содержа­ния в различных психических системах. Первые включали в себя предметные представления, оформленные соответствующим словесным образом. Вторые — возможность вступления в связь предметных представлений со словесными. Третьи — материал, остающийся неизвестным, то есть непознанным, и состоящий из одних предметных представлений. Исходя из этого процесс познания бессо­знательного в психоанализе переносится из сферы сознания в область предсо­знательного.

Фактически речь идет о переводе вытесненного бессознательного не в сознание, а в предсознательное. Осуществление этого перевода происходит при помощи спе­циально разработанных психоаналитических приемов, когда сознание человека как бы остается на своем месте, бессознательное не поднимается непосредственно на ступень сознательного, а наиболее активной становится система предсознатель­ного, в рамках которой появляется реальная возможность превращения вытеснен­ного бессознательного в предсознательное.
Таким образом, в классическом психоанализе Фрейда познание бессознатель­ного соотносится с возможностями встречи предметных представлений с языковы­ми конструкциями, выраженными в словесной форме. Отсюда то важное значение в теории и практике психоанализа, которое придается роли языка и лингвистичес­ких построений в раскрытии содержательных характеристик бессознательного.
В процессе психоаналитического сеанса происходит диалог между аналитиком и пациентом, где языковые обороты и речевые конструкции служат основанием для проникновения в глубины бессознательного.
Однако здесь возникают специфические трудности, обусловленные тем, что бессознательное имеет не только иную, инаковую, отличную от сознания логику, но и свой собственный язык. Особенно ярко специфический язык бессознательного проявляется в сновидениях человека, где различные образы и сюжеты пронизаны символикой. Этот символический язык бессознательного требует своей расшифровки, что является не столь простой задачей.
Фрейд уделял значительное внимание как раскрытию символического языка бессознательного, так и осмысле­нию возможностей перевода вытесненного бессознательного в сферу предсознатель­ного. Он предложил такое специфическое толкование природы словесных пред­ставлений, благодаря которому им допускалась логическая возможность осознания бессознательного через предсознательные опосредствующие звенья.
Процесс познания бессознательного оказывается своего рода воскрешением знания­ воспоминания, отрывочные состав­ляющие которого находятся в предсознательном. Однако глубинное содержание этого вытеснено в силу нежелания или неумения человека распознать за символи­ческим языком бессознательного его стремления и желания, которые нередко ас­социируются с какими­то скрытыми демоническими силами, чуждыми индивиду как социальному и культурно­нравственному существу.

Специфика бессознательных процессов

Фрейд утверждал, что, подобно физическому, психическое не должно быть в действительности именно таким, как оно нам представляется. Одно дело реальность, а другое — представление о ней. Одно дело восприятие психической реальности сознанием, и другое — бессознательные психические процессы, являющиеся объек­том сознания. Поэтому перед психоаналитиком встает непростой вопрос: как воз­можно познание бессознательного психического, если, по существу, оно столь же неизвестно человеку, как и реальность внешнего мира? Фрейд отдавал себе отчет в том, что раскрытие содержания бессознательного является трудной задачей. Однако он полагал, что, как и в случае познания материальной реальности, при осмыслении психической реальности необходимо вно­сить коррективы к внешнему восприятию ее.
Оптимис­тический настрой Фрейда по отношению к возможностям познания бессознатель­ного психического объяснялся тем, что психоаналитические представления о вы­тесненном бессознательном включали в себя вполне определенную, хотя, быть может, на первый взгляд странную установку. Опираясь на нее, в психике челове­ка могут протекать такие процессы, которые, в сущности, ему известны, хотя вро­де бы он ничего не знает о них.

 
При осмыслении проблемы бессознательного психического Фрейд выдвинул не­ сколько идей, оказавшихся важными для теории и практики психоанализа. Помимо сделанных им различий между сознательным, предсознательным и вытесненным бессознательным, а также признанием «третьего» невытесненного бессознательно­го (Сверх-­Я), он рассмотрел свойства и качества бессознательных процессов.
Прежде всего, Фрейд подчеркнул, что наряду с первичным характером бессознательных процессов они являются динамически активными и подвижными. Вы­тесненные в бессознательное желания и влечения человека не утрачивают своей действенности, не становятся пассивными, не пребывают в покое. Напротив, на­ходясь в глубинах человеческой психики, они накапливают свою силу и готовы в любой подходящий момент вырваться на свободу. В результате человеку подчас не остается ничего другого, как спасаться бегством в болезнь. В психике человека содержатся, используя выражение Фрейда, всегда активные, бессмертные желания нашей бессознательной сферы. В теории психоанализа признание за бессознательными процессами их актив­ного характера означало нацеленность на исследование динамики их перехода из одной системы в другую. В практике психоанализа это предполагало рассмотрение причин возникновения неврозов с точки зрения до поры до времени дремлющего в глубинах психики вытесненного бессознательного. Активизация же последнего с неизбежностью приводит к образованию разнообразных симптомов, свидетель­ствующих о психическом заболевании.
Кроме того, Фрейд считал, что в отличие от сознания бессознательное характеризуется отсутствием каких-­либо противоречий. Логика сознания такова, что она не терпит противоречий. Если они обнаруживаются в мыслях или действиях че­ловека, то в лучшем случае это может расцениваться как недоразумение, а в худ­шем — как болезнь. Логика бессознательного отличается таким инакомыслием, прикотором противоречивость протекания бессознательных процессов не является отклонением от некой нормы. Противоречия существуют лишь в сознании и для сознания. Для бессознательного нет противоречий.
Любой фиксируемый сознанием абсурд не является таковым для бессознательного. Напротив, он не менее значим по смыслу для бессознательного, чем какое­ либо логически стройное и непротиворечивое построение для сознания. С точки зрения теории психоанализа, за противоречивостью и абсурдностью бессознатель­ного стоит скрытый, потаенный смысл, выявление которого весьма актуально для исследовательской работы. В клиническом плане нелогичные с позиций сознания мышление и поведение пациента воспринимаются аналитиком в качестве важно­го эмпирического материала, свидетельствующего об активизации бессознатель­ных процессов, нуждающихся в раскрытии их истоков и конкретного содержания.
Цель — выявление их подлинного смысла и доведение до сознания всего того, что кажется на первый взгляд абсурдным и противоречивым. Не менее существенно и то, что при раскрытии специфики бессознательного психического Фрейд пересмотрел привычные представления о времени. В его по­нимании время как таковое имеет значимость только для сознания. В бессознатель­ном отсутствует чувство времени. Само бессознательное оказывается как бы вне времени. Так, в сновидении или при невротическом состоянии прошлое и настоящее не обязательно должны следовать друг за другом в той хронологической последовательности, в которой происходили реальные или воображаемые собы­тия. В бессознательном прошлое и настоящее, как, впрочем, и будущее, могут сме­щаться в любую сторону, опережая или подменяя друг друга. Для Фрейда вневременность — одна из наиболее характерных особенностей бессознательного.
Фрейд признавал, что психоанализ не всесилен ни в своих исследовательских, ни в своих терапевтических функциях. Он соглашался с тем, что, подобно философам, психоаналитик не может ответить на вопрос, что есть бессознательное. Но он исходил из того, что психоанализ может помочь в изучении бессознательного пси­хического и использовать полученные таким путем знания в терапевтических це­лях. Причем там и тогда, где и когда другие методы исследования и терапии ока­зываются в силу присущих им ограничений недейственными и неэффективными в выявлении бессознательных желаний и влечений человека.

К списку статей по Коучингу и бизнес-консультированию
К списку статей по Клинической парадигме менеджмента
К списку статей по Истории и теории психоанализа
К списку статей А. В. Россохина в журнале «Psychologies»

ретроспектива и перспектива исследований в психологии, философии и педагогике»

Международный научно-практический симпозиум «Бессознательное в духовной жизни человека: ретроспектива и перспектива исследований в психологии, философии и педагогике»

На симпозиуме, в ходе работы секции  «Бессознательное как проблема современного научно-педагогического дискурса», был рассмотрен ряд вопросов, связанных с развитием, образованием и социализацией лиц с особыми образовательными потребностями

С 7 по 9 октября в ДГТУ проходит международный научно-практический симпозиум «Бессознательное в духовной жизни человека: ретроспектива и перспектива исследований в психологии, философии и педагогике».

Его проведение было посвящено 40-летию со дня проведения первого в СССР симпозиума по бессознательному, который состоялся в Тбилиси. Это был прорыв для развития психологии в Советском Союзе. Об этом и не только в своем приветственном слове говорил Валерий Лейбин, заведующий кафедрой метапсихологии, теории и истории психоанализа Московского института психоанализа.

Президент Национальной академии наук Грузии Георгий Квеситадзе отметил, что развитие психологии способствует формированию человека, его росту, правильному пониманию всего того, что происходит в мире, в профессии.

В научном мероприятии приняли участие психологи, педагоги, дефектологи из России (ее южной и центральной части), Грузии, Литвы, Болгарии, Украины, Швейцарии, США , Канады и других стран. Большой интерес симпозиум вызвал у студентов и магистрантов ДГТУ.

В рамках симпозиума с 7 по 9 октября проходил фестиваль интеллектуального грузинского кино с участием кинорежиссера, вице-президента Ассоциации фотожурналистов и кинематографистов Грузии Тенгизом Маланией.

Состоялись лекции ведущих российских и зарубежных ученых, заседания секций.

Секция №4 «Бессознательное как проблема современного научно-педагогического дискурса», была посвящена вопросам педагогики и психологии в образовании. Соруководителями секции выступили зав.кафедрой «Дефектология и инклюзивное образование» ДГТУ М.Л.Скуратовская и зав. кафедрой «Начальное образование» О.Д.Федотова.

В работе секции приняли участие учёные и аспиранты из России, Канады, Белоруссии, Украины, Сирии. В ходе её работы рассматривались, также, вопросы, связанные с развитием, обучением и воспитанием детей с особыми образовательными потребностями. Большой интерес вызвало выступление д.п.н., проф., проректора ЛГУ им. А.С. Пушкина Кобриной Л.М. «Специфика психолого — педагогического сопровождения детей раннего возраста с ограниченными возможностями здоровья». В своём выступлении Кобрина Л.М. раскрыла важность раннего возраста для развития личности ребёнка, преодоления и предупреждения возможных нарушений в развитии психики, их социализации.

Вопросы социализации детей с ограниченными возможностями здоровья были рассмотрены также в выступлении д.п.н., заведующей лабораторией специального образования Национального института образования республики Беларусь Лисовской Т. В. В её выступлении «Нейропедагогический подход в социализации детей с особенностями психофизического развития» был представлен опыт организации психолого-педагогического сопровождения обучающихся с тяжёлыми и множественными нарушениями в республике Беларусь.

Тема выступления д.п.н., зав.кафедрой «Дефектология и инклюзивное образование» ДГТУ Скуратовской М.Л. и старшего преподавателя кафедры Манохиной Н.Н. была связана с анализом особенностей учебной деятельности, её мотивации у студентов вуза с ограниченными возможностями здоровья. В выступлении обращалось внимание на значимость социальных факторов в формировании мотивации учебной деятельности, в частности, тех условий, которые помогают сформировать устойчивый интерес к учёбе у молодых людей с особыми образовательными потребностями.

В работе секции приняли участие сотрудники вузов, педагоги и специалисты образовательных организаций, студенты, магистранты и аспиранты. 

Программа работы симпозиума и секции №4 «Бессознательное как проблема современного научно-педагогического дискурса»

Корпоративное бессознательное » Территория Корпоративной Культуры

Корпоративное бессознательное 

Любой человек, который работал в фирме или корпорации, хорошо знаком с явлением «бессознательного компании», хотя может и не подозревать об этом. Всё то, что мы замечаем на работе в новой организации: особенности поведения отдельных людей или целых групп работников, особый лексикон, одни и те же процессы и процедуры, повторяющиеся изо дня в день…, — и есть корпоративное бессознательное.

Эдгар Шейн определяет это понятие, как: «глубинный уровень основополагающих предположений и убеждений, разделяемых членами организации, которые действуют бессознательно и определяют в основном «принятый без обоснований» привычный способ воспринимать и оценивать себя и среду».

Бессознательными мотивами могут объясняться те действия и поступки, которые мы совершаем, и чувства, которые мы испытываем, будучи частью организации, не имея при этом обоснованной, озвученной или хотя бы выраженной словами осознанной мысли о том, почему мы это делаем.

В традиции психоаналитического подхода к организации это явление принято называть «неосознаваемым знанием», когда все действуют в соответствии с какими-либо глубинными положениями компании, но они настолько глубоко, что их невозможно озвучить или обсудить. А если что-то невозможно озвучить словами – то невозможно понять истинных причин успехов или неудач тех или иных процессов в организациях. Также, это значит, что какая-то немалая часть организационной жизни скрыта от осознанного восприятия и внимания ее сотрудников, руководителей и владельцев.

Откуда берется «Корпоративное бессознательное» и зачем нужно организациям

Бессознательное — ключевое понятие психоанализа, позаимствованное позже специалистами из организационного консультирования и смежных сфер. «Сиамский близнец» бессознательного — понятие вытеснение. Вытеснение — это защита от каких-либо, угрожающих психологическому благополучию, явлений; срабатывает как цензор. Каждому сотруднику как большой корпорации, так и маленькой компании, знакома ситуация цензурирования.

Корпоративная цензура может относиться не только к принятым методам выполнения работ, но и поведению, внешнему виду и даже эмоциональному состоянию или личным особенностям сотрудников, поощряя «угодное» и избавляясь от «неугодного». Так — культивируя определенные практики и отрицая идеи, противоречащие генеральной линии, — организация, как любая система, поддерживает стабильность. В некоторых компаниях поддержание единомыслия и веры в несокрушимость организации цензурирует возможную критику со стороны сотрудников и вытесняет даже оценку рисков.

Психоаналитики напоминают, что вытесненные идеи не исчезают бесследно, а ищут воплощения в различных формах, требуя удовлетворения, которое они не получают из-за работы цензуры сознания. Даже то, на что компания «закрывает глаза», продолжает существовать и влиять на происходящее.

Коллективное и корпоративное бессознательное

Необходимо различать коллективное и корпоративное бессознательное. Термин «коллективное бессознательное» введен Карлом Юнгом и подразумевает универсальные, всеобщие образы и идеи, имеющие психически унаследованный характер, передающиеся из поколения в поколение и лежащие в основе деятельности людей.

Термин «социальное бессознательное» (Фромм, Хоппер) отражает возможность и необходимость работы с бессознательными процессами в коллективе и подразумевает социальные фильтры, не дающие определенным элементам жизни общества достичь сознания большинства его членов. В понимании Эриха Фромма социальный фильтр состоит из таких частей, как язык, логика и социальные табу, которые не позволяют определенным переживаниям достичь сознания. Рассматривая социальную систему, социальное (или ассоциативное) бессознательное можно представить, как сеть идей и чувств, которая лежит в основе и являет собой то, что можно назвать скрытым порядком вещей.

Представление о «корпоративном бессознательном» развивается командой Тренинг-Бутика. В наших исследованиях мы делаем акцент не только на представлении о неосознанной жизни компании, но и на инструментах «доступа» к этим представлениям (например, «скрытая повестка»).

Если допустить, что вышеуказанные термины можно выстроить по масштабу «общества», к которому они могут относиться, то последовательность выглядела бы так:

• коллективное бессознательное [категория общечеловеческая]
• социальное бессознательное [конкретное общество]
• и затем корпоративное бессознательное [конкретная организация]

Как познакомиться со своим «корпоративным бессознательным»

Это непростая задача.

Чем больше усилий мы прикладываем, чтобы направить прожектор своего сознания на проблемную или неизведанную область, тем больше она стремиться защититься в глубинах бессознательного…

Соприкоснуться с «корпоративным бессознательным» можно с помощью различных методов, обнаруживающих скрытую динамику, «правила игры», принятые в коллективе, черты социального или корпоративного характера, а также позволяющих увидеть, как это влияет (помогает или препятствует) на деятельность.

Давно практикуемая психоаналитиками техника  — свободные ассоциации. Если нельзя пройти напрямую, можно столкнуться с проявлениями бессознательного «как бы случайно». Всё, что для этого нужно, – это создать атмосферу доверия и свободного высказывания и помочь участникам на секунду отвлечься от уже известного, написанного в инструкции, сознательно вербализированного и записанного в корпоративном кодексе. Используются специальные проективные и рисуночные техники, задействующие непривычные для большинства сотрудников компаний типы мышления, позволяющие вывести на поверхность то, что существует в глубинных слоях в несловестной форме.

Отличительной особенностью этих техник является использование ресурса группы, так как только коллективная работа открывает доступ к корпоративному бессознательному (в отличие от индивидуального). «То, что доступно группе, не доступно ни одному из её членов по отдельности», — гласит одно из правил такой работы.

Многолетний опыт организационных специалистов и организационных психоаналитиков помогает сотрудникам компании сначала обнаружить глубинные установки, которыми они руководствуются в корпоративной жизни, а затем и вербализовать их. Что означает, сделать доступными для осознания и дальнейшей работы.

Авторы: Марк Кукушкин, Наталья Зуйкова

Источник: Корпоративная культура: классика и современность

Информация

Посетители, находящиеся в группе Гости, не могут оставлять комментарии к данной публикации.

Климатическое бессознательное – Газета Коммерсантъ № 232 (5017) от 07.12.2012

В рамках «высокого сегмента» климатических переговоров ООН в Дохе спецпредставитель президента РФ по вопросам климата Александр Бедрицкий вчера обнародовал переговорную позицию Москвы. Россия готова принять внутренние обязательства не превысить 75% выбросов от уровня 1990 года к 2020 году и «не намерена брать на себя количественные обязательства по снижению эмиссий парниковых газов в рамках второго периода обязательств Киотского протокола (КП-2)». Между тем в аппарате вице-премьера Аркадия Дворковича «Ъ» заявили: вопрос участия или неучастия РФ в количественных обязательствах КП-2 будет решаться только после возвращения делегации из Дохи.

В своем официальном выступлении на «высоком сегменте» переговоров в Дохе Александр Бедрицкий заявил о намерении «с 2013 года приступить к реализации заявленных в Копенгагене и подтвержденных в Канкуне целей о сокращении выбросов до 25% к 2020 году в рамках конвенции (конвенция ООН «Об изменении климата».— «Ъ»)». При этом в английском варианте текста выступления господина Бедрицкого внутренняя цель РФ выглядит так: «…namely, a 25% reduction in emissions by 2020». Такая путаница возникла среди прочего из-за того, что официально внутренние обязательства России до сих пор не закреплены.

На прошлой неделе вице-премьер Аркадий Дворкович заявил, что соответствующий проект указа президента будет доработан в течение недели — до завершения переговоров в Дохе,— то есть до сегодняшнего дня. Вероятно, он действительно появится сегодня, и официальная цель будет провозглашена премьер-министром Дмитрием Медведевым (сегодня, по данным «Ъ», он намерен встретиться с представителями российских экологических организаций). В проекте указа, который в прошедшую среду «утек» в Доху, обозначалась цель в 15-25%, которую, перестраховавшись, установило Минприроды.

Даже если указом будет закреплена цель в 25%, ее выполнение не потребует от России никаких усилий в области климатической политики. «В речи Бедрицкого… затронута тема учета лесов (поглощения российскими лесами углерода.— «Ъ»). С учетом лесного поглощения страна сейчас на уровне приблизительно минус 50% от 1990-го (в проекте указа не говорилось о том, учитывает ли цель поглощение.— «Ъ»). Следовательно, за восемь лет планируется увеличить выбросы как минимум на 25%»,— отмечается в заявлении российских независимых наблюдателей на переговорах в Дохе. «Сейчас выбросы примерно на 35% ниже 1990 года, а в последние 10-12 лет прирост эмиссии был около 1% в год»,— добавляет Георгий Сафонов из ВШЭ. Ничтожность поставленной цели признают даже промышленники. «Напряжения от РФ поставленная цель не требует»,— говорит Михаил Юлкин из РСПП. По его расчетам, даже если экономика до 2020 года будет расти темпами 9-10% в год в сценарии «business as usual», не учитывая поставленных целей по энергоэффективности, увеличению доли возобновляемой энергетики и утилизации попутного нефтяного газа, к 2020 году будет достигнут показатель выбросов в минус 30% от уровня 1990 года. «После 2012 года выбросы парниковых газов в РФ не должны превысить уровень 1990 года, и к 2050 году возможен ориентир на уменьшение выбросов на 30-50% от уровня 1990 года (из текста долгосрочного прогноза.— «Ъ»)»,— подтверждают расчеты аналитиков в Минэкономики.

«Ъ» неоднократно писал о том, что внутренние ограничения в РФ устанавливаются, в частности, с целью создания внутреннего углеродного рынка. Но его создание вряд ли возможно в условиях «профицита» выбросов (именно дефицит предложения делает СО2 товаром). Это же несет угрозу того, что РФ окажется «безбилетником» в любых механизмах международной торговли сокращениями. В выступлении Александр Бедрицкий еще раз подтвердил заинтересованность в проектных механизмах, закрепленных межгоссоглашениями, вне количественных обязательств КП-2. «Ближайших перспектив для проектов я не вижу, как и перспектив присоединения РФ к одному из действующих рынков — РФ также, скорее всего, не станет и страной-партнером для запускаемых билатеральных механизмов торговли, главным образом ввиду неоднозначного опыта с российскими ПСО», заявила «Ъ» Анна Корппоо из Fridtjof Nansen Institute. Так, по данным Ъ, РФ нет в списке стран, с которыми Япония собирается создавать новый механизм билатеральной торговли Joint Carbon Mechanism, представленный на конференции в Дохе — в списке потенциальных партнеров Японии в основном развивающиеся страны, торговля сокращениями на выбросы с которыми будет засчитываться в качестве помощи международному развитию. Высказанное российскими переговорщиками предложение о переносе российских квот, не использованных в рамках КП-1, хотя и вызывает раздражение у зеленых и неприязнь переговорщиков из развивающихся стран (РФ в климатических переговорах — переходная экономика), эксперты, опрошенные «Ъ», считают: вопрос, скорее всего, будет решен преимущественно в пользу Москвы.

«Россию очень мало понимают на климатических переговорах — она выглядит темной лошадкой с непонятными целями»,— заявил «Ъ» официальный представитель переговорной делегации ЕС, который предпочел сохранить анонимность. Есть чему удивляться. Александр Бедрицкий в своей речи прямо заявил: РФ «не намерена брать на себя количественные обязательства» в рамках КП-2. В то же время пресс-секретарь вице-премьера Аркадия Дворковича Алия Самигуллина заверила «Ъ»: «Решение будет приниматься после возвращения российской делегации из Дохи и предоставления всех документов».

Алексей Шаповалов; Ангелина Давыдова, Доха

Теория бессознательного | ПИНПО Психология

Теория бессознательного

Зигмунд Фрейд, один из отцов-основателей психоанализа, внес большой вклад в его популяризацию.

В 1900-1905 он разработал топическую (или пространственную) модель разума, описав особенности и структуру его функционирования – используя аналогию айсберга. Всю область психического Фрейд разделил на три сферы: сознательное, предсознательное и бессознательное.

В своих работах, датированных 1915 годом, он описал сознательный ум, который включает в себя все умственные процессы, которые мы осознаем – это рассматривается как верхушка айсберга.

Предсознание содержит мысли и чувства, которые человек в настоящее время не осознает, но они легко могут стать сознательными (осознаваемыми) при выполнении определенных условий (воспоминания, слабые раздражители – при усилении внимания к происходящему). Предсознание расположено чуть ниже уровня сознания,  перед бессознательным. По словам Фрейда: «предсознание подобно ментальной комнате ожидания, в которой мысли остаются, пока им не удастся привлечь внимание сознательного».

В предсознании находятся информация, которую мы часто извлекаем без малейшего усилия – стоит нам об этом подумать – адрес дома, возраст, номер телефона, воспоминания об отпуске. Однако случается,  что травмирующие и сильные отрицательные эмоции репрессируются, и, следовательно, недоступны в предсознании.

Наконец, бессознательное – включает в себя психические процессы, недоступные осознаванию, но оказывающие влияние на мысли, чувства и поведение. Согласно Фрейду, именно бессознательное оказывает наиболее сильное влияние на поведение человека (все поведенческие автоматизмы, сценарии, усвоенные роли «хранятся» именно там). Бессознательное – как подводная часть айсберга – его никто не видит, но именно оно содержит больше всего информации о личности человека.

 

Фрейд применил эти три системы к своей структуре личности – Ид, Эго и СуперЭго. Ид – полностью бессознательное, Эго и СуперЭго имеют в своей структуре сознательный, предсознательный и бессознательный компоненты.

Мы можем контролировать сознание, но нам неведомо, какая информация хранится в нашем бессознательном. Именно в нем находятся все блокированные воспоминания, угрожающие нашей психической безопасности – механизм подавления Фрейд назвал репрессией.

Наше бессознательное  — это склад, хранилище примитивных желаний и импульсов, вытесненных страхов и глубинных убеждений – болезненное, пугающее, порицаемое обществом надежно заперто в глубинах бессознательного. Также бессознательное является вместилищем инстинктов – эрос (влечение к жизни – побуждения к сексу) и танатос (влечение к смерти – агрессия). Фрейд утверждал, что наши примитивные побуждения часто не достигают сознания, потому что они неприемлемы для нашего рационального, сознательного Я. Не допустить их в сознание помогают психологические защиты, не позволяющие осознавать истинные мотивы и чувства.

 

Фрейд (1915) подчеркивал важность бессознательного, и первичное предположение фрейдовской теории состоит в том, что бессознательный разум управляет поведением в большей степени, чем люди подозревают. По его мнению, основная цель психоанализа — выявить использование таких защитных механизмов и, тем самым, осознать неосознаваемое.

Фрейд считал, что бессознательное проявляется самыми разными способами – через сны, оговорки (кто не слышал про «оговорки по Фрейду»?).

 

 

Критическая оценка теории

 

Поначалу психологи скептически отнеслись к идее бессознательного и его влияния на сознание. Особенно отвергали идеи Фрейда сторонники научного подхода (бихевористы), поскольку бессознательное нельзя измерить, оно не поддается объективному описанию.

Сейчас понятие бессознательного является одним из основных понятий в психологии. Бессознательные процессы признаны когнитивной психологией (например, процедурная память, автоматическая обработка), а социальная психология ввела понятие неявной (латентной) обработки.

Однако эмпирические исследования выявили ограничения фрейдистской теории бессознательного, а современное понятие «адаптивного бессознательного» не совпадает с психоаналитическим.  Действительно, Фрейд (1915) недооценил важность бессознательного, и по аналогии с айсбергом, в воде гораздо большая часть нашего разума. Ум работает наиболее эффективно, исключая значительную степень информации из осознавания, в то же время производя сложную обработку бессознательного.

В то время как Фрейд (1915) рассматривал бессознательное как единое целое, психология теперь понимает разум как совокупность модулей, которые со временем эволюционировали и действуют вне сознания. Например, универсальная грамматика — это бессознательный языковой процессор, который позволяет нам решить, правильно ли составлено предложение, не обращаясь к правилам. Отдельным для этого модуля является способность распознавать лица быстро и эффективно, что иллюстрирует, как бессознательные модули работают независимо.

Наконец, хотя Фрейд считал, что глубиные убеждения остаются бессознательными, чтобы защитить людей от тревоги, современный же взгляд на адаптивное бессознательное заключается в том, что большая часть обработки информации находится вне сознания по соображениям эффективности, а не репрессии.

Травмы головы — Первая помощь

Правила поведения

Травмы головы. Оказание первой помощи

Травмы головы являются одними из наиболее тяжелых повреждений, которые пострадавшие могут получить в результате происшествий. Очень часто они (особенно ранения волосистой части головы) сопровождаются значительным кровотечением, которое может угрожать жизни пострадавшего на месте происшествия.

Травмы головы часто сопровождаются нарушением функции головного мозга. Для черепно-мозговой травмы характерны бледность, общая слабость, сонливость, головная боль, головокружение и потеря сознания. Пострадавший может быть в сознании, но при этом не помнит обстоятельств травмы и событий, ей предшествующих. Более тяжелое повреждение мозга сопровождается длительной потерей сознания, параличами конечностей. Переломы костей черепа могут сопровождаться, кроме того, следующими признаками: выделение бесцветной или кровянистой жидкости из ушей, носа; кровоподтеки вокруг глаз.

Первая помощь при травме головы будет заключаться в остановке кровотечения, вызове скорой медицинской помощи и контроле состояния пострадавшего.

Если пострадавший находится без сознания, следует придать ему устойчивое боковое положение, которое уменьшает вероятность западения языка и сводит к минимуму возможность попадания рвотных масс или крови в дыхательные пути.

При наличии раны и кровотечения надо выполнить прямое давление на рану, при необходимости – наложить повязку.

В случае, если у пострадавшего отмечаются признаки нарушения целостности костей черепа, необходимо обложить края раны бинтами и только после этого накладывать повязку. При нахождении в ране инородного предмета нужно зафиксировать его, обложив салфетками или бинтами, и наложить повязку. Извлекать инородный предмет запрещено.

Особенности ранений волосистой части головы

Кровотечения при ранениях волосистой части головы, как правило, очень обильные, и не могут остановиться самостоятельно. Для остановки кровотечения из волосистой части головы необходимо выполнить прямое давление на рану и наложить давящую повязку.

Как оказать первую помощь пострадавшему

Бессознательные аспекты супружеского взаимодействия | Журнал Практической Психологии и Психоанализа

Комментарий: Данная статья была представлена в качестве доклада на 3-ей Международной научной конференции “Психологические проблемы современной семьи”, состоявшейся 16-18 октября 2007 в Москве.

Вопрос о том, что в семье является нормой, а что — признаком патологии, представляет собой один из актуальных вопросов современной психологической науки о семье. В связи с этим проблема постановки семейного диагноза как никогда раньше приобретает особую значимость. Приступая к решению поставленной задачи, следует, однако, учитывать, что взаимоотношения брачных партнеров представляют собой нечто большее, чем сумма участвующих в них отдельных личностей. Прежде всего, внимание обращается не столько на автономное функционирование и патологические особенности отдельно взятой личности, сколько на динамику межличностных взаимоотношений партнеров.

В рамках психодинамического подхода к анализу специфических динамических взаимосвязей индивидуального и межличностного поведения партнеров была разработана концепция, сущность которой заключается в признании существования и влияния интрапсихических индивидуальных функциональных паттернов партнеров на их текущие взаимоотношения [2]. Межличностное пространство партнеров рассматривается как трансперсональное поле текущих взаимодействий, в котором тесно переплетены как осознанные, так и неосознаваемые аспекты взаимоотношений. Среди наиболее значимых характеристик данного поля можно выделить следующие параметры: уникальная идентичность супружеской пары, которая представляет собой элементы объединенной личностной психической идентичности каждого из партнеров и реализует себя посредством взаимосогласованного или комплементарного ролевого поведения; фактор стабильности отношений и поведения партнеров, отражающий способность поддерживать непрерывность и целостность идентичности в условиях меняющихся жизненных обстоятельств. Понятие «комплементарность» относится к специфическим паттернам реципроктности в ролевых отношениях, которые способствуют удовлетворению как осознанных потребностей, так и потребностей, не находящихся в сфере осознания [2]. Таким образом, исследование разнообразных контекстов межличностного взаимодействия супругов с учетом неосознаваемого аспекта коммуникации позволяет обозначить как патологические механизмы, вызывающие декомпенсацию процессов поддержания стабильности индивида и супружеской пары в целом, так и предоставляет возможность определения потенциала развития семейных ролевых взаимоотношений партнеров.

С целью исследования характера воздействия бессознательных интернализованных паттернов объектных отношений на актуальные взаимоотношения партнеров в рамках проведенного нами исследования была использована процедура «Совместный Тест Роршаха», предложенная Ю.Вилли [6]. Данная процедура представляет собой группу методических приемов, нацеленных, как на анализ продукта взаимодействия (выявление интрапсихического содержания), так и на исследование динамики межличностного взаимодействия в супружеской паре. Процедура тестирования и обработка протоколов проводились в два этапа. Первый этап обработки полученного в ходе индивидуального тестирования материала осуществлялся в соответствии с традиционной интерпретативной схемой, включающей в себя качественной анализ таких индивидуально-личностных аспектов интрапсихического функционирования, как: тип объектных отношений, доминирующие потребности, проработка конфликта амбивалентности, характер проработки эдипальной проблематики, идентификационные процессы, степень стабильности идентичности, уровень дифференциации (E.Bohm, 1969; R.Schafer, 1971). Задачей второго этапа исследования выступал анализ межличностного взаимодействия, разворачивающегося между партнерами в ходе поиска совместной версии ответа на предложенные таблицы с учетом неосознаваемого аспекта коммуникации.

Основной единицей бессознательной коммуникации является закодированное послание, представляющее собой специфическую форму экспрессии, содержащую замещенное или символическое значение. Обмениваясь высказываниями, представляющими собой попытку передачи «объективного содержания» воспринятого ранее визуального материала, партнеры, не осознавая того, фиксируют и бессознательные аспекты посланий. Бессознательные коммуникации, при этом, проявляют себя как на поведенческом уровне, так и на уровне ассоциаций, связанных с неосознаваемой стороной стимула, представленного в форме содержательного ответа. В свою очередь, каждая последующая интеракция, являющаяся ответом и состоящая из прямого и скрытого посланий, определяется природой предъявленного стимула и актуальным состоянием воспринимающего. Таким образом, между партнерами возникают уникальные, своеобразные циклы бессознательных интеракций, характеризующих динамику, стиль и особенности взаимодействий в каждой конкретной супружеской паре, а так же, отражающих в замаскированной форме бессознательные фантазии, желания и потребности каждого из партнеров. Специфика совместной процедуры исследования предполагает анализ двойственной природы ситуаций, воспринимаемых партнерами как «угрожающие» или «тревожные». Речь идет об интрапсихических и интерперсональных защитных механизмах, активизация которых осуществляется в индивидуальной и групповой ситуациях эксперимента соответственно. В ходе процедуры индивидуального тестирования использование защитных механизмов интрапсихической природы связано, как правило, с наличием каких-либо комплексов у одного из партнеров. В свою очередь, провоцирующая тревожный аффект ситуация группового обследования, в котором принимают участие одновременно оба партнера, является результатом взаимодействия следующих двух факторов: природы внешнего стимула (явного и скрытого содержания варианта интерпретации чернильного пятна), который предъявляется одним из партнеров, и способа его интерпретации, связанного с бессознательными процессами другого партнера. В зависимости от уровня зрелости Эго и соответствующей модальности функционирования психического аппарата, вызывающий тревогу материал может быть модифицирован под воздействием вытеснения (защитных механизмов), и проявлять себя в замаскированной символической форме в виде различных содержаний, аффектов, мыслей, фантазий и поведения. Присутствие вытесненного материала в бессознательной коммуникации является результатом своеобразного компромисса между стремлением бессознательного к выражению, с одной стороны, и потребностью его скрыть, замаскировать, то есть потребностью в защите от него, с другой стороны. Вытесненный изначально материал остается бессознательным, однако в замаскированной форме посредством механизма символизации отчасти получает доступ к осознаваемой экспрессии и уже в символической форме помещается в осознаваемый вербальный контекст. Анализ динамики бессознательных коммуникаций, осуществляемых партнерами при поиске совместного варианта ответа, предполагает поиск и декодирование первичных стимулов (явное содержание ответов партнеров в ходе индивидуального этапа обследования), а также — исследование контекста, детерминирующего определенную символическую форму ответа и значение послания (скрытое/латентное содержание ответа). Центральным процессом декодирования является преимущественный акцент на сравнительно-сопоставительный анализ ответов, полученных в процедуре индивидуального и группового обследования партнеров.

На примере одной из принимавших в исследовании супружеских пар проиллюстрируем схему анализа и интерпретации полученных данных.

Будучи ребенком от повторного брака матери, супруга (в дальнейшем — М.), вспоминая отношения в собственной семье, отмечает, что в детстве и юности практически всегда испытывала трудности во взаимоотношениях с обоими родителями. «Как ей казалось раньше и в чем она почти уверенна сейчас», мать практически никогда не интересовалась успехами и проблемами младшей дочери, тогда как все ее внимание доставалось старшей сестре, которая «осталась без отца». Как отметила М., в последнее время они с матерью достаточно редко видятся и общаются. Отец, как она замечает, был «не самым хорошим примеров для подражания». Со слов М., ей всегда хотелось «вырваться» из дома. Поэтому после поступления в училище, она переехала в другой город и начала «свою самостоятельную жизнь».

Знакомство М. с будущим супругом совпало с ее приходом на новое место работы. Оказавшись коллегами, они много времени проводили вместе. Как отмечает партнер (в дальнейшем — В.), «она сразу меня заприметила и взяла в оборот». Знакомство длилось около восьми месяцев, после чего они решили пожениться. Со слов В.: «Мне уже хотелось создать семью. Чувствовал, что нужна опора. В то время, когда познакомился с М., уже имел проблемы со спиртным, а когда она появилась, мне показалось, что у меня появляется новый интерес в жизни. Она была всегда рядом». В. тепло отзывается о матери, особо отмечая такие ее качества, как внимание и забота о близких. Однако считает несправедливым то, что ей приходится много работать и «тянуть на себе практически всю семью», так как отчим и младший брат ничем ей не помогают. Отношения с отчимом натянутые и в целом оцениваются как негативные. Как отмечает В., «когда встретил М., я знал, каким мужем и отцом должен быть».

На момент участия в исследовании стаж супружеской жизни партнеров составил 11 месяцев. Отношения в браке оцениваются как благополучные.

Первый этап обработки материала, полученного в ходе индивидуального тестирования, осуществлялся в соответствии с традиционными интерпретативными схемами, предложенными R.Schafer и E.Bohm [4, 5].

Исследование интрапсихических особенностей функционирования партнеров показало, что для каждого из них характерна модальность функционирования Эго, связанная с отсутствием четко дифференцированного восприятия границ Собственного Я и объекта, проявляющая себя в установлении специфических объектных отношений, доминирующей проблематикой которых является нарциссическая. Ряд авторов указывают на тот факт, что основу экстремальной формы данного типа взаимоотношений составляет «фантазия желания полного воссоединения с либидным объектом» (Jacobson, 1964; Maler, 1975). Объектные отношения при этом остаются центрированными на анаклитической зависимости от присутствия «Другого».

Функционирование объектных отношений «нарциссического» типа характеризуется недостаточно сформированным СуперЭго, так как триангуляция, связанная с Эдиповым комплексом, в данном случае не выполняет роль подлинного психического организатора. У партнера несформированная эдипальная организации, а также недостаточная степень телесной интегрированности, связаны с реактивацией базовой нарциссической фаллической недостаточности, которая проявляет себя в форме тревоги кастрации, характерной для «прегенитального» типа объектных отношений, а также обнаруживает себя в актуализации фаллических акцентуаций компенсаторной природы и преобладании феминных идентификаций. Анализ индивидуального протокола партнерши выявил аналогичную проблематику. Однако несформированность эдипальной организации и последствия фрустрации раннего возраста, связанные с объектной перцепцией материнского объекта, проявляют себя в негативном восприятии собственных феминных характеристик и в форме тревоги, связанной с разнообразными проявлениями сексуальности.

Таким образом, на индивидуальном этапе исследования были выявлены следующие сходные аспекты интрапсихического функционирования партнеров: наличие низкой степени процесса дифференциации и интеграции телесного образа Я; доминирующий тип объектных отношений представлен объектными отношениями нарциссической модальности; эдипальная организация отличается несформированностью и характеризуется преобладанием переживаний, характерных для прегенитальных стадий психосексуального развития.

Задачей второго этапа исследования выступал анализ межличностного взаимодействия, разворачивающегося между партнерами в ходе поиска совместной версии ответа на предложенные таблицы с учетом неосознаваемого аспекта коммуникации. На основании сравнительно-сопоставительного анализа индивидуальных и совместного протоколов обследования партнеров, были сделаны следующие выводы:

1. У партнеров отмечается актуализация архаичных паттернов объектных отношений орального характера. Следует отметить, однако, что у супруга данная тематика является более выраженной по сравнению с аналогичной у партнерши. Не смотря на присутствие как орально-рецептивных, так и орально-агрессивных (орально-садистических) тенденций в индивидуальном протоколе исследования, у партнера преобладающими в количественном выражении все же являются варианты ответов, связанные с активизацией претензий на удовлетворение орально-рецептивных потребностей. При этом в совместном протоколе исследования у партнера наблюдается значительное снижение общего количества ответов оральной тематики, тогда как происходит выравнивание между орально-рецептивными и орально-агрессивными (орально-садистическими) тенденциями. Данный факт позволяет выдвинуть следующие предположение: снижение у партнера в присутствии партнерши количества ответов, содержащих орально-рецептивные тенденции, может быть связано с активизацией претензий со стороны партнерши на удовлетворение аналогичных потребностей. Как следствие в ходе бессознательных коммуникаций партнером осуществляется частичная проекция собственной роли «нуждающегося ребенка» на партнершу. Таким образом, данная форма проекции одновременно гарантирует удовлетворение не только собственных потребностей, но и создает иллюзию удовлетворения аналогичных потребностей партнерши. Так, не смотря на тот факт, что в индивидуальном и совместном протоколах партнерши не содержится значительных отличий в количественном выражении ответов, демонстрирующих присутствующие бессознательные орально-рецептивные и орально-агрессивные тенденции, однако все же в совместном протоколе исследования отмечается увеличение количества ответов орально-рецептивного характера. Присутствие же садистических аспектов оральных отношений в протоколах партнеров может рассматриваться и как естественный аспект либидного развития, и, в тоже время, как реактивация и одновременная разрядка агрессивных тенденций, имеющих реактивное происхождение в результате травмирующего и\или фрустрирующего опыта прошлого. Психологическая составляющая оральной стадии психосексуального развития представлена идентификационными механизмами, которые характеризуют бессознательные фантазии архаичного порядка, направленные на воссоединение с первичным объектом (матерью). При этом оральные фантазии представляют собой символический способ осмысления на бессознательном уровне идеи воссоединения. Таким образом, оральные объектные отношения партнеров характеризуются размытостью границ вследствие специфической незрелости Эго по причине доминирования бессознательных фантазий воссоединения с первичным объектом путем его символического «поглощения» — инкорпорирования, в ходе которого Эго приобретает существенные характеристики, свойства и качества объекта.
2. Как уже было сказано, модальность функционирования Эго, связанная с отсутствием четко дифференцированного восприятия границ Собственного Я и объекта, проявляет себя в установлении специфических объектных отношений, доминирующей проблематикой которых является нарциссическая. Следует заметить, что у партнера в ходе совместного поиска версии, не смотря на значительное количество ответов, связанных с нарушением процесса отделения-индивидуации и представленных в индивидуальном протоколе, данная проблематика остается не заявленной. Таким образом, в супружеской паре в ходе взаимодействий у партнера происходит своеобразная компенсация нарушения процессов отделения-индивидуации, которая связанна с проявлением экстремальной формы взаимоотношений в контексте бессознательных фантазий оральной природы, представляющих собой символическое «воссоединение» с объектом партнерши.
3. «Нарциссическая переоценка» объекта партнерши находит свое выражение в актуализации у партнера потребностей доминирования, чувстве власти, что проявляет себя в бессознательных фантазиях, имеющих анальную природу. Данные устремления к объекту партнерши изначально амбивалентно ориентированы, что объясняет присутствие как анально-агрессивных, так и анально-пассивных тенденций. Следует отметить, что происхождение и природа анально-агрессивных тенденций может быть обусловлена как наличием опыта фрустрации, так и природой уже отмеченных ранее оральных деструктивных фантазий, нацеленных на инкорпорирование и поглощение. Уменьшение количества ответов, содержащих анально-агрессивные тенденции у партнера в ходе совместного поиска версии, может рассматриваться как следствие архаического проявления чувства нежности по отношению к объекту, которое, в свою очередь, свидетельствует о стремлении сохранить объект, содержащий проецируемые аспекты Собственного Я, в целостности. Таким образом, речь вновь идет о попытке партнера восстановить нарциссическое равновесие путем реинтроекции. В то же время, рассматривая связь анального эротизма с феноменом бисексуальности, нельзя не отметить, что в индивидуальном протоколе партнера доминируют ответы, указывающие на его активную, маскулинную позицию, тогда как в совместном протоколе имеет проявление и пассивная, феминная позиция. Данный факт может рассматриваться как следствие функционирования отмеченного ранее механизма оральной идентификации, в ходе которого Эго приобретает существенные характеристики, свойства и качества объекта, то есть феминные. Интересен тот факт, что, не заявляемая партнершей в ходе индивидуального обследования анальная проблематика, в процессе поиска общей версии характеризуется появлением ответов, содержащих анально-пассивные устремления. Таким образом, и в бессознательных фантазиях партнерши объект партнера приобретает аналогичную ценность и значимость. При этом партнеры по причине доминирования архаичных объектных отношений воспринимаются друг другом как амбивалентно любимые объекты: они реинтроицируются, удерживаются как продолжение Собственного Я, и, в тоже время, ущемляются в связи с сильными анально-садистическими склонностями (подавление, стремление контролировать, доминировать).
4. Наличие у супругов сходной проблематики в сфере сексуальной идентичности определяет характер их взаимодействий при поиске совместной версии: так в присутствии партнерши у партнера происходит активизация защитных механизмов, вытесняющих ассоциации с феминными образами, а также отмечается значительное уменьшение количества ответов, связанных с актуализацией фантазий, содержащих фаллические элементы. В свою очередь, партнерша, акцентируясь на фаллических деталях образов, заявляет активную, доминирующую позицию и в ситуации тестирования создает видимость решения собственного идентификационного конфликта (негативное восприятие феминных элементов и собственной женской роли). Супруг концентрируется на проблематике «доминирования-подчинения» по причине схожего конфликта в сфере сексуальной идентичности (преобладание феминных идентификаций в индивидуальном протоколе), однако его собственная «фаллическая» слабость и активная «фаллическая» позиция партнерши не позволяют ему претендовать на доминирующую роль. Партнер, таким образом, сохраняет пассивную позицию, не смотря на стремление доминировать, демонстрируемое им в ходе совместного выполнения задания. Проективная идентификация в данном случае выступает как основополагающий механизм, регулирующий динамику отношений партнеров в паре: идеализируя проецируемую на партнершу «фаллическую» часть Собственного Я, партнер, одновременно идентифицируясь с ней, восстанавливает свой нарциссический баланс. Партнерша, отождествляясь с проецируемой на нее и идеализируемой «фаллической» частью партнера и одновременно проецируя на партнера не принимаемую в себе слабую, пассивную (связанную с феминностью) часть Собственного Я, при этом так же получает подтверждение своей «вирильности».

Таким образом, анализ динамики бессознательных тенденций партнеров в процессе выполнения процедуры «Совместный Тест Роршаха» позволяет сделать следующие выводы:

• В ходе совместного поиска общей версии у супругов отмечается актуализация прегенитального уровня организации либидо.
• Доминирование прегенитального уровня организации либидо характеризуется соответствующей модальностью функционирования Эго, связанной с отсутствием четко дифференцированного восприятия границ Собственного Я и объекта. В связи с отсутствием четко дифференцированного восприятия партнерами друг друга, в контексте объектных отношений нарциссической модальности, механизм проективной идентификации выступает как основополагающий механизм, регулирующий динамику отношений партнеров в паре.
• У партнеров отмечается компенсация нарушения процессов отделения-индивидуации, проявляющая себя в установлении специфической формы взаимоотношений в контексте бессознательных фантазий, представляющих собой взаимное символическое «воссоединение» в контекстах проблематик, соответствующих определенным стадиям психосексуального развития.

Таким образом, психоаналитическая парадигма предоставляет возможность концептуального объяснения механизмов взаимодействия интрапсихических и интерпсихических аспектов в супружеских отношениях. Процедура «Совместный Тест Роршаха», разработанная Ю.Вилли (Willi, 1969) позволяет исследовать неосознаваемые аспекты коммуникаций супругов, а также проследить закономерности и механизмы изменений бессознательных паттернов каждого из супругов и их межличностных отношений в целом.

Подсознание

Абстракция

Подсознание все еще рассматривается многими учеными-психологами как тень «настоящего» сознательного разума, хотя сейчас существуют существенные доказательства того, что бессознательное не является идентифицируемым менее гибким, сложным, контролирующим, рассуждающим. , или ориентированный на действия, чем его аналог. Это «сознательно-центрическое» предубеждение отчасти связано с операциональным определением в когнитивной психологии, которое отождествляет бессознательное с подсознательным. Мы рассматриваем доказательства, оспаривающие этот ограниченный взгляд на бессознательное, возникшее в результате современных исследований социального познания, которые традиционно определяли бессознательное с точки зрения его непреднамеренной природы; это исследование продемонстрировало существование нескольких независимых бессознательных систем управления поведением: перцептивного, оценочного и мотивационного.С этой точки зрения делается вывод, что как в филогенезе, так и в онтогенезе действия бессознательного разума предшествуют появлению сознательного разума — это действие предшествует отражению.

Современные взгляды на бессознательное весьма разнообразны. В когнитивной психологии бессознательная обработка информации приравнивается к подсознательной обработке информации, в связи с чем возникает вопрос: «Насколько хорошо ум извлекает значение из стимулов, о которых человек не осознает?» (е.g., Greenwald, Klinger, & Schuh, 1995). Поскольку стимулы подсознательной силы относительно слабы и имеют низкую интенсивность по определению, психические процессы, которыми они управляют, обязательно минимальны и бесхитростны, и поэтому эти исследования привели к выводу, что возможности бессознательного разума ограничены, а бессознательное скорее ограничено. «Тупой» (Loftus & Klinger, 1992).

Социальная психология подошла к бессознательному под другим углом. Там традиционное внимание уделялось психическим процессам, о которых человек не подозревает, а не стимулам, о которых он не подозревает (например,г., Nisbett & Wilson, 1977). За последние 30 лет было проведено много исследований, посвященных тому, насколько люди осознают важное влияние на их суждения и решения, а также причины их поведения. Это исследование, в отличие от традиции когнитивной психологии, привело к мнению, что бессознательный разум оказывает всепроникающее мощное влияние на такие высшие психические процессы (см. Обзор в Bargh, 2006).

И, конечно же, фрейдистская модель бессознательного все еще с нами и продолжает оказывать влияние на то, как многие люди думают о «бессознательном», особенно за пределами психологической науки.Фрейдовская модель бессознательного как основного направляющего воздействия на повседневную жизнь, даже сегодня, более конкретна и детализирована, чем любая из тех, что можно найти в современной когнитивной или социальной психологии. Однако данные, на основе которых Фрейд разработал модель, были отдельными тематическими исследованиями, включающими ненормальное мышление и поведение (Freud, 1925/1961, стр. 31), а не строгими научными экспериментами над общеприменимыми принципами человеческого поведения, которые используются в психологических моделях. На протяжении многих лет эмпирические тесты не учитывали особенности фрейдистской модели, хотя в общих чертах когнитивные и социально-психологические данные действительно поддерживают Фрейда в отношении существования бессознательного мышления и его способности влиять на суждения и поведение (см. Вестен, 1999).Независимо от судьбы его конкретной модели, историческое значение Фрейда в отстаивании сил бессознательного не подлежит сомнению.

То, как кто-то рассматривает силу и влияние бессознательного по сравнению с сознательными способами обработки информации, во многом зависит от того, как вы определяете бессознательное. До недавнего времени в истории науки и философии психическая жизнь считалась полностью или в основном сознательной по своей природе (например, cogito Декарта и космология Джона Локка «разум прежде всего»).Примат сознательного мышления в отношении того, как люди исторически думали о разуме, сегодня иллюстрируется словами, которые мы используем для описания других видов процессов — все они являются модификациями или уточнениями слова сознательный (т. Е. Бессознательное, предсознательное, подсознательное, бессознательное). ). Более того, существует высокий консенсус относительно качеств сознательных мыслительных процессов: они являются преднамеренными, управляемыми, последовательными по своей природе (потребляют ограниченные ресурсы обработки) и доступны для осознания (т.е., устный отчет).

Однако для бессознательного такого консенсуса не существует. Из-за монолитного характера определения сознательного процесса — если процесс не обладает всеми качествами сознательного процесса, следовательно, он не является сознательным — по крайней мере, два разных «несознательных» процесса были изучены в ходе исследования. 20-й век в рамках в значительной степени независимых исследовательских традиций, которые, казалось, едва замечали существование другого: исследование восприятия New Look, включающее предсознательный анализ стимулов до того, как продукты анализа были представлены сознательному осознанию, и исследование приобретения навыков, предполагающее получение эффективность процессов с практикой с течением времени, пока они не станут подсознательными (см. обзор в Bargh & Chartrand, 2000).

Обратите внимание, как различаются качества двух бессознательных процессов: в исследовании New Look человек не намеревался участвовать в процессе и не осознавал этого; В исследовании приобретения навыков человек действительно намеревался принять участие в процессе, который, будучи начатым, мог ускользнуть без необходимости сознательного руководства. Набор текста и вождение автомобиля (для опытной машинистки и водителя соответственно) являются классическими примерами последнего — оба являются эффективными процедурами, которые могут выполняться вне сознания, но, тем не менее, оба являются преднамеренными процессами.(Никто не садится печатать, в первую очередь, не имея смысла, и то же самое относится к вождению автомобиля.) Эти и другие трудности с монолитным разделением ментальных процессов на сознательные и бессознательные по принципу «все или ничего» имеют привели сегодня к разным «вкусам» бессознательного — различным операционным определениям, которые приводят к совершенно разным выводам о силе и масштабах бессознательного.

Поэтому мы выступаем против когнитивной психологии приравнивания бессознательного к подсознательной обработке информации по нескольким причинам.Во-первых, это рабочее определение неестественно и излишне ограничительно. Подсознательные стимулы не возникают естественным образом — они по определению слишком слабые или кратковременные, чтобы проникнуть в сознание. Таким образом, несправедливо оценивать возможности бессознательного с точки зрения того, насколько хорошо оно обрабатывает подсознательные стимулы, потому что бессознательные (такие как сознательные) процессы эволюционировали, чтобы иметь дело с естественными (регулярной силы) стимулами и реагировать на них; оценка бессознательного с точки зрения обработки подсознательных стимулов аналогична оценке интеллекта рыбы на основе ее поведения вне воды.И, как и следовало ожидать, операциональное определение бессознательного в терминах обработки подсознательной информации фактически привело к выводу поля, что бессознательное, в общем, довольно тупое.

В статье в специальном выпуске American Psychologist (Loftus & Klinger, 1992) однажды был задан вопрос: «Умное или глупое бессознательное?» Поскольку бессознательное рассматривалось как подсознательное — или насколько умны люди, когда реагируют на стимулы, о которых они не подозревают (например,g., Greenwald, 1992) — участники и редакторы выпуска пришли к единому мнению, что бессознательное на самом деле довольно глупо, поскольку оно способно только к рутинной деятельности и мало что воспринимает без помощи сознания (Loftus & Klinger, 1992). . (Обратите внимание, что, хотя бессознательное может быть «тупым» в отношении подсознательных стимулов, оно все же умнее, чем сознание, которое даже не может сказать, что такие стимулы были представлены!) Авторы проблемы пришли к выводу, по большей части, что хотя концепция активация и примитивное ассоциативное обучение могут происходить бессознательно, в отличие от всего сложного, требующего гибкой реакции, интеграции стимулов или высших психических процессов.

Однако термин без сознания изначально имел другое значение. Самое раннее использование этого термина в начале 1800-х годов относилось к гипнотически индуцированному поведению, при котором загипнотизированный субъект не знал о причинах и причинах своего поведения (Goldsmith, 1934). В книге «Происхождение видов » Дарвин (1859) использовал этот термин для обозначения процессов «бессознательного отбора» в природе и противопоставил их намеренному и преднамеренному отбору, долгое время проводившемуся фермерами и животноводами для создания лучших сортов кукурузы. более толстые коровы и более шерстистые овцы.Фрейд, который приписал ранним исследованиям гипноза первоначальное открытие бессознательного (см. Brill, 1938), также использовал этот термин для обозначения поведения и идей, которые не были сознательно преднамеренными или вызванными — например, «фрейдистские оговорки» и почти все Примеры, приведенные в Психопатология повседневной жизни , связаны с непреднамеренным поведением, источник или причина которого были неизвестны человеку. Во всех этих случаях термин бессознательное относился к непреднамеренной природе поведения или процесса, и сопутствующее отсутствие осознания было не стимулами, которые спровоцировали поведение, а влиянием или последствиями этих стимулов.

Таким образом, использование термина бессознательное первоначально было основано на непреднамеренных действиях человека, а не на его способности обрабатывать информацию о подсознательной силе (поскольку технологии, необходимой для представления такой информации, еще не существовало). И это уравнение бессознательного и непреднамеренного представляет собой то, как бессознательные явления концептуализировались и изучались в рамках социальной психологии в течение последней четверти века или около того. В основополагающей статье Нисбетта и Уилсона (1977) был поставлен вопрос: «В какой степени люди осведомлены об истинных причинах своего поведения и могут сообщить о них?» Ответ был «не очень хорошо» (см. Также Wilson & Brekke, 1994), что было удивительно и противоречиво в то время, учитывая общее предположение многих, что суждения и поведение (высшие психические процессы) обычно предназначались сознательно и, следовательно, были доступны для осознанная осведомленность.Если эти процессы были недоступны для осознания, то, возможно, они не предназначались сознательно, а если они не предназначались сознательно, то как на самом деле они были выполнены?

Этот последний вопрос послужил мотивацией для исследования социальной психологии эффектов прайминга и автоматизма, в ходе которого изучались способы, которыми могут быть запущены высшие психические процессы, такие как суждение и социальное поведение, а затем действовать в отсутствие сознательного намерения и руководства. Следовательно, это исследование оперативно определяло бессознательные влияния с точки зрения отсутствия осознания влияний или эффектов запускающего стимула, а не самого запускающего стимула (Bargh, 1992).И какая разница в этом изменении операционного определения! Если изменить операциональное определение бессознательного от обработки стимулов, о которых человек не осознает, к влияниям или эффектам обработки стимулов, о которых он не осознает, внезапно станут очевидными истинная сила и масштабы бессознательного в повседневной жизни. Определение бессознательного в терминах первого приводит непосредственно к выводу, что оно глупо, как грязь (Loftus & Klinger, 1992), тогда как определение его в терминах второго дает мнение, что оно в высшей степени разумно и адаптивно.

Этот расширенный и расширенный взгляд на бессознательное также более совместим с теорией и данными в области эволюционной биологии, чем «только подсознательный» взгляд когнитивной психологии. Как и Дарвин и Фрейд, биологи-эволюционисты думают о бессознательном в гораздо большей степени в терминах непреднамеренных действий, а не в терминах неосознавания стимулов. В своей основополагающей работе « Эгоистичный ген » Докинз (1976) отметил впечатляющие и разумные замыслы в природе, которые возникли просто в результате слепого естественного отбора.Он называл природу «слепым часовщиком, бессознательным часовщиком», потому что не было сознательной преднамеренной направляющей руки в создании этих разумных конструкций (Dennett, 1991, 1995).

ЕСТЕСТВЕННОЕ БЕССОЗНАНИЕ ЭВОЛЮЦИОННОЙ БИОЛОГИИ

В соответствии с этими базовыми предположениями естествознания, исследования социального познания за последние 25 лет дали поток удивительных открытий, касающихся сложных субъективных и поведенческих явлений, которые действуют за пределами осознания.Поскольку полученные данные не имели смысла с учетом «бессознательной» точки зрения мейнстрима психологической науки (а именно, как система обработки данных могла так много сделать в плане адаптивной саморегуляции?), Нам пришлось смотреть за пределы. психологию, чтобы понять их и их значение для человеческого разума. К счастью, если поместить их в более широкий контекст естественных наук, особенно эволюционной биологии, широко распространенные открытия сложных систем управления бессознательным поведением не только имеют смысл, но и оказываются предсказанными на априорных основаниях (Dawkins, 1976; Dennett, 1991). , 1995).

Гены, культура и раннее обучение

Учитывая неопределенность будущего и медленную скорость генетических изменений, наши гены не дают нам фиксированной реакции на определенные события (потому что их нельзя предвидеть с какой-либо степенью точности), но с общими тенденциями, адаптивными к местным вариациям (Докинз, 1976). Именно по этой причине эволюция превратила нас в открытые системы (Mayr, 1976). Это неограниченное качество дает возможность «подстроить» новорожденного к местным условиям.Многое из этого дается нам человеческой культурой, местными условиями (в основном социальными) мира, в котором мы родились. Докинз (1976) отметил, что фенотипическая пластичность позволяет младенцу полностью автоматически усваивать «уже изобретенную и в значительной степени отлаженную систему привычек в частично неструктурированном мозге» (стр. 193).

Получение культурных знаний — это гигантский шаг к адаптации к текущей местной среде. Любой человеческий младенец, рожденный сегодня, может быть немедленно перемещен в любое место и любую культуру мира, и тогда он будет адаптироваться к языку этой культуры и говорить на нем так же хорошо, как и любой ребенок, родившийся там (Dennett, 1991).Культурные руководства по правильному поведению (включая язык, нормы и ценности) «загружаются» в период раннего развития ребенка, тем самым значительно снижая непредсказуемость мира ребенка и его или ее неуверенность в том, как действовать и вести себя в нем.

И не только общие культурные нормы и ценности так легко усваиваются в этот ранний период жизни; мы также впитываем особенности поведения и ценности самых близких нам людей, обеспечивая еще более тонкую настройку тенденций соответствующего поведения.В обзоре 25-летних исследований подражания младенцам Мельцов (2002) пришел к выводу, что маленькие дети многое узнают о том, как себя вести, просто пассивно подражая своим собратьям и взрослым, которые их опекают. В частности, младенцы широко открыты для таких тенденций к подражанию, поскольку у них еще не развиты структуры когнитивного контроля, чтобы подавлять или подавлять их.

Бессознательное стремление к цели как открытая система

Гены в первую очередь определяют наше поведение через мотивации (Tomasello et al., 2005). Активная цель или мотив — это локальный агент, с помощью которого находит выражение генетическое влияние далекого прошлого. Эволюция работает через мотивы и стратегии — желаемые конечные состояния, которые мы ищем, из любой исходной точки в истории и географического положения карты судьбы, которые нам вручили (Tomasello et al., 2005).

Многие недавние исследования показали, что бессознательное преследование цели дает те же результаты, что и сознательное преследование (обзоры в Dijksterhuis, Chartrand & Aarts, 2007; Fitzsimons & Bargh, 2004).Концепция цели, однажды активизированная без ведома участника, действует в течение продолжительных периодов времени (без сознательного намерения или контроля человека), чтобы направлять мысли или поведение к цели (например, Bargh, Gollwitzer, Lee-Chai, & Troetschel, 2001). Например, ненавязчивая инициализация цели сотрудничества заставляет участников, играющих роль рыболовной компании, добровольно положить больше рыбы обратно в озеро для пополнения рыбной популяции (тем самым уменьшая их собственную прибыль), чем участники в контрольном условии (Bargh et al. al., 2001).

Более того, качества основного процесса кажутся такими же, поскольку участники с прерванными бессознательными целями, как правило, хотят возобновить и завершить скучную задачу, даже когда у них есть более привлекательные альтернативы, и они будут проявлять большую настойчивость в решении задачи в лицо. препятствий, чем участники в контрольных условиях (Bargh et al., 2001). Эти черты давно характерны для сознательного стремления к цели (Lewin, 1935). Чем объясняется сходство бессознательного и сознательного стремления к цели? Учитывая позднее эволюционное появление сознательных способов мышления и поведения (e.g., Donald, 1991), вполне вероятно, что сознательное стремление к цели исключало или использовало уже существующие бессознательные мотивационные структуры (Campbell, 1974; Dennett, 1995).

Бесконечный характер такого бессознательного преследования цели проявляется в том факте, что цель действует на любой релевантной для цели информации, которая происходит в следующей экспериментальной ситуации (супралиминальной, конечно), которая не может быть известна человеку. заранее — точно так же, как наши гены запрограммировали нас, чтобы мы были способны адаптироваться и процветать в местных условиях в далеком будущем, которое нельзя было предвидеть в деталях.То, что бессознательно действующая цель способна адаптироваться ко всему, что произойдет дальше, и использовать эту информацию для продвижения к цели, ясно демонстрирует уровень гибкости, который опровергает карикатуру на «тупое бессознательное», в которой бессознательное, как утверждается, способно только на жесткие и фиксированные ответы (Loftus & Klinger, 1992). Представление о негибком бессознательном также несовместимо с основными наблюдениями при изучении моторного контроля, поскольку очень гибкие онлайн-корректировки производятся бессознательно во время двигательного акта, такого как захват чашки или блокирование футбольного мяча (Rosenbaum, 2002).

Социальное поведение, бессознательно управляемое текущим контекстом

Открытый характер нашего развитого дизайна также заставил нас быть очень чувствительными и реактивными к настоящему, местному контексту. Точно так же, как эволюция дала нам общие «хорошие уловки» (Dennett, 1995) для выживания и воспроизводства, так и культура и раннее обучение адаптировали наши адаптивные бессознательные процессы к более специфическим местным условиям, в которых мы родились, контекстуальная прайминг — это механизм, который обеспечивает еще более точную адаптацию к событиям и людям в настоящем времени (Higgins & Bargh, 1987).В контексте контекстного прайминга простое присутствие определенных событий и людей автоматически активирует наши представления о них и, соответственно, всю внутреннюю информацию (цели, знания, влияние), хранящуюся в этих представлениях, которая имеет отношение к ответной реакции.

Развитая, врожденная основа этих вездесущих эффектов прайминга обнаруживается в том факте, что они присутствуют вскоре после рождения, поддерживая подражательные способности младенца (см. Meltzoff, 2002). Такие эффекты прайминга, при которых то, что человек воспринимает, напрямую влияет на то, что он делает, зависят от существования тесной автоматической связи между восприятием и поведением.Действительно, эта тесная связь была обнаружена в когнитивной нейробиологии с открытием зеркальных нейронов в премоторной коре головного мозга, которые становятся активными как когда человек воспринимает данный тип действия другого человека, так и когда он сам участвует в этом действии (Frith & Wolpert, 2004).

Автоматическая связь между восприятием и поведением приводит к тому, что по умолчанию они склонны действовать так же, как и те, кто нас окружает (Dijksterhuis & Bargh, 2001). Таким образом, как вариант по умолчанию или отправная точка для вашего собственного поведения, слепое или бессознательное принятие того, что делают другие вокруг вас, имеет хороший адаптивный смысл, особенно в новых ситуациях и с незнакомцами.Эти стандартные тенденции и их бессознательная и непреднамеренная природа были продемонстрированы несколько раз на взрослых людях в исследованиях Чартрана и его коллег (см. Chartrand, Maddux, & Lakin, 2005). Люди не только склонны перенимать физическое поведение (позу, мимические жесты, движения рук и рук) незнакомцев, с которыми они взаимодействуют, не намереваясь или не подозревая об этом, но и эта бессознательная имитация также имеет тенденцию увеличивать симпатию и привязанность. между индивидами, служа своего рода естественным «социальным клеем».

Кроме того, подтверждая это представление о естественной контекстной настройке своего поведения на текущую среду, когнитивные исследования показывают, что связанные с действием объекты активируют несколько планов действий параллельно и что производство действия управляется некоторой формой избирательного растормаживания. Например, результаты показывают, что внешние раздражители (например, молотки) автоматически заставляют нас физически взаимодействовать с миром (например, выполнять силовой захват, Tucker & Ellis, 2001). Одновременная активация нескольких планов действий очевидна в промахах действий (Heckhausen & Beckmann, 1990) и в нейропсихологическом синдроме потребительского поведения, при котором пациенты неспособны подавлять действия, вызываемые объектами окружающей среды, связанными с действиями (Lhermitte, 1983). ).

Предпочтения и чувства как бессознательные направляющие к настоящему.

Эволюция (а также раннее обучение и культура) влияет на наши предпочтения и, через них, на нашу склонность приближаться к аспектам нашего окружения или избегать их. Мы предрасположены предпочитать одни объекты и аспекты нашего окружения другим. Мы часто руководствуемся своими чувствами, интуицией и инстинктивными реакциями, которые ставят во главу угла важные дела или внимание (Damasio, 1996; Schwarz & Clore, 1996).

Однако эти направляющие не возникают на пустом месте. Наши нынешние предпочтения основаны на тех, которые служили адаптивным целям в прошлом. Принцип эволюционной теории состоит в том, что эволюция постепенно строится на том, с чем ей приходится работать в данный момент; изменения медленные и постепенные (Allman, 2000). Знания, полученные на более низком уровне слепого отбора — кратчайшие пути и другие «хорошие приемы» (Dennett, 1995), которые последовательно работали в нашем долгосрочном эволюционном прошлом, — подпитываются как отправная точка и появляются как априорное знание, источник, о котором мы не знаем.Кэмпбелл (1974) назвал эти «сокращенные процессы», потому что они избавляют нас (индивидуально) от необходимости выяснять с нуля, какие процессы полезны, а какие опасны.

Согласно нынешнему аргументу, что бессознательное развилось как система управления поведением и как источник адаптивных и соответствующих импульсов действия, эти бессознательно активируемые предпочтения должны быть напрямую связаны с поведенческими механизмами. Эта связь установлена ​​в нескольких исследованиях: немедленные и непреднамеренные процессы оценки напрямую связаны с поведенческими предрасположенностями подхода и избегания.Чен и Барг (1999; см. Также Neumann, Förster, & Strack, 2003) показали, что участники быстрее совершают приближающие движения рукой (подтягивая рычаг к себе), когда реагируют на объекты позитивного отношения, и быстрее делают движения избегания ( отодвигая рычаг) при реагировании на объекты отрицательного отношения. Это было правдой, даже несмотря на то, что сознательной задачей в эксперименте было вовсе не оценивать объекты, а просто «сбивать с экрана» названия этих объектов, как только они появляются.

Эта тесная связь между непосредственной бессознательной оценкой и соответствующими тенденциями к действию (приближение против избегания) обнаруживается во всем животном царстве; они есть даже у одноклеточных парамеций. То, что автоматическая активация установок ведет непосредственно к соответствующей мышечной готовности у взрослых людей, удивительно только с той точки зрения, что действия и поведение всегда являются функцией сознательного намерения и руководства (например, Bandura, 1986; Locke & Latham, 2002).Более того, как только кто-то участвует в таком подходе и поведении избегания, они «откликаются» на наши сознательные суждения и чувства (так что тонкое побуждение человека к мышечным действиям, подобным подходу или избеганию, производит положительный или отрицательный эффект соответственно. ; Neumann et al., 2003), что еще раз подтверждает идею о том, что действие предшествует отражению.

БЕССОЗНАНИЕ КАК ИСТОЧНИК ПОВЕДЕНЧЕСКИХ ИМПУЛЬСОВ

Идея о том, что действие предшествует размышлению, не нова.Некоторые теоретики постулировали, что сознательный разум не является источником или происхождением нашего поведения; вместо этого они предполагают, что импульсы к действию активируются бессознательно и что роль сознания — как привратник и создатель чувств после факта (Gazzaniga, 1985; James, 1890; Libet, 1986; Wegner, 2002). В этой модели сознательные процессы включаются после того, как в мозгу возник поведенческий импульс, то есть импульс сначала генерируется бессознательно, а затем сознание заявляет (и переживает) его как свое собственное.Тем не менее, на сегодняшний день мало что сказано о том, откуда именно берутся эти импульсы.

Однако, учитывая рассмотренные выше доказательства, теперь, похоже, есть ответ на этот вопрос. Существует множество поведенческих импульсов, генерируемых в любой момент времени, которые происходят из наших эволюционировавших мотивов и предпочтений, культурных норм и ценностей, прошлого опыта в аналогичных ситуациях, а также из того, что другие люди в настоящее время делают в той же ситуации. Эти импульсы предоставили нам бессознательно действующие мотивы, предпочтения и связанные с ними поведенческие тенденции подхода и избегания, а также мимикрию и другие побуждающие к поведению эффекты, вызванные простым восприятием поведения других.Определенно, кажется, нет недостатка в предложениях нашего бессознательного относительно того, что делать в той или иной ситуации.

Конфликт и сознание

Учитывая множественные источники бессознательных поведенческих импульсов, возникающих параллельно, конфликты между ними неизбежны, поскольку поведенческая активность (в отличие от бессознательной умственной деятельности) имеет место в последовательном мире, в котором мы можем делать только одну вещь за один раз. время. Как отмечалось выше, в начале онтогенеза действия имеют тенденцию отражать действия «подавленного» ума.Нет сомнений в том, что младенец не сможет вынести боль или подавить элиминационное поведение в обмен на какое-то вознаграждение в будущем. Однако во время развития оперантное обучение оказывает большее влияние на поведение, и действия начинают отражать подавление. Это приводит к подавлению программы действий, нейронного события, имеющего интересные свойства. Часто это связано с противоречивыми намерениями. Из-за задержки удовлетворения конфликт может состоять из стремления как есть, так и не есть. Конфликтующие намерения имеют негативную субъективную цену (Lewin, 1935; Morsella, 2005).

Независимо от адаптивности плана (например, бег по горячему песку пустыни, чтобы добраться до воды), раздоры, которые сочетаются с конфликтом, нельзя выключить добровольно (Morsella, 2005). Влечения можно подавлять поведенчески, но нельзя подавлять ментально. Бессознательные агенты больше не влияют на поведение напрямую, но теперь они влияют на природу сознания. Влечения продолжают ощущаться сознательно, даже если они не выражаются поведенчески. Таким образом, они функционируют как «интернализованные рефлексы» (Выготский, 1962), которые могут быть использованы, чтобы играть важную роль в ментальном моделировании.Как известно инженерам, лучший способ узнать последствия того или иного курса действий (за исключением его фактического выполнения) — это смоделировать его. Одно из преимуществ моделирования состоит в том, что знание результатов усваивается без риска выполнения действий. Действительно, некоторые теоретики теперь предполагают, что функция явной сознательной памяти состоит в моделировании будущих потенциальных действий (Schacter & Addis, 2007).

Бессознательное руководство будущим поведением

Такие simulacra (i.д., продукты моделирования) бесполезны без некоторой способности их оценивать. Если бы генерал не имел представления о том, что представляет собой благоприятный исход битвы, имитировать боевые порядки было бы бесполезно. Моделирование может создавать симулякры, но само по себе не может их оценивать. Оценка потенциальных действий является сложной задачей, поскольку зависит от принятия во внимание различных факторов (например, физических или социальных последствий). Большая часть знаний о том, что является благоприятным, уже воплощена в самих агентных системах, которые до появления подавления непосредственно контролировали поведение.Эти теперь подавленные агенты реагируют на симулякры, как если бы они реагировали на реальные внешние стимулы. Эти интернализованные рефлексы дают оценочное суждение или инстинктивные чувства, необходимые для моделирования.

Таким образом, бессознательные процессы разрешения конфликтов предоставляют ценную информацию для сознательных процессов планирования будущего. При достаточно сильной мотивации и приверженности намеченному курсу действий конкретные планы, такие как «когда произойдет X , я сделаю Y », сами действуют автоматически, когда появится возможность в будущем, как в исследовании намерения реализации, проведенном Голлвитцером и его коллегами. (е.г., Gollwitzer, 1999). Таким образом, бессознательные процессы не только адаптируют нас к текущей ситуации, но и влияют на прокладываемые нами пути, чтобы направлять наше будущее поведение.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

На протяжении большей части истории человечества существовали только концепции сознательного мышления и преднамеренного поведения. В 1800-х годах два очень разных развития — гипноз и теория эволюции — указали на возможность бессознательных, непреднамеренных причин человеческого поведения. Но почти два столетия спустя современная психологическая наука остается приверженной сознательно-центрической модели высших психических процессов; не помогло и то, что наши представления о силах бессознательного во многом основаны на исследованиях обработки подсознательной информации.Это исследование с его операциональным определением бессознательного как системы, которая управляет подсознательной стимуляцией из окружающей среды, помогло увековечить представление о том, что сознательные процессы являются первичными и что они являются причинной силой, стоящей за большинством, если не всеми, человеческими суждениями. и поведение (например, Locke & Latham, 2002).

Мы предлагаем альтернативную перспективу, в которой бессознательные процессы определяются с точки зрения их непреднамеренной природы, а внутреннее отсутствие осознания связано с влиянием и действием запускающих стимулов, а не запускающих стимулов (поскольку почти все естественные стимулы являются супралиминальный).Благодаря этому определению бессознательного, которое является исходным и историческим, современные исследования социального познания по эффектам прайминга и автоматичности показали существование сложных, гибких и адаптивных систем управления бессознательным поведением. Казалось бы, они имеют высокую функциональную ценность, особенно в качестве поведенческих тенденций по умолчанию, когда сознательный разум по своему обыкновению уходит из нынешней среды в прошлое или будущее. Приятно осознавать, что бессознательное наблюдает за магазином, когда хозяин отсутствует.

В остальных естественных науках, особенно в нейробиологии, предположение о примате сознания не так широко распространено, как в психологии. Предполагается, что сложный и разумный замысел живых существ определяется не сознательными процессами со стороны растений или животных, а слепо адаптивными процессами, возникающими в результате естественного отбора (Dennett, 1995). Это не означает, что человеческое сознание не играет никакой роли или что оно не обладает особыми способностями преобразовывать, манипулировать и передавать информацию относительно умственных способностей других животных, но это сознание не является необходимым для достижения сложных, адаптивных и интеллектуальное поведенческое руководство, продемонстрированное в появляющейся литературе по праймингу.Как утверждал Докинз (1976), бессознательные процессы являются умными и адаптивными во всем живом мире, а данные психологических исследований, появившиеся со времени его написания, подтвердили, что этот принцип распространяется и на людей. В природе «бессознательное» является правилом, а не исключением.

Типы спасательных жилетов

Предполагаемое использование:
Во время круизов, гонок и рыбалки на море, в одиночку на лодке или в шторм.

Минимальная плавучесть:
22 фунта. для взрослых. (11 фунтов для детского размера)

Дополнительная информация:
Лучше всего подходит для открытых, бурных или удаленных водоемов, где спасательные работы могут приходить медленно. Превратит БОЛЬШИНСТВО людей, находящихся в бессознательном состоянии, в воду лицом вверх.

обеспечивает лучшую защиту, но несколько громоздок и неудобен. Лучше всего сохраняет тепло тела, так как имеет дополнительный поролон и ткань, а также удерживает вашу голову выше над водой.

В настоящее время нет доступных для широкой публики одобренных Береговой охраной надувных PFD типа I.

---

Предполагаемое использование:
Круизы по внутренним водным путям, рыбная ловля и парусный спорт. Подходит для плавания на маломерных судах.

Минимальная плавучесть:
15,5 фунтов. для взрослого размера.

Дополнительная информация:
Подходит для защищенных внутренних водоемов у берега, где велика вероятность немедленного спасения.Не подходит для длительного выживания в бурной воде. Превратит НЕКОТОРЫХ людей, находящихся в бессознательном состоянии, в воду лицом вверх. Плохой игрок в бурной воде, часто требует, чтобы вы ступали на воду, чтобы держать голову над водой.

Более удобный, но менее плавучий, чем Тип I. Обеспечивает гораздо меньшую проходимость, чем Тип I.

Предполагаемое использование:
Для серьезных круизов по суше и у берега.

Минимальная плавучесть:
34 фунта.для взрослого размера.

Дополнительная информация:
Не гарантируется переворачивание лица в бессознательном состоянии лицом вверх.

Преимущества: очень удобные, более плавучие, чем куртки Type II с естественной плавучестью.

Недостатки: высокая цена; может быть ручным или автоматическим.

Существует множество надувных курток Типа V (специального назначения) (описанных далее в этом разделе), которые обеспечивают рабочие характеристики Типа II.

Надувные PFD не предназначены для детей младше 16 лет.

---

Предполагаемое использование:
Мероприятия под присмотром, такие как парусные регаты, гонки на лодках, водные лыжи, рыбалка, гребля на каноэ, каякинг и во время эксплуатации гидроцикла.

Минимальная плавучесть:
15,5 фунтов. для взрослого размера.

Дополнительная информация:
Подходит для защищенных внутренних водоемов у берега, где велика вероятность немедленного спасения.

Не подходит для длительного выживания в бурной воде. Не предназначен для переворачивания людей без сознания в воду.

Удобнее носить, чем Type I или Type II, но обеспечивает гораздо меньшую плавучесть, чем Type I.

Предполагаемое использование:
Для катания на лодке на берегу и у берега, а также для контролируемых мероприятий, таких как парусные регаты, гонки на лодках, гребля на каноэ.

Минимальная плавучесть:
22,5 фунта. для взрослого размера.

Дополнительная информация:
Не гарантируется переворачивание лица в бессознательном состоянии лицом вверх.

Преимущества: удобнее, чем куртка с плавучестью типа III.

Недостатки: только один ручной механизм накачки.

Надувные PFD не предназначены для детей младше 16 лет.

---

Предполагаемое использование:
Тип IV предназначен для сброса пострадавшего за борт или для увеличения плавучести человека за бортом. Его нельзя носить. Минимальная плавучесть: 16,5 фунтов. для кольцевого буя или 18 фунтов. для подушки лодки.

Дополнительная информация:
Метательное устройство типа IV может быть квадратным, кольцевым или подковообразным, установленным на палубе.

Тип IV не для людей, потерявших сознание, не умеющих плавать или детей. Хотя эти устройства часто называют подушками для сидений, вы никогда не должны использовать их как таковые. Это ухудшает качество пены и снижает степень плавучести.

ПРИМЕЧАНИЕ — Устройства типа IV должны быть НЕМЕДЛЕННО ДОСТУПНЫ для использования. У вас должен быть один на расстоянии вытянутой руки, чтобы в экстренной ситуации перекинуть его за борт. Наличие одного в шкафчике под сиденьем водителя не считается «доступным немедленно».«

---

Предполагаемое использование:
Только для специального использования, для которого каждый из них предназначен, например: привязь для парусной доски, палубный костюм, детский жилет, коммерческий жилет для белой воды или плавучие куртки.

Минимальная плавучесть:
От 15,5 до 22 фунтов. для взрослого размера.

Дополнительная информация:
Необходимо носить на ходу, чтобы соответствовать минимальным требованиям береговой охраны США.Простое наличие PFD типа V на борту не соответствует требованиям USCG к перевозке.

Использование по назначению:
Только одно использование, для которого оно предназначено, напр. поясная сумка, костюм палуба, плащ.

Минимальная плавучесть:
От 22,5 до 34 фунтов. в зависимости от стиля.

Дополнительная информация:
Необходимо носить в соответствии с федеральными требованиями.

Не гарантируется, что человек, находящийся в бессознательном состоянии, перевернет лицо вверх. Некоторые производители заявляют о характеристиках Type II. Некоторые модели имеют комбинацию надувания CO2 и встроенной пены и обеспечивают вес от 15,5 до 22 фунтов. плавучести.

Предполагаемое использование:
Модели, рекомендованные для плавания на лодках, где поблизости находятся спасательные службы, и их необходимо носить на ходу.

Минимальная плавучесть:
Имейте 7.5 фунтов. встроенной пены плавучести и может быть накачан до 22 фунтов.

Дополнительная информация:
Более удобно носить, чем Тип I или Тип II, но не подходит для жертв, находящихся без сознания за бортом.

Механизм наддува: При активации картридж с CO2 протыкается, выпуская газ для надувания устройства. Активируемые водой модели автоматически надуваются при погружении в воду.

Ручные устройства активируются путем рывка язычка.Оба типа надувных лодок оснащены надувными трубками, которые обеспечивают дополнительный метод надувания. Важно следовать инструкциям производителя по проверке и обслуживанию вашего механизма наддува.

Маскированная первичная обработка концептуальных признаков выявляет дифференциальную активацию мозга при бессознательном доступе к концептуальным действиям и звуковой информации

Abstract

Предыдущие исследования нейровизуализации предполагали участие сенсомоторных систем мозга во время концептуальной обработки в поддержку обоснованных когнитивных теорий концептуальной памяти.Однако в этих исследованиях с видимыми стимулами нельзя полностью исключить вклад стратегических образов или процессов семантической обработки в наблюдаемую сенсомоторную активность. Поэтому в настоящем исследовании мы исследовали электрофизиологические корреляты бессознательного специфического прайминга концепций, связанных с действием и звуком в рамках новой парадигмы прайминга характеристик, чтобы специально исследовать автоматическую обработку концептуальных характеристик без вклада возможных смешивающих факторов, таких как орфографические сходство или соответствие ответа.Участникам были представлены замаскированное подсознательное первичное слово и последующее видимое целевое слово. В условиях первичной обработки простые числа, а также цели принадлежали к одному и тому же измерению концептуальной характеристики (действие или звук, например, пишущая машинка или радио), тогда как в двух условиях без предварительной инициализации либо простые числа, либо цели состояли из совпадающих контрольных слов с низкая релевантность функции (например, бабочка или свеча). Связанный с событием потенциальный анализ выявил неосознаваемые специфические для свойств эффекты прайминга на лобно-центральных электродах в пределах от 100 до 180 мс после начала действия целевого стимула, которые различались в зависимости от топографии и основных нейронных генераторов.В соответствии с предыдущими выводами в условиях видимой стимуляции, эти дифференциальные подсознательные эффекты первичного выделения признаков ERP демонстрируют бессознательный автоматический доступ к действию по сравнению со звуковыми характеристиками концепций. Таким образом, настоящие результаты подтверждают обоснованную теорию познания, предполагающую, что активность в сенсорной и моторной областях во время концептуальной обработки также может происходить бессознательно и не обязательно сопровождается ярким сознательным переживанием концептуального содержания, такого как образы.

Образец цитирования: Trumpp NM, Traub F, Kiefer M (2013) Маскированная первичная обработка концептуальных признаков выявляет дифференциальную активацию мозга во время бессознательного доступа к концептуальным действиям и звуковой информации. PLoS ONE 8 (5): e65910. https://doi.org/10.1371/journal.pone.0065910

Редактор: Линда Чао, Калифорнийский университет, Сан-Франциско, Соединенные Штаты Америки

Поступила: 19 ноября 2012 г .; Дата принятия: 4 мая 2013 г .; Опубликовано: 31 мая 2013 г.

Авторские права: © 2013 Trumpp et al.Это статья в открытом доступе, распространяемая в соответствии с условиями лицензии Creative Commons Attribution License, которая разрешает неограниченное использование, распространение и воспроизведение на любом носителе при условии указания автора и источника.

Финансирование: Исследование было поддержано грантами Немецкого исследовательского фонда MK (DFG Ki804 / 5-1). Финансирующие организации не играли никакой роли в дизайне исследования, сборе и анализе данных, принятии решения о публикации или подготовке рукописи.

Конкурирующие интересы: Авторы заявили, что конкурирующих интересов не существует.

Введение

Концепции, хранящиеся в семантической долговременной памяти человека [1], обеспечивают когнитивную основу для языка, планирования действий и мышления [2], [3], поскольку они кодируют значение объектов, событий и абстрактных идей. Хорошо известно, что концепции представляют информацию о своих референтах, полученную из различных сенсорных модальностей (например, визуальных, акустических), а также из двигательных действий [4]. Однако точная природа концептуальных репрезентаций в семантической памяти является предметом споров.Более поздние подходы к модальности постулируют существенное обоснование концепций в восприятии и действии. Эти обоснованные или воплощенные теории познания [4] — [9] предполагают, что доступ к концепциям основан на частичном восстановлении активности мозга в областях мозга, зависящих от модальности, которые обычно обрабатывают сенсорную информацию и информацию, связанную с действием [10], [11 ]. Специфические теории модальности бросают вызов классическим взглядам на концептуальную память, которые предполагают амодальное кодирование концептуальных знаний, отличных от сенсорных и моторных систем мозга [12] — [15].Согласно этим амодальным теориям, исходная сенсомоторная информация, специфичная для модальности, преобразуется в общий абстрактный формат представления.

Различные поведенческие [16], [17], нейропсихологические [18], [19], электрофизиологические [20], [21] и нейровизуализационные исследования [10], [22] поддерживают обоснованные теории познания, предоставляя доказательства участия модальности -специфическая кора в концептуальной обработке. Например, нейропсихологические исследования показали, что пациенты с поражениями двигательной системы имеют определенные нарушения в обработке глаголов, связанных с действием [23], [24].Кроме того, исследования функциональной магнитно-резонансной томографии (фМРТ) у здоровых добровольцев показали, что прослушивание слов или предложений, относящихся к действиям, выполняемым ртом, рукой или ногой, активировало левосторонние лобно-теменно-височные системы мозга, которые также участвовали в выполнении действий. [10], [25] — [27]. В записях связанного с событием потенциала (ERP) слова, связанные с действием, вызывали относительно более положительные ERP на лобно-центральных электродах по сравнению с контрольными словами [20], [21], [28].

Подобно представлению связанных с действием концептуальных особенностей в моторной коре, сенсорные концептуальные особенности, как предполагается, представлены в соответствующих сенсорных областях мозга (см., Например, [29], [30]).Функциональная связь между слуховой и концептуальной системами мозга была показана в комбинированном исследовании fMRI / ERP, проведенном Кифером и его коллегами [11]: частичное перекрытие активации звукового восприятия и концептуальной обработки связанных со звуком понятий было обнаружено в левом заднем верхнем и среднем отделах. височные извилины (pSTG / MTG), которые входят в состав коры слуховых ассоциаций. Записи ERP в этом исследовании показали, что слова с высокой или низкой релевантностью для акустических концептуальных характеристик вызывают более отрицательный потенциал кожи головы на лобно-центральных электродах.Таким образом, эффекты ERP, связанные с акустическими и динамическими характеристиками, имеют противоположную полярность. Изучая пациента с очаговым поражением в левой pSTG / MTG, Trumpp и его коллеги [18] дополнительно предоставили убедительные доказательства необходимости этой части коры слуховых ассоциаций как для восприятия, так и для концептуальной обработки звука: пациент JR был постоянно нарушен в концептуальном плане. обработка звуковых объектов, а также распознавание соответствующих звуков в четырех различных экспериментальных задачах.Вывод о специфическом представлении концептуальной информации, связанной с действием и звуком, в коре головного мозга или близкой к ней, также был подтвержден недавним исследованием фМРТ [31], в котором концепции, связанные с действием и звуком, активировали разные части. pSTG / MTG вблизи чувствительных к движению и слуховых областей мозга, соответственно.

Специфичность сенсомоторной активности мозга для концептуальной обработки различных концептуальных категорий была подтверждена в экспериментах с повторением специфических характеристик.Прайминг повторения, при котором один и тот же стимул (например, слово) предъявляется дважды, обычно приводит к сокращению времени реакции (поведенческое содействие). Активность мозга иногда увеличивается (усиление повторения), особенно в ответ на незнакомые видимые стимулы [32], [33], но чаще всего снижается (подавление повторения) по всей цепочке обработки в перцепционной, семантической и связанной с реакцией областях по сравнению с контролем. состояние без повторения [34]. Таким образом, если нейрофизиологические эффекты прайминга повторения различаются в зависимости от типа концептуального признака, эти связанные с признаками различия должны возникать из-за предварительно активированных по-разному семантических представлений, потому что визуальный ввод (визуальная буквенная строка) и требуемый ответ (например.g., чтение, лексическое решение) сопоставимы для обеих категорий слов. Например, Кифер [20] исследовал влияние повторения стимулов на ERP для слов, обозначающих связанные с действием (артефакты) или связанные со зрением концепции (естественные виды). Результаты выявили специфические эффекты ERP на лобно-центральных (связанных с действием) и затылочно-теменных (связанных со зрением) местах электродов, которые были специфически уменьшены повторением стимулов. Эти результаты подтверждают, что активация мозга, связанная с особенностями, является нейрофизиологическим отражением организации семантической памяти и усиливает обоснованные теории познания концептуальных представлений.

Хотя предыдущие исследования показали, что сенсомоторная активность отражает доступ к концептуальным характеристикам, нельзя полностью исключить вклад образов [35] или процессов семантической обработки [36] в сенсомоторную активность, поскольку стимулы, использованные в этих предыдущих исследованиях, были представлены сознательно воспринимаемыми . Обратите внимание, что согласно теории обоснованного познания, активность в сенсорной и моторной областях во время концептуальной обработки также может происходить бессознательно и не обязательно сопровождается ярким сознательным переживанием концептуального содержания, например, в образах [4].Однако исследование бессознательной автоматической обработки текста исключает возможный вклад процессов стратегического изображения. Подсознательная обработка текста может быть исследована с помощью парадигмы замаскированного прайминга: маски шаблонов (например, случайная последовательность букв), которые отображаются до и после стимула с простым словом [37], [38], устраняют сознательное восприятие простых слов, хотя по-прежнему запускают когнитивные процессы на нескольких уровнях сложности, включая семантическую обработку (обзоры см. в [37], [39], [40] — [43]).Затем бессознательная обработка текста может быть измерена с помощью подсознательных эффектов прайминга (например, фасилитации) с помощью замаскированных простых слов при последующей обработке видимых целей [44] — [47]. Более раннее поведенческое исследование обнаружило скрытые эффекты прайминга пространственных концепций в соответствии с предсказаниями теории обоснованного познания [38]. Комбинируя процедуру замаскированного прайминга с праймингом повторений связанных со звуком и действием концепций в предыдущем исследовании ERP [48], мы обнаружили дифференциальные эффекты прайминга повторений в зависимости от типа функции: для концепций действия прайминг уменьшал положительный фронт-центральный ERP , в то время как для разумных концепций грунтовка уменьшила отрицательную лобно-центральную ERP.Это предполагает, что доступ к концептуальной информации, относящейся к конкретным модальностям, осуществляется автоматически даже в условиях бессознательного просмотра. Точно так же Буленджер и его коллеги [16] использовали паттерн-маски, чтобы исследовать эффект подсознательно представленных глаголов действия во время подготовки к движению в парадигме прайминга ответа. Эти глаголы, обозначающие действия, выполняемые рукой / рукой (например, писать / бросать), мешали подготовке и последующему выполнению движения руки, достигающего движения, показывая, что корковые структуры, которые служат двигательной активности, действительно являются частью обработки языка действия, тем самым исключающим любой вклад двигательных образов .

Однако эти предыдущие исследования изучали бессознательное повторение идентичного действия по сравнению со звуковыми словами или стимулами, связанными с аналогичными требованиями к действию (эффект согласованности ответов). Поэтому в настоящем исследовании ERP мы используем новую парадигму первичного выделения признаков, чтобы проверить, достаточно ли неосознанной активации данного измерения признака простым числом, чтобы вызвать примирование целевого понятия, которое демонстрирует высокую релевантность того же параметра признака, но в остальном не относится к простому числу в отношении глобальной семантической ассоциации, а также орфографического, фонологического или ответного сходства.Эта парадигма первичной обработки признаков имеет преимущество перед предыдущими подходами к изучению (подсознательной) концептуальной специфической обработки признаков, в то время как такие, возможно, мешающие факторы, которые могут вносить вклад в прайминг в парадигмах повторения или прайминга ответа, могут быть исключены. Теория обоснованного познания предсказывает, что представление концепции с высокой релевантностью данной особенности (например, действие: пишущая машинка или акустика: банджо) в качестве основного должно предварительно активировать соответствующую сенсорную или моторную область мозга и облегчить последующую обработку концепций с высокой релевантностью тот же тип объекта (например,g., роликовый конькобежец или гром, соответственно), что приводит к снижению сенсорной или двигательной активности. В поддержку наших теоретических рассуждений, поведенческие издержки (увеличенное время реакции) возникли, когда участникам приходилось переключаться между измерениями характеристик при проверке свойств [49], предполагая, что обработка концепций в рамках одного измерения характеристик упрощается.

В нашей парадигме выбора функций участникам визуально представляли замаскированное основное слово и последующее полностью видимое целевое слово.Задача участников заключалась в том, чтобы молча и внимательно прочитать видимые целевые слова. В состоянии инициализации признаков и первичными, и целевыми были слова действия или звуковые слова, активирующие один и тот же тип признака (например, действие: пишущая машинка — роликовый конькобежец ; звук: банджо — гром ). Контрольные условия состояли из целевых слов действия или звука, которым предшествовали совпадающие контрольные слова с низкой релевантностью для соответствующего типа признака (без примеси 1; например, действие: уличный фонарь — пишущая машинка ; звук: колыбель — банджо ) или простых слов действия или звуков, за которыми следуют контрольные целевые слова, соответственно (без прайминга 2; e.г., действие: роликовый конькобежец — шишка , звук: гром — шнур ). Мы использовали электрофизиологические записи мозговой активности, потому что они являются идеальным инструментом для захвата быстро затухающих бессознательных процессов из-за их высокого временного разрешения [50], [51].

Эти два условия управления позволили различить реальную первичную обработку и просто связанные эффекты первичной обработки, которые вызываются самой первичной обработкой, а не ее влиянием на целевую обработку: реальные эффекты первичной первичной обработки присутствуют только в том случае, если ERP условия первичной обработки отличаются от первое условие контроля (критерий 1 для заливки).Первое и второе условия управления, в свою очередь, должны вызывать аналогичные ERP (критерий 2 для первичной обработки). Напротив, эффект ERP может рассматриваться как связанный с первичным, если ERP условия первичной обработки отличаются от первого условия без грунтовки, но похожи на таковые для второго условия без грунтовки. Это так, потому что как в предварительном, так и во втором состоянии без заправки простые числа были словами с высокой релевантностью функции, тогда как простые числа в первом условии без заправки состояли из управляющих слов (см. Рис. 1).Таким образом, критическое сравнение касается первичных условий по сравнению с первыми контрольными условиями, в то время как вторые контрольные условия служат для различения между первичными (без прайминга 2 аналогично праймингу функций) и реальными эффектами прайминга (без прайминга 2 аналогично без грунтовка 1).

Рис. 1. Списки стимулов с различными парами основных целей для каждого состояния.

Эти два списка были уравновешены между участниками, так что в целом одни и те же критические слова каждого типа функции появлялись в характеристиках и в условиях без инициализации в качестве целей.A ₁ / A ₂ : первый / второй набор слов критического действия, AC ₁ / AC ₂ : первый / второй набор слов управления действием, S ₁ / S ₂ : первый / второй набор критических звуковых слов, SC ₁ / SC ₂ первый / второй набор звуковых контрольных слов.

https://doi.org/10.1371/journal.pone.0065910.g001

Предыдущие исследования показали, что по сравнению с контрольными словами слова, связанные с действием, вызывают больше положительных ERP на лобно-центральных электродах [20], [21], [28] ], [52] тогда как слова, связанные со звуком, вызывали больше негативных ERP в той же самой области кожи головы [11].Более того, специфическая для модальности активация мозга [11], [53], [54] и скрытые (повторение) эффекты прайминга [55], [56] уже проявляются через 100-200 мс после начала действия целевого стимула. Таким образом, подсознательные прайминговые эффекты ERP в настоящем исследовании должны различаться в зависимости от типа признака по лобно-центральным областям кожи головы во временном интервале N1: примирование признаков действия должно, в частности, уменьшать лобно-центральную позитивность, связанную с обработкой текста действия, в результате в относительно менее положительном потенциале.Вместо этого предварительная обработка звуковых элементов должна уменьшить лобно-центральную негативность, связанную с активациями звуковых слов, что приведет к относительно более положительному потенциалу. Кроме того, анализ источников ERP на коже черепа должен выявить различный паттерн активности для прайминга звука и действия, близкий к соответствующей модальности коры головного мозга.

Согласно обоснованным теориям познания концептуальной памяти, такой дифференциальный паттерн эффектов первичного выделения признаков в ERP, вызванный исключительно подсознательной предварительной активацией одного и того же измерения признака, будет существенно поддерживать дифференциальную автоматическую активацию концептуального действия и звуковых признаков независимо от стратегических образов. или процессы семантической обработки.Однако эту картину результатов было бы трудно согласовать с амодальными теориями.

Материалы и методы

Участников

Участвовали 22 (11 женщин) правшей [57] местных немецкоязычных добровольцев (средний возраст = 21,8 года, от 20 до 25 лет) с нормальной или скорректированной до нормальной остротой зрения и без каких-либо неврологических или психических расстройств в анамнезе в исследовании ERP.

Заявление об этике

Это исследование было одобрено местным этическим комитетом (номер разрешения 217/07).Все участники дали письменное информированное согласие на участие в этом исследовании. Испытуемым платили за участие.

Стимулы

320 слов, обозначающих объекты с высокой (связанные с действием) или низкой (управление действием) релевантностью характеристик действия и высокой (связанные со звуком) или низкой (управление звуком) релевантностью акустических характеристик, были использованы для создания пар слов, состоящих из простого и целевое слово для условий инициализации и отсутствия инициализации. Средняя длина слова для простых чисел и целей составляла 4.5 см (7,6 символа), что дает расстояние обзора 75 см при среднем угле обзора 3,4 °. Стимулы были взяты из более раннего исследования [48]: два согласованных набора, связанных с действием (n = 40 для каждого набора) по сравнению с контролем действия (n = 40 для каждого набора) и со звуком (n = 40 для каждого набора) по сравнению с Были сформированы звуковые контрольные слова (n = 40 для каждого набора), которые существенно различались только в отношении значимости критических характеристик (действие / звук по сравнению с управлением действием / звуком p <0,001), но были сопоставимы для актуальность визуальных особенностей, знакомство и эмоции (все p>.05; см. Таблицу 1). Наборы также были сопоставлены по длине слова (все p> 0,5) и частоте слов (все p> 0,5 согласно лексической базе данных CELEX [58]), и они были сбалансированы по количеству слов, обозначающих естественные (например, животные) по сравнению с артефакты (например, инструменты) объекты. Таким образом, контрольные и критические слова охватывают один и тот же диапазон значений или семантических категорий. При прямом сравнении действий и звуковых слов в обоих подмножествах наблюдались значительные различия между измерением критических характеристик (все p <.001). Однако следует отметить, что звуковые слова показали относительно высокую ассоциацию с некритическими характеристиками действий, предположительно отражающими тот факт, что звук часто производится при определенных действиях с объектами (например, при звонке в колокольчик), тогда как слова действия демонстрируют относительно низкую связь с некритические акустические характеристики.

Таблица 1. Концептуальные и лингвистические переменные для критических наборов слов, относящиеся к понятиям, связанным с действием и звуком, и соответствующие наборы контрольных слов, а также p-значения двусторонних t-критериев.

https://doi.org/10.1371/journal.pone.0065910.t001

В двух условиях включения функций (действие, звук) как простые числа, так и цели были критическими словами из наборов слов, связанных с действием и звуком. соответственно: затравка действия (например, машинка — роликовый конькобежец ; n = 40 пар) и звуковая затравка (например, банджо — гром ; n = 40 пар). В первых условиях без заправки целевым словом было либо действие, либо звуковое слово, тогда как начальное слово было соответствующим управляющим словом: действие без заправки 1 (e.г., , уличный фонарь — машинка ; n = 40 пар) и звук без грунтовки 1 (например, люлька — банджо ; n = 40 пар). Были созданы два списка стимулов (см. Материал S1) с разными первичными целевыми парами, так что в этих списках менялись цели первичного и первого не-первичного условия для каждого типа концептуальных признаков, чтобы избежать повторения одних и тех же целей. (см. рис. 1): в одном списке слова с высокой релевантностью для данного типа функции служили целями в условии первичной обработки, а в другом списке они служили целями в первом состоянии без первичной обработки и наоборот.Списки стимулов были уравновешены между участниками, так что в целом одни и те же слова каждого типа функции появлялись в качестве целей в характеристике и в первых условиях без прайминга.

Во вторых условиях без инициализации простые числа были словами с высокой релевантностью признака, идентичными целевым словам условия инициализации признаков, но целями были соответствующие контрольные слова, идентичные простым словам первого условия без инициализации: действие не -заправка 2 (например, роликовый конькобежец — еловая шишка ; n = 40 пар) и звук без грунтовки 2 (напр.г., гром — шнур ; n = 40 пар). Таким образом, в одном списке каждое слово появляется дважды: один раз как цель и один раз как простое число (рис. 1).

Второе условие отсутствия прайминга не только уравновешивает стимулирующий материал с точки зрения частоты представления замаскированных простых слов в качестве видимых целей, но также позволяет различать реальные прайминговые и связанные с прайм-эффектами эффекты (см. Введение). При создании пар слов для двух списков длина простых и целевых слов в каждом испытании была максимально уравновешена, и было гарантировано, что простые и целевые слова не демонстрируют глобального семантического или орфографического сходства.

Процедура

Задача беззвучного чтения.

ERP-записи проводились в тускло освещенной, звукопоглощающей и электрически экранированной кабине. Участники сидели прямо перед экраном компьютера на расстоянии просмотра 75 см. Участников проинструктировали оставаться расслабленными и ограничивать мигание и движения глаз паузами между испытаниями. Пары слов визуально представлялись на экране компьютера белым шрифтом на черном фоне синхронно с обновлением экрана (16.67 мс). Каждое из 240 испытаний, разделенных на шесть блоков по 40 испытаний, начиналось с представления креста фиксации (500 мс; см. Рис. 2), за которым следовала прямая маска (100 мс), простое слово (33 мс) и обратная маска (33 мс). Каждая маска состояла из 14 случайно выбранных заглавных букв. Сразу после обратной маски целевое слово показывалось в течение 400 мс, а экран становился черным на 800 мс. Штрих и цель были написаны строчными буквами, за исключением первой буквы, которая была заглавной (см. Материал S1).Наконец, три метки хеширования указали на перерыв между испытаниями продолжительностью в среднем 1500 мс (случайным образом варьирующийся от 1000 до 2000 мс). Участников просили молча и внимательно читать целевые слова. Это задание на чтение без слов, которое не требовало открытого ответа, выполнялось во избежание загрязнения ERP двигательной активностью.

Тест идентификации простых чисел по маске \.

Непосредственно после основного эксперимента участников проинформировали о простых словах, показанных между масками, и спросили, узнали ли они их.Никто из участников не сообщил об осведомленности о простых числах. Для более объективного измерения первичного распознавания был проведен тест на замаскированную первичную идентификацию [50]. Участники выполнили простую задачу визуального различения замаскированных стимулов, состоящих из 40 слов и 40 цепочек букв. Каждая буквенная строка состояла из 7 повторений одинаковой заглавной буквы (например, DDDDDDD), которые выбирались случайным образом в каждом испытании. Пробная последовательность в этой задаче была такой же, как и в задаче беззвучного чтения.Задача участников заключалась в том, чтобы решить, был ли замаскированный стимул словом или цепочкой букв. В инструкциях точность важнее скорости отклика. Участников также попросили сделать наилучшее предположение, когда они не были уверены в правильности ответа. Участники указали свой ответ нажатием кнопок указательным (слово) и средним пальцем (буквенная последовательность) соответственно. Этот тест первичной идентификации зависит от простого визуального распознавания характеристик стимула и, следовательно, очень чувствителен к остаточному сознательному зрению [50].

ERP-записи, извлечение сигналов и анализ данных

потенциалов скальпа регистрировали с помощью эквидистантного монтажа 64 спеченных электродов Ag / AgCl, установленных в эластичном колпачке (EasyCap, Мюнхен, Германия). Дополнительный электрод между FPz и Fz был подключен к земле, а другой электрод между Cz и FCz использовался в качестве регистрационного эталона. Движение глаз и мигание регистрировали с помощью 4 электродов (из 64), размещенных под глазами и сбоку от глаз. Импедансы всех электродов поддерживались ниже 5 кОм.Сигналы электроэнцефалографии (ЭЭГ) усиливались усилителями Brainamp (BrainProducts, Gilching, Германия; фильтр нижних частот: 70 Гц, затухание 24 дБ / октава; режекторный фильтр 50 Гц) и непрерывно записывались с частотой оцифровки 500 Гц. С помощью программного обеспечения BrainVisionAnalyzer (BrainProducts, Gilching, Германия) электрические сигналы подвергались цифровой полосовой фильтрации (нижняя граница: 0,1 Гц, 12 дБ / октава; верхняя граница: 30 Гц, 24 дБ / октава) и корректировались на глазные артефакты с использованием независимого компонентного анализа [ 59].Непрерывная ЭЭГ была сегментирована в эпохи, начинающиеся за -320 мс до начала целевого стимула, чтобы обеспечить коррекцию базовой линии 153 мс перед началом прямой маски (при -167 мс) и окончание через 1000 мс после начала целевого стимула. Коррекция базовой линии была выполнена до начала прямой маски, чтобы избежать искажения базовой линии визуально вызванными потенциалами маски. После этого сегменты ЭЭГ без артефактов усреднялись отдельно для каждого из четырех экспериментальных условий. Как и в наиболее актуальных предыдущих исследованиях [11], [20], [52], [60], с которыми мы хотим сравнить наши данные, преобразование среднего-эталонного [61], [62] было выполнено для получения не зависящих от эталона оценки напряжений на коже головы.

Статистический анализ сосредоточен на интересующей лобно-центральной области скальпа, где обычно регистрируются потенциалы действия и звука [11], [20], [21], [28], [63], включая три пары контралатеральные электроды: AF3 / AF4, F1 / F2 и FC1 / FC2. ССП шести экспериментальных условий в основном различались во временном интервале N1 (100–180 мс) [11], [53] — [56]. Средние напряжения в пределах этого временного окна были рассчитаны и подвергнуты дисперсионному анализу с повторными измерениями (ANOVA) с типом характеристик факторов (действие vs.звук), грунтовка (функция грунтовки против затравки 1 против затравки 2), полушарие (левое против правого) и место для электрода. Дополнительный дисперсионный анализ во временном интервале между -320 мс и началом целевого слова (при 0 мс) был выполнен, чтобы исключить, что какая-либо предварительная активность могла скомпрометировать возможные эффекты прайминга. Этот анализ не выявил каких-либо значительных эффектов (все p> 0,10).

Нейронные источники для значительных эффектов инициализации функций ERP были определены с использованием моделирования распределенного источника на основе оценок источников минимальной нормы [64], реализованных в BESA 5.1 (МЕГИС). Источники были рассчитаны для разностных волн большого среднего ERP между условиями первичного действия / звука и первыми условиями действия / звука без включения, соответственно. Оценки источников с минимальной нормой были рассчитаны с использованием стандартизированной реалистичной модели конечных элементов головы (МКЭ). Предварительно заданная базовая линия использовалась для оценки параметров регуляризации шума. Минимальная норма была вычислена с помощью взвешивания по глубине, пространственно-временного взвешивания и взвешивания шума для отдельных каналов, параметров BESA по умолчанию, которые также применялись в нашей предыдущей работе [11], [52], [65].Взвешивание глубины снижает смещение локализации источника к поверхностным токам из-за ослабления полей отведений ЭЭГ с увеличением глубины источника [66], [67]. Пространственно-временное взвешивание дает больший вес источникам, которые, как предполагается, с большей вероятностью вносят вклад в записанные данные на основе меры корреляции подпространства сигнала [68]. Площади Бродмана (BA) максимальной активности оценивались с помощью Talairach Daemon [69].

Результаты

Замаскированный основной идентификатор

Средняя точность в тесте на идентификацию замаскированного простого числа составила 51.5% и существенно не отклоняется от вероятности 50% (t (21) = 1,49, p = 0,15), что ожидается при простом угадывании. D ‘меры чувствительности [70], рассчитанные на основе показателей успешности участников (правильные ответы на слова) и частоты ложных тревог (неправильные ответы на строки с заглавными буквами), не отклонялись значительно от нуля ( d ′ = 0,06, t ( 21) = 1,05, p = 0,31). D ‘, рассчитанный отдельно для слов действия и звуковых слов, также существенно не отклонялся от нуля (действие: d’ = -0.03, t (21) = -0,21, p = 0,84; звук: d ′ = 0,14, t (21) = 1,24, p = 0,23). Следовательно, участники не могли сознательно различать слова и последовательности букв ни в одном из условий.

Результаты электрофизиологического исследования

Примерно через 100 мс после начала действия стимула, слова без прайминга (условие 1 без прайминга) вызывали относительно более положительные, звуковые слова и относительно более отрицательный потенциал кожи головы на лобно-центральных электродах (см. Рис. 3). Сравнение первичной обработки признаков с первыми условиями без первичной обработки (незаправленные слова с высокой релевантностью признаков) показало, что первичная обработка признаков действия привела к отрицательному смещению потенциала, тогда как прайминг звуковых характеристик привел к положительному сдвигу потенциала.ERP условий затравки отличались от первых условий без затравки, которые, в свою очередь, перекрывались со вторым условием без затравки. Этот паттерн ERP показывает, что полученные различия отражают реальные эффекты прайминга, а не активность, связанную с праймером (см. Введение). Эффекты прайминга ERP были статистически проанализированы во временном интервале N1 (100-180 мс) над лобно-центральным скальпом (обоснование временного окна и выбора места для электродов см. В разделе о методах).

Рисунок 3.Общее среднее значение ERP из интересующей лобно-центральной области скальпа в зависимости от типа функции и основной модальности (первичная функция по сравнению с отсутствием прайминга 1 по сравнению с отсутствием праймирования 2).

Показаны средние формы волны ERP, вызванные связанными с действием (A) и звуковыми (B) словами, а также топографические карты соответствующих эффектов действия и звукового прайминга (разностная волна прайминга элементов и не-прайминга 1 ) записывается при максимальной глобальной мощности поля. Черные прямоугольники выделяют критическое временное окно (100–180 мс).Существенные эффекты прайминга обозначены черной звездочкой, а маленькие черные стрелки обозначают начало прямой маски, за которой следует основное слово и обратная маска. Ось Y указывает начало целевого слова.

https://doi.org/10.1371/journal.pone.0065910.g003

Временной интервал N1 ​​(100-180 мс)

Дисперсионный анализ с повторными измерениями (ANOVA) с факторами типа признака, прайминга, полушария и участка электрода выявил существенное взаимодействие между типом признака, праймингом и полушарием (F _(2,42) = 4.29; р = 0,02). Апостериорные тесты Ньюмана-Кеулса дополнительно уточнили это взаимодействие: для слов действия были обнаружены статистически значимые потенциальные различия между первичным условием и первым условием без прайминга (p <0,05), подтверждая критерий прайминга 1, а также между заправка признаков и вторые соответствующие условия без заправки (p <0,01) над левым полушарием. Подготовленные слова вызвали более отрицательный потенциал для кожи головы, чем необработанные. В свою очередь, два условия без затравки не отличались друг от друга (p>.69), подтверждающий критерий прайминга 2. Для звуковых слов условие праймирования признаков также значительно отличалось от соответствующего первого условия без прайминга (p <0,03; подтверждающий критерий 1) и показало тенденцию к отличию от второго без прайминга. состояние (p <.1) над левым полушарием. Здесь подготовленные звуковые слова вызывали более положительный потенциал скальпа, чем необработанные. В соответствии с критерием 2 два условия без затравки снова не отличались друг от друга (p> 0,42).Таким образом, в левом полушарии эффекты выделения признаков для слов действия демонстрировали противоположную полярность эффектов для звуковых слов. Более того, сравнение ERP непраймированного действия со звуковыми словами без праймирования выявило статистически значимую разницу по левому полушарию (p <0,05): слова действия без праймирования вызвали более положительный потенциал скальпа, чем звуковые слова без праймера. . Никаких значительных эффектов в правом полушарии обнаружено не было. (Рис.3)

Анализ источника эффектов прайминга в условиях действия показал активность в правой лобной коре в и рядом с BA 6, распространяющейся в правую теменную (BA 7) кору, а также в BA 9 и 10 и в левой затылочной области мозга (BA 18, 19 см. рис.4А). Исходный анализ эффектов первичного выделения признаков для звуковых слов также предполагал наличие нейрогенераторов в левой затылочной области мозга (BA 18,19), но выявил дополнительную активность в двусторонней височной (BA 20, 21 и 38) и лобной (BA 6) коре головного мозга (рис. . 4B).

Рис. 4. Оценки нейронных источников потенциалов скальпа, рассчитанные в соответствии с алгоритмом минимальной нормы на основе разностных волн ERP в зависимости от типа признака.

(A) Источник значительного эффекта подготовки к особенностям действия (B) Источник значительного эффекта затравки звуковых характеристик.

https://doi.org/10.1371/journal.pone.0065910.g004

Обсуждение

В настоящем исследовании ERP мы впервые исследовали бессознательную автоматическую обработку концепций, связанных с действием и звуком, в рамках парадигмы замаскированного подбора признаков. Эта парадигма проверила предсказание теории обоснованного познания, действительно ли предварительная активация концептуального действия по сравнению с измерением звуковой характеристики бессознательным первичным словом по-разному модулирует последующую обработку целевого слова, обозначающего концепцию с высокой релевантностью того же измерения характеристики, соответственно.В соответствии с нашими прогнозами, мы обнаружили специфические подсознательные прайминговые эффекты на участках лобно-центральных электродов в левом полушарии между 100 и 180 мс после начала действия целевого стимула, различающиеся по топографии (различия полярности) и нейронным источникам: по сравнению с соответствующими неактивными источниками. -прайминговые условия, примирование признаков в словах действия было связано с относительно более негативными ERP, тогда как примирование признаков в звуковых словах вызывало относительно более положительные ERP. Исходный анализ предложил специфические нейронные генераторы в или близко к специфическим областям.В соответствии с обоснованной теорией познания, эти дифференциальные эффекты подсознательного выделения признаков указывают на быстрый автоматический доступ к концептуальным действиям по сравнению со звуковыми признаками также в условиях бессознательного просмотра, тем самым исключая любые постконцептуальные стратегические процессы.

В соответствии с более ранними исследованиями ERP с видимыми стимулами, непраймированные слова действия вызывали относительно более положительный потенциал кожи головы на лобно-центральных электродах [20], [21], [28], [52]. Напротив, звуковые слова без примитивов вызвали относительно более негативный потенциал в том же месте на коже черепа [11], [48].Основываясь на этом, в настоящем исследовании мы обнаружили в настоящем исследовании специфические для свойств замаскированные эффекты прайминга: по сравнению с несложными словами действия (первое условие без прайминга), позитивность к словам действия была определенно снижена в условии прайминга; Напротив, ERP замированных звуковых слов привели к снижению относительно отрицательного потенциала мозга незаряженных звуковых слов. Поскольку ERP условия действия и звуковой затравки отличались от соответствующих первых условий без затравки, а соответствующие первое и второе условия без затравки были похожи друг на друга, мы можем утверждать, что полученные эффекты ERP являются реальными эффектами затравки и не представляют основная деятельность.

Кроме того, все стимулы, использованные в парадигме замаскированного замаскирования признаков, были одинаковыми для всех участников в предварительном и первом непрайминговом состоянии. Следовательно, на эти специфические для признаков эффекты подсознательного прайминга не могут повлиять несемантические лексические эффекты из-за возможного незаметного недостаточного соответствия стимулов. Поскольку как критические, так и контрольные слова были представлены в качестве целей, вероятность повторения простого числа в качестве целевого слова (и наоборот) от предыдущего к последующему испытанию в пределах одного участника была одинаковой для экспериментального и двух контрольных условий.Таким образом, эффекты прайминга скорее должны возникать из-за различного бессознательного доступа к концептуальным характеристикам простых чисел, связанным со звуком и действием, тем самым предварительно активируя одно и то же измерение характеристик представленных впоследствии соответствующих видимых целевых слов.

Исходный анализ эффектов ERP позволил предположить, что нейронные генераторы для воздействия и звукового прайминга частично отличаются друг от друга: активность источника, специфичная для прайминга действия, была обнаружена в правой лобной и теменной коре, тогда как активность источника, специфичная для прайминга звука, была получена в двусторонней височной и лобной областях. области.Наблюдаемая специфическая для признаков активность совместима с предыдущими результатами, полученными с использованием видимой стимуляции, которые предполагают представление особенностей действия в лобных и теменных областях, близких к премоторной коре [52], [60], [71], и представление звуковых характеристик во временном пространстве. области, близкие к слуховой ассоциации коры [11]. Активность дополнительного источника звуковых затравочных эффектов во фронтальной коре, по-видимому, основана на том факте, что бессознательная обработка звуковых слов активирует связанные действия в лобных моторных областях, которые обычно производят соответствующий звук (см. Также относительно сильную связь звуковых слов с особенностями действия, Таблица 1).Что касается латеральных различий между исходной локализацией действия и эффектами создания звуковых характеристик, следует отметить, что латеральность концептуальной обработки в некоторой степени варьируется: различия в активации иногда наблюдались только в доминирующем языковом левом полушарии, а иногда и в разных полушариях [72] или еще более выражен в правом (недоминантном) полушарии при обработке информации о действиях [24], [31], [73] — [75]. В настоящее время факторы, определяющие точную латерализацию полушария, до конца не изучены.Однако активность источника в левой затылочной области была обнаружена как для эффектов действия, так и для звуковых эффектов, возможно, отражающих нисходящие влияния активированных характерных репрезентаций на обработку визуальной словоформы (см., Например, [76]). Однако они носят только описательный характер, поэтому полученные нейронные генераторы следует интерпретировать с осторожностью. Также может быть информативным дополнительно провести эксперимент с локализатором, например с помощью простых тонов и движений пальцев для более точного картирования акустических и моторных регионов, специфичных для модальности.

Подсознательные специфические эффекты прайминга в этом исследовании предоставляют важные доказательства для обоснованной теории познания, которая предсказывает различную обработку действий и звуковых слов в соответствующих модальнозависимых системах мозга: во-первых, полярность, а также топография потенциалов кожи головы для неподготовленных условия действия и звука полностью согласуются с предыдущими выводами ERP о видимых действиях и звуковой обработке текста, которые были связаны с дифференциальной активацией моторной и слуховой коры [11], [77].Во-вторых, подсознательное праймирование признаков было связано с отчетливым снижением этой специфической активности, что приводило к дифференциальным эффектам прайминга признаков. Следовательно, эти топографические различия в подсознательном прайминге признаков предполагают, что действие и звуковые слова неосознанно обрабатываются в разных областях мозга, предположительно в соответствующей зависящей от модальности коре головного мозга. В-третьих, хотя настоящий анализ источников носит только описательный характер и, следовательно, должен интерпретироваться с осторожностью, они выявляют дифференциальные нейронные генераторы для действий и звуковых эффектов ERP-прайминга в моторной и слуховой областях или вблизи них, соответственно.Этот паттерн подсознательных эффектов прайминга, специфичных для признаков, трудно согласовать с амодальными теориями, которые не предполагают нейроанатомического отчетливого представления концептуальной информации как функции от типа признака.

Поскольку записи ERP предоставляют только корреляционную информацию, мы не можем продемонстрировать причинную релевантность зависящей от модальности коры для подсознательной специфической обработки, чтобы удовлетворить дальнейшее важное предсказание теории обоснованного познания [4], [78].Однако, по крайней мере, для видимой обработки действия и звуковых слов было показано, что неповрежденная моторная [24] или слуховая кора [18] необходима для понимания значения соответствующей категории слов, что указывает на причинную значимость модальности-специфической коры головного мозга. для концептуальной обработки. Тем не менее, было бы очень интересно изучить нашу парадигму подсознательного прайминга признаков в сочетании с транскраниальной магнитной стимуляцией (ТМС), чтобы проверить причинность моторной и слуховой коры для появления подсознательных специфических прайминговых эффектов.

Функциональная значимость специфической для модальности информации для концептуальной обработки также подтверждается предыдущим поведенческим исследованием, изучающим специфические для модальности затраты на переключение [49]. Результаты показывают, что обработка концептуальной информации в пределах одного измерения функции облегчает соответствующие проверки свойств. Здесь мы расширяем эти результаты, демонстрируя, что эффекты прайминга признаков также могут наблюдаться для подсознательно представленных замаскированных простых чисел. Поскольку замаскированные эффекты прайминга отражают бессознательную автоматическую обработку [37] [79], концептуальная обработка, специфичная для характеристик, не может подвергаться влиянию постконцептуальных стратегий, таких как визуальные образы или семантическая обработка (см., [35], [80]). Таким образом, настоящие результаты подтверждают предположение теории обоснованного познания о том, что деятельность в сенсорной и моторной областях во время концептуальной обработки также может происходить бессознательно и не обязательно сопровождается ярким сознательным переживанием концептуального содержания, например, в образах [4]. Однако наши результаты не исключают возможности супрамодального «концептуального центра» — зоны конвергенции [81], расположенной в передней височной коре, которая объединяет распределенные концептуальные представления в сенсорной и моторной областях мозга в связную концепцию, как предполагалось ранее [3 ], [65], [82] — [84].

В заключение, настоящее наблюдение определенных эффектов первичной характеристики, вызванных исключительно подсознательной предварительной активацией одного и того же действия или измерения звуковой характеристики вместо идентичного или конгруэнтного представления действия или звуковых слов, соответственно, демонстрирует, что обработка концептуального действия и звуковые функции автоматически активируют отдельные мозговые цепи, предположительно в соответствующей модальности коры головного мозга или рядом с ней. Поскольку обработка конкретных характеристик происходит в условиях бессознательного просмотра, постконцептуальные стратегические процессы, такие как образы или семантическая обработка, могут быть исключены.Взятые вместе, настоящие результаты подтверждают и расширяют предыдущие исследования, предлагающие обоснование концепций в восприятии и действии, и предоставляют дополнительные важные доказательства модальности-специфической организации концептуальной памяти.

Вклад авторов

Задумал и спроектировал эксперименты: NT FT MK. Проведены эксперименты: NT FT. Проанализированы данные: НТ ФТ МК. Предоставленные реагенты / материалы / инструменты анализа: NT FT MK. Написал статью: НТ МК.

Ссылки

1. 1.Tulving E (1972) Эпизодическая и семантическая память. В: E Tulving и W. Donaldson, Editors. Организация памяти, Нью-Йорк: Academic Press. п. 381–403.
2. 2. Хамфрис Г.В., Риддок М.Дж., Куинлан П.Т. (1988) Каскадные процессы в идентификации изображений. Когнитивная нейропсихология 5: 67–103.
3. 3. Кифер М., Пульвермюллер Ф (2012) Концептуальные представления в уме и мозге: теоретические разработки, текущие данные и будущие направления. Cortex 48: 805–25.
4. 4. Кифер М., Барсалу Л.В. (2013) Обоснование концептуальной системы человека в восприятии, действии и внутренних состояниях. В: W Prinz, M Beisert, and A Herwig, Editors. Наука о действии: основы новой дисциплины, Кембридж: MIT Press.
5. 5. Барсалов Л.В. (2008) Обоснованное познание. Ежегодный обзор психологии 59: 617–645.
6. 6. Галлезе В., Лакофф Г. (2005) Концепции мозга: роль сенсорно-моторной системы в концептуальном знании.Когнитивная нейропсихология 22: 455–479.
7. 7. Kiefer M, Sim E-J, Liebich S, Hauk O, Tanaka JW (2007) Зависимая от опыта пластичность концептуальных репрезентаций в сенсорно-моторных областях человека. Журнал когнитивной нейробиологии 19: 525–542.
8. 8. Мартин А. (2007) Представление объектных концепций в мозгу. Ежегодный обзор психологии 58: 25–45.
9. 9. Pulvermüller F, Fadiga L (2010) Активное восприятие: сенсомоторные цепи как корковая основа языка.Nature Reviews Neuroscience 11: 351–360.
10. 10. Hauk O, Johnsrude I, Pulvermüller F (2004) Соматотопическое представление слов действия в моторной и премоторной коре головного мозга человека. Нейрон 41: 301–7.
11. 11. Kiefer M, Sim E-J, Herrnberger B, Grothe J, Hoenig K (2008) Звук концепций: четыре маркера для связи между слуховой и концептуальной системами мозга. Журнал неврологии 28: 12224–12230.
12. 12. Андерсон JR (1983) Архитектура познания.Когнитивная наука серии. Хиллсдейл, Нью-Джерси: Лоуренс Эрлбаум Ассошиэйтс, Инк.
13. 13. Пилишин З.В. (1984) Вычисление и познание: На пути к основам когнитивной науки. Кембридж: MIT Press.
14. 14. Quillian MR (1969) обучаемый понимающий язык. Сообщения ACM 12: 459–476.
15. 15. Тайлер Л.К., Мосс Х.Э. (2001) К распределенному учету концептуального знания. Тенденции в когнитивных науках 5: 244–252.
16. 16.Боуленжер В., Рой А.С., Полиньян И., Депрез В., Жаннерод М. и др. (2006) Перекрестный разговор между языковыми процессами и явным двигательным поведением в первые 200 мс обработки. Журнал когнитивной нейробиологии 18: 1607–1615.
17. 17. Helbig HB, Graf M, Kiefer M (2006) Роль представлений действий в распознавании визуальных объектов. Экспериментальные исследования мозга 174: 221–228.
18. 18. Trumpp NM, Kliese D, Hoenig K, Haarmeier T, Kiefer M (2013) Потеря звука понятий: повреждение слуховой ассоциации коры головного мозга ухудшает обработку связанных со звуком понятий.Cortex 49: 474–486.
19. 19. Уоррингтон EK, McCarthy R (1987) Категории знаний. Мозг 110: 1273–1296.
20. 20. Кифер М. (2005) Прайминг повторения модулирует связанные с категориями эффекты на потенциалы, связанные с событием: дополнительные доказательства существования множественных семантических систем коры головного мозга. Журнал когнитивной неврологии 17: 199–211.
21. 21. Pulvermüller F, Lutzenberger W, Preissl H (1999) Существительные и глаголы в неповрежденном мозге: данные, полученные на основе связанных с событием потенциалов и высокочастотных корковых реакций.Кора головного мозга 9: 497–506.
22. 22. Мартин А., Виггс К.Л., Унгерлейдер Л.Г., Хаксби Дж.В. (1996) Нейронные корреляты знаний, специфичных для категорий. Природа 379: 649–652.
23. 23. Бак TH, O’Donovan DG, Xuereb JH, Boniface S, Hodges JR (2001) Избирательное нарушение обработки глаголов, связанное с патологическими изменениями в областях Бродмана 44 и 45 при синдроме болезни двигательных нейронов-деменции-афазии. Мозг 124: 103–120.
24. 24. Neininger B, Pulvermüller F (2003) Дефицит специфических категорий слов после поражений в правом полушарии.Нейропсихология 41: 53–70.
25. 25. Tettamanti M, Buccino G, Saccuman MC, Gallese V, Danna M и др. (2005) Прослушивание предложений, связанных с действием, активирует лобно-теменные двигательные цепи. Журнал когнитивной неврологии 17: 273–281.
26. 26. Pulvermüller F, Harle M, Hummel F (2000) Нейрофизиологическое различие категорий глаголов. Нейроотчет 11: 2789–2793.
27. 27. Пульвермюллер Ф., Хаук О., Никулин В.В., Ильмониеми Р.Дж. (2005) Функциональные связи между двигательными и языковыми системами.Европейский журнал нейробиологии 21: 793–797.
28. 28. Кифер М. (2001) Перцепционные и семантические источники категориальных эффектов: Связанные с событием потенциалы во время категоризации изображений и слов. Память и познание 29: 100–116.
29. 29. Симмонс В.К., Мартин А., Барсалоу Л.В. (2005). Изображения аппетитной пищи активируют вкусовую кору для вкуса и вознаграждения. Кора головного мозга 15: 1602–1608.
30. 30. Симмонс В.К., Рамджи В., Бошамп М.С., Макрей К., Мартин А. и др.(2007) Обычный нейронный субстрат для восприятия и знания цвета. Neuropsychologia 45: 2802–10.
31. 31. Кифер М., Трамп Н., Херрнбергер Б., Сим Э. Дж., Хёниг К. и др. (2012) Разделение представления концепций, связанных с действием и звуком, в средней височной коре. Мозг и язык 122: 120–5.
32. 32. Henson RNA, Shallice T, Dolan R (2000) Доказательства нейровизуализации диссоциируемых форм повторного прайминга. Science 287: 1269–72.
33. 33.Шактер Д.Л., Рейман Э., Уеккер А., Польстер М.Р., Юнг Л. и др. (1995) Области мозга, связанные с поиском структурно связной визуальной информации. Природа 376: 537–590.
34. 34. Rugg MD, Nieto-Verga M (1999) Эффекты немедленного повторения слов, специфичные для модальности: Электрофизиологические доказательства. NeuroReport 10: 2661–2664.
35. 35. Machery E (2007) Концепция эмпиризма: методологическая критика. Познание 104: 19–46.
36. 36. Чаттерджи А. (2010) Бестелесное познание.Язык и познание 2: 79–116.
37. 37. Кифер М. (2012) Исполнительный контроль над бессознательным познанием: внимательная сенсибилизация обработки бессознательной информации. Границы неврологии человека 6: 61
38. 38. Ансорге У, Кифер М., Халид С., Грассл С., Кениг П. (2010) Проверка теории воплощенного познания с помощью подсознательных слов. Познание 116: 303–320.
39. 39. Ансорге У., Хорстманн Г., Шарлау И. (2011) Нисходящее условное ориентирование по конкретным функциям с учетом визуального ввода и без него.Успехи в когнитивной психологии 7: 108–119.
40. 40. Dehaene S, Changeux JP, Naccache L, Sackur J, Sergent C (2006) Сознательная, предсознательная и подсознательная обработка: проверяемая таксономия. Тенденции в когнитивных науках 10: 204–11.
41. 41. Кифер М., Ансорге У., Хейнс Дж. Д., Хамкер Ф., Мэттлер У. и др. (2011) Нейрокогнитивные механизмы сознательного и бессознательного визуального восприятия: от множества явлений к общим принципам. Успехи в когнитивной психологии 7: 55–67.
42. 42. Kunde W, Reuss H, Kiesel A (2012) Сознание и когнитивный контроль. Успехи в когнитивной психологии 8: 9–18.
43. 43. Schmidt F, Haberkamp A, Schmidt T (2011) Что можно и чего нельзя делать при исследовании прайминга реакции. Успехи в когнитивной психологии 7: 120–131.
44. 44. Гринвальд А.Г., Дрейн С.К., Абрамс Р.Л. (1996) Три когнитивных маркера бессознательной семантической активации. Science 273: 1699–1702.
45. 45. Кифер М. (2007) Нисходящая модуляция бессознательных «автоматических» процессов: стробирующая структура.Успехи в когнитивной психологии 3: 289–306.
46. 46. Кифер М., Адамс С.К., Зовко М. (2012) Преднамеренная сенсибилизация бессознательной визуальной обработки: нисходящие влияния на замаскированную прайминг. Успехи в когнитивной психологии 8: 50–61.
47. 47. Ворберг Д., Маттлер Ю., Хайнеке А., Шмидт Т., Шварцбах Дж. (2003) Различные временные курсы для визуального восприятия и подготовки к действию. Труды Национальной академии наук США 100: 6275–6280.
48. 48. Trumpp NM, Traub F, Pulvermüller F, Kiefer M (2012) Бессознательная автоматическая активация мозга акустических и связанных с действием концептуальных функций во время замаскированного повторения прайминга.отправлено в Журнал когнитивной неврологии.
49. 49. Печер Д., Зеленберг Р., Барсалоу Л. В. (2003) Проверка свойств различной модальности для концепций приводит к затратам на переключение. Психологическая наука 14: 119–124.
50. 50. Kiefer M (2002) N400 модулируется бессознательно воспринимаемыми замаскированными словами: еще одно свидетельство автоматического распространения активационного учета эффектов прайминга N400. Когнитивные исследования мозга 13: 27–39.
51. 51. Кифер М., Спитцер М. (2000) Временной ход сознательной и бессознательной семантической активации мозга.NeuroReport 11: 2401–7.
52. 52. Kiefer M, Sim EJ, Helbig H, Graf M (2011) Отслеживание временного курса действий, запускающих распознавание объектов: свидетельства быстрых и медленных влияний действия на восприятие. Журнал когнитивной неврологии 23: 1864–74.
53. 53. Hoenig K, Sim EJ, Bochev V, Herrnberger B, Kiefer M (2008) Концептуальная гибкость в человеческом мозге: динамический набор семантических карт из визуальных, двигательных и двигательных областей. Журнал когнитивной неврологии 20: 1799–814.
54. 54. Pulvermüller F, Shtyrov Y, Ilmoniemi R (2005) Мозговые сигнатуры доступа к значениям при распознавании слов действия. Журнал когнитивной неврологии 17: 884–892.
55. 55. Эдди М., Шмид А., Холкомб П.Дж. (2006) Маскированное повторение прайминга и связанные с событиями мозговые потенциалы: новый подход для отслеживания динамики восприятия объекта. Психофизиология 43: 564–8.
56. 56. Холкомб П.Дж., Грейнджер Дж. (2006) О динамике визуального распознавания слов: связанное с событием потенциальное исследование с использованием замаскированного повторения прайминга.Журнал когнитивной неврологии 18: 1631–43.
57. 57. Oldfield R (1971) Оценка и анализ руки: Эдинбургский инвентарь. Нейропсихология 9: 97–113.
58. 58. Баайен Р. Х., Пипенброк Р., Гуликерс Л. (1995) Лексическая база данных CELEX (Выпуск 2) [CD-ROM]. Филадельфия, Пенсильвания: Консорциум лингвистических данных, Университет Пенсильвании [Дистрибьютор].
59. 59. Макейг С., Белл А.Дж., Юнг Т.П., Гахремани Д., Сейновски Т.Дж. (1997) Слепое разделение звуковых реакций мозга, связанных с событием, на независимые компоненты.Труды Национальной академии наук США 94: 10979–10984.
60. 60. Hauk O, Pulvermüller F (2004) Нейрофизиологическое различие слов действия в лобно-центральной коре. Составление карты человеческого мозга 21: 191–201.
61. 61. Bertrand O, Perrin F, Pernier JA (1985) Теоретическое обоснование среднего эталона в топографических исследованиях вызванного потенциала. Электроэнцефалография и клиническая нейрофизиология 62: 462–464.
62. 62. Kiefer M, Marzinzik F, Weisbrod M, Scherg M, Spitzer M (1998) Временной ход активации мозга во время торможения реакции: свидетельства связанных с событием потенциалов в задаче Go / Nogo.NeuroReport 9: 765–770.
63. 63. Näätänen R (1992) Внимание и функция мозга. Хиллсдейл, Нью-Джерси: Эрлбаум.
64. 64. Hauk O (2004) Будьте проще: случай использования классической оценки минимальной нормы при анализе данных ЭЭГ и МЭГ. Нейроизображение 21: 1612–1621.
65. 65. Kiefer M, Schuch S, Schenck W, Fiedler K (2007) Состояния настроения модулируют активность в семантических областях мозга во время эмоционального кодирования слов. Кора головного мозга 17: 1516–1530.
66. 66.Lin FH, Witzel T, Ahlfors SP, Stufflebeam SM, Belliveau JW и др. (2006) Оценка и повышение пространственной точности локализации источника МЭГ с помощью взвешенных по глубине оценок минимальной нормы. NeuroImage 31: 160–71.
67. 67. Fuchs M, Wagner M, Kohler T, Wischmann HA (1999) Линейные и нелинейные реконструкции плотности тока. Журнал клинической нейрофизиологии 16: 267–95.
68. 68. Mosher JC, Leahy RM (1998) Рекурсивная МУЗЫКА: основа для локализации источника ЭЭГ и МЭГ.IEEE Trans Biomed Eng 45: 1342–54.
69. 69. Ланкастер Дж. Л., Волдорф М. Г., Парсонс Л. М., Лиотти М., Фрейтас С. С. и др. (2000) Автоматизированные метки атласа Talairach для функционального картирования мозга. Составление карты человеческого мозга 10: 120–131.
70. 70. Green DM, Swets JA (1966) Теория обнаружения сигналов и психофизика. Нью-Йорк: Вили.
71. 71. Боуленжер В., Штыров Ю., Пульвермюллер Ф. (2012) Когда вы уловили идею? MEG свидетельство мгновенного понимания идиомы.NeuroImage 59: 3502–3513.
72. 72. Gerlach C (2007) Обзор исследований функциональной визуализации по специфичности категорий. Журнал когнитивной нейробиологии 19: 296–314.
73. 73. Pulvermüller F, Kherif F, Hauk O, Mohr B, Nimmo-Smith I (2009) Распределенные сборки ячеек для общей лексической и специфической для категорий семантической обработки, как показал кластерный анализ фМРТ. Составление карты человеческого мозга 30: 3837–3850.
74. 74. Джеймс Т.В., Готье I (2003) Семантические особенности слуха и действия активируют сенсорно-специфические области восприятия мозга.Текущая биология 13: 1792–1796.
75. 75. Хёниг К., Мюллер С., Херрнбергер Б., Сим Э. Дж., Спитцер М. и др. (2011) Нейропластичность семантических представлений музыкальных инструментов у профессиональных музыкантов. NeuroImage 56: 1714–1725.
76. 76. Kherif F, Josse G, Price CJ (2012) Автоматическая нисходящая обработка объясняет общие левые затылочно-височные реакции на визуальные слова и объекты. Кора головного мозга 21: 103–14.
77. 77. Хаук О., Штыров Ю., Пульвермюллер Ф. (2008) Временной ход действия и понимание слов действия в человеческом мозге, выявленное нейрофизиологией.Журнал физиологии (Париж) 102: 50–58.
78. 78. Хаук О., Ченчер Н. (2013) Свод доказательств: что нейробиология может рассказать нам о воплощенной семантике? Фронт Психол 4: 50.
79. 79. Кифер М., Мартенс У. (2010) Сенсибилизация бессознательного познания: наборы задач модулируют последующее замаскированное семантическое праймирование. Журнал экспериментальной психологии: General 139: 464–489.
80. 80. Ноппени У., Прайс К.Дж., Пенни В.Д., Фристон К.Дж. (2006) Два различных нейронных механизма для категорийно-селективных ответов.Кора головного мозга 16: 437–445.
81. 81. Дамасио А.Р. (1989) Мозг связывает сущности и события посредством мультирегиональной активации из зон конвергенции. Нейронные вычисления 1: 123–132.
82. 82. Паттерсон К., Нестор П.Дж., Роджерс Т.Т. (2007) Откуда вы знаете то, что знаете? Представление семантических знаний в человеческом мозге. Nature Reviews Neuroscience 8: 976–987.
83. 83. Пульвермюллер Ф., Купер-Пай Э., Дайн С., Хаук О., Нестор П. Дж. И др. (2010) Дефицит обработки текста при семантической деменции: все категории равны, но некоторые категории более равны, чем другие.Журнал когнитивной нейробиологии 22: 2027–41.
84. 84. Симмонс В.К., Барсалу Л.В. (2003) Принцип подобия в топографии: согласование теорий концептуальных недостатков. Когнитивная нейропсихология 20: 451–486.

Как понять сознательные и бессознательные мотивации вашего персонажа

В чем разница между сознательными и бессознательными мотивами персонажа?

Добро пожаловать в нашу непрерывную серию Learning from Masters и Industry Insiders , где мы ищем и публикуем отличные видео, интервью и обсуждения искусства, ремесла и бизнеса написания сценариев, а также извлекаем лучшие слова мудрости, советы по написанию, и советы по написанию сценария.

Мы переходим к собственному видео TSL 360 от Script Lab со сценаристом Аароном Мендельсоном, который обсуждает сознательные и бессознательные мотивы персонажей в сценариях.

Аарон Мендельсон — соавтор и автор франшизы Disney Air Bud , а также сценарист и сценарист на телевидении для Fox, New Line, ABC, Warner Bros, Apple и других. Он также является профессором сценария в Университете Лойола-Мэримаунт и секретарем-казначеем Гильдии писателей Западной Америки.

Мы извлекаем лучшую информацию из приведенного ниже ролика и предлагаем нашу собственную разработку ее интригующих моментов.

Найдите способы сделать своего главного героя уникальным

«[Главные герои], как правило, наименее интересные персонажи в сценарии. Я подумаю, что делает их уникальными. Какие у них есть интересные черты и качества личности? А потом я попытаюсь выяснить их бессознательное и сознательное желание ».

Первым шагом в создании привлекательных персонажей является попытка найти различные способы сделать их уникальными и оригинальными. Черты характера, причуды и определенный фон могут помочь конкретизировать персонажа.

Это первый шаг к преобразованию двухмерного персонажа во что-то трехмерное.

Он указывает на такого персонажа, как Дори в В поисках Немо и В поисках Дори . Чем она уникальна? Она ничего не может вспомнить. У нее наблюдается кратковременная потеря памяти, и она не может удерживать информацию более минуты.

Сознательное желание — желание

«Вы, персонажи, осознанное желание, также известное как желание, — это то, чего, по мнению главного героя, они хотят.И часто это эгоистичная цель. Часто они происходят в начале рассказа. Иногда, когда наступает побуждающий инцидент, они думают об этом. Они думают, что хотят именно этого ».

Желание — это изначальное поверхностное желание. Может, полицейский хочет, наконец, увидеть какое-нибудь действие. Возможно, группа детей из небольшого городка хочет найти мертвое тело, которое, по слухам, может стать героем.

Как бы то ни было, именно с желания начинается история.

Бессознательное желание — чему они учатся и чего ДЕЙСТВИТЕЛЬНО хотят

«Бессознательное желание — это то, что центральный персонаж узнает во время своего путешествия, что он действительно хочет.И часто это более самоотверженная цель ».

Далее он объясняет, что в некоторых фильмах сознательное желание и бессознательное желание совпадают.

В Birdman главный герой хочет доказать миру, что он может быть драматическим актером.

В Gravity главный герой хочет выжить и вернуться домой.

Фильмы рассказывают об их пути к цели и борьбе, которую они должны преодолеть, чтобы достичь ее.

Но в большинстве фильмов наблюдается переход от сознательных желаний к бессознательным, и они должны пройти через испытания и невзгоды, чтобы достичь того, чего они действительно хотят.

Примеры осознанных и бессознательных желаний персонажей

В Во все тяжкие осознанное желание главного героя состоит в том, чтобы поддерживать свою семью. Его бессознательное желание — вернуть себе мужское достоинство.

В Выпускник , осознанное желание главного героя — миссис.Робинзон — или, по крайней мере, тот секс, которого он желает с ней. Его бессознательное желание — это его дочь и то, что она воплощает — любовь.

В You’ve Got Mail есть два главных героя. Сознательное желание этого человека — доминировать на местном книжном рынке с помощью своего нового франчайзингового магазина. Сознательное желание женщины — помешать этому мужчине разрушить ее местный книжный магазин. Их бессознательное желание состоит в том, чтобы узнать, что их друзья по переписке по электронной почте идеально подходят для любви.

---

Посмотрите ролик ниже и присоединитесь к TSL 360, чтобы посмотреть всю презентацию!

---

Чтобы быть в курсе всех последних новостей The Script Lab, не забудьте подписаться на нас в Twitter, Facebook и Instagram.

И станьте участником TSL 360, чтобы пользоваться САМОЙ БОЛЬШОЙ библиотекой образовательного контента по сценарию, включающей мастер-классы, глубокие интервью и лекции от сценаристов, удостоенных премии Оскар, телеведущих, продюсеров, литературных менеджеров, агентов, студии. руководители и ведущие преподаватели — все в одном месте.

смещение | Finish Line Features, Inc.

Ядовитые последствия предвзятости ежедневно появляются в заголовках газет: сексуальные домогательства, расовое профилирование, разница в оплате труда.Как люди, мы предвзяты. И все же немногие из нас готовы это признать. Мы уверенно делаем поспешные суждения, но совершенно не осознаем, какое влияние наши предположения оказывают на окружающих. Документальный фильм bias следует за режиссером Робин Хаузер, который пытается раскрыть свои скрытые пристрастия и изучить, как бессознательная предвзятость определяет отношения, рабочие места, нашу систему правосудия и технологии. предвзятость обдумывает самый насущный вопрос: можем ли мы избавиться от предвзятости в нашем мозгу?

Существует тест, который измеряет бессознательные предубеждения: Гарвардский тест на неявные ассоциации, или IAT.В bias Робин сдает тест IAT и шокирована ее результатами. Она приступает к исследованию природы человеческой предвзятости, выслеживает соавторов теста, Махзарина Банаджи и Энтони Гринвальда, чтобы разобраться в науке, лежащей в основе предвзятости, прежде чем путешествовать по стране и всему миру, чтобы изучить передовые исследования предвзятости. и его влияние на нашу социальную и профессиональную жизнь.

Повсюду, предвзятость дает голос соседям, обеспокоенным профилированием в своих сообществах, руководителям, борющимся с предвзятостью в своем бизнесе, и тем из нас, кто не решается признать наши собственные предубеждения.Столкнувшись со своей бессознательной предвзятостью, Робин переходит к действию, участвуя в инновационных экспериментах — от корпоративных стратегий до технических вмешательств и виртуальной реальности — которые меняют наше понимание неявной предвзятости и пытаются смягчить ее. В таких условиях, как симулятор принятия решения о применении смертоносной силы в полиции и лаборатория виртуальной реальности, призванная уменьшить расовые предубеждения, фильм рассматривает возможности, предоставляемые новыми технологиями. В то же время он раскрывает риски, на которые мы беремся, используя алгоритмы для устранения человеческой предвзятости.

Юмористические анекдоты, тревожные разоблачения и острая уязвимость Робин побуждают зрителей задуматься над собственными «внутренними чувствами». Когда нам следует им доверять, а когда отпустить?

3 шага к предотвращению бессознательной предвзятости на рабочем месте

Прежде чем мы обратимся к вопросу о «неосознанной предвзятости» на рабочем месте, важно сделать шаг назад и дать определение этому термину. Под бессознательной предвзятостью подразумеваются скрытые убеждения, которые влияют на наше восприятие других.«Подсознательная предвзятость» также является горячей темой, которая сегодня появляется в повестках дня многих организаций в области человеческого капитала. Видео Google Making the Unconscious Conscious, например, доказывает, что понимание бессознательной предвзятости имеет решающее значение для создания инклюзивного рабочего места.

В Aperian Global мы сотрудничаем с организациями, чтобы улучшить их глобальное разнообразие и инклюзивные усилия — и один из лучших способов сделать это — привлечь внимание к неосознанной предвзятости на рабочем месте и ее влиянию на решения и поведение на рабочем месте.Когда мы делаем это, все мы пожинаем плоды большей продуктивности, творчества и инноваций (о чем свидетельствует эта знаменательная статья McKinsey «Почему разнообразие имеет значение».

Итак, хотите знать, как бороться с неосознанной предвзятостью на рабочем месте? Ниже мы расскажем о нескольких полезных шагах, которые помогут организациям в этом.

Поймите, что бессознательная предвзятость — это нормально

Бессознательные предубеждения — это неявные позитивные или негативные предпочтения в отношении вещей, людей или групп, сформированные в результате нашего индивидуального опыта.Эти поспешные суждения могут иметь огромное значение для нашей работы. Подсознательная предвзятость заставляет нас думать, что мы принимаем решения о способностях, профессионализме или способности человека вносить свой вклад на основе рациональных деталей, тогда как в действительности они основаны на наших личных предпочтениях.

До недавнего времени существовала тенденция думать, что предубеждения делают нас плохими людьми. Однако исследования в области нейробиологии показали, что люди запрограммированы на то, чтобы отдавать предпочтение тем, кто похож на нас или демонстрирует схожие черты.Поэтому компаниям необходимо начать понимать, что неосознанная предвзятость на рабочем месте — это нормально. Что делает предубеждения «плохими», так это незнание того, как они влияют на наши решения и влияют на других.

Определите свои предубеждения и их потенциальное влияние на рабочем месте

Для вас важно знать о возможных предубеждениях и понимать влияние неосознанных предубеждений на рабочем месте. Подумайте о своих потенциальных предубеждениях и моделях принятия решений; После того, как вы определите свои собственные неявные предубеждения, подумайте, как они могут проявляться на рабочем месте.Как неосознанная предвзятость влияет на то, кого вы приглашаете на встречи, с кем легче разговаривать и чье мнение влияет на ваши решения?

Расширяйте свою точку зрения и просвещайте других

Еще один ключ к устранению неосознанных предубеждений? Расширение вашей точки зрения и обучение других. Подумайте об этих четырех важных шагах:

• При выявлении возможной негативной предвзятости приложите сознательные усилия, чтобы больше узнать об этой идее, отдельном человеке или группе, чтобы понять, как и почему это доставляет вам дискомфорт.
• Принимая важные решения, убедитесь, что вы пригласили других, которые могут расширить вашу точку зрения и уравновесить любые скрытые предубеждения. Спросите у коллег, представляющих другие точки зрения, отзывы о потенциальных моделях предпочтений, которые могут у вас возникнуть, и внимательно выслушайте их отзывы.
• Если вы определили коллегу, который может принимать решение с потенциальной предвзятостью, вовлеките его в конструктивный разговор, чтобы выявить любые возможные предубеждения в их решении.
• Работая с коллегами по всему миру, поймите, что ваше восприятие предвзятости может быть просто результатом непонимания культурных различий.Повысьте свою осведомленность и понимание культур, с которыми вы, возможно, работаете, чтобы лучше понять любые возможные предубеждения.

Повышая осведомленность и понимание бессознательной предвзятости, люди могут начать менять свое мышление и отношение к вопросам разнообразия. Обязательно сделайте шаг назад и спросите:

• «Какие у меня могут быть предубеждения?»
• «Как это повлияет на рабочее место?»
• «Что я буду с этим делать?»

Повышение осведомленности и участие в продуктивном диалоге — это первый шаг на пути к созданию глобального рабочего места.

Примечание: обновлено в сентябре 2020 г.

Ищете другие способы выявления и смягчения неосознанной предвзятости на рабочем месте?

(PDF) Бессознательная автоматическая активация мозгом акустических и связанных с действием концептуальных характеристик во время замаскированного повторения прайминга

Трампп и др .: Бессознательная активация мозгом акустических и связанных с действием концептуальных функций 26

Бакнер, Р.Л., Гудман, Дж., Бурок, М., Rotte, M., Koutstaal, W., Schacter, D., Rosen,

B., & Dale, A.M (1998). Функционально-анатомические корреляты прайминга объекта у человека

, выявленные с помощью фМРТ с быстрой презентацией, связанной с событием. Нейрон, 20 (2), 285-296.

Чао, Л. Л., Хаксби, Дж. В., и Мартин, А. (1999). Нейронные субстраты на основе атрибутов в височной коре

для восприятия и знания об объектах. Nature Neuroscience, 2,

913-919.

Чао, Л. Л., Вайсберг, Дж., & Мартин, А. (2002). Зависимая от опыта модуляция корковой активности

, относящаяся к категории. Cerebral Cortex, 12, 545-551.

Чаттерджи, А. (2010). Бестелесное познание. Язык и познание, 2 (1), 79-116.

Дамасио А. Р. (1989). Мозг связывает сущности и события с помощью мультирегиональной активации

из зон конвергенции. Нейронные вычисления, 1 (1), 123-132.

Dehaene, S., Changeux, J. P., Naccache, L., Sackur, J., & Sergent, C.(2006). Сознательное,

предсознательное и подсознательная обработка: проверяемая таксономия. Тенденции в когнитивных

наук, 10 (5), 204-211.

Dehaene, S., Naccache, L., Cohen, L., Le Bihan, D., Mangin, J.-F., Poline, J.-B., & Rivière,

D. (2001). Церебральные механизмы маскировки слов и неосознанного прайминга повторения.

Nature Neuroscience, 4, 752-758.

Демб, Дж. Б., Десмонд, Дж. Э., Вагнер, А. Д., Вайдья, К. Дж., Гловер, Г. Х., и Габриэли, Дж.Д.

,

Е. (1995). Семантическое кодирование и извлечение в левой нижней префронтальной коре: функциональное МРТ исследование

сложности задачи и специфики процесса.