📖 Дж. Б. Уотсон (1878–1958), Сергей Степанов. Психология в лицах. Психология в лицах. Степанов С. С. Страница 31. Читать онлайн
…
Имя Джона Уотсона в нашей стране, как говорится, широко известно в узких кругах. Выдающийся ученый XX в., сыгравший исключительную роль в становлении наук о человеке, лаконично упоминается в нескольких историко-научных трудах, известных лишь немногим профессионалам-психологам. Его книги, переведенные на русский язык много лет назад, пылятся невостребованными на полках научных библиотек. Наверное, сегодня следует восполнить этот пробел в нашей эрудиции и подробно рассмотреть научную биографию этого ученого. Тем более что это небезынтересно и в практическом плане.
Джон Бродес Уотсон родился 9 января 1878 г. в городке Гринвилл, штат Южная Каролина. Его мать была строгой и религиозной женщиной, отец, напротив, человеком несерьезным и неверующим. Старший Уотсон много пил и увлекался другими женщинами. Кончилось тем, что, когда Джону было 13 лет, отец покинул семью.
Через много лет, когда Джон Уотсон стал человеком известным и состоятельным, отец объявился, чтобы напомнить о себе. Сын выставил его вон.
По слухам, которые не опровергал и сам Уотсон, он в детстве и ранней юности не отличался покладистым нравом и склонностью к наукам. В учебе он выполнял ровно столько, сколько требовалось для перехода в следующий класс. Педагоги характеризовали его как нерадивого ученика. Подростком он часто ввязывался в драки и даже заработал два привода в полицию.
Тем не менее в возрасте 16 лет он поступил в баптистский университет Фурмана в Гринвилле, намереваясь стать священником, как когда-то обещал матери. В 1900 г. он получил магистерскую степень. Но в том же году скончалась его мать, фактически освободив сына от давнего обета, которым он уже тяготился. Вместо Принстонской теологической академии, куда он ранее намеревался поступать, Уотсон отправился в Чикагский университет. В ту пору, по воспоминаниям современников, он был «крайне честолюбивым юношей, озабоченным своим социальным статусом, стремящимся оставить свой след в науке, но совершенно не имеющим понятия о выборе профессии и отчаянно страдавшим от неуверенности из-за недостатка средств и умения вести себя в обществе» (в Чикаго Уотсон появился, имея за душой 50 долларов, и в годы обучения брался ради заработка за любую работу, побывав и официантом, и уборщиком).
В Чикагском университете в ту пору сформировалась оригинальная научная школа во главе с Джоном Дьюи и Джеймсом Энджелом. Дьюи, крупнейший американский философ, более известен у нас как теоретик школьного дела, поскольку именно интерес к проблемам народного образования привел его в 20-е гг. в Советскую Россию. (Позитивные отзывы о молодой советской педагогике не спасли, однако, американского гостя от последующей жесткой критики со стороны идеологически «подкованных» теоретиков советской школы.) Мало кому известно, что Дьюи являлся и крупным психологом; им, в частности, написан первый в США учебник психологии Но не эта книга определила его роль в мировой психологической науке, а небольшая статья «Понятие о рефлекторном акте в психологии» (1896). До той поры главным исследовательским методом психологии являлась интроспекция — изощренное самонаблюдение немногочисленных экспертов, стремившихся выявить содержание состояний сознания. С чисто американским прагматизмом Дьюи призвал сменить цели и методы психологии: в центре внимания должно стоять не содержание, но акт, не состояние, но функция.
Ознакомившись с трудами Дьюи и Энджела, Уотсон увлекся психологией и занялся ее изучением. В 1903 г. он окончил университет, получив докторскую степень и став, таким образом, самым молодым доктором Чикагского университета. В том же году, чуть позже, он женился на своей студентке, девятнадцатилетней Мэри Икес. Однажды в качестве экзаменационной работы Мэри представила Уотсону длинное любовное послание в стихах. Неизвестно, какую оценку она получила на том экзамене, но своего она добилась. Правда, обаятельный преподаватель нравился не только ей, более того — многим молодым особам отвечал взаимностью, заводя бесчисленные интрижки. Терпения жены хватило на 16 лет.
Уотсон работал в Чикаго до 1908 г. в качестве преподавателя и ассистента Энджела. Здесь он опубликовал свой первый заметный научный труд, посвященный поведению белых крыс (дрессировкой крыс он увлекался еще в юности). «Я никогда не хотел проводить опыты на людях, — писал Уотсон. — Мне самому всегда претило быть подопытным.
Мне никогда не нравились тупые, искусственные инструкции, которые даются испытуемым. В таких случаях я всегда ощущал неловкость и действовал неестественно. Зато, работая с животными, я чувствовал себя в своей тарелке. Изучая животных, я стоял обеими ногами на земле. Постепенно у меня сформировалась мысль о том, что, наблюдая за поведением животных, я смогу выяснить все то, что другие ученые открывают, используя подопытных людей».
Воспитанный в недрах Чикагской школы, Уотсон крепко впитал недоверие к интроспективной психологии и, следуя идеям прагматизма, наметил свой собственный путь в науке, на котором возможно было бы преобразование психологии в достаточно точную и практически полезную отрасль знания.
В 1908–1920 гг. Уотсон возглавлял лабораторию, а затем кафедру экспериментальной сравнительной психологии в Университете Джонса Гопкинса в Балтиморе, где широкий размах приобрели исследования поведения животных. Кстати, именно тот факт, что феномены поведения животных послужили Уотсону основой общепсихологических обобщений, стал краеугольным камнем критики его идей в советской науке (как будто учение Павлова не выросло из собачьих рефлексов!).
В Университете Джонса Гопкинса Уотсон пользовался огромной популярностью среди студентов. Они посвятили ему выпускной альбом и объявили самым красивым профессором, что несомненно является уникальным в истории психологии знаком отличия.
В 1913 г. появилась первая программная работа Уотсона «Психология с точки зрения бихевиориста», которая положила начало целому научному направлению, ставшему на многие годы доминирующим в психологии. В ней автор призвал отказаться от рассуждений о внутреннем мире человека поскольку тот практически недоступен для наблюдения и изучения. Означало ли это конец психологии как науки о человеке? Вовсе нет. Если нельзя наблюдать «сознание», «переживание», и т. д., и т. п., то вполне возможно и необходимо наблюдать и изучать весь широчайший спектр человеческого поведения. Тем более что именно поведение и представляет главный практический интерес во всех прикладных аспектах.
Так родился бихевиоризм — наука о поведении. Впоследствии его влияние распространилось на широкий круг наук о человеке — педагогику, социологию, антропологию и др.
, которые в англоязычной литературе с тех пор называют бихевиоральными (поведенческими) науками.
Центральным понятием новой психологии стало поведение, которое понималось как совокупность реакций организма на стимулы среды. Согласно идее Уотсона, наблюдая определенную реакцию, мы можем судить о вызвавшем ее стимуле и наоборот, зная характер стимула, можем предвидеть последующую реакцию. А это открывает широкие возможности не только для объяснения человеческих поступков, но и для управления ими. Манипулируя так называемым подкреплением (поощряя желательные реакции и наказывая за нежелательные), можно направлять поведение человека в нужное русло.
Практическое значение идей Уотсона было оценено весьма высоко. В 1915 г. он был избран президентом Американской психологической ассоциации. Интерес к его деятельности проявился и в России. В 1927 г. статья о созданном им научном направлении для первого издания «Большой советской энциклопедии» была заказана лично ему — пример в практике БСЭ исключительный.
Совершенно очевидно, что важнейшим прикладным аспектом бихевиоризма явилась педагогическая практика. Педагогическому воздействию на формирующуюся личность Уотсон придавал исключительное значение. Он писал:
Дайте мне дюжину здоровых младенцев, и, создав для них соответствующую воспитательную среду, я гарантирую, что любого из них выращу кем угодно, по выбору — врачом, адвокатом, художником, торговцем или, если угодно, вором или нищим, причем независимо от его способностей, склонностей, призвания или расовой принадлежности его предков.
Даже современникам такая декларация казалась сильным преувеличением. И сегодня, наверное, следует согласиться с такой оценкой. Хотя нельзя не признать, что на протяжении десятилетий отечественная педагогическая мысль исходила из подобной посылки. Долгие годы считалось, что из любого ребенка можно воспитать Спинозу. А если это в большинстве случаев не удается, виной тому — недостаток приложенных воспитателем усилий. Отдельные педагоги, считающие себя большими гуманистами, настаивают на этой точке зрения и поныне.
При этом имя одного из главных теоретиков такого подхода, увы, не упоминается.
Что же касается пресловутой дюжины младенцев, то злые языки утверждали, что столько испытуемых Уотсон никогда не имел и все свои теоретические выводы строил на основе опытов над одним-единственным младенцем — внебрачным сыном своей аспирантки Розалии Рейнер. А самые злые языки поговаривали, что отцом этого универсального испытуемого и является сам профессор Уотсон. Так оно и оказалось! Пятнадцать любовных писем Уотсона к Рейнер были перехвачены его женой, более того, с ее согласия опубликованы в газете «Балтимор Сан». Забавно, что даже в этих страстных посланиях легко угадывается позиция бихевиориста. «Каждая клетка моего тела принадлежит тебе, индивидуально и в совокупности… — писал Уотсон. — Моя общая реакция на тебя только положительна. Соответственно положительна и реакция моего сердца».
Шумный бракоразводный процесс, который за этим последовал, скверно сказался на репутации Уотсона, и ему пришлось оставить научную и преподавательскую деятельность.
(Сегодня в такое трудно поверить, однако давление общественной морали тех лет действительно было настолько серьезным.) Несмотря на то, что Уотсон женился на Розалии Рейнер, он так никогда больше не смог получить академической должности — ни один университет не осмеливался пригласить его из-за его репутации.
Следующий шаг Уотсона легко поймет любой современный гуманитарий: вынужденный оставить науку, ученый занялся рекламным бизнесом. В 1921 г. он поступил в рекламное агентство Дж. Уолтера Томпсона на годовой оклад в 25 тысяч долларов, что вчетверо превышало его прежние академические заработки. Работая со свойственной ему энергией и одаренностью, он через три года стал вице-президентом фирмы. В 1936 г. он перешел в другое агентство, где и работал до ухода в отставку в 1945 г.
Приложенные к такой специфической сфере деятельности, как реклама, его идеи об управлении поведением оказались удивительно эффективны. Уотсон настаивал, что рекламные сообщения должны делать акцент не столько на содержании, сколько на форме и стиле, должны стремиться произвести впечатление средствами оригинальных образов.
«Для того, чтобы управлять потребителем, необходимо лишь поставить перед ним эмоциональный стимул…» Согласитесь, ведь действует!
После 1920 г. контакты Уотсона с миром науки стали лишь косвенными. Он уделял много времени и сил популяризации своих идей, читал публичные лекции, выступал на радио, печатался в популярных журналах — таких, например, как «Космополитен». Это, несомненно, способствовало расширению его известности, хотя в научном мире авторитета не прибавляло.
Единственным официальным контактом Уотсона с академической наукой явилась серия лекций, прочитанная им в нью-йоркской Новой школе социальных исследований. Эти лекции послужили основой его будущей книги «Бихевиоризм» (1930), в которой он изложил свою программу оздоровления общества.
Психология bookap
В 1928 г. Уотсон совместно с Рейнер опубликовал книгу «Психологический уход за ребенком». Книга была с энтузиазмом воспринята родителями, жаждавшими научных рекомендаций по воспитанию. Хотя характер этих рекомендаций надо признать довольно спорным.
В частности, по мнению Уотсона, родителям не следует демонстрировать детям своей привязанности и нежных чувств, дабы не сформировать у них болезненную зависимость. Надо сказать, что двое детей Уотсона от второго брака воспитывались именно по этой модели. Один из них впоследствии покончил с собой, другой долгие годы был пациентом психоаналитиков.
Жизнь Уотсона круто изменилась в 1935 г., когда умерла его жена. Будучи на 20 лет старше ее, он был психологически не готов к такому событию и оказался совершенно сломлен. Он изолировал себя от всяких общественных контактов, стал затворником, уединившись в деревянном фермерском домике, который напоминал ему дом его детства. Он продолжал писать, но уже ничего не публиковал. Содержание этих рукописей не известно никому: незадолго до своей смерти в 1958 г. Уотсон сжег все свои записи.
Бихевиористский подход, Жо Годфруа
Критика функционализма, как мы видели, положила начало развитию бихевиоризма — направления, преобладающего в американской психологии вплоть до настоящего времени.
Его основатель, Дж. Б. Уотсон (J. B. Watson), провозгласил в 1913 году, что психология получит право считаться наукой лишь после того, как она выработает объективный подход к исследуемым явлениям.
Рис. 2.9. Американский психолог Джон Б. Уотсон (1878-1958) — основатель бихевиористской школы, принципы которой он провозгласил в статье «Психология с точки зрения бихевиориста» (1913). Уотсон, в частности, утверждает, что все функции индивидуума можно свести к схеме S—R.
Подобно химику, который изучает плавление какого-то металла и которого интересует только изменение его состояния при данной температуре, психолог должен ограничиваться описанием и количественной оценкой форм поведения, возникающих в данной ситуации.
Предложенная Уотсоном схема S—R означает, что каждой ситуации (или стимулу — S) соответствует определенное поведение (или реакция — R).
Бихевиористы считали, что с помощью этой схемы можно объяснить любую деятельность человека, а все понятия, связанные с сознанием, следует изгнать из сферы научной психологии.
По их мнению, например, выражения «этот ребенок боится собаки» или «я влюблен в эту женщину» в научном плане не означают ничего. Согласно бихевиористам, «осознание» субъектом таких явлений слишком субъективно и совершенно бесполезно для исследователя. Напротив, объективные описания («слезы и дрожь у ребенка усиливаются, когда к нему приближается собака, и слабеют при удалении собаки», или «при встрече с этой женщиной сердце у меня бьется сильнее, а зрачки расширяются») дают возможность количественно оценить эти формы поведения и «измерить» чувство страха или степень увлеченности.
За несколько лет до этого русский физиолог И. П. Павлов и его сотрудники [*] показали, как, например, звук колокольчика сам по себе может вызвать у голодной собаки реакцию слюноотделения. Эти работы позволили Уотсону дать объективное объяснение развитию навыков или появлению новых форм поведения в результате Образования условных рефлексов (Обусловливания), что подтверждало, по его мнению, бесполезность концепции сознания (см.
документ 2.8).
[Первое сообщение об этих работах было сделано на Международном медицинском конгрессе, состоявшемся в 1903 г. в Мадриде.]
Рис. 2.10. Русский физиолог И. П. Павлов (1849-1936). Он впервые сформулировал учение об условных рефлексах, исходя из своих знаменитых опытов, в которых звуки колокольчика вызывали выделение слюны у собаки.
Кроме того, Торндайк (Thorndike, 1911) показал, что научение во многих случаях может быть результатом проб и ошибок при попытках животного решить стоящую перед ним проблему. Это выяснение взаимодействий между организмом и его средой позволило одному из последователей Уотсона — Скиннеру (Skinner) — развить дальше концепции бихевиористов, опирающиеся на учение об условных рефлексах, и прийти к выводу, что Любое поведение определяется своими последствиями. В зависимости от того, будут ли эти последствия приятными, безразличными или неприятными, животное проявит тенденцию повторять данный поведенческий акт, не придавать ему никакого значения или же избегать его повторения в дальнейшем.
Таким образом, получается, что индивидуум полностью зависит от своей среды, и всякая свобода действия, которой, как ему кажется, он может пользоваться, — чистая иллюзия.
Рис. 2.11. Американский психолог Б. Ф. Скиннер — один из столпов бихевиоризма. Он сформулировал принцип оперантного обусловливания и считал, что поведение живых организмов полностью определяется последствиями, к которым оно приводит.
В 70-е годы бихевиоризм представил свои концепции в новом освещении. Речь идет о Теории социального научения. Эта теория, хотя она и остается в согласии с приведенными выше утверждениями, делает особый упор на то, что многие наши действия формируются под влиянием нашей социальной среды. По мнению Бандуры (Bandura, 1965) и теоретиков социального научения, одна из главных причин, сделавших нас такими, какие мы есть, связана с нашей склонностью подражать поведению других людей с учетом того, насколько благоприятны могут быть результаты такого подражания для нас самих.
Таким образом, на индивидуум влияют не только внешние условия; он также постоянно должен предвидеть последствия своего поведения путем его самостоятельной оценки.
Бихевиоризм прошел путь от сугубо механистических концепций Уотсона до теорий, выдвигаемых современными необихевиористами. Хотя некоторые аспекты этого направления могут показаться упрощенными и неспособными объяснить поведение человека во всей его полноте, главная его заслуга состоит в том, что оно внесло в изучение деятельности человека научную строгость и показало, каким образом ею можно управлять.
История учебного дизайна: Дж. Б. Уотсон и сравнительная психология
| До 1920 г.: Эмпирическая база знаний для образования |
Этот материал предоставлен Робертом Кентриджем,
Университет Дарема, Англия.
Полную версию его лекции можно найти по адресу: http://www.
dur.ac.uk/~dps1rwk/comp6.html
Дж. Б. Уотсон
Дж. Б. Уотсон, Learning and the Lab Крыса
Позиция, согласно которой человеческое поведение можно полностью объяснить с точки зрения рефлексов, ассоциаций стимул-реакция и эффектов подкреплений на них, полностью исключая «ментальные» термины, такие как желания, цели и т. д. были подхвачены Джоном Бродхусом Уотсоном. в свои 1914 книга «Поведение: введение в сравнительную психологию». Уотсон также участвовал во внедрении самых Излюбленный объект сравнительной психологии — лабораторная крыса.
Одна из его первых работ, которую он использовал для финансирования своей докторской диссертации. был
в качестве смотрителя, одной из обязанностей которого было присматривать за лабораторией
крысы, используемые в исследованиях, призванных имитировать «реальные» учебные задачи
такие как навигация по сложным лабиринтам (масштабная модель Хэмптон-Корт
лабиринт!).
Уотсон научился приручать крыс и обнаружил, что может
научить крыс открывать коробку-головоломку, как у Торндайка, за небольшую
еда-награда. Он также изучал изучение лабиринта, но упростил
задача кардинально. Один тип лабиринта представляет собой просто длинную прямую
аллея с едой в конце. Уотсон обнаружил, что как только животное
был хорошо обучен управлению этим «лабиринтом», он делал это почти автоматически.
После запуска стимулом лабиринта его поведение становится
ряд ассоциаций между движениями (или их кинестетическими
последствия), а не стимулы во внешнем мире. Этот
упрощается, укорачивая переулок — хорошо обученные крысы
Теперь бегите прямо к торцевой стене. Это было известно как керпланк
эксперимент.
Разработка хорошо контролируемых поведенческих техник
Уотсон также позволил ему исследовать сенсорные способности животных,
например их способности различать похожие стимулы,
экспериментально. Теоретическая позиция Уотсона была еще более радикальной.
чем у Торндайка — у него не было бы места для менталистских концепций
как удовольствие или страдание в его объяснениях поведения. Он
по существу отвергал закон следствия, отрицая, что удовольствие
или дискомфорт вызвал изучение ассоциаций стимул-реакция.
Для Уотсона важна была только частота появления
пары стимул-реакция. Подкрепление может вызвать некоторые ответы
чаще возникают в присутствии определенных раздражителей, но
они не действовали напрямую, чтобы вызвать свое обучение. Ватсон мог
Поэтому отбросьте представление о том, что некоторые психические следы стимулов
и ответы должны были сохраняться в сознании животного до тех пор, пока
подкрепление вызывало усиление связи между ними,
что является довольно менталистическим следствием закона следствия.
Топ
Человеческое поведение и малое Альберт
Уотсон стал чрезвычайно влиятельной силой в американской психологии,
публикует свою вторую книгу «Психология с точки зрения
бихевиористом» в 1919 году.
Уотсон считал, что психическое заболевание является результатом «привычки
искажение», которое может быть вызвано случайным изучением несоответствующей
ассоциации, которые затем продолжают влиять на поведение человека
чтобы он становился все более ненормальным. Уотсон проверил часть этого
гипотеза о ребенке в больнице, в которой он работал.
малыш, «маленький Альберт», по-видимому, не проявлял особых опасений
или фобии по поводу чего-либо, кроме внезапных громких звуков.
В дальнейшем Уотсон поместил крысу в комнату Альберта. колен и его помощник произвели громкий звук, ударив по большому стальному бар прямо за головой Альберта. Через неделю Альберт был подвергается такому же опыту. После этого, когда Альберт показал, что крыса начала раздражаться, выглядя встревоженной. Похожие реакции были произведены другими меховыми предметами (шубой). Ватсон был стремится использовать это как доказательство поведенческой основы фобий, однако, по-видимому, реакция Альберта на ставку была весьма мягкий. Тем не менее, одно из самых распространенных применений кондиционирование было в лечении фобий и других видов поведения проблем, и случай с Маленьким Альбертом часто называют первый опыт в этой области.
Топ
Падение и Взлет Дж.
Б. Уотсона Вскоре после своего эксперимента над Маленьким Альбертом Уотсон стал романтические отношения с одним из его ассистентов — Розали Рейнер. В то время такое поведение было нетерпимо в американской академии, и Ватсон в конце концов был вынужден уйти в отставку из исследования.
Вскоре, однако, он нашел оплачиваемую работу в J. Walter рекламное агентство Thompson, где, используя методы его поведенческой психологии, он показал, что предпочтения людей между конкурирующие продукты основывались не на их органолептических качествах, а на на их ассоциации. Он продолжил развивать продажу продуктов как Кофе Максвелл Хаус, Колд-крем Понда, Джонсонс Бэби Порошок и Одороно (один из первых дезодорантов). К 1924 он был одним из четырех вице-президентов этого очень успешного агентства.
Top
Переосмысление наследия Джона Б. Уотсона
Как отец-основатель бихевиористской точки зрения, рассказ студентов о Джоне Б.
Уотсоне и его вкладе в область психологии является краеугольным камнем любого вводного курса. Однако чем больше я читаю о его вкладе и о том, как он изучал психологию, тем больше я думаю о повышении статуса исследователя, который был этически сомнительным в отношении его работы, и о продвижении некоторых опасных теорий о воспитании детей. Почему Уотсон продолжает упорствовать в каноне психологии и следует ли представлять его учащимся с квалификациями как пример того, как не вести себя как исследователь и психолог?
Начнем с его часто цитируемого (а теперь печально известного) исследования, которое сегодня обычно называют исследованием «Маленького Альберта». Как известно, так назвали 9-месячного младенца, личность которого до сих пор обсуждается. Этот младенец был использован в качестве подопытного в эксперименте, в котором Уотсон и его 21-летняя аспирантка Розали Рейнор применили принципы классического обусловливания, чтобы проверить, могут ли они заставить ребенка развить реакцию страха на различных пушистых животных.
В дополнение к тому, что сама посылка была сомнительной с этической точки зрения, учитывая, насколько маленьким был субъект, после демонстрации того, что они могут эффективно культивировать фобию у ребенка, Уотсон никогда не пытался погасить (то есть избавиться или лечить) страх, который он обусловил в младенец. Более того, страх стал настолько сильным у Маленького Альберта, что у него развилась генерализация стимулов — это означало, что он не
По сей день остаются разногласия относительно того, кем на самом деле был ребенок в исследовании, и действительно ли Уотсон и его коллега получили информированное согласие от его матери. Имеются данные, свидетельствующие о принуждении в отношении участия младенца. Это явные этические нарушения, в дополнение к тому факту, что не было предоставлено никакого последующего наблюдения, чтобы убедиться, что младенец не получил долгосрочного вреда от условий, которым он подвергался в исследовании.
Например, в статье, опубликованной Американской психологической ассоциацией, организацией, президентом которой в свое время был Уотсон, сообщалось: и знаменитое исследование эмоциональной обусловленности Розали Рейнер, проведенное в 1920 году в Университете Джонса Хопкинса, — возможно, это был не «здоровый», «нормальный» мальчик, которого рекламировал Уотсон, а ребенок с неврологическими нарушениями, страдавший врожденной гидроцефалией.0017
Более того, подтверждающие данные свидетельствуют о том, что Уотсон скрыл эту информацию, чтобы усилить результаты исследования, возможно, полагая, что невосприимчивый ребенок обеспечит лучшую основу для более поздних сильных реакций и поможет отклонить обвинения в жестоком обращении с ребенком» (DeAngelis, 2012, para 1- 2)
Если на самом деле Маленький Альберт был тем ребенком, о котором подозревали, то далее в статье отмечается, что он умер в возрасте 6 лет.
Фактически, следователи личности этого младенца пришли к следующему выводу: «Поскольку Уотсон и Рейнер пытались обусловить страха у младенца и не предприняли никаких усилий, чтобы проследить за ним после выписки и обеспечить его благополучие, исследование Маленького Альберта всегда приводило нас к рассмотрению основных вопросов экспериментальной этики», — говорит он [исследователь Фридлунд]. «Но теперь это заставляет нас столкнуться с более глубокими, более тревожными проблемами, такими как женоненавистничество в медицине, защита инвалидов и вероятность научного мошенничества. Это история, из которой могут извлечь уроки все психологи» (как сообщает DeAngelis, 2012, пункт 10). ).
Как будто сокрытия правды Ватсоном и его вопиющего пренебрежения к здоровью Маленького Альберта недостаточно, чтобы переосмыслить его наследие, похоже, что он был морально сомнительным и в своей личной жизни. Уотсон, как известно, развелся со своей женой после того, как был поглощен скандалом, который в конечном итоге привел к его увольнению из Университета Джона Хопкинса.
Судя по всему, у него был роман с Рейнором, хотя до сих пор ходят слухи, что настоящая причина его увольнения заключалась в том, что он проводил эксперименты, связанные с сексом (например, Чемберлин, 2012). Уотсон покинул академию после скандала, чтобы никогда не вернуться.
Так что, возможно, нам не следует тщательно изучать личную жизнь наших психологических икон — никто не идеален, и их следует помнить за их вклад в эту область, верно? Я нахожу ироничным, однако, что Фрейд является более противоречивой фигурой с точки зрения того, что его рассматривают как «гиперсексуала» или как-то сексуально отклоняющегося в своих теориях, учитывая, что, по общему мнению, он вел очень целомудренную личную жизнь со своей женой. Конечно, по сравнению с Ватсоном, Фрейд никогда не был замешан в каких-либо непристойных для того времени скандалах.
И, наконец, и, возможно, наиболее тревожный факт, Уотсон ошибочно применил принципы бихевиоризма к представлению о том, что матери должны позволять своим младенцам «выплакаться», если они не спят всю ночь, не предлагая никакой законной социальной научной поддержки.
для такой теории. Эта дезинформация сохраняется и по сей день: консультанты по сну, педиатры и множество других «экспертов» советуют родителям, заинтересованным в обучении сну, позволять своим детям плакать — даже если это займет несколько часов — как способ заставить их плакать. чтобы научиться засыпать самостоятельно.
Сотрудник PT писательница Дарсия Нарваез документирует пагубные последствия такого ошибочного теоретизирования, когда пишет: «Он [Уотсон] применил механистическую парадигму бихевиоризма к воспитанию детей, предупреждая об опасностях чрезмерной материнской любви» (Нарваез, 2011, п. 2). На самом деле, она продолжает сообщать, что такая бихевиористская точка зрения «полностью игнорирует человеческое развитие» и не имеет легитимности с исследовательской точки зрения.
Итак, вот что у нас есть: вместо Джона Б. Ватсона, свободного от скандалов и неустанно работающего над развитием парадигмы, которая будет доминировать в области в 20-м веке, как я узнал о нем, настоящий Ватсон, в дополнение к этически сомнительным в своих исследованиях, также продвигал опасные взгляды на психологию воспитания и развития детей, не основанные на науке или фактах.
Эти теории существуют и по сей день, что делает их еще более опасными.
Возможно, когда Джон Б. Ватсон знакомится сегодня со студентами-психологами, его следует преподавать как поучительную историю, когда «люди науки» получают полную свободу действий, чтобы делать то, что они считают нужным, без какой-либо ответственности или соблюдения этических норм. Действительно, меня тревожит тот факт, что фигура, подобная Зигмунду Фрейду, исторически была окутана полемикой в этой области, несмотря на значительные и новаторские способы, которыми он произвел революцию в этой области, когда на самом деле исследования, которые он провел, никоим образом не пересекали какие-либо этические границы, явно очевидные. в работе Уотсона. Мы должны более тщательно изучить основателей этих взглядов, поскольку тот факт, что они сегодня являются историческими личностями, не означает, что мы не должны привлекать их к ответственности за морально предосудительное поведение или обелять наиболее темные части их биографий.
