Когнитивное направление представляет собой: что это за подход / Skillbox Media

Когнитивное направление в политической метафорологии

Библиографическое описание:

Алиханова, И. М. Когнитивное направление в политической метафорологии / И. М. Алиханова. — Текст : непосредственный // Молодой ученый. — 2013. — № 5 (52). — С. 443-445. — URL: https://moluch.ru/archive/52/6605/ (дата обращения: 27.02.2023).

Язык переживает глобальные потрясения, которые больше всего затронули лексику. Ярким примером тому может стать политический язык, который представляет собой сложное и изменчивое явление, обусловленное множественностью интересов, высокой политической активностью граждан и столкновением ценностей традиционного и обновляющегося общества. В последнее время внимание специалистов все больше и больше привлекают Метафоры, используемые при обсуждении политической жизни общества,, которые стремятся выяснить, как и почему рождаются эти метафоры, в какой мере они отражают социальную психологию, политические процессы и личностные качества их участников. В современной зарубежной науке сложилось несколько основных направлений в исследовании политической метафоры. Первое из них развивает традиционные взгляды на метафору, восходящие еще к Аристотелю. В данном случае метафора понимается как украшение мысли, способствующее успешности воздействия на адресата. Также это направление называют риторическим, в связи с ее характеристиками украшения речи. По отношению к семантическим и стилистическим исследованиям метафора изучается на основе когнитивного подхода, в котором метафора представляет собой форму мышления, эффективную в условиях осмысления каких-то новых реалий.

Основоположниками этого направления принято считать М. Джонсона и Дж. Лакоффа, однако когнитивный подход к метафоре возник значительно раньше.

Центральное место в когнитивной лингвистике занимает проблема категоризации окружающей действительности, важную роль в которой играет метафора как проявление аналоговых возможностей человеческого разума. Метафору в современной когнитивистике принято определять как ментальную операцию, как способ познания, категоризации, концептуализации, оценки и объяснения мира.

Основными предпосылками когнитивного подхода к исследованию метафоры стали положения о ее ментальном характере (онтологический аспект) и познавательном потенциале (эпистемологический аспект).

На феномен метафоричности мышления обращали внимание Д. Вико, Ф. Ницше, А. Ричардс, К. Льюис, С. Пеппер, Ф. Барлетт, М. Бирдсли, Х. Ортега-и-Гассет, Э. МакКормак, П. Рикер, Э. Кассирер, М. Блэк, М. Эриксон и другие исследователи. Еще в 1967 г. М. Осборн указывал на то обстоятельство, что человек склонен метафорически ассоциировать власть с верхом, а все нежелательные символы помещать внизу пространственной оси, что, по сути, соответствует классу ориентационных метафор в теории концептуальной метафоры [Osborn 1967].

Все рассмотренные исследования способствовали становлению когнитивного подхода к метафоре, но именно в книге Дж. Лакоффа и М. Джонсона «Metaphors We Live by» [1980] была разработана теория, которая привнесла системность в описание метафоры как когнитивного механизма и продемонстрировала большой эвристический потенциал применения теории в практическом исследовании.

Как и их предшественники, авторы постулировали, что метафора не ограничивается лишь сферой языка, а сами процессы мышления человека в значительной степени метафоричны. Метафора как феномен сознания проявляется не только в языке, но и в мышлении, и в действии. «Наша обыденная понятийная система, в рамках которой мы думаем и действуем, по сути своей метафорична» [Лакофф, Джонсон 2004: 25]. Такой подход позволил окончательно вывести метафору за рамки языковой системы и рассматривать ее как феномен взаимодействия языка, мышления и культуры.

Согласно теории концептуальной метафоры в основе метафоризации лежит процесс взаимодействия между структурами знаний (фреймами и сценариями) двух концептуальных доменов — сферы-источника (source domain) и сферы-мишени (target domain). В результате однонаправленной метафорической проекции (metaphorical mapping) из сферы-источника в сферу-мишень сформировавшиеся в результате опыта взаимодействия человека с окружающим миром элементы сферы-источника структурируют менее понятную концептуальную сферу-мишень, что составляет сущность когнитивного потенциала метафоры.

Базовым источником знаний, составляющих концептуальные домены, является опыт непосредственного взаимодействия человека с окружающим миром, причем диахронически первичным является физический опыт, организующий категоризацию действительности в виде простых когнитивных структур — «схем образов». Метафорическая проекция осуществляется не только между отдельными элементами двух структур знаний, но и между целыми структурами концептуальных доменов. Предположение о том, что при метафорической проекции в сфере-мишени частично сохраняется структура сферы-источника, получило название гипотезы инвариантности (Invariance Hypothesis) [Lakoff 1990, Turner 1990]. Благодаря этому свойству становятся возможными метафорические следствия (entailments), которые в метафорическом выражении эксплицитно не выражены, но выводятся на основе фреймового знания. Таким образом, когнитивная топология сферы-источника в некоторой степени определяет способ осмысления сферы-мишени и может служить основой для принятия решений и действия.

Конвенциональные метафорические соответствия между структурами знаний (концептуальные метафоры) согласованы с определенной культурой и языком. Например, концептуальная метафора ARGUMENT IS WAR (СПОР — ЭТО ВОЙНА) согласована с базовыми ценностями культуры носителей английского языка. Метафора не столько средство описания спора в понятиях войны, сколько устойчивый способ осмысления спора: можно проиграть или выиграть спор, оппонент воспринимается как противник, спорящие разрабатывают стратегии, занимают позиции, «расстреливают» (shoot down) аргументы противника и т. д. Вместе с тем можно «представить культуру, в которой спор рассматривается как танец, участники — как танцоры, а цель заключается в гармоническом и эстетически привлекательном танце», а не в победе над противником [Лакофф 2004: 26–27]. Концептуальные метафоры «являются неотъемлемой частью культурной парадигмы носителей языка» [Lakoff 1993: 210], укоренены в сознании людей и настолько привычны, что нередко не осознаются как метафоры.

В типологии американских исследователей концептуальные метафоры разделяются на три основные группы: структурные, онтологические и ориентационные. В структурных метафорах когнитивная топология сферы-мишени является моделью для осмысления сферы-мишени (ARGUMENT IS WAR), онтологические метафоры категоризируют абстрактные сущности путем очерчивания их границ в пространстве (MIND IS MACHINE) или c помощью персонификации

(Inflation is eating up our profits), ориентационные метафоры отражают оппозиции, в которых зафиксирован наш опыт пространственной ориентации в мире (GOOD IS UP, BAD IS DOWN).

Многообразие современных исследований по концептуальной метафоре свидетельствует не только о непрекращающемся, но и растущем интересе к теории Дж. Лакоффа и М. Джонсона. Утверждение о том, что концептуальные метафоры охватывают всю сферу человеческого опыта и обладают значимым когнитивным потенциалом, на сегодняшний момент подкрепляется многочисленными исследованиями концептуальной метафоры, охватывающими практически большинство сфер человеческой деятельности.

Сфера применения эвристик этой теории постоянно расширяется за счет включения в научные изыскания материалов все большего количества языков: примером могут служить публикации, посвященные концептуальным метафорам в арабском, китайском, чагга, японском, эскимосских и других языках [Ahrens 2002; Ahrens et al. 2004; Chung et al. 2003a, 2003b, 2003c; Emanatian 1995; Fienup-Riordan 1994; Hiraga 1991; Maalej www; Yu 2000; 2003; 2004]. Еще одно направление развития названной теории — это обращение к метафорическому потенциалу невербальных семиотических систем, то есть исследование концептуальной метафоры в карикатуре [Bergen 2003], жестах [Cienki 2004], в визуальном ряде креолизованных текстов [Шинкаренкова 2005; Чудакова 2005].

Когнитивная метафора обычно и противопоставляется традиционному пониманию феномена, возводимому к Аристотелю, исследователи все чаще отмечают, что именно Аристотель первым указал на познавательный потенциал метафоры. Философы последующих поколений не обратили должного внимания на указанную Аристотелем способность «метафоры проникать в сущность вещей» [Лакофф 2004: 213], а «представители естественных наук относились к метафоре пренебрежительно, как лежащему за пределами грамматики средству, характеризующему неряшливое мышление, а не как к законному теоретическому инструменту» [МакКормак 1990: 372].

Вскоре после выхода монографии Дж. Лакоффа и М. Джонсона появилась и первая работа по изучению роли концептуальной метафоры в научном мышлении [Gentner 1982], в которой автор продемонстрировал на конкретных примерах, что в основе концептуальной метафоры и научной аналогии лежит один и тот же процесс когнитивной проекции из одного концептуального домена в другой. На настоящий момент исследования когнитивного потенциала метафоры в получении научного знания получили широкое распространение: влияние концептуальной метафоры на развитие научных идей исследовалось применительно к самой философии, а также биохимии, истории, математике, педагогике, политологии, психологии, генетике, экономике и многим другим научным направлениям [Ивина 2003; Avise 2001; Baars 1998; Brown 2001; Fernandez-Duque, Johnson 1999; Graham 2001; Lakoff, Nunez 2000; Lorenz 1998; Rohrer 1995; Thagard, Beam 2004 и др.] Особенное распространение получили исследования концептуальной метафоры в сфере политической коммуникации.

Перспективы применения когнитивных эвристик к политическому дискурсу были намечены Дж. Лакоффом и М.Джонсоном [1980]. Помимо общей характеристики теории концептуальной метафоры, американские исследователи рассмотрели следствия милитарной метафоры Дж. Картера и показали, что, казалось бы, совершенно лишенная эмоциональной оценки метафора ТРУД — ЭТО РЕСУРС позволяет скрывать антигуманную сущность экономической политики государств как с рыночной, так и с тоталитарной экономикой. Положение о том, что субъект склонен реагировать не на реальность как таковую, а скорее на собственные когнитивные репрезентации реальности, приводит к выводу, что и поведение человека непосредственно определяется не столько объективной реальностью, сколько системой репрезентаций человека. Из этого следует, что выводы, которые мы делаем на основе метафорического мышления, могут формировать основу для действия. Это объясняет особенно повышенный интерес современных исследователей к концептуальной метафоре в сфере политической коммуникации по всему миру (А.  Н. Баранов, Д. Берхо, ТС. Вершинина, Р. Дирвен, П. Друлак, Р. Каган, Ю. Н. Караулов, А. А. Каслова, Х. Келли-Холмс, В. Кеннеди, И. М. Кобозева, В. Кристол, Дж. Лакофф, Дж. Лавтон, М. Луома-ахо, Дж. Люл, Дж. Милликен, С. Н. Муране, А. Мусолфф, В. О’Реган, Р. Пэрис, Е. Рефайе, Т. Рорер, А. Б. Ряпосова, О. Санта Ана, Н. А. Санцевич, Е. Семино, Т. Г. Скребцова, А. В. Степаненко, Дж. Торнборроу, Ю. Б. Феденева, И. Хеллстен, Р. Хюльcсе, А. Ченки, П. Чилтон, Н. М. Чудакова, А. П. Чудинов, Й. Цинкен и др.)

Политическая метафора — значимый инструмент манипуляции общественным сознанием. Вместе с тем, как показал еще Дж. Лакофф [Lakoff 1991], предлагаемые политиками метафоры лишены аргументативной силы, если они не согласуются с концептуальными прототипами того или иного общества.

Литература:

1.                  Шейгал Е. И. Невербальные знаки политического дискурса // Основное высшее и дополнительное образование: проблемы дидактики и лингвистики: Сб. научн. трудов. — Волгоград: Политех, 2000 — C. 157 –161.

2.                  Чудинов А. П. Метафорическое моделирование образа России в современном агитационно-политическом дискурсе // Язык. Система. Личность. — Екатеринбург, 2000.

3.                  Блакар Р. М. Язык как инструмент социальной власти // Язык и моделирование социального взаимодействия. — Москва: Прогресс, 1987. — С. 88–125.

4.                  Lakoff G., Johnson M. Metaphors we live by. Chicago, 1980.

5.                  Holly Holly W. Credibility and Political Language // Language, Power and Ideology. — Amsterdam/Philadelphia: John Benjamins, 1989. — Pp. 115–135. 1989, c 129

Основные термины (генерируются автоматически): концептуальная метафора, метафора, ARGUMENT, WAR, когнитивный подход, структура знаний, BAD, метафорическая проекция, политическая коммуникация, политическая метафора.

Введение в психологию личности

Основное содержание: Когнитивная теория личности Джорджа Келли. Биографический очерк Дж. Келли. Основы когнитивной теории. Конструктивный альтернативизм. Теория личностных конструктов: основные концепции и принципы. Личностные конструкты: модели для действительности. Формальные свойства конструктов. Типы личностных конструктов по Келли.

Когнитивная теория личности Джорджа Келли

После получения степени бакалавра по математике и физике Келли изменил свои интересы в сторону социальных проблем. После защиты магистерской диссертации по педагогической социологии в Университете Канзаса несколько лет преподавал, затем в Эдинбургском университете получил степень бакалавра педагогики, в Государственном университете Айовы защитил диссертацию на соискание степени доктора философии по психологии.

За несколько лет до Второй мировой войны организовал программу передвижных психологических клиник, служивших базой для практики студентов. После войны, во время которой работал авиационным психологом, Келли занял пост профессора и руководителя программы клинической психологии в Государственном университете Огайо.

Теория личности Келли выделяется несколько особняком от основных концепций личности, подчеркивавшего познавательный аспект в содержании структуры личности и ее отношений с миром. Его точка зрения на человека, являющегося, по существу, исследователем, стремящимся понять, интерпретировать и контролировать себя и окружающий мир, во многом послужила причиной интереса когнитивной психологии к процессу осознания и переработки людьми информации о своем мире.

Теория личности Келли в своей основе имеет понятие «конструктивный альтернативизм», исходя из которого он доказывал, что каждое событие осмысливается и интерпретируется людьми по-разному, так как каждый человек обладает уникальной системой конструктов. Все конструкты имеют определенные свойства (диапазон применимости, проницаемость и т.д.), на основании сочетаний которых Келли выделил разные типы личностных конструктов. Говоря о том, что «А – это то, что человек объясняет как Л», он утверждал, что не существует такой вещи, относительно которой не может быть нескольких мнений. Разница в них связана с тем, какими схемами (конструктами) оперирует человек. Таким образом, ведущими в деятельности личности являются именно интеллектуальные процессы. Утверждая, что каждый человек является исследователем, Келли, конечно, не отождествлял этой деятельности с реальными исследованиями ученых. Речь шла о том, что люди постоянно строят свой образ реальности при помощи индивидуальной системы категориальных шкал – личностных конструктов. Исходя из этого образа, выдвигаются гипотезы о будущих событиях. В том случае, если гипотеза не подтвердилась, человек в большей или меньшей степени перестраивает свою систему конструктов с тем, чтобы повысить адекватность последующих прогнозов. В отличие от психоанализа, утверждающего, что люди ориентированы на прошлое, или Рождерса, говорящего о настоящем, Келли подчеркивал, что наибольшее значение для человека имеет будущее.

Утверждая, что личность тождественна тем личностным конструктам, которые использует данный человек, Келли полагал, что таким образом устраняется необходимость в дополнительных объяснениях причин его поступков, поскольку ведущим мотивом является именно стремление к прогнозированию будущего. Теория личности Келли имеет основной постулат, который гласит, что психическая деятельность определяется тем, как человек прогнозирует (конструирует) будущие события, т.е. его мысли и поступки направлены на прогноз ситуации. При этом Келли подчеркивал, что необходим целостный подход к человеку, а не анализ отдельных действий или переживаний. Из этого постулата им было сделано 11 выводов, которые объясняют, каким образом функционирует система конструктов, как она изменяется и изменяет социальную ситуацию вокруг человека.

Конструкты человека организованы в определенную иерархическую систему, которая не является жесткой, так как изменяются не только отношения доминирования – подчинения, но и сами конструкты. На основании этих положений Келли разработал методический принцип репертуарных решеток. Им и его последователями было создано большое число методик диагностики особенностей индивидуального конструирования субъектом реальности, а также психотерапевтический метод фиксированных ролей.

Когнитивная теория личности близка к гуманистической, однако в ней имеется ряд существенных отличий. Основоположником этого подхода является американский психолог Дж. Келли (1905-1967). По его мнению, единственное, что человек хочет знать в жизни, – это то, что с ним произошло и что с ним произойдет в будущем. Главным источником развития личности, согласно Келли, является среда, социальное окружение. Когнитивная теория личности подчеркивает влияние интеллектуальных процессов на поведение человека. В этой теории любой человек сравнивается с ученым, проверяющим гипотезы о природе вещей и делающим прогноз будущих событий. Любое событие открыто для многократного интерпретирования. Главным понятием в этом направлении является «конструкт» (от англ. Construct – строить). Это понятие включает в себя особенности всех известных познавательных процессов (восприятия, памяти, мышления и речи). Благодаря конструктам человек не только познает мир, но и устанавливает межличностные отношения. Конструкты, которые лежат в основе этих отношений, называются личностными конструктами (Франселла Ф. , Баннистер Д., 1987). Конструкт – это своеобразный классификатор-шаблон нашего восприятия других людей и себя.

Келли открыл и описал главные механизмы функционирования личностных конструктов, а также сформулировал основополагающий постулат и 11 следствий. Постулат утверждает, что личностные процессы психологически ка­нализированы таким образом, чтобы обеспечить человеку максимальное предсказание событий. Все остальные следствия уточняют этот основной постулат. С точки зрения Келли, каждый из нас строит и проверяет гипотезы, одним словом, решает проблему, является ли данный человек спортивным или неспортивным, музыкальным или немузыкальным, интеллигентным или неин­теллигентным и т. д., пользуясь соответствующими конструктами (классификаторами). Каждый конструкт имеет «дихотомию» (два полюса): «спортивный – неспортивный», «музыкальный-немузыкальный» и т. д. Человек выбирает произвольно тот полюс дихотомического конструкта, тот исход, который лучше описывает событие, т. е. обладает лучшей прогностической ценностью. Одни конструкты пригодны для описания лишь узкого круга событий, в то время как другие обладают широким диапазоном применимости. Например, конструкт  «умный-глупый» вряд ли годится для описания погоды, а вот конструкт «хороший-плохой» пригоден фактически на все случаи жизни.

Люди отличаются не только количеством конструктов, но и их местоположением. Те конструкты, которые актуализируются в сознании быстрее, называются суперординатными, а которые медленнее – субординатными. Например, если, встретив какого-то человека, вы сразу оцениваете его с точки зрения того, является ли он умным или глупым, и только потом – добрым или злым, то ваш конструкт «умный-глупый» является суперординатным, а конструкт «добрый-злой» – субординатным.

Дружба, любовь и вообще нормальные взаимоотношения между людьми возможны только тогда, когда люди имеют сходные конструкты. Действительно, трудно представить себе ситуацию, чтобы успешно общались два человека, у одного из которых доминирует конструкт «порядочный-непорядочный», а у другого такого конструкта нет вообще. Конструктная система не является статическим образованием, а находится в постоянном изменении под влиянием опыта, т. е. личность формируется и развивается в течение всей жизни. В личности доминирует преимущественно «сознательное». Бессознательное может относиться только к отдаленным (субординантным) конструктам, которыми при интерпретации воспринимаемых событий человек пользуется редко. Келли полагал, что личность обладает ограниченной свободой воли. Конструктная система, сложившаяся у человека в течение жизни, содержит в себе известные ограничения. Однако он не считал, что жизнь человека полностью детерминирована. В любой ситуации человек способен сконструировать альтернативные предсказания. Внешний мир – не злой и не добрый, а такой, каким мы конструируем его в своей голове. В конечном итоге, по мнению когнитивистов, судьба человека находится в его руках. Внутренний мир человека субъективен и является, по мнению когнитивистов, его собственным порождением. Каждый человек воспринимает и интерпретирует внешнюю реальность через собственный внутренний мир.

Основным концептуальным элементом является личностный «конструкт». У каждого человека имеется своя собственная система личностных конструктов, которая делится на два уровня (блока):

— блок «ядерных» конструктов – это примерно 50 основных конструктов, которые находятся на вершине конструктной системы, т. е. в постоянном фокусе оперативного сознания. Этими конструктами человек пользуется наиболее часто при взаимодействии с другими людьми;

— блок периферических конструктов – это все остальные конструкты. Количество этих конструктов сугубо индивидуально и может варьировать от сотен до нескольких тысяч.

Целостные свойства личности выступают как результат совместного функционирования обоих блоков, всех конструктов. Выделяют два типа целостной личности: когнитивно сложная личность (личность, у которой имеется большое количество конструктов) и когнитивно простая личность (личность с небольшим набором конструктов).

Когнитивно сложная личность, по сравнению с когнитивно простой, отличается следующими характеристиками:

1) имеет лучшее психическое здоровье;

2) лучше справляется со стрессом;

3) имеет более высокий уровень самоооценки;

4) более адаптивна к новым ситуациям.

Для оценки личностных конструктов (их качества и количества) существуют специальные методы. Наиболее известный из них «тест репертуарной решетки» (Франселла Ф., Баннистер Д., 1987).

Испытуемый сравнивает одновременно между собой триады (список и последовательность триад составляются заранее из людей, играющих важную роль в прошлой или настоящей жизни данного испытуемого) с целью выявления таких психологических характеристик, которые есть у двух из сравниваемых трех людей, но отсутствуют у третьего человека. Например, вам предстоит сравнить преподавателя, которого вы любите, свою жену (или мужа) и себя. Предположим, вы считаете, что у вас и вашего преподавателя есть общее психологическое свойство – общительность, а у вашего супруга(и) такое качество отсутствует. Следовательно, в вашей конструктной системе есть такой конструкт – «общительность-необщительность». Таким образом, сравнивая себя и других людей, вы раскрываете систему своих собственных личностных конструктов.

Согласно когнитивной теории, личность – это система организованных личностных конструктов, в которых перерабатывается (воспринимается и интерпретируется) личный опыт человека. Структура личности в рамках данного подхода рассматривается как индивидуально своеобразная иерархия конструктов. На контрольный вопрос «Почему одни люди более агрессивны, чем другие?» когнитивисты отвечают так: потому что у агрессивных людей имеется особая конструктная система личности. Они иначе воспринимают и интерпретируют мир, в частности, лучше запоминают события, связанные с агрессивным поведением.

Когнитивное направление подчеркивает влияние интеллектуальных, или мыслительных, процессов на поведение человека. Джордж Келли (1905-1966), один из основателей этого направления, считал, что любой человек – это своеобразный исследователь, стремящийся понять, интерпретировать, предвидеть и контролировать мир своих личных переживаний, делающий вывод на основе своего прошлого опыта и строящий предположения о будущем. И хотя объективная реальность существует, люди осознают ее по-разному, поскольку любое событие можно рассматривать с разных сторон. Соответственно предоставляется большой набор возможностей в интерпретации внутреннего мира переживаний или внешнего мира практических событий.

Любой человек выдвигает гипотезы относительно реальности, с помощью которых пытается предвидеть события жизни и контролировать их, предугадывать будущее и строить планы, основанные на ожидаемых результатах. Точка зрения человека на жизнь преходяща, она редко бывает сегодня такой же, какой была вчера или окажется завтра. Люди способны активно формировать представление о своем окружении, а не просто пассивно реагировать на него. Келли полагал, что они воспринимают свой мир при помощи четких систем, или моделей, называемых конструктами.

Личностный конструкт – это идея или мысль, используемые человеком, чтобы осознать или интерпретировать, объяснить или предсказать свой опыт. Он представляет собой устойчивый способ, с помощью которого человек осмысливает какие-то аспекты действительности с позиции схожести или контраста. Именно когнитивный процесс наблюдения сходства и различий между объектами, событиями приводит к формированию личностных конструктов. Для этого необходимы три элемента (явления или предмета): два из них должны быть похожими друг на друга, а третий – отличаться от этих двух. Поэтому все личностные конструкты биполярны и дихотомичны, мышление человека осознает жизненный опыт как черный или белый, без оттенков серого. Все конструкты имеют два противоположных полюса: сходство отражает то, в чем близки два предмета, а контраст показывает, в чем они противоположны третьему элементу. Примерами таких конструктов могут быть «умный – глупый», «хороший – плохой», «мужской – женский», «дружеский – враждебный» и т. п.

Конструкт затрагивает определенный диапазон явлений, имеет свой масштаб применимости, который включает в себя все события, при которых данный конструкт релевантен. Келли различает проницаемый и непроницаемый конструкт. Диапазон применимости первого предполагает элементы, еще не истолкованные в пределах его границ, он открыт для объяснения новых явлений. Второй, охватывая явления, которые составляют его первоначальную основу, остается закрытым для интерпретации нового опыта.

По предположению ученого, конструкты можно классифицировать следующим образом:

Упредительные классификационные: то, что попало в одну классификацию, исключается из другой; т. е. упредительное мышление отвергает право пересмотра или иной интерпретации и других, и себя, не позволяя увидеть оцениваемое явление в новом свете.

Констелляторные: когда явление относится к категории одного конструкта, другие его характеристики фиксированны (например, суждение «Если этот человек – продавец, то он, скорее всего, нечестен, жуликоват и умеет обращаться с клиентами»), т. е. если мы относим человека к данной категории, то наделяем его всеми соответствующими ей характеристиками.

Предполагающие: открыты для нового опыта, восприятия альтернативных точек зрения, гибкие, могут меняться.

И упреждающие, и констелляторные, и предположительные формы мышления – конструкты – необходимы для объяснения явлений, вещей и людей.

Личностные конструкты представляют собой:

— всесторонние конструкты, которые включают в себя широкий спектр явлений;

— частные конструкты, которые включают узкий диапазон явлений и возможностей;

— основные конструкты, которые регулируют основную деятельность человека;

— периферические конструкты, которые могут меняться, не изменяя существенным образом основную структуру.

Каждый из нас воспринимает действительность благодаря собственным моделям, или конструктам, необходимым для создания непротиворечивой картины мира. Если эта модель помогает точно прогнозировать события, человек, вероятно, сохранит ее. И наоборот, если прогноз не подтвердится, конструкт, на основании которого он был сделан, скорее всего, подвергнется пересмотру или даже вообще может быть исключен. Валидность его проверяется как прогностическая эффективность, степень которой может меняться.

Каждый человек обладает уникальной системой подобных конструктов (личность), которую он использует для интерпретации жизненного опыта. Люди отличаются друг от друга тем, как они объясняют события. Два человека, будь они даже идентичными близнецами или имей схожие взгляды, по-разному интерпретируют происходящее. Каждый человек понимает действительность с «колокольни» своего уникального личностного конструкта. Любой из нас пытается объяснить ее, чтобы научиться предвосхищать события, влияющие на его жизнь, т. е. люди смотрят на настоящее так, чтобы предугадать будущее с помощью уникальной системы своих личностных конструктов. И поведение человека определяется тем, как он прогнозирует эти будущие события.

Келли считал, что данная система уникальна для определенного человека и люди расходятся во взглядах именно потому, что каждый действует в пределах своей системы конструктов. Все организуют их иерархически, чтобы свести до минимума несовместимость и несоответствия. Люди отличаются друг от друга не только по числу и типу конструктов, которые они используют в своих суждениях о мире, но и тем, как они их организуют. Конструкты выстраиваются в пирамиду так, что создаются отношения подчинения между ними.

Иерархия личностных конструктов различна у каждого человека: подчиняющие и подчинительные конструкты в системе у одного вовсе не обязательно занимают такое же положение в системе другого. Келли предположил, что если мы знаем, как они организованы личностью, можно правильно судить о ее поведении, т. е. узнать личность – значит узнать, как человек истолковывает свой личный опыт.

Личность и понимается как организованная система более или менее важных конструктов, которые используются для того, чтобы интерпретировать мир переживаний и предвидеть будущие события.

Всякий человек располагает несколькими моделями мышления, каждый день выбирая, какой конструкт и какой полюс использовать для прогноза событий. Если необходимо сделать выбор, то предпочтение отдается тому, что с большей вероятностью либо расширяет понимание человеком мира, либо уточняет структур константов. Она разрабатывается в направлении или определения, или расширения.

Определение включает в себя выбор наиболее вероятной альтернативы, предполагает опору на прежний опыт, использование конструкта известным способом. Расширение – выбор такой альтернативы, которая позволит расширить понимание событий, увеличит диапазон применимости конструкта, использует его для прогноза события, которое ранее было человеку неизвестно. В новой или неопределенной ситуации личность осуществляет ряд действий: ориентировка – выбор – исполнение, т. е. последовательно обдумывает несколько возможных конструктов и выбирает тот из них, который окажется лучшим для интерпретации ситуации.

Это происходит благодаря оценке того, какой альтернативный конструкт с наибольшей вероятностью приведет к расширению или к определению системы, и выбранная в результате этого модель определит поведение человека. Отсюда следует, что если человек изменит свои конструкты, то другими станут его поведение и жизнь. Система меняется, если с ее помощью невозможно правильно прогнозировать порядок событий. Система личностных конструктов – это набор гипотез о нашем вечно меняющемся мире, которые постоянно проверяются опытом. Те, которые оказываются полезными, сохраняются, а остальные пересматриваются или отбрасываются. Чем более проницаемы (открыты) подчиняющие конструкты человека, тем больше возможность изменений внутри структур, к которым они относятся. Новации в отношениях со значимыми другими заставляют меняться и наши конструкты.

Если два человека разделяют общие взгляды на мир, схожи в интерпретации личного опыта, то они, вероятно, и вести себя будут сходным образом. Люди похожи друга на друга не потому, что пережили одинаковые события, и не потому, что их поведение сходно. Это происходит по той причине, что события для них имеют приблизительно одинаковое психологическое значение. Представители одной культуры похожи по поведению, конструктам. Культурные различия коренятся в неодинаковости этих моделей мышления, к которым прибегают люди.

Социальное взаимодействие состоит в первую очередь из попыток одного человека понять, как другой осознает действительность. Чтобы плодотворно с кем-либо взаимодействовать, необходимо интерпретировать хотя бы часть системы конструктов другого человека. Надо также поставить себя на место другого, чтобы лучше понимать и прогнозировать его настоящее и последующее поведение. Оптимальные отношения предполагают взаимное понимание жизненных представлений. Люди интерпретируют мир одинаково в той мере, в какой они используют схожие системы конструктов, и значимое социальное общение с кем-либо требует понимания того, как данный человек воспринимает мир. Воспринимающие мир сходным образом скорее обратят внимание друг на друга и в конце концов станут друзьями, чем те, кто видит мир по-разному. Келли объяснял эмоциональные состояния с помощью понятия конструкты.

Например, состояние тревоги, неопределенности, беспомощности возникает у человека, если тот осознает, что присущие ему конструкты не подходят для предсказания событий, с которыми он сталкивается. Система конструктов включает стержневые роли (это профессиональная роль, роль родителя, близкого друга), и их неадекватное исполнение может иметь неприятные последствия; возникнет чувство вины, стыда у человека, когда он осознает, что его поведение противоречит его восприятию самого себя. Эмоциональное состояние угрозы возникает в том случае, когда человек осознает, что его модели мышления могут быть существенно изменены вследствие их неминуемой «встряски».

Враждебность, склонность вести себя мстительно по отношению к другим возникает в том случае, когда человек, не признавая, что его ожидания насчет других людей нереалистичны и нуждаются в пересмотре, пытается заставить окружающих вести себя так, чтобы удовлетворить свое предвзятое мнение. Изменить свои конструкты трудно, страшно и иногда даже невозможно, и поэтому человек пытается изменить мир, других людей, чтобы они соответствовали его предубеждениям и конструктам.

Психические расстройства – это личностный конструкт, который обычно повторяется, несмотря на очевидную его неполноценность. В этом случае проявляется непригодность системы конструктов для достижения целей человека, который не может прогнозировать события, терпит неудачу в познании мира и его овладении. Келли предполагал, что депрессия появляется обычно у того, чье перцептивное поле сокращено до минимума (так как сузились интересы), кто испытывает трудности в принятии даже самых незначительных решений, когда сокращается система конструктов.

Келли видел задачу психотерапии в том, чтобы помочь людям изменить эту систему, улучшить ее прогностическую эффективность, содействовать клиенту в развитии и апробировании новых гипотез и конструктов, сделать доступными факты, позволяющие проверить выдвинутые гипотезы, сформировать или реорганизовать систему в более прогностически эффективную. Тогда человек сможет осознать и проинтерпретировать и ситуации, и себя иначе и сам обретет большую эффективность.

Контрольные вопросы

1 Назовите основы когнитивной теории личности Дж. Келли.

2 Перимущества методологического подхода Дж. Келли в изучении личности и индивидуальности.

3 Сравните когнитивную теорию личности с гуманистической.

4 В чем суть теория личностных конструктов: основные концепции и принципы.

5 Объясните, что понимается под основным постулатом.

6 Назовите основные положения Келли относительно природы человека.

 

Тесты для самоконтроля

1 Философское положение Дж. Келли о том, что люди способны к пересмотру или изменению всей интерпретации событий и взгляду на объективную реальность с разных точек зрения, называется:

А) теория вариаций;

В) конструктивный реализм;

С) конструктивный альтернативизм;

D) альтруизм;

Е) и дентификация.

2 Выберите сколько элементов необходимо для формирования личностного конструкта?:

А) 2;

В) не меньше трех;

С) 4;

D) не больше двух;

Е) 1.

3 Выберите категорию мышления, посредством которой человек интерпретирует или истолковывает свой жизненный опыт (по мнению психологов когнитивного направления):

А) личностная стратегия;

В) личностный резонанс;

С) личностный конструкт;

D) индивидуально-психологические особенности личности;

Е) идентификация.

4 Основателем первого Центра когнитивных исследований является:

А) Ж. Пиаже;

В) Дж. Келли;

С) У. Найсер;

D) Дж. Миллер;

Е) А. Адлер.

5 По мнению когнитивных психологов, наиболее подходящей моделью мышления человека является:

А) человекообразные приматы;

В) социальные насекомые;

С) компьютерные программы;

D) дельфины;

Е) крысы.

6 Метод психотерапии, разработанный Дж. Келли и направленный на то, чтобы помочь клиентам по-новому интерпретировать себя и свои жизненные ситуации

А) логотерапия;

В) терапия изменения установки;

С) терапия фиксированной роли;

D) арттерапия;

Е) библиотерапия.

7 Какое из этих предположений не выводил в своей теории Дж. Келли?

А) «вывод о частности»;

В) «вывод об индивидуальности»;

С) «вывод о содружестве»;

D) «вывод об общности»;

Е) все ответы верные.

8 В соответствии с психологией личностных конструктов (Дж. Келли), человек – это…

А) учёный, исследователь, стремящийся понять, интерпретировать предвидеть и контролировать мир своих личных переживаний;

В) механизм, приводимый в движение инстинктами;

С) квинтэссенция его предыдущего опыта;

D) носитель индивидуально-психологических особенностей;

Е) механизм, приводимый в движение эмоциями.

9 «Личностный конструкт» (по Дж. Келли) – это…

А) способность полагаться на свои внутренние переживания и чувства как на основу для принятия важных решений;

В) идея или мысль, которую человек использует для анализа своего опыта;

С) накопленный ранее эмпирический опыт человека;

D) идея, которую человек заимствовал у других;

Е) понимание жизненных ситуаций.

10 Основной постулат психологии личностных конструктов Дж. Келли:

А) личность можно изучить эмпирически — но лишь какую-то её сторону в процессе одной процедуры исследования;

В) поведение определяется тем, как люди прогнозируют будущие события;

С) не существует двух одинаковых людей;

D) существуют похожие друг на друга люди;

Е) личность нужно наблюдать.

Компьютерная когнитивная модель суждений об относительном направлении

. 2021 Апр; 209:104559.

doi: 10.1016/j.cognition.2020.104559. Epub 2020 31 декабря.

Филлип М. Ньюман ¹ , Грегори Э. Кокс ² , Тимоти П. Макнамара ³

Принадлежности

• ¹ Филипп М. Ньюман, Грегори Э. Кокс и Тимоти П. Макнамара, кафедра психологии, 301 Wilson Hall, Университет Вандербильта, 111 21st Avenue South, Nashville, Tennessee 37240, Соединенные Штаты Америки. Электронный адрес: [email protected].
• ² Филипп М. Ньюман, Грегори Э. Кокс и Тимоти П. Макнамара, кафедра психологии, 301 Уилсон Холл, Университет Вандербильта, 111 21-я авеню Саут, Нэшвилл, Теннесси 37240, Соединенные Штаты Америки; Грегори Э. Кокс в настоящее время работает на факультете психологии Университета Олбани, Государственного университета Нью-Йорка, Соединенные Штаты Америки.
• ³ Филипп М. Ньюман, Грегори Э. Кокс и Тимоти П. Макнамара, кафедра психологии, 301 Уилсон Холл, Университет Вандербильта, 111 21-я авеню Саут, Нэшвилл, Теннесси 37240, Соединенные Штаты Америки.

• PMID: 33388527
• PMCID: PMC8205961
• DOI: 10.1016/j.cognition.2020.104559

Бесплатная статья ЧВК

Филип М. Ньюман и др. Познание. 2021 Апрель

Бесплатная статья ЧВК

. 2021 Апр; 209:104559.

doi: 10.1016/j.cognition.2020.104559. Epub 2020 31 декабря.

Авторы

Филлип М. Ньюман ¹ , Грегори Э. Кокс ² , Тимоти П. Макнамара ³

Принадлежности

• ¹ Филипп М. Ньюман, Грегори Э. Кокс и Тимоти П. Макнамара, кафедра психологии, 301 Wilson Hall, Университет Вандербильта, 111 21st Avenue South, Nashville, Tennessee 37240, Соединенные Штаты Америки. Электронный адрес: [email protected].
• ² Филипп М. Ньюман, Грегори Э. Кокс и Тимоти П. Макнамара, кафедра психологии, 301 Уилсон Холл, Университет Вандербильта, 111 21-я авеню Саут, Нэшвилл, Теннесси 37240, Соединенные Штаты Америки; Грегори Э. Кокс в настоящее время работает на факультете психологии Университета Олбани, Государственного университета Нью-Йорка, Соединенные Штаты Америки.
• ³ Филипп М. Ньюман, Грегори Э. Кокс и Тимоти П. Макнамара, кафедра психологии, 301 Уилсон Холл, Университет Вандербильта, 111 21-я авеню Саут, Нэшвилл, Теннесси 37240, Соединенные Штаты Америки.

• PMID: 33388527
• PMCID: PMC8205961
• DOI: 10. 1016/j.cognition.2020.104559

Абстрактный

За последние несколько десятилетий был достигнут значительный теоретический прогресс в понимании роли систем отсчета в кодировании и поиске пространственной информации об окружающей среде. Многие из этих идей пришли к участникам, которые делали суждения об относительном направлении, используя свои воспоминания о пространственном расположении. В этом задании участников просят представить, что они стоят в заданном месте и смотрят в определенном направлении, а также указывают на целевое место. Хотя эта задача широко и продуктивно используется, вычислительная когнитивная модель суждений об относительном направлении еще не введена. Компьютерное моделирование суждений об относительном направлении является важным следующим шагом к формулированию и проверке гипотез о когнитивных процессах, связанных с установлением и использованием пространственных систем отсчета. Мы представляем первоначальную попытку смоделировать суждения об относительном направлении и подогнать модель к двум наборам данных, демонстрирующим поведенческие модели, обычно наблюдаемые в литературе по пространственной памяти. Модель смогла предсказать многие важные особенности этих данных, в первую очередь эффекты выравнивания. Мы обсуждаем направления будущих усилий по моделированию.

Ключевые слова: Вычислительная когнитивная модель; Суждения об относительном направлении; Ориентация-зависимость; Пространственная память.

Copyright © 2020 Elsevier B.V. Все права защищены.

Заявление о конфликте интересов

Декларации интересов: нет.

Цифры

Рисунок 1.

Макет объекта, используемый Шелтоном…

Рисунок 1.

Схема объекта, использованная Шелтоном и Макнамарой (1997). Просмотр позиций A и B…

Рисунок 1.

Схема объекта, использованная Шелтоном и Макнамарой (1997). Позиции просмотра A и B соответствуют углам обзора 0° и 90° во время обучения соответственно.

Рисунок 2.

Макет объекта, используемый Моу…

Рисунок 2.

Расположение объектов, использованное Моу и Макнамарой (2002; панель A), и угловое наведение…

Фигура 2.

Схема объекта, использованная Моу и Макнамарой (2002; панель A), и угловая ошибка наведения как функция воображаемого направления и заданного направления обучения (панель B). Участники рассматривали объекты с позиции обзора 315°. Учебные инструкции подчеркивали внутреннюю ось 0°-180° или эгоцентрическую ось 135°-315°.

Рисунок 3.

A и B. Результаты…

Рисунок 3.

A и B. Результаты Rump and McNamara (2013, Experiment 2), отображающие среднее значение…

Рисунок 3.

A и B. Результаты Rump and McNamara (2013, Experiment 2), отображающие среднюю угловую ошибку наведения в зависимости от воображаемого направления и вида исследования для участников, которые использовали два (0° и 180°; панель A) и четыре ( 0°, 90°, 180° и 270°; Панель B) справочные направления. C и D. Средняя угловая ошибка наведения в зависимости от направления наведения и воображаемого курса для участников, которые использовали два (0° и 180°; панель C) и четыре (0°, 90°, 180° и 270°; Панель D) справочные направления.

Рисунок 4.

Макет объекта, используемый Rump…

Рис. 4.

Схема объекта, использованная Рампом и Макнамарой (2013, Эксперимент 2; слева) и…

Рисунок 4.

Компоновка объектов, использованная Рампом и Макнамарой (2013, эксперимент 2; слева), и та же компоновка с численно идентифицированными местоположениями объектов, используемая для создания испытаний для текущей модели (справа). Система координат, используемая моделью, обозначена осями, отмеченными на макете. Например, пространственное отношение между объектами 4 и 5 параллельно направлению 0°, а пространственное отношение между объектами 4 и 9параллельна направлению 45°.

Рисунок 5.

Наглядное представление…

Рисунок 5.

Визуальное представление многомерного массива n x n x 2 в…

Рисунок 5.

Визуальное представление n x n x 2 многомерный массив, в котором хранятся пространственные отношения. Строки и столбцы соответствуют каждому из n объектов в макете. Третье измерение хранит векторизованное пространственное отношение между двумя парами объектов, заданных строкой i и столбцом j .

Рисунок 6.

Восстановлены значения параметра α для…

Рисунок 6.

Восстановлены значения параметра α для участников, которые использовали четыре (0°, 90°, 180° и…

Рисунок 6.

Восстановлены значения параметра α для участников, которые использовали четыре (0°, 90°, 180° и 270° панель A) и два (0° и 180°; панель B) исходных направления.

Рисунок 6.

Восстановлены значения параметра α для…

Рисунок 6.

Восстановлены значения параметра α для участников, которые использовали четыре (0°, 90°, 180° и…

Рисунок 6.

Восстановлены значения параметра α для участников, которые использовали четыре (0°, 90°, 180° и 270° панель A) и два (0° и 180°; панель B) исходных направления.

Рисунок 7.

Восстановленные значения параметра β для…

Рисунок 7.

Восстановленные значения параметра β для участников, которые использовали четыре (0°, 90°, 180° и…

Рисунок 7.

Восстановлены значения параметра β для участников, которые использовали четыре (0°, 90°, 180° и 270°; панель A) и два (0° и 180°; панель B) исходных направления.

Рисунок 7.

Восстановленные значения параметра β для…

Рисунок 7.

Восстановленные значения параметра β для участников, которые использовали четыре (0°, 90°, 180° и…

Рисунок 7.

Восстановлены значения параметра β для участников, которые использовали четыре (0°, 90°, 180° и 270°; панель A) и два (0° и 180°; панель B) исходных направления.

Рисунок 8.

Прогнозируемое и наблюдаемое среднее угловое…

Рисунок 8.

Прогнозируемая и наблюдаемая средняя угловая ошибка наведения как функция воображаемого курса…

Рисунок 8.

Прогнозируемая и наблюдаемая средняя угловая ошибка наведения в зависимости от воображаемого курса для участников, которые использовали четыре (Вверху) и два (Внизу) опорных направления.

Рисунок 8.

Прогнозируемое и наблюдаемое среднее угловое…

Рисунок 8.

Прогнозируемая и наблюдаемая средняя угловая ошибка наведения как функция воображаемого курса…

Рисунок 8.

Прогнозируемая и наблюдаемая средняя угловая ошибка наведения в зависимости от воображаемого курса для участников, которые использовали четыре (Вверху) и два (Внизу) опорных направления.

Рисунок 9.

Прогнозируемое и наблюдаемое среднее угловое…

Рисунок 9.

Прогнозируемая и наблюдаемая средняя угловая ошибка наведения в зависимости от направления наведения…

Рисунок 9.

Прогнозируемая и наблюдаемая средняя угловая ошибка наведения в зависимости от направления наведения и воображаемого курса для участников, которые использовали четыре (Вверху) направления вместо двух (Внизу).

Рисунок 9.

Прогнозируемое и наблюдаемое среднее угловое…

Рисунок 9.

Прогнозируемая и наблюдаемая средняя угловая ошибка наведения в зависимости от направления наведения…

Рисунок 9.

Прогнозируемая и наблюдаемая средняя угловая ошибка наведения в зависимости от направления наведения и воображаемого курса для участников, которые использовали четыре (Вверху) направления вместо двух (Внизу).

Рисунок 10.

Макеты объектов, используемые Келли…

Рисунок 10.

Макеты объектов, использованные Келли и Макнамарой (2010, Эксперимент 1; слева) и…

Рисунок 10.

Компоновки объектов, использованные Келли и Макнамарой (2010, эксперимент 1; слева), и те же компоновки с численно идентифицированными местоположениями объектов, которые использовались для создания испытаний для текущей модели (справа). Объекты, заключенные в квадратики (слева) и числовые идентификаторы, выделенные курсивом (справа), соответствуют объектам, составляющим Макет 2.

Рисунок 11.

Ошибка наведения как функция…

Рисунок 11.

Ошибка наведения как функция воображаемого курса для схемы 1 (слева) и…

Рисунок 11.

Ошибка наведения как функция воображаемого курса для схемы 1 (слева) и схемы 2 (справа), наблюдаемая Келли и Макнамарой (2010 г., эксперимент 1).

Рисунок 12.

Восстановлены значения параметра α для…

Рисунок 12.

Восстановлены значения параметра α для участников в условиях Два представления и Одно представление. Восстановлено…

Рисунок 12.

Восстановлены значения параметра α для участников в условиях Two-view и One-view. Восстановленные параметры для макетов 1 и 2 находятся сверху и снизу соответственно.

Рисунок 13.

Восстановленные значения параметра β для…

Рисунок 13.

Восстановлены значения параметра β для участников в условиях Два представления и Одно представление. Восстановлено…

Рисунок 13.

Восстановлены значения параметра β для участников в условиях Два представления и Одно представление. Восстановленные параметры для макетов 1 и 2 находятся сверху и снизу соответственно.

Рисунок 14.

Прогнозируемое и наблюдаемое среднее угловое…

Рисунок 14.

Прогнозируемая и наблюдаемая средняя угловая ошибка наведения как функция воображаемого курса…

Рисунок 14.

Прогнозируемая и наблюдаемая средняя угловая ошибка наведения в зависимости от воображаемого курса для компоновок 1 (сверху) и 2 (снизу) для группы с двумя видами.

Рисунок 15.

Прогнозируемое и наблюдаемое среднее угловое…

Рисунок 15.

Прогнозируемая и наблюдаемая средняя угловая ошибка наведения как функция воображаемого курса…

Рисунок 15.

Прогнозируемая и наблюдаемая средняя угловая ошибка наведения в зависимости от воображаемого курса для компоновок 1 (сверху) и 2 (снизу) для группы с одним обзором.

Рисунок 15.

Прогнозируемое и наблюдаемое среднее угловое…

Рисунок 15.

Прогнозируемая и наблюдаемая средняя угловая ошибка наведения как функция воображаемого курса…

Рисунок 15.

Прогнозируемая и наблюдаемая средняя угловая ошибка наведения в зависимости от воображаемого курса для компоновок 1 (сверху) и 2 (снизу) для группы с одним обзором.

См. это изображение и информацию об авторских правах в PMC

Похожие статьи

• Геометрия макета при кодировании и извлечении из пространственной памяти.

  Моу В., Лю С., Макнамара Т.П. Моу В. и др. J Exp Psychol Hum Percept Perform. 2009 фев; 35 (1): 83-93. дои: 10.1037/0096-1523.35.1.83. J Exp Psychol Hum Percept Perform. 2009. PMID: 19170472

• Ориентировочная специфика и пространственное обновление воспоминаний для макетов.

  Уоллер Д., Монтелло Д.Р., Ричардсон А.Е., Хегарти М. Уоллер Д. и соавт. J Exp Psychol Learn Mem Cogn. 2002 ноябрь; 28 (6): 1051-63. doi: 10.1037//0278-7393.28.6.1051. J Exp Psychol Learn Mem Cogn. 2002. PMID: 12450331

• Выравнивание в пространственной памяти: кодирование систем отсчета или отношений?

  Шультейс Х. Шультейс Х. Psychon Bull Rev. 2021 Feb; 28(1):249-258. doi: 10.3758/s13423-020-01791-y. Psychon Bull Rev. 2021. PMID: 33025534 Бесплатная статья ЧВК.

• Соединение пространственных воспоминаний двух вложенных пространств.

  Чжан Х., Моу В., Макнамара Т.П., Ван Л. Чжан Х и др. J Exp Psychol Learn Mem Cogn. 2014 Январь; 40 (1): 191-202. doi: 10.1037/a0033776. Epub 2013 29 июля. J Exp Psychol Learn Mem Cogn. 2014. PMID: 23895450 Бесплатная статья ЧВК.

• Теория нечетких следов: двойные процессы в памяти, рассуждениях и когнитивной нейронауке.

  Брейнерд С.Дж., Рейна В.Ф. Брейнерд С.Дж. и соавт. Adv Child Dev Behav. 2001; 28:41-100. doi: 10.1016/s0065-2407(02)80062-3. Adv Child Dev Behav. 2001. PMID: 11605365 Обзор.

Посмотреть все похожие статьи

Типы публикаций

термины MeSH

Грантовая поддержка

• R01 EY021833/EY/NEI NIH HHS/США

будущих направлений: может ли нейронаука внести свой вклад в изучение когнитивной модификации?

Николас Достопочтенный

В последние несколько лет становится все более очевидным, что нейронные основы когнитивных систем могут быть плодотворно изучены. Естественный вопрос, возникающий в связи с этим развитием, заключается в том, может ли изучение мозга дать представление о том, как могут модифицироваться когнитивные системы. В этой главе рассматриваются различные способы, с помощью которых нейронауки могут информировать об исследованиях когнитивных модификаций.

Изменение или модификация — это понятие, привлекающее внимание многих различных областей исследования. В психологии мы очарованы идеей, что наши когнитивные процессы могут быть изменены для улучшения или, возможно, исправления. Аналогичное увлечение можно найти и в неврологии; однако изучается модификация мозга (с точки зрения структуры или функции). Несмотря на то, что это не полностью развитая область исследований, учитывая тесную связь между мозгом и разумом, неуклонно растет интерес к возможности того, что нейробиология может дополнить или расширить традиционные методы исследования когнитивных модификаций (например, Ансари и Кох). , 2006; Госвами, 2004; Posner & Rothbart, 2005). В этой главе, в качестве примера, будут обсуждаться три способа, с помощью которых нейробиология, особенно визуализация мозга, может внести свой вклад в изучение когнитивных модификаций.

ОПРЕДЕЛЕНИЕ «ПРАВИЛЬНЫХ» НЕЙРОННЫХ СЕТЕЙ

Появление и усовершенствование технологии визуализации мозга, возможно, впервые позволило исследователям рассмотреть нейронный субстрат различных когнитивных операций. Такие методы, как функциональная магнитно-резонансная томография (фМРТ) и магнитоэнцефалография (МЭГ), позволяют безопасно оценивать нейронную активность, связанную с мыслительной обработкой, у людей. Результаты этих методов можно объединить с данными инвазивных клеточных записей приматов и других животных, чтобы создать картину того, как мозг поддерживает разум на разных уровнях, от анатомического до нейронного. Одним из очевидных способов использования методов визуализации мозга может быть идентификация и понимание нейронных цепей, лежащих в основе когнитивных систем, которые мы пытаемся модифицировать. Когнитивные системы поддерживаются нейронными системами. Правильное понимание этих нейронных систем позволило бы лучше понять те аспекты когнитивной системы, которые можно легко изменить, и те, которые не так легко изменить. Это также может дать нам ориентир, по которому мы можем отслеживать успех вмешательства.

Рассмотрим случай чтения, представляющего собой сложную умственную деятельность, требующую координации различных умственных операций. При чтении печатного слова отдельные буквы должны быть объединены в слово, фонологическая информация должна быть декодирована, а значение должно быть извлечено. Соответственно, исследования изображений мозга определили, что умелое чтение требует участия многих различных частей мозга, включая затылочную, височную и префронтальную кору. Каждая из этих областей играет различную роль в чтении. Например, затылочно-височная область, по-видимому, связана с обработкой визуальных словоформ (Cohen et al., 2002), тогда как нижняя префронтальная область, по-видимому, участвует в доступе к семантической информации (Wagner et al., 2001). Умелое чтение требует, чтобы все эти операции и поддерживающие их нейронные субстраты были неповрежденными и бескомпромиссными. Исследования также показали, как активность этих областей связана с поведением при чтении. Например, когда субъекты должны получить доступ к большему количеству семантической информации, чем к меньшему, наблюдается большая активация левой нижней лобной коры (Wagner et al. , 2001). Кроме того, способность к чтению, по-видимому, связана с соответствующей активацией этой сети. Более слабые читатели демонстрируют меньшую активацию этой «сети чтения», чем более опытные читатели (Shaywitz et al., 2004). Соответственно, дислексия, нарушение чтения, связана с недостаточной активацией сети чтения (Temple et al., 2003).

При наличии сведений о «правильной» нейронной цепи, обслуживающей конкретную когнитивную операцию, соответствующий пакет усовершенствований должен быть направлен на улучшение путем изменения работы этой же сети. Опять же, давайте рассмотрим случай чтения. Исследования показали, что владение фонемами (или фонологическое осознание) важно при обучении чтению (Stanovich, Cunningham, & Cramer, 1984). В недавнем исследовании была предпринята попытка повысить эффективность чтения, предоставив детям программу обучения, основанную на фонологии (Shaywitz et al., 2004). Беглость чтения у детей, получивших эту инструкцию, улучшилась, и это улучшение распространилось на понимание. Сканирование фМРТ показало, что у этих детей наблюдается повышенная лобная и затылочно-височная активация после тренировки. Как обсуждалось ранее, известно, что эти области мозга поддерживают чтение. Это открытие предполагает, что обучение работало, влияя на «нормальную» сеть чтения, а не задействуя другие периферические нейронные ресурсы. Исследования показали, что для одной и той же задачи производительность может быть одинаковой, но основываться на задействовании разных нейронных ресурсов. Например, когда билингвы, в равной степени владеющие обоими языками, выполняли фонологическую задачу, они использовали другие нейронные ресурсы, чем «неравные» билингвы (Чи и др., 2004). Возможно, эта разница в модели рекрутирования нейронов лежит в основе некоторых различий в языковых возможностях между двумя группами, предполагая, что для оптимальной или лучшей работы необходимо задействовать правильные нейронные ресурсы.

Знание «нормальных» сетей, лежащих в основе когнитивной операции, также может дать подсказки о том, как оценивать программы восстановления. Исправление — это попытка модификации, потому что текущее состояние когнитивной системы в чем-то несовершенно. Как предполагалось ранее, фонологическая осведомленность, по-видимому, важна для квалифицированного чтения. Тренировка, направленная на фонологическую осведомленность детей с дислексией, привела к большей активации областей мозга, связанных с фонологической обработкой, у квалифицированных читателей (Temple et al., 2003), что позволяет предположить, что программа реабилитации была нацелена на «правильные» области. Это увеличение активации наблюдалось в тандеме с повышением производительности в тестах на навыки называния и понимания.

ИЗОБРАЖЕНИЕ МОЗГА ПОЗВОЛЯЕТ ПОНЯТЬ КАК РАБОТАЮТ КОГНИТИВНЫЕ СИСТЕМЫ

В предыдущем разделе была подчеркнута полезность визуализации мозга для выявления канонических нейронных цепей, лежащих в основе когнитивных систем. Однако иногда разумное сочетание визуализации мозга и поведенческих измерений может даже дать представление о психологических механизмах когнитивной системы. Один хороший пример этого относится к числовым способностям. Недавнее комбинированное исследование поведения и визуализации мозга показало, что численное мышление может состоять из разных компонентов (Dehaene et al., 19).99). Англо-русских билингвов учили выполнять задачи на точное сложение (например, 4 + 5 = 9) и приближение (например, 4 + 5 ближе к 8, чем к 2) на одном из двух языков, с которыми они были знакомы. Когда испытуемых тестировали на этих заданиях, было замечено, что выполнение задания на точное сложение было лучше, когда задание было представлено на языке обучения. С другой стороны, производительность в задаче на аппроксимацию была одинаковой независимо от того, на каком языке проводился тест. Такая же картина результатов наблюдалась, даже когда задачи включали более сложные математические операции (например, с использованием кубических корней и логарифмов). Данные фМРТ, собранные во время выполнения испытуемыми задач, показали, что точная арифметика задействовала в основном левостороннюю сеть, включая левую нижнюю лобную кору, область, которая, как известно, участвует в лингвистической обработке. Это поддерживает идею о том, что точная арифметика может использовать представления, зависящие от языка. С другой стороны, аппроксимация затрагивала билатеральные теменные области. Известно, что теменные области участвуют в пространственной обработке. Следовательно, одна из возможностей состоит в том, что аппроксимация может включать представления числовой величины, аналогичные представлениям пространственной величины или расстояния.

Это открытие делает интересным то, что оно предполагает, что важная часть числового мышления может быть связана с работой лингвистической системы. Каковы последствия этого? Часто обучение математике проводится независимо от обучения языку, возможно, исходя из того, что это принципиально разные познавательные операции. Педагоги могут счесть целесообразным рассмотреть возможность того, что систематические программы, дополняющие традиционные методы математического обучения лингвистическим компонентом, могут улучшить числовые возможности. Это также говорит о важности акцентирования зрительно-пространственной информации при обучении числовым навыкам. Одним очевидным примером этого может быть графическое изображение или представление числовых данных. Таким образом, практикующие специалисты, пытающиеся разработать программы модификации, ориентированные на «систему счета», могут счесть полезным учитывать как «потоки», так и их взаимодействие при разработке своих программ.

НЕРВНАЯ НАУКА МОЖЕТ ПРЕДЛОЖИТЬ НЕКОТОРЫЕ НОВЫЕ ИДЕИ

В этом разделе обсуждается интригующее открытие нейробиологии, которое может предложить новое направление исследований в изучении когнитивных модификаций.

Недавно было замечено, что различные умственные потребности, по-видимому, задействуют общие нервные ресурсы (Cabeza & Nyberg, 2000; Duncan, 2006; Duncan & Owen, 2000). Например, когда сравнивались пиковые активации, полученные от пяти различных классов когнитивных требований (конфликт ответов, новизна задачи, нагрузка на рабочую память, задержка рабочей памяти и сложность восприятия), было замечено, что различные когнитивные задачи активировались одинаково. если не идентичны) части мозга, особенно в лобной и теменной коре. Общие лобные активации включали лобную покрышку, нижнюю лобную борозду и переднюю поясную кору. Также было замечено, что все эти требования, по-видимому, зависели от вовлечения задней теменной доли. Обратите внимание, что различные типы требований или задач, рассматриваемых в этом мета-анализе, были очень разными; например, задачи, связанные с трудностями восприятия, включали принятие решений или различение в условиях ухудшения восприятия, тогда как задачи, связанные с нагрузкой на рабочую память, включали сохранение информации в рабочей или кратковременной памяти. Этот паттерн активности не ограничивается только этими пятью типами когнитивных потребностей. Это наблюдалось и в других когнитивных областях. Такая же специфическая лобная и теменная активация наблюдается, например, при исследованиях, манипулирующих аспектами языка (Jiang & Kanwisher, 2003) и семантической памяти (Wagner et al., 2001), а также при занятии людьми планированием поведения (Fincham и др. , 2002).

Это открытие особенно интересно, потому что оно предполагает, что различные когнитивные потребности могут влиять на общую совокупность нейронных ресурсов. Тот факт, что одни и те же области активируются при выполнении разных задач, позволяет предположить, что эти области могут поддерживать общую функцию, общую для многих различных задач и когнитивных областей. Однако можно было бы привести более веские доводы, если бы нейроны в этих областях демонстрировали свойства, согласующиеся с общей ресурсной функцией. И вот что удалось найти. Как правило, нейроны избирательны в отношении определенных видов информации; например, клетки в зрительной области V1, по-видимому, зависят от ориентации (Hubel & Wiesel, 19).62), тогда как клетки в V5, по-видимому, избирательны в отношении визуального движения (Maunsell & Van Essen, 1983). Однако инвазивные электрофизиологические записи у приматов продемонстрировали, что нейроны лобной и теменной ассоциативной коры способны гибко кодировать различные типы информации (Freedman et al. , 2001; Toth & Assad, 2002), намекая на их способность играть роль во многих различных познавательных требованиях.

Но какая именно функция общих ресурсов поддерживается этой сетью? В настоящее время четкого ответа не существует, хотя в литературе есть некоторые намеки на граничные условия, связанные с его зацеплением. Недавнее исследование продемонстрировало важность внимания для активации лобно-теменной сети (Hon et al., 2006). В этом исследовании фМРТ испытуемым была представлена ​​серия визуальных событий: на некоторые из них они обращали внимание, а на другие — нет. Результаты этого эксперимента показали, что лобно-теменная сеть задействована только в зрительных событиях. Никакой лобно-теменной активности не наблюдалось в отношении событий без присутствия, хотя они были эквивалентны событиям с участием.

Идея общих когнитивных ресурсов не нова для когнитивной психологии (например, Broadbent, 1958). Например, одновременные задачи, даже когда они связаны с разными модальностями, мешают друг другу (например, Arnell & Duncan, 2002). Более того, такое вмешательство, по-видимому, модулируется сложностью задачи. В параллельном сценарии с двумя задачами вмешательство во вторую задачу больше, когда первая задача требует двух ответов, по сравнению с тем, когда она требует только одного (Arnell & Duncan, 2002). Это говорит о том, что на каком-то уровне две задачи связаны с одним и тем же набором ресурсов и что, когда выполнение первой задачи «потребляет» больше этих ресурсов, для второй задачи доступно меньше.

Вне сферы традиционной когнитивной психологии также использовалась концепция общих когнитивных ресурсов. При изучении индивидуальных различий когнитивные ресурсы обсуждаются в связи с конструктом интеллекта. Хотя интеллект как всеобъемлющая категория, без сомнения, является слишком расплывчатой ​​идеей, чтобы объяснить все индивидуальные различия в когнитивных способностях (Spearman, 1927), здесь уместна родственная конструкция, общий подвижный интеллект. Было предложено, чтобы общий подвижный интеллект был задействован в задачах рассуждения и новых способностях к решению проблем (Cattell, 19). 71) и, как было показано, коррелирует с производительностью в ряде когнитивных задач. Интригующее недавнее исследование намекает на связь между общим подвижным интеллектом и лобно-теменной сетью, которую мы обсуждали. Грей и его коллеги (Gray, Chabris, & Braver, 2003) обнаружили положительную связь между лобно-теменной активностью (возникающей, когда испытуемые выполняли требовательную задачу на рабочую память) и баллами в традиционном тесте общего подвижного интеллекта. В исследовании Грея испытуемые, набравшие высокие баллы в традиционном тесте на подвижный интеллект, активировали лобные и теменные области больше, чем испытуемые с низкими показателями подвижного интеллекта при выполнении задания на рабочую память.

Вопрос, который естественно вытекает из предыдущего обсуждения, заключается в том, можно ли тренировать эту лобно-теменную сеть, и если да, то каковы могут быть последствия. Хотя эти вопросы еще предстоит подробно рассмотреть, несколько исследований дали некоторые интересные подсказки. Например, Руэда и его коллеги (Rueda et al., 2005) проводили с детьми обучение, направленное на усиление исполнительного внимания, которое, как предполагалось, связано с нашей способностью регулировать наши реакции и целенаправленное поведение. Другие исследования показали, что исполнительное внимание зависит от ранее описанных лобных и теменных ресурсов (например, Fan et al., 2005). В исследовании Rueda было обнаружено, что 6-летние дети, прошедшие всего пять дней тренировки внимания, показали улучшение в задачах, связанных с привлечением внимания. Однако более интригующим открытием этого исследования было то, что тренировка внимания, по-видимому, также улучшала показатели детей по показателям интеллекта.

Каковы последствия этого? Обсужденные выше выводы, хотя и не окончательные, предполагают, что изучение реакции этой сети на обучающие программы может принести реальную пользу. Если общие ресурсы используются многими различными когнитивными операциями, может случиться так, что программы, направленные на улучшение функции или эффективности этой сети, могут иметь широко распространенные положительные результаты, улучшая или улучшая выполнение многих различных умственных задач. Конечно, на данный момент эта идея в значительной степени спекулятивна, но, тем не менее, требует исследования.

ПРЕДПОЛАГАЕМЫЕ И ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНЫЕ ЗАМЕЧАНИЯ

Целью этой главы было обсуждение некоторых конкретных примеров того, как методы нейробиологии могут предоставить ценную информацию для изучения когнитивных модификаций. Однако это далеко не исчерпывающий обзор многих способов, которыми нейробиология может способствовать этому начинанию. Хотя в интеграции наук о мозге и разуме был достигнут некоторый прогресс, и от этой интеграции были получены преимущества, необходимо проделать еще большую работу.

Одна очевидная область, которая не обсуждалась, относится к факторам, которые могут повлиять на успех программы модификации. Успех такой программы, вероятно, зависит от многих вещей. Например, нужно подумать, когда вводить программу. Существует ли чувствительный период для конкретной когнитивной системы, на которую следует ориентироваться? Кроме того, в природе разные люди обладают разным уровнем когнитивных способностей. Следовательно, можно задаться вопросом, будет ли данная программа в целом эффективна для населения и нужно ли ее адаптировать для получателя. Возможно, со временем нейробиология сможет дать некоторые ответы на эти вопросы. Например, наиболее вероятно, что индивидуальные различия в когнитивных способностях вызваны взаимодействием генов и окружающей среды. Были идентифицированы различные гены, которые, по-видимому, влияют на поведение. Например, мутации гена FOXP2 связаны с нарушением лингвистических способностей, а также с недостаточной активацией области Брока, области, которая, как известно, поддерживает обработку речи (Liegeois et al., 2003). Кроме того, у нас также есть некоторые знания о генах, которые влияют на части четко определенных нейронных цепей. Например, известно, что два гена, рецептор дофамина D4 (DRD4) и гены моноаминоксидазы а (MAOA), влияют на профиль активации передней поясной извилины, нейронной структуры, которая, как известно, участвует в разрешении когнитивных конфликтов и концентрации внимания (Fan et al. др., 2003). Что неизвестно, так это то, как такие гены взаимодействуют с окружающей средой или с воздействием программ обучения. Правильное понимание взаимодействия генов с окружающей средой может предоставить бесценную информацию исследователям или практикам, планирующим программы модификации. Например, знание таких взаимодействий может указывать на существование определенных периодов, в течение которых программы модификации будут наиболее эффективными.

В результате нейробиология может внести ценный вклад в изучение и внедрение когнитивных модификаций. Возможно, в настоящее время объем этих вкладов ограничен. Однако это не означает, что такие взносы будут постоянно оставаться на этом уровне. По мере того, как нейробиологи будут больше узнавать о том, как мозг поддерживает разум, могут быть обнаружены факты, которые вполне могут повысить эффективность попыток когнитивной модификации. Рассмотрим ситуацию, в которой мы точно знали нейронную цепь, поддерживающую данную когнитивную систему, а также генетические факторы и факторы окружающей среды, влияющие на эту цепь. В этой ситуации может оказаться возможным, используя информацию, полученную в результате комбинации генотипирования, визуализации мозга и поведенческих измерений, адаптировать пакет модификаций или улучшений для данного человека, тем самым максимально увеличив его эффективность.

Ссылки

Ансари, Д., и Кох, Д. (2006). Мост через мутные воды: образование и когнитивная неврология. Тенденции в когнитивных науках , 10 , 146–151.

Арнелл, К., и Дункан, Дж. (2002). Отдельные и общие источники стоимости двойной задачи при идентификации стимула и выборе ответа. Когнитивная психология , 44 , 105–147.

Бродбент, округ Колумбия (1958). Восприятие и общение . Лондон: Пергамон.

Кабеса, Р., и Найберг, Л. (2000). Познание изображений II: эмпирический обзор 275 исследований ПЭТ и фМРТ. Journal of Cognitive Neuroscience , 12 , 1–47.

Кеттелл, Р. Б. (1971). Способности: их структура, рост и действие. Бостон: Хоутон-Миффлин.

Чи, М. В., Сун, К. С., Ли, Х. Л., и Палье, К. (2004). Активация левой островковой доли: маркер языкового развития у билингвов. Труды Национальной академии наук , 101 , 15265–15270.

Коэн, Л., Леэриси, С., Чошон, Ф., Лемер, К., Риво, С., и Деан, С. (2002). Языковая настройка зрительной коры? Функциональные свойства области визуальной словоформы. Мозг , 125 , 1054–1069.

Дехане С., Спелке Э., Пинель П., Станеску Р. и Цивкин С. (1999). Источники математического мышления: данные по поведению и визуализации мозга. Наука , 284 , 970–974.

Дункан, Дж. (2006). Мозговые механизмы внимания. Ежеквартальный журнал экспериментальной психологии , 59 , 2–27.

Дункан, Дж., и Оуэн, А.М. (2000). Общие области лобной доли человека задействованы в связи с разнообразными когнитивными потребностями. Тенденции в неврологии , 23 , 475–483.

Фан, Дж., Фосселла, Дж. А., Саммер, Т., и Познер, М. И. (2003). Сопоставление генетической вариации исполнительного внимания с активностью мозга. Труды Национальной академии наук , 100 , 7406–7411.

Фан, Дж., МакКэндлисс, Б.Д., Фосселла, Дж., Фломбаум, Дж.И., и Познер, М.И. (2005). Активация сетей внимания. Нейроизображение , 26 , 471–479.

Финчем, Дж. М., Картер, К. С., ван Вин, В., Стенгер, В. А., и Андерсон, Дж. Р. (2002). Нейронные механизмы планирования: вычислительный анализ с использованием связанной с событием фМРТ. Труды Национальной академии наук , 99 , 3346–3351.

Фридман, Д. Дж., Ризенхубер, М., Поджио, Т., и Миллер, Э. К. (2001). Категориальное представление зрительных стимулов в префронтальной коре приматов. Наука , 291 , 312–316.

Госвами, У. (2004). Неврология и образование. Британский журнал педагогической психологии , 74 , 1–14.

Грей, Дж. Р., Чабрис, К. Ф., и Брейвер, Т. С. (2003). Нейронные механизмы общего подвижного интеллекта. Неврология природы , 6 , 316–322.

Достопочтенный Н., Эпштейн Р., Оуэн А.М. и Дункан Дж. (2006). Лобно-теменная активность с минимальными решениями и контролем. Journal of Neuroscience , 26 , 9805–9809.

Хьюбел, Д. Х., и Визель, Т. Н. (1962). Рецептивные поля, бинокулярное взаимодействие и функциональная архитектура зрительной коры кошек. Журнал физиологии , 160 , 106–154.

Цзян Ю. и Канвишер Н. (2003). Общие нейронные субстраты для выбора ответов по модальностям и сопоставления парадигм. Journal of Cognitive Neuroscience , 15 , 1080–1094.

Льежуа, Ф., Балдевег, Т., Коннелли, А., Гадиан, Д.Г., Мишкин, М., и Варга-Хадем, Ф. (2003). Языковые фМРТ-аномалии, связанные с мутацией гена FOXP2. Nature Neuroscience , 6 , 1230–1237.

Маунселл, Дж. Р., и Ван Эссен, округ Колумбия (1983). Функциональные свойства нейронов средневисочной зрительной области макаки. I. Избирательность в отношении направления, скорости и ориентации стимула. Журнал нейрофизиологии , 49 , 1127–1147.

Познер, М.И., и Ротбарт, М.К. (2005). Влияние на мозговые сети: значение для образования. Тенденции в области когнитивных наук , 9 , 99–103.

Руэда, М. Р., Ротбарт, М. К., Саккаманно, Л., и Познер, М. И. (2005). Обучение, созревание и генетическое влияние на развитие исполнительного внимания. Труды Национальной академии наук , 102 , 14931–14936.

Shaywitz, B. A. et al. (2004). Развитие левых затылочно-височных систем для квалифицированного чтения у детей после фонологического вмешательства. Биологическая психиатрия , 55 , 926–933.

Спирмен, К. (1927). Способности человека . Нью-Йорк: Макмиллан.

Станович, К.Е., Каннингем, А.Е., и Крамер, Б. (1984). Оценка фонологической осведомленности детей дошкольного возраста: вопросы сопоставимости задач. Журнал экспериментальной детской психологии , 38 , 175–190.