Лоренца теория агрессии: Теория агрессии Конрада Лоренца. Анатомия человеческой деструктивности

Лекция 3. Теория агрессии Конрада Лоренца.

1. Агрессивность начало всех начал.

2. Демонстративное поведение.

3. Иерархия.

4. Равновесие между вооружением и моралью.

5. Истоки общечеловеческой морали.

На наш взгляд наиболее фундаментальные работы по теории агрессии принадлежат К.Лоренцу. Во-первых, Лоренц был убежден в том, что наблюдаемая у животных агрессия, направленная против собратьев по виду, вообще говоря, никоим образом не вредна для этого вида, а, напротив, необходима для его сохранения. Как раз знание того, что агрессия — подлинный инстинкт, первичный, направленный на сохранение вида, позволяет нам понять, насколько она опасна. Главная опасность инстинкта состоит в его спонтанности. Если бы он был лишь реакцией на определенные внешние условия, что предполагают многие социологи и психологи, то положение человечества было бы не так опасно, как в действительности.

Тогда можно было бы основательно изучить и исключить факторы, порождающие эту реакцию.

Во-вторых, согласно Лоренцу, накопления агрессии тем опаснее, чем лучше знают друг друга члены данной группы, чем больше они друг друга понимают и любят. В такой ситуации все стимулы, вызывающие агрессию и внутривидовую борьбу, претерпевают резкое снижение пороговых значений.

В-третьих, Лоренц показал способы социализации против агрессии: Смещение, переориентация нападения это, пожалуй, гениальнейшее средство, — пишет он, — изобретенное эволюцией, чтобы направить агрессию в безопасное русло. Об этом же позже писал Шерер: Если агрессивная мотивация инстинктивна, то может быть замещена другими деятельностями.

В этой же связи интересны суждения Лоренца о роли ритуалов в жизни общества (собственно, он развивает, детализирует точку зрения Фрейда на роль культуры в сдерживании агрессии). Как утверждает Лоренц, самая сущность ритуала как носителя независимых мотивирующих факторов ведет к тому, что он перерастает свою первоначальную функцию коммуникации и приобретает способность выполнять две новые, столь же важные задачи, а именно сдерживание агрессии и формирование связей между особями одного и того же вида.

Третья функция запрета борьбы между членами группы, удерживания их в замкнутом сообществе и отграничения этого сообщества от других подобных групп.

И тут же идет исключительно точное для сегодняшних обстоятельств соображение о тех же нормах и их роли в обществе: Как раз нерушимость социальных норм и ритуалов, в которой состоит их величайшая ценность, может привести к самой ужасной из войн к религиозной войне, и именно она грозит нам сегодня.

Бытовое понятие и термин не совпадают. В быту под агрессией мы понимаем нападение, причем, как правило, неоправданное, несправедливое. В этологии термин агрессивность означает злость, ненависть, ярость. Он не окрашен никак — ни негативно, ни позитивно. Нейтрален.

Такое определение агрессии дал К.Лоренц в великой книге Злоба: естественная история агрессивного поведения, — и его нужно принять, не споря. Агрессия часто проявляется в нападении, но нападение без злобы этологи не называют агрессией.

В природе одни виды неизбежно нападают на другие. Но не всякое нападение этолог назовет агрессией. Когда волк ловит зайца это не агрессия, а охота. Точно так же, когда охотник стреляет уток или рыбак ловит рыбу, — это не агрессивное поведение. Ведь все они не испытывают к жертве ни неприязни, ни страха, ни гнева, ни ненависти. Агрессивное же поведение вызывается этими эмоциями. Вот когда собака выгоняет со двора незнакомого человека это агрессия. И когда он в ответ бросает в нее камни тоже агрессия, ибо оба они в этот момент ненавидят и боятся друг друга. Когда дрозд прогоняет от гнезда кота это агрессия со стороны дрозда. И когда огромный самец лебедя шипением отгоняет от своего гнезда мелких водоплавающих птиц тоже агрессия. Животное ведет себя по отношению к животному другого вида агрессивно потому, что оно его чем то раздражает либо угрожает ему самому (а также его территории, гнезду, детенышам), либо просто незнакомо, подозрительно выглядит.

Агрессивность очень ярко проявляется в связи с наличием у животных территории. С тех пор как это явление было открыто в 1920 г. Говардом у птиц, стало известно, что оно распространено очень широко. Многие животные рассматривают часть своего жизненного пространства как свою территорию, которую они защищают и определенным образом отмечают. Территорией могут обладать как индивидуальные животные, что имеет место у большинства хищников, так и общества животных стаи или стада. При проникновении животного того же вида на его территорию хозяин оказывает ему сопротивление, которое тем яростнее, чем ближе место столкновения к центру территории. Наоборот, на чужой территории животное обладает повышенной склонностью к бегству, его агрессивность понижается. (Это, например, используют дрессировщики, которые всегда входят в клетку сами, прежде чем впустить туда животных. Таким образом, животные находятся на чужой территории и их агрессивность подавляется). Собственно говоря, территория животного является вторичным понятием, производным от агрессивности.

Как полагает Лоренц, агрессивность типичный инстинкт (хотя не все биологи с ним согласны). Для доказательства он и его сотрудники приводят ряд экспериментов, в основном с животными, воспитанными изолированно, у которых агрессивность по отношению к особям своего вида не могла выработаться путем научения. Так, изолированно воспитанные крысы и мыши еще агрессивнее, чем те, которые выросли в обществе. Они немедленно атакуют себе подобных, используя типичных для своего вида приемы угрозы и атаки. Агрессия всегда сопровождается приступом страха, а страх может перерастать в агрессию. Самые разнообразные опыты на животных показали, что это так. Если на группу животных нагонять страх, они становятся агрессивнее. То же происходит и с толпой людей или обществом в целом. Агрессивное состояние самое опасное.

Агрессивность возникает изнутри и накапливается. Раньше психологи думали, что агрессия вызывается внешними причинами, и если их убрать, она проявляться не будет. Этологи показали, что это не так. При отсутствии раздражителей агрессивность, потребность совершить агрессивный акт все время возрастает, как бы накапливается.

А порог запуска агрессии понижается, и все более мелких поводов оказывается достаточно, чтобы она вырвалась наружу. В конце концов, она вырывается без всякого повода.

В обычной жизни наша агрессивность ежедневно разряжается через массу незначительных конфликтов со многими людьми. Мы можем научиться кое-как управлять своей агрессивностью, но полностью устранить ее не можем, ведь это один из сильнейших инстинктов человека. И важно помнить, что, ограждая агрессивную личность от раздражителей, мы не снижаем ее агрессивность, а только накапливаем. Она все равно прорвется, причем сразу большой порцией. Неутешительно, но зато правда.

Агрессия переадресуется и в том случае, если раздражитель вполне реален, но страшноват. В этом случае переадресованная агрессия служит одновременно и демонстрацией противнику: Смотри, что я могу с тобой сделать. Очень часто агрессия переадресуется живым объектам как чужого вида, так и своего, лишь бы они не могли дать сдачи. Обруганный седоком извозчик в былые времена тут же огревал кнутом лошадь.

Разгневанный хозяин может пнуть свою собаку. Получивший нагоняй на работе муж обругать, придя домой, жену; рассерженная жена обругать ребенка; ребенок — ударить котенка. Переадресование агрессии более слабому и ничем не провинившемуся играет важную роль в поддержании иерархии.

Агрессивность выполняет ряд функций первостепенной важности для вида. Так, агрессивностью поддерживается территория. Более слабое животное может отстоять свою территорию от более сильного, так как у себя дома оно агрессивнее, а значит, и сильнее. Наличие же территорий исключительно важно для того, чтобы особи одного вида расселялись равномерно, не создавая конкуренции друг для друга.

Другой фактор был указан еще Дарвином в результате боев между соперничающими самцами сильнейший приобретает самку и оставляет потомство. Так производится отбор особенно сильных самцов, играющих роль защитников и руководителей в стадах и стаях. Таким образом, отбираются, например, самцы в стадах павианов, которые при любой опасности стеной окружают более слабую часть стада.

Очевидна роль агрессивности, готовности самоотверженно бросаться в бой, для защиты потомства. Эта функция особенно выпукло подчеркивается тем, что у животных, у которых один пол берет на себя заботу о потомстве, именно этот пол ярко агрессивен. У колюшки это самцы, у карликовых окуней самки.

Агрессивность связана с одним из основных свойств животных обществ наличием в них иерархии важнейшего механизма, придающего им устойчивость. Смысл ее в том, что каждый из членов общества знает, кто сильнее, а кто слабее его и, следовательно, кто кому должен без столкновений уступать в еде, борьбе за самок и т.д. Иерархия устанавливается в группе животных очень быстро, после очень небольшого числа стычек, часто совсем без них. Иногда она приводит к полному упорядочению всей группы выделение старшей альфы, следующей за ней беты и т.д., кончая последней омегой. Иногда же выделяется альфа, группа бета, группа омега.

Этологический подход к пониманию сущности и причин агрессии человека — Проблемы cоциальной психологии личности

Рубрика издания: Социально-психологические феномены личности

Тип материала: научная статья

Для цитаты: Шипова Л. В. Этологический подход к пониманию сущности и причин агрессии человека // Проблемы cоциальной психологии личности.

Полный текст

В истории зарубежной психологии имеются различные подходы к пониманию и объяснению сущности и причин агрессивного поведения человека. Несмотря на различия, отмечается стремление выработать единую теоретико-методологическую основу для изучения человеческой агрессии, интегрировать различные концепции для разработки новых, перспективных технологий исследования этого явления. В современной зарубежной психологии наблюдается отказ от абсолютизации какого-либо одного фактора, детерминирующего человеческую агрессию. Возросла роль факторов природной и социальной среды в возникновении агрессии. Имеется тенденция к многофакторному пониманию причин агрессии, в котором учитываются различные ее детерминанты.

Описание и объяснение природы человеческой агрессии в зарубежной психологической науке раскрывается в нескольких теориях, наиболее распространенными из которых являются инстинктивные концепции, берущие свое начало еще от З. Фрейда и К. Лоренца, теория фрустрации (Дж. Доллард, Н. Миллер и др.), теории социального научения (А. Бандура), теория социального влияния (Дж. Тедещи и др.), теория переноса возбуждения, когнитивные модели агрессивного поведения и др.

В представленной работе мы рассмотрим этологический подход к пониманию агрессии и агрессивности человека, начало которому было положено в трудах К. Лоренца. Отмечая, что термин «агрессия» чрезвычайно часто употребляется в самом широком контексте, К. Лоренц писал, что «для обывателя понятие агрессии связано с самыми разнообразными явлениями обыденной жизни, начиная от драки петухов и собак, мальчишеских потасовок и т.п. и заканчивая в конце концов войной и атомной бомбой» [4. С. 221]. В теории К. Лоренца агрессия человека уподобляется агрессии животных и объясняется это чисто биологически – как средство выжить в борьбе с другими существами, как средство защиты и утверждения себя, своей жизни через уничтожение или победу над соперником.

Этологический подход исходит из биологизаторской трактовки агрессии как особого врожденного инстинкта и, по сути, представляет собой модернизированную форму социального дарвинизма. Именно поэтому его и следует рассматривать как исторически первую в идейном плане попытку объяснения природы агрессии – через прямую аппеляцию к биологической природе человека. В основе этого подхода лежит известный постулат учения Ч. Дарвина, гласящий: изменить человека относительно его биологической наследственности и врожденных наклонностей можно лишь в той мере, насколько это реально в результате естественного отбора и специальных упражнений [6. С. 8].

Основными представителями этологического подхода явились К. Лоренц, Т. Томпсон, Р. Ардри, Дж.П. Скотт. Они развивали идею присущей человеку врожденной инстинктивной агрессивности и доказывали, что эволюция так и не выработала в людях способности и потребности в обуздании своих инстинктов. Р. Ардри прямо писал, что человек «генетически запрограммирован на совершение насильственных действий», и что он «бессилен против инстинктов собственной природы», которые «неотвратимо ведут его к социальным конфликтам» (Bandura A., 1973).

Следуя сформулированному Торпом (Torp, 1966) ошибочному положению о том, что « вряд ли в поведении животных можно найти хотя бы один аспект, который не имел бы отношения к проблеме поведения людей», этологи рассматривают агрессивное поведение людей как спонтанную врожденную реакцию. Эта точка зрения нашла отражение в трудах К. Лоренца. К. Лоренц (Lorenz K., 1966) писал, что внутривидовая агрессия у людей представляет собой совершенно такое же самопроизвольное инстинктивное стремление, как и у других высших позвоночных животных. По его мнению, в организме человека, как и животного, накапливается своего рода энергия агрессивного влечения, причем накопление происходит до тех пор, пока в результате соответствующего пускового раздражителя она не разрядится. В качестве примера К. Лоренц указывает на подростка, который при первом знакомстве со сверстником сейчас же начинает с ним драться, поступая так же, как в аналогичном случае поступают обезьяны, крысы и ящерицы. К. Лоренц пишет, что агрессия является «подлинным инстинктом – первичным, направленным на сохранение вида» [7. С. 39].

В рамках этологического подхода агрессия рассматривается как целесообразный инстинкт, выработанный и закрепленный в процессе эволюции. К. Лоренц утверждал, что существует связь между «естественной историей агрессии», описывающей влечение к борьбе у животного, влечение, направленное против своих сородичей, и «агрессиями в истории человечества». Более того, он ясно высказался в пользу биогенетической природы агрессивности человека, заявляя, что «пагубный по своим размерам агрессивный инстинкт, который как дурное наследие и по сей день сидит у нас, у людей в крови» был пронесен через многие тысячелетия как результат генетической селекции (K. Lorenz, 1965).

Агрессия, по К. Лоренцу, является инстинктом не смерти (как, например, у З. Фрейда), а сохранения жизни и вида, и поэтому, таким же инстинктом, как и все остальные. Дискутируя по поводу учения З. Фрейда об инстинктах, К. Лоренц пишет: «Агрессия, проявления которой часто отождествляются с проявлениями «инстинкта смерти», — это такой же инстинкт, как и все остальные, и в естественных условиях так же, как и они, служит сохранению вида и своей жизни [4. С. 5].

В этологии выделяется несколько функций внутривидовой агрессии (Tinbergen N, 1993, Lorenz К., 1994). К ним относятся: функция территориальности, функция полового отбора, родительская функция, функция иерархии, функция партнерства и др. Лоренц подчеркивает роль агрессии во взаимодействии инстинктов внутри организма. «Агрессия играет роль в концентре инстинктов; она бывает мотором – «мотивацией» — и в таком поведении, которое внешне не имеет ничего общего с агрессией, даже кажется ее противоположностью» [7. С. 39].

Человек унаследовал от «братьев своих меньших» инстинктивные механизмы включения, реализации и завершения агрессивного поведения( обеспечивающееся определенными мозговыми структурами), а также субъективно положительный эмоциональный компонент его (воодушевление, подобное инстинктивному триумфальному крику седых гусей), способный стать автономным мотивом агрессии [11].

К. Лоренц считает, что между различными человеческими популяциями все же имеются различия в их изначальной (врожденной) степени агрессивности, что сложилось в результате естественного отбора. В качестве примера чрезвычайно агрессивного народа он приводит племя индейцев Юта. По мнению Лоренца, человек агрессивен, т.к. произошел от приматов. Поскольку последние являются травоядными животными, то у них совершенно отсутствует присущий хищникам «инстинкт убийцы». У хищников для сохранения вида должен был в результате эволюции возникнуть механизм, тормозящий внутривидовую агрессию, т.к. «инстинкт убийцы», направленный на себе подобных привел бы к полному вымиранию вида. У гоминидов же необходимости в таком механизме не было (природа не могла предусмотреть, что в руках «голой обезьяны появится смертоносное оружие) [4].

Инстинктивная природа человеческой агрессии отстаивалась также в психоаналитической модели З. Фрейда. З. Фрейд выделил два фундаментальных инстинкта – инстинкт жизни (созидательное начало в человеке, Эрос) и инстинкт смерти (Танатос – начало разрушительное, с которым и связывается агрессивность). Влечение к смерти, по З. Фрейду, побуждает к саморазрушению, и агрессия является механизмом, благодаря которому это влечение переключается: разрушение направляется на другие объекты, в первую очередь, на других людей. Мак Даугол (1926) в качестве причин агрессии признавал «инстинкт драчливости», заложенный в человеке от природы. Мюррей (1938) в число первичных потребностей человека ввел и потребность в агрессии, побуждающую искать случаи атаковать с целью принести вред. А. Маслоу в своей монографии «Мотивация и личность» провел анализ проблемы, является ли деструктивность инстинктоидной. Под инстинктоидными Маслоу понимает свойства личности, несводимые к инстинктам, но имеющие некоторую природную основу. Маслоу сделал заключение, что агрессивность – не инстинкт, но инстинктоидна, т.е. подобна инстинкту [3. С. 171].

К. Лоренц считает, что сравнение человека с животным «не покажется столь обидным, если рассмотреть разительное неумение человека управлять своим поведением по отношению к представителям своего же биологического вида», и что в этом отношении человек «не совершил ни малейшего прогресса в деле овладения самим собой». К. Лоренц полон пессимизма в отношении силы здравого смысла и чувства ответственности современного человека: «Имея в руках атомные бомбы, а в центральной нервной системе – эндогенные агрессивные инстинкты вспыльчивой обезьяны, современное человечество основательно утратило свое равновесие [10. С. 109].

К. Лоренц, как и З. Фрейд, считает, что человеку не дано справиться со своей агрессивностью, он может только направить ее в нужное русло [4]. К. Лоренц пишет, что «в душе инстинкт агрессии – наследство человекообразных предков, с которым его рассудок не может совладать», главная опасность инстинкта состоит в его спонтанности [7. С. 39]. Вместе с тем Лоренц все же допускает возможность регуляции человеческого поведения и отводит определенную роль воспитанию, возлагает надежды на усиление моральной ответственности за свое будущее. Настораживает тот факт, что опирающиеся на работы Лоренца другие исследователи не только поддерживают инстинктивную природу агрессии, но и утверждают, что люди при всем желании не в состоянии осуществлять контроль над проявлениями своей агрессивности [9. С. 10].

Подход К. Лоренца к пониманию и объяснению феномена агрессии критиковался как самими этологами (R.F. Hindd, 1994), так и психологами (A. Montaque, 1968, 1976) не только за рискованный перенос на человека результатов, полученных в исследовании животных, или за утверждение о снижении уровня агрессии человека путем различных состязаний, но и за недостаточное фактическое обоснование.

С позиции социально-исторического детерминизма этологов критиковал В. Холличер. На богатом историко-антропологическом материале он убедительно показал, что отождествление процессов функционирования животного мира и человеческого общества ведет к затушевыванию не только социальных факторов, но и практически всех иных образований, которые свойственны человеку как общественному существу [10]. Есть и другие веские аргументы: так, например, до сих пор не обнаружены прогнозировавшиеся этологами «гены агрессивности», нет никакого реального подтверждения и представлениям К. Лоренца об особой «агрессивной энергии» животных и человека. Некоторые критики постоянно упрекают этологов в том, что в своих теоретических построениях они откровенно забывают об очевидной изменчивости человеческого поведения и, в частности, о вариативности человеческих проявлений агрессии [6. С. 9].

Отечественные психологи также выступали с критикой этой теории. Н.Д. Левитов отмечал необходимость подчеркивания различий между агрессивным поведением животных и человека: первое понятие всецело остается в рамках сугубо биологических закономерностей, в то время как агрессивное поведение группы людей или конкретного человека определяется социальными, общественно-историческими условиями. Ф.В. Бассин справедливо писал, что само употребление одного и того же термина в применении к агрессии животного и агрессии человека – неоправданно и вносит путаницу. Это два различных феномена. «Что общего, — указывал он, — между склонностью зверя нападать на собратьев, опирающейся на инстинкты, индивидуальной и агрессией как общественным явлением у человека?» [1. С. 55]. Такие экстраполяции неверны уже хотя бы потому, что проблемы агрессии и насилия в человеческом обществе не могут быть решены исключительно с помощью врожденных биологических факторов [8. С. 85].

Другой известный натуралист А. Сторр обогатил наблюдения и выводы К. Лоренца другими аспектами. В своей книге «Человеческая агрессивность» (1968) он придерживается мнения Лоренца и подчеркивает, что «…у человека, как и у других животных, агрессивное стремление является устойчивой наследственностью, от которой невозможно избавиться и которая является абсолютно необходимой для выживания (Storr A., 1996). Он раскрывает положительную функцию агрессивности, которая стремится к сохранению вида и отдельного индивида. А. Сторр делает вывод о том, что «физиологический механизм агрессивности, агрессивное переживание и поведение, являясь на самом деле «инстинктивными» в том смысле, что это природная автоматическая возможность, которая легко разгорается» (Storr A., 1966).

Следует отметить, что объяснение агрессивности в рамках теории Лоренца-Сторра является достаточно упрощенным, так как при сравнении поведения человека и животного не учитывается очень серьезный аспект, а именно то, что социальное влияние и обучение играют несомненно большую роль в развитии человека, чем животных.

В соответствии с современным пониманием, с точки зрения этологии, агрессия, будучи инстинктивно предопределенным и социально обусловленным поведением, напрямую связана с удовлетворением важных жизненных потребностей. Блокирование одной из них вызывает усиление агрессивных тенденций. На уровне индивида патологический или непатологический характер агрессии определяется как соответствующим качеством фрустрируемых потребностей, так и количественными характеристиками агрессивного поведения, а, кроме того, — его социальной направленностью [11].

Как отмечают Ю.С. Шевченко, М.А. Дерягина, Н.С. Валентович (2001), этологический подход к изучению человеческой агрессии представляется перспективным как в более широких рамках общей антропологии, так и с точки зрения конкретной психотерапевтической парадигмы. Этолого-физиологический анализ позволяет проследить всю последовательность проявлений агрессивного поведения, начиная с морфологических мозговых структур и заканчивая видоспецифическими моторными паттернами (Хайнд, 1975; Eibl-Eibesfeldt, 1985; Корнетов, 1990; Самохвалов, 1993; Stoff, 1996; Дерягина, 1997). Специфический набор моторных актов (мимики, позы, жеста, вокализации) составляют картину той или иной формы поведения, представляющую невербальный канал коммуникации, интегрированный на корково-подкорковом уровне. Эти двигательные параметры и составляют типологию агрессивного поведения.

Знание этологических проявлений агрессивного поведения, выражающегося в мимических, позных и жестовых (а также вокальных) двигательных актов позволяет выявить, а следовательно, предупредить развитие агрессивных тенденций, в том числе в различных этнических группах. О.В. Хренниковым (1997) был составлен глоссарий маркеров агрессивного поведения человека, представленного в виде элементов агрессивно-предупредительного, агрессивно-конфликтного и агрессивно-контактного поведения; определен половой диморфизм в типологии, структуре агрессивного поведения, а также в интенсивности проявлений элементов агрессии в общем контексте поведения; выделена типологическая специфика агрессивного поведения различных этнических групп, проявляющаяся в приоритете определенного канала коммуникации (мимика, поза, жест). Выявлены этнические различия в структуре развертывания агрессивной акции от демонстрации элементарных одиночных элементов агрессивного поведения до сложных моторных комплексов. Этологический метод позволяет прогнозировать развитие агрессивной активности (в том числе и скрываемой) по латентным признакам с учетом этнической (лингвистической) принадлежности человека [11].

Таким образом, упрощенная трактовка сущности и природы человеческой агрессии в работах К. Лоренца стала основой современного этологического подхода к ее изучению, который позволяет расширить возможности своевременного выявления, прогнозирования, контроля и коррекции агрессивного поведения.

Литература

1. Бассин Ф.В. Тяжкое время легких аналогий  //  Диалоги: Полемические статьи о последствиях развития современной науки. М., 1979. С. 22-30.
2. Карпинская Р.С., Никольский С.А. Социобиология: Критический анализ. М., 1988.
3. Левитов Н.Д. Психическое состояние агрессии  //  Вопросы психологии. 1972. № 6. С. 168-173.
4. Лоренц К. Агрессия: так называемое «зло». М., 1994. 
5.  Минюшев Ф.И. Социальная антропология: курс лекций. М., 1997.
6. Ольшанская Е.В. Подростковая агрессия как фактор социальной адаптации: Дис. … канд. психол. наук. М., 2000.
7. Психология человеческой агрессивности: Хрестоматия  /  Сост. К.В. Сельчонок. Минск, 1999.
8. Румянцева Т. Г. Понятие агрессивности в современной зарубежной психологии  //  Вопросы психологии. 1991. №1. С. 81-87.
9. Семенюк Л.М. Психологические особенности агрессивного поведения подростков и условия его коррекции. М., 1998.
10. Холличер В. Человек и агрессия. М., 1975.
11. Шевченко Ю.С., Дерягина М.А., Валентович Н.С. Этологический подход к пониманию агрессии и ее профилактике // Подростки и молодежь в меняющемся мире: Материалы междунар. конф. Москва, 30-31 октября 2001 г. // www.youth-non-smoking.ru/Conf/Materials/Material_0048.htm.

Шипова Лариса Валентиновна, кандидат психологических наук, доцент, зав.кафедрой специальной психологии Педагогического института СГУ им.Н.Г. Чернышевского (Саратов), Саратов, Россия, e-mail: [email protected]

Заложена ли агрессия в человеческой природе?

Этот пост является обзором книги Инстинкт убийцы: популярная наука о человеческой природе в Америке двадцатого века . Надин Вайдман. Издательство Гарвардского университета. 360 стр. 45 долларов.

С публикацией в 1966 году двух бестселлеров — « Об агрессии » Конрада Лоренца, австрийского орнитолога и сооснователя этологии, изучающей поведение животных в дикой природе, и « Территориальная целостность » Роберта Ардри, драматург и голливудский сценарист — идея «инстинкта убийцы» вошла в русло популярной науки. Хотя и по-разному, Лоренц и Ардри поддерживали дарвиновское представление о врожденной агрессии, но утверждали, что ее можно контролировать, если люди учатся у животных (таких как цихлиды, «боевые рыбы»), как направлять ее для укрепления социальных связей.

Источник: istock by Getty images

Эшли Монтегю, антрополог и общественный деятель, стал главным критиком теоретиков, которых он насмешливо называл «агрессивистами». Монтегю настаивал, что склонность к сотрудничеству, альтруизму и любви, усиленная средой, доминирует в людях больше, чем эгоизм, антагонизм и агрессия. В 1970-х годах гарвардский профессор Эдвард О. Уилсон, ведущий мировой специалист по муравьям, утверждал, что его теория социобиологии представляет собой объективный подход к изучению поведения животных и человека, который устанавливает надлежащий баланс между этологами и детерминистами окружающей среды.

В книге Инстинкт убийцы Надин Вейдман, преподаватель истории науки Гарвардского университета, автор книги Построение научной психологии и соавтор книги Раса, расизм и наука , исследует споры об инстинкте насилия, поскольку они проводились через научно-популярные СМИ. Информационная, доступная и наполненная увлекательными портретами ее многочисленных персонажей, книга Вайдман вносит важный вклад в наше понимание того, как идеи о природе и воспитании создавались, оспаривались и распространялись в Соединенных Штатах в период между 19 и 19 веками.50-х и 1980-х годов.

Чтобы отполировать свою репутацию знатока человеческих инстинктов материнской любви и агрессии, рассказывает Вайдман, Лоренц, получивший Нобелевскую премию в 1973 году за свою работу о насекомых, рыбах и птицах, заключил союзы с психоаналитиком Энтони Сторром и Джон Боулби, пионер теории привязанности. Опираясь на психологию, Лоренц указал, что агрессия может быть здоровой, предполагая, что спортивные соревнования и кампании по борьбе с голодом, болезнями и невежеством могут ослабить агрессивные побуждения. Но он также привлек внимание общественности во время холодной войны, неоднократно спрашивая, будут ли люди в ядерной конфронтации действовать инстинктивно (как волки) или активировать свои запреты (как голуби). И, по словам Вайдмана, с помощью таких защитников, как Маргарет Мид, Лоренцу удалось объяснить свое нацистское прошлое как юношеское «отклонение», присоединиться к Ардри, поставив инстинкты на сторону личной свободы, и наблюдать за их заявлениями об убийстве как о постоянном входит в популярную культуру в фильмах «Звездный путь» и «2001: Космическая одиссея».

В ходе своей карьеры, отмечает Вайдман, Эшли Монтегю умерил свою веру в человеческую гибкость и способность к обучению и перешел к биологическому эссенциализму, когда сотрудничество и общительность стали более сильными силами эволюции. Но «по какой-то причине» этот сдвиг не проявился в его «антиагрессивных» произведениях. Таким образом, вместо дебатов между «соперничающими эссенциалистами» Монтегю оставался «крайним сторонником защиты окружающей среды», а Лоренц и Ардри — «генетическими детерминистами», не имевшими места для моделей, в которых биологические потенциалы активировались — или не активировались — условиями окружающей среды. И «яркая дихотомия природа/воспитание заняла центральное место».

Положение Уилсона также изменилось, указывает Вайдман. В своей ранней работе Уилсон подверг сомнению утверждения Лоренца о том, что инстинкты соперничества и агрессии у животных универсальны и могут быть нейтрализованы ритуализированными правилами поведения. Он подчеркивал изменчивость между видами и внутри них, а также способность приспосабливаться к меняющимся обстоятельствам. И он отрицал, что эволюция является руководством к нравственному поведению.

Тем не менее, Уилсон представлял себе новую область социобиологии как поиск общих свойств, связывающих совершенно разные виды. Он сосредоточился на поведении, которое способствовало передаче генов организма следующему поколению. Согласно Вейдману, Уилсон вошел в тесный союз с поп-этологами в О природе человека (1978). Он утверждал, что существует «основная биологическая основа» для четырех «элементарных категорий» человеческого поведения: агрессии, секса, альтруизма и религии. «Гены держат культуру на привязи, — заявил Уилсон. «Поводок очень длинный, но ценности неизбежно будут ограничены в соответствии с их влиянием на человеческий генофонд». Подобно Лоренцу и Ардри, теперь он считал природу моральным ориентиром, которому следует подчиняться.

Феминистки, отмечает Вайдман, не преминули заметить сексизм, присущий утверждениям поп-этологов о том, что врожденная агрессия является движущей силой эволюции человека. Она резюмирует критику членов Sociobiology Study Group и Genes and Gender Collective, но предполагает, что они, возможно, получили бы больше поддержки, если бы указали на то, что социобиологи настаивают на том, что мужчины и женщины имеют разную сущностную природу, отказываясь при этом делать одно и то же утверждение о расы или любой другой категории.

В более общем плане Вайдман сожалеет о том, что полемика вокруг социобиологии стала обновленной версией старого, непродуктивного спора о природе и воспитании. И что ни одна из сторон не признавала, что «популярная наука о человеческой природе всегда должна оставаться безрезультатной».

Этологическое объяснение агрессии – A-Level Psychology AQA Revision – Study Rocket

Этологическое объяснение агрессии

Этология: Научное исследование поведения животных в естественной среде, рассматривающее поведение как эволюционно адаптивную черту. Это объяснение предполагает, что агрессия имеет адаптивную функцию.

Адаптивные функции: Агрессия — это инстинкт, ему не нужно учиться. Это врожденное и, следовательно, генетически детерминированное. Агрессивное поведение является адаптивным, поскольку способствует выживанию вида. В примерах агрессии редко убивают побежденных животных. Это адаптивно, поскольку побежденное животное будет перемещаться в другое место, распространяя виды на большую территорию и снижая давление конкуренции за ресурсы. Агрессия также используется для установления иерархии доминирования, что позволяет животному иметь высокий статус и, следовательно, доступ к большему количеству ресурсов и потенциальных партнеров.

Ритуальная агрессия: Лоренц заметил, что животные редко вступают в настоящую физическую борьбу. Вместо этого время тратится на ритуальные «сигналы» (например, выражение лица). Кроме того, побежденные животные проявляют признаки «умиротворения» (признания поражения) и обычно не убиваются. Такое поведение является адаптивным, потому что травма или смерть животного сокращает численность его популяции и угрожает существованию вида.

Врожденные механизмы освобождения и модели фиксированного действия: Врожденный высвобождающий механизм (IRM) — это встроенный физиологический процесс, который запускается внешним раздражителем. IRM выпускает определенную последовательность действий, называемую шаблоном фиксированных действий , а именно:

• Неизменная последовательность поведения
• То же самое для каждого животного этого вида
• Не влияет на обучение
• Не может быть изменен до завершения («баллистический»)
• Возникает только в определенной ситуации
• Ответ на определенный раздражитель

Тинберген (1951) исследовал колюшек, у которых во время брачного сезона появляются красные пятна на животе, и они становятся агрессивными по отношению к самцам, проникающим на их территорию. Он обнаружил, что при предъявлении деревянных моделей различной формы самцы колюшки агрессивно демонстрировали и нападали на модель, если под ней была красная область (даже если она не была похожа на рыбу). Они не нападали на колюшковидных моделей, если не было красного подбрюшья.

Оценка:

• Есть исследования, подтверждающие роль лимбической системы в запуске агрессии, подтверждающие предположение, что агрессия может быть примитивным врожденным инстинктом, который, следовательно, является адаптивным.
• Имеются данные против представления о том, что агрессивные проявления не приводят к физическому насилию. Во время «четырехлетней войны» в национальном парке Танзании Гудолл (2010) наблюдал примеры насильственных, агрессивных действий шимпанзе по отношению друг к другу, даже когда противник подавал четкие сигналы поражения. Это ставит под сомнение предположение о том, что агрессивные проявления не приводят к реальной агрессии.
• Обобщить эти объяснения на людей сложно, так как другие процессы, такие как окружающая среда, мыслительные процессы и т. д., вероятно, могут оказывать влияние на агрессивное поведение, а также инстинктивные факторы, предполагаемые этологическим объяснением.

Эволюционные объяснения человеческой агрессии

Ключевые термины:

• Адаптивный: Поведение и физические характеристики являются адаптивными , если они полезны для выживания вида. Организмы с определенными физическими или психологическими особенностями с большей вероятностью будут репродуктивно успешными.
• Среда эволюционной адаптации (EEA): Время, когда вид впервые появился как отдельный вид от своего предка. Физические и поведенческие характеристики вида будут соответствовать ЕЭЗ. Для людей это было более 10 000 лет назад, когда они были охотниками-собирателями в африканской саванне.
• Отставание генома: Идея о том, что некоторое поведение больше не является адаптивным, потому что генетические изменения на протяжении тысяч поколений происходили намного медленнее, чем изменения в окружающей среде. Поведение, которое было полезно для выживания в ЕЭП, все еще присутствует сегодня (хотя оно может выражаться по-разному).

Эволюционное объяснение ревности: Дейли и Уилсон (1988) утверждают, что мужчины выработали несколько различных стратегий, чтобы удержать своих партнерш от прелюбодеяния. Они варьируются от бдительности до насилия, но все они подпитываются мужской сексуальной ревностью, которая встречается чаще, чем женская сексуальная ревность. Мужчины никогда не могут быть полностью уверены, что они отцы своих детей, поэтому всегда рискуют стать рогоносцами (воспитать чужого ребенка). Если мужчине наставили рога, он может невольно вложить свои ресурсы в потомство, которое не является его собственным, что не способствует выживанию его собственных генов. Таким образом, сексуальная ревность и агрессия, возникающие из-за нее, являются развитым механизмом, предотвращающим сексуальную неверность партнера и рогоносцев.

Дейли и Уилсон предполагают, что у самцов есть ряд стратегий удержания партнера, которые развились специально для сохранения партнера. Их можно разделить на прямую охрану (ограничение автономии партнера, форма пассивной агрессии) и негативные побуждения (насилие или угрозы насилием, чтобы не сбиться с пути). Согласно теории, те женщины, которые воспринимаются их партнером как угрожающие неверностью, должны подвергаться большему риску насилия, чем те, кто этого не делает. Camilleri (2004) обнаружил, что сексуальное насилие над женщиной со стороны ее партнера-мужчины было напрямую связано с предполагаемым риском ее неверности.

Исследование Shackelford et al (2005) показывает, как сексуальная ревность связана с агрессией. Мужчины и женщины заполнили разные анкеты. Мужчины заполнили «Инвентарь удержания партнера», измеряя, сколько раз за последний год использовались стратегии удержания партнера. Женщины заполняли «Отчет о влиянии супруга», измеряя, как часто они становились жертвами насильственных действий со стороны своего партнера. Существовала сильная положительная корреляция между оценкой мужчины в опроснике удержания партнера и оценкой женщины в отчете о влиянии супруга, что предполагает связь между ними.

Эволюционное объяснение издевательств: Утверждается, что характеристики агрессивного поведения у мужчин привлекательны для противоположного пола, поскольку предполагают способность доминировать, продвигаться вверх по социальной иерархии и накапливать ресурсы. Запугивание также устраняет угрозы статусу и потенциальную конкуренцию за партнеров. У женщин запугивание чаще происходит в отношениях, имея функцию контроля над партнером-мужчиной и обеспечения того, чтобы он продолжал предоставлять ресурсы. Таким образом, агрессивное поведение у обоих полов можно рассматривать как адаптивное.

Оценка:

• Эволюционное объяснение поддерживается исследованиями, такими как Shackelford et al (2005). Однако есть потенциальные проблемы с выводами из исследований в этой области, поскольку они (обязательно) корреляционны, а не причинны. Это ослабляет предположение о том, что эволюционные факторы вызвали агрессивное поведение.
• Эволюционный подход может объяснить гендерные различия в агрессии. Согласно этой теории, женщины менее агрессивны физически, чем мужчины, поскольку физическая агрессия обошлась бы женщинам в ЕЭЗ гораздо дороже (поскольку они воспитывали бы детей, чье выживание также было бы поставлено под угрозу). Те женщины, которые использовали другие стратегии для разрешения конфликтов, имели бы преимущество в выживании. Это сила, так как учитываются гендерные различия в агрессии.
• Эволюционные объяснения полезны для рассмотрения того, как бороться с запугиванием в контексте реального мира, увеличивая затраты на запугивание и поощряя альтернативное просоциальное поведение, тем самым уменьшая вознаграждение, получаемое от запугивания. Таким образом, это реальное применение теории является сильной стороной.

Гипотеза фрустрации-агрессии

Социально-психологические объяснения пытаются объяснить переживание людьми агрессии и события, которые могут ее спровоцировать. Они включают фрустрацию-агрессию, теорию социального научения и деиндивидуализацию.

Фрустрация-агрессия: Доллард (1939) предположил, что фрустрация всегда ведет к агрессии, а агрессия всегда является результатом фрустрации. Разочарование относится к блокированию цели, которую вы хотите достичь, что создает агрессивное стремление. Это должно быть высвобождено агрессивным актом или бурной фантазией. При этом агрессивное влечение удовлетворяется и, таким образом, уменьшается. Агрессия не всегда направлена ​​против источника разочарования по нескольким причинам. Это может быть «абстрактная» причина (гнев из-за состояния экономики), источник может быть слишком мощным (учитель или начальник), или причина разочарования может отсутствовать в данный момент. В этих условиях агрессия равна вытеснил на более слабую доступную альтернативу (младшего брата). Это объяснение пересекается с психодинамическими концепциями, такими как катарсис (высвобождение подавленных эмоций).

Исследование: Джин (1968) обнаружил, что участники наносили больше ударов током сообщнику, когда сообщники оскорбляли его и мешали ему выполнить задание.

Berkowitz и LePage (1967) обнаружили, что сигнала окружающей среды создают готовность к агрессии (например, наличие оружия). Участники наносили более сильные удары током сообщнику, когда на столе рядом с электрошокером лежал пистолет. Это говорит о том, что агрессивное влечение может быть вызвано чем-то в окружающей среде.

Оценка:

• Концепция смещенной агрессии подтверждается мета-анализом. Marcus-Newhall et al (2000) обнаружили, что участники, которых спровоцировали, но не смогли отомстить источнику разочарования, с гораздо большей вероятностью нападут на невиновную сторону. чем людей не провоцировать. Это подтверждает теорию, поскольку показывает, что смещенная агрессия действительно имеет место, как и предсказывалось.
• Теория ослаблена Бушменом (2002).