Методы исследования речи в психологии: Методы изучения речи

Психология речи. — Психолингвистическое исследование речи.

Страница 30 из 38

Психолингвистическое исследование речи.

Изучение акустики речи скрыто или явно базировалось на мысли о главенствующем месте в психологической проблемати­ке речи ее внешней стороны. Однако такая позиция не удовлетво­ряла, и в своей конкретной работе авторы стремились проникнуть во внутреннюю, скрытую часть речевого процесса. Эта тенденция выражена с первых шагов возникновения психолингвистики.

В своем исходном варианте предметом изучения психолингви­стики была проблема, каким образом языковые правила исполь­зуются говорящим при создании грамматически оформленных предложений. Предполагалось, что психологическая и лингвисти­ческая структуры предложений идентичны.

Концепция “реальности грамматических трансформаций” под­верглась критике, и в ходе исследований сформировалось более общее и гибкое представление, согласно которому человек при слушании и порождении речи имеет некоторую скрытую структуру, “внутреннюю репрезентацию” предложений, динамику и структуру которой следует выявить. Последнее представление, по сути, вливается в тему внутренней речи. Специфика психолингвистического подхода в том, что акцент делается на процессе обработки предложений. Предполагается, что во “внутренней репрезентации” происхо­дит одномоментное схватывание сегментов поверхностной структу­ры предложений.

Наиболее популярным методическим приемом выделения сегментов (и межсегментных границ) стала так назы­ваемая методика клика, или клик-парадигма. Кликом называется короткий шумовой импульс, появляющийся во время прослушивания испытуемым предложений или отдельных слов. Испытуемый должен определить, в каком месте предложения или словесного ряда предъявлялся клик. В предложениях локали­зация клика смещается к межсегментным границам. Предпола­гается, что перцептивные единицы речи обнаруживают тенденцию сохранять единство и противостоять посторонним воздействиям. Характер смещения клика позволяет судить о размерах и свойст­вах перцептивных единиц речи. Разработаны варианты методики клика: измерение времени реакций на включение шумового им­пульса, переключение речевого сообщения с одного уха на другое.

Для изучения динамики внутреннеречевых процессов разработано немало оригинальных подходов. Черты сходства с методикой клика имеет разработанная методика тестирующего стимула. Суть подхода состоит в том, что в течение опыта испытуемый совершает деятельность двух видов; 1) основную, воспроизводя­щую вид деятельности, подлежащей исследованию; 2) тестиру­ющую — двигательную реакцию нажима на ключ в ответ на тест-сигнал. Тест-сигналы подаются по ходу протекания основной, в нашем случае речевой, деятельности. Тест-сигналами служат слова, входящие в состав используемых в исследуемом речевом процессе. Время тест-реакций, измеряемое с точностью до тысяч­ных долей секунды, отражает те локальные функциональные изменения, которые связаны с динамикой тестирующего элемен­та. В наиболее общем случае тест-раздражитель, попадая на свежий след возбудительного процесса, вызывает укорочение ответной реакции, а если он застает тормозный след — то замед­ленную реакцию. Тем самым тест-раздражитель выступает в роли “зонда”, прощупывающего функциональное состояние любой внутреннеречевой структуры.

В методике тест-стимула тестирующими являются те элемен­ты, которыми непосредственно оперирует речевой механизм. Поэтому она позволяет содержательно исследовать процесс пере­работки вербально-семантической информации. Это составляет ее преимущество перед методикой клика, поскольку клик оказывается внешним по отношению к исследуемому процессу сигналом и не проникает в его суть. Методика тест-стимула применена для характеристики различного рода речевых про­цессов: формирования предложения, выработки словесных ассоци­аций, акта понимания многозначных слов и др.

Для экспериментального изучения организации внутреннерече­вых структур применяется метод, имеющий общее значение в пси­хологии, — исследование вербальных ассоциаций. Данный метод используется и для анализа организации речи. В недавнее время он системати­чески применялся в изучении психологической структуры лексикона человека как базы, на основе которой строится звучащая речь.

Существуют и другие разработки для исследования динамики внутреннеречевых процессов. Здесь следует отметить так называе­мые методики речевых помех, периферических и центральных. Пер­вый вариант основан на изменении естественного артикулирования речи. Этот прием имеет давнюю практику. Уже А.Бине прибегал к запрещению артикулирования или, напротив, к его усилению пу­тем требования обязательного проговаривания материала. Предполагается, что усиление речевых кинестезий благоприятно влияет на внутреннеречевой процесс. Это представление нашло подтвер­ждение при обучении детей письму и чтению. При усложнении методики — проговаривании посторонних речевых последовательностей (счет до 10, чтение заученных стихов) — наблюдались нарушения речемыслительной деятельности, выпадение смысла воспринимаемого текста, забывание слов.

Еще один из путей исследования внутреннеречевой активности состоит в регистрации скрытых движений органов артикуляции, прежде всего языка и губ, с использованием техники электромиографии. Регистрируя активность мышц языка и ниж­ней губы, можно записать миограммы при разных видах умственных заданий — решение в уме примеров и задач, чтение про себя, слу­шание речи, припоминаниесловесного материала и др. При этом установлено, что при увеличении трудности умственной работы активность ар­тикуляций нарастает.

В русле психолингвистического изучения структуры продуци­руемой речи одной из популярных методических процедур стало изучение пауз нерешительности, или хезитаций (колебаний). Ряд ученых (Лаунсбери, Ф. Голдман-Эйслер) предположили, что хезитации возникают в точках наибольшей неопределенности речевого потока, связанной с выбо­ром слова: чем меньше определенность слова, тем относительно дольше оно выбирается из лексикона. Однако М.Маклей и Ч.Осгуд, исследуя ту же ситуацию, пришли к заключению, что фраза заготав­ливается говорящим не пословно, а более крупными единицами. В работе Д.Бумера была показана связь хезитаций с рас­члененностью спонтанной речи на отрезки (фонематические), хо­рошо совпадающие с единицами поверхностной структуры пред­ложений. Обнаружено, что паузы нерешительности связаны, преж­де всего, со структурой речи, а не с лексической неопределенностью, как думали раньше.

Можно видеть, что рассмотренные в этом разделе методические подходы ориентированы на динамический аспект внутриречевых процессов. Выделяется и другой аспект, который можно опреде­лить как подход к исследованию внутриречевых структур, или вер­бальной памяти. Этот аспект связан в основном с анализом рече­вого продукта, а точнее, со спонтанными трансформациями рече­вого продукта. Такого рода анализ рассматривает речевые ошибки и продукты неосознаваемого словотворчества.

Исследование речевых ошибок составляет в настоящее время одну из интенсивно разрабатываемых тем психологии. Основная цель работ — выявление принципов организации языка в голове человека и действия некоторой слож­ной когнитивной системы, обеспечивающей порождение и восприя­тие речи. Анализируются ошибки различного вида: при произнесе­нии, восприятии речи, при написании и дактилографии.

Наиболее популярный тип рассматриваемых ошибок — это так называемые спунеризмы. Термин “спунеризм” происходит от фа­милии Спунера (декана одного из оксфордских колледжей), во­шедшего в историю психолингвистики благодаря своим широко из­вестным речевым оговоркам. Спунеризмы состоят в непроизволь­ном нарушении порядка следования речевых единиц различных уровней: различительных признаков, звуков, слогов, морфов, слов, фраз, семантических признаков. Дифференцированное функционирование каждой из названных речевых единиц служит свиде­тельством психологической реальности уровней лингвистического анализа.

Другой вид спонтанных трансформаций речевого продукта — детское словотворчество. Установлено, что в детских неологизмах отражаются аналитические процессы развивающегося мозга, приводящие к членению воспринимаемого речевого материала на корневые и аф­фиксальные элементы. В целом обнаруживается, что развитие общегомеханизма речи опирается не столько на усвоение воспринятых слов, сколько на продуктивный принцип формирования языка. При этом происходит “саморазвитие” языковой системы в детской голове, обеспечиваю­щее поразительно быстрое становление речи ребенка. Находит объяснение формирование морфемной системы языка, “парадигма­тических” структур, становление обобщенных категориальных структур и их систем, синтаксических динамических стереотипов, построение связного высказывания. В совокупности это охватыва­ет механизм большой части грамматики.

<< Предыдущая — Следующая >>

Л.С. Выготский. Мышление и речь. Проблема и метод исследования: Psychology OnLine.Net

Л.С. Выготский. Мышление и речь. Проблема и метод исследования
Добавлено Psychology OnLine.Net
19.06.2010

Проблема мышления и речи принадлежит к кругу тех психологических проблем, в которых на первый план выступает вопрос об отношении различных психологических функций, различных видов деятельности сознания. Центральным моментом всей этой проблемы является, конечно, вопрос об отношении мысли к слову.

Если попытаться в кратких словах сформулировать результаты исторических работ над проблемой мышления и речи в научной психологии, можно сказать, что все решение этой проблемы, которое предлагалось различными исследователями, колебалось всегда и постоянно — от самых древних времен и до наших дней — между двумя крайними полюсами — между отождествлением и полным слиянием мысли и слова и между их столь же метафизическим, столь же абсолютным, столь же полным разрывом и разъединением.

Весь вопрос упирается в метод исследования, и нам думается, что если с самого начала поставить перед собой проблему отношений мышления и речи, необходимо также наперед выяснить себе, какие методы должны быть применимы при исследовании этой проблемы, которые могли бы обеспечить ее успешное разрешение.

Нам думается, что следует различать двоякого рода анализ, применяемый в психологии. Исследование всяких психологических образований необходимо предполагает анализ. Однако этот анализ может иметь две принципиально различные формы, из которых одна, думается нам, повинна во всех тех неудачах, которые терпели исследователи при попытках разрешить эту многовековую проблему, а другая является единственно верным и начальным пунктом для того, чтобы сделать хотя бы самый первый шаг по направлению к ее решению.

Первый способ психологического анализа можно было бы назвать разложением сложных психологических целых на элементы. Его можно было бы сравнить с химическим анализом воды, разлагающим ее на водород и кислород. Существенным признаком такого анализа является то, что в результате его получаются продукты, чужеродные по отношению к анализируемому целому, — элементы, которые не содержат в себе свойств, присущих целому как таковому, и обладают целым рядом новых свойств, которых это целое никогда не могло обнаружить. С исследователем, который, желая разрешить проблему мышления и речи, разлагает ее на речь и мышление, происходит совершенно то же, что произошло бы со всяким человеком, который в поисках научного объяснения каких-либо свойств воды, например, почему вода тушит огонь, или почему к воде применим закон Архимеда, прибег бы к раз-ложению воды на кислород, и водород как к средству объяснения этих свойств. Он с удивлением узнал бы, что водород сам горит, а кислород поддерживает горение, и никогда не сумел бы из свойств этих элементов объяснить свойства, присущие целому.

Нигде результаты этого анализа не сказались с такой очевидностью, как именно в области учения о мышлении и речи. Само слово, представляющее собой живое единство звука и значения и содержащее в себе, как живая клеточка, в самом простом виде все основные свойства, присущие речевому мышлению в целом, оказалось в результате такого анализа раздробленным на две части, между которыми затем исследователи пытались установить внешнюю механическую ассоциативную связь.

Нам думается, что решительным и поворотным моментом во всем учении о мышлении и речи далее является переход от этого анализа к анализу другого рода. Этот последний мы могли бы обозначить как анализ, расчленяющий сложное единое целое на единицы. Под единицей мы подразумеваем такой продукт анализа который, в отличие от элементов, обладает всеми основными свойствами, присущими целому, и которые являются далее неразложимыми живыми частями этого единства. Не химическая формула воды, но изучение молекул и молекулярного движения является ключом к объяснению отдельных свойств воды.

Так же точно живая клетка, сохраняющая все основные свойства жизни, присущие живому организму, является настоящей единицей биологического анализа. Психологии, желающей изучить сложные единства, необходимо понять это. Она должна найти эти неразложимые, сохраняющие свойства, присущие данному целому как единству единицы, в которых в противоположном виде представлены эти свойства, и с помощью такого анализа пытаться разрешить встающие пред нею конкретные вопросы. Что же является такой единицей, которая далее неразложима и в которой содержатся свойства, присущие речевому мышлению как целому? Нам думается, что такая единица может быть найдена во внутренней стороне слова — в его значении.

В слове мы всегда знали лишь одну его внешнюю, обращенную к нам сторону. Между тем в его другой, внутренней стороне и скрыта как раз возможность разрешения интересующих нас проб-лем об отношении мышления и речи, ибо именно в значении слова завязан узел того единства, которое мы называем речевым мышлением.

Слово всегда относится не к одному какому-нибудь отдельному предмету, но к целой группе или к целому классу предметов. В силу этого каждое слово представляет собой скрытое обобщение, всякое слово уже обобщает, и психологической точки зрения значение слова прежде всего представляет собой обобщение. Но обобщение, как это легко видеть, чрезвычайно сложный акт мысли, отражающий действительность совершенно иначе, чем она отражается в непосредственных ощущениях и восприятиях. Качественное отличие единицы в основном и главном есть обобщенное отражение действительности. В силу этого мы можем заключить, что значение слова, которое мы только что пытались раскрыть с психологической стороны, его обобщение представляет собой акт мышления в собственном смысле слова.

Но вместе с тем значение представляет собой неотъемлемую часть слова как такового, оно принадлежит царству речи в такой же мере, как и царству мысли. Слово без значения есть не слово, но звук пустой. Слово, лишенное значения, уже не относится более к царству речи. Поэтому значение в равной мере может рассматриваться и как явление речевое по своей природе, и как явление, относящееся к области мышления. Оно есть речь и мышление в одно и то же время, потому что оно есть единица речевого мышления. Если это так, то очевидно, что метод исследования интересующей нас проблемы не может быть иным, чем метод семантического анализа, метод анализа смысловой стороны речи, метод изучения словесного значения. Изучая развитие, функционирование, строение, вообще движение этой единицы, мы можем познать многое из того, что может нам выяснить вопрос об отношении мышления и речи, вопрос о природе речевого мышления.

Первоначальная функция речи является коммуникативной функцией. Речь есть прежде всего средство социального общения, средство высказывания и понимания. Эта функция речи обычно также в анализе, разлагающем на элементы, отрывалась от интеллектуальной функции речи, и обе функции приписывались речи как бы параллельно и независимо друг от друга. Речь как бы совмещала в себе и функции общения, и функции мышления, но в каком отношении стоят эти обе функции друг к другу, как происходит их развитие и как обе структурно объединены между собой — все это оставалось и остается до сих пор не исследованным. Между тем значение слова представляет в такой же мере единицу этих обеих функций речи, как и единицу мышления. Что непосредственное общение душ невозможно — это является, конечно, аксиомой для научной психологии. Известно и то, что общение, не опосредствованное речью или другой какой-либо системой знаков или средств общения, как оно наблюдается в животном мире, делает возможным только общение самого примитивного типа и в самых ограниченных размерах. В сущности это общение с помощью выразительных движений не заслуживает даже названия общения, а скорее должно быть названо

заражением. Испуганный гусак, видящий опасность и криком поднимающий всю стаю, не только сообщает ей о том, что он видел, а скорее заражает ее своим испугом. Общение, основанное на разумном понимании и на намеренной передаче мысли и переживаний, непременно требует известной системы средств, прототипом которой была, есть и всегда останется человеческая речь, возникшая из потребности в общении в процессе труда.

Для того чтобы передать какое-либо переживание или содержание сознания другому человеку, нет другого пути, кроме отнесения передаваемого содержания к известному классу явлений, а это, как мы уже знаем, непременно требует обобщения. Таким образом, оказывается, что общение необходимо предполагает обобщение развитие словесного значения, т.е. обобщение становится возможным при развитии общения. Таким образом, высшие, присущие человеку формы психологического общения возможны только благодаря тому, что человек с помощью мышления обобщенно отражает действительность.

Стоит обратиться к любому примеру, для того чтобы убедиться в этой связи общения и обобщения, этих двух основных функций речи. Я хочу сообщить кому-либо, что мне холодно.

Я могу дать ему понять это с помощью ряда выразительных движений, но действительное понимание и сообщение будет иметь место только тогда, когда я сумею обобщить и назвать то, что я переживаю, т. е. отнести переживаемое мной чувство холода к известному классу состояний, знакомых моему собеседнику. Вот почему целая вещь является несообщаемой для детей, которые не имеют еще известного обобщения. Дело тут не в недостатке соответст-вующих слов и звуков, а в недостатке соответствующих понятий и Обобщений, без которых понимание невозможно. Как говорит, Толстой, почти всегда непонятно не само слово, а то понятие, которое выражается словом. Слово почти всегда готово, когда готово понятие. Поэтому есть все основания рассматривать значение слова не только как единство мышления и речи, но и как единство обобщения и общения, коммуникаций и мышления. Принципиальное значение такой постановки вопроса для всех генетических проблем мышления и речи совершенно неизмеримо. Оно заключается прежде всего в том, что только с этим допущением становится впервые возможным каузально-генетический анализ мышления и речи.

1.3 Методы исследования в психолингвистике – психология языка

Динеш Раму

Психолингвистика использует несколько способов понимания языка. Они варьируются от наблюдательных исследований, анализа речевых ошибок до экспериментов и методов нейровизуализации. Мы также используем вычислительные модели для имитации наших теорий о языковой системе. В этом разделе будут рассмотрены некоторые методы, используемые исследователями. Однако имейте в виду, что мы всегда разрабатываем новые методы, чтобы понять, как работает язык.

Изучение времени реакции на когнитивные задачи является распространенной психологической парадигмой при попытках сделать вывод о продолжительности, последовательности и содержании познания. Как видно на рисунке 1.5, (или RT) измеряется как время между началом стимулов и реакцией участника. Среднее значение и дисперсия времени реакции считаются полезными показателями скорости обработки. Наиболее распространенной формой экспериментов со временем реакции являются нажатия кнопок. Однако движения глаз и начало голоса (в задачах на повторение и чтение) также могут использоваться.

Рис. 1.5 Эксперимент времени реакции [Описание изображения]

Одна из самых популярных парадигм времени реакции называется . Прайминг используется практически во всех областях психологии. Основная идея заключается в том, что если две вещи имеют общие когнитивные или психологические характеристики, они будут либо способствовать, либо мешать друг другу. Однако, если они не имеют такого сходства, такого эффекта не будет. Например, слово СОБАКА легче узнать, если вы уже видели слово КОШКА. Это может быть своего рода сематическую грунтовку в том, что оба слова относятся к одной и той же семантической категории (ЖИВОТНОЕ). Такой эффект известен как облегчение , в то время как вмешательство или замедление такого эффекта известно как вмешательство .

Рис. 1.6 Модель сети прайминга

Как видно на рис. 1.6, причины, лежащие в основе эффектов прайминга, можно смоделировать как паутину взаимосвязанных идей или концепций в уме. Понятия, которые связаны семантически (собаки и лягушки — животные) или фонологически (собака и болото оканчиваются похожими звуками), с большей вероятностью облегчат прайминг. На рис. 1.6 сематические связи обозначены прямыми линиями, а фонологические — пунктирными линиями. Идея состоит в том, что встреча со стимулом (увидев или услышав его) не только активирует эту концепцию в уме, но и в некоторой степени частично активирует связанные концепции. Таким образом, когда какое-либо из этих связанных понятий будет представлено в следующий раз, они будут извлечены быстрее, потому что они уже были частично активированы (или подготовлены) предыдущей активацией.

Поскольку мозг является уязвимым органом, он может быть поврежден при внешней или внутренней травме. Если кровоток и снабжение кислородом ограничиваются даже на несколько минут, нейроны начинают погибать. Эти участки повреждения называются . Такая травма может быть получена в результате несчастных случаев, инсультов, операций на головном мозге или проглатывания определенных токсинов. Изучение этих поражений и связывание их с поведенческими ограничениями таких пациентов может предоставить ценную информацию о том, какие области отвечают за какое поведение. Когнитивная нейропсихология внесла свой вклад в психолингвистику с самых ранних времен. Возможно, самая ранняя запись об этом относится к случаю 20 в папирусе Эдвина Смита. Это отчет пациента с травмой головы, который привел к следующему наблюдению: «…Он потерял дар речи. Неизлечимая болезнь». Явный случай потери речи из-за черепно-мозговой травмы. Столетия спустя Брока и Вернике продолжают такое наблюдение, и мы обсудим их в главе 4. Когнитивная нейропсихология пытается связать поведенческие нарушения, вызванные повреждением мозга, с моделями нормальной обработки информации. Шалис (1988) переусердствовал с тем, что когнитивная нейропсихология добилась значительных успехов в связывании неврологических расстройств с когнитивной моделью, подчеркнул важность изучения отдельных случаев по сравнению с групповыми исследованиями и внес свой вклад в изучение нарушенного поведения мозга как способа понимания нормального поведения. В то время как традиционные исследования поражений проводились путем патологоанатомического исследования и обратного отслеживания для анализа поведения пациента при жизни, современные методы нейровизуализации позволяют нам исследовать поражения у пациентов, пока они живы, и проводить поведенческий анализ в режиме реального времени.

Появление методов нейровизуализации привело к расцвету новых исследований в области психолингвистики. В то время как традиционные рентгеновские лучи не могут предоставить много деталей о мозге, другие технологии, такие как измерение электрической активности мозга, предоставили ценные данные. К таким методам относится электроэнцефалография, которая измеряет электрическую активность мозга, определяя ее с помощью электродов, размещенных на коже головы. Затем усилитель может усиливать разницу в милливольтах на коже головы и обеспечивать непрерывное считывание мозговой активности.

Психологи идут еще дальше и измеряют такую ​​электрическую активность, связывая ее с конкретными событиями (такими как предъявление стимула). Такой потенциал, связанный с событием, или ERP, может иметь положительную или отрицательную полярность. Эти пики в показаниях ERP помечены в соответствии с их полярностью (положительная или отрицательная) и разницей во времени от начала стимулов (в миллисекундах). Некоторые распространенные ERP включают N400 (обнаружено через 400 мс после начала стимула как отрицательное напряжение) и P300 (обнаружено через 600 мс после начала стимула как положительное напряжение). Поскольку ЭЭГ и ВП измеряют электрическую активность, они почти мгновенно обнаруживают изменения в мозге. Можно сказать, что они имеют очень хорошее временное разрешение. Однако, поскольку они обнаруживают этот электрический потенциал кожи головы, обнаруженные сигналы, как правило, являются усредненными сигналами от нескольких областей мозга и нейронов. Следовательно, не всегда возможно точно определить, какая область мозга на самом деле участвовала в том или ином сигнале ЭЭГ или ВП. Другими словами, эти методы имеют плохое пространственное разрешение. Другие методы, такие как ПЭТ и МРТ, были разработаны как способ увеличения пространственного разрешения нейровизуализации.

(позитронно-эмиссионная томография) использует радиоактивные вещества в качестве индикаторов для получения изображений активности мозга. Поскольку мозг потребляет большое количество энергии, введение глюкозы в организм гарантирует, что большая ее часть окажется в областях мозга, которые активны в когнитивной задаче. Если глюкоза содержит радиоактивные изотопы, их выбросы можно обнаружить и преобразовать в изображения.

Рисунок 1.7 Схема позитронно-эмиссионной томографии [Описание изображения]

ПЭТ используется как в медицинских, так и в исследовательских целях. Как видно на рис. 1.8, участнику вводят короткоживущий радиоактивный изотоп. Наиболее часто используется фтордезоксиглюкоза (ФДГ), меченная F-18. После периода ожидания концентрации активной молекулы в ткани головного мозга (один час для ФДГ) участника помещают внутрь сканера. Когда трассер распадается, его выбросы собираются сканером. Сканер зависит от обнаружения пары фотонов, движущихся в противоположных направлениях. Фотоны, не имеющие временной пары, игнорируются. Вычислительная реконструкция использует статистический анализ и исправление ошибок для создания изображений, таких как рис. 1.8, на котором показано сканирование неповрежденного участника.

Рис. 1.8 ПЭТ-сканирование неповрежденного мозга

Как вы понимаете, основной проблемой ПЭТ является введение радиоактивного материала в организм. Различные юрисдикции устанавливают стандарты максимального количества радиации, которому человек может подвергнуться в течение года. Это означает, что один и тот же участник может принять участие только в небольшом количестве ПЭТ-сканирований, что ограничивает объем сбора данных, возможных в психологических исследованиях. Еще одним фактором является стоимость ПЭТ-сканеров и радиоактивных индикаторов.

Альтернативой ПЭТ, в которой не используются радиоактивные вещества, является магнитно-резонансная томография (МРТ). При этом использовались мощные электромагниты для воздействия на атомы водорода. Атомы водорода в изобилии присутствуют в организме человека в виде воды и жира. Атомные ядра атомов водорода способны поглощать радиочастотную энергию при помещении в магнитное поле. Результирующая спиновая поляризация может производить радиочастотный сигнал, который можно обнаружить и проанализировать. Варьируя параметры последовательности радиоимпульсов, можно создавать различные контрасты между тканями мозга в зависимости от свойств составляющих их атомов водорода. Компьютерная обработка сигналов может дать очень подробное трехмерное изображение мозга. Однако это статичное изображение тканей без каких-либо признаков мозговой активности.

В последнее время (функциональная магнитно-резонансная томография) вышла на передний план как способ совмещения МРТ-сканов с изображениями активности мозга. Это измеряет энергию, выделяемую гемоглобином в крови. Предполагается, что наиболее активные области мозга с наибольшей вероятностью будут потреблять больше крови (для получения энергии). Следовательно, измерение кровотока в различных областях мозга может косвенно показать нам меру их активации при выполнении определенных когнитивных задач. Этот тип сканирования обеспечивает лучшее временное и пространственное разрешение, чем ПЭТ. Однако, поскольку между активацией мозга и обнаружением происходит задержка в 1-5 секунд, временное разрешение фМРТ уступает ЭЭГ.

Рисунок 1.9. Активация фМРТ в эмоциональной задаче Струпа [Описание изображения]

Нейровизуализация находится в авангарде психолингвистических исследований мозга. Они могут рассказать нам о ходе различных когнитивных процессов во времени и о том, в какой степени психические процессы взаимодействуют друг с другом. Однако эти методы все еще довольно дороги и различаются по временному и пространственному разрешению. Как видно на рис. 1.10, разные методики различаются по точности измерения времени и активных областей мозга. ЭЭГ может обнаруживать активность мозга с высоким временным разрешением, но не может точно сказать, откуда она возникла. Поскольку все сигналы обнаруживаются на поверхности головы, мы не можем быть уверены, возникли ли они в коре или в более глубоких областях мозга. С другой стороны, ПЭТ и фМРТ неплохо предоставляют пространственную информацию. Однако, поскольку они зависят от потока жидкости (крови), существует временная задержка между тем, когда область мозга становится активной, и тем, когда сканер обнаруживает сигнал.

Также существуют методологические ограничения, поскольку большинство этих методов требуют, чтобы участник оставался неподвижным во время сканирования. Это ограничивает возможность изучения открытой речи или других движений. Кроме того, использование мощных магнитов в фМРТ означает, что участники с любыми металлическими имплантатами не могут принимать участие в таких исследованиях (металл вылетит из их тела в сторону сканера).

Рисунок 1.10. Сравнение методов визуализации мозга [Описание изображения]

Более серьезным ограничением любого метода нейровизуализации является сложность интерпретации результатов. Как мы узнаем, что вызывает конкретную активность? Мы можем видеть, когда и где что-то происходит, но не обязательно как. Наблюдение за нервной активностью — это не то же самое, что наблюдение за умственной деятельностью. Некоторые исследования часто усредняют результаты нескольких участников. Как мы можем быть уверены, что все они используют одни и те же области мозга для одинаковых действий? Однако, даже с такими ограничениями, эти методы открыли нам широкий спектр возможностей проникновения в суть неврологической основы языка. По мере разработки новых методов мы можем даже увидеть, как эти методы регулярно используются для исследований и реабилитации.

Описания изображений

Рис. 1.5 Эксперимент по времени реакции

Диаграмма, показывающая процесс проверки чьей-либо реакции на наблюдение числа на экране компьютера и нажатие числа на клавиатуре:

1. Стимулы: На экране компьютера появляется цифра 3. Таймер запускается.
2. Сенсорика: глаза видят цифру 3.
3. Корковый: Стимулы обрабатываются мозгом.
4. Мотор: Мозг говорит руке нажать цифру 3 на клавиатуре.

[Вернуться к месту в тексте (рис. 1.5)]

Рисунок 1.7 Схема позитронно-эмиссионной томографии

Функция ПЭТ-машины. Сканер регистрирует выбросы короткоживущего радиоактивного изотопа в мозгу испытуемого, передает эту информацию в блок обработки совпадений, который впоследствии используется для реконструкции изображения активности мозга испытуемого.

[Вернуться на место в тексте (рис. 1.7)]

Рисунок 1.9. Активация фМРТ в эмоциональной задаче Струпа

фМРТ шести головных мозгов. Первые три изображения отображают реакцию мозга на выражения, а последние три иллюстрируют реакцию мозга на слова. Цветные метки от красного до желтого используются для качественной оценки силы реакции мозга, а также для локализации мозговой активности.

[Вернуться на место в тексте (рис. 1.9)]

Рисунок 1. 10 Сравнение методов визуализации головного мозга

Размеченный трехмерный график, сравнивающий несколько методов визуализации мозга по осям временного разрешения, портативности и пространственного разрешения.

Методы визуализации всего мозга, перечисленные по пространственному разрешению от низкого к высокому:

• Поверхностная ЭЭГ: низкое пространственное разрешение, средняя портативность, высокое временное разрешение
• MEG: низкое пространственное разрешение, высокая портативность, высокое временное разрешение
• ПЭТ: низкое пространственное разрешение, низкая портативность, низкое временное разрешение
• fNIRS: низкое пространственное разрешение, высокая портативность, среднее временное разрешение
• фМРТ: низкое пространственное разрешение, низкая портативность, среднее временное разрешение
• Функциональный ультразвук

Локальные методы визуализации мозга, перечисленные в порядке пространственного разрешения от низкого к высокому:

• Оптическая визуализация: высокое пространственное разрешение, высокая портативность, высокое временное разрешение
• Имплантированная ЭЭГ: высокое пространственное разрешение, высокая портативность, высокое временное разрешение

[Вернуться на место в тексте (рис. 1.10)]

Атрибуты СМИ

• Рис. 1.5 Эксперимент Эмили Уиллоуби по времени реакции распространяется под лицензией CC BY-SA 4.0.
• Рис. 1.6 Веб-сайт Model Primer от Noahrob распространяется под лицензией CC BY-SA 4.0.
• Рисунок 1.7. Схема позитронно-эмиссионной томографии Йенса Мауса находится в общем достоянии.
• Рис. 1.8 ПЭТ-сканирование неповрежденного мозга, сделанное Национальным институтом старения США, Образовательно-справочным центром по болезни Альцгеймера, является общественным достоянием.
• Рис. 1.9 Активация фМРТ в задаче эмоционального Струпа Шимы Овайсикиа, Халида А. Тахира, Джейсона Л. Чана и Джозефа Ф. X. ДеСуза распространяется под лицензией CC BY 2.5.
• Рисунок 1.10. Сравнение методов визуализации мозга Томаса Дефье, Чарли Демена, Матье Перно и Микаэля Тантера под лицензией CC BY 4.0.

10 способов отшлифовать вашу исследовательскую презентацию — Психология в действии

Прошли те дни, когда многообещающие ученые могли вести блестящую научную работу, писать убедительные и убедительные статьи и книги, и все могли простить их за отсутствие ясности или ясности, когда пытаясь поговорить об этом лично! . ..Если те дни вообще существовали.

Научная коммуникация принимает различные формы, но практически все аспиранты, преподаватели и другие связанные роли должны в какой-то момент рассказать о своих исследованиях. Психологические исследования (или любые исследования в этом отношении!) могут быть достаточно сложными, если вы работаете в одиночку в темном офисе на цокольном этаже вашего дома. Объяснение сложного явления перед толпой, посетителями конференции или даже в собственной лаборатории может быть еще более сложным. Для многих публичное выступление может быть пугающим и грязным процессом, из-за которого презентации часто выглядят загроможденными, неорганизованными и сбивающими с толку зрителей. Увы, есть несколько вещей, которые вы можете сделать, чтобы сделать свои речи и презентации более четкими и повысить эффективность общения. Хотя существует множество способов отшлифовать свою речь, ниже приведены 10 советов, которые помогут решить некоторые из наиболее распространенных проблем при выступлении.

1. Использовать предварительный просмотр Добавление строки в начале презентации, в которой предварительно просматривается структура презентации, – отличный способ помочь аудитории узнать, что готово для них. Утверждение чего-то простого, например: «Сегодня мы рассмотрим [A], [B] и [C], пытаясь изучить [ТЕМУ]», может быть очень полезно для зрителя, чтобы знать, чего ожидать. Кроме того, это может удерживать внимание докладчика.

Примечание: Это может быть особенно полезно, если вы очень увлечены предметом и посвятили всю жизнь изучению одного явления. Когда вы много знаете, легко сбиться с пути, имея столько знаний, что вы можете показаться рассеянным или вездесущим. Поставьте перед собой цель в отношении того, что вы хотите, чтобы ваша аудитория узнала, и создайте вокруг нее структуру, чтобы вы могли сначала ввести их в курс того, что им нужно знать, а затем серьезно изучить их.

В качестве отличного примера использования предварительного просмотра ознакомьтесь с речью Эштона Катчера «3 вещи» о жизни, которую он произнес на церемонии вручения наград Teen Choice Awards.

2. Используйте вывеску Как ведущий зачастую сложных и крутых исследований, легко броситься в детали, чтобы добраться до главного («разогреть суфле в микроволновке», как однажды сказал Ариэль Гор). Однако, если вы будете тянуть свою аудиторию за шкирку во время презентации, они, скорее всего, будут отвлечены и сбиты с толку еще до того, как вы доберетесь до этого хорошего материала. Вместо этого [метафорически] нежно возьмите их за руку и направьте. В каждой точке изменения старайтесь вспомнить, где вы находитесь и как сюда попали. Используйте вывеску!

Размещение знаков по существу означает призыв к аудитории, когда вы переходите к новой точке, чтобы все знали о грядущем изменении направления. Это как держать перед кем-то большой знак так явно, что он не может его пропустить. Например, допустим, вы представляете исследование, которое вы провели. Если вы только что рассказали о своей методологии и переходите к части презентации, посвященной результатам, не говорите что-то вроде: «Затем мы провели 2 X 3 ANOVA и нашли значимость». Одним кратким предложением вы отвлекли внимание читателя от запутанности вашей тщательно разработанной методологии и подтолкнули его прямо к анализу. Вместо этого попробуйте что-то вроде: «Теперь, когда мы знаем, что это за явление и как мы его измерили в нашей выборке, давайте посмотрим, что мы обнаружили». Используя такой язык, вы можете эффективно перемещать свою аудиторию вместе с вами.

3. Используйте свое тело, чтобы сигнализировать об изменениях Точно так же, как вывеска может помочь вашим читателям подготовиться к быстрому изменению презентации, ваше тело может сигнализировать аудитории, что вы двигаетесь дальше. Попробуйте использовать так называемый «треугольник оратора», в котором вы перемещаетесь между точками воображаемого треугольника.

В одном примере треугольника спикера спикер начинает свою презентацию в середине сцены. После введения и предварительного просмотра, например: «Сегодня мы рассмотрим [A], [B] и [C], пытаясь изучить [ТЕМУ]», выступающий переходит в один конец комнаты, чтобы рассказать о своей первая точка (от введения до точки А на рисунке выше). При использовании вывески для перехода ко второй точке (например, «Теперь, когда мы понимаем историю этого явления, давайте посмотрим на текущие исследования»), перейдите на другую сторону комнаты (точка B). Таким же образом вернитесь к центру для третьей точки (точка C), и вы можете закончить свое заключение здесь или сделать несколько шагов вперед для своего заключения.

Может показаться, что это не имеет большого значения, но физическое наблюдение за движением говорящего при переходе между точками дает аудитории понять, что вы двигаетесь дальше. В одном углу вы говорили о точке А, но теперь, когда вы находитесь в другом углу, вы явно говорите о точке Б. То же самое касается точки С, используйте свой язык указателей для перемещения. Мне часто нравилось заканчивать в середине комнаты, чтобы, когда я готов дать заключение, я уже был в центре сцены.

Примечание: часто мебель диктует, как и где может двигаться выступающий, так как большие столы и неудобно расположенные подиумы уже установлены. Если вы приходите в комнату рано, переставьте мебель по своему вкусу. Если вы не можете переместить его, попробуйте переместить его в своей презентации, если можете. Вы даже можете пошутить о препятствии перед вами во время презентации (см. совет № 5 о юморе)!

Дополнительное предостережение: светлый . Если вас попросят провести презентацию перед окном или у вас за спиной есть какой-либо источник света, обязательно двигайтесь во время презентации. Движение не только помогает вашей аудитории понять ваши переходы, но и защищает их глаза от пристального взгляда на один неподвижный объект (вас) с ослепляющим светом позади него на протяжении всей презентации.

4. Обзор Точно так же, как предварительный просмотр помогает членам аудитории узнать, что будет дальше, повторение того, о чем вы говорили в конце презентации, помогает им вспомнить. Попробуйте использовать такую ​​фразу: «Сегодня мы говорили об A, B и C». прямо перед вашим последним сообщением. Это просто, но эффективно!

5. Юмор Одно из лучших ощущений от публичных выступлений — превратить скучающую аудиторию в комнату, полную смеха и улыбок. Это снимает стресс, вы чувствуете себя хорошо, когда стоите, и это хороший перерыв для публики. Но даже более того, даже самые лучшие ораторы могут надоесть. Если вам случится проводить одну и ту же презентацию снова и снова, вы обнаружите, что если добавить несколько легких моментов или кусочков юмора, вы с нетерпением ждете их во время выступления. Это также возвращает блуждающее внимание зрителей.

Если у вас проблемы с юмором, покажите свою презентацию своим коллегам и спросите, найдут ли они место для легкой шутки или беззаботного комментария. По моему опыту, кто-то всегда где-то видит возможность немного пошутить.

В качестве отличного примера того, как можно использовать различные типы юмора (рассказы, сарказм, комедийный момент) для вовлечения аудитории, посмотрите это видео Шона Ахора: счастливый секрет лучшей работы

6. Визуальное пособия, а не пункты Если вы выступаете с докладом, лекцией или презентацией — что угодно, люди хотят видеть, как вы говорите и представляете информацию. Чего они не хотят делать, так это смотреть, как вы пытаетесь прочитать три абзаца информации шрифтом 11 пунктов со слайда PowerPoint. Они могут сделать это дома. Чтобы привести презентацию в порядок, используйте маркеры, чтобы выделить подтемы, о которых вы говорите, но убедитесь, что говорите вы, а не слайд.

Одним из распространенных исключений из этого правила является обмен цитатами других людей. Вы можете иметь это.

Что касается наглядных пособий, их использование часто дает два уникальных преимущества. Во-первых, хорошие наглядные пособия улучшают понимание аудитории. Например, если вы проводите презентацию о височной доле мозга, аудитории, вероятно, будет полезно увидеть изображение мозга с выделенной областью височной доли. Наглядное пособие, которое в данном случае не поможет, — скажем, что-то вроде симпатичного клипарта с изображением мозга. Хотя это может быть связано, это не способствует лучшему пониманию аудитории.

Второе преимущество использования хороших наглядных пособий заключается в том, что если вы страдаете от беспокойства или очень нервничаете, оратор, наглядные пособия отвлекают внимание аудитории от вас и обращают внимание на ваши визуальные эффекты. Это может помочь снять стресс во время презентации, а также помочь понять вашу аудиторию!

7. Избегайте разговоров «на публику» Одни из самых скучных лекций и презентаций проводятся людьми, которые одинаково хорошо выступили бы независимо от того, была ли аудитория заполнена студентами или были пусты стулья. Они, как правило, разглагольствуют, не задают вопросы аудитории, почти не смотрят в глаза и, в конечном счете, не замечают присутствия аудитории. Проще говоря, они говорят в аудитории, а не говорить с аудиторией.

Это не означает, что вам нужно останавливаться во время презентации, чтобы включить групповые занятия. Но то, что вы хотите сделать, — это признать, что ваша аудитория существует, отдавая ей свою энергию — не отдавайте ее своей PowerPoint, своим заметкам или выступлению. Для этого держите позу тела обращенной к публике и открытой. Установите зрительный контакт с разными людьми. Вы даже можете время от времени улыбаться или кивать нескольким зрителям. Юмор также может помочь в этом, так как это обмен между аудиторией и вами. Если аудитория чувствует, что вы признаете их и вовлечены в них, вы привлечете больше их внимания.

8. Предварительно запишите себя на видео Это сложно, но оно того стоит. Если вам предстоит важное выступление или лекция, и вы хотите быть как можно лучше, проведите выступление в пустой комнате с включенным мобильным телефоном или видеомагнитофоном и посмотрите его. Никто из тех, кого я когда-либо встречал, не любит выполнять это упражнение, так как большинство людей НЕНАВИДЯТ слушать, как они говорят. Но это может уберечь вас от вещей, которые по незнанию будут отвлекать вашу аудиторию. Проиллюстрируем это положение на личном примере.

Много лет назад меня заставили выполнять это упражнение на уроке, и я ненавидел каждую секунду этого упражнения. НО я усвоил для себя очень ценный личный урок о публичных выступлениях — Я никогда не могу распустить волосы, когда выступаю перед людьми.

После презентации и подумав, что я хорошо поработал в классе, я пошел домой и посмотрел запись своей презентации. Но это чувство уверенности вскоре сменилось чувством крайнего смущения. Я видел, как произношу те же слова, которые помнил, но также видел, как неоднократно тянусь через лицо, чтобы заправить волосы за ухо. Когда я продолжал говорить, выбившаяся прядь волос медленно распускалась над моим ухом, а когда она, наконец, выбивалась за ухо, я снова провожала рукой по лицу и лениво отбрасывала ее назад.

Снова, и снова, и снова я отбрасывала прядь волос назад. Просматривая кассету, я даже не слышал, что говорю. Я просто была так сосредоточена на том, сколько времени потребуется, чтобы мои мятежные волосы снова вырвались на свободу. Это так отвлекало, и я понятия не имел, что делаю это!

Другие ученики, с которыми я разговаривал в этом классе, имели похожий опыт и впервые заметили такие вещи, как неуклюжее изменение веса, нервные жесты (например, возню с одеждой) и плохую осанку. У большинства из нас есть эти нервные или бессознательные отвлекающие факторы. Какой у вас есть? Время узнать и позаботиться об этом заранее!

9. Избавьтесь от плохого Для больших докладов, больших презентаций делайте презентацию дважды в день. Первый должен быть дома или в номере отеля утром, а настоящий позже. Цель? Чтобы покончить с плохим. Первая презентация часто кажется более неуклюжей и немного запутанной. Так что не произносите неуклюжую речь перед аудиторией, пожертвуйте ею утром в пустой комнате и покончите с этим. Вы поблагодарите себя позже!

10. Помните, как вам повезло! Хотя это может показаться не слишком сильным советом для основательной презентации, последняя часть может просто изменить ваше представление о публичных выступлениях.