Основатель психологии аристотель: Аристотель как основоположник современной психологии

Аристотель | Мир Психологии

Войти Зарегистрироваться

Аристотель

Аристотель (др.-греч. Aristotélēs 384-322 до н.э.) — величайший древнегреч. философ, впервые давший «функциональное» определение души (душа есть не тело, но и неотделимая от тела сущность: это форма, функции, суть и цель живого тела), автор 1-го специального произведения о душе, в котором он систематизировал имевшиеся в то время взгляды на душу и психические процессы и обосновал свои идеи о 3 «ступенях» души: растительной, животной и разумной (человеческой). В отличие от первых 2 разумная душа божественна по происхождению и отделима от тела.

Учение А. о душе и закономерностях познавательных и аффективно-волевых процессов вплоть до VII в. являлось основой для тех, кто изучал проблемы души, и было ассимилировано последующими научными исследованиями психики. См. также Иллюзия Аристотеля. (Е.Е. Соколова)

Психологический словарь. А.В. Петровского М.Г. Ярошевского

Аристотель (384–322 гг. до н.э.) — древнегреческий философ, создатель психологической системы, интегрировавшей достижения античной мысли и ставшей на столетия основополагающей для различных направлений в понимании душевной деятельности.

Принципы и главные понятия этой системы изложены в трактате «О душе», ее важные положения содержатся в других сочинениях А. («Этика», «Риторика», «Метафизика», «История животных»). В противовес представлениям о душе как особом начале А. учил, что душу от живого тела отделить нельзя, поскольку она является его формой, способом его организации. Такой подход придал психологии А. биологическую ориентацию. Будучи принципом жизни и развития, душа не может делиться на части, но проявляется в виде нескольких функций (способностей) или деятельностей, образующих особый генетический ряд. Вегетативная («питающая») функция души специфична для растений, чувствующая и движущая функции — для животных, разумная — для человека. Высшие функции возникают на основе низших, поэтому функции души представляют собой уровни ее эволюции. А. принадлежит разделение органов чувств на пять разрядов. Наряду с передающими отдельные чувственные качества вещей органами (зрения, слуха и др.) он выделял «общее чувствилище», которое позволяет воспринимать единые для многих объектов свойства (величину, число). Аристотель отграничил область представлений («фантазии») от восприятий, считая ее посредником между чувственным и рациональным знанием. Образы «фантазии» служат предпосылкой мышления.

Объясняя процессы памяти, Аристотель развил понятие об ассоциациях по сходству, смежности и контрасту и телесном механизме этих ассоциаций. Движущей силой поведения было признано стремление, выражающее внутреннюю активность организма и сопряженное с чувством удовольствия или неудовольствия. Действия, повлекшие за собой удовольствие, организм стремится вновь воспроизвести, в силу чего это чувство выступает как фактор научения. Каждой ситуации соответствует определенная (правильная) аффективная реакция, связанная с поступком. Человек поступает дурно, когда эта реакция является либо избыточной, либо недостаточной. Оптимальный способ поведения (и аффективного реагирования) необходимо вырабатывать опытом, изучением других и самого себя. Благодаря поступкам формируется характер.

При объяснении процесса познания Аристотель выдвинул понятие об особой форме интеллектуальной активности человека, обозначенной им термином «нус» (разум). Эта форма в качестве творческой активности, ведущей к общим понятиям, была противопоставлена всем остальным и истолкована как то, что, завися от тела, привносится в психофизическую организацию человека извне в виде «божественного разума».

А. принадлежит разграничение двух видов разума: теоретического и практического. Последний представляет собой особый тип мышления, поскольку служит эффективной регуляции реальных действий, а не только приобретению знаний. Аристотель применял генетический и объективный методы при изучении специфических психических и этических признаков поведения.

Идеи Аристотеля стимулировали развитие психологической мысли последующих эпох.

назад в раздел: Известные психологи, философы мира  /  таблица

Страна: 

• Древняя Греция

Библиография: 

• Аристотель

См. также: 

Риторика книга 1

Риторика книга 2

Риторика книга 3

 

ХОТИТЕ ПОМОЧЬ НАШЕМУ САЙТУ? Любая денежная сумма от Вас — это поддержка для нас!

• Аристотель

История психологии — Аристотель — часть 1

История психологии — Аристотель.

В прошлый раз мы говорили о Платоне. Сегодня я еще несколько слов о нем скажу. Философия в Греции — это не просто область чисто интеллектуального постижения сущностных вопросов мироздания человеческой жизни. Философия — это всегда еще и практика жизни. Был такой французский исследователь Пьер Адо — ученый, который умер не так давно, в 2010 году. Почти наш современник. Он постоянно стремился раскрыть именно этот аспект античной философии, показать, что античная философия — это прежде всего определенная практика жизни. И с этой жизненной практикой неразрывно связаны те жизненные концепции, умственные построения, которые характерны для той или иной школы. Невозможно оторвать жизнь античного философа от его мысли: его жизнь и его мысль — одно.

Если брать школу Платона, о которой мы говорили уже немного в концептуальном плане, надо понимать, что платоновская Академия — это место, в котором учат не просто философски мыслить, а учат прежде всего жить как философ. Мы уже говорили об общей направленности этой школы: Платон желал воспитать новое поколение людей, которые смогут участвовать в политической жизни, но воспитать их так, чтобы это были люди, бескорыстно ищущие истину, бескорыстно стремящиеся к общему благу, люди, которым бесконечно интереснее непрестанное искание истины и блага, нежели преследование своих корыстных интересов. Мы говорили о том, как это стремление воспитывалось в школе Платона. Человека сначала приучали к занятиям математикой, геометрией, к постижению того, что за изменчивой внешностью вещей скрывается неизменная их основа. Геометрия показывает это через свои теоремы. Так, к примеру, сколь бы ни были эмпирически различны треугольные тела и сколь бы ни были многообразны способы изобразить треугольник: сколотить его из дощечек, нарисовать на песке, нарисовать на папирусе, — ко всем прямоугольным треугольникам будет применима та же теорема Пифагора. Подобным образом за многообразием изменчивых вещей можно обнаружить неизменные умопостигаемые истины, и от геометрии как частного примера таких умопостигаемых истин Платон переводит учеников к отысканию этих неизменных истин, идеальных оснований уже во всех окружающих человека вещах. И приучает постепенно человека к практике созерцания идей, лежащих в основе вещей нашего изменчивого мира.

Идея — это некоторый способ устроенности вещи как принадлежащей к такому-то и такому-то роду и виду. И мы говорили о том, что этот мир идей выстроен иерархически. Что есть идея стола, есть идея мебели, есть идея еще более высокого порядка — скажем, вещи, произведенной человеком. Мы по этой лестнице идей восходим к первой идее — идее блага, из которой все разворачивается. Так вот, с этим связана определенная практика собирания души, выведения ее из плененности телом как темницей души.

Платон — вслед за Пифагором — рассматривает тело негативно. И такое отношение к телу — при том, что будут и другие мыслители в Греции, которые так не будут смотреть на тело: уже Аристотель несколько иначе рассматривает проблему отношения тела и души, — в греческой культуре после Платона будет устойчиво сохраняться как своего рода культурная максима. Эту устойчивость показывает, например, то, что позже, когда в грекоязычном мире зазвучит проповедь христианства, людям, воспитанным греческой культурой, будет очень трудным принять в христианстве учение о том, что Бог не просто принял некий вид или видимость человеческого тела, а воспринял на себя всю полноту человеческой природы, включая реальное человеческое тело. Все учение о богочеловечестве, о боговоплощении будет трудным для сознания, воспитанного на идущей от Пифагора и Платона традиции отношения к телу как к темнице души. Христиан будут порой называть телолюбцами за то, что они так высоко ставят тело, говоря, что Бог воплотился, пришел во плоти, и уча, что при Втором пришествии Спасителя люди воскреснут в телах. Мысль о том, что человек в полноте существует в теле, что тело — это не препятствие, не темница, а необходимая составляющая человеческой природы, и составляющая, которая может быть осмыслена позитивно, станет вызовом для мира, воспитанного в платонической традиции, станет, по слову апостола Павла, безумием для эллинов. И дело здесь не только в культурных стереотипах, но и в том, что у Платона понимание тела как темницы души подчинено довольно строгой и вполне понятной логике. Попытаемся эту логику раскрыть. С чем мы связаны через тело? Мы связаны со множеством конкретных, эмпирически данных вещей. Благодаря телу мы прежде всего воспринимаем то, что нас окружает, воспринимаем изменчивые, непостоянные явления, в которых самих по себе ничего твердого нет. Умом мы постигаем идеи, лежащие в основе этих явлений. Но через тело мы обращены к изменчивым вещам этого мира как таковым. Через тело мы обращены к тому, что сегодня такое-то, завтра изменится, послезавтра, может быть, исчезнет. И с этой обращенностью к миру изменчивых вещей может сопрягаться наше желание. Но если желание у нас оказывается привязано к тому, что мы телесно воспринимаем и телесно можем осязать, можем обонять, можем вкушать, то наши желания оказываются как бы рассеяны по миру. Наша желательная сфера оказывается не монолитна, не цельна. Нам хочется то одного, то другого, то третьего. Нам хочется то что-то вкусное съесть, то с кем-нибудь поболтать, то куда-то пойти и на что-то поглядеть, чем-то развлечься. Постоянная смена неустойчивых, некрепких желаний. По Платону, это состояние принципиально неправильное. Платон видит в этом не устройство желания как такового, а скорее своего рода искажение, болезнь желательной сферы, ведь он рассматривает желание как нечто по природе принадлежащее душе, а не телу. Тело лишь дробит желание и как бы рассеивает его по миру. А в идеале желание человека должно быть направлено не к многообразию изменчивых вещей, а к единой, неизменной, непреложной идее блага. Если это будет так, то и желание будет цельным, неизменным, непреложным. И это как раз будет означать, что человек освободил душу из телесного плена. Тело при этом мыслится как некий негативный полюс, полюс дробления желаний.

Христианство по-другому повернет это отношение. Мы еще об этом будем говорить. При богословском осмыслении телесности будет звучать мысль, что тело участвует в творчестве. Человек, согласно христианскому богословию, создан по образу и подобию Божию, а это, в том числе, значит, что он способен творить. Как Бог есть Творец, так и человек призван творчески относиться к миру, к жизни. Это очень хорошо видно и в мистических, религиозных христианских практиках. Почему молитву христианство называет художеством из художеств? Потому что молитва как живое богообщение не может совершаться механистично, это творчество. В молитве есть момент творчества, как и во всякой жизни. И вот тело — это то, благодаря чему человек способен творить в этом мире; он способен строить дома, он способен писать иконы и картины, он способен возделывать сады, он способен множество вещей создавать в этом реальном мире — подобно тому, как Сам Бог творит этот мир из ничего. Человек творит не из абсолютного ничего, но все-таки он творит нечто новое. Хотя онтологически это не та первичность новизны и мера новизны, каковой обладает Божье творение, но все-таки, созданный по образу Божию, человек творит нечто новое, еще не бывшее в этом мире. Замечательный богослов русской эмиграции архимандрит Киприан Керн в своей книге «Антропология святителя Григория Паламы» очень серьезные и вдохновенные страницы посвящает творчеству как тому, что неотъемлемо от самой природы человека в ее богословском понимании, и участию тела в человеческом творчестве. Такое положительное осмысление тела появится позже, в христианстве. Но вернемся к Платону. Для него, как мы сказали, тело — это нечто негативное, полюс дробления желаний. И об этом он пишет в уже упоминавшемся нами диалоге «Федон». Мы говорили, что Федон — это очень необычный диалог. В нем изображаются последние часы жизни Сократа. Но при этом диалог удивляет тем, что там очень много пифагорейских моментов, ведь реальный Сократ едва ли был близок к пифагорейским кругам. Платон, возможно, пытается не пересказать буквально то, что говорил Сократ тогда, а передать смысл того, чем он жил в последние часы. И вот Сократ в этом диалоге говорит, что настоящий философ смерти не боится. Почему? Что совершает смерть? Смерть разлучает душу с телом, смерть освобождает душу из плена телесности. После смерти душа уже не связана через тело с миром изменчивых вещей. И если это душа философа, она тем легче, тем полнее будет обращена к единой и неизменной истине. Философ не боится смерти, потому что он всю жизнь, говорит Сократ в этом диалоге, упражняется в умирании. Он упражняется в том, чтобы направить все движение души к единой истине, высвободив его из плененности многообразием вещей этого мира. И вот эта практика освобождения из телесного плена ради искания единой истины — а это именно практика — была тем, что прививал Платон своим последователям.

Как осуществлялось воспитание философа в Академии Платона. Во-первых, с помощью упражнения в ведении философского диалога как совместного разыскания истины. В таком диалоге беседующие стремятся не переспорить друг друга, а искать истину; они учатся быть готовыми пересматривать свои мнения, если обнаруживается, что эти мнения неверны. Это развивает в человеке своего рода философское бескорыстие: истина разыскивается как желанная сама по себе, как нечто намного более желанное или прекрасное, чем любого рода польза или выгода, которые, в отличие от истины, всегда как раз имеют место только в этом материальном мире, в который мы включены посредством тела. Во-вторых, с помощью определенной телесной аскезы. Философ платоновской школы учится не привязываться к вещам этого мира не только путем направления души, ума. Он также старается питаться простой, без излишней роскоши, пищей, носит простую одежду, знаменитый плащ философа. Философ этой школы старается не очень много спать. Почему? Потому что во сне — а мы говорили о троичном строении души, по Платону, — ум, нус, рискует потерять главенство; во сне человек рискует попасть во власть вожделения, стремящегося приковать его душу к земным вещам.

Вопрос из зала: Почему Платона не постигла участь Сократа?

Платон учел и свой горький опыт, когда он пытался наставлять тирана, и, конечно, то, что выпало на долю его учителя Сократа. Хотя у него и был замысел вырастить новое поколение политиков, но, устраивая свою Академию, он задал достаточно четкие рамки: непосредственно в процессе обучения, подготовки ученики если и участвовали в политике, то не столько как члены Академии, сколько как просто частные лица, граждане. Это была именно воспитательная школа, и задача-максимум: воспитать новое поколение политиков — была именно задачей-максимум. Причем задачей, которой не суждено было осуществиться, потому что очень быстро изменились времена. Пока это поколение новых политиков подрастает, близится время создания огромной империи. Приходит Александр Македонский, сплачивающий Грецию, сменяющий полисное ее устройство на имперское, создающий огромную империю, которую потом делят его сатрапы. Как политический проект Академия не реализовалась, она даже не успела реализоваться, потому что платоновский замысел о том, как следует воспитывать философа, был ориентирован на полисное государственное устройство, при котором всякий аристократ непосредственно включен в политическую жизнь. К тому же Платон предполагает, что средний человек средних способностей, чтобы стать зрелым философом, должен потратить на это практически всю жизнь — лет пятьдесят нужно для созревания философа, по Платону! Поэтому, пока дело шло к тому, что созреют эти мудрые философы — старцы, которые смогут бескорыстно, честно участвовать в политике, — просто изменилось время, и реального политического действия, организованного воспитанниками Академии, не возникло. Зато осталась в веках школа как определенная практика жизни. И Академия в Афинах просуществует много веков, и возникнет в III веке нашей эры школа в Риме, основателем которой станет Плотин, — школа, которую в XIX веке назовут школой неоплатонизма. Вплоть до XIX века Плотина и его последователей тоже называли платониками, скорее видя преемственность Плотина по отношению к Платону (и прочитывая Платона через Плотина), нежели его новаторство. В XIX веке начинает активно развиваться историческое сознание и появляется сам термин «неоплатонизм». Так вот, после того как император Юстиниан закроет языческие философские школы, последователи Плотина уйдут в Сирию, и там еще долгое время будет существовать сирийская ветвь неоплатонизма. Таким образом, как практика жизни направление, заданное Платоном, оказалось очень устойчивым, а как политический проект оно так в полной мере и не осуществилось.

Вернемся к тому, как жил философ — последователь Платона. Мы все знаем, что сон — это состояние, когда вожделеющая часть души может более явственно заявлять о себе, нежели в бодрствовании. Для нас, людей, живущих уже после введения в практику психоанализа, после Фрейда с его практикой толкования сновидений, это, конечно, не секрет. Не секрет это и для Платона. Но Платон считает, что настоящий философ должен жить так, чтобы в нем господствовал нус, ум. Поэтому существовала практика подготовки ко сну. Перед сном, чтобы вожделеющая часть души не одержала верх, философ должен был специально заниматься рассмотрением философских вопросов, размышлениями, сосредоточивать свой ум на искании истины и переходить ко сну в таком состоянии, когда ум не просто господствует, но еще не остыл от напряженной философской работы. И спать предполагалось недолго, с тем чтобы это главенство ума не было утрачено.

Мы видим, что в Академии Платона практиковалась определенная аскеза наряду с практикой собственно философствования. И это не было характерно только для Академии. Во многих философских школах Древней Греции аскетические упражнения были важной и довольно органичной составляющей жизни философов. К примеру, мы будем говорить о школе Эпикура. В философии, да и не только в философии, бывают фигуры, чье имя становится нарицательным, и при этом когда к этому имени обращаются, то берут лежащий на поверхности тезис, но не понимают, как он осуществляется реально. Говоря об Эпикуре, вспоминают о жизни, посвященной наслаждениям, удовольствиям, но совершенно забывают, например, что этот проповедник удовольствия призывает к умеренности, к тому, чтобы довольствоваться необходимым. Вплоть до того, что половое желание он не считает чем-то необходимым, он считает, что оно естественно, но не необходимо. В эпикурейской школе тоже была своя аскеза, определенным образом устроенная, и в целом для греческих философских школ это очень характерная вещь.

Теперь мы переходим к мыслителю, вышедшему из школы Платона, к ученику Платона, который создаст свою школу и будет с Платоном далеко не во всем согласен. Это Аристотель (384-322 до н. э.). Перед нами пример по-настоящему хорошего ученичества, когда ученик не просто повторяет слова учителя, не просто эпигонствует, но создает философию, в чем-то несогласную с тем, что говорит учитель, но не менее мощную, чем та, каковую создал человек, учивший его.

Аристотель долгое время учится в Платоновой Академии, затем довольно долгое время был в Академии одним из учителей. К этому периоду жизни Аристотеля относятся не дошедшие до нас в полном виде его диалоги. Мы привыкли к тому, что Аристотель — автор трактатов, автор скорее монологически выстроенных работ, с которыми, впрочем, тоже возникают свои сложности, поскольку далеко не все труды, дошедшие до нас от Аристотеля, являются книгами, которые он готовил к публикации, к тому, чтобы они распространялись, переписывались. Многое, дошедшее до нас от Аристотеля, это его подготовительные материалы к занятиям с учениками. Из-за чего порой бывает трудно понять его мысль, поскольку она может быть там выражена лишь набросочно. Понятно, что, если преподаватель набрасывает план занятия, он не всегда будет подробно расписывать то, о чем будет рассказывать. Он может дать очень сжатую формулировку для себя. Часть других записей, возможно, представляет собой ученические записи того, что Аристотель говорил. С текстами Аристотеля работать не так просто, как с текстами Платона. Тексты Платона — это, в общем-то, завершенные, очень хорошо написанные, прекрасные в литературном плане произведения. Его Диалоги можно читать одновременно и как большую философию, и как литературу. Аристотеля читать намного труднее. К тому же в силу ряда причин русские переводы Аристотеля еще более трудно читаются, чем греческий оригинал.

ПРОИСХОЖДЕНИЕ СОЦИАЛЬНОЙ ПСИХОЛОГИИ. Аристотель (384–322 до н. э.) | by Hira Azhar

Если мы определим психологию как формальное исследование разума и более систематический подход к пониманию и лечению психических состояний, то древние греки, безусловно, были главными действующими лицами. Аристотель стоял в авангарде разработки основ истории психологии по данным научных исследований. Психология Аристотеля, как и следовало ожидать, была связана с его философией разума, рассуждения, но психологический метод начался с его ослепительного ума и прагматического подхода.

Аристотель — высокий персонаж древнегреческой философии, помогающий логике, метафизике, математике, физике, биологии, ботанике, этике, политике, сельскому хозяйству, медицине, танцам и театру. Он был учеником Платона, который, в свою очередь, учился у Сократа. У него был более эмпирический склад ума, чем у Платона или Сократа, и он известен своим отрицанием платоновской теории форм. но его работа, несомненно, является основой современных методов. Любой известный современный психолог полностью понимает основы аристотелевской мысли и вносит свой вклад в историю психологии. Полное признание Аристотеля (384 г. до н. э. — 322 г. до н. э.) как первого мыслителя, разработавшего теорию протопсихологии, наносит ущерб некоторым другим философам из Греции и других стран. Однако, хотя мало сомнений в том, что вавилоняне и буддисты, среди прочих, разработали концепции, связанные с разумом, мышлением и рассуждениями, большая часть их традиции передавалась устно и утеряна. По этой причине древние греки представляют собой полезную отправную точку для нашего углубления в историю психологии.

Аристотель, опираясь на работы более ранних философов и их исследования разума, рассуждений и мышления, написал первый известный в истории психологии текст под названием Para Psyche, «О разуме». из первых принципов изучения рассуждений, которые определили направление истории психологии; многие из его предложений продолжают оказывать влияние на современных психологов.

В Para Psyche психология Аристотеля предположила, что разум был «первой энтелехией», или основной причиной существования и функционирования тела. На это направление мысли сильно повлияла зоология Аристотеля, где он предположил, что существуют три типа душ, определяющих жизнь; растительная душа, животная душа и человеческая душа, которые дали человечеству уникальную способность рассуждать и творить. Интересно, что эта человеческая душа была конечной связью с божественным, и Аристотель считал, что разум и разум могут существовать независимо от тела.

Аристотель, как известно, отверг теорию форм Платона, которая утверждает, что такие свойства, как красота, являются абстрактными универсальными сущностями, существующими независимо от самих объектов. Вместо этого он утверждал, что формы присущи объектам и не могут существовать отдельно от них, а потому должны изучаться в связи с ними. Аристотель был основателем лицея, учебного заведения в Афинах, Греция; и он был источником вдохновения для перипатетиков, его последователей из лицея.

Аристотеля часто считают отцом психологии, а его книгу De Anima (О душе) называют первой книгой по психологии. Его интересовала связь между психологическими процессами и лежащими в их основе физиологическими явлениями. Многие считают, что он внес в психологию предвидения больше, чем любой другой человек, как в качественном, так и в количественном отношении. Хотя Аристотель посещал Академию Платона, он убедился в необходимости эмпирических наблюдений и критиковал многие философии Платона. Аристотель считал, что мышление требует использования образов. В то время как некоторые животные могут воображать, мыслит только человек. Познание (nous) отличается от мышления тем, что это активный творческий процесс, ведущий к познанию универсалий; она родственна интуиции, не вызывает движения и не зависит от других функций психики.

Психология Аристотеля — История психологии

Трудно определить начало истории психологии, главным образом потому, что трудно точно установить, что такое психология.

Психология Пси (Общественное достояние)

С момента зарождения цивилизации и создания самых ранних религий и духовных верований различные жрецы, шаманы и духовные лидеры отвечали за психическое благополучие их люди. От шамана до еврейских каббалистов лечение разума было огромной частью духовного пути, даже если лечение было основано на магии и тайнах, с использованием ритуалов для изгнания демонов.

Если мы определим психологию как формальное исследование разума и более систематический подход к пониманию и лечению психических состояний, то древние греки, безусловно, были ведущими сторонниками. Как и во многих других научных исследованиях, Аристотель был в авангарде разработки основ истории психологии. Психология Аристотеля, как и следовало ожидать, переплеталась с его философией разума, рассуждения и никомаховой этики, но психологический метод начинался с его блестящего ума и эмпирического подхода.

Конечно, было бы несправедливо полностью сосредоточиться на психологии Аристотеля, не изучив некоторых других великих мыслителей, внесших вклад в историю психологии, но его работы, безусловно, являются основой современных методов. Любой известный современный психолог полностью понимает основы аристотелевской мысли и признает его вклад в историю психологии.

Психология Аристотеля и влияние Платона

Присвоить Аристотелю (384 г. до н.э. — 322 г. до н.э.) полное признание того, что он был первым мыслителем, разработавшим теорию протопсихологии, несправедливо по отношению к некоторым другим философам из Греции и других стран. Однако, хотя мало сомнений в том, что вавилоняне и буддисты, среди прочих, разработали концепции, связанные с разумом, мышлением и рассуждениями, большая часть их традиции передавалась устно и утеряна. По этой причине древние греки представляют собой полезную отправную точку для нашего углубления в историю психологии.

Платон (общественное достояние)

Платон, учитель Аристотеля (428/427 г. основанный в значительной степени на его элегантной теории форм. Он использовал идею психики, слово, используемое для описания как разума, так и души, чтобы разработать грубую схему человеческого поведения, рассуждений и импульсов.

Платон предположил, что человеческая психика является вместилищем всех знаний и что человеческий разум запечатлен со всеми необходимыми ему знаниями. В результате обучение заключалось в раскрытии и использовании встроенных знаний, процесс, который он назвал анамнезом.

В своей знаменитой работе «Государство» Платон развил эту идею и впервые предложил идею о том, что разум состоит из трех переплетенных частей, называемых Трехчастным Разумом.

• Логистикон: Это был интеллект, вместилище рассуждений и логики.
• Тумос: Это был духовный центр разума, управлявший эмоциями и чувствами.
• Эпитуметикон: Эта часть управляла желаниями и аппетитами.

Согласно Платону, здоровый разум обнаружил равновесие между тремя частями, и чрезмерное доверие к этим частям привело к выражению личности. Например, чревоугодие и эгоизм можно объяснить преобладанием Эпитуметикона, позволяющего желаниям управлять поведением.

В «Государстве», трактате, направленном на теоретизирование совершенного общества, Платон предложил, чтобы правители такого общества, те, кто определяет курс и политику, были взяты из людей, где господствовал Логистикон. Люди с сильным Эпитуметиконом становились отличными торговцами и приобретателями богатства, в то время как Тумос, который можно приблизительно отождествить с волей и отвагой, был уделом солдат.

Позднее Платон отказался от своей идеи трехчастного разума и вернулся к более ранним предложениям дуалистического объяснения разума, балансирующего между интеллектом и желанием. Однако это трехстороннее разделение вновь проявилось в идее Аристотеля о троице душ, и, основываясь на идее, преобладающей во многих обществах и религиях, почитавшей число три, психоаналитики 20-го века поддерживали идею человеческого разума, сбалансированного между три импульса.

Психология Аристотеля — Парапсихика

Аристотель (Creative Commons)

Аристотель, основываясь на работах более ранних философов и их исследованиях разума, рассуждений и мышления, написал первый известный текст по психологии. называется Para Psyche, «О разуме». В этой знаменательной работе он изложил первые принципы изучения рассуждений, которые определили направление истории психологии; многие из его предложений продолжают оказывать влияние на современных психологов.

В книге определение психики, как это было принято в то время, использовало понятия «разум» и «душа» взаимозаменяемо, и древнегреческие философы не чувствовали необходимости делать различие между ними. В этот период, помимо увлечения атеизмом Феодора, греческие философы считали существование божественного влияния само собой разумеющимся. Только Сократ действительно задавался вопросом, связано ли человеческое поведение и потребность быть «хорошим человеком» с поиском личного счастья, а не с удовлетворением божественной воли.

В Para Psyche психология Аристотеля предположила, что разум был «первой энтелехией», или первичной причиной существования и функционирования тела. На это направление мысли сильно повлияла зоология Аристотеля, в которой он предположил, что жизнь определяется тремя типами душ; растительная душа, животная душа и человеческая душа, которые дали человечеству уникальную способность рассуждать и творить. Интересно, что эта человеческая душа была конечной связью с божественным, и Аристотель считал, что разум и разум могут существовать независимо от тела.

Он был одним из первых умов, исследовавших побуждения и импульсы, которые двигали и определяли жизнь, полагая, что либидо и побуждение к размножению были преобладающими импульсами всех живых существ, на которые повлияла «душа растений». Хотя он частично связал это с процессом достижения бессмертия и выполнения целей божественного разума, он предложил это репродуктивное побуждение за много столетий до Дарвина. Эта идея — прекрасный пример одного из великих интуитивных ментальных скачков, определяющих наследие Аристотеля.

Психология импульсов и побуждений Аристотеля

Продолжая эту линию мысли, Аристотель попытался рассмотреть взаимосвязь между импульсами и побуждениями в человеческом уме, за много лет до того, как Фрейд воскресил многие основные принципы психологии Аристотеля в своей теории психоанализа. Аристотель считал, что наряду с «Либидо» существуют «Ид» и «Эго», идея желания и разума, двух сил, определяющих действия.

Психология Аристотеля предполагала, что позволение желанию доминировать над разумом приведет к нездоровому дисбалансу и склонности к плохим поступкам. Здесь мысль Аристотеля создала парадигму, которая оставалась неизменной на протяжении веков и до сих пор лежит в основе работы современной психологии и философии, где желание переименовывается в эмоцию, а разум — в рациональность.

Уникально то, что Аристотель также понимал важность времени для действий, движущих человеком, с желанием, связанным с настоящим, и разумом, больше озабоченным будущим и долгосрочными последствиями. В качестве отступления и небольшого отступления от социологии можно сказать, что краткосрочность и погоня за немедленными результатами являются одной из движущих сил экономических коллапсов, ухудшения состояния окружающей среды и политического популяризма.

Возможно, больше людей должны изучать Аристотеля и его идеи о том, что движет человеческим поведением. Аристотеля можно с полным правом назвать первым бихевиористом и основателем работ Б. Ф. Скиннера и Павлова, двух самых известных имен в истории психологии.

Психология Аристотеля включала изучение формирования человеческого разума как один из первых залпов в споре между природой и воспитанием, который влияет на многие академические дисциплины, включая психологию, социологию, образование, политику и географию человека. Аристотель, в отличие от Платона, верил в воспитание, утверждая, что человеческий разум был пустым при рождении и что образование человека и предоставление ему опыта определят формирование ума и создадут запас знаний.

История психологии и древнегреческой медицины

Платон и Аристотель использовали философский и абстрактный подход к определению человеческого поведения и структуры разума, но это был не единственный вклад эллинистических философов. Развитие древнегреческой медицины ввело изучение физиологии в историю психологии, предполагая существование физических причин, лежащих в основе многих психических недугов. Главным среди них был отец медицины Гиппократ, который предположил, что эпилепсия имеет физическую причину, а не какое-то проклятие, посланное непостоянными греческими богами.

В отличие от Аристотеля, который считал сердце вместилищем мысли и разума, Гиппократ понимал важность мозга. Эти дебаты продолжались, и такие врачи, как Праксагор, по-прежнему утверждали, что сердце и артерии связывают мысли через таинственную жидкость, называемую пневмой. В ходе ужасного эксперимента Герофил и Эразистрат получили от правителя Александрии в Египте разрешение на вивисекцию преступников, и они определили, что нервная система и мозг контролируют тело и, следовательно, являются вместилищем разума.

Однако они по-прежнему считали, что сердце посылает пневму по всему телу, но оно контролирует бессознательные процессы, такие как обмен веществ. Напротив, нервы посылали «психическую» пневмонию по всему телу. Эти эксперименты открыли много информации, но ввели медицинскую этику в историю психологии, споры о которой продолжаются и по сей день. Хотя их исследования вызывали отвращение, если смотреть на них через призму истории, история психологии двадцатого века включает в себя несколько печально известных и нежелательных вех.

История психологии. Гален и четыре юмора

Клод Гальен. Литография Пьера Роша Виньерона. (Париж: Lith de Gregoire et Deneux, ок. 1865 г.) (общественное достояние)

После Гиппократа был врач Гален, который установил связь между греками и исламской психологией. Грек по происхождению, этот блестящий врач и исследователь заслужил уважение сменявших друг друга римских императоров за свои навыки и способности, и он продолжал создавать объемы работ, охватывающих многие аспекты человеческого состояния, от психологии до хирургии глаза.

Он выдвинул идею о четырех «гуморах» в человеческом теле, каждая из которых отвечает за разные аспекты человеческого состояния, и считал, что дисбаланс между четырьмя будет влиять на физическое и психическое благополучие. Этот холистический подход к медицине неразрывно связывает разум и тело, фактор, лишь недавно перенятый современной медициной, которая имеет тенденцию лечить физические состояния и симптомы, не обращая особого внимания на психическое здоровье, и наоборот.

Четыре юмора Галена Было:

• Сангвиник: Кровь, связанная со стихией воздуха и печени, диктовала мужество, надежду и любовь.

• Холерик: Желтая желчь, связанная со стихией огня и желчным пузырем, может привести к плохому настроению и гневу, в избытке.

• Меланхолик: Черная желчь, связанная с элементом земли и селезенки, привела бы к бессоннице и раздражению, если бы преобладала в теле.

• Флегматик: Флегма, связанная со стихией воды и мозга, отвечала за рациональность, но притупляла бы эмоции, если бы позволила им стать доминирующими.

Пульсибус Галена. (Рукопись; Венеция, ок. 1550 г.). Эта греческая рукопись трактата Галена о пульсе перемежается латинским переводом. (Общественное достояние)

Гален полагал, что на баланс этих четырех юморов будут влиять местоположение, диета, профессия, география и ряд других факторов. Хотя это представление о юморе было неверным, оно веками влияло на медицинскую и психологическую мысль и получило дальнейшее развитие у великого исламского ученого Ибн-Сины (Авиценны).

Эта идея смотреть на тело и разум целиком, а не обвинять колдовство и духов, безусловно, повлияла на медицину и историю психологии в лучшую сторону, хотя некоторые лекарства, используемые для облегчения накопления юмора, такие как кровь -пусть, были вредны.

Конечно, современным комментаторам идея юмора кажется немного примитивной и основана на ограниченных знаниях психологии. Однако важность Галена заключается не в точной природе теории, а в том факте, что его идеи привели к смещению первой парадигмы от идеи о психических состояниях, имеющих сверхъестественный источник, к поиску ответов в физиологии.

Неудивительно, что его работа по психологии и разуму, а также по другим дисциплинам стала основой исламского нового открытия греков; его идеи были скопированы и дополнены исламскими учеными. Безусловно, его эмпирический и прагматический подход принес ему место в истории психологии.

Наступление золотого века ислама и развитие психологии

Практически нет сомнений в том, что курс современной психологии заложили древние греки, хотя следует отдать должное китайским, индийским и персидским ученым, внесшим вклад выходит за рамки этой истории психологии, но во многих отношениях повлияла на современную мысль.

Исламская экспансия стала кульминацией этого процесса и объединила греческую мысль с мудростью ближневосточных и восточных ученых, черпавших знания со всего известного мира.