Рациоморфные процессы или социальное бессознательное
Что бы там не писал Фройд, бессознательное идёт извне, от общества, а не «изнутри индивида». Это переживание социальных норм и запретов, впечатанных настолько глубоко, что не осознаются, а не влечения самого индивида (потом это поняли те последователи Фрейда, которые фрейдомарксисты, например, Александр Залкинд или Эрих Фромм). «Бессознательное есть табуированное, то есть не биологическое, а социальное явление: если в ХХ веке секс перестал табуироваться, значит, он перестал быть бессознательным, а в бессознательное ушло что-то другое. Что? См. концовку рассказа Лема «Sexplosion» (М.Л.Гаспаров).
И действительно, рядом с табуированным социальным явлением (настоящим бессознательным по Фрейду) существует социальная норма, предписанная и обязательная, и её исполнение в форме стереотипа также проходит мимо сознания индивида (конечно, если он не предпримет усилие и не включит рефлексию, ведь свобода выбора никуда не девается).
Сплошь и рядом люди совершают действия, исполнение которых проходит мимо сознания, хотя со стороны это выглядит как осмысленное решение. То есть люди, попадая в определённую ситуацию, автоматически выбирают некий шаблон поведения (принятый и одобряемый всеми или как минимум референтной группой) и реализуют его также «бессознательно», как животные реализуют инстинкт. Вместо собственного рассуждения и собственного решения эти индивиды выбирают «общее», чем реализуют «типичные действия в типичных обстоятельствах» социальной жизни. Соответствующие шаблоны и стереотипы поведения получили название рациоморфных процессов (РП).
Понятие рациоморфных процессов введено Эгоном Брунсуиком для обозначения тех форм социального действия людей, которые по стереотипности, шаблонности, «автоматичности» могут быть уподоблены инстинктам животных и должны рассматриваться как системная гомология инстинктов, но не являются социальными ритуалами в обычном смысле. Напротив, РП со стороны кажутся действием на некоем разумном основании (то есть субъект может нести за них ответственность), но в действительности выбор плана действия и его реализация в деятельности полностью шаблонны и автоматичны, — настолько, что РП соответствуют И.
в том самом понимании инстинктивного действия, которое присуще классическим этологам.
Вообще, многие сложные действия человеком в быту, в профессиональной деятельности, в общественной жизни совершались и совершаются бессознательно, даже теми, для кого эксплуатация интеллекта – профессия. Как говорил А.Н.Уайтхед: «Цивилизация движется вперед путем увеличения числа операций, которые мы можем осуществлять, не раздумывая над ними».
На этом же основан принцип социального доказательства — люди, поставленные в сложную ситуацию, часто предпочитают действовать по шаблону, повторяя действия других людей, оказавшихся в данной ситуации до них (особенно если об этом рассказано в выпуске новостей), вместо того чтобы думать и действовать самому, применительно к конкретным условиям данного случая.
Шаблонные действия в сложной ситуации обычно относятся к трём классам: оценка шансов или рисков, выбор действий на следующий период времени и принятие решений о характере деятельности/стратегии поведения.
Кроме того, к РП относится подавляющее большинство заявлений и действия обывателей по вопросам, выходящим за рамки их повседневности (особенно когда требуется быстрый ответ). Следовательно, предпочтение шаблонных форм реагирования облегчает проблемы, связанные с анализом ситуации и самостоятельным выбором модели поведения, особенно в условиях когда ситуация не создана тобой, а навязана, когда ты в ней играешь страдательную роль.
У животных ту же самую функцию «избавления» от собственного наблюдения и анализа выполняет инстинкт, конкретно ритуализированные демонстрации видового репертуара, использование которых для «обозначения» ситуации и отреагирования сигналов партнёра предполагает запуск врождённых разрешающих механизмов. Это подтверждает отмеченный параллелизм рациоморфных процессов, вообще «социального бессознательного» у человека и инстинктов у животных.
Многочисленные примеры рациоморфного поведения людей привёл Роберт Чалдини в книге «Психология влияния» (СПб.
: Питер, 1999). Во-первых, это так называемый феномен капитанства: несмотря на высокую личную значимость вопросов, связанных с управлением самолетом, члены команды слишком часто используют правило-стереотип «если так говорит специалист, это должно быть верно» и не обращают внимания на гибельную ошибку капитана. При расследовании несчастных случаев специалисты Федеральной авиационной администрации установили, что очевидная ошибка капитана слишком часто не исправляется другими членами команды, что приводит к крушению, хотя занимающиеся установлением причин.
Для исследования масштабов проблемы была произведена имитация полетов в неблагоприятных погодных условиях и в условиях плохой видимости, то есть именно в тех обстоятельствах, которые вместе со сложностью задачи, эмоциональным возбуждением и умственным напряжением способствуют стереотипному реагированию. Втайне от других членов команды капитанов просили симулировать неспособность справиться с ситуацией в критический момент имитационного полета, совершать ошибки, неизбежно ведущие к катастрофе.
Увы, 25 % полетов закончились бы крушением из-за того, что ни один из членов экипажа не оспорил правильность явно ошибочных действий капитана.
Иногда доходил до курьёзов. У генерала Энта Узала внезапно заболел второй пилот, и его заменили другим летчиком, который счел за необыкновенную честь лететь вместе с легендарным генералом. Во время взлета генерал Энт начал напевать про себя, покачивая в такт головой. Новый второй пилот воспринял этот жест как приказ поднять шасси. Хотя самолет ещё явно не набрал необходимой скорости, он выполнил «приказ», что привело к падению самолета. При крушении генералу повредило позвоночник лопастью пропеллера, и он остался парализованным. При расследовании второго пилота спросили: «Если вы знали, что самолет не сможет взлететь, то зачем вы подняли шасси?» — «Я думал, генерал приказал мне», — ответил он (Чалдини, 1999: 23).
Во-вторых, это большая готовность наших партнёров согласиться на исполнение просьбы, если мы предоставляем причину, из-за которой просится именно это.
Но почти никто из соглашающихся не проверяет, действительно ли предъявляемая причина осмыслена и соответствует действительности, или это просто проформа, необходимая, чтобы добиться согласия.
Например, у людей, стоящих в библиотеке в очереди на копирование, просили о небольшой услуге: «Простите, у меня пять страниц. Могу я воспользоваться ксероксом, потому что я спешу?». Эффективность такого требования была высокой: 94 % опрошенных пропускали без очереди. Другая формулировка («Простите, у меня пять страниц. Могу я воспользоваться ксероксом без очереди?» много менее эффективна – 60%. Кажется, что различие в эффективности определяется дополнительной информацией, представленная словами «потому что я спешу». Однако это не так. Если использовать «потому что», а затем, не добавляя ничего нового, вновь утверждать очевидное («Простите, у меня пять страниц. Могу я воспользоваться ксероксом, потому что мне надо сделать несколько копий?») эффективность составит те же самые 93%: (Чалдини, 1999: 17).
В третьих, это так называемый синдром молодого Вертера, исследованный Дэвидом Филипсом. Он заключается в том, что сразу после волны публикаций, рассказывающих о самоубийствах, число людей, погибших в авиакатастрофах, враз подскакивает на 1000% Число погибших в ДТП и число самих ДТП также резко возрастает.
Далее, влияние сообщений о самоубийствах на характер воздушных катастроф и ДТП является исключительно специфическим. Сообщения о «чистых» самоубийствах, при которых умирает только один человек, порождают катастрофы, в которых умирает также только один человек; истории о самоубийствах в сочетании с убийствами, при которых имеют место множественные смерти, порождают катастрофы, при которых также погибает несколько человек.
История, демонстрирующая сугубую специфичность действия сообщений такого рода произошла в нашей стране. На обочине Киевского шоссе был насторожен заминированный плакат «Смерть жидам!». Проезжавшая женщина вырвала эту мерзость и взорвалась.
В следующие два месяца после сообщения об этом в новостях по стране произошло 7 или 9 взрывов, выполненных точно таким же способом. Причём вне всякой связи с евреями и антисемитизмом — кто-то на нелюбимого соседа такой плакатик насторожил и пр.
Филипс показал, что здесь дело в фатальном подражании, из-за которого рассказы о самоубийствах приводят к авариям автомобилей и самолётов. Им показало, что сразу после публикации на первых страницах газет рассказа о самоубийстве число совершаемых самоубийств резко увеличивается в тех географических районах, где данный случай получил широкую огласку.
Изучив статистические данные о самоубийствах в США за период 1947-1968 гг., Филипс обнаружил, что после каждой публикации рассказа о самоубийстве на первых страницах газет в следующие 2 месяца совершалось в среднем на пятьдесят восемь самоубийств больше, чем обычно. В определенном смысле каждое сообщение о самоубийстве убивало 58 человек, которые в ином случае выжили бы. Далее, тенденция самоубийств порождать самоубийства «второй очереди», выполненные примерно тем же способом, зафиксирована в основном в тех случаях, когда первый случай самоубийства широко освещался в прессе.
Чем шире была огласка, тем больше происходит самоубийств «второй волны».
Следовательно, все «дополнительные» смерти, следующие за публикацией рассказа о самоубийстве, суть подражательные самоубийства. Узнав о самоубийстве какого-либо человека, большое число людей решает, что самоубийство является и для них подходящим действием. Некоторые из этих индивидов не колеблясь сразу же следуют страшному примеру, что вызывает скачок уровня кривой самоубийств.
Другие же реагируют с запозданием, и не хотят показывать, что намерены убить себя, по разным причинам (сохранить репутацию, избавить семьи от позора и тяжелых переживаний, чтобы родственники получили страховку и пр.). Они предпочитают создать впечатление, что они погибли от несчастного случая. Поэтому они намеренно, но не афишируя своих действий, вызывают аварии автомашин или самолетов, которыми управляют или в которых просто едут или летят.
Пилот может опустить нос самолета в момент взлета или «по неизвестным причинам» приземлиться на занятую другим самолетом взлетно-посадочную полосу вопреки инструкциям диспетчеров из контрольной башни; водитель машины может внезапно вильнуть и врезаться в дерево или в другую машину; пассажир может вывести из строя водителя и вызвать тем самым катастрофу; пилот частного самолета может, несмотря на все предупреждения, врезаться в другой самолет (Чалдини, 1999: 135-137).
Следовательно, также как фигуры ритуального танца, РП по степени стереотипности, фиксированности и «неестественности» действий почти неотличимы от «настоящих» инстинктов, прежде всего от «автоматических ответов» животного на действие демонстраций – социальных релизеров (см.Lorenz, 1952; Эйбль-Эйбесфельдт, 1995).
Эти действия внешне выглядят как целиком рассудочные, основанные на логике и собственном рассуждении, или же кажутся выражением собственного мнения по поводу какой-то проблемы, хотя не являются ни тем, ни другим. Сами люди, совершающие эти действия, не могут объяснить, почему делают именно так, и как только выйдут из процесса совершения этих действий, осознают их «автоматический» характер, сродни инстинктам у животных. Однако они не могут объяснить себе и другим происхождение и причины этой «автоматичности» поведения, которое вроде бы должно быть вполне интеллектуальным.
Неудивительно, что люди испытывают фрустрацию, когда решения, основанные на рациоморфных процессах, ведут нежданно-негадано к исключительно негативным результатам.
С одной стороны, объективно эти решения и действия являются очевидно глупыми и вредными, то есть вроде бы за них надо нести ответственность. С другой – сам субъект выбора «нутром чует», что действовал бессознательно.
Как показывают специальные исследования Дитриха Дёрнера («Логика неудачи», М.: Смысл, 1997), сами акторы не осознают «инстинктивности» решений, реализуемых через РП, и считают решение совершенно сознательным, а действие – осмысленным. Поэтому они не ждут негативных последствий от собственных решений или действий и так уверены в их эффективности, как будто бы продумали каждую мелочь. Соответственно, эти люди оказываются полностьюобескуражены, когда получается что-то совершенно не то, но и тогда они не видят ошибки в собственных действиях. Так в опытах Ж.-А.Фабра оса-аммофила беспомощно топчется на месте после обрезания усиков, за которые она тащила парализованного сверчка, хотя жертву можно было транспортировать и другим способом.
Это – обычная ситуация в таких играх, как «Рыболовство», «Таналанд», «Стратегема» и т.
п., в которых группе лиц ставится задача эффективного управления сложной системой (Дёрнер, 1997). Деннис Медоуз показал, что в рыночной экономике сигналом, требующим почти инстинктивной (и поэтому быстрой и точной) реакции от участников рынка, оказывается изменение цен на товары, природные ресурсы или капитал (Медоуз и др., 1994).
Наконец, как и в классическом инстинкте, в рациоморфном процессе нет ни грана интеллектуальности, но логическая структура всех рациоморфных процссов ничем не отличается от таковой силлогизма, алгоритм осуществления процесса «подчиняется» формальной логике и решение оказывается вполне «разумным» с точки зрения внешнего оценщика (Лоренц, 1998). Именно среди рациоморфных процессов антропологи надеются отыскать искомую типологию форм общественного устройства и разнообразия человеческих установлений. Лингвисты школы Хомского используют их как сигнал, указывающий на универсальность «врождённых грамматических структур» любого человеческого языка (см. Стивен Пинкер «Язык как инстинкт».
М.: УРСС, 2004).
Следовательно, в основе выделения РП лежит изоморфизм инстинкта и интеллекта, обнаруживающийся на всех «этажах» иерархической организации поведения, даже у низших позвоночных. Поведение самца гамбузии, перестроившего программу подхода к самке под влиянием изменённой релизерной схемы партнёрши в системном отношении вполне аналогично работе разума, который при появлении препятствий перестраивает многоступенчатые план действий благодаря сохранению образа цели. Сам процесс осуществления инстинкта в отношении кибернетических схем управления и регуляции ничем не отличается от динамического стереотипа, социально-обусловленного ритуала и других структур, сформированных целенаправленно для определённой задачи (не скажу «сформированных сознательно», см. Гаазе-Раппопорт, Поспелов, 1987).
Дж. Чалдини не только фиксирует строгий изоморфизм инстинктов животных и рациоморфных процессов в социальной жизни людей, но продуктивно использует его для анализа РП, в том числе для исследования механизмов, позволяющих «обманщикам» использовать шаблонные формы и стереотипы социального взаимодействия людей для управления другими в собственных интересах.
Так, анализ К.Леви-Строссом (2000) нескольких сот мифов американских индейцев блестяще опроверг популярный тезис Л.Леви-Брюля о «дологическом» характере мышления людей в обществах с первобытной культурой. Но если «анатомия ума» и структура логических операций у всех людей одинакова, остаются без объяснения «странности» архаических верований вроде анимизма, фетишизма, «мистической партиципации», непрерывного страха порчи или колдовства и пр. Они находят объяснение, только если появление соответствующих «странных» структур действий (или мыслей) рассмотреть не как особенности «индивидуального ума», а как специфический продукт социальной коммуникации в архаических коллективах (Новик, 1989), как системный эффект, а не индивидуальное свойство.
Для РП подходит ещё один термин – «социально бессознательное». Это выборы, решения и действия индивида, реализуемые через набор коллективных автоматизмов, выработанных некой социальной практикой и представляющих её суть, в противоположность следованию своей воле и своим рассуждениям.
Здесь опять для описания существа социальной организации более чем уместно метафора танца – всякая социальная практика для своих нужд вырабатывает систему шаблонных решений и стереотипных действий, также как танцевальная практика позволяет затвердить соответствующие фигуры и па.
Жёсткость, безусловность и «автоматичность» реакций в рациоморфных процессах не меньшая, чем у «настоящих» инстинктов, только вот способность к ним не наследственная. Она «впитывается» из соответствующей социальной среды, но не воспитывается в ней, поскольку процесс подчинения личного поведения общим «шаблонам» проходит мимо сознания.
Например, движения и действия, порождающие определённые фигуры танца, никак не носят врождённого характера, в определённых случаях они должны совершаться с той же непроизвольностью и исполняться также «автоматически», как «настоящие» инстинктивные реакции. В первую очередь тогда, когда соответствующие фигуры танца сами по себе настолько сложны, что их нельзя перенять путём подражания и копирования движений учителя.
Таковы движения балийского танца легонг: они столь замысловаты, даже противоестественны, что их нельзя выучить путём подражания образцу (Зигфрид, 1995). Им приходится обучать путём прямого физического воздействия: учитель «ставит» движения танцора, подавляет непроизвольные попытки любых движений в сторону, подобно тому, как скульптор «отсекает лишнее». Не случайно легонг символизирует торжество человека над силами природы.
Действительно, все действия из состава РП, относятся к операциям, общепризнанным и идеологически одобряемым в обществе. Над ними не принято и не стоит задумываться, так как с точки зрения общества в определённой ситуации такие реакции разумеются как бы сами собой. Скажем, «история экономики является в широком смысле историей бессознательных операций. Поэтому любая хорошая книга по истории (а мы сейчас сошлёмся на одну из лучших) проникнута этнологией. В своей книге «Проблема неверия в XVI веке» Люсьен Февр постоянно обращается к психологическим положениям и логическими структурам, которые выявляются лишь косвенно].
при исследовании документов, также как и при исследовании туземных текстов, поскольку они всегда ускользали от сознания говорящих и писавших» (Леви-Строс, 2001: 35).
Исходя из нашего понимания РП, эти-то «психологические положения» и «логические структуры», с одной стороны, определяют социальную адекватность индивида. С другой – коллективное воспроизведение «типичных действий в типичных ситуациях», благодаря неосознанности зрителем, исполнителем и (часто) субъектом действия, эффективно скрепляет «эгоистичных индивидов» в общество с некой социальной организацией.
Рациоморфные процессы как скрепы, организующих социальную жизнь в «обществе индивидов», не лучше (и не хуже) инстинктивного поведения животных, развёртываемого в ответ на ключевые раздражители.
«Социальное бессознательное» реализуется через формы автоматического реагирования, принятые в данном социуме. Этим оно параллельно индивидуальному бессознательному, аналогичным образом реализуемому на уровне отдельного «я», или точнее, «эго».
Все формы «социального бессознательного» вредны для людей и природы (см. примеры Дитриха Дёрнера), но полезны в смысле конкурентного успеха индивида. Их задача сконцентрировать индивида на эффективности своих конкурентных действий и максимизировать успех, отвлекая сознание субъекта деятельности от «диссидентских вопросов» типа: верно ли устроена наша общая социальная среда? Так ли, как надо, мы взаимодействуем со средой внешней – природой? Со всей чёткостью и наглядностью эффект «социального бессознательного» демонстрируют игра Д.Медоуза «Рыболовство»: где рациональные бизнес-действия игроков закономерно ведут к необратимому подрыву общего ресурса – рыбы (Медоуз и др., 1994).
Источники
Зигфрид В., 1995. Танец-искусство движения: красота как свойство поведения// Красота и мозг. М.: Мир. С.125-155.
Леви-Стросс К., 2000. Мифологики. В 4-х тт. Т.1. Сырое и приготовленное. М.-СПб: Университетская книга. 406 с.
Леви-Стросс К., 2001.
Структурная антропология. М.: изд-во ЭКСМО-пресс. 522 с.
Медоуз Денис, Медоуз Донелла, Рэндерс Й., 1994. За пределами роста. М.: Прогресс. 304 с.
Новик Е.С., 1989. Коммуникативный аспект архаических ритуалов и верований// Поведение животных и человека: сходство и различия. Пущино, НЦБИ АН СССР. С.76-89.
Эйбль-Эйбесфельдт И., 1995. Биологические основы эстетики// Красота и мозг. Биологические основы эстетики. Под ред. И.Ренчлера, Б.Херцбергера и Д.Эпстайна. М.: Мир. С.29-73.
Lorenz K., 1952. Űber tanzaenliche Bewegungsweisen bei Tieren// Studium Generale. Bd.1. S.1-11.
P.S. А тов. Мухоног ещё сомневался в осмысленности теории Фройда! Не зря же её концептуальный каркас приняли и одобрили столь разные люди, как Конрад Лоренц и А.Р.Лурия. Идея — она работает, даже за пределами собственной области, правда конкретные интерпретации отдают шаманством.
Проблема бессознательного в современной философии
В современном мире ведутся дискуссии в отношении понятий сознательного и бессознательного, хотя по сравнению в тем, какие формы принимали научные споры на эту тему ещё пару веков назад, то можно говорить, что сейчас основной акцент делается на проблемы психики человека, а остальные прерии приняли более стабильное положение.
Проблема бессознательного
Вполне логично обратить внимание на то, что далеко на всё в области человеческой психики имеет относительный характер. Понятие психического гораздо обширнее понятия сознания:
- Психика есть и у животных, но у них нет сознания.
- Психическая жизнь характерна для новорожденного, но у него отсутствует сознание.
- Во сне человек видит сновидения, которые представляют собой проявления психики, но не сознания.
- В бодрствующем состоянии у человека присутствует бессознательное поведение, автоматические действия.
Как следствие, жизнь предъявляет человеку требование совершать не только осознанные поступки, но и автоматические действия, которые освобождают его от постоянного напряжения сознания в моменты, когда в этом нет острой необходимости.
Бессознательные формы поведения базируются на скрытом учёте информации, которая была получена ранее, обо всех свойствах и отношениях вещей, когда человек действует автоматически, по привычке.
Человек всё чувствует, что влияет на него, но на все ощущения оказываются фактом человеческого сознания. Большая часть из них так и остаются обитать где-то на краю сознания или даже за его границами.
Виды неосознанных действий
Неосознанные действия могут быть двух видов:
Никогда не осознавшиеся – это те, у которых замысел не сформировался заранее. Как пример, обойти лужу, которая случайно встретилась на пути.
Ранее осознаваемые действия – это те, которые имеют цель. Как пример, работа на приусадебном участке – прополка, полив и т.д. При этом инструмент для осуществления данных целей человек берёт и применяет механически.
Опираясь на знания об этих двух видах действий, можно говорить о том, что человек находясь в процессе формирования под контролем сознания, он автоматизируется и после этого совершает некоторые действия как осознанные.
Студент, который готовится к семинару, контрольной работе или зачёту. Он пользуется учебниками из библиотеки, работает с литературой в читальном зале, а также имеет конспекты, ручки, маркеры, которые ему могут пригодится в работе, но он всё это делает автоматически, получается, что на бессознательном уровне, но это скорее условно-рефлекторный уровень, когда сознание фиксирует эти действия как должные для данного процесса. Сознательное в данном процессе именно подготовка, поскольку она имеет цель.
Автоматизация сознательного в бессознательном
По мере того, как ребёнок растёт и развивается, происходит процесс автоматизации многих действий и функций. Таким образом, сознание освобождается от некоторых неудобств от них. В момент, когда неосознанное вторгается в сознание, происходит борьба.
Автоматизированное насильственно поселяется в сознании. Когда не удаётся справиться с неосознанным, то появляются различного рода психические расстройства. Здесь речь идёт о бредовых идеях, непреодолимом чувстве страха, перманентном состоянии тревоги, к примеру паранойя или шизофрения. Привычка распространяется по всем видам деятельности как нечто машинальное, при этом и на мышление тоже посредством принципа: мне не хотелось думать, но думалось само по себе.
Именно на основе неподвластных сознанию психических явлений общее поле психики оказывается гораздо шире сознания в его начальном проявлении. Человеческая деятельность имеет сознательную сторону только в том отношении, где результаты первоначально существуют в замысле при достижении цели.
Но важно отметить тот факт, что бессознательное не может быть главным в человеческой деятельности, поскольку оно сопутствует ей, оно вызвано сознательной и повторяющейся деятельностью. Сознание в большинстве своём может контролировать привычные действия и увеличивать скорость их или наоборот замедлять и даже останавливать.
Человек – это сознательный субъект и никак иначе. В силу этого его эмоции, мышление и ощущения пронизаны сознанием.
Бессознательная мотивация | Encyclopedia.com
гейл
просмотров обновлено
Мотивирующие импульсы, влияющие на поведение неосознанно.
Бессознательная мотивация играет видную роль в теориях человеческого поведения Зигмунда Фрейда. Согласно Фрейду и его последователям, большая часть человеческого поведения является результатом желаний, импульсов и воспоминаний, которые были вытеснены в бессознательное состояние, но все же влияют на действия. Фрейд считал, что человеческий разум состоит из крошечной сознательной части, доступной для непосредственного наблюдения, и гораздо большей подсознательной части, играющей еще более важную роль в определении поведения.
Термин «оговорка по Фрейду» относится к проявлению этих бессознательных импульсов. Например, человек, который отвечает «Плохо познакомиться» вместо обычного «Рад познакомиться», может выражать истинные чувства.
Замена «плохого» на «радый» — это больше, чем оговорка; это выражение бессознательных чувств человека страха или неприязни. Точно так же талантливый спортсмен, который играет нехарактерно плохую игру, может действовать из-за бессознательного желания наказать властных или невнимательных родителей. Спортсмену неизвестно, что некачественное выступление на самом деле является важным сигналом.
Фрейд также утверждал, что подавленные воспоминания и желания являются источником большинства психических расстройств. Психоанализ был разработан как метод помощи пациентам в приведении их бессознательных мыслей в сознание . Это повышенное осознание причин поведения и чувств помогло бы пациенту изменить нежелательные аспекты поведения.
См. также Память; Репрессии.
Аткинсон, Рита Л.; Ричард С. Аткинсон; Эдвард Э. Смит; и Эрнест Р. Хилгард. Введение в психологию. 9-е изд. Сан-Диего: Харкорт Брейс Йованович, 1987.
Кларк, Дэвид Стаффорд.
Что на самом деле сказал Фрейд. New York Schocken Books, 1965.
Энциклопедия психологии Гейла
Еще с сайта encyclopedia.com
Бихевиоризм, Бихевиоризм
КРАТКИЙ ИСТОРИЧЕСКИЙ ОБЗОР
ПСИХОЛОГИЧЕСКИЙ БИХЕВИОРИЗМ
ВОЗРАЖЕНИЯ ПРОТИВ БИХЕВИОРИЗМА
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
БИБЛИОГРАФИЯ
Бихевиоризм — это двадцатый век… Работа в области поведенческой психологии, Степени и карьера в области поведенческой психологии
Поведенческая психология изучает и анализирует наблюдаемое человеческое поведение, включая эмоции, действия и мысли… Мотивация, I. КонцепцияЛоуренс И. О’Келли
Понятие мотивации имеет сравнительно короткую формальную историю в экспериментальной психологии, но почти не фигурирует… Модификация поведения , Модификация поведения – это подход к лечению, основанный на принципах оперантного обусловливания, который заменяет нежелательное поведение более желательным… Инстинкт , Врожденная склонность к каждый представитель определенного вида ведет себя одинаково в одной и той же ситуации или при одном и том же наборе раздражителей.
БЛИЖАЙШИЕ ТЕРМИНЫ
Бессознательное как бесконечные множества: эссе по билогике,
неотвоеванная
несвязанная
урановая руда несогласного типа
несогласная
неподтвержденная
несвязанная прочность на сжатие
безнапорный водоносный горизонт
безнапорный
безусловный или безусловный стимул
безусловный или безусловный отклик
безусловный
безусловный стимул
безусловный al Love
безусловный прыжок
безусловный
безусловн.
беспечность
неприкрытость
бескомпромиссность
непонимание
простота
незавершенная
неосознанная мотивация
бессознательная,
бессознательная
неосвященная
несогласованная
непродуманная 900 03
неконсолидированные
неконституционные
неконституционные условия
неконституционные условия (обновление)
неконституционные
неограниченные
неограниченный
неиспользованный
неконсумированный
неконтаминированный
бесспорный
неискусственный
неконтролируемый
неконфликтный
нетрадиционный
неконвертированный
неубежденный
неубедительный
сырой
некрутой
Почему бессознательное имеет значение
Слово «бессознательное» слишком в новостях.
Просто взгляните на некоторые недавние заголовки:
- Канадцы изо всех сил пытаются обуздать неосознанные привычки тратить деньги на фоне роста стоимости жизни
- Затянувшиеся последствия бессознательного воспитания
- По данным опроса, неосознанные гендерные предубеждения более распространены среди мужчин
- Как смягчить неосознанную предвзятость при взаимодействии со службой поддержки
Психологи, конечно, не так используют этот термин. Но большая часть нашего здравого смысла понимания мотивации и поведения человека опирается на концепцию бессознательного — например, когда мы говорим о бессознательном расизме или скрытых предубеждениях.
Думаю, пора начать систематически знакомить наших студентов с концепцией бессознательного.
В ныне почти забытой научной книге, опубликованной в 1960 году под названием Бессознательное до Фрейда , автор, Ланселот Лоу Уайт, шотландский философ, физик-теоретик и историк науки, делает вывод, который ученые игнорируют на свой страх и риск: крупные открытия, как правило, являются продуктом культурного процесса, продолжающегося во времени, и мы не должны отвергать более ранних мыслителей как «предшественников», которые «предвосхищают» более поздние, более сложные идеи.
Скорее, мы должны признать, что предположительно выдающиеся мыслители, которых лучше всего понимают, являются частью продолжающейся интеллектуальной традиции и что более ранние идеи часто содержат истины, которые позже были утеряны.
Как выразился Уайт: «Мыслители прошлого в их различных контекстах знали многое из того, что мы либо забыли, либо еще не научились выражать на … [современном] языке». Действительно, более поздние мысли можно оценить только тогда, когда они рассматриваются в диалоге с более ранними идеями.
Например, Фридрих Ницше выразил многие идеи Фрейда о бессознательном двумя или более десятилетиями ранее. Но сам Ницше опирался на идеи, имевшие глубокие корни не только в немецком романтизме (этот термин придумал немецкий философ-идеалист Фридрих Шеллинг), но и гораздо раньше, например, в трудах врача эпохи Возрождения Парацельса. В своем классическом 1970 исследование, Открытие бессознательного , швейцарский историк медицины Анри Ф. Элленбергер прослеживает развитие идеи бессознательного от шаманизма к экзорцизму, животному магнетизму, магнетизму и гипнотизму до того, как ее приняли такие психологи, как Пьер Жане и представители различных школ.
Стоит отметить, что представление о самосознающем индивидууме, обладающем способностью к скептическим рассуждениям, возникло рука об руку с представлением о бессознательном: психических процессах, недоступных для сознательного разума, влияющих на поведение, эмоции и мотивации. и это включает травмирующие воспоминания, подавленные импульсы, недопустимые желания, внутренние конфликты и иррациональные фобии.
Как вы, вероятно, знаете, основанные на Фрейде представления о бессознательном с их отсылками к эдиповым комплексам, оговоркам по Фрейду и Ид подверглись резкой критике со стороны современных когнитивных психологов и нейробиологов, которые не могут найти никакого эмпирического подтверждения эти специфические идеи или найти привилегированное ментальное пространство, где обитает бессознательное.
Тем не менее, понятие бессознательного говорит об определенных истинах:
- Что люди получают и обрабатывают информацию бессознательно.
- Что наряду с сознательным осознанием, познанием, восприятием, суждением, ментальными образами и мотивацией индивидуумов существуют иррациональные действия, мотивированные интенсивным уровнем страха или стресса, ошибочными рассуждениями, давлением сверстников, внутренними конфликтами, когнитивными искажениями или отсутствием самопонимание.
- Что существуют мощные иррациональные импульсы и эмоции, а также глубоко огорчающие и тревожные переживания, которые действительно формируют поведение и сознание.
Называем ли мы эти мыслительные процессы бессознательными, подсознательными, адаптивными или подавленными или используем какую-то другую терминологию, широко признается, что существует нерациональное поведение, которое не может быть легко объяснено разумом.
Я считаю, что учащиеся получат огромную пользу от более близкого знакомства с историей представлений о бессознательном и иррациональном — о движущих силах поведения и восприятия, которые обычно существуют вне сознательного понимания. К ним относятся:
Идеология
В просторечии идеология — это уничижительный термин, используемый для представления идей противника как преднамеренного искажения реальности, как во фразе «коммунистическая идеология». Я считаю более продуктивным думать об идеологии не как о последовательной системе убеждений или наборе принципов и политик, на которых держится политическая система, или как о рационализирующем или пропагандистском фасаде материальных личных интересов, а как о линзе восприятия, которая формирует познание и восприятие.
и направляет действия. В этом смысле идеология является недостающим звеном между материальными условиями и абстрактными идеями, а также между социальными и экономическими реалиями и ценностями.
Американские историки 1960-х и 1970-х годов, включая Бернарда Бейлина, Дэвида Брайона Дэвиса, Эрика Фонера, Юджина Дженовезе, Эйлин Крадитор и Гордона Вуда, показали, как разные идеологии — например, патерналистская идеология правящего класса Юга или капиталистов, Идеология свободного труда ранней Республиканской партии сформировала то, как люди интерпретировали и понимали исторические события, и способствовала политическим и культурным разногласиям, которые способствовали началу Гражданской войны.
Эта концепция идеологии и связанное с ней понятие идеологической гегемонии (процесс, посредством которого класс навязывает свое мировоззрение обществу) позволяют нам избежать чрезмерно редукционистских способов анализа, которые рассматривают идеи просто как оружие, используемое для продвижения узкой самодеятельности группы.
интерес.
Эмоции
Эмоции можно определить как чувства или спонтанные или инстинктивные нейронные реакции или психологические состояния с субъективными, физиологическими и поведенческими измерениями. Но будь то сознательные или подсознательные, индивидуальные или коллективные, эмоции оказывают мощное влияние на восприятие и поведение и, следовательно, могут определять политические взгляды и действия.
Общественность иногда считает эмоции препятствием для политической эффективности, расценивая эмоции как разрушительную силу, которая искажает восприятие и мотивирует иррациональные действия. Но поскольку именно эмоции мотивируют политическое участие, любая попытка очистить политику от эмоций обречена на провал.
Независимо от того, является общество демократическим или авторитарным, лидерство часто зависит от способности вызывать эмоции, внушать лояльность и побуждать к приверженности общему делу.
Социальная и политическая психология
Предыдущие попытки применить психологические и особенно психоаналитические концепции к антропологии, истории, политологии и другим областям встречали большое академическое презрение — и по уважительным причинам.
Основное утверждение антропологической школы культуры и личности, связанное с Грегори Бейтсоном, Рут Бенедикт, Джеффри Горером и Маргарет Мид, — что посредством отличительных практик социализации культуры порождают характерные типы личности — не имело достаточного эмпирического подтверждения.
Теория авторитарной личности, рассматривающая фашизм «не просто как политическое явление, но как проявление диспозиций, лежащих в самой основе современной психики», была обвинена в круговых рассуждениях, идеологических предубеждениях, ошибочных методологиях исследования и преувеличении. чрезмерно детерминистские утверждения о том, что жесткое и карательное воспитание детей приводит к конформизму, послушанию и покорности взрослых.
Психоистория, недолговечное увлечение, направленное на то, чтобы поставить исторических личностей на диван, привлекла таких выдающихся практиков, как Эрик Эриксон, Роберт Джей Лифтон и самого Фрейда, была быстро отвергнута как чрезмерно упрощенная, антиисторическая и редукционистская.
И все же, несмотря на недостатки более ранних работ, меня поражает необходимость психологического осмысления воздействия травмирующих событий, мотивов и менталитета террористов, убийц и виновников школьных расстрелов, личностей, характеров и принятия решений лидеров слишком важно, чтобы его игнорировать. Я также не сомневаюсь, что такие психологические концепции, как поиск козла отпущения, проекция и замещение, а также когнитивный диссонанс, обладают огромной силой, помогая объяснить групповую динамику, индивидуальное и коллективное поведение.
Английский священник-конгрегационалист и сочинитель гимнов Исаак Уоттс дал столь же важный совет ученым и студентам: «Не зависайте всегда на поверхности вещей и не останавливайтесь внезапно на простой видимости; но проникай в глубь дел, насколько позволяет твое время и обстоятельства…» Закапывайся глубже. Очистите лук. Осмелитесь добраться до психологических основ убеждений и поведения.
В 1951 году великий классик Э. Р.
Доббс поставил под сомнение идею о том, что древние греки были исключительно рациональны в своем мышлении, обходясь без магии, суеверий и других иррациональных и архаичных верований. В Греки и иррациональное , он выявил преобладание дионисийского, мифологического и шаманского в греческой мысли классической эпохи.
Я убежден, что любая серьезная попытка осмыслить прошлое или настоящее требует внимания к нерациональному. В своей личной жизни я часто обнаруживал, что мое поведение и поведение других людей продиктовано побуждениями, мотивами или травмами, часто уходящими корнями в наше прошлое, к которому мы слепы. Примерно так же я узнал, что коллективное поведение, прошлое и настоящее, часто имеет психологический аспект, который мы не должны игнорировать.
Изучение идеологии, эмоций и социальной и политической психологии освещает, проясняет и проясняет. Согласно социальному психологу немецкого происхождения Эриху Фромму, «знание означает проникновение сквозь поверхность, чтобы добраться до корней и, следовательно, причин; знать означает «видеть» реальность в ее наготе».
