Реферат на тему Свобода и ответственность личности
СОДЕРЖАНИЕ:
ВВЕДЕНИЕ……………………………………………………………………………..3
Личность: понятие и признаки………………………………………………..…4
Социализация индивида…………………………………………………………6
Понятие свободы…………………………………………………………………7
Позитивная и негативная свобода…………………………………………..9
Понятие ответственности……………………………………………………….10
Свобода и ответственность личности в современных условиях…………….12
Соотношение физической и духовной свободы…………………………..…..13
ЗАКЛЮЧЕНИЕ………………………………………………………………………..14
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ…………………………………………………………….16
ВВЕДЕНИЕ
Актуальность данной тематики обусловлена тем, что право на свободу означает, что каждый должен иметь возможность по своему усмотрению и по своей воле совершать любые действия и вести себя в рамках закона и не нарушения прав и свобод других людей. Право на личную неприкосновенность означает, что никто не вправе произвольно силой или угрозой её применения принуждать кого-либо к тем или иным действиям, подвергать личность аресту или обыску, наносить вред её здоровью и т.
д. [7]
Современные исследования философов и психологов дают основания для вывода о том, что ответственность выступает в качестве внутреннего регулятора социального поведения взрослой личности. Именно личностного взросления. Место внешних условий и ограничений, необходимых для ребенка, у взрослого занимают ценности и цели, осознанно и добровольно принимаемые личностью. Взрослому не нужны подсказки и внешние стимулы. Внутренняя свобода личности не ограничивается её ответственностью, напротив, она обретает в ответственности смысл и предназначение. Неразвитость ответственности или безответственность не только мешает человеку стать по-настоящему свободной личностью, но и ставит его в зависимость от внешнего контроля, превращая в раба обстоятельств. Так проблема свободы пересекается с проблемой ответственности.
Ответственность – обратная сторона свободы. Она присуща зрелой личности и выражается в осознании себя как причины совершаемых поступков, во внутреннем контроле над своими помыслами и поступками.
Социальная ответственность выражается в склонности человека вести себя в соответствии с интересами других людей и общества в целом. Только свободная и ответственная личность может полноценно реализовать себя в социальном поведении и тем самым раскрыть свой потенциал в максимальной степени. [7]
1. Личность: понятие и признаки
Раскрывая содержания процессов и явлений, которые связаны с бытием человека, общественные науки, особенно психология и философия, активно используют понятия «индивид», «индивидуальность», «личность». Среди них «человек» – наиболее абстрактная (общая) категория. Она указывает на основные характеристики человека, как существа, отличного от других живых существ. Будучи общей категорией, она неизбежно требует конкретизации. Данную функцию и выполняют обозначенные выше категории – индивид, индивидуальность, личность.
Понятие «индивид» впервые использовал в своих сочинениях древнеримский политик и оратор Цицерон. Так он перевел с греческого слово: «атом».
Науки, изучающие явления человеческого сознания, поведения, деятельности и общения, интересуются в основном типическим, общим. Для них важно открыть законы, по которым развивается человек в системе общественных отношений, им необходимо выяснить закономерности развития и изменения психики или форм поведения человека. При всей изменчивости или неповторимости человеческой индивидуальности решить эти проблемы все же удается. Выявляя типическое в человеке, наука отвлекается от конкретных людей (Ивана или Петра), используя при этом такую категорию, как «индивид». Поэтому «индивид» безличен, он понимается, как правило, лишь в качестве носителя типических, общих социальных черт. Можно встретить такие выражения, как «деятельность индивида», «сознание индивида», «социально-психологические особенности индивида» и т. д. В них под индивидом как раз и понимается некая единичность, абстрактный человек – представитель рода, коллектива, эпохи, т. е. представитель некоторого социального целого. [3]Теперь стоит разобраться в содержании категорий «индивидуальность» и «личность».
В философской и психологической литературе эти близкие по смыслу категории иногда употребляются как однозначные, иногда как различные. Думается, что индивидуальность и личность отражают все же разные стороны того, что может называться «общественно значимыми качествами человека». Это различие улавливается уже в обыденной речи. Люди склонны, например, соотносить слово «индивидуальность» с такими элитами, как «яркая», «оригинальная», «независимая», «творческая». О личности же чаще говорят «сильная», «независимая», «энергичная». Таким образом, в индивидуальности ценится ее самобытность, а в личности – скорее самостоятельность и независимость.
Итак, под индивидуальностью понимается прежде все это тот комплекс черт, которые отражают специфическое, особенное, отличающее одного человека от другого. Эта категория по своему содержанию противоположна по отношению к «среднетипичному». Она указывает на своеобразие социально значимых качеств и на их неповторимое гармоничное сочетание.
Строго говоря, каждый человек неповторим, индивидуален по своим физиологическим и психическим показателям.
Каждым обладают своими неповторимыми потенциалом, возможностями, однако этого еще недостаточно, чтобы называться развитой индивидуальностью. Степень развития индивидуальных качеств у каждого человека своя. К тому же наличие потенциальных возможностей и способностей еще не показатель ставшей индивидуальности. [4]
Понятие личности имеет смысл лишь в системе общественных отношений, где только и можно говорить о социальной роли, ее значимости и оценке со стороны других людей или всего общества. При этом выполняемая социальная роль оценивается не столько с точки зрения ее оригинальности или неповторимости, сколько со стороны ее общественной необходимости, значимости, самостоятельности. Можно сказать, что личность в подлинном смысле слова всегда сосредоточивает в себе некоторый узел проблем, которые переживаются, познаются и реализуются индивидуально, но остаются при этом проблемами общественными. Личность – это воплощение некоего общественного характера, индивидуального и, вместе с тем, типического, общественного.
Личность проявляет себя как общественный фактор, который заметен другим, с которым нельзя не считаться. Личность, таким образом, может определяться как индивидуально- и общественно-значимое явление. [5]
2. Социализация индивида
Формирование личности происходит в процессе социализации. Социализация – это сложный и многогранный процесс включения человека в социальную практику путем обучения и усвоения им на протяжении всей жизни социальных норм, культурных ценностей, установок и образцов поведения того общества, социальной группы и общности, к которым он принадлежит, и реализации собственной сущности посредством выполнения определенной роли в практической деятельности.
Задача и основная функция социализации состоит в том, чтобы подготовить человека как члена общества, сформировать такого социального человека – личность, которая отвечала бы потребностям данного общества или данной социальной группы. Социализация человека происходит под воздействием субъективных и объективных факторов, как социально контролируемых и целенаправленных процессов (воспитание, образование, обучение), так и непредусмотренных, спонтанных воздействий на личность.
[1]
Изменения, происходящие в личности, являются следствием действия всей совокупности факторов социализации. Факторы обусловливают социальные функции социализации, ибо она выступает важнейшим механизмом воспроизводства личности, обеспечения преемственности в развитии культуры и поддержания бесконфликтного существования и развития общества путем адаптации индивида к социальной среде. В литературе нередко появляются попытки выявить наиболее адекватный тип личности, в силу чего существует и несколько типологий личности. Так, согласно одной из них к социальным типам личности следует отнести тип «деятеля», тип «мыслителя», тип людей чувств и эмоций и, наконец, людей, сделавших делом своей жизни милосердие (Альберт Швейцер, Анри Дюнан, Мать Тереза). [6]
В основе другой типологии лежит, критическое или некритическое отношение к социальной реальности, в соответствии с которым человек строит модели общественного поведения. Некритический конформистский тип это человек, принимающий действительность, какой она есть.
Такой человек может быть деятельным прагматиком, или отличаться социальной пассивностью, нейтральным отношением к ценностям, «бегством от общества». Критическое отношение к социальной реальности может порождать такие типы личностного поведения как: нигилист (пренебрежительно относится к настоящему, оценивая его с точки зрения идеализированного будущего или прошлого), реакционер (консерватор, стремящийся сохранить патриархальные ценности, не принимающий новации), революционер (стремится преобразовать действительность), реформатор. В одном человеке в реальной действительности каждый тип личности не реализуется в чистом виде, однако определенная «типическая» ориентация в индивидуальном потении всегда присутствует и проявляется. Итак, для характеристики человека в литературе используются такие понятия, как индивид, индивидуальность. Каждое из них отражает определенную специфику понимания человека, его индивидуального и социального бытия. [8]
3. Понятие свободы
Свобода – это:
отсутствие каких-либо ограничений, стеснений в деятельности;
сознательный выбор человека из ряда возможных направлений в его мыслях и поступках какого-либо одного направления;
способность человека действовать в соответствии со своими интересами и целями, опираясь на знание объективной необходимости;
реализация своих творческих замыслов, воплощение намеченных задач;
не стесняемое никакими ограничениями развитие сил и способностей, полное раскрытие личности;
степень самостоятельности личности, возможность и полнота удовлетворения потребностей, развития способностей;
наличие прав и их гарантированность;
один из основополагающих принципов правового государства.
Здесь представлены самые распространенные определения понятия «свобода». [5]
Свобода – способность человека действовать в соответствии со своими интересами, целями, осуществлять намеченный выбор в рамках конкретных условий, ответственности и сознательности. В философии свобода – деятельность, не обусловленная внешними по отношению к субъекту деятельности причинами. К пониманию свободы в философии существуют различные подходы. С позиций онтологического подхода свобода рассматриваете как основополагающий, субстанциональный принцип. Так понимаемая свобода определяет возникновение мира, его сущность, место человека в мире. В рамках гносеологического подхода к проблеме свободы исследуются возможности и границы осознания человеком своей собственной деятельности, анализируется проблема соотношения средств и целей деятельности, проблема предпосылок целеполагания. Этико-психологический подход рассматривает свободу как свободу волеизъявления и возможность подавлять волю другого человека или управлять ею (властвовать).
В рамках социологического подхода свобода сводится к возможности изменения человеком своего места в системе социального целого. На ранних этапах развития человеческой мысли (например, в Древней Греции) свобода чаще всего рассматривалась как возможность устройства жизни человека и государства на основах разума вопреки слепому року. Этот этап в понимании свободы отличает нерасчленённое единство различных принципов её понимания. В философско-религиозной традиции средних веков свобода – это неотъемлемая характеристика Бога, это способность творения мира «из ничего», направляемая доброй волей. Человек как образ и подобие Божие в определённых пределах наделён этой способностью. Интерпретация свободы в христианской средневековой философии была фундаментальной для понимания человека, его деятельности, взаимоотношений с Богом, людьми, природой. «Люби Бога и делай что хочешь» – это положение Августина Блаженного во многом явилось определяющим для последующего обсуждения проблемы свободы. На этом этапе развития философской мысли нарушается единство онтологического, гносеологического, этического подходов к пониманию свободы.
Появляется разрыв между свободой действия и возможностью его осознания, между свободой Божественного творения и человеческой творческой деятельностью. [9]
Свобода – это тот «мостик», который связывает различные стороны изначально конфликтной человеческой природы, соединяет особым образом существование человека и его сущность. Свобода, свободное действие – это самодетерминированность, самоопределение, способность быть и оставаться причиной самого себя. Попытка представить абсолютно свободное, ничем и никем не определяемое действие сталкивается с парадоксами. [3]
Свобода – в истории это понятие претерпело длительную эволюцию, от отрицательной (свобода «от»), до «положительной» (свобода «для») трактовки. Философия свободы человека была предметом размышлений Канта и Гегеля, Шопенгауэра и Ницше, Сартра и Ясперса, Бердяева и Соловьева. Свобода рассматривалась в соотношении с необходимостью («познанная необходимость»), с произволом и анархией, с равенством и справедливостью. Диапазон понимания этого понятия чрезвычайно широк – от полного отрицания самой возможности свободного выбора (в концепциях бихевиоризма) до обоснования «бегства от свободы» (Э.
Фромм), в условиях современного цивилизованного общества. Философы давно поняли, что в природе личности заключена некая тайна – тайна, связанная с сознанием, памятью и жизнью психики. Утверждение Локка, что личности не просто человеческие животные, в ХХ веке в той или иной форме признавали едва ли не все философы, даже не разделяющие других его взглядов.
Проблема свободы воли связана с проблемой причины и действия, а также с проблемами философии религии и моральной философии. Свобода действительно «сладкое» слово, не зря филологи полагают, что этот термин восходит к санскритскому корню, означающему «любимый». [7]
3.1 Позитивная и негативная свобода
Классическое исследование свободы в XX принадлежит философу Исайе Берлину, который заявил, что бывает негативная и позитивная свобода. Негативная свобода – это свобода от чьего бы то ни было принуждения, в отличие от позитивной свободы, которая является лишь плацдармом для развития, «свободой для чего-то». Личность в позитивном смысле свободна тогда, когда она преодолевает свои ограничения, чтобы стремиться к самосовершенствованию, к образованию и так далее.
Некоторые философы пытались провести различение между позитивной свободой, или свободой делать (поступать), и негативной свободой, свободой «от». В послании Рузвельта упоминаются две позитивных свободы (свобода говорить и поклоняться) и две негативных свободы (свобода от страха и нужды). Однако различие между свободой делать и свободой «от» не имеет большого философского значения. Ведь свобода делать и свобода «от» зачастую лишь две стороны одной медали. Так, в социальном или политическом контексте свобода от цензуры означает то же, что свобода говорить и писать то, что считаешь нужным, свобода от преследования за вероисповедание означает то же, что свобода поклоняться, кому считаешь нужным, или не поклоняться вовсе. Короче говоря, основное различие между свободой делать и свободой «от» имеет обычно чисто словесный характер. Поэтому мы не будем учитывать предполагаемое различие между позитивной и негативной свободой.
Свобода, таким образом, тесно связана с осознанием противоречивости, лежащей в основе человеческой природы; с невозможностью уклониться от выбора как «жизненного» разрешения этого противоречия; с постоянными усилиями по поддержанию в себе человеческой сущности.
Свобода неотделима от сущности человека. [6]
4. Понятие ответственности
Часто люди, говоря слово «Ответственность», подразумевают слово «Обязательность». Обязательность – это некоторые функции, обязанности, которые человек взял на себя сам, либо ему вменили. И как правило, обязанности и обязательства, это некий позыв извне к человеку, а ответственность – это то, что он сам на себя берет.
Если обязательства – это некоторый процесс, то ответственность, она всегда за результат. Скажем, я начальник отдела продаж какой-нибудь компании, в мои обязанности входит организовывать процесс, а отвечаю я за выполнение плана продаж.
Можно быть человеком обязательным, но безответственным. Скажем, я работаю уборщиком, в мои обязанности входит мыть пол, я, действительно, обязанности свои выполняю – мою пол с утра до вечера, а ответственность моя – пол должен быть чистый. Могу я мыть пол так, чтобы он чистым не был? Могу. В общем, быть обязательным и безответственным можно запросто.
Можно быть ответственным, и, при этом, необязательным. Скажем, получил я этот пол в чистом виде и должен его в таком же виде сдать. И я никого не пускаю в комнату или заставляю людей надевать бахилы – обязанности свои не выполняю, но за результат ответственен, правда, с превышением полномочий. [5]
Поскольку слова «ответственность» и «обязательность» – разные, то можно предполагать, что и понятия они обозначают тоже разные. Итак, обязательность имеет отношение к процессу, а ответственность привязана к результату. Очень часто, когда люди называют себя или кого-то ответственными имеют в виду обязательность, исполнительность, пунктуальность, добросовестность выполнения, но ответственность, в первую очередь — это ответственность за то, что мы имеем по факту в результате деятельности.
Ответственность – это когда человек отдает себе отчет, что все, что происходит в его жизни, его состояниях, его эмоциях, его событиях на работе и в личной жизни – это все результат, это все следствие его поступков, его действий, его способа смотреть на мир.
[4]В любом случае, любой из нас имеет дело с последствиями собственных решений, просто одно дело, когда я понимаю, что причина того результата, который я имею мои действия и это следствие моих действий, моего отношения, моей системы ценностей – это ответственный подход.
В философской и юридической литературе категория ответственности рассматривается в двух аспектах — активном (позитивном) и ретроспективном (негативном). Ответственность в ретроспективном смысле есть ответственность за прошлое поведение, но не за всякое, а лишь за поступки, противоречащие определенным социальным нормам. [10]
Как писал в одной из своих работ Фефелов П.А., специфика негативной ответственности в том, что «она предусматривается социальными нормами». Если нарушаются нормы морали, нормы общественных организаций, то указанная реакция выражается в общественном осуждении. Если нарушаются правовые нормы, то наряду с таким осуждением органы государства применяют принудительные меры (взыскание, наказание).
Активная (позитивная) ответственность есть осознание личностью своего долга и обязанностей перед обществом, понимание в этом смысле значения своих поступков.
Например, по мнению Строговича М.С., ответственность – это «осознание лицом необходимости неуклонно и добросовестно исполнять свои обязанности». П.П. Осипов в своей работе «Теоретические основы построения и применения уголовно-правовых санкций» говорит о позитивной ответственности как «о соблюдении социальных требований и следовании общественным ожиданиям». [2]
5. Свобода и ответственность личности в современном мире
Ответственность – это категория этики и права, отражающая особое социальное и морально-правовое отношение личности к обществу, человечеству в целом. Построение современного общества, внедрение сознательного начала в социальную жизнь, приобщение народных масс к самостоятельному управлению обществом и историческому созиданию резко увеличивает меру личной свободы и одновременно социальной и моральной ответственности каждого.
В праве гражданская, административная и уголовная ответственность устанавливается не формальным путем выяснения состава преступления, но и с учетом воспитания правонарушителя, его жизни и деятельности, степени сознания вины и возможности исправления в дальнейшем.
Это сближает правовую ответственность с моральной, то есть осознание индивидом интересов общества в целом и, в конечном счете, понимания законов поступательного развития истории.
Соблюдение прав и свобод личности и ответственность перед законом за совершенное преступление – является одним из признаков правового государства.
Развитие человеческой цивилизации требует и цивилизованного развития права, поэтому возникла концепция правового государства как определяющая любую государственность. Прошло время правового беспредела, когда права и свободы личности ничем не гарантировались и не защищались. Общество имеет новые пути правового обустройства человека, который будет уверен в завтрашнем дне, будет смело идти по жизни. [8]
Правовое государство гарантирует личности его права и свободы и их правовую защиту – важнейший принцип. Следующий принцип – подчинение только закону и деятельность на основании закона, принятого обществом в условиях полной демократии.
Правовое государство является своего рода сочетанием свободы и ответственности, когда человек полностью свободен в моральном и правовом смысле с одной стороны, а за совершение преступления наступает ответственность – с другой стороны.
Правовое государство и народовластие – это неразделимые понятия, управление и самоуправление народных масс, подотчетность выборных органов своим избирателям и смена этих органов, если те не справляются с возложенными на них обязанностями и задачами, нарушением ими закона.
Правовое государство предполагает закрепление интересов личности на первом месте, устраняет неравноправие наций, ставит на одну линию мужчину и женщину, создает все условия для абсолютного равенства всех членов общества перед законом независимо от происхождения, положения в обществе.
Конституция России поставила интересы личности на первое место. Первоочередная задача для правоохранительных органов – охрана личного, государственного и общественного имущества, установила статус личности, гарантии прав и свобод. Это подчеркивает возрастающую роль личности в современных условиях для ее развития в обществе. [3]
Соотношение физической и духовной свободы
Существует два вида свободы: духовная, которая выражается в свободе отражать мир в сознании, и физическая, представляющая собой свободу действия.
Для того, чтобы сравнить физическую и духовные свободы, необходимо разобраться, что из себя представляют эти два похожих, но абсолютно разных понятия. Духовная свобода – это свобода веры, воззрения и убеждения, принципов и иных установок, влияющих на деятельность в повседневной жизни. Эта область свободна от недуховного воздействия извне, насилия грубости. В отличие от физической свободы – духовная не преследуется по закону, то есть «Каждый не ответственен за свои мысли». [3]
Главное отличие физической свободы от духовной это то, что она может проявить себя только в контексте отношений. В структуре этих отношений можно выделить общие категории, в качестве которых выступает система социальных норм и ценностей. Их нельзя охарактеризовать как статичные явления, так как они претерпевают постоянное воздействие со стороны общества. Степень свободы человека зависит от внутренних качеств, внутреннего мира. По своей природе человек наделен богатым внутренним миром, но воплотить в жизнь свои внутренние стимулы возможно только при условии контактов с другими людьми, индивидами и их объединениями.
[6]
Физическая свобода подразумевает, что все вправе выбирать свой путь развития и другие не вправе его ограничивать или менять. Не смотря на различные экономические, политические и социальные реорганизации в жизни общества, человек свободен в выборе собственный вектор развития. Свобода деятельности предполагает своевольное осуществление различных поступков. Обращаясь к экзистенциализму Сартра, свобода не является его свойством, это квинтэссенция, сущность. Человек не может быть непосредственно отделен от свободы, как, в свою очередь, свобода не может существовать без ее проявлений. Так как человек свободен, то он может связывать себя с любой целью, и именно эта цель определит его сущность. Целеполагание определяет человека в глазах его коллег, окружающих. Именно с помощью этих целей можно предположить об основных ценностях человека. Значит все то, что случается с человека, что его ждет – исключительно его заслуга. [3]
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
В философии отсутствует единство в понимании идеи свободы.
Она описывается широко: от отсутствия возможности осуществления свободного выбора в материальном мире из-за жесткой детерминации до провозглашения «бегства от свободы» в современную эпоху. Обосновывается иллюзорность достижения абсолютной свободы. Утверждается её относительный характер, то есть разная оценка в разных системах ценностей.
Реализация любой из возможностей определяется выбором человека. Выбор предполагает ответственность человека. Трудность выбора делает путь к свободе мучительным, страдальческим. Нередко человек не выдерживает бремя ответственности в свободе и отрекается от выбора, от свободы. Немногие способны взять на себя бремя ответственности в свободе и за выбор и тем самым сохранить свободу.
Быть свободным труднее, чем рабом или конформистом. Поэтому не все хотят быть подлинно свободными, но все хотят 4казаться таковыми, предпочитая имитацию свободы, растворяясь в массе, перекладывая ответственность на других во имя спокойствия и благополучия. [7]
Во всех сферах отношений, регулируемых правом, человек и гражданин выступает как субъект соответствующих прав, свобод и обязанностей, которые определены нормами конкретной отрасли.
Всеми отраслями права предусмотрены и условия его участия в качестве субъекта тех или иных видов правоотношений, при реализации им своей правоспособности. Иначе говоря, правовое положение человека и гражданина в полном объеме характеризуется совокупностью прав, свобод и обязанностей, которыми он наделяется как субъект правоотношений, возникающих в процессе реализации норм всех отраслей права.
В заключении необходимо отметить, что статья 19 Конституции РФ устанавливает основные гарантии прав и свобод человека. Перед законом и судом все равны. Государство гарантирует равенство прав и свобод человека и гражданина независимо от пола, расы, национальности, языка, происхождения, имущественного и должностного положения, места жительства, отношения к религии, убеждений, принадлежности к общественным объединениям, а также других обстоятельств.
Запрещаются любые формы ограничения прав граждан по признакам социальной, расовой, национальной, языковой или религиозной принадлежности.Мужчина и женщина имеют равные права и свободы и равные возможности для их реализации.
В статье 55 Конституции РФ закреплено положение о том, что перечисление в Конституции РФ основных прав и свобод не должно толковаться как отрицание или умаление общепризнанных прав и свобод человека и гражданина. Права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства.
Только в условиях чрезвычайного положения для обеспечения безопасности граждан и защиты конституционного строя в соответствии с федеральным конституционным законом могут устанавливаться отдельные ограничения прав и свобод и обязательно с указанием пределов и срока их действия, о чем сказано в статье 56 Конституции РФ. [1]
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
Конституция Российской Федерации. Принята всенародным голосованием 12 декабря 1993 г. Отд. изд. – М.: Юрид. Лит-ра, 1993,
Бекназар-Юзбашев Т.
Б. Права человека и международное право. – М.: Юрид.лит-ра, 1996.
Козлова Е.И. Конституционное право России. – М.: Юрид. лит-ра, 1994.
Лукашева Е.А. Кризисная ситуация в советском обществе и права человека. – Права человека: время трудных решений. – М.: Юристъ, 1991.
Философия: Учебник/под редакцией доктора философских наук профессора В.И. Лавриненко. Изд. Москва, 2008 г.
Философия: Исторический и систематический курс: Учебник для ВУЗов – 3-е издание. Изд. Москва, 2000 г.
http://philosophy.ru/.
https://2dip.su/.
Введение в социальную философию. Кемеров В.Е. М.: Аспект Пресс, 1996.
Концепции современного естествознания. Под ред. В.Н. Лавриненко. М.: Юнити-Дана, 2003.
Свобода воли и моральная ответственность: и что?
Главный вопрос философии можно сформулировать очень кратко: «И что?» [1.]. В споре о свободе воли на него также должны ответить все стороны. Свобода воли совместима с детерминизмом? И что? Несовместима? И что? Свобода воли есть? И что? Нет? И что? Онто-эпистемологический ответ «И ничего» во многом хорош, но им пренебрегают.
Сегодня, а возможно, и всегда, при ответе на главный вопрос относительно свободы воли философы предпочитают ссылаться на вопрос о моральной ответственности. От наличия у нас свободы воли зависит то, несем ли мы моральную ответственность за свои поступки или нет.
Но, разумеется, вопрос «И что?» также уместен и даже желателен относительно моральной ответственности. Допустим, мы несем моральную ответственность: и что? — Зависит от того, о какой моральной ответственности идет речь. Понятий моральной ответственности много, а один из философских споров касается того, есть ли среди них некое базовое понятие [2.] или нет (кстати: «И что?»). С какими-то из этих понятий связан образ действий (например, порицание), а с другими, по крайней мере, образ мысли (например, осуждение). В дискуссии о свободе воли часто используется весьма специфическое понятие о моральной ответственности — моральная ответственность в смысле базовой заслуженности (basic desert). Смысл этого понятия в следующем: если человек морально ответственен за некий поступок в смысле базовой заслуженности, то у нас есть основание хвалить или порицать [3.
Понятие базовой заслуженности позволяет различить формы обоснования моральных санкций и выделить среди них ту, которая непосредственно связана с вопросом о свободе воли. Моральные санкции можно оправдывать их полезностью для общественного порядка или морального развития индивида, тогда речь не идет о базовой заслуженности и, соответственно, о свободе воли. В случае с базовой заслуженностью сам факт осознанного совершения поступка, т.е. совершения поступка с пониманием его морального статуса, является основанием для возложения ответственности в соответствующем смысле. Итак, на вопрос «И что?» в дискуссии о свободе воли часто могут ответить: «И моральная ответственность в смысле базовой заслуженности». Дальше я постараюсь показать, что такой ответ будет неполным и неудовлетворительным.
Первое, на что стоит обратить внимание — смысл «базовости» в понятии базовой заслуженности. Давайте представим, что базовая заслуженность моральных санкций базовая в том смысле, что она ни от чего не зависит, кроме факта осознанного совершения поступка. В таком случае, она не зависит от того, детерминирован мир или нет. Одно и то же осознанно совершённое действие может быть как детерминировано, так и индетерминировано обстоятельствами, мотивами агента, прошлым, законами природы и т.д.. Более того, она не зависит и от того, свободно ли совершено действие или нет, поскольку один и тот же поступок может быть совершен как свободно, так и не свободно [5.]. Соответственно, если буквалистски понимать «базовость» базовой заслуженности как независимость от всех прочих обстоятельств поступка, кроме самого факта его осознанного совершения, то утверждение, что от наличия свободы воли зависит базовая заслуженность, противоречиво.
Конечно, философы не могут иметь и не имеют в виду эту буквалистски понятную базовую заслуженность.
Итак, на вопрос: «И что?» относительно существования свободы воли философы отвечают: «И моральная ответственность в смысле заслуженности по факту свободы». И тут возникает вопрос: получается, от наличия свободы воли зависит то, обладаем ли мы той моральной ответственностью, которая зависит от наличия у нас свободы воли? Но что с того, обладаем ли мы свободой воли, которая требуется для моральной ответственности в смысле заслуженности по факту свободы? Ответ должен раскрыть значимость той самой ответственности, которую мы несем по факту свободы.
Обычно полагается, что практическим выражением базовой заслуженности являются похвала и порицание. Соответственно, главный вопрос можно было бы отнести к значимости похвалы и порицания: почему вообще важны похвала и порицание? Они значимы сами по себе, или важно что-то другое, что с ними связано? Похвала и порицание используются для обучения «хорошо» и «плохо», дают дополнительный мотив поступать хорошо и не поступать плохо, позволяют культивировать лучшие черты человека и бороться с худшими. Не будет преувеличением сказать, что похвала и порицание являются столпами социализации. Однако в таком случае у нас есть независимые от свободы воли доводы в пользу обоснованности этих практик. Эти практики, как неоднократно замечали философы, необходимы для поддержания функционирования человеческого сообщества, а также для морального совершенствования его членов [Strawson 1962/2008]. Соответственно, мы вслед за многими философами можем сказать, что практики, ассоциируемые с похвалой и порицанием, настолько важны, что у нас есть достаточные основания сохранить их независимо от истинности детерминизма или других метафизических учений.
Они имеют независимое от метафизических тезисов моральное обоснование. Это обоснование можно сформулировать в консеквенционалистских понятиях пользы или в аретических понятиях формирования добродетельного характера.
Но допустим, мы решим поспорить с такой позицией: нельзя осуждать людей. Это зло. Это формирует комплекс вины, заставляет людей страдать, и никакого толку от этих страданий нет. Нельзя хвалить людей: похвала развращает, делает людей надменными, а быть может, и уничижает человека. Возможно, дело обстоит так. Но тогда возникает вопрос: как свобода воли могла бы оправдывать похвалу или порицание, если они действительно несут зло? Если немного обобщить этот риторический вопрос, мы получим следующую схему: для любого содержательного, не тавтологичного ответа [6.] на вопрос о значимости ответственности по факту свободы — вида «Ответственность по факту свободы важна для практики Х» — мы можем поставить вопрос: имеет ли Х независимые от наличия свободы воли оправдания (в том числе моральные).
В целом относительно всякой практики Х такого рода возможны три варианта. Эти три варианта исчерпываются тремя возможными ценностными статусами практики: хороша, дурна, нейтральна. 1) С учетом всех оснований, кроме вопроса о свободе, Х хороша и полезна. 2) С учетом всех оснований, кроме вопроса о свободе, Х дурна и вредна. 3) С учетом всех оснований, кроме вопроса о свободе, Х нейтральна. В первом случае Х оправдана независимо от наличия ответственности по факту свободы. Во втором случае Х не оправдана, и утверждающий, что свобода воли может ее оправдать, должен объяснить, как именно; на первый взгляд возможность этого крайне не очевидна. В третьем случае также хотелось бы услышать подробную историю о том, как и почему именно факт свободы мог бы оправдать Х.
Чтобы перейти от абстракций к конкретике, возьмем пример с карательным правосудием.
Допустим, причинение преступникам боли и страданий не имеет полезных последствий ни для их морального характера, ни для общества, что причинение этих страданий скорее культивирует зло как в преступниках, так и в карателях. Как наличие у преступников свободы воли могло бы само по себе оправдать причинение им боли и страданий? Почему мы не можем отказаться от этой практики независимо от того, свободны преступники или нет?
Наши рассуждения можно представить в форме челленджа. Желающий с ним справиться должен объяснить, что же такое в нашем мире может быть оправдано только при наличии ответственности по факту свободы воли. Допустим, кто-то скажет Х, а мы ответим: давайте посмотрим, дает ли Х что-то хорошее. Допустим, дает. Почему тогда этого самого по себе не достаточно, или как именно это нечто зависит от свободы? Допустим, не дает: тогда как именно свобода воли оправдывает Х? Допустим, мы вообще найдем, что Х — зло, но как в таком случае свобода воли сможет его оправдать? Кажется, это не самый простой челлендж.
Нам могут возразить, что такие моральные категории, как долг, подразумевают свободу воли: наличие долга влечет возможность его соблюсти, а детерминизм/индетерминизм может исключать таковую. Соответственно, на вопрос: «И что, что мы свободны?» Мы ответим: «И понятие долга, и этика, основанная на понятии долга». Но в таком случае мы получим интересный результат: важность свободы воли прямо зависит от принятия определенной версии нормативной этики, в частности деонтологической этики [7.]. Отказ от деонтологической этики означал бы лишение значимости вопроса о свободе воли. Это вполне возможный вариант ответа, однако в таком случае необходимо ясно понимать, что для сторонников не-деонтологической этики значимость проблемы свободы воли будет отсутствовать.
Другой вариант подобного возражения указывал бы на то, что условием возможности практик моральной ответственности (похвалы и порицания) является свобода воли. Этот ответ, однако, зависит от возможности доказать соответствующий тезис, а перспективы такого доказательства выглядят исключительно сомнительными. Здесь, например, требуются эксплицитные аргументы в пользу того, почему эволюционистские объяснения формирования практик (т.е. определенных форм поведения) похвалы и порицания не могут быть достаточны. Эти объяснения между тем никак не подразумевают понятия свободы воли.
Следующее возражение такого «трансценденталистского» толка могло бы основываться на том, что не свободный поступок вообще не является поступком, а не свободный агент вообще не является агентом.
Этот ответ кажется non-starter’ом, поскольку он основывается на таком представлении о действии и агенте, которое едва ли соответствует стандартным употреблениям этих понятий как в обыденном, так и в философском дискурсе. Действие может быть не свободным, оставаясь действием. Агент также может не обладать свободой воли, оставаясь агентом. Конечно, мы можем сказать, что детерминированный агент вообще не агент, соответственно, что он вообще не может совершить поступок и, конечно, что его нельзя хвалить и порицать. Проблема в том, что обосновать такую точку зрения представляется крайне затруднительным. Скорее это похоже на эксцентричное переосмысление понятий, целью которого может быть разве что выведение эксцентричных следствий. Наш главный вопрос, напротив, ориентирован на актуальную значимость вопроса о свободе воли, т.е. на вопрос о том, есть ли что-то в нашем мире, что оправдывается только свободой воли. Отметим, что мы не утверждаем: свобода воли ничего не оправдывает. Скорее мы спрашиваем: что именно и как? Указанный ответ говорит нечто вроде: вообще все и как необходимое условие.
Не очень понятно, какого рода аргументы могли бы убедительно обосновать такой ответ.
Нам также могут возразить, что такого рода рассуждениями можно поставить под вопрос значимость любого философского понятия. Но нет. Нечто может быть ценно само по себе или в силу чего-то другого. Так, мы можем сказать, что счастье ценно само по себе. Возможно, с этим не все согласятся, но принятие такой позиции по крайней мере избавляет нас от нужды как-то дополнительно обосновать значимость счастья. Мы можем сказать, что удовольствие обладает внутренней ценностью, тогда нет нужды дополнительно обосновать значимость удовольствия. Если свобода воли ценна сама по себе, то все наши рассуждения не имеют силы: ответ на главный вопрос будет просто указывать на абсолютную ценность свободы. Это хороший ответ. Однако если свобода воли ценна в силу моральной ответственности по факту свободы, то моральная ответственность по факту свободы должна сама обладать ценностью. Либо она ценна сама по себе, либо есть что-то ценное, возможность чего она обеспечивает.
Самоценность ответственности не трудно оспорить, поскольку она, в отличие, к примеру, от счастья, вовсе не очевидна. Тогда надо указать, что зависит от этой формы ответственности. Как я постарался показать, ответ через похвалу и порицание представляется слабым, поскольку они могут быть оправданы или ниспровергаться на независимых основаниях.
Возможно и другое возражение: в тексте спутаны разные уровни рассуждения. Да, практики могут быть оправданы на независимых от понятия свободы основаниях, однако моральные категории наполняются смыслом только через понятие свободы. Мне представляется, что этот ответ подразумевает очень достойную, но спорную теорию, которая сама по себе требует пространных доказательств. Если же она будет доказана, и свобода воли действительно является условием осмысленности моральных понятий, а моральные понятия обладают самостоятельной ценностью или являются условием возможности чего-то ценного, то, конечно, значимость свободы воли для существования определенных понятий будет доказана.
Но тогда она будет доказана не указанием на практики похвалы и порицания и вообще не указанием на какие-либо практики.
In summa: не очень понятно, что именно в нашем мире перестанет быть осмысленным, если вдруг окажется, что у нас нет свободы воли. Возможно, если вдруг окажется, что у нас нет свободы воли, это ничего не добавит к уже имеющимся доводам за и против существования конкретных практик.
Примечания:
[1.] О его онтологическом, эпистемологическом, моральном и прочих преимуществах я здесь писать не буду, но это почти бесконечное поле для размышлений.
[2.] Базовое понятие таково, что к нему можно редуцировать все прочие понятия из некоторой группы. К примеру, базовое понятие о причинности позволяет редуцировать к нему все понятия о конкретных видах причинности.
[3.] Далее я уточню смысл базовой заслуженности, но уже сейчас можно отметить, что базовая заслуженность дает основание для похвалы или порицания, но не делает их необходимыми, поскольку могут иметься основания для отказа от возложения моральной ответственности.
[4.] Стоит уточнить, что в более поздних своих текстах Перебум добавляет в качестве условия понимание морального статуса поступка [Pereboom 2014, 2]. Это добавление представляется некоторой частичной рецепцией идей Р. Дж. Уоллеса, который указывал на необходимость не только понимать, но и руководствоваться моральными основания в пользу и против совершения поступка. В отношении представленной в статье аргументации это добавление ничего не меняет, но далее я буду добавлять к факту совершения поступка осознанность его совершения в смысле понимания морального статуса.
[5.] Разумеется, мы можем придумать некие хитрые критерии индивидуации действий, которые позволят их различать. Однако без каких-то веских и независимых оснований это будет сильно похоже на ad hoc.
[6.] Пример тавтологичного ответа: свобода воли важна, поскольку она обеспечивает ту форму ответственности, которая зависит от свободы воли.
[7.] Я не обсуждаю здесь вопрос о том, что понятие долга может быть истолковано компатибилистски и инкомпатибилистски, поскольку это ничего не решает: если мораль зависит от долга, а долг — от свободы, то вопрос о свободе значим, как бы мы ни понимали долг.
Конечно, можно оспорить и принцип «долженствование влечет возможность», но мы также не будем обсуждать здесь эту проблему.
Библиография
- Pereboom 2001 — Pereboom D. Living Without Free Will. Cambridge: Cambridge University Press, 2001.
- Pereboom 2014 — Pereboom D. Free Will, Agency, and Meaning in Life. New York: Oxford University Press, 2014.
- Strawson 1962/2008 — Strawson P.F. Freedom and Resentment and other Essays. London: Routledge, 2008.
Секрет настоящей свободы и контроля
Многие из нас хотят свободы и возможности делать все, что хотят, и контролировать свою жизнь. Что ж, вот удивительная правда: настоящая свобода приходит, когда мы берем на себя полную ответственность, а не отказываемся от нее. Ключевым моментом здесь является рассмотрение «ответственности» не как ваших ролей и бремени, а как комбинации двух слов: «ответственность-способность». На самом деле, это утверждение может быть единственной самой мощной концепцией, которая освобождает вас:
У вас есть 100% контроль и полная способность выбирать, как реагировать на любую ситуацию, хорошую или плохую.
Никто, кроме вас самих, не может решать, как думать, чувствовать и реагировать на события в вашей жизни. И у вас всегда есть выбор: вы можете сосредоточиться на проблемах или возможностях, обвинять или сочувствовать, жаловаться или предпринимать конструктивные действия. Самые успешные и вдохновляющие люди вокруг нас достигли того, что они сделали, взяв на себя полную ответственность за свою жизнь и действия.
Итак, что на самом деле означает «взять на себя полную ответственность» и как это можно сделать в реальной жизни лично и как лидер? Именно это мы и рассмотрим в этой статье.
Возьмите на себя ответственность
В «7 навыках высокоэффективных людей» первая из 7 привычек — «быть активным», т. е. брать на себя полную ответственность за свою жизнь и выбор. Стивен Кови дает несколько советов:
• Проявите инициативу: независимо от ваших обстоятельств или того, что происходит в жизни, у вас есть полная свобода выбора ответов. Когда вы берете на себя инициативу реагировать, вы даете нам возможность создавать свои ситуации, а не наоборот.
• Выберите упреждающий язык. Используйте упреждающие формулировки, такие как «Я могу», «Я буду», «Я выбираю». Избегайте таких выражений, как «я не могу», «я должен»…
• Сосредоточьтесь на своем круге влияния. Сосредоточьте свою энергию на своем Круге Влияния, то есть на областях, с которыми вы можете что-то сделать. Одна область, которая полностью находится под вашим контролем, — это то, кем вы хотите «быть», то есть то, как вы думаете и действуете. Это противоречит Кругу забот, то есть областям, которые вы мало или совсем не контролируете, например. народное хозяйство, погода.
Взять на себя 100% ответственности в качестве лидера
В «Экстремальной ответственности» отставные офицеры морских котиков Виллинк и Бабин рассказывают, как воплотить эту концепцию в командной обстановке, то есть как вы можете привести свою команду к исключительным результатам и привить культура, основанная на ответственности и взаимной ответственности. Короче говоря, настоящий лидер берет на себя 100% ответственность за все в своей области, включая результат и все, что на него влияет.
Это означает, что когда что-то идет не так, вместо того, чтобы искать оправдания или обвинять других, вы должны отбросить свое эго, взять на себя полную ответственность за результат и рассмотреть, что вы должны делать по-другому как лидер, чтобы добиться успеха. Если слабак тянет команду вниз, это – ваша роль лидера для обучения и наставничества человека. Если люди не делают то, что должны, вы обязаны прояснить миссию и план действий, заручиться поддержкой людей и вооружить их для выполнения своих ролей. Они помогают разбить это на взаимосвязанные, но жизненно важные аспекты лидерства и командной работы, например. что значит стремиться к ясности миссии и делать вещи простыми, чтобы люди могли понять/исполнить/импровизировать, почему вы должны децентрализовать командование, управлять вверх и вниз по командной цепочке и т. д. [См. ключевые идеи на рисунке ниже]. Некоторые из них могут показаться простыми или очевидными, но каждый элемент определяет, есть ли у вас сплоченная, высокоэффективная команда, которая стремится к достижению поставленных целей.
Получение полной собственности может показаться пугающим и трудным, но вы можете легко сделать свои первые шаги, используя любой из приведенных выше советов. По мере того, как вы становитесь все более способным реагировать на свои результаты, вы почувствуете себя способным осознать, насколько вы действительно контролируете свою судьбу.
Не верьте нам на слово. Примените эти советы на практике и возьмите на себя ответственность за свой собственный путь и результаты! Не стесняйтесь ознакомиться с аннотацией к книге «7 навыков высокоэффективных людей » и Extreme Ownership краткое изложение книги для получения дополнительных советов. Возьмите на себя ответственность за свое обучение и подпишитесь, чтобы получить доступ ко всем кратким изложениям наших книг!
Свобода без ответственности | Naturalism.org
Несмотря на то, что с момента публикации прошло 14 лет, книга философа Брюса Уоллера « Свобода без ответственности » по-прежнему считается одним из самых дальновидных и прогрессивных вкладов в литературу о натурализме и свободе воли.
Правда, название немного сбивает с толку, намекая на то, что все разрешено; в следующем (очень нужном, возможно, бумажном) издании его можно было бы изменить на «Свободу без Ultimate Responsibility», так как это именно то, что Уоллер на самом деле имеет в виду. Так что не пугайтесь — если вы сможете его найти, это отличное, увлекательное изложение того, что Уоллер называет «естественным натурализмом» и его реальным миром. последствиями, которые значительны. Он соперничает с книгой Оуэна Флэнагана «Проблема души » в своем непоколебимом натурализме, но идет дальше, приводя доводы в пользу значительного пересмотра наших взглядов и социальных практик. примеры и мысленные эксперименты прекрасно иллюстрируют аргументы9.0003
Ответственность, о которой идет речь — то, чего мы лишены, согласно Уоллеру, — это особый вид моральной ответственности, которая зависит от наличия контракаузальной свободы или свободы воли. Если бы она существовала, такая свобода сделала бы нас , в конечном счете, ответственными, поскольку мы создавали бы наше поведение в каком-то ключевом смысле независимо от чужеродных факторов.
Но поскольку при натурализме мы не являемся либертарианцами, контракаузальными агентами, мы не несем такой окончательной ответственности за свои действия. И поскольку мы не несем моральной ответственности в этом смысле, мы не заслуживаем похвалы, наказания или других видов особого обращения, которое обычно считается уместным для контракаузальных агентов.
Уоллер излагает последствия отказа от такого рода моральной ответственности, заботясь о том, чтобы рассеять некоторые распространенные страхи и исправить распространенные недоразумения. Хотя у нас нет контракаузальной свободы, мы тем не менее свободны в том важном смысле, что наши действия обычно вытекают из нашего характера и мотивов — мы приблизительно автономных существ. И у нас есть или мы берем на себя определенные важные виды ответственности — например, ролевая ответственность выполнения обязанностей различных ролей, например, матери, учителя, работника, начальника и т. д. При таком понимании не исчезают и моральные суждения.
себя: мы можем быть морально плохими (или хорошими), не будучи в конечном счете морально отвечает за плохое поведение . Но Уоллер справедливо утверждает, что отказ от по существу сверхъестественного понятия либертарианской свободы воли и родственного ему чувства моральной ответственности имеет серьезные последствия для таких вещей, как наказание (возмездие больше не может быть устойчивым) и для социального равенства (никто не заслуживает того, чтобы быть богатым). или бедный). Отказ от окончательной ответственности в пользу натурализма без вины более справедлив и эффективен в формировании добродетельного поведения и общества.
На протяжении всей книги даны явные ответы многим философам-компатибилистам (например, Гарри Франкфурту, Дэниелу Деннету, Джонатану Гловеру, Джорджу Шеру и Джонатану Беннетту), тем, кто пытается примирить идею о том, что мы глубоко заслуживаем похвалы и наказания, с тем, что мы вполне естественны. существа. Уоллер указывает, что эти натуралисты-компатибилисты склонны блокировать полное рассмотрение каузальной истории, чтобы изобразить людей как достойных инициаторов поведения, а не непосредственных причин.
Они настаивают на том, что ответственность ложится на (полностью причиненную) личность, и что мы, таким образом, как морально ответственные агенты несем полную меру доверия и порицания, которые обычно считаются заслуженными самодельными личностями. Но Уоллер ставит очевидный вопрос: почему именно справедливый хвалить и порицать вполне обоснованных людей за то, какие они есть, и за их действия, учитывая, что их характер, мотивы и, следовательно, поведение полностью формируются факторами, в конечном счете неподвластными им?
Компатибилисты могут возразить, что справедливо хвалить и порицать просто как вопрос контроля над поведением, что мы можем натурализовать моральную заслугу как часть консеквенциалистской этической структуры, которая направляет добро, как выразился Стивен Морс. Действительно, люди в конечном итоге такие, какие они есть, обусловлены факторами, находящимися вне их контроля, но как рационально реагирующие агенты похвала и порицание работают на поощрение естественного самоконтроля и ответственного поведения.
Но самое главное, это не то, что большинство компатибилистов подразумевают под справедливостью или заслугой, поскольку по большей части они поддерживают категорически деонтологические, неконсеквенциалистские обоснования похвалы и порицания. То есть их компатибилистская моральная ответственность по-прежнему влечет за собой то же самое, что и моральная ответственность в рамках понятия сверхъестественной контракаузальной свободы воли: ответственность за похвалу и порицание не зависит от возможных последствий. Но это кажется несправедливым и несправедливым, учитывая, что компатибилисты согласны с тем, что контракаузального агента не существует.
Ставя под сомнение стандартные компатибилистские представления о моральной ответственности в свете натурализма без вины, Уоллер не дает нам возможности выйти из тюрьмы. Мы можем не нести ответственности в том смысле, что заслуживаем награды и санкции, не зависящие от последствий, но, конечно, мы все равно должны иметь дело с морально плохими агентами.
Однако то, как мы с ними справляемся, сильно обусловлено осознанием того, что они , а не самосотворенные, что существует достаточное каузальное объяснение того, кто и как они есть, если мы пожелаем их исследовать. Это приводит к более гуманным, некарательным и эффективным подходам к предотвращению преступности и безнравственности.
Книга Уоллера изобилует примерами того, как научное понимание человеческого поведения, включая скиннеровский анализ поведения, позволяет нам максимизировать наши личные свободы и нашу эффективность как естественных агентов. В то же время это побуждает нас подвергнуть сомнению многие из наших стандартных предположений о моральной заслуге, вине, кредите и подотчетности таким образом, чтобы создать менее карательное и более справедливое общество. На самом деле, этот краткий обзор лишь поверхностно затрагивает то, что Уоллер может предложить как с философской, так и с практической точки зрения.
Мы не можем, как предполагает Уоллер, обязательно отбрасывать все разговоры о моральной ответственности как натуралистически бессвязные, поскольку, возможно, существуют натурализованные концепции как морали , так и ответственности, которые, будучи объединены, порождают натуралистически обоснованную идею моральной ответственности.
Такая ответственность была бы строго консеквенциалистской, некарательной, неконечной и, что важно, рассматривала бы более широкую перспективу агента в его окружении и генетическом контексте. С этой точки зрения моральные агенты существуют и могут быть привлечены к ответственности, но способами, которые полностью учитывают их предшественников, то есть без наказания, если это вообще возможно, и с исправлением, если это уместно. Это также означает, что вместо того, чтобы сосредотачиваться исключительно на агентах как предполагаемых создателях, наша практика ответственности также будет расширена, чтобы принять многие условия, которые формируют агентов с самого начала (например, система уголовного правосудия расширит свою миссию и объединится с другими агентствами для стать преступлением профилактика система). Книга Уоллера — хорошо написанный призыв к оружию, который должен заставить нас двигаться в этом направлении, независимо от того, решим мы говорить о моральной ответственности или нет.
