Толстой психософия: ВЭФЛ — Толстой

ВЭФЛ — Толстой

Этот тип обладает первой Волей, которая дает ему мощные лидерские качества. Зачастую их непросто реализовать, самые харизматичные лидеры — это ВЛФЭ, ВФЛЭ, и даже ВЭЛФ. Толстой скорее инициативен, постоянно работает над собой, делает выводы и улучшает себя. Он умеет развивать себя, управлять собой. Он с рождения обладает неким внутренним стержнем и уважает его в других людях. Это единоличный лидер, который, пусть и согласовывает условия и пожелания с другими, уважает других, сочувствует им, но в идейном плане сам знает, куда следует идти и к чему стремиться.

Толстые часто тяготеют к направлениям восточной мудрости. Один из известных представителей этого типа — Махатма Ганди. Это миролюбивые люди, идейные, и их дела наполнены содержанием.

У них специфичная четвертая логика: ум для них — ничто, следует выключить ум, погасить его. Они готовы много читать и развиваться, но заключать себя в рамки разума, логических концепций и выводов они не будут. Каждый человек любит свободу по своей четверке, 4Э (эмоция) не любят быть эмоционально зависимы, хотя им и нужны эмоции.

4Ф (физика) не любят долговые обязательства, в финансах, совместные вложения и т д. 4В (воля) не любят, когда ими командуют (хотя нормально относятся, если есть конкретная система, предопределяющая их поступки и решения). Так и 4Л (логика) не приемлют находиться в рамках законов и правил. «Что такое ум?» спросил меня один представитель этого типа, и сам же ответил: «Ум — это набор шаблонов». Для 4Л это действительно так, четвертая логика перенимает шаблоны мышления, свойственные окружающей его среде. И умеет успешно их применить. Но не рвется к демагогиям, спорам и рассуждениям. Нету четкого своего мнения: ум и мнение — это инструмент, который выбирается для своих целей. Люди с 4Л не очень ценят аналитическое мышление, построение концепций и т д — одним это кажется легким, другим — ненужным. Но «заморачиваться» на эту тему они не будут.

Им важнее идея и идеология, проявление личной инициативы (1В), влияние на массы людей. Не все первые воли амбициозны и горячи, хотя многие и хотят яркой славы, признания, триумфа.

Но все первые Воли хотят и всегда готовы влиять на других! Вести за собой, вовлекать в свои дела, помогать и менять их жизни. Особенно, первая воля + вторая эмоция, для которой люди важны сами по себе и общение самоценно.

Вторая эмоция у Толстого дает интуитивное понимание чувств других людей, умение управлять их чувствами. Такие люди могут ненавязчиво расшевелить, развеселить человека, или разочаровать его и расстроить. Они могут быть деловиты (по первой воле), но могут и актерствовать, играть. Им интересен флирт, общение с противоположным полом. Они могут проявить инициативу при знакомстве, а затем, когда начинается более близкое общение, флирт — они чутко прислушиваются к партнеру, вступают в очень важный для них процесс. Когда наступает стадия постоянных близких отношений или брака — они стремятся к лидерству и власти, хотя готовы довольно мягко это преподносить. Чаще — любят семью и детей. При этом, комфортное состояние для такого человека — это много дел, спорта, развлечений, общения.

Толстым интересен риск и они легко идут на него. Им полезен спорт, для улучшения здоровья, повышения тонуса и уверенности в себе. Причем, не столь важен результат (конкретные цифры веса, или другие четкие критерии достижений), сколько то, что каждый раз он становится чуть лучше. Они склонны следить за своей внешностью. Если Толстой не следит за этим, неряшлив, неопрятен — это говорит о сильном дискомфорте в душе, вплоть до комплекса, из которого не хочется вылезать. В отличие, к примеру, от Эйнштейна (ЛВЭФ), для которого тратить 2 часа перед выходом из дома на внешний вид — не совсем нормальный процесс.

Галерея знаменитых представителей психотипа ВЭФЛ — Толстой
Автор: Юлия Колесниченко

pomiary jakości energii elektrycznej Warszawa, za biala. На http://www.ogrzewania-postojowe.sklep.pl ogrzewania na łódkę. москва грузоперевозки в калининград

Синтаксис любви (типология личности и прогноз парных отношений)

---

База данных защищена авторским правом ©psihdocs. ru 2023
обратиться к администрации

АЛЕКСАНДР АФАНАСЬЕВ Синтаксис любви (ТИПОЛОГИЯ ЛИЧНОСТИ И ПРОГНОЗ ПАРНЫХ ОТНОШЕНИЙ) 1 ПСИХОСОФИЯ (Раздел первый) 3 Введение в психософию 3 ПЕРВАЯ ФУНКЦИЯ 6 ВТОРАЯ ФУНКЦИЯ 8 ТРЕТЬЯ ФУНКЦИЯ 8 ЧЕТВЕРТАЯ ФУНКЦИЯ 11 ПАЛИТРА ЧУВСТВ 12 “Романтик” (1-я Эмоция) 13 “Актер”(2-я Эмоция) 16 “Сухарь”(3-я Эмоция) 19 “Зевака” (4-я Эмоция) 21 НА ВСЯКОГО МУДРЕЦА ДОВОЛЬНО ПРОСТОТЫ 22 “Догматик”(1-я Логика) 24 “Ритор”(2-я Логика) 26 “Скептик” (3-я Логика) 29 “Школяр” (4-я Логика) 31 ДАНО МНЕ ТЕЛО. .. 32 “Собственник” (1-я Физика) 32 “Труженик” (2-я Физика) 38 “Недотрога”(3-я Физика) 42 “Лентяй “(4-я Физика) 48 МИР КАК ВОЛЯ И ПРЕДСТАВЛЕНИЕ 51 “Царь” (1-я Воля) 52 “Дворянин”(2-я Воля) 63 “Мещанин” (3-я Воля) 68 “Крепостной” (4-я Воля) 79 ТИПОЛОГИЯ (Раздел второй) 82 ВВЕДЕНИЕ В ТИПОЛОГИЮ 82 АЛЕКСАНДР ТВАРДОВСКИЙ 86 ЛАО-ЦЗЫ 89 АЛЕКСАНДР ДЮМА 91 АЛЕКСАНДР БЕРТЬЕ 97 ВЛАДИМИР ЛЕНИН 99 АБУ АЛЬ-ГАЗАЛИ 102 ПЛАТОН 105 ЛУКРЕЦИЯ БОРДЖА 106 НАПОЛЕОН БОНАПАРТ 108 АЛЬБЕРТ ЭЙНШТЕЙН 111 ГАНС ХРИСТИАН АНДЕРСЕН 114 НИКОЛАЙ БУХАРИН 116 СОКРАТ 118 БОРИС ПАСТЕРНАК 121 АРИСТИПП 126 ЖАН-ЖАК РУССО 130 АННА АХМАТОВА 132 ИОГАНН ВОЛЬФГАНГ ГЁТЕ 139 АЛЕКСАНДР ПУШКИН 144 АВРЕЛИЙ АВГУСТИН 150 ЛЕВ ТОЛСТОЙ 153 АНТОН ЧЕХОВ 156 БЛЕЗ ПАСКАЛЬ 158 ЭПИКУР 160 СИНТАКСИС ЛЮБВИ (Раздел третий) 163 ВВЕДЕНИЕ В “СИНТАКСИС ЛЮБВИ” 163 ЭРОС 166 Филия 175 Агапэ 180 ПОСЛЕСЛОВИЕ 191 “Широк человек, слишком даже широк, я бы сузил ”,- говорил Достоевский и знал, что говорил. Самому писателю присуща была такая пугающая широта натуры, что старый друг Достоевского, критик Страхов, вынужден был признаться: “Я не могу считать Достоевского, ни хорошим, ни счастли­вым человеком (что, в сущности, совпадает). Он был зол, завистлив, развратен, он всю жизнь про­вел в таких волнениях, которые делали его жалким, и делали бы смешным, если бы он не был при этом так зол и так умен. Сам же он, как Руссо, считал себя лучшим из людей и самым счастливым. По случаю биографии я живо вспоминал все эти черты. В Швейцарии, при мне он так помыкал слу­гою, что тот обиделся и выговорил ему: “Я ведь тоже человек!” Помню, как тогда же мне было порази­тельно, что это было сказано проповеднику гуманности”. Банальность сообщить: человек сложен, противоречив. Однако от повторения банальность эта не становится менее очевидна. Вот еще одна характерная зарисовка с натуры: “Странные люди ок­ружали Шаляпина. Он мог над ними вдоволь издеваться, и из этих людей образовалась его свита, с которой он расправлялся круто: Шаляпин сказал, — плохо бывало тому, кто не соглашался с каким-либо его мнением. Отрицая самовластие, он сам был одержим самовластием. Когда он обедал дома, что случалось довольно редко, то семья его молчала за обедом, как набрав в рот воды”. Парадокс? Защитник униженных и оскорбленных любил унижать, певец вольницы оказы­вался домашним деспотом! Но мало констатировать парадоксальность человеческой натуры, хоте­лось бы понять ее природу… * * * Существует давняя грустная история про одного арабского халифа. Он ребенком вступил на престол, правил долго и счастливо, умер в глубокой старости, окруженный многочисленным потомст­вом; был халиф уважаем подданными и соседями, любим женщинами, удачлив в войнах и несметно богат. Все называли его “Счастливчиком”. Но когда после смерти халифа открыли дневник, который он ежедневно вел, и подсчитали число дней, помеченных им как счастливые, то оказалось их только четырнадцать. Всего четырнадцать дней, две недели счастья — на такую долгую и внешне благополучную жизнь. Грустная история. История, которая может послужить наглядной иллюстрацией простой и очевидной мысли: человек несчастлив, несчастлив глубоко и хронически. Единственное, что спасает человека от отчаяния — это несбыточные надежды, неведение относительно бедственности своего положения и постоянное неблагополучие окружающих, таких же, как он, бедолаг. Отсутствие сча­стья — норма людской жизни, и как всякая, даже отрицательная норма, она вольно или невольно примиряет нас с существующим порядком вещей. Если попытаться назвать главный источник людского неблагополучия, то им, считаю, будет одиночество. Под “одиночеством” в данном случае следует разуметь не только общепринятые его формы, вроде вынужденного одиночества Робинзона Крузо или безбрачия 20 миллионов взрослых в бывшем СССР и каждого девятого жителя США. Лики одиночества многообразны. Человек один, даже когда не бывает один, даже когда, кажется, соблюдены все внешние формы активного общест­венного бытия, он одинок в семье, в толпе, в церкви, в партии, в клубе, на работе… Как говорили в старину – “Одинокому везде пустыня”. В свою очередь, и у одиночества есть своя причина: извечное незнание себя и других, отсут­ствие ясных представлений о собственном внутреннем мире и возможностях контакта с внутрен­ними мирами других. “Кто мы? Куклы на нитках? А кукольник наш небосвод?” — вопрошал Омар Хайям, и сам не решался дать ответ на этот вопрос. Действительно, мы настолько плохо знаем су­щество своей натуры, что ощущаем себя беспомощными игрушками в руках судьбы, которая, бу­дучи сама слепа, таскает нас, слепых, по кочкам и ямам бытия без цели и смысла. Потому-то и изби­рает часто человек, в страхе перед собственной и чужой незрячестью, путь странника-одиночки. Во тьме, которая пуста, реже набиваются шишки — такова логика слепых. * * * “Познай самого себя!” было написано на фронтоне храма дельфийского оракула. И сколько не прошло веков, призыв этот не стал менее злободневным, наоборот, возросшая ценность отдельной личности сделала его еще более животрепещущим и значительным. Поэтому, нисколько не претендуя на создание исчерпывающей картины внутренней жизни человека, все-таки попытаюсь дать ответ на ряд основных вопросов человеческой психологии: Кто мы сами в себе? Каковы мотивы нашего поведения и отношения к другим? Где истоки любви, любовных ошибок и заблуждений? Сам по себе большой замах данной книги мог бы и не показаться чрезмерным, будь она посвящена иной теме, не психологии. Но когда речь заходит о внутренней жизни индивидуума, о такой тонкой материи, как человеческие отношения, всякая попытка уловить их в сети теорий и ме­тодик кажется заведомо обреченной на провал. Все так. Но как неповторимый рисунок кожи на пальце человека складывается из немногих простых элементов, так и личность его — слагаемое нескольких поддающихся описанию психических модулей. Кроме того, как бы ни была сложна и плохо уловима система человеческих отношений, она остается системой — системой, в которой все не случайно. Мы не случайно любим, не случайно ненавидим, симпатизируем или остаемся равнодушными. При всей бессознательности большинства наших душевных движений, они не лишены смысла. Обычно бесконтрольные симпатия, неприязнь, индифферентность в итоге всегда оказываются имеющими свой резон, и значит, есть возможность и смысл проследить, в чем этот резон состоит. Человек вообще прирожденный психолог. И не будучи психологом, выжить он не в состоянии. Иное дело, что большая часть наших верных психологических наблюдений остается несформулированной, опирается на интуицию и корениться в подсознании. Думаю, вряд ли кто возьмется оспаривать Лабрюйера, сказавшего: “В любом, самом мелком, самом незначительном, самом неприметном нашем поступке уже сказывается весь наш характер: дурак и входит, и выходит, и садится, и встает с места, и молчит, и двигается иначе, нежели умный человек.” Особенно острым становится психологическое зрение человека в экстремальной ситуации. Самый первый тюремный опыт А.И.Солженицына как раз и заключался в обнаружении у себя этого дара прозорливости. Он рассказывал: “…дежурный надзиратель внес мою кровать, и надо было бес­шумно ее расставить. Мне помогал парень моего возраста, тоже военный: его китель и пилотка лет­чика висели на столбике кровати. Он еще раньше старичка спросил меня — только не о войне, а о та­баке. Но как ни был я растворен душой навстречу моим новым друзьям и как ни мало было произне­сено слов за несколько минут, — чем-то чужим повеяло на меня от этого ровесника и фронтовика, и для него я замкнулся сразу и навсегда. Я еще не знал ни слова “наседка”, ни — что в каждой камере она должна быть, я вообще не успел еще обдумать и сказать, что этот человек. Г.Крамаренко, не нравится мне, — а уже сработало во мне духовное реле, реле-узнаватель, и навсегда закрыло меня для этого человека. Я не стал бы упоминать такого случая, будь он единственным. Но работу этого реле-узнавателя внутри меня я скоро с удивлением, с восторгом и тревогой стал ощущать как постоянное природное свойство. Шли годы, я лежал на одних нарах, шел в одном строю, работал в одних бригадах со многими сотнями людей, и всегда этот таинственный реле-узнаватель, в создании которого не было моей заслуги ни черточки, срабатывал прежде, чем я вспоминал о нем, срабатывал при виде человеческого лица, глаз, при первых звуках голоса — он открывал меня этому человеку нараспашку, или только на ще­лочку, или глухо закрывал. Это было всегда настолько безошибочно, что всякая возня оперуполно­моченных со снаряжением стукачей стала казаться мне козявочной: ведь у того, кто взялся быть предателем, это явно всегда на лице, и в голосе, у иных как будто ловко-притворно — а нечисто. И, напротив, узнаватель помогал мне отличить тех, кому можно с первых минут знакомства открывать сокровеннейшее, глубины и тайны, за которые рубят головы. Так прошел я восемь лет заключения, три года ссылки, еще шесть лет подпольного писательства, ничуть не менее опасных, — и все семнад­цать лет опрометчиво открывался десяткам людей — и не оступился ни разу! Я не читал нигде об этом и пишу здесь для любителей психологии. Мне кажется, такие духовные устройства заклю­чены во многих из нас, но, люди слишком технического и умственного века, мы пренебрегли этим чудом, не даем ему развиться в нас.” К сказанному Солженицыным остается лишь добавить, что тюремные старожилы владели такого рода техникой почти профессионально, и одного их взгляда на очередной этап было достаточно, чтобы указать стукачей. Но даже такие завсегдатаи тюрьмы вряд ли могли описать природу своей прозорливости, так как корни ее глубоки, на самом дне подсозна­ния. * * * Отношение между сознанием и подсознанием — особая и интереснейшая область психологии. Первыми брешь в стене между тем и другим пробили индийские йоги. Великая заслуга йогов заклю­чается в том, что они пассивный, подсознательный контроль мозга над организмом сделали актив­ным, сознательным. До йогов возможности физиологического самоконтроля ограничивались под­сознательным поддержанием функций организма на заданном изначала уровне. Йоги же, переведя самоконтроль из подсознания в сознание, получили возможность не просто длительное время под­держивать данное природой, но и исправлять врожденные дефекты организма, бесконечно совершенствовать его функции. Чем-то подобным индийской йоге, но не в физиологической, а в психологической области является изложенный в данной книге метод, названный психософией – “душевной мудростью” ( от прежнего названия – “психе-йога”, по настоянию учеников и друзей, как неблагозвучного, пришлось отказаться). Суть психософии – подчинить сознательному контролю бессознательные душевные движения, твердым знанием о себе и других высвободить огромный, нераскрытый прежде, психологический потенциал человека. В том, что такой метод совершенно необходим, сомневаться не приходится; ведь наша психика продолжает находиться под полным контролем подсознания, пассивного по своей сути, способного отвечать на удары лишь бегством, отчуждением и одиночеством. Мало общего у психософии и с той областью человеческого знания, которую лишь по недора­зумению принято называть “психологией” (какой бы оттенок — бытовой или научный — ни прида­вался этому термину). Разница видится в том, что психология больше напоминает хирургию, чем йогу. Как ни крути, а в основе ее лежит насилие над психикой: будь то внутреннее самопринуждение (аутогенная тренировка) или широчайший набор средств внешнего насилия: от родительского ремня до психотропных средств и гипноза. При всех условиях такое воздействие не достигает цели и ведет либо к душевному излому, либо к сомнамбулизму, либо к временному облегчению, за которым сле­дует горькое похмелье. Недаром Зигмунд Фрейд, много и, на первый взгляд, успешно лечивший гипнозом, вынужден был отказаться от него и вступить на психософийному путь, т.е. на путь пере­вода в сознание бессознательных психических процессов. Упоминание имени Фрейда, вероятно, уже подсказало читателю, что психософия не является чем-то совершенно оригинальным и имеет свою предысторию. Это действительно так. Отправной точкой для создания психософии послужили гениальные, не побоюсь этого слова, психологические исследования вильнюсского социолога Аушры Аугустинавичутэ.1 Кроме того, в процессе работы над темой выяснилось, что психософия — продолжение многовековой традиции психологических разработок. Например, четырехчленная иерархия функций в психософии одновременно может быть возведена к учению о четырех видах души Аристотеля, теории четырех темпераментов Гиппократа, к четырех­членным типологиям Юнга, Сиго, Акоффа и Эмери, четырем типам высшей нервной деятельности Павлова, четырем формам “Я” Уильяма Джеймса, четырем телесным типам Кречмера, четырем колмпонентам личности Г.Мэрфи, четырем биоритмам Апеля и т.д. Кратко обрисовывая предысторию психософии, можно сказать, что она не является чем-то аб­солютно оригинальным, а представляет собой новый этап в том направлении работ, которое делает ставку на самопознание как на главный инструмент совершенствования психики человека, новый этап в том направлении, которое стремится переводом бессознательным процессов в сознательные дать ключ к активизации и гармонизации внутренней жизни личности. Каталог: files -> tomII files -> Программа курса предназначена для учащихся 9-11 класса и рассчитана на 128 часов. Периодичность занятий 1 раз в неделю по 4 учебных часа files -> Предоставление максимально широкого поля возможностей учащимся, ориентированным на высокий уровень образования и воспитания, с учетом их индивидуальных потребностей files -> Методические рекомендации по организации исследовательской и проектной деятельности младших школьников files -> Программы files -> Выпускных квалификационных работ tomII -> Николай Непомнящий 100 великих феноменов tomII -> Лев Николаевич Толстой Воспитание и образование Толстой Лев Николаевич Воспитание и образование tomII -> Акимов А. Е. Эвристическое обсуждение проблемы поиска новых дальнодействий egs-концепции Скачать 3,6 Mb. Поделитесь с Вашими друзьями:

3 Уроки психологии от Толстого

Я писал здесь о мудрости, которую можно найти в литературе. Это удваивается в свете плохой воспроизводимости психологических экспериментов и маловероятности того, что результаты какого-либо конкретного исследования верны, о чем я писал здесь. Вот три глубоких примера из Толстого.

Фундаментальная ошибка атрибуции , или, как ее первоначально назвали Джонс и Нисбетт, эффект актера-наблюдателя, относится к нашей склонности приписывать свое собственное поведение ситуациям, а поведение других — характеру. В Анна Каренина , Толстой писал: «Всякий, кто знает до мельчайших подробностей сложность окружающих ее условий, не может не представить себе, что сложность этих условий и трудность разъяснения их есть нечто исключительное и личное, свойственное ей самой». , и никогда не предполагает, что другие окружены таким же сложным набором личных дел, как и она.

Можно ли что-нибудь узнать об этой идее, читая Толстого, а не сухое определение, которое я уже дал? Я так думаю. Во-первых, красота языка говорит с сердцем, а не только с головой читателя. С другой стороны, доказательства, подтверждающие эту идею, будут существовать вечно. Многие из исследований, проведенных и процитированных Джонсом и Нисбеттом, не были воспроизведены, и многие из них имеют незначительные результаты, подкрепленные большим количеством субъектов, для достижения статистической, но часто не фактической, значимости. Когда вы читаете идею Толстого в контексте поведения узнаваемых людей в рассказе, а их внутренняя жизнь раскрывается на странице, урок усваивается. Я не говорю, что, например, нет никакой цели в изучении самоубийства. Я говорю, что предпочел бы, чтобы студент читал Анна Каренина , чтобы понять суицидальность, чем какое-либо конкретное исследование на эту тему. Характер Анны обнажен, но ее самоубийство понимается ситуативно, когда Толстой проводит вас через это.

Большая часть современной клинической и аномальной психологии сдерживается кажущимся неутолимым стремлением к категоризации. В психологии есть специализации для каждого года детства, каждого симптома, каждого диагноза и каждой формы проступка. Специализироваться на людях уже не модно. После того, как вас классифицировали, вы, скорее всего, встретитесь со специалистом, чей взгляд на проблему настолько укоренен в вашей специальности, что лечение, скорее всего, подтвердит, а не опровергнет предположения, которые привели к проблеме. Возможно, лучшим примером является склонность людей, страдающих депрессией, которые считают себя бездуховными мешками с химикатами, обращаться к специалистам, которые относятся к ним как к бездуховным мешкам с химикатами. Вот что сказал Толстой о классификации людей в Воскрешение . Здесь же он определяет, что имеется в виду под психологичностью, способностью видеть себя как множество характеров, а не как единое целое.

«Одно из самых популярных суеверий состоит в том, что каждый человек наделен определенными качествами — что одни люди добрые, другие злые; некоторые мудрые, некоторые глупые; некоторые энергичны, некоторые апатичны и так далее. Но люди не такие. Мы можем сказать о человеке, что он скорее будет добрым, чем злым; скорее мудрый, чем глупый; скорее энергичный, чем апатичный, или наоборот. Но было бы неправильно говорить об одном человеке, что он всегда добр или всегда мудр, а о другом, что он всегда зол или глуп. И все же мы продолжаем классифицировать наших ближних. Это неверно. Люди подобны рекам: вода во всех них и во всех точках одна и та же, и каждая из них в одном месте узкая, в другом быстрая, в одном месте широкая, в другом спокойная, в другом чистая, местами холодно, местами грязно, местами тепло. Так и с человечеством. Каждый из нас несет в себе потенциал всех человеческих качеств, проявляя то одно качество, то другое, а достаточно часто вовсе не кажется собой, не проявляя никакого изменения».

(Если вы ищете краткости, я за изучение тонкостей психоаналитической теории, но лучше всего начать с «Песни о себе» Уолта Уитмена: «Я противоречу себе… Я держу множество».)

Наконец, поскольку я преподаю судебную, а также клиническую психологию, вот все, что вам действительно нужно знать (опять же из Воскрешение ) о системе уголовного правосудия, чтобы понять вред, который она наносит во имя защиты общества от очень немногих совершенно неисправимых правонарушители. Толстому не нужно было проводить Стэнфордский тюремный эксперимент, чтобы понять это; вместо этого он держал глаза открытыми, разум активным и сердце вовлеченным.

«Предположим, в психологии поставлена ​​задача: что можно сделать, чтобы склонить людей нашего времени — христиан, гуманистов или просто добрых людей — на совершение самых гнусных преступлений без чувства вины? Путь мог быть только один: сделать именно то, что делается теперь, именно, сделать их губернаторами, инспекторами, офицерами, городовыми и т. д.; это значит, во-первых, что они должны быть убеждены в существовании некой организации, именуемой «казенной службой», позволяющей обращаться с людьми как с неодушевленными предметами и запрещающей тем самым всякое братское отношение человека к ним; а во-вторых, что люди, поступающие на эту «государственную службу», должны быть настолько сплочены, чтобы ответственность за их отношения с людьми никогда не падала ни на кого из них в отдельности».

Надеюсь, мы сможем перестать разделять информацию между народной мудростью и результатами экспериментов. Оба имеют глубокие недостатки. История и философия предлагают нам распознавание образов и широкие штрихи, основанные на критике с течением времени, а литература предлагает нам заглянуть во внутреннюю работу людей, недоступных для нас иначе, кроме как в наших самых близких отношениях. Иногда они не могут проверить себя на точность. Эксперименты предлагают нам первоначальные данные, которые со временем якобы исправляются с учетом влияния предубеждений, но в социальных науках это часто не так. В клинической работе аналогия может заключаться в том, чтобы рассмотреть эксперименты, которые были проведены с типом проблемы, с которой сталкивается человек, и типом лечения, которое он рассматривает, но также признать, что небиологические проблемы и методы лечения на самом деле не бывают типов.

Настоящая личность Печатание на Tumblr

ЮНГИАНСКАЯ ТИПОЛОГИЯ ПОСТ #17: ИЗВЛЕЧЕНИЕ ПЕЧАТАНИЙ ИЗ ИНТЕРНЕТА — ОНИ НЕ СООТВЕТСТВУЮТ ДОЛЖНЫМ ОБРАЗОМ ФУНКЦИЯМ ЮНГА

Всем привет! из группе, и я на самом деле собираюсь поговорить о том, как эти типизации неправильно представляют функции Юнга, хотя это то, что люди в этой группе *заявляют* используют.

Во-первых, мы начнем с ввода кого-то, кто отправил в группу в прошлый вторник:

Итак, я знаю этого парня по школе, и я знаю его немного. Со временем я подсознательно обратил внимание на его личность (как и все), и я хочу попробовать напечатать его, так что вот: Часть 1

1. Его поведение может совсем немного измениться: один на руку, он может быть очень смешной, экстравертный и «тусовочная жизнь». Тем не менее, он также кажется тихим, задумчивым, робким и немного не подозревающим (из-за чего он кажется глупым), но это не так. Он просто так выглядит, потому что (здесь его слова): он просто о чем-то думает. О чем он думает, я понятия не имею 😕 Не говорит.

(1.1) (Не так важно, но многие говорили, что он выглядит либо: грустным, либо злым, либо испуганным) когда его спрашивают об этом, он говорит, что нет, и честно не обращает внимания на что-то подобное

2. При разговоре с ним у него приятная манера поведения (из того, что я видел, он никогда не грубит), хотя иногда он говорит с апатией или кажется сбитым с толку. Как будто он собирает головоломку в своей голове в режиме реального времени. Он скажет что-то вроде: «Подождите, но это не…» или «Я думал, что…» Когда он злится, он обычно говорит язвительным, резким, немного сердитым тоном. Я думаю, он делает это, потому что может случайно щелкнуть и стать очень громким 😬 . Что странно, потому что всем кажется, что он выглядит рассерженным (но на самом деле он вовсе не злится, он просто указывает на что-то или аргументирует свою точку зрения)

(2.1) Кроме того, ему иногда трудно понять тонкие намеки или когда люди шутят. Это совсем не серьезно, как будто это ему совсем не мешает, но есть кое-что интересное, что я узнал о нем

(2.2) Иногда он становится ОЧЕНЬ экспрессивным, в основном, когда ему что-то не нравится или что-то, что не имеет для него смысла. Он скажет, что это глупо, и почему люди делают это так, когда они могли бы сделать это так *так* (что он и предложил) и чем его идея лучше. Обычно он очень экспрессивно относится к вещам, которые делают вещи «сложнее» или «сложнее», и хочет сделать их более удобными

(2. 3) Иногда он указывает, как что-то будет выглядеть как что-то другое, и они удивительно точны. Как **удивительно** точно. Например, как вы об этом подумали? В других случаях я этого не понимаю, а в других нет. Он пытается это объяснить, но не получается 😢 бооооо.

3. Что касается того, он больше T или F. Я не уверен. На первый взгляд, он определенно больше похож на Т, чем на Ж. Он из тех парней, которые сосредотачиваются на одном вопросе безбожно много времени, перескакивая к следующему вопросу только тогда, когда от него никуда не деться. Раньше другие называли его грубым, что, возможно, так и есть, но из того, что я вижу, я думаю, ему просто все равно. Как будто он попытается с кем-то поработать, и он определенно может, у него нет никаких проблем ни с кем, но он очень устает, когда имеет дело с чувствами. Когда дело доходит до эмоциональных ситуаций, он очень напряжен, как будто замирает. После тренировки я услышал, как один из тренеров разговаривает с другим тренером? официальный? я не знаю?

говорит: «Он хочет узнать все немедленно». это может быть показателем доминирующего меланхолика. Как будто он хочет быть идеальным. Или, может быть, это доминирующий холерик, например, стремление или решимость добиться чего-то.

(3.1) Почему я думаю, что он мог бы быть F: он спокойно осматривается, чтобы узнать, можно ли что-то сделать, и не кажется резким, когда говорит с другими, и не любит, когда другие унижаются, (хотя я люблю помните, как он сказал, что он не такой прямолинейный, потому что он не хочет иметь дело с аргументами по этому поводу, и скорее покончит с этим, чем будет иметь дело с эмоциональным всплеском)

4. Я думаю, что он больше P, чем J, но idk. Он делает свою работу самостоятельно и будет делать то, что ему нужно, без присмотра. Но он может быть довольно спонтанным. Некоторые примеры: открывание двери автомобиля, когда машина находится на дороге, едет, и в нашем направлении приближается другая машина. Все потому, что кто-то сказал, что кто-то должен выйти из машины (она была довольно битком набита)

Его манера поведения может совсем немного измениться: один на руку, он может быть очень забавным, экстравертом и «жизнью вечеринки». Тем не менее, он также кажется тихим, задумчивым, робким и немного не подозревающим (из-за чего он кажется глупым), но это не так. Он просто так выглядит, потому что (здесь его слова): он просто о чем-то думает. О чем он думает, я понятия не имею 😕 Не говорит.

Я мог бы немного напечатать это, но не полностью. Если бы я печатал это, я бы спросил человека, отправившего его, несколько ключевых вещей:

1. Почему человек сделал xyz? Мотивы являются очень важными элементами знаний для правильного набора текста.

2. Был ли этот человек в травмирующей/оскорбляющей ситуации дома? Это важный вопрос, который задают в большинстве типологических групп, потому что они обычно используют типологию, основанную на настроении, в процессе набора текста. Я нет, поэтому я обычно не спрашиваю людей об этом, но эта группа спрашивает, поэтому, если бы я использовал их методы набора текста, я бы спросил об этом. Травматические и оскорбительные ситуации в семье определенно влияют на поведение людей

3. Он предпочитает xyz abc? Если бы его ситуация была другой, предпочел бы он по-прежнему xyz abc? Как я уже несколько раз упоминал в этом блоге, знание приоритетов человека в отношении 4 различных фокусов, по сути, дает вам иерархию его сознательных функций на блюдечке с голубой каемочкой. Знание первого и второго приоритета человека в фокусах может сразу сказать вам, каковы доминирующие и вспомогательные функции человека. С информацией, представленной здесь, все, что я могу точно сказать, это то, что этот человек — датчик. Тот факт, что было упомянуто, что этот человек хорошо ладит с другими, навел меня на мысль, что этот человек также является щупальцем. Было замечание, в котором упоминалось, что этот парень предпочитает общаться с природой, а не с людьми. Это предполагает S1, F2; или S1, T2. В этих примерах человек предпочитал чувствовать и думать примерно в равной степени. Итак, без какой-либо дополнительной информации моим предварительным типом для этого человека был бы xSFP (предпочитающий F>T) или Sx (вместо Se или Si, потому что у нас недостаточно информации, чтобы узнать отношение сознания). Однако здесь были ответы этой группы, которая *заявляла* об использовании функций Юнга. После каждого я скажу вам, что не так в том, что они говорят. И я не обязательно говорю, что эти люди опечатались в его типе. У них может быть правильный тип, и им просто повезло. Предоставление дополнительной информации могло бы подтвердить их утверждения о типах, но при наличии только предоставленной информации их типизация была в лучшем случае сомнительной, и вот почему:

первое впечатление с места в карьер: ISTP<:catthunk:1016670968770461706>

Это в лучшем случае сомнительно, потому что, как я только что сказал выше, не было предоставлено достаточно информации, чтобы определенно отнести этого человека к ISTP. Единственными определенными вещами в приведенном выше описании являются S1 и недифференцированный aux

«(2.2). Иногда он становится ОЧЕНЬ выразительным, в основном, когда это что-то ему не нравится или что-то, что не имеет для него смысла. Он будет говорить, что это глупо, и почему люди делают это так, когда они могли бы сделать это так (что он и предложил) и чем его идея лучше. «и хочет сделать его более удобным»

это кажется мне прагматизмом ISTP и демонстрирует меланхолическую коррекцию процессов (ST)внешний сангвиник плюс Fe3 может быть виновником его экспрессивности , если бы вы читали Юнга, вы бы точно знали, что бессознательное Fe не связано с положительной выразительностью. Фактически, Юнг определяет бессознательное Fe здесь:

Во-вторых, темперамент Кирси + стиль общения Беренс = греческий темперамент — это не что иное, как ****, и любая хорошая машинистка знает, что

«Его поведение может немного измениться: с одной стороны, он может быть очень забавным, экстравертным и «жизнью вечеринки». что заставляет его казаться глупым) но он не такой. Он просто выглядит так, потому что (его слова здесь): он просто о чем-то думает. О чем он думает, я понятия не имею 😕 Он не говорит.»

первая часть, как я уже говорил, будет связана с /sanguine и Fe3. другая часть может звучать как флегматик или меланхолик, но я определенно склоняюсь к меланхолии

также то, что он не выражает то, что думает, кажется мне идентичностью без выражения, лол

Опять же, Fe3 не имеет ничего общего с позитивным выражением. Юнг во многих местах говорит, что х3 является вспомогательным по отношению к х4. Что это означает? Что бессознательные функции имеют в лучшем случае нейтральную, а в худшем — негативную коннотацию. Чередование смешного, экстравертного и вечериночного; и тихий, созерцательный и робкий; было бы из-за *сознательной* чувствительной функции, а не бессознательной. Обратите внимание, как, прочитав тот же абзац, я определил, что у этого человека *осознанное* чувство.

Кроме того, эта конкретная группа связывает Ти с самоидентификацией 🤔 Определение Ти Юнгом не имеет ничего общего с самоидентификацией, и если вы на самом деле читаете «Психологические типы», вы обнаружите, *существует ли* функция, имеющая какое-либо отношение к самоидентификации. , это *Fi*, а не Ti.

то же самое с этим. Думаю, я знал другого IS(T)P, который казался совершенно невосприимчивым к своему окружению. Будет тусоваться в зимнюю погоду в одном только свитере и казаться совершенно нормальным. Иногда это было почти сюрреалистично

Затем есть этот человек, говорящий о черте «SP», как будто она эксклюзивна для ISTP, и, к счастью, кто-то еще в группе смог увидеть эту ошибку и исправить человека:

возможно, это особенность Si1 , потому что я как бы тоже к этому отношусь

Теперь, когда я это прочитал, они не совсем верны.