Аделаида Крэпси — Историческое озеро Саранак
Аделаида Крэпси, как полагают, была похищена в своей комнате на Клинтон-авеню, 71 зимой 1913–1914 годов. От ее племянника Артура Крэпси через Карен Алкалай-Гут Аделаида Крэпси Коттедж Аделаида Крэпси, в драматической постановке, с партнером (Энциклопедия Вассара) Дата рождения: 9 сентября 1878 г. в Бруклине, Нью-Йорк
Умер: 8 октября 1914 г.
Аделаида Крэпси была учительницей и поэтессой; она написала некоторые из своих лучших стихов на озере Саранак.
Она выросла в Рочестере, штат Нью-Йорк, в семье Аделаиды Т. и Алджернона Сидни Крэпси, священника епископальной церкви, которого перевели в Рочестер. Она посещала государственную школу в Рочестере, Епископальную подготовительную школу для девочек в Висконсине, Кемпер-холл и Вассар-колледж в Покипси, штат Нью-Йорк. В Вассаре она была классным поэтом в течение трех лет, а на последнем курсе стала редактором Vassarion , получив высшее образование в 1901 году.
Она преподавала в Кемпер Холле с 1902 по 19 годы.04, а затем провел год в Школе классических исследований Американской академии в Риме. Она возобновила свою преподавательскую карьеру в школе мисс Лоу в Стэмфорде, штат Коннектикут, с 1906 по 1908 год, после чего в течение двух лет преподавала в Смит-колледже.
Кирпич в Саранакской лаборатории был посвящен имени Аделаиды Крэпси Джуди Раш и Марком Ваннером. Ее сестра умерла в 1901 г., а старший брат — в мае 1907 г., а ее собственное здоровье стало ухудшаться в 1908 г. после суда над отцом за ересь в 1919 г.06, что привело к его увольнению из министерства. В 1911 году у нее диагностировали туберкулез, но она скрывала эту новость от своей семьи. Она продолжала преподавать в Смите до лета 1913 года, когда потеряла сознание. Затем она переехала в лечебный коттедж на Клинтон-авеню, 71 в Саранак-Лейк, где прожила год в комнате с видом на кладбище Пайн-Ридж, где написала, пожалуй, свое самое известное стихотворение «Мертвым на кладбище под моим окном».
Крэпси создал вариацию синквейна, пятистрочную форму из 22 слогов, на которую повлияли японские хайку и танка; пример — ее стихотворение «Ниагара». Она также разработала новую форму двустишия с двумя рифмующимися строками из десяти слогов. Примером этой грамматической поэмы является ее «При виде обветренных деревьев».
Через год после ее смерти был опубликован посмертный сборник ее синквейнов и других стихов. Стихотворение Карла Сэндберга «Аделаида Крэпси» привлекло к ее творчеству более широкое внимание.
МЕРТВЫМ НА КЛАДБИЩЕ ПОД МОИМ ОКНОМ
Написано в момент раздражения
Как ты можешь лежать так тихо? Целый день гляжу
И ни лезвие всей зеленой дернины не шевельнется
Или вскидываешь отчаянную руку, или подтягиваешь колени
Закоченевшие и ноющие от долгого бездействия;
Я смотрю всю ночь, и ни один призрак не появляется
Чтобы забрать свою свободу в полночный час.
О, не бунт ли в ваших костях?
Даже черви должны презирать тебя там, где ты лежишь,
Бледный, гниющий, покорный народ,
Кроткие обитатели безмятежных могил.
Почему ты здесь, в своем прямом ряду на ряду
Где я должен когда-нибудь увидеть тебя с моей кровати
Что в твоем простом немом присутствии повторяется
Текст, который так утомляет мои уши: «Лежи спокойно
И отдыхай; потерпи и лежи спокойно и отдыхай».
Я не буду терпелив! Я не буду лежать!
Между соснами проходит коричневая дорога,
А дальше лежат лиловые леса,
И еще за голубыми горами возвышаются и вырисовываются;
И я бы пошел по дороге, и я был бы
Глубоко в тени леса, и я бы достиг
Ветреных горных вершин, которые касаются облаков.
Мои глаза могут следовать, но мои ноги держат.
Лежа, как и вы, я тоже должен
Подчиниться? Подражать своей неподвижности
С подушкой и одеялом для камня и дерна?
И если многие изречения мудрых
Учат покорности не подчинюсь
Но с духом всем непримиримым
Бросьте неугасимый вызов звездам.
Лучше ходить, бегать, танцевать,
Лучше смеяться, прыгать и петь,
Познавать открытые небеса рассвета и ночи,
Беспрепятственно двигаться вниз по пылающему полудню,
И я буду кричать об этом через утомительные дни
Сохраняя острый край лишения,
Ни с податливостью, говорящей моими губами
О покорности, сестре поражения. Я не буду терпелив. Я не буду лежать на месте.
И в иронической тишине кому
Деспот наших дней и повелитель праха
Нужно, но, почти не обращая внимания, подождать, чтобы бросить
Мрачный случайный комментарий о конце восстания;
«Да, да… Своевольный и раздражительный, но теперь
Такой же мертвый и тихий, как и другие.»
И это слышало каждое тело и призрак из вас
Что в ваших могилах лежат поэтому так тихо.
Саранак Лейк
Ноябрь 1914.
Любопытно, что Адирондак прочел это стихотворение в 2018 году. Оно доступно на YouTube.
Отрывок из книги Карен Алкалай-Гут «Один в темноте»
Как только диагноз доктора Джуэтта о том, что случай Крэпси был «хорошо установлен», был подтвержден доктором Болдуином, Крэпси отправили в частный коттедж.
Коттедж, расположенный на Холме Хелен, цинично именуемом пациентами «Холм Кровоизлияния», находился на глухой улице, граничащей с городом и кладбищем. Мисс Р. Хелен и мисс Джулия Люси три года держали трехэтажный коттедж в качестве дома престарелых. Там было место для многих пациентов; на первом этаже располагались гостиная, приемная, санитарная и кухня; на втором этаже было три спальни; третий этаж одна спальня. Но поскольку Болдуин плохо ладил с Люси, он не направлял к ним многих пациентов (за исключением короткого перерыва во время пребывания Аделаиды, там не было других пациентов), и он знал, что Крэпси получит все внимание медсестры. Крэпси жил в комнате на третьем этаже с двумя окнами и стенным шкафом, которая стоила 30 долларов в неделю, включая питание и уход. Коттедж Люси считался очень роскошным и довольно дорогим местом, и вполне вероятно, что это идеальное лечение финансировалось Сьюардом, или уже знающим и готовым помочь Вебстером, или ими обоими. Крэпси, которая ограничила свои расходы в Европе гораздо меньшими деньгами в месяц, чем она теперь платила за неделю, и уничтожила бы эффект лечения заботой о расходах, должна была оставаться в неведении по крайней мере поначалу об этой феноменальной плате.
Саранак-Лейк не предназначался для одиноких пациентов. Многие люди приехали со своими семьями, а некоторые семьи, такие как семья писателя Т. Б. Олдрича, купили дома, чтобы быть рядом со своими больными родственниками. Даже те, у кого не было родственников, получали пользу от компании других пациентов. Сам Трюдо чувствовал, что таким образом ему безмерно помогли, и думал о товариществах больных туберкулезом как об одном из преимуществ своего учреждения: «Прекрасная особенность озера Саранак и его проблем заключается в том, что встреча этих людей, которые превращают мир в со страхом и разочарованием посетители, поселившиеся на озере Саранак, находят здесь жизнь удовлетворительной, наполненной интересами и окруженной атмосферой дружелюбия, хорошего настроения и бодрости, которой нет в такой степени нигде больше». Но компания и увлечения были не для Аделаиды Крэпси. Болдуин отметил, что она не была социальным существом. «Ее дух был настолько ограниченным и чувствительным, что она не подходила для общения с другими пациентами».
Источники:
- Биография Аделаиды Крэпси в Рочестерском университете, где хранятся ее документы 90 109
- Википедия: Аделаида Крэпси
- Синквейны Аделаиды Крэпси
См. также: Больные туберкулезом
Синквейн с привидениями осени — сезонная поэма
Распространяй любовь
Этот туман ползет вслепую из Озеро. Усики сжимаются, завивка, округление корней и вытягивание вверх. Слушать! Как это шепчет обвить свой страх мысли. Твое дыхание прерывается ваше горло. Сосны не могу унюхать эту сырость и зловонная вонь, которая захватывает и душит.Его пальцы в твоем носу, ваш рот. Попробуй это, горькая кора, желчь потери, она принимает ваши чувства, крутит вас лицом к лицу поражение. Липкий нити пара содрогаться. Этот туман знает ты и твой давно умерший мог быть, сам. Этот туман! Как это шепчет и зловонная вонь, которая захватывает ваши чувства, крутит вас лицом к лицу сам.
Его пальцы в твоем носу,
ваш рот.
Попробуй это,
горькая кора,
желчь потери, она принимает
ваши чувства, крутит вас лицом к лицу
поражение.
Липкий
нити пара
содрогаться. Этот туман знает
ты и твой давно умерший мог быть,
сам.
Этот туман!
Как это шепчет
и зловонная вонь, которая захватывает
ваши чувства, крутит вас лицом к лицу
сам. Синквейн (американский синквейн) — один из видов стихов с очень специфической структурой. Строфа из пяти строк ударно-слогового стиха, в которой строки содержат по порядку 1, 2, 3, 4 и 1 ударение и 2, 4, 6, 8 и 2 слога. (Википедия) Вышеприведенный вариант немного сложнее, синквейн «Гирлянда». Как вы видите, это включает в себя использование определенных строк из каждого из пяти стихов для создания финального стиха. (Есть также что-то, называемое «дидактическим» синквейном, но это не так. Дидактические синквейны иногда преподают в школах — возможно, в какой-то момент я сам учил их. Статья в Википедии объясняет больше.)
OHJ
Десять лет назад в этом месяце я только что открыл для себя радость и сложность американского синквейна.
В то же время, после пары лет игры в слова в Твиттере, я разочаровывался в этой социальной сети и уходил из нее. Сожалею, что потерял связь с некоторыми хорошими друзьями, но счастлив избежать некоторого количества яда. (Да, даже тогда.) Кроме того, это была значительная трата моего времени.
Затем, незадолго до того, как я исчез, один из моих друзей в Твиттере, Пол Надольный (также известный как @OddlyStarry), запустил новую игру под названием «Путешествие со странными привидениями». Он публиковал два слова каждый день, и задача заключалась в том, чтобы создать твит с тегом #ohj, используя одно или оба слова. Нас уговорили на постарайтесь сделать ваш твит призрачным, пугающим или ужасающим. Я думал — и я думаю, что Пол думал — это будет месячная игра, ведущая к Хэллоуину, поэтому я отложил свой отъезд, чтобы подыграть.
Странное путешествие с привидениями оказалось намного длиннее. На самом деле, он все еще силен, что я обнаружил совсем недавно. У Пола есть блог, посвященный этому, и вы можете прочитать больше об этом первом месяце здесь.
Вы можете следить за Полом в Твиттере и тоже подыгрывать. (Обратите внимание, он использует #oxj в настоящее время.)
Синквейн со странными привидениями
Я не играл (насколько я помню) ежедневно с самого начала OHJ. Вместо этого я выбрал 5 слов из первых 10 ( шепот, кожа, туман, зеркало, кора ) и составил из них синквейн. Я опубликовал его здесь под названием «Синквейн со странными привидениями». (Если вам интересно это увидеть, я воспроизвел это ниже.)
Вероятно, я не читал его восемь или девять лет, но сейчас я снова залез в Твиттер, и когда Пол отпраздновал десятилетний юбилей OHJ, я получил уведомление. Поэтому я вернулся и прочитал свое стихотворение. Не все так хорошо. Немного на любителя. Я решил сделать еще один заход. Я не говорю, что моя новая версия сама по себе ничуть не слабее, но я ею вполне доволен.
Каждая из пяти строф опирается на одно из пяти чувств. Я думаю, что пятый куплет наименее удовлетворительный, но я пытался придать смысл и куплету Гарленда (шестому).
