Личностный опросник Айзенка (EPI). Тест на темперамент • HAPPY PEOPLE
Личностный опросник Айзенка — серия из нескольких авторский опросников, по заявлению Айзенка, направленных на диагностику личности, хотя на самом деле опросник выявляет темпераментные характеристики.EPI (Eysenck Personality Inventory) опубликован в 1963 г. и содержит 57 вопросов, 24 из которых направлены на выявление экстраверсии-интроверсии, 24 других — на оценку эмоциональной стабильности-нестабильности (нейротизма), остальные 9 составляют контрольную группу вопросов, предназначенную для оценки искренности испытуемого, его отношения к обследованию и достоверности результатов.
Г. Айзенк разработал два варианта данной методики (А и В), которые отличаются только текстом опросника. Инструкция, ключ и обработка данных дублируются. Наличие двух форм позволяет психологу проводить повторное исследование. У меня на сайте используется вариант В.
В России адаптирован А.Г. Шмелёвым.
Пояснение к рисунку «круг Айзенка»:
Сангвиник = стабильный + экстравертированный
Меланхолик = нестабильный + интровертированный
Холерик = нестабильный + экстравертированный
Представление результатов по шкалам экстраверсии и нейротизма осуществляется при помощи системы координат.
Интерпретация полученных результатов проводится на основе психологических характеристик личности, соответствующих тому или иному квадрату координатной модели с учетом степени выраженности индивидуально-психологических свойств и степени достоверности полученных данных.
Привлекая данные из физиологии высшей нервной деятельности, Айзенк высказывает гипотезу о том, что сильный и слабый типы, по Павлову, очень близки к экстравертированному и интровертированному типам личности. Природа интроверсии и экстраверсии усматривается во врожденных свойствах центральной нервной системы, которые обеспечивают уравновешенность процессов возбуждения и торможения.
Таким образом, используя данные обследования по шкалам экстраверсии, интроверсии и нейротизма, можно вывести показатели темперамента личности по классификации Павлова, который описал четыре классических типа: сангвиник (по основным свойствам центральной нервной системы характеризуется как сильный, уравновешенный, подвижный), холерик (сильный, неуравновешенный, подвижный), флегматик (сильный, уравновешенный, инертный), меланхолик (слабый, неуравновешенный, инертный).
Инструкция.
Вам предлагается ответить на 57 вопросов. Вопросы направлены на выявление вашего обычного способа поведения. Постарайтесь представить типичны ситуации и дайте первый «естественный» ответ, который придет вам в голову. Если вы согласны с утверждением, выберете «да», если не согласны — «нет».
Зигмунд Фрейд. Упадок и конец психоанализа (Айзенк, Г. Ю.)
Айзенк, Г. Ю.Полная информация о книге
- Вид товара:Книги
- Рубрика:Общая психология
- Целевое назначение:Научно-популярное издание для взрослых
- ISBN:978-5-94673-058-7
- Серия:Несерийное издание
- Издательство: Ирби
- Год издания:2019
- Количество страниц:336
- Тираж:100
- Штрихкод:9785946730587
- Переплет:в пер.
- Сведения об ответственности:Ганс Юрген Айзенк
- Код товара:29757
Тесты Айзенка. IQ. Перезагрузка мозга. Лучший способ развить свои интеллектуальные способности.
Айзенк Г.
есть в наличииАннотация
Из этой книги вы узнаете, что означает разница коэффициентов умственного развития, и как часто встречаются люди, чей КУР равен 140 или, 80? Тесты для измерения умственного развития обнаружат различия в интеллектуальных способностях людей разных профессий.
И, в конце концов, измерение интеллекта поможет читателю определить собственный уровень развития. Из этой книги вы узнаете: • как уровень IQ влияет на способности человека, • каков уровень вашего интеллектуального развития, • в чем ваши слабые и сильные стороны, • как раскрыть возможности вашего интеллекта. • Почему нужно всегда работать над собойДополнительная информация
| Регион (Город/Страна где издана): | Москва |
| Год публикации: | 2016 |
| Страниц: | 256 |
| Язык публикации: | Русский |
| Тип обложки: | Мягкий / Полужесткий переплет |
| Полный список лиц указанных в издании: | Айзенк Г. |
Как найти в магазине
Нет отзывов о товаре
С этим товаром покупают
границ | Теория личности Айзенка и роль фоновой музыки в выполнении когнитивных задач: мини-обзор противоречивых результатов и новая перспектива
Влияние фоновой музыки на выполнение когнитивных задач
Появился всплеск коммерческих приложений, обещающих улучшить концентрацию и внимание пользователей за счет воспроизведения специально разработанной музыки в фоновом режиме.
Хотя влияние фоновой музыки на выполнение когнитивных задач изучается психологами и педагогами более семидесяти лет (Fendrick, 1937), до сих пор не выявлено четких результатов.С одной стороны, фоновая музыка по сравнению с тишиной оказалась полезной для понимания прочитанного (Kiger, 1989), изучения иностранной лексики (de Groot, 2006; Kang and Williamson, 2014), пространственной и лингвистической обработки (Angel et al., 2010), IQ-тесты (Cockerton et al., 1997), пространственные и числовые рассуждения (Miller and Schyb, 1989), задачи визуального поиска (Crust et al., 2004) и успеваемость студентов на уроках психологии. (Шрайбер, 1988). С другой стороны, было обнаружено, что фоновая музыка по сравнению с тишиной ухудшает когнитивные способности, оказывая пагубное влияние на понимание прочитанного (Fendrick, 1937; Henderson et al., 1945; Этау и Птасник, 1982; Фернхэм и Брэдли, 1997; Авила и др., 2012; Thompson et al., 2012), вербальная память (Iwanaga and Ito, 2002; Woo and Kanachi, 2005; Cassidy and MacDonald, 2007), зрительная память (Furnham and Bradley, 1997), последовательное воспроизведение цифр (Nittono, 1997; Alley и Грин, 2008), задачи Струпа (Паренте, 1976; Кэссиди и Макдональд, 2007), свободное владение письмом (Рэнсделл и Гилрой, 2001), а также логические рассуждения и ассоциативное обучение (Кроуфорд и Страпп, 1994).
Тем не менее, другие исследования показали, что фоновая музыка вообще не оказывала существенного влияния на выполнение когнитивных задач (Henderson et al., 1945; Freeburne и Fleischer, 1952; Фернхэм и Алласс, 1999; Пул и др., 2003; Элли и Грин, 2008; Шлиттмайер и Хельбрюк, 2009 г .; Томпсон и др., 2012). Недавний метаанализ влияния фоновой музыки на когнитивные, аффективные и поведенческие реакции взрослых, по-видимому, подтверждает тенденцию к общему нулевому эффекту (Kämpfe et al., 2011).
Без теоретических исследований, направленных на изучение межличностных различий, эти противоречивые результаты неудивительны. Чтобы решить эту проблему, многие ученые использовали теорию личности Айзенка (Eysenck, 1967) в качестве теоретической основы для своих исследований.Хотя существует несколько межиндивидуальных различий, которые влияют на влияние фоновой музыки на выполнение когнитивных задач — от личностных качеств до музыкального вкуса и возраста — одно межличностное различие, которое широко изучалось, — это экстраверсия.
Согласно определенному аспекту теории личности Айзенка, экстраверсия может быть описана и объяснена лежащим в основе корковым возбуждением. Сообщается, что у экстравертов уровень коркового возбуждения ниже, чем у интровертов.Таким образом, теория Айзенка предсказывает, что интровертам требуется небольшая внешняя стимуляция или совсем не требуется ее для достижения оптимального уровня когнитивных способностей, тогда как экстравертам требуется сравнительно большая внешняя стимуляция. Внешняя стимуляция, превышающая оптимальный порог, должна приводить к снижению когнитивных функций в соответствии с законом Йеркса-Додсона (Yerkes and Dodson, 1908). Таким образом, внешняя стимуляция от умеренного до высокого уровня должна привести к снижению когнитивных способностей интровертов, но не экстравертов.
Использование фоновой музыки в качестве источника внешней стимуляции, которая, как было показано в нескольких исследованиях, увеличивает возбуждение у участников (Thompson et al.
, 2001; Jones et al., 2006; Schellenberg et al., 2007), исследователи эмпирически протестировали Теория Айзенка, исследуя производительность интро- и экстравертов при выполнении различных когнитивных задач.
Действия интровертов и экстравертов в когнитивных задачах с фоновой музыкой и тишиной
Как показывают следующие исследования, существует значительное количество свидетельств в пользу теории личности Айзенка.Сообщая о явном перекрестном взаимодействии между экстраверсией и фоновым состоянием (тишина, простая музыка или сложная музыка), Фернхэм и Алласс (1999) показали, что выполнение интровертами двух тестов памяти — немедленное и отсроченное вспоминание визуальных объектов — было наилучшим во время тишина и беднейшие со сложной музыкой, тогда как экстраверты лучше всего работали со сложной музыкой и хуже всего — со сложной музыкой. Однако большинство доказательств, подтверждающих теорию личности Айзенка, свидетельствует о пагубном влиянии музыки на производительность интровертов, а не о ее благотворном влиянии на производительность экстравертов по сравнению с тишиной.
Например, тестируя интровертов и экстравертов во время тишины или с поп-музыкой на заднем плане, Фернхэм и Брэдли (1997) обнаружили, что интроверты, которые проводили тест памяти в тишине, работали лучше, чем интроверты, которым была представлена поп-музыка. Те же авторы также показали, что интроверты, выполняющие задание на понимание прочитанного, хуже справляются с музыкой по сравнению с тишиной, тогда как экстраверты не показали никакой разницы. Другие исследования предоставили аналогичные результаты для задач на понимание прочитанного: Даусис и МакКелви (1986) сообщили, что интроверты хуже справляются с рок-н-ролльной музыкой в фоновом режиме по сравнению с тишиной, тогда как экстраверты не различаются в этих двух условиях.Фернхэм и Стрбак (2002) показали, что интроверты хуже справляются с музыкой или офисным шумом на заднем плане по сравнению с тишиной, тогда как у экстравертов не было обнаружено никакой разницы между этими тремя состояниями. Другие познавательные задачи дали сопоставимые результаты.
Интроверты показали линейное снижение производительности от тишины к простой, а затем и к сложной музыке в задаче пространственного мышления (Furnham and Allass, 1999), а Кэссиди и Макдональд (2007) показали, что по сравнению с тишиной присутствие очень возбуждающей музыки с негативным аффектом — а также с наличием фонового шума — приводили к более низкой производительности интровертов по сравнению с экстравертами в задаче Струпа.Другое исследование (Dobbs et al., 2011) показало, что экстраверсия была важным предиктором производительности в абстрактной задаче мышления и в тесте общих когнитивных способностей, когда музыка или шум присутствовали на заднем плане. Чем более интровертированным был участник, тем хуже его результаты в этих условиях, особенно во время шума, тогда как выполнение задачи в тишине не выявило каких-либо или только очень слабых дифференциальных эффектов. Дополнительные косвенные доказательства были предоставлены Кроуфордом и Стрэппом (1994), которые протестировали выборку студентов, сообщающих, что обычно учатся с фоновой музыкой или без нее.
Те, кто учился без фоновой музыки, показали линейное снижение производительности в задании на ассоциативную память от тишины до инструментальной, а затем вокальной музыки, тогда как те, кто учился с фоновой музыкой, не показали четкой картины. В соответствии с теорией личности Айзенка, последняя группа получила значительно более высокие баллы по шкале экстраверсии, чем те, кто учился без фоновой музыки.
Несмотря на то, что эти исследования формируют значительный объем доказательств в пользу теории личности Айзенка, есть также несколько исследований, которые не подтвердили его теорию.Тестируя интро- и экстравертов, ни Фернхэм и др. (1999), ни Авила и др. (2012) обнаружили значительную взаимосвязь между экстраверсией и фоновым условием — вокальной музыкой, инструментальной музыкой или тишиной — в любом из следующих тестов: задачи на понимание прочитанного, логическое рассуждение, задание на кодирование, числовой тест или тест по диаграммам (см. Также Furnham, Allass, 1999; Kou et al.
, 2017). Чаморро-Премузич и соавт. (2009) находят такой эффект взаимодействия в логических рассуждениях или вербальных задачах.Отсутствие взаимодействия между экстраверсией и фоновым условием было дополнительно задокументировано в арифметических задачах и воспроизведении прозы (Furnham and Strbac, 2002), а предполагаемое взаимодействие также отсутствовало в различных задачах памяти: немедленном, отсроченном и свободном воспроизведении словесных элементов (Кэссиди и MacDonald, 2007), а также немедленное вспоминание визуальных объектов (Furnham and Bradley, 1997).
Хотя учет межличностных различий жизненно важен при изучении влияния фоновой музыки на выполнение когнитивных задач, противоречивые результаты, похоже, предполагают, что экстраверсия, измеренная только с помощью стандартных вопросников, не приводит к убедительным результатам (см. Обзор в таблице 1).Пытаясь распутать эти неоднозначные результаты, исследователи рассмотрели более объективный способ оценки межиндивидуальных различий, то есть изучение того, что Айзенк считал основной причиной различий в экстраверсии: кортикальное возбуждение (для обзора см.
Matthews and Gilliland, 1999).
Таблица 1. Исследования, в которых проверяется способность интро- и экстравертов выполнять когнитивные задачи в различных фоновых условиях.
Экстраверсия и корковое возбуждение в альфа- и бета-диапазонах ЭЭГ
Сам Айзенк (Hagemann et al., 1999) предположили, что различия в экстраверсии отражаются на базальном уровне коркового возбуждения, предполагая, что экстраверты обладают более низким базальным уровнем по сравнению с интровертами. Обычно корковое возбуждение измеряется на электроэнцефалограмме как сила альфа. Исследователи давно придерживаются мнения, что низкая мощность альфа (8–13 Гц) связана с высокой умственной активностью (Ray and Cole, 1985; Schmidtke and Heller, 2004). Другими словами, более высокая мощность альфа-сигнала является индикатором неактивного нейронного состояния.Хотя Рэй и Коул (1985) утверждали, что эта модель возбуждения упрощает реальные механизмы, предоставляя доказательства того, что сила альфа связана с процессами внимания, тогда как мощность бета (14–35 Гц) — обычно связанная с бодрствованием и бдительностью — отражает эмоциональные или когнитивные процессов, альфа-мощность все еще часто используется в качестве меры коркового возбуждения, возможно, потому, что сам Айзенк (1994, стр. 167, цитируется в Matthews and Gilliland, 1999) считал ЭЭГ, и особенно альфа-мощность, «стандартной мерой коркового возбуждения. возбуждение.”
Утверждения Айзенка имеют эмпирическую поддержку. Например, в исследовании, в котором измеряется базальное корковое возбуждение у одних и тех же участников три раза в течение нескольких недель, чтобы свести к минимуму отклонения, вызванные внешними факторами, такими как время суток или эмоциональные события, Хагеманн и его коллеги (Hagemann et al., 2009 ) показали, что экстраверты демонстрируют большую альфа-силу (т. е. меньшую корковую возбудимость), чем интроверты. Аналогичным образом Gale et al. (1969) сообщили о большей активности в нижнем альфа-диапазоне (7.5–10,5 Гц) у экстравертов по сравнению с интровертами во время базового измерения коркового возбуждения с закрытыми глазами, а также большей альфа-мощности с использованием грубого фильтра (8–13 Гц) во время умеренных уровней внешней зрительной стимуляции. Попросив участников сопереживать положительным и отрицательным выражениям лица при записи данных ЭЭГ, Gale et al. (2001) снова показали большую альфа-мощность в нижнем (8–10 Гц), но не в верхнем (10–12 Гц) диапазоне у экстравертов по сравнению с интровертами. Больше поддержки теории личности Айзенка исходит от Smith et al.(1995), которые сообщили, что интроверты проявляют меньшую активность в альфа-диапазоне (т. Е. Большее возбуждение коры головного мозга), чем экстраверты, при предъявлении положительных, отрицательных или нейтральных невербальных слуховых стимулов.
С другой стороны, только слабые доказательства в пользу теории Айзенка были предоставлены Beauducel et al. (2006), которые не обнаружили значительного эффекта у экстравертов во время 40-минутного монотонного задания на бдительность. Кроме того, используя исходные показатели коркового возбуждения, ни Hagemann et al. (1999), ни Шмидтке и Хеллер (2004) не смогли найти взаимосвязь между альфа-силой и экстраверсией.Более того, Мэтьюз и Амеланг (1993) не обнаружили связи между альфа-силой и экстраверсией ни в одном из трех экспериментальных условий по отдельности — тишина с закрытыми глазами, зрительная фиксация и ментальная арифметика с закрытыми глазами — ни при усреднении по ним.
Взятые вместе, эти результаты показывают, что мощность альфа может быть не самым подходящим частотным диапазоном в качестве индикатора коркового возбуждения, особенно во время исходных уровней возбуждения. Возможно, лучшая альтернатива, но менее понятная мера возбуждения коры головного мозга — это бета-мощность, предложенная Рэем и Коулом (1985).В нескольких исследованиях бета-мощность использовалась в качестве индикатора возбуждения или активности коры головного мозга (Gale et al., 1969; Matthews and Amelang, 1993; Cardenas et al., 1997; Rangaswamy et al., 2002; Gram et al., 2005). Что касается коркового возбуждения и экстраверсии, здесь уместны три исследования. Gale et al. (1969) сообщили о большей бета-мощности у экстравертов, чем у интровертов, во время базового измерения корковой активности с закрытыми глазами. Точно так же Мэтьюз и Амеланг (1993) обнаружили положительную корреляцию между экстраверсией и бета-мощностью в условиях умеренной внешней стимуляции.Важно отметить, что эти два открытия на противоположны тому, что можно было ожидать на основе теории личности Айзенка. Поскольку предполагается, что высокий бета-коэффициент связан с высоким кортикальным возбуждением, можно ожидать, что экстраверты покажут на бета-мощность на меньше, чем интроверты. Мэтьюз и Амеланг предполагают, что это предположение — высокий бета-коэффициент, связанный с высоким кортикальным возбуждением — может быть ошибочным, и предполагают, что на высокое корковое возбуждение также может указывать низкая бета-мощность. Тем не менее, есть по крайней мере одно исследование, которое показывает прогнозируемую взаимосвязь.Gram et al. (2005) тестировали интро- и экстравертов в течение 2-минутных исходных условий с открытыми глазами. В соответствии с теорией личности Айзенка авторы показали, что экстраверты обладают большей альфа-силой и меньшей бета-силой, чем интроверты. Различие между этими двумя группами явно присутствовало в более высоких полосах пропускания бета (26–39 Гц), но менее отчетливо в низких значениях бета (13–25 Гц), предполагая, что могут потребоваться более тонкие бета-фильтры, чтобы найти предполагаемую взаимосвязь между бета-активностью и экстраверсия.
Подводя итог, должно было стать очевидным, что в настоящее время не существует четкой связи между экстраверсией и корковым возбуждением. Хотя сила альфа традиционно использовалась в качестве индикатора коркового возбуждения, чтобы различать интро- и экстравертов, это может быть не самым подходящим нейронным коррелятом коркового возбуждения. Учитывая противоречивую литературу о влиянии фоновой музыки на выполнение когнитивных задач, связь между экстраверсией, альфа-силой и выполнением задачи неясна.Что может прояснить эту ситуацию, так это бета-мощность как индикатор коркового возбуждения, хотя роль бета-мощности для выполнения когнитивных задач, не говоря уже о ее связи с фоновой музыкой, все еще плохо изучена.
Новая перспектива: музыка, бета-версия и производительность когнитивных задач
Имеются данные о том, что бета-мощность увеличивается во время когнитивных задач, например, в тесте на устойчивое внимание (Molteni et al., 2007) или во время чтения и вычитания (Fitzgibbon et al., 2004). Более того, недавнее исследование предоставило доказательства того, что большая бета-мощность связана с улучшенными когнитивными функциями. Küssner et al. (2016) показали, что бета-мощность предсказывает количество правильно запоминаемых слов в задаче изучения иностранной лексики. ЭЭГ измерялась в тишине перед учебным заданием, что указывает на важность уровня коркового возбуждения перед для учебного задания. Авторы также использовали фоновую музыку, чтобы вызвать корковое возбуждение у экстравертов и интровертов, но не нашли доказательств в пользу теории личности Айзенка.
Влияние бета-мощности на выполнение когнитивных задач открывает новые вопросы. Во-первых, нам нужно лучше понять роль бета-мощности в выполнении когнитивных задач. Из-за того, что Айзенк сосредоточил внимание на мощности альфа-диапазона, многие ученые использовали альфа-мощность, а не бета-мощность для оценки коркового возбуждения, игнорируя более высокие полосы частот в сигнале ЭЭГ. Чтобы эмпирически исследовать, предсказывает ли бета-мощность производительность, можно измерить бета-мощность в качестве предиктора в регрессионной модели с выполнением когнитивных задач в качестве переменной результата.Во-вторых, если бета-мощность окажется значимым предиктором производительности — возможно, даже в различных типах когнитивных задач — логическим последующим вопросом будет: как мы можем повысить бета-мощность перед этими задачами? Вместо того, чтобы слушать музыку в фоновом режиме во время когнитивной задачи, которая может улучшать или не улучшать производительность, может быть целесообразно исследовать, может ли короткий период сосредоточенного прослушивания музыки стимулировать наш мозг, возможно, с помощью повышенной мощности бета-излучения, чтобы наша производительность в последующей познавательной задаче улучшается.Есть даже некоторые свидетельства того, что (целенаправленное) прослушивание музыки может повысить бета-мощность (Nakamura et al., 1999), что можно отслеживать в экспериментальных установках с помощью методов биологической обратной связи ЭЭГ (Egner and Gruzelier, 2004). Однако необходимы дополнительные исследования, чтобы установить условия, при которых прослушивание музыки влияет на бета-мощность, включая тип музыки, текущее настроение слушателя и, возможно, социальные факторы. Аналогичным образом, стабильные и временные межличностные различия, контекстные особенности и тип задания будут по-прежнему важными факторами для прогнозирования выполнения когнитивных задач.Но, может быть, целенаправленное прослушивание музыки способно поставить нас «в зону», недоступную для фоновой музыки.
Авторские взносы
Автор подтверждает, что является единственным соавтором данной работы, и одобрил ее к публикации.
Заявление о конфликте интересов
Автор заявляет, что исследование проводилось при отсутствии каких-либо коммерческих или финансовых отношений, которые могут быть истолкованы как потенциальный конфликт интересов.
Список литературы
переулок, т.Р., и Грин, М. Э. (2008). Относительное и воспринимаемое влияние нерелевантной речи, вокальной и неголосовой музыки на рабочую память. Curr. Psychol. 27, 277–289. DOI: 10.1007 / s12144-008-9040-z
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Авила К., Фернхэм А. и Макклелланд А. (2012). Влияние отвлекающей знакомой вокальной музыки на когнитивные способности интровертов и экстравертов. Psychol. Музыка 40, 84–93. DOI: 10.1177 / 0305735611422672
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Beauducel, A., Броке Б. и Лью А. (2006). Энергетические основы экстраверсии: усилие, возбуждение, ЭЭГ и производительность. Внутр. J. Psychophysiol. 62, 212–223. DOI: 10.1016 / j.ijpsycho.2005.12.001
PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar
Карденас В. А., Гилл П. и Фейн Г. (1997). На подавление P50 человека не влияют вариации бодрствования. Biol. Психиатрия 41, 891–901. DOI: 10.1016 / S0006-3223 (96) 00186-2
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Кэссиди, Г.и Макдональд Р.А.Р. (2007). Влияние фоновой музыки и фонового шума на выполнение заданий интровертами и экстравертами. Psychol. Музыка 35, 517–537. DOI: 10.1177 / 0305735607076444
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Чаморро-Премузич, Т., Свами, В., Террадо, А., и Фернхам, А. (2009). Влияние фоновых слуховых помех и экстраверсии на выполнение творческих и когнитивных задач. Внутр. J. Psychol. Stud. 1, 2–9.DOI: 10.5539 / ijps.v1n2p2
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Кроуфорд, Х. Дж., И Стрэпп, К. М. (1994). Влияние вокальной и инструментальной музыки на зрительно-пространственную и вербальную производительность, определяемое путем изучения предпочтений и личности. чел. Индивидуальный. Dif. 16, 237–245. DOI: 10.1016 / 0191-8869 (94)
-7
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Краст, Л., Клаф, П. Дж., И Робертсон, К. (2004). Влияние музыки и отвлечения на производительность визуального поиска участников с высокой и низкой интенсивностью аффекта. Percept. Mot. Навыки 98, 888–896. DOI: 10.2466 / pms.98.3.888-896
PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar
Даусси, Л., и МакКелви, С. Дж. (1986). Музыкальные предпочтения и влияние музыки на тест на понимание прочитанного для экстравертов и интровертов. Percept. Mot. Навыки 62, 283–289. DOI: 10.2466 / pms.1986.62.1.283
CrossRef Полный текст | Google Scholar
де Гроот, А. М. Б. (2006). Влияние характеристик стимула и фоновой музыки на изучение и забывание словарного запаса иностранного языка. Lang. Учить. 56, 463–506. DOI: 10.1111 / j.1467-9922.2006.00374.x
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Доббс, С., Фернхэм, А., Макклелланд, А. (2011). Влияние фоновой музыки и шума на результаты когнитивных тестов интровертов и экстравертов. Заявл. Cogn. Psychol. 25, 307–313. DOI: 10.1002 / acp.1692
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Эгнер Т. и Грузелье Дж. Х. (2004). ЭЭГ Биологическая обратная связь компонентов низкого бета-диапазона: частотно-зависимые эффекты на переменные внимания и связанные с событиями потенциалы мозга. Clin. Neurophysiol. 115, 131–139. DOI: 10.1016 / S1388-2457 (03) 00353-5
PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar
Этауг, К., и Птасник, П. (1982). Влияние обучения музыке и послевузовского расслабления на понимание прочитанного. Percept. Mot. Навыки 55, 141–142. DOI: 10.2466 / pms.1982.55.1.141
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Айзенк, Х. Дж. (1967). Биологические основы личности .Спрингфилд, Иллинойс: Томас.
Google Scholar
Фендрик П. (1937). Влияние отвлечения музыки на эффективность чтения. J. Educ. Res. 31, 264–271. DOI: 10.1080 / 00220671.1937.10880749
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Фитцгиббон, С. П., Поуп, К. Дж., Маккензи, Л., Кларк, К. Р., Уиллоуби, Дж. О. (2004). Когнитивные задачи увеличивают мощность гамма-ЭЭГ. Clin. Neurophysiol. 115, 1802–1809. DOI: 10.1016 / j.clinph.2004.03.009
PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar
Freeburne, C. M., and Fleischer, M. S. (1952). Влияние отвлечения музыки на скорость чтения и понимание. J. Educ. Psychol. 43, 101–109. DOI: 10,1037 / h0054219
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Фернхам А. и Алласс К. (1999). Влияние музыкального отвлечения различной сложности на когнитивные способности экстравертов и интровертов. Eur.J. Pers. 13, 27–38. DOI: 10.1002 / (sici) 1099-0984 (199901/02) 13: 1 <27 :: aid-per318> 3.0.co; 2-R
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Фернхэм А. и Брэдли А. (1997). Музыка во время работы: дифференциальное отвлечение фоновой музыки на результаты когнитивных тестов интровертов и экстравертов. Заявл. Cogn. Psychol. 11, 445–455. DOI: 10.1002 / (sici) 1099-0720 (199710) 11: 5 <445 :: aid-acp472> 3.0.co; 2-r
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Фернхам, А., и Стрбак, Л. (2002). Музыка отвлекает так же, как шум: различное отвлечение фоновой музыки и шума на когнитивных тестах интровертов и экстравертов. Эргономика 45, 203–217. DOI: 10.1080 / 00140130210121932
PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar
Фернхэм А., Трю С. и Снид И. (1999). Отвлекающее влияние вокальной и инструментальной музыки на результаты когнитивных тестов интровертов и экстравертов. чел.Индивидуальный. Dif. 27, 381–392. DOI: 10.1016 / S0191-8869 (98) 00249-9
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Гейл А., Эдвардс Дж., Моррис П., Мур Р. и Форрестер Д. (2001). Экстраверсия – интроверсия, нейротизм – устойчивость, ЭЭГ-индикаторы позитивного и негативного эмпатического настроения. чел. Индивидуальный. Dif. 30, 449–461. DOI: 10.1016 / S0191-8869 (00) 00036-2
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Hagemann, D., Hewig, J., Walter, C., Шанкин, А., Даннер, Д., Науманн, Э. (2009). Положительные доказательства гипотезы возбуждения Айзенка: комбинированное исследование ЭЭГ и МРТ с несколькими измерениями. чел. Индивидуальный. Dif. 47, 717–721. DOI: 10.1016 / j.paid.2009.06.009
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Hagemann, D., Naumann, E., Lürken, A., Becker, G., Maier, S., and Bartussek, D. (1999). Асимметрия ЭЭГ, диспозиционный настрой и личность. чел. Индивидуальный. Dif. 27, 541–568. DOI: 10.1016 / S0191-8869 (98) 00263-3
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Хендерсон М. Т., Крюс А. и Барлоу Дж. (1945). Исследование влияния отвлечения музыки на эффективность чтения. J. Appl. Psychol. 29, 313–317. DOI: 10,1037 / ч0056128
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Джонс, М. Х., Уэст, С. Д., Эстелл, Д. Б. (2006). Эффект Моцарта: возбуждение, предпочтение и пространственное представление. Psychol. Эстетика Творчество Искусство S1, 26–32.DOI: 10.1037 / 1931-3896.S.1.26
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Кемпфе Дж., Седлмайер П. и Ренкевитц Ф. (2011). Влияние фоновой музыки на взрослых слушателей: метаанализ. Psychol. Музыка 39, 424–448. DOI: 10.1177 / 0305735610376261
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Канг, Х. Дж., И Уильямсон, В. Дж. (2014). Фоновая музыка может помочь в изучении второго языка. Psychol. Музыка 42, 728–747. DOI: 10.1177 / 0305735613485152
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Кигер, Д.М. (1989). Влияние музыкальной информационной нагрузки на задание на понимание прочитанного. Percept. Mot. Навыки 69, 531–534. DOI: 10.2466 / pms.1989.69.2.531
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Коу С., Макклелланд А. и Фернхэм А. (2017). Влияние фоновой музыки и шума на результаты когнитивных тестов китайских интровертов и экстравертов. Psychol. Музыка. DOI: 10,1177 / 0305735617704300. [Epub перед печатью].
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Кюсснер, М.Б., де Гроот, А. М. Б., Хофман, В. Ф., и Хиллен, М. А. (2016). Бета-мощность ЭЭГ, но не фоновая музыка, позволяет прогнозировать оценку запоминания в задаче изучения иностранной лексики. PLoS ONE 11: e0161387. DOI: 10.1371 / journal.pone.0161387
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Мэтьюз Г. и Амеланг М. (1993). Экстраверсия, теория возбуждения и перформанс: исследование индивидуальных различий в ЭЭГ. чел. Индивидуальный. Dif. 14, 347–363. DOI: 10.1016 / 0191-8869 (93)
-NCrossRef Полный текст | Google Scholar
Мэтьюз, Г., и Гиллиланд, К. (1999). Теории личности Х. Дж. Айзенка и Дж. А. Серый: сравнительный обзор. чел. Индивидуальный. Diff. 26, 583–626.
Google Scholar
Миллер Л. К. и Шиб М. (1989). Облегчение и вмешательство фоновой музыкой. J. Music Ther. 26, 42–54. DOI: 10.1093 / jmt / 26.1.42
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Молтени, Э., Бьянки, А. М., Бутти, М., Рени, Г., и Зукка, К. (2007). «Анализ динамического поведения ритмов ЭЭГ во время теста на постоянное внимание», в статье , представленной на 29-й ежегодной международной конференции IEEE Engineering in Medicine and Biology Society (Лион).
Google Scholar
Накамура, С., Садато, Н., Оохаши, Т., Нишина, Э., Фувамото, Ю. и Ёнекура, Ю. (1999). Анализ взаимодействия музыки и мозга с одновременным измерением регионального мозгового кровотока и бета-ритма электроэнцефалограммы у людей. Neurosci. Lett. 275, 222–226. DOI: 10.1016 / S0304-3940 (99) 00766-1
PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar
Паренте, Дж. А. (1976). Музыкальные предпочтения как фактор, отвлекающий от музыки. Percept. Mot. Навыки 43, 337–338. DOI: 10.2466 / pms.1976.43.1.337
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Пул, М. М., Колстра, К. М., и Воорт, Т. Х. А. (2003). Влияние фонового радио и телевидения на выполнение домашних заданий старшеклассниками. J. Commun. 53, 74–87. DOI: 10.1111 / j.1460-2466.2003.tb03006.x
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Рангасвами, М., Поржеш, Б., Чорлиан, Д. Б., Ван, К., Джонс, К.А., Бауэр, Л. О. и др. (2002). Бета-мощность в ЭЭГ алкоголиков. Biol. Психиатрия 52, 831–842. DOI: 10.1016 / S0006-3223 (02) 01362-8
PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar
Рэнсделл, С. Э., и Гилрой, Л. (2001). Влияние фоновой музыки на текстовый текст. Comput. Гул. Behav. 17, 141–148. DOI: 10.1016 / S0747-5632 (00) 00043-1
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Рэй, У. Дж., И Коул, Х.W. (1985). Альфа-активность ЭЭГ отражает требования к вниманию, а бета-активность отражает эмоциональные и когнитивные процессы. Наука 228, 750–752.
PubMed Аннотация | Google Scholar
Шелленберг, Э. Г., Наката, Т., Хантер, П. Г., и Тамото, С. (2007). Воздействие музыки и познавательной деятельности: тесты детей и взрослых. Psychol. Музыка 35, 5–19. DOI: 10.1177 / 0305735607068885
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Шлиттмайер, С.J., и Hellbrück, J. (2009). Фоновая музыка как снижение шума в офисах открытой планировки: лабораторное исследование эффектов производительности и субъективных предпочтений. Заявл. Cogn. Psychol. 23, 684–697. DOI: 10.1002 / acp.1498
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Schmidtke, J. I., and Heller, W. (2004). Личность, аффект и ЭЭГ: прогнозирование моделей региональной мозговой активности, связанной с экстраверсией и невротизмом. чел. Индивидуальный. Dif. 36, 717–732. DOI: 10.1016 / S0191-8869 (03) 00129-6
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Шрайбер, Э. Х. (1988). Влияние музыки на успеваемость студентов. Percept. Mot. Навыки 66, 338–338. DOI: 10.2466 / pms.1988.66.1.338
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Смит Б. Д., Клайн Р., Линдгрен К., Ферро М., Смит Д. А. и Неспор А. (1995). Латерализованная обработка аффекта у эмоционально лабильных экстравертов и интровертов: центральные и вегетативные эффекты. Biol. Psychol. 39, 143–157. DOI: 10.1016 / 0301-0511 (94) 00968-4
PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar
Томпсон, В. Ф., Шелленберг, Э. Г., и Летник, А. К. (2012). Быстрая и громкая фоновая музыка нарушает понимание прочитанного. Psychol. Музыка 40, 700–708. DOI: 10.1177 / 0305735611400173
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Йеркес, Р. М., и Додсон, Дж. Д. (1908). Отношение силы стимула к скорости формирования привычки. J. Comp. Neurol. Psychol. 18, 459–482. DOI: 10.1002 / cne.920180503
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Ханс Дж. Айзенк и Раймонд Б. Кеттелл об интеллекте и личности — Исследовательский портал Университета Бонда
TY — JOUR
T1 — Ханс Дж. Айзенк и Раймонд Б. Кеттелл об интеллекте и личности
AU — Бойл, Грегори Дж.
AU — Станков, Лазарь
AU — Мартин, Николас Г.
AU — Петридес, К.V.
AU — Айзенк, Майкл В.
AU — Ortet, Generos
PY — 2016/12/1
Y1 — 2016/12/1
N2 — Два самых известных исследователя индивидуальных различий двадцатого века века были Ганс Дж. Айзенк и Раймонд Б. Кеттелл. Оба были гигантами научной психологии, опубликовавшими десятки книг и сотни эмпирических рецензируемых журнальных статей. Под влиянием различий Хебба между физиологическим (интеллект A) и эмпирическим (интеллект B), Айзенк сосредоточился на обнаружении лежащих в основе биологических субстратов интеллекта.Аналогичным образом Кеттелл предложил теорию Gf – Gc, которая различает жидкий и кристаллизованный разум. Тест культурного честного интеллекта Кеттелла (CFIT), измеряющий, в первую очередь, подвижный интеллект, был разработан специально для минимизации различий в тестовой систематической ошибке в оценках IQ между различными этническими / расовыми группами. В сфере личности Айзенк принял прагматическую трехфакторную модель, измеренную с помощью опросника личности Айзенка (EPQ-R) и его вариантов. Напротив, Кеттелл использовал лексический подход, который привел к большому количеству первичных и вторичных нормальных и аномальных характеристик личности, измеренных с помощью опросника по шестнадцати личностным факторам (16PF) и соответствующего опросника клинического анализа (CAQ), соответственно.Недавние открытия молекулярной генетики предоставляют эмпирическое подтверждение позиций Айзенка и Кеттелла относительно биологических основ личности и способностей, что позволяет лучше понять причины индивидуальных различий.
AB — Двумя наиболее выдающимися исследователями индивидуальных различий двадцатого века были Ханс Дж. Айзенк и Раймонд Б. Кеттелл. Оба были гигантами научной психологии, опубликовавшими десятки книг и сотни эмпирических рецензируемых журнальных статей.Под влиянием различий Хебба между физиологическим (интеллект A) и эмпирическим (интеллект B), Айзенк сосредоточился на обнаружении лежащих в основе биологических субстратов интеллекта. Аналогичным образом Кеттелл предложил теорию Gf – Gc, которая различает жидкий и кристаллизованный разум. Тест культурного честного интеллекта Кеттелла (CFIT), измеряющий, в первую очередь, подвижный интеллект, был разработан специально для минимизации различий в тестовой систематической ошибке в оценках IQ между различными этническими / расовыми группами.В сфере личности Айзенк принял прагматическую трехфакторную модель, измеренную с помощью опросника личности Айзенка (EPQ-R) и его вариантов. Напротив, Кеттелл использовал лексический подход, который привел к большому количеству первичных и вторичных нормальных и аномальных характеристик личности, измеренных с помощью опросника по шестнадцати личностным факторам (16PF) и соответствующего опросника клинического анализа (CAQ), соответственно. Недавние открытия молекулярной генетики предоставляют эмпирическое подтверждение позиций Айзенка и Кеттелла относительно биологических основ личности и способностей, что позволяет лучше понять причины индивидуальных различий.
UR — http://www.scopus.com/inward/record.url?scp=84989888374&partnerID=8YFLogxK
U2 — 10.1016 / j.paid.2016.04.029
DO — 10.1016 / j.paid.2016.04. 029
M3 — Артикул
AN — SCOPUS: 84989888374
VL — 103
SP — 40
EP — 47
JO — Личность и индивидуальные различия
JF — Личность и индивидуальные различия SN
9000 8869ER —
Некролог Ханс Юрген Айзенк (1916-97)
Психолог, создавший современную научную теорию личности
Кредит: POPPERFOTO
Упомяните «науку о личности», и вас могут обвинить в оксюмороне.Тем не менее, эта наука существует, важна и процветает. В значительной степени это создание одного человека — Ганса Айзенка, который умер 4 сентября в возрасте 81 года.
Айзенк родился в Берлине, но уехал в 1934 году, потому что ненавидел нацизм. Он приехал в Лондонский университет с намерением изучать физику, но его предыдущие исследования не соответствовали критериям приема. Поэтому он зарегистрировался в психологии как на ближайшем к науке, что они могли позволить.
Когда Айзенк начал свою работу в 1940-х годах, поле было откровенно беспорядочным.Были идентифицированы, помечены и измерены тысячи личностных качеств, в основном с помощью коротких анкет. Попытки упростить это изобилие были основаны на многомерном статистическом анализе. Они были направлены на то, чтобы уменьшить поверхностный узор корреляций между всеми возможными парами измерений до меньшего числа основных факторов, которые затем могли бы со статистической точки зрения воспроизвести основные особенности поверхностного узора. Но не было согласия относительно правильной формы анализа, хотя все, кроме Айзенка, были согласны с тем, что будет предложено чисто статистическое решение (если бы только можно было убедить других в том, что свое собственное лучше!).
Айзенк прервал многословие первым, кардинальным пониманием — никакое решение не может быть найдено на основе чисто статистических критериев, и любое предлагаемое решение может служить только в качестве гипотезы, которую затем необходимо подвергнуть стандартным научным тестам на предсказание, проверку и проверка. Он показал, что все предлагаемые решения математически эквивалентны и взаимно переводимы. Таким образом, спор велся не о математике, а о том, какая версия математики лучше всего применима к истинной «структуре личности».
Если есть такая вещь, как структура личности, что ее порождает? Второе важное открытие Айзенка заключалось в том, что источник мог лежать только в организации мозга: какие бы генетические, средовые или социальные влияния ни вносили вклад в индивидуальность человека, они должны были действовать, формируя способ функционирования мозга. Однако, безусловно, в 1940-х и 1950-х годах было невозможно непосредственно изучить соответствующие особенности функции мозга, поэтому выводы необходимо было делать на основе экспериментальных исследований поведения.В этой стратегии, по его признанию, Айзенк пошел по стопам Ивана Павлова. Но в то время как Павлов начал с наблюдений за поведением животных и размышлял о человеческой личности, Айзенк начал с измерения индивидуальных различий в поведении человека и искал объяснения в мозге млекопитающих на основе поведения животных. Поскольку ему приходилось опираться на то, что было известно в этих более фундаментальных, относительно слаборазвитых областях, детали его необычайно всеобъемлющей теории личности были во многих отношениях ошибочными.Тем не менее, он набросал основную логическую форму, которую должна принять такая теория, чтобы, я верю, она оставалась прочной.
В то время почти все, что Айзенк писал на эту тему, было предметом горячих споров. Сегодня широко распространено мнение о том, что его основные постулаты были правильными. Например, в лучших традициях научной экономичности он считал, что существует всего несколько (три, по его мнению) фундаментальных и независимых измерения, которые определяют пространство, в котором человеческая личность может меняться.Он упорно защищал эту позицию против оппозиции, которая отступила с начального минимума 16 до модальных пяти в настоящее время, два из которых (экстраверсия и невротизм) идентичны его. Он также считал, что большая часть различий по трем основным параметрам личности
(третье — психотизм) отражает кумулятивное действие аддитивных полигенов и что психическое расстройство часто возникает из-за крайних позиций в результирующем непрерывном распределении уязвимости.Эта точка зрения, которая изначально была сразу отвергнута как клиницистами, так и социологами, теперь стала настолько общепринятой, что вызвала международную гонку за выявление генов, которые определяют высокий уровень невротизма и, следовательно, расстройства тревожности и депрессии.
Несомненно, построение научной теории личности было самым важным и непреходящим достижением Айзенка. Только за это он заслужил почести, которых в своей стране он (как это ни скандально) никогда не получал.Отчасти причина этого пренебрежения кроется в его деятельности как адвоката и полемиста. Его первая битва была против психоанализа. В 1946 году Айзенка назначил в Институт психиатрии (где он провел остаток своей карьеры) психиатр Обри Льюис. Одной из его задач было организовать учебный курс для клинических психологов. Обыскав Соединенные Штаты (в которых тогда доминировал психоанализ), он отверг все примеры, которые он там нашел, и создал свою собственную новую тренировочную модель, основанную на данных фундаментальных и клинических экспериментальных исследований.
С тех пор эту модель копировали во всем мире, и она во многом способствовала тому, что стало наиболее эффективным методом лечения ряда невротических расстройств — когнитивно-поведенческой терапией. Хотя Айзенк внес небольшой непосредственный вклад в эти терапевтические достижения, его защита была очень важна для распространения информации. Но в процессе он оттолкнул целое поколение психодинамических психиатров. К этому он вскоре добавил других врагов, поскольку он поддерживал множество политически некорректных причин: он утверждал, что коммунисты и фашисты имеют схожие личности; что нельзя исключить возможность того, что расовые или половые различия в IQ, по крайней мере частично, имеют генетическую основу; и что корреляция между курением и заболеванием может быть опосредована общим фактором, например типом личности.
На личном уровне Айзенк был самым добрым и вежливым из мужчин. В печати, однако, он любил драки, используя оружие интеллекта, но без ограничений. Из-за этой драчливости его репутация, несомненно, пострадала; но я полагаю, что его положение как наиболее цитируемого психолога своего поколения будет отражено в учебниках истории.
Информация об авторе
Филиалы
Институт психиатрии, Парк Де Креспиньи, Дания Хилл, SE5 8AF, Лондон, Великобритания
Джеффри Грей
Об этой статье
Цитируйте эту статью
J.Некролог Ганс Юрген Айзенк (1916-97). Nature 389, 794 (1997). https://doi.org/10.1038/39755Ссылка для скачивания
Дополнительная литература
Ганс Дж. Айзенк: Введение в специальный выпуск, посвященный столетию
Личность и индивидуальные особенности (2016)
Ханс Дж.Айзенк и Раймонд Б. Кеттелл об интеллекте и личности
- Грегори Дж. Бойл
- , Лазарь Станков
- , Николас Г. Мартин
- , К.В. Петридес
- , Майкл В. Айзенк
- и Дженерос Ортет
Личность и индивидуальные особенности (2016)
Порядок в сложности: как Ганс Айзенк объединил дифференциальную психологию и эстетику
- Нильс Мышковски
- , Мартин Сторме
- и Франк Зенасни
Личность и индивидуальные особенности (2016)
Черта благосостояния: Ганс Айзенк, личность и социальные проблемы
Личность и индивидуальные особенности (2016)
Комментарии
Отправляя комментарий, вы соглашаетесь соблюдать наши Условия и принципы сообщества.Если вы обнаружите что-то оскорбительное или несоответствующее нашим условиям или правилам, отметьте это как неприемлемое.
Разделенные «я» как нервные типы
Когда я начал готовить лекцию в память о Гансе Айзенке, мне внезапно пришло в голову, что прошло более 50 лет с тех пор, как я впервые встретил Ганса Айзенка. «Встреча» — небольшое преувеличение, поскольку встреча была более односторонней: я был студентом Университетского колледжа Лондона и слушал его лекции о личности.Я вспоминаю, что этот опыт был весьма вдохновляющим, и, хотя я не знал об этом в то время, в конечном итоге он поставил меня на карьерный путь, на который в различных смыслах и в разных точках сильно повлияли его идеи. Ниже следует небольшая дань уважения этому. Я выбрал в качестве темы относительно скромную часть обширной работы Айзенка: его работы о психотизме и психотических расстройствах. Это сделано не для того, чтобы пропагандировать детали теоретических рассуждений Айзенка по этому поводу — на самом деле я часто очень критически относился к этому (Claridge, 1981, 1983).Мой выбор был больше мотивирован желанием напомнить тем, кто интересуется серьезными психическими заболеваниями, о некоторых общих принципах того, что он должен был сказать, принципах, которые в значительной степени были потеряны в текущих дебатах о природе психотического расстройства. Психоз также был в центре внимания моих собственных исследований на протяжении последних нескольких десятилетий, и поэтому у меня есть еще одна особая причина признаться в долгу перед Айзенком за то, что он посеял семена моего интереса к этой теме.
Обсуждение здесь будет ограничено шизофренией, потому что именно здесь в основном возникают спорные дискуссии о психозах — и потому что это более простой способ представить аргументы.Однако все последующее в равной степени применимо и к другим формам психотических заболеваний. По крайней мере, в одном моменте я согласен с Айзенком: его поддержка концепции унитарного психоза и общей черты психотизма (Айзенк, 1952; Айзенк и Айзенк, 1976).
Природа серьезных психических заболеваний всегда открывалась для различных интерпретаций, современные описания которых обычно начинаются с упоминания двух выдающихся европейских психиатров: Эмиля Крепелина (1856–1926) и Ойгена Блейлера (1857–1939).Блейлер известен тем, что ввел в употребление термин «шизофрения», в то время как Крепелин оказал еще более широкое влияние на психиатрию во многих отношениях. Он представил то, что до сих пор остается основной структурой психиатрической классификации, и установил модель медицинского заболевания как парадигму психического заболевания. Последнее, что касается психотических заболеваний, в последнее время было названо теорией «сломанного мозга», предполагающей, что такие состояния, как шизофрения, по сути, являются неврологическими заболеваниями, схожими с другими дегенеративными расстройствами нервной системы (Andreasen, 1984).
Эта медицинская модель регулярно подвергалась атакам. И здесь мы снова можем идентифицировать двух исторически важных фигур, которые, как Крепелин и Блейлер, были примерно современниками друг друга: Р.Д. Лэнг (1927-89) и Х. Дж. Айзенк (1916-97). Из них двоих Лэнг был гораздо более известен, по крайней мере, в обществе в целом. Его основополагающая книга о шизофрении «Разделенная личность» (Laing, 1960) стала не просто заявлением для альтернативной психиатрии; он также стал библией молодежного протестного движения 1960-х годов против «истеблишмента».Айзенк (1960) был столь же откровенен, но его голос был больше слышен в коридорах и лекционных залах академических кругов. Там, как и Лэйнг, он определенно не нравился психиатрам; но — и это важный момент, который следует иметь в виду для дальнейшего обсуждения здесь — его также не любили многие психологи, особенно клинические психологи, которых убедила идея Разделенной Самости.
Лэнг и Айзенк, конечно, были очень разными персонажами, но поучительно вкратце сравнить их немного дальше, чтобы получить некоторое представление о сложности проблем, которые мы пытаемся здесь разобрать.Первое, что следует отметить, это то, что в очень важном смысле они оба фактически говорили одно и то же! Таким образом, критикуя медицинскую модель, они оба приводили доводы в пользу неразрывной связи между болезнью и здоровьем: чтобы понять больных, нужно протянуть руку, чтобы понять здоровых. Но, конечно, предложенный ими способ сделать это был совершенно другим. Подход Айзенка был статистическим и биологическим; Лэйнг был социальным, психоаналитическим и философским.
В своей нынешней форме дебаты о шизофрении обычно представляют как простое противопоставление двух поляризованных взглядов, несогласных по значению биологии для ее этиологии и лечения.
С одной стороны, есть те, кто подчеркивает психологические и психосоциальные причины, кто интересуется субъективным переживанием психотического состояния и кто — среди клинических психологов — поощряет использование когнитивно-поведенческих методов лечения. Напротив, другие подчеркивают генетическую причину аномалий головного мозга, для которых лекарственные препараты являются наиболее подходящей терапией. Эта последняя, так называемая «биомедицинская» модель несколько упрощена, но подводит меня к основной теме этой статьи.
Попытки концептуализировать шизофрению и другие психозы с биологической точки зрения уходят корнями в две относительно разные теоретические традиции. Один — на стороне личности и формирующий фон для вклада Айзенка (1957) в эту область — берет свое начало в пространственном описании личности Кречмера (1925) и в формулировке темперамента «нервного типа» Павлова (1935): это психологическое и психологическое воздействие. поведенческие различия отражают естественные вариации функции мозга.Согласно этой точке зрения, отправной точкой теории является нормальная личность, а ненормальное (психическое заболевание) рассматривается как ее расширение, преувеличение или искажение.
Другая теоретическая традиция зародилась в конце болезни. Даже модель «сломанного мозга» может иметь определенную размерность. Это было сформулировано на раннем этапе признания «шизоида» как легкого варианта шизофрении, идея, которая, согласно М. Блейлеру (1978), была внесена в клинические дискуссии его отцом примерно в 1910 году.Современные эквиваленты такой размерности в медицинской интерпретации шизофрении — это понятия шизотипии (Meehl, 1962, 1990) и спектра шизофрении.
Несмотря на внешнее сходство, эти две формулировки непрерывности психотического расстройства — личностная и медицинская — на самом деле совершенно разные. В другом месте (Claridge, 1997) я попытался уловить различие между квазимерными и полностью размерными моделями шизотипии. Утверждается, что первое основано на идее шизотипии как дефицита ЦНС, обусловленного одним геном, хотя и в меньшей степени, чем при полномасштабной шизофрении, и иногда компенсируется иллюзией нормальности.Теория полного измерения, с другой стороны, предполагает, что шизотипия — это просто мультигенное измерение личности «нервного типа», как и любое другое, хотя иногда и удваивающееся как предрасположенность к психическим заболеваниям. В качестве аналогии здесь мы можем сравнить тревожность и расстройства тревожности.
Еще одно существенное различие между двумя моделями — это их взгляд на возможность действительно здоровой формы шизотипии (McCreery & Claridge, 2002) — или то, что МакКрири (1993) назвал «счастливой шизотипией»: логически невозможно в квазимодели, но существует внутренняя сущность. , даже определяющая, особенность полностью размерной модели.
Преимущество полностью размерной модели состоит в том, что она может учитывать совершенно разные результаты шизотипии. Таким образом, можно согласовать идею о том, что когнитивные и эмоциональные качества, присущие сильно шизотипическим людям, действительно могут предрасполагать их к разрушительным серьезным психическим заболеваниям: дезорганизованному мышлению, угрожающим галлюцинациям, бредовым убеждениям, негативному настроению и нарушенному аффекту. Тем не менее, это также может допускать возможность того, что эти же самые черты приведут к полезным и адаптивным психическим переживаниям и будут связаны с повышенным творчеством, неугрожающими отклонениями восприятия (например,грамм. внетелесный опыт), а также паранормальные убеждения и сообщения о переживаниях.
Что определяет, какая из этих судеб постигает конкретного человека? Таблица 1 делает то, что, мы надеемся, является обоснованным предположением о некоторых важных переменных. В предложениях нет ничего особенно оригинального: таблица просто предназначена для того, чтобы подчеркнуть тот факт, что шизофрения, как и любое другое психологическое расстройство, возникает в результате генетически детерминированной предрасположенности, взаимодействия с семьей и социальными влияниями и изменена другими личностными и когнитивными факторами.
Вероятно, наиболее важным фактором, определяющим исход здоровья или болезни, является наличие или отсутствие ангедонической нехватки эмоциональной реакции. Хотя это может показаться нелогичным, переживания галлюцинаторного типа, которые помогают определить более позитивные симптомы психоза, сами по себе не являются сильным фактором риска. Они могут сделать это только тогда, когда негативная эмоциональность также является частью профиля. Таким образом, важно, что здоровые люди, сообщающие о сильных аберрантных переживаниях восприятия (например,грамм. внетелесный опыт) редко показывает высокие баллы по критериям более негативных (ангедонических) аспектов (например, McCreery & Claridge, 2002). Дополняют этот эффект и, возможно, частично его отражают «синтонические черты личности», например социально приобретенное принятие и, следовательно, отсутствие беспокойства по поводу опыта «психотических» восприятий и мыслей. Говорят, что Жан Поль Сартр, когда он в детстве сказал своей матери, что слышит голоса, был уверен, что беспокоиться не о чем.
Включение «случайных факторов», возможно, также заслуживает дальнейшего комментария. На мой взгляд, этот элемент «носа Дарвина» в человеческом опыте и развитии не особо подчеркивается, как могло бы быть. Тем не менее, на ход жизни человека и окружающих его людей могут сильно влиять явно случайные события, которые внезапно становятся заметными. Это, конечно, верно повсеместно, но может быть острым в случае серьезных психических заболеваний, таких как шизофрения или крайнее отклонение от шизотипических, шизоидных или пограничных черт.Здесь, как подтвердят многие клиницисты, случайная встреча, скажем, с другим заботливым человеком часто может сделать разницу между жизнью, полной удовлетворения, и жизнью, полной страданий. Несчастные случаи при родах также могут быть отнесены к этой же категории в соответствии с «защитными факторами», перечисленными в таблице. Например, наличие привилегий или воздействие на определенную фазу изменения социальных норм может существенно повлиять на определение и последствия отклонения. Льюис Кэрролл и Джон Раскин вряд ли выжили бы так же комфортно, как в другом месте, в другое время и с другим наследием.
Ключевой вывод, который следует извлечь из Таблицы 1, однако, касается биологии, и он двоякий. Во-первых, это функционирование нервной системы играет значительную (и поддающуюся обнаружению) роль в процессах, которые приводят к различным результатам для тех, кто подвержен серьезным психическим заболеваниям. А во-вторых, как я пытался объяснить, признание этого факта ни в коем случае не означает принятие традиционной модели медицинского заболевания.
Для тех, кто не придерживается ни одной стороны в дебатах о шизофрении, ее конструирование как психобиологическое расстройство покажется бесспорным, почти самоочевидным.Тем не менее, в некоторых областях когнитивной клинической психологии все еще, кажется, есть некоторые трудности в том, чтобы сбросить более жесткие оковы лэйнгианского наследия и открыть по-настоящему альтернативные взгляды на шизофрению: альтернативные взглядам Лэйнга и биологической психиатрии. Рассмотрим следующее из книги Ричарда Бенталла (2003) «Объяснение безумия:
…» Пересмотренная биомедицинская модель Гордона Клариджа, в которой безумие рассматривается как дисфункциональное проявление крайнего варианта нормальной личности, кажется, находится под угрозой из-за очевидной связи между безумием и гений.(стр.115)
Удивительно (учитывая его участие в окончательных исследованиях структуры шизотипии: Bentall et al., 1989), Бенталл, очевидно, неправильно понял как размерные модели шизофрении, так и варианты так называемого «биомедицинского» объяснения. (Конечно, именно связь между безумием и гениальностью придает силу описанной здесь полностью размерной модели). Таким образом, может показаться, что в своем стремлении убедить нас, что биологические вещи не имеют отношения к их предприятию, когнитивные клинические психологи отвергли некоторые идеи, которые, по иронии судьбы, поддерживают их аргумент против теории «сломанного мозга».Рискну предположить, что это случай выброса мозга при промывании мозгов.
— Гордон Кларидж — почетный профессор аномальной психологии Оксфордского университета и почетный член Колледжа Магдалины. Электронная почта: [электронная почта защищена].
ТАБЛИЦА 1 Высокая шизотипия, исходы здоровья или болезни: возможные влияния
Генетическая нагрузка Профиль шизотипических черт
l Необычных переживаний (например, галлюцинаций) недостаточно …
l Отрицательные (ангедонические) черты, более ограничивающие
Защитные факторы
l Высокий интеллект
l Социально-синтонные черты личности
(e.грамм. социальная приемлемость)
l Счастливая семья
l Здоровый контекст для девиантных убеждений / поведения
Уязвимость к факторам болезни
l Отсутствие перечисленных выше факторов
l Раннее злоупотребление и пренебрежение
l Биологическая опасность (например, родовые осложнения)
l Злоупотребление наркотиками
Случайные факторы!
Обсуждение и обсуждение
Насколько убедительны доказательства связи между творчеством и безумием?
Являются ли шизофрения и биполярное аффективное расстройство просто вариантами единого психоза?
Как когнитивная клиническая психология может выиграть от рассмотрения пересмотренной биомедицинской модели психоза?
Выскажите свое мнение по тем или иным вопросам, поднятым в этой статье.Отправляйте «Письма» на [адрес электронной почты защищен] или делитесь на нашем форуме через www.thepsychologist.org.uk.
Список литературы
Андреасен, Н. (1984). Сломанный мозг: биологическая революция в психиатрии. Нью-Йорк: Харпер и Роу.
Бенталл, Р.П. (2003). Объяснение безумия. Лондон: Аллен Лейн.
Бенталл Р.П., Кларидж Г. и Слэйд П. (1989). Многомерный характер шизотипических черт: факторное аналитическое исследование с нормальными предметами. Британский журнал клинической психологии, 28, 363–375.
Блейлер М. (1978). Шизофренические расстройства. (перевод С.М.Клеменса). Нью-Хейвен: издательство Йельского университета.
Кларидж, Г. (1981). Психотизм. В Р. Линн (ред.) Измерения личности. Документы в честь Х. Дж. Айзенка (стр. 364–387). Оксфорд: Pergamon Press.
Кларидж, Г. (1983). Шкала психотизма Айзенка. В J.N. Мясник и К.Д. Спилбергер (ред.) «Успехи в оценке личности» (том 2). Хиллсдейл, Нью-Джерси: Лоуренс Эрлбаум Ассошиэйтс.
Claridge, G. (Ed) (1997).Шизотипия: последствия для болезней и здоровья. Оксфорд: Издательство Оксфордского университета.
Айзенк, Х. Дж. (1952). Шизотимия-циклотимия как измерение личности: II: экспериментальная. Журнал личности, 20, 345–384.
Айзенк, HJ (1957). Динамика тревожности и истерии. Лондон: Рутледж и Кеган Пол.
Айзенк, HJ (1960). Классификация и проблема диагностики. В Х. Дж. Айзенке (ред.) Справочник по ненормальной психологии. (стр 1-31) Лондон: Питман.
Айзенк, Х.Дж. и Айзенк, С.Б.Г. (1976). Психотизм как измерение личности. Лондон: Ходдер и Стоутон.
Кречмер, Э. (1925). Телосложение и характер. (Перевод W.J.H. Sprott). Лондон: Кеган, Тренч и Трубнер.
Laing, R.D. (1960). Разделенная личность. Лондон: Тависток.
МакКрири, К. (1993). Шизотипия и внетелесные переживания. Неопубликованные D.Phil. Тезис. Оксфордский университет.
McCreery, C. & Claridge, G. (2002). Здоровая шизотипия: случай внетелесных переживаний. Личность и индивидуальные различия, 32, 141–154.
Meehl, P.E. (1962). Шизотаксия, шизотипия и шизофрения. Американский психолог, 17, 827–838.
Meehl, P.E. (1990). К единой теории шизотаксии, шизотипии и шизофрении. Журнал расстройств личности, 4, 1–99.
Павлов И.П (1935). Среда, 23 января. В Избранных произведениях (пер. С. Бельского). Москва: Иностранные языки, 1955.
Более пристальный взгляд на теории черт личности
Если бы вас попросили описать личность близкого друга, что бы вы сказали? На ум могут прийти описательные термины, такие как «общительный», «добрый» и «уравновешенный».«Все они представляют собой черты характера. Что именно означает слово« черта »?
Черту можно рассматривать как относительно стабильную характеристику, которая заставляет людей вести себя определенным образом. Личностный подход к личности — одно из основных теоретических направлений в изучении личности. Теория черт предполагает, что отдельные личности состоят из этих широких предрасположенностей.
В отличие от многих других теорий личности, таких как психоаналитические или гуманистические теории, личностный подход к личности сосредоточен на различиях между людьми.Сочетание и взаимодействие различных черт формируют личность, уникальную для каждого человека. Теория черт ориентирована на выявление и измерение этих индивидуальных характеристик личности.
Теория черт Гордона Олпорта
В 1936 году психолог Гордон Олпорт обнаружил, что один только англоязычный словарь содержал более 4000 слов, описывающих различные черты личности. Он разделил эти черты на три уровня:
- Кардинальные черты : Олпорт предположил, что кардинальные черты редки и доминируют, обычно развиваясь в более позднем возрасте.Они имеют тенденцию определять человека до такой степени, что их имена становятся синонимами их личности. Примеры этого включают следующие описательные термины: макиавеллистический, нарциссический, донжуанский и христоподобный.
- Центральные черты : Эти общие характеристики формируют базовые основы личности. Хотя центральные черты не так доминируют, как кардинальные, они описывают основные характеристики, которые вы можете использовать для описания другого человека. Такие термины, как «умный», «честный», «застенчивый» и «тревожный», считаются центральными качествами.
- Вторичные черты : Вторичные черты иногда связаны с установками или предпочтениями. Часто они появляются только в определенных ситуациях или при определенных обстоятельствах. Некоторые примеры включают беспокойство о публичных выступлениях или нетерпение во время ожидания в очереди.
Опросник по 16 личностным факторам Кеттелла
Теоретик черт характера Раймонд Кеттелл сократил количество основных черт личности из первоначального списка Олпорта, превышающего 4000, до 171. Он сделал это в первую очередь за счет исключения необычных черт и сочетания общих характеристик.
Затем Кеттелл оценил большую выборку людей по этим 171 признакам. Затем, используя статистический метод, известный как факторный анализ, он определил тесно связанные термины и в конечном итоге сократил свой список до 16 ключевых черт личности.
По словам Кеттелла, эти 16 черт являются источником всей человеческой личности. Он также разработал одну из наиболее широко используемых личностных оценок, известную как «Опросник по 16 личностным факторам».
Три измерения личности Айзенка
Британский психолог Ганс Айзенк разработал модель личности, основанную всего на трех универсальных следах.Взаимодействие с другими людьми
- Интроверсия / экстраверсия : Интроверсия включает в себя направление внимания на внутренние переживания, в то время как экстраверсия связана с сосредоточением внимания на других людях и окружающей среде. Человек с высоким уровнем интроверсии может быть тихим и сдержанным, в то время как человек с высоким уровнем экстраверсии может быть общительным и общительным.
- Невротизм / эмоциональная стабильность : Этот аспект теории черт Айзенка связан с капризностью и уравновешенностью.Невротизм относится к склонности человека расстраиваться или эмоционально, в то время как стабильность относится к тенденции оставаться эмоционально постоянным.
- Психотизм : Позже, после изучения индивидуумов, страдающих психическими заболеваниями, Айзенк добавил к своей теории черт индивидуальное измерение, которое он назвал психотизмом. Лица, обладающие высокой этой чертой, как правило, с трудом справляются с реальностью и могут быть антиобщественными, враждебными, неэмпатичными и манипулятивными.
Пятифакторная теория личности
Теории Кеттелла и Айзенка были предметом значительных исследований.Это привело некоторых теоретиков к мысли, что Кеттелл сосредоточился на слишком многих чертах, а Айзенк — на слишком немногих. В результате появилась новая теория черт, которую часто называют теорией «большой пятерки».
Эта пятифакторная модель личности представляет пять основных черт, которые взаимодействуют с формированием человеческой личности. Хотя исследователи часто расходятся во мнениях относительно точных обозначений для каждого измерения, чаще всего описываются следующие:
- Доброжелательность
- Добросовестность
- Экстраверсия
- Невротизм
- Открытость
Оценка теории черт
Большинство теоретиков и психологов сходятся во мнении, что людей можно описать на основе их личностных качеств.Тем не менее теоретики продолжают спорить о количестве основных черт, составляющих человеческую личность. Хотя у теории черт есть объективность, которой не хватает некоторым теориям личности (например, психоаналитической теории Фрейда), у нее есть и слабые стороны.
Некоторые из наиболее распространенных критических замечаний в адрес теории черт характера основаны на том факте, что черты характера часто являются плохими предикторами поведения. Хотя человек может получить высокие оценки по определенным характеристикам, он не всегда может вести себя таким образом в каждой ситуации. Другая проблема заключается в том, что эти теории черт характера не рассматривают, как и почему индивидуальные различия в личности развиваются или возникают.
Слово от Verywell
Изучение личности и того, что формирует и влияет на каждого человека, увлекательно. Как видите, у тех, кто изучает эту область, разные мнения. Тем не менее, они основываются друг на друге, и теоретики стремятся усовершенствовать работы своих предшественников, что является общим для всех научных исследований.
Важнее всего понять, что у всех разные личностные качества. У каждого из нас есть определенные черты, которые доминируют в нашей личности, с множеством черт, которые могут возникнуть в разных ситуациях.Кроме того, наши черты характера могут со временем меняться и формироваться под влиянием нашего опыта.
| Поиск: . Полный текст: Все публикации и книги |
|
Один интеллект или много?
В последнее десятилетие девятнадцатого века школьная система поручила французскому врачу Альфреду Бине разработать способ дифференцировать необразованных или сильно умственно отсталых учеников от других учеников.Для этого он разработал тест на интеллект. Самые первые тесты интеллекта, представленные десятью годами ранее, делали упор на сенсорные задачи, физические измерения и простые процессы. В отличие от этих тестов, Бине разработал тест интеллекта, который состоял из элементов, требующих сложных процессов разума, и исследовал всестороннего человека. Следовательно, результаты шкал Бине оказались успешными в различении двух типов студентов. Успех теста Бине привел к гораздо более серьезному вопросу: что именно измеряют эти тесты? Тесты утверждали, что измеряют интеллект.Но если они измеряли интеллект, то следующий вопрос, который возникал, был такой: что такое интеллект? Именно с этого момента начались большие дебаты об определении интеллекта.Существует общее мнение, что существуют разные уровни интеллекта и что разные люди обладают разными способностями интеллекта. Другими словами, «люди отличаются друг от друга своей способностью понимать сложные идеи, эффективно адаптироваться к окружающей среде, учиться на собственном опыте, участвовать в различных формах рассуждений, преодолевать препятствия, размышляя» (Neisser et al., 1996, стр. 77). Но вопрос о том, сколько и каких типов различных типов интеллекта существует, и как определять интеллект, все еще обсуждается.
Две теории о природе интеллекта
Сегодня существует две основные точки зрения на природу интеллекта. Первые, поддерживаемые такими психологами, как Айзенк, Гальтон, Дженсен и Спирмен, полагают, что весь интеллект происходит от одного общего фактора, известного как g . Сторонниками другой школы мысли являются Гарднер, Штернберг и Терстон.Эти психологи считают, что существует более одного общего типа интеллекта, или, другими словами, существуют разные типы интеллекта. Интересное замечание об этой школе мысли состоит в том, что даже внутри этого лагеря существуют разногласия по поводу того, сколько именно существует различных типов интеллекта.Единая служба общей разведки
Существуют веские аргументы в пользу теории одного общего типа интеллекта. Наиболее убедительным доказательством единой общей модели интеллекта является тот факт, что существует доказательство единственного общего фактора, который определяет уровень интеллекта человека.Это также известно как положительное многообразие (Spearman, 1904). Кроме того, существует очень высокая корреляция между IQ и очень простыми когнитивными задачами, что подтверждает теорию единого общего интеллекта (Eysenck, 1982).Положительный коллектор. Первым аргументом в пользу одного общего интеллекта является тот факт, что существует высокая положительная корреляция между различными тестами когнитивных способностей. Спирмен (1904), проводя свое исследование, давал многим людям различные типы тестов, охватывающих несколько различных областей когнитивных способностей.Когда он изучил результаты этих различных тестов, он обнаружил, что существует положительная корреляция между тестами для данного человека. Другими словами, если определенный человек хорошо справился с тестом на вербальные способности, то этот же человек также хорошо справился с другим тестом другой когнитивной способности, например, тестом по математике. Спирмен назвал эту положительную корреляцию между тестами «положительным многообразием». Этот положительный коллектор также назывался фактором общего интеллекта, или g .Это единственный фактор, определяющий интеллект человека. Дженсен (1997) поддержал теорию единого общего интеллекта, заявив, что «положительная корреляция между всеми элементами когнитивного теста является данностью, неумолимым фактом природы. выбор, как ошибочно полагают некоторые критики »(с. 223). Это положительное многообразие привело Спирмена (1904) к открытию большого первого фактора, получившего название общего интеллекта, или g .
Время реакции и г . Еще одним сильным аргументом в пользу одного общего интеллекта является тот факт, что существует очень высокая корреляция между временем реакции и IQ. Согласно Айзенку (1982), «IQ очень сильно коррелирует (0,8 и выше без поправки на затухание) с тестами, которые по сути настолько просты или даже прямо физиологичны, что их вряд ли можно считать когнитивными в общепринятом смысле» (стр. 9). Например, примером типа тестов, используемых для измерения времени реакции, является тест, в котором включается свет.Участника просят нажать кнопку, как только он увидит, как загорелся свет. С помощью таких тестов можно измерить время реакции. Учитывая, что для ответа необходимы только очень простые сенсорные и двигательные движения, трудно утверждать, что культурные, экологические, гендерные, социально-экономические или образовательные различия повлияют на способность участников отвечать на вопросы тестировщиков (Айзенк, 1982). .
Общие определения интеллекта — это «успех в решении проблем, способность к обучению, способность к выработке ноегенетических решений, понимание сложных инструкций или просто всесторонняя когнитивная способность» (Айзенк, 1982, стр.8). Общей чертой всех этих определений интеллекта является то, что все они требуют, чтобы нервная система, особенно мозг, и органы чувств функционировали должным образом. Более того, для выполнения этих типов задач они требуют, чтобы обработка информации, происходящая в телесных системах, была относительно безошибочной.
Дженсен (1993), а также другие, синтезировали эти факты и предположили, что «наиболее очевидная гипотеза состоит в том, что скорость обработки информации является существенным основанием, если g , и одной из возможных неврологических основ скорости обработки является скорость передачи. через нервные пути »(с.54). Скорость передачи информации может быть достаточно хорошо измерена или экстраполирована на основе оценок времени реакции. Следовательно, если у человека более высокая скорость нейронной обработки, у него или нее будет лучшее время реакции. В свою очередь, учитывая, что время реакции сильно коррелирует с IQ, люди с более высокой скоростью нейронной обработки имеют более высокий IQ. Следовательно, скорость нейронной обработки определяет уровень интеллекта человека; этот интеллект — один общий интеллект, г .
Резюме. Штернберг и Гарднер (1982) резюмировали теорию одного общего интеллекта, заявив, что «общий интеллект можно понимать компонентно как происходящий частично из выполнения общих компонентов в поведении обработки информации» (стр. 251). И Спирмен (1973/1923) пришел к выводу, что «когнитивные события, как и в физике, допускают, что они сводятся к небольшому количеству определенно формулируемых принципов в смысле окончательных законов» (стр.341). Эти психологи, как и многие другие, считают, что интеллект можно определить с помощью одного фактора. Независимо от того, можно ли назвать этот единственный фактор положительным многообразием, скоростью нейронной обработки или g , сложности человеческого разума и его процессов могут быть сведены к одному фактору, определяемому как интеллект.
Множественный интеллект
Все разные сторонники одного общего интеллекта согласны с тем, что существует один фактор, определяющий интеллект, а сторонники множественного интеллекта согласны с тем, что существует более одного единственного типа интеллекта.Однако разные сторонники множественного интеллекта не согласны с тем, сколько разных видов интеллекта существует или могло бы быть. Я считаю, что теории, выдвинутые Гарднером и Штернбергом, заслуживают наибольшего внимания. У них обоих есть собственная теория множественного интеллекта; Гарднер (1983) считает, что существует семь форм интеллекта; Штернберг (1985) полагает, что существует три формы интеллекта.Теория Гарднера. Теория множественного интеллекта Гарднера предполагает, что существует семь различных форм интеллекта.Они бывают лингвистическими, музыкальными, пространственными, телесными, межличностными, внутриличностными и логико-математическими. Развивая свою теорию, Гарднер (1983) попытался исправить некоторые ошибки прежних психологов, которые «все игнорировали биологию; все не смогли справиться с высшими уровнями творчества; и все были нечувствительны. к спектру ролей, выделяемых в человеческом обществе »(стр. 24). Итак, Гарднер основал свою собственную теорию интеллекта на биологических фактах. Ли (1996) резюмирует теорию Гарднера следующим образом:
Предпосылка 1. Если будет обнаружено, что определенные части мозга могут четко отображаться с определенным когнитивным функционированием (A), то это когнитивное функционирование может быть выделено как один кандидат множественного интеллекта (B).(Если А, то Б).Теория Гарднера имеет очень прочную биологическую основу. Вторая предпосылка учитывает мозг как главный физический фактор, определяющий интеллект. Изучая людей с нарушением речи, параличом или другими ограниченными возможностями, Гарднер мог локализовать части мозга, которые были необходимы для выполнения физических функций.Он изучил мозг людей с ограниченными возможностями после смерти и обнаружил, что были повреждения в определенных областях по сравнению с теми, кто не имел инвалидности. Гарднер обнаружил семь различных областей мозга, и поэтому его теория состоит из семи различных видов интеллекта, каждый из которых связан с определенной частью человеческого мозга (Li, 1996).
Предпосылка 2: Теперь было обнаружено, что определенные части мозга четко отображают определенные когнитивные функции, о чем свидетельствует определенное повреждение мозга, ведущее к потере определенной когнитивной функции. (Свидетельство А).
Вывод: Следовательно, множественный интеллект. (Следовательно, Б.). (стр. 34)
Гарднер стремился разработать теорию множественного интеллекта еще и потому, что он чувствовал, что текущие психометрические тесты исследуют только лингвистические, логические и некоторые аспекты пространственного интеллекта, тогда как другие аспекты интеллектуального поведения, такие как атлетизм, музыкальный талант и социальная осведомленность, были не включены (Neisser et al., 1996).
Теория Штернберга. Триархическая теория интеллекта, разработанная Штернбергом, является «всеобъемлющей теорией, более всеобъемлющей … потому что она учитывает социальные и контекстуальные факторы помимо человеческих способностей» (Li, 1996, p. 37). Штернберг (1985) считал, что предшествовавшие ему теории не были неверными, а, скорее, неполными. Следовательно, его теория, как и теория Гарднера, принимает во внимание творческий или музыкальный интеллект. Но что касается других шести интеллектов из теории Гарднера, Штернберг классифицирует их на два разных типа интеллекта: аналитический (или академический) и практический.Эти два типа интеллекта различаются и определяются следующим образом: Аналитические проблемы, как правило, были сформулированы другими людьми, четко определены, содержат всю информацию, необходимую для их решения, имеют только один правильный ответ, который может быть достигнут только одним методом, они не связаны с обычным опытом и имеют мало или никакого внутреннего интереса. Практические проблемы, как правило, требуют признания и формулировки проблемы, плохо определены, требуют поиска информации, имеют различные приемлемые решения, должны быть встроены и требуют предшествующего повседневного опыта, а также требуют мотивации и личного участия.(Neisser et al., 1996, стр.79)
Если бы человек мог хорошо решать тот или иной из этих типов проблем, то он имел бы соответственно высокий аналитический или практический интеллект. Также существуют виртуозы, или люди, которые чрезвычайно талантливы в изобразительном искусстве, эти люди должны обладать высоким творческим интеллектом.
Одна из причин, по которой теория Штернберга получила такое признание, заключается в том, что в реальных жизненных ситуациях она доказала свою эффективность. Например, бразильские беспризорные дети могут делать математику, которую им нужно знать, чтобы вести свой уличный бизнес, но они не могут сдать уроки математики в школе (Carraher, Carraher, & Schliemann, 1985).Подобные свидетельства показывают, что существует два разных типа математического интеллекта: математический интеллект в академическом классе и практический интеллект на улице.
Другие теории. Помимо теорий Гарднера и Штернберга о множественном интеллекте, существуют и другие теории, в том числе теории Терстона и Гилфорда. Оба были сторонниками множественного интеллекта. Терстон (1924) заявил, что «биологическая функция интеллекта — защищать организм от физического риска и удовлетворять его потребности с наименьшими возможными шансами зафиксировать сбой в окружающей среде» (стр.162). Имея это в виду, он обнаружил несколько основных умственных способностей. Как и ожидалось, эти способности — это те способности, которые человек использует, чтобы выжить и добиться успеха в обществе. Он обнаружил это с помощью факторного анализа, как у Спирмена, но Терстон пошел дальше в факторном анализе и произвел ротацию факторов. Он пришел к 13 различным факторам в отличие от фактора Спирмена и назвал их первичными умственными способностями. Эти факторы включали пространственные, перцептивные, числовые, логические, вербальные, память, арифметические рассуждения и дедуктивные способности (Thurstone, 1938).Гилфорд (1967) обнаружил, что структура интеллекта состоит из 4 содержаний, 5 операций и 6 процессов. Каждый из них был смешан и сопоставлен, чтобы получить 120 различных комбинаций способностей.
Заключение
Есть две различные школы мысли о природе интеллекта. У сторонников единого общего интеллекта есть теория, объясняющая биологические причины интеллекта. Учитывая, что они рассматривают скорость нейронной обработки как основу интеллекта, их теория имеет эффективное причинное объяснение.С другой стороны, теория единого общего интеллекта не охватывает все народы. В примере с бразильскими беспризорными детьми они, скорее всего, будут иметь низкие баллы по тесту на интеллект и будут отмечены как имеющие низкий общий интеллект. Тем не менее, они достаточно умны, чтобы делать все математические вычисления, которые им необходимы. Недостатком общей интеллектуальной школы мысли является то, что она сильно зависит от психометрических оценок. Следовательно, он не может принимать во внимание огромное количество различных талантов, которыми обладают люди.Что касается множественного интеллекта, в этой школе тоже есть много теоретиков. Некоторые теории, представленные сторонниками множественного интеллекта, чрезмерны и содержат слишком много построений, чтобы их можно было измерить, например, теория Гилфорда. Но есть разумные объяснения интеллекта, выдвинутые представителями школы множественного интеллекта. Теория Гарднера имеет очень четкое причинное объяснение интеллекта, как объяснение одного общего интеллекта.Но, к сожалению, очень сложно определить и подтвердить гипотезы Гарднера экспериментально из-за деликатности человеческого мозга. У теории Штернберга нет биологической основы, и это умаляет ее обоснованность. Но это также может быть его сильной стороной. Теория фокусируется не на мозге и биологических функциях, а на различных социальных ситуациях. Следовательно, теория применима к разным социальным ситуациям и средам, как ни одна из других теорий.Но, учитывая, что по-прежнему ведутся существенные споры о природе интеллекта и ни одна теория не принимается всеми, все еще есть возможности для улучшения любой данной теории.
Список литературы
Каррахер, Т. Н., Каррахер, Д., и Шлиман, А. Д. (1985). Математика на улицах и в школах. Британский журнал психологии развития, 3, 21–29.Айзенк, Х. Дж. (1982). Вступление. В Х. Дж. Айзенке (ред.), Модель интеллекта (стр.1-10). Нью-Йорк: Springer-Verlag.
Гарднер, Х. (1983). Мировоззрение: теория множественного интеллекта. Нью-Йорк: Основные книги.
Гилфорд, Дж. П. (1967). Природа человеческого интеллекта. Нью-Йорк: Макгроу-Хилл.
Дженсен А. Р. (1993). Почему время реакции коррелирует с психометрическим значением g ? Текущие направления в психологической науке, 2, 53-56.
Дженсен А. Р. (1997). Психометрия интеллекта.В Х. Нюборге (ред.), . Научное исследование человеческой природы: дань уважения Гансу Дж. Айзенку, восемьдесят (стр. 221-239). Нью-Йорк: Эльзевир.
Ли Р. (1996). Теория концептуального интеллекта: мышление, обучение, творчество и одаренность. Вестпорт, Коннектикут: Praeger.
Neisser, U., Boodoo, G., Bouchard, TJ, Jr., Boykin, AW, Brody, N., Ceci, SJ, Halpern, DF, Loehlin, JC, Perloff, R., Sternberg, RJ, & Urbina, С. (1996). Интеллект: известные и неизвестные. Американский психолог, 51, 77-101.
Спирмен, К. (1904). «Общий интеллект» объективно определен и измерен. Американский журнал психологии, 15, 201-293.
Спирмен, К. (1973/1923). Сущность «интеллекта» и принципы познания. Нью-Йорк: Арно Пресс.
Штернберг, Р. Дж., И Гарднер, М. К. (1982). Компонентная интерпретация общего фактора человеческого интеллекта. В Х. Дж. Айзенке (Ред.), Модель для разведки (стр. 231-254). Нью-Йорк: Springer-Verlag.
Штернберг, Р. Дж. (1985). Beyond IQ: триархическая теория человеческого интеллекта. Нью-Йорк: Издательство Кембриджского университета.
Терстон, Л. Л. (1924). Природа интеллекта. Нью-Йорк: Харкорт Брейс.
Терстон, Л. Л. (1938).
