Автономия это в психологии: Автономия — Психологос

Автономия личности

Автономия личности подразумевает уровень владения собой, определение собственной судьбы, принятие ответственности за свои действия и чувства, свободу выбора способа поседения, уместного в данной ситуации. Это означает способность принятия сознательного решения в отношении себя несмотря на наследственность и окружающее влияние.

Часто люди испытывают иллюзию автономии личности, полагая, что действуют в согласии с собственным решением, на самом же деле находятся в плену у общественного мнения, родительских предписаний или неосознанных чувств (например, чувства протеста, которое заставляет человека поступать прямо противоположно предписаниям).

Подлинная автономия личности — это личность, которая, по Э. Берну осуществляет «проявление или восстановление трех способностей: осознания, спонтанности, искренности.»

Осознание — это способность понимать то, что происходит в настоящем, воспринимать происходящее без искажений. Это способность находиться в контакте с самим собой, знание своего внутреннего мира.

Человек, осознающий самого себя, прислушивается к сообщениям собственного тела, он понимает, когда он напряжен или расслаблен, утомлен или возбужден. Осознающая личность умеет слушать других, потому что общаясь чувствует другого человека, а не погружена в собственные проблемы. Такой человек находится в настоящем, живет «здесь и теперь», чувствует ситуацию, отдает отчет в возникающих у себя чувствах, способен оценить уместность или неуместность того или иного способа поведения.

Спонтанность — это свобода выбора из возможного репертуара поведения. Спонтанная личность не привязана слепо к роли, нормативу или привычке, ее поведение гибко и адекватно ситуации. Она способна принимать независимые решения относительно своих действий и нести ответственность за принятое решение. Кроме того, спонтанная личность способна к обучению и адаптации: она постоянно расширяет и переоценивает репертуар возможного поведения.

Искренность (конгруэнтность, аутентичность) -это проявление естественности, умения быть самим собой. Быть искренним — это значит не стесняться своего внутреннего мира, своих чувств, желаний, быть открытым. Искренний человек не станет прикрываться маской; то что он говорит, как он это говорит, что при этом чувствует, находится в согласии, в гармонии.

Описанные аспекты личностного роста далеко не исчерпывают данного понятия. Различные философские и психологические направления наполняют понятие «личностный рост», «личностное развитие» различным содержанием. Подробнее ознакомиться с точкой зрения разных авторов и разных подходов можно но приведенной литературе.

Автономия | Мир Психологии

Автономия

Автономия (от греч. autos — сам + nomos — закон)

— (в возрастной психологии) стадия нравственного развития, характеризующаяся способностью личности самостоятельно создавать или выбирать моральные правила для своей жизни и поведения. Иногда Автономия рассматривается как третий этап морального развития личности после гетерономии (или конвенциональной морали) и аномии (доморального этапа).

См. также И. Кант, Подростковый возраст.

Словарь-справочник по психоанализу. Лейбин В.

Автономия — независимое функционирование, способствующее саморегуляции психических процессов.

В психоанализе автономия соотносится, как правило, со способностью самостоятельного функционирования Я. Считается, что понятие автономии было введено в психоаналитическую литературу Х. Хартманном (1894–1970), который в работе «Психология Я и проблема адаптации» (1939) сформулировал теоретические положения, согласно которым некоторые состояния и функции Я могут быть автономными и независимыми от непосредственного влияния бессознательных влечений человека. Высказанная им точка зрения вызвала необходимость в переосмыслении представлений З. Фрейда о несчастном Я, находящемся в постоянной зависимости от притязаний со стороны внешнего мира, бессознательных влечений человека (Оно) и внутренней совести (Сверх-Я).

Действительно, в работе «Я и Оно» (1923) З. Фрейд не только рассмотрел связи и отношения Я с внешним миром и внутренними силами, но и показал его незавидную участь. Вместе с тем он говорил как о слабостях, так и о силе Я, которому доверены важные функции устанавливать последовательность психических процессов и подвергать проверке их на реальность. Другое дело, что в «Я и Оно» основной акцент был сделан на раскрытии слабостей Я, что не могло не сказаться на последующих психоаналитических исследованиях. Однако в таких работах, как «Конечный и бесконечный анализ» (1937) и «Очерк о психоанализе» (1938, опубликован в 1940 г.), З. Фрейд писал об изменениях Я и его возможной автономии. Так, в «Очерках о психоанализе» он замечал, что «задача Я – встречать требования, выдвигаемые по трем его связям – с реальностью, с Оно и с Сверх-Я, и вместе с тем одновременно сохранять свою собственную организацию и автономию». При невротических заболеваниях Я человека ослаблено и лишено автономии. Задача психоаналитической терапии состоит в том, чтобы помочь пациенту восстановить душевный порядок, довести психические процессы в его Я до нормального уровня и обеспечить его автономное функционирование.

Если З. Фрейд лишь обратил внимание на возможность автономного функционирования Я, то Х. Хартманн выделил первичную и вторичную автономию функций Я. Первичная автономия функций Я связана с процессами физического и психического развития человека независимо от внешнего влияния. Вторичная автономия – с защитными механизмами, возникающими и действующими в качестве реакции человека на внешнее воздействие.

Исследование первичной и вторичной автономии функций Я осуществлялось Х. Хартманном с точки зрения раскрытия специфики дифференциации и интеграции самих функций и возможностей адаптации человека к существующим условиям жизни. Последующие психоаналитики сконцентрировали внимание на изучении адаптационных способностей человека, нарушении или снижении степени его адаптивности в случае психического расстройства и задачах аналитической терапии по восстановлению и усилению адаптационных возможностей Я. В рамках подобной ориентации возникло направление, получившее название психологии Я (эго-психологии).

Словарь психиатрических терминов. В.М. Блейхер, И.В. Крук

нет значения и толкования слова

Неврология. Полный толковый словарь. Никифоров А.С.

нет значения и толкования слова

Оксфордский толковый словарь по психологии

Автономия — независимость.

предметная область термина

АВТОНОМИЯ / АВТОНОМНОСТЬ (AUTONOMY)

АВТОНОМИЯ И ГЕТЕРОНОМИЯ (autonomy and heteronomy) — сделанное Пиаже разграничение между гетерономией детей и автономией взрослых в психоанализе основывается на контрасте между ИНФАНТИЛЬНОЙ зависимостью детей и независимостью взрослых. Невротическая — зависимость — это состояние, при котором взрослый, который должен быть автономным, чувствует себя гетерономным. «автономия против стыда и сомнения» — такой термин ввел Erikson (1963) для обозначения второй из своих восьми СТАДИЙ ЖИЗНИ ЧЕЛОВЕКА . Она приблизительно соответствует АНАЛЬНОЙ СТАДИИ КЛАССИЧЕСКОЙ ТЕОРИИ , где контроль СФИНКТЕРА означает достижение автономии.

Эмоциональная автономия — избавление от детской эмоциональной зависимости от родителей.

АВТОНОМИЯ ЛИЧНОСТИ — обособленность личности, т.е. способность к самоопределению своих позиций.

АВТОНОМИЯ, ФУНКЦИОНАЛЬНАЯ Термин Гордона Оллпорта для обозначения обнаруживаемой мотивом или мотивирующей силой тенденции становиться независимыми от вызвавшего их первичного влечения.

назад в раздел : словарь терминов  /  глоссарий  /  таблица

Автономность как личностный ресурс информационно-психологической безопасности Текст научной статьи по специальности «Психологические науки»

ПСИХОЛОГИЯ

Теоретические вопросы психологии

УДК 159.923 ББК Ю952

Т. И. Ежевская г. Чита, Россия

Автономность как личностный ресурс информационно-психологической безопасности*

В статье рассматривается понятие «личностная автономность» с позиций философских, педагогических и психологических научных направлений.

Анализируются взгляды отечественных и зарубежных учёных к пониманию сущности личностной автономности. Показывается значимость автономности личности для сохранения её психологического здоровья, личностного роста и обеспечения информационно-психологической безопасности при негативном влиянии окружающей информационной среды. Особое внимание в работе уделяется психологическому пониманию проблемы взаимосвязи внутренних психологических характеристик и внешнего влияния среды, где автономность выступает значимой характеристикой личности.

Ключевые слова: независимость, ответственность, автономия, личностная автономность, самодетер-минация, саморегуляция.

T. I. Ezhevskaya Chita, Russia

Autonomy as a Personal Informational and Psychological Safety Resource

The article deals with the definition of ‘personality’s autonomy’ in philosophy, pedagogy and psychology. The author analyzes different points of view on the problem expressed both by native and foreign scientists. The author shows the significance of a person’s autonomy for personal development, preserving psychological health, and providing informational and psychological safety in case of a negative impact of information environment. The author pays special attention to psychological understanding of the problem of correlation of internal psychological characteristics and external environmental influences, where autonomy appears a significant characteristic of the individual.

Keywords: independence, responsibility, autonomy, personality’s autonomy, self-determination, self-regulation.

В современном обществе, в различных сферах его жизнедеятельности возрастает потребность в людях, способных проявлять самостоятельность, реализовать себя, эффективно выполнять поставленные задачи в быстро меняющихся условиях, действовать с учётом собственных психологических особенностей и с опорой не только на внешние, но и внутренние критерии оценки ситуации и поступающей информации. Всё это предполагает наличие определённых личностных

характеристик, которые способствуют динамическому равновесию человека со средой своего обитания. Автономность является одной из таких характеристик личности; свидетельствующая о личностной зрелости, выступает важным компонентом психологического здоровья и внутренним ресурсом обеспечения информационно-психологической защищённости человека.

В обществе уже не существует строгих социальных регуляторов поведения, действовавших в

* Работа выполнена в рамках реализации АВЦП «Развитие научного потенциала высшей школы».

132

© Т. И. Ежевская, 2011

прошлом, и человек вынужден искать ориентиры в самом себе для самореализации, проявления активной жизненной позиции и обеспечения своей психологической безопасности. Автономия даёт право человеку на активность и ценностные ориентиры личностного выбора и помогает сохранить ему своё личностное здоровье в ситуации негативного информационного влияния. Человек создаёт свои индивидуальные границы, отделяя себя от других людей и защищая себя от дестабилизирующей его информации, тем самым приобретая определённую личностную автономность.

Автономность в научной литературе приравнивают к свободе, самоуправлению, суверенитету, достоинству, целостности, независимости, ответственности, самоуверенности, критическому размышлению, свободе от обязательств и т. д. Но, несмотря на разброс мнений, все авторы признают значимость автономности для личности. Труды учёных свидетельствуют о том, что личностная автономия представляет собой комплексный конструкт и является одним из базовых психологических механизмов, связанных с такими сферами психического, как ценности, смыслы, мотивы [16].

Проблема автономности находится в поле зрения различных наук: философии, педагогики, психологии и многих других. Ещё Конфуций постулировал значимость таких характеристик, как управление собой и сознательная организация всех сфер собственной жизни, что, по сути, является компонентами личностной автономии. Философы утверждали, что люди, представленные в своём лучшем качестве, автономны. В философском понимании автономность является одной из существенных характеристик субъективной свободы личности. И. Кант трактовал автономию как стержень человеческой свободы и морали и связывал автономность с высшим качеством личности — духовностью [4]. Ф. Ницше поставил вопрос преодоления человеком самого себя. Кроме того, он первым ввёл разделение двух типов свободы -позитивной «свободы для» и негативной «свободы от». По его мнению, автономия есть ценность, по содержанию совпадающая с абсолютной ценностью свободы с акцентом на моменте взаимосвязи негативной и позитивной свободы. Ницше также говорил об ответственности в связи со свободой личности [7]. Близкой точки зрения придерживался философ, социолог и психолог Э. Фромм. Он писал, что свобода связана с осознанностью и пониманием ситуации, с возможностью выбора и ответственности за сделанный выбор. «Свободу…

следует дефинировать не как “действия в сознании необходимости”, но как действия на основе осознания альтернатив и их последствий» [17, с. 103]. С позиций Фромма, свобода связана не только с поиском своего предназначения, но и со здоровым функционированием человека в целом.

В трудах философов-экзистенциалистов утверждается, что человек обречён быть свободным (или абсолютно автономным). Он сам выбирает, каким ему быть, и может полагаться только на свои силы. Он ничем не ограничен в проявлении своей активности. Но и они считают, что абсолютная автономия личности обусловливает и абсолютную ответственность человека за то, что он делает, каким становится. Так, в одной из экзистенциалистских формул содержится утверждение Ж.-П. Сартра, что человек есть то, что он сам из себя делает [12. ]. Таким образом, в философии экзистенциализма тесно переплетаются понятия «активность», «свобода», «автономность» и «ответственность», что знаменует переход к независимости от внешнего мира, точнее — от внешней детерминации к внутренней обусловленности сознания и поведения.

Однако учёные признают, что свобода не исключает отношений человека с миром. В. Франкл заметил в этой связи: человек не свободен от условий, но он способен занять позицию по отношению к ним [15]. Франкл считал, что свобода человека заключается прежде всего в том, что он выбирает отношения к тем условиям, в которых он оказался. «В конечном итоге человек не подвластен условиям, с которыми он сталкивается; скорее эти условия подвластны его решению» [15, с. 78]. Определяя свободу, Н. Бердяев писал: «Наиболее общее определение свободы, обнимающее все частные определения, заключается в том, что свобода есть определение человека не извне, а изнутри, из духа» [1, с. 286-287]. Развивая данную мысль, сошлёмся на современное философско-энциклопедическое понимание автономности, где также придаётся значимое место внутреннему при столкновении с внешним. Философская энциклопедия 2001 г. определяет автономность (от греч. Аитод-сам, оцод-Пакон; самоуправление) — как характеристику высокоорганизованных, прежде всего живых систем, означающую, что функционирование и поведение таких систем определяется их внутренними основаниями и не зависит от воздействия внешнего окружения. [8]. Таким образом, учёные связывают зависимость внешних воздействий и внутренних оснований. Следовательно, автономность живых объектов и систем — это, прежде всего, их дейс-

твие по внутренним основаниям, по внутренним побуждениям, по законам функционирования своей внутренней организации.

При характеристике автономности личности первостепенное значение приобретает проблема внутренней активности. В современных исследованиях активности выделяется два аспекта -энергетический (силовой) и информационный (сигнальный). Идея активности предполагает наличие внутренней динамики и самодетерминации функционирования и поведения человека. Информационный аспект касается вопросов управления, взаимодействия структурных начал в организации живого [20].

Современная философия, исходя из актуализации проблемы автономности сознания в условиях развития современной культуры как меры развития человека, требует обобщённого исследования сущности и природы социокультурной автономности сознания и к поиску регулятивных основ, предполагающих функции целеполагания и выбора в опоре на личностные ресурсы. Социальный философ А. Д. Похилько в своей концепции синтезировал социальную и личностную автономность [10]. Автономность сознания в аспекте теории культуры — это самодетерминация идеальных форм, функционирующих на собственных внутренних основаниях. Основания автономности сознания теоретически интерпретируются в качестве внутренних условий, через которые действуют внешние причины в процессах диалектической детерминации достаточно сложных систем и посредством которых осуществляется действие внутренних факторов через внешние условия в процессах самодетерминации. Понятие «социокультурная автономность сознания» включает в своё содержание следующие видовые признаки: многомерность, закон ответственной свободы, рефлексия на ценности, понимание сознания в качестве феномена духовной культуры. Исследователь считает, что автономность личностного сознания в аспекте социокультурной релевантности служит интегральным психодиагностическим критерием ментально здорового общества с позиций духовно здорового человека. Основания автономности сознания представляют собой внутренние условия, трансформирующие действие внешних причин и действие внутреннего через внешнее, они могут быть разделены на социальные (достаточные), культурные (необходимые и достаточные) и семиотические (необходимые) основания. Типам выделенных оснований соответствуют типы автономности сознания — социальный, социокультур-

ный и личностный [10]. Согласно А. Д. Похилько, личностная автономия — гармоничное отношение человека к миру, целостность общественно-индивидуального субъекта, сочетание в нём различных измерений и модальностей культуры, позволяющее определять вектор саморазвития, выбирать свой путь развития в единстве объективной истории и субъективной.

В педагогической науке понятие «личностная автономия» только начинает обретать свой статус. Хотя уже в работах П. П. Блонского встречается термин — автономная личность. Но всё же в большем количестве работ хотя и говорится об этом качестве личности, но без упоминания данного термина. В педагогике понятие «автономность» определяется как внутренняя активность субъекта, как способность личности к независимости от внешних воздействий, возможность реагировать на них исходя из нравственных законов. С точки зрения педагогической науки развитие автономности личности в образовании тесно связано с необходимостью формирования познавательной активности, самостоятельности, инициативности, ответственности, свободы выбора, навыков самоконтроля, мотивации к овладению новыми знаниями и способами действий. В образовании находят своё выражение все виды и формы автономии. Однако решающую роль педагогика придаёт внутренней автономии образовывающегося индивида. Большинство авторов рассматривает автономность как качество личности, сочетающее в себе умение приобретать новые знания и творчески применять их в различных ситуациях со стремлением к такой работе.

Особый вклад в разработку проблемы автономности внесли психологи. В психологической энциклопедии автономность определяется как «…право самостоятельно осуществлять власть в пределах предоставленных возможностей» [11, с. 543]. Проблема автономности в последние годы всё больше привлекает внимание учёных и практиков, которые связывают автономность с сущностной характеристикой человека. Отечественный исследователь Е. Л. Сырцова определяет автономность как некое психологическое качество, позволяющее человеку действовать независимо от внутренних и внешних установок, демонстрируя способность к самостоятельности, а автономия определяется как потребность в проявлении этого качества [13]. Свой вклад в разработку проблемы автономности сознания внесла О. Е. Дергачева. Исследователь считает, что личностная автономия описывает механизмы саморегуляции и само-

детерминации личности, реализующиеся в виде осознанного выбора способа действий, учитывающего как внутренние стремления, так и внешние условия жизни человека. Она связывает понятие личностной автономии с формулировкой «позитивного» образа человека в психологии, способного самостоятельно определять и регулировать собственную жизнь [2].

Опираясь на традиционное понимание автономности, в своём диссертационном исследовании Тхонг Ле Динь выделил структуру автономности. Учёный трактует автономность как сложноструктурное личностное образование, обеспечивающее способность человека к самостоятельному, внутренне регулируемому поведению и субъектноличностному способу присвоения социального опыта, в структуре которого выделены следующие компоненты: мотивационно-смысловой, когнитивный, целеполагающий, эмоционально-волевой, рефлексивно-оценочный и деятельностнопрактический [15].

Отметим, что очень активно обсуждали проблему автономии теоретики гуманистического направления в психологии. Г. Олпорт говорил о функциональной автономии, которую относил к приобретённым интересам человека, его ценностям, установкам и намерениям [9]. С его точки зрения собственно функциональная автономия представляет собой стремление к целям и ценностям, восприятие мира через эти цели и ценности, а также чувство ответственности за свою жизнь. Г. Олпорт считал, что человека с высоким уровнем личностной автономии можно назвать зрелой личностью. Другой зарубежный гуманистический психолог А. Г. Маслоу связывал личностную автономность с его психологическим здоровьем и самоактуализацией человека, основу которой составляют потребности и ценности роста. По мнению А. Маслоу, здоровый человек не боится осуждения окружающих людей, и эта его способность обусловлена чувством базового удовлетворения. Испытываемые человеком чувства безопасности и причастности, его самоуважение функционально автономны [6]. В понятие «самоактуализация» А. Маслоу вкладывал множество смыслов, но наиболее значимым, скорее всего, является следующее: самоактуализация — это стремление к самоосуществлению, к актуализации того, что содержится в качестве потенций. Самоконтроль самоактуализирующейся личности предполагает автономию и независимость от окружения; устойчивость под воздействием фрустрирующих факторов, высокую степень мотивации достижений,

в частности в области личностного роста, и сознание собственной ведущей роли в достижениях и постановке своих жизненных целей. Наблюдается непосредственная связь особенностей самоактуализации и внутреннего локуса контроля, который также предполагает полное чёткое владение собой в любой жизненной ситуации и высокую степень ответственности за личностные поступки, и внешние обстоятельства, связанные с индивидом.

Разрабатывая проблему автономности, гуманистический психологи придавали наибольшую значимость непосредственному опыту, призывали доверять своим чувствам, ощущениям, переживаниям, утверждали, что организм человека, его природная сущность, сам по себе способен осуществлять в своей жизни правильный выбор.

Отечественный учёный Е. В. Камалетдино-ва, так же как и А. Маслоу, связывает личностную автономию с самоактуализацией. Она считает, что личностная автономия — это ядро самоактуализации, так как самоактуализация предполагает присутствие осознанной ответственности за свои действия, поступки, понимание индивидом значимости своей личности и постоянное стремление к собственно личностному развитию [3].

Известный российский учёный Д. А. Леонтьев определяет личностную автономию как ориентацию человека на собственный закон развития. Он выделяет четыре значения понятия «автономия»: как отделение человека от социального контекста, как черту личности, как базовую потребность и движущую силу, как собственные жизненные принципы и систему ценностей [5]. Д. Литтл же определял автономию как способность к обособленности, критической рефлексии, принятию решений и независимому действию [19].

Отталкиваясь от точки зрения Д. А. Леонтьева, заметим, что автономия является не только движущей силой развития, но и позволяет личности сохранять своё психологическое здоровье и систему ценностей. Общеизвестно, что психологически нездоровая личность неспособна к автономии и в силу этого зависима от Другого и любого внешнего влияния. Это приводит к созданию различного рода зависимых и созависимых отношений и «спутанности», неспособности к пониманию своих и не своих потребностей, целей и желаний и невозможности обезопасить себя от поступающей извне дестабилизирующей информации.

В качестве одной из попыток положить в основу подхода идею личностной автономии можно рассматривать теорию самодетерминации

Э. Л. Деси и Р. М. Райана [18], рассматривающих

самодетерминацию как врождённую склонность организма к вовлечению в интересующее поведение. Понятие самодетерминации тесно связано с понятием воли, которое понимается авторами как способность человека выбирать на основе информации, полученной из среды и на основе процессов, происходящих внутри личности. Помимо понятия воли, с термином самодетерминации авторы связывают такие психологические функции человека, как эмоции и внутренняя мотивация. Внутренняя мотивация рассматривается как побуждение человека к интересующей его активности при отсутствии внешнего подкрепления или наказания. И российский исследователь О. Е. Дергачёва, разрабатывая проблему личностной автономии, связывает её с механизмами саморегуляции и са-модетерминации личности, реализующимися в виде осознанного выбора способа действий, учитывающими как внутренние стремления, так и внешние условия жизни человека. Она соотносит личностную автономию с формулировкой «позитивного» образа человека в психологии. Автор указывает, что личностная автономия связана с жизнестойкостью, с высоким уровнем интегрированности «я», с открытостью опыту, с дифференцированным отношением к событиям и к собственному поведению [2].

Таким образом, в психологии автономность понимается как качество личности, характеризующее её стремление к самоактуализации, саморегуляции и самодетерминации, раскрытию способностей к самостоятельной деятельности, принятию решений и независимости. Независимость является существенным признаком автономности, но далеко не определяющим. Личная независимость сопряжена с умением управлять собой, а это, в свою очередь, предполагает наличие у личности способности к самоанализу, самоконтролю, соморегуляции и необходимой для конкретного момента внутренней организации. Опираясь на мнения учёных, можно заключить, что личностная автономность важна для эффективной самореализации человека в современном обществе и связана с системой личностных ценностей, которые задают некоторую схему поведения человека и через которые определяется отношение человека к окружающей действительности и себе. Проявления личностной автономии связаны с психическим и личностным здоровьем, личностным ростом, что повышает способность самостоятельно определять и регулировать собственную жизнь, обеспечивать собственную безопасность при негативном информационном влиянии извне и являются важным психологическим ресурсом.

Список литературы

1. Бердяев Н. А. Судьба России. Самопознание. Ростов н/Д, 1997. С. 286-287.

2. Дергачёва О. Е. Личностная автономия как предмет психологического исследования: автореф. дис. … канд. психол. наук: 19.00.01. М., 2005.

3. Камалетдинова Е. В. Самоорганизация учебной деятельности как фактор становления субъектнос-ти старшеклассников в профильном обучении: дис. … канд. пед. наук: 13.00.01. М., 2008. 210 с.

4. Кант И. Критика практического разума // Соч. в 6 т. Т. 4. Ч. 2. М.: Мысль, 1965. 544 с.

5. Леонтьев Д. А. Ценность как междисциплинарное понятие: опыт многомерной реконструкции // Вопросы философии. 1996. № 5. С. 25-28.

6. Маслоу А. Мотивация и личность. СПб.: Евразия, 1999. 478 с.

7. Ницше Ф. Так говорил Заратустра. СПб.: Азбука, 1996. 334 с.

8. Новая философская энциклопедия: в 4 т. М.: Мысль, 2001. 634 с.

9. Олпорт Г. Принцип «редукции напряжения» // Психология личности / под ред. Ю. Б. Гиппенрей-тор, А. А. Пузырея. М.: МГУ, 1982. 2006 с.

10. Похилько А. Д. Социокультурная автономность сознания: философско-антропологическое измерение: дис. … д-ра филос. наук: 09.00.13. Ставрополь, 2007. 350 с.

11. Психологическая энциклопедия / под ред. Р. Корсини, А. Ауэрбаха. 2-е изд. СПб., 2006. 1096 с.

12. Сартр Ж.-П. Бытие и ничто. М.: Тера-Книжный клуб, 2002. 639 с.

13. Сырцова Е. Л. Развитие автономности личности в образовании: Проблемы и перспективы // Фундаментальные исследования.Ъ (дата обращения 01.05.2011).

Рукопись поступила в редакцию 12.08.2011

главная цель сценарной терапии личности, понятие и пример осознанности, разбор термина

Автономия личности подразумевает уровень владения собой, определение собственной судьбы, принятие ответственности за свои действия и чувства, свободу выбора способа поседения, уместного в данной ситуации. Это означает способность принятия сознательного решения в отношении себя несмотря на наследственность и окружающее влияние.

Часто люди испытывают иллюзию автономии личности, полагая, что действуют в согласии с собственным решением, на самом же деле находятся в плену у общественного мнения, родительских предписаний или неосознанных чувств (например, чувства протеста, которое заставляет человека поступать прямо противоположно предписаниям).

Подлинная автономия личности — это личность, которая, по Э. Берну осуществляет «проявление или восстановление трех способностей: осознания, спонтанности, искренности.»

Осознание — это способность понимать то, что происходит в настоящем, воспринимать происходящее без искажений. Это способность находиться в контакте с самим собой, знание своего внутреннего мира.

Человек, осознающий самого себя, прислушивается к сообщениям собственного тела, он понимает, когда он напряжен или расслаблен, утомлен или возбужден. Осознающая личность умеет слушать других, потому что общаясь чувствует другого человека, а не погружена в собственные проблемы.

Такой человек находится в настоящем, живет «здесь и теперь», чувствует ситуацию, отдает отчет в возникающих у себя чувствах, способен оценить уместность или неуместность того или иного способа поведения.

Спонтанность — это свобода выбора из возможного репертуара поведения. Спонтанная личность не привязана слепо к роли, нормативу или привычке, ее поведение гибко и адекватно ситуации.

Она способна принимать независимые решения относительно своих действий и нести ответственность за принятое решение.

Кроме того, спонтанная личность способна к обучению и адаптации: она постоянно расширяет и переоценивает репертуар возможного поведения.

Искренность (конгруэнтность, аутентичность) -это проявление естественности, умения быть самим собой. Быть искренним — это значит не стесняться своего внутреннего мира, своих чувств, желаний, быть открытым. Искренний человек не станет прикрываться маской; то что он говорит, как он это говорит, что при этом яув-ствует, находится в согласии, в гармонии.

Описанные аспекты личностного роста далеко не исчерпывают данного понятия. Различные философские и психологические направления наполняют понятие «личностный рост», «личностное развитие» различным содержанием. Подробнее ознакомиться с точкой зрения разных авторов и разных подходов можно но приведенной литературе.

Источник: https://psyera.ru/4923/avtonomiya-lichnosti

Созависимость и психологическая автономия. Какая связь?

Созависимость и психологическая автономия. Какая связь?

Все мы, люди, примерно одинаковы, вне зависимости от пола, культуры, национальности и т.д. Почему же одни становятся созависимыми, а другие нет…

В свое время, мне выпала удача поближе познакомиться с датской школой телесно-ориентированной психотерапии (ТОП), основанной Лизбет Марчер – бодинамикой. Бодинамика изучает тело в динамике.

Лизбет Марчер и ее коллегам удалось найти и исследовать взаимосвязь между мышцами и их психологическим содержанием.

Было замечена интересная особенность, что при воздействии на определенные мышцы в процессе психотерапевтической сессии, клиент начинал рассказывать о проблемах, психологически связанных с этими мышцами.

Было установлено, что каждая отдельная мышца, и группы связанных мышц соответствуют определенным этапам развития ребенка, а также определенным функциям Эго. Каждая мышца на каждой стадии развития связана с определенной психологической функцией. Отклонения, произошедшие в развитии конкретных групп мышц, соответствуют определённым схемам поведения человека.

В результате была создана бодинамическая модель структур характеров – теория личности, основанная на психомоторном развитии ребенка. Согласно этой модели, развитие личности начинается еще до ее рождения и продолжается до возраста 12-13 лет. На каждой стадии психомоторного развития ребенок осваивает новые стороны жизни и приобретает соответствующие моторные навыки.

На мой взгляд, бодинамикой разработана одна из самая лучших типологий характеров, отвечающая на вопросы в каком возрасте, по каким причинам формируется тот или иной характер, как особенности характера отражены в теле, и какие ресурсы (сильные стороны), защиты, есть у человека для решения его жизненных проблем, а также возможные проблемы (слабые стороны), которые могут возникнуть у человека.

В процессе взросления, человек приобретает свой собственный способ взаимодействия с внешним миром.

На основе этого опыта соответствующие мышцы и группы мышц приобретают свой способ реагирования на различные жизненные ситуации.

При этом, чтобы приспособиться к внешнему воздействию, в одном случае мышцы напрягаются, а в другом — могут стать очень расслабленными, слабыми. В норме, между этими крайними состояниями должен соблюдаться баланс.

При этом, различают три возможных позиции, которые выделяются для каждой структуры характера с ее главной темой и их формирование зависит от особенностей взаимодействия ребенка и родителей.

Для того чтобы ребенок мог быть «собой истинным», родительское воспитание должно быть адекватным. Хорошее воспитание и социальное окружение обеспечивают ребенку способность устанавливать глубокую взаимосвязь с собой и другими. При этом ребенок сможет развить навыки, соответствующие каждому этапу развития и будет здоровым.

Согласно бодинамики все мы осваиваем 7 базовых этапов развития личности: психологически и телесно, причем каждый этап – в определенном возрасте. Если в этом возрасте при освоении темы что-то пошло не так – возникает фиксация, так называемое застревание. Тело словно запоминает этот возраст, и какая-то часть души остается в этом нежном возрасте, в этих переживаниях.

Если есть тяжелые или ранние нарушения в течение определенного этапа, ребенок с большой вероятностью откажется от импульсов к действию и чувствованию в том виде, в котором они соответствуют данному этапу.

Действия и чувства будут иметь тенденцию к «невыражению», будут оставаться не замеченными или удерживаться. Во взрослом возрасте они будут предсознательными или пребывать вне осознания. Эту позицию в бодинамике называют «Ранней».

Это начало психологического смирения (отчаяния, покорности, сдачи).

Если на определенном этапе нарушения менее тяжелые или они случились не в начале данного возрастного периода, у человека будет наблюдаться тенденция сдерживать импульсы к действию или к выражению чувств, или же действия и чувства будут подчинены шаблону. Эту позицию называют «Поздней» — это начало психологических защит (часто называется ригидностью).

И ранняя и поздняя позиции влекут за собой нарушения личности и отношений.

На мой взгляд, одним из вариантов возникновения созависимости является результат непрохождения ребенком стадии развития психологической автономии.

Ребенок рождается беспомощным и полностью зависимым от матери. Между ними устанавливается очень тесная физическая и эмоциональная связь.

Если этот период проходит благополучно, ребенок чувствует себя в безопасности, у него развивается базовое доверие к окружающему миру. В этом случае к 2-3 годам он готов самостоятельно исследовать окружающий мир.

Это возраст психологического рождения, когда ребенок уже может быть относительно независим от матери. Он может самостоятельно передвигаться, развивается речь, появляется ощущение своего Я.

Стадию психологической автономии ребенок проходит в период от 8 месяцев до 2,5 лет. Основные темы развития в этом периоде – любопытство и активное исследование мира, обучение различению чувств и действий. Ребенок в этом возрасте учится быть автономным, т.е.

активно отделяется от мамы, формирует свои психологические границы, учится самостоятельности. У ребенка формируются телесные импульсы (тянуться за чем-то, ползти, вставать, вертеть головой, рассматривать, приближаться, убегать, изучать мир любым способом и т.д.

), возникают потребность иметь свои желания (хочу идти, хочу стоять, хочу кушать) и потребность быть при этом в безопасности, быть принятым с этими импульсами в теле и желаниями, какие бы они не были.

В этот период очень важно, чтобы мама разрешала ребенку следовать своим импульсам и оставалась при этом с ним в контакте, а при необходимости могла оказать ребенку и поддержку.

При «ранней позиции» ребенок отказывается от своей самостоятельности во имя мамы, т.к. такое освоение оказывается слишком трудным. Часто мамы удерживают при себе ребенка до самой старости, препятствуя сепарации не прямо, а путем намеков, никак не давая ребенку повзрослеть.

Например, если ты туда пойдешь, мама уйдет (заболеет…). А спустя 40 лет все искренне удивляются: почему он(а) так и не вступил(а) в брак и живет с мамой? Например, в этом возрасте ребенок должен научиться говорить «нет», уметь отказать.

И ребенок, тренируясь, начинает говорить это самое «нет» по поводу и без. Психологи называют этот возраст закономерной стадией автономии, а родители запоминают этот возраст как «повышенная вредность». Если «нет» ребенка не принимается его окружением, он может сдаться и стать «соглашателем».

Дети с «ранней позицией», а потом и выросшие в смысле возраста, но неповзрослевшие имеют много импульсов, но не могут назвать их словами. При этом их собственные желания исчезают. И тогда они ждут, когда кто-то, кто их увлечет, будет вести и направлять их.

Эти люди плохо чувствуют, ощущают себя и свои желания. Но при этом, они очень чувствительны к контролю, власти и манипуляции. И такие люди часто становятся созависимыми.

При «поздней позиции» ребенок борется за автономию до умопомрачения, когда уже и бороться-то не надо.

Думаю, у каждого из нас среди знакомых есть некто, постоянно говорящий «нет», чтобы ему не предложили, по поводу и без…Такие люди любят лидировать и избегают вмешательства других в свою деятельность.

Они хорошо видит манипуляции других, берет на себя инициативу и успешно меняют ситуацию. При этом помощи они практически не просят, потому что ощущают, что для того, чтобы получить помощь придется  подчиниться другому человеку, поэтому предпочитают все делать сами.

Многие характеристики созависимого человека сходны с чертами ребенка, который психологически еще не отделился от матери. Он зависим от ее чувств, не знает, что для него хорошо и что плохо, полагается на маму, предоставляет ей заботиться о нем.

Но в созависимости видны черты не просто очень маленького, но и сильно травмированного ребенка. Чтобы выжить, ребенку надо было приспосабливаться: забыть о своих чувствах и ловить настроение окружающих, манипулировать ими, становясь в позицию Жертвы (Мученик, Бунтарь, Шут и т.д.).

Такой ребенок боится отделиться от матери, потому что это означает ужас одиночества и беспомощности. Но он не может чувствовать и близость к матери, потому что боится, что она его поглотит, он не будет существовать как самостоятельная личность.

Эти противоречивые чувства проявляются потом и в отношениях с зависимым человеком.

Психологическая автономия необходима для развития собственного «Я», отдельного от родителей. Люди, успешно прошедшие стадию автономии в дальнейшем не зависят от людей или вещей, находящихся вовне, которые управляли бы ими.

У них существует целостное внутреннее ощущение своей уникальности и четкое представление о своем «Я» и о том, кто они есть. Они могут находиться в близких отношениях с другими людьми, не опасаясь потерять себя как личность.

Они могут эффективно удовлетворять все свои потребности, обращаясь непосредственно к другим лицам, если им необходима помощь. И наконец, они не теряют общего позитивного представления о самом себе, когда окружающие их критикуют.

Незавершенность этой жизненно важной стадии может лишить человека полноты ощущений всех его человеческих качеств и заставить вести очень замкнутую жизнь, в которой будет преобладать страх, неискреннее поведение и зависимости.

В основных характеристиках созависимой личности можно обнаружить типичную модель поведения, более характерную для ребенка, чем для взрослого человека.

Таким образом, одним из условий того, чтобы ребенок не стал во взрослом возрасте созависимым, необходимо, чтобы процесс развития психологической автономности человека завершился успешно.

Однако, для прохождения ребенком «второго рождения» родителям необходимо прежде всего самим иметь хорошо развитую психологическою автономность, чтобы помочь ребенку своевременно и в полной мере отделиться, выражая ему понимание и поддержку в процессе отделения.

Когда люди понимают основные причины созависимости, имеют в своем распоряжении необходимые средства и получают поддержку, в которой нуждаются, они могут излечиться и устранить отрицательное влияние созависимости на свою жизнь.

Источник: http://www.gestaltism.ru/sozavisimost-avtonomiya/

АВТОНОМИЯ

Состояние саморегулируемости и независимости. Термин введен Гартманном и с тех пор применяется в психоаналитической литературе для обозначения относительной свободы функций Я от влияний влечений и последующего конфликта.

Некоторые функции относительно устойчивы по отношению к инстинктивным силам, среди них восприятие, движение (ходьба, использование рук и т.п.), намерение (планы, предвидение, выбор целей], интеллект, мышление, речь. Об этих функциях говорят, что они обладают первичной автономией.

Их развитие относительно независимо от мощного влияния сексуальности и агрессивности, чего нельзя сказать о таких функциях, как объектные отношения, защиты и т.п. Но необходимо подчеркнуть относительность такой автономии.

Современные исследования показали, например, что понимание процессов восприятия сильно обедняется без учета инстинктивных импульсов и защитных действий:

реальность, данная в восприятии, не является простым отрожением фиксированной внешней реальности.

Вторичной автономией обладают формы поведения, возникающие как защита против инстинктивных влечений, но в ходе развития освобождающиеся от их влияния.

В качестве примера можно привести индивида, восстающего против авторитарного отца (которому он бессознательно стремится подчиниться), но в процессе развития трансформирующего свой протест в конструктивную социальную критику.

В конечном итоге его протест полностью освобождается от пассивности и реактивных образований, в которых он был выпестован.

Источник: Психоаналитические термины и понятия Словарь. Под ред. Борнесса Э. Мура и Бернарда Д. Фаина. М.: Независимая фирма «Класс», 2000

от греч. autos — сам + nomos — закон) — (в возрастной психологии) стадия нравственного развития, характеризующаяся способностью личности самостоятельно создавать или выбирать моральные правила для своей жизни и поведения. Иногда А.

рассматривается как третий этап морального развития личности после гетерономии (или конвенциональной морали) и аномии (доморального этапа). См. также И. Кант, Подростковый возраст.

Считается, что понятие автономии было введено в психоаналитическую литературу Х.

Хартманном (1894–1970), который в работе «Психология Я и проблема адаптации» (1939) сформулировал теоретические положения, согласно которым некоторые состояния и функции Я могут быть автономными и независимыми от непосредственного влияния бессознательных влечений человека. Высказанная им точка зрения вызвала необходимость в переосмыслении представлений З. Фрейда о несчастном Я, находящемся в постоянной зависимости от притязаний со стороны внешнего мира, бессознательных влечений человека (Оно) и внутренней совести (Сверх-Я).

Действительно, в работе «Я и Оно» (1923) З. Фрейд не только рассмотрел связи и отношения Я с внешним миром и внутренними силами, но и показал его незавидную участь.

Вместе с тем он говорил как о слабостях, так и о силе Я, которому доверены важные функции устанавливать последовательность психических процессов и подвергать проверке их на реальность.

Другое дело, что в «Я и Оно» основной акцент был сделан на раскрытии слабостей Я, что не могло не сказаться на последующих психоаналитических исследованиях. Однако в таких работах, как «Конечный и бесконечный анализ» (1937) и «Очерк о психоанализе» (1938, опубликован в 1940 г.), З.

Фрейд писал об изменениях Я и его возможной автономии. Так, в «Очерках о психоанализе» он замечал, что «задача Я – встречать требования, выдвигаемые по трем его связям – с реальностью, с Оно и с Сверх-Я, и вместе с тем одновременно сохранять свою собственную организацию и автономию».

При невротических заболеваниях Я человека ослаблено и лишено автономии. Задача психоаналитической терапии состоит в том, чтобы помочь пациенту восстановить душевный порядок, довести психические процессы в его Я до нормального уровня и обеспечить его автономное функционирование.

Если З. Фрейд лишь обратил внимание на возможность автономного функционирования Я, то Х. Хартманн выделил первичную и вторичную автономию функций Я.

Первичная автономия функций Я связана с процессами физического и психического развития человека независимо от внешнего влияния.

Вторичная автономия – с защитными механизмами, возникающими и действующими в качестве реакции человека на внешнее воздействие.

Исследование первичной и вторичной автономии функций Я осуществлялось Х. Хартманном с точки зрения раскрытия специфики дифференциации и интеграции самих функций и возможностей адаптации человека к существующим условиям жизни.

Последующие психоаналитики сконцентрировали внимание на изучении адаптационных способностей человека, нарушении или снижении степени его адаптивности в случае психического расстройства и задачах аналитической терапии по восстановлению и усилению адаптационных возможностей Я.

В рамках подобной ориентации возникло направление, получившее название психологии Я (эго-психологии).

независимость, способность человека вести себя вполне самостоятельно и принимать решения, соответствующие его взглядам и убеждениям.

от греч. autos — сам, nomos — закон) – 1. независимость от внешних влияний, существование в зависимости от воздействия преимущественно внутренних причин; 2. самостоятельный, не подверженный влиянию извне..

Независимость. Нейтрализатор лидерства. Если участникам группы свойствен высокий уровень автономии, то они меньше нуждаются в указаниях лидера.

Источник: https://vocabulary.ru/termin/avtonomija.html

Автономность личности. Выход из сценария жизни

Автономность личности — это выход из сценария, это свобода от бессознательного плана жизни. Автономность предполагает восстановление 3-х качеств свободной личности: осознаность, спонтанность и интимность.

Автономность — главная цель сценарной терапии личности

Эрик Берн считал, что достижение личностью автономности в процессе сценарного анализа — это признак хорошей работы клиента и терапевта.

Автономость характеризуется восстановлением трех человеческих качеств: осознания, спонтанности и интимности.

Посмотрите видео-отрывок передачи Александра Гордона «Наука о душе» и его гостьей сценарным аналитиком Ириной Летовой о транзактном анализе и автономии.

Обратите внимание, что в данном контексте термины «близость» и «интимность» — это синонимы.

3 свойства автономности личности

Автономная личность решает проблемы, а не находится в состоянии пассивности,  как это бывает под действием сценария жизни.

«Решение проблем» — это не только мышление с целью решение проблемы, но и предполагает эффективное действие направленное на осуществление поставленной задачи, сопровождаемое аутентичными чувствами.

Осознанность и автономия

Осознанность — это способность видеть, слышать, чувствовать, ощущать на вкус и запах вещи как чувственные впечатления так, как это делает только что родившийся младенец.

При этом он находится в тесном и прямом  контакте со своими телесными ощущениями и внешними стимулами.

В процессе развития нас систематически учат тому, как заглушить осознание. Нас учат  утилитарному отношению к вещам и оценочному отношению к себе и другим личностям.

Пример осознанности.

Представьте: Вы сидите на концерте симфонической музыки.

Во время игры музыкантов Вы можете проигрывать такой внутренний монолог: «Эта вещь написана кажется в 1856 году. Они играют слишком быстро. Хотела бы я знать когда все это закончится? Сегодня надо бы пораньше лечь спать, завтра много работы…».

Если Вы позволите себе осознать что происходит, то выключите этот внутренний голос, будете слушать только музыку и получать от нее чувственное наслаждение.

Спонтанность и автономия

Спонтанность — это способность выбирать из всего возможного разнообразия и диапазона чувств, мыслей и поведения.

Спонтанность предполагает, что человек может свободно реагировать из любого эго-состояния личности. При этом он может думать, чувствовать и вести себя как взрослый человек, используя эго-состояние Взрослый.

При желании он может войти в своего Ребенка и вновь воскресить в себе те творческие способности, ту интуицию и интенсивность чувств, которыми он обладал в детстве.

Он так же может прореагировать из Родителя, тем самым проигрывая мысли, чувства и поведение, которым он научился у парентальных фигур своего детства.

Главное, что спонтанный человек будет свободен в своем выборе, в том, как реагировать на конкретную ситуацию, и не будет следовать устаревшим Родительским правилам.

Пример спонтанности.

Допустим: Вы едете в автобусе на работу.

Вы задумались о чем-то своем и вдруг на вас резко наваливается грузный мужчина, который потерял равновесие.

Вы можете следуя Родительскому приказанию, прописанному в Вашем Дитя  пытаться сохранить равновесие и «терпеть, надеясь на понимание людей». А затем, когда силы «терпеть» закончились разразиться громкой тирадой о несправедливости мира из своего Критического Родителя в минусе, реализуя жизненую позицию «Я+, Ты-«.

А можете из Взрослого мгновенно  и спонтанно сформировать намерение и пользуясь энергией Свободного Ребенка с силой оттолкнуть мужчину, и восстановив статус-кво, вновь  перейти к спокойным размышлениям.

Интимность и автономия

Интимность или  близость — это открытое выражение чувств и желаний между Вами и другим человеком.

Находясь в интимности, человек сместится в своего Свободного Ребенка, предварительно убедившись в безопасности своих действий благодаря заключению контракта со Взрослым и осуществлению Родителем необходимой защиты.

Поглаживания в интимности более интенсивны, чем при любом другом способе структурировать время.

Источник: http://PsymanBlog.ru/psyhologiya-sudjbj/avtonomnost-lichnosti-vyxod-iz-scenariya-zhizni/

Автономия (Духовная автономность)

Автономия — не предполагает независимости.

Автономия (Духовная автономность) как качество личности –  способность жить своим разумом, обладать некоторой независимостью, определённой степенью самостоятельности.

Российская писательница, драматург, телеведущая, публицист, активная деятельница феминистского движения Мария Ивановна Арбатова встала утром, села в автомобиль, собранный и придуманный мужчинами из металла, вылитого мужчинами из руды добытой мужчинами, налила бензин из нефти добытой мужчинами, переработанной мужчинами, поехала по дороге построенной мужчинами, зашла в дом, построенный мужчинами из бетона залитого мужчинами и кирпича положенного мужчинами, отапливаемого котельной построенной мужчинами, топливом добытого мужчинами, поднялась на лифте смонтированного мужчинами, включила свет по сети проложенной мужчинами от электростанции генерирующей электричество мужчинами, залила кипятком подогретой на газе добытого мужчинами, водопроводу проложенному мужчинами, кофе, привезённого самолётом мужчинами из плантаций обрабатываемых мужчинами, с булочкой из пшеницы посаженной мужчинами и собранной мужчинами, привезённые мужчинами в магазины построенными мужчинами, нажала на кнопку компьютера собранного мужчинами, изобретённого мужчинами, открыла программы созданные мужчинами, зашла в интернет созданного мужчинами и написала буквами из алфавита созданного мужчинами первые строки будущей книги — «Я автономная, независимая женщина, зачем мне эти алкоголики?»

Придти к Абсолютной Истине автономно, независимо от других людей, невозможно. Всегда нужен Духовный Учитель, который знает дорогу самосовершенствования и личностного роста. Наличие Духовного Учителя – это прочная духовная платформа для развития потенциала своей личности. Но рано или поздно человек «созреет» и разовьет в себе своего рода автономность, духовную автономность.

     Духовная автономность – временный отказ от пользования чужим знанием и полный уход в себя, к своей душе и разуму.

Зададимся вопросом: ко всем ли приходит вдохновение? Или сначала надо подготовить для оного «посадочную полосу»? Необходимым условием для «посадки» вдохновения служит наш профессионализм, наши знания в той сфере жизни, где мы способны реализовать потенциал вдохновения. К примеру, вы пишите диссертацию.

Перед ее написанием вы получили соответствующее образование в школе, университете, а затем в аспирантуре. По своей тематике вы прочитали огромное количество книг, «перелопатили» массу фактического материала, возможно, изучили вашу тему на практике. Словом, по свое тематике вы обогатили свою память знанием всех тех богатств, которое выработало человечество. Все, финиш.

Если вы и дальше пойдете по пути расширения своих знаний, значит, вы ещё ученик.

На платформе ученичества нужно находиться всю жизнь, но когда хочешь написать диссертацию, книгу, нужно отложить в сторону учебники, превратиться в автономность и начать создавать своё принципиально новое знание.

     При этом, как подчёркивает психолог А.Г. Хакимов, эта духовная автономность не означает, что вы перестаете быть слугой духовного учителя.  Разум человеку дан для того, чтобы он мог автономно, самостоятельно придти к Богу.

То есть, Бог  рассчитывает, что человек воспользуется сам собственным разумом и придёт к нему автономно. Разум – это последний духовный учитель для нас. Есть много разных форм гуру, разум – последний из них.

Он также необходим, чтобы придти к Абсолютной Истине.Итак, это автономность.

Когда мы говорим «духовная автономия», это не означает независимость, не означает, что мы больше не являемся слугами духовного учителя.  Автономию нужно правильно понять.

Например, Бог Рамачандра посылает Ханумана и обезьян искать Ситу. Они действуют автономно, но не независимо. Они действуют как слуги. И, когда Хануман добрался до города, где прятали Ситу,  он увидел, что город очень хорошо охраняется.  Его цель была – найти Ситу. Просто обнаружить Ситу. И сказать об этом Господу Рамачандре.

Но, когда он прилетел, он понял, что это трудно сделать. Что, если только его заметят, весь план провалится тут же. Если он неправильно как-то поступит, не использует свой разум, план сразу провалится, он не сможет достичь результата. Ситу он не увидит. Это автономия.

И он начал думать, как применить собственный разум, чтобы не провалить свой план служения Богу.

Духовная автономия – это не разорвать, не разрушить, не уйти, а сначала соединиться с тем, от кого зависим, принять и согласиться с его определённым влиянием на нашу жизнь. Простой пример приводит Д.Г.Пшонко: — Обращаясь к маме, мы говорим: «Дорогая мама, мамочка, я принимаю тебя как свою маму. Как свою мать.

И я принадлежу тебе как ребенок. Я принимаю жизнь по той цене, которую тебе пришлось заплатить, какой тебе это стоило и стоит мне. И я непременно сделаю в своей жизни что-то большое. Ты большая, ты взрослая, я маленький. Ты даешь — я принимаю. Милая мама, спасибо, что выбрала мне отца. Вы — те родители, которые нужны мне.

Мне других не надо. А я тот ребенок, который нужен вам. Спасибо тебе». Вы можете поклониться матери. Когда мы склоняемся — мы говорим: «Я един с тобой». А когда выпрямляемся — мы говорим «Я — это я, а ты — это ты». Когда мы склоняемся — мы признаем свое единство, когда выпрямляемся — говорим о своей автономии и различии.

Источник: https://podskazki.info/avtonomiya-duxovnaya-avtonomnost/

Автономия и самодетерминация как объект психологической диагностики

В современных условиях, когда под влиянием внешних обстоятельств человек часто теряет возможность выбора или попросту отказывается от него, особенно актуально понимание того, в какой степени возможно сохранять устойчивость к этому давлению, самостоятельно выбирать и направлять собственную активность.

Столь модное два-три десятилетия тому назад понятие адаптации, не утрачивая своего значения, обнаруживает свою ограниченность: успешность жизни в современном мире определяется не только приспособлением к данностям окружающего мира, но и возможностью целенаправленно воздействовать на него в своих интересах, а также делать выбор и гибко переключаться между этими двумя модусами отношений к миру. Комплекс функций личностной саморегуляции, охватывающий все эти аспекты, наряду с другими получил в последнее время разработку в контексте проблемы личностного потенциала (Леонтьев, 2006; Леонтьев и др., 2007). Личностный потенциал — это системная организация индивидуально- психологических особенностей личности, лежащая в основе способности личности исходить из устойчивых внутренних критериев и ориентиров в своей жизнедеятельности и сохранять стабильность смысловых ориентаций и эффективность деятельности на фоне давлений и изменяющихся внешних условий. Это способность личности проявлять себя в качестве личности, выступать автономным саморегулируемым субъектом активности, производящим целенаправленные изменения во внешнем мире и сочетающим устойчивость к воздействию внешних обстоятельств с гибким реагированием на изменения внешней и внутренней ситуации.

Стержнем личностного потенциала выступает комплексная личностная характеристика, которую в последнее время чаще всего обозначают терминами «личностная автономия», «самодетерминация» или «субъектность» (agency).

Высокий уровень проявления личностной автономии давно признан одним из критериев психологической успешности и психического здоровья человека, а дефицит этого качества — сигналом о возможном неблагополучии и потребности в психологической помощи.

На сегодняшний день существует целый набор англоязычных методик для измерения уровня психологической автономии человека: «Шкала автономии» Уортингтона, методика «Список прилагательных» Гох и Хельбурн, «Форма исследования личности» Джексона, «Личностный опросник Хогана», «Опросник межличностной зависимости», «Шкала социотропии—автономии» Бека (Hmel, Pincus, 2002). Отечественная психодиагностика, к сожалению, не может похвастаться наличием большого арсенала психодиагностических средств, направленных на определение этой психологической переменной, как и многих других «вершинных» характеристик личности. Актуален вопрос разработки русскоязычного инструмента для диагностики личностной автономии.

В качестве основы для этого была выбрана методика, созданная известными американскими психологами Эдвардом Деси и Ричардом Райаном и опирающаяся на принадлежащую им теорию самодетерминации (Self-Determination Theory — SDT) (Deci, 1980; Deci, Ryan, 1985а, b, 1986, 1991, 2002а, b; Ryan, 1993). Будучи одним из самых популярных и признанных современных подходов к мотивации и регуляции действия (его авторы считаются на Западе «живыми классиками»), в нашей стране он пока нашел отражение лишь в единичных публикациях (Гордеева, 2005; Дергачева, 2002, 2003; Леонтьев, 2000а).

В контексте данного подхода самодетерминация, или автономия, рассматривается как ощущение и реализация свободы выбора человеком способа поведения и существования в мире независимо от влияющих на него сил внешнего окружения и внутриличностных процессов.

Деси и Райан понимают самодетерминацию одновременно и как врожденную склонность организма к вовлечению в интересующее поведение. Это не означает ее генетической предопределенности.

Скорее, отмеченную выше врожденную направленность можно рассматривать как некоторую стартовую точку процесса развития, направление которого уже зависит от особенностей взаимодействия ребенка с окружающим миром.

Понятие самодетерминации тесно связано с понятием воли, которое определяется авторами как способность человека выбирать на основе информации, полученной из среды, и на основе процессов, происходящих внутри личности.

Помимо понятия воли, с термином «самодетерминация» авторы связывают такие психологические функции человека, как эмоции и внутренняя мотивация.

Внутренняя мотивация понимается как побуждение человека к интересующей его активности при отсутствии внешнего подкрепления или наказания.

Авторы рассматривают самодетерминацию в контексте процесса развития. Они считают, что уровень самодетерминации человека зависит от типа обстановки, в которой ребенок воспитывался в детстве.

Оптимальное развитие возможно только при предоставлении ребенку максимальной свободы исследования мира. Развитие регуляции поведения идет в направлении от полной определяемости внешними силами к внутренней автономной саморегуляции.

Различные стадии этого процесса и уровни проявления автономии могут быть представлены в виде континуума.

В соответствии с особенностями развития мотивации у человека формируется индивидуальный локус каузальности. Понятие ло- куса каузальности отражает, на что ориентируется человек в своем поведении.

Если поведение основывается на собственном автономном выборе, это внутренний локус каузальности, если на внешних требованиях или ожидаемой награде, это внешний локус, если оно исходит из невозможности достижения желаемого результата каким-либо путем и носит случайный, хаотичный характер, налицо безличный локус каузальности. Каждому типу локуса каузальности соответствует мотивационная подсистема — тип преобладающей мотивации.

Тип мотивационной подсистемы в сочетании с соответствующими когнитивными, аффективными и другими психологическими характеристиками определяется авторами как каузальная ориентация, которая может быть внутренней (интернальной), внешней (экстернальной) или безличной (Deci, 1980).

Люди с автономной каузальной ориентацией оперируют внутренней мотивационной системой. У них проявляются тенденции воспринимать локус каузальности как внутренний и испытывать чувства самодетерминации и компетентности.

Налицо высокая степень осознания базовых потребностей и четкое использование информации для принятия решений о поведении, вследствие чего развито чувство компетентности и высокий уровень самодетерминации.

Такой человек способен обращать автоматизированное поведение в самодетерминированное, перепрограммировать его или управлять им по своему усмотрению. Ему не свойственно самообвинение в случае неудачи, он обладает гибким поведением и чувствительностью к изменениям среды.

Люди с доминирующей внешней каузальной ориентацией характеризуются стремлением к сверхдостижениям. Они верят в зависимость получаемых результатов от поведенческих реакций и, стремясь достичь успеха, находятся в поиске его внешних признаков.

В основе этой личностной ориентации лежит недостаток самодетерминации. Такой человек в основном оперирует внешней моти- вационной субсистемой, что ведет к негибкости в поведенческих реакциях и в переработке информации.

При совершении выбора его решения базируются не на внутренних потребностях, а на внешних импульсах и критериях. Мотивы чрезмерно определяются внешними обстоятельствами. Деси считает, что такие люди утратили связь с основными органическими потребностями.

Потеря чувства самодетерминации компенсируется сильной потребностью в контроле извне.

У людей с безличной каузальной ориентацией возникает феномен «выученной беспомощности», поскольку они научаются на своем опыте тому, что среда не реагирует на их действия (Deci, 1980). Такой человек демонстрирует минимум самодетерминации. У него доминирует амотивирующая субсистема с некоторыми проявлениями внешней мотивирующей, что реализуется в автоматическом и беспомощном поведении.

Деси и Райан считают, что на практике у человека присутствуют ориентации всех трех типов, а индивидуальные различия выражаются в их пропорциях. Понятие каузальных ориентаций можно рассматривать как более дифференцированную и разработанную версию такого более раннего и хорошо известного понятия, как локус контроля (Дж. Роттер).

Источник: http://www.psyhodic.ru/arc.php?page=729

Т.С. Краснова. АВТОНОМИЯ ВОЛИ И ЕЕ ОГРАНИЧЕНИЕ В СЕРВИТУТНОМ ПРАВЕ — М-Логос

Общее описание:

Настоящий комментарий написан с целью помочь юристам-практикам, судьям, ученым и студентам, интересующимся гражданским правом, сориентироваться в проблемных вопросах применения общих положений Гражданского кодекса Российской Федерации о сделках и их недействительности, представительстве, сроках и исковой давности. Авторы ставили себе задачу осветить максимальное число сложных и неоднозначных вопросов толкования ст. 153–208 ГК РФ, отразить накопившуюся практику высших судов и предложить оптимальные пути решения выявленных коллизий.

Книга вышла в рамках серии «Комментарии к гражданскому законодательству #Глосса», первый том в рамках этой серии с комментарием к нормам ГК об обязательствах и договорах см. здесь.

Ответственный редактор: Карапетов Артем Георгиевич, д.ю.н., директор Юридического института «М-ЛОГОС», профессор Высшей школы экономики

Авторский коллектив: В.В. Байбак, Р.С. Бевзенко, С.Л. Будылин, А.А. Громов, А.Г. Карапетов, Д.В. Новак, А.А. Новицкая, А.А. Павлов, Е.А. Папченкова, С.В. Сарбаш, Д.О. Тузов

Объем книги: 1264 с.

Формат книги: Электронный

Год издания: 2018

Выходные данные электронной книги: Сделки, представительство, исковая давность: постатейный комментарий к статьям 153–208 Гражданского кодекса Российской Федерации [Электронное издание. Редакция 1.0] / Отв. ред. А.Г. Карапетов. – М.: М-Логос, 2018. – 1264 с. (Комментарии к гражданскому законодательству #Глосса.) ISBN 978-5-9500177-6-6

Электронная книга опубликована в свободном доступе при поддержке: «Art de Lex», «Бартолиус», «DS Law», «Интеллект-С», «Качкин и партнёры», АБ «КИАП», «Савельев, Батанов и партнёры», «Томашевская и партнёры»,  «Трубор», «ФБК Право», «Эксиора».

Печатная версия книги: Книга в печатной версии издана издательством «Статут» и может быть заказана на сайте http://estatut.ru/

[download url=»http://m-lawbooks.ru/wp-content/uploads/2020/02/glossa-sdelki-predstavitelstvo-davnost-kommentariy-k-gk.pdf»]

[download url=»http://m-lawbooks.ru/wp-content/uploads/2020/02/sdelki_predstavitelstvo_iskovaya-davnost-glossa-epub.epub»] [download url=»http://m-lawbooks.ru/wp-content/uploads/2018/02/Sdelki_Predstavitelstvo_Iskovaya-davnost-Glossa-fb2.zip»] [download url=»http://m-lawbooks.ru/wp-content/uploads/2018/02/Sdielki-priedstavitielstvo-iskovaia-davnost-Glossa-mobi.mobi»]

АВТОНОМИЯ • Большая российская энциклопедия

АВТОНО́МИЯ (греч. αὐτονομία, от αὐτός – сам и νόμος – за­кон), оп­ре­де­лён­ная сте­пень са­мо­сто­ятель­но­сти к.-л. ор­га­нов, ор­га­ни­за­ций (А. уч­реж­де­ний), тер­ри­тори­аль­ных, нац. и др. об­щ­но­стей (А. общ­но­стей) в воп­ро­сах их фун­к­ци­о­ни­ро­ва­ния и жиз­не­дея­тель­но­сти в рам­ках си­сте­мы уп­рав­ле­ния.

А. уч­реж­де­ний мо­жет быть фи­нан­со­вой, эко­но­ми­че­ской и пре­до­став­ля­ет­ся, как пра­ви­ло, отд. ор­га­нам и уч­реж­де­ниям в си­лу спе­ци­фи­ки их дея­тель­но­сти, тре­бу­ю­щей при­ня­тия опе­ра­тив­ных и ком­пе­тен­т­ных ре­ше­ний.

А. общ­но­стей мо­жет быть тер­ри­то­ри­аль­ной, на­ци­о­наль­но-тер­ри­то­риаль­ной, на­ци­о­наль­но-куль­тур­ной.

Тер­ри­то­ри­аль­ная А. – внутр. са­мо­уп­рав­ле­ние тер­ри­то­ри­аль­ных еди­ниц го­су­дар­ст­ва (ре­ги­о­нов), об­ла­да­ю­щих са­мо­стоя­тель­но­стью в рам­ках кон­сти­ту­ции или за­ко­на. Са­мо­уп­рав­ля­ю­щие­ся тер­ри­то­ри­аль­ные еди­ни­цы (ав­то­ном­ные об­ла­сти, ав­то­ном­ные рай­о­ны, ав­то­ном­ные ок­ру­га, ав­то­но­м­ные уез­ды и др.) об­лада­ют са­мо­стоя­тель­но­стью в ре­ше­нии сво­их дел. Ос­но­вы пра­во­во­го по­ло­же­ния тер­ри­то­ри­аль­ной А. обыч­но ре­гу­ли­ру­ют­ся кон­сти­ту­ци­я­ми (напр., Кон­сти­ту­ция Ис­па­нии 1978) или спец. за­ко­на­ми (напр., по­ло­же­ние Кор­си­ки во Фран­ции), оп­ре­де­ля­ю­щи­ми её ста­тус, си­сте­му ав­то­ном­ных ор­га­нов, их ком­пе­тен­цию, вза­имо­от­но­ше­ния с центр. ор­га­на­ми вла­сти, по­ря­док рас­смот­ре­ния спо­ров меж­ду ав­то­ном­ны­ми об­ра­зо­ва­ния­ми и цен­т­ром. Кон­сти­ту­ции и за­ко­ны в боль­шин­ст­ве слу­ча­ев пре­ду­смат­ри­вают, что ав­то­ном­ные еди­ни­цы вы­ра­баты­ва­ют (иног­да так­же са­ми при­ни­мают) ос­но­во­по­ла­га­ю­щие нор­ма­тив­ные ак­ты, оп­ре­де­ля­ю­щие их внутр. устрой­ст­во (кон­сти­ту­ции, ус­та­вы, по­ло­же­ния, ста­ту­ты, хар­тии са­мо­уп­рав­ле­ния и т. д.). В не­ко­то­рых слу­ча­ях тер­ри­то­ри­аль­ная А. на­де­ля­ет­ся пол­но­мо­чия­ми в об­ла­сти на­ло­го­об­ло­же­ния (напр., пар­ла­мент Шот­лан­дии име­ет пра­во из­ме­нять ба­зо­вые став­ки на­ло­го­об­ло­же­ния, ус­та­нов­лен­ные пар­ла­мен­том Ве­ли­ко­бри­та­нии). В за­ви­си­мо­сти от объ­ё­ма прав тер­ри­то­ри­аль­ной А. вы­де­ля­ют две её фор­мы: го­су­дар­ст­вен­ную (за­ко­но­да­тель­ную) и ме­ст­ную (ад­ми­ни­ст­ра­тив­ную). Гос. фор­ма ха­ра­к­те­ри­зу­ет­ся тем, что её но­си­тель име­ет внеш­ние приз­на­ки го­су­дар­ст­ва (пар­ла­мент, пра­ви­тель­ст­во), иног­да соб­ст­вен­ную кон­сти­ту­цию, граж­дан­ст­во, при­чём в об­ще­гос. кон­сти­ту­ции обыч­но оп­ре­де­ля­ет­ся сфе­ра за­ко­но­дат. ком­пе­тен­ции ав­то­ном­но­го пар­ла­мен­та (об­ла­сти в Ита­лии, Ис­па­нии, Шот­лан­дия в Ве­ли­ко­бри­та­нии). Ме­ст­ная фор­ма та­ких приз­на­ков не име­ет, а круг ав­то­ном­ных прав тер­ри­то­ри­аль­ных еди­ниц оп­ре­де­ля­ет­ся, как пра­ви­ло, обыч­ным за­ко­ном (в ча­ст­но­сти, ав­то­ном­ные рай­о­ны, ав­то­ном­ные ок­ру­га, ав­то­ном­ные уе­з­ды в КНР). Центр. власть в ав­то­ном­ных еди­ни­цах мо­жет быть пред­став­ле­на спец. чи­нов­ни­ком, гос. сек­ре­та­рём или ко­мис­са­ром, ко­то­рый осу­ще­ст­в­ля­ет кон­т­роль за тем, что­бы дея­тель­ность ор­га­нов вла­сти А. не вы­хо­ди­ла за пре­де­лы ком­пе­тен­ции, пре­до­став­лен­ной им кон­сти­ту­ци­ей или за­ко­ном. В не­ко­то­рых стра­нах за­ко­ном пре­ду­смот­ре­ны спец. про­це­ду­ры рас­смот­ре­ния спо­ров меж­ду центр. и ав­то­ном­ны­ми вла­стя­ми (напр., в Да­нии ак­та­ми о ме­ст­ном уп­рав­ле­нии Фа­рер­ских о-вов, 1948, и Грен­лан­дии, 1978).

На­ци­о­наль­но-тер­ри­то­ри­аль­ная А. – осо­бый ав­то­ном­ный ста­тус тер­ри­то­ри­аль­ных еди­ниц со зна­чит. до­лей на­се­ле­ния дру­гой на­ци­о­наль­но­сти или на­се­ле­ния, от­ли­ча­ю­ще­го­ся ины­ми осо­бен­но­стя­ми сво­е­го бы­та (Алан­д­ские о-ва в Фин­лян­дии, на­се­лён­ные шве­да­ми; о. Грен­лан­дия в Да­нии, на­се­лён­ный эс­ки­мо­са­ми; ос­тров­ные и не­ко­то­рые при­гра­нич­ные об­ла­с­ти Ита­лии).

Од­на из раз­но­вид­но­стей на­ци­о­наль­но-тер­ри­то­ри­аль­но­го ав­то­ном­но­го об­ра­зо­ва­ния – ав­то­ном­ные рес­пуб­ли­ки, ко­то­рые в прош­лом бы­ли фор­мой на­ци­о­наль­но-тер­ри­то­ри­аль­ной А. в РСФСР. В Рос. Федерации, по­сле за­клю­че­ния 31.3.1992 Фе­де­ра­тив­но­го до­го­во­ра, рес­пуб­ли­ки, быв­шие ра­нее ав­то­ном­ны­ми, пре­об­ра­зо­ва­лись в рес­пуб­ли­ки в со­ста­ве РФ. Ав­то­ном­ные рес­пуб­ли­ки су­ще­ст­ву­ют в не­ко­то­рых стра­нах СНГ (напр., На­хи­че­ван­ская Рес­пуб­ли­ка в Азер­бай­джа­не, Ад­жар­ская Рес­пуб­ли­ка в Гру­зии, Рес­пуб­ли­ка Крым в Ук­ра­и­не).

К нач. 21 в. в Рос­сии су­ще­ст­ву­ет два ви­да на­ци­о­наль­но-тер­ри­то­ри­аль­ных об­ра­зо­ва­ний – ав­то­ном­ная об­ласть (Ев­ рей­ ская АО) и ав­ то­ ном­ ные ок­ ру­ га. Осо­бен­ность их ста­ту­са за­клю­ча­ет­ся в том, что они на­ря­ду с рес­пуб­ли­ка­ми, кра­я­ми, об­ла­стя­ми, го­ро­да­ми фе­де­раль­но­го зна­че­ния при­зна­ют­ся субъ­ек­та­ми Фе­де­ра­ции. Воп­рос о вхо­ж­де­нии в со­став Рос. Фе­де­ра­ции тер­ри­то­рий ав­то­ном­ных субъ­ек­тов ре­гу­ли­ру­ет­ся спе­ци­фи­чес­ким об­ра­зом. Ев­рей­ская АО вхо­дит в Рос. Фе­де­ра­цию не­по­сред­ст­вен­но. Ав­то­ном­ные ок­ру­га име­ют воз­мож­ность са­мо­стоя­тель­но ре­шать воп­рос о вхож­де­нии в Рос. Фе­де­ра­цию не­по­сред­ст­вен­но или че­рез дру­гой субъ­ект Фе­де­ра­ции (край, об­ласть). При этом от­но­ше­ния ав­то­ном­ных ок­ру­гов, вхо­дя­щих в со­став края, мо­гут ре­гу­ли­ро­вать­ся фе­де­раль­ным за­ко­ном и до­го­во­ром меж­ду ор­га­на­ми гос. вла­сти ав­то­ном­но­го ок­руга и, со­от­вет­ст­вен­но, ор­га­на­ми гос. влас­ти края или об­ла­сти. Из всех ав­тоном­ных ок­ру­гов толь­ко Чу­кот­ский ав­то­ном­ный округ в 1992 вы­де­лил­ся из Ма­ га­ дан­ ской обл. и не­ по­ сред­ ст­ вен­ но во­шёл в со­став Рос. Фе­де­ра­ции. Др. ок­ру­га вхо­дят в со­став Рос. Фе­де­ра­ции че­рез края или об­ла­сти.

На­цио­наль­но-куль­тур­ная А. – осо­бая фор­ма на­ци­о­наль­но-куль­тур­но­го са­мо­оп­ре­де­ле­ния на­цио­наль­ных мень­шинств. В Рос­сии – это фор­ма на­ци­о­наль­но-куль­тур­но­го са­мо­оп­ре­де­ле­ния, пред­став­ля­ю­щая со­бой об­ще­ст­вен­ное объ­еди­не­ние граж­дан, от­но­ся­щих се­бя к оп­ре­де­лён­ным эт­ни­че­ским об­щ­но­стям, на ос­но­ве их доб­ро­воль­ной са­мо­ор­га­ни­за­ции в це­лях са­мо­сто­я­тель­но­го ре­ше­ния воп­ро­сов со­хра­не­ния са­мо­быт­но­сти, раз­ви­тия язы­ка, об­ра­зова­ния, нац. куль­ту­ры. Пра­во нана­ци­о­наль­но-куль­тур­ную А. не яв­ля­ет­ся пра­вом на на­ци­о­наль­но-тер­рито­ри­аль­ное са­мо­оп­ре­де­ле­ние, а осу­ще­ст­в­ле­ние это­го пра­ва не дол­ж­но на­но­сить ущер­ба ин­те­ре­сам дру­гих эт­ни­че­ских общ­но­стей. Со­зда­ние та­кой А. пре­ду­ смот­ре­но в РФ спец. за­ко­ном «О на­цио­наль­но-куль­тур­ной ав­то­но­мии» (1996).

Автономия современных российских университетов (взгляд со стороны ректорского корпуса) | Ендовицкий

1. Петров Ф.А. Формирование системы университетского образования в России. В 4 т. М.: Изд-во Моск. ун-та, 2002-2003. Т. 1. 416 с.; Т. 2. 816 с.; Т. 3. 479 с.; Т. 4. 464 с.

2. Аврус А.И. История российских университетов: Очерки. М.: Моск. обществ. науч. фонд, 2001. 86 с.

3. Очерки истории российского образования: К 220-летию Министерства образования Российской Федерации: В 3 т. М.: Изд-во Московского гос. ун-та печати, 2002. Т. 1. 352 с.; Т. 2. 315 с.; Т. 3. 228 с.

4. Никольский В. Университетская автономия и академическая свобода (критический взгляд на взаимосвязь традиционных ценностей) // Высшее образование в России. 2008. № 6. С. 147–155.

5. Фромм Э. Бегство от свободы. Человек для себя. М.: АСТ, 2004. 571 с.

6. Кирилловых А.А. Автономия вуза: баланс частных и публичных интересов // Право и образование. 2010. № 2. С. 54–64.

7. Гаврилюк О.А., Булатова К.А., Лебедева Т.П., Фомина Е.Г., Прокопенко В.С. Университетская автономия и академическая свобода преподавателей вузов в современной России // Вестник Красноярского государственного педагогического университета им. В.П. Астафьева. 2014. № 4 (30). С. 182–186.

8. Гущин В.В., Гуреев В.А. К вопросу о современном состоянии автономии вузов России // Право и образование. 2009. № 12. С. 4–12.

9. Абрамов Р.Н. Академическая автономия: история, дефиниции, угрозы // Вестник Омского университета. Серия «Социология». 2009. № 1/2. С. 49–57.

10. A History of the University in Europe: in 4 vols / Gen. ed. Walter Rüegg. New York; Cambridge: Cambridge university press, 2004. Vol. 3: Universities in the Nineteenth and Early Twentieth Centuries (1800–1945). P. 94–100. ISBN 978-0-521-36107-1

11. Kouamé T. Royal Interventions in University Colleges: Paris, Oxford, Cambridge (Fourteenth–Fifteenth Centuries) // History of Universities. 2010. Vol. 25. № 1. P. 1–25.

12. Enders J., de Boer H., Weyer E. Regulatory autonomy and performance: the reform of higher education re-visited // Higher Education. 2012. Vol. 65. No. 1. Р. 5–23. DOI: 10.1007/s10734-012-9578-4

13. Shore C., Taitz M. Who “owns” the university? Institutional autonomy and academic freedom in an age of knowledge capitalism // Globalisation, Societies and Education. 2012. Vol. 10. No. 2. Р. 201–219. DOI: 10.1080/14767724.2012.677707

14. Henkel M. Academic Identity and Autonomy in a Changing Policy Environment Source // Higher Education. 2005.Vol. 49. No. 1/2, Universities and the Production of Knowledge (Jan. – Mar.). P. 155–176.

15. Ивкина Т.В., Подольская И.А. Система подготовки научно-педагогических кадров российских университетов по университетским уставам 1863 и 1884 гг. // Научный Вестник Уральской Академии государственной службы. 2009. № 1(6). C. 122–125.

16. Посохов С.И. Уставы российских университетов XIX века в оценке их современников и потомков // Вопросы образования. 2006. Вып. 1. С. 370–381.

17. Другова Е.А., Калачикова О.Н. Специфика принятия управленческих решений в университетах в условиях VUCA-мира // Университетское управление: практика и анализ. 2019. № 23(1-2). С. 81–92. DOI: 10.15826/umpa.2019.01-2.006

18. Ефимов В.С., Лаптева А.В. Управление университетом: позиция ректора (концептуальные заметки) // Университетское управление: практика и анализ. 2020. Т. 24. № 2. С. 15–25. DOI: 10.15826/umpa.2020.02.011

19. Гайдар К.М. Групповой субъект в зеркале социальной перцепции // Известия Волгоградского государственного педагогического университета. Серия «Педагогические науки». 2010. № 4 (48). С. 108–111.

20. Журавлев А.Л. Социальная психология личности и малых групп: некоторые итоги исследования // Психологический журнал. 1993. Т. 14. № 4. С. 4–15.

21. Геген Н. Психология манипуляции и подчинения. СПб.: Питер, 2005. 202 с.

22. Гришина Н.В. Психология конфликта. СПб.: Питер, 2015. 574 с.

23. Смирнов В.А., Фадеева Л.А., Пунина К.А., Голубев С.В. Университет и региональные (городские) сообщества: модели сосуществования и управленческие механизмы (российский и европейский опыт) // Ars administrandi (Искусство управления). 2013. № 4. С. 102– 116.

24. Фирсова А.А., Челнокова О.Ю. Модели взаимодействия университета и региона // Известия Саратовского университета. Новая серия. Сер. Экономика. Управление. Право. 2013. Т. 13. Вып. 4(2). С. 619–623.

25. Емельянова И.Н., Волосникова Л.М. Функции современных университетов: сравнительный анализ миссий отечественных и зарубежных вузов // Университетское управление: практика и анализ. 2018. Т. 22. № 1. С. 83–91. DOI: https://doi.org/10.15826/umpa.2018.01.008

26. Клюев А.К., Томилин О.Б., Фадеева И.М., Томилин О.О. Управление университетом: итоги трансформации // Университетское управление: практика и анализ. 2018. Т. 22. № 1. С. 93–104. DOI: https://doi.org/10.15826/umpa.2018.01.009

Автономия (СОЦИАЛЬНАЯ ПСИХОЛОГИЯ) — iResearchNet

Термин автономия буквально означает «самоуправление» и, таким образом, означает регулирование самим собой (авто). Его противоположность, гетерономия, относится к регулированию «инаковостью» (гетероном) и, следовательно, силами, «отличными от» или чуждыми ему. Короче говоря, автономия касается степени, в которой действия человека являются самоопределенными, а не принужденными или принужденными.

В области психологии концепция автономии является центральной и спорной.Автономия играет центральную роль в том, что психологи, занимающиеся вопросами развития (ребенок), личности и клинические аспекты, долгое время считали автономию признаком созревания и здорового или оптимального функционирования. Это противоречиво, поскольку понятие автономии часто путают с такими понятиями, как независимость, обособленность и свобода воли, что порождает споры относительно его актуальности и важности в разные периоды развития, гендера, индивидуализма и коллективизма.

Проблема автономии была изначально импортирована в социальную психологию благодаря работам Фрица Хайдера и Ричарда деЧармса.Хайдер утверждал, что именно «наивная психология» людей (их интуитивное понимание) определяет, как они интерпретируют события и, следовательно, как и почему они действуют так, как они поступают. Среди наиболее важных аспектов его наивной психологии было различие Хайдера между личной причинностью, в которой поведение предполагается их авторами, и безличной причинностью, в которой действия или события вызываются силами, не находящимися под личным контролем. Хайдер рассуждал, что люди обычно считают людей ответственными только за поведение, которое они лично вызвали или намеревались.Впоследствии деЧармс развил мышление Хайдера, выделив два типа личной причинности. Некоторые преднамеренные действия — это те, которые человек хочет совершить и в отношении которых он или она чувствует инициативу и волю. ДеЧармс сказал, что эти действия имеют внутренний воспринимаемый локус причинности. Другое намеренное поведение приписывается силам вне себя, и у них есть внешний] воспринимаемый локус причинности.

Теория самоопределения — это современная перспектива, основанная на традиции Хайдера и деЧармса с всеобъемлющей теорией автономии в том, что касается мотивации.Теория самоопределения конкретно определяет автономию как самоопределение своего поведения; Автономное действие — это поведение, за которым стоит актер, и если бы он был рефлексивным, то одобрил бы и оценил. То есть автономия представляет собой чувство воли или ощущение того, что вы делаете что-то по собственному решению или инициативе. Противоположность автономному действию — это управляемая мотивация, при которой поведение воспринимается, вызывается или вызывается силами, чуждыми или внешними по отношению к самому себе. Контролируемые действия — это те действия, которые человек делает без чувства воли или желания.

Любое поведение можно рассматривать как лежащее в континууме от меньшей до большей автономии. Наименее автономными являются те виды поведения, которые мотивированы внешними вознаграждениями и наказаниями. Действия, регулируемые извне, зависят от постоянного присутствия внешнего давления или подкрепления и, таким образом, в большинстве случаев плохо поддерживаются. Учащийся, который выполняет домашнее задание только потому, что родители вознаграждают его или ее за это, находится под внешним контролем, но не очень автономен. Когда прекращается вознаграждение, может исчезнуть и домашнее задание.Несколько менее контролируемы интроецированные правила, в которых поведение человека регулируется избеганием стыда и вины и, с положительной стороны, желанием одобрения себя и других. Когда подросток воздерживается от обмана, потому что он или она будут чувствовать себя виноватыми, это будет интроецировано, потому что подросток контролирует себя чувством вины. Еще более автономными являются интегрированные правила, в которых человек сознательно оценивает свои действия и находит их соответствующими своим ценностям и мотивам.Человек, который действует, исходя из глубоко укоренившихся моральных убеждений, будет действовать в соответствии с интегрированным регулированием и будет чувствовать себя очень автономным. Наконец, некоторые виды поведения имеют внутреннюю мотивацию, что означает, что они по своей сути веселые или приятные. Человек, который играет в теннис после школы просто для развлечения, внутренне мотивирован и будет чувствовать себя в этом автономным.

Несколько теоретиков социальной психологии и психологии личности предположили, что автономия является основной психологической потребностью. Это потому, что в целом, когда люди ведут себя автономно, они чувствуют себя лучше и лучше работают.Из-за отсутствия автономии люди теряют интерес к своей работе и даже могут заболеть. Соответственно, факторы, поддерживающие автономию, могут повысить не только качество мотивации, но и общую адаптацию человека.

Многие исследования демонстрируют, как социальные события могут влиять на воспринимаемую автономию и, в свою очередь, на постоянную мотивацию людей. Когда родители, учителя или начальство используют награды для управления поведением, оказывают давление на людей оценками, отнимают у них выбор или внимательно следят за ними, люди обычно чувствуют себя контролируемыми.И наоборот, когда власти предоставляют другим больший выбор, позволяют им выражать мнение и вносить свой вклад, а также обеспечивают положительную и некритическую обратную связь, они способствуют большей автономии и повышают мотивацию и настойчивость.

Тема того, как внешние награды могут повлиять на независимость людей, была очень тщательно изучена и является очень спорной, потому что это очень важный вопрос в таких условиях, как работа, школа и семейная жизнь. Исследования показывают, что когда вознаграждения распределяются таким образом, чтобы контролировать поведение или производительность получателей, они обычно подрывают чувство автономии и, таким образом, уменьшают как интерес, так и внутреннюю мотивацию.Таким образом, ребенок, который учится играть на новом музыкальном инструменте, может потерять интерес после того, как кто-то даст ему вознаграждение за игру. Теперь ребенок захочет играть, только если он снова будет вознагражден, а это означает, что у него меньше внутренней мотивации. Однако вознаграждения также могут использоваться неконтролирующими способами, например, когда они выдаются неожиданно или в качестве подтверждения компетентности; Полученные таким образом награды обычно не подрывают автономию.

Как отмечалось ранее, автономия — это понятие, которое часто путают с независимостью.Один из простых способов различить эти идеи — думать о независимости как о том, что они не полагаются на ресурсы или поддержку других, тогда как автономия касается того, насколько человек волевой или самоопределен. Таким образом, люди могут быть независимыми или добровольно зависимыми, например, когда они решают полагаться на кого-то другого за помощью. Людей также можно заставить полагаться на кого-то еще, и в этом случае им не хватит автономии. Точно так же человек может быть гетерономно независимым, как если бы он был вынужден «действовать в одиночку», или автономно независимым, например, когда человек желает сделать что-то самостоятельно, не прибегая к помощи.

Отличие автономии от независимости особенно важно для исследований в области развития и межкультурных исследований. Например, исследование показало, что подростки, которые автономно полагаются на родителей, как правило, лучше приспособлены, чем те, кто более отстранен или независим от родителей. Также очевидно, что культуры сильно различаются по ценностям в отношении независимости: индивидуалистические культуры придают большее значение людям, действующим независимо, а коллективистские культуры более ориентированы на взаимозависимость.Однако исследования показывают, что независимо от того, занимается ли человек индивидуалистической или коллективистской практикой, все равно имеет значение, чувствует ли он себя автономным. Похоже, что люди во всех культурах чувствуют себя лучше, когда действуют осмотрительно, даже если то, что они обычно делают, может отличаться. Вот почему люди во всем мире часто борются за свободы и право добиваться того, что они действительно ценят.

Точно так же автономия не связана с обособленностью. Обособленность означает отсутствие связи с близкими людьми.Люди могут быть очень автономно связаны с другими, например, когда они любят кого-то и хотят быть с ним рядом. Действительно, люди часто очень автономны в попытках установить связь с людьми, которых они любят, и позаботиться о них.

Еще одно важное различие — между автономией и свободой воли. Свобода воли, согласно большинству интерпретаций, включает некоторое понятие неопределенного действия или действия, которое вызвано душой или собой, которые полностью независимы от окружающей среды. Автономия, напротив, не имеет этих последствий.Большинство социологов считают, что любое поведение имеет стимул или причину либо внутри организма, либо в его окружающей среде. Но даже если все действия вызваны в этом смысле, они все равно могут значительно различаться по степени волевой или автономности.

Практическое применение исследований автономии можно найти повсюду. Поскольку люди, которые действуют автономно, более настойчивы, работают лучше и более приспособлены, становится важным выявить факторы в реальном мире, которые способствуют автономии.Таким образом, было проведено множество исследований о том, как поддерживать автономию в таких областях, как образование, спорт, работа, здравоохранение и психотерапия. Было показано, что во всех областях как структура стимулов, так и стили надзора влияют на автономию и связанные с ней положительные результаты.

Автономия — это тоже то, что можно культивировать изнутри. Поскольку автономия касается регулирования поведения через себя, она усиливается способностью человека отражать и оценивать свои собственные действия.Можно научиться размышлять свободно, расслабленно или заинтересованно, что может помочь избежать импульсивных действий, внешнего или внутреннего принуждения. В рамках теории самоопределения такая рефлексивная обработка характеризуется концепциями осознания и внимательности. Повышенная внимательность может помочь людям лучше понять, почему они действуют так, как они есть, и может предоставить информацию, которая впоследствии поможет им действовать с большим чувством выбора и свободы.

Артикулы:

1. Браун, К.У. и Райан Р. М. (2003). Преимущества присутствия: внимательность и ее роль в психологическом благополучии. Журнал личности и социальной психологии, 84, 822-848.
2. Чирков В., Райан Р. М., Ким Ю. и Каплан У. (2003). Дифференциация автономии от индивидуализма и независимости: перспектива теории самоопределения интернализации культурных ориентаций и благополучия. Журнал личности и социальной психологии, 84, 97-110.
3. deCharms, R. (1968).Личная причинно-следственная связь. Нью-Йорк: Academic Press.
4. Деси, Э. Л., и Райан, Р. М. (1985). Внутренняя мотивация и самоопределение в поведении человека. Нью-Йорк: Пленум.
5. Райан Р. М. и Деси Э. Л. (2000) Теория самоопределения и содействие внутренней мотивации, социальному развитию и благополучию. Американский психолог, 55, 68-78.
6. Тейлор, Дж. С. (2005). Личная автономия. Кембридж, Великобритания: Издательство Кембриджского университета.

Стремление к автономии | Психология сегодня

Почему люди на протяжении всей истории были готовы сражаться и даже умирать за свою свободу? С одной стороны, ответ очевиден: угнетение причиняет страдания, и все мы запрограммированы на то, чтобы избегать страданий.Но недавние исследования предполагают дополнительную причину: мы также, кажется, запрограммированы на стремление к автономии.

Автономность можно определить как способность делать выбор по собственному желанию. (Свободна эта воля или нет, здесь не имеет значения — только то, что она ощущается свободной.) Если мы чувствуем, что нас принуждает даже внутреннее давление, такое как вина или стыд, не говоря уже о внешнем давлении, как у других людей, наше чувство автономии исчезает. .

Оказывается, ограничения нашей автономии могут лежать в основе многих наших несчастий.Исследования показывают, например, что один из главных источников неудовлетворенности врачей — это не необходимость иметь дело со страховыми компаниями или бумажной волокитой, а отсутствие контроля над своим распорядком дня. (Я обнаружил, что это правда: ничто не беспокоит меня больше в течение рабочего дня, чем ощущение спешки и неспособности контролировать свое время.) Я просто ненавижу чувство принуждения делать что-то — даже то, что я хотел бы делать. сделать, если бы меня не заставляли делать их.

На самом деле, я считаю, что это верно во всех сферах моей жизни.Если моя жена, например, даже говорит мне (как это иногда бывает в ее стиле) делать что-то, что мне нравится — например, заниматься спортом, — я возмущаюсь и действительно хочу сопротивляться этому, чтобы сохранить мое чувство автономии. Если вместо этого она просит меня что-то сделать, даже приготовить ужин, я могу свободно сказать «нет», что дает мне возможность сделать обоснованный выбор, не ограниченный моей потребностью сохранить свою автономию. Исследования показывают, что даже альтруистические действия (что-то, что улучшает самочувствие тех, кто их принимает почти во всех случаях) не вызовут положительных эмоций, если их принуждают.

Все это недавно заставило меня задуматься, как часто отношения рушатся из-за компрометации автономии: как часто микрокомпромиссы, которые мы все должны делать, чтобы сохранить наши отношения здоровыми, парадоксальным образом сеют семена их разрушения, ставя под угрозу наше чувство автономии. В моем случае только то, что я стал рассматривать эти микрокомпромиссы как подарки, как свободный выбор, заставило меня перестать сводить меня с ума.

На самом деле, осознание моей потребности в автономии значительно улучшило мою способность получать удовольствие от всех моих отношений, помогая мне осознать, что когда у меня есть негативная реакция, которая кажется несоразмерной, это часто означает, что я чувствую компромиссное чувство автономии.Выявление причины этого обычно помогает не дать мне сказать или сделать что-то напрасно вредное. Как только я осознаю, что на самом деле реагирую на ослабление чувства автономии, я могу понять, что моя реакция — это моя проблема, а не чья-то еще. С этого момента становится легче переосмыслить ситуацию таким образом, чтобы я смог сохранить чувство автономии. (Например, если я чувствую, что меня принуждают к чему-то, я могу связать свой выбор делать это или нет с другим выбором, в отношении которого я чувствую себя более автономным, например, с продолжением отношений вообще.)

Жизнь, конечно, часто не допускает автономии. Если мы хотим достичь определенных целей, мы должны предпринять определенные действия и часто упускаем из виду цели, которые заставляют нас это делать, сосредотачиваясь только на действиях, которые мы чувствуем вынужденными предпринять (например, если мы хотим быть в отношениях, которые мы часто приходится выбирать желания партнера, а не собственные). Однако, когда мы напоминаем себе о причинах, по которым мы делаем то, чего не хотим делать, о причинах, которые представляют наши автономные желания, становится ясно, что мы добровольно отказались от нашей автономии во имя наших автономных желаний.Фактически, у нас всегда есть возможность сказать «нет». Именно тогда нам нужно быть готовыми жить с последствиями этого выбора. И когда я напоминаю себе об этом, решение сказать «да» больше похоже на мое собственное.

Психологическая автономия и иерархическая взаимосвязь как организаторы путей развития

Philos Trans R Soc Lond B Biol Sci. 2016 19 января; 371 (1686): 20150070.

Институт психологии Оснабрюкского университета, 49069 Оснабрюк, Германия

Издано Королевским обществом.Все права защищены.

Эта статья цитируется в других статьях в PMC.

Abstract

Определение себя и других можно рассматривать как воплощение двух измерений автономии и взаимосвязи. Автономия и родство — это две основные человеческие потребности и культурные конструкции одновременно. Это означает, что они могут определяться по-разному, но при этом оставаться одинаково важными. Соответствующее понимание автономии и родства социализируется в повседневном опыте повседневной жизни с рождения.В этой статье изображены два пути развития, которые подчеркивают разные концепции автономии и родства, которые адаптируются в двух разных средах с очень разными возможностями и ограничениями. Западные дети среднего класса социализируются в направлении психологической автономии, то есть верховенства собственных намерений, желаний, индивидуальных предпочтений и эмоций, что дает определение родства как психологической оборотной конструкции. Дети фермеров, живущих не на Западе, социализируются в направлении иерархической родственности, т.е.е. позиционирование себя в иерархической структуре общинной системы, дающей определение автономии как ориентированной на действия, основанной на ответственности и обязательствах. Младенчество можно рассматривать как культурную линзу, через которую можно изучать различные программы социализации. Описываются стратегии воспитания, направленные на поддержку этих различных целей социализации у немецких и евро-американских родителей, с одной стороны, и фермеров Nso из Северо-Западного Камеруна, с другой. Делается вывод о том, что необходимо рассмотреть различные пути, чтобы понять психологию человека с глобальной точки зрения.

Ключевые слова: пути развития, младенчество, психологическая автономия, иерархическая взаимосвязь

1. Представления о себе и других

Представления о себе и других организованы по двум основным измерениям, которые представляют универсальные человеческие потребности и культурно определенные конструкции в то же время: автономия и родство. Автономия означает самоуправление и ответственный контроль над своей жизнью. Родство относится к социальной природе человека и связанности с другими.И то, и другое можно рассматривать как часть общечеловеческой психологии, и оба они внутренне взаимосвязаны. Природа их взаимоотношений была предметом различных концептуализаций в течение последних десятилетий с разных точек зрения. С культурной, точнее, с точки зрения общества или страны, концепции индивидуализма и коллективизма стали широко заметными [1,2]. В этой концепции индивидуализм относится к автономии, тогда как коллективизм относится к родству.На основе крупномасштабных анкетных исследований [3] индивидуализм был определен как противоположность коллективизма в биполярном одномерном масштабе. Эта точка зрения выражает то, что больший акцент на одном автоматически уменьшает акцент на другом. Эти представления были перенесены также на индивидуальный уровень для описания индивидов и личности [4]. Соответствующие термины, которые использует Гарри Триандис, один из пионеров этого исследования, — это идиоцентризм и аллоцентризм [5].Идиоцентризм и аллоцентризм — это атрибуты личности, которые рассматриваются как ортогональные друг другу. Идиоцентризм описывает упор на самостоятельность, конкуренцию, уникальность, гедонизм и эмоциональную дистанцию ​​от других. Аллоцентризм описывает упор на взаимозависимость, общительность и близкие отношения с другими. Хотя в этой концепции возможно быть высоким или низким в обоих измерениях, они обычно рассматриваются как взаимоисключающие. В результате множественной концептуальной и методологической критики [6] были сформулированы утверждения о том, что автономия и родство могут сосуществовать и должны сосуществовать, потому что они оба являются человеческими потребностями.Особенно заметной стала четырехполевая схема Каницибаши с вариациями в размерах агентности и межличностной дистанции [7]. Агентство можно определить с точки зрения автономии или с точки зрения гетерономии, межличностное расстояние с точки зрения близости или обособленности. Комбинируя эти категории, можно получить четыре разных типа, изначально сформулированных для семей, но вскоре перенесенных на определение «я». Независимое «я» сочетает в себе обособленность с автономией, взаимозависимое «я» сочетает гетерономию с близостью, а автономное родственное «я» сочетает автономию с близостью.Четвертый тип, отделенное гетерономное Я, представляет собой скорее патологическое состояние, и в последующих исследованиях ему в значительной степени не уделяется внимания. Предложение Каницибаши было продиктовано различными социально-экологическими профилями, где независимое «я» означает представителей западного среднего класса, взаимозависимое «я» — для сельского фермерского сообщества и автономное родственное «я» — для формально высокообразованных незападных городских семей и отдельных лиц. Контраст между западным и особенно восточноазиатским «я» стал центром другой очень известной концепции, начиная с основополагающей статьи Маркуса и Китаямы [8] о независимых и взаимозависимых «я».Они рассмотрели исследования различных аспектов личности и социального поведения и пришли к выводу, что евро-американское Я функционирует как независимое, самостоятельное и конкурентное агентство, уделяя особое внимание отдельному человеку с желаниями, намерениями и желаниями, в то время как японцы, корейцы или Китайское Я функционирует как взаимозависимый агент, который учитывает желания и намерения других социальных людей в своей исполнительной деятельности. Обе концепции ориентированы на явно городских образованных людей, поскольку исследования в основном сосредоточены на студентах колледжей и университетов.Вслед за этим были предложены различные вариации взаимозависимого «я», такие как совместное действие [9], коллективное господство [10] или реляционно автономное «я» [11].

Общим для всех этих концепций является то, что автономия / действие / мастерство относится к интенциональному, ментальному миру желаний, желаний, познаний и контроля индивидуальных вариантов и выборов. С другой стороны, предполагается, что родство покрывает потребность в близости с другими и любых социальных действиях на службе социальной системы.Обычно утверждают, что эти концепции ценятся и развиваются в разной степени в зависимости от культурного / географического контекста, такого как Европа-Америка или Восточная Азия. Однако, как я утверждал в другом месте, обе потребности одинаково важны для всех, но они должны по-разному проявляться в разных культурных / контекстных средах. Соответственно, должны быть разные способы и способы определения автономии и разные способы и способы определения родства без учета индивидуальной и общественной важности концепций [12,13].Далее будет разработана переосмысление автономии и родства. Поскольку можно предположить, что соответствующее понимание автономии и родства будет приобретено во время процессов социализации, будут выделены два разных пути развития с упором на разные концепции себя и отношений: западный средний класс и фермеры, ведущие натуральное хозяйство. Это не исключает того, что существуют другие концептуальные представления автономии и родства, связанные с другими контекстными требованиями.

2. Еще раз об автономии и родстве

Люди биологически подготовлены к развитию компетентности во всех возможных средах с универсальным репертуаром предрасположенностей и склонностей. В зависимости от конкретной информации об окружающей среде некоторые из этих склонностей усиливаются, а другие исчезают. Таким образом, люди готовы к приобретению различных способов автономии и взаимосвязи, которые в конечном итоге составят различные способы переживания и определения себя как личности.Представление о себе всегда включает определение себя по отношению к другим.

Предложение о пересмотре определения автономии и взаимосвязи основано на необходимости адаптироваться к различным условиям окружающей среды. Как уже отмечали Катитцибаши [14], Маркус и Китайма [15] и другие, в разных средах преобладают разные представления о себе. В литературе существует консенсус в отношении того, что независимое «я» в основном можно найти в контексте западного городского среднего класса.Представители западного городского среднего класса обычно имеют высокую степень формального образования / школьного образования, часто университетские степени. Уровень формального образования связан с репродуктивной историей и, следовательно, с семейными моделями. Чем выше формальное образование, тем позже рождается первый ребенок и меньше потомство. Представители западного городского среднего класса в основном живут в нуклеарных семьях из двух поколений, состоящих из родителей и их немногочисленных детей. Психологическая подготовка к компетентности в западном среднем классе основана на принципах, вытекающих из западной философской традиции.Основным предположением является то, что человеческое поведение и опыт зависят от личных предпочтений и выбора, воплощая индивидуальное право на свободу, самореализацию, самоопределение и самоуправление [16–18]. Более того, предполагается, что человеческое поведение и внутренний опыт в первую очередь обусловлены внутренними, автономными и независимыми психическими состояниями. Предполагается, что эти условия создают основу для здоровья и благополучия [19]. Акцент на самоопределении, основанный на независимых ментальных состояниях с акцентом на выбор, индивидуальные предпочтения, самореализация и самореализация, лучше всего описывается как психологическая автономия.Психологическая автономия реализует саморефлексивный способ быть сосредоточенным на исследовании и рефлексивном осознании личных желаний, желаний и намерений. Эта концепция представляет то, что обычно определяется как автономия или действие в большей части настоящей литературы. Этот способ определения автономии имеет последствия для определения родства. Связанность в этом мировоззрении должна означать, что отдельные, замкнутые люди устанавливают отношения с другими, которые выбираются самостоятельно, которые определяются и обсуждаются с точки зрения индивидуальной психологической автономии.Таким образом, концепция родства служит психологической автономии. Психологическая автономия, таким образом, является ведущим принципом для воплощения взаимосвязи и, как следствие, определения себя. Это не означает, что родство менее важно для психологического функционирования и благополучия человека, чем автономия. Он может даже стать доминирующим в психологическом опыте, потому что индивидуальная свобода всех социальных партнеров устанавливать и вести переговоры о взаимоотношениях также может стать источником неуверенности и стресса.В клиническом консультировании очень популярны термины взаимоотношения, работа или усилия, описывающие вложения, которые люди должны сделать, чтобы установить и поддерживать полезные личные отношения.

Этот особый образ жизни помогает людям функционировать в сложном мире, который характеризуется ежедневными многочисленными встречами с незнакомцами, неопределенностью и непредсказуемостью жизненных обстоятельств, связанных с технологическими и социальными изменениями, что требует мобильности конкурентоспособной рабочей силы.Таким образом, эгоцентризм и гибкость имеют решающее значение для определения и утверждения собственного положения человека в обществе.

Однако следует иметь в виду, что эти среды характеризуют жизнь и связанные с ней способы самоопределения только около 5% населения мира. Большинство населения мира живет в совершенно иных условиях с существенно разными социально-демографическими параметрами. Например, традиционно живущие сельские фермеры составляют около 30–40% населения мира.Это интересная группа для рассмотрения, потому что индустриальные и постиндустриальные общества, основанные на информации, развились из фермерских сообществ [20]. Более того, подавляющее большинство мигрантов, прибывающих в западные общества, происходят из деревень, занимающихся традиционным сельским хозяйством, в разных странах. Таким образом, знание психологической структуры этой культурной модели имеет решающее значение для сосуществования в современных мультикультурных обществах.

Фермеры, ведущие натуральное хозяйство в незападных обществах, обычно имеют относительно низкий уровень формального образования, самое большее от 0 до 7 лет обучения.Однако следует отметить, что эта квалификация относится исключительно к формальному школьному образованию и не выражает степень образования в целом, особенно приобретение неформального местного опыта. С более низким уровнем формального образования связан относительно ранний возраст при рождении первого ребенка, обычно в позднем подростковом возрасте. Число потомков выше, а организация семейной жизни находится в рамках домохозяйств, состоящих из нескольких поколений, с плавными границами. Повседневные дела, такие как сельское хозяйство и домашние обязанности, управляются совместными усилиями, когда каждый человек поручает задачи, которые интегрированы в иерархическую семейную систему.Социальная организация невелика по масштабу, лицом к лицу, с высокой степенью узнаваемости и предсказуемости, включая лишь незначительные изменения от поколения к поколению. Коммунальные задачи могут быть решены только через воплощение общих целей, заменяющих в основном личный выбор и предпочтения, и поведенческие обязательства, заменяющие в значительной степени отражения психического состояния. Эти акценты приводят к примату иерархической взаимосвязи.

Антропологи описали состояния ума, которые отличаются от рефлексивной теории разума, обсуждаемой в западной литературе [21].Например, обитатели тропических лесов Калули Южного моря утверждают, что они не знают, что думают или чувствуют другие или что у них на уме. Их концепция разума была описана Schieffelin & Ochs как выражение непрозрачности [22]. Точно так же Эверетт [23] в своих наблюдениях над индейцами пираха Амазонки описывает принцип «непосредственности опыта», исключающий ссылки на переживания, выходящие за рамки настоящего. Тем не менее, нельзя отрицать, что народ калули из Южных морей или индейцы пираха из Амазонки проявляют свободу воли и автономию в своей жизни; в противном случае они не смогли бы выжить в суровых и сложных условиях.Такое состояние ума также наблюдалось у камерунских фермеров нсо и индийских фермеров-раджпутов в Гуджарате [24].

Мы описали эти два самостоятельных пути как прототипы. Прототипность означает, что соответствующие режимы автономии и родства согласованы в большинстве, если не во всех сферах жизни. Частично сравнение двух прототипных экосоциальных контекстов и связанных с ними способов самооценки подразумевает противопоставление взаимоисключающих взглядов на человеческое поведение и опыт. Эта исключительность, однако, не означает, что эти концепции одномерны, биполярны или монолитны, как концепции индивидуализма / коллективизма или идеоцентризма / аллоцентризма, кратко описанные ранее.Помимо двух прототипных контекстов, возможно множество других конфигураций. Незападные высокообразованные городские семьи среднего класса представляют собой особенно хорошо изученную группу экосоциальных контекстов, которые привели к определению автономного родства или взаимозависимости, упомянутому ранее [14,25,26]. Автономное родство отражает адаптивные изменения с учетом глобальной модели урбанизации и социально-экономического развития [7,25,27]. Высокий уровень формального образования и участие в современной рыночной экономике побудили эти семьи принять автономные ценности и связанную с ними систему общих значений и практик.В то же время сильная социальная сплоченность и семейная ориентация четко организуют, ориентируют и доминируют в более частных сферах жизни. Как кратко упоминалось ранее, можно также предположить, что мигранты с иерархическим реляционным фоном, приходящие в западные общества с доминирующим психологическим автономным режимом функционирования, развивают комбинации, которые в последнее время рассматриваются как способы коллективной идентичности [28]. В более общем плане следует констатировать, что культуры нельзя рассматривать как статические единицы, а как изменяющиеся и развивающиеся организмы.Культурные ценности, установки и поведенческие коды постоянно меняются, потому что окружающая среда также меняется в зависимости от составляющих ее параметров. Однако культурные среды различаются по темпам изменений. Среда, в которой условия жизни от поколения к поколению остаются одинаковыми, как это часто бывает в деревнях, основанных на натуральном сельском хозяйстве, претерпевает лишь небольшие изменения, тогда как жизнь западного среднего класса от поколения к поколению существенно различается. Однако изменение — это не одномерный процесс, он может варьироваться в зависимости от предметной области [29].

Для понимания комбинаций и синтезов знания о двух прототипах чрезвычайно полезны, поскольку они позволяют распознавать измерения, лежащие в основе поведенческих и ментальных выражений / внешностей.

3. Социализация способов «я»

Представление о себе и о себе по отношению к другим приобретается в онтогенезе через процессы конструирования и совместного конструирования индивидов с их социальной, а также физической средой. Эти процессы начинаются с рождения, а возможно, и раньше.Человеческие младенцы обладают огромным набором возможностей, которые формируются и дифференцируются в зависимости от путей развития. Люди также обладают интуитивно понятным поведенческим репертуаром для ухода за младенцами и детьми. Здоровые взрослые мужчины и женщины, родители, а также лица, не являющиеся родителями, а также дети в возрасте до 3 лет, спонтанно успокаивают / утешают суетящихся младенцев, стимулируют их и получают удовольствие от взаимодействия с ними по различным каналам поведения [24] .Этот опыт дает младенцам возможность понять суть культурных моделей, преобладающих в их среде. Хотя предрасположенности, которые приносят с собой младенцы, а также родительский репертуар можно рассматривать как универсальные, контексты социализации, тем не менее, сильно различаются. Очевидно, что индивидуальные пути психологической идентичности и иерархической взаимосвязи не могут быть подготовлены и поддержаны одним и тем же опытом социализации. Тем не менее, люди сохраняют достаточную гибкость на протяжении всей своей жизни, чтобы приобретать новые стратегии.Однако чем моложе организм, тем легче учиться культуре, а полученные ранее знания более устойчивы к изменениям. Таким образом, исследования аккультурации продемонстрировали в последние годы, что ассимиляция, то есть отказ от культурной идентичности происхождения и замена ее новой идентичностью, является условием, которое приводит к стрессу, неблагоприятным достижениям в развитии и дезадаптации. Коллективная идентичность, например, предполагает аддитивные / множественные и интерактивные измерения идентичности [30].

Цели социализации, родительские идеи и этнотеории, а также поведенческие стратегии, отображаемые и оцениваемые, существенно различаются. В следующих разделах будут изображены различные пути развития в первые годы жизни. Эти отчеты в значительной степени основаны на нашей собственной исследовательской программе с участием семей-волонтеров из разных культурных контекстов. С семьями, представляющими эти разные социально-демографические профили, связывались из-за местных обычаев, например непосредственно в семьях среднего класса или через местные органы власти в незападных деревнях.Наблюдения за паттернами взаимодействия проводились в естественной семейной среде. Чтобы понять культурное значение поведенческих стратегий, были проведены интервью и обсуждения в фокус-группах (более подробную информацию о методологии исследования см. В Keller [24,28]).

4. Психологически автономный путь

С рождения младенцы испытывают не только интенсивное и исключительное внимание, но и значительное количество времени, которое они должны проводить в одиночестве. Их социальные контакты происходят во время ухода за ними, когда их кормят, меняют подгузники, купают, играют в ситуациях и в одиночестве.Социальные ситуации структурированы диадически, поэтому возможен личный обмен, который считается основным каналом общения. Типичная ситуация свободной игры показана в.

Ежедневный опыт ребенка из западного среднего класса.

Ребенка обычно кладут на спину вместе с матерью, отцом или, реже, бабушкой / дедушкой, склоняющейся над младенцем. Смотрители интуитивно отводят свое лицо на такое расстояние, на котором ребенок может сосредоточиться, чтобы у них было четкое зрение, которое составляет около 30 см [31], что позволяет сменить лицо.В то же время отображается набор игрушек, которые могут стимулировать ребенка цветом, формой, звуком и движением. Смотритель, обычно мать, сопровождает весь сценарий непрерывным потоком словесных комментариев. Комментируются сигналы младенцев, формулируются вопросы и интерпретируются предполагаемые состояния, желания и намерения. Вербализация структурирована как квази-диалоги, вовлекающие ребенка в шаблонную беседу. Установки взаимодействия являются дистальными, потому что далекие чувства доминируют над зрением и слухом.Контакт с телом, тактильная стимуляция и стимуляция тела играют второстепенную роль.

Личный обмен представляет собой основу для более тонких, но, тем не менее, значимых культурных сообщений. Одним из таких сообщений является приобретение контрольных убеждений, то есть младенцы узнают, что они могут контролировать поведение других, и что в то же время делает социальную среду предсказуемой. Это достигается с помощью механизма обнаружения непредвиденных обстоятельств. В течение первых месяцев жизни у младенцев очень ограниченная продолжительность памяти — около 1 секунды [32].Если в этот промежуток времени происходят события, их можно воспринимать как принадлежащие друг другу. Таким образом, тенденция реагировать на сигналы младенцев быстрее секунды, очевидно, возникла как часть интуитивного репертуара воспитания. Это позволяет младенцам воспринимать себя как агентов в социальном мире. В то же время младенцы воспринимают себя отделенными от других, что также является краеугольным камнем в развитии психологической автономии [31,33].

Игрушки — это не только средство для когнитивной стимуляции, они также подготавливают младенцев к тому, чтобы они могли проводить время самостоятельно, без других.Поэтому матери с самого начала стараются обратить внимание своих малышей на игрушки и спрашивают: «Что ты видишь?» Скажи мне, что ты видишь? Что вы видите? »

В то же время они дают младенцам возможность сосредоточиться на них или на объекте:« Она смотрит на их игрушку. Это интереснее, чем мама. Хорошо! Она может это сделать! »

Поддержка интереса к игрушкам открывает путь для программы социализации, позволяющей функционировать отдельно от других, то есть иметь возможность проводить время в одиночестве, что составляет еще одно измерение независимости.Мать, которой за тридцать, ребенку только исполнилось три месяца, довольно ясно выражает эту философию:

• М: И они не требуют постоянного присутствия кого-то там. «Потому что иногда они становятся такими навязчивыми и плаксивыми, и это только потому, что они не знают, как оставаться в одиночестве. И для детей, для людей важно иметь отношения с самими собой, чтобы они могли побыть в одиночестве.

• I: Мм. Когда они старше?

• М: Хм — даже когда они младенцы, им нужно просто не иметь постоянного — постоянно кого-то рядом.

• I: Mhm

• M: Помогает им развить некоторую самоидентификацию.

В продолжающемся исследовании немецких семей среднего класса мы обнаружили, что трехмесячные дети проводят в одиночестве столько же времени, сколько они проводят в исключительном диадическом внимании, то есть 28% [34].

Еще одно раннее проявление индивидуальности — это проявление положительных эмоций. Демонстрация положительных эмоций инициирует отдельное индивидуальное «я» [35]. Ожидается, что младенцы будут улыбаться, особенно когда рядом находятся другие люди.«Я знаю, что вы наслаждаетесь жизнью!» — можно услышать от матерей из среднего класса, которые отвечают на улыбающиеся лица своих младенцев. Стремление к проявлению положительных эмоций можно даже выразить совершенно прямо: «Улыбнись, улыбнись» — противоречит другим разговорам, в которых не предоставляется выбор, а есть четкая команда. Мамы могут впасть в отчаяние, если ребенок не хочет улыбаться: «Дорогая моя, в чем дело? Вам скучно что ли? Неужели так сложно сделать дружелюбное лицо? »

Еще один краеугольный камень индивидуальности — похвала:

« Хорошо, ты самый высокий мальчик в мире, да? Посмотри, какой у тебя рост.Посмотри на эти сильные ноги. […] Посмотрите, какой большой этот большой мальчик? […] Супер детка, супер детка. Посмотри на это, посмотри ».

Это короткий разговор матери из среднего класса из Лос-Анджелеса со своим трехмесячным мальчиком.

Эти короткие записи демонстрируют, что повествовательная оболочка социальных взаимодействий, очевидно, очень важна. Эти приукрашенные разговоры знакомят ребенка с его или ее внутренним, умственным миром. Они сосредоточены вокруг внутренних состояний («Тебе скучно? Тебе это больше не нравится?»), Познания («Что ты думаешь об этом? Хмм?», «Ты помнишь циркуляр?»), Позитивной эмоциональности (« Вы улыбаетесь маме? »), Намерения (« О, ты хочешь дотянуться до этого сейчас.Вот и все. «) И предпочтения (» Хорошо, мне почитать тебе еще одну книжку? «,» Хочешь взглянуть на маму на секунду или ты занят? Занято, да? «). Ментализация — это форма воображаемой умственной деятельности, которая позволяет воспринимать и интерпретировать поведение человека с точки зрения намеренных психических состояний (потребностей, желаний, чувств, убеждений, целей, целей и причин) [36]. Более того, интерпретации формулируются в формате вопросов, который вовлекает ребенка в квази-диалог, где каждый из даже самых тонких сигналов младенца рассматривается как коммуникативный вклад.

В течение первого года жизни психологическая автономия насыщается этими механизмами взаимодействия и разговора, которые разрабатываются и укрепляются в течение следующих лет. Культурные послания остаются неизменными по структуре и содержанию, но адаптируются к уровню развития ребенка. Двухлетний малыш испытывает обширное диадическое и исключительное внимание и в значительной степени направляет материнское поведение. Во время игровых эпизодов лидируют 19-месячные малыши из Германии из семей среднего класса.Матери следят за их инициативами и играют с тем, во что начинают играть малыши [37]. Дети из западных семей среднего класса обычно не имеют никаких социальных обязательств или ответственности. Они привыкли следовать своим намерениям, желаниям и предпочтениям.

Следующая короткая стенограмма иллюстрирует попытки матери из Берлина убедить своего 19-месячного сына выполнить простую просьбу. В исследовании, в котором наблюдали за послушным поведением детей ясельного возраста, мы просили матерей давать простые приказы своим детям принести какой-либо предмет или убрать предмет.Запрошенные предметы, а также места были знакомы детям. Ниже приводится разговор об этой задаче.

Мать и дитя на кухне. Мать наклоняется к своему мальчику, который стоит рядом со стулом и смотрит на сиденье. Она говорит дружелюбным голосом:

• М: Не могли бы вы принести мне ткань? Вы знаете, где ткань? Хм? Где ткань?

  Мальчик просматривает разные части стула и пытается взобраться наверх. Похоже, он не обращает внимания на то, что говорит его мама.

• М: Что это, какая мама моет посуду? Губка, ты знаешь, где она? Хм? Не могли бы вы принести мне губку?

  Мать наклоняется ближе к мальчику. Мальчик обнимает стул и осматривает кухню.

• М: Хм? Маленькая мышь. Чем моет посуду Фабиан (имя)? Где вода, Фабиан?

  Мать берет мальчика за руку. Мальчик смотрит вверх, они смотрят друг другу в лицо.

  Мама держит мальчика, который хочет уехать.

• М: Мышонок, а где вода, а?

  Мальчик что-то бормочет, указывает рукой на раковину и смотрит на раковину.

• M: Вы можете принести губку? Та, с которой мама моет посуду?

  Мальчик смотрит в камеру и движется к камере.

• М: Ты принесешь мне губку, Фабиан, хм?

  Мать нежно гладит волосы мальчика.

• М: Ты принесешь мне губку?

  Мальчик подходит к камере.Он не выполняет просьбы своей матери, и в конце концов она сдаётся.

Этот пример ясно демонстрирует, что структура ранних разговоров продолжится в течение следующего года. Мать полностью ориентирована на ребенка, очень позитивна и поддерживает, использует тщательно продуманный речевой регистр. Она вкладывает свою просьбу в многочисленные вопросы, дает подсказки и, наконец, соглашается с тем, что ее мальчик не заинтересован в том, чтобы следовать ее просьбе, и не уделяет ей особого внимания.Она хочет, чтобы ее мальчик подчинялся без принуждения, по своей собственной воле и своему собственному решению, и соглашается с тем, что он этого не делает. Присутствие камеры могло поддержать ее поведение, однако маловероятно, что она действовала бы качественно иначе без камеры. Забота о социальной желательности может сделать еще более выраженными культурно ценные формы поведения.

Эта структура остается неизменной в дошкольные годы, как демонстрирует следующая короткая стенограмма разговора между берлинской матерью из среднего класса и ее трехлетним мальчиком.Речь идет о дне рождения мальчика, которому около недели.

• М: Было круто, у тебя день рождения?

• C: Мм.

• М: Уже утром?

• C: Да, я хотел… красные подарки, а не синие.

• M: Красная упаковка, которую вы хотели для подарков?

• C: Ммм, да.

• М: А синие не понравились?

• C: Мммммм.

• М: Да, но подарки понравились? Да?

• C: Но только не этот синий с рыбками.

Маленький диалог сосредоточен вокруг цветовых предпочтений мальчика. Мать явно соглашается с тем, что он хотел красную, а не синюю. Она подтверждает его предпочтения. Она использует мысленный язык с «симпатиями» и «желаниями». Мальчик выражает тот же мысленный язык, он четко формулирует свои предпочтения и говорит о своих желаниях и желаниях [38].Подавляющее большинство детей из западных семей среднего класса посещают детские сады, детские сады, детские сады и детские сады. Чем выше уровень формального образования родителей, тем раньше дети обращаются за помощью вне дома и тем больше времени они проводят там [39,40]. Учебные программы в значительной степени отражают основы домашнего ухода: самостоятельный выбор занятий, выбор, максимальное подчеркивание индивидуальности, свободы воли и диадических взаимодействий. Таким образом, дети развиваются в единой культурной среде и приобретают инструменты, которые адаптируются к этой среде.Так возникает личностный путь психологической автономии и связанная с ним концепция отношений.

5. Иерархический путь взаимоотношений

С самого рождения младенцы включаются в плотную социальную сеть. Они постоянно находятся в непосредственной близости от своих опекунов; однако они никогда не оказываются в центре внимания. Они лежат на коленях, прикреплены к спине или бедрам своих опекунов. Фермерские семьи в сельских районах Индии и сельских странах Африки к югу от Сахары, которым сказали, что в западных странах младенцы проводят время в одиночестве, а также спят в одиночестве с самого раннего возраста, считают такую ​​практику жестоким обращением с детьми [24,41].Младенцы обычно имеют несколько опекунов, часто только маленьких детей старшего возраста, которые организованы в систему общей родительской опеки. Мать может быть главным опекуном среди других, но также может не быть основным опекуном своего ребенка (см. Ссылку [42] для нескольких примеров). Никаких дополнительных приспособлений для младенцев нет, они просто присутствуют во время повседневных дел женщин, таких как приготовление еды, уборка и работа на ферме. Мальчики (братья, дяди, соседи) также заботятся о младенцах до тех пор, пока они не будут посвящены в мужской мир, когда жизни мужчин и женщин становятся довольно обособленными.Дети могут гулять по деревне с младенцами на спине. Благодаря такому расположению непосредственный контакт практически отсутствует. Телесный контакт — основной канал общения ().

Ежедневный опыт ребенка-фермера из Нсо.

Также есть условная отзывчивость, но не в дистальном канале; есть довольно близкие правила, тонкие телесные приспособления и вмешательства [43]. Другим важным аспектом воспитания является двигательная стимуляция, например, массаж в Индии или ритмические движения в случае северо-западного камерунского Нсо.Бывают даже периодические приступы исключительного внимания, когда младенцев Nso держат в вертикальном положении и ритмично перемещают вверх и вниз. Мы считаем эту практику очень важной стратегией воспитания и не верю, что дети могут развиваться и расти адекватно без этого специального лечения [44]. Ритмичность — важный краеугольный камень проксимального обращения с младенцем, и словесный / вокальный обмен также в основном осуществляется ритмично, часто синхронно с двигательной стимуляцией. Это особое лечение не предназначено для того, чтобы дать младенцу переживания быть отдельным и независимым агентом, а, напротив, побудить ребенка к совместному действию, размыть границы эго и поддержать симбиоз между младенцем и опекуном.Поскольку этот образец выполняется несколькими лицами, осуществляющими уход, акцент делается не на индивидуальных отношениях, а на восприятии себя как части социальной системы. Это не исключает важности предсказуемости. Младенцы узнают, что существует надежный и предсказуемый ответ на их тонкие сигналы бедствия, который выражается в физической доступности, а не в дистальной реакции [45,46].

Игрушки и предметы практически не играют никакой роли в этой системе ухода. Система отсчета социальная, а не физическая.Стимулирование и развлечение ребенка также имеют второстепенное значение. Акцент делается на том, чтобы уменьшить или лучше избегать стресса и поддерживать ребенка в тихом, спокойном и утешенном состоянии. Это совпадает с подчеркиванием эмоциональной нейтральности. Контроль над эмоциональным выражением считается важным достижением в развитии в первые годы жизни. Фактически, младенцы Nso после двух месяцев демонстрируют меньше улыбок, чем младенцы из немецкого среднего класса, в соответствии со стратегиями взаимодействия их матери и опекунов [47].

В социальных ролях к младенцам обращаются часто от третьего лица, например как ребенок. Их также можно назвать «бабушками», что связывает их с предками, которых они могут заменить в жизненном цикле. Онтогенез является частью цикла с фазой духовной самости, а не линейным путешествием от рождения к смерти, как в западной философии [48].

Содержание речи, обращенной к младенцам, касается других, «мы» вместо «я» и «я», на котором дети из западного среднего класса учатся концентрироваться.Контент обращается к проблемам здесь и сейчас, поведения и действий, а не к размышлениям и мыслям. Многие речи также содержат моральные послания и относятся к поведенческим традициям сообщества: «Мы не плачем здесь, в Мве» (название деревни). Здесь почти нет вопросов, кроме утверждений и инструкций, даже команд. Нет никаких признаков похвалы, скорее, стыд и поддразнивание — это ценная стратегия социализации. «Ты тыквенный лист?» — спрашивает мать своего трехмесячного мальчика, который не сидит прямо [49].Сообщалось также о поддразнивании и стыде из других контекстов отношений, например в Азии или на острове Калули [50]. Смотритель определенно берет на себя инициативу, помещая ребенка в более пассивное положение. Воспитатели знают, что хорошо для ребенка, поэтому им не нужно изучать их желания. Они подчеркивают важность интеграции в социальную систему. Бабушка Nso объясняет важность сотрудничества и обмена:

А потом, когда вы так сотрудничаете, вы видите, что жизнь идет, она движется.Понимаете, дни просто так заканчиваются. Но когда вы, как правило, производите плохое впечатление и не делитесь с людьми, вы просто в хаосе с людьми, короче говоря, вы не видите, как дни движутся. Вы даже не живете дольше. Это одна важная вещь. Вы не проживете дольше, когда сердитесь на людей. Но когда вы делитесь с людьми, они ободряют вас, и вы видите, что дни движутся быстрее.

Эта 70-летняя женщина резюмирует свою жизненную философию, жизненно важной частью которой являются сотрудничество и совместное использование, поскольку они неразрывно связаны с течением времени.

6. После первого года

В течение первого года жизни иерархическая взаимосвязь определяется этими социальными / интерактивными механизмами, которые в последующие годы будут консолидироваться в сети взаимоотношений домохозяйства и сообщества. Кроме того, этот путь характеризуется последовательностью культурных сообщений. Двухлетние дети научились соответствовать ситуативным потребностям, определяемым пожилыми людьми, в том числе детьми старшего возраста. Они умеют выполнять поручения и помогают в простых делах.В отличие от своих западных коллег из среднего класса, они немедленно выполняют запросы и без колебаний выполняют инструкции [51]. От них также ожидается, что они будут выполнять работу по дому независимо на основе предшествующего обучения: «если он где-то увидит их блюдо, ребенок возьмет его и принесет в дом», — объясняет мать об адекватном поведении ребенка. Самостоятельное выполнение работы по дому и без напоминаний на самом деле является характеристикой хорошей памяти и умного ребенка [52]. Возможность вносить свой вклад в поддержание и функционирование домашнего хозяйства — это арена для развития самооценки и самостоятельности.Для обучения уже необходима автономия, потому что обучение происходит через наблюдение и подражание, а не через инструкции и дидактические предложения. 40-летняя женщина Нсо объясняет в интервью: «Поступая так, вы говорите ребенку, что правильно. Да, делая это. Она учится быстрее, когда вы это делаете, и она видит, а не просто говорит ей ».

В отличие от экспрессивного и довольно громкого образа жизни западного ребенка из среднего класса, ребенок-фермер Нсо молчалив, скромен и не хочет выделяться из группы.Дети-фермеры НСО молчат, и они научились отвечать коротко и утвердительно только тогда, когда их просят. Следующий разговор между матерью и ее трехлетним мальчиком является примером культурно высоко ценимого коммуникативного поведения (М — мать; В — ребенок).

• M: Мы пошли на территорию матери Ми, и что она дала тебе, фаай?

• C: Кто?

• М: мать Ми. Что она тебе дала?

• C: Puff puff (это местный продукт)

• M: Сядьте на стул.Вы пошли в дом Саллама и слышали, что они делают?

• C: Ммм?

• М: Вы пошли в дом Салламы и слышали, что они там делают?

• C: Ммм?

• М: Вы пошли в дом Салламы и слышали, что они делают?

• C: Не слышал.

• М: Я говорю, а? Вы ходили в дом Салламы, слышали, что они там делают?

• C: # они #

• M: # Они # пели песню это что?

• C: Они дали затяжку, вы дали затяжку.

• М: Давали затяжку?

• C: Вы дали затяжку.

• М: А ты поел.

Этот диалог, очевидно, построен по другим принципам, чем разговор между берлинской матерью и ее трехлетним мальчиком. Кроме того, здесь диаде мать-дитя было поручено рассказать о недавнем прошлом событии. Мать запрашивала конкретную информацию с закрытыми вопросами. Она хочет услышать этот единственный правильный ответ и не оставляет места для детальных подробностей.Разговор идет о других людях и сосредотачивается вокруг еды и приема пищи, то есть конкретного поведения. К ребенку обращаются в роли: фаай, что является традиционным титулом, который дается детям, опять же, для обозначения жизненного цикла. В целом беседа подтверждает общинную иерархическую структуру мировоззрения фермера НСО [38].

Дети НСО также посещают образовательные учреждения. В возрасте 3 лет они посещают детские сады, которые широко распространены в деревнях и принадлежат церквям и коммунам.Детей готовят к начальной школе и учат не только цифрам и буквам, но и моральному поведению и общественным ценностям. Они носят униформу и сидят в правильном порядке, чтобы слушать команды и инструкции учителей. Многие действия выполняются в группе, поют, повторяют, маршируют. Важна единообразие ритма, не допускающее индивидуальных вариаций. Таким образом, дети-фермеры НСО также развиваются в рамках согласованной культурной среды и приобретают инструменты, которые адаптируются к этой среде.Так возникает самооценка иерархической взаимосвязи и связанная с ней концепция отношений.

7. Заключение

Развитие знаний о себе и других с самого начала варьируется в разных культурах. Он основан на опыте социальной, а также несоциальной информации, которая передается в ходе повседневной жизни. Эта информация передает нормы, стандарты и соглашения, которые были разработаны в определенных средах как адаптация к контекстуальным требованиям.Здесь изображены два прототипических пути. Один из путей адаптируется к образу жизни в среде высокообразованного западного среднего класса. Подготовка к жизни в конкурентном мире других отдельных независимых агентств осуществляется через индивидуальную психологическую автономию с ранним акцентом на субъективных желаниях, намерениях и предпочтениях. Показано, что эти цели социализации влияют на жизненный опыт младенцев с самого рождения. Другой путь, описанный здесь, адаптируется к жизни в общественной сети иерархически организованной расширенной семьи или клана.Подготовка к жизни в небольших деревнях, живущих лицом к лицу, основывается на иерархической взаимосвязи, где послушание и уважение формируют основу для ответственных действий в служении сообществу. Эта автономия действий в равной степени основана на индивидуальных решениях и обязанностях (как ухаживать за младшим братом или сестрой, сколько воды или дров можно нести, как продавать пельмени на рынке). Подготовка к жизни в конкретной среде не исключает, однако, способности человека к изменению на протяжении всей жизни, включая приобретение различных способов самообслуживания и различных социальных отношений.Мигранты убедительно демонстрируют, что эти процессы происходят и могут привести к множественной или коллективной идентичности [30]. Однако результаты этих процессов зависят от множества факторов, которые находятся не только в человеке, но и в домашнем сообществе, которое он покидает, и новом обществе, в которое он вступает [53]. Несоответствие между оставшимся жизненным контекстом и объединенным, безусловно, является важным аспектом. Переход из типичного натурального фермерского сообщества с низким уровнем формального образования и реляционной структурой семьи в высокоформально образованную среду среднего класса, как западного, так и незападного, может быть самым сложным переходом.Культурные модели в первую очередь зависят от определенных социально-демографических профилей, которые часто совпадают с различием между городом и деревней. Жизнь в сельской или городской среде не связана как таковая с определенной культурной моделью.

Остается открытым для будущих исследований по выявлению других путей развития и их определяющих характеристик. Знание различных траекторий развития важно для понимания психологического развития с глобальной точки зрения.Различные концепции развития себя и отношений имеют всеобъемлющие последствия для понимания развития. Сферы развития, на которые делается упор в культуре, развиваются раньше других по сравнению с другими сферами. Для Nso, например, это касается моторного развития, которое обеспечивает раннюю физическую независимость и предлагает возможности для поддержки семьи. Для западных средних классов это случай раннего самопознания как индикатора развития категориального «я», позволяющего развить обособленность и психологическую независимость на службе индивидуальных интересов (краткое содержание см. В ссылке [13]).Знание о различных траекториях также важно с точки зрения приложения. Программы и учебные планы, направленные на улучшение жизни людей в незападной среде, часто основаны на философии западного среднего класса и часто не имеют должного успеха (см. Также ссылки [54,55]). Необходимость учета культурных особенностей относится ко всем сферам жизни в мультикультурных обществах, здравоохранению и консультированию, образованию и благополучию.

Благодарности

Мы особенно благодарны нашим ассистентам-исследователям на различных полевых участках и всем семьям, которые позволили нам поделиться своей повседневной жизнью и ответили на все наши вопросы.

Этика

Представленное здесь исследование было проведено в соответствии с этическими стандартами Немецкого исследовательского совета, который был основным финансирующим агентством, и этическими стандартами Оснабрюкского университета. Исследования с камерунским Нсо разрешены и контролируются Его Королевским Высочеством Сехмом Мбингло II, Верховным Фоном Нсо. Экспериментальные исследования в Камеруне были одобрены этическим комитетом Министерства здравоохранения. Все оценки проводились с полного согласия всех участвующих семей и отдельных лиц.

Конкурирующие интересы

У нас нет конкурирующих интересов.

Финансирование

Представленное здесь исследование было поддержано грантами Немецкого исследовательского совета.

Список литературы

1. Хофстеде Г. 1980 г. Последствия культуры. Международные различия в ценностях, связанных с работой. Беверли-Хиллз, Калифорния: Сейдж. [Google Scholar] 2. Triandis HC. 1995 г. Индивидуализм и коллективизм. Боулдер, Колорадо: Westview. [Google Scholar] 3. Hofstede GH. 2001 г. Последствия культуры: сравнение ценностей, поведения, институтов и организаций в разных странах.Таузенд-Оукс, Калифорния: Сейдж. [Google Scholar] 4. Triandis HC, Suh EM. 2002 г. Культурные влияния на личность. Анну. Rev. Psychol. 53, 133–160. (10.1146 / annurev.psych.53.100901.135200) [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar] 5. Triandis HC, Leung K, Villareal M, Clark FL. 1985 г. Аллоцентрические и идеоцентрические тенденции. Конвергентная и дискриминантная проверка. J. Res. Чел. 19, 395–415. (10.1016 / 0092-6566 (85)

-X) [CrossRef] [Google Scholar] 6. Ойсерман Д., Кун Х.М., Кеммельмайер М. 2002 г. Переосмысление индивидуализма и коллективизма: оценка теоретических допущений и метаанализов.Psychol. Бык. 128, 3–72. (10.1037 / 0033-2909.128.1.3) [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar] 7. Катитцибаши К. 2007 г. Семья, личность и человеческое развитие в разных странах. Теория и приложения, 2-е изд. Махва, Нью-Джерси: Эрлбаум. [Google Scholar] 8. Маркус Х.Р., Китайма С. 1991 г. Культура и личность. Последствия для познания, эмоций и мотивации. Psychol. Ред. 98, 224–253. (10.1037 / 0033-295X.98.2.224) [CrossRef] [Google Scholar] 9. Маркус Х.Р., Китайма С. 2003 г. Культура, личность и социальная реальность.Psychol. Inq. 14, 277–283. (10.1080 / 1047840X.2003.9682893) [CrossRef] [Google Scholar] 10. Hobfoll SE, Schroder KEE, Wells M, Malek M. 2002 г. Коммунальное и индивидуалистическое построение чувства мастерства в решении жизненных проблем. J. Soc. Clin. Psychol. 21, 362–399. (10.1521 / jscp.21.4.362.22596) [CrossRef] [Google Scholar] 11. Гор JS, Cross SE. 2006 г. Достижение целей для нас: относительно автономные причины в стремлении к долгосрочным целям. J. Pers. Soc. Psychol. 90, 848–861. (10.1037 / 0022-3514.90.5.848) [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar] 12. Келлер Х (ред.). 2011 г. Культура и познание: перспективы развития. J. Cogn. Educ. Psychol. 10, 3–8. (10.1891 / 1945-8959.10.1.3) [CrossRef] [Google Scholar] 13. Келлер Х., Кертнер Дж. 2013. Развитие — культурно-специфическое решение универсальных развивающих задач. В «Достижения культуры и психологии», т. 3 (ред. Гельфанд М.Л., Чиу С.Ю., Хун Ю.Й.), стр. 63–116. Оксфорд, Нью-Йорк: Издательство Оксфордского университета. [Google Scholar] 14. Катитцибаши К. 2005 г. Автономия и родство в культурном контексте: последствия для себя и семьи.J. Cross-Cultural Psych. 36, 403–422. (10.1177 / 0022022105275959) [CrossRef] [Google Scholar] 15. Маркус Х.Р., Китайма С. 1994 г. Культурное конструирование себя и эмоций. Последствия для социального поведения. В «Эмоции и культура: эмпирические исследования взаимного влияния» (ред. Китайма С., Маркус Х. Р.), стр. 89–130. Вашингтон, округ Колумбия: Американская психологическая ассоциация. [Google Scholar] 16. Деси Э, Райан Р. 2008 г. Обеспечение оптимальной мотивации и психологического благополучия во всех сферах жизни. Может. Psychol.49, 14–23. (10.1037 / 0708-5591.49.1.14) [CrossRef] [Google Scholar] 17. Сниббе C, Маркус HR. 2005 г. Вы не всегда можете получить то, что хотите: уровень образования, свободу воли и выбор. J. Pers. Soc. Psychol. 88, 703–720. (10.1037 / 0022-3514.88.4.703) [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar] 18. Айенгар СС, Леппер Р. 1999 г. Переосмысление ценности выбора: культурный взгляд на внутреннюю мотивацию. J. Pers. Soc. Psychol. 76, 349–366. (10.1037 / 0022-3514.76.3.349) [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar] 19. Келлер Х.2013. Младенчество и благополучие. В Справочнике по благополучию детей (ред. Бен-Арье А., Касас Ф, Фронес I, Корбин Дж. Э.), стр. 1605–1627. Дордрехт, Нидерланды: Springer. [Google Scholar]

20. Левин Р.А., Левин С.Е. В процессе подготовки. Мир родителей: глобальный взгляд на воспитание детей.

21. Дуранти А. 2008 г. Дальнейшие размышления о чтении мыслей других людей. Антрополь. В. 18, 483–494. (10.1353 / anq.0.0002) [CrossRef] [Google Scholar] 22. Schieffelin BB, Ochs E (ред.). 1986 г. Языковая социализация в разных культурах.Нью-Йорк, Нью-Йорк: Издательство Кембриджского университета. [Google Scholar] 23. Эверетт Д. 2009 г. Не спите, есть змеи: жизнь и язык в джунглях Амазонки. Нью-Йорк, Нью-Йорк: старинные книги. [Google Scholar] 24. Келлер Х. 2007 г. Культуры младенчества. Махва, Нью-Джерси: Эрлбаум. [Google Scholar] 25. Катитцибаши К. 1996 г. Автономно-реляционное Я: новый синтез. Евро. Psychol. 1, 180–186. (10.1027 / 1016-9040.1.3.180) [CrossRef] [Google Scholar] 26. Китайма С., Учида Ю. 2005 г. Взаимозависимое агентство: альтернативная система действий.В книге «Культура и социальное поведение: симпозиум Онтарио», т. 10 (ред. Соррентино Р., Коэн Д., Исон Дж. М., Занн М. П.), стр. 165–198. Махва, Нью-Джерси: Эрлбаум. [Google Scholar] 27. Катитцибаши К. 1990 г. Семья и социализация в кросс-культурной перспективе: модель изменений. В «Межкультурные перспективы: Симпозиум Небраски по мотивации 1989» (изд. Берман Дж. Дж.), Стр. 135–200. Линкольн, NE: Университет Небраски Press. [PubMed] [Google Scholar] 28. Келлер Х. 2011 г. Биология, культура и развитие: концептуальные и методологические соображения.В «Фундаментальные вопросы кросс-культурной психологии» (ред. Ван де Вейвер FJR, Chasiotis A, Breugelmans S), стр. 312–340. Кембридж, Великобритания: Издательство Кембриджского университета. [Google Scholar] 29. Келлер Х., Ламм Б. 2005 г. Воспитание как выражение социально-исторического времени. Случай немецкого индивидуализма. Int. J. Behav. Dev. 29, 238–246. (10.1177 / 01650250500147485) [CrossRef] [Google Scholar] 30. Эшмор Р.Д., Део К., Маклафлин-Вольпе Т. 2004 г. Организационная структура коллективной идентичности: артикуляция и значение многомерности.Psychol. Бык. 130, 80–114. (10.1037 / 0033-2909.130.1.80). [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar] 31. Папоусек М, Папоусек Х. 1991 г. Ранние вербализации как предвестники языкового развития. В младенческом развитии. Перспективы из немецкоязычных стран (ред. Lamb ME, Keller H), стр. 299–328. Хиллсдейл, Нью-Джерси: Эрлбаум. [Google Scholar] 32. Watson JS. 1985 г. Восприятие непредвиденных обстоятельств в раннем социальном развитии. В Социальном восприятии младенцев (ред. Field TM, Fox NA), стр. 157–176. Норвуд, Нью-Джерси: Ablex. [Google Scholar] 33.Келлер Х., Лохаус А, Фёлькер С., Каппенберг М., Часиотис А. 1999 г. Временная непредвиденность как независимый компонент родительского поведения. Child Dev. 70, 474–485. (10.1111 / 1467-8624.00034) [CrossRef] [Google Scholar]

34. Дворазик Н., Сенеш Р., Сердце Ю. 2014 г. Адаптация точечных наблюдений к городским условиям. Распорядок дня родителей и их трехмесячных младенцев в Израиле и Германии. Документ, представленный на 22-м Конгрессе Международной федерации . Доц. для кросс-культурной психологии (IACCP), Реймс, Франция, июль 2014 г. .

35. Шведер Р. 1991 г. Размышление о культурах. Экспедиции по культурной психологии. Бостон, Массачусетс: Издательство Гарвардского университета. [Google Scholar] 36. Фонаги П., Гергей Г., Юрист Е, Таргет М. 2002 г. Влияют на регуляцию, ментализацию и развитие личности. Нью-Йорк, Нью-Йорк: Другая пресса. [Google Scholar] 37. Келлер Х., Борке Дж., Ламм Б., Лохаус А, Йовси Р.Д. 2011 г. Развитие моделей воспитания детей в двух культурных сообществах. Int. J. Behav. Dev. 35, 233–245. (10.1177 / 0165025410380652) [CrossRef] [Google Scholar] 38.Шредер Л., Кертнер Дж., Келлер Х., Чаудхари Н. 2012 г. Выделяться и вписываться: культурные предикторы автобиографических воспоминаний трехлетних детей во время совместных воспоминаний. Младенческое поведение. Dev. 35, 627–634. (10.1016 / j.infbeh.2012.06.002) [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar] 39. Капиццано Дж., Мэйн Р. 2005 г. Отчет об исследовании: многие маленькие дети проводят долгие часы в присмотре за детьми (Снимок семей Америки III, № 22). Вашингтон, округ Колумбия: Издательство городского института. [Google Scholar] 40. Титце В., Беккер-Штолл Ф., Бензель Дж., Экхардт А., Хауг-Шнабель Г., Калики Б., Келлер Х., Лейендекер Б. (ред.).2013. NUBBEK — Nationale Untersuchung zur Bildung, Betreuung und Erziehung in der frühen Kindheit. Forschungsbericht, Берлин: verlag das netz. [Google Scholar] 41. Шведер Р.А., Йенсен Л.А., Гольдштейн В.М. 1995 г. Кто спит, кто пересмотрел: метод извлечения моральных благ, неявных на практике. В «Культурные практики как контексты развития», т. 67 (редакторы Goodnow J, Miller P, Kessel F), стр. 21–39. Сан-Франциско, Калифорния: Джосси-Басс. [PubMed] [Google Scholar] 42. Отто Х., Келлер Х. (ред.). 2014 г. Разные грани привязанности.Кембридж, Великобритания: Издательство Кембриджского университета. [Google Scholar] 43. Чапин BL. 2013. Привязанность в сельской местности Шри-Ланки: форма чувствительности, общения и автономии опекуна. В Пересмотренном Приложении: культурные взгляды на западную теорию (ред. Куинн Н., Магео Дж. М.), стр. 143–165. Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Пэлгрейв Макмиллан. [Google Scholar] 44. Келлер Х., Фолькер С., Йовси Р.Д., Шастри Дж. 2005 г. Представление независимых и взаимосвязанных концепций ухода. В Теоретические подходы к раннему развитию: последствия для вмешательств (ред.Мохите П.), стр. 116–140. Центр перспективных исследований (CAS), кафедра HDFS M.S. Барода, Индия: Университет Бароды. [Google Scholar] 45. Келлер Х., Йовси Р.Д., Фелькер С. 2002 г. Роль двигательной стимуляции в родительских этнотеориях. Случай камерунки Нсо и немки. J. Cross-Cultural Psychol. 33, 398–414. (10.1177 / 00222102033004003) [CrossRef] [Google Scholar] 46. Демут К. 2015 г. Общение матери и ребенка: культурные различия. В Международной энциклопедии социальных и поведенческих наук, т.8, 2-е изд. (Ред. Райт Дж.), Стр. 874–880. Оксфорд, Великобритания: Редакция Elsevier. [Google Scholar] 47. Kärtner J, Keller H, Yovsi RD. 2010 г. Взаимодействие матери и ребенка в течение первых трех месяцев: появление специфичных для данной культуры моделей непредвиденных обстоятельств. Child Dev. 81, 540–554. (10.1111 / j.1467-8624.2009.01414.x) [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar] 48. Dasen PR (ред.). 1977 г. Психология Пиаже: межкультурный вклад. Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Гарднер. [Google Scholar] 49. Демут С, Келлер Х, Йовси РД. 2011 г. Mutter-Säuglings-Interaktion также kulturhistorisch formierte Tätigkeit — Ein Vergleich zwischen Kikaikelaki (Kamerun) und Münster (Deutschland).Tätigkeitstheorie. J. für tätigkeitstheoretische Forschung в Германии 4, 11–35. [Google Scholar] 50. Schieffelin BB. 1986 г. Дразнить и стыдить в детских взаимодействиях Калули. В «Языковая социализация в разных культурах» (ред. Шиффелин BB, Ochs E), стр. 165–181. Кембридж, Великобритания: Издательство Кембриджского университета. [Google Scholar] 51. Keller H, Yovsi RD, Borke J, Kärtner J, Jensen H, Papaligoura Z. 2004 г. Последствия для развития раннего родительского опыта: саморегуляция и самопознание в трех культурных сообществах.Child Dev. 75, 1745–1760. (10.1111 / j.1467-8624.2004.00814.x) [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar] 52. Тейзер Дж. И др. Культурные концепции памяти: на примере немецких и камерунских детей из среднего класса. Поданный. [Google Scholar] 53. Димитрова Р., Бендер М., ван де Вейвер Ф. 2013. Глобальные перспективы благополучия в семьях иммигрантов. Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Спрингер. [Google Scholar] 54. Серпелл Р., Нсаменанг А.Б. 2014 г. Соответствующие местным условиям и качественные программы ВОДМВ: последствия исследований для развития и социализации детей коренных африканских народов.Париж, Франция: ЮНЕСКО. [Google Scholar] 55. Йовси Р.Д., Самбо К, Барх Б., Барроу Г. 2010 г. Качественное исследование практики ухода за матерями и новорожденными в Либерии. Монровия, Либерия: MOHSW-UNICEF. [Google Scholar]

Психологическая автономия и иерархическая взаимосвязь как организаторы путей развития

Philos Trans R Soc Lond B Biol Sci. 2016 19 января; 371 (1686): 20150070.

Институт психологии Оснабрюкского университета, 49069 Оснабрюк, Германия

Издано Королевским обществом.Все права защищены.

Эта статья цитируется в других статьях в PMC.

Abstract

Определение себя и других можно рассматривать как воплощение двух измерений автономии и взаимосвязи. Автономия и родство — это две основные человеческие потребности и культурные конструкции одновременно. Это означает, что они могут определяться по-разному, но при этом оставаться одинаково важными. Соответствующее понимание автономии и родства социализируется в повседневном опыте повседневной жизни с рождения.В этой статье изображены два пути развития, которые подчеркивают разные концепции автономии и родства, которые адаптируются в двух разных средах с очень разными возможностями и ограничениями. Западные дети среднего класса социализируются в направлении психологической автономии, то есть верховенства собственных намерений, желаний, индивидуальных предпочтений и эмоций, что дает определение родства как психологической оборотной конструкции. Дети фермеров, живущих не на Западе, социализируются в направлении иерархической родственности, т.е.е. позиционирование себя в иерархической структуре общинной системы, дающей определение автономии как ориентированной на действия, основанной на ответственности и обязательствах. Младенчество можно рассматривать как культурную линзу, через которую можно изучать различные программы социализации. Описываются стратегии воспитания, направленные на поддержку этих различных целей социализации у немецких и евро-американских родителей, с одной стороны, и фермеров Nso из Северо-Западного Камеруна, с другой. Делается вывод о том, что необходимо рассмотреть различные пути, чтобы понять психологию человека с глобальной точки зрения.

Ключевые слова: пути развития, младенчество, психологическая автономия, иерархическая взаимосвязь

1. Представления о себе и других

Представления о себе и других организованы по двум основным измерениям, которые представляют универсальные человеческие потребности и культурно определенные конструкции в то же время: автономия и родство. Автономия означает самоуправление и ответственный контроль над своей жизнью. Родство относится к социальной природе человека и связанности с другими.И то, и другое можно рассматривать как часть общечеловеческой психологии, и оба они внутренне взаимосвязаны. Природа их взаимоотношений была предметом различных концептуализаций в течение последних десятилетий с разных точек зрения. С культурной, точнее, с точки зрения общества или страны, концепции индивидуализма и коллективизма стали широко заметными [1,2]. В этой концепции индивидуализм относится к автономии, тогда как коллективизм относится к родству.На основе крупномасштабных анкетных исследований [3] индивидуализм был определен как противоположность коллективизма в биполярном одномерном масштабе. Эта точка зрения выражает то, что больший акцент на одном автоматически уменьшает акцент на другом. Эти представления были перенесены также на индивидуальный уровень для описания индивидов и личности [4]. Соответствующие термины, которые использует Гарри Триандис, один из пионеров этого исследования, — это идиоцентризм и аллоцентризм [5].Идиоцентризм и аллоцентризм — это атрибуты личности, которые рассматриваются как ортогональные друг другу. Идиоцентризм описывает упор на самостоятельность, конкуренцию, уникальность, гедонизм и эмоциональную дистанцию ​​от других. Аллоцентризм описывает упор на взаимозависимость, общительность и близкие отношения с другими. Хотя в этой концепции возможно быть высоким или низким в обоих измерениях, они обычно рассматриваются как взаимоисключающие. В результате множественной концептуальной и методологической критики [6] были сформулированы утверждения о том, что автономия и родство могут сосуществовать и должны сосуществовать, потому что они оба являются человеческими потребностями.Особенно заметной стала четырехполевая схема Каницибаши с вариациями в размерах агентности и межличностной дистанции [7]. Агентство можно определить с точки зрения автономии или с точки зрения гетерономии, межличностное расстояние с точки зрения близости или обособленности. Комбинируя эти категории, можно получить четыре разных типа, изначально сформулированных для семей, но вскоре перенесенных на определение «я». Независимое «я» сочетает в себе обособленность с автономией, взаимозависимое «я» сочетает гетерономию с близостью, а автономное родственное «я» сочетает автономию с близостью.Четвертый тип, отделенное гетерономное Я, представляет собой скорее патологическое состояние, и в последующих исследованиях ему в значительной степени не уделяется внимания. Предложение Каницибаши было продиктовано различными социально-экологическими профилями, где независимое «я» означает представителей западного среднего класса, взаимозависимое «я» — для сельского фермерского сообщества и автономное родственное «я» — для формально высокообразованных незападных городских семей и отдельных лиц. Контраст между западным и особенно восточноазиатским «я» стал центром другой очень известной концепции, начиная с основополагающей статьи Маркуса и Китаямы [8] о независимых и взаимозависимых «я».Они рассмотрели исследования различных аспектов личности и социального поведения и пришли к выводу, что евро-американское Я функционирует как независимое, самостоятельное и конкурентное агентство, уделяя особое внимание отдельному человеку с желаниями, намерениями и желаниями, в то время как японцы, корейцы или Китайское Я функционирует как взаимозависимый агент, который учитывает желания и намерения других социальных людей в своей исполнительной деятельности. Обе концепции ориентированы на явно городских образованных людей, поскольку исследования в основном сосредоточены на студентах колледжей и университетов.Вслед за этим были предложены различные вариации взаимозависимого «я», такие как совместное действие [9], коллективное господство [10] или реляционно автономное «я» [11].

Общим для всех этих концепций является то, что автономия / действие / мастерство относится к интенциональному, ментальному миру желаний, желаний, познаний и контроля индивидуальных вариантов и выборов. С другой стороны, предполагается, что родство покрывает потребность в близости с другими и любых социальных действиях на службе социальной системы.Обычно утверждают, что эти концепции ценятся и развиваются в разной степени в зависимости от культурного / географического контекста, такого как Европа-Америка или Восточная Азия. Однако, как я утверждал в другом месте, обе потребности одинаково важны для всех, но они должны по-разному проявляться в разных культурных / контекстных средах. Соответственно, должны быть разные способы и способы определения автономии и разные способы и способы определения родства без учета индивидуальной и общественной важности концепций [12,13].Далее будет разработана переосмысление автономии и родства. Поскольку можно предположить, что соответствующее понимание автономии и родства будет приобретено во время процессов социализации, будут выделены два разных пути развития с упором на разные концепции себя и отношений: западный средний класс и фермеры, ведущие натуральное хозяйство. Это не исключает того, что существуют другие концептуальные представления автономии и родства, связанные с другими контекстными требованиями.

2. Еще раз об автономии и родстве

Люди биологически подготовлены к развитию компетентности во всех возможных средах с универсальным репертуаром предрасположенностей и склонностей. В зависимости от конкретной информации об окружающей среде некоторые из этих склонностей усиливаются, а другие исчезают. Таким образом, люди готовы к приобретению различных способов автономии и взаимосвязи, которые в конечном итоге составят различные способы переживания и определения себя как личности.Представление о себе всегда включает определение себя по отношению к другим.

Предложение о пересмотре определения автономии и взаимосвязи основано на необходимости адаптироваться к различным условиям окружающей среды. Как уже отмечали Катитцибаши [14], Маркус и Китайма [15] и другие, в разных средах преобладают разные представления о себе. В литературе существует консенсус в отношении того, что независимое «я» в основном можно найти в контексте западного городского среднего класса.Представители западного городского среднего класса обычно имеют высокую степень формального образования / школьного образования, часто университетские степени. Уровень формального образования связан с репродуктивной историей и, следовательно, с семейными моделями. Чем выше формальное образование, тем позже рождается первый ребенок и меньше потомство. Представители западного городского среднего класса в основном живут в нуклеарных семьях из двух поколений, состоящих из родителей и их немногочисленных детей. Психологическая подготовка к компетентности в западном среднем классе основана на принципах, вытекающих из западной философской традиции.Основным предположением является то, что человеческое поведение и опыт зависят от личных предпочтений и выбора, воплощая индивидуальное право на свободу, самореализацию, самоопределение и самоуправление [16–18]. Более того, предполагается, что человеческое поведение и внутренний опыт в первую очередь обусловлены внутренними, автономными и независимыми психическими состояниями. Предполагается, что эти условия создают основу для здоровья и благополучия [19]. Акцент на самоопределении, основанный на независимых ментальных состояниях с акцентом на выбор, индивидуальные предпочтения, самореализация и самореализация, лучше всего описывается как психологическая автономия.Психологическая автономия реализует саморефлексивный способ быть сосредоточенным на исследовании и рефлексивном осознании личных желаний, желаний и намерений. Эта концепция представляет то, что обычно определяется как автономия или действие в большей части настоящей литературы. Этот способ определения автономии имеет последствия для определения родства. Связанность в этом мировоззрении должна означать, что отдельные, замкнутые люди устанавливают отношения с другими, которые выбираются самостоятельно, которые определяются и обсуждаются с точки зрения индивидуальной психологической автономии.Таким образом, концепция родства служит психологической автономии. Психологическая автономия, таким образом, является ведущим принципом для воплощения взаимосвязи и, как следствие, определения себя. Это не означает, что родство менее важно для психологического функционирования и благополучия человека, чем автономия. Он может даже стать доминирующим в психологическом опыте, потому что индивидуальная свобода всех социальных партнеров устанавливать и вести переговоры о взаимоотношениях также может стать источником неуверенности и стресса.В клиническом консультировании очень популярны термины взаимоотношения, работа или усилия, описывающие вложения, которые люди должны сделать, чтобы установить и поддерживать полезные личные отношения.

Этот особый образ жизни помогает людям функционировать в сложном мире, который характеризуется ежедневными многочисленными встречами с незнакомцами, неопределенностью и непредсказуемостью жизненных обстоятельств, связанных с технологическими и социальными изменениями, что требует мобильности конкурентоспособной рабочей силы.Таким образом, эгоцентризм и гибкость имеют решающее значение для определения и утверждения собственного положения человека в обществе.

Однако следует иметь в виду, что эти среды характеризуют жизнь и связанные с ней способы самоопределения только около 5% населения мира. Большинство населения мира живет в совершенно иных условиях с существенно разными социально-демографическими параметрами. Например, традиционно живущие сельские фермеры составляют около 30–40% населения мира.Это интересная группа для рассмотрения, потому что индустриальные и постиндустриальные общества, основанные на информации, развились из фермерских сообществ [20]. Более того, подавляющее большинство мигрантов, прибывающих в западные общества, происходят из деревень, занимающихся традиционным сельским хозяйством, в разных странах. Таким образом, знание психологической структуры этой культурной модели имеет решающее значение для сосуществования в современных мультикультурных обществах.

Фермеры, ведущие натуральное хозяйство в незападных обществах, обычно имеют относительно низкий уровень формального образования, самое большее от 0 до 7 лет обучения.Однако следует отметить, что эта квалификация относится исключительно к формальному школьному образованию и не выражает степень образования в целом, особенно приобретение неформального местного опыта. С более низким уровнем формального образования связан относительно ранний возраст при рождении первого ребенка, обычно в позднем подростковом возрасте. Число потомков выше, а организация семейной жизни находится в рамках домохозяйств, состоящих из нескольких поколений, с плавными границами. Повседневные дела, такие как сельское хозяйство и домашние обязанности, управляются совместными усилиями, когда каждый человек поручает задачи, которые интегрированы в иерархическую семейную систему.Социальная организация невелика по масштабу, лицом к лицу, с высокой степенью узнаваемости и предсказуемости, включая лишь незначительные изменения от поколения к поколению. Коммунальные задачи могут быть решены только через воплощение общих целей, заменяющих в основном личный выбор и предпочтения, и поведенческие обязательства, заменяющие в значительной степени отражения психического состояния. Эти акценты приводят к примату иерархической взаимосвязи.

Антропологи описали состояния ума, которые отличаются от рефлексивной теории разума, обсуждаемой в западной литературе [21].Например, обитатели тропических лесов Калули Южного моря утверждают, что они не знают, что думают или чувствуют другие или что у них на уме. Их концепция разума была описана Schieffelin & Ochs как выражение непрозрачности [22]. Точно так же Эверетт [23] в своих наблюдениях над индейцами пираха Амазонки описывает принцип «непосредственности опыта», исключающий ссылки на переживания, выходящие за рамки настоящего. Тем не менее, нельзя отрицать, что народ калули из Южных морей или индейцы пираха из Амазонки проявляют свободу воли и автономию в своей жизни; в противном случае они не смогли бы выжить в суровых и сложных условиях.Такое состояние ума также наблюдалось у камерунских фермеров нсо и индийских фермеров-раджпутов в Гуджарате [24].

Мы описали эти два самостоятельных пути как прототипы. Прототипность означает, что соответствующие режимы автономии и родства согласованы в большинстве, если не во всех сферах жизни. Частично сравнение двух прототипных экосоциальных контекстов и связанных с ними способов самооценки подразумевает противопоставление взаимоисключающих взглядов на человеческое поведение и опыт. Эта исключительность, однако, не означает, что эти концепции одномерны, биполярны или монолитны, как концепции индивидуализма / коллективизма или идеоцентризма / аллоцентризма, кратко описанные ранее.Помимо двух прототипных контекстов, возможно множество других конфигураций. Незападные высокообразованные городские семьи среднего класса представляют собой особенно хорошо изученную группу экосоциальных контекстов, которые привели к определению автономного родства или взаимозависимости, упомянутому ранее [14,25,26]. Автономное родство отражает адаптивные изменения с учетом глобальной модели урбанизации и социально-экономического развития [7,25,27]. Высокий уровень формального образования и участие в современной рыночной экономике побудили эти семьи принять автономные ценности и связанную с ними систему общих значений и практик.В то же время сильная социальная сплоченность и семейная ориентация четко организуют, ориентируют и доминируют в более частных сферах жизни. Как кратко упоминалось ранее, можно также предположить, что мигранты с иерархическим реляционным фоном, приходящие в западные общества с доминирующим психологическим автономным режимом функционирования, развивают комбинации, которые в последнее время рассматриваются как способы коллективной идентичности [28]. В более общем плане следует констатировать, что культуры нельзя рассматривать как статические единицы, а как изменяющиеся и развивающиеся организмы.Культурные ценности, установки и поведенческие коды постоянно меняются, потому что окружающая среда также меняется в зависимости от составляющих ее параметров. Однако культурные среды различаются по темпам изменений. Среда, в которой условия жизни от поколения к поколению остаются одинаковыми, как это часто бывает в деревнях, основанных на натуральном сельском хозяйстве, претерпевает лишь небольшие изменения, тогда как жизнь западного среднего класса от поколения к поколению существенно различается. Однако изменение — это не одномерный процесс, он может варьироваться в зависимости от предметной области [29].

Для понимания комбинаций и синтезов знания о двух прототипах чрезвычайно полезны, поскольку они позволяют распознавать измерения, лежащие в основе поведенческих и ментальных выражений / внешностей.

3. Социализация способов «я»

Представление о себе и о себе по отношению к другим приобретается в онтогенезе через процессы конструирования и совместного конструирования индивидов с их социальной, а также физической средой. Эти процессы начинаются с рождения, а возможно, и раньше.Человеческие младенцы обладают огромным набором возможностей, которые формируются и дифференцируются в зависимости от путей развития. Люди также обладают интуитивно понятным поведенческим репертуаром для ухода за младенцами и детьми. Здоровые взрослые мужчины и женщины, родители, а также лица, не являющиеся родителями, а также дети в возрасте до 3 лет, спонтанно успокаивают / утешают суетящихся младенцев, стимулируют их и получают удовольствие от взаимодействия с ними по различным каналам поведения [24] .Этот опыт дает младенцам возможность понять суть культурных моделей, преобладающих в их среде. Хотя предрасположенности, которые приносят с собой младенцы, а также родительский репертуар можно рассматривать как универсальные, контексты социализации, тем не менее, сильно различаются. Очевидно, что индивидуальные пути психологической идентичности и иерархической взаимосвязи не могут быть подготовлены и поддержаны одним и тем же опытом социализации. Тем не менее, люди сохраняют достаточную гибкость на протяжении всей своей жизни, чтобы приобретать новые стратегии.Однако чем моложе организм, тем легче учиться культуре, а полученные ранее знания более устойчивы к изменениям. Таким образом, исследования аккультурации продемонстрировали в последние годы, что ассимиляция, то есть отказ от культурной идентичности происхождения и замена ее новой идентичностью, является условием, которое приводит к стрессу, неблагоприятным достижениям в развитии и дезадаптации. Коллективная идентичность, например, предполагает аддитивные / множественные и интерактивные измерения идентичности [30].

Цели социализации, родительские идеи и этнотеории, а также поведенческие стратегии, отображаемые и оцениваемые, существенно различаются. В следующих разделах будут изображены различные пути развития в первые годы жизни. Эти отчеты в значительной степени основаны на нашей собственной исследовательской программе с участием семей-волонтеров из разных культурных контекстов. С семьями, представляющими эти разные социально-демографические профили, связывались из-за местных обычаев, например непосредственно в семьях среднего класса или через местные органы власти в незападных деревнях.Наблюдения за паттернами взаимодействия проводились в естественной семейной среде. Чтобы понять культурное значение поведенческих стратегий, были проведены интервью и обсуждения в фокус-группах (более подробную информацию о методологии исследования см. В Keller [24,28]).

4. Психологически автономный путь

С рождения младенцы испытывают не только интенсивное и исключительное внимание, но и значительное количество времени, которое они должны проводить в одиночестве. Их социальные контакты происходят во время ухода за ними, когда их кормят, меняют подгузники, купают, играют в ситуациях и в одиночестве.Социальные ситуации структурированы диадически, поэтому возможен личный обмен, который считается основным каналом общения. Типичная ситуация свободной игры показана в.

Ежедневный опыт ребенка из западного среднего класса.

Ребенка обычно кладут на спину вместе с матерью, отцом или, реже, бабушкой / дедушкой, склоняющейся над младенцем. Смотрители интуитивно отводят свое лицо на такое расстояние, на котором ребенок может сосредоточиться, чтобы у них было четкое зрение, которое составляет около 30 см [31], что позволяет сменить лицо.В то же время отображается набор игрушек, которые могут стимулировать ребенка цветом, формой, звуком и движением. Смотритель, обычно мать, сопровождает весь сценарий непрерывным потоком словесных комментариев. Комментируются сигналы младенцев, формулируются вопросы и интерпретируются предполагаемые состояния, желания и намерения. Вербализация структурирована как квази-диалоги, вовлекающие ребенка в шаблонную беседу. Установки взаимодействия являются дистальными, потому что далекие чувства доминируют над зрением и слухом.Контакт с телом, тактильная стимуляция и стимуляция тела играют второстепенную роль.

Личный обмен представляет собой основу для более тонких, но, тем не менее, значимых культурных сообщений. Одним из таких сообщений является приобретение контрольных убеждений, то есть младенцы узнают, что они могут контролировать поведение других, и что в то же время делает социальную среду предсказуемой. Это достигается с помощью механизма обнаружения непредвиденных обстоятельств. В течение первых месяцев жизни у младенцев очень ограниченная продолжительность памяти — около 1 секунды [32].Если в этот промежуток времени происходят события, их можно воспринимать как принадлежащие друг другу. Таким образом, тенденция реагировать на сигналы младенцев быстрее секунды, очевидно, возникла как часть интуитивного репертуара воспитания. Это позволяет младенцам воспринимать себя как агентов в социальном мире. В то же время младенцы воспринимают себя отделенными от других, что также является краеугольным камнем в развитии психологической автономии [31,33].

Игрушки — это не только средство для когнитивной стимуляции, они также подготавливают младенцев к тому, чтобы они могли проводить время самостоятельно, без других.Поэтому матери с самого начала стараются обратить внимание своих малышей на игрушки и спрашивают: «Что ты видишь?» Скажи мне, что ты видишь? Что вы видите? »

В то же время они дают младенцам возможность сосредоточиться на них или на объекте:« Она смотрит на их игрушку. Это интереснее, чем мама. Хорошо! Она может это сделать! »

Поддержка интереса к игрушкам открывает путь для программы социализации, позволяющей функционировать отдельно от других, то есть иметь возможность проводить время в одиночестве, что составляет еще одно измерение независимости.Мать, которой за тридцать, ребенку только исполнилось три месяца, довольно ясно выражает эту философию:

• М: И они не требуют постоянного присутствия кого-то там. «Потому что иногда они становятся такими навязчивыми и плаксивыми, и это только потому, что они не знают, как оставаться в одиночестве. И для детей, для людей важно иметь отношения с самими собой, чтобы они могли побыть в одиночестве.

• I: Мм. Когда они старше?

• М: Хм — даже когда они младенцы, им нужно просто не иметь постоянного — постоянно кого-то рядом.

• I: Mhm

• M: Помогает им развить некоторую самоидентификацию.

В продолжающемся исследовании немецких семей среднего класса мы обнаружили, что трехмесячные дети проводят в одиночестве столько же времени, сколько они проводят в исключительном диадическом внимании, то есть 28% [34].

Еще одно раннее проявление индивидуальности — это проявление положительных эмоций. Демонстрация положительных эмоций инициирует отдельное индивидуальное «я» [35]. Ожидается, что младенцы будут улыбаться, особенно когда рядом находятся другие люди.«Я знаю, что вы наслаждаетесь жизнью!» — можно услышать от матерей из среднего класса, которые отвечают на улыбающиеся лица своих младенцев. Стремление к проявлению положительных эмоций можно даже выразить совершенно прямо: «Улыбнись, улыбнись» — противоречит другим разговорам, в которых не предоставляется выбор, а есть четкая команда. Мамы могут впасть в отчаяние, если ребенок не хочет улыбаться: «Дорогая моя, в чем дело? Вам скучно что ли? Неужели так сложно сделать дружелюбное лицо? »

Еще один краеугольный камень индивидуальности — похвала:

« Хорошо, ты самый высокий мальчик в мире, да? Посмотри, какой у тебя рост.Посмотри на эти сильные ноги. […] Посмотрите, какой большой этот большой мальчик? […] Супер детка, супер детка. Посмотри на это, посмотри ».

Это короткий разговор матери из среднего класса из Лос-Анджелеса со своим трехмесячным мальчиком.

Эти короткие записи демонстрируют, что повествовательная оболочка социальных взаимодействий, очевидно, очень важна. Эти приукрашенные разговоры знакомят ребенка с его или ее внутренним, умственным миром. Они сосредоточены вокруг внутренних состояний («Тебе скучно? Тебе это больше не нравится?»), Познания («Что ты думаешь об этом? Хмм?», «Ты помнишь циркуляр?»), Позитивной эмоциональности (« Вы улыбаетесь маме? »), Намерения (« О, ты хочешь дотянуться до этого сейчас.Вот и все. «) И предпочтения (» Хорошо, мне почитать тебе еще одну книжку? «,» Хочешь взглянуть на маму на секунду или ты занят? Занято, да? «). Ментализация — это форма воображаемой умственной деятельности, которая позволяет воспринимать и интерпретировать поведение человека с точки зрения намеренных психических состояний (потребностей, желаний, чувств, убеждений, целей, целей и причин) [36]. Более того, интерпретации формулируются в формате вопросов, который вовлекает ребенка в квази-диалог, где каждый из даже самых тонких сигналов младенца рассматривается как коммуникативный вклад.

В течение первого года жизни психологическая автономия насыщается этими механизмами взаимодействия и разговора, которые разрабатываются и укрепляются в течение следующих лет. Культурные послания остаются неизменными по структуре и содержанию, но адаптируются к уровню развития ребенка. Двухлетний малыш испытывает обширное диадическое и исключительное внимание и в значительной степени направляет материнское поведение. Во время игровых эпизодов лидируют 19-месячные малыши из Германии из семей среднего класса.Матери следят за их инициативами и играют с тем, во что начинают играть малыши [37]. Дети из западных семей среднего класса обычно не имеют никаких социальных обязательств или ответственности. Они привыкли следовать своим намерениям, желаниям и предпочтениям.

Следующая короткая стенограмма иллюстрирует попытки матери из Берлина убедить своего 19-месячного сына выполнить простую просьбу. В исследовании, в котором наблюдали за послушным поведением детей ясельного возраста, мы просили матерей давать простые приказы своим детям принести какой-либо предмет или убрать предмет.Запрошенные предметы, а также места были знакомы детям. Ниже приводится разговор об этой задаче.

Мать и дитя на кухне. Мать наклоняется к своему мальчику, который стоит рядом со стулом и смотрит на сиденье. Она говорит дружелюбным голосом:

• М: Не могли бы вы принести мне ткань? Вы знаете, где ткань? Хм? Где ткань?

  Мальчик просматривает разные части стула и пытается взобраться наверх. Похоже, он не обращает внимания на то, что говорит его мама.

• М: Что это, какая мама моет посуду? Губка, ты знаешь, где она? Хм? Не могли бы вы принести мне губку?

  Мать наклоняется ближе к мальчику. Мальчик обнимает стул и осматривает кухню.

• М: Хм? Маленькая мышь. Чем моет посуду Фабиан (имя)? Где вода, Фабиан?

  Мать берет мальчика за руку. Мальчик смотрит вверх, они смотрят друг другу в лицо.

  Мама держит мальчика, который хочет уехать.

• М: Мышонок, а где вода, а?

  Мальчик что-то бормочет, указывает рукой на раковину и смотрит на раковину.

• M: Вы можете принести губку? Та, с которой мама моет посуду?

  Мальчик смотрит в камеру и движется к камере.

• М: Ты принесешь мне губку, Фабиан, хм?

  Мать нежно гладит волосы мальчика.

• М: Ты принесешь мне губку?

  Мальчик подходит к камере.Он не выполняет просьбы своей матери, и в конце концов она сдаётся.

Этот пример ясно демонстрирует, что структура ранних разговоров продолжится в течение следующего года. Мать полностью ориентирована на ребенка, очень позитивна и поддерживает, использует тщательно продуманный речевой регистр. Она вкладывает свою просьбу в многочисленные вопросы, дает подсказки и, наконец, соглашается с тем, что ее мальчик не заинтересован в том, чтобы следовать ее просьбе, и не уделяет ей особого внимания.Она хочет, чтобы ее мальчик подчинялся без принуждения, по своей собственной воле и своему собственному решению, и соглашается с тем, что он этого не делает. Присутствие камеры могло поддержать ее поведение, однако маловероятно, что она действовала бы качественно иначе без камеры. Забота о социальной желательности может сделать еще более выраженными культурно ценные формы поведения.

Эта структура остается неизменной в дошкольные годы, как демонстрирует следующая короткая стенограмма разговора между берлинской матерью из среднего класса и ее трехлетним мальчиком.Речь идет о дне рождения мальчика, которому около недели.

• М: Было круто, у тебя день рождения?

• C: Мм.

• М: Уже утром?

• C: Да, я хотел… красные подарки, а не синие.

• M: Красная упаковка, которую вы хотели для подарков?

• C: Ммм, да.

• М: А синие не понравились?

• C: Мммммм.

• М: Да, но подарки понравились? Да?

• C: Но только не этот синий с рыбками.

Маленький диалог сосредоточен вокруг цветовых предпочтений мальчика. Мать явно соглашается с тем, что он хотел красную, а не синюю. Она подтверждает его предпочтения. Она использует мысленный язык с «симпатиями» и «желаниями». Мальчик выражает тот же мысленный язык, он четко формулирует свои предпочтения и говорит о своих желаниях и желаниях [38].Подавляющее большинство детей из западных семей среднего класса посещают детские сады, детские сады, детские сады и детские сады. Чем выше уровень формального образования родителей, тем раньше дети обращаются за помощью вне дома и тем больше времени они проводят там [39,40]. Учебные программы в значительной степени отражают основы домашнего ухода: самостоятельный выбор занятий, выбор, максимальное подчеркивание индивидуальности, свободы воли и диадических взаимодействий. Таким образом, дети развиваются в единой культурной среде и приобретают инструменты, которые адаптируются к этой среде.Так возникает личностный путь психологической автономии и связанная с ним концепция отношений.

5. Иерархический путь взаимоотношений

С самого рождения младенцы включаются в плотную социальную сеть. Они постоянно находятся в непосредственной близости от своих опекунов; однако они никогда не оказываются в центре внимания. Они лежат на коленях, прикреплены к спине или бедрам своих опекунов. Фермерские семьи в сельских районах Индии и сельских странах Африки к югу от Сахары, которым сказали, что в западных странах младенцы проводят время в одиночестве, а также спят в одиночестве с самого раннего возраста, считают такую ​​практику жестоким обращением с детьми [24,41].Младенцы обычно имеют несколько опекунов, часто только маленьких детей старшего возраста, которые организованы в систему общей родительской опеки. Мать может быть главным опекуном среди других, но также может не быть основным опекуном своего ребенка (см. Ссылку [42] для нескольких примеров). Никаких дополнительных приспособлений для младенцев нет, они просто присутствуют во время повседневных дел женщин, таких как приготовление еды, уборка и работа на ферме. Мальчики (братья, дяди, соседи) также заботятся о младенцах до тех пор, пока они не будут посвящены в мужской мир, когда жизни мужчин и женщин становятся довольно обособленными.Дети могут гулять по деревне с младенцами на спине. Благодаря такому расположению непосредственный контакт практически отсутствует. Телесный контакт — основной канал общения ().

Ежедневный опыт ребенка-фермера из Нсо.

Также есть условная отзывчивость, но не в дистальном канале; есть довольно близкие правила, тонкие телесные приспособления и вмешательства [43]. Другим важным аспектом воспитания является двигательная стимуляция, например, массаж в Индии или ритмические движения в случае северо-западного камерунского Нсо.Бывают даже периодические приступы исключительного внимания, когда младенцев Nso держат в вертикальном положении и ритмично перемещают вверх и вниз. Мы считаем эту практику очень важной стратегией воспитания и не верю, что дети могут развиваться и расти адекватно без этого специального лечения [44]. Ритмичность — важный краеугольный камень проксимального обращения с младенцем, и словесный / вокальный обмен также в основном осуществляется ритмично, часто синхронно с двигательной стимуляцией. Это особое лечение не предназначено для того, чтобы дать младенцу переживания быть отдельным и независимым агентом, а, напротив, побудить ребенка к совместному действию, размыть границы эго и поддержать симбиоз между младенцем и опекуном.Поскольку этот образец выполняется несколькими лицами, осуществляющими уход, акцент делается не на индивидуальных отношениях, а на восприятии себя как части социальной системы. Это не исключает важности предсказуемости. Младенцы узнают, что существует надежный и предсказуемый ответ на их тонкие сигналы бедствия, который выражается в физической доступности, а не в дистальной реакции [45,46].

Игрушки и предметы практически не играют никакой роли в этой системе ухода. Система отсчета социальная, а не физическая.Стимулирование и развлечение ребенка также имеют второстепенное значение. Акцент делается на том, чтобы уменьшить или лучше избегать стресса и поддерживать ребенка в тихом, спокойном и утешенном состоянии. Это совпадает с подчеркиванием эмоциональной нейтральности. Контроль над эмоциональным выражением считается важным достижением в развитии в первые годы жизни. Фактически, младенцы Nso после двух месяцев демонстрируют меньше улыбок, чем младенцы из немецкого среднего класса, в соответствии со стратегиями взаимодействия их матери и опекунов [47].

В социальных ролях к младенцам обращаются часто от третьего лица, например как ребенок. Их также можно назвать «бабушками», что связывает их с предками, которых они могут заменить в жизненном цикле. Онтогенез является частью цикла с фазой духовной самости, а не линейным путешествием от рождения к смерти, как в западной философии [48].

Содержание речи, обращенной к младенцам, касается других, «мы» вместо «я» и «я», на котором дети из западного среднего класса учатся концентрироваться.Контент обращается к проблемам здесь и сейчас, поведения и действий, а не к размышлениям и мыслям. Многие речи также содержат моральные послания и относятся к поведенческим традициям сообщества: «Мы не плачем здесь, в Мве» (название деревни). Здесь почти нет вопросов, кроме утверждений и инструкций, даже команд. Нет никаких признаков похвалы, скорее, стыд и поддразнивание — это ценная стратегия социализации. «Ты тыквенный лист?» — спрашивает мать своего трехмесячного мальчика, который не сидит прямо [49].Сообщалось также о поддразнивании и стыде из других контекстов отношений, например в Азии или на острове Калули [50]. Смотритель определенно берет на себя инициативу, помещая ребенка в более пассивное положение. Воспитатели знают, что хорошо для ребенка, поэтому им не нужно изучать их желания. Они подчеркивают важность интеграции в социальную систему. Бабушка Nso объясняет важность сотрудничества и обмена:

А потом, когда вы так сотрудничаете, вы видите, что жизнь идет, она движется.Понимаете, дни просто так заканчиваются. Но когда вы, как правило, производите плохое впечатление и не делитесь с людьми, вы просто в хаосе с людьми, короче говоря, вы не видите, как дни движутся. Вы даже не живете дольше. Это одна важная вещь. Вы не проживете дольше, когда сердитесь на людей. Но когда вы делитесь с людьми, они ободряют вас, и вы видите, что дни движутся быстрее.

Эта 70-летняя женщина резюмирует свою жизненную философию, жизненно важной частью которой являются сотрудничество и совместное использование, поскольку они неразрывно связаны с течением времени.

6. После первого года

В течение первого года жизни иерархическая взаимосвязь определяется этими социальными / интерактивными механизмами, которые в последующие годы будут консолидироваться в сети взаимоотношений домохозяйства и сообщества. Кроме того, этот путь характеризуется последовательностью культурных сообщений. Двухлетние дети научились соответствовать ситуативным потребностям, определяемым пожилыми людьми, в том числе детьми старшего возраста. Они умеют выполнять поручения и помогают в простых делах.В отличие от своих западных коллег из среднего класса, они немедленно выполняют запросы и без колебаний выполняют инструкции [51]. От них также ожидается, что они будут выполнять работу по дому независимо на основе предшествующего обучения: «если он где-то увидит их блюдо, ребенок возьмет его и принесет в дом», — объясняет мать об адекватном поведении ребенка. Самостоятельное выполнение работы по дому и без напоминаний на самом деле является характеристикой хорошей памяти и умного ребенка [52]. Возможность вносить свой вклад в поддержание и функционирование домашнего хозяйства — это арена для развития самооценки и самостоятельности.Для обучения уже необходима автономия, потому что обучение происходит через наблюдение и подражание, а не через инструкции и дидактические предложения. 40-летняя женщина Нсо объясняет в интервью: «Поступая так, вы говорите ребенку, что правильно. Да, делая это. Она учится быстрее, когда вы это делаете, и она видит, а не просто говорит ей ».

В отличие от экспрессивного и довольно громкого образа жизни западного ребенка из среднего класса, ребенок-фермер Нсо молчалив, скромен и не хочет выделяться из группы.Дети-фермеры НСО молчат, и они научились отвечать коротко и утвердительно только тогда, когда их просят. Следующий разговор между матерью и ее трехлетним мальчиком является примером культурно высоко ценимого коммуникативного поведения (М — мать; В — ребенок).

• M: Мы пошли на территорию матери Ми, и что она дала тебе, фаай?

• C: Кто?

• М: мать Ми. Что она тебе дала?

• C: Puff puff (это местный продукт)

• M: Сядьте на стул.Вы пошли в дом Саллама и слышали, что они делают?

• C: Ммм?

• М: Вы пошли в дом Салламы и слышали, что они там делают?

• C: Ммм?

• М: Вы пошли в дом Салламы и слышали, что они делают?

• C: Не слышал.

• М: Я говорю, а? Вы ходили в дом Салламы, слышали, что они там делают?

• C: # они #

• M: # Они # пели песню это что?

• C: Они дали затяжку, вы дали затяжку.

• М: Давали затяжку?

• C: Вы дали затяжку.

• М: А ты поел.

Этот диалог, очевидно, построен по другим принципам, чем разговор между берлинской матерью и ее трехлетним мальчиком. Кроме того, здесь диаде мать-дитя было поручено рассказать о недавнем прошлом событии. Мать запрашивала конкретную информацию с закрытыми вопросами. Она хочет услышать этот единственный правильный ответ и не оставляет места для детальных подробностей.Разговор идет о других людях и сосредотачивается вокруг еды и приема пищи, то есть конкретного поведения. К ребенку обращаются в роли: фаай, что является традиционным титулом, который дается детям, опять же, для обозначения жизненного цикла. В целом беседа подтверждает общинную иерархическую структуру мировоззрения фермера НСО [38].

Дети НСО также посещают образовательные учреждения. В возрасте 3 лет они посещают детские сады, которые широко распространены в деревнях и принадлежат церквям и коммунам.Детей готовят к начальной школе и учат не только цифрам и буквам, но и моральному поведению и общественным ценностям. Они носят униформу и сидят в правильном порядке, чтобы слушать команды и инструкции учителей. Многие действия выполняются в группе, поют, повторяют, маршируют. Важна единообразие ритма, не допускающее индивидуальных вариаций. Таким образом, дети-фермеры НСО также развиваются в рамках согласованной культурной среды и приобретают инструменты, которые адаптируются к этой среде.Так возникает самооценка иерархической взаимосвязи и связанная с ней концепция отношений.

7. Заключение

Развитие знаний о себе и других с самого начала варьируется в разных культурах. Он основан на опыте социальной, а также несоциальной информации, которая передается в ходе повседневной жизни. Эта информация передает нормы, стандарты и соглашения, которые были разработаны в определенных средах как адаптация к контекстуальным требованиям.Здесь изображены два прототипических пути. Один из путей адаптируется к образу жизни в среде высокообразованного западного среднего класса. Подготовка к жизни в конкурентном мире других отдельных независимых агентств осуществляется через индивидуальную психологическую автономию с ранним акцентом на субъективных желаниях, намерениях и предпочтениях. Показано, что эти цели социализации влияют на жизненный опыт младенцев с самого рождения. Другой путь, описанный здесь, адаптируется к жизни в общественной сети иерархически организованной расширенной семьи или клана.Подготовка к жизни в небольших деревнях, живущих лицом к лицу, основывается на иерархической взаимосвязи, где послушание и уважение формируют основу для ответственных действий в служении сообществу. Эта автономия действий в равной степени основана на индивидуальных решениях и обязанностях (как ухаживать за младшим братом или сестрой, сколько воды или дров можно нести, как продавать пельмени на рынке). Подготовка к жизни в конкретной среде не исключает, однако, способности человека к изменению на протяжении всей жизни, включая приобретение различных способов самообслуживания и различных социальных отношений.Мигранты убедительно демонстрируют, что эти процессы происходят и могут привести к множественной или коллективной идентичности [30]. Однако результаты этих процессов зависят от множества факторов, которые находятся не только в человеке, но и в домашнем сообществе, которое он покидает, и новом обществе, в которое он вступает [53]. Несоответствие между оставшимся жизненным контекстом и объединенным, безусловно, является важным аспектом. Переход из типичного натурального фермерского сообщества с низким уровнем формального образования и реляционной структурой семьи в высокоформально образованную среду среднего класса, как западного, так и незападного, может быть самым сложным переходом.Культурные модели в первую очередь зависят от определенных социально-демографических профилей, которые часто совпадают с различием между городом и деревней. Жизнь в сельской или городской среде не связана как таковая с определенной культурной моделью.

Остается открытым для будущих исследований по выявлению других путей развития и их определяющих характеристик. Знание различных траекторий развития важно для понимания психологического развития с глобальной точки зрения.Различные концепции развития себя и отношений имеют всеобъемлющие последствия для понимания развития. Сферы развития, на которые делается упор в культуре, развиваются раньше других по сравнению с другими сферами. Для Nso, например, это касается моторного развития, которое обеспечивает раннюю физическую независимость и предлагает возможности для поддержки семьи. Для западных средних классов это случай раннего самопознания как индикатора развития категориального «я», позволяющего развить обособленность и психологическую независимость на службе индивидуальных интересов (краткое содержание см. В ссылке [13]).Знание о различных траекториях также важно с точки зрения приложения. Программы и учебные планы, направленные на улучшение жизни людей в незападной среде, часто основаны на философии западного среднего класса и часто не имеют должного успеха (см. Также ссылки [54,55]). Необходимость учета культурных особенностей относится ко всем сферам жизни в мультикультурных обществах, здравоохранению и консультированию, образованию и благополучию.

Благодарности

Мы особенно благодарны нашим ассистентам-исследователям на различных полевых участках и всем семьям, которые позволили нам поделиться своей повседневной жизнью и ответили на все наши вопросы.

Этика

Представленное здесь исследование было проведено в соответствии с этическими стандартами Немецкого исследовательского совета, который был основным финансирующим агентством, и этическими стандартами Оснабрюкского университета. Исследования с камерунским Нсо разрешены и контролируются Его Королевским Высочеством Сехмом Мбингло II, Верховным Фоном Нсо. Экспериментальные исследования в Камеруне были одобрены этическим комитетом Министерства здравоохранения. Все оценки проводились с полного согласия всех участвующих семей и отдельных лиц.

Конкурирующие интересы

У нас нет конкурирующих интересов.

Финансирование

Представленное здесь исследование было поддержано грантами Немецкого исследовательского совета.

Список литературы

1. Хофстеде Г. 1980 г. Последствия культуры. Международные различия в ценностях, связанных с работой. Беверли-Хиллз, Калифорния: Сейдж. [Google Scholar] 2. Triandis HC. 1995 г. Индивидуализм и коллективизм. Боулдер, Колорадо: Westview. [Google Scholar] 3. Hofstede GH. 2001 г. Последствия культуры: сравнение ценностей, поведения, институтов и организаций в разных странах.Таузенд-Оукс, Калифорния: Сейдж. [Google Scholar] 4. Triandis HC, Suh EM. 2002 г. Культурные влияния на личность. Анну. Rev. Psychol. 53, 133–160. (10.1146 / annurev.psych.53.100901.135200) [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar] 5. Triandis HC, Leung K, Villareal M, Clark FL. 1985 г. Аллоцентрические и идеоцентрические тенденции. Конвергентная и дискриминантная проверка. J. Res. Чел. 19, 395–415. (10.1016 / 0092-6566 (85)

-X) [CrossRef] [Google Scholar] 6. Ойсерман Д., Кун Х.М., Кеммельмайер М. 2002 г. Переосмысление индивидуализма и коллективизма: оценка теоретических допущений и метаанализов.Psychol. Бык. 128, 3–72. (10.1037 / 0033-2909.128.1.3) [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar] 7. Катитцибаши К. 2007 г. Семья, личность и человеческое развитие в разных странах. Теория и приложения, 2-е изд. Махва, Нью-Джерси: Эрлбаум. [Google Scholar] 8. Маркус Х.Р., Китайма С. 1991 г. Культура и личность. Последствия для познания, эмоций и мотивации. Psychol. Ред. 98, 224–253. (10.1037 / 0033-295X.98.2.224) [CrossRef] [Google Scholar] 9. Маркус Х.Р., Китайма С. 2003 г. Культура, личность и социальная реальность.Psychol. Inq. 14, 277–283. (10.1080 / 1047840X.2003.9682893) [CrossRef] [Google Scholar] 10. Hobfoll SE, Schroder KEE, Wells M, Malek M. 2002 г. Коммунальное и индивидуалистическое построение чувства мастерства в решении жизненных проблем. J. Soc. Clin. Psychol. 21, 362–399. (10.1521 / jscp.21.4.362.22596) [CrossRef] [Google Scholar] 11. Гор JS, Cross SE. 2006 г. Достижение целей для нас: относительно автономные причины в стремлении к долгосрочным целям. J. Pers. Soc. Psychol. 90, 848–861. (10.1037 / 0022-3514.90.5.848) [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar] 12. Келлер Х (ред.). 2011 г. Культура и познание: перспективы развития. J. Cogn. Educ. Psychol. 10, 3–8. (10.1891 / 1945-8959.10.1.3) [CrossRef] [Google Scholar] 13. Келлер Х., Кертнер Дж. 2013. Развитие — культурно-специфическое решение универсальных развивающих задач. В «Достижения культуры и психологии», т. 3 (ред. Гельфанд М.Л., Чиу С.Ю., Хун Ю.Й.), стр. 63–116. Оксфорд, Нью-Йорк: Издательство Оксфордского университета. [Google Scholar] 14. Катитцибаши К. 2005 г. Автономия и родство в культурном контексте: последствия для себя и семьи.J. Cross-Cultural Psych. 36, 403–422. (10.1177 / 0022022105275959) [CrossRef] [Google Scholar] 15. Маркус Х.Р., Китайма С. 1994 г. Культурное конструирование себя и эмоций. Последствия для социального поведения. В «Эмоции и культура: эмпирические исследования взаимного влияния» (ред. Китайма С., Маркус Х. Р.), стр. 89–130. Вашингтон, округ Колумбия: Американская психологическая ассоциация. [Google Scholar] 16. Деси Э, Райан Р. 2008 г. Обеспечение оптимальной мотивации и психологического благополучия во всех сферах жизни. Может. Psychol.49, 14–23. (10.1037 / 0708-5591.49.1.14) [CrossRef] [Google Scholar] 17. Сниббе C, Маркус HR. 2005 г. Вы не всегда можете получить то, что хотите: уровень образования, свободу воли и выбор. J. Pers. Soc. Psychol. 88, 703–720. (10.1037 / 0022-3514.88.4.703) [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar] 18. Айенгар СС, Леппер Р. 1999 г. Переосмысление ценности выбора: культурный взгляд на внутреннюю мотивацию. J. Pers. Soc. Psychol. 76, 349–366. (10.1037 / 0022-3514.76.3.349) [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar] 19. Келлер Х.2013. Младенчество и благополучие. В Справочнике по благополучию детей (ред. Бен-Арье А., Касас Ф, Фронес I, Корбин Дж. Э.), стр. 1605–1627. Дордрехт, Нидерланды: Springer. [Google Scholar]

20. Левин Р.А., Левин С.Е. В процессе подготовки. Мир родителей: глобальный взгляд на воспитание детей.

21. Дуранти А. 2008 г. Дальнейшие размышления о чтении мыслей других людей. Антрополь. В. 18, 483–494. (10.1353 / anq.0.0002) [CrossRef] [Google Scholar] 22. Schieffelin BB, Ochs E (ред.). 1986 г. Языковая социализация в разных культурах.Нью-Йорк, Нью-Йорк: Издательство Кембриджского университета. [Google Scholar] 23. Эверетт Д. 2009 г. Не спите, есть змеи: жизнь и язык в джунглях Амазонки. Нью-Йорк, Нью-Йорк: старинные книги. [Google Scholar] 24. Келлер Х. 2007 г. Культуры младенчества. Махва, Нью-Джерси: Эрлбаум. [Google Scholar] 25. Катитцибаши К. 1996 г. Автономно-реляционное Я: новый синтез. Евро. Psychol. 1, 180–186. (10.1027 / 1016-9040.1.3.180) [CrossRef] [Google Scholar] 26. Китайма С., Учида Ю. 2005 г. Взаимозависимое агентство: альтернативная система действий.В книге «Культура и социальное поведение: симпозиум Онтарио», т. 10 (ред. Соррентино Р., Коэн Д., Исон Дж. М., Занн М. П.), стр. 165–198. Махва, Нью-Джерси: Эрлбаум. [Google Scholar] 27. Катитцибаши К. 1990 г. Семья и социализация в кросс-культурной перспективе: модель изменений. В «Межкультурные перспективы: Симпозиум Небраски по мотивации 1989» (изд. Берман Дж. Дж.), Стр. 135–200. Линкольн, NE: Университет Небраски Press. [PubMed] [Google Scholar] 28. Келлер Х. 2011 г. Биология, культура и развитие: концептуальные и методологические соображения.В «Фундаментальные вопросы кросс-культурной психологии» (ред. Ван де Вейвер FJR, Chasiotis A, Breugelmans S), стр. 312–340. Кембридж, Великобритания: Издательство Кембриджского университета. [Google Scholar] 29. Келлер Х., Ламм Б. 2005 г. Воспитание как выражение социально-исторического времени. Случай немецкого индивидуализма. Int. J. Behav. Dev. 29, 238–246. (10.1177 / 01650250500147485) [CrossRef] [Google Scholar] 30. Эшмор Р.Д., Део К., Маклафлин-Вольпе Т. 2004 г. Организационная структура коллективной идентичности: артикуляция и значение многомерности.Psychol. Бык. 130, 80–114. (10.1037 / 0033-2909.130.1.80). [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar] 31. Папоусек М, Папоусек Х. 1991 г. Ранние вербализации как предвестники языкового развития. В младенческом развитии. Перспективы из немецкоязычных стран (ред. Lamb ME, Keller H), стр. 299–328. Хиллсдейл, Нью-Джерси: Эрлбаум. [Google Scholar] 32. Watson JS. 1985 г. Восприятие непредвиденных обстоятельств в раннем социальном развитии. В Социальном восприятии младенцев (ред. Field TM, Fox NA), стр. 157–176. Норвуд, Нью-Джерси: Ablex. [Google Scholar] 33.Келлер Х., Лохаус А, Фёлькер С., Каппенберг М., Часиотис А. 1999 г. Временная непредвиденность как независимый компонент родительского поведения. Child Dev. 70, 474–485. (10.1111 / 1467-8624.00034) [CrossRef] [Google Scholar]

34. Дворазик Н., Сенеш Р., Сердце Ю. 2014 г. Адаптация точечных наблюдений к городским условиям. Распорядок дня родителей и их трехмесячных младенцев в Израиле и Германии. Документ, представленный на 22-м Конгрессе Международной федерации . Доц. для кросс-культурной психологии (IACCP), Реймс, Франция, июль 2014 г. .

35. Шведер Р. 1991 г. Размышление о культурах. Экспедиции по культурной психологии. Бостон, Массачусетс: Издательство Гарвардского университета. [Google Scholar] 36. Фонаги П., Гергей Г., Юрист Е, Таргет М. 2002 г. Влияют на регуляцию, ментализацию и развитие личности. Нью-Йорк, Нью-Йорк: Другая пресса. [Google Scholar] 37. Келлер Х., Борке Дж., Ламм Б., Лохаус А, Йовси Р.Д. 2011 г. Развитие моделей воспитания детей в двух культурных сообществах. Int. J. Behav. Dev. 35, 233–245. (10.1177 / 0165025410380652) [CrossRef] [Google Scholar] 38.Шредер Л., Кертнер Дж., Келлер Х., Чаудхари Н. 2012 г. Выделяться и вписываться: культурные предикторы автобиографических воспоминаний трехлетних детей во время совместных воспоминаний. Младенческое поведение. Dev. 35, 627–634. (10.1016 / j.infbeh.2012.06.002) [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar] 39. Капиццано Дж., Мэйн Р. 2005 г. Отчет об исследовании: многие маленькие дети проводят долгие часы в присмотре за детьми (Снимок семей Америки III, № 22). Вашингтон, округ Колумбия: Издательство городского института. [Google Scholar] 40. Титце В., Беккер-Штолл Ф., Бензель Дж., Экхардт А., Хауг-Шнабель Г., Калики Б., Келлер Х., Лейендекер Б. (ред.).2013. NUBBEK — Nationale Untersuchung zur Bildung, Betreuung und Erziehung in der frühen Kindheit. Forschungsbericht, Берлин: verlag das netz. [Google Scholar] 41. Шведер Р.А., Йенсен Л.А., Гольдштейн В.М. 1995 г. Кто спит, кто пересмотрел: метод извлечения моральных благ, неявных на практике. В «Культурные практики как контексты развития», т. 67 (редакторы Goodnow J, Miller P, Kessel F), стр. 21–39. Сан-Франциско, Калифорния: Джосси-Басс. [PubMed] [Google Scholar] 42. Отто Х., Келлер Х. (ред.). 2014 г. Разные грани привязанности.Кембридж, Великобритания: Издательство Кембриджского университета. [Google Scholar] 43. Чапин BL. 2013. Привязанность в сельской местности Шри-Ланки: форма чувствительности, общения и автономии опекуна. В Пересмотренном Приложении: культурные взгляды на западную теорию (ред. Куинн Н., Магео Дж. М.), стр. 143–165. Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Пэлгрейв Макмиллан. [Google Scholar] 44. Келлер Х., Фолькер С., Йовси Р.Д., Шастри Дж. 2005 г. Представление независимых и взаимосвязанных концепций ухода. В Теоретические подходы к раннему развитию: последствия для вмешательств (ред.Мохите П.), стр. 116–140. Центр перспективных исследований (CAS), кафедра HDFS M.S. Барода, Индия: Университет Бароды. [Google Scholar] 45. Келлер Х., Йовси Р.Д., Фелькер С. 2002 г. Роль двигательной стимуляции в родительских этнотеориях. Случай камерунки Нсо и немки. J. Cross-Cultural Psychol. 33, 398–414. (10.1177 / 00222102033004003) [CrossRef] [Google Scholar] 46. Демут К. 2015 г. Общение матери и ребенка: культурные различия. В Международной энциклопедии социальных и поведенческих наук, т.8, 2-е изд. (Ред. Райт Дж.), Стр. 874–880. Оксфорд, Великобритания: Редакция Elsevier. [Google Scholar] 47. Kärtner J, Keller H, Yovsi RD. 2010 г. Взаимодействие матери и ребенка в течение первых трех месяцев: появление специфичных для данной культуры моделей непредвиденных обстоятельств. Child Dev. 81, 540–554. (10.1111 / j.1467-8624.2009.01414.x) [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar] 48. Dasen PR (ред.). 1977 г. Психология Пиаже: межкультурный вклад. Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Гарднер. [Google Scholar] 49. Демут С, Келлер Х, Йовси РД. 2011 г. Mutter-Säuglings-Interaktion также kulturhistorisch formierte Tätigkeit — Ein Vergleich zwischen Kikaikelaki (Kamerun) und Münster (Deutschland).Tätigkeitstheorie. J. für tätigkeitstheoretische Forschung в Германии 4, 11–35. [Google Scholar] 50. Schieffelin BB. 1986 г. Дразнить и стыдить в детских взаимодействиях Калули. В «Языковая социализация в разных культурах» (ред. Шиффелин BB, Ochs E), стр. 165–181. Кембридж, Великобритания: Издательство Кембриджского университета. [Google Scholar] 51. Keller H, Yovsi RD, Borke J, Kärtner J, Jensen H, Papaligoura Z. 2004 г. Последствия для развития раннего родительского опыта: саморегуляция и самопознание в трех культурных сообществах.Child Dev. 75, 1745–1760. (10.1111 / j.1467-8624.2004.00814.x) [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar] 52. Тейзер Дж. И др. Культурные концепции памяти: на примере немецких и камерунских детей из среднего класса. Поданный. [Google Scholar] 53. Димитрова Р., Бендер М., ван де Вейвер Ф. 2013. Глобальные перспективы благополучия в семьях иммигрантов. Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Спрингер. [Google Scholar] 54. Серпелл Р., Нсаменанг А.Б. 2014 г. Соответствующие местным условиям и качественные программы ВОДМВ: последствия исследований для развития и социализации детей коренных африканских народов.Париж, Франция: ЮНЕСКО. [Google Scholar] 55. Йовси Р.Д., Самбо К, Барх Б., Барроу Г. 2010 г. Качественное исследование практики ухода за матерями и новорожденными в Либерии. Монровия, Либерия: MOHSW-UNICEF. [Google Scholar]

Автономия как психологическая потребность: факторы и контроль

Локус контроля

Кармелита чувствует, что у нее очень мало автономии. Это влияет на ее подход к оздоровлению и похудению. Отчасти причина в том, что ей кажется, что, что бы она ни делала, она никогда не похудеет.

Одним из основных элементов автономии является локус контроля , который представляет собой континуум, на котором люди лгут, что выражает степень их контроля над исходом ситуации. Возьмем, к примеру, похудение: если у Кармелиты был сильный внутренний локус контроля, она могла бы поверить, что, если она правильно питается, она похудеет. Это внутренний локус контроля — это вера в то, что вы контролируете исход ситуации.

Напротив, если у Кармелиты есть сильный внешний локус контроля, она, вероятно, будет полагать, что какая-то внешняя сила будет контролировать, теряет она вес или нет.Например, она может полагать, что ее вес определяется исключительно ее генами.

Обратите внимание, что локус контроля зависит от ситуации, тогда как автономия — это общее чувство контроля над своей жизнью. Например, Кармелита может иметь внешний локус контроля, когда дело доходит до ее веса, но сильный внутренний локус контроля, когда дело доходит до составления бюджета и финансов.

Существует множество факторов окружающей среды, которые могут повлиять на локус контроля человека. Получение обратной связи от эксперта может помочь человеку лучше контролировать ситуацию.Например, если Кармелита пойдет к диетологу или зарегистрированному диетологу, она сможет узнать мнение о своем выборе продуктов. В свою очередь, это может заставить ее чувствовать, что ее выбор пищи имеет значение, и дать ей более внутренний локус контроля.

Кроме того, изменение и случайность могут повлиять на локус контроля. В частности, когда что-то меняется, это может привести к тому, что у человека появится больше внешнего локуса контроля. Например, если Кармелита обнаружит, что, когда она хорошо ест и все еще набирает вес, или она обнаруживает, что здоровые варианты меню в ее любимом ресторане исчезли, это может заставить ее чувствовать себя менее контролирующей ситуацию.

Воля и выбор

Как мы уже отмечали, локус контроля является одним из элементов чувства автономии человека. Но каковы остальные?

Два других элемента автономии тесно связаны. Это воля и выбор. Давайте сначала рассмотрим волю , которая включает в себя выполнение определенного курса действий. Когда у человека есть воля, это означает, что он решил, что делать, и выполнил это. Например, Кармелита может решить есть овощи каждый день и придерживаться их.

Конечно, бывают случаи, когда Кармелита не может придерживаться здорового питания. Один из них включает выбор , или выбор действовать или нет в ситуации. Подумайте об этом так: у Кармелиты может быть воля к действию, но что, если рядом с тем местом, где она живет, негде купить овощи? Что, если она все еще живет дома, и ее мать решает, что ей есть? В таких случаях у Кармелиты может не быть выбора, чтобы есть здоровую пищу.

Как и в случае с локусом контроля, существуют факторы окружающей среды, которые могут повлиять на волю и выбор человека.Поддержка и ободрение со стороны других могут помочь увеличить их обоих. Например, наличие приятеля, который поддерживает мотивацию и ответственность Кармелиты, может повысить ее волю. Если мать готовит для нее овощи, у нее будет больше возможностей для выбора.

И, конечно же, наличие доступных опций также увеличивает выбор и волю. Как мы видели, слишком мало вариантов может сделать выбор невозможным. Но слишком большой выбор также может снизить волю человека. Например, если Кармелита сталкивается со слишком большим количеством здоровых блюд на ужин, она может быть ошеломлена и не сможет принять решение по одному из них.

Краткое содержание урока

Автономность — это чувство свободы или контроля над своей жизнью и собой. Исследования показывают, что низкая автономия может привести к чувству депрессии и беспомощности. Автономия состоит из трех основных элементов. Локус контроля — это континуум, который выражает степень их контроля над исходом ситуации. Внутренний локус контроля означает веру в то, что вы контролируете исход ситуации, тогда как внешний локус контроля означает веру в то, что внешняя сила или человек контролируют исход ситуации.Получение обратной связи, изменений и случайности — все это может повлиять на локус контроля человека.

Двумя другими элементами автономии являются воля, , которая включает в себя принятие определенного образа действий, и выбор, , который представляет собой выбор действовать или не действовать в той или иной ситуации. Поддержка, поощрение и наличие некоторых вариантов (но не слишком многих) — все это влияет на волю и выбор человека.

Личная автономия | Encyclopedia.com

Личная автономия относится к чувству самоопределения человека, способности делать выбор относительно направления своих собственных действий, включая свободу делать этот выбор.Обладая личной автономией, человек может участвовать в эффективном саморегулировании — успешно отслеживать потребности и ценности; адаптивно реагировать на окружающую среду, а также инициировать, организовывать и направлять действия для достижения потребностей. По мнению некоторых теоретиков, психологический опыт автономии берет свое начало в естественной тенденции организма организовывать как самого себя, так и окружающую среду для достижения целей. С этой точки зрения, чувство автономии требует отсутствия сдерживающих сил, которые могут ограничить эту естественную тенденцию.Важно отметить, что чувство автономии имеет решающее значение не только для адекватного внутриличностного функционирования — компетентных действий и адекватного психологического здоровья — но также важно для адекватного функционирования здорового общества.

КОНЦЕПЦИИ ЛИЧНОЙ АВТОНОМИИ

Ранние теоретики личности рассматривали автономию как один из элементов диалектического процесса в развивающемся я. Angyal (1941), например, предположил, что личность развивается в контексте двух конфликтующих давлений: автономии и подчинения (или гомономии).Тяга к автономии ведет к дифференциации от других людей и физического окружения, что означает индивидуацию, разделение, независимость, свободу и тому подобное. Однако стремление к автономии встречает уравновешивающее стремление к сдаче, которое человек ощущает как желание стать частью чего-то большего, чем он сам, объединяясь с другими и с физическим окружением. Сдача отражается в таких понятиях, как сообщество, союз, взаимозависимость и обязательства. Похожую диалектику можно увидеть в теоретизировании Отто Ранка (1929) и Дэвида Бакана (1966).Например, в подходе Бакана понятие, сравнимое с автономией, — это свобода действий, склонность к манипуляции, которая приводит к отчужденности и дифференциации личности. Агентство рассматривается как конфликт с общением, тенденция, которая подталкивает человека к связанности и согласованности личности.

Диалектический взгляд на автономию интересен, поскольку он предполагает, что автономия имеет мало значения за пределами некоторого понятия целостности или интеграции, против которого может подтолкнуть индивидуализирующее, сегрегационное давление автономии.Более поздние теоретики также, кажется, понимают, что концепция автономии подразумевает вопрос «Независимость от чего?» Но вместо того, чтобы рассматривать автономию как один из элементов интрапсихического союза противоположностей, нынешние концептуализации сосредотачиваются на конфликтах между индивидуальной потребностью в самоопределении и потенциальными внешними ограничениями, встречающимися в социальной среде (Deci and Ryan 1985; Ryan et al. 1997). С этой точки зрения автономия концептуализируется как отражение естественной траектории развития организма в сторону увеличения сложности и сопутствующего давления в сторону большей организации окружающей среды в процессе саморазвития (Ryan et al.1997). Но, конечно, это естественное развитие не гарантировано. Недостаток ресурсов, таких как ненадежная привязанность в младенчестве, эмоциональная отстраненность в подростковом возрасте, неадекватная социальная поддержка во взрослом возрасте или даже нейробиологический дефицит у человека, представляют собой потенциальные силы, противодействующие выражению автономии. С такой точки зрения желание межличностных отношений не противоречит потребностям автономии, а скорее играет поддерживающую роль (Ryan, 1991). Таким образом, развитие автономии требует чуткого родительского воспитания, включая признание и поддержку проявления ребенком автономии.Во взрослом возрасте чувство автономии поддерживается межличностной средой, которая позволяет человеку рассматривать свои намерения действовать как вызванные внутренними, личными мотивами, а не внешними источниками.

ТЕОРИИ АВТОНОМИИ

Теории, относящиеся к пониманию автономии, все разделяют предположение, что люди каким-то образом мотивированы иметь свободу определять свою судьбу. Например, деЧармс (1968) предложил общую мотивационную тенденцию стремиться быть агентом причинности.Лица, инициирующие намеренное поведение, ощущают себя причинным источником действия и внутренне мотивированными. Индивиды, которые не испытывают личных причинно-следственных связей, а считают себя пешками, движимыми внешними причинами, будут ощущать действия как имеющие внешнюю мотивацию.

Теория причинно-следственной ориентации. Внутренняя мотивация рассматривается как основная постоянная мотивационная склонность всех индивидов, которая направляет деятельность, если она не заблокирована каким-либо образом (Deci and Ryan 1985).Основные ограничения на переживание внутренней мотивации могут включать в себя стабильные или временные индивидуальные различия в способах осмысления событий людьми. Наиболее важными причинными ориентациями для понимания автономии являются ориентация на автономию и ориентация на контроль. Люди, испытывающие ориентацию на автономию, не чувствуют, что их поведение контролируется внешними обстоятельствами. Напротив, индивидуальный опыт предполагает выбор, гибкость, осознание потребностей, эффективное приспособление к окружающей среде и отзывчивость на доступную информацию.Такие люди могут эффективно выискивать ситуации, которые позволяют им ощутить независимость, использовать информацию для инициирования действий и быть устойчивыми перед лицом трудностей. Только у индивида, испытывающего «ориентацию на контроль», напряжение между желаемой автономией и контролирующими силами становится заметным, а внутренняя мотивация снижается. В ситуациях, требующих действий, такие люди испытывают чувство давления и беспокойства, и действия начинают рассматриваться как контролируемые либо внутренними факторами, не созданными ими (например,g., воспринимаемые обязательства) или внешних сил (Deci and Ryan 1985). Причинно-следственная ориентация человека важна, потому что неспособность испытать автономию связана с пониженным функционированием, ухудшением здоровья и усилением психопатологии (Deci and Ryan 1987; Ryan et al. 1995).

Подрыв влияния вознаграждения на внутреннюю мотивацию. На внутреннюю и внешнюю мотивацию влияет не только ориентация индивидов на объяснение причин своих действий, но также наличие внешних наград или наказаний за совершение определенных действий.Вовлеченность в внутренне мотивированную деятельность означает, что это чувство удовольствия и возбуждения, возникающее в результате деятельности, приносит удовлетворение. Для такого опыта нет необходимости в других наградах (Deci and Ryan 1985). Фактически, важный вывод заключается в том, что получение вознаграждения может нанести ущерб поведению, которое обычно внутренне мотивировано. Дети или взрослые, которые начинают получать вознаграждение за такое поведение, могут найти мотивацию для того, чтобы эта деятельность стала внешней по своей природе (Lepper and Greene 1978).Парадигматические демонстрации этого феномена включают оплату студентам колледжей за выполнение увлекательных задач, таких как решение головоломок и вручение детям ленты и золотой звезды в качестве награды за игру с волшебными маркерами (Deci 1971; Lepper et al. 1973). После получения вознаграждений интерес к активности может быть уменьшен, если вознаграждения снова исчезнут. Считается, что это снижение интереса к задаче указывает на сдвиг в сторону внешней мотивации для выполнения задачи. Более того, награды могут иметь аналогичный пагубный эффект на задачи, требующие от человека творческого подхода.

Как распространенность, так и интерпретация этих негативных эффектов на интерес к задаче и творческий потенциал остаются предметом горячих споров (Eisenberger and Cameron 1996, 1998; Hennessey and Amabile 1998; Lepper 1998; Sansone and Harackiewicz 1998). Однако существуют некоторые надежные условия, при которых материальные вознаграждения, такие как деньги, конфеты или золотые звезды, снижают внутреннюю мотивацию. Получение ожидаемого вознаграждения независимо от качества своей работы приводит к тому, что участники впоследствии тратят меньше времени на выполнение задачи после того, как вознаграждение будет удалено.

Теория когнитивной оценки. Первичная основанная на автономии интерпретация снижения интереса к задаче исходит из теории когнитивной оценки (Deci and Ryan 1985). Теория когнитивной оценки предполагает, что внутренняя мотивация будет уменьшаться по мере того, как вознаграждение является контролирующим. Управляющие события — это те события, которые заставляют людей чувствовать давление, заставляя их вести себя определенным образом. Наличие контролирующих событий снижает чувство самоопределения, заставляя воспринимающих поверить в то, что они действуют, чтобы получить желаемый результат.Например, материальные вознаграждения, такие как деньги или физические награды, которые предоставляются независимо от качества работы, могут побудить человека рассматривать действия как инструмент для достижения желаемого результата и, следовательно, контролируемые этими вознаграждениями. Но получение награды также может быть информативным, показывая, что человек компетентен. Такая обратная связь об эффективности увеличивает внутреннюю мотивацию. Таким образом, в некоторых контекстах информационная функция вознаграждения может перекрывать снижение внутренней мотивации, которое является следствием ее контролирующей функции.Согласно теории когнитивной оценки, это особенно актуально для неожиданных или нематериальных вознаграждений, таких как похвала. Кроме того, когда получение награды зависит от производительности, осязаемая реплика, высоко символизирующая чьи-то достижения, также может быть внутренне мотивирующей (Harackiewicz et al. 1984; Sansone and Harackiewicz 1998). Связанные с этим исследования креативности объясняются тем, как вознаграждения могут ориентировать человека на стимулы, соответствующие цели. Для творческих задач, когда чье-либо мышление должно быть расходящимся и менее привязанным к стимулам, такое сосредоточение на цели может быть контрпродуктивным, уменьшая когнитивную гибкость и интенсивное участие в задаче, необходимой для выработки новых решений (Amabile, 1983).

Выводы, касающиеся внутренней и внешней мотивации, имеют важное значение для идеальной социализации членов общества (Ryan et al. 1997). Одна из задач общества — соответствующая социализация его членов, направляя их поведение в продуктивное русло. В некотором смысле главная задача культуры состоит в том, чтобы предоставить людям подходящие средства для определения того, как их жизнь может способствовать более полному развитию человечества, предлагая, так сказать, подходящую дорогу для «героизма» (Becker 1971).Райан и его коллеги (1991, 1997) утверждают, что создание индивидуумов, которые сотрудничают и не отчуждаются от общества, требует, чтобы социализирующие агенты предоставляли возможности для автономии в поддерживающем контексте принадлежности. Поведение, которое воспринимается как происходящее либо под социальным давлением, либо под воздействием внутренних сил неполностью интегрированных или интроецированных социальных ценностей, не будет восприниматься как автономное. Таким образом, успешная интернализация общественных ценностей, приводящая к внутренне мотивированному поведению, идеальна для эффективного функционирования общества.

Теория реактивного сопротивления. Вторая теория, которая имеет значение для понимания снижения интереса к задаче после получения контролирующего вознаграждения, — это теория реактивного сопротивления. С этой точки зрения потеря автономии, способности выбирать какое-либо действие означает потерю свободы. Таким образом, когда люди начинают ожидать вознаграждения за поведение, которое ранее было обусловлено исключительно внутренними мотивами, они могут в некоторых контекстах рассматривать эту награду как попытку навязать им некий тип случайности действия и результата.У них может возникнуть ощущение, что попытка направлена ​​на ограничение их возможности свободно участвовать или не участвовать в этой деятельности по своему желанию. Эта потеря ожидаемой свободы вызывает состояние психологического напряжения, известное как реактивное сопротивление (Brehm 1993; Brehm and Brehm 1981). Реагирование включает в себя переживание активных негативных эмоциональных состояний, таких как разочарование и гнев, и приводит к тому, что человек предпринимает активные попытки восстановить утраченные свободы. С этой точки зрения снижение интереса к задаче не является результатом снижения внутренней мотивации как таковой, а просто выражением общей мотивации восстановить утраченную свободу выбора.Важно отметить, что дерзкий бунт против контролирующих влияний не обязательно означает восстановление свободы. Автоматическое прекращение усилий от деятельности, которая раньше была приятной, означает, что выбор человека находится под противоположным контролем этих внешних влияний (Deci and Ryan, 1985).

АВТОНОМИЯ В КОНТЕКСТЕ ПОТРЕБНОСТЕЙ КОНТРОЛЯ

Недавняя концепция автономии, предложенная Deci и Ryan (1985), во многом похожа на более раннюю концепцию мотивации для эффективного взаимодействия с окружающей средой, мотивацию эффекта (White 1959) .Уайт предположил, что различные формы поведения активного организма, такие как игра, исследование и активное любопытство, лучше всего можно объяснить, предложив необходимость заниматься деятельностью, которая приводит к ощущению эффективности и позволяет развивающемуся организму стать компетентным. . Таким образом, понятие эффекта или мотива господства тесно связано с мотивом автономии, поскольку оба они отражают силу, которая направляет организм к повышению компетентности в управлении собой и личными целями или в управлении окружающей средой.В самом деле, потребность в автономии, мастерстве и третьем мотиве, власти (Winter 1973), можно рассматривать как отражение потребности организма в личном контроле над различными сферами своей жизни (Marsh et al. 1998). Личный контроль предполагает наличие непредвиденных обстоятельств между действиями и результатами, ощущение наличия в своем репертуаре действий, которые могут увеличить вероятность получения желаемых результатов. Таким образом, потребности во власти отражают потребность в контроле над социальной средой, а потребности в мастерстве отражают потребность в контроле над физической и несоциальной средой; автономия отражает потребности внутриличностного контроля.С такой точки зрения мотивации контроля автономия отражается в контроле над собой, регулировании эмоциональных реакций и принятии решений относительно своих действий. Ключевое предположение такого подхода состоит в том, что автономия включает в себя убеждения о непредвиденных обстоятельствах — представления о себе как о причинной силе, согласующиеся с представлением ДеЧарма (1968) о происхождении и пешках. Особенно отличительной чертой потребности в автономии как мотива управления является то, что она определяется в значительной степени как отражение потребности противостоять контролирующему влиянию других.Однако, с точки зрения Деси и Райана (1985), автономия заключается в выборе того, какие непредвиденные обстоятельства действия и результата исследовать, , а не в отношении контроля как такового. С их точки зрения, потребность в самоопределении совершенно не зависит от потребности в контроле; в некотором смысле это предшествует контролю. Таким образом, если потребности в контроле связаны с тем, может ли человек иметь шанс выиграть игру своими действиями, автономия заключается в том, чтобы иметь возможность выбирать, вступать ли в игру — решать, пытаться ли исследовать непредвиденные обстоятельства, независимо от того, или нет, после того, как выбор будет сделан, возникнут непредвиденные обстоятельства.Такая потребность в автономии является проактивной, вездесущей силой, а не реактивной силой, которая возникает в ответ на потерю внутриличностного контроля. Таким образом, автономия имеет элемент, очень похожий на ранние представления о потребностях в мастерстве; Эффектная мотивация была явно выдвинута как гипотеза, что она не является потребностью, основанной на дефиците, и, таким образом, рассматривалась как непохожая на влечения тканевого дефицита, такие как голод (White 1959).

Однако исследование влияния вознаграждения на внутреннюю мотивацию проясняет, насколько чувствительно опыт автономии к дефициту автономии.Автономия — это уникальная свобода от контроля, поскольку свобода исследовать непредвиденные обстоятельства в мире, уделять внимание внутреннему опыту действия, а не необходимость уделять внимание контролирующим характеристикам ситуации, в реальном смысле связана со способностью иметь контроль над собой. Фактически, люди, которые имеют большую потребность в автономии, демонстрируют несколько большую способность обнаруживать невербальные проявления другого, в которых выражаются аффект и выражение доминирования по сравнению с пассивностью; потребности во власти, напротив, не связаны с такими навыками (Marsh et al.1999). Возможно, невербальное поведение других более информативно для человека с большей потребностью в автономии, потому что намерения других могут представлять некоторую угрозу его собственной свободе. Таким образом, рассмотрение автономии в контексте потребностей контроля и потенциально вовлекающих гомеостатические процессы (Pittman and Heller 1987) кажется полезным.

В целом, однако, понимание автономии и ее отношения к различным областям потребностей в контроле, а также понимание последствий потери автономии, по-видимому, являются важными факторами, еще не полностью изученными социологами.В частности, многие когнитивные процессы, которые исследовались с потерей контроля в областях мастерства, реже исследовались в области автономии. Исследования мотивации контроля показывают, что люди имеют сильную тенденцию к предвзятому восприятию того, что события находятся под их личным контролем, и что функции когнитивных процессов помогают поддерживать такие предубеждения. Степень, в которой действия, основанные на автономии, аналогичным образом опосредованы предвзятыми когнитивными процессами, ставит важные вопросы для будущих исследований.

Возможно, самый фундаментальный вопрос, не рассмотренный в текущих исследованиях автономии, восходит к убеждениям теоретиков личности о том, что мотивы автономии следует понимать как стоящие в постоянном внутрипсихическом конфликте с потребностью индивида в подчинении и общении с другими. Если такие силы действуют независимо друг от друга, разумны отдельные теории автономии и контроля и процессов принадлежности. С другой стороны, ранние теоретики могут быть правы, полагая, что стремление к автономии, контролю и независимости действует в постоянном творческом конфликте с индивидуальным желанием социального принятия, интеграции и союза.С такой точки зрения, напряженность может привести к возникновению явлений, которые иначе нельзя предсказать, если рассматривать потребности независимо друг от друга. Пересмотр этого динамического напряжения может предоставить полезное следующее направление для развития более полной картины влияния потребности в автономии на человека и на его или ее связь с другими людьми, важными социальными группами и обществом.

ссылок

Амабиле Т. М. 1983 Социальная психология творчества .Нью-Йорк: Springer-Verlag.

Аньял А. 1941 Основы науки о личности . Нью-Йорк: Фонд Содружества.

Бакан Д. 1966 Двойственность человеческого существования . Чикаго: Рэнд МакНалли.

Беккер, Э. 1971 Рождение и смерть смысла: Междисциплинарный взгляд на проблему человека , 2-е изд. Нью-Йорк: Свободная пресса.

Брем, Дж. У. 1993 «Контроль, его потеря и психологическая реакция». В Дж. Вири, Ф.Глейхер и К. Л. Марш, ред., Контрольная мотивация и социальное познание . Нью-Йорк: Springer-Verlag.

Брем С., Брем Дж. У. Брем 1981 Психологическая реакция: Теория свободы и контроля . Нью-Йорк: Academic Press.

deCharms, R. 1968 Личная причинно-следственная связь . Нью-Йорк: Academic Press.

Деси, Э. Л. 1971 «Влияние внешнего опосредованного вознаграждения на внутреннюю мотивацию». Журнал личности и социальной психологии 18: 105–115.

—— и Р. М. Райан 1985 Внутренняя мотивация и самоопределение в человеческом поведении . Нью-Йорк: Пленум.

——1987 «Поддержка автономии и контроль поведения». Журнал личности и социального развития Психология 53: 1024–1037.

Эйзенбергер Р. и Дж. Кэмерон 1996 «Вредные эффекты вознаграждения: реальность или миф?» Американский психолог 51: 1153–1166.

——1998 «Награда, внутренний интерес и творчество: новые открытия.» Американский психолог 53: 676–679.

Harackiewicz, JM, G. Manderlink, and C. Sansone 1984″ Вознаграждение за волшебство пинбола: влияние оценки и значения реплики на внутренний интерес «. Journal of Личность и социальная Психология 47: 287–300.

Хеннесси, Б.А., и Т.М. Амабайл, 1988 «Награда, внутренняя мотивация и творчество». Американский психолог 53: 674.

Леппер, М.Р. 1998 «В целом намного меньше суммы его частей.» Американский психолог 53: 675–676.

—— и Д. Грин 1978 Скрытые затраты на вознаграждение . Хиллсдейл, штат Нью-Джерси: Эрлбаум.

——, и Р. Э. Нисбетт 1973″ Подрыв внутреннего интереса детей с помощью Внешнее вознаграждение: проверка гипотезы «чрезмерного обоснования». Journal of Personality and Social Psychology 28: 129–137.

Марш, К.Л., С.А. Наско, Д. Хилтон, Г.С. Бейнс и В.М. Уэбб, 1999 г. Конкретный контроль: индивидуальные различия в мотивации к мастерству, власти и автономии.»Рукопись на рассмотрении.

Питтман, Т.С., и Дж. Ф. Хеллер, 1987″ Социальная мотивация. « Annual Review of Psychology 38: 461–489.

Rank, О. 1929 г. Травма рождения . Нью-Йорк: Harcourt , Brace.

Ryan, RM 1991 «Природа личности в автономии и взаимосвязи». В J. Strauss и GR Goethals, ред., Самость: междисциплинарные подходы . Нью-Йорк: Springer-Verlag.

— -, J. Kuhl и EL Deci 1997 «Природа и автономия: организационный взгляд на социальные и нейробиологические аспекты саморегуляции поведения и развития.»» Развитие и психопатология 9: 701–728.

Райан, Р.М., Плант Р.В. и С. О’Мэлли, 1995″ Первоначальные мотивы для лечения алкоголизма: отношения с характеристиками пациента, участие в лечении и прекращение лечения «. Зависимое поведение 20: 279–297.

Sansone, C., and JM Harackiewicz 1998 «« Реальность усложняется ». Американский психолог 53: 673.

White, RW 1959« Пересмотр мотивации: концепция компетентности » Психологический обзор 66: 297–333.

Винтер, Д. Г. 1973 Мотив власти . Нью-Йорк: Свободная пресса.

Керри Л. Марш

Почему основные психологические потребности автономия, компетентность и взаимосвязь имеют значение в управлении и за его пределами | CQ Net

Каковы три основных психологических потребности: автономия, компетентность и взаимосвязь?

В области мотивации исследователи описали три фундаментальных психологических потребности, которые определяют поведение человека: автономия, компетентность и взаимосвязь.Эти три потребности являются основными измерениями теории самоопределения. Эта теория была разработана Деси и Райаном (2008) и утверждает, что у людей есть фундаментальная потребность в контроле над работой, которую они делают, и это приводит к чувству удовлетворения.

Основные психологические потребности являются строительным блоком теории самоопределения (SDT)

Концепция самоопределения подразумевает, что люди от природы любопытны и стремятся иметь выбор в деятельности, которой они занимаются.В этом суть внутренней мотивации, при которой люди мотивируются к выполнению своей работы на основе присущего им удовольствия от задачи, а не посредством внешних мотиваторов, таких как оплата или другие вознаграждения. Степень внутренней мотивации различается у индивидов с точки зрения автономии, компетентности и родства, которые они испытывают из-за индивидуальных различий и ситуаций, которые либо поощряют, либо уменьшают возможность проявить самоопределение.

Информационный бюллетень по управленческим навыкам

Присоединяйтесь к нашему ежемесячному информационному бюллетеню, чтобы получать советы, уловки и идеи для руководства прямо на свой почтовый ящик!

Автономность: чувство выбора и поддержки в задаче

Автономия основана на понимании того, что люди получают полномочия, когда они чувствуют выбор и поддержку в выполнении задачи — их действия являются волевыми (Deci & Ryan, 2008). ).Деси и Райан различают автономию и независимость, когда люди действуют добровольно с чувством выбора, тогда как независимые предпочитают работать в одиночку. Автономные люди могут работать в одиночку или могут полагаться на других, но при этом получают чувство внутренней мотивации от выполнения задач.

Компетентность: опыт владения задачей или определенной областью

Концепция компетентности исходит из идеи, что люди стремятся контролировать результаты, и этот контроль позволяет им испытать мастерство над задачей или конкретной областью.В одном из исследований Деси он исследовал важность компетентности и обратной связи (Deci, 1971). Когда людям давали положительные отзывы, которые были неожиданными, это усиливало их внутреннюю мотивацию к выполнению задачи.

Родство: социальные связи и высокая забота о других

Люди — социальные животные и нуждаются во взаимодействии с другими людьми. Это чувство родства демонстрируется через социальные связи и высокую заботу о других через заботу.Теория самоопределения утверждает, что родство важно для людей и связано с внутренней мотивацией. В исследовании Грольника и Райана они обнаружили, что дети, считавшие своих учителей холодными и равнодушными, были менее мотивированы внутренне, потому что учителя не удовлетворяли их потребности в общении (Grolnick & Ryan, 1989).

Теория самоопределения утверждает, что должны быть удовлетворены три потребности: автономия, компетентность и взаимосвязь, и если одна из этих потребностей не будет удовлетворена, люди будут испытывать плохое психологическое здоровье (Deci & Ryan, 2008).

Как измерить три основные психологические потребности

Было проведено много исследований по теме основных психологических потребностей, но тем не менее, меньше внимания уделяется тому, как измерить удовлетворение потребностей. Большинство исследований проводилось в различных условиях. Веб-сайт «Самоопределение» предлагает различные меры для использования, в том числе меры по оценке основных психологических потребностей. К счастью, одним из таких условий является рабочее место с первым первым шагом к обобщению теории самоопределения в организациях других культур (Deci et al., 2001). Однако авторы отмечают, что эта шкала все еще нуждается в валидации, но предварительные результаты положительны.

Для разработки шкалы Deci et al. (2001) собрали данные от компаний в Болгарии и нашли доказательства трехфакторной модели в поддержку теории самоопределения. Анкета из 21 пункта включала такие вопросы, как

• «Я чувствую, что могу внести большой вклад в принятие решения о том, как будет выполняться моя работа» (автономия),
• «Мне нравится вызов, который ставит моя работа» (компетентность), и
• «Мне очень нравятся люди, с которыми я работаю (родство).

Они также использовали небольшую выборку американских корпораций для сравнительных целей и обнаружили, что модель соответствует данным для обеих стран (Deci et al., 2001).

Основные психологические потребности и положительные результаты работы

Имеются данные о том, что три основные психологические потребности положительно связаны с результатами работы. Недавний метааналитический обзор теории самоопределения проверил уникальный вклад каждой из потребностей в психологический рост, интернализацию и психологическое благополучие (Van den Broeck et al., 2016). Кроме того, они также проверили уместность общей меры удовлетворения потребностей и ее связь с результатами на рабочем месте. Мета-анализ включал 99 исследований с 199 отдельными образцами.

Основные психологические потребности отрицательно связаны с ролевыми стрессорами, конфликтом между работой и семьей, незащищенностью работы

Они обнаружили, что три потребности отрицательно связаны с факторами ролевого стресса, конфликтом между работой и семьей и незащищенностью работы (Van den Broeck et al. , 2016).Однако некоторые выводы были неоднозначными. Автономия и компетентность отрицательно связаны с нагрузкой и эмоциональными потребностями; однако автономия не была связана с когнитивными потребностями, в то время как компетентность была положительно связана с этим результатом. Связанность положительно связана с когнитивными потребностями и не связана с нагрузкой и эмоциональными потребностями.

Основные психологические потребности связаны с внутренней мотивацией

При тестировании основных эффектов трех потребностей на рост, интернализацию и благополучие результаты были положительными, что подтверждает гипотезу.Каждая потребность объясняет уникальную дисперсию внутренней мотивации, объясняет 42% общей дисперсии; более того, каждая потребность учитывала уникальные вариации трех результатов.

Свидетельства подтверждают важность трех потребностей в прогнозировании результатов на рабочем месте

Три основных психологических потребности также объясняют уникальные различия в результатах на рабочем месте, такие как усилия, отклоняющееся поведение, прогулы и выполнение задач (творческое и проактивное выполнение). В целом, этот метаанализ подтверждает важность трех потребностей в прогнозировании результатов на рабочем месте.

Как использовать базовые психологические потребности

Исследование основных психологических потребностей поддерживает идею о том, что организациям выгодно поддерживать три потребности — автономию, компетентность и взаимосвязь — поскольку каждая из потребностей уникальна и важна в определении благополучия на рабочем месте.

Автономность: не управлять бюрократическими правилами на микроуровне и не применять их.

С точки зрения автономии, организации могут гарантировать, что сотрудники могут контролировать свою работу и принимать решения, касающиеся их ролей.Важно, чтобы работодатели не управляли на микроуровне и не применяли бюрократические правила, ограничивающие автономию. Управленческая поддержка также является показателем важности всех трех психологических потребностей, поэтому менеджеры могут поощрять своих подчиненных к автономности (Williams et al., 2014).

Компетентность: Обеспечение положительной обратной связи с сотрудниками

Когда у людей возникает потребность в компетентности, положительная обратная связь является одним из способов, с помощью которого менеджеры и организации могут измениться и удовлетворить эту потребность.Деси обнаружил, что положительный отзыв о задаче только усиливает внутреннюю мотивацию и снижает внешнюю мотивацию. Люди выполнили задание, потому что оно им понравилось, и это привело к чувству компетентности. В исследовании Валлера и Рида (1984) отрицательная обратная связь снижает внутреннюю мотивацию и подавляет индивидуальную потребность в компетентности.

Связь: формируйте команды и создавайте чувство принадлежности.

Потребности в связях можно удовлетворить за счет формирования групп, которые позволяют членам команды расти за счет работы над инновационными проектами.

В заключение отметим, что организациям важно повышать базовые психологические потребности путем предоставления вмешательств, которые позволяют сотрудникам расти в автономии, компетентности и взаимосвязанности.