Авторитарная проблема: Авторитарная личность — Психологос

Эти исследования позволили описать личность, склонную к дискриминации аутгрупп — авторитарную личность, которая обладала следующими чертами:

• конвенциализм: поддержка ценностей американского среднего класса;
• авторитарное раболепие: некритическое подчинение идеализированным авторитетам собственной группы;
• авторитарная агрессия: тенденция выискивать людей, не уважающих конвенциональные ценности, чтобы осудить, отвергнуть и наказать их;
• анти-интрацепция: неприятие всего субъективного, исполненного фантазии, чувственного;
• суеверность: вера в мистическое предначертание собственной судьбы, предрасположенность к мышлению в жестких категориях;
• силовое мышление и культ силы: мышление в таких категориях, как господство—подчинение, сильный—слабый, вождь—последователи; идентификация себя с образами, воплощающими силу; выставление напоказ силы и крепости;
• деструктивность и цинизм: общая враждебность, очернение всего человеческого;
• проективность: предрасположенность верить в мрачные и опасные процессы, происходящие в мире; проекция своих неосознанных, инстинктивных импульсов на внешний мир;
• сексуальность: чрезмерный интерес к сексуальным «происшествиям».

Для измерения степени авторитарности Адорно и коллеги создали F-шкалу. Ее отличительной особенностью являлся тот факт, что одно и то же утверждение могло быть связано сразу с несколькими субшкалами. Примерами утверждений шкалы авторитаризма являются:

• конвенционализм: «Послушание и уважение к авторитету — важнейшие добродетели, которым должны научиться дети»;
• авторитарное раболепие: «У молодых людей бывают порой бунтарские идеи; но когда они взрослеют, они должны это преодолеть и успокоиться»;
• авторитарная агрессия: «Большинство наших общественных проблем было бы решено, если бы мы избавились от асоциальных элементов, мошенников и слабоумных»;
• анти-интрацепция: «Бизнесмен и фабрикант намного важнее для общества, чем деятель искусств и профессор»;
• суеверность: «Науки оправдывают себя, но есть много важных вещей, которые человеческий ум никогда не поймет»;
• силовое мышление: «Людей можно подразделить на два класса; слабых и сильных»;
• деструктивность и цинизм: «Доверительность оборачивается неуважением»;
• проективность: «Сегодня, когда так много различных людей постоянно находятся в пути, и каждый с каждым встречается, нужно особо тщательно защищаться от инфекций и болезней»;
• сексуальность: «Гомосексуалисты ничем не лучше, чем другие преступники, и должны строго наказываться».

Корреляция между F- и E-шкалами была равна 0,75, и это означало, что степень авторитарности личности действительно напрямую связана с негативностью ее отношения к меньшинствам. Последующие экспериментальные исследования показали, что авторитарные люди демонстрируют больший ингруп-повой фаворитизм и аутгрупповую дискриминацию даже при оценке искусственных, сконструированных в ходе эксперимента групп.

Опираясь на идеи Фрейда, Адорно и коллеги полагали, что причиной формирования авторитарной личности является особая ситуация семейного развития (авторитарный отец и наказывающая мать; формальные, жестко регламентированные отношения в семье; отсутствие теплоты, доверительности и непосредственности между родителями и детьми).

Теория авторитарной личности так же, как и другие концепции, не избежала критики. Она происходит по следующим направлениям.

Современная интерпретация авторитарной личности принадлежит Б. Альтмейеру (Дьяконова, Юртайкин, 2000; Altemeyer, 1996), который связал ее с такими особенностями человека, как полное и безоговорочное подчинение власти и авторитету, приверженность традиционным социальным нормам (конвенционализм, конформизм), и агрессивность по отношению к тем группам, неприятие которых поощряется властями. В частности, американские исследования 90-х годов XX века показывают, что авторитаризм связан с расизмом (Roets, Van Hiel, Cornells, 2006), с отрицательным отношением к больным СПИДом, наркоманам, защитникам окружающей среды, абортам, бездомным (Peterson, Doty, Winler, 1993), нелегальным иммигрантам (Ommund-sen, Larsen, 1997), работающим женщинам (Pek, Leong, 2003), гомосексуалистам (Stones, 2006), а также к представителям иных религиозных течений, например, к мусульманам (для христиан) (Rowatt, Franklin, Cotton, 2005).

Однако некоторые исследователи полагают, что каждый из трех параметров авторитаризма, выделенных Альтмейером, обладает самостоятельной значимостью. Эта закономерность ярко проявляется у детей (Rigby, 1998). Это означает, что подчинение властям не обязательно подразумевает высокий уровень конформизма — подчинения групповым нормам, а конформизм — политическую интолерантность. Конформные люди не обязательно демонстрируют негативное отношение к другим группам, однако они более чувствительны к угрозе сплоченности ингруппы. Именно наличие такой угрозы приводит у них к росту аутгрупповой дискриминации (Feldman, 2003).

Самостоятельность различных измерений авторитаризма привела к идее создания новых шкал для его измерения. Одна из таких шкал была создана К. Ригби. Ее цель — измерение аттитю-дов людей к представителям различных социальных институтов, олицетворяющих власть (полиции, армии, судебной власти, образованию) (Rigby, Metzer, Ray, 1986).

2. Особенности семейной ситуации являются не единственной причиной возникновения авторитарной личности. В ответ на это критическое замечание сторонники теории занялись поиском других факторов, оказывающих влияние на степень авторитаризма. В результате были выделены следующие условия, способствующие формированию авторитарной личности.

Некоторые авторы выделяют поведенческие показатели, по наличию которых можно измерить уровень авторитаризма, не прибегая к опросникам. Среди них:

• политические предпочтения (конвенционализм). В периоды социальной напряженности увеличивается число сторонников консерваторов и падает число сторонников либералов;
• отношение к цензуре (авторитарное раболепие). В периоды социального напряжения растет количество сторонников введения цензуры;
• авторитарные религиозные течения (авторитарное раболепие). В периоды нестабильности увеличивается число сторонников авторитарных религиозных течений;
• отношение к аутгруппам (авторитарная агрессия). В периоды социального напряжения ухудшается отношение к аутгруппам;
• интерес к психологии (анти-интрацепция). В периоды социальной напряженности падает уровень продаж книг по психологии;
• оккультные науки (суеверность). В периоды социальной напряженности растет число людей, увлекающихся астрологией;
• порода собак (силовое мышление). В периоды социального напряжения увеличивается количество собак бойцовых пород;
• комедийные персонажи (силовое мышление). В периоды социальной напряженности комедийные персонажи становятся более агрессивными;
• политический цинизм (деструктивность и цинизм). В периоды социальной напряженности растет число людей, с недоверием и цинизмом относящихся к правительству и другим социальным институтам;
• наказания за сексуальные преступления (сексуальность). В периоды социального напряжения увеличиваются наказания за сексуальные преступления.

Возможно, что в данном случае важна не сама социальная обстановка, а ее восприятие человеком: более авторитарны люди, которые верят в то, что мир вокруг них опасен (Duckitt et.al., 2002).
б) Ситуативная угроза. Для того чтобы неприятие аутгрупп у авторитарных людей проявилось в полном объеме, достаточно временное ощущение угрозы, не связанное с обстановкой в обществе. Источником такой угрозы может служить напоминание человеку о неизбежности смерти. Такое напоминание приводит к более негативному отношению к людям, отличающимся от испуганного человека. Например, христиане, которым напомнили о неизбежности смерти, более негативно оценивали иудеев, чем те, кому о смерти не напоминали. Однако эта закономерность сильнее выражена среди авторитарных людей (Greenberg et.al., 1990).

в) Образование. Во-первых, некоторое влияние на авторитаризм оказывает уровень образования. Согласно американским данным, четырехгодичное обучение в колледже приводит к уменьшению авторитаризма (Peterson, Lane, 2001 ). Однако вероятность понижения уровня авторитаризма в ходе образования связана с его типом. Например, результаты исследования, проведенного в ЮАР и США, показали, что уровень авторитаризма был связан с уровнем образования только у жителей США, но не у жителей ЮАР. Одно из объяснений этого феномена связано с тем, что способность образования понижать авторитаризм проявляется в той степени, в которой образование нацелено на обучение диалектическому способу мышления и осуществляется при участии слабо авторитарных педагогов (Duckitt, 1992).
Во-вторых, уровень авторитаризма зависит от характера образования. В частности, студенты — биологи, химики и инженеры более авторитарны, чем студенты-гуманитарии (например, философы) и те, кто занимается социальными науками (социологией, психологией) (Rubinstein, 1997 ). Кроме того, авторитаризм негативно связан с успеваемостью по гуманитарным дисциплинам, которые предполагают умение видеть разные точки зрения (Peterson, Lane, 2001 ).

г) Профессия. Например, уровень авторитаризма у работников полиции выше, чем у профессиональных солдат и охраны аэропорта, а у них выше, чем у людей, не связанных с силовыми структурами (Rubinstein, 2006 ).

д) Религиозность. Одно из объяснений различия в уровне авторитаризма образованных жителей ЮАР и США заключается в том, что «белые» жители ЮАР религиозны и сильно идентифицируются со своей группой, что оказывает большее влияние на уровень авторитаризма, чем образование (Duckitt, 1992).

е) Тип культуры. Это косвенно подтверждается наличием межкультурных различий в уровне авторитаризма, который выше у представителей коллективистских культур (например, азиатских стран и Японии), чем у жителей индивидуалистских (например, США). Авторитаризм особенно сильно связан с так называемым вертикальным индивидуализмом и коллективизмом по сравнению с горизонтальным коллективизмом (Kemmelmeier et. al., 2003; Larsen et.al., 1990).

3. Наличие авторитарных черт не является гарантией того, что их носитель будет осуществлять аутгрупповую дискриминацию. В ответ на это критическое замечание сторонники теории авторитарной личности выдвинули следующую идею. Для авторитарной личности характерно желание не отличаться от большинства, поэтому авторитарный человек склонен к аутгрупповой дискриминации только в тех случаях, когда такое отношение к аутгруппе рассматривается в обществе как допустимое и обоснованное. В противном случае он будет ярым приверженцем равенства. Таким образом, личностные черты, поведение и взгляды авторитарного человека являются ярким, во много раз усиленным отражением процессов, происходящих в обществе.

В частности, авторитарная личность имеет тот локус контроля, который является ценностно значимым в той группе, к которой она принадлежит. Например, авторитарные жители США имеют внутренний локус контроля, тогда как для жителей России связь между авторитарностью и локусом контроля не установлена (Дьяконова, Юртайкин, 2000). Другой пример, связан с Россией 90-х годов XX века. Россияне постсоветского периода с высокой степенью авторитаризма были сторонниками принципа равенства, культивирующегося в Советском Союзе, и выступали против невмешательства правительства в торговые отношения. Однако авторитарные граждане США поддерживали противоположные идеи (McFarland, Ageyev, Abalakina-Paap, 1992).

Поэтому в настоящий момент, говоря об авторитарной личности, делают акцент скорее не на семейной ситуации ее развития, а на ее взаимоотношениях с группой. Например, Дж. Дакит (Duckitt, 1989, 2000) полагал, что авторитарность — это аспект групповой сплоченности: у авторитарной личности очень сильно развита потребность идентификации с группой, для нее очень важны ценности своей группы, и она отвергает значимость ценностей других социальных групп.

4. Авторитарность связана с отношением человека не только к аутгруппам, но и к другим аспектам существования. Современные исследования показали, что кроме уже перечисленных характеристик, для авторитарной личности свойственна поддержка некоторых аттитюдов и наличие личностных черт.

• Сопротивление социальным изменениям. С авторитаризмом близко связано отношение человека к социальным изменениям. Например, исследование, проведенное в 1991 г. в России перед выборами президента, показало, что авторитарные граждане были консервативны в том смысле, что сопротивлялись любому изменению коммунистического управления Советским Союзом (McFarland, Ageyev, Abalakina-Papp, 1992). На наличие подобной связи указывает и другое исследование, проведенное в России (Goertzel, 1989), результаты которого показали, что авторитаризм российских граждан связан с поддержкой централизации власти (не ее децентрализации), единообразия во мнениях (не плюрализма) и большей привлекательностью голубя по сравнению с ястребом. И наконец, подобные результаты были получены и в ходе исследования, недавно проведенного в Румынии (Krauss, 2002). В этом исследовании было показано, что авторитаризм позитивно связан с поддержкой коммунистического принципа распределения вознаграждения, плановой, регулируемой экономики и фашистской идеологии, и негативно — с поддержкой прозападных центристских партий. Это происходит вопреки идеологии правительства, которое ориентировано на капитализм.
• Слабый интерес к политической жизни (Peterson, Smirles, Wentworth, 1997).
• Неверие в заговоры, организованные представителями государства. Например, авторитарные американцы больше верят в то, что президент Кеннеди был убит одиночкой Освальдом, действующим от своего имени, чем в то, что это убийство было организовано представителями государственной власти (McHoskey, 1995).
• Поддержка военного вмешательства своей страны в дела других государств и негативная оценка политических лидеров этих стран. Например, авторитарные американцы больше поддерживали войну в Персидском заливе и чаще оценивали С. Хусейна как террориста (Crowson, DeBacker, Thoma, 2006).
• Сильная выраженность национальной идентичности (Blank, 2003).
• Определенное представление о причинах и возможности коррекции предрассудков и стереотипов. Авторитарные люди меньше верят в то, что причиной предрассудков является невежество, и чаще обвиняют в этом общество. Кроме того, они меньше верят в то, что воспитание толерантности является способом решения проблемы межэтнических конфликтов (Hodson, Esses, 2005).
• Неприятие прав человека: демократических прав, в т.ч. свободы слова и свободы проведения демонстраций, отсутствия у правительства права объявлять войну без проведения референдума (Crowson, DeBacker, Thoma, 2006; Duckitt, Far-re, 1994), а также прав транссексуалов (Tee, Hegarty, 2006).
• Позитивное отношение к закону и негативное — к заключенным (Na, Loftus, 1998).
• Оценка серьезности преступления: авторитарные люди оценивают преступление, совершенное представителем власти, например, работником правоохранительных органов или военным, как менее серьезное, чем совершенное человеком, выступающим против власти (Feather, 1998).
• Атрибуция ответственности преступнику: авторитаризм позитивно связан с ответственностью, приписываемой преступнику (Feather, 1998).
• Внимание к расе участников судебных процессов: чем более авторитарны люди, тем большее внимание они обращают на расу подсудимого и потерпевшего в уголовных процессах (Landwehr et. al., 2002).
• Интерес к преступлениям: авторитарным людям нравятся криминальные драмы, основанные на реальных событиях (Raney, 2004).
• Сексуальная агрессивность: чем выше авторитаризм, тем выше готовность мужчин совершить сексуальное нападение (Walker, Rowe, Quinsey, 1993). Однако эта связь опосредована принятием мифов об изнасиловании* и враждебным сексизмом: авторитарные люди соглашаются с мифами об изнасиловании и негативно относятся к женщинам (Begany, Milburn, 2002).
• Негативное отношение к психологам и психиатрам: авторитарные люди негативно относятся к психологическим и психиатрическим центрам и работающим в них профессионалам (Furr, Usui, Hines-Martin, 2003).
• Самостереотипизация, выбор жизненного пути в соответствии с полоролевыми стереотипами. Например, результаты американских исследований показывают, что после окончания колледжа мужчины с высоким уровнем авторитаризма стараются построить карьеру, а женщины испытывают разочарование и ожидают вступления в брак (Peterson, Lane, 2001 ). Кроме того, авторитарные мужчины стереотипизируют себя по половому признаку, отдавая предпочтение «традиционно мужским» профессиям и хобби (Lippa, Martin, Friedman, 2000).
• Отсутствие интереса к собственной личности: люди с высоким уровнем авторитаризма не занимаются интроспекцией, не стремятся к самопознанию (Peterson, Lane, 2001 ).
• Низкий уровень морального развития. Согласно американским данным, высокий уровень авторитаризма связан с низким уровнем морального развития по Колбергу, а низкий уровень авторитаризма — с высоким уровнем морального развития (Van Ijzendoorn, 1989).
• Неприятие идеи о множественности систем моральных норм. Так, согласно американским данным (McHoskey, 1996; Wilson, 2003), авторитаризм позитивно связан с принятием идеи о неизменности моральных норм и негативно — с поддержкой идеи их множественности. Кроме того, авторитарные люди меньше верят в то, что соблюдение моральных норм не должно наносить ущерба окружающим (Wilson, 2003).
• Стиль воспитания, опирающийся на наказание (Peterson, Smirles, Wentworth, 1997 ).
• Предпочтение развлечений, связанных с конфликтом и физическим воздействием участников друг на друга, и недооценка развлечений, подразумевающих внимание к своему внутреннему миру и внутреннему миру других людей (Peterson, Pang, 2006).
• Людям часто нравятся те, кто думает так же, как они. Чем выше степень авторитаризма, тем сильнее выражен этот эффект. Эта закономерность особенно сильно выражается в отношении человека, который не похож на окружающих, является членом меньшинства (например, считает, что наркотики также безопасны, как алкоголь или табак, и приветствует пирсинг) (Smith, Kalin, 2006 ).
• Поскольку авторитаризм является личностным синдромом, он связан с другими личностными особенностями, например, чертами, образующими «большую пятерку». Так, авторитаризм позитивно связан с экстраверсией и добросовестностью, негативно — с открытостью новому опыту (Akrami, Ekehammar, 2006; Butler, 2000; Ekehammar et.al., 2004; Heaven, Greene, 2001; Peterson, Smirles, Wentworth, 1997 ). Кроме того, чем выше авторитаризм, тем выше когнитивная ригидность (Crowson, Thoma, Hestevold, 2005).

Возникнув в начале 50-х годов XX века, теория авторитарной личности значительно изменилась, но до сих пор является одним из основных объяснений межгрупповых конфликтов. Одной из неизменных особенностей этого объяснения остается игнорирование специфики отношений между группами-участницами конфликта. Эта специфика учитывается в теории реального конфликта, речь о которой пойдет в следующей главе.

Ключевые слова: Авторитарность, Личность

Источник: Психология межгрупповых отношений.— О.А. Гулевич., М.: Московский психолого-социальный институт, 2007.— 432 с.

ЛИЧНОСТЬ АВТОРИТАРНАЯ | это.

        предположительно существующий особый тип личности (личностный синдром, или социальный характер), отличающийся специфич. конфигурацией базисных установок и влечений, делающих человека особым образом предрасположенным к конформизму, беспрекословному подчинению власти, принятию тоталитарных идеологий и тоталитарного полит, режима. Проблематика “авторитарной личности” (как и само это понятие) возникла в русле осмысления феномена массового принятия нацистской идеологии в Германии; анализ же данной проблематики развертывался гл. обр. в рамках психоаналитич. понимания структуры личности и неомарксистской социальной концепции Франкфурт, школы. Наиболее полное и законченное воплощение концепция Л.а. получила в научных трудах Фромма, Адорно, Френкель-Брунсвик, Левинсона и Сэнфорда.

        Фромм, занявшись проблемой авторитарности еще в 1931, в рез-те проведенного им в Германии исследования обнаружил, что нем. рабочие и служащие, принадлежащие к ср. классу, несмотря на вербально выражаемое негативное отношение к национал-социализму, обладали глубоко укорененными в структуре характера установками, определяющими их готовность к принятию авторитарного режима и даже потребность в нем. Позже, в работе “Бегство от свободы” (1941), он определил авторитарный характер как особый тип социального характера, составляющий психол. базу нацизма, и подверг подробному анализу его структуру. Авторитарным был назван такой тип характера, в котором преобладают садомазохистские побуждения. Эти побуждения не обязательно получают внешнее выражение в патологич. (с клинич. т.зр.) формах поведения, но, будучи по своей природе бессознат. мотивами человеч. самореализации в мире, определяют жизненные ориентации индивидов, их отношение к миру и могут вылиться в массовые патологии, как это произошло в нацистской Германии: “Для огромной части низов ср. класса в Германии и других европ. странах садистско-мазохистский характер является типичным; … именно в характерах этого типа нашла живейший отклик идеология нацизма”.

        Специфич. особенностями авторитарного характера являются, с т.зр. Фромма: любовь к сильному и ненависть к слабому; ограниченность и скупость во всем (в деньгах, чувствах, эмоц. проявлениях, мышлении), вплоть до аскетизма; агрессивность, связанная с общей тревожностью и являющаяся для данного типа личности доминирующим способом психол. защиты; узость кругозора; подозрительность; ксенофобия (боязнь всего “чужого” и незнакомого, воспринимаемого как источник опасности); “завистливое любопытство по отношению к знакомому”; бессилие и нерешительность; преклонение перед прошлым, связанное с неспособностью чувствовать себя полноценной личностью в настоящем. Наиболее важный элемент в структуре авторитарного характера — “особое отношение к власти”: любовь к силе самой по себе и презрительное отношение к бессильным людям и организациям.

        Амбивалентность, заложенная в “ядре” авторитарного характера (садизм-мазохизм), выражается во внешне разл. , но проистекающих тем не менее из одной и той же глубинной установки, моделях полит, поведения: как в беспрекословном подчинении сильной деспотической власти, так и в столь же сильной тенденции сопротивляться власти и отвергать любое влияние “сверху”, если власть воспринимается как слабая. Авторитарному характеру равно присущи и “жажда власти”, и “стремление к подчинению”. В условиях недостаточно сильной гос. власти авторитарный характер, как правило, находит самовыражение в анархическом бунтарстве: “Такой человек постоянно бунтует против любой власти, даже против той, к-рая действует в его интересах и совершенно не применяет репрессивных мер”. “Мазохистские” тенденции авторитарного характера проявляются в стремлении к утверждению сильной авторитарной власти; наиболее благоприятные условия для проявления этой тенденции создает ситуация социально-экон. кризиса. В частности, как считал Фромм, именно экон. кризис послужил толчком к утверждению нацистского режима в Германии; падение уровня жизни, особенно сильно сказавшееся на благосостоянии низших слоев ср. класса, в к-ром доминировала авторитарная структура характера, сделало эти слои социальной базой нацизма, обеспечившей ему массовую поддержку. В стремлении к’утверждению сильной власти, с т.зр. Фромма, выразилась попытка этих слоев психологически компенсировать свою нищету, беспомощность и “социальную неполноценность”; идентификация Л.а. с сильной деспотич. властью (“симбиотич. слияние с объектом поклонения”), давая ей ощущение силы и собств. величия, обеспечивает удовлетворение мазохистских побуждений и гиперкомпенсацию реальной беспомощности. В основе как бунтарства, так и подчинения лежит единое в своих психологич. истоках стремление авторитарной личности к самоутверждению.

        Деспотич. власть, будучи воплощением глубинных побуждений, заложенных в структуре авторитарного характера, тем не менее остается для носителей данного типа характера внешней, сверхчеловеч. и сверхъестественной силой. Общей особенностью авторитарного мышления является “убеждение, что жизнь определяется силами, лежащими вне человека, вне его интересов и желаний”. Эта особенность проявляется не только в области полит, идеологий, но и в более общих представлениях о “судьбе”, “предначертании человека”, “воле Божьей”, “моральном долге”, “естеств. законе” и т.п.; в такого рода представлениях отражается потребность в наличии такой внешней и могущественной силы, к-рой можно подчиниться. Авторитарный характер не приемлет свободы (к-рая для него психологически невыносима) и “с удовольствием подчиняется судьбе”.

        Ведущие теоретики Франкфурт, школы Хоркхаймер и Адорно обратились к проблеме авторитарности в 30-е гг. В “Диалектике просвещения” (1940) они предприняли попытку социол. анализа тоталитарных тенденций, свойств, полит, структурам фашизма, позднего капитализма и гос. капитализма, и высказали предположение, что когнитивные структуры авторитаризма, антисемитизма и культурного конформизма являются рез-том “истощения Это”, бессилия человека в тотально управляемом мире. В 40-е гг. в рамках широкого исследоват. проекта “Изучение предрассудков”, осуществленного под финансовой эгидой Амер. евр. комитета и руководимого Хоркхаймером, было предпринято наиболее масштабное исследование структуры и генезиса Л.а., в к-ром приняли участие Адорно, Френкель-Брунсвик, Левинсон и Сэнфорд. Рез-ты исследования были опубликованы в кн. “Авторитарная личность” (1950).

        Исследование опиралось на теор. идеи, разработанные Хоркхаймером и Адорно в книге “Диалектика просвещения”, в к-рой антисемитизм интерпретировался как переориентация экон. недовольства на евреев и рассматривался в качестве одного из элементов авторитарной структуры характера, порождаемой объективными социально-экон. условиями капитализма. В работе “Авторитарная личность” были подвергнуты всестороннему исследованию психол. аспекты этой проблемы; целью исследования было выявление “элементов личности совр. человека, к-рые предрасполагают его к реакциям враждебности на расовые и религ. группы”. В ходе исследования была продемонстрирована устойчивая корреляция между расовыми и этнич. предрассудками и опр. глубинными чертами личности, образующими, по выражению Хоркхаймера, “новый “антропол. ” тип” человека, возникший в 20 в. — авторитарный тип личности.

        Осн. чертами авторитарного типа личности, по мнению авторов этой работы, являются:

        (а) консерватизм: строгая приверженность традиц. ценностям среднего класса;

        (б) авторитарное подчинение (мазохистский элемент): преувеличенная, всепоглощающая эмоц. страсть к подчинению (родителям, старшим, вождям, сверхъестеств. силе); потребность в сильном лидере; раболепное преклонение перед гос-вом; некритич. отношение к власти; подвластность внешнему манипулированию;

        (в) авторитарная агрессия (садистский компонент): склонность к осуждению, отвержению и наказанию людей, не соблюдающих традиц. установления; потребность во внешнем объекте для разрядки сдерживаемых и подавляемых в “мы-группе” агрессивных импульсов (этим объектом обычно становится “они-группа”, напр. евреи или негры);

        (г) анти-интрацепция: противодействие субъективности, творчеству, подавление фантазии и воображения (проявляющиеся в противостоянии интроспекции, поверхностности мировоззрения, стереотипии); боязнь размышления о человеке; боязнь проявления подлинных чувств и страх утраты самоконтроля; обесценение человека и переоценка значимости объективной физич. реальности;

        (д) предвзятость и стереотипия: вера во внешние (мистич. или фантастич.) детерминанты индивидуальной судьбы; склонность к суевериям; ригидность мышления; нетерпимость к неопределенности; предрасположенность к примитивным и упрощенным интерпретациям человеч. мира; склонность к перенесению ответственности за свои поступки на внешние неподконтрольные человеку инстанции; неспособность к свободе и самоопределению;

        (е) “комплекс власти”: особая склонность к мышлению в категориях “господства-подчинения”, “силы-слабости”, “вождя-приверженцев”; склонность к идентификации с облеченными властью фигурами; ориентация на конвенциональные атрибуты “Эго”; преувеличение значимости силы и “твердости характера”;

        (ж) деструктивность и цинизм: общая диффузная враждебность; склонность к очернению “человеч. природы” и рац., эмоционально нейтральному обоснованию “естественной” враждебности против “чужаков”;

        (з) проективность: склонность верить в то, что мир зол и опасен (проекция подавленной агрессивности вовне);

        (и) преувеличенная озабоченность сексуальной жизнью как своей, так и окружающих.

        Эти “переменные” тесно связаны друг с другом и образуют, с т.зр. авторов книги, “единый синдром, более или менее устойчивую структуру в личности, делающую человека восприимчивым к антидемократич. пропаганде”. Этот “потенциально фашистский” тип личности легко принимает тоталитарную идеологию и представляет серьезную угрозу для демократии. (В ходе исследования амер. студентов авторами исследования был выявлен немалый “антидемократич. потенциал”.)

        Усилиями Адорно, Левинсона, Френкель- Брюнсвик и Сэнфорда были разработаны методики диагностики авторитарного потенциала: шкала антисемитизма (A-S-шкала), шкала этноцентризма (Е-шкала), шкала политико-экон. консерватизма (РЕС-шкала), шкала фашизма (F-шкала). В процессе исследования, помимо опросников, использовались проективные методики и полуструктурированные глубинные интервью.

        Исследование Адорно и его коллег было встречено неоднозначно. Критике были подвергнуты как ряд теор. положений этого исследования, так и примененные в нем эмпирич. методы (Г. Хаймен, К. Рогман и др.). Между тем концепция “Л.а.” до сер. 70-х гг. имела немалое влияние, особенно среди социологов леворадикальной ориентации.

^{Лит.: Фромм Э. Бегство от свободы. М., 1990; 1995; Adorno Т., Frenkel-Brunswik E., Levinson D.J., Sanford R.N. The Authoritarian Personality. N.Y., 1969; Studies in the Scope and Method of “The Authoritarian Personality”. Glencoe (111.), 1954.}

^{В. Г. Николаев}

Антикоррупционный модуль 3 Ключевые вопросы: коррупция и авторитарные системы

Этот модуль является ресурсом для лекторов

Хотя авторитарных систем в мире больше, чем демократических (см. Карта Freedom House за 2019 г.), коррупция в недемократических системах привлекала значительно меньше внимания научного сообщества, чем коррупция в демократических (Hollyer and Wantchekon, 2011). Из-за ограничений свободы информации и средств массовой информации, как правило, сложно собрать данные по вопросам верховенства права в недемократических системах, и особенно трудно точно зафиксировать что-то столь скрытое, как уровень коррупции в автократиях. В гибридных и авторитарных режимах коррупция может быть как причиной, так и следствием власти авторитарного лидера (Yadav, Mukherjee, 2015).

Авторитарные режимы чрезвычайно разнообразны и разнообразны по своим системам, политикам и идеологиям. К ним относятся монархии, военные системы, системы, в которых доминирует духовенство, и коммунистические режимы. Их цели и методы варьируются от стремления к тоталитарному контролю над мыслями посредством идеологической обработки до стремления к признанию многопартийной демократии посредством использования полуконкурентных выборов (Brooker, 2014).

Исследования показывают, что контроль над получением и распределением ренты на основе коррупционных сделок является одним из наиболее важных инструментов, используемых автократическими лидерами для достижения и укрепления своей власти среди ключевых элит и избирателей (Alon and others, 2016). Низкая общественная подотчетность в авторитарных режимах создает сильные стимулы для создания коалиций для распределения ренты между приспешниками, а автократические правители имеют сильные стимулы для участия в коррупции (Bueno de Mesquita and others, 2003; Yadav and Mukherjee, 2015).

Тем не менее, уровень и динамика коррупции существенно различаются между авторитарными режимами и зависят от сложной внутренней политики (Залозная, 2015). Хотя есть демократии с высоким уровнем коррупции, есть и недемократические страны с относительно низким уровнем коррупции. Правящие элиты во многих авторитарных режимах, включая однопартийные авторитарные государства и военные диктатуры, принимали конкретные меры по борьбе с коррупцией, которые были публично одобрены Всемирным банком (Kukutschka, 2018). Некоторые авторитарные страны успешно борются с коррупцией (примеры обсуждаются в Kukutschka, 2018). Ключевыми факторами, определяющими успех усилий по борьбе с коррупцией, являются политическая воля и устойчивость усилий. Политическая воля в основном выражается в проведении и реализации соответствующих реформ в таких областях, как управление государственными финансами, а также в создании независимых антикоррупционных агентств или проведении политики «нулевой терпимости».

Kukutschka (2018, стр. 6-7) подробно исследует различные причины участия авторитарных правителей в антикоррупционных стратегиях. Далее следует краткое изложение его рассуждений. Две основные переменные, определяющие, проводят ли авторитарные правители антикоррупционные реформы: 1) необходимость обеспечения выживания режима; 2) характер правящей коалиции. Например, Чанг и Голден (2010) демонстрируют, что временной горизонт автократического лидера (т.е. ожидание правителя оставаться у власти в течение более короткого или более длительного периода времени) и характер правящей коалиции объясняют различные уровни коррупции в автократии. В целом недолговечные режимы, как правило, более коррумпированы, хотя есть и некоторые заметные исключения. Что касается характера правящей коалиции, Чанг и Голден показывают, что персоналистические режимы (например, наследственная или семейная диктатура) и персоналистско-гибридные режимы, как правило, более коррумпированы, чем однопартийные и военные режимы. Точно так же Фисман и Голден (2017) утверждают, что однопартийные режимы несколько менее коррумпированы, чем военные персоналистские режимы. Однако среди различных типов недемократических режимов монархии считаются наименее коррумпированными (Kukutschka, 2018). Предполагается, что у монархов может быть больше стимулов сдерживать коррупцию, чтобы сохранить хорошую репутацию и обеспечить выживание режима для своих потомков (Fisman, Golden, 2017). Приведенное здесь обсуждение иллюстрирует некоторые способы проявления коррупции и то, как ее последствия варьируются в зависимости от политического режима и контекста.

Многие автократические страны, которые в удовлетворительной степени контролируют коррупцию, имеют высокий уровень человеческого развития и эффективный государственный контроль (Pring and Vrushi, 2019; Kukutschka, 2018). Кроме того, этот прогресс полностью зависит от сохраняющейся доброй воли узкого круга лиц, принимающих решения, а не от особенностей политической системы (Sutton, 2017). Тем не менее рядовым гражданам в этих государствах не хватает ресурсов, каналов и институтов, таких как свободные средства массовой информации и беспристрастные судебные системы, которые могли бы позволить им участвовать в борьбе с коррупцией и обеспечивать справедливое и эффективное применение антикоррупционных мер. Из-за слабости правовой системы или отсутствия независимых СМИ и надзорных органов у граждан может не быть никого, кто мог бы защищать их интересы и отстаивать их (Ядав и Мукерджи, 2015). Более подробное обсуждение рисков и ограничений участия граждан и СМИ в борьбе с коррупцией в недемократических режимах см. в Модуле 10 серии модулей E4J University по борьбе с коррупцией и Модуль 10 из серии модулей E4J University по честности и этике. Соответствующее обсуждение роли СМИ в формировании нарративов о коррупции см. в Cheng (2017).

Следует отметить, однако, что даже когда антикоррупционные меры реализуются в недемократических системах, это не обязательно означает, что коррупция будет устранена (как в случае демократии или гибридных режимов). В то время как некоторым автократиям удалось контролировать мелкую и бюрократическую коррупцию, формы коррупции, приносящие пользу правящей элите, как правило, остаются неизменными (Kukutschka, 2018). В то же время политологи до сих пор имеют неполное представление о масштабах, динамике, эффективности и выработке политики в авторитарных системах. В конце концов, это зависит от политических, экономических и социальных условий, а также от антикоррупционных требований, выдвигаемых ключевыми общественными деятелями и институтами, которые побуждают авторитарных лидеров реагировать на эти требования, что приведет к снижению уровня коррупции в этих странах ( Ядав и Мукерджи, 2015 г.).

Самонадеянность Америки убивает ее демократию

У США все еще есть шанс исправиться до 2024 года. Но когда демократии начинают умирать — как наша уже — они обычно не восстанавливаются.

21 июля 2022 г.

В 2009 г.разъяренная толпа ворвалась в президентский дворец на Мадагаскаре, глубоко обнищавшем красноземном острове у побережья Восточной Африки. Их подстрекали к насилию оппортунистические политики и представители СМИ, что успешно спровоцировало переворот. Несколько лет спустя я отправился на остров, чтобы встретиться с главарями нового правительства, теми же людьми, которые спустили на волю мафию.

Когда мы потягивали кофе, и я задавал им вопросы, меня прервал один из генералов, у которого я беседовал.

«Как вы, американцы, можете читать нам лекции о демократии?» он спросил. «Иногда президент, который оказывается в вашем Белом доме, даже не тот, кто получил наибольшее количество голосов».

«Наша избирательная система не идеальна», — ответил я тогда. «Но, при всем уважении, наши политики не подстрекают жестокие толпы к захвату власти, если они не выиграли выборы».

На протяжении десятилетий Соединенные Штаты провозглашали себя «сияющим городом на холме», маяком демократии, способным вывести сломленные народы из их деспотической тьмы. Эта чрезмерная самоуверенность была привита его гражданам, что привело меня десять лет назад к ошибочному, наивному убеждению, что такие страны, как Мадагаскар, могут чему-то научиться у США, а не мудрости, чтобы научить нас.

Во время президентства Дональда Трампа новости освещали непрекращающийся шквал «беспрецедентных» нападок на нормы и институты американской демократии. Но они не были беспрецедентными. Подобные авторитарные атаки случались и раньше. Только для нас они были беспрецедентны.

Последние 12 лет я изучал крах демократии и рост авторитаризма по всему миру, в таких местах, как Таиланд, Тунис, Беларусь и Замбия. Я пожимал руки многим убийцам демократии в мире.

Мои исследования и опыт научили меня тому, что демократии могут умереть по-разному. В прошлом большинство заканчивалось быстрой смертью. Убийства могут уничтожить демократию за долю секунды, перевороты — за час или два, а революции — за день. Но в 21 веке большинство демократий умирают как хронические, но неизлечимые больные. Система ослабевает по мере распространения болезни. Агония длится годами. Раннее вмешательство увеличивает шансы на выживание, но чем дольше гноится болезнь, тем больше единственной надеждой становится чудо.

Американская демократия умирает. Есть много лекарств, которые вылечили бы его. К сожалению, наша политическая дисфункция означает, что мы предпочитаем не использовать их, и со временем нам становится доступно все меньше методов лечения, даже несмотря на то, что болезнь становится неизлечимой. Конгресс не принял никаких крупных продемократических реформ. Ни одна из ключевых политических фигур, пытавшихся отменить американские выборы, не понесла реальной ответственности. Президент, который организовал величайшую угрозу нашей демократии в наше время, может баллотироваться на переизбрание и вполне может вернуться на свой пост.

Текущая ситуация началась с неудачного диагноза. Когда Трамп впервые добился политической известности, большая часть американского политического класса отреагировала на это с удивлением, считая его второстепенным персонажем. Они думали, что даже если он победит, он будет твитить как популистский головорез, а управлять как республиканец Ромни, ограниченный системой. Но для тех, кто наблюдал, как в Турции, Индии, Венгрии, Польше, Филиппинах, Шри-Ланке, Таиланде и Венесуэле поднимаются авторитарные лидеры, подобные Трампу, Трамп никогда не был интересен. Он был зловеще знакомым.

Речь шла о классической проблеме системы отсчета. Политическая культура Америки удивительно замкнута. Включите кабельные новости, и все время будет вся Америка. Другие страны иногда делают камео, но история все равно о нас. (Польша обсуждается, если Борт номер один направляется в Варшаву; Иран всплывает в поле зрения только в связи с ядерной дипломатией Вашингтона; Мадагаскар появляется только в мультяшной форме, в основном с говорящими животными, которые на самом деле там не живут. ) Наша одержимость собой означает, что всякий раз, когда за границей поднимается авторитаризм, о нем упоминают кратко, если вообще упоминают. Вы когда-нибудь видели затаившие дыхание октобоксы говорящих голов на CNN или Fox News, обсуждающих смерть демократии в Турции, Шри-Ланке или на Филиппинах?

Вот почему большинство американских ученых мужей и журналистов использовали схему «посторонний приезжает в Вашингтон» для анализа предвыборной кампании Трампа и его президентства, в то время как они должны были вписывать каждый новый факт в рамки «авторитарного популизма» или «демократической спирали смерти». . Пока бушевали дебаты по поводу снижения налогов и оскорбительных твитов, часто скрывалась самая важная история: сама система находилась в опасности.

Даже сегодня слишком многие думают о Трампе как о Саре Пэйлин в 2012 году, а не как о Викторе Орбане в 2022 году. Они ошибочно полагают, что авторитарная угроза миновала и что 6 января было изолированным событием из нашего прошлого, а не мягким превью наше будущее. Это неправильное прочтение вызывает недостаточную реакцию со стороны политического истеблишмента. И худшее может быть еще впереди.

Основная проблема заключается в том, что одна из двух основных партий в США — трампифицированная Республиканская партия — стала авторитарной до мозга костей. Следовательно, есть два основных способа защитить американскую демократию. Во-первых, реформировать Республиканскую партию, чтобы она снова стала консервативной, но не авторитарной партией (как Республиканская партия Джона Маккейна или Митта Ромни). Во-вторых, постоянно блокировать власть авторитарных республиканцев. Но для этого демократам нужно выигрывать каждые выборы. Когда вы противостоите авторитарному политическому движению, каждые выборы представляют собой экзистенциальную угрозу демократии. В конце концов, авторитарная партия победит.

Эрика Франц, политолог и эксперт по авторитаризму из Мичиганского государственного университета, сказала мне, что разделяет эту обеспокоенность: поскольку республиканцы покинули Белый дом и остались в меньшинстве в Конгрессе, «ухудшение демократии в США просто поставлено на паузу. ”

Франц был более оптимистичен на протяжении большей части эпохи Трампа. «Когда Трамп занял свой пост, я опровергла прогнозы о том, что демократия в США обречена», — пояснила она. В конце концов, в Америке гораздо более крепкие демократические институты, чем в Венгрии, Польше, Филиппинах или Турции. «Хотя риск краха демократии был выше, чем в недавние времена, — сказал Франц, — в сравнительном смысле он все еще оставался низким».

Когда демократии начинают умирать, они обычно не восстанавливаются. Вместо этого они превращаются в авторитарные государства с зомбированными демократическими институтами: сфальсифицированные выборы вместо законных, коррумпированные суды вместо независимых судей и пропагандисты вместо прессы.

Есть исключения. Франц привел в качестве недавних примеров Эквадор, Словению и Южную Корею. Во всех трех случаях тревожным звонком послужил политический шок, в результате которого потенциальный автократ был устранен, а их политическое движение либо уничтожено, либо реформировано. В Южной Корее президент Пак Кын Хе был отстранен от должности и отправлен в тюрьму. Но что более важно, объяснил Франц, «после импичмента Пака в доме произошла генеральная уборка, когда новая администрация агрессивно избавилась от тех, кто был замешан в сползании страны к авторитаризму».

Эти примеры когда-то сигнализировали обнадеживающую возможность для Соединенных Штатов. В какой-то момент чары Трампа над страной и его партией могут разрушиться. Он зайдет слишком далеко, или случится национальное бедствие, и мы все одумаемся.

К началу 2021 года Трамп зашел слишком далеко, и произошло национальное бедствие. Вот почему 6 января 2021 года, когда фанатики и экстремисты напали на Капитолий, я испытал необычные эмоции, смешанные с ужасом и грустью: мрачное ощущение, что нет худа без добра.

Наконец, симптомы были бесспорны. После того, как Трамп спровоцировал добросовестное восстание, угрозу демократии невозможно было игнорировать. Когда Линдси Грэм и Митч МакКоннелл осудили Трампа в зале заседаний Сената, казалось, что республиканцы могут пойти по пути Южной Кореи, и Америка, наконец, сможет принять свое лекарство.

На самом деле доносы были немногочисленны и временны. Согласно новому опросу Университета Монмута, шесть из десяти избирателей-республиканцев в настоящее время считают нападение на Капитолий формой «законного протеста». Только один из 10 употребил бы слово восстание для описания 6 января. И вместо того, чтобы наводить порядок, республиканцы, которые осмелились осудить Трампа, теперь являются крупнейшими изгоями партии, а апологеты 6 января — восходящими звездами.

Прошедшие 18 месяцев предвещают будущее Республиканской партии после Трампа, которое останется авторитарным: трампизм без Трампа.

«Демократии не могут зависеть от одной из двух основных партий, которые никогда не будут у власти», — утверждает Брендан Найхан, профессор государственного управления в Дартмутском колледже и соучредитель группы Bright Line Watch, которая следит за эрозией американской демократии. Но это может быть необходимым лечением на данный момент, потому что республиканские лидеры «определяют видение трампистской Республиканской партии, которая может оказаться более долговечной, чем сам человек».

Франц согласился: «Что меня удивило и изменило мою оценку, так это решение Республиканской партии продолжать поддерживать Трампа и поддерживать его. Период после беспорядков в Капитолии был критическим, и реакция партии стала поворотным моментом».

Это оставляет американскую демократию с мрачным прогнозом. Если исключить поражение республиканцев на выборах в 2022 году (что выглядит крайне маловероятным), идея о том, что партия внезапно откажется от своей антидемократической позиции, является заблуждением.

Продемократические избиратели теперь имеют только один путь вперед: лишить авторитарную партию власти, избрать продемократических политиков в достаточном количестве, а затем настаивать на проведении прочных демократических реформ.

Список пожеланий нескольких экспертов по демократии, с которыми я разговаривал, очень длинный и включает в себя принятие Закона о подсчете голосов на выборах, создание конституционного права голоса, реформирование избирательных округов, чтобы выборы были более конкурентными, создание беспартийного национального органа по управлению выборами, избрание президента через всенародное голосование, сокращая разрыв в представительстве между штатами, такими как Калифорния и Вайоминг, вводя некоторый уровень пропорционального представительства или многомандатных округов, агрессивно регулируя расходы на избирательные кампании и роль денег в политике, а также устанавливая верхний возрастной предел для судей Верховного суда. Но практически все эти идеи в настоящее время являются политическими фантазиями.

Американская система не просто нефункциональна. Он умирает. Найхан считает, что сейчас существует «значительный риск» того, что результаты выборов 2024 года будут нелегитимными. Даже Франц, который в прошлом был более оптимистичен в отношении демократической стойкости Америки, не нашел особенно обнадеживающего возражения тем, кто поджигает гибель: пока, как в Польше».

Мы не можем быть обречены. Но мы должны быть честными: оптимистичная оценка экспертов, изучающих авторитаризм во всем мире, заключается в том, что Соединенные Штаты, скорее всего, придут к дисфункциональному равновесию, отражающему глубокий демократический крах. Еще не поздно этого избежать. Но чем дольше мы будем ждать, тем больше будет распространяться рак авторитаризма. У нас осталось немного времени до того, как он станет неработоспособным.

Что происходит с детьми?

© 2010 – 2022 Гвен Дьюар, доктор философии, все права защищены

Авторитарный стиль воспитания предполагает строгость и строгость. Он настаивает на беспрекословном подчинении и принуждает к хорошему поведению посредством психологического контроля — угроз, стыда и других наказаний. По определению психологов, это также стиль, связанный с относительно небольшим количеством родительской теплоты и отзывчивости (Baumrind 19).91).

Это не сулит ничего хорошего для здоровья детей, особенно в стрессовых условиях. Как я уже отмечал в другом месте, теплота и отзывчивость могут защитить детей от последствий токсического стресса.

А как насчет других результатов? Хорошо ли адаптированы дети авторитарных родителей? Они ладят с другими? Отличаются ли они в школе? Если авторитарные родители требовательны, разве их дети не должны лучше себя вести и более успешно учиться в классе?

Звучит правдоподобно, но, конечно, нужен контекст. Лучше ведет себя и более успешен по сравнению с что? Как правило, исследователи сравнивают авторитарное воспитание с двумя другими стилями:

• снисходительное воспитание, при котором родители эмоционально теплые, но неохотно навязывают правила или стандарты поведения; и

• авторитарное воспитание, , в котором родители устанавливают ограничения и обеспечивают соблюдение стандартов, но также проявляют высокий уровень теплоты и отзывчивости.

Обратите внимание, что «авторитарное» воспитание имеет ярлык, который звучит обманчиво похоже на «авторитарное». Но контраст разительный, и не только потому, что авторитетные родители проявляют больше теплоты. В отличие от авторитарных родителей, авторитарные родители поощряют своих детей задавать вопросы и объясняют смысл правил. Кроме того, авторитетные родители избегают контролировать своих детей, вызывая у них чувство стыда, вины или лишение любви.

Итак, имея в виду эти альтернативы, как оценивается авторитаризм?

Доказательства того, что авторитарное воспитание усугубляет проблемы с поведением

Когда у детей действительно серьезные проблемы с поведением, может показаться, что единственное средство — это строгий ученик — контроль детей с помощью угроз, суровых наказаний или стыда. Но исследования показывают, что эти тактики не приводят к долгосрочным улучшениям поведения. Наоборот, кажется, что они делают хуже.

Например, давайте рассмотрим то, что психологи называют «экстернализацией проблем» — разрушительное, агрессивное, вызывающее или антиобщественное поведение. Если бы авторитарная дисциплинарная тактика была эффективной, мы ожидали бы, что она приведет к уменьшению на 90 125 90 126 таких проблем с поведением по мере взросления детей.

Но это не то, что мы наблюдаем, когда отслеживаем развитие детей. В метаанализе более 1400 опубликованных исследований Мартин Пинкварт обнаружил, что жесткая дисциплина и психологический контроль на самом деле являются главными предикторами поведения ребенка 9.0125 со временем ухудшается (Pinquart 2017). Дети, подвергшиеся авторитарной тактике в какой-то момент времени, имели тенденцию к развитию 90 125 и более 90 126 экстернализирующих поведенческих проблем в более поздние моменты времени.

Почему? Мы не можем предположить, что это полностью связано с авторитарным воспитанием. Возможно, частично виноваты генетические факторы. В конце концов, мы знаем, что генетические факторы могут повышать риск развития у ребенка определенных поведенческих проблем, и такие дети могут склонны провоцировать авторитарные реакции со стороны своих опекунов. Родители видят, что их дети плохо себя ведут, и изо всех сил пытаются найти решение. Они испытывают стресс и разочарование. Они расправляются с суровой дисциплиной — угрозами и наказаниями — и проявляют меньше тепла по отношению к своим непослушным детям.

Это сценарий, в котором проблемы с поведением и авторитарное воспитание связаны, но не обязательно, потому что авторитарное воспитание вызывает проблемы с поведением. Вместо этого сами дети являются частью истории. Их плохое поведение вызывает авторитарные реакции.

Так как же нам узнать, что происходит на самом деле? Когда исследователи попытались выявить причинно-следственную связь, они подтвердили, что ранее существовавшие у детей проблемы с поведением действительно могут спровоцировать авторитарные реакции со стороны родителей. Но есть и доказательства того, что авторитаризм вреден. Похоже, что это усугубляет проблемы с поведением детей.

Например, в поведенческом генетическом исследовании близнецов Ребекка Уоллер и ее коллеги сосредоточились на детях с «черствыми бесчувственными чертами» — чертами, такими как низкая эмпатия и плохая моральная саморегуляция (Waller et al 2018).

Эти черты связаны с серьезными проблемами поведения, и команда Уоллера подтвердила, что гены имеют значение. Некоторые дети были подвержены более высокому генетическому риску развития «черствых бесчувственных черт». Но влияние оказал и стиль воспитания. Когда родители проявляли к детям много тепла и привязанности, у детей с меньшей вероятностью разовьются черствые, бесчувственные черты. Даже у детей с высоким генетическим риском было меньше симптомов.

Трудно сказать, вызывает ли авторитарное воспитание детей разное развитие. Но когда исследователи сравнивают разные стили воспитания, они обнаружили, что авторитарное воспитание связано с более низкой социальной компетентностью (Стейнберг и др., 1994; Чен и др., 1997; Чжоу и др., 2004; Мартинес и др., 2007; Гарсия и Грасия, 2009; Гарсия и др.). 2020).

Например, в ходе исследования более 2500 взрослых и подростков, живущих в Испании, люди, считающие своих родителей авторитарными, как правило, имели более низкие показатели эмпатии (Martinez-Escudero et al, 2020).

В Турции старшеклассники из авторитарных семей были оценены как менее находчивые, чем дети из авторитарных или снисходительных родителей (Turkel and Tzer, 2008).

А в Нидерландах учителя и одноклассники считают детей с авторитарными родителями менее полезными и менее популярными. Они также были признаны менее зрелыми в своих рассуждениях о моральных вопросах (Декович и Яннсенс, 1992; Яннсенс и Декович, 1997). Кроме того, есть свидетельства того, что американские подростки ощущают более низкий уровень социального признания со стороны своих сверстников, когда их воспитывают авторитарные родители (Lamborn et al. 19).91; Стейнберг и др., 1992 г.; Стейнберг и др., 1994).

Есть ли связь между авторитарным воспитанием детей и травлей?

Да. Многочисленные исследования, проведенные в различных культурных условиях, показывают, что дети подвергаются более высокому риску быть вовлеченными в издевательства, если их родители используют авторитарную тактику или пытаются контролировать их с помощью карательной дисциплины (Georgiou et al 2013; Luk et al 2016; Крисана и др. , 2019 г.; Мартинес-Феррер и др., 2019 г.; Цурхер и др., 2018 г.; Гомес-Ортис и др., 2016 г.).

Подвергает ли авторитаризм детей большему риску эмоциональных проблем? Это может быть.

В таких разных странах, как Германия, Карибский бассейн, Китай, Тайвань и США, исследователи заметили связь между авторитарным воспитанием детей и эмоциональными проблемами, включая детскую тревогу, симптомы депрессии и плохую саморегуляцию (Azman et al 2012). ; Wolfradt et al 2003; King et al 2016; Lipps et al 2012; Chang 2003; Wang et al 2006; Gan et al 2021; Huang et al 2019; Gan et al 2021).

Более того, исследователи латинских культур зафиксировали более низкий уровень самооценки среди подростков из авторитарных семей (Martinez et al 2020; Queiroz et al 2020), и последствия могут сохраняться во взрослом возрасте: взрослые испанцы сообщают о меньшем счастье и удовлетворенности жизнью, если их воспитывали строгие авторитарные родители (Garcia et al 2020).

Это просто случай общей генетики? Может быть, авторитарные родители склонны к более высокому генетическому риску развития эмоциональных проблем, и их дети наследуют те же самые гены. Но есть доказательства против этого как основного объяснения.

Например, в ходе поведенческого генетического исследования китайских близнецов исследователи обнаружили, что дети от авторитарных отцов чаще страдают психическими расстройствами — даже после , учитывая влияние генов (Yin et al 2016). Точно так же исследование поведенческой генетики, проведенное в Соединенных Штатах, предполагает, что авторитарное воспитание подвергает детей более высокому риску тяжелой депрессии во взрослом возрасте (Long et al 2015).

А в метаанализе 31 исследования развития приемных детей исследователи обнаружили, что у детей чаще возникают эмоциональные проблемы, если их приемные родители придерживаются авторитарного подхода к дисциплине (Chodura et al 2021).

Но стоит отметить: авторитарный стиль воспитания не всегда связан с эмоциональными проблемами.

Некоторые исследования американских подростков не смогли обнаружить эмоциональных различий между детьми из авторитарных, авторитарных и вседозволяющих семей (Lamborn et al, 1991; Steinberg et al, 2006). И исследования подростков на Ближнем Востоке также не смогли найти связи между авторитарным уходом за ними и такими психологическими проблемами, как депрессия (Dwairy, 2004; Dwairy and Menshar, 2006).

Почему несоответствия? Я подозреваю, что последствия авторитаризма зависят от того, насколько суровым, холодным или карательным является родитель. Например, как я отметил в своей статье о порке, исследования показывают, что телесные наказания связаны с более высоким уровнем депрессии и тревоги среди детей. Возможно, некоторые формы авторитарного воспитания более интенсивны — более негативны, — чем другие.

Вероятно, культура тоже играет роль. Если дети воспринимают авторитаризм как норму и обычное явление, он может их меньше беспокоить (Dwairy, 2004). В соответствии с этой идеей, в обществах, где для родителей является нормой осуществлять сильный психологический контроль, связь между родительским контролем и плохими эмоциональными результатами слабее (Lansford et al 2018).

Как дети из авторитарных семей успевают в учебе?

Некоторые данные свидетельствуют о том, что авторитаризм ставит детей в невыгодное положение в учебе. Например, 90 125 экспериментальных исследований показывают, что авторитарные подходы мешают обучению.

В увлекательном исследовании детсадовцев Мелисса Каминс и Кэрол Двек показали, что распространенная тактика авторитарного ухода — стыд ребенка за плохую успеваемость — может привести к тому, что дети будут хуже справляться с задачами по решению проблем (Каминс и Двек 19).99). Более того, эксперименты показывают, что люди лучше учатся на положительной обратной связи, чем на отрицательной, и это может быть особенно верно для детей (Schmittmann et al 2006; van Duijvenvoorde et al 2008).

Есть также свидетельства того, что авторитарные родители менее полезны в обучении своих детей критическому мышлению.

В недавнем исследовании почти 150 американских родителей Кэндис Миллс и ее коллеги обнаружили, что родители, поддерживающие авторитарные ценности, по-разному реагировали на сложные научные вопросы ребенка (Mills et al 2022). Эти родители реже признавались в собственной неуверенности, хотя чаще давали неверные ответы. Они также с меньшей вероятностью моделировали подход к преодолению неопределенности (например: «Эй, давай посмотрим, сможем ли мы найти ответ в Интернете…»).

Наконец, исследователи обнаружили корреляцию между авторитаризмом и низкой успеваемостью.

Например, несколько исследований, проведенных в Соединенных Штатах, показали, что авторитарный стиль воспитания был связан с более низкими оценками в школе для всех этнических групп (Dornbusch et al 1987; Steinberg et al 1989; Steinberg et al 1992), хотя это кажется что последствия могут быть менее негативными для латиноамериканских детей, чем для белых, неиспаноязычных детей (Pinkart and Kauser 2018).

И в Германии, и в Китае дети, как правило, хуже успевают в учебе, когда их родители применяют высокий уровень психологического контроля (Teuber et al 2021; Li and Hein 2019; Wang et al 2012; Xu et al 2019).

Контрдоказательства: Получают ли дети пользу от авторитарного воспитания?

Когда исследователи проанализировали более 425 исследований, проведенных по всему миру, они обнаружили, что «авторитарное воспитание было связано как минимум с 1 негативным исходом во всех регионах земного шара» (Pinquart and Kauser 2018). Но мы должны иметь в виду: эффекты различаются по своей интенсивности, и, как отмечалось выше, не все исследования были отрицательными.

Например, мы упомянули культурные условия, в которых авторитарное воспитание не повышает риск эмоциональных проблем у ребенка. Кроме того, в некоторых исследованиях не удалось продемонстрировать отрицательное влияние на академическую успеваемость семей с более низким экономическим статусом (Lamborn et al, 1996; Steinberg et al, 2009), и, по крайней мере, в одном случае исследователи утверждали, что эти дети действительно могут лучше учатся в школе, если они происходят из авторитарных семей (Leung et al, 1988).

Кроме того, были некоторые разногласия по поводу влияния авторитарного воспитания в традиционных китайских семьях. С одной стороны, авторитаризм был связан с хуже успеваемость в школе в Пекине (например, Chen et al 1997) и на Тайване (например, Pong et al 2010). С другой стороны, некоторые исследования гонконгских китайцев (Leung et al 1998) и китайских иммигрантов в Северной Америке (Chao 2001) связывают авторитарное воспитание с более высокими школьными достижениями.

Почему расхождения? Исследователи предложили несколько вариантов.

• Возможно, дети, живущие в опасных и неблагополучных районах, с меньшей вероятностью будут конфликтовать с авторитетами — в школе и за ее пределами, — если их учат беспрекословному послушанию.

• Может быть, давление сверстников перевешивает влияние воспитания. Некоторые группы сверстников поддерживают школьные достижения. Другие препятствуют этому. В ходе одного исследования американских студентов исследователи обнаружили, что американцы азиатского происхождения в выборке, как правило, имели группы сверстников, которые поощряли стипендию, и они хорошо учились в школе, даже когда их родители были авторитарными. Напротив, афроамериканцы в выборке, как правило, имели группы сверстников, которые отвергали отличников. Эти дети хуже учились в школе, даже если их родители были авторитетными и высокообразованными (Steinberg et al. 19).92).

• Авторитарное воспитание может иметь разное значение в разных культурах. Рут Чао утверждала, что китайская версия авторитарного воспитания принципиально отличается. В отличие от западных авторитарных родителей, китайские авторитарные родители имеют более близкие отношения со своими детьми, и близость является предиктором успеваемости в старшей школе (Чао, 2001).

Но лично я скептически отношусь к идее, что авторитарное воспитание может сделать некоторых детей лучшими учениками. Экспериментальное исследование убедительно. Более того, успехи в математике, естественных науках и многих других академических областях зависят от критического мышления, чего авторитарное воспитание не поощряет.

Действительно, есть свидетельства того, что в школах, основанных на авторитарных принципах, рождаются неполноценные ученики. В исследовании, сравнивающем американские средние школы, Лиза Пеллерин обнаружила, что авторитетные школы добились лучших результатов. В авторитарных школах были самые высокие показатели отсева (Pellerin 2004).

Как авторитарное воспитание влияет на развитие нравственного чувства ребенка?

Авторитарные родители могут считать себя поборниками морали. Но, как отмечалось выше, исследования показывают, что детям с авторитарными родителями на самом деле 9 лет.0075 менее продвинулись вперед, когда дело доходит до саморегуляции и морального мышления (Декович и Яннсенс, 1992; Яннсенс и Декович, 1997; Карреман и др., 2006; Пиотровски и др., 2013).

Более того, дети из авторитарных семей с большей вероятностью «отключаются» от своих родителей по мере взросления. Например, когда исследователи отслеживали исследования американских средних и старших классов в течение 18 месяцев, они обнаружили, что дети, которые считали своих родителей более авторитарными, с большей вероятностью отвергали своих родителей как законных авторитетных фигур. Они также с большей вероятностью совершали правонарушения с течением времени (Trinker et al 2012).

В ходе исследования американских студентов исследователи спросили студентов, с кем они консультируются, когда им приходится принимать моральные решения. Студенты с авторитетными родителями чаще говорили, что будут разговаривать со своими родителями. Учащиеся с авторитарными родителями — как и учащиеся из либеральных семей — чаще упоминали своих сверстников (Беднар и др., 2003).

Дополнительную информацию о четырех основных стилях воспитания см. в «Стили воспитания: руководство для тех, кто любит науку». Дополнительную информацию о том, как исследователи определяют и идентифицируют авторитарных родителей, см. в статье «Авторитарный стиль воспитания: определения, исследования и культурные различия».

Хотите знать, как физические наказания влияют на детей? Смотрите мои статьи «Шлепание детей: почему это происходит и каковы последствия?» и «Доказательства того, что порка изменяет мозг».

Возможно, вас заинтересует моя статья о необходимости для детей выражать свою автономию. В нем обсуждаются доказательства того, что наши дети будут отключаться — и рассматривать нас как незаконных авторитетных фигур — если мы станем чрезмерно навязчивыми или властными.

Ссылки: Результаты авторитарного воспитания

Azman Ö, Mauz E, Reitzle M, Geene R, Hölling H, Rattay P. 2021. Подростки в возрасте 11–17 лет: результаты когортного исследования KiGGS (второе последующее наблюдение). Дети (Базель). 8(8):672.

Чодура С., Лохаус А., Симанзик Т., Хайнрихс Н., Конрад К. 2021. Воспитание приемных родителей, социально-эмоциональное развитие и адаптивное функционирование детей в приемных семьях: обзор литературы и метаанализ под руководством PRISMA. Clin Child Fam Psychol Rev. 24(2):326-347.

Беднар Д.Е. и Фишер Т.Д. 2003. Отношение к сверстникам при принятии решений подростками как функция воспринимаемого стиля воспитания. Подростковый возраст. 38(152):607-21.

Калафат А., Гарсия Ф., Хуан М., Беконья Э., Фернандес-Эрмида младший. 2014. Какой стиль воспитания лучше защищает подростков от употребления психоактивных веществ? Доказательства в европейском контексте. Наркотики Алкогольная зависимость. 138:185-92.

Кальсада Э., Барахас-Гонсалес Р.Г., Хуанг К.И., Бротман Л. 2015. Проблемы интернализации в раннем детстве у детей мексиканского и доминиканского происхождения: роль культурной социализации и практики воспитания. J Clin Child Adolesc Psychol. 4:1-12.

Чанг Л., Шварц Д., Додж К., Макбрайд-Чанг С. 2003. Жесткое воспитание в отношении регулирования детских эмоций и агрессии. Журнал семейной психологии. 17:598–606.

Чао Р. 2001. Расширение исследований последствий стиля воспитания для американцев китайского происхождения и американцев европейского происхождения. Развитие ребенка 72: 1832-1843.

Чао Р. 1994. Вне родительского контроля; авторитарный стиль воспитания: понимание китайского воспитания через культурное понятие обучения. Развитие ребенка 45: 1111-1119.

Chen X, Dong Q, Zhou H. 1997 Авторитарная и авторитарная практика воспитания и социальная и школьная успеваемость китайских детей. Международный журнал поведенческого развития, 21(4): 855-873

Чодура С., Лохаус А., Симанзик Т., Хайнрихс Н., Конрад К. 2021. Воспитание приемных родителей, социально-эмоциональное развитие и адаптивное функционирование детей в приемных семьях: обзор литературы и метаанализ под руководством PRISMA. Clin Child Fam Psychol Rev. 24(2):326-347.

Кроун Э.А., Риддеринхоф К.Р., Червяк М., Сомсен Р.Дж., ван дер Молен М.В. (2004) Переключение между пространственными картами стимул-реакция: исследование развития когнитивной гибкости. DevSci 7:443–455.

Декович М. и Янссенс Дж.М. 1992. Ребенок родителей: стиль воспитания и социометрический статус ребенка». Психология развития 28(5): 925-932.

Дорнбуш С.М., Риттер П.Л., Лейдерман П.Х., Робертс Д.Ф., Фрели М.Дж. 1987. Связь стиля воспитания с успеваемостью подростков в школе. Детский Дев. 58(5):1244-57.

Дуэри М. и Меншар К.Е. 2006. Стиль воспитания, индивидуализация и психическое здоровье египетских подростков. Дж. Адолеск. 29(1):103-17.

Дуайри М. 2004. Стили воспитания и психическое здоровье палестинско-арабских подростков в Израиле. Транскульт психиатрии. 2004 г., июнь; 41 (2): 233–52.

Дэй Д.М., Петерсон-Бадали М. и Рак М.Д. 2006. Взаимосвязь между отношением матери и отношением молодежи к правам детей. Дж. Адолеск. 29(2):193-207.

Gan X, Li H, Li M, Yu C, Jin X, Zhu C, Liu Y. 2021. Стили воспитания, симптомы депрессии и проблемное использование онлайн-игр у подростков: модель каскадов развития. Фронт общественного здравоохранения. 9:710667.

Го Y, Zhang YQ, Wu CA, Yin XN, Zhang JY, Wu JB, Jing J, Jin Y, Lin L, Chen WQ. 2021. Двунаправленные связи между стилями воспитания и проблемами поведения у китайских дошкольников: Шэньчжэньское когортное исследование детей Лунхуа. Психологическое здоровье Мед. 1-14.

Гарсия О.Ф., Фуэнтес М.К., Грасия Э., Серра Э., Гарсия Ф. 2020. Теплота и строгость воспитания в трех поколениях: стили воспитания и психосоциальная адаптация. Общественное здравоохранение Int J Environ Res. 17(20):7487.

Георгиу С.Н., Фузиани К., Михаэлидис М. и Ставринидес П. 2013. Ориентация на культурные ценности и авторитарное воспитание как параметры издевательств и виктимизации в школе. Int J Psychol. 48(1):69-78.

Гинзбург К.Р., Дурбин Д. Р., Гарсия-Эспанья Дж.Ф., Калика Э.А. и Уинстон Ф.К. 2009 г.. Связь между стилями воспитания и вождением подростка, поведением и отношением к безопасности. Педиатрия. 124(4):1040-51.

Гложах ФН. 2014. Изучение роли самооценки и моделей воспитания при употреблении алкоголя и злоупотреблении им среди подростков. Health Psychol Res. 2(3):1898.

Гомес-Ортис О., Ромера Э.М., Ортега-Руис Р. 2016. Стили воспитания и травля. Опосредующая роль родительской психологической агрессии и физического наказания. Жестокое обращение с детьми Негл. 51:132-43.

Hampshire C, Mahoney B, Davis SK. 2022. Стили воспитания и неупорядоченное питание среди молодежи: краткий обзорный обзор. Фронт Псих. 12:802567

Хуан С.И., Се Ю.П., Шен А.С., Вэй Х.С., Фэн ДЖИ, Хва ХЛ, Фэн ДЖИ.2019. Взаимосвязь между воспитанием, о котором сообщают родители, воспитанием, воспринимаемым ребенком, и психическим здоровьем детей у тайваньских детей. Общественное здравоохранение Int J Environ Res. 16(6):1049.

Janssens JMAM и Dekovic M. 1997. Воспитание детей, просоциальное моральное мышление и просоциальное поведение. Международный журнал поведенческого развития 20(3): 509-527.

Каминс М. и Двек С. 1999. Человек против процесса похвалы и критики: последствия для условной самооценки и преодоления трудностей. Психология развития 30 (3): 835-847.

Карреман А., ван Туйл С., Кан Акен МАГ и Декович М. 2006. Воспитание и саморегуляция у дошкольников: метаанализ. Младенец и ребенок Dev. 15: 562-579.

Ким Х., Чунг Р.Х. 2003 г. Связь вспоминаемого стиля воспитания с самовосприятием корейско-американских студентов колледжей. J Genet Psychol. 164(4):481-92.

Кинг К.А., Видоурек Р.А., Мерианос А.Л. 2016. Авторитарное воспитание и депрессия молодежи: результаты национального исследования. J Назад Интервью Сообщество. 44(2):130-9.

Лэнсфорд Дж. Э., Годвин Дж., Аль-Хассан С. Э., Стейнберг Л., Тапанья С., Алампай Л.П., Урибе Тирадо Л.М., Зелли А. 2018. Продольные связи между воспитанием детей и адаптацией молодежи в двенадцати культурных группах: культурная нормативность воспитания в качестве модератора. Дев Психология. 54(2):362-377.

Люн П.В.Л. и Квон К.С.Ф. 1998. Стили воспитания, мотивационные ориентации и самооценка академической компетентности: посредническая модель. Merrill-Palmer Quarterly.44(1): 1-19.

Ли Н и Хайн С. 2019. Воспитание, самостоятельность в обучении и развитие в подростковом возрасте в Китае. Новый режиссёр Child Adolesc Dev. (163):67-80.

Липпс Г., Лоу Г.А., Гибсон Р.К., Холлидей С., Моррис А., Кларк Н., Уилсон Р.Н. 2012. Воспитание детей и симптомы депрессии у подростков в четырех странах Карибского бассейна. Детская подростковая психиатрия Ment Health. 6(1):31.

Long EC, Aggen SH, Gardner C, Kendler KS. 2015. Дифференциальное воспитание и риск психопатологии: подход к различиям монозиготных близнецов. Soc Psychiatry Psychiatr Epidemiol 50(10):1569-76.

Лоренс Б., Идальго В., Перес-Падилья Дж., Менендес С. 2019. Роль стилей воспитания в профилях проблем поведения подростков. Общественное здравоохранение Int J Environ Res. 16(15):2767.

Лук Дж.В., Паток-Пекхэм Дж.А., Медина М., Террелл Н., Белтон Д., Кинг К.М. 2016. Запугивание и виктимизация как пути экстернализации и интернализации: ретроспективное исследование, связывающее стили воспитания и самооценку с депрессией, употреблением алкоголя и проблемами, связанными с алкоголем. Злоупотребление веществами. 51(1): 113–125.

Мартинес И., Гарсия Ф., Вейга Ф., Гарсия О.Ф., Родригес И., Серра Э. 2020. Стили воспитания, интернализация ценностей и самооценка: межкультурное исследование в Испании, Португалии и Бразилии. Общественное здравоохранение Int J Environ Res. 17(7):2370.

Мартинес И., Гарсия Х.Ф., Юберо С. 2007. Стили воспитания и самооценка подростков в Бразилии. Psychol Rep. 2007 Jun; 100 (3 Pt 1): 731-45.

Миллс К.М., Данович Дж.Х., Мугамби В.Н., Сэндс К.Р., Монро А.Дж. 2022. Когнитивное размышление и авторитаризм связаны с тем, как родители отвечают на детские научные вопросы. Дев Психология. 58(3):417-424.

Muhtadie L, Zhou Q, Eisenberg N, Wang Y. 2013. Прогнозирование проблем интернализации у китайских детей: уникальные и интерактивные эффекты воспитания и детского темперамента. Дев психопат. 25(3):653-67.

Пинкварт М. 2017. Ассоциации размеров и стилей воспитания с экстернализацией проблем детей и подростков: обновленный метаанализ. Дев Психология. 53(5):873-932.

Pinquart M, Kauser R. 2018. Изменяются ли ассоциации стилей воспитания с проблемами поведения и успеваемостью в зависимости от культуры? Результаты метаанализа. Cultur Divers Ethnic Minor Psychol. 24(1):75-100.

Piotrowski JT, Lapierre MA, Linebarger DL.2013. Исследование коррелятов саморегуляции в раннем детстве на репрезентативной выборке англоязычных американских семей. J Child Fam Stud. 22(3):423-436

Понг, Джонстен Дж., Чен В. 2010. Авторитарное воспитание и успеваемость азиатских подростков в школе: взгляды из США и Тайвы. Международный журнал поведенческого развития 34(1): 62-72.

Кейрос П., Гарсия О.Ф., Гарсия Ф., Закарес Дж. Дж., Камино К. 2020. Я и природа: родительская социализация, самооценка и экологические ценности испанских подростков. Общественное здравоохранение Int J Environ Res. 17(10):3732

Керидо Дж.Г., Уорнер Т.Д. и Эйберг С.М. 2002. Стили воспитания и поведение детей в афроамериканских семьях детей дошкольного возраста. Журнал клинической детской и подростковой психологии, 31 (2): 272–277.

Радзишевская Б., Ричардсон Дж. Л., Дент К. В., Флей Б. Р. 1996. Стиль воспитания и симптомы депрессии у подростков, курение и успеваемость: этнические, гендерные и СЭС различия. Дж. Бехав Мед. 19(3):289-305.

Rothrauff TC, Cooney TM и An JS. 2009. Вспомнил стили воспитания и корректировку в среднем и позднем взрослом возрасте. J Gerontol B Psychol Sci Soc Sci. 64(1):137-46.

Шмиттманн В.Д., Виссер И. и Раймакерс М.Э.Дж. 2006. Несколько режимов обучения при развитии производительности в задаче обучения категории на основе правил. Нейропсихология 44: 2079–2091.

Стейнберг Л. , Дорнбуш С.М. и Браун Б.Б. 1992. Этнические различия в достижениях подростков. Экологическая перспектива. Я психол. 47(6):723-9.

Стейнберг Л., Ламборн С.Д., Дорнбуш С.М. и Дарлинг Н. 1992. Влияние методов воспитания на достижения подростков: авторитетное воспитание, участие школы и поощрение к успеху. Детский Дев. 63(5):1266-81.

Стейнберг Л., Элмен Д.Д. и Маунт Н.С. 1989. Авторитетное воспитание, психосоциальная зрелость и успехи в учебе среди подростков. Детский Дев. 60(6):1424-36.

Стейнберг Л., Элман Дж. Д. и Маунтс М. С. 1989. Авторитетное воспитание, психосоциальная зрелость и успехи в учебе среди подростков. Развитие ребенка 60: 1424-1436.

Teuber Z, Tang X, Sielemann L, Otterpohl N, Wild E. 2021. Родительские профили, связанные с автономией, и их влияние на академическое и психологическое развитие подростков: продольный личностно-ориентированный анализ. J Молодежь Подросток. 2021 22 нояб. doi: 10.1007/s10964-021-01538-5.

Тринкнер Р., Кон Э. С., Ребеллон С.Дж. и Ван Ганди К. 2012. Не доверяйте никому старше 30 лет: легитимность родителей как посредника между стилем воспитания и изменениями в преступном поведении с течением времени. Дж. Адолеск. 35(1):119-32.

Андервуд М.К., Берон К.Дж., Розен Л.Х. 2009. Непрерывность и изменение социальной и физической агрессии от среднего детства до раннего подросткового возраста. Агрессивное поведение. 35(5):357-75.

Уоллер Р., Хайд Л.В., Кламп К.Л., Берт С.А. 2018. Воспитание является экологическим предиктором черствости и безэмоциональности и агрессии: исследование различий монозиготных близнецов. J Am Acad Детская подростковая психиатрия. 57(12):955-963.

Wang L, Chen X, Chen H, Cui L, and Li M. 2006. Влияние и материнское воспитание как предикторы адаптивного и дезадаптивного поведения китайских детей. Международный журнал поведенческого развития. 30:158–166.

Вольфрадт Ю., Хемпель С. и Майлз Дж.Н.В. 2003. Воспринимаемые стили воспитания, деперсонализация, тревога и совладающее поведение у подростков.