Биографический метод исследования: БИОГРАФИЧЕСКИЙ МЕТОД • Большая российская энциклопедия

БИОГРАФИЧЕСКИЙ МЕТОД • Большая российская энциклопедия

БИОГРАФИ́ЧЕСКИЙ МЕ́ТОД, один из ме­то­дов гу­ма­ни­тар­ных на­ук, в ко­то­ром ис­точ­ни­ка­ми эм­пи­рич. дан­ных слу­жат лич­ные до­ку­мен­ты (днев­ни­ки, пись­ма, ав­то­био­гра­фии, ме­муа­ры), а так­же спец. био­гра­фич. (нар­ра­тив­ные) ин­тер­вью. В ка­ж­дой на­уке Б. м. име­ет свою спе­ци­фи­ку.

В со­цио­ло­гии Б. м. яв­ля­ет­ся ме­тодом изу­че­ния со­ци­аль­ной ре­аль­но­сти на ос­но­ве обоб­ще­ния ма­те­риа­лов об ин­ди­ви­ду­аль­ных судь­бах лю­дей, один из осн. ме­то­дов в т. н. ка­че­ст­вен­ной (по­ни­маю­щей, ин­тер­пре­та­тив­ной) со­цио­ло­гии. Раз­вёр­ну­тое обос­но­ва­ние Б. м. пред­ло­жил В. Диль­тей, от­ме­тив­ший, что че­ло­век – это не толь­ко не­по­вто­ри­мая ин­ди­ви­ду­аль­ность, но и но­си­тель об­раза ок­ру­жаю­ще­го ми­ра. В этом смыс­ле био­гра­фии отд. ин­ди­ви­дов ре­пре­зен­та­тив­ны, т. е. в них на­ли­че­ст­ву­ют со­ци­аль­но ти­пич­ные ха­рак­те­ри­сти­ки стра­ны, вре­ме­ни, на­ро­да, со­ци­аль­но­го слоя, воз­раст­ной груп­пы и т.

 п. В зап. со­цио­ло­гии ста­нов­ле­ние Б. м. свя­за­но с клас­сич. ис­сле­до­ва­ни­ем У. То­ма­са и Ф. Зна­нец­ко­го «Поль­ский кре­сть­я­нин в Ев­ро­пе и Аме­ри­ке» (1918–20), в ко­то­ром изу­ча­лись про­цес­сы взаи­мо­дей­ст­вия суб­куль­ту­ры поль­ских эмиг­ран­тов и амер. об­раза жиз­ни. Зна­нец­кий раз­ра­бо­тал ме­то­до­ло­гию ана­ли­за био­гра­фий.

Б. м. по­лу­чил раз­ви­тие в США, Гер­ма­нии и Поль­ше в 1920–30-х гг. при изу­че­нии суб­куль­тур мар­ги­наль­ных, де­ви­ант­ных за­кры­тых групп: без­ра­бот­ных, не­фор­маль­ных мо­ло­дёж­ных объ­е­ди­не­ний, экс­тре­ми­ст­ских об­ществ, дви­же­ний. В 1940–60-х гг. ин­те­рес к Б. м. за­мет­но сни­зил­ся, по­сколь­ку счи­та­лось, что субъ­ек­тив­ный фак­тор, при­сут­ст­вую­щий в био­гра­фич. по­ве­ст­во­ва­ни­ях, сни­жа­ет уро­вень дос­то­вер­но­сти по­лу­чае­мых дан­ных. С 1970-х гг. ис­поль­зо­ва­ние Б. м. за­мет­но ак­ти­ви­зи­ро­ва­лось в свя­зи с изу­че­ни­ем но­вых со­ци­аль­ных дви­же­ний (эко­ло­гич., мо­ло­дёж­ных, жен­ских).

По­зна­ва­тель­ные воз­мож­но­сти Б. м. рас­ши­ри­лись за счёт гер­ме­нев­ти­ки (Х. Га­да­мер), эт­но­ме­то­до­ло­гии (Х. Гар­фин­кел), фе­но­ме­но­ло­гии, со­цио­ло­гии по­все­днев­но­сти (А. Шюц, Ф. Шют­це, П. Бер­гер, Т. Лук­ман).

В Рос­сии к Б. м. об­ра­ща­лись зем­ские ста­ти­сти­ки в свя­зи с изу­че­ни­ем со­ци­аль­ных по­след­ст­вий от­ме­ны кре­по­ст­но­го пра­ва (про­ект В. Н. Те­ни­ше­ва, 1897). Л. Н. Тол­стой ис­поль­зо­вал био­гра­фии ча­ст­ных лиц при изу­че­нии сель­ской и го­род­ской бед­но­сти. Яр­кий при­мер «уст­ной ис­то­рии» – ра­бо­та рус. пи­са­тель­ницы С. З. Фе­дор­чен­ко «На­род на вой­не» (отд. час­ти выш­ли со­от­вет­ст­вен­но в 1917, 1925 и 1983). В ра­бо­тах пси­хо­ло­га Н. А. Рыб­ни­ко­ва 1920–30-х гг., по­свя­щён­ных изу­че­нию био­гра­фии, от­ме­ча­лось на­ли­чие в них цен­ной ин­фор­ма­ции и о по­ло­же­нии разл. со­ци­аль­ных групп. По­сле дли­тель­но­го пе­ре­ры­ва ин­те­рес к Б. м. стал воз­рож­дать­ся в рос. со­цио­ло­гии в сер. 1990-х гг.

Био­гра­фич. ин­тер­вью от­но­сит­ся к груп­пе не­фор­ма­ли­зо­ван­ных (сво­бод­ных, «мяг­ких») ме­то­дов: рес­пон­дент рас­ска­зы­ва­ет о сво­ей жиз­ни в сво­бод­ной фор­ме, са­мо­стоя­тель­но оп­ре­де­ляя объ­ём по­ве­ст­во­ва­ния, сте­пень его под­роб­но­сти, со­бы­тия, о ко­то­рых сто­ит упо­мя­нуть, стиль по­ве­ст­во­ва­ния (эмо­цио­наль­ный или су­хой, серь­ёз­ный или иро­ни­че­ский и т. д.).

Б. м. да­ёт воз­мож­ность ис­сле­до­вать мик­ро­уро­вень со­ци­аль­ных про­цес­сов и яв­ле­ний, по­нять, как фор­ми­ру­ет­ся жиз­нен­ная стра­те­гия отд. гра­ж­дан (со­ци­аль­ных ак­то­ров) во взаи­мо­дей­ст­вии с об­ще­ст­вом. Срав­не­ние био­гра­фич. нар­ра­ти­вов (по­ве­ст­во­ва­ний) об­на­ру­жи­ва­ет ти­пич­ные со­ци­аль­но одоб­ряе­мые или от­кло­няю­щие­ся (де­ви­ант­ные) жиз­нен­ные стра­те­гии и прак­ти­ки. В со­цио­ло­гии пе­ре­ход от ана­ли­за ин­ди­ви­ду­аль­ных био­гра­фич. нар­ра­ти­вов к обоб­щён­ным пред­став­ле­ни­ям об изу­чае­мых со­ци­аль­ных фе­но­ме­нах обес­пе­чи­ва­ет­ся ме­то­до­ло­ги­ей изу­че­ния отд.

слу­чая (case study).

В пси­хо­ло­гии, пе­да­го­ги­ке, ме­ди­ци­не Б. м. на­прав­лен на изу­че­ние и опи­са­ние од­ной че­ло­ве­че­ской жиз­ни, вклю­чая мир пред­став­ле­ний и пе­ре­жи­ва­ний кон­крет­ной лич­но­сти (в этом ва­ри­ан­те Б. м. ино­гда на­зы­ва­ют ав­то­био­гра­фи­че­ским). В этой сфе­ре с по­мо­щью Б. м. изу­ча­ет­ся со­от­но­ше­ние ус­ло­вий внеш­ней де­тер­ми­на­ции и са­мо­де­тер­ми­на­ции в ис­то­рии отд. че­ло­ве­ка и его лич­но­ст­ных из­ме­не­ний. Пу­тём ис­сле­до­ва­ния био­гра­фич. по­ве­ст­во­ва­ний о се­бе (од­но­крат­ных или лон­ги­тюд­ных, те­ма­ти­че­ски ог­ра­ни­чен­ных или ка­саю­щих­ся жиз­ни в це­лом) ана­ли­зи­ру­ют­ся опыт лич­но­сти, сме­на его ин­тер­пре­та­ций и оце­нок, со­дер­жа­ния цен­но­ст­но-смы­сло­вой и мо­ти­ва­ци­он­ной сфер, ди­на­ми­ка

«Я-кон­цеп­ции», внут­рен­няя ло­ги­ка жиз­нен­ных це­лей и стра­те­гий по­ве­де­ния, а так­же ис­то­рия «кон­ст­руи­ро­ва­ния» соб­ст­вен­ной лич­но­сти и судь­бы. Ре­аль­ное те­че­ние жиз­ни не то­ж­де­ст­вен­но рас­ска­зу субъ­ек­та, ди­аг­но­стич­ны­ми яв­ля­ют­ся: от­бор эпи­зо­дов; со­кры­тия, умол­ча­ния, при­вле­че­ние ком­мен­та­ри­ев; за­бы­ва­ние со­бы­тий и эта­пов жиз­ни, ис­ка­же­ние фак­тов и вре­ме­ни их осу­ще­ст­в­ле­ния; ре­ин­тер­пре­та­ции, по­ка­зы­ваю­щие, как на­стоя­щее пе­ре­оп­ре­де­ля­ет про­шлое. Б. м. пред­по­ла­га­ет ана­лиз со­дер­жа­тель­ных (со­став и ие­рар­хия жиз­нен­ных тем, ус­той­чи­вые сю­же­ты и сим­во­лы) и фор­маль­ных ха­рак­те­ри­стик (напр., сти­ле­вые осо­бен­но­сти). Для ус­та­нов­ле­ния ис­тин­но­сти по­лу­чае­мых дан­ных раз­ра­бо­та­ны про­це­ду­ры ве­ри­фи­ка­ции: струк­ту­ри­ро­ва­ние те­ма­ти­ки ин­тер­вью, кон­тент-ана­лиз тек­стов, при­вле­че­ние до­пол­нит. ис­точ­ни­ков ин­фор­ма­ции (до­ку­мен­тов, оче­вид­цев, экс­пер­тов и др.).

В ли­те­ра­ту­ро­ве­де­нии Б. м. – спо­соб ис­сле­до­ва­ния, при ко­то­ром био­гра­фия и лич­ность пи­са­те­ля рас­смат­ри­ва­ют­ся как оп­ре­де­ляю­щие мо­мен­ты его твор­че­ст­ва. Б. м. был под­го­тов­лен эс­те­ти­кой ро­ман­тиз­ма с её вос­при­яти­ем жиз­ни и по­эзии как еди­но­го це­ло­го, а так­же гер­ме­нев­ти­кой Ф. Шлей­ер­махе­ра, по­ла­гав­ше­го не­об­хо­ди­мым изу­чать фак­ты внеш­ней и внут­рен­ней жиз­ни пи­са­те­ля для луч­ше­го по­ни­ма­ния его про­из­ве­де­ний. Ос­но­ва­те­лем Б. м. счи­та­ет­ся Ш.  О. Сент-Бёв, для ко­то­ро­го изу­че­ние на­след­ст­вен­но­сти, лит. и по­ли­тич. ок­ру­же­ния пи­са­те­ля бы­ло не­пре­мен­ным ус­ло­ви­ем по­сти­же­ния его твор­че­ст­ва. Б. м. на­шёл при­ме­не­ние в тео­рии и прак­ти­ке

куль­тур­но-ис­то­ри­че­ской шко­лы (Г. Лан­сон, И. А. Тэн), по­вли­ял на ста­нов­ле­ние «ис­то­ри­ко-пси­хо­ло­ги­че­ско­го» ме­то­да Г. Бран­де­са, на «им­прес­сио­ни­сти­че­скую» кри­ти­ку ру­бе­жа 19–20 вв., за­ня­тую по­ис­ком от­ра­же­ния в тек­сте «со­кро­вен­но­го Я» пи­са­те­ля. С Б. м. свя­за­но ста­нов­ле­ние лит. порт­ре­та как осо­бо­го жан­ра ли­те­ра­ту­ро­ве­де­ния («Ста­рин­ные порт­ре­ты» Н. А. Кот­ля­рев­ско­го, 1907; «Си­лу­эты рус­ских пи­са­те­лей» Ю. И. Ай­хен­валь­да, вып. 1–3, 1906–10, и др.).

Биография как социокультурное измерение истории

2011/4(6) Содержание Теоретическая культурология Румянцев О.К. Кондаков И. В. Ойттинен В. Кириллова Н.Б. Историческая культурология Иконникова С.Н. Злотникова Т.С. Прикладная культурология Григорьев А. А. Рылёва А.Н. Зеленцова Е. В. Мельвиль Е. Х. Гуманитарные исследования Луков Вал. А. Луков Вл. А. Малая культурологическая энциклопедия Закс Л.А. Рецензии Поляков Т.П. Научная жизнь

УДК 929:008(091) Иконникова С.Н. Биография как социокультурное измерение истории Аннотация. Характеризуются основные особенности биографических исследований, их значение, преимущества и ограничения использования жанра биографии для исторического познания. Биографический метод рассматривается применительно к различным видам исследований как позволяющий рассматривать множественность вариантов реализации исторических событий и различное отношение к ним. Приводится типология исторических биографий. Ключевые слова: биографический метод, биографический жанр, историческая персонология  Биографические исследования имеют давнюю историю и сложную судьбу. Были времена, когда история сводилась к деятельности монархов или полководцев, оказавших особое влияние на ход событий. Затем эта позиция подверглась критике, и внимание историков переместилось на возвышение роли народных масс. Вполне очевидно, что необходимо избежать подобных крайних позиций, ибо каждая отличается односторонностью и искажает реальность. В исследовании истории культуры достижения и открытия неразрывно связаны с талантом, гением, деятельностью выдающихся личностей. Именно поэтому в культурологии складывается новое направление, которое получи ло название «исторической персонологии» [1]. Биографический метод широко используется в гуманитарных науках: в литературоведении, искусствознании биографии деятелей культуры всегда освещались достаточно подробно, в истории известны жизнеописания великих личностей и создание целого направления «истории в лицах». В психологических исследованиях, особенно в психоанализе, использовалось понятие «персональной истории», связанное с автобиографическим восприятием и описанием жизненных событий. В социологии широко применяется биографический метод для описания индивидуальных историй жизненного пути, интереса к профессии отношений с властью и профессиональным сообществом, различий в социальном статусе, занятиях, образе жизни и ролевых позициях. Социальная антропология рассматривает возможности биографических исследований для описания семейно-брачных отношений, структур родства, этнического самосознания взаимоотношений между поколениями. В современной науке все более активно используется включение в контекст истории индивидуальной биографии как особого измерения социально-культурных процессов. Биографии, как истории людей, являющихся свидетелями и участниками реальных исторических событий, отражают сценарий и драматизм жизненного пути, возможности альтернативного исторического развития. Именно в биографиях раскрывается сложность принятия волевых решений, обоснование целей и мотивов, поиск средств их реализации, комплекс надежд и разочарований. Биография личности создает вокруг себя своеобразное «гравитационное поле» человеческих поступков, эмоциональных переживаний. В фокусе биографических исследований оказывается духовный мир человека, намерения и поиски, трудности и препятствия, конформизм и новаторство, признание и провалы. В последние годы возникла мода на весь комплекс биографического жанра. Публикуются различные варианты биографий знаменитых людей, мемуары, переписка, дневники. «Желтая пресса» для описания жизни знаменитостей нередко использует недостоверные сведения, сплетни, анекдоты, искажающие реальный облик человека. Все это лишь подчеркивает ответственность исследователя биографии, необходимость всестороннего анализа жизни личности, причем это не избавляет от описания драматических событий, поисков, сомнений, противоречий, случайностей, изменяющих плавный и последовательный ход жизни. Это можно назвать «биографической герменевтикой», раскрывающей возможности понимания, интерпретации жизненного пути личности в контексте истории и культуры. Биографический жанр получает новый импульс создания персональной истории, в которой воспроизводится диалог между особенностями духовного мира личности, другими людьми и культурами. Успешность диалога становится показателем взаимопонимания людей. Следует отметить, что этот подход ориентирован на применение социологических, антропологических и культурологических моделей сетевого анализа межличностных взаимодействий. Этот метод опирается на сетевую концепцию социальной структуры, когда поведение человека определяется плотностью и интенсивным характером человеческих контактов. Биография отражает и закрепляет конфигурации социальных связей на определенном этапе жизненного пути. Содержание родственных, соседских, дружеских, профессиональных и иных связей создают отчетливый рисунок взаимовлияний, роли авторитетного руководства, возникновения предпочтений и вкусов, мнений и ценностных ориентаций в жизни личности. Сетевой метод позволяет более полно реконструировать биографию личности. Весьма сложной и дискуссионной проблемой является использование биографии как источника и средства исторического познания. Действительно, насколько правомерно экстраполировать субъективный опыт и переживания отдельной, даже знаменитой, авторитетной личности на объективный ход исторических событий? Как связаны между собой частная жизнь человека и общественная атмосфера эпохи? Не менее интересно выяснить, как соотносятся между собой массовые стереотипы и реальные действия личности, насколько сильны и устойчивы внешние факторы и внутренние импульсы человека, как возникает ситуация несогласия, расхождения между общим и индивидуальным настроением и поведением. Важно понять, исходя из индивидуального опыта, мотивацию творческой самореализации, свободу выбора инновации, которые формируют новые направления в политике, образовании, науке, искусстве, технике и определяют неизбежность перемен. Эти вопросы важны для определения методологической стратегии использования биографического метода в культурологических и исторических исследованиях. Реконструкция жизненного пути личности позволяет воспроизвести социальный и психологический контекст возникновения и распространения достижений культуры. Французский философ и социолог Пьер Бурдье отмечал, что аналитик воссоздает историческое событие, пробираясь сквозь «паутину» тысячи бесконечно малых происшествий, не имеющих прямого отношения к тому, чему они все же способствовали. Поэтому аналитик должен знать и помнить, что «самые глобальные тенденции проявляются на основе специфического и случайного, в связи с приключениями, встречами, связями и отношениями, казалось бы, неожиданными, которые очерчивают особенности биографии» [2]. Эту же мысль развивает известный психолог С. Московичи, акцентируя внимание исследователей на жизненных переживаниях современников исторических событий «с их верованиями и сердечной раной, нанесенной им эфемерностью бытия, ибо ничто не заживает, не превращается в надолго затвердевшую субстанцию» [3]. Взаимодействие личности и социума предполагает определенную последовательность методологических и эмпирических процедур, основанных на реконструкции жизненного опыта и особенностей индивидуального восприятия реальных событий, выяснение психологической и культурной предрасположенности отношения к реальности, роли практической интуиции и эмоционального настроя, возможности альтернативных решений и предвидения их последствий. Выяснение многочисленных вариантов реализации исторических событий и отношения к ним человека позволяют более полно представить роль биографии как социокультурного измерения исторического процесса. Специфика исторической персонологии в отличие от гражданской или глобальной истории заключается в том, что в центре внимания исследователя находится конкретная личность, кристаллизующая вокруг себя социальные, экономические, политические, этнические, художественные особенности реальной жизни. Биография человека содержит некий «эффект реальности», в отличие от общих, хотя тоже весьма конкретных сведений об эпохе и ее документов (статистических, социологических, этнографических, политических и иных). Однако для биографа существует иная опасность. Она связана с идеологическими позициями исследователя, когда на оценку жизненного пути и творчества личности оказывают влияние стереотипы общественного мнения, распространенные представления о достоинствах и пороках. Биографический жанр иногда называют «нарративной», то есть рассказывающей, повествующей, житийной историей, в отличие от социологической, структуралистской, институциональной истории. Рассказ о жизни человека всегда основан не столько на последовательном описании событий, сколько на интерпретации, объяснении и понимании истории личности. Но именно поэтому любая интерпретация содержит опасность преувеличения роли тех или иных событий, влияния отдельных лиц на судьбу человека. Кроме того, существует риск рассмотрения эволюции жизни сквозь призму альтернативных возможностей («что было бы, если бы»), с учетом роли случайностей, ведущих к внезапным переменам и решениям. Человек в течение своей жизни многократно стоит перед выбором, оказывающим необратимое воздействие на последующие этапы его пути. О некоторых решениях он вспоминает с благодарностью, о других – с сожалением, но ни одно из них не оставляет его равнодушным, безразличным. Биографу всегда интересно найти тот внутренний импульс, особый нерв, который способствовал созданию достижений в науке, политике, искусстве. В работе исследователя возникают вопросы о противоречиях натуры человека и их преодолении, о поворотах судьбы и внезапных переменах. Человек не может быть «запрограммирован» на тот контекст жизни, который определит в будущем его вклад в культуру. Даже устремленность к цели, страстная увлеченность не могут быть гарантом известности, не избавляют жизнь от сомнений, столкновений, сожалений, противоречий. Здесь всегда действует немало дополнительных обстоятельств. Человек не может существовать иначе, чем в переплетении многообразных социальных связей ближнего и дальнего окружения. Любой рассказ о жизни всегда остается неполным, субъективным и односторонним. Данное обстоятельство привело скептиков к тому, чтобы назвать этот жанр «биографической иллюзией», историческим вымыслом, лишь отдаленно напоминающим реальную историю жизни конкретной личности. Столь категоричное суждение не должно запрещать или «ставить крест» на биографических исследованиях, но лишь доказывает возможность разных интерпретаций истории жизни.   Итальянский историк Джованни Леви предложил типологию исторических биографий [4]. Первый тип назван «модальная биография»: на основании многочисленных биографических исследований типичных представителей различных социальных групп выявляются наиболее распространенные формы поведения, оценки событий. В этом случае биографические данные используются в статистических целях, и полученная версия является анонимной историей, лишенной личной конкретности. К исторической персонологии модальную биографию можно отнести условно. Этот тип исследований чаще всего используется в социологии, социальной антропологии.   Второй тип назван «контекстуальная биография». В нем основное значение имеют атмосфера и исторические события конкретной общественной эпохи, в которой реализует себя личность. Жизнь человека является своеобразной иллюстрацией культурно-исторического контекста. Общественные условия предопределяют жизненный путь личности. Поэтому задача биографа – реконструировать социальный контекст и вписать в него особенности сознания, поведения, творческие достижения личности. Задачей биографа является сохранение равновесия между спецификой частной судьбы и совокупностью общественных условий. Этот тип исследований используется в социологических, историко-антропологических исследованиях.   Третий тип характеризует жизнь личности на грани нормы и даже нарушения распространенных форм поведения. Биографический метод выявляет скрытые причины девиантного поведения, выявляет судьбы людей преступивших закон или расположенных к правонарушениям. Описание истории жизни позволяет найти исходную точку, «момент судьбы», который изменил обычное течение жизни. «Пограничные ситуации» в биографиях дают материал для понимания скрытых причин отклоняющегося от нормы поведения. Этот тип биографических исследований используется в криминалистике, социологии преступности, социальной антропологии.   Четвертый тип биографического жанра назван «герменевтическим», ориентирующим исследователя на понимание жизни личности, особенностей черт характера, мотивов поведения, намерений и замыслов, степени их реализации. Этот тип исследований характерен для культурологии, социальной психологии, философской и культурной антропологии. На первый план выдвигается духовный мир личности, отношение к другим людям, подчеркивается роль диалога, коммуникаций между людьми и культурами. Особое внимание уделяется свободе выбора, самостоятельности принятия решений, выявлению индивидуальных стратегий и практик, которые являются внутренней причиной, происходящих в обществе перемен. Если в предшествующих вариантах биографических описаний, личность лишь достаточно пассивно отражала общественные условия, была своеобразным зеркалом, то теперь роли меняются. Личность обладает способностью вносить перемены, менять ход истории, создавать беспрецедентные, ранее неизвестные произведения, совершать открытия. Именно в этом проявляется роль личности в истории культуры. Биографии представляют портретную галерею эпохи, своеобразное культурное пространство, в котором действуют, размышляют, дружат, ссорятся, а главное – создают художественные, научные, политические труды и произведения деятели культуры. Биографический жанр предоставляет особую «оптику» для описания многих обстоятельств жизни, то в максимальном приближении к повседневному бытию, раскрывая драмы и коллизии личной жизни, трудности и переживания, радости и обиды, то рассматривая гениальность творца в общей картине исторического пейзажа.   Предложенная Дж. Леви типология не является единственной. Модели биографий были разработаны А. Л. Валевским. В них представлены хронологическая, профессиональная, интеллектуальная, психологическая, социокультурная модель биографических исследований. Персональная история использует в качестве источников автобиографии, письма, дневники, воспоминания, фотографии, электронные записи, интервью и другие прямые и косвенные свидетельства истории жизни. На этой основе создается визуальный образ, психологический и художественный портрет личности. «Индивидуальное прошлое» обретает конкретные черты биографии, становится историческим источником познания. История одной жизни приобретает значение структурного измерения всей общественной системы путем «восхождения» к индивиду. Микроистория отдельной личности на любом этапе истории становится источником построения макроистории всего социума. В этом заключается значение биографии как средства исторического познания. События национального масштаба разворачиваются на авансцене истории, представляя собой лишь верхушку айсберга, в основании которого множество индивидуальных судеб, оптимистических надежд и драматических переживаний, легких и трудных решений, волевых поступков и обманутых ожиданий. Немалую роль играют интуитивные предчувствия возможных перемен, возникающих в интеллектуальном и эмоциональном мире личности. Индивидуальные биографии обретают поистине эпохальный смысл культурологического измерения исторического познания культуры.   Намечая стратегию исторической персонологии, необходимо выделить конструктивные элементы биографических исследований. Они базируются на реконструкции жизненного опыта личности на основе сочетания социокультурной традиции и индивидуального восприятия событий; выяснения социально-психологической и культурной предрасположенности к определенному образу действий; практической интуиции и мотивов принятия решений, отличных или совпадающих с групповыми действиями; описание эмоциональных настроений; позитивных и негативных реакций на исторические события; анализ реального вклада личности в создание ценностей науки, политики, искусства, изменение стереотипов повседневной жизни. Личные биографии являются основой исторического процесса и свидетельствуют о социальном значении индивидуальности.   В современной российской социально-гуманитарной мысли сформировался огромный пласт научной литературы достаточно широкого диапазона, имеющий непосредственное отношение к жанру биографического исследования. Многие ведущие издания, такие как «Журнал социологии и социальной антропологии», «Личность. Культура. Общество», «Социологические исследования», «Телескоп» и др., постоянно публикуют развернутые интервью с учеными, освещающие их путь в профессию, отношение к состоянию науки, круг актуальных проблем и возможные пути их решения. Это дает возможность почувствовать особенности индивидуальной жизненной позиции, неуловимые черты индивидуального облика и языка общения. Анализ подобных публикаций еще ждет своих исследователей.   ПРИМЕЧАНИЯ   [1] Иконникова С. Н. История культурологических теорий. СПб., 2005. С. 80.    [2] Бурдье П. Начала. М., 1994. С. 137. [3] Московичи С. Машина, творящая богов. М., 1998. С. 362. [4] См.: Репина Л. П. «Персональная история»: биография как средство исторического познания // Размышления о казусах. М., 1998. С. 78.     © Иконникова С. Н., 2011   Статья поступила в редакцию 16 июня 2011 г.   Иконникова Светлана Николаевна, доктор философских наук, профессор, заведующая кафедрой теории и истории культуры Санкт-Петербургского государственного университета культуры и искусств (Санкт-Петербург),

Издатель  Российский НИИ культурного и природного наследия им. Д.С.Лихачева Учредитель Российский институт культурологии.  C 2014 г. – Российский НИИ культурного и природного наследия им. Д.С.Лихачева Свидетельство о регистрации средства массовой информации Эл. № ФС77-59205 от 3 сентября 2014 г.   Периодичность  4 номера в год Издается только в электронном виде Регистрация ЭНИ № 0421200152 Наш баннер: Наши партнеры:

Биографический метод в изучении постсоциалистических обществ

Биографический метод в изучении постсоциалистических обществ. Материалы международного семинара (Санкт-Петербург, 14—17 ноября 1996) / Под ред. Воронкова В., Здравомысловой Е. СПб.: ЦНСИ, 1997. Труды. Вып. 5.

От редакции ot redakzii

Раздел 1. МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ БИОГРАФИЧЕСКОГО МЕТОДА

Й.П.Руус. Контекст, аутентичность, референциальность, рефлексивность: назад к основам автобиографии Roos

Даниэль Берто. Полезность рассказов о жизни для реалистичной и значимой социологии Berto

Валерий Голофаст. Три слоя биографического повествования Golofast

Пентти Страниус. Проблема «говорящих голов» и русская интеллигенция Stranius

Раздел 2. КОММУНИСТИЧЕСКИЙ РЕЖИМ: ДИССИДЕНТЫ И ОСВЕДОМИТЕЛИ

Барбара Миллер. «Я никогда ни на кого не доносил»: стратегии самооправдания осведомителей Штази Miller

Илона Кристл. Как стать диссидентом Kristel

Софья Чуйкина. Границы и повседневная жизнь диссидентской среды Chuikina

Раздел 3. СТРАТЕГИИ и КОНТЕКСТЫ ПОСТСОЦИАЛИСТИЧЕСКИХ ОБЩЕСТВ

Елена Мещеркина. Биографическая реконструкция: образовательные и профессиональные стратегии адаптации в рыночной экономике Mecsherkina

Олаф Струк-Меббек. Траектории стратегий совладания с ситуацией в постсоциалистическом обществе Struk-Mebbek

Марута Пранка. Дом как объект социологического исследования: жильцы многоквартирного дома (исследование случая) Pranka

Михаил Рожанский. Память города без прошлого Rozhanskii

Раздел 4. ЭТНИЧНОСТЬ И МИГРАЦИИ

Розвита Брекнер. Изменение значения миграции в жизни восточно-европейских мигрантов, прибывших на «запад» до 1989 года Brekner

Ольга Бредникова. «Семейная» и «коллективная» память (способы конструирования этнической идентичности) Brednikova

Виктор Воронков, Елена Чикадзе. Ленинградские евреи: этничность и контекст Voronkov_Chikadze

Раздел 5. ЖИЗНЕННЫЙ ЦИКЛ, ОБРАЗОВАНИЕ И ВОСПИТАНИЕ

Джон Джексон. Ссылка в жизни польской интеллигенции Jeckson

Робин Хамфри. Эпифании и социальные карьеры: влияние решающих моментов жизни на биографию Hamfri

Дебора Калекин-Фишман. Биографии учителей и история государства Kalekin-Fishman

Томми Хойккала. Алеша и Таппио: сравнение двух случаев отцовства Hoikkala

Раздел 6. СЕКСУАЛЬНОСТЬ В БИОГРАФИЯХ

Анна Роткирх. Сексуальные биографии женщин двух поколений. Первая попытка сравнения России и Финляндии Rotkirh

Татьяна Бараулина, Андрей Ханжин. Конструирование мужской сексуальности через презентацию биографического опыта в интервью Baraulina_Hanzhin

Катерина Герасимова. Вербализация сексуальности: разговоры о сексе с партнерами Gerasimova

 

БИОГРАФИЧЕСКИЙ МЕТОД ИЗУЧЕНИЯ ХУДОЖЕСТВЕННО ОДАРЕННЫХ ДЕТЕЙ В ПРОЦЕССЕ ТВОРЧЕСКОГО РАЗВИТИЯ

Результаты получены в рамках выполнения государственного задания Минобрнауки России (Номер для публикаций: 27.7384.2017/8.9)

 

Целью статьи является определение условий формирования художника на примере особенностей творческого развития мотивированных к изобразительной деятельности детей, начиная с дошкольного возраста до профессионального самоопределения.

С начала ХХ века биографический метод  приобрел распространение в разных областях знания: в психологии,  педагогике, социологии, ранее он широко применялся в истории, в искусствознании, филологии и других областях гуманитарных наук. В истории искусства его родоначальником является Джорджо Вазари, еще в ХVI в. создавший «Жизнеописания наиболее знаменитых живописцев, ваятелей и зодчих»  [14]. Применение биографического метода основывается на трудах искусствоведов Лионелло Вентури [3, 4], Джона Ревалда [8, 9], И.Э. Грабаря [5]. В работах психологов и педагогов Рыбникова Н.А. [10, 11], Бакушинского А.В. [2],  Ананьева Б.Г. [1], Хуторской Л.Н. [13] и их последователей биографический метод применялся для изучения развития личности в процессе социализации. Лабунская Г.В. [6, 7] в 1930-1960-е гг. использовала биографический метод  при изучении постоянных участников конкурсов детского рисунка, учеников изостудий в домах пионеров и художественного творчества детей на всем пространстве Советского Союза. В результате ею были определены личностные качества, общие для одаренных подростков: неординарное восприятие действительности, способность самостоятельно формировать замысел произведения, проявлять творческое воображение при его реализации, волевые качества необходимые для адекватного воплощения замысла. Предполагаю, что применение биографического метода, предметом которого является жизненный путь мотивированного к изобразительной деятельности человека от детства до профессионального самоопределения, даст возможность выявить индивидуальные особенности художественного развития одаренных детей и, в результате сравнения разных судеб, определить условия формирования успешного художника.

В 1930-е годы Г.В. Лабунской была сформирована подборка рисунков, насчитывающая 386 ед. хр. (папка № 86 Международной коллекции детского рисунка ФГБНУ «ИХОиК РАО») 18 мотивированных к изобразительной деятельности детей, отражающая художественное развитие каждого на протяжении 3-х – 5-ти лет. В результате изучения дальнейшего творческого пути удалось выяснить, что художниками стало 10 детей, получивших профессиональное образование и признание художественной общественности: Анатолий  Левитин, Алексей Ткачев, Ярослав Манухин, Генри Самсонов, Геннадий Ушаков, Юрий Малышкин, Никита Фаворский,  Гедда и Агда Шор,  Сергей Шильников, Владимир Васильковский, Владимир Булаковский.

Руководствуясь задачей получения достоверных результатов, нами были определены авторы, чьи подборки рисунков отражают художественное развитие на протяжении нескольких лет, имеются  сопровождающие документы, объясняющие особенности развития в детстве и дальнейший творческий путь. Исходя из этого, для исследования было выбрано четыре автора: Агда Шор (1924-2005 гг.), Ярослав (Слава) Манухин (1925 г.р.), Анатолий Левитин (1922 г.р.), Никита Фаворский (1915-1941). Путь развития был выяснен на основе свидетельств очевидцев, в частности Г.В. Лабунской в Инструкции для работы с учителями и с детьми на выставке 1934 г., хранящейся в коллекции, статей Н.П. Сакулиной [12] и Г.В. Лабунской [6] в книге 1935 г. «Искусство детей». Произведения профессионального этапа состоявшихся художников находятся в музеях, частных коллекциях, опубликованы в монографиях и статьях. Комплексное изучение рисунков и документальных свидетельств позволило реконструировать путь художественного развития каждого.

Приводим результаты реконструкции творческого пути названных художников с детства до профессионального самоопределения, полученные в результате применения биографического метода.

Агда Шор (1924-2005 гг.). Детские рисунки  Агды Шор, творчество которой представлено в Международной коллекции периодом от 5-ти до 10-ти лет, отличаются с первых опытов композиционной целостностью, выразительной передачей движения в многофигурных композициях, выполненных на листочках разного размера и формата. Ее рисунки отражают повседневную жизнь девочки во множестве бытовых подробностей. Их отличает сюжетность, свидетельствующая о наблюдательности ребенка, чувство пропорциональных соотношений при изображении человеческих фигур и животных, смелость линейного рисунка. Многие рисунки оригинальны точкой зрения на действительность. Так в пять лет Агда смело изображает фигуру девочки с флажком со спины,  в выразительном ракурсе рисует купающуюся обнаженную сестру. Колорит рисунков с раннего детства достоверно передает состояние времени дня. Как свидетельствуют  сохранившиеся в коллекции описания Г.В. Лабунской творческого процесса ребенка, девочка работала по памяти, убедительно передавая «движения человеческих фигур в самых разнообразных  положениях (игра в лошадки, футбол, купанье)», умело передавала свет («у костра», «купанье» – закат солнца). Изображение природы отличает «разнообразие форм изображения при передаче деревьев». «Сделаны они были то карандашом, то прямо кистью, иногда чернилами» [6, 91].  Изучение подборки работ за 5 лет свидетельствует об успешном развитии девочки в рамках особенностей названных индивидуальных качеств. Как одаренному ребенку, Агде Шор было рекомендовано поступление в Московскую среднюю художественную школу, открывшуюся в 1939 году. После получения специального художественного образования, Агда Шор явно утратила качества, так ярко проявившиеся в детстве. Она работала в графике и живописи. Судя по сохранившимся живописным произведениям, предпочитала жанр натюрморта. Художественный стиль можно характеризовать как импрессионистический.

На вопрос, что способствовало творческому развитию ребенка в возрасте от 5-ти до 10-ти лет, почему принятая в Советском Союзе академическая система художественного образования, ориентированная на подготовку художников социалистического реализма, стала препятствием для раскрытия индивидуального мировосприятия Агды Шор в профессиональном искусстве, ответ находим в биографии художницы. В детстве развитию ребенка способствовала среда – атмосфера творчества, царившая в семье.  Отец Александр Германович Шор (1976-1949 гг.) – пианист и педагог, основавший  частную консерваторию, известную как «Курсы музыки, оперы, драмы и хореографии А.Г. Шора» (со временем были добавлены классы живописи, скульптуры и музыкальной киноиллюстрации). Классы живописи вел известный живописец И.И. Машков, у которого училась будущая жена А. Шора Маргарита Ильинична Симонович (1903-1977 гг.), получившая известность как поэт, детский писатель и переводчик под псевдонимом Ивенсен. В воспитании своих детей (Агды и Гедды Шор) они придерживались идей свободного развития личности при создании условий для проявления творческих задатков. Изучение рисунков Агды Шор раскрывает эти условия. Девочка в подробностях изображает жизнь семьи. В комнатах – рояль, картины. Семью объединяют совместные занятия – вечерние чтения книг за общим столом, прогулки, летом – игры, путешествия. Можно предполагать, что система академического образования, а затем условия художественной жизни страны подавили индивидуальность художницы.

Анатолий Левитин (1922 г.р.).  Творчество Анатолия Левитина, представленное в коллекции от 7-ти до 14-ти лет, отличает с детства любовь к технике – стратостатам, самолетам, паровозам, стремление с технической точностью прорабатывать каждое изображение. Постепенно в мальчике развиваются колористическое видение, умение выбрать формат листа, соответствующий замыслу, разнообразные сюжеты. В отличие от Агды Шор (погруженной в жизнь семьи), Толя Левитин – общественно активная личность. Г.В. Лабунская, наблюдавшая Толю Левитина с 7-ми лет, обратила внимание на следующие стороны его темперамента и характера, важные для самоопределения в жизни: «Толя живой, общительный, энергичный мальчик, всеми признанный общественник и организатор в школе, крайне любознательный ко всему его окружающему, жадно вбирающий в себя впечатления различных внешних событий и явлений. Это прежде всего волевая, активная натура с очень широким диапазоном интересов, натура, которая носит в себе все характерные черты нашей подрастающей смены» [6, 91]. 

 Соответственно в усложняющийся с возрастом круг тем входят: прощание с В.И. Лениным, похороны С.М. Кирова, изображение райкома коммунистической партии на Пречистенке. Его мировосприятию абсолютно соответствует советская система художественного образования, которую он успешно осваивает  в 1936—1941 годах в Средней художественной школе при Всероссийской Академии художеств в Ленинграде. В годы Великой Отечественной войны А.П. Левитин воевал. После победы был принят на второй курс живописного факультета Ленинградского института живописи, скульптуры и архитектуры имени И. Е. Репина. В 1951 году окончил институт по мастерской академика Бориса Иогансона. Дипломная работа — картина «Обмен стахановским опытом».

В 1951 году был принят в члены Ленинградского Союза художников. Пишет портреты, жанровые и исторические картины, пейзажи. На протяжении многих лет возглавляет живописную мастерскую Красноярского государственного художественного института. Имеет звания Народного художника РСФСР, действительного члена Российской академии художеств, является вице-президентом Академии художеств. Его произведения находятся в собрании Государственного Русского музея, в музеях и частных собраниях в России, КНР, Японии, Франции и других странах.

Можно считать, что успешное профессиональное самоопределение А.П. Левитина было заложено в особенностях его видения мира и своего места в социалистическом обществе с самого раннего детства. Именно эти качества личности определили его успех в пространстве отечественного искусства.

Ярослав Манухин (1925 г.р.). В коллекции Института творчество Славы Манухина представлено рисунками от 3-х до 9-ти лет. Отличительными особенностями рисунков является выразительная декоративность, достигаемая цветными карандашами и тема  изображения – животный мир в его реальном и фантастическом разнообразии, а также основа – фотобумага. Образная выразительность достигается благодаря изображению в движении павлинов, верблюдов, слонов, жирафов, фантастических животных, уверенными линиями он передает сложные ракурсы и динамическое взаимодействие изображаемых персонажей. Г.В. Лабунская обращала внимание на очень существенный для наблюдательного ребенка момент «портретности» изображенных животных: «Изображен не вообще слон, а молодой слон, с большой убедительностью передана его молодость, добрость». По свидетельству Н.П. Сакулиной — первого исследователя творчества Славы Манухина в возрасте от 3-х до 9-ти лет, в три года мальчик рисовал иллюстрации к сказке о Бабе-Яге, изображал для себя драматическую сцену «Как дедушка стрижет Славе волосики», вырезал из бумаги и картона птиц и зверей. «В рисунках трехлетнего Славы вы узнаете петуха, цаплю, певчую птичку – характерная форма птицы передана с замечательной точностью, легкостью и быстротой» [12, 97]. В четыре-пять лет Слава стремился дать целостную композицию листа. Маленький ребенок работал под впечатлением наблюдения реальности: пятилетнему Славе отец подарил аквариум с рыбами. И в рисунках мальчика появляется серия рыб, легких, подвижных, ярких, плавающих среди водяных трав и раковин.

Успешное развитие Славы обеспечивали родители, создававшие творческую атмосферу, домашнюю библиотеку книг по искусству, детских книг, вместе с ребенком посещали зоопарк, занимались формированием кругозора. Регулярно приобретались цветные карандаши, акварельные краски. Изображение на фотобумаге объясняется тем, что отец Славы занимался фотографией. Детские рисунки оформлялись в паспарту, сохранялись в альбомах.  В отличие от Агды Шор, родители Славы Манухина художественного образования не имели. «Отец Славы начал свое образование мальчиком в нотном магазине. Получить художественное образование ему, также способному рисовальщику, не пришлось – не было средств. Общее образование было получено урывками, самоучкой. Вывели на работу ретушера-портретиста и художника-оформителя только личные способности, воля и горячий темперамент человека, влюбленного в искусство. Деревенской девочкой попала мать Славы в мастерскую портнихи, работала, училась урывками». Наблюдения Н.П. Сакулиной показали: «Способность к рисованию покоится у Славы на общем развитии: он легко постигает учебу, обладает хорошей памятью, музыкален, ритмичен, легко владеет письменной и устной речью» [12, 102].

В процессе получения систематического художественного образования индивидуальность мировосприятия  не была подавлена. Учился  в Московской художественной школе, затем в Московском художественном училище «Памяти 1905 года». С 1943 по 1945 проходил службу в рядах Красной армии. Окончил художественное училище с красным дипломом. В 1953 году окончил факультет живописи Московского государственного художественного института имени В.И. Сурикова. С 1953 года преподавал рисунок в выпускных классах МСХШ. Член Союза художников с 1956 года.

Основными видами творчества стали станковая гравюра (портреты, серии на темы сказок, былин, басен), иллюстрации к детским книгам (более 50 названий), киноплакаты, живопись (в основном портреты), анималистический жанр. В результате изучения творческого пути Я.Н. Манухина можно констатировать, что индивидуальное (особенное) видение мира в детстве явилось основой индивидуального стиля профессионального художника, что нашло выражение в приоритетных видах творчества и в образном языке его произведений. Условием успеха стала благоприятствующая творчеству с раннего детства семейная атмосфера и профессиональное художественное образование, не подавившее индивидуальность.

Никита Фаворский (1915-1941). В коллекции хранится 105 рисунков и гравюр Никиты в возрасте от 4-х до 15 лет. С самых ранних работ его отличало разнообразие тем: иллюстрации к сказкам, динамичные композиции на придуманные им самим сюжеты, исторические сцены борьбы с Наполеоном и гражданской войны, портретные изображения близких, полные комизма сцены школьной жизни. Работы выполнены самыми доступными техниками (карандашом, чернилами, тушью, акварелью) часто на обрывках бумаги, что развивало композиционное мышление, способность понимать выразительные особенности разных размеров и форматов изображения. Никита Фаворский активно развивался. В рисунках отражался расширявшийся круг чтения и жизненных впечатлений. В своих наблюдениях за Никитой Г.В. Лабунская отмечала мастерство передачи движения не только отдельных фигур, но и сложных групп в целом. Обращала внимание на сложную технику   работы пером, кистью, цветными карандашами.

В результате изучения рисунков в ретроспективе на протяжении 10-11 лет, вырисовывается картина формирования сложного мировоззрения художника, живущего в атмосфере искусства в среде профессиональных художников, что предопределило его самоопределение в искусстве как книжного графика.  Отец Никиты Владимир Андреевич Фаворский (1886-1964 гг.) – выдающийся гравер, мастер книги, художник-иллюстратор; мать Мария Владимировна Фаворская (Дервиз) прекрасно рисовала. В семье искусство было образом жизни, в котором соединялись интересы в области архитектуры, музыки, живописи, литературы, театра.

В 1932 году Никита поступил в Московский полиграфический институт. Во время учёбы он пробовал себя в разных техниках:  гравюра на дереве, акварель и масло. Занимался также деревянной скульптурой и монументальной живописью. Много путешествовал, был в Сибири, в Забайкалье, на Севере, на Кольском полуострове, в Горьком на автомобильном заводе. По мотивам этих поездок он создал серии акварелей, рисунков и гравюр. В 1938 году окончил институт. Его дипломной работой стали иллюстрации к «Капитанской дочке» Александра Пушкина.

После окончания института  иллюстрировал средневековый армянский эпос «Давид Сасунский», занимался росписью санатория в Кисловодске, иллюстрировал калмыцкий народный эпос «Джангар» и путеводитель «Архитектура Загорского Кремля». Совместно с отцом занимался росписью занавеса для Центрального театра Красной армии. После начала Великой Отечественной войны записался в народное ополчение. Служил сапёром. Погиб в 1941 году на фронте.

Несмотря на то, что жизнь одаренного художника оборвалась в 26 лет, можно считать успешным его короткий творческий путь, в котором в разных областях искусства проявились задатки, прораставшие с детства.

Обобщая изучение творческого пути 4-х художественно одаренных детей поколения 1930-х, следует выделить следующие особенности развития:

•         Высокая степень мотивации к рисованию;

•         Эстетическая чуткость к миру,

•         Наличие эстетических предпочтений, выраженных  в оригинальности (индивидуальности) графического языка, любимых темах, героях, сюжетах;

•         Воображение, проявляющееся в способности к сочинению, сознательному поиску мотива,  самостоятельном формировании замысла;

•         Одаренных подростков характеризует наблюдательность, остро проявляющаяся в работе с натуры, развитие аналитического отношения к натуре при создании художественного образа;

•         Опережающий характер общего развития, широкий культурный кругозор.

Определяющим фактором успешного художественно-творческого развития детей, мотивированных к изобразительной деятельности, является создание оптимальных условий для творчества:

•         Духовная атмосфера взаимопонимания между ребенком и родителями, учеником и учителем;

•         Эстетическая среда,

•         Наличие художественных средств;

•         Возможность формирования культурного кругозора,

•         Индивидуализация процесса образования.

Взращивание одаренных детей должно носить индивидуализированный характер, учитывающий уникальность творческих задатков. Эта проблема является актуальной в мире, нацеленном на стандартизацию и цифронизацию образования, а, следовательно, и личности.

 

Ананьев Б.Г. Личность, субъект деятельности, индивидуальность. – М.: Директ-Медиа, 2008
Бакушинский, А. В. Художественное творчество и воспитание /Сост. Н. Н. Фомина, вст. статьи Н. Н. Фомина, Т. А. Копцева / А. В. Бакушинский. – М.: Карапуз, 2009
Вентури Лионелло. Художники нового времени. – М.: Азбука-классика, 2007
Вентури Лионелло. От Мане до Лотрека. – М.: Азбука-классика, 2007
Грабарь И.Э. Моя жизнь. Этюды о художниках. – М.: Республика, 2001 https://www.livelib.ru/book/1000254835-moya-zhizn-etyudy-o-hudozhnikah-igor-grabar
Лабунская Г.В. Маленькие художники Агда Шор и Толя Левитин // Искусство детей. – Л., 1935. – С. 90-94
Лабунская Г.В. Изобразительное творчество детей. – М.: Просвещение, 1965.
Ревалд Д.  История импрессионизма.  – М.: Республика, 1994.
Ревалд Д. Постимпрессионизм. – М.: Республика, 2002.
Рыбников Н.А. Биографии и их изучение. – М., 1920.
Рыбников Н.А. Детские рисунки и их изучение. – М.-Л., 1926.
Сакулина Н.П. Слава Манухин // Искусство детей. – Л., 1935 – С. 97-105.
 Хуторская Л.Н., Хуторской А.В. (2011) Семейное воспитание будущих гениев // Эвристическое обучение. В 5 т. Т.1. Научные основы / под ред. А. В. Хуторского. — М.: ЦДО «Эйдос», 2011. — С.49-57
Vasari Giorgio (2015) «The Lives of the Most Excellent Painters, Sculptors, and Architects livelib.ru: https://www.livelib.ru/book/1002077063-the-lives-of-the-most-excellent-painters-sculptors-and-architects-giorgio-vasari

Биографический метод. Биографические методы в психологии

Пользователи также искали:

автобиографический метод в психологии, биографический метод это психология, биографический метод презентация, биографический метод в культурологии, биографический метод в литературе, биографический метод в политологии, биографический метод в социальной работе, клинико биографический метод, метод, Биографический, биографический, Биографический метод, биографический метод в культурологии, биографический метод презентация, клинико биографический метод, автобиографический метод в психологии, биографический метод в политологии, биографический метод в литературе, психология, культурологии, социальной, работе, презентация, клинико, автобиографический, психологии, политологии, литературе, биографический метод это психология, биографический метод в социальной работе, биографический метод, методы психологии. биографический метод,

Биографический метод исследования в психологии — Блог Викиум

Главной задачей биографического метода исследования в области психологии является получение личной информации от индивида. Данная информация относится не только к обычным жизненным фактам, но также затрагивает чувства человека, его переживания и эмоции. Благодаря такому психологическому подходу специалист может увидеть основные проблемы и составить план действий по их устранению. В этой статье вы узнаете о плюсах и минусах биографического подхода.

Использование биографического метода

В психологии под биографическим методом понимают действия, направленные на изучение ситуаций, которые произошли в жизни личности, а также тщательный их анализ. Во время работы с пациентом психолог обращает внимание даже на незначительные вещи, которые могли бы оставить отпечаток. Позитивные моменты идут во благо и помогают развить личные качества.

Особое внимание во время использования данного метода специалист обращает на период, когда индивид испытывал не самые лучшие времена. Именно в этот момент что-то в психике может пошатнуться и привести к серьезным последствиям. Когда индивид не способен удовлетворить свои новые потребности, негативные черты характера могут обостриться и закрепиться навсегда.

Большой интерес к изучению биографического метода проявил психолог Б. Г. Ананьев. По его мнению, на становление личности влияют общество, государство, окружающие люди, а также их отношение к личности. Согласно видению Ананьева, биографический метод должен содержать следующие задачи:

• определение психологического статуса личности;
• выявление основных черт характера;
• распознание способностей человека;
• анализ событий, которые повлияли на происходящее.

Преимущества и недостатки биографического метода

Биографический метод имеет ряд достоинств:

1. Специалист изучает человека в динамике, благодаря чему он может понять, как проходила ранее жизнь индивида, и то, как он проживает ее на сегодняшний день.
2. Использовать данный метод может даже тот, кто не имеет образования в социологии. Биографический метод часто используют при приеме на работу, чтобы лучше познакомиться с кандидатом.
3. Специалист очень тщательно изучает все события, происходящие в жизни клиента, анализируя, что именно привело человека к тому или иному решению.

Есть и несколько минусов:

1. Данный вид изучения личности имеет небольшие погрешности, так как многие произошедшие события не связаны с чувствами.
2. Значительным недостатком является то, что для данной процедуры необходимо потратить много времени и сил, так как нужно не только собрать информацию, но и проанализировать ее.
3. Биографический метод предполагает индивидуальность, поэтому информация об одном человеке никак не может быть применена по отношению к другой личности.
4. Может проявляться субъективное мнение во время опроса. Так, к примеру, когда психолог начинает общаться с родственниками, те могут немного преувеличивать события.
5. Может допускаться ложная информация, так как не каждый человек готов откровенно рассказать о себе все не самые хорошие факты.

Косвенно к недостаткам относится забывчивость, потому что иногда на сеансе клиента подводит память, и он может не вспомнить какие-то важные детали.

Техники биографического метода

Существует 7 разных техник, которые относятся к данному методу:

1. Личное дело предполагает изучение анкет, дневников и характеристик.
2. Анкета наиболее часто применяется при приеме на работу, где индивид заполняет общую информацию о себе.
3. Автобиографию можно написать заранее или же спонтанно, таким образом человек делает презентацию самого себя.
4. Биографическое интервью предполагает несколько длительных сеансов, где психолог расспрашивает о жизненном пути личности.
5. Круг общения характеризуется составлением графика, где указываются люди, которые сыграли немаловажную роль в жизни личности.
6. События предполагают краткий рассказ о наиболее значимых жизненных событиях.
7. Впечатления — вид в биографическом методе, когда человек вспоминает и описывает события, которые у него вызвали бурю эмоций.

С помощью биографического метода можно лучше узнать человека и понять его чувства, эмоции. А научиться читать людей по невербальным признакам поможет курс Викиум «Профайлинг».

Конференция «Биографический метод и эго-источники в современных практиках исследований российской истории XVIII – нач. ХХ вв.»

25 декабря 2020 года на кафедре источниковедения исторического факультета МГУ состоялась вторая по счету научно-практическая конференция студентов и аспирантов, начинающих ученых-историков, посвященная эго-источникам и методам их анализа в современных практиках исследований российской истории имперского периода – «Биографический метод и эго-источники в современных практиках исследований российской истории XVIII – начала ХХ вв.«. Ее соорганизатором выступило Российское общество интеллектуальной истории (РОИИ).

Во вступительном слове заведующий кафедрой источниковедения д.и.н., профессор А.Г. Голиков рассказал о традициях кафедры, вспомнил выдающихся профессоров – И.Д. Ковальченко, А.В. Муравьева, В.А. Плугина, В.И. Бовыкина, чье наследие находит отражение в научных конференциях, которые организует кафедра. Вместе с тем, изменение направленности общественных запросов, желание видеть в трудах историков не только макроисследования глобальной картины прошлого человеческого общества, но, прежде всего, историю людей, которые это общество образовывали, как известных, так и и ничем не прославившихся, как участвовавших в поворотных событиях истории, так и живших в обычное по нашим представлениям время, диктует расширение проблематики конференций. Конференция «Биографический метод и эго-источники в современных практиках исследований российской истории XVIII – начала ХХ вв.» – отклик на этот общественных запрос.

Работа конференции проходила в двух тематических секциях. Перед началом секционных заседаний перед молодыми учеными выступили известные специалисты, уже давно работающие с эго-источниками. Они поделились своими размышлениями по вопросу их использования и продемонстрировали возможности биографического метода.

Д.и.н., профессор кафедры источниковедения, председатель отделения РОИИ Н.Б. Селунская посвятила свой доклад «Возрождение биографического метода: история в биографиях и история через личность» концептуальным основаниям, дискуссионным проблемам и особенностям источниковой базы «новой биографической истории» как новаторской области мировой историографии, основными познавательными задачами которой является реконструкция персональных историй политиков, ученых, деятелей культуры, их профессиональных, исторических, политических, духовных биографий, а также значимых событий, истории повседневности, контекста исторических эпох на основе эго-источников (дневников, переписки, воспоминаний, художественной и житийной литературы), содержащих индивидуальный опыт прошлого, «голос» и «образ» исторического персонажа на фоне эпохи. В этих источниках ценится именно субъективность, так как в индивидуальности человека проявлены и индивидуальные черты эпохи, запечатленные в мемуарных или биографических текстах.

нажмите на название или значок «пуск» в экране плеера для просмотра видеозаписи

Заместитель директора Института общественных наук и международных отношений Севастопольского госуниверситета к.и.н., доцент В.В. Хапаев в докладе «Адмирал М.П. Лазарев и художник И.К. Айвазовский: двойной портрет» продемонстрировал возможности биографического метода в изучении истории становления И.К. Айвазовского как флотского художника, знатока моря, кораблей, моряков.

нажмите на название или значок «пуск» в экране плеера для просмотра видеозаписи

В секции «Персональные истории российских самодержцев, политиков, деятелей науки и культуры в эго-источниках» были представлены 10 докладов.

В трех выступлениях, посвященных историческим биографиям российских императоров, в фокусе внимания были источниковедческие проблемы выявления, критики и анализа архивных и опубликованных эго-документов как источников реконструкции персональных историй монархов через восприятие их ближайшего окружения:

• магистрант А.С. Чепелева (исторический факультет МГУ) – «Роль эго-источников в изучении окружения Александра I«,
• магистрант А.С. Малышева (исторический факультет МГУ) – «Дон-Кихот самодержавия» в воспоминаниях и дневниковых записях фрейлины императорского двора А.Ф. Тютчевой (1829-1889)«,
• аспиранты С.А. Панкрашин и А.Н. Левандовский (исторический факультет МГУ) – «Биография Александра II в его дневниках 1870-1881 гг.)«.

Другая группа выступлений была представлена докладами соискателя К.А. Нестеровой «Особенности изучения эго-источников кадетских лидеров начала ХХ века (на примере мемуаров М.М. Винавера)«, в котором автор проследила историю личного архива, проанализировала разнообразные по видовой принадлежности документальные и визуальные материалы; и магистранта С.А. Подчасова – «Дневники русских консерваторов начала ХХ века: сравнительный анализ«. Авторы сделали выводы как о трансформациях, так и о постоянстве политических идеалов избранных персоналий.

Реконструкции духовных биографий были посвящены доклады Д.С. Гасака (Общецерковная аспирантура и докторантура имени святых равноапостольных Кирилла и Мефодия) «Своеобразие типа духовности Ивана Киреевского (по материалам его дневника (1852-1854)» и студентки бакалавриата А.М. Ермаковой (исторический факультет МГУ) «Воспоминания Л.В. Жемчужникова (1828-1912) как источник изучения его эстетических и общественно-политических взглядов«. Дополнил спектр различных типов биографий доклад соискателя К.В. Белого (исторический факультет МГУ) «Новые штрихи к предпринимательской деятельности братьев Рябушинских в 1915-1917 гг. (по материалам стенограмм интервью с И.П. Трегубовым)«.

В секции «Реконструкция исторических событий российской истории XIX – начала ХХ вв.» основное внимание было уделено опыту применения историко-биографического подхода в изучении истории повседневности пореформенного периода.

Доклады магистранта Н.С. Быловой (исторический факультет МГУ), аспиранта Л.Л. Синцерова (исторический факультет МГУ), магистранта В.А. Охлопковой (исторический факультет МГУ) раскрыли будни московской жизни через призму восприятия старейшего гласного Московской думы Н.П. Вишнякова, журналиста, бытописателя Москвы В.А. Гиляровского, историка М.Н. Тихомирова. Обстоятельства строительства и реконструкции города Севастополя, отраженные в биографии адмирала М.П. Лазарева, были представлены в присланном докладе магистранта С.Д. Борисова (исторический факультет МГУ), а повседневность сахалинской каторги – в докладе аспиранта А.Н. Левандовского (исторический факультет МГУ).

Магистрант Р.Ю. Червяков (исторический факультет МГУ) предложил свое прочтение записок «Из деревни» А.А. Фета, которые представляют интерес не только как источник по истории пореформенного крестьянства, но и как опыт самопознания поэта и землевладельца. Доклады аспиранта А.А. Сенюхина (исторический факультет МГУ) и студента бакалавриата Н.Е. Борисова (исторический факультет МГУ) дополнили тематику секции реконструкцией исторических сюжетов военной повседневности. Финальным докладом секции стало сообщение студентки бакалавриата Е.Ю. Талмазан (Нижегородский государственный университет) о некоторых проблемах изучения источников личного происхождения в отечественной историографии во второй половине ХХ – начале XXI вв.

В заключение работы секции с подведением ее итогов выступили преподаватели кафедры источниковедения: к.и.н., доцент А.В. Карагодин и к.и.н., доцент Н.Г. Абрамова. А.В. Карагодин, модерировавший работу секции, подчеркнул, что на современном этапе развития исторической науки от исследователя все чаще требуется работа сразу в трех измерениях – традиционного исторического нарратива («истории событий»), истории социальных и экономических структур и персональной, «биографической» истории. Помимо реконструкции исторической действительности, историки должны стремиться проанализировать взаимодействие различных факторов – экономических, социальных, культурных – во «времени большой длительности», осознать мотивы решений и поступков, ход размышлений и эмоции действующих лиц, а также рассказать об уникальных поворотах их личных биографий в контексте исторического времени.

Конференция вызвала неподдельный интерес научно-исторического сообщества. Дистанционный формат ее проведения позволил присоединиться к заседаниям участникам из разных уголков нашей страны (Москва, Севастополь, Ярославль, Нижний Новгород, Свердловская область, Тюмень и др.)

— Программа конференции.pdf
  

Введение в биографические исследования

Биографические исследования в образовании можно рассматривать по-разному; однако, как правило, эта тема представляет собой изучение отдельной жизни, сосредоточивая внимание прежде всего на человеке, который так или иначе связан с профессиональной областью образования, понимаемой в широком смысле (Garraty, 1957; Oates, 1986). Другие исследовательские методологии часто объединяются в описатель биографии и включают написание истории жизни, устную историю, мемуары, автобиографию и повествование о жизни (Roberts, 2002; Josselson & Lieblich, 1993).

Среди многочисленных форм биографических исследований в образовании часто выделяют пять типов: научные хроники, интеллектуальная биография, написание истории жизни, мемуарная биография и повествовательная биография. Эти ориентации могут принимать форму статей, виньеток, глав, монографий и полнометражных книг. Однако нет необходимости проводить тонкие различия между этими разными подходами, и каждая ориентация предлагает определенные сильные стороны для представления биографического предмета.Сферы постоянно пересекаются по мере того, как намерения и цель биографа становятся более ясными в процессе исследования. В конце концов, биографы, занимаясь своими исследованиями, постоянно изучают свои интерпретирующие голоса так же, как и жизни своих биографических субъектов.

Научная хроника является наиболее фундаментальным (и распространенным) типом биографических исследований с упором на историческое изображение индивидуальной жизни. Эта основная исследовательская ориентация состоит в том, чтобы рассказывать историю субъекта в хронологическом порядке с акцентом на развитие сюжета поиска (этапы жизненного паттерна) и описание актов признания (или дурной славы), когда биограф проходит через жизнь биографического субъекта.Научная хроника часто рассматривается как синоним биографии; однако эта исследовательская направленность заметно отличается от других форм биографического исследования.

Другой жанр, интеллектуальная биография, не нуждается в базовой хронологической структуре и развивает повествование о жизни посредством концептуального анализа мотивов и убеждений субъекта в мире идей. Те, кто пишет интеллектуальную биографию, преодолели беспокойство других исследователей в области образования, что Роллисон (2005) назвал «биографической апологией», которые включают страницы повествования интервьюируемого и подробное описание, но воздерживаются от интерпретации мотивов и чувств.Напротив, интеллектуальный биограф признает и принимает агрессивный, но оправданный анализ и осторожно преодолевает навязчивый характер исследования, что приводит к саморефлексии, вдумчивости и проницательности.

Третья форма биографического исследования определяется как написание истории жизни (и повествовательное изучение жизней) с твердой приверженностью традициям социологических исследований устной истории и повествовательного дискурса и, в частности, с большой преданностью теоретическим построениям из социологии и психологии.Парадигмы тематических исследований возникают по мере того, как авторы жизненных историй обращаются к вопросам обобщаемости, социального взаимодействия и социальной структуры, надежности и достоверности, а также к биографическим поискам любого исследования жизни. Этот жанр исследования принял множество форм в области образования, возможно, наиболее резонирующий в области педагогического образования с описанием стипендий о жизни учителей и, в меньшей степени, с исследованиями учителей первого года обучения, которые также остаются верными аспекты интеллектуальной биографии (Goodson, 2008; Bullough, 2008).

В последние годы четвертый жанр, биография мемуаров (все еще отличная от автобиографии и мемуаров), начал появляться в области изучения учебных программ. Внимание уделяется мотивам исследователя по отношению к биографическому предмету и с акцентом на стилистическое представление размышлений и идей биографа по отношению к фактическому описанию жизни. Интерпретирующее повествование писателя, наряду с изложением биографического предмета, становится частью исследования.Рассказывается история жизни, но в связи с транзакционным опытом биографа, который, в свою очередь, влияет и предвещает аналогичные переживания для читателя.

Пятый тип, повествовательная биография, представляет собой динамическое изображение жизни без абсолютной фактичности или исчерпывающего описания от рождения до могилы. Этот стиль также не обременен окончательной интерпретацией предмета, которую должен принять читатель. Признаются факты, и некоторые интерпретации принимаются как более значимые, чем другие; однако биограф, хотя сознательно осознает свои личные эмоции и реакции на объект, признает, что рассказывание истории в первую очередь определяется субъектом по отношению к читателю.

Невозможно составить окончательный список биографических типов, поскольку, к счастью, новые формы — ориентированные на содержание и процесс — постоянно придумываются и исследуются. Другие, более связанные с содержанием обозначения включают феминистскую биографию (Alpern, et al., 1992; Ascher, et. Al., 1984; Wagner-Martin, 1994) и черную биографию (Backscheider, 1997), все с акцентом на идентичность и восстановление «невидимого» предмета.

Связь биографии с автобиографией, мемуарами и повествовательными исследованиями в образовании хорошо развита и будет постоянно пересматриваться (Denzin, 1989; Epstein, 1991; Rollyson, 2008) Тем не менее, с растущим интересом к биографическим исследованиям и с некоторым растущим интересом в прозопографии (групповой биографии) терминологический консенсус мало согласован; например, следует отметить, что, хотя некоторые исследователи качественной оценки считают термин авто / биография точным, между биографией и автобиографией есть существенные различия — гораздо больше, чем можно передать с помощью косой черты или солидуса.

Список литературы

Альперн, С., Антлер, Дж., Перри, Э. И. и Скоби, И. В. (ред.) (1992). Вызов феминистской биографии . Урбана, Иллинойс: Университет Иллинойса Press.
Ascher, C., DeSalvo, L., & Ruddick, S. (Eds.) (1984). Между женщинами . Бостон: Beacon Press.
Бакшайдер П. Р. (1997). Размышления о биографии . Нью-Йорк: Издательство Оксфордского университета.
Буллоу, Р. В., младший (2008). Противодействие: исследования педагогического образования и становления и бытия учителем . Олбани, Нью-Йорк: SUNY Press.
Дензин, Н. (1989). Интерпретативная биография . Таузенд-Оукс, Калифорния: Sage Publications.
Эпштейн, В. (ред.) (1991). Конкурс по предмету . West Lafayette, IN: Purdue University Press.
Гаррати, Дж. (1957). Сущность биографии . Нью-Йорк: Кнопф.
Гудсон И. (2008). Исследование жизни и деятельности учителя .Роттердам: Издательство Sense.
Josselson, R. & Lieblich, A. (Eds.) (1993). Повествование о жизни . Таузенд-Оукс, Калифорния: Сейдж.
Оутс, С. Б. (ред.) (1986). Биография как высокое приключение . Амхерст, Массачусетс: Издательство Массачусетского университета.
Робертс Б. (2002). Биографические исследования . Лондон: Издательство Открытого университета.
Роллисон, К. (2008). Биография: Руководство пользователя . Чикаго: Иван Р. Ди.
Роллисон, К. (2005). Высшая форма каннибализма? Чикаго: Иван Р.Ди.
Вагнер-Мартин, Л. (1994). Рассказывая о жизни женщин . Нью-Брансуик: Издательство Университета Рутгерса.

Крейг Кридел, Университет Южной Каролины

Методы биографического исследования | SAGE Publications Ltd

ТОМ ПЕРВЫЙ: ВРЕМЯ И БИОГРАФИЧЕСКИЕ ИССЛЕДОВАНИЯ

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ: «МЕСТО ИСТОРИИ»

C Райт Миллс

Использование истории

Джон Мэдж

«Крестьяне и рабочие»

Владек Вишневски

История жизни иммигранта

Фриц Шутце

Biographieanalyse eines Mullerlebens

Роберт Миллер, Робин Хамфри и Елена Здравомыслова

Биографические исследования и исторические водоразделы

Олаф Струк

«Траектории стратегий преодоления в Восточной Германии»

ЧАСТЬ ВТОРАЯ: «ПОКОЛЕНИЯ И КУРСЫ ЖИЗНИ»

Карл Мангейм

Проблема поколений

J Pilcher

Социология поколений Мангейма

D I Kertzer

Поколение как социологическая проблема

N B Райдер

Когорта как концепция исследования социальных изменений

Майкл Корстен

«Время поколений»

Матильда Уайт Райли

Обзор и основные моменты социологической перспективы

Роберт Миллер

«Исторический контекст»

Питер Альхейт

Повседневное время и время жизни: о проблемах исцеления противоречивых переживаний времени

Мартин Коли

«Мир, который мы забыли: исторический обзор жизненного пути»

Мартин Коли

Социальная организация и субъективное построение жизненного пути

ТОМ ВТОРОЙ: КОНСТРУКЦИЯ БИОГРАФИЧЕСКОГО ЗНАЧЕНИЯ

РАЗДЕЛ ПЕРВЫЙ: «ОПИСАНИЕ И БИОГРАФИЯ»

Дональд Э. Полкингхорн

«Повествовательная конфигурация в качественном анализе»

Кэтрин Колер Риссман

«Стратегическое использование повествования в представлении« я »и болезни: исследовательская заметка

Наоми Рош Уайт

«Пометка отсутствующих: свидетельства о Холокосте и история»

Дэн Бар-Он и Нога Гилад

«Восстановить жизнь: повествовательный анализ трех поколений израильской семьи, пережившей Холокост»

Габриэле Розенталь

«Сокрытие и отрицание прошлого: диалог между семьями переживших Холокост и семьями нацистских преступников»

Сара К. Карни

«Трансцендентные рассказы и контрнарративы в историях жизни переживших Холокост: поиск смысла в архивах видео-свидетельств»

Молли Эндрюс

«Тексты в меняющемся контексте: реконструкция жизни в Восточной Германии»

РАЗДЕЛ ВТОРОЙ: «ПРОШЛОЕ В БУДУЩЕМ: ВОПРОСЫ БИОГРАФИЧЕСКОЙ ИДЕНТИЧНОСТИ»

Вольфрам Фишер-Розенталь

Проблема идентичности: биография как решение некоторых (пост) -модернистских дилемм

Джерольд М. Старр

«К социальной феноменологии старения: изучение процесса самости в биографической работе»

Уильям Дж. Тирни

«Неустрашимая храбрость: история жизни и вызов постмодерна»

Лиз Стэнли

На авто / Биография в социологии

Fritz Sch tze

«Kognitive Figuren des Autobiographishen Stegreifezählens»

Жиль Уль

«L’Idéologie: Un Mode de Connaissance»

Герхард Риман

«Die Haltung zur Eigenen Biographie»

ТОМ ТРЕТИЙ: КОНТЕКСТЫ

РАЗДЕЛ ПЕРВЫЙ: «НЕМЕЦКАЯ ШКОЛА»

Урсула Апитч и Лена Иновлоки

«Биографический анализ:« немецкая »школа?»

Розенталь, Габриэле

«Биографические исследования»

Ульрих Оверманн с Тильманом Аллертом, Элизабет Конау и Юргеном Крамбеком

«Структуры смысла и объективная герменевтика»

Джульетта Корбин и Ансельм Штраус

«Сопровождение хронических болезней»

Изменения в теле, личности, биографии и биографическом времени

Герхард Риман и Фриц Штце

«Траектория» как основная теоретическая концепция страдания и беспорядочных социальных процессов »

РАЗДЕЛ ВТОРОЙ: «ЗНАЧЕНИЕ И РОЛЬ СЕМЬИ»

Glen H Elder Jr

«История и семья: открытие сложности»

Харевен Тамара К

«История семьи и сложности социальных изменений»

Харевен Тамара К

«Семейное и историческое время»

Пол Томпсон

«Семейный миф, модели и опровержения в формировании индивидуального жизненного пути»

Брайан Эллиот

«Биография, семейная история и анализ социальных изменений»

Даниэль Берто и Изабель Берто-Виам

Кустарная пекарня во Франции

Как он живет и почему выживает

Даниэль Берто

Комментарии и сравнение социальных генеалогий

Инструмент для наблюдения за социальной мобильностью в фильме «Долгое время»

Хайминь Лю

«Транстихоокеанская семья: пример семейной истории Сэма Чанга»

Мария де Лурдес, Монако, Жанотти и Зита де Паула Роса

`Память о рабстве в чернокожих семьях Сан-Паулу, Бразилия

ТОМ ЧЕТВЕРТЫЙ: СПОРЫ И ПРОБЛЕМЫ В БИОГРАФИЧЕСКИХ ИССЛЕДОВАНИЯХ

ЧАСТЬ СЕДЬМАЯ: «МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ДИСКИ И ВОПРОСЫ»

Мартин Коли

`Биография: счет, текст, метод ‘

Норман К. Дензин

Руководства по толкованию

Лук ван Лангенхове и Ром Харр [ac] e

«Позиционирование и автобиография: рассказывая свою жизнь»

Гай А.М. Виддершовен

«История жизни: герменевтические взгляды на взаимосвязь между повествованием и историей жизни»

Тьерри Кочайт

«Биографические и эмпирические иллюзии: ответ на недавнюю критику»

Даниэль Берто

Ответ на книгу Тьерри Кочуйта «Биографические и эмпирические иллюзии: ответ на недавнюю критику»

Вольфрам Фишер-Розенталь и Габриэль Розенталь

Жалобы Даниэля Берто или против ложных дихотомий в биографических исследованиях

Тьерри Кочайт

Может ли объективная реальность рассказать нам историю? Ответить Bertaux

J P Roos

«Контекст, подлинность, рефлексивность, рефлексивность: назад к основам автобиографии»

Жан-Пьер Оливье де Сардан

`Le Méthodologique: Implication et Explicitation dans L’Enquête de Terrain ‘

Ульрике Нагель

`Сохранение чувства индивидуальной автономии в условиях ограничений: исследование восточногерманских менеджеров ‘

Françoise Battagliola et al

`Предложение биографий

С уважением crossès sur Questionnaires et Entretiens ’

РАЗДЕЛ ВТОРОЙ: «ЭТИКА»

Аннабель Фарадей и Кен Пламмер

«Занимаясь историей жизни»

Кен Пламмер

`Моральное и человеческое лицо рассказов о жизни

Рефлексивность, власть и этика »

Гэри М. Кеньон

«Этические проблемы старения и биографии»

Рутеллен Джосселон

О написании жизней других людей: самоаналитические размышления писателя-рассказчика

Габриэле Розенталь

`Лечебные эффекты рассказывания историй

Об условиях лечебного рассказа в контексте исследования и консультирования »

Кая Казмерская

«Этические аспекты биографического опроса и анализа»

Карл Б Клокарс

«Полевая этика для истории жизни»

Методологии исследования авто / биографии — 1-е издание

Содержание

Эшли Барнуэлл и Кейт Дуглас «Что мы делаем, когда пишем о жизни: методологии для авто / биографии сейчас.«

Формы

Написание мемуаров

Клэр Линч

Архивные методы авто / биографических исследований

Мария Тамбуку

Журналы

Анна Полетти

Предметы и вещи

Джиллиан Уитлок

Социальные сети, СМИ, жизнеописания: онлайн жизнь в масштабе, вблизи и в контексте

Эйми Моррисон

Изучение визуальных автобиографий в постцифровую эпоху

Сара Брофи

Биография

Вт.Крейг Хоуз

Методы исследования графической биографии

Кандида Рифкинд

Работа с семейными историями

Эшли Барнуэлл

Прослеживание эмоциональных связей в семейных письмах / Погоня за эпистолярной мелодией

Леена Курвет-Каосар

Методы жизненного повествования для работы с дневниками

Кайли Карделл

Автоэтнографическое письмо о жизни: выход за рамки, выход за пределы

Салли Энн Мюррей

Рассказывать истории из жизни творческими методами в качественных интервью

Сигне Равн

Выступления и передачи в прямом эфире: Авто / биографические свидетельства в театре и на радио

Ганн Гудмундсдоттир

Большие данные и самооценка: траектории исследований

Джули Рак

Фреймворки

Другая история

Жанин Лин

Читая цифровые жизни щедро

Лори Макнил и Джон Зуэрн

Чтение жизненных историй детей и молодежи

Кейт Дуглас

Согласованные истины и итеративная практика в действии: Проект написания экспрессивной жизни «Женщины в конфликте»

Мэг Дженсен и Шивон Кэмпбелл

Исследование онлайн-биографических СМИ и рассказов о смерти после цифрового поворота

Памела Грэм

Эпистемологический подход к транс * автобиографии

Сара Рэй Рондат

Genetics and Auto / биография

Прамод К.Наяр

Doing Disability Autobiography: Знакомство с методологией групп чтения как практикой феминистской инвалидности

День союзников

Санкционирование субъективности: навигация по одобрению этики человека с низким уровнем риска

Филипп Кавана и Кейт Дуглас

Авто / биографические средства массовой информации для девочек: важность приема аудитории в изучении недооцененного жизненного повествования

Эмма Магуайр

Поиск диаспорных жизней: за пределами текстовых границ

Ричия А.Чанский

Дневник как история жизни: Работа с семейными и миграционными документами

Энн Хеймо

Между принуждением к признанию и этнической автобиографией

И-Данг Чыонг

Автобиографические исследования с детьми

Мария да Консейсау Пасседжи и Эклиде Кунико Фурланетто

Экокритицизм и повествование о жизни

Альфред Хорнунг

Послесловие

Коробка на чердаке: мемуары, методология и семейный архив

г.Томас Кузер

Биографический подход к изучению индивидуальных изменений и непрерывности ходьбы и езды на велосипеде на протяжении всей жизни

Основные моменты

•

Индивидуальные изменения и стабильность при ходьбе и езде на велосипеде плохо изучены.

•

Ретроспективные методы позволяют взглянуть на это поведение на протяжении всей жизни.

•

Мы представляем новое применение биографического подхода к этой теме.

•

Продольные типологии выявляют общие и различные траектории ходьбы и езды на велосипеде.

•

Результаты могут использоваться в политике для поддержки пеших и велосипедных прогулок на протяжении всей жизни.

Abstract

В большинстве исследований, направленных на изучение поведения при ходьбе и езде на велосипеде, использовались перекрестные данные для объяснения межличностных различий в определенный момент времени. Исследования индивидуальной ходьбы и езды на велосипеде с течением времени ограничены, несмотря на то, что выводы об этом могут быть полезны для разработки политики поддержки пеших и велосипедных прогулок на протяжении всей жизни.Отсутствие существующих лонгитюдных данных, трудности, связанные с их сбором, и скептицизм по отношению к ретроспективным методам как средству реконструкции прошлых поведенческих изменений — все это способствовало этому дефициту знаний. Эта проблема обостряется, когда временные рамки распространяются на более длительные периоды или на весь жизненный цикл в целом. В этой статье предлагается и подробно описывается ретроспективная качественная методология, которая использовалась для изучения индивидуальных изменений и стабильности при ходьбе и езде на велосипеде в рамках жизненного цикла.Биографические интервью, подкрепленные календарем жизненного цикла, были разработаны и проведены с двумя когортами взрослых детей. Из материалов интервью были составлены пояснительные, наглядные биографии. Анализ был сосредоточен на выявлении возникновения, контекста и времени изменения поведения и стабильности на протяжении всей жизни. Типологии поведенческого развития были созданы, чтобы разрешить общие и различные поведенческие модели на протяжении жизни. Хотя достоверность реконструированных биографий ходьбы и езды на велосипеде не может быть доказана, это подход, который предлагает достоверные и подтверждаемые идеи о том, как такое поведение усиливается, ослабевает, сохраняется, прекращается, восстанавливается или адаптируется на протяжении всей жизни и как поведенческие траектории ходьба и езда на велосипеде могут развиваться с течением времени.

Ключевые слова

Ходьба

Велоспорт

Перспектива жизненного цикла

Биографические интервью

Типология

Рекомендуемые статьиЦитирующие статьи (0)

Просмотреть аннотацию

Copyright © 2014 Авторы. Опубликовано Elsevier Ltd.

Рекомендуемые статьи

Ссылки на статьи

Некоторые предложения по проведению биографических исследований

Adams, D. (1983). Психосоциальное развитие профессиональных жизней чернокожих женщин и последствия карьеры для их личного счастья .Неопубликованная докторская диссертация, Институт Райта, Беркли.

Google Scholar

Allport, G.W. (1967). Гордон В. Олпорт. В E. Boring & G. Lindzey (Eds.), История психологии в автобиографии (Vol. 4). Нью-Йорк: Appleton-Century-Crofts.

Google Scholar

Андерсон, Дж. У. (1981). Методология психологической биографии. Журнал междисциплинарной истории, 11 , 455–475.

Google Scholar

Балдерстон, К. (1951). Thraliana (2 тома). Оксфорд: Оксфорд в Clarendon Press.

Google Scholar

Бенсон С. (1995). Герман Мелвилл: исследование кризиса и спада творческой продуктивности взрослых . Неопубликованная докторская диссертация, Институт Райта, Беркли.

Google Scholar

Бромли Д. (1977). Описание личности на обычном языке . Нью-Йорк: Вили.

Google Scholar

Кейс, Л. (1990). Х. Д. и ее стихи: подход к вопросу о творческой продуктивности женщин с точки зрения развития взрослых . Неопубликованная докторская диссертация, Институт Райта, Беркли.

Google Scholar

Чепмен Р.(1952). Письма Сэмюэля Джонсона (3 тт.). Оксфорд: Издательство Оксфордского университета.

Google Scholar

Дензин, Н. К. (1978). Акт исследования . Нью-Йорк: Макгроу-Хилл.

Google Scholar

Доллар, Дж. (1935). Критерии жизненного анамнеза . Нью-Хейвен: издательство Йельского университета.

Google Scholar

Droege, R.(1982). Психосоциальное исследование формирования структуры ранней взрослой жизни у женщин . Неопубликованная докторская диссертация, Калифорнийская школа профессиональной психологии, Беркли.

Google Scholar

Эдель Л. (1984). Написание жизней . Нью-Йорк: У. В. Нортон.

Google Scholar

Фрейд С. (1973). Рекомендации врачам, практикующим психоанализ.В Стандартное издание полного психологического собрания Зигмунда Фрейда (Том 12). Лондон: Hogarth Press (оригинальная работа опубликована в 1912 году).

Google Scholar

Фрейд С. (1985). В J. Masson (Ed.), Полное собрание писем Зигмунда Фрейда Вильгельму Флиссу . Кембридж, Массачусетс: Издательство Гарвардского университета.

Google Scholar

Фрейд, С.(1973). Проект по научной психологии. In Стандартное издание полного психологического собрания трудов Зигмунда Фрейда (Том 1). Лондон: Hogarth Press (оригинальная работа опубликована в 1895 г.).

Google Scholar

Ферст, К. (1983). Истоки и эволюция женских мечтаний в раннем взрослом возрасте . Неопубликованная докторская диссертация, Калифорнийская школа профессиональной психологии, Беркли.

Google Scholar

Гаррати, Дж.(1981). Правила Гордона Олпорта по составлению историй жизни и тематических исследований. Биография, 4 , 283–292.

Google Scholar

Глейзер, Б., и Штраус, А. (1967). Открытие обоснованной теории: стратегии качественного исследования . Нью-Йорк: Алдин.

Google Scholar

Харрис, Н. (1989). Зельда Фицджеральд: Левинсоновское исследование психических заболеваний в переходном возрасте тридцати лет .Неопубликованная докторская диссертация, Институт Райта, Беркли.

Google Scholar

Хокинс, Дж. (1961). Жизнь Сэмюэля Джонсона . Нью-Йорк: Макмиллан (оригинальная работа опубликована в 1787 году).

Google Scholar

Хилл, Г. (1934–50). Босуэлл из жизни Джонсона (6 томов). Оксфорд: Издательство Оксфордского университета.

Google Scholar

Хоббс, С.(1982). Отношения с мужчиной-наставником . Неопубликованная диссертация, Калифорнийская школа профессиональной психиатрии, Беркли.

Google Scholar

Хау М. (1982). Биографические свидетельства и развитие выдающихся личностей, Американский психолог, 37 , 1071–1081.

Google Scholar

Italia, J. (1992). Переход 30-летнего возраста У. Х. Одена: исследование развития жизненного цикла .Неопубликованная диссертация, Институт Райта, Беркли.

Google Scholar

Левинсон Д. (1981). Исследования в биографии. В A. Rabin et al. (Ред.) Дальнейшие исследования личности . Нью-Йорк: Вили.

Google Scholar

Левинсон, Д., с Дэрроу, К., Кляйн, Э., Левинсон, М., и Макки, Б. (1978). Времена года жизни мужчины .Нью-Йорк: Баллантайн.

Google Scholar

Левинсон Д. (1986). Концепция развития взрослых, Американский психолог, 41 , 3–13.

Google Scholar

Левинсон Д. и Левинсон Дж. (1996). Времена жизни женщины . Нью-Йорк: Кнопф.

Google Scholar

Лидделл, Х.И Скотт Р. (1968). Греко-английский лексикон . Оксфорд: Издательство Оксфордского университета.

Google Scholar

Masson, J. (1984). Нападение на правду . Нью-Йорк: Пингвин.

Google Scholar

Макадам, Э. (1958). Дневники, молитвы и анналы . Нью-Хейвен: издательство Йельского университета.

Google Scholar

Макадам, Э., И Милн Г. (1964). Словарь Сэмюэля Джонсона . Нью-Йорк: Пантеон.

Google Scholar

МакАдамс, Д. (1993). Истории, в которых мы живем . Нью-Йорк: Уильям Морроу.

Google Scholar

McAdams, D., & Ochberg, R. (Eds.). (1988). Психобиография и рассказы о жизни . Дарем, Северная Каролина: издательство Duke University Press.

Google Scholar

Миль, П.(1978). Теоретические риски и табличные звездочки: сэр Карл, сэр Рональд и медленный прогресс мягкой психологии. Журнал консалтинговой и клинической психологии, 46 , 806–834.

Google Scholar

Миллс, К. У. (1959). Социологическое воображение , Оксфорд: Издательство Оксфордского университета.

Google Scholar

Мюррей, Х. (1938). Исследование личности .Нью-Йорк: Издательство Оксфордского университета.

Google Scholar

Ньютон П. (1984). Срыв Сэмюэля Джонсона и выздоровление в среднем возрасте: подход к психическому заболеванию и его лечению на протяжении всей жизни. Международный обзор психоанализа, 11 , 93–118.

Google Scholar

Ньютон, П. (1995). Фрейд: От юношеской мечты до кризиса среднего возраста .Нью-Йорк: Гилфорд.

Google Scholar

Ньютон П. и Ньютон Д. (1995). Эрик Эриксон. В Kaplan & Sadock (Eds.), Всеобъемлющий учебник психиатрии VI . Балтимор: Уильямс и Уилкинс.

Google Scholar

О’Хэнлон, П. (1987). Исследование развития взрослых о значении болезни Ходжкина в жизни молодых женщин .Опубликовал докторскую диссертацию в Калифорнийской школе профессиональной психологии в Беркли.

Google Scholar

Пиоцци, Х. (1980). Анекдоты Сэмюэля Джонсона . Нью-Йорк: Арно. (Оригинальная работа опубликована в 1786 г.)

Google Scholar

Робертс П. (1987). Отношения с женщинами-наставниками . Неопубликованная докторская диссертация, Институт Райта, Беркли.

Google Scholar

Робертс П. и Ньютон П. (1987). Левинсоновские исследования развития взрослых женщин, Психология и старение, 2 , 154–163.

Google Scholar

Рубин Л., (1981). Женщины определенного возраста: средний возраст ищут себя . Нью-Йорк: Харпер Коллинз.

Google Scholar

Рунян, В.(1982). Истории жизни и психобиография . Нью-Йорк: Издательство Оксфордского университета.

Google Scholar

Шиманн, Дж. (1994). Оставаться дома или выходить: биографическое исследование ранней зрелости среди геев . Неопубликованная докторская диссертация, Институт Райта, Беркли.

Google Scholar

Стрейчи, Л. (1969). Биографические очерки .Нью-Йорк: Харкорт, Брейс, Йованович.

Google Scholar

Стрейчи, Л. (1986). Выдающиеся викторианцы . Мидлсекс, Англия: Пингвин.

Google Scholar

Сайкс, Дж. (Ред.). (1964). Краткий Оксфордский словарь современного английского языка (6-е изд.). Оксфорд: Издательство Оксфордского университета.

Google Scholar

Тинкер, К.(1970). Доктор Джонсон и Фанни Берни . Вестпорт, Коннектикут: Гринвуд.

Google Scholar

Тулмин, С., и Лири, Д. (1985). Культ эмпиризма в психологии и не только. В С. Кох (ред.), Психология: век психологии как науки . Нью-Йорк: Макгроу Хилл.

Google Scholar

% PDF-1.2 % 1 0 obj > >> поток + ٝ rQ3l2 + kOqjcV ~ _ 2 w-GW1 # @ n> XSD |! # + E` ! ގ OjCTpÌ \ J (# 彨 hraFTxke

DŽGP ㅸ {? Qoj [R] [… yo.-_DDDDJ | 0Wk ue z ~~ 궫 -WmK} m ~ k = XaNu ~ \\ ޷ i6f 턤 3X / @ 莡 H0IjLq l l & hRA0¤ а; l.5 & a4d8-AE $ `’

Проект MUSE — Использование биографических методов в социальных исследованиях (обзор)

Выбор качественной методологии для исследовательского проекта не для слабонервных. Как аспиранты, так и опытные исследователи часто просматривают библиотеки и индексы онлайн-журналов, пытаясь найти подходящую методологию для своего исследования. Часть принятия решения часто зависит от того, насколько хорошо авторы предоставляют четкое, подробное и увлекательное описание процесса.Помещают ли они методологию в исторический контекст, который помогает читателям понять, чем она похожа и чем отличается от родственных подходов? Обсуждаются ли эпистемологические и теоретические основы как способ составления четкой карты исследовательского процесса? Может ли новый исследователь следовать подробным инструкциям , как проводить исследование от начала до конца? Другими словами, насколько хорошо авторы рассказывают связную историю о методе, который обеспечивает прочную теоретическую и практическую основу для работы?

В первой половине этой книги дается хорошее обсуждение предыстории метода, контекста, в котором он был разработан, и теоретических ориентиров, которые используют авторы.Основываясь на своих собственных областях знаний в области социологии и психологии, Меррилл и Уэст делятся своим личным и профессиональным опытом, чтобы привлечь читателя к содержательному изучению биографических исследований, которые они описывают как способ «соединения разрозненных социальных явлений и личного опыта». и взаимопонимание между ними новыми и иногда удивительными способами »(2). Авторы подчеркивают важность развития связей между личными историями наших (участников) жизней и исследуемым феноменом исследования.Лучше понимая индивидуальные биографии людей в связи с более широкой социокультурной матрицей общества, мы видим, как отдельные истории помогают нам обращать внимание на то, чтобы быть людьми в этом мире, и как человечество в этом мире заставляет нас обращать внимание на отдельные истории.

Глава 2 проводит читателя через краткий исторический обзор биографического метода. Учитывая, что многие студенты, изучающие социальные науки, часто находят истории своих соответствующих областей и методов неинтересными и нерелевантными, авторы предоставляют важную временную шкалу значительных влияний, которые открывают окно для понимания развития метода.Чтобы привлечь внимание читателя к описанию этих исторических моментов, они перемежают фрагменты авто / биографических тематических исследований, которые иллюстрируют исследования того или иного периода. Обсуждая работу, начатую в Чикагской школе социологии, они приводят тематическое исследование опубликованной в 1930 году биографии подростка по имени Стэнли, который в возрасте 14 лет имел [End Page 406] судимостей. Этот запоминающийся отрывок автобиографического письма показывает, как личное взаимосвязано с исследуемым социальным феноменом, а именно: «как познается преступность, влияние жизни в городе и роль теории навешивания ярлыков в формировании преступной карьеры» (25).

В главе 3 представлены примеры современного использования биографического метода в различных дисциплинах. Продолжая тему взаимосвязей между человеком и обществом, авторы обсуждают важность обращения к социокультурному и политическому, объясняя, что биографический метод подчеркивает «взаимодействие между культурой, властью и доступными нарративными ресурсами, с одной стороны, и индивидуальной жизнью и жизнью».