Директивный и эриксонианский подходы. Основы гипнотерапии
Директивный и эриксонианский подходы
Существуют два подхода к наведению транса. Самый древний метод погружения в гипнотическое состояние — директивный. Он заключается в следующем. С многозначительным и суровым видом производится внушение желательных реакций пациента. Гипнотерапевт приказывает, внушает, а гипнотик, соответственно, реагирует, подчиняется. Например: «Спать!» Это самая короткая индукция в директивном стиле, она проводится таким образом: пациент с закрытыми глазами. Полная тишина, пауза. Затем громким, властным голосом, неожиданно для человека отдается команда: «Спать!» Хорошо (я бы сказал, что очень хорошо) внушаемые, гипнабельные пациенты тут же погружаются в гипнотическое состояние. Отрицательный момент состоит в том, что, используя такую технику, даже самый талантливый гипнотерапевт сможет погрузить в гипноз очень небольшое число людей. Около 10 %. Соответственно, в большей части случаев при применении такой техники нужно быть готовым к неудачам.
Эриксонианский гипноз — мягкая, вкрадчивая техника. Внушения носят недирективный характер, порой незаметны для гипнотизируемого, скрыты от его внимания. Благодаря этим особенностям такая техника гипнотизирования делает возможным погружение в транс без официально объявленной процедуры с ритуалом сеанса гипноза. Также практически отпадает вопрос гипнабельности или негипнабельности: такому гипнозу «поддаются» практически все, в той или иной степени.
Был такой случай. На клинической интернатуре по наркологии, сидя на скучнейшей лекции, из тех, которые даются «в нагрузку», то ли по радиологии, то ли по онкологии, я рассказывал своей коллеге-психиатру, симпатичной молодой женщине, о психотерапевтическом марафоне, на котором побывал. Рассказывал, как присутствовал на сеансах эриксонианского гипноза, описывал техники, с шутками, с прибаутками. Мы сидели и хихикали, мешая лектору, то переходя на еле слышный шепот, то, увлекшись, начинали говорить вполголоса. Через некоторое время Ольга (так звали мою собеседницу) начала «жаловаться», что впадает в транс. «Перестань, а то я совсем сейчас «загружусь»! Когда мы выходили из лекционного зала после лекции, Ольга говорила, что ноги у нее, «как ватные, не идут».
Позже я узнал, что Милтон Эриксон тоже очень любил рассказывать истории. И, слушая эти истории, люди погружались в транс. Вы тоже можете это использовать в своей практике.
Биомедицинские подходы
Биомедицинские подходы При разработке комплексной терапевтической программы для ребенка с расстройством аутистического спектра необходимо принять во внимание целый ряд биомедицинских факторов. Во-первых, необходимо пройти комплексное медицинское обследование,Директивный подход
Директивный подход
Внушить отвращение к курению поможет примерный текст, помещенный ниже.
Этот метод также относится к запретительным. Такое внушение можно «привязать» к ключевым, запускающим желание закурить, ситуациям: после употребления алкоголя, при стрессе и так
Директивный подход
Директивный подход Возможно, что у некоторой части пациентов обнаружатся особые пристрастия к определенным блюдам, продуктам. Скорее всего, это наиболее благоприятный вариант для лечения, так как, если выяснится, что ожирение вызвано неумеренным потреблением шоколада,
Новые подходы
Новые подходы Эти представления были полностью разрушены моими подопечными. Например, одна женщина, не получившая никакого образования и материально необеспеченная, не имела никаких общепринятых творческих достижений. В то же время она превосходно готовила, была
9. Другие подходы.
9. Другие подходы. Анализ взаимодействий, один из особенно быстро развивающихся методов лечения, подробно рассматривается в следующей главе. Два других подхода к психотерапии применяются уже давно. Многие американские психиатры старшего поколения принадлежат к
9. Другие подходы.
9. Другие подходы. Как сообщил мне инициатор психодрамы доктор И.Л. Морено, лучшая вводная статья по этому предмету находится в American Handbook of Psychiatry. Vol. II, Chapter 68, «Psychodrama», by J. L. Moreno, pp. 1375—96. Там же содержится очерк психобиологического подхода Мейера, написанный Уэнделом. Манси
ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКИЕ ПОДХОДЫ
ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКИЕ ПОДХОДЫ
В течение первой половины XX века большие государственные госпитали, рассчитанные на сотни или тысячи пациентов, главным образом стремились оградить общество от психически больных.
В госпиталях пациентам создавали поддерживающую среду, в
Подходы к лечению
Подходы к лечению На основе своей компьютерной модели Колби и его коллеги (Colby et al., 1979) предполагают, чтобы наиболее эффективно было бы использовать вмешательства, которые сфокусированы на: 1) разубеждении клиента в том, что он неадекватен или имеет недостатки; 2)
Подходы к лечению
Подходы к лечению Проблема доверия Как и с большинством пациентов с расстройствами личности, психотерапевтические отношения с пациентами с ИРЛ сами по себе предоставляют хорошую возможность для проверки дисфункциональных мыслей, допущений и схем. В отличие от
Подходы психотерапии
Подходы психотерапии
Для того чтобы пояснить особенности «психотерапии по ИНП», обратимся к еще одной модели, но уже с точки зрения подходов.
Как известно, термин «психотерапия» в широком смысле этого слова вообще-то имеет два значения:• исцеление души,• исцеление
НОВЫЕ ПОДХОДЫ
НОВЫЕ ПОДХОДЫ Группа педагогов под руководством Арно Бюртена изыскивает новые методы предупреждения устойчивого школьного отставания.Эти исследователи, так же как мы в Мезон Верт [О работе Мезон Верт см.: Дольто Ф. На стороне ребенка. Екатеринбург: Рама Паблишинг, 2009. С.
Классический гипноз и директивный гипноз
Елена Женина: Здравствуйте. В эфире программа «Кофе-брейк с психотерапевтом». С вами Елена Женина, Олеся Фоминых и гость нашей сегодняшней студии и сегодняшней программы Родченков Артем Дмитриевич. Здравствуйте, Артем.
Артем Родченков: Здравствуйте.
Елена Женина: Артем – гипнолог, специализируется на использовании резервных состояний человека для раскрытия его потенциала.
Насколько эффективна методика гипноза? Что с пациентом будет после гипноза?
Артем Родченков: С пациентом всё будет прекрасно, доверие возникает к любому специалисту, разницы между директивным и недирективным гипнозом не столь много. Директивный или классический гипноз, которым я занимаюсь, позволяет сделать изменения глубже. Когда у вас мелкая проблема, она сама пройдет. Когда у человека серьезные проблемы, нужны серьезные изменения. Серьезные изменения возможны только внушением и директивным внушением.
Например, человек курит. Он прекрасно понимает, что это вредно, что каждая сигарета приближает его к финалу, но он курит. Причину он знает, ему нужно решение. Гипноз – это решение проблемы. Если человек хочет понять, почему он курит, это тоже можно сделать. В гипнозе есть целый пласт – гипноанализ, который позволяет сделать, но он еще и позволяет решить проблему. Поговорить можно дома с друзьями, а решать проблемы нужно с помощью рациональных, эффективных методов, современный гипноза используется уже 300 лет.
Елена Женина: Вы с помощью своих методов и своей воли меняете поведение, мировоззрение, привычки человека. Не вредно ли это для его психики?
Артем Родченков: Человек пришел, он уже имеет запрос, он хочет измениться. Если он не придет ко мне, но он хочет измениться, он будет пытаться делать это сам. Я плохой механик, я не полезу чинить машину и обращусь к специалисту. Если человек хочет измениться, он тоже должен обратиться к специалисту.
Каждый день реклама что-то продает, каждый день на вас кто-то влияет. Гипноз – это еще и способ понять, как на вас влияют. Я еще занимаюсь обучением гипнозу, где рассказываю, как происходит манипуляция, внедрение в сознание, отключение сознания. Поэтому не надо бояться. В жизни всё страшно, планетой правит страх.
Давайте этот страх уберем и посмотрим, что это, пощупаем, почувствуем, услышим, пропустим через себя.
Елена Женина: Для Вас гипноз – это еще один инструмент для решения проблем?
Артем Родченков: Конечно, конечно. Это строго научный подход. Русская школа гипнологии и психологии – это Бехтирев, Павлов, Платонов. Сейчас очень моден эриксоновский гипноз и западные течения. В трудах Павлова гораздо больше глубины и эффективности, чем в западных течениях. Пример: Милтон Эриксон наводит каталепсию руки за 20 минут. Нормальный гипнотизер, который воспитан в традициях классической школы наводит ее секунд 10 – 15.
Елена Женина: Психологом может быть практически каждый, а что касается гипнолога?
Артем Родченков: Тут очень похожая ситуация. Вот в классике работать могут единицы. Недавно мы снимали с Олесей, где показывали возможности гипноза. Мы показывали легкие и среднего уровня для нас феномены, сложные феномены даже не показывали.
Их никто не может сделать. Их могут сделать через 3 часа общения с клиентом, через 4 часа. Мы это делали на 2-3 минуте.
Эриксоновским гипнотизером может быть каждый. Эриксон распространил сказкотерапию. Одна из основных техник Эриксона – техника метафоры. Сказки рассказывать может каждый. Здесь примерно та же ситуация. Чтобы работать в классике, надо быть личностью. Потому что я воздействую на человека, на его психику, контролирую ее для его же блага. Моя цель – решить запрос клиента, а не страшно повлиять. Я не колдун, не маг, я просто человек, который имеет запрос и пытается его решить наиболее рационально.
Катков разработал шкалу погружения, шкалу транса. Там можно делать чудеса и феномены, когда у человека проходит аллергия, исчезают страхи и фобии, когда он становится другой личностью. Сказкотерапией могут заниматься все.
Олеся Фоминых: Но нам с детства рассказывали сказки. Засыпает ребенок в мечтах, что станет принцессой. Почему многие девочки до сих пор хотят красивое белое платье, свадьбу, быть принцессой.
Жизнь чуть иначе происходит.
Сегодня многие ходят обучаться сказкам, но это не так просто, внутри надо обладать мощнейшей внутренней мощью, силой. Основная масса эти сказки рассказывать не умеет, потому что им нужно по запросу человека сочинять сказку естественно. А это очень сложно. Именно поэтому есть гипнологи, к которым ходят годами. Это тот же самый психоанализ получается.
Елена Женина: Классический гипноз вырабатывает или раскрывает человеческие качества?
Олеся Фоминых: И то, и другое. Некоторые гипнолог классику вообще не берут, они не могут. Мне казалось, что мы это делаем, умеем, казалось, что все могут. А когда я начала наблюдать за ними с другой стороны, я поняла, что им не хватает внутреннего состояния, чтобы работать с классикой.
Елена Женина: Может быть, это еще и боязнь ответственности, потому что это достаточно глубокое вмешательство?
Олеся Фоминых: Эриксоновка тоже ответственность, и психоанализ – ответственность.
Классика быстрее, глубже всё формирует. Здесь просто гораздо быстрее всё происходит, чем глубже человек погружен, тем быстрее решаются внутренние задачи.
Елена Женина: А с какими запросами приходят люди в твоей практике?
Олеся Фоминых: С абсолютно разными. С неуверенностью, с аллергией, что-то хотят бросить, что-то хотят приобрести. Интересные запросы по поводу успеха: «Я хочу быть более успешным человеком». Кто-то хочет стать богатым, кто-то хочет машину. Я не делаю им магические ситуации. После работы с внутренними резервами человека, с подсознанием человек начинает осознавать и понимать, как ему к этому прийти быстрее, всё это происходит на уровне глубокого подсознательного процесса.
Артем Родченков: Это вопрос удачи. Например, я иду по улице и хочу познакомиться с девушкой. Рациональнее знакомиться с той, которая хочет познакомиться. Как определить? Если в одежде девушки красный цвет, бессознательно она выдает желание встречи.
Я настраиваю бессознательное на восприятие. Удача – это тонкая настройка бессознательного на восприятие, оно начинает видеть вот этот красный свет в некоторых ситуациях.
Олеся Фоминых: Бывает люди с проблемами физиологии. Живот, кишки, псориазы. Люди тянут очень долгие период времени. Просто мне иногда удивительно, когда человек приходит и говорит: «Вы мне поможете? Одного раза достаточно?». Я не волшебник, всё равно с этим нужно работать.
Артем Родченков: В Японии часто на серьезных переговорах присутствует специалист по манипуляциям. Он обычно тихо сидит в конце стола и следит за тем, что делается и что происходит. Наблюдает, не было ли какого воздействия.
Я согласен, волшебной таблетки от проблемы нет. А человек думает, что гипнотизер – это некий Гарри Поттер. Если человек не прикладывает никаких усилий, результат наступает гораздо дольше. Мы работу сделаем, но нам надо будет пройти не 5 сеансов, а 30 сеансов, тогда мы сделаем работу без его участия.
Гипноз – это не только погрузил, установку дал, вывел. Это еще и некая терапия. Если человек слышит, процесс идет гораздо быстрее.
Олеся Фоминых: Это из серии: все знают, как похудеть, но никто этого не делает.
Елена Женина: Все знают, что курить вредно и нужно бросить, но никто не бросает.
Олеся Фоминых: Да, человек приходит и говорит: «Помогите мне бросить курить». Есть более жесткие методы, это не всегда эффективно, но почему и бы нет. Если человек не может ничего сделать, у него реально есть желание бросить, но он не может и не хочет долго с этим морочиться. Не надо перекладывать ответственность на гипнотизеров. Это ваше подсознание, мы всего лишь работаем через него.
Гипноз – это эффективный способ решения любых запросов, которые могут быть исполнены в психологии
Елена Женина: Что делает гипнотизер с подсознанием и с пациентом?
Артем Родченков: Кратная модель гипноза.
Есть сознание, есть бессознательное. Сознание очень умное, но очень слабое. Бессознательное – невероятный ресурс, но уровень интеллекта примерно на 4-5 лет. Мы выключаем этого умного брата и идем к могущественному брату, разговариваем с ним на его языке. Говорим, что Петру для достижения того, необходимо это. Как только мы получаем согласие, то фактически получаем помощь невероятного ресурса. Классический пример: мама идет с ребенком, на ребенка кто-то напал. Даже если мама будет весить 40 килограмм, сработает бессознательный запас реакции. Примерно эти же ресурсы мы берем на благо клиента, эта мощь заложена природой. Есть механизмы, которые будут возникать при критических ситуациях. Но эту же мощь можно использовать, чтобы человек бросил курить, стал успешен в карьере.
Интересные вопросы по мотивации со спортом. Я работал с профессиональными спортсменами. Все, начиная от КМС и спортсмены выше, используют трансовый ресурс. Посмотрите в глаза любого профессионального спортсмена, когда он выполняет упражнения, вы это увидите.
Если это сделать с помощью гипноза, достижения будут феноменальны. И не надо никаких допингов. Скоро будет уже комиссия по гипнодопингам, потому что всё, что делает допинг, можно сделать с помощью гипноза. В Австралии, в Америке это используется. Китайцы используют Цигун. Россия, я надеюсь, тоже начнет это использовать.
Олеся Фоминых: У нас около мавзолея стоят солдаты, они же находятся в глубоком трансе. Представляете, простоять стоя много часов. Это колоссальное состояние, их обучают находиться в этом состоянии. Стоять 12 часов на морозе, в жаре, неважно. Они стоят, не двигаются, они в глубоком трансе. Подходят люди, машут, говорят, а они не реагируют. Это глубокое погружение в транс.
Елена Женина: Если пациенты, приходя к гипнологу с определенными запросами, понимают, что это бессознательное включается и решает их проблемы, не бывает ли так, что в итоге остаешься у разбитого корыта?
Артем Родченков: Бессознательное – это ваш друг в любом случае.
Если оно приняло решение, оно будет вам помогать. Решения могут быть разными. Например, оно создало аллергию, реакцию, а она имеет вторичную выгоду. Если я договорюсь с бессознательным и объясню ему, что выгодно это, вы получите не разбитое корыто, вы получите огромный магазин с корытами. Не бывает того, чтобы оно действовало против вашей воли, ему надо донести и объяснить, почему это будет хорошо.
Елена Женина: Лучше, чем то, что было хорошо по мнению бессознательного?
Артем Родченков: Конечно, потому что оно принимает решение, исходя из своей логики. Она может совершенно отличаться от вашей. Вы думаете, что хорошо разбивать людям окна. Бессознательное думает, что он нехороший. И пока мы не договоримся, он будет днем хороший, а вечером бить окна. Глупый пример, но он показывает могущество бессознательного. Или человек решает после шести не есть, после семи начинает есть, потому что бессознательное говорит: «После шести не едим, а после семи – обязательно».
Оно считает, что человеку надо питаться, у него есть мотивы. Когда мы с ним договариваемся, эти мотивы начинают работать, здесь невозможен эффект разбитого корыта.
Олеся Фоминых: Есть у меня одна девочка. Я ей неоднократно задавала вопрос: «Что ты хочешь?». Человек не знает, чего хочет. Основная масса людей не знает, что хотят.
Елена Женина: Многие не знают, что хотят, а многие даже боятся признаться себе в том, чего они хотят.
Олеся Фоминых: Да. Они платят деньги и тратят мое и свое время. Чего человек хочет? Некоторые люди приходят и говорит: «Я бы вот хотела изменить свою жизнь». Нужно время, чтобы докопаться, потому что я не хочу, чтобы я решала за человека. Хотя я вижу по манере поведения, что этому человеку надо. Но хотелось бы, чтобы человек сам дошел до этого, он привыкает, что за него всё делают
Елена Женина: Если пациент приходит с каким-то запросом, то он свою ответственность пытается переложить на гипнолога.
Олеся Фоминых: Да, есть такие люди. Лучше всего, чтобы человек сам дошел до этого, на это уходит сеанс или 2 сеанса. Это необходимо, это больше психотерапия, чтобы потом реально поработать, чтобы у человека в жизни потом было понимание, что он хочет. Но есть люди, которые всегда так живут. Тут уже ничего не сделаешь, хотят приходить – пусть приходят. Есть категория людей, которые приходят к специалисту: «Всё, я понял, моя жизнь лучше всех». И они уходят в таком состоянии, живут так несколько дней. Потом приходят, они не умеют хранить это состояние внутри.
Елена Женина: А этому можно научиться?
Олеся Фоминых: Конечно. Бывает, что человек чувствует апатию, а от тебя он выходит заряженный. Это не говорит, что ты ему отдал энергию. Он не забирал ничего, у него есть всё это внутри.
Артем Родченков: Меня спрашивают, как должен жить человек? Я говорю: «Его должно переть от жизни». Это эмоции.
Эмоции в большинстве своем бессознательны. Я фактически учу и закрепляю радость, удовольствие, принятие. Человек прекрасно понимает, что надо радоваться чашке кофе. А когда его прет от жизни, он действительно радуется чашке кофе. Это бессознательные процессы. Модулирование состояния человека – это только гипноз. Если рассказывать ему о том, что жизнь может быть прекрасна, до него не дойдет.
Олеся Фоминых: Основная масса людей имеет кучу забот, проблем, дел. Они забыли, каково быть ребенком, радоваться, восхищаться, любить. Когда мы были маленькими детьми, мы начинали истерить, подходили кого-то обнимали, потому что хотелось. Дети делают то, чего им реально хочется.
Артем Родченков: Кое-что остается. У мужчины это игры.
Олеся Фоминых: Да, у женщин тоже есть игры.
Елена Женина: Танцы вместо футбола, например?
Артем Родченков: Как вариант. Танцы мне очень нравятся.
Культура Италии, где все от мала до велика танцуют на улице, в кафе, это нормально.
Елена Женина: Можно ли овладеть самогипнозом?
Артем Родченков: Можно. У нас масса курсов по самогипнозу. В гипнозе на определенном уровне сознание выключается. А как они дальше сами с собой общаются? Я сделал систему самогипноза, но она построена немножко на других принципах. Овладение самогипнозом возможно, если вы понимаете структуру психики, как устроен гипноз, что себе внушать. Потому что вы научитесь закрывать глазки, погружаться, рука будет висеть, но в жизни ничего не поменяется. Чтобы это работало, вы должны понимать структуру, в моей модели она достаточно простая. Вы должны понимать, что себе внушать, понимать пределы ресурсов. Если вы себе будете внушать: «Я бетмен, я завтра вылечу в окно», ничего не получится. Но если вы будете внушать, что «Мое здоровье с каждым днем постепенно улучшается», то через 3 месяца оно постепенно улучшится.
Олеся Фоминых: Многие люди считают, что самогипноз – волшебная палочка.
Самогипноз – это гораздо длительный процесс, чем обычный гипноз. Гипнотизер помогает, наблюдает, руководит. А когда человек сам с собой работает, лезут мысли, мешают. Длительность процесса увеличивается.
Елена Женина: Сейчас многие практикуют медитации, это можно сравнить с самогипнозом?
Артем Родченков: Можно. Классическая медитация – садимся в странную позу, если взять позы йоги, там можно сильно заворачиваться. Это вред суставам. Сели мы в странную позу, подсознание думает, надо помочь человеку, и сосредоточивается на какой-то чакре, на том, чего нет. Это самогипноз без цели, это для людей, у кого много времени. Вот они сели, на чакру часок посмотрели, транс возник.
Олеся Фоминых: Каждый человек должен понимать, для чего он делает что-нибудь. Потому что можно сесть на кресло, посидеть, это та же медитация. Ты расслабляешься, когда просто отдыхаешь. Основная масса людей идет на медитацию, потому что у них много стресса.
Надо задавать себе вопрос: что ты хочешь, зачем? Люди к этому относятся проблематично. Люди ничего не хотят делать, лень – это колоссальный нюанс человечества.
Елена Женина: Но с другой стороны, лень бывает двигателем. Люди, которые ленятся, пытаются найти более короткие и быстрые пути.
Олеся Фоминых: С одной стороны, я согласна. С другой стороны, я наблюдаю за людьми, которые ленятся, они начинают себя корить. Тогда надо научиться кайфовать от лени. У человека на уровне бессознательного начинается правильная работа.
Артем Родченков: Мне очень нравится подход азиатского востока к лени. Например, человек думает наклонившись, что нужно завязать шнурки, что бы еще сделать.Ээто искренняя любовь к лени. Я взял чашку, насладился весом, мышцы потренировал, подумал, как рука сгибается, отпил – уже 5 дел сделал. Это очень рационально. Почему они не спешат? Потому что они наслаждаются жизнью. В парках китайцы делают медленную гимнастику, потому что финал один – наслаждайтесь.
Елена Женина: Что касается обучения гипнозу и самогипнозу?
Артем Родченков: В России на данный момент есть несколько вариантов обучения. Первый – собирают 30 человек в зале и пытаются их за 3 дня научить гипнозу. На вас преподаватель за 3 дня уделит 40 минут в лучшем случае. Можно ли за 40 минут научиться вести программу или научиться водить машину? Нельзя. Но люди идут. Я считаю, что эффективно обучение либо индивидуальное, либо в очень маленьких группах, когда тебе уделено много времени.
У нас сейчас есть несколько институтов гипноза. Институт – это место, где есть программа обучения, количество часов, что должен уметь после выпуска человек. Помимо названия института, этого ничего нет. Чем определяется преподаватель? Качеством работы. Я знаю 2 таких преподавателей, которые могут похвастаться учениками. Остальные просто рассказывают, сколько человек они обучили.
Обучиться гипнозу можно и нужно, но либо индивидуально, либо в маленьких группах и понимать, что это достаточно большой познавательный пласт.
Нельзя за 2 дня или за 2 месяца стать великим гипнотизером. Можно, взяв программу, отработать ее, взять следующую ступень, расширить свои познания. Как в любой профессии минимум год-два вы оттачиваете мастерство, можете уже что-то продемонстрировать. У нас неделю обучаются гипнозу, потом говорят: «Я всё знаю».
Елена Женина: Обязательно ли для гипнолога психологическое образование?
Артем Родченков: Лучше так. Если он качественно обучился гипнозу, он уже взял курс психологии. Если он неделю учился гипнозу, то лучше, чтобы он был психологом. Советую как-нибудь пригласить на передачу выпускника любого психологического вуза и поспрашивать у него, что он умеет делать конкретно. И вы получите понимание, что такое современное психологическое образование. Что делать со знаниями – он не знает. Хорошего образования сейчас очень мало.
Олеся Фоминых: На психологов вообще в последнее время очень много людей идет. Многие люди идут на обучение психологии, чтобы использовать знания только в работе с людьми.
Как показывает опыт и наблюдения: из 100% обучающихся на курсах психологии только 2% умеют работать с людьми, 5% могут, но не умеют. Основные остальные 90% работают в других областях, им психология нужна как навык. Она им помогает.
Елена Женина: Спасибо огромное, что были с нами. С вами была я, Елена Женина, Олеся Фоминых и Артем Родченков – гипнолог, который специализируется на резервных состояниях человека для раскрытия его потенциала. До новых встреч в эфире, до свидания.
Прямое и косвенное внушение — Учебный институт гипнотерапии
Выдержка из обновленного и расширенного 2-го издания Регрессионная гипнотерапия by R andal Churchill
Понимание широкого контекста внушения
Подавляющее большинство сочинений, сравнивающих и противопоставляющих использование прямых и косвенных внушений в гипнозе, относятся к структуре языка и иногда могут ссылаться на время, тон и громкость голоса.
Но помимо того, как мы формулируем внушения и как мы используем наши голоса, есть многое, что может оказать серьезное внушающее воздействие. Мы должны четко осознавать эти воздействия, чтобы извлечь максимальную выгоду из влияния внушений.
Язык тела, выражение лица, жесты, зрительный контакт, физический контакт, такой как рукопожатие, пол, возраст, осанка и внешний вид, включая состояние здоровья, телосложение и одежду, могут быть основными косвенными предположениями, влияющими на смысл нашего языка. Значение языка также повлияет и будет понятно каждому человеку уникальным образом из-за различных личных значений и коннотаций, которые каждый из нас связывает со словами и фразами, а также из-за эмоционального состояния, настроения и ожиданий вашего клиента.
Дальнейшие косвенные предположения даются состоянием и стилем офиса, приемной, помещений и офисного здания, включая цвета, произведения искусства, чистоту, температуру, запахи, а также функцией, формой и качеством мебели.
Различные дополнительные аспекты местоположения включают размер и престиж города, соседние офисы и соседние здания, район города или город и ближайшие окрестности, людей, которых можно встретить в непосредственной близости от вашего офиса, и уровень шума.
Культурные и семантические факторы также влияют на смысл предложений, включая культуру и язык, на котором вы и ваш клиент встречаетесь и общаетесь, а также ваше происхождение и жизненный опыт. Время дня или ночи, текущие события и сезонные факторы, включая периоды праздников, могут быть косвенными предположениями, влияющими на то, как язык влияет на людей в определенное время.
Существует много косвенных влияний как в письменном, так и в устном слове. Когда мы видим предложение или мнение в письменной форме, на нас влияет источник и наше мнение об этом источнике, будь то книга, журнал, знакомый веб-сайт, основные новости, реклама, письмо, электронная почта или рекламный щит, и будь то от коллеги, друга, родственника, организации, к которой мы принадлежим, государственного учреждения или спам-сообщения.
При чтении книги качество письма, качество и размер книги, обложка, предыстория и дополнительные записи автора и т. д. — все это добавляет контекст, который влияет на значение и внимание, уделяемое предложениям.
Нет такой вещи, как простое, независимое прямое внушение. Контекст так называемого «прямого внушения» всегда имеет очень много косвенных окружающих влияний. Фактически различие таких влияний становится размытым, и некоторые из влияний можно считать прямыми, а не косвенными, в зависимости от ситуации и момента времени.
Миф о неотъемлемом превосходстве косвенных внушений
Как показано выше, степень прямоты или косвенности внушения гораздо сложнее и индивидуальнее, чем принято считать. Оставив в стороне важные контексты, которые дополняют и трансформируют значения «прямых внушений», я теперь сосредоточусь на языковой структуре, относящейся к этому термину, чтобы обратиться к теме прямых и косвенных внушений в обычно используемой структуре. Я чувствую, что это важно из-за огромной степени, в которой за последние 35 лет многие влиятельные люди в области гипнотерапии, включая учителей, терапевтов и крупных авторов, распространяли существенные заблуждения о прямом внушении.
Неправильное представление о том, что прямые внушения неэффективны на всех этапах сеанса гипнотерапии, исходит главным образом от некоторых людей, называющих себя эриксоновскими гипнотерапевтами. Например, Стивен и Кэрол Лэнгтон утверждают: «Прямое внушение принесет лишь временное облегчение, усилит переносные отношения к авторитету и усилит подавление конфликта, который привел к симптоматике». Они добавляют: «Эриксоновский гипнотизер стремится быть искусно непрямым во всех внушениях и вмешательствах».
Работа только косвенно не имеет смысла в некоторых формах гипнотерапии, например, при работе с гештальт-методами или идеомоторными методами. Например, бывают случаи, когда гештальт-диалог будет идти вперед и назад, продвигаясь быстро и эффективно, и каждая сторона делает несколько важных комментариев. Следуя совету Лэнгтонов, вместо того, чтобы терапевт говорил «Переключись», каждый раз, когда сторона кажется сделанной, после каждого завершения терапевт будет обязан говорить все и вся косвенно, что может стать неудобным, неэффективным, отвлекающим и простым.
глупый. «Интересно, не чувствуете ли вы тягу к выражению другой стороны. Возможно, той, с которой вы только что разговаривали?» Или: «Возможно, вы готовы что-то сказать. Возможно, вам будет приятно заметить, что вы общаетесь с другой точки зрения. Или вы можете сначала сказать что-то дальше?» Или: «Интересно, удивишься ли ты тому, как легко можно представить ответ. Может быть, а может и нет, это не имеет большого значения».
Эриксон, Хершман и Сектор утверждали, что директивная гипнотерапия будет успешной лишь в незначительном меньшинстве случаев, потому что прямые методы не воздействуют на естественную защиту клиента. Интересно, что Милтон Эриксон сделал столь резкое заявление. С некоторыми пациентами он использовал как весьма директивные, так и даже авторитарные внушения. Джей Хейли был особенно очарован «Необычной терапией» и некоторыми другими своими книгами и статьями об использовании Эриксоном необычайно авторитарных методов.
Согласно Эриксону, Росси и Росси, прямые методы гарантируют, что любая реакция на внушение может быть обусловлена требованиями ситуации или престижем гипнотизера, а не реакцией на внушение.
Из этого якобы следует, что, поскольку косвенное внушение не может быть опосредовано сознательным осознанием из-за его скрытого характера, то, как заявил Роберт Мейер, «любой ответ на косвенное внушение будет обусловлен вмешательством, а не ситуационными факторами или факторами престижа». Принимая во внимание документацию об огромной силе внушения в исследованиях плацебо, описанную в главе 15, а также многие более широкие аспекты внушения, обсуждавшиеся в начале этой главы, мне трудно понять, как специалист по гипнозу может даже развлечься. мысль о том, что престиж не является фактором в ответ на внушение, если вы структурируете свою формулировку косвенно.
Было проведено множество научных исследований для сравнения эффективности прямых и косвенных внушений. В некоторых случаях исследования явно удивляли исследователей, которые намеревались доказать превосходство косвенных предположений. Преобладание доказательств научных исследований на сегодняшний день ясно свидетельствует о том, что прямые внушения так же хороши, как и косвенные внушения, а то и лучше.
В то время как несколько исследований пришли к выводу о превосходстве косвенного внушения, некоторые из них были серьезно ошибочны. Например, заявление Джозефа Барбера о превосходных результатах с косвенным внушением неоднократно терпело неудачу в попытках воспроизвести, а косвенное условие, использованное Мэтьюзом, Беннеттом, Бином и Галлахером, было значительно длиннее, чем прямое условие. Хаммонд утверждает: «Негодование последнего десятилетия по поводу веры в то, что «косвенное всегда лучше», скорее напоминает обширную исследовательскую литературу, в которой теперь не удалось воспроизвести творческие, но, тем не менее, необоснованные принципы НЛП. Как специалисты в области психического здоровья, мы можем слишком готовы принять недоказанные теории за истину».
Более широкий взгляд на прямые внушения
Многие, кто использует косвенные внушения, описывают удивительное множество форм различной сложности, касающихся всех стадий сеансов гипнотерапии, включая преиндукционную коммуникацию, индукции и гипнотические внушения.
Однако широкий спектр возможных применений прямых внушений иногда сводится к упрощенному широкому обобщению, как, например, в заявлении Мейера: «Прямые техники — это те, которые напрямую воздействуют на проблему или симптом, подавляя их приказами (внушениями)… Напротив, прямые внушения обычно используются в контексте комплексной терапии во многих отношениях, в том числе с учетом основных проблем. Редко можно найти гипнотерапевта, прошедшего обучение в лицензированной школе, который не стремится целостно работать с клиентами.
Если я помогаю кому-то бросить курить, например, вне зависимости от того, используются ли в ходе короткой серии сеансов методы регрессии или нет, часть нашей работы будет заключаться в прямом (и косвенном) внушении. Обращаясь к различным мотивам, проблемам образа жизни и потенциальным проблемам, я могу дать индивидуальные прямые предложения, которые включают в себя повышение уверенности в себе, использование мотивации, конструктивные действия для рук и рта, здоровые привычки в еде, хорошие привычки внимания, самовыражение, дыхательные техники и осознанность.
, упражнения, хобби, самопринятие и признание, хорошие отношения, четкая концентрация на работе, поощрение эмоциональной стабильности и здорового направления энергии. Все это связано как часть общего процесса полного раскрытия своего потенциала для достижения поставленной цели. Первоначальная тяга к табаку и ассоциации моделей привычек могут быть преобразованы и перенаправлены множеством конструктивных способов, что для многих клиентов помогает им преуспеть далеко за пределами поставленных перед ними целей.
Чтобы привести дополнительные примеры, если я вызываю гипноз с помощью директивных техник, это не означает, что я атакую проблему путем подавления. Если я развиваю идеомоторные реакции, я могу сказать: «Продолжайте думать о слове «да», пока палец не начнет подниматься». Это прямое предложение. Даже если бы я дал прямое внушение: «Представьте, что средний палец — это ваш палец «да», и представьте, что он поднимается и поднимается», — это, конечно, не атака проблемы путем подавления ее приказами.
Во время гештальт-процесса в гипнозе я могу дать прямое внушение, например: «Теперь станьте четырехлетней Мэри», или «Сконцентрируйтесь на своем дыхании», или «Осознайте свои руки». Это всего лишь примеры бесчисленных возможностей использования прямых внушений позитивным и эффективным образом.
Во многих случаях косвенные внушения могут быть наиболее подходящим выбором. Например, когда терапия уже далеко зашла и у клиента все хорошо, я могу в основном двигаться косвенно в течение одного или нескольких сеансов. Это также, как правило, мой предпочтительный метод при работе с различными формами обезболивания. Обычно я предпочитаю быть непрямым в тех случаях, когда даю внушения амнезии. В различные моменты во многих типах сеансов я могу использовать непрямой язык. Тем не менее, я часто буду придерживаться определенного стиля на протяжении всего сеанса, от прегипнотического интервью до постгипнотического обсуждения, независимо от того, является ли стиль очень директивным, умеренно директивным, разрешающим или непрямым.
По моему опыту помощи большинству людей в избавлении от зависимости, сеанс, на котором человек должен прекратить злоупотребление психоактивными веществами, обычно лучше всего проводить в жестко-директивном мотивационном стиле, а также, как правило, директивно на следующем сеансе через несколько дней. Если есть исследовательские сеансы, касающиеся основных проблем, основанных на регрессии, гештальт- или идеомоторных модальностях, более прямой стиль часто будет особенно эффективен. Стиль тех сессий, которые в первую очередь ориентированы на внушение, будет иметь тенденцию постепенно меняться, и к тому времени, когда мы перейдем к внушениям для долгосрочных результатов, сессия с непрямым стилем может быть особенно привлекательной.
Некоторые терапевты заявляют в качестве широко распространенного трюизма, что способ преодоления сопротивления или потенциального сопротивления заключается в использовании косвенных внушений. Существует множество причин и форм сопротивления, но во время серии сеансов я делаю много вещей, чтобы помочь уменьшить вероятность или преобразовать ее.
В рамках первого сеанса я сделаю все возможное, чтобы установить взаимопонимание и позитивное, но реалистичное мысленное ожидание. Я проверяю значимую мотивацию, получаю подробную информацию о причинах цели, истории успехов и неудач, включая важные ситуационные факторы в представленной проблеме и других связанных с ней проблемах в жизни человека, начинаю проверять возможные вторичные выгоды, узнаю о различном прошлом опыте с гипноза или отсутствия опыта, обсудите важность приверженности и сотрудничества клиента и, при необходимости, дайте подробное объяснение гипноза и гипнотерапии, включая устранение неправильных представлений. Я стараюсь работать комплексно, принимая во внимание лежащие в основе проблемы, личностные факторы, страхи, сильные стороны, другие проблемы, которые могут быть вне сознательного понимания, и так далее.
Я работаю с исследовательскими идеомоторными методами и различными стратегиями регрессии, если применимо, в рамках стремления к долгосрочному успеху. Используя сильные стороны клиента и огромные ресурсы подсознания, потенциальные области сопротивления можно превратить в сильные стороны.
Например, бунтующую часть клиента можно поощрять к бунту против старых паттернов негативного поведения и мыслительных процессов. И во многих отношениях, в том числе во время интерактивного гипноза, то, что может показаться сопротивлением, часто может быть переформулировано в возможности и сотрудничество. Если уж на то пошло, в гештальт-процессе очень мало нужно считать сопротивлением; почти все, что приходит клиенту, является ценной частью процесса, которую можно использовать. В контексте всего этого, если возникает что-то, что я считаю сопротивлением, то, как я с этим работаю, будет зависеть от формы и контекста сопротивления. Если кажется, что к некоторым аспектам сопротивления лучше всего подойти через форму внушения, в зависимости от обстоятельств лучшим будет либо очень директивный, либо непрямой стиль, а не мягко директивный или несколько снисходительный.
Мощные модальности, которые я часто использую в регрессионной работе, такие как аффективный мост, гештальт-методы и идеомоторные методы, требуют прежде всего директивного подхода, так что это основной стиль в этой серии и в моей будущей книге Идеомоторная магия в исследовательском гипнозе. . Кроме того, «Стань мечтой», объединяя гештальт-работу со сновидениями с гипнотерапией, демонстрирует в первую очередь директивный стиль, подходящий для этой формы терапии.
К точному представлению об Эриксоне и области гипнотерапии
Сообщаемые дикие искажения относительно прямого и косвенного внушения являются частью более широкой картины. Я очень уважаю гениальность Эриксона, он внес огромный вклад в профессию. Но история резко меняется благодаря значительному числу эриксоновских терапевтов, включая многих выдающихся лидеров, которые имели тревожный уровень невежества в жизненно важных областях истории, теории и применения гипноза. Многие называют Эриксона «отцом гипнотерапии». Брошюра школы гипноза отмахнулась от огромного количества устоявшихся модальностей неэриксоновского гипноза одним предложением о том, как мы можем быть благодарны Эриксону за то, что он вывел область гипноза из области сценического гипноза.
В своем вкладе в книгу «Гипноз: вопросы и ответы» и снова в книгу «Трансворк: введение в практику клинического гипноза» Майкл Япко говорит, что существуют три основные модели гипноза: традиционная, стандартизированная и эриксоновская.
По словам Япко, традиционный гипнотерапевт имеет авторитарное поведение, требует высокой степени уступчивости, знает только прямые стили внушения, не имеет индивидуального подхода к разным клиентам, реагирует на сопротивление через конфронтацию или интерпретацию, придает мало значения инсайтам. не признает возможности вторичной выгоды и имеет негативную характеристику подсознания. Изображение Япко стандартизированной категории — это та же карикатура, что и выше, за исключением того, что поведение может быть снисходительным.
Автор журнала Recovering противопоставил эриксоновский гипноз «стандартному клиническому гипнозу», при котором терапевт якобы просто повторяет ряд команд. Предполагается, что у этого «авторитарного гипнотерапевта», который «часто использует технического помощника», есть ответы, а в гипнозе «общение — улица с односторонним движением».
Такие карикатуры не подходили к профессии десятилетия назад, не подходят и сейчас. Я обучил тысячи гипнотерапевтов и обсуждал гипнотические процедуры с сотнями других гипнотерапевтов со всего мира в течение нескольких десятилетий.
Не знаю, встречал ли я когда-нибудь этого «стандартного клинического гипнотизера». Гипнотерапевты, с которыми я разговаривал, всегда холистичны, делают все возможное, чтобы работать всесторонне, включая основные проблемы. Они знакомы с различными интерактивными процессами, и большинство из них используют различные директивные, разрешительные и непрямые стили. Однако, принимая во внимание нынешнее распространение поверхностных кратких тренингов по гипнозу (в том числе некоторых в эриксоновском стиле), которые не соответствуют закону, несомненно, на практике есть некоторые некомпетентные не-эриксонианцы, так же как есть некоторые некомпетентные эриксонианцы.
Я часто слышал абсурдные обобщения, сделанные некоторыми ревностными пропагандистами наборов методик, в том числе утверждения об ограничениях «традиционной» гипнотерапии. Во-первых, все, что было сделано десятилетия назад некоторыми гипнотизерами и любителями, не имеет отношения к истории или традициям области клинической гипнотерапии, области, в которой было много научной документации и много умных и творческих клинических практиков до того, как Эриксон стал называться Отец гипнотерапии.
Во-вторых, всегда будут неумелые или безответственные практикующие любую форму терапии, и нам нужно быть осторожными в отношении того, какие обобщения и выводы мы делаем из того, что слышим. Кроме того, мы должны осознавать потенциальные ограничения и ловушки используемых нами техник, признавая, что любая система терапии имеет свое место и свои ограничения и должна быть сбалансирована нашей чувствительностью, творчеством, интуицией, жизненным опытом и знанием другие формы терапии.
О Милтоне Эриксоне в статье «Выздоровление» говорится как о том, что он единолично «возродил серьезный научный и прагматический интерес к гипнозу в 1940-х годах». Я неоднократно слышал подобные драматические заявления, которые состоят из двух заблуждений. Во-первых, до этого сохранялся серьезный научный и прагматический интерес. Во-вторых, Эриксон был не более влиятельным, чем некоторые другие известные гипнотерапевты того времени, пока в 1919 году не была опубликована книга Джея Хейли «Необычная терапия».
73. (Например, слово «эриксоновский» не существовало до 1974 года.) В середине третьей трети 20-го века гипнотерапевты находились под влиянием очень широкого спектра гипнотических процедур, включая основные идеи и открытия Лекрона, Уоткинса, Крогер, Эльман, Вайценхоффер, Чик, Бойн, Красилнек, Вольпе, Вольберг и Хилгард.
Вопреки статье и многим другим утверждениям, которые я слышал и читал, многие варианты установленных процедур клинического гипноза гораздо сложнее, чем просто отдача команд, а различные формы являются интерактивными. Вот несколько влиятельных примеров, которые развились из основ, заложенных интерактивными процессами конца 19 века.й и начало 20-го веков: новаторские прорывы Элмана в области гипноанализа в 1940-х годах; различное использование идеомоторных методов, впервые разработанных Лекроном в 1950-х годах; Методы систематической десенсибилизации Вольпе, разработанные в 1950-х годах; всеобъемлющие стратегии эмоционального очищения, включая интеграцию гештальта и других методов с гипнозом, впервые разработанные Бойном в 1960-х годах.
Традиционные тексты, такие как «Клинический и экспериментальный гипноз» Крогера (1963) и «Клиническая гипнотерапия» Чика и Лекрона (19).68), в каждом из которых упор делался на работу с основными и сопутствующими проблемами, а затем на представление проблем с помощью множества интерактивных исследовательских, регрессионных и ориентированных на понимание вмешательств, были классическими учебными текстами в течение многих лет до того, как собственная классика Хейли вызвала взрыв интереса, который вскоре сделал Эриксона полубогом в какие-то круги.
Многие практикующие названные гипнотические стили сильно преувеличивают их уникальность. Например, многие «эриксоновские» техники использовались до Эриксона и независимо его современниками, включая различные формы косвенных внушений, метафор, трюизмов, поощрения сопротивления, засевания идей, двойных связей, использования пространства и положения, подразумевающих отклонение, амнезия, подчеркивание положительного и необычные домашние задания.
Виртуозный Эриксон разработал некоторые из своих методов по-своему или с большей сложностью, чем они использовались раньше. Но что касается огромной серой области определения эриксоновского гипноза, я принимаю утверждения тех, кто использует такие техники, но настаиваю на том, что они не занимаются «эриксоновским» гипнозом. Те методы и стили, которые использовал Эриксон, которые также независимо использовались современниками или более ранними практиками, не должны считаться «эриксоновскими».
Я не критикую эриксоновских практикующих в целом. В их распоряжении есть прекрасные инструменты, и многие хорошо разбираются в неэриксоновских модальностях. На своих занятиях я преподаю широкий спектр техник, которые можно связать с Эриксоном, и я очень уважаю этого человека, его блестящую работу и широкий спектр достижений. Для терапевтов нормально делать акцент на определенном наборе методов, но я хотел бы призвать всех гипнотерапевтов не ограничивать свое обучение одним или несколькими наборами техник или стилей.
Например, большинство эриксоновских учителей и текстов ограничены в модальностях регрессии и незнакомы с некоторыми мощными методами эмоционального очищения и большинством сокровищ идеомоторных методов.
Заключение
Бывают случаи, когда преимущественно косвенные внушения могут быть более эффективными, и когда предпочтительны преимущественно прямые внушения. Как утверждает Д. Коридон Хаммонд, «Гипноз, как и многое другое в психотерапии, все еще больше искусство, чем наука». Некоторые люди, как правило, лучше реагируют на один тип внушения, чем на другой, но большинство людей, как правило, хорошо реагируют на умелое использование различных стилей. Часто более важным фактором, определяющим стиль, является то, над чем работает человек, а также сопутствующие вопросы, стадия терапии и основной акцент гипнотической работы, выполняемой на этом сеансе (например, внушение, метафора, регрессия, исследовательская идеомоторная работа, работа со сновидениями). систематическая десенсибилизация и/или интеграция других терапевтических вмешательств).
Меня беспокоят гипнотерапевты, которые заявляют о превосходстве своего набора техник, часто создавая мальчика для битья из мифического «стандартного клинического гипнотизера». Это не ограничивается некоторыми Эриксонианцами. Например, о таком шовинизме сообщают некоторые специалисты НЛП. Вопреки утверждению, что терапевты, использующие определенный тип гипноза, имеют более широкий спектр техник, чем другие, верно и обратное. Если вы хотите иметь в своем распоряжении по-настоящему широкий спектр возможностей, не ограничивайте себя одной или несколькими гипнотическими ориентациями. Включите инструменты, которые связаны с Эриксоном и другими, независимо от того, является ли ваш источник непосредственно из такой названной системы или нет, и интегрируйте терапевтические методы, обычно не связанные с гипнозом. Существует множество свидетельств того, что использование ограниченного набора методов и одного подхода обычно связано с неопытностью терапевта. На самом деле исследования показали, что наиболее опытные терапевты придерживаются эклектичного подхода, отказываясь ограничиваться приверженностью только одной ориентации.
Я воздержался от подборки тревожных историй из некоторых фильмов, которые я видел, и информации, рассказанной мне некоторыми бывшими клиентами эриксоновских терапевтов. Цель такой выборки состояла в том, чтобы подчеркнуть мою точку зрения о том, что нельзя делать обобщения на основе историй о некомпетентных или бесчувственных терапевтах. Но вместо того, чтобы быть провокатором, я стремлюсь положить конец неуместным провокациям и призываю к миру. Мое намерение состоит в том, чтобы обучать, помогать уменьшать распространение унизительной дезинформации и поощрять гипнотерапевтов из самых разных слоев общества и интересов к объединению в оценке великолепного разнообразия, диапазона, возможностей и сложности нашей великой профессии.
Какой стиль гипнотерапии вам подходит?
Существует несколько стилей гипнотерапии, которые обычно используются практикующими врачами, и не все стили подходят для всех клиентов. Один из способов узнать, какой стиль может подойти вам лучше всего, — это ответить на вопрос: как вы обычно реагируете на людей, говорящих вам, что делать? Если вы относитесь к тому типу людей, которые чувствуют себя в безопасности, когда у вас есть инструкции и прямые просьбы, директивный подход, скорее всего, сработает для вас.
Если вы обнаружите, что вы бунтуете, когда люди говорят вам, что делать, вам больше подойдет более снисходительный подход. Когда вы берете интервью у потенциального гипнотерапевта, вы можете расспросить ее о ее обучении и стиле, чтобы узнать, будете ли вы чувствовать себя комфортно и будете ли реагировать на ее подход. Ниже приводится базовый обзор различных стилей гипнотерапии, который поможет вам понять ваши варианты.
Директивный подход
При директивном подходе гипнотерапевт вводит клиента в состояние гипноза и дает клиенту внушения. Люди больше всего знакомы с этим подходом к гипнотерапии, потому что это техника, которая больше всего похожа на то, что мы наблюдаем при сценическом гипнозе и видим в кино. И клиенты ожидают, что если они пойдут на сеанс гипнотерапии, гипнотерапевт даст прямые внушения.
Все стили гипнотерапии перенимают аспекты этого стиля. Просто сказать клиенту сесть поудобнее и сделать глубокий вдох — это прямое внушение. Если клиент внушаем, открыт и восприимчив к процессу, и если у клиента нет внутренних конфликтов по поводу цели сеанса, прямое внушение может сработать.
Эти «если» являются большими проблемами с подходом прямого внушения. Новые клиенты могут еще не доверять гипнотерапевту или своим собственным способностям реагировать на гипноз. У клиентов также может быть неправильное представление о том, что такое гипноз и как он работает, что способствует беспокойству о том, что его могут загипнотизировать.
Неправильное представление о том, чего ожидать от гипноза, может помешать клиенту расслабиться и погрузиться в процесс. Например, многие люди ошибочно полагают, что гипнотерапевт может контролировать их или заставлять делать то, что они обычно не позволяют себе делать.
Но самое главное, клиенты часто не могут реагировать на прямые внушения, потому что они приходят на гипнотерапию, живя со множеством внутренних конфликтов по поводу проблем, над которыми они хотят работать. Ограничивающие убеждения подсознания, негативные установки, неправильные представления и закодированные травмирующие прошлые переживания обычно перевешивают любые позитивные внушения.
Большинство экспериментов по директивному гипнозу контролируются с использованием одной конкретной индукции или сценария с использованием прямых внушений. Результаты этих исследований обычно показывают, что не все реагируют на прямое внушение. И, если человек отвечает на прямое внушение, вполне вероятно, что внушения со временем исчезнут, когда у клиента появятся подсознательные убеждения или восприятия, противоречащие внушениям. Если директивный подход не работает для всех и эффект от внушений может ослабнуть, то каковы альтернативные подходы к гипнозу?
Недирективный, открытый стиль
Открытый и более либеральный стиль гипноза вошел в моду в 1970-х и 1980-х годах благодаря работе известного гипнотерапевта и врача по имени Милтон Эриксон. В области гипнотерапии Эриксон известен как обучением студентов-медиков гипнозу, так и индивидуальной работой с пациентами. Он обучал гипнозу, гипнотизируя своих учеников, рассказывая истории, используя обучающие метафоры и используя гипнотические языковые модели, которые обращаются непосредственно к бессознательному.
Его гипнотические техники эффективны, потому что они представляют собой черный ход к бессознательному.
Вместо того, чтобы сказать клиенту закрыть глаза (прямое внушение), гипнотерапевт, использующий разрешительный стиль гипноза, может использовать встроенное или разрешительное внушение, например: «Вы замечаете, что ваши глаза открыты, и вы, возможно, обнаружите, что станете более комфортно, когда вы закрываете глаза». В этом встроенном внушении язык отражает то, что клиент уже испытывает, и то, что у него есть свобода ответить на внушение или нет. Однако клиент в бессознательном состоянии «слышит» внушение: «Закройте глаза». Разрешительный подход встраивается в сеанс, когда у клиента есть выбор. Использование гипнотерапевтом того, что уже является правдой и происходит в процессе гипнотизации клиента, снимает стресс с вопроса о том, может ли клиент быть загипнотизирован, и освобождает сознательный разум клиента от задачи задаваться вопросом или тщательно проверять, «делает ли он это правильно».
Как правило, в открытом стиле гипнотерапевт будет использовать язык метафор, чтобы научить клиента новым внутренним реакциям на ситуации или расширить восприятие и ресурсы клиента по вопросу или проблеме. Клиент этого недирективного стиля обычно воспринимает гипноз как нечто более органичное, плавное и легкое, чем директивный подход, который требует от клиента готовности и восприимчивости реагировать на прямые внушения. Клиент просто слушает и следует своим естественным реакциям на процесс. Она может закрыть глаза или испытать гипнотическое состояние с открытыми глазами. Этот стиль отлично подходит для клиентов, которые боятся, что их будут контролировать, не могут остановить болтовню ума или обладают самосознанием, которое может создать сопротивление испытанию гипноза.
Трансперсональный подход
Несколько новым в области гипнотерапии, но таким же старым, как традиции большинства местных культур, является трансперсональный подход к гипнотерапии. В традиционной гипнотерапии и психологии существует понимание того, что у нас есть как сознательный, так и бессознательный аспект разума.
В трансперсональной парадигме также присутствует сверхсознательный аспект разума, выходящий за пределы личного «я».
Этот сверхсознательный аспект называется многими именами, такими как: Высшая Сила, Атман, Христос внутри, высшее Я или интуиция. В трансперсональном подходе этот высший разум или высшее Я является активным со-терапевтом в гипнотерапии. процесс. Из всех стилей гипнотерапии трансперсональный подход является наиболее ориентированным на клиента и недирективным. Клиент и гипнотерапевт совместно создают сеанс посредством словесного и энергетического взаимодействия по мере развития сеанса. Трансперсональный подход больше касается «бытия», а не «делания».
Часто гипнотерапевт напрямую взывает к внутренней мудрости клиента и просит его о помощи в проведении сеанса. Клиент получает доступ к этой мудрости и работает с ней напрямую в трансе через голосовой диалог, символическую коммуникацию и внутреннее знание, которое имеет прямой доступ к исцелению, мудрости, прозрению и творчеству.
Этот стиль поддерживает развитие постоянных отношений клиента с этой внутренней мудростью. Трансперсональный подход, вероятно, может включать директивный и недирективный язык по мере необходимости, в зависимости от внутреннего руководства Высшего Я клиента.
Какой стиль тебе подходит?
Информация об этих различных гипнотерапевтических подходах поможет вам взять интервью у гипнотерапевта, чтобы вы могли узнать о его или ее обучении и гипнотическом стиле. Если вы новый клиент гипнотерапии, возможно, вы еще не знаете, какой стиль лучше всего подходит для вас. Так что, возможно, будет разумно работать с кем-то, кто обучен всем стилям, кто может быть гибким в своем подходе, когда вы узнаете о своей собственной отзывчивости. Трансперсональный гипнотерапевт может быть директивным, если это необходимо, но традиционный, директивный гипнотерапевт может не знать о более современном недирективном или трансперсональном подходе. Какой бы подход вы ни выбрали, доступ к состоянию гипнотического сознания даст вам доступ к вашим внутренним ресурсам и силе изменить себя.
