Стэнфордский тюремный эксперимент назвали фейком
16 августа 1971 года запертый в подвале Стэнфордского университета 22-летний Дуглас Корпи c номером 1812 на тюремной робе долбил в дверь и кричал: «Я весь горю изнутри! Вы что, не знаете? Я хочу выбраться! Здесь творится какое-то дерьмо, я не могу здесь оставаться еще одну ночь!».
Это был один из ключевых моментов одного из самых известных и мрачных экспериментов, проведенных учеными в XX веке в области психологии. Знаменитый Стэнфордский эксперимент – психологический опыт, проведенный американским психологом Филиппом Зимбардо с 18 добровольцами в подвале Стэнфордского университета в 1971 году. Его целью было психологическое исследование реакции человека на ограничение свободы,
на условия тюремной жизни и влияние на человека социальных ролей.
Для эксперимента, в котором имитировались условия тюрьмы, были отобраны из числа студентов добровольцы, которым за участие было обещано 15 долларов в день. Сам эксперимент был рассчитан на две недели.
Добровольцев случайным образом поделили на заключенных и охранников.
Зимбардо, сам участвовавший в эксперименте, настраивал охранников таким образом, чтобы они не причиняли физического вреда узникам, но при этом заставили бы тех чувствовать себя абсолютно беспомощно.
Надзиратели издевались над заключенными, лишали их сна, не выпускали в туалет. Одни узники пытались поднять бунт, другие впадали в истерики. Заключенные были вынуждены носить плохо подобранные халаты без нижнего белья и шлепанцы, называли их не по фамилии, а по номерам, пришитым на одежду.
Помещение тюрьмы вскоре стало мрачным и грязным, заключенным запрещали помыться, иногда заставляли мыть туалеты голыми руками, спать на бетонном полу. Эксперимент вскоре вышел из-под контроля. Узники испытывали оскорбительное отношение со стороны охранников, многие из которых стали демонстрировать садистские наклонности. Уже на второй день в тюрьме возник бунт, после чего охранники вышли на сверхурочную работу.
Зимбардо прервал эксперимент на шестой день, после возмущения, которое выразила его невеста Кристина Маслах.
«Я догнал ее, и мы начали ссориться. Она говорила, что я ужасно поступаю с этими мальчиками: «Как ты можешь видеть все это и не чувствовать того, как они страдают?» Но в те дни я уже не мог посмотреть на ситуацию ее глазами. Именно в этот момент я и осознал, что исследование трансформировало меня из ученого в начальника тюрьмы. Тогда я сказал: «Ты права, необходимо остановить эксперимент», — вспоминал Зимбардо.
Благодаря этому опыту Зимбардо стал всемирно известным, его исследование вызвало большой общественный интерес. Многие упрекали его в бесчеловечности и неэтичности, сам же ученый говорил, что не мог предугадать столь жестокого поведения охранников.
Об этом эксперименте сняты документальные фильмы, написаны книги, а среди его участников до сих пор ведется жесткая полемика.
Однако на днях американский писатель и ученый Бен Блюм заявил, что весь эксперимент был на самом деле фейком. В своей статье, Блюм заявил о записях, найденных им в архивах Стэнфордского университета, из которых следует, что поведение некоторых участников не было естественным, а сам Зимбардо заставлял охранников обходиться грубо в заключенными.
И как минимум один из узников заявил, что его «сумасшествие» было наигранным.
«Стэнфордский тюремный эксперимент часто учит нас, что наше поведение глубоко определено социальными ролями и ситуациями, в которых мы оказываемся, — пишет Блюм. – Но его более глубокое, более значимое воздействие заключается в том, что все мы имеем неиссякаемый источник потенциального садизма, скрывающийся в нас, ждущий возможности вырваться наружу», — пишет Блюм.
Блюм, имеющий степень компьютерных наук в Университете Беркли, обратился к ранее неопубликованным записям профессора Зимбардо и проинтервьюировал некоторых его участников. Одним из них был Корпи, которому сейчас 57 лет,
он признался, что симулировал свой припадок, чтобы побыстрее закончить эксперимент, вернуться домой и продолжить подготовку к экзаменам.
«Любой врач понял бы, что я притворялся. Я плохо играл. Я имею в виду, что сделал неплохо свою работу, но это было больше истерика, чем психоз», — рассказал он. По словам Корпи, он в какой-то мере испытывал удовольствие от эксперимента, поскольку не чувствовал угрозы со стороны охранников, ведь он знал, что им не позволено причинять вред узникам.
«Мы знали, что они не тронут нас, они не могли нас ударить. Они были такими же белыми студентами, как и мы, так что ситуация была достаточно безопасной. Это было, наподобие работы».
С другой стороны, расспросы «надзирателей» позволили Блюму сделать вывод о том, что их жестокость была не врожденной, а именно профессор Зимбардо заставлял их плохо относиться к заключенным, несмотря на то, что перед экспериментом он говорил: «Мы не можем их физически мучить или издеваться над ними. Мы можем создавать тоску. Мы можем создавать ощущение фрустрации. Мы можем создавать чувство страха, до какой-то степени..».
Один из охранников рассказал, что притворялся садистом, и действовал так, что позднее его действия были названы естественным проявлением жестокости. «Мне казалось, что это то, чего от меня ждали исследователи», — рассказал он.
По данным Daily Mail, ряд ученых уже высказали критические замечания по поводу вскрывшихся подробностей эксперимента. Так, Симин Вазир, психолог из Калифорнийского унирверситета в Дэвисе заявила, что жалеет, что в области психологии автор эксперимента воспринимается, как герой.
Стэнфордский тюремный эксперимент
В 1971 г. в Стэнфорде был проведен один из самых нашумевших экспериментов 20 века. Он проводился в подвале университета. Данное помещение планировалось переоборудовать таким образом, чтобы оно походило на настоящую тюрьму.
Для чего все это делалось, и какими оказались последствия, вы узнаете из этой статьи. Сразу нужно сказать, что это будет интересно не только любителям психологии, но и вообще – каждому любознательному читателю.
Стэнфордский тюремный эксперимент
Стэнфордский тюремный эксперимент представляет собой социально-психологическое исследование, автором которого был американский психолог Филипп Зимбардо.
Ему хотелось создать тюремные условия максимально приближенные к реальным, с целью изучения поведения людей в роли заключенных и надзирателей. Эти роли распределялись между участниками случайно, с помощью жребия.
Отбор участников эксперимента
Желающих поучаствовать в Стэнфордском эксперименте было 75 человек.
Все мужчины пришли на отбор по объявлению. Из этого количества людей было отобрано 22 человека.
За участие в эксперименте каждому из них предполагалась плата в размере 15 долларов в сутки. Претенденты прошли тестирование на стрессоустойчивость и физическую пригодность. После этого, как говорилось ранее, всех участников разделили на арестантов и надзирателей с помощью жребия.
Большинство испытуемых были студентами, проживающими в Стэнфорде или недалеко от него. До начала Стэнфордского эксперимента, все они не были между собой знакомы.
Роли заключенного и надзирателя
Эксперимент имитировал тюремную среду с ее обстановкой и уставами. Узники круглосуточно находились за решеткой. Они были разведены по своим камерам, в каждой из которых находилось по три человека.
Надсмотрщики работали по 8 часов в сутки, и также по 3 человека. То есть они присутствовали в тюрьме только в рабочее время, а потом могли заниматься любыми другими делами. Применять физическое насилие по отношению к арестантам, надзирателям было строго запрещено.
Помещение в тюрьму
Для воссоздания реального задержания, испытуемых неожиданно для них самих, арестовывали в их же жилищах. Им предъявляли обвинения в тех или иных преступлениях, обыскивали, надевали наручники и отвозили в полицейское отделение.
Там у них брали отпечатки пальцев и заводили «дела». После этого, каждого заключенного по прибытии в тюрьму полностью раздевали и проводили соответствующую гигиеническую обработку. Потом на них надевали тюремную одежду (без белья) и отправляли в камеру.
Старший надзиратель зачитывал заключенным правила, которым они обязаны были подчиняться. «Преступникам» запрещалось обращаться друг к другу по имени. Вместо этого им надлежало называть номера, написанные на их формах.
Условия содержания в тюрьме
Согласно расписанию, заключенных кормили 3 раза в день. Им разрешалось трижды в день посещать уборную, под надзором надзирателя. Также им выделялось 2 часа на чтение книг или написание писем. Дважды в неделю разрешалось устраивать свидания, а еще у них было право заниматься спортом или смотреть кинофильмы.
Каждое утро начиналось с переклички для того, чтобы удостовериться, что все заключенные на месте. Изначально переклички длились приблизительно 10 минут, но под конец их продолжительность увеличивалась до нескольких часов.
Пользуясь своим положением, надсмотрщики изменяли или совсем отменяли те или иные пункты дневного распорядка арестантов.
Экспериментальная тюрьма очень быстро превратилась в жуткое и грязное место. За особую привилегию считалось просто принять душ или умыться. Преступников насильно заставляли мыть туалеты голыми руками.
Помимо этого, убирались матрацы из «плохих» камер, и подопытным ничего не оставалось делать, как просто засыпать на холодном полу. Иногда их не кормили вовсе, так как это было своеобразным видом наказания.
В первый день Стэнфордского эксперимента все прошло довольно спокойно, но уже на второй вспыхнул настоящий бунт. Чтобы подавить его, надзиратели напали на арестантов, выпустив по ним струи углекислого газа из огнетушителей.
Тюремщики намеренно создавали такие ситуации, при которых преступники начинали ссориться друг с другом, для порождения между ними ненависти.
Еще они принуждали заключенных думать, что в их окружении присутствует информатор. Все эти действия возымели психологический эффект, и в будущем бунтов не происходило.
Стэнфордский эксперимент и его результаты
Стэнфордский эксперимент доказал, что обстановка и сама тюремная атмосфера оказывают очень серьезное влияние на психику как заключенных, так и надсмотрщиков.
В обеих группах участников эксперимента были выявлены очень негативные эмоции. С каждым днем они все хуже и пессимистичные смотрели на жизнь. Арестанты все чаще вели себя агрессивно. Между узниками и надзирателями были ужасные взаимоотношения. Это проявлялось в оскорблениях, вражде и унижениях.
Почти сразу заключенные выбрали для себя пассивный образ жизни, в то время как надзиратели наоборот, проявили активность и инициативность. Очень скоро словесные оскорбления переросли в физическое насилие и стали привычной формой общения между «тюремщиками» и «преступниками».
Досрочное освобождение
То, насколько сильным было эмоциональное и физическое давление во время Стэнфордского эксперимента, показывает досрочное освобождение 5 заключенных. Они находились в состоянии глубокой депрессии и нервном возбуждении.
У четырех из них подобные симптомы проявились уже на второй день участия в эксперименте. Пятого человека пришлось освободить из-за того, что на поверхности его кожи возникла сыпь.
Поведение надзирателей
Изначально Стэнфордский эксперимент планировалось проводить в течение 14 дней, однако Филиппу Зимбардо пришлось его досрочно остановить уже на 6 день. Заключенные очень радовались этому, а вот надзиратели наоборот, были очень раздосадованы тем, что эксперимент остановлен.
Тюремщики настолько вошли в роль, что им было очень трудно расстаться со своим положением. Хотя, один из «надзирателей» все-таки говорил о том, что он испытывает жалость к заключенным и даже хотел попросить Филиппа Зимбардо, чтобы тот перевел его в группу арестантов.
Интересен факт, что тюремщики приходили на работу без опозданий, а иногда даже работали сверхурочно, не получая за это никакого вознаграждения.
Различия в поведении участников
Патологические реакции, которые наблюдались в обеих группах, говорили о мощи социальных сил, которые действовали на них. Благодаря Стэнфордскому эксперименту Филипп Зимбардо показал индивидуальные отличия между людьми.
Одним удавалось приспособиться к окружающей среде, а для других это становилось настоящим кошмаром. И хотя часть надзирателей была справедливо суровой по отношению к преступникам, другая их половина выходила за рамки своих обязанностей и проявляла крайнюю жестокость к арестантам.
В результате, за 6 дней половина участников была доведена до крайне тяжелого состояния. Надзиратели всячески унижали преступников, запрещали ходить им в туалет и лишали их сна.
Стэнфордский эксперимент пришлось остановить тогда, когда ситуация начала реально выходить из-под контроля.
Неоднозначная оценка Стэнфордского эксперимента
Этот знаменитый эксперимент сделал Филиппа Зимбардо всемирно известным. Его исследование вызвало большой переполох в научных и общественных кругах. Однако некоторые ученые упрекали Филиппа в том, что он, при проведении исследования, не учитывал этические и моральные нормы человека.
Помимо этого, его обвиняли еще и в том, что он не имел права ставить совсем молодых людей в такие экстремальные условия. Сам Зимбардо признавался, что ему и в голову не могло прийти то, чем завершится Стэнфордский эксперимент.
В конечном счете, Американская психологическая ассоциация пришла к выводу, что в будущем времени подобные исследования не должны больше проводиться. С такой позицией согласился и сам Филипп Зимбардо.
О стэндфордском эксперименте написаны книги и сняты документальные и художественные фильмы. Вплоть до наших дней он остается предметом жарких дискуссий даже между бывшими участниками.
Сам психолог утверждал, что целью его исследований было изучение реакции людей на ограничение свободы.
Его больше интересовало поведение преступников, чем тюремщиков.
Роль Кристины Маслах
Во время проведения эксперимента, Кристина Маслах была невестой Филиппа. Именно она попросила своего жениха немедленно остановить необычный эксперимент в Стэнфорде.
Изначально девушка не находила в идеях Зимбардо ничего необычного. Однако продолжалось это до того момента, как она сама спустилась в подвал, и увидела ужасающую картину реальности этого необычного исследования.
Кристина была в шоке от поведения человека, за которого она вскоре собиралась выйти замуж. Ей сразу стало ясно, что Филипп оказался жертвой собственного исследования, получив безграничную власть над условными пленниками.
В тот же день Кристина Маслах сказала Зимбардо, что если он немедленно не прекратит эксперимент, их отношения закончатся. Филипп прислушался к ее мнению и уже на следующий день эксперимент был официально прекращен.
Самый жестокий надзиратель
Самым жестоким надзирателем был Дэйв Эшелман, ставший впоследствии владельцем ипотечного бизнеса.
Когда он стал участником Стэнфордского эксперимента, Дэйву захотелось устроить какой-нибудь «экшн» для того, чтобы о нем написали в прессе.
Со слов Эшелмана, он сознательно вел себя жестоко, чтобы сделать Стэнфордский эксперимент максимально интересным и показательным. Вести себя в роли злого и циничного надзирателя ему помогало актерское мастерство, так как на тот момент он учился в театральной студии.
Дэйву и самому было интересно, как долго заключенные будут терпеть его выходки и издевательства. Эшелмана даже удивляло то, что его никто не пытался остановить. Как тут не вспомнить про стокгольмский синдром (см. 10 необычных психических синдромов)!
Мнение Ричарда Якко
Ричард участвовал в эксперименте, как заключенный. Первое, что сбило его с толку, это то, что надзиратели не давали им уснуть. Их будили, заставляли делать физические упражнения, а потом ненадолго оставляли.
Ричард Якко также присоединился к описанному выше бунту, говоря о том, что лишь в единстве преступников была их сила.
Когда у него начали сдавать нервы, он попросил организаторов досрочно покинуть эксперимент, но ему напомнили, что он сам согласился на этот шаг и ему придется играть роль до конца.
Именно в тот момент Ричард по-настоящему понял, что чувствует заключенные, находясь в тюрьме.
Тем не менее, его все-таки «выпустили на свободу» досрочно. Комиссия посчитала, что он находится на грани нервного срыва. Хотя до этого времени сам Ричард Якко думал, что у него высокая стрессоустойчивость.
Кстати, рекомендуем к прочтению описание эксперимента «Третья волна». Очень интересная вещь!
Использование полученных результатов
Следует отметить, что участники Стэнфордского эксперимента имели неоднозначные мнения о его результатах. Впоследствии они по-разному относились к Филиппу Зимбардо, а Кристину Маслах считали своей спасительницей.
Результаты этого исследования в будущем использовались для демонстрации покорности и восприимчивости людей, когда присутствует поддержанная государством и обществом оправдывающая идеология.
В 2001 и в 2010 гг. были сняты два фильма с идентичным названием – «Эксперимент».
Если вам понравилась статья про Стэнфордский тюремный эксперимент – поделитесь ею в социальных сетях. Если же вам вообще нравятся интересные факты – подписывайтесь на сайт InteresnyeFakty.org. С нами всегда интересно!
Понравился пост? Нажми любую кнопку:
Настоящий урок Стэнфордского тюремного эксперимента
Утром 17 августа 1971 года девять молодых людей в районе Пало-Альто посетили местные полицейские. На глазах у соседей мужчин арестовали за нарушение Уголовных кодексов 211 и 459 (вооруженное ограбление и кража со взломом), обыскали, надели наручники и отвели в заднюю часть ожидавшей их полицейской машины. Машины доставили их в полицейский участок Пало-Альто, где мужчин зарегистрировали, сняли отпечатки пальцев, перевели в камеру предварительного заключения и завязали глаза.
Наконец, их перевезли в тюрьму округа Стэнфорд, также известную как отделение психологии Стэнфордского университета.
Они добровольно участвовали в Стэнфордском тюремном эксперименте, одном из самых противоречивых исследований в истории социальной психологии. (Это тема нового одноименного фильма — драмы, а не документального фильма — с Билли Крадапом в главной роли из «Почти знаменит» в роли ведущего исследователя Филипа Зимбардо. Премьера состоится 17 июля.) Испытуемые, студенты среднего класса, ответили на вопросник об их семейном происхождении, истории физического и психического здоровья и социальном поведении, и были признаны «нормальными»; бросок монеты разделил их на заключенных и охранников. Согласно преданиям, выросшим вокруг эксперимента, охранники практически без инструкций начали унижать и психологически оскорблять заключенных в течение двадцати четырех часов после начала исследования. Заключенные, в свою очередь, становились покорными и обезличенными, терпя оскорбления и мало говоря в знак протеста.
Поведение всех участников было настолько экстремальным, что эксперимент, который должен был длиться две недели, был прекращен через шесть дней.
Менее десяти лет назад исследование послушания Милгрэма показало, что обычные люди, если их поощряет авторитетная фигура, были готовы шокировать своих сограждан электрическим разрядом, который они считали болезненным и потенциально смертельным. Для многих эксперимент в Стэнфорде подчеркнул эти выводы, показав, с какой легкостью обычные люди, получив слишком большую власть, могут превратиться в безжалостных угнетателей. Сегодня, более сорока пяти лет спустя, многие обращаются к исследованию, чтобы понять такие события, как поведение охранников в Абу-Грейб и эпидемия жестокости полиции в Америке. Стэнфордский тюремный эксперимент приводится как свидетельство атавистических импульсов, которые таятся в каждом из нас; Говорят, что это показывает, что если немного подтолкнуть, мы все можем стать тиранами.
И все же уроки Стэнфордского тюремного эксперимента не так однозначны.
С самого начала исследования преследовала двусмысленность. Хотя это предполагает, что обычные люди таят в себе уродливые возможности, это также свидетельствует о том, как наши обстоятельства формируют наше поведение. Было ли это исследование посвящено нашей индивидуальной склонности к ошибкам или разрушенным институтам? Были ли его выводы о тюрьмах конкретно или о жизни в целом? Что на самом деле показал Стэнфордский тюремный эксперимент?
Привлекательность эксперимента во многом связана с его кажущейся простотой: заключенные, охрана, фальшивая тюрьма и некоторые основные правила. Но на самом деле тюрьма округа Стэнфорд представляла собой среду, в которой сильно манипулировали, и охранники и заключенные действовали так, что во многом предопределялось тем, как были представлены их роли. Чтобы понять смысл эксперимента, вы должны понять, что это не был чистый лист; с самого начала его целью было передать опыт работы и жизни в жестокой тюрьме.
С самого начала приоритеты охранников были установлены Зимбардо.
В презентации для своих коллег из Стэнфорда вскоре после завершения исследования он описал процедуры, связанные с прибытием каждого заключенного: каждого мужчину раздели и обыскали, «дезинфузировали», а затем выдали униформу — пронумерованный халат, который Зимбардо называл «платьем», с тяжелой цепью на болтах возле лодыжки, свободными резиновыми сандалиями и кепкой, сделанной из женских нейлоновых чулок. «Настоящие заключенные-мужчины не носят платьев, — объяснил Зимбардо, — но, как мы узнали, настоящие заключенные-мужчины действительно чувствуют себя униженными, чувствуют себя выхолощенными, и мы подумали, что сможем добиться того же эффекта очень быстро, одев мужчин в платье без нижнего белья». Колпаки-чулки были вместо бритья заключенных наголо. (Охранники были одеты в форму цвета хаки и получили свистки, дубинки и солнцезащитные очки с зеркальными стеклами, как у тюремного охранника из фильма «Хладнокровный Люк».)
Часто охранники действовали без явных ежеминутных инструкций.
Но это не означало, что они были полностью автономны: сам Зимбардо принял участие в эксперименте, сыграв роль тюремного надзирателя. («Надзиратель» тюрьмы также был исследователем.) /Иногда споры между заключенным и охранниками выходили из-под контроля, нарушая четкий запрет на применение физической силы, с которым и заключенные, и охранники ознакомились до включения в исследование. Когда «суперинтендант» и «надзиратель» проглядели эти инциденты, охранникам стало ясно: все в порядке; продолжай в том же духе. Участники знали, что за ними наблюдает аудитория, поэтому отсутствие обратной связи можно было расценивать как молчаливое одобрение. И ощущение того, что за ними наблюдают, возможно, также побуждало их к выступлению. Дэйв Эшелман, один из охранников, вспоминал, что он «сознательно создал» свой образ охранника. «Я участвовал во всевозможных драматических постановках в старшей школе и колледже. Это было то, с чем я был очень знаком: принять другую личность, прежде чем выйти на сцену», — сказал Эшелман.
На самом деле, продолжил он, «я как бы проводил там свой собственный эксперимент, говоря: «Как далеко я могу зайти в этих вещах и сколько оскорблений выдержат эти люди, прежде чем они скажут:« Заткнись » »9.0003
На эксперимент повлияли и другие, более тонкие факторы. Часто говорят, что участники исследования были обычными парнями, и они действительно были признаны «нормальными» и здоровыми с помощью ряда тестов. Но они также были самостоятельно выбранной группой, откликнувшейся на объявление в газете о поиске добровольцев для «психологического исследования тюремной жизни». В исследовании 2007 года психологи Томас Карнахан и Сэм МакФарланд задались вопросом, могла ли сама формулировка увеличить шансы. Они воссоздали оригинальную рекламу, а затем запустили отдельную рекламу без фразы «тюремная жизнь». Они обнаружили, что люди, которые отреагировали на две рекламы, по-разному набрали набор психологических тестов. У тех, кто думал, что они будут участвовать в тюремном исследовании, были значительно более высокие уровни агрессивности, авторитаризма, макиавеллизма, нарциссизма и социального доминирования, и они набрали более низкие баллы по показателям эмпатии и альтруизма.
Более того, даже в этой самостоятельно выбранной выборке модели поведения были далеко не однородными. Многое в этом исследовании зависит от идеи, что студенты отреагировали массово, отказавшись от своей индивидуальной идентичности, чтобы стать покорными «заключенными» и тираническими «охранниками». Но на самом деле участники реагировали на тюремную среду по-разному. В то время как некоторые смены караула были особенно жестокими, другие оставались гуманными. Многие из якобы пассивных заключенных восстали. Ричард Якко, заключенный, вспоминал, как «сопротивлялся тому, что велел мне делать один охранник, и был готов отправиться в одиночную камеру. Будучи заключенными, мы развили солидарность — мы поняли, что можем объединиться, оказывать пассивное сопротивление и создавать проблемы».
Из этих деталей получается не совершенно четкая фотография, а неоднозначная акварель. Хотя верно то, что некоторые охранники и заключенные вели себя вызывающе, но также и то, что их окружение было создано для поощрения, а в некоторых случаях и для принуждения к такому поведению.
Сам Зимбардо всегда был откровенен в деталях и характере своего тюремного эксперимента: он подробно объяснил установку в своем первоначальном исследовании, а в ранней статье, в которой эксперимент был описан только в общих чертах, он указал, что только «около трети охранников стали тираническими в своем произвольном использовании власти». (Всего около четырех человек.) Так как же миф о Стэнфордском тюремном эксперименте — «Повелитель мух» в психлаборатории — так сильно расходится с реальностью?
Частично виноваты самые ранние заявления Зимбардо об эксперименте. В октябре 1971 года, вскоре после завершения исследования — и до того, как был опубликован ни один методологически и аналитически строгий результат — Зимбардо попросили дать показания перед Конгрессом о тюремной реформе. Его драматические показания, хотя они и ясно объясняли, как работал эксперимент, также позволили слушателям не заметить, насколько жесткой на самом деле была окружающая среда. Он описал исследование как «попытку понять, что психологически означает быть заключенным или тюремным охранником».
Но он также подчеркнул, что студенты, участвовавшие в исследовании, были «сливками этого поколения», и сказал, что охранникам не давали конкретных указаний, и им предоставлялась свобода «придумывать свои собственные правила для поддержания закона, порядка и уважения». Объясняя результаты, он сказал, что «большинство» участников обнаружили, что «больше не могут четко различать ролевую игру и себя», и что за шесть дней исследования «опыт заключения отменил, хотя и временно, всю жизнь обучения; человеческие ценности были приостановлены, я-концепции были подвергнуты сомнению, и всплыла самая уродливая, самая низменная, патологическая сторона человеческой натуры». Описывая другое связанное исследование и его последствия для тюремной жизни, он сказал, что «простого акта присвоения ярлыков людям, называя одних заключенными, а других охранниками, достаточно, чтобы вызвать патологическое поведение».
Зимбардо выпустил видео для NBC, в котором 26 ноября 1971 года была опубликована статья.
Статья была опубликована в журнале Times Magazine в апреле 1973 года. В разных смыслах эти отчеты повторяли утверждение о том, что относительно небольшие изменения в обстоятельствах могут превратить лучших и умнейших в монстров или обезличенных рабов. К тому времени, когда Зимбардо опубликовал официальную статью об исследовании в номере Международного журнала криминалистики и пенологии за 1973 год, упрощенная и недвусмысленная версия событий укоренилась в национальном сознании — настолько, что 1975 Методологическая критика осталась в основном глухой.
Сорок лет спустя Зимбардо по-прежнему не избегает всеобщего внимания. Он работал консультантом над новым фильмом, который подробно следует его первоначальному исследованию, опираясь на прямые стенограммы экспериментальных записей и допуская несколько драматических вольностей. Во многих смыслах фильм критикует исследование: Крудап играет Зимбардо как чрезмерно усердного исследователя, переходящего границы, пытаясь добиться очень конкретного результата среди студентов, за которыми он наблюдает.
Создатели фильма даже подчеркивают хлипкость экспериментального замысла, вставляя персонажей, указывающих на то, что Зимбардо не является бескорыстным наблюдателем. Они освещают реальную беседу, в которой другой психолог спрашивает Зимбардо, есть ли у него «независимая переменная». Описывая исследование своим коллегам из Стэнфорда вскоре после его окончания, Зимбардо вспоминал тот разговор: «К моему удивлению, я очень на него разозлился», — сказал он. «На кону стояли безопасность моих людей и стабильность моей тюрьмы, и мне приходится бороться с этим кровоточащим, либеральным, академическим, изнеженным дингдонгом, единственной заботой которого была такая нелепая вещь, как независимая переменная. Следующее, о чем он меня спрашивал, были программы реабилитации, манекен! Лишь некоторое время спустя я понял, насколько далеко я был в эксперименте в тот момент».
В широком смысле фильм подтверждает мнение Джона Марка, одного из охранников, который, оглядываясь назад, сказал, что интерпретация событий Зимбардо была слишком сформирована его ожиданиями, чтобы иметь смысл: «Он хотел иметь возможность сказать, что студенты колледжей, люди из среднего класса… повернутся друг против друга только потому, что им дана роль и власть.
Основываясь на своем опыте, а также на том, что я видел и чувствовал, я думаю, что это было настоящим испытанием».
Если бы Стэнфордский тюремный эксперимент моделировал менее жестокую среду, вели бы себя заключенные и охранники по-другому? В декабре 2001 года два психолога, Стивен Райхер и Александр Хаслам, попытались это выяснить. Они работали с отделом документальных фильмов BBC, чтобы частично воссоздать установку Зимбардо в ходе восьмидневного эксперимента. У их охранников также была униформа, и им была предоставлена свобода раздавать награды и наказания; их заключенные были помещены в камеры на трех человек, которые почти точно соответствовали планировке окружной тюрьмы Стэнфорда. Главное отличие заключалось в том, что в этой тюрьме пропали предустановленные ожидания. Охранникам было предложено разработать правила до прибытия заключенных, и им было сказано только обеспечить бесперебойную работу тюрьмы. (Тюремное исследование Би-би-си, как его стали называть, отличалось от эксперимента в Стэнфорде еще несколькими моментами, в том числе одеждой заключенных; кроме того, какое-то время заключенным говорили, что они могут стать охранниками за хорошее поведение, хотя на третий день это предложение было отозвано, а роли стали постоянными.
)
В течение первых нескольких дней исследования BBC стало ясно, что охранники не сплочены как группа. «Некоторые охранники опасались брать на себя и применять свои полномочия», — пишут исследователи. Заключенные, с другой стороны, развили коллективную идентичность. В отличие от Стэнфордского исследования, психологи попросили каждого участника заполнить ежедневный опрос, в котором измерялась степень, в которой он чувствовал солидарность со своей группой; это показало, что по мере того, как охранники отдалялись друг от друга, заключенные сближались. На четвертый день трое сокамерников решили попытать счастья. В обеденный перерыв один бросил тарелку и потребовал поесть получше, другой попросил закурить, а третий обратился за медицинской помощью из-за волдыря на ноге. Охранники дезорганизовались; один даже предложил курильщику сигарету. Райхер и Хаслам сообщили, что после того, как заключенные вернулись в свои камеры, они «буквально танцевали от радости». («Это было чертовски мило», — заметил один заключенный.
) Вскоре другие заключенные начали бросать вызов охранникам. Они разыгрывали во время переклички, жаловались на еду и возражали. В конце шестого дня трое непокорных сокамерников вырвались наружу и заняли помещения охранников. «В этот момент, — писали исследователи, — режим охраны все считали неработоспособным и подошедшим к концу».
Взятые вместе, эти два исследования не предполагают, что у всех нас есть врожденная способность к тирании или жертве. Вместо этого они предполагают, что наше поведение в значительной степени соответствует нашим предвзятым ожиданиям. При прочих равных условиях мы действуем так, как, по нашему мнению, от нас ожидают, особенно если это ожидание исходит сверху. Предложите, как это сделали в Стэнфорде, вести себя в стереотипной манере жесткого охранника, и мы постараемся соответствовать этой роли. Скажите нам, как это сделали экспериментаторы BBC, что мы не должны терять надежду на социальную мобильность, и мы будем действовать соответственно.
Может показаться, что такое понимание умаляет силу Стэнфордского тюремного эксперимента.
Но на самом деле оно обостряет и проясняет смысл исследования. В минувшие выходные пришло трагическое известие о самоубийстве Калифа Браудера. В шестнадцать Браудер был арестован в Бронксе якобы за кражу рюкзака; после ареста он был заключен в Рикерс на три года без суда. (В конце концов, дело против него было прекращено.) Находясь в Райкерсе, Браудер подвергался насилию со стороны как заключенных, так и охранников, некоторые из которых были засняты на видео. Можно думать, что тюрьмы такие, какие они есть, потому что человеческая природа склонна к патологиям. Но Стэнфордский тюремный эксперимент предполагает, что экстремальное поведение вытекает из экстремальных институтов. Тюрьмы — это не чистых листов. Охранники действительно сами выбирают себе работу, как ученики Зимбардо сами выбрали для себя изучение тюремной жизни. Подобно мужчинам Зимбардо, они с самого начала засыпаны ожиданиями и формируются на основе ранее существовавших норм и моделей поведения. Урок Стэнфорда не в том, что любое случайное человеческое существо способно впасть в садизм и тиранию.
Дело в том, что определенные институты и среда требуют такого поведения и, возможно, могут его изменить.
Новый Стэнфордский тюремный эксперимент разоблачения вопрос результаты
С момента своего создания почти 47 лет назад Стэнфордский тюремный эксперимент стал своего рода мрачным психологическим пробным камнем, наглядным уроком скрытой способности людей вести себя садистски — или покорно — в зависимости от социальных условий.
Наряду с экспериментами 1960-х годов исследователя Йельского университета Стэнли Милгрэма по изучению человеческой жестокости, августовский эксперимент 1971 года будоражил воображение американцев почти полвека. Это давний главный продукт учебников по психологии и общественным наукам, и он использовался для объяснения таких широкомасштабных ужасов, как Холокост, бойня в Май Лай и скандал с пытками заключенных в Абу-Грейб.
Но новые интервью с участниками и пересмотр архивных записей проливают новый свет на эксперимент, ставя под сомнение некоторые из его основных предположений о человеческом поведении.
Возможно, наиболее важно то, что один из «заключенных» теперь говорит, что его действия долгое время неправильно понимались.
Для эксперимента профессор психологии Стэнфордского университета Филип Зимбардо построил в подвале психологического факультета трехкамерную имитационную «тюрьму округа Стэнфорд». Его исследователи разместили девять «заключенных» и наняли девять «охранников», все из которых откликнулись на объявление о поиске участников для двухнедельного исследования тюремной жизни.
Но всего через 36 часов после начала эксперимента заключенный Дуглас Корпи оказался запертым в чулане, переделанном под импровизированную одиночную камеру. Вскоре он испытал то, что было описано как психический срыв.
Это был один из самых интуитивных моментов эксперимента, и он был записан на аудиокассету, когда Корпи кричал: «У меня такой пиздец внутри. Я чувствую себя действительно облажавшимся внутри. Вы не знаете, мне нужно идти к врачу. Что-либо! Я имею в виду, Иисусе Христе, я горю внутри, разве ты не знаешь? Я не могу оставаться там.
Корпи теперь говорит, что его эпизод был не столько психотическим срывом, сколько манипуляцией, чтобы он мог пойти домой и учиться.
«Любой клиницист должен знать, что я притворяюсь», — сказал он автору Бену Блюму в редком интервью в прошлом году, которое является частью длинной статьи в онлайн-публикации Medium . Сейчас Корпи, судебный психолог из Окленда, охарактеризовал свой взрыв как «скорее истерический, чем психотический».
На самом деле, он кричал не из-за оскорбительных охранников, а из-за того, что беспокоился о том, что не получит доступ к учебникам во время своего «тюремного» пребывания, чтобы он мог зубрить перед экзаменом на выпускной экзамен.
Корпи сказал, что он устроился на работу за 15 долларов в день в качестве заключенного, потому что думал, что у него будет время «сидеть в одиночестве и готовиться к GRE».
Тюремное исследование, которое должно было длиться две недели, длилось всего шесть дней после того, как подруга Зимбардо, Кристина Маслач (теперь его многолетняя жена), убедила его закрыть его.
Но когда Корпи, который должен был сдать GRE сразу после завершения исследования, попросил свои книги, охранники отказались. После неудачной имитации боли в животе он инсценировал нервный срыв.
Признание похоже на то, что он дал Los Angeles Times в 2004 году, когда он сказал: «Зимбардо думал, что я схожу с ума».
Оглядываясь назад на этот опыт, он сказал Блуму , что ему действительно нравилось большую часть времени, в том числе во время короткого «бунта» заключенных.
— Восстание было забавным, — сказал он. «Последствий не было. Мы знали, что [охранники] не могут нам навредить, они не могут нас ударить. Они были такими же белыми студентами колледжа, как и мы, так что это была очень безопасная ситуация».
Однако он был шокирован тем, что не может уйти по своей воле, вспомнив, что охранники «действительно обостряли игру, говоря, что я не могу уйти.
Они выходят на новый уровень. Я просто подумал: «Боже мой». Он сказал, что произнесение этой фразы заработает выход из эксперимента.
Блюм отмечает, что формы, датированные августом 1971 года и доступные онлайн на веб-сайте Зимбардо, не содержат упоминания фразы «Я прекращаю эксперимент». Однако они соглашаются на «потерю конфиденциальности», среди прочих условий. В формах отмечается, что испытуемые должны были участвовать «в течение всего периода исследования» и что они будут освобождены только по состоянию здоровья, «которое медицинские консультанты сочтут подходящими для исследовательского проекта, или по другим причинам, которые Зимбардо сочтет подходящими».
Откровения Блюма появились через несколько недель после выхода новой книги « История лжи » французского академика и режиссера Тибо Ле Тексье, который исследовал недавно опубликованные документы из Стэнфордского архива Зимбардо. Он называет эксперимент «одним из величайших научных обманов 20-го века».
В твите, опубликованном на прошлой неделе Калифорнийским университетом в Дэвисе, профессор психологии Симин Вазире написала: «Мы должны перестать прославлять эту работу.
Это антинаучно. Вычеркните это из учебников».
В заявлении, опубликованном в понедельник, Говард Курцман, исполняющий обязанности исполнительного директора по науке Американской психологической ассоциации, сказал, что статья Блума Medium «поднимает важные вопросы о Стэнфордском тюремном эксперименте, многие из которых поднимались ранее». Он отдал должное Зимбардо за разговор с Блюмом и сказал, что исследователь «отвечал на эти вопросы на протяжении многих лет».
Авторам учебников по психологии, которые обращаются к исследованию, «было бы полезно поместить его в контекст, включая разногласия вокруг его методов и то, чему оно учит нас о важности институциональных наблюдательных советов, экспертной оценки и воспроизводимости», — сказал Курцман.
Дэйв Эшелман, «охранник» из Стэнфорда, получивший прозвище «Джон Уэйн» за свою жестокость воображения, сказал Блюму, что рассматривает эксперимент «как своего рода импровизацию», которую он хотел усовершенствовать, «создав этого презренного охранника».
Эшелман сказал, что он использовал свой собственный опыт в жестокой дедовщине братства несколькими месяцами ранее. Почти полвека спустя он вспоминал, что чувствовал, «как будто я сделал что-то хорошее, потому что каким-то образом способствовал пониманию человеческой природы».
В интервью 2011 года, опубликованном в журнале выпускников Стэнфордского университета, Эшелман сказал: «У меня в голове был четкий план, чтобы попытаться форсировать действие, заставить что-то произойти, чтобы у исследователей было с чем работать. В конце концов, чему они могли научиться у парней, сидящих здесь, как в загородном клубе?»
В каком-то смысле, по словам Эшелмана, он проводил свой собственный эксперимент внутри эксперимента, каждый день пытаясь сделать что-то «более возмутительное», чем накануне. Он часто задавался вопросом: «Сколько оскорблений выдержат эти люди, прежде чем они скажут: «Заткнись»? Но другие охранники меня не остановили.
Другой охранник, Джон Марк, рассказал журналу для выпускников, что Зимбардо «из кожи вон лез, чтобы создать напряжение», используя такие стратегии, как принудительное лишение сна. Он сказал, что Зимбардо «знал, чего он хотел, а затем попытался сформировать эксперимент — по тому, как он был построен и как он завершился — чтобы он соответствовал выводу, который он уже сделал».
Марк сказал, что Зимбардо хотел показать, что молодые люди из среднего класса «отвернутся друг от друга только потому, что им дана роль и власть». Но он сказал, что эта гипотеза была «настоящей натяжкой. Я не думаю, что реальные события совпадают с жирным заголовком. Я никогда этого не делал и не изменил своего мнения».
Зимбардо, который позже даст показания о поведении людей после кровавого восстания в тюрьме Аттика в северной части штата Нью-Йорк в 1971 году, не сразу ответил на запрос об интервью.
Как и Крейг У. Хейни, профессор психологии Калифорнийского университета в Санта-Круз, который был аспирантом Зимбардо в 1971 году и главным исследователем тюремного эксперимента.
Хейни сказал, что он и его коллеги-исследователи «не были уверены, что что-то произойдет», когда эксперимент начался. «Я помню, как в какой-то момент спросил: «А что, если они просто будут сидеть и играть на гитаре две недели? Что, черт возьми, мы тогда будем делать?»
Выступая перед журналом для выпускников в 2011 году, он сказал, что самым важным результатом эксперимента может быть то, как быстро «мы привыкаем к вещам, которые сегодня шокируют, а через неделю становятся обычным делом».
Он вспомнил, что, готовясь к перемещению заключенных, исследователи поняли, что испытуемые поймут, что они находятся в Стэнфордском психологическом корпусе, а не в настоящей тюрьме. Поэтому они надевали бумажные пакеты на головы. «Когда я впервые увидел это, это было шоком, — вспоминает Хейни. «На следующий день мы надеваем им мешки на головы и не думаем об этом.
Это постоянно происходит в реальных исправительных учреждениях».
Хейни сказал, что эксперимент показал ему последствия дегуманизации заключенных.
«Я стараюсь говорить с заключенными о том, какова их жизнь на самом деле, и я не думаю, что пришел бы к такому сочувствию, если бы не видел то, что видел в Стэнфорде», — сказал он. «Если бы кто-то сказал, что за шесть дней можно взять 10 здоровых студентов из колледжа, в добром здравии и на пике сопротивляемости, и сломать их, подвергая их вещам, которые являются обычными и относительно мягкими по стандартам настоящих тюрем, я не уверен, что поверил бы этому, если бы не видел, как это происходит».
Новые интервью Блюма — лишь последние, которые подводят увеличительное стекло к исследованиям Зимбардо. В 2001 году британские исследователи, воссоздавшие эксперимент, предположили, что охранники действовали тиранически не из-за «ядовитого сочетания группы и власти», а из-за чего-то более сложного.
Поворотный момент в эксперименте Зимбардо, как они утверждали, наступил, когда он выступил в качестве «надзирателя тюрьмы» и сказал заключенным, что они не могут покинуть кабинет.
Исследователи Стивен Райхер и С. Александр Хаслам заявили, что это откровение дезориентировало заключенных, которые «перестали поддерживать друг друга против охранников». Плотная группа распалась, позволив «тиранической страже взять верх».
В своей модифицированной реконструкции, получившей название «Тюремное исследование Би-би-си», заключенные фактически бросили вызов авторитету охранников, что привело к краху системы «заключенные-охранники». Затем участники решили продолжить эксперимент как «самоуправляющаяся и самодисциплинирующая «коммуна», но и она распалась через день, проложив путь к возникновению «новой тирании» в маленькой тюрьме. В один ключевой момент один из участников посмотрел в объектив видеокамеры и сказал исследователям: «У нас происходит военный захват режима, который был установлен вчера». Он потребовал «полной военной формы» и поклялся: «Мы будем управлять этой тюрьмой так, как она должна была управляться с первого дня».
Исследователи пришли к выводу, что когда люди не могут создать работающую социальную систему, они «с большей готовностью принимают крайние решения, предложенные другими», и позволяют авторитарной идеологии утвердиться.
Совсем недавно, в 2007 году, психологи Университета Западного Кентукки Томас Карнахан и Сэм МакФарланд разместили объявления в нескольких университетских газетах, предлагая добровольцам заплатить за «психологическое исследование тюремной жизни», как это было в рекламе Зимбардо в 1971 году. Они также пригласили другую группу просто принять участие в «психологическом исследовании», без какого-либо упоминания о тюремной жизни.
Затем они протестировали респондентов и обнаружили, что те, кто откликнулся на рекламу «тюремной жизни», набрали более высокие баллы по показателям авторитаризма, нарциссизма, макиавеллизма, социального доминирования и «агрессивности, связанной с жестоким обращением». Они также получили более низкие баллы по показателям эмпатии и альтруизма, предполагая, что испытуемые из Стэнфорда могли появиться в августе 1971 года с чертами жестокости, которыми не обязательно обладают все мы.
«Я верю, что ситуация может заставить людей совершать жестокие поступки», — сказал Макфарланд в интервью./s3/static.nrc.nl/bvhw/files/2019/08/data48204535-5fac77.jpg)
Но он сказал, что своего рода предвзятость отбора могла сыграть свою роль в результатах Стэнфорда. Во-первых, Зимбардо открыто искал подопытных для двухнедельного иммерсивного эксперимента о тюремной жизни. «Мне просто интуитивно кажется сильным, что некоторые люди будут более склонны добровольно участвовать в таком эксперименте, чем другие», — сказал он.
Макфарланд, ныне на пенсии, в 2006 году получил возможность взять интервью у сержанта Джозефа Дарби, бывшего резервиста армии США, который разоблачил скандал с тюрьмой Абу-Грейб и публично критиковал военное руководство США в учреждении. На вопрос МакФарланда, стали бы большинство военнослужащих и женщин пытать и унижать заключенных, если бы они находились в Абу-Грейб, Дарби категорически ответил: №
«Я мог бы взять любых семерых других солдат из этого подразделения и поставить их в такое же положение, и они бы действовали достойно и профессионально и выполняли свои обязанности», — сказал он, согласно аудиозаписи интервью.
