Экспериментальный метод психолингвистики определение: Экспериментальные методы в психо- и нейролингвистике – Курсы – Национальный исследовательский университет «Высшая школа экономики»

Содержание

Глазанова Е.В. О надежности психолингвистических методов

Проблемы социо- и психолингвистики: Сб. ст. / Отв. Ред. Е.В. Ерофеева; Перм. ун-т. – Пермь, 2004. – Вып.5: Языковая личность в условиях диглоссии и билингвизма. – С. 46–55.

Известно, что взаимосвязь между теорией и методом носит неоднозначный характер: с одной стороны, лингвистическая теория может служить основой для разработки методов исследования, с другой стороны, избранные методы могут способствовать разработке определенных теоретических концепций. В последнее время в связи с развитием идеи антропоцентризма проблемы сознания, его строения и функционирования являются едва ли не самыми популярными. Повышенный интерес к этим вопросам специалистов из других областей (и еще чаще неспециалистов) приводит к размыванию системы взглядов и понятий, сложившихся в лингвистике, психолингвистике и психологии. В такой ситуации особое значение приобретает принцип взаимодействия теории и метода, в котором важным становится не только сам результат, но и описание пути и способов достижения этого результата.

Как психологическая наука психолингвистика «унаследовала» методы психологии и в то же время развила свои собственные, специфические способы и приемы изучения речевой деятельности. Прежде всего имеются в виду экспериментальные методы, т.е. организация целенаправленного наблюдения, когда по плану исследователя (экспериментатора) частично изменяется ситуация, в которой находятся участники эксперимента (испытуемые). В «психолингвистике (разумеется, активно использующей и метод наблюдения) эксперимент становится существенным, если не ведущим, принципом исследования, надежной эмпирической базой для доказательства справедливости выявленных закономерностей. Уникальный материал, полученный в экспериментах, позволяет резко расширить и качественно видоизменить фактографическую базу психолингвистических исследований. На основе экспериментальных данных могут строиться гораздо более мощные и адекватные модели речевой деятельности, чем те, которые строятся без опоры на эксперимент» (Сахарный 1989: 9).

При этом «эксперимент традиционно считается самым объективным исследовательским методом. Однако в психологии (и психолингвистике) он имеет свою специфику, которая значительно снижает эффективность его использования» (Леонтьев 1997: 74). В психолингвистике принято многие проблемы исследовать с обращением к индивидуальному сознанию носителей языка; существует большое количество методов, суть которых сводится к получению от испытуемых неких интуитивных (и соответственно субъективных) оценок. Проблематичным является вопрос об их надежности.

Что же мы имеем в виду, когда говорим о надежности того или иного экспериментального метода? Прежде всего, конечно же, его валидность, т.е. адекватность и действенность – то, насколько данный метод соответствует исследуемой проблеме; насколько он отражает то, что он должен оценивать. Во-вторых, это

надежность метода в статистическом смысле – устойчивость, воспроизводимость² и сопоставимость ³результатов, получаемых с его помощью. В-третьих, достоверность («значимость») самих результатов, что обеспечивается репрезентативностью (представительностью) выборки испытуемых – количественной и качественной, а также соответствующей статистической обработкой⁴. Ну и последнее: теперь принято говорить и об экологичности метода исследования, о необходимости создания таких экспериментальных условий, которые предельно приближаются к условиям естественной речевой деятельности⁵, а также о «натуральности» задания.

Увы, даже при соблюдении всех вышеописанных параметров «слабым местом экспериментальных методик является механизм интерпретации их результатов» (Леонтьев 1997: 76). Основная проблема заключается в однозначности, а если точнее, неоднозначности интерпретации результатов эксперимента. Поэтому, по-видимому, для повышения эвристической значимости психолингвистических экспериментов целесообразно «…использовать разные экспериментальные методики и затем сопоставлять полученные данные» (Сахарный 1989: 89), т.

е. применять «батарею» методик, проводить комплексные исследования формирования языковой способности и ее функционирования в речевой деятельности.

В психолингвистике последних десятилетий вопросы семантики определенно выдвинулись на первый план. Трудности, которые связаны с исследованием семантики, общеизвестны. В языке, строго говоря, все категории принадлежат к области «ненаблюдаемого», но вполне очевидно, что семантика доступна наблюдению в наименьшей степени. Исследователи пытаются выявить семантическую структуру языковых единиц, получить объективные данные о единицах ментального лексикона человека и характере связей между ними с помощью целого ряда специальных экспериментальных методов (психофизиологических, ассоциативных, с применением субъективного шкалирования, классификации, прайминга и др.). Как уже говорилось, многие из них основаны на использовании прямых оценок, даваемых испытуемыми. Следовательно, возникают понятные сомнения в надежности получаемых результатов, а также в надежности самих методов. Это действительно «слабое место» едва ли не любого типа психолингвистического эксперимента.

В данной работе мы рассмотрим следующий вопрос методологического и теоретического характера, насущный для теории восприятия речи и моделирования устройства ментального (внутреннего) лексикона человека: является ли метод субъективного шкалирования достаточно надежным (по крайней мере в статистическом понимании). Как уже говорилось выше, под «достаточно надежным» методом принято понимать метод, результаты которого воспроизводимы. Применительно к данной задаче это означает следующее. Повторное предъявление определенного набора стимулов одному и тому же испытуемому в однотипных условиях должно приводить к «одинаковым» результатам в том смысле, что разброс данных не должен выходить за пределы выборочных ошибок измерения. То же самое должно наблюдаться и для группы испытуемых при условии, что группа представляет собой однородную совокупность.

Метод субъективного шкалирования, заимствованный из классической психофизики, в этой последней используется как один из самых простых способов измерения субъективных расстояний между ощущениями. Существуют различные модификации данного метода, например: метод ранжирования, метод последовательных интервалов, метод парных сравнений и др.

Суть метода ранжирования заключается в том, что участникам эксперимента предлагается упорядочить некоторый набор стимулов по какому-то общему для них признаку, приписав наименьший номер (ранг) стимулу, обладающему данным признаком в наибольшей степени. Этот метод лежит, к примеру, в основе методики градуального эталона⁶, предложенной В.Я. Шабесом (Шабес 1989). Особенностью метода ранжирования является то, что испытуемые работают сразу со всем набором стимулов и дают оценки на основе сравнения стимулов между собой: оценка любого стимула зависит от оценок, приписанных остальным стимулам. Однако следует иметь в виду, что запрещение приписывать одинаковые ранги разным стимулам вынуждает испытуемых оценивать как разные даже те стимулы, которые представляются им одинаковыми. При достаточно большом числе стимулов испытуемому трудно учесть все ранее произведенные оценки, и поэтому, как пишет Р.М. Фрумкина, «результаты эксперимента, проводимого с помощью ранжирования, теряют надежность, поскольку увеличивается вероятность появления оценок на случайном уровне» (Фрумкина 1971: 33).

Метод последовательных интервалов состоит в том, что испытуемым предъявляется набор стимулов и предлагается разделить их по некоторому признаку на определенное число категорий. Например, в опытах Р.М. Фрумкиной и А.П. Василевича (Фрумкина 1971; Василевич 1971) этот метод был использован для получения субъективных частот встречаемости различных элементов текста. Испытуемым предъявлялся набор из 100 слов, которые следовало разделить по признаку частоты встречаемости на 7 категорий: от «никогда» до «на каждом шагу». Особенность метода последовательных интервалов состоит в том, что испытуемые работают не со всем набором стимулов одновременно, а дают оценку каждому стимулу по отдельности. При этом предполагается, что оценка каждого отдельного стимула не зависит от оценок, данных остальным стимулам набора. Тем самым на объем набора не накладываются такие ограничения, которые имеются при использовании метода ранжирования. Однако, как отмечает В.Ф. Петренко, «выбранные априорно шкалы могут навязывать расчленения исследуемого материала, являющиеся незначимыми для испытуемого» (Петренко 1983: 38).

Метод парных сравнений – один из наиболее простых и прямых способов получения матрицы семантического сходства, и, возможно, поэтому он весьма часто используется в психолингвистических исследованиях. Испытуемых просят оценить «сходство значений» («смысловую близость») с помощью некоторой градуальной шкалы. Шкала может быть, например, пятизначной, как в экспериментах Рубинштейна и Гуднау (Rubenstein, Goodenough 1965), где «0» соответствовал минимальной степени сходства (т.е. различию), а «4» — высшей; или десятибалльной, как в работе А.П. Клименко (1970). Безусловно, метод шкалирования очень трудоемкий (так как для построения матрицы сходства при исследовании семантических отношений

n объектов требуется n(n–1)/2 попарных сопоставлений), но, как полагает Миллер (Miller 1971), он дает наиболее точные результаты по сравнению с техникой косвенной оценки. Что же касается надежности данной методики, то в доступной автору литературе не удалось обнаружить методов, позволяющих ее оценить, поэтому нами было предпринято собственное исследование (см.: Глазанова 2000).

Мы стремились получить от испытуемых тонкие нюансы смысловых различий, однако с учетом того факта, что испытуемые лишь до известного предела могут отмечать различия в предъявляемых им стимулах, а шкала с небольшим числом разрядов позволяет получать довольно грубые оценки (см. : Фрумкина 1971). В наших экспериментах мы использовали семибалльную шкалу (от «0» – ‘данные два слова ничего общего по смыслу не имеют’, до «6» баллов – ‘данные два слова очень тесно связаны (близки) по смыслу’). Испытуемым предлагался список, состоящий из пар слов, и было дано задание – оценить, насколько они близки (далеки), связаны (не связаны) по смыслу.

В качестве стимулов в исходном эксперименте выступали 299 пар существительных следующих типов: антонимы (например, друг – враг), синонимы (например, вор – грабитель), термины родства (например, мать – бабушка), слова с общим элементом значения ‘человек’, но различающиеся по полу и возрасту (например, девочка – девушка), а также слова, предположительно никак не связанные по значению (например, бабушка – трубочист)⁷.

В эксперименте приняли участие 64 испытуемых, носителей русского языка, среди них 33 мужчины и 31 женщина (из них 39 филологов и 25 человек других профессий) в возрасте от 17 до 67 лет.

Учитывая установленные на шкале порядка отношения, в качестве меры центральной тенденции мы выбрали медиану (Me)⁸, которую рассматривали как усредненную субъективную оценку пары стимулов по всей группе испытуемых, а в качестве меры согласованности оценок испытуемых по каждой паре стимулов мы вычисляли полуинтерквартильный размах (Q), который характеризует общую величину рассеяния оценок.

Вернемся к обсуждению надежности методики субъективного шкалирования. Ведь, как пишет И.Л. Медведева, «субъективная оценка сходства или различия между двумя предметами не является постоянной величиной» (Медведева 1987: 69).

Для измерений на шкалах более высокого уровня, чем шкала порядка, – шкалах интервалов и отношений – в статистике имеется весьма тонкий аппарат, позволяющий определить надежность эксперимента или планировать его с заданной степенью надежности (например, коэффициент Спирмена-Брауна и пр. ). Но, как мы уже писали выше, в доступной автору литературе не удалось обнаружить аналогичных методов, позволяющих оценить надежность эксперимента, выполненного по методике субъективного шкалирования (точнее, в его модификации с парным сравнением стимулов). Известны лишь работы по вероятностному прогнозированию, где результаты тоже выражены в числах на шкале порядка, однако использован метод последовательных интервалов. Например, А.П. Василевич (Василевич 1968) специально исследовал, как изменяются субъективные оценки частот слов у одного и того же испытуемого при повторном тестировании. В его опыте ретесту подвергались 6 испытуемых, которые ранее участвовали в обсуждаемом эксперименте. Им был предъявлен повторно (через 6 месяцев) тот же набор из 100 слов, что и в исходном эксперименте. Результаты опыта показали, что оценки испытуемых весьма устойчивы: почти 40% слов в среднем помещалось в ту же категорию; почти 50% слов имели сдвиг ± 1 категория, и всего 2.4% слов имели сдвиг более чем на 2 категории. В своей работе «Вероятность элементов текста и речевое поведение» Р.М. Фрумкина, ссылаясь на исследование А.П. Василевича, предлагает считать этот способ достаточным для определения надежности подобного рода экспериментов (Фрумкина 1971).

Работа Ю.А. Элькина и А.С. Штерн (Элькин, Штерн 1981) была выполнена по аналогичной методике: исследовались субъективные оценки частот слов, полученные от испытуемых – детей дошкольного возраста. Авторы провели (спустя 2 недели после первого) повторный эксперимент с шестью испытуемыми. Дети в целом тоже показали хорошую устойчивость в оценках. Аналогично эксперименту с взрослыми, почти 40% слов в среднем помещалось в ту же категорию; почти 37% слов имели сдвиг ± 1 категория, и всего 7.3% слов имели сдвиг более чем на 2 категории, т.е. результаты детей незначительно отличались от результатов взрослых испытуемых.

О надежности той или иной методики, как известно, можно судить и по сравнению результатов, полученных на разных группах испытуемых. Например, в описанной выше работе сравнивались результаты оценок для исходного набора стимулов (это были те же 100 слов, что и в работах Р.М. Фрумкиной и А.П. Василевича), полученных в группах детей (по 25 человек) из двух детских садов. Коэффициент ранговой корреляции между наборами оценок оказался равным 0.89, что означает высокое согласие оценок частот слов. Таким образом, авторы делают вывод, что полученные результаты исследования являются достаточно надежными.

В нашем исследовании (Глазанова 2000), чтобы определить, как изменяются субъективные оценки смысловой близости пар слов у одного и того же испытуемого при повторном тестировании, ретесту подверглись (спустя приблизительно 5 месяцев) 14 человек. Материал (299 пар существительных) и методика были в точности теми же, что и в исходном опыте. Оценки испытуемых оказались весьма устойчивыми: почти 40% слов в среднем помещалось в ту же категорию; почти 35% слов имели сдвиг ± 1 категория, и всего 12% слов имели сдвиг более чем на 2 категории. И хотя эти результаты несколько хуже, чем в работах, описанных выше, мы все же полагаем, что это показатель хорошей устойчивости, так как список стимулов в нашем эксперименте был в три раза больше, что в каком-то смысле уже закладывает в результаты эксперимента возможность некоторой флуктуации.

Представлялось интересным проследить, как соотносится степень согласия оценок испытуемых, полученная для каждой отдельной пары стимулов в исходном эксперименте, с устойчивостью оценок данной пары, которая наблюдалась для 14 испытуемых при повторном опыте. Среди 299 пар слов имеется 25 пар с единодушием оценок; 92 пары с хорошим согласием; 103 пары со средним согласием; 50 пар с плохим согласием; 7 пар с плохим согласием с признаками бимодальности и 22 пары с бимодальным распределением оценок. Наиболее устойчивыми были оценки тех пар слов, для которых в основном опыте наблюдалось наибольшее согласие, а наибольшие сдвиги наблюдались именно для тех пар слов, для которых имело место отсутствие согласия.

Теперь приведем результаты сравнения наборов медиан⁹, полученных на разных группах испытуемых – студентов-филологов в возрасте от 17 до 22 лет (22 человека) и инженеров в возрасте от 45 до 67 лет (12 человек)¹⁰. Коэффициент ранговой корреляции Спирмена оказался равным 0.93, что по шкале Гилфорда означает очень высокую корреляцию, т.е. рассматриваемые нами две группы испытуемых показали очень высокое согласие оценок смысловой близости пар слов.

Таким образом, результаты данного исследования, проведенного по методике субъективного шкалирования методом парного сравнения, являются достаточно надежными по обоим показателям: по устойчивости оценок в повторном опыте и по высокой согласованности оценок двух кардинально различных групп испытуемых в исходном эксперименте.

Выше уже упоминался вариант метода субъективного шкалирования – метод ранжирования, который лежит в основе методики градуального эталона, предложенной В.Я. Шабесом (Шабес 1989). Рассмотрим результаты нашего исследования структуры категории «эмоции» в русском языке¹¹, выполненного с использованием данной методики.

В эксперименте участвовали две группы испытуемых, максимально противопоставленные друг другу на профессиональной шкале , – «технари» (21 человек) и гуманитарии (25 человек). К тому же, чтобы усилить это противопоставление, мы брали гуманитариев только женского пола, а «технарей» – только мужского, так как бытует мнение, что у женщин в целом скорее гуманитарный склад ума, а у мужчин – технический¹². Испытуемым выдавался набор из 30 карточек, на каждой из которых было написано наименование эмоции, которые они должны были упорядочить (проранжировать) на основе интуитивной оценки по степени типичности.

При статистической обработке полученных данных в качестве меры центральной тенденции распределения оценок была выбрана медиана. Упорядочив перечень членов категории по значениям вычисленных медиан, мы получили интегрирующий градуальный эталон, описывающий суммарную степень репрезентативности примеров категории. По результатам нашего эксперимента очевидно, что конкретное значение медианы каждого примера, входящего в категорию, соответствует его градиенту репрезентативности; причем минимальное значение медианы соответствует максимальному значению градиента репрезентативности, которым обладает прототип, являясь одним из полюсов шкалы репрезентативности. Самой типичной эмоцией по группе испытуемых в целом (46 человек) является гнев; очень близки к прототипу радость и ярость. Явно на периферии категории находятся апатия и спокойствие.

Литература:

Василевич А.П. К вопросу об использовании субъективных оценок как источника сведений о частоте слов-стимулов // Вероятностное прогнозирование в речи. М., 1971. С. 44-69.

Василевич А.П. Субъективные оценки частот элементов текста (в связи с проблемами вероятностного прогнозирования речевого поведения): Дис. … филол. канд. наук. М., 1968.

Глазанова Е.В. К вопросу о структуре прототипической категории // STUDIA SLAVICA: Сборник научных трудов молодых филологов I / Составитель и редактор А. Меймре. Таллинн, 1999. С. 116-126.

Глазанова Е.В. Методика лексико-семантического исследования с использованием субъективного шкалирования и ее надежность // Вестник молодых ученых 2’20: Серия «Филологические науки». СПб, 2000. С. 44-50.

Глазанова Е.В., Штерн А.С. Градуальное измерение вербальной семантики // Проблемы современного теоретического и инженерно-описательного языкознания. СПб., 1996. Вып.4: Семантика и коммуникация. С. 177-189.

Клименко А.П. Вопросы психолингвистического изучения семантики. Минск, 1970.

Леонтьев А.А. Основы психолингвистики. М., 1997.

Медведева И.Л. Основания для сравнения значений слов, противопоставленных индивидуальным сознанием // Психолингвистические исследования: Звук, слово, текст. Калинин, 1987. С. 64-70.

Петренко В.Ф. Введение в экспериментальную психосемантику: исследование форм репрезентации в обыденном сознании. М., 1983.

Сахарный Л.В. Введение в психолингвистику. Л., 1989.

Фрумкина Р.М. Вероятность элементов текста и речевое поведение. М., 1971.

Шабес В.Я. Событие и текст. М., 1989.

Элькин Ю.А., Штерн А.С. Опыт построения словаря субъективных частот слов для детей дошкольного возраста // Коммуникация и мышление. М ., 1990. С . 81-83.

Miller G.A. Empirical methods of the study of semantics // Semantics. Cambridge, 1971.

Rubenstein H., Goodenough J. Contextual correlations of synonymy // Comm. A.C.M. 1965. 13.

¹Работа выполнена при поддержке РФФИ (грант № 03-06-80068) и Совета по грантам Президента Российской Федерации для поддержки молодых российских ученых и ведущих научных школ (грант МК-2639.2003.06).

²О воспроизводимости говорят, если при сохранении определенных условий мы получаем тот же результат. Другое дело, что повторяющийся результат может быть бессмысленным (с точки зрения поставленных задач), но это иной аспект проблемы.

³ В первую очередь имеется в виду сопоставимость результатов, полученных на аналогичных группах испытуемых.

⁴Безусловно, кроме всего прочего, процедура проведения эксперимента, а также способ обработки данных должны быть стандартными. К тому же нужно попытаться минимизировать влияние неучтенных факторов и ограничиться исследованием того, ради чего проводится исследование.

⁵По мнению А.А. Леонтьева, гораздо более эффективны методики, где сознательная рефлексия испытуемых сведена к минимуму (Леонтьев 1997): чем меньше испытуемый рефлексирует над экспериментальной ситуацией в целом и над предложенным заданием, в частности, тем более полученные результаты соответствуют тому, что имеет место в естественной речевой деятельности.

⁶Под градуальным эталоном понимается непрерывная линейная когнитивно-семантическая область, характеризующаяся двумя полярными максимальными значениями в зонах ее пределов и нейтральным («нормальным») значением в ее межполюсной зоне. Этот метод используется для изучения структуры семантических полей, например: «хороший – плохой», «грустный – веселый» (см. Глазанова, Штерн 1996).

⁷В отличие от классических работ по выявлению интуитивной оценки смысловой близости, о которых уже упоминалось, у нас не было необходимости рассматривать сочетания всех слов-стимулов со всеми. Единственной группой слов, для которой мы рассматривали все возможные сочетания, были термины ближайшего родства.

⁸ Медиана в нашем случае соответствует точке на шкале возможных оценок, ниже которой помещено 50% оценок, приписанных данной паре стимулов.

⁹ Усредненные субъективные оценки близости пары стимулов.

¹⁰ Эти группы находятся на противоположных полюсах возрастной и профессиональной шкалы.

¹¹ Исследование проводилось совместно со студенткой филологического факультета Санкт-Петербургского государственного университета А. Кононовой.

¹² Возрастные рамки испытуемых – 18-23 года; были отобраны студенты не ниже второго курса.

Психолингвистика

Психолингви́стика —

наука, изучающая процессы речеобразования, а также восприятия и формирования речи в их соотнесённости с системой языка. Разрабатывая модели речевой деятельности и психофизиологической речевой организации человека, психолингвистика проверяет их путём психологических экспериментов; таким образом, будучи по предмету исследования близка к лингвистике, по методам психолингвистика ближе к психологии. В психолингвистике применяются такие экспериментальные методы, как ассоциативный эксперимент, метод «семантического дифференциала» и др. Психолингвистика возникла в связи с необходимостью дать теоретическое осмысление ряду практических задач, для решения которых чисто лингвистический подход, связанный с анализом текста, а не говорящего человека, оказался недостаточным (обучение родному, а особенно — иностранному языку; речевое воспитание дошкольников и вопросы логопедии; клиника центрально-мозговых речевых нарушений; проблемы речевого воздействия, в особенности в пропаганде и деятельности средств массовой информации; авиационная и космическая психология; судебная психология и криминалистика, например опознание людей по особенностям их речи; проблемы машинного перевода, речевого ввода информации в ЭВМ и т. п.; информатика).

Термин «психолингвистика» вошел в научный обиход с 1954 после опубликования в США коллективной работы под этим названием (под ред. Ч. Э. Осгуда и Т. А. Себеока), но идеи, близкие к проблематике психолингвистики, развивал в СССР ещё в начале 30‑х гг. психолог Л. С. Выготский. Его ученик А. Р. Лурия разработал основы нейролингвистики, близкой к психолингвистике по предмету и задачам, но ориентированной в основном на диагностику и лечение различных видов афазии. Сходные с психолингвистикой идеи развивали также психолог Н. И. Жинкин и позже — лингвист С. Д. Кацнельсон. Развитие собственно психолингвистики в СССР началось с середины 60‑х гг., прежде всего в Институте языкознания АН СССР (Москва), работа ведётся также в Ленинграде, Харькове, Тбилиси, Фрунзе, Алма-Ате и др. Каждые 2—3 года проводятся всесоюзные симпозиумы по психолингвистике. Советская психолингвистика опирается на материалистическую психологию школы Выготского (прежде всего на понятие деятельности) и на лингвистическое наследие Л. В. Щербы и его школы, в особенности на его трактовку активной грамматики. Рассматривая психолингвистику как одну из «дочерних» областей разработанной А. Н. Леонтьевым психологической теории деятельности, московская психолингвистическая школа долгое время называла психолингвистику «теорией речевой деятельности», употребляя параллельно и термин «психолингвистика».

Основные направления исследования в советской психолингвистике 60—70‑х гг., кроме разработки общих теоретических моделей порождения (А. А. Леонтьев, Т. В. Ахутина (Рябова) и другие] и восприятия (И. А. Зимняя) речи: изучение вероятностной структуры речевых процессов (Р. М. Фрумкина), вербальных ассоциаций (А. П. Клименко, А. А. Залевская и другие; создано несколько словарей ассоциативных норм для различных языков), факторов распознавания речи (ленинградская группа психолингвистов под руководством Л. Р. Зиндера), развития детской речи (А. М. Шахнарович и другие), психолингвистика текста (Т. М. Дридзе) и т. п.

Зарубежная психолингвистика первоначально (50‑е гг.) ориентировалась в психологическом отношении на необихевиористическую психологию (Осгуд), а в лингвистическом — на американскую дескриптивную лингвистику. В дальнейшем (до начала 70‑х гг.) в основном опиралась на порождающую модель Н. Хомского (см. Генеративная лингвистика), развивая и его психологические идеи. Наибольший вклад в развитие американской психолингвистики в этот период внёс Дж. А. Миллер, занимавшийся дальнейшей теоретической разработкой и экспериментальной проверкой модели Хомского; известны также работы Д. Слобина, Дж. Фодора, Х. Кларка и других. 70‑е гг. характеризуются отказом от односторонней ориентации на идеи Хомского и вовлечением в разработку теоретических основ психолингвистики ряда ведущих психологов западноевропейских стран; этот этап привёл к пересмотру основ психолингвистики и проникновению в нее идей «классической» европейской общей психологии и прогрессивных тенденций современной социальной психологии. В большей степени стали учитываться собственно психологические и социальные факторы речевой деятельности (работы Р. Румметвейта в Норвегии, Дж. Уэрча в США, Ж. Мёлера и Ж. Нуазе во Франции и других). Из социалистических стран Европы психолингвистика особенно развита в Румынии (Т. Слама-Казаку), Чехословакии (Я. Пруха), ГДР (В. Хартунг).

Развившись на основе различных направлений психологистического языкознания, психолингвистика усвоила его интерес к человеку как носителю языка и стремление интерпретировать язык как динамическую систему речевой деятельности (речевого поведения) этого человека. Внутри этой системы психолингвистика рассматривает гораздо большее число взаимосвязанных факторов развития и функционирования языка, чем «классическое» общее языкознание, тем самым значительно расширяя предмет своего исследования по сравнению с последним. Для материалистических направлений психолингвистики, например в СССР, характерен более глубокий подход к трактовке социальной природы языка и речевой деятельности, определяемый пониманием общения и других социальных и социально-психологических процессов в марксистско-ленинской науке.

Леонтьев А. А., Психолингвистика, Л., 1967;
его же, Психолингвистические единицы и порождение речевого высказывания, М., 1969;
Теория речевой деятельности, М., 1968;
Психолингвистика за рубежом, М., 1972;
Основы теории речевой деятельности, М., 1974;
Лурия А. Р., Основные проблемы нейролингвистики, М., 1975;
его же, Язык и сознание, М., 1979;
Смысловое восприятие речевого сообщения, М., 1976;
Слобин Д., Грин Дж., Психолингвистика, пер. с англ., М., 1976;
Жинкин Н. И., Речь как проводник информации, М., 1982;
Психолингвистические проблемы семантики, М., 1983;
Исследование речевого мышления в психолингвистике, М., 1985;
Тарасов Е. Ф., Тенденции развития психолингвистики, М., 1987;
Psycholinguistics. A survey of theory and research problems, Balt., 1954;
Rommetveit R., Words, meanings and messages, N. Y. — L. — Oslo, 1968;
Social context of messages, L. — N. Y., 1971;
Sprachliche Kommunikation und Gesellschaft, B., 1976;
Clark H., Clark E., Psychology and language. An introduction to psycholinguistics, N. Y., 1977.

А. А. Леонтьев.

Методы психолингвистики — PDF Free Download

Психолингвистика. Н.А. Мишанкина

Психолингвистика Н.А. Мишанкина Содержание курса Психолингвистика как научная дисциплина История психолингвистики Материал психолингвистики Методы психолингвистических исследований Прикладные аспекты теории

Подробнее Отзыв официального оппонента
Отзыв официального оппонента о диссертации Хуан Тяньдэ «Национально-культурная специфика оппозиции «свой-чужой» в языковом сознании русских и китайцев (на материале китайского и русского языков), представленной
Подробнее ВИДЫ СЛОВЕСНЫХ АССОЦИАЦИЙ
ВИДЫ СЛОВЕСНЫХ АССОЦИАЦИЙ Под ассоциациями в современной психологии понимают связь между отдельными психическими процессами и явлениями чувствами, представлениями, мыслями, в результате которой появление
Подробнее I. Вопросы направления
для подготовки и сдачи вступительного экзамена в аспирантуру по направлению 45. 06.01 «Языкознание и литературоведение», научная специальность 10.02.04 «Германские языки» I. Вопросы направления 1. Языкознание
Подробнее ОД.01. ВВЕДЕНИЕ В ЯЗЫКОЗНАНИЕ
ОБЩИЕ ДИСЦИПЛИНЫ ОД.01. ВВЕДЕНИЕ В ЯЗЫКОЗНАНИЕ Место языка в системе культурно значимых средств коммуникации; способы научного описания языка; история общества и история языка, язык и мысль; язык и культура.
Подробнее «Грамматический строй речи»
Консультация для родителей «Грамматический строй речи» Учитель-логопед: Зимина В.В. Грамматический строй в процессе становления речи усваивается детьми самостоятельно, благодаря подражанию речи окружающих.
Подробнее Всег о часо в по уч. план у. Всего
Всего Лекции Лабораторные Практические Всего Лабораторные Консультации РГР Курс. проекты (Курс. работы) Контрольные работы Иное ЦТ Структура дисциплины Психолингвистика Наименование курса Семестризучен
Подробнее рецензия УДК: 81[27(470.53)
рецензия УДК: 81[27(470.53) ЧЕЛОВЕК В ГОРОДЕ И ГОРОД В ЧЕЛОВЕКЕ (СОЦИОЛИНГВИСТИЧЕСКОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ): коллективная моногр. / Под ред. А.С. Черноусовой; Перм. гос. академия искусства и культуры. Пермь, 2013.
Подробнее Образование и педагогические науки
МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ ФГБОУ ВПО «Ивановский государственный университет» УТВЕРЖДЕНО Проректор по научной работе и международным отношениям ИвГУ профессор Сырбу С.А. «24»
Подробнее ФОНЕТИКА И ФОНОЛОГИЯ АНГЛИЙСКОГО ЯЗЫКА
Т. И. Шевченко ФОНЕТИКА И ФОНОЛОГИЯ АНГЛИЙСКОГО ЯЗЫКА Курс теоретической фонетики английского языка для бакалавров Рекомендовано Учебно-методическим объединением по образованию в области лингвистики Министерства
Подробнее Языкознание как наука
Введение в языкознание Лекция 1 Языкознание как наука Вопросы для обсуждения Определение науки и языке Разделы языкознания Связь языкознания с другими науками Понятие языка и речи Понятие синхронии и диахронии
Подробнее МГПУ им.
И.П.Шамякина
УСЛОВИЯ РАЗВИТИЯ ТВОРЧЕСКИХ СПОСОБНОСТЕЙ УЧАЩИХСЯ В ПРОЦЕССЕ РЕШЕНИЯ ТЕХНИЧЕСКИХ ЗАДАЧ Македонский А.Н. УО МГПУ им. И.П. Шамякина, г. Мозырь, Республика Беларусь Возрастающая потребность общества в людях,
Подробнее ПСИХОЛИНГВИСТИКА | Энциклопедия Кругосвет
Содержание статьи
ПСИХОЛИНГВИСТИКА, область лингвистики, изучающая язык прежде всего как феномен психики. С точки зрения психолингвистики, язык существует в той мере, в какой существует внутренний мир говорящего и слушающего, пишущего и читающего. Поэтому психолингвистика не занимается изучением «мертвых» языков – таких, как старославянский или греческий, где нам доступны лишь тексты, но не психические миры их создателей.
Психолингвистику не следует рассматривать как отчасти лингвистику и отчасти – психологию. Это комплексная наука, которая относится к дисциплинам лингвистическим, поскольку изучает язык, и к дисциплинам психологическим, поскольку изучает его в определенном аспекте – как психический феномен. А поскольку язык – это знаковая система, обслуживающая социум, то психолингвистика входит и в круг дисциплин, изучающих социальные коммуникации, в том числе оформление и передачу знаний.
Человек рождается, наделенный возможностью полного овладения языком. Однако этой возможности еще предстоит реализоваться. Чтобы понять, как именно это происходит, психолингвистика изучает развитие речи ребенка. Психолингвистика исследует также причины, по которым процесс развития речи и ее функционирование отклоняются от нормы. Следуя принципу «что скрыто в норме, то явно в патологии», психолингвистика изучает речевые дефекты детей и взрослых. Это дефекты, возникшие на ранних этапах жизни – в процессе овладения речью, а также дефекты, явившиеся следствием позднейших аномалий – таких, как мозговые травмы, потеря слуха, психические заболевания.
Вот вопросы, которые традиционно занимают умы психолингвистов:
1. Симметрично ли устроен процесс распознавания звучащей речи и процесс ее порождения?
2. Чем отличаются механизмы овладения родным языком от механизмов овладения языком иностранным?
3. Какие механизмы обеспечивают процесс чтения?
4. Почему при определенных поражениях мозга возникают те или иные дефекты речи?
5. Какую информацию о личности говорящего можно получить, изучая определенные аспекты его речевого поведения?
Принято считать, что психолингвистика возникла около 40 лет назад в США. Действительно, сам термин «психолингвистика» был предложен американскими психологами в конце 1950-х годов с целью придания формального статуса уже сложившемуся именно в США научному направлению. Тем не менее наукой с четко очерченными границами психолингвистика не стала и к настоящему времени, так что со всей определенностью указать, какие аспекты языка и речи эта наука изучает и какими методами с этой целью пользуется, едва ли возможно. Подтверждение сказанному – содержание любого учебника по психолингвистике. В отличие от учебника по лингвистике, где обязательно будет говориться о фонетике, лексике, грамматике и т.п., или учебника по психологии, где непременно будут освещаться проблемы восприятия, памяти и эмоций, содержание учебного пособия по психолингвистике в решающей степени определяется тем, в какой научной и культурной традиции написан данный учебник.
Для большинства американских и англоязычных психолингвистов (по образованию, как правило, психологов) в качестве эталонной науки о языке обычно выступает наиболее влиятельная в США лингвистическая теория – генеративная грамматика Н.Хомского в разных ее вариантах. Соответственно, психолингвистика в американской традиции сосредоточена на попытках проверить, в какой мере психологические гипотезы, основанные на идеях Хомского, соответствуют наблюдаемому речевому поведению. С этих позиций одни авторы рассматривают речь ребенка, другие – роль языка в социальных взаимодействиях, третьи – взаимосвязь языка и познавательных процессов. Французские психолингвисты, как правило, являются последователями швейцарского психолога Жана Пиаже (1896–1980). Поэтому преимущественной областью их интересов является процесс формирования речи у ребенка и роль языка в развитии интеллекта и познавательных процессов.
С позиций европейской (в том числе отечественной) гуманитарной традиции можно охарактеризовать сферу интересов психолингвистики, описав сначала подход, который заведомо чужд изучению психики. Это понимание языка как «системы чистых отношений» (langue в терминах основоположника структурной лингвистики швейцарского лингвиста начала 20 в. Ф. де Соссюра), где язык выступает как конструкт, в исследовательских целях отчужденный от психики носителя. Психолингвистика же изначально ориентирована на изучение реальных процессов говорения и понимания, на «человека в языке» (выражение французского лингвиста Э.Бенвениста, 1902–1976).
Представляется продуктивным рассматривать психолингвистику не как науку со своим предметом и методами, а как особый ракурс, в котором изучается язык, речь, коммуникация и познавательные процессы. Этот ракурс вызвал к жизни множество исследовательских программ, разнородных по целям, теоретическим предпосылкам и методам. Общими для этих программ являются три группы факторов.
1. Неудовлетворенность чисто кибернетическими, функциональными моделями речевой деятельности. Функциональные модели позволяют изучать речь «методом черного ящика», когда исследователь строит умозаключения только путем сопоставления данных на «входе» и данных «на выходе», тем самым отказываясь ставить вопрос о том, что же происходит «на самом деле».
2. Порожденная этой неудовлетворенностью смена ценностных ориентаций. В соответствии с новыми ценностными ориентациями исследовательский интерес направлен прежде всего на понимание реальных (хотя непосредственно и не наблюдаемых) процессов, происходящих в психике говорящего и слушающего.
3. Внимание к методикам исследования, среди которых безусловное предпочтение отдается эксперименту, а также тщательно спланированному наблюдению над процессами порождения и воспитания речи в режиме реального времени.
Можно считать, что психолингвистический ракурс изучения языка и речи фактически существовал задолго до того, как группа американских ученых ввела в обиход термин «психолингвистика». Так, еще в 19 в. немецкий философ и лингвист В. фон Гумбольдт приписывал языку важнейшую роль в «мировидении», или, как мы выразились бы сегодня, в структурировании субъектом поступающей из внешней среды информации. Аналогичный подход обнаруживается в работах русского филолога 19 в. А.А.Потебни, в том числе – в его учении о «внутренней форме» слова. Само это понятие обретает содержание только при условии его психологической интерпретации. Ощущение внутренней формы слова предполагает, что индивид способен осознать связь между звучанием слова и его смыслом: если носитель языка не усматривает за словом портной слово порты, то внутренняя форма слова портной утеряна.
Отечественная традиция психолингвистического подхода к феномену языка восходит к И.А.Бодуэну-де-Куртенэ (1845–1929), русскому и польскому лингвисту, основателю Казанской школы языкознания. Именно Бодуэн говорил о языке как о «психо-социальной сущности», а лингвистику предлагал числить среди наук «психолого-социологических». Изучая звуковую организацию языка, Бодуэн называл минимальную единицу языка – фонему – «представлением звука», поскольку смыслоразличительная функция фонемы осуществляется в процессе определенных психических актов. Ученики Бодуэна – В.А.Богородицкий (1857–1941) и Л.В.Щерба (1880–1944) регулярно использовали экспериментальные методы для изучения речевой деятельности. Разумеется, Щерба не говорил о психолингвистике, тем более что этот термин в отечественной лингвистике закрепился лишь после появления монографии А.А.Леонтьева с таким названием (1967). Однако именно в известной статье Щербы О трояком языковом аспекте языковых явлении в эксперименте в языкознании (доложенной устно еще в 1927) уже содержатся центральные для современной психолингвистики идеи: это акцент на изучении реальных процессов говорения и слушания; понимание живой разговорной речи как особой системы; изучение «отрицательного языкового материала» (термин, введенный Щербой для высказываний с пометкой «так не говорят») и, наконец, особое место, отведенное Щербой лингвистическому эксперименту.
Культура лингвистического эксперимента, которую так ценил Щерба, нашла свое плодотворное воплощение в трудах основанной им Ленинградской фонологической школы – это работы непосредственного ученика Л.В.Щербы Л.Р.Зиндера (1910–1995) и сотрудников Зиндера – лингвистов следующего поколения (Л.В.Бондарко и др.).
И все же магистральные пути лингвистики 20 в. и ее успехи были связаны не с трактовкой языка как феномена психики, а с его пониманием как знаковой системы. Поэтому психолингвистический ракурс и многие воплощающие его исследовательские программы долгое время занимали маргинальные позиции по отношению к таким устремлениям лингвистики, как структурный подход. Правда, при ближайшем рассмотрении характерный для структурной лингвистики анализ языка только как знаковой системы в полном отрыве от внутреннего мира его носителей оказывается не более чем научной абстракцией. Ведь этот анализ замыкается на процедуры членения и отождествления, осуществляемые исследователем, наблюдающим с этой целью собственную психику и речевое поведение других индивидов. Но именно в силу многоликости, разноаспектности естественного языка мы и можем отвлечься от языка как феномена психики.
В качестве реального объекта нам даны живая речь и письменные тексты. Но в качестве предмета изучения мы всегда имеем дело с некоторыми исследовательскими конструкциями. Любая подобная конструкция предполагает (иногда в неявном виде) теоретические допущения о том, какие аспекты и феномены считаются важными, ценными для изучения, и какие методы считаются адекватными для достижения целей исследования. Ни ценностные ориентации, ни методология не возникают на пустом месте. В еще большей мере это относится к исследовательским программам, которые при любом уровне новизны неизбежно следуют общенаучному принципу преемственности.
Исследовательские программы психолингвистики в значительной степени определяются тем, какие научные направления в тот или иной период оказывались эталонными или смежными не только для лингвистики и психологии, но и вообще для наук гуманитарного цикла. Важно при этом, что отношения «эталонности» и «смежности» имеют смысл только при их четкой привязке к определенному историческому периоду: соответствующие отношения и оценки меняются в зависимости от того, какова в целом карта науки и стиль научного познания в данный временной отрезок. Для психологии в период ее становления эталоном научности была физика с ее пафосом экспериментального исследования, в силу чего вся духовная феноменология, не поддающаяся экспериментальному анализу, оказалась отданной философии. Для структурной лингвистики, превыше всего ценившей строгость и формализацию изложения, эталонными представлялись математика и математическая логика. В свою очередь, для психолингвистики до середины 1970-х годов именно экспериментальная психология (как она сложилась к середине 20 в.) оставалась безусловным эталоном и ближайшей смежной наукой. При этом сама психолингвистика (во всяком случае в ее европейском варианте) считалась направлением именно лингвистики, а не психологии (хотя на самом деле с этим согласны далеко не все).
Тот факт, что задача изучения языка как феномена психики говорящего индивида переводит исследователя в область принципиально иной природы, нежели физический космос, был осознан достаточно поздно. Рефлексия по поводу того, что сфера «живого» космоса несравненно сложнее космоса физического, а психические процессы неотделимы от духовной феноменологии, явилась уделом немногих, а в лингвистической среде так и не приобрела особой популярности. Отсюда разрыв между психолингвистическими теориями, нацеленными на описание того, как мы говорим и понимаем речь, и по необходимости упрощенными попытками экспериментальной верификации этих теорий. Подобный разрыв особенно характерен для американской психолингвистики с ее постоянным стремлением найти экспериментальные аналоги для основных понятий формальных теорий Н.Хомского, что, по словам самого Хомского, «было бы соблазнительно, но совершенно абсурдно».
Тем не менее с конца 1970-х годов проблемное поле психолингвистики развивалось под влиянием состояния дел как внутри лингвистики, так и в науках, со временем ставших для лингвистики – а тем самым и для психолингвистики – смежными. Это прежде всего комплекс наук о знаниях как таковых и о характере и динамике познавательных (когнитивных) процессов. Естественный язык является основной формой, в которой отражены наши знания о мире, но он является также и главным инструментом, с помощью которого человек приобретает и обобщает свои знания, фиксирует их и передает в социум.
Любые, в том числе обыденные, знания (в отличие от умений) требуют языкового оформления. На этом пути интересы психолингвистики переплетаются с задачами когнитивной психологии и психологии развития.
Язык является важнейшим инструментом социализации индивида. Именно полноценное владение языком обеспечивает включенность индивида в тот или иной пласт социокультурного пространства. Так, если в процессе развития ребенка овладение родным языком оказывается по каким-либо причинам заторможенным (ранний детский аутизм, глухота, органические поражения мозга), это неизбежно сказывается не только на развитии интеллекта, но и ограничивает возможность построения нормальных отношений «Я – другие».
Глобализация мировых культурных процессов, массовые миграции и расширение ареалов регулярного взаимопроникновения разных языков и культур (мультикультурализм), появление мировых компьютерных сетей – эти факторы придали особый вес исследованиям процессов и механизмов овладения чужим языком.
Все перечисленные моменты существенно расширили представления об областях знания, исследовательские интересы которых пересекаются с психолингвистикой.
НЕКОТОРЫЕ ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКИЕ ПРОГРАММЫ ПСИХОЛИНГВИСТИКИ
Программы изучения развития речи ребенка.
Внимание к речи ребенка традиционно для психолингвистики любых ориентаций. Преобладающим является чисто феноменологический подход: описывается или речевое развитие одного ребенка (по возможности охватываются все уровни языка), или изучаются частные феномены, свойственные речи большинства детей на некотором этапе развития. Так, исследователей всегда занимали первые детские «слова». Оказалось, что они не являются словами в обычном понимании, поскольку соотносятся одновременно с разными лицами, предметами и ситуациями, окружающими ребенка. Многочисленные звукокомплексы наподобие детского «дай» выступают не в функции слов, а в функции целостных высказываний, при этом контекстно-обусловленных: за одним и тем же звукокомплексом может стоять смысл ‘я голоден’, ‘мне нужно твое внимание’, ‘хочу потрогать этот предмет’ и т.п.
Много внимания уделяется изучению детских неологизмов в области словообразования, поскольку в этом проявляется важная динамическая составляющая порождения речи. Интерес вызывает процесс освоения ребенком системы местоимений и прежде всего – правильное использование местоимения первого лица. В отдельную задачу выделилась проблема наррации у ребенка, т.е. специфические для детей определенного возраста трудности при построении связного текста. Особое место в исследованиях речи ребенка принадлежит изучению роли языка как знаковой системы, которая служит наиболее эффективной поддержкой при совершении любых логических операций.
Изучение процессов категоризации: исследовательские программы Дж.Брунера и Э.Рош.
Начиная с 1970-х годов в центре дискуссий о роли языка в развитии понятийного аппарата и познавательных процессов оказалась проблема функционирования слов, именующих не отдельные сущности, а классы и категории. Этому способствовала популярность работ американского психолога Элеоноры Рош о структуре обобщающих категорий типа «птицы», «мебель», «овощи». Обобщение (категоризация) – одна из наиболее фундаментальных мыслительных операций. Поэтому сама проблема обобщения и категоризации существовала в науке со времен Аристотеля и трактовалась в зависимости от тех или иных конкретных задач как философская и логическая, а также как психологическая и психофизиологическая. Формирование способности к обобщению у ребенка всегда считалось важнейшей задачей для тех, кто изучал психологию развития и обучения.
Рош впервые предложила отказаться от рассмотрения совокупности членов категории как множества равноправных объектов, охватываемых обобщающим именем. В науках о человеке именно равноправие членов категории считалось самоочевидным и никем не оспаривалось. Рош попытался показать, что эта традиция не соответствует психологической реальности и представила категорию как структуру, на которой заданы отношения между центром и периферией. Центр – это типичные представители данной категории; чем дальше от центра, тем меньше типичность. Пафос Рош и ее последователей – в описании культурно-зависимых особенностей психологических и языковых структур, в соответствии с которыми в одной культуре, говоря о фруктах, представляют себе прежде всего яблоко или грушу, в других – апельсин или банан. Благодаря трудам Рош в очередной раз выяснилась сложность отношений типа «мебель – стол». Еще в 1930-е годы советский психолог Л.С.Выготский (1886–1934) писал о том, что употребление ребенком слова мебель не может служить доказательством того, что ребенок овладел процессом обобщения во всей его полноте. Задолго до Рош сходными проблемами занимался также американский психолог Дж.Брунер и его школа. В конце 1950-х годов было показано, что развитие познавательной деятельности ребенка зависит от того, насколько успешно ребенок использует слова в качестве знаков, обобщающих и замещающих единичные реальные объекты. В 1990-е годы Брунер подчеркивал, что знаковое опосредование формируется не в лаборатории, а в контексте социальной жизни, где создание смыслов определяется культурой, а не природой (см. также КОГНИТИВНАЯ ЛИНГВИСТИКА).
Программы изучения разговорной речи.
С позиций понимания реальных процессов говорения и слушания наибольший интерес представляет программа изучения разговорной речи, предложенная в 1960-е годы выдающимся современным русским лингвистом М.В.Пановым и затем реализованная коллективом под руководством Е.А.Земской. Впервые был сформулирован взгляд на разговорную речь как на особую систему, существующую параллельно с системой кодифицированного литературного языка. На каждом уровне системы разговорной речи, будь то фонетика, морфология или синтаксис, действуют свойственные именно разговорной речи закономерности. В самом общем виде особенности разговорной речи связаны с тем, что значительная часть информации содержится не в тексте самого высказывания, а в ситуации общения, взятой в целом (так называемая конситуативность разговорной речи). Соответственно говорящий (неосознанно) ориентируется на то, что слушающий без труда сумеет извлечь нужную ему информацию, поскольку ему в той же мере доступен многослойный контекст ситуации общения. Это мимика и жесты участников коммуникации, время и место действия, речевой этикет, принятый в данной среде и т.д.
Указанный подход позволяет под новым углом зрения изучать не только разговорную речь и стратегии общения, но и ряд других важных проблем. Одна из них – это проблема речевых ошибок. Понятие ошибки содержательно только в сопоставлении с понятием нормы. Наличие в современном русском языке двух функциональных систем – разговорной речи и кодифицированного литературного языка – влечет за собой представление о наличии в нем двух различных норм и, как следствие, уточнение того, нарушение какой именно нормы стоит за той или иной ошибкой. Грамматически правильные высказывания, следующие нормам кодифицированного литературного языка, оказываются вычурными и неестественными, если они автоматически перенесены в ситуацию устного общения (см. также ДИСКУРС).
Программы изучения жестового языка глухих.
Теория параллельного функционирования двух систем – разговорной речи и системы кодифицированного литературного языка – оказалась очень плодотворной для понимания функционирования жестового языка глухих индивидов (см. также ЖЕСТОВ(ЫЕ) ЯЗЫКИ). В России это показала дефектолог Л.Г.Зайцева, которая опиралась на исследования Е.А.Земской и ее коллег.
Жестовый язык глухих – это «родной» язык врожденно глухих или рано оглохших индивидов. Жестовая речь как инструмент повседневной коммуникации складывается у глухого ребенка только при условии, что он либо растет в семье глухих родителей, либо достаточно рано попадает в коллектив глухих. Именно овладение разговорной жестовой речью служит условием умственного развития и социальной адаптации глухого ребенка.
По своей функции жестовая речь, с помощью которой глухие общаются между собой в неформальных ситуациях, аналогична разговорной речи. При этом жестовая разговорная речь – это не кинетическая калька с обычной разговорной речи, а особая символическая система, в которой есть коммуникативные универсалии, но также и своя специфика. Последняя во многом обусловлена материальной формой существования жестовой речи, поскольку жест реализуется в пространстве, может исполняться как одной, так и двумя руками, притом в разном темпе, а кроме того – всегда сопровождается мимикой. Подобно обычной разговорной речи, жестовая речь глухих принципиально конситуативна.
Параллельно с разговорным жестовым языком в социуме глухих функционирует калькирующая жестовая речь, которая в значительной степени является кинетической копией русского литературного языка. Именно калькирующая жестовая речь используется жестовым переводчиком телевизионных новостей; образованные глухие в ситуации официальных выступлений также используют калькирующую жестовую речь.
Результативным оказывается сравнительное изучение грамматики и семантики обычной разговорной и жестовой разговорной речи как систем, противопоставленных кодифицированному литературному языку. Для разговорной речи (в том числе жестовой) характерны две противоборствующие тенденции: это расчлененность и сжатость, синкретизм. Например, смыслы, которые в кодифицированном литературном языке выражены одной лексемой, в разговорной речи оказываются расчлененными: вместо ручка нередко говорят чем писать. В разговорной жестовой речи аналогией являются номинативная модель по типу [ягода] + [черный] + [язык] для лексемы черника.
Синкретизм в русской разговорной речи проявляется, в частности, в специфических бессоюзных свободных соединениях по типу я в больницу зуб болит еду, в слиянии в одно целое двух фраз по типу она жила где-то под Москвой была ее деревня. В жестовой разговорной речи также имеем свободное соединение жестов в сложные конструкции, где связи между членами реконструируются из ситуации. В разговорной речи широкоупотребительны слова с «отсылочным» значением типа вещь, штука, дело, замещающие любую лексему. В жестовой речи типичным проявлением синкретизма является наличие одного жеста для выражения деятеля, действия и результата действия, где возможная многозначность снимается за счет конситуативности.
Изучение жестового языка глухих как средства коммуникации подтверждает, что любая коммуникативная система обеспечивает адекватную передачу смыслов, необходимых для функционирования культуры данного социума.
Программы изучения знания языка и знаний о языке («ментальный тезаурус» и отношения внутри него).
Еще в начале 20 в. было экспериментально установлено наличие общности словесных ассоциаций у людей, говорящих на данном языке. Позже стало очевидно, что общность ассоциаций может существенно зависеть от субкультуры, к которой принадлежат люди, хотя они и говорят на одном языке. Например, если в эксперименте носителям современного русского языка предъявить слова типа лимон, дождь, роза, свет, бежать с инструкцией отвечать на них первым же пришедшим на ум словом, то большинство информантов в качестве ответов-ассоциаций дадут слова кислый, сильный, цветок, лампа, быстро и т.п. Если же в аналогичном эксперименте предъявить слова, описывающие социальные и духовные реалии, как, например, родина, вера, идеал, душа, то ассоциации, скорее всего, будут различными, в частности обнаружится зависимость ответов от возраста, образования, принадлежности к той или иной социальной группе.
Тем не менее в среднем ассоциативные связи достаточно устойчивы. Они фиксируются в ассоциативных словарях и таблицах «ассоциативных норм» – последние отражают наиболее частные ассоциации, типические (в оговоренных временных или социокультурных рамках) для носителей данного языка.
Ассоциативные устойчивые связи между словами и словосочетаниями, существующие в нашей психике, образуют воспроизводимые в эксперименте цепочки, которые иногда называют «ментальным тезаурусом». Связи эти многообразны, и их наличие применительно к родному языку не осознается. Трудности, возникающие при изучении неродного языка, в значительной мере как раз и связаны с тем, что соответствующие связи приходится создавать, а они, как правило, вступают в противоречие с «ментальным тезаурусом» родного языка. Ярче всего это видно в лексике на уровне сочетаемости слов (ср. русск. сильный дождь и англ. heavy rain) и в грамматике на уровне бессознательно усвоенных в детском возрасте моделей словообразования и управления (своего рода «ментальная грамматика»).
Помимо владения родным языком, которое, строго говоря, принадлежит не столько сфере знаний, сколько сфере умений, мы, как оказалось, располагаем весьма нетривиальными, хотя и неосознанными знаниями о самом языке. Так, было показано (на русском материале Фрумкиной, на английском – Андервудом и Шульцем), что человек с большой точностью может упорядочить по частоте буквы алфавита родного языка, разместить большую группу слов на шкале частый – редкий. Еще более удивительно, что в нашей психике отражены свойства не только слов, но и неосмысленных буквосочетаний, например, триграмм типа УПР или ОВА. В частности, для родного языка человек с большой надежностью может оценить относительные частоты встречаемости триграмм в тексте, их трудность для произнесения, степень их связанности с полнозначными словами языка (так называемую «порождающую силу»).
Возможность в эксперименте получить от информантов-носителей языка оценки перечисленных выше параметров важна в двух аспектах: 1) с точки зрения нашего знания об устройстве и законах функционирования языковой системы; 2) с точки зрения возможных приложений, где знания о языке используются для решения практических задач. В качестве примера (2) укажем широкий спектр проблем, связанных с обучением языку лиц с врожденными или приобретенными дефектами слуха и речи. Очевидно, что эффективнее обучать речи (или восстанавливать речь), опираясь на наиболее частые элементы, на наиболее прочные межсловные связи, на фонетические фрагменты, которые в среднем представляют меньше трудности для произнесения.
Программа А.Вежбицкой.
В 1970–1980-е годы польская и австралийская исследовательница Анна Вежбицка(я) разработала «язык семантических примитивов» – универсальный словарь базовых слов, позволяющий описывать и сравнивать значения слов, грамматических элементов и фраз в разных языках с позиции говорящего и воспринимающего речь индивида. С точки зрения Вежбицкой, в языке нет ничего случайного – любой элемент высказывания значим, потому что он реализует определенные коммуникативные намерения говорящего и соотносится с установками слушающего. Особое внимание Вежбицка уделяет выявлению сходств и различий близких смыслов в разных языках как отражающих те или иные культурно-зависимые формы «мировидения». Например, с помощью описаний, использующих только язык примитивов, Вежбицка показала культурно-обусловленную разницу в интерпретациях многих понятий, которые мы склонны считать «общечеловеческими» и потому предположительно имеющими для всех один и тот же смысл. Это такие понятия, как ‘друг’, ‘родина’, ‘судьба’, ‘любовь’. Поэтому можно считать, что Вежбицка разработала и применила в своих трудах метод сравнительной психолингвистики.
Вежбицкая пользуется по преимуществу методом интроспекции, последовательно раскрывая читателю свою рефлексию как исследователя и объясняя мотивы своих умозаключений. Хотя Вежбицкая и не ассоциирует свои труды с психолингвистическими программами, именно ей принадлежит заслуга реализации на конкретном языковом материале пожелания Э.Бенвениста описывать «человека в языке» (см. также ЭТНОЛИНГВИСТИКА; СЕМАНТИКА)
ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКИЕ ПРОЦЕДУРЫ В ПСИХОЛИНГВИСТИКЕ: ЭКСПЕРИМЕНТ, НАБЛЮДЕНИЕ, ИНТРОСПЕКЦИЯ
Специфика психолингвистики, понимаемой как совокупность научных программ, в большой мере определяется систематическим использованием в ней экспериментальных методов. В науках о человеке эксперимент – лишь один из способов получения знания; в лингвистике он занимает весьма скромное место, уступая наблюдению и интроспекции. Напротив, в психолингвистике, для которой эталоном остается современная экспериментальная психология, эксперимент считается доминирующим методом. Однако из-за особой сложности естественного языка как предмета исследования критерии того, какие процедуры следует считать экспериментом, а какие – наблюдением, остаются размытыми. Отчасти это происходит потому, что не выявлен канон, предписывающий лингвисту и психолингвисту общепринятый способ перехода от «предзнания» к четкой постановке проблемы.
Ученый, изучающий язык как феномен психики, всегда начинает исследования с интроспекции – мысленной примерки эксперимента к себе, совмещая на данном этапе исследователя и информанта в одном лице. Рефлексия ученого должна в этой ситуации вести к пониманию альтернативы: мы можем либо изучать интроспективно собственный язык, поскольку наш внутренний мир дан нам непосредственно, либо изучать речевое поведение других лиц, поскольку только таким путем можно реконструировать ненаблюдаемые феномены чужой психики и, соответственно, языка другого человека.
Если учесть, что свои методики психолингвистика в основном заимствовала из экспериментальной психологии, то возникает новая проблема: в какой мере эти методики пригодны для изучения столь сложного объекта, каким является естественный язык? Поучительный пример – использование методики регистрации движения глаз в процессе чтения. Предполагалось, что если движения глаз удастся записать с большой точностью, то это позволит пролить свет на механизмы понимания текста при чтении. В действительности именно тонкость методики, позволяющей определить току фиксации взора с точностью до буквы, обнаружила неадекватность подхода. Известно, что глаз передает мозгу информацию только в период фиксации взора, но не во время движения от одной точки фиксации к другой. Значит, глаз должен был бы дольше всего останавливаться в наиболее информативных местах текста. При любых мнениях о том, где именно в тексте эти места находятся, ясно, что информативные точки едва ли будут совпадать с пробелом или с промежутком между двумя буквами в середине слова. А точки фиксации взора весьма часто регистрировались именно там.
ПСИХОЛИНГВИСТИЧЕСКИЕ МЕТОДИКИ РЕКОНСТРУКЦИИ КОНЦЕПТОВ КУЛЬТУРЫ (АССОЦИАТИВНЫЙ ЭКСПЕРИМЕНТ) — NovaUm.Ru
ПСИХОЛИНГВИСТИЧЕСКИЕ МЕТОДИКИ РЕКОНСТРУКЦИИ КОНЦЕПТОВ КУЛЬТУРЫ (АССОЦИАТИВНЫЙ ЭКСПЕРИМЕНТ)
Филологические науки
Умарова Фарангис Комилджоновна
Ключевые слова: КОНЦЕПТ КУЛЬТУРЫ; ЯЗЫКОВАЯ КАРТИНА МИРА; ЯЗЫКОВОЕ СОЗНАНИЕ; АССОЦИАТИВНЫЙ ЭКСПЕРИМЕНТ; КОГНИТИВНОЙ КУЛЬТУРОЛОГИЯ; THE CONCEPT OF CULTURE; LANGUAGE PICTURE OF THE WORLD; LANGUAGE CONSCIOUSNESS; ASSOCIATIVE EXPERIMENT; COGNITIVE CULTURAL STUDIES.
Аннотация: В данной статье обосновывается эффективность применения психолингвистических методов в сфере лигвокультурологического знания. Результаты исследования могут быть использованы для дальнейшей разработки особого культурологического направления — когнитивной культурологии. Теория концепта, предложенная в данной работе, может стать методологической основой для реконструкции конкретных культурных концептов и концептосфер. Данные статьи могут найти применение на курсах языкознания, страноведения, лексикологии, стилистики, в спецкурсах по лингвокультурологии, а также служить для понимания культурных ценностей определенного народа представителям другого языкового пространства.
Одной из основных категорий современной культуры является концепт, который позволяет преодолеть разрыв между объективным миром и внутренней ментальностью человека, а также включить в научное знание понятия иррационального познания мира. По словам Ю.С. Степанова, концепт — основная ячейка культуры в ментальном мире человека [8, с. 41]. А. Вежбицкая определяет концепт как «объект из мира «Идеальное», имеющий имя и отражающий определенные культурно обусловленные представления человека о мире «Действительность» [2, с. 97].
Сам же термин «концепт» (от лат. conceptus – «мысль», «понятие») согласно «Краткому словарю когнитивных терминов», «отвечает представлению о тех смыслах, которыми оперирует человек в процессах мышления и которые отражают содержание опыта и знания, содержание результатов всей человеческой деятельности и процессов познания мира в виде неких «квантов» знания» [5, с. 90].
В связи с этим возникло относительно новое направление в психолингвистике и культурологии – когнитивная лингвокультурология, позволяющая проследить взаимоотношение языковых форм с культурными особенностями людей различных этносов. В данном направлении также не менее важную роль играет сознание человека, на которое прямое влияние имеют культурные особенности его социума. В когнитивной культурологии концепт представлен как единица структурированного и не структурированного знания, образующая когнитивность отдельного человека и культуры в целом, при этом сама культура представляет собой «взаимодействие сознания с внешним миром» [6, с. 261]. Поэтому использование когнитивного подхода и психолингвистических методов при прослеживании эволюции различных концептов и реконструкцию концептов культурны, позволяет нам получить новые знания о формировании языковой картины мира, особенностях мышления представителей различных культур, ценностных приоритетах народа, а также о способах восприятия и понимания окружающего мира в рамках определенного культурного общества. Связь концепта с картиной мира подчеркивают и авторы «Краткого словаря когнитивных терминов», определяя его как термин, служащий объяснению ментальных или психических ресурсов нашего сознания и той информационной структуры, которая отражает знание и опыт человека; оперативная содержательная единица памяти, ментального лексикона, концептуальной системы и языка мозга (lingua mentalis), всей картины мира, отраженной в человеческой психике [5, с. 94].
В монографии «Языковой круг: личность, концепты, дискурс» профессор В.И. Карасик отмечает, что «основной единицей лингвокультурологии является культурный концепт – многомерное смысловое образование, в котором выделяются ценностная, образная и понятийная стороны» [4, с. 129]. В рамках лингвокультурологии и психолингвистики концепт определяется как единица индивидуального и коллективного знания, которая обладает культурной маркированностью и имеет языковое выражение. Сам культурный концепт представляет собой, прежде всего ментальную сущность, в которой отражается «дух народа».
Реконструкция концепта в лингвокультурологии базируется на подходах Ю. Степанова, А. Вежбицкой и школы логического анализа языка. Ю.С. Степановым был предложен семиотический метод, который направлен на анализ становления культурного концепта. Этот подход характеризуется привлечением широкого филологического и культурного контекстов. Согласно данной методике культурные концепты анализируются как «слоистое» образование, в котором сначала необходимо выявить «буквальный смысл» слова (внутреннюю форму), представленную «в виде этимологии», затем – «исторический» (пассивный) слой концепта, и на последнем этапе изучается его актуальный слой [8, с. 55]. Согласно методике А. Вежбицкой исследование должно начинаться с выбора имени концепта. В данном подходе важно учитывать частотность употребления имени и «культурная разработанность» соответствующего фрагмента языковой картины мира. Данный метод исследования также предполагает анализа многообразных средств наименования концептов [1, с. 275-284]. Тем не менее, единого подхода к методике исследования концепта в современных лингвокультурологических исследованиях еще не выработано [7, с. 15].
На наш взгляд одним из наиболее предпочтительных методов реконструкции концептов культуры является психолингвистическая методика – ассоциативный эксперимент.
Психолингвистика — дисциплина, возникшая в 1953 г., находится на стыке психологии и лингвистики и изучает взаимоотношения языка, мышления и сознания.
В психолингвистике выделяется три основных метода сбора языкового материала, которые заимствованы из экспериментальной психологии.
1. Метод интроспекция или самонаблюдение (от лат. introspecto «смотрю внутрь») был предложен В. Вундтом. Суть данного метода заключается в наблюдении собственных психических процессов без использования инструментов или эталонов.
2. Метод наблюдения в естественных условиях — предполагает объяснение психического явления в процессе специально организованной ситуации его восприятия.
3. Экспериментальный метод. Данный метод в настоящее время является основным исследовательским методом в психолингвистике. В свою очередь в нем выделяются несколько методик, одним из которых является ассоциативный эксперимент. Ассоциативный эксперимент — термин, утвердившийся в психологии для обозначения особого проективного метода исследования мотивации личности, который был предложен в начале ХХ в. К. Г. Юнгом и практически одновременно с ним М. Вертгеймером и Д. Кляйном.
Процедура проведения ассоциативного эксперимента заключается в следующем. Испытуемые должны отвечать на определенный набор слов-стимулов как можно быстрее любым пришедшим им в голову словом. Таким образом, регистрируется тип возникающих ассоциаций, частота однотипных ассоциаций, величина латентных периодов (время между словом-стимулом и ответом испытуемого), поведенческие и физиологические реакции и др. [3, с. 1].
Ассоциативный эксперимент также часто применяется как групповой тест, например, для выявления частотности использования того или иного слова или для выявления распространённости той или иной культурной ценности в данном социуме.
В этой связи, мы провели психолингвистический тест на примере представителей русской и таджикской культуры. Нами был использован ассоциативный метод или иначе психолингвистический метод на тему «Красота». Нашей целевой аудиторией явились студенты филиала МГУ им. М.В. Ломоносова в г. Душанбе, а также жители Таджикистана, которые не являются носителями русского языка. В эксперименте приняло участие 25 человек.
Данным лицам было предложено написать все ассоциации, в том числе и поговорки, пословицы, фразеологизмы, возникающие со словом красота, на русском и таджикском языках, с присущими характеристиками, свойственными русской и таджикской культуре. Здесь мы перечислили все ассоциации, которые были нами получены в ходе исследования (Таблица 1.).
Таблица 1. Ассоциативный эксперимент на примере слова «красота».
Красота
Ассоциации в русском языке
Ассоциации в таджикском языке
Мама
Модар
Родина
Таджикистан
Ухаживать за собой
Боодоб
Счастливая наружность
Хушбахтӣ
Девушка
Муйҳои дароз
Любовь
Ишқ
Картина
Табиат
Неотразимость
Паричеҳра
Весна
Баҳори оламафрӯз
Цветок
Гулу хушбӯй
Бог
Худои болои
сар
Спасет мир
Зебогии зоҳирӣ
Внутренняя красота
Зебогии ботинӣ
Улыбка
Чеҳраи кушод
Смех ребенка
Хандаи навзод
Новый Год
Наврӯз
Деньги
Боигарӣ
Сила и власть
Зебогии диққатҷалбкунанда
Речь (то как человек разговаривает)
Сухани ширин
Стиль
Либоси шиннам
(зебо)
Жизнь
Зиндагии оромона
Религия
Ислам
Обман
Зебогии фитнаангез
Взгляд и глаза любимого человека
Нигоҳи бомеҳри
дӯстдошта
Рождение новой жизни (рождение ребенка)
Нигоҳи навзод
ба модаре, ки ӯро ба дунё овард
Пословицы и поговорки
Офтоб ҳам [дар рӯяш] доғ дорад
И на солнце есть пятна

Зоғ ҳам мегӯяд, ки фарзанди ман аз ҳама зеботар
Всем людям свой ум кажется ясным, а дитя своё прекрасным
Модарро бину духтарро
интихоб кун
Сначала посмотри на маму, а потом выбери ее дочь
Бо забони ширин мор аз сӯрох баромада
Ласковое слово и кость ломит; ласковое слово лучше мягкого
пирога

Стихотворение Омара Хайяма
На таджикском языке
Перевод на русском языке
Ё раб, ту ҷамоли ин
маҳи меҳрангез,
Омехтаи ба сумбули
амбарбез.
Пас ҳукм ҳамекуни Ки
бар вай манигар,
Ин ҳукм чунон бувад Ки каҷ дору марез.

Бог мой, ты дал красавицам гранатную грудь,
И дал им губы прекрасные как драгоценный изумруд.
Велиш нам после этого не
смотреть на них,
Это все равно быть сухим, ныряя в пруд.

В прикладной психолингвистике на основе ассоциативного эксперимента созданы ассоциативные словари. Следует также отметить, что большинство реакций, приводимых в ассоциативных словарях, получено в основном у студентов университетов и колледжей в возрасте от 17 до 25 лет (при этом слова-стимулы давались на родном языке испытуемых). Первым ассоциативным словарем является «Словарь ассоциативных норм русского языка», который был составлен авторским коллективом под руководством Алексея Алексеевича Леонтьева. На данный момент наиболее полным словарем такого типа является «Русский ассоциативный словарь» Юрия Николаевича Караулова, Юрия Александровича Сорокина, Евгения Федоровича Тарасова, Натальи Владимировны Уфимцевой. Он состоит примерно из 1300 слов-стимулов.
Список литературы
Вежбицкая А. Семантические универсалии и описание языков. М., 1999.
Вежбицкая А. Прототипы и инварианты //А. Вежбицкая. Язык. Культура. Познание./Отв. ред. М. А. Кронгауз. М., 1996.
Карпенко Л. А., Петровский А. В., Ярошевский М. Г. Краткий психологический словарь. — Ростов-на-Дону: «ФЕНИКС». 1998.
Карасик В. И. Языковый круг: личность, концепты, дискурс: монография / Карасик В. И. — 2-е изд. — М.: Гнозис, 2004.
Кубрякова Е. С., Демьянков В. З., Панкрац Ю. Г., Лузина Л. Г. Краткий словарь когнитивных терминов. М., 1996.
Режабек Е.Я. В поисках рациональности. М., 2007.
Серова И.Г. Концептуальный анализ в лингвокультурологии: методы и возможности // Вопросы когнитивной лингвистики. 2007. № 1.
Степанов Ю. С. Константы: Словарь русской культуры. Опыт исследования. М., 1997.
Вконтакте
Facebook
Twitter
(PDF) Экспериментальные и психолингвистические подходы
Баайен, Р. Х., Маккуин, Дж., Дейкстра, Т., и Шредер, Р. (2003). Частотные эффекты в регулярной функциональной морфологии
: Возвращаясь к голландским множественным числам. В Baayen, R.H. и Schreuder, R., editors,
Морфологическая структура в языковой обработке, страницы 355–390. Мутон де Грюйтер, Берлин.
Баайен, Р. Х., Милин, П., Филипович, Дурджевич, Д., Хендрикс, П., и Марелли, М. (2011). Амор-
phous модель для морфологической обработки в визуальном понимании, основанная на наивном дискриминативном обучении
.Психологический обзор, 118 (3): 438–481.
Баайен Р. Х., Пипенброк Р. и Гуликерс Л. (1995). Лексическая база данных CELEX (CD-ROM).
Консорциум лингвистических данных, Университет Пенсильвании, Филадельфия, Пенсильвания.
Баайен, Р. Х. и Шредер, Р. (2000). К психолингвистической вычислительной модели для морфологического синтаксического анализа
. Философские труды Королевского общества (серия A: математические,
, физические и технические науки), 358: 1–13.
Баайен Р. Х., Вурм Л. Х. и Эйкок Дж. (2007). Лексическая динамика для низкочастотного комплекса
слов. Регрессионное исследование задач и модальностей. Ментальный лексикон, 2: 419–463.
Баллинг, Л. и Баайен, Р. (2012). Вероятность и неожиданность в слуховом понимании морфо-
логически сложных слов. Познание, 125: 80–106.
Баллинг, Л. и Баайен, Р. Х. (2008). Морфологические эффекты в слуховом распознавании слов: Доказательство
с датского языка.Язык и когнитивные процессы, 23: 1159–1190.
Балота Д., Кортезе М. и Пилотти М. (1999). Задержки визуального лексического решения для 2906 слов.
[Он-лайн], Доступно: http://www.artsci.wustl.edu/∼dbalota/lexical solution.html.
Балота Д., Кортезе М., Сержент-Маршалл С., Шпилер Д. и Яп М. (2004). Визуальное распознавание слов —
слов для односложных слов. Журнал экспериментальной психологии: Общие, 133: 283–316.
Балота, Д. А., Пилотти, М.и Кортезе М. Дж. (2001). Субъективные оценки частоты 2938
односложных слов. Память и познание, 29: 639–647.
Балота, Д.А., Яп, М.Дж., Кортезе, М.Дж., Хатчисон, К.И., Кесслер, Б., Лофтис, Б., Нили, Дж. Х.,
Нельсон, Д.Л., Симпсон, Великобритания, и Трейман, Р. (2007) . Проект «Английский лексикон». Поведение
Методы исследования, 39 (3): 445–459.
Баннард, К. и Мэтьюз, Д. (2008). Сохранение последовательностей слов при изучении языка: влияние
знакомства на повторение детьми четырехсловных комбинаций.Психологическая наука, 19: 241–248.
Берд Р. (1977). О степени и характере неправильности лексики. Lingua, 42: 305–341.
Берд Р. (1981). К вопросу о лексической регулярности. Журнал лингвистики, 17: 31–37.
Борода Р. (1995). Морфология основания лексемы-морфемы: Общая теория взаимодействия и образования слова
. Государственный университет Нью-Йорка Press, Олбани, штат Нью-Йорк.
Бентин С. и Фрост Р. (2001). Лингвистическая теория и психологическая реальность: ответ на Boudelaa
и Марслен-Уилсон.Познание, 81 (1): 113–118.
Берген, Б. К. (2004). Психологическая реальность фонестем. Язык, 80: 290–311.
Бертрам Р., Баайен Р. Х. и Шредер Р. (2000a). Влияние размера семьи на сложные слова.
Журнал памяти и языка, 42: 390–405.
20
Как экспериментальный метод работает в психологии
Как именно исследователи исследуют человеческий разум и поведение? Несмотря на то, что существует ряд различных методов исследования, экспериментальный метод позволяет исследователям изучить причинно-следственные связи.
В экспериментальном методе исследователи идентифицируют и определяют ключевые переменные, формулируют гипотезу, манипулируют переменными и собирают данные о результатах. Посторонние переменные тщательно контролируются, чтобы свести к минимуму возможное влияние на результат эксперимента.
Экспериментальный метод в психологии
Экспериментальный метод включает манипулирование одной переменной, чтобы определить, вызывают ли изменения одной переменной изменения другой переменной. Этот метод основан на контролируемых методах, случайном назначении и манипулировании переменными для проверки гипотезы.
Типы экспериментов
Исследователи могут выбрать несколько различных типов экспериментов. Выбор типа эксперимента может зависеть от множества факторов, включая участников, гипотезу и ресурсы, доступные исследователям.
Лабораторные эксперименты
Лабораторные эксперименты очень распространены в психологии, потому что они позволяют экспериментаторам лучше контролировать переменные. Эти эксперименты также может быть проще воспроизвести другим исследователям.Проблема, конечно, в том, что то, что происходит в лаборатории, не всегда идентично тому, что происходит в реальном мире.
Полевые эксперименты
Иногда исследователи могут предпочесть проводить свои эксперименты в полевых условиях. Например, представим, что социальный психолог заинтересован в исследовании просоциального поведения. Экспериментатор может заставить человека притвориться, что он потерял сознание, и понаблюдать за тем, сколько времени потребуется зрителям, чтобы ответить.
Этот тип эксперимента может стать отличным способом увидеть поведение в действии в реалистичных условиях.Однако это затрудняет исследователям контроль переменных и может вводить смешанные переменные, которые могут повлиять на результаты.
Квазиэксперименты
В то время как лабораторные эксперименты представляют собой так называемые настоящие эксперименты, исследователи также могут использовать тип, известный как квазиэксперимент. Полевые эксперименты могут быть как квази-экспериментами, так и настоящими экспериментами.
Квазиэксперименты часто называют естественными экспериментами, потому что исследователи не могут полностью контролировать независимую переменную.
Напротив, уровень лечения определяется естественными условиями ситуации. Например, исследователь, изучающий личностные различия и очередность рождения, не может управлять независимой переменной ситуации. Уровни лечения не могут быть назначены случайным образом, потому что участники естественным образом попадают в уже существующие группы в зависимости от порядка их рождения в их семьях.
Так почему же исследователь решил использовать квазиэксперимент? Это хороший выбор в ситуациях, когда ученые заинтересованы в изучении явлений в естественных условиях реального мира.Это также хороший выбор в ситуациях, когда исследователи не могут этически манипулировать рассматриваемой независимой переменной.
Ключевые термины, которые необходимо знать
Чтобы понять, как работает экспериментальный метод, вам следует сначала понять несколько ключевых терминов.
Независимая переменная — это лечение, которым манипулирует экспериментатор. Предполагается, что эта переменная оказывает некоторый эффект на другую переменную. Если бы исследователь изучал, как сон влияет на результаты тестов, продолжительность сна человека была бы независимой переменной.
Зависимая переменная — это эффект, который измеряет экспериментатор. В нашем предыдущем примере оценки теста были бы зависимой переменной.
Оперативные определения необходимы для проведения эксперимента. Когда мы говорим, что что-то является независимой переменной или зависимой переменной, нам нужно иметь очень четкое и конкретное определение значения и объема этой переменной.
Гипотеза — это предварительное утверждение или предположения о возможной взаимосвязи между двумя или более переменными.В нашем предыдущем примере исследователь мог предположить, что люди, которые больше спят, лучше справятся с тестом по математике на следующий день. Цель эксперимента состоит в том, чтобы либо поддержать, либо не подтвердить эту гипотезу.
Экспериментальный процесс
Психологи, как и другие ученые, используют научный метод при проведении экспериментов. Научный метод — это набор процедур и принципов, которые определяют, как ученые разрабатывают исследовательские вопросы, собирают данные и приходят к заключениям.
Четыре основных этапа процесса:
Формирование гипотезы
Планирование исследования и сбор данных
Анализ данных и выводы
Делимся результатами
Ожидается, что в какой-то момент большинство студентов-психологов воспользуются экспериментальным методом. Если вы хотите поближе познакомиться с процессом, обязательно ознакомьтесь с пошаговым описанием того, как проводить психологический эксперимент, чтобы получить дополнительную информацию.
Экспериментальная лингвистика — Лингвистика — Oxford Bibliographies
Введение
Экспериментальная лингвистика изучает теории языковых представлений, основанные на количественных доказательствах. Это свидетельство может быть экспериментальным в собственном смысле слова или получено из корпусов текстов. В любом случае, достоверность гипотез должна быть проверена с использованием статистических выводов, чтобы сделать общие выводы из случайной выборки участников или лингвистических выражений, или того и другого.Хотя экспериментальный подход был более или менее стандартным в фонетике, а в последнее время — в фонологии, теперь он становится все более и более полезным в морфологии, синтаксисе, семантике и прагматике. Экспериментальная лингвистика, очевидно, сильно пересекается с психолингвистикой в подходе к языковым феноменам с помощью экспериментальных методов, и значительный объем исследований, опубликованных в психолингвистике, занимает центральное место в исследовательских вопросах, выраженных в экспериментальной лингвистике.Однако есть разница в отношении основной исследовательской точки зрения: психолингвистика фокусируется на общих принципах обработки, а общие когнитивные механизмы, такие как ограничения рабочей памяти или исполнительные функции, играют важную роль. Экспериментальная лингвистика в основном занимается лингвистическим представлением и ограничениями, которые разрешают вариации языковых выражений. Полезно ли это различие или нет, является основанием для некоторых дискуссий в рамках грамматик производительности.Также можно наблюдать существенную связь с количественной лингвистикой, поскольку тестирование математически точных моделей с помощью крупномасштабных корпусов или психологические эксперименты являются центральными для экспериментальной лингвистики. Хотя количественная работа была в основе экспериментальной фонетики более семидесяти лет, потребовалось еще как минимум двадцать лет, чтобы задуматься об экспериментальном подтверждении лингвистических гипотез в экспериментальном синтаксисе. Экспериментальная лингвистика берет свое начало в исследованиях «психологической реальности грамматики», которые начались в 1960-х годах.Важную основу для экспериментальной лингвистики можно также найти в разработке грамматик, ориентированных на исполнение, основанных на вариантах гипотезы сильной компетентности. В последние годы были разработаны и усовершенствованы методы исследования, специально адаптированные для экспериментальной лингвистики, что позволило преодолеть некоторые препятствия для использования подходов, требующих обработки больших объемов данных, для решения сложных лингвистических вопросов. Очевидно, ведутся споры по поводу того, насколько эмпирические данные, выходящие за рамки интуиции хорошо подготовленных лингвистов, необходимы и полезны для развития лингвистических теорий.В конце концов, дискуссия сводится к вопросу, заданному Джерри Фодором в 1981 году: что значит для лингвистической теории верность носителей языка? Или более конкретно: повышают ли эксперименты или крупномасштабный анализ корпуса надежность лингвистических теорий?
Общие обзоры
Экспериментальные подходы были предложены для различных подполей лингвистики с очень давними традициями в экспериментальной фонетике и фонологии и более поздними — в экспериментальном (морфо-) синтаксисе / семантике / прагматике.Поскольку экспериментальная фонетика и фонология в основном освещаются в отдельных статьях Oxford Bibliographies по фонологии, акустической фонетике и артикуляционной фонетике, здесь описываются только некоторые базовые фундаментальные работы. Большая часть того, что будет представлено, сосредоточено на последних разработках (морфо-) синтаксиса, семантики и прагматики. Хотя на сегодняшний день не опубликовано ни одного учебника по экспериментальной лингвистике, в нескольких отредактированных томах дается обзор роли экспериментальных исследований в различных областях лингвистики.Эти тома особенно интересны для исследователей, ищущих приложения экспериментального подхода в целом. Eddington 2009, вероятно, ближе всего к введению в эту область, которую можно легко использовать в продвинутых классах. Обсуждаются различные методы исследования, а также их актуальность для исследовательских вопросов из разных областей лингвистики, не требуя слишком обширных общих знаний в соответствующей области. Kepser and Reis 2005 включает статьи, которые часто больше ориентированы на конкретные исследовательские вопросы.Однако все они обращаются к центральному вопросу о том, какие виды данных полезны и необходимы для лингвистических теорий. Некоторые главы могут быть очень полезны для продвинутых курсов экспериментальной лингвистики. Prideaux 1979 был включен в основном по историческим причинам, хотя он несколько менее логичен, чем два других тома. Это определенно показывает, что актуальность экспериментального подхода к лингвистике обсуждается уже довольно давно, даже за пределами экспериментальной фонетики.
Эддингтон, Дэвид, изд. 2009. Количественная и экспериментальная лингвистика . Мюнхен: Lincom.
В разных главах этого тома представлены методы и модели исследования экспериментальной лингвистики в различных лингвистических областях. В предисловии Дэвида Эддингтона содержится проницательная линия аргументации лингвистических и психологических реалий.
Кепсер, Стефан и Марга Рейс. 2005. Лингвистические данные: эмпирические, теоретические и вычислительные перспективы .Берлин: Мутон де Грюйтер.
DOI: 10.1515 / 9783110197549
В этом томе представлены избранные статьи семинара по экспериментальной лингвистике, проведенного в Тюбингене в 2004 году. Авторы разделяют мнение о том, что самые разные источники данных, от интроспекции до нейролингвистических данных, играют центральную роль в построении лингвистической теории. . В большинстве статей обсуждаются конкретные исследовательские вопросы, в основном по морфологии, синтаксису или семантике, комбинируя различные типы данных.
Придо, Гэри Дин, изд.1979. Перспективы экспериментальной лингвистики: доклады конференции Университета Альберты по экспериментальной лингвистике, Эдмонтон, 13–14 октября 1978 г. . Амстердам: Джон Бенджаминс.
Этот том показывает, что общая цель экспериментальной лингвистики — расширение базы данных по теоретической лингвистике — не так актуальна, как некоторые думают.
к началу
Пользователи без подписки не могут видеть полный контент на эта страница.Пожалуйста, подпишитесь или войдите.
Как подписаться
Oxford Bibliographies Online доступен по подписке и постоянному доступу к учреждениям. Чтобы получить дополнительную информацию или связаться с торговым представителем Оксфорда, щелкните здесь.
Перейти к другим статьям:
Артикул
.
Вверх
Суждения о приемлемости
Акустические телефонии
Приобретение, второй язык и двуязычие, психолин…
Приложений
Прикрепление
Африканская лингвистика
Афроазиатские языки
Соглашение
Алгонкистская лингвистика
Алтайские языки
Аналогия в языке и лингвистике
Анафора
Общение с животными
Афазия
Заявители
Аравакские языки
Структура аргумента
Искусственные языки
Атабаскские языки
Австралийские языки
Австронезийская лингвистика
Вспомогательное оборудование
Балканы, языки
Берберские языки и лингвистика
Двуязычие и многоязычие
Биология языка
Блокировка
Каддоанские языки
Кавказские языки
Причинные
Кельтские языки
Кельтские мутации
Хомский, Ноам
Чумашанские языки
Классификаторы
Пункты, относительные
Клиническая лингвистика
Когнитивная лингвистика
Колониальные географические названия
Сравнительная реконструкция в лингвистике
Сравнительно-историческое языкознание
Дополнение
Сложность, лингвистическая
Композиционность
Компаундирование
Компьютерная лингвистика
Условные
Союзы
Коннекционизм
Согласный эпентез
Сравнительный анализ в лингвистике
Анализ разговора
Разговор, максимы
Беседа
Кооперативный принцип
Координация
Копула
Креолы
Креолы, Грамматические категории в
Критические периоды
Межъязыковое восприятие речи и производство
Определенность
Дене-Енисейский
Зависимости
Зависимости, большие расстояния
Деривационная морфология
Определители
Диалектология
Диалог
Диглоссия
Нежелание
Отличительные черты
Дравидийские языки
Многоточие
Языки, находящиеся под угрозой исчезновения
Английский как Lingua Franca
Английский, ранний модерн
Эргативность
Эскимо-алеутский
Эвфемизмы и дисфемизмы
Доказательства
Образцовые модели в лингвистике
Экзистенциальный
Экзистенциальные Wh-конструкции
Экспериментальная лингвистика
Полевые работы
Конечные государственные языки
Истощение первого языка
Формульный язык
Франко-провансальский
Французская грамматика
фризский
Габеленц, Георг фон дер
Пол
Генеалогическая классификация
Генеративный синтаксис
Генетика и язык
Жесты
Грамматика, Категориальный
Грамматика, Строительство
Грамматика, Описательная
Грамматика, функциональный дискурс
Грамматики, структура фраз
Грамматикализация
Харрис, Зеллиг
Языки наследия
История языкознания
История английского языка
Языки хмонг-миен
Хоканские языки
Honorifics
Юмор в языке
Венгерская гармония гласных
Иконичность
Идеофоны
Идиолект
Идиома и фразеология
Императивы
Неопределенность
Индоевропейская этимология
Наклонные инфинитивы
Информационная структура
Врожденность
Интерфейс между фонологией и фонетикой
Междометия
Интонация
IPA
Ирокезские языки
Острова
Якобсон, Роман
Японское слово с ударением
Джонс, Дэниел
Узел и граница
Кайова-таноанские языки
Кра-дай языки
Лабов, Уильям
Овладение языком
Язык и право
Язык Контакты
Языковая документация
Язык, пол и сексуальность
Язык география
Языковые идеологии и языковые установки
Язык при расстройствах аутистического спектра
Восстановление языка
Языковой сдвиг
Стандартизация языков
Языки Африки
Языки Северной и Южной Америки, Коренные
Языки мира
Обучаемость
Лексемы
Лексический доступ, когнитивные механизмы для
Лексическая семантика
Лексико-функциональная грамматика
Лексикография
Лингвистическая антропология
Лингвистические области
Лингвистические пейзажи
Лингвистический прескриптивизм
Лингвистическое профилирование и языковая дискриминация
Лингвистическая относительность
Литература и лингвистика
Заимствованные слова
Машинный перевод
Языки манде
Отмеченность
Различие в массовом подсчете
Математическая лингвистика
Языки майя
Расстройства психического здоровья, язык в
Мезоамериканские языки
Метафора
Метатезис
Метонимия
Языки меньшинств
Смешанные языки
Mixe-Zoquean языки
Модификация
Пн-кхмерские языки
Морфологические изменения
Морфология
Морфология, Субтрактивный
Движение
Мунда языки
Мускогские языки
Нос и назализация
Отрицание
Нигерско-Конго языки
Не-пама-ньюнганские языки
Северо-восточные кавказские языки
Ностратический
Число
Цифры
Океанические языки
Папуасские языки
Пенутские языки
Философия языка
Фонетика
Фонетика, Артикуляционная
Фонологические исследования, психолингвистическая методология в
Фонология
Фонология, Вычислительная техника
Фонология, Ранний ребенок
Пиджинс
Полярность
Политика и планирование, Язык
Вежливость в языке
Многозначность
Прагматика, приобретение
Прагматика, Вычислительная техника
Прагматика, Экспериментальная
Прагматика, второй язык
Пражский лингвистический кружок,
Пресуппозиция
Местоимения
Психолингвистика
Кечуанские и аймарские языки
Вопросов
Чтение, второй язык
Взаимные
Редупликация
Рефлексивы и рефлексивность
Теория релевантности
Салишские языки
Соссюр, Фердинанд де
Приобретение второго языка, разрешение анафоры в
Семантическое изменение
Семантические карты
Семантические роли
Семантика, По умолчанию
Обработка предложений одноязычными и двуязычными носителями
Лингвистика жестового языка
Социолингвистика
Социолингвистика, Вариационист
Звучность
Изменение звука
Языки южноамериканских индейцев
Специфические языковые нарушения
Восприятие речи
Речь Производство
Синтез речи
Дополнение
Переключатель-Ссылка
Слоги
Синкретизм
Синонимия
Синтаксическое изменение
Синтаксические знания, приобретение детьми
Напряжение, аспект и настроение
Тон
Тон Сандхи
Тема
Транскрипция
Транзитивность и голос
Перевод
Трубецкой Николай
Туканоанские языки
Тупские языки
Типология
Лингвистика, основанная на использовании
Уто-ацтекские языки
Теория валентности
Глаголы, Серийный
Визуальное распознавание слов
Голос и качество голоса
Гармония гласных
Уитни, Уильям Дуайт
Классы слов
Словообразование в японском языке
Словесное ударение
Системы письма
идиш
Сапотекские языки
Вниз
Психолингвистика | Департамент лингвистики
Профессор Джон Трюсвелл особенно заинтересован в понимании того, как дети учатся интерпретировать высказывания в реальном времени.Обработка в реальном времени относится к естественной способности человека строить интерпретацию каждого высказывания по мере его развития во времени. Большая часть его исследований посвящена тому, как дети учатся систематизировать и использовать свои грамматические знания языка для обработки в реальном времени.
Вклад Дэвида Эмбика в нейролингвистику можно разделить на две большие области. С одной стороны, он принимал участие в исследованиях нейровизуализации, в которых использовались различные методы для изучения аспектов речи в мозге.В этих исследованиях использовались фМРТ и МЭГ для анализа синтаксической обработки и лексического доступа соответственно, и они были выполнены с Алеком Маранцем из Нью-Йоркского университета. Руководящим принципом этого направления исследований является гипотеза о том, что лингвистические теории и категории обеспечивают плодотворный способ изучения биологической основы языка. Второй компонент работы Эмбика в области когнитивной нейробиологии рассматривает ту же гипотезу с дополнительной точки зрения, задавая вопрос, как результаты визуализации мозга и других нейролингвистических исследований могут быть интерпретированы с точки зрения теории лингвистических вычислений.В рамках работы, охватывающей обе точки зрения, Эмбик и Дэвид Поппель из Нью-Йоркского университета начали определять, как результаты современной теоретической работы должны использоваться для руководства нейролингвистическими экспериментами, чтобы результаты экспериментов можно было интерпретировать каким-либо значимым образом. .
Робин Кларк проводил исследования, которые начинались как попытка решить проблему языковой обучаемости, а теперь сосредоточены на объяснении кванторов и анафоры с точки зрения теории игр.Поскольку кажется вероятным, что обработка различных типов квантификаторов может затрагивать разные части мозга, Кларк сотрудничает с Мюрреем Гроссманом из Медицинской школы, чтобы экспериментально проверить эту гипотезу.
Что особенного в языке и изучении языков? Работа Чарльза Янга в этой области направлена на установление формальных рамок, в которых представление языковых знаний и механизмы языкового приобретения могут быть изучены строго и количественно.Недавняя работа исследовала понятие грамматической конкуренции в синтаксическом усвоении, ограничения и процессы в сегментации слов и морфологическом обучении. Также исследуется связь между изучением языка и другими процессами обучения в познании и восприятии.
Анна Папафрагу изучает природу и развитие человеческого языка (особенно лингвистического значения) в разных сообществах и учащихся. Папафрагу интересует, как дети узнают значение слов и предложений на своем языке и как они учатся делать прагматические выводы из использования языка в контексте.Ее также интересует, как язык соотносится с другими когнитивными системами и приводят ли межъязыковые различия к когнитивным различиям как у детей, так и у взрослых. Чтобы ответить на эти вопросы, команда Папафрагу проводит эксперименты в лаборатории, в местных детских садах и музеях, а также по всему миру, в том числе в Греции, Германии, Турции, Корее, Китае и в общинах коренных народов майя в Мексике.
Психолингвистика Определение и примеры
Психолингвистика — это исследование ментальных аспектов языка и речи.В первую очередь это касается способов представления и обработки языка в мозгу.
Психолингвистика, являющаяся одновременно отраслью лингвистики и психологии, является частью когнитивной науки. Прилагательное: психолингвистический .
Термин психолингвистика был введен американским психологом Джейкобом Робертом Кантором в его книге 1936 года «Объективная психология грамматики». Этот термин популяризировал один из учеников Кантора, Николас Генри Пронко, в статье 1946 года «Язык и психолингвистика: обзор».«Появление психолингвистики как академической дисциплины обычно связано с влиятельным семинаром в Корнельском университете в 1951 году.
Произношение : si-ko-lin-GWIS-tiks
Также известен как : Психология языка
Этимология : От греческого «ум» + латинского «язык».
По психолингвистике
«Психолингвистика — это исследование психических механизмов, которые позволяют людям использовать язык.Это научная дисциплина, целью которой является согласованная теория того, как язык создается и понимается », — говорит Алан Гарнхэм в своей книге« Психолингвистика: центральные темы ».
Два ключевых вопроса
Согласно Дэвиду Кэрролу в «Психологии языка», «Психолингвистическая работа по своей сути состоит из двух вопросов. Один из них: какое знание языка необходимо нам, чтобы использовать язык? В некотором смысле, мы должны знать язык, чтобы использовать его. , но мы не всегда полностью осознаем это знание…. Другой первичный психолингвистический вопрос: какие когнитивные процессы задействованы при обычном использовании языка? Под «обычным использованием языка» я имею в виду такие вещи, как понимание лекции, чтение книги, написание письма и поддержание беседы. Под «когнитивными процессами» я имею в виду такие процессы, как восприятие, память и мышление. Хотя мы мало что делаем так часто и так легко, как говорим и слушаем, мы обнаружим, что во время этих действий происходит значительная когнитивная обработка.»
Как делается язык
В книге «Современная лингвистика» эксперт по лингвистике Уильям О’Грейди объясняет: «Психолингвисты изучают, как значение слова, значение предложения и значение дискурса вычисляются и представляются в сознании. Они изучают, как сложные слова и предложения составляются в речи и как они разбиваются на составляющие в актах слушания и чтения. Короче говоря, психолингвисты стремятся понять, как создается язык … В целом психолингвистические исследования показали, что многие концепции, используемые при анализе звуковой структуры, структура слова и структура предложения также играют роль в языковой обработке.Однако учет языковой обработки также требует, чтобы мы понимали, как эти лингвистические концепции взаимодействуют с другими аспектами человеческой обработки, чтобы обеспечить языковое производство и понимание ».
Междисциплинарная область
«Психолингвистика … опирается на идеи и знания из ряда смежных областей, таких как фонетика, семантика и чистая лингвистика. Между психолингвистами и специалистами в области нейролингвистики происходит постоянный обмен информацией. мозг.Также существуют тесные связи с исследованиями в области искусственного интеллекта. В самом деле, ранний интерес к языковой обработке был вызван целями ИИ по разработке компьютерных программ, которые могут превращать речь в письмо, и программ, которые могут распознавать человеческий голос », — говорит Джон Филд в« Психолингвистике: Справочник для студентов ».
По психолингвистике и нейровизуализации
Согласно Фридману Пульвермюллеру в своей работе «Обработка текста в мозге, выявленная с помощью нейрофизиологической визуализации», «Психолингвистика классически фокусировалась на задачах нажатия кнопок и экспериментах по времени реакции, из которых выводятся когнитивные процессы.Появление нейровизуализации открыло новые исследовательские перспективы для психолингвистов, поскольку стало возможным изучать массовую активность нейронов, лежащую в основе обработки речи. Исследования мозговых коррелятов психолингвистических процессов могут дополнять поведенческие результаты, а в некоторых случаях … могут приводить к получению прямой информации об основе психолингвистических процессов ».
Источники
Кэрролл, Дэвид. Психология языка . 5-е изд., Томсон, 2008.
Филд, Джон. Психолингвистика: справочник для студентов . Рутледж, 2003.
Гарнем, Алан. Психолингвистика: центральные темы . Метуэн, 1985.
Кантор, Джейкоб Роберт. Объективная психология грамма мар. Университет Индианы, 1936 год.
О’Грэди, Уильям и др., Современная лингвистика: введение . 4-е изд., Бедфорд / Св. Мартина, 2001.
Пронько, Николас Генри.«Язык и психолингвистика: обзор». Психологический бюллетень, т. 43, май 1946 г., стр. 189-239.
Pulvermüller, Friedmann. «Обработка текста в мозге, выявленная с помощью нейрофизиологической визуализации». Оксфордский справочник по психолингвистике . Под редакцией М. Гарета Гаскелла. Oxford University Press, 2007.
Определение психолингвистики Merriam-Webster
пси · чо · лин · гистика | \ ˌSī-kō-liŋ-ˈgwi-stiks \
: изучение умственных способностей, участвующих в восприятии, производстве и освоении языка.
Что такое психолингвистика? — Лучшие программы
Психолингвистика — это раздел психологии, изучающий то, как люди приобретают, используют и понимают язык.Это также отрасль лингвистики, которая в первую очередь занимается нейробиологическими процессами языка. Современные исследования используют данные из различных научных дисциплин для анализа того, как человеческий мозг использует языки. Цель этой области — углубить понимание человеческого мозга.
См. Наш рейтинг 30 лучших программ бакалавриата по психологии в Интернете: небольшие колледжи.
Поддисциплины
С тех пор, как область психолингвистики была впервые определена Джейкобом Робертом Кантором в «Объективной психологии грамматики» в 1936 году, был разработан ряд дисциплин, в первую очередь нейролингвистика, которая включает изучение нейронных связей в мозге, участвующих в понимании, производство и усвоение языка, а также то, как мозг использует эти механизмы в повседневной жизни.Другие субдисциплины включают фонетику и фонологию, которые фокусируются на том, как мозг обрабатывает и понимает звуки и морфологию, которая изучает взаимосвязь между структурами слов. Дополнительные дисциплины включали изучение семантики, синтаксиса и прагматики. Многие исследования, связанные со звуком, структурой слов и предложений, показали, что эти концепции также играют роль в языковой обработке.
Развитие нейролингвистики
Согласно данным компании Thought Co., развитие нейровизуализации обеспечило решающий прогресс в области нейролингвистики.с помощью нейровизуализации ученые могут наблюдать за деятельностью мозга, отвечающей за обработку речи. В нейролингвистике ученые берут теории, предложенные психолингвистами, и оценивают их на основе активности мозга. На основании этих наблюдений нейролингвисты могут делать прогнозы об организации и структуре языка на основе физиологии мозга.
Психолингвистика развития
Этот раздел психолингвистики изучает процесс овладения языком детьми.Исследования, связанные с изучением языка детьми, включают экспериментальные или количественные методы. Приобретение языка, включая изучение правил грамматики и того, как дети учатся общаться с другими, является одной из самых больших областей обучения.

Красота
Ассоциации в русском языке	Ассоциации в таджикском языке
Мама	Модар
Родина	Таджикистан
Ухаживать за собой	Боодоб
Счастливая наружность	Хушбахтӣ
Девушка	Муйҳои дароз
Любовь	Ишқ
Картина	Табиат
Неотразимость	Паричеҳра
Весна	Баҳори оламафрӯз
Цветок	Гулу хушбӯй
Бог	Худои болои сар
Спасет мир	Зебогии зоҳирӣ
Внутренняя красота	Зебогии ботинӣ
Улыбка	Чеҳраи кушод
Смех ребенка	Хандаи навзод
Новый Год	Наврӯз
Деньги	Боигарӣ
Сила и власть	Зебогии диққатҷалбкунанда
Речь (то как человек разговаривает)	Сухани ширин
Стиль	Либоси шиннам (зебо)
Жизнь	Зиндагии оромона
Религия	Ислам
Обман	Зебогии фитнаангез
Взгляд и глаза любимого человека	Нигоҳи бомеҳри дӯстдошта
Рождение новой жизни (рождение ребенка)	Нигоҳи навзод ба модаре, ки ӯро ба дунё овард
Пословицы и поговорки
Офтоб ҳам [дар рӯяш] доғ дорад	И на солнце есть пятна
Зоғ ҳам мегӯяд, ки фарзанди ман аз ҳама зеботар	Всем людям свой ум кажется ясным, а дитя своё прекрасным
Модарро бину духтарро интихоб кун	Сначала посмотри на маму, а потом выбери ее дочь
Бо забони ширин мор аз сӯрох баромада	Ласковое слово и кость ломит; ласковое слово лучше мягкого пирога
Стихотворение Омара Хайяма
На таджикском языке	Перевод на русском языке
Ё раб, ту ҷамоли ин маҳи меҳрангез, Омехтаи ба сумбули амбарбез. Пас ҳукм ҳамекуни Ки бар вай манигар, Ин ҳукм чунон бувад Ки каҷ дору марез.	Бог мой, ты дал красавицам гранатную грудь, И дал им губы прекрасные как драгоценный изумруд. Велиш нам после этого не смотреть на них, Это все равно быть сухим, ныряя в пруд.

Глазанова Е.В. О надежности психолингвистических методов

Психолингвистика

Психолингви́стика —

Методы психолингвистики — PDF Free Download

Психолингвистика. Н.А. Мишанкина

Отзыв официального оппонента

ВИДЫ СЛОВЕСНЫХ АССОЦИАЦИЙ

I. Вопросы направления

ОД.01. ВВЕДЕНИЕ В ЯЗЫКОЗНАНИЕ

«Грамматический строй речи»

Всег о часо в по уч. план у. Всего

рецензия УДК: 81[27(470.53)

Образование и педагогические науки

ФОНЕТИКА И ФОНОЛОГИЯ АНГЛИЙСКОГО ЯЗЫКА

Языкознание как наука

МГПУ им.

ПСИХОЛИНГВИСТИКА | Энциклопедия Кругосвет

НЕКОТОРЫЕ ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКИЕ ПРОГРАММЫ ПСИХОЛИНГВИСТИКИ

Программы изучения развития речи ребенка.

Изучение процессов категоризации: исследовательские программы Дж.Брунера и Э.Рош.

Программы изучения разговорной речи.

Программы изучения жестового языка глухих.

Программы изучения знания языка и знаний о языке («ментальный тезаурус» и отношения внутри него).

Программа А.Вежбицкой.

ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКИЕ ПРОЦЕДУРЫ В ПСИХОЛИНГВИСТИКЕ: ЭКСПЕРИМЕНТ, НАБЛЮДЕНИЕ, ИНТРОСПЕКЦИЯ

ПСИХОЛИНГВИСТИЧЕСКИЕ МЕТОДИКИ РЕКОНСТРУКЦИИ КОНЦЕПТОВ КУЛЬТУРЫ (АССОЦИАТИВНЫЙ ЭКСПЕРИМЕНТ) — NovaUm.Ru

ПСИХОЛИНГВИСТИЧЕСКИЕ МЕТОДИКИ РЕКОНСТРУКЦИИ КОНЦЕПТОВ КУЛЬТУРЫ (АССОЦИАТИВНЫЙ ЭКСПЕРИМЕНТ)

Филологические науки

Умарова Фарангис Комилджоновна

Список литературы

(PDF) Экспериментальные и психолингвистические подходы

Как экспериментальный метод работает в психологии

Экспериментальный метод в психологии

Типы экспериментов

Лабораторные эксперименты

Полевые эксперименты

Квазиэксперименты

Ключевые термины, которые необходимо знать

Экспериментальный процесс

Экспериментальная лингвистика — Лингвистика — Oxford Bibliographies

Введение

Общие обзоры

Как подписаться

Артикул

Психолингвистика | Департамент лингвистики

Психолингвистика Определение и примеры

По психолингвистике

Два ключевых вопроса

Как делается язык

Междисциплинарная область

По психолингвистике и нейровизуализации

Источники

Определение психолингвистики Merriam-Webster

Что такое психолингвистика? — Лучшие программы

Поддисциплины

Развитие нейролингвистики

Психолингвистика развития

About the Author

admin

Добавить комментарий Отменить ответ

Рубрики

Related Posts