«Этология человека» Иренеуса Эйбл-Эйбесфельдта
Иренеуса Эйбл-Эйбесфельдта
Оценить эту книгу
С открытием И. П. Павловым условных рефлексов появились возможности для экспериментирования по примеру классических, точных наук. стали доступными для поведенческих наук. Многие психологи надеялись, что были также найдены составные части поведения, из которых затем можно было бы сконструировать весь многогранный космос поведения. Впоследствии развивалась экспериментально ориентированная психология, включая влиятельную школу бихевиоризма. Этот первый текст по этологии человека представляет собой единую работу, хотя не все области можно было рассматривать с одинаковой глубиной. Например, в последнее десятилетие развился раздел этологии, уделяющий особое внимание экологии и популяционной генетике. Эта область, известная как социобиология, обогатила дискуссию за пределами поведенческой биологии своими стимулирующими и часто провокационными тезисами.
, что во многих случаях привело к совместным проектам исследователей из разных дисциплин. Эта работа предлагает биологическую точку зрения для обсуждения и включает данные межкультурной работы автора и исследований сотрудников его института. Он прежде всего подтверждает удивительное единство человечества и рисует в основном положительную картину того, как нами движут одни и те же страсти, ревность, дружелюбие и активное любопытство. Потребность понять самих себя никогда не была так велика, как сегодня. . Идеологически раздираемое человечество борется за выживание. Наш вид не знает, как он должен вознаграждать своих рабочих, и он экспериментирует с различными экономическими системами, конституциями и формами правления. Он борется за свободу и натыкается на новые конфликты. Рост населения явно вышел из-под контроля, и в то же время многие ресурсы истощаются. Мы должны рассматривать наше существование рационально, чтобы понять его, но, конечно, не с холодным расчетливым разумом, а с теплым чувством сердца, заботящегося о благополучии последующих поколений.
848 страниц, Мягкая обложка
Впервые опубликовано 1 января 1989 г.
Об авторе
Иренеус Эйбл-Эйбесфельдт был австрийским этнологом в области этологии человека. При написании книги с таким названием он применил этологию к людям, изучая их с точки зрения, более обычной для томов, посвященных поведению животных.
Что вы думаете?
Оцените эту книгу
Поиск по тексту отзыва
Показано 1 — 3 из 3 рецензий
19 ноября 2019 г. Я пишу этот отзыв с точки зрения обычного заинтересованного читателя — не ученого и не как человека, оценивающего книгу как возможный учебник или с точки зрения его академической полезности. Я заказал книгу, потому что прочитал комментарий о ней в «Нью-Йорк Таймс», кажется, другой автор рекомендовал ее и подумал, что это звучит интересно.
Я понятия не имел, что такое «Этология», и никогда не слышал об авторе.
Теперь, после восьми сотен или около того страниц и шести месяцев чтения, я знаю намного больше об обоих. Этология — это изучение поведения животных в их естественной среде. Таким образом, этология человека — это изучение человеческого поведения в естественных условиях. Это означает широкое сочетание (на мой взгляд) антропологии, психологии, биологии и даже социологии. Во всяком случае, я думаю, что это недостаточно далеко заходит в неврологию и генетику, хотя я предполагаю, что сейчас проводится множество исследований в этой области, даже если эта книга, опубликованная в 2007 году, не включает их. Следует отметить, что Эйбл-Айбесфельдт скончался в 2018 г.
Книга разделена на главы, оформлена как учебник, иллюстрирована фотографиями, сделанными автором в полевых поездках, и схемами. У него странное старомодное ощущение для такой новой темы, но текст написан ясно и никогда не усложняется. Главы могут быть более или менее интересными в зависимости от собственных требований читателя, но я читал книгу от корки до корки и получал удовольствие от каждой главы.
Если я не могу судить о книге по ее научной полезности, я могу только ответить на вопрос — интересно ли это? Возможно, раскрытие? Ответ по обоим пунктам — да, с оговорками. Конечно, интересно читать о том, кто мы и что мы, как животные. Есть крупицы интересной информации — например, о том, что поцелуи произошли от обмена едой, и что дети хватаются за них, потому что у нас раньше были волосы, — но часто большая часть текста кажется попыткой перевести здравый смысл на научный язык. Подлинных прозрений было немного. Я обнаружил, что это еще и серьезная систематизация и систематизация человеческого поведения. К сожалению, для людей многое неудивительно.
Меня удивляет, что целостный взгляд на людей как на животных — как на то, чем мы являемся — все еще находится на таком рудиментарном уровне, хотя во время чтения книги я не мог не думать о том, что каждое различное направление исследований, включающее человечество гораздо более продвинутый, чем то, что было включено здесь. Таким образом, это способ попытаться организовать всю существующую информацию в систему, дать ей имя и попытаться создать единую область исследования.
Я не уверен, что эта книга полностью успешна в этом.
Хотя мне понравилось. Суть для меня заключалась в том, что мы слишком быстро эволюционировали в культурном отношении; что наша биология сильно отстает.
26 февраля 2011 г.
Эйбель-Айбесфельдт — один из ведущих этологов человека, применяющий теорию эволюции к человеческому поведению. Это доступная работа, в которой он использует эволюционную теорию для объяснения человеческого поведения. Он делает то, что намеревается сделать, довольно хорошо. Один из лучших текстов на эту тему. . . .
Показано 1 — 3 из 3 отзывов
Психология, этология, этология человека
Человеческое поведение так сложно. В ответ на эту дилемму существует бесчисленное количество научных областей, пытающихся объяснить определенные области. Однако окончательный синтез в настоящее время еще не осуществлен. После небольшого исторического экскурса я хотел бы представить точку зрения биологического подхода, так называемой этологии человека.
Философы думали о мышлении сотни лет. В конце 19 века «первый психолог» Вундт попытался перенести психологию в лабораторию и провести простые измерения, такие как время реакции. Тем самым он попытался сделать его доступным для науки.
ПСИХОАНАЛИЗНесколько лет спустя психоаналитическое движение началось с совершенно иного подхода. Они исследовали бессознательное психическое содержание и его роль с помощью самонаблюдения, свободных ассоциаций и анализа сновидений. За исключением самих теоретиков, их испытуемыми были в основном невротики или психически больные пациенты.
БИХЕВИОРИЗМ Это было неприемлемо для точности, предпочитаемой бихевиористами, которые ставили под сомнение не только бессознательное, но даже и сознательную психику – сначала только возможность ее исследования научными методами, а позже и ее чистое существование. Они разработали очень точный, контролируемый, воспроизводимый экспериментальный подход, с помощью которого улучшили теорию обучения.
Лабораторные результаты были получены в основном из экспериментов с крысами и мышами. Они применили свой вывод к людям практически без ограничений.
И психоанализ, и бихевиоризм являются детерминистскими в том смысле, что психоаналитики утверждают, что инстинкты и ранний опыт определяют личность, а бихевиористы утверждают, что стимульно-реакционный тип обучения отвечает за каждое наблюдаемое поведение. . В ответ на этот детерминизм в истории психологии возникла «Третья сила». Психологи-гуманисты признают, что людьми движут основные инстинкты, и признают, что обучение играет важную роль в формировании поведения. В целом, с этими факторами они предполагают, что внутреннее желание самореализации является высшей мотивацией для человечества. Полностью реализуя свой собственный потенциал, мы свободны выбирать, как себя вести, как думать и более или менее как чувствовать.
РОЖДЕНИЕ ЭТОЛОГИИ Тем временем психологи пытались выяснить, как работает невротическая психика, или как изменить переменные в экспериментальной ситуации, чтобы вызвать изменения в поведении, или попытаться выяснить, что мотивирует развитие у здоровых людей.
Зоологи бродили по дикой природе в поисках «законов природы». Часть их внимания обратилась на физические характеристики поведения животных. В природе им чаще всего встречались унаследованные, генетически закрепленные модели поведения животных. В 1973 Конрад Лоренц, Николаас Тинберген и Карл фон Фриш получили Нобелевскую премию по физиологии и медицине за исследование поведения животных. Родилась новая наука, она называется этологией.
Фон Фриш перевел танец медоносных пчел, Тинберген описал иерархию репродуктивного поведения трехиглой колюшки, а Лоренц провел различие между аналогом и гомологом модели поведения в ходе эволюции. Как зоологи, они никогда не забывали об эволюционной подоплеке и делали акцент на естественном поведении в естественной среде. Они сосредоточились на физиологических механизмах, индивидуальном развитии, эволюционном происхождении и функции поведения. Беглое поведение было разбито на отдельные элементы, и началась огромная описательная работа по сбору «этограмм».
Этограмма — это перечень всех моделей поведения вида. Эта описательная этология служит основой для определения видовых закономерностей, проведения сравнений и поиска причинно-следственных законов и функций.
В то время как бихевиористы проводили эксперименты с крысами в лабиринте и пытались выяснить, как вознаграждение усиливает обучение в лабиринте. Этологи сделали вывод, что на протяжении миллионов лет эволюции крысы жили в норах и норах. Путем естественного отбора они приспособились к такой среде. Следовательно, их хорошая обучаемость была обусловлена их особой адаптацией.
В другом примере исследователи хотели сравнить два вида с точки зрения «интеллектуальности» и дали обходное задание белкам и собакам. Белка добилась большего. На основании этого они пришли к выводу, что она более «умна», чем собака, что не обязательно верно. Прежде чем мы закончим с такими широкими категориями, как общий интеллект, нам нужно учесть, что белки эволюционировали в существ, живущих на деревьях.
Им нужно найти свой путь среди узких ответвлений и рассчитать маршруты в трех измерениях. Поколения за поколениями, среди них отбирали лучших. Конечно, они лучше используют обходные пути, чем виды, которым никогда не приходилось уходить первым, чтобы приблизиться к своей цели.
Лоренц обнаружил, что когда вылупляется утенок, он сразу же следует за первым движущимся объектом. В природе это обычно его мать. Если случайно это что-то другое, утенок верно следует за ним. Это работает с чем угодно на высоте колена. Наступает короткий сензитивный период, когда «образ матери» запечатлевается в нервной системе. После этого он неизменен и работает как генетически закреплённый шаблон. В ходе исследования выяснилось, что более или менее у каждого вида есть своего рода чувствительный период после рождения. Для некоторых видов птиц это даже приводит к идентификации вида, в том смысле, что какой вид они запечатлели в качестве птенцов, они выбрали этот вид в качестве партнера.
Исследователи также доказали, что импринтинг играет основную роль, формируя связь между матерью и младенцем у млекопитающих в разных пропорциях и по-разному. К первому лизанию запах новорожденного запечатлевается в матери. Благодаря прикосновениям и кормлению запах и образ матери необратимо запечатлеваются в детеныше. Поведенческие характеристики также помогают направлять этот процесс: зебры уводят своих жеребят от других кобыл после рождения на несколько дней, пока образ матери не закрепится. В дикой природе животные кормят только своих детенышей, за исключением некоторых, поэтому очень важно распознать чью-то мать.
Естественно возник вопрос: существует ли этот чувствительный период и у человека? В менее жесткой форме ответ — да! Исследования показали, что несколько часов после рождения очень важны. Это время, когда новорожденный очень бодрствует по уважительной причине (если он не перегружен обезболивающими или другими препаратами через организм матери). Различия в привязанности могут проявиться даже через 10 лет.
Хотя в западных культурах бесплодие превыше всего, поэтому новорожденного отнимали у матери сразу после рождения, но даже заражения были ниже в том случае, если у них была возможность некоторое время находиться в тесном телесном контакте.
Вернуться к началу
ЭКОЛОГИЯ ПОВЕДЕНИЯЭто раздел этологии, который пытается обнаружить связь между определенным поведением вида и его физической или биологической средой. Они думают примерно так: какова ценность для выживания этого конкретного поведения? Повышает ли это их инклюзивную пригодность? Как определенные характеристики среды влияют на поведение?
Между размером тела антилопы, предпочтениями в еде, территориальным поведением, общением и антихищным поведением очевидна взаимосвязь. В африканской саванне бегает множество видов антилоп. Самая маленькая — антилопа дик-дик размером с кролика; самая большая – канна размером с корову. Маленьким нужны листья и почки с высоким содержанием питательных веществ; они браузеры, поэтому живут в лесу.
Источники немногочисленны и сконцентрированы, поэтому свою территорию они защищают в основном парами. В лесу они не видят друг друга, поэтому общаются обонянием и слухом. Они пытаются спрятаться от хищников. С другой стороны, более крупные, такие как антилопы гну, довольствуются травой с низким содержанием питательных веществ. Они кочуют вслед за сезонными дождями. В открытой саванне они общаются друг с другом в основном с помощью визуальных сигналов, а скапливаются или просто спасаются от хищников. Неудивительно, что антилопы среднего размера питаются смешанным кормом — едят траву и листья — они несколько территориальны. В общении они используют обоняние, слух и зрительные элементы и образуют гаремные группы. Естественно, есть исключения. Причина и следствие никогда не бывают прямыми: у них выросли длинные ноги, потому что они жили на открытых местах, или они могли ходить на открытые места, потому что у них уже были более длинные ноги. Они эволюционировали вместе с изменениями окружающей среды.
В биологии основное различие проводится между самцами и самками в зависимости от размера их гамет. Самка имеет относительно небольшое количество крупных гамет. К моменту оплодотворения самка уже много вложила в свое потомство и не хочет терять ни одного из них. Наоборот, самец имеет огромное количество относительно небольших гамет, их производство не требует больших затрат, поэтому защита только одной из них нерентабельна. Из-за этого репродуктивный интерес самки состоит в том, чтобы помочь выжить всей ее оплодотворенной яйцеклетке. Интерес самца состоит в том, чтобы оплодотворить как можно больше яиц. У многих видов самки также спариваются с несколькими партнерами, вероятно, потому, что генетическая изменчивость также полезна для выживания.
Но ситуация сложнее. Инклюзивная приспособленность зависит от того, доживет ли потомство до своего репродуктивного возраста. Главный интерес родителей – обеспечить выживание их детенышей.
В животном мире мы находим разные стратегии для этого. Среди беспозвоночных большинство из них производят огромное количество потомства, но затем оставляют их на произвол судьбы. В случае некоторых рыб заботу берет на себя отец. Однако у большинства млекопитающих матери заботятся о них. Когда единственным опекуном является только мать или только отец, репродуктивная система является полигамной. (Они спариваются с несколькими партнерами.) Среди птиц мы также находим полигамные и моногамные системы.
Принятая гипотеза состоит в том, что в тех обстоятельствах, когда шансы на выживание детеныша выше, когда оба родителя заботятся о нем, они делают это, так что формируется моногамия. В экологии поведения моногамия означает только то, что пара остается вместе по крайней мере один сезон; это не означает «верность». В некоторых парах дезертирует один из них – это может быть самец или самка. Некоторые пытаются спариваться с соседним животным. Во всех случаях мы можем рассчитывать с оценочной пропорцией затраты-выгода.
Каковы шансы иметь больше потомства, найти нового партнера, выжить первое потомство в случае, если оставить первого партнера одного? Естественно, никто не сказал, что эти птицы вычисляют это с ясным сознанием! Но мы предполагаем, что гены влияют на репродуктивное поведение, и эволюция отобрала те гены и формы поведения, которые помогли передать больше генов следующему поколению.
Это что-нибудь значит для людей? Да и нет! Очень трудно сравнивать. Во-первых, в поведенческой экологии моногамия не имеет ничего общего с моралью, а только с выживаемостью потомства. В человеческой культуре это очень чувствительная тема. Во-вторых, мы говорим о видах и вероятностях, а не об отдельных историях! Может быть даже обидно сравнивать поведение животных с нашей самой большой душевной болью! Естественно наука не собирается никому вредить!
Среди человеческих культур мы также находим различные брачные системы. В полигамных культурах, согласно тому, что мы предсказываем на основе биологии мужчины и женщины, в основном мужчины могут иметь больше жен, и было лишь несколько известных культур, когда женщины могли иметь более одного мужа.
Также есть моногамные культуры, где, по крайней мере, ожидается, что вы будете верны своему партнеру — более или менее с обеих сторон. Но все же: в гаремах обычно есть одна «любимая жена», которая напоминает нам о моногамии. В моногамных культурах полно примеров полигамного поведения. У нас есть все основания предполагать, что на такое поведение влияют гены, и мы могли бы найти объяснение обоим типам поведения. Было бы легче понять себя, если бы мы признали, что глубоко внутри у нас есть обе тенденции, скорее всего, мужчины склоняются к одной стороне, женщины — к другой. Однако экология поведения никогда не говорила, что генетический фон означает какое-либо оправдание определенных действий! Независимо от наших генов, мы несем ответственность за все, что делаем. Оно либо идет в направлении, к которому предрасполагают наши гены, либо против него. Не говоря уже о том, что мы можем выбирать из противоположных тенденций!
Кто-то сказал генный отбор? Да.
Докинз обновил старую концепцию естественного отбора и заявил, что он действует на уровне гена. Если бы это сработало на индивидуальном уровне, согласно первоначальной версии, весь мир был бы очень эгоистичным, враждебным местом. Но это не так. На каждом шагу мы встречаем альтруизм в природе, другими словами помогая кому-то даже в ущерб своему. Социальная жизнь эусоциальных насекомых дала первый ключ к объяснению. У некоторых муравьев, пчел и ос образовалась целая бесплодная каста, задачей которой является только забота о расплоде. Почему они не занимаются собственным размножением? В их гаплодиплоидной системе воспроизводства рабочие имеют 75 % общих генов со своими сестрами и только 50 % с их дочерьми. Согласно Теории эгоистичных генов, они могут передавать более распространенные гены следующему поколению, что повышает их инклюзивную приспособленность.
Аналогичные идеи работают и в случае с млекопитающими. Например, в львином прайде большинство самок являются родственницами. Если они мать-дочь или братья и сестры, у них 50% общих генов, если они тёти или двоюродные сестры, у них 25% общих генов и так далее.
Если особь помогает выжить одному или нескольким своим родственникам посредством переданных им общих генов, она может повышать свою инклюзивную приспособленность.
Альтруизм бывает и между неродственными людьми. В большинстве случаев исследователи предполагают, что это взаимный альтруизм, предполагающий более или менее равную пользу для двух животных.
Любое альтруистическое поведение можно объяснить, если предположить, что наши гены подвергаются отбору. Эти гены в большем количестве передаются следующему поколению, что более эффективно помогает выживанию особей с такими же генами.
ЭТОЛОГИЯ ЧЕЛОВЕКАИтак, мы имеем дело с относительно молодой биологической наукой, занимающейся наблюдаемыми моделями естественного поведения, обращая внимание также и на эволюционный фон. Естественно, он может использовать людей в качестве объекта исследования.
Первоначально сравнительные исследования на приматах помогли нам лучше понять. Чем мы отличаемся от наших ближайших родственников, человекообразных обезьян? От приматов, питающихся в основном растениями, мы превратились в людей, которые занимаются охотой и собирательством.
Группа приобрела более высокое значение, чем когда-либо прежде, и прежнее соперничество сменилось сотрудничеством. Мы должны были синхронизировать наши движения, наши психические состояния и даже наши эмоции. Появилась уникальная особенность, возможно, поддерживающая сплоченность группы: эмпатия, гипноз, ритм, музыка и танец. Новые когнитивные структуры, предназначенные для разрешения конфликтов, и подражание стали более важными и пропорциональными, чем в любой другой группе животных. Кроме того, групповая лояльность возросла до невиданного ранее уровня.
Высокая общительность привела к сильной поддержке и помощи раненым, больным членам группы, что также очень редко встречается среди животных. Известны некоторые сообщения только среди очень социальных животных, таких как слоны и дельфины.
Совместное использование пищи обычно происходит только между матерью и ребенком у приматов, в то время как у людей это обычное дело.
До того, как мы стали мастерами-инструментальщиками, нас привлекали предметы.
Еще одной уникальной особенностью человеческой группы является работа над комплементом, которой нет у приматов. Люди имеют в виду конечный продукт и распределяют задачу альтернативным образом, при этом один выполняет одну часть работы, а другой – другую.
В детстве время выращивания растянулось дольше, чем у любого другого вида. В воспитании детей помогают мать, отец, даже близкие родственники. Моногамия отчасти обосновывает долгие общие усилия, более того, в отсутствие охотников закрепляет и защищает личную структуру группы.
Одним из самых заметных отличий от животного мира был язык. Естественно, этология человека поддерживает идею о том, что изучение языка строится на генетическом фоне. По-видимому, у него широкий чувствительный период. Дети примерно до 10 лет изучают язык иначе, чем взрослые. В некоторых печальных ситуациях, когда дети росли без языкового контакта после критического периода, изучение языка не было совершенным. В другом примере близнецы, выросшие с глухой бабушкой, создали свой собственный язык, что свидетельствует о его генетической основе.
В общении уникально не только развитие языка. Задолго до речи у людей было около 250 различных выражений лица, что резко контрастировало с 20-30 знаками у человекообразных обезьян.
Все выражения эмоций на лице были одинаково узнаваемы для всех культур. Например, везде люди коротко поднимают брови, когда видят знакомого. Улыбка, не показывая зубов, направлена на снижение агрессии другого, в то время как смех может быть игривой агрессией со смыслом: то, что сейчас происходит, несерьезно. Мы также можем изобразить эти знаки, но если они подлинные, это займет доли секунды. Если они притворяются, они обычно длятся немного дольше.
Мы обрабатываем язык тела большей частью бессознательно, но его влияние на наше поведение огромно. Некоторые даже утверждают, что информация передается на 80% и более через язык тела, на 15% вокализация, такая как тон, скорость речи, высота тона, а вербальное общение отвечает только за последние 5%.
Проявления агрессии также универсальны, но в интенсивности культурные различия имеют огромное значение.
Снимая среди бушменов, исследователи не обнаружили никаких агрессивных жестов, пока не использовали камеру, которая снимала в спину оператора. Только тогда они смогли показать, что дети высовывали язык и показывали попку за спиной у создателей фильма. Но это все были признаки агрессии, и исходили они только от детей. В культуре бушменов родители воспитывают молодых не вести себя агрессивно, помогают разрешать конфликты, поощряют миролюбивое поведение. С другой стороны, южноамериканское племя яномамо славится своей агрессивной культурой, они прямо учат своих детей запугивать и агрессивно относятся друг к другу. Эти примеры показывают нам, что культурное обучение опирается на минимальную универсальную генетическую предрасположенность и значительно преувеличивает или уменьшает ее.
Хотя Фрейд и Юнг уже давно заявили о важной роли раннего опыта в индивидуальном развитии, другие отрасли психологии и биологических наук поздно доказали это.
В середине 20 века доказательства стали литься с нескольких сторон: отношения матери и ребенка являются основой формирования личности, более того, они служат образцом для последующих отношений. Это напоминает импринтинг: в первые месяцы между матерью и ребенком формируется особая связь, которая в дальнейшем перерастает в сложную связь, стиль общения и отношение к значимым людям. То, как мы связываемся и общаемся с нашей матерью, в основном влияет на наши дальнейшие отношения. И не заблуждайтесь: сначала должна быть удовлетворена потребность в зависимости, только после этого может прийти независимость. Если вы поторопитесь с обретением независимости, это легко закончится противоположным: слишком раннее подталкивание детей к обретению независимости может привести к позднему цеплянию за никогда не полученную безопасность.
Мэри Эйнсворт разработала «Тест странной ситуации» для определения типа привязанности. Она пригласила маму/папу и их полуторагодовалого ребенка в комнату, где их ждали игрушки и незнакомец.
Обычно дети занимались игрушками. В последовательных эпизодах ребенок оставался наедине с незнакомцем, а затем совсем один. Это причиняло им страдания, для некоторых серьезные. Фактическое измерение произошло в эпизодах воссоединения, в основном с помощью метода этологии: кодирования элементов поведения.
Исследователи смогли выделить 3 типа.
1 – «Надежно привязанные» дети показали сильный дистресс. Они плакали, суетились, шли к двери и так далее. Когда мать вернулась, они подбежали к ней, сразу уловили зрительный и телесный контакт. Их легко устроили поудобнее, и вскоре они снова вернулись к игре.
2 – «Амбивалентно-ненадежно привязанные» дети демонстрировали сильный стресс, когда мама исчезла, они сразу же установили контакт, когда она вернулась, но их признаки были амбивалентными. Они проявляли враждебность рядом с положительной привязанностью. Например, они пинали маму, обнимаясь. Они не сразу успокоились, долго плакали и не сразу смогли вернуться к игре. Они цеплялись за маму.
3 – «Избегающие незащищенные» дети. Они даже не показывали явных признаков бедствия, когда мать уходила. Когда измеряли сердцебиение, дыхание и сопротивление кожи, это показывало их недвусмысленное напряжение. Когда мать вернулась, они не замечали зрительного или телесного контакта, а продолжали играть, как будто ничего не произошло.
Этот тест был проведен для межкультурного сравнения, практически везде с одинаковым результатом. Интересными исключениями были мамы-бушмены, которые не желали укладывать своих малышей в чужой среде даже на три минуты! Давайте подумаем об этом! В нашем далеком прошлом, если мы уложим ребенка на минуту в одиночестве, самый маленький хищник сможет его забрать. Правильно ли ожидать от наших детей сегодня, что они останутся в одиночестве?
ОБЩАЯ СУЩНОСТЬ: ИНСТИНКТ Этология человека рассматривает человечество как часть природы, субъект законов природы, эволюционировавших в течение миллионов лет. Наше тело несет на себе следы нашей истории.
Например, наше цветовое зрение является продуктом дневного образа жизни. Наши дальновидные глаза сформировались в эпоху жизни на деревьях, чтобы определять точное расстояние до ветвей. Наше предпочтение сладкого, вероятно, связано с тем, что мы ели фрукты в прошлом, когда питательная пища была зрелой и сладкой. По аналогии с этим весьма вероятно, что весь психический опыт, важный для нашего выживания, каким-то образом отпечатался в нашей психике. Может быть, это та точка, где юнгианские архетипы встречаются с современной биологией?
Все психологи, придерживающиеся психодинамической точки зрения, согласны с тем, что инстинкты оказывают основное влияние на наше поведение. Юнг был убежден, что наша задача на всю жизнь состоит в том, чтобы исследовать, понимать и интегрировать содержимое нашего бессознательного в наш сознательный разум. Он рассматривал это как основу психического здоровья и роста. Здесь у нас есть наука, которая вносит огромный вклад в открытие и объяснение наших унаследованных характеристик.
