Идеографические науки: Номотетический и идеографический методы (Кузнецов, 2007)

ЯЗЫКОВАЯ КАРТИНА МИРА И ИДЕОГРАФИЧЕСКАЯ ЛЕКСИКОГРАФИЯ — Научно-исследовательский портал Уральского федерального университета

Переведенное название	Modern Russian: Linguistic Worldview and Ideographic Lexicography
Язык оригинала	Русский
Страницы (с-по)	301-307
Журнал	Известия Уральского федерального университета. Серия 2: Гуманитарные науки
Номер выпуска	4 (108)
Состояние	Опубликовано — 2012

• 03.00.00 ИСТОРИЯ И ИСТОРИЧЕСКИЕ НАУКИ

• Перечень ВАК

• APA
• Author
• BIBTEX
• Harvard
• Standard
• RIS
• Vancouver

@article{4315b7be2a894190b11896082fcd7a76,

title = «СОВРЕМЕННЫЙ РУССКИЙ ЯЗЫК: ЯЗЫКОВАЯ КАРТИНА МИРА И ИДЕОГРАФИЧЕСКАЯ ЛЕКСИКОГРАФИЯ»,

author = «БАБЕНКО, {Людмила Григорьевна}»,

year = «2012»,

language = «Русский»,

pages = «301—307»,

journal = «Известия Уральского федерального университета.

Серия 2: Гуманитарные науки»,

issn = «2227-2283»,

publisher = «Издательство Уральского университета»,

number = «4 (108)»,

}

БАБЕНКО, ЛГ 2012, ‘СОВРЕМЕННЫЙ РУССКИЙ ЯЗЫК: ЯЗЫКОВАЯ КАРТИНА МИРА И ИДЕОГРАФИЧЕСКАЯ ЛЕКСИКОГРАФИЯ’, Известия Уральского федерального университета. Серия 2: Гуманитарные науки, № 4 (108), стр. 301-307.

TY — JOUR

T1 — СОВРЕМЕННЫЙ РУССКИЙ ЯЗЫК: ЯЗЫКОВАЯ КАРТИНА МИРА И ИДЕОГРАФИЧЕСКАЯ ЛЕКСИКОГРАФИЯ

AU — БАБЕНКО, Людмила Григорьевна

PY — 2012

Y1 — 2012

UR — https://elibrary.ru/item.asp?id=18799187

M3 — Статья

SN — 2227-2283

SP — 301

EP — 307

JO — Известия Уральского федерального университета. Серия 2: Гуманитарные науки

JF — Известия Уральского федерального университета. Серия 2: Гуманитарные науки

IS — 4 (108)

ER —

Понятие науки и ее классификация

Классификация наук предполагает деление на основе различных оснований. Составление любых классификаций основывается на сущности, благодаря ей структура классификации знаний приводит к общему механизму организации знаний. Научная классификация определяет связи и закономерности между объектами для определения их места в системе, указывает на их свойства.

Классификация сущности основных наук Аристотеля

Сущность, как основной элемент классификации знаний впервые определил Аристотель. Он выделил три большие группы: теоретические, практические и поэтические.

1. Теоретические науки основываются на поиске знаний ради самого знания:
   • физика занимается самостоятельно существующими предметами и являющихся неподвижными;
   • математика, рассматривает относящееся к материи, не существующее самостоятельно абстрактные свойства;
   • «первую философию», далее метафизика, рассматривает неподвижное, самостоятельно существующее. Это первоначальная философия, учение о бытие и начале знаний.
2. Практические науки получают знания для достижения морального совершенствования, включая науку о государстве (политику).
3. Поэтические науки производят определенные объекты.

Аристотель воспринимал метафизику наиболее возвышенной из наук, она не относится с материальными нуждами, не преследует практические цели, не связана с материальными запросами и отвечает духовным целям.

Классификация методов науки Виндельбандом

В 19 веке В. Виндельбандом была предложена классификация наук по предмету и методу на науки о природе и науки о культуре. Далее Г. Риккертом были передоложены дополнения.

Согласно Виндельбанду научные дисциплины можно разделить на номотетические и идеографические науки.

Идеографические науки направлены на поиск исторических фактов, концентрируются на индивидуальные особенности феноменов. Используют индивидуализирующий метод и ставят целью исследование явлений и факторов в единственной неповторимости.

Номотетические науки определяют общие законы, которым подчиняются явления, выражают их определенную регулярность. Целью которых, является открытие универсальных научных законов через генерализирующий метод.

Виндельбанд связывал эти два значения. Каждое событие можно рассмотреть, как частное и неповторимое и под знаком единообразия.

Классификация Г. Риккерта на науки о природе и науки о культуре

Генрих Риккерт развивал идеи В. Виндельбанда. Центральной темой его книги исследований в науке истории «Науки о природе и науки о культуре» стало исследование специфики понятий, в сравнении с естественно-научными понятиями. Своей целью автор ставит формулировку методов, которые применяют в естествознании и в науке о культуре, как последняя соотносится с исследованиями природы.

Науки о природе или естествознание исследуют общие законы, это совокупность всего, что возникло само по себе. Законы природы аналогичны законам естественных наук. Используют номотетический метод.

Науки о культуре изучают уникальные единичные явления, используют идеографический метод.

Культура является противоположностью природе. Нет никаких законов, относительно развития культуры, ей нечего устанавливать. При этом, науки о культуре стремятся познать частные причинные ряды.

Науки о духе

С середины 19 века начали часто использовать понятие науки о духе, схожей с понятиями классификации идеографической науки и науки о культуре. Науки о духе включали: историю, лингвистику, этику, социологию и прочие. Психология относилась к промежуточной между науками о духе и наукой о природе.

В. Дильтей науки о духе и естественные науки считал противоположными. Согласно его утверждениям, общественно-историческая действительность является предметом рассмотрения науки о духе. По мнению Дильтея, основа классификации науки о духе состоит в общем для всех наук принципе причинности, определенные ценности и взгляды, суждения о целях.

Новое время характеризуется появлением идей о раскрытии законов исторического развития как законов науки (О.Кант, К.Маркс, Г.Зиммель, Дж.С.Милль и другие). В начале 20 века число приверженцев этой идеи становится меньше. Этому есть две причины проблемы классификации наук:

• Первая причина состоит в том, что идея найти законы истории и поставить историю как науку наравне с прочими устанавливающими закономерности науками не достигла конкретных и обоснованных результатам.
• Вторая причина состоит в распространении принципов, что для методологической особенности исторических наук определение закона науки является чужеродным.

Нет времени решать самому?

Наши эксперты помогут!

Контрольная

| от 300 ₽ |

Реферат

| от 500 ₽ |

Курсовая

| от 1 000 ₽ |

Современная классификация наук

Наука подразделяется на различные отрасли знаний, и отличаются формой движения материи, которую они изучают. Каждая сложившаяся классификация наук не единственно возможная и исчерпывающая. Науки можно классифицировать по различным основаниям. Систему науки можно классифицировать как три большие категории:

• естественные;
• гуманитарные;
• формальные.

Естественные науки включают физику, химию, биологию и другие. Они описывают исследуемые фрагменты реальности, при этом не оценивают их. Одни естественные науки, такие как космология, рассматривают объекты в развитии и близки к гуманитарным наукам, например: исторического ряда. Иные естественные науки, такие как география, создают сравнительные оценки и близки социальным наукам, социологии и экономики.

Социальные науки включают экономику, социологию, политику, социальную психологию и другие. Эти науки позволяют описать изучаемый объект и дать им оценку.

Гуманитарные науки включают науки исторического ряда, индивидуальную психологию, лингвистику и прочие. Подобные науки стремятся к точному описанию и сочетанию описания с оценкой.

Области социальной и гуманитарной науки разнородные, между ними существуют нормативные науки, такие как этика, эстетика, искусствоведение и прочие.

Формальными науками считаются математика и логика. Подходы этих наук к рассматриваемым объектам абстрактны, получаемые результаты можно применить к изучению всех частей реальности.

Чтобы составить классификацию видов наук, используют такие понятия как «оценка-описание», «абсолютные-сравнительные понятия». Применительно к естественным наукам, в описании понятий они придерживаются сравнительных категорий, социальные и гуманитарные основываются на оценке в системе абсолютных понятий.

Если рассматривать мнение Риккера о том, что науки о природе формируют научные законы, основываясь на генерализующем методе. В свою очередь, законы о культуре используют индивидуализирующий метод, они не формируют законов. Данное суждение ошибочно. Например, физика и химия обосновывают многие научные законы, при этом биология не открывала новых законов, а космология опирается на существующие законы физики.

Согласно Риккеру, социальные науки относятся к наукам о культуре, при этом они могут открывать различные законы. Общие законы экономической жизни описывает экономика, социология обосновывает формы и изменения общей жизнедеятельности людей.

Законы устанавливаются естественными и социальными науками, которые оценивают и дают описание объектов исследования в системе сравнительных категорий. При этом, описание объектов исследования в системе абсолютных категорий научных законов не формирует.

Международная классификация наук

В России области науки классифицируются в соответствии с Номенклатурой научных специальностей.

Научные институты организуют сотрудничество на международном уровне. Один из официальных классификаторов областей науки OECD разработан Организацией экономического сотрудничества. Этот классификатор используется в разнообразных конкурсах и проектах, разделен на два уровня и кодируется двумя цифрами, например 1.3 Physical sciences.

Идиографическая и номотетическая наука — Коммуникация

Уже более века в социальных науках используются две формы объяснения: номотетическая и идиографическая. Эти два вида объяснения заключают в себе основные различия в научной логике, методах исследования и даже в понимании того, как устроен мир. Различия настолько разительны, что некоторым ученым они кажутся непреодолимыми, что ставит под угрозу перспективу достижения единства в науках. Однако другие ученые приветствуют оба подхода, рассматривая их как взаимодополняющие способы изучения и оценки одних и тех же явлений. В основе номотетических/идиографических дебатов лежит вопрос о том, требуют ли социальные науки иных способов объяснения, чем естественные науки. Эти дебаты продолжаются и по сей день, хотя и с меньшей интенсивностью, чем раньше, и с большей изощренностью аргументации.

Историческое развитие понятий

В то время как корни двойственности восходят к Аристотелю (Nagel 1961), неокантианскому философу Вильгельму Виндельбанду приписывают создание и определение терминов. В публичном выступлении в Страсбургском университете под названием «История и естествознание» (1894/1998) Виндельбанд поставил перед собой задачу исследовать вопрос о том, какое место занимает психология как дисциплина по отношению к естественным наукам, с одной стороны, и гуманитарные науки с другой. Объяснения в гуманитарных науках, отмечал он, принимают форму всестороннего описательного описания «уникальной, ограниченной во времени реальности» (19).98, 12). Эти объяснения он назвал идиографическими. Напротив, объяснения в науке принимают характерную форму законоподобных утверждений о механизме упорядоченных, постоянно повторяющихся классов событий. Эти объяснения, позволяющие предсказывать будущее развитие событий, получили название номотетических. Важно отметить, что Виндельбанд охарактеризовал оба типа объяснения как эмпирические. Таким образом, психология могла бы использовать либо идиографический подход для интерпретации человека во всей его уникальной сложности, либо номотетический подход для объяснения закономерностей поведения, наблюдаемых у многих людей.

Другие вклады в дискуссию последовали в первые десятилетия двадцатого века. Макс Вебер утверждал, что номотетика и идиографика не обязательно соответствуют научному и ненаучному подходам соответственно. Скорее, он рассматривал субъективное значение (или verstehen) как уникальный объект изучения, причем как номотетический, так и идиографический подходы играют роль в расширении знаний (Williams 2000). Гордон Олпорт в книге «Личность: психологическая интерпретация» (1937) вновь ввел идиографическое/номотетическое различие в современную психологию, где оно оказало значительное влияние на теорию и исследования личности. Между тем социальные науки в середине века двигались сразу в двух направлениях. Доминирующее движение было в целом позитивистским и преследовало номотетические цели объяснения закономерностей поведения и отношения. Небольшое движение социальных исследований начало разрабатывать идеографические стратегии для изучения себя, общества и культуры. Особенно в антропологии развитие этнографии повысило важность культурной интерпретации (Гирц 19).73).

К 1970-м годам специалисты по коммуникациям начали участвовать в основополагающих дебатах о теориях, методах и идентичности дисциплины. Номотетическое/идиографическое различие часто было главной осью этих дебатов. Идиографические исследования, в частности, энергично отстаивались — особенно учеными, проводившими исследования под широким эгидой исследований культурной коммуникации — как альтернатива доминирующим в то время парадигмам бихевиоризма и функционализма. К XXI веку возобладал дух методологического плюрализма в общении, и открытые конфликты между сторонниками номотетического и идиографического подходов утихли. Тем не менее, остаются вопросы о заявлениях о знаниях, которые они производят, и о том, как каждое из них связано с другим.

Номотетическое объяснение

Номотетическое объяснение в коммуникативных исследованиях и других социальных науках смоделировано по образцу естественных наук, особенно точных наук физики и химии. Другие естественные науки, такие как эволюционная биология и геология, занимаются неопределенными процессами, и их теориям не хватает предсказательной силы физики. Кроме того, биологи и геологи часто ориентируются на исторические записи. Следовательно, они имеют тенденцию действовать дальше идиографической стороны континуума. Ученый-номотетик стремится объяснить человеческие явления с помощью общего закона, часто называемого «законом покрытия». Структура номотетического исследования является дедуктивной, так что экспланандум (объясняемое событие) является логическим следствием охватывающего закона и некоторого инициирующего события или условия, которые являются эксплананами (предложениями, осуществляющими объяснение). Сильная форма номотетического объяснения является детерминистской: учитывая закон «Если происходит событие А, то должно произойти событие В», появление А всегда вызывает появление В (Porpora 19).83). Поскольку закон имеет универсальную сферу действия, определяемые им причинно-следственные связи должны соблюдаться везде и всегда. Эксперименты и контролируемые наблюдения являются основными методами обнаружения и проверки этих взаимосвязей.

По ряду причин ученые в области коммуникации и других социальных наук не смогли открыть покрывающие законы. Во-первых, причины человеческого поведения, как правило, неопределенны. В отличие от мира физики, в котором события неизменно происходят в замкнутых однородных средах, человеческая деятельность происходит в открытых системах (Монж 19).73). Эффекты, возникающие в открытых системах, часто обусловлены множественными причинно-следственными путями, которые меняются от момента к моменту, что делает почти невозможным принятие строгой формы номотетического объяснения (Bernstein et al. 2000). В связи с этим часто приходится принимать во внимание причины, по которым люди действуют; как заметил Порпора (1983), причины, которые может создать актер, не ограничены. Эпистемологические проблемы также подрывают способность социологов разрабатывать утверждения, подобные закону. Теории социальных наук, написанные на естественном языке, не имеют прямого соответствия явлениям, которые они пытаются объяснить. Кроме того, теоретические утверждения могут иметь смысл независимо от любых рабочих определений, которые могут быть разработаны (O’Keefe 19).75). Следовательно, человеческое поведение можно объяснить с помощью множества различных типов научных объяснений.

Законы могут быть вне их досягаемости, но исследователи коммуникаций продолжают стремиться к получению результатов, которые можно обобщить на популяцию с известной вероятностью. В результате суждения ceteris paribus, т. е. констатирующие прогностическую связь между событиями с уточнением «при прочих равных условиях», довольно широко распространены в коммуникативных исследованиях. Конечно, все никогда не бывает равным. Использование статистических моделей, таких как индуктивно-статистическая и дедуктивно-статистическая модели (Bostrom & Donohew 1992), позволяет номотетической науке существовать при определенных условиях. Такой подход к эмпирическим исследованиям привел за десятилетия к построению коммуникативных теорий значительного масштаба, точности и сложности.

Идиографическое объяснение

Идиографическое объяснение касается деталей одного случая, будь то индивидуум, диада, группа, организация или культурная система. Идея о том, что нет двух одинаковых жизней, является одним из ее основных предположений. Это не совсем то же самое, что сказать, что личность имеет первостепенное значение. Скорее, идиографические аналитики изучают контексты, в которых человек находит смысл своих действий (Андерсон 19).87). Еще одно важное допущение состоит в том, что человеческая деятельность не возникает из-за определенных причин. В отличие от мира, описываемого физическими науками, люди создают свою собственную культурную среду и способны делать себя объектами в сознательном мышлении.

Человеческие действия возникают в значительной степени из мотивации «разобраться» в социальных и физических обстоятельствах. Процесс осмысления не является индивидуализированным или абстрактным, он возникает благодаря ситуативному использованию языка и других видов символизации. Таким образом, идиографические аналитики рассматривают поведение как семиотический акт, который необходимо интерпретировать. Если каузальные утверждения вообще возникают в идиографическом исследовании, они, вероятно, будут специфичны для социальных правил и кодов самого случая.

Идиографическое объяснение тесно связано с verstehen, методом, который подчеркивает эмпатическое понимание других. Чтобы выполнить такой проект, исследователь часто следует долгосрочному пути участия, кульминацией которого может стать этнография, тематическое исследование или история жизни. Как и его аналоги в истории и других гуманитарных науках, ценность таких исследований в значительной степени зависит от их проницательных описаний местных сцен. Однако следует отметить, что идиографические исследования не являются исключительно качественными. Например, выводы об одном человеке или одной группе могут быть сделаны на основе мультиметодных исследований или с помощью ипсативных методов, таких как Q-методология. Независимо от избранных методов процесс идиографического исследования разворачивается индуктивно, двигаясь от близко наблюдаемых частностей к интерпретации.

В то время как применение номотетического подхода в социальных науках сталкивается как с логическими, так и с практическими проблемами, идиографический подход в основном сталкивается с вопросами о его ценности. Тематические исследования, например, иногда считаются «донаучными». То есть они рассматриваются как предварительный (или формирующий) шаг в планировании контролируемых экспериментов или опросов или как педагогическая помощь в обучении тому, как концептуализировать исследовательские проблемы. Идиографические исследования также критикуют за то, что они сосредоточены на редких или «отклоняющихся» случаях, а также за недостаточное внимание к частоте поведения.

Однако наиболее распространенная критика заключается в том, что идиографические исследования не могут быть распространены на более широкую популяцию. Полезность большого знания об одном случае кажется сомнительной для ученых, предпочитающих знания широкого, если не универсального, масштаба.

Сторонники идиографического подхода отвечают на эту критику несколькими аргументами. Утверждается, что понимание целостного объекта имеет свою собственную неотъемлемую ценность. В совокупности идиографические исследования раскрывают огромное разнообразие человеческих обычаев, морали и идеологий, тем самым помогая исправить культурные недоразумения. Некоторые утверждают, что проблема необобщаемости может быть решена в рамках логики идиографического объяснения. Например, подробно описанный случай иногда может позволить людям решить, применимы ли полученные данные к их собственному контексту (Lincoln & Guba 19).85). Кроме того, ряд аналитических инструментов, таких как отрицательный анализ случаев (Lincoln & Guba, 1985) и перекрестный анализ случаев (Eisenhardt, 1989), используются для расширения заявлений о знании.

Однако в недавнем обзоре проблемы обобщаемости в этнографии (Williams, 2000) делается вывод, что заявления модератумов о «культурной согласованности» в социальном мире — это все, что можно сделать в идиографическом измерении. В конечном счете, идиографическое объяснение обеспечивает своего рода целостное, близкое к опыту знание, которое обычно отсутствует в номотетических исследованиях.

Ссылки:

1. Allport, GW (1937). Личность: психологическая интерпретация. Нью-Йорк: Холт.
2. Андерсон, Дж. А. (1987). Коммуникационные исследования: проблемы и методы. Нью-Йорк: Макгроу-Хилл.
3. Бернштейн, С., Лебоу, Р. Н., Штейн, Дж. Г., и Вебер, С. (2000). Бог дал физике простые задачи: адаптировать социальные науки к непредсказуемому миру. Европейский журнал международных отношений, 6(1), 43–76.
4. Бостром, Р., и Донохью, Л. (1992). Случай эмпиризма: прояснение фундаментальных вопросов теории коммуникации. Коммуникационные монографии, 59, 109–129.
5. Карбо, Д., и Гастингс, С.О. (1992). Роль теории коммуникации в этнографии и культурологическом анализе. Теория коммуникации, 2, 156–164.
6. Эйзенхардт, К. М. (1989). Построение теорий на основе тематических исследований. Academy of Management Review, 14, 532–550.
7. Гирц, К. (1973). Интерпретация культур: Избранные очерки. Нью-Йорк: Основные книги.
8. Ламиелл, Дж. Т. (1998). «Номотетический» и «идиографический»: противопоставление понимания Виндельбанда современному использованию. Теория и психология, 8, 23–38.
9. Линкольн, Ю.С., и Губа, Э.Г. (1985). Натуралистическое исследование. Беверли-Хиллз, Калифорния: Sage.
10. Monge, PR (1973). Построение теорий в изучении коммуникации: Системная парадигма. Журнал связи, 23, 5–16.
11. Нагель, Э. (1961). Структура науки: Проблемы логики научного объяснения. Нью-Йорк: Харкорт, Брейс и Мир.
12. О’Киф, ди-джей (1975). Логический эмпиризм и изучение человеческого общения. Речевые монографии, 42, 169–183.
13. Порпора, Д.В. (1983). О перспективах номотетической теории социальной структуры. Журнал теории социального поведения, 13, 243–264.
14. Уильямс, М. (2000). Интерпретативизм и обобщение. Социология, 34, 209–224.
15. Виндельбанд, В. (1894/1998). История и естествознание. Теория и психология, 8(1), 5–22.

Назад к теории и философии коммуникации.

ИАП || Книга || Десять лет идиографической науки

Под редакцией:
Серджио Сальваторе, Университет Саленто
Яан Вальсинер, Нильс Бор Профессор культурной психологии, Ольборгский университет

Том из серии: Yearbook of Idiographic Science. Редактор(ы): Серхио Сальваторе, , Университет Саленто, . Яан Вальсинер, Нильс Бор, профессор психологии культуры, Ольборгский университет .

Опубликовано 2023

Первый том Ежегодника идиографической науки (YIS) был опубликован в 2009 году. В двух словах, идея, лежащая в основе проекта YIS, состоит в том, что идиография и номотетика не являются противопоставленными логиками и что наука не может не быть одновременно номотетической — по цели — и идиографической — по модусам. Около тринадцати лет спустя смысл и направление проекта YIS, намеченные во введении к первому тому, вместе с трудностями его реализации все еще живы и актуальны. Таким образом, чтобы отметить веху десятого номера и спланировать будущее, мы попросили некоторых коллег, почти всех авторов предыдущих томов, обсудить, что идиографическая наука означает сегодня и что может означать завтра.

Работы, которые они щедро предоставили, очень поучительны — каждая из них представляет особый взгляд на идиографию, который позволяет распознавать старые и новые вызовы, тем самым прокладывая путь к новаторским идеям и направлениям.

СОДЕРЖАНИЕ
Трудная задача создания идиографической науки, Серхио Сальваторе и Яан Вальсинер. Психологические исследования процессов радикализации: поиски исследований онтогенеза моральных ценностей, Анджела Учоа Бранко. Идиография и фрактальная природа психологических исследований, Люк Дж. Бухагиар и Гордон Саммут. Семиотические формы непрерывности и прерывистости в повествовательном процессе: психологическое напряжение между идиографическим и номотетическим, Раффаэле де Лука Пичоне и Мария Франческа Фреда.