Метод самонаблюдения в психологии: Метод самонаблюдения

яновский_место метода самонаблюдения

Яновский М.И. Место метода самонаблюдения (интроспекции) в психологии // Вопросы психологии. 2001. №1.С.91‑96.

 

МЕСТО МЕТОДА САМОНАБЛЮДЕНИЯ (ИНТРОСПЕКЦИИ) В ПСИХОЛОГИИ

 

М.И. ЯНОВСКИЙ

 

Самонаблюдение (интроспекция) является важнейшим для психологии методом, в котором исследователь вступает в непосредственный «контакт» с психологическими явлениями. Критическое отношение, сложившееся в науке к данному методу, содержит в себе имплицитное отрицание реальности самого предмета психологии — психики. Такое отношение может возникать как следствие предъявления к самонаблюдению требований, игнорирующих его существенные специфические особенности. К числу таких требований можно отнести: 1) полную независимость наблюдаемого факта от факта наблюдения; 2) непосредственную включенность наблюдаемого факта в сферу «жизненной» эмпирики.

В статье выявляется необоснованность данных требований, а также намечаются пути продуктивного развития метода.

Ключевые слова: интроспекция, зависимость наблюдаемого факта от акта наблюдения.

 

В современной психологии распространена точка зрения, согласно которой решающую роль в ее переходе в статус самостоятельной эмпирической науки, своими силами изучающей свой «участок» реальности, сыграла деятельность немецкого ученого Вильгельма Вундта.

Действительно, именно «в вундтовской школе формировалось первое поколение профессиональных психологов» [13; 226]. В. Вундт известен как теоретик и практик психологического эксперимента, как организатор и руководитель первой в мире экспериментально-психологической лаборатории (Лейпциг, 1879), впоследствии — института. Вокруг «создателя экспериментальной психологии» «постепенно складывается большая интернациональная школа, равной которой история психологии не знает»

[13; 221]. Вундтовский институт на определенный период стал центром мировой психологической науки, давшим мощный импульс ее развитию в Германии, России, США.=91=

Такой статус В.Вундта в психологии принято объяснять преимуществом, которое оказалось в его руках благодаря введению эксперимента в изучение психики. Несмотря на свою убедительность, это объяснение вклада В.Вундта в науку упускает из виду происхождение и сущность самого метода эксперимента и поэтому принимает следствие за причину. Эксперимент — это наблюдение над объектом в определенных особым образом построенных условиях. Но психология в этом смысле — особая наука: ее объект не наблюдаем; он лишь предполагаем на основании косвенных признаков. Принимая такое положение, мы должны были бы согласиться и с тем, что из этого следует: психология занимается неким объектом, достоверность самого факта существования которого не может быть установлена. В действительности такой пессимистический для психологии вывод возникает лишь в том случае, если под наблюдением мы понимаем только

внешнее наблюдение, наблюдение извне. Однако не существует принципиальных препятствий для того, чтобы предположить существование другого типа наблюдения — наблюдения «внутреннего» для наблюдателя, т.е. само-наблюдения. Такое наблюдение тоже фиксирует нечто реальное (ведь не может же быть наблюдателем никто) — так же, как и внешнее наблюдение. Лишь в этом случае психология становится наукой об объекте, реальность которого так же достоверна, как и реальность объектов естественных наук. Если так, то действительно психологический эксперимент появляется лишь на основе самонаблюдения (интроспекции) в соответствующих экспериментально заданных условиях. Здесь и возникает труднопреодолимое препятствие: в науке долгое время господствовала (отчасти это продолжается и сейчас) точка зрения, что самонаблюдение по определению является «субъективным» и поэтому не может быть достоверным. Именно это препятствие должен был преодолеть В.Вундт, чтобы получить право применять эксперимент в исследовании души.

Сама проблема недостоверности субъективного внутреннего опыта во многом оказалась порождена классическим научным мировоззрением с его идеалом такого рационального познания, в котором познаваемый мир совершенно независим от познающего субъекта¹. Наука, полагая объективную реальность вне познающего субъекта, тем самым исключала самого субъекта из реальности. Естественно, такого «нереального

» субъекта невозможно изучать достоверно, и поэтому об эксперименте здесь не может быть речи.

Выход из этой ситуации стал прорисовываться одновременно с кризисом в естественных науках, в частности — в физике. Сейчас понятно, что в XX в. скачок в данной науке удалось совершить в значительной степени благодаря включению в научную картину мира субъекта как неустранимого фактора гносеологии и онтологии. Так, теория А.Эйнштейна начинается с анализа процедуры самого наблюдения различных параметров пространственно-временнόго устройства мира. Квантовая механика берет за основу неизбежность взаимодействия наблюдателя с наблюдаемым явлением.

Однако еще задолго до образования этих неклассических теорий идея онтологичности субъекта, т.е. включенности субъекта как такового в реальность, стала отвоевывать себе сторонников у классической науки.

Если оставить в стороне современную форму идеологической предвзятости, то можно увидеть, что одним из первых в этом ряду оказался К.Маркс. Свои «Тезисы о Фейербахе»=92= он начинает со слов: «Главный недостаток всего предшествующего материализма — включая фейербахов — заключается в том, что предмет, действительность, чувственность берется только в форме объекта, или в форме созерцания, а не как человеческая чувственная деятельность, практика, не субъективно» [10; 1]. (К сожалению, К.Маркс призвал признать онтологическую значимость лишь за субъективной деятельностью, за произвольными и непроизвольными проявлениями субъекта, но не за ним самим как таковым. В этом смысле призыв К.Маркса оказался половинчатым.)

Австрийский физик и философ второй половины XIX в. Э.Мах пришел к выводу о равных правах и равной значимости внутреннего и внешнего опыта для построения истинной картины мира: «Психологическое наблюдение я считаю в такой же мере важным и основным источником познания, как и наблюдение физическое.

Относительно всей науки будущего можно сказать <…> она будет подобна туннелю, который строится одновременно с двух сторон (с физической и психической)» [11; 111]. Немецкий ученый Г.Т.Фехнер выявил факт несовпадения математических закономерностей изменения психических и физических процессов в ситуации, когда первые непосредственно вызываются вторыми. Из этого факта Г.Т.Фехнер сделал вывод, что психика — особая реальность, наряду с физической [1; 209]. Будучи современниками В.Вундта, Э.Мах и Г.Т.Фехнер сделали шаг к «онтологизации» субъекта, или, точнее говоря, к уравниванию степени его онтологичности с объектным миром. Это и оказалось предпосылкой вундтовского признания принципиальной возможности достоверного непосредственного наблюдения над субъектом, над субъективным внутренним миром. Действительно, если предмет онтологически реален, то принципиально возможным становится его непосредственное наблюдение. Такое непосредственное наблюдение субъекта, его

внутреннего мира — это и есть самонаблюдение, или, в рамках терминологии В. Вундта, интроспекция.

Заслугой В.Вундта, следовательно, является не просто введение метода эксперимента в исследование психики, а фиксация «неудобной» для материалистической науки XIX в. идеи, что «внутренний мир» субъекта равен по степени онтологичности, реальности внешнему миру, и поэтому непосредственный контакт с ним в самонаблюдении (ведь наблюдение без хотя бы минимального контакта с наблюдаемым объектом неосуществимо) — неиллюзорен; поэтому он способен послужить базой для развития соответствующего варианта экспериментального метода.

С этого, собственно, и началось развитие психологии как науки, добывающей факты в своей специфической зоне реальности своими особыми методами, которые соответствуют специфике этой зоны.

Таким образом, самонаблюдение оказалось не только исторически первым методом психологии как науки, но также методом, непосредственно и прямо фиксирующим психологические факты. В этом смысле отказ от данного метода равносилен отказу от признания психологии наукой об определенной реальности.

Несмотря на такую, казалось бы, надежную почву под ногами у самонаблюдения, очень скоро после В.Вундта данный метод перешел на «полуподпольное» существование. Он был раскритикован большинством авторитетных психологов как за рубежом, так и у нас. Однако полное его исключение оказалось невозможным. По словам американского психолога Э.Боринга, «интроспекция все еще с нами, она находит себе применение в самых различных вариантах»

[1; 61]. Ее можно обнаружить даже в такой «апологии» анти-интроспекционизма, как бихевиоризм (в форме «промежуточных переменных» [2; 61] =93= или в форме скрытой опоры для интерпретации, прочтения изучаемого поведения [7; 7]). Если анализировать конкретные исследовательские методики, применяемые в современной психологии, мы обнаружим в составе большинства из них по крайней мере элементы интроспекции. Например, тест предполагает интроспекцию отвечающего на вопросы; эксперимент, как он стал сейчас реализовываться в психологии, — самоотчет испытуемого о ходе своей мысли, пережитых состояниях и т. д. Даже чисто аппаратные методики предполагают хотя бы воображаемую интроспекцию за испытуемого, без чего исследователь выходит за пределы психологии, ибо изучает факты не психологии, а физики, биологии и т.д. Однако почему, несмотря ни на что, официальный статус самонаблюдения продолжает оставаться в психологической науке столь неоднозначным?

Эффективному применению самонаблюдения мешает, на наш взгляд, непонимание его специфики, которое выражается в использовании чуждых данному методу критериев оценки его результатов. Укажем на два таких распространенных ошибочных критерия.

Первый состоит в том, что исследователь расценивает в качестве достоверного, объективного лишь такой факт, который не зависит от акта наблюдения, не трансформируется самим актом наблюдения. Самонаблюдение, с этой точки зрения, не может не влиять на наблюдаемые факты и поэтому не может быть источником полноценных, приемлемых для науки данных. Подобная критика опирается как на свою предпосылку на ожидание исследователя-наблюдателя найти факт данным в готовом виде². Не найдя его таким, исследователь вообще не признает его фактом. За подобным пониманием стоит стремление признавать фактичным лишь то, что приобрело «чуждость» по отношению к действующим на него причинам, т.е. то, что стало внешним по отношению к своим причинам и, соответственно, по отношению к чему сами причины оказываются внешними. Фактичным признается, таким образом, лишь то, что обладает внешними причинами. Но понимание психических явлений как порождаемых извне (т.е. как бы механически) тождественно пониманию их как рефлексов.

Невозможность совместить «рефлекторный подход» с методом самонаблюдения была осознана уже автором понятия «рефлекс» Р.Декартом. Рефлексами он называл механические движения организма в ответ на внешние воздействия (т.е. следствия, которые внутренне чужды своим причинам, вызываются ими чисто механически), а в познании души считал важнейшим моментом совпадение акта и факта сознания (т.е. внутреннюю связь следствий и причин): любой психический факт — одновременно акт самопроявления субъекта («Мыслю, следовательно, существую»). Такую особенность психических явлений Р.Декарт считал не препятствием в их исследовании, а наоборот — способствующим фактором, поскольку она делает эти явления «прозрачными», внутренне понятными для их наблюдателя. Психические явления не безличны, у них всегда есть «автор». Рефлекторный подход стремится исключить такое «авторство», внутреннюю причастность субъекта своему психическому процессу, и эта механистичность в понимании психики является имплицитным мотивом критики самонаблюдения, описанным нами выше.=94=

Второй ошибочный критерий состоит в том, что к объективным причисляется лишь факт, встреченный в естественных условиях, «в жизни». Самонаблюдение в этом смысле — искусственная форма активности субъекта, на некоторое время «вырывающая» его из сферы реальных, естественных жизненных явлений и поэтому не дающая полезной информации о «подлинных» закономерностях психических процессов. Так, по мнению основателя социологии О.Конта, «интроспекция, будучи деятельностью души, будет находить душу, занятую интроспекцией, но никогда — какими-либо другими из разнообразных деятельностей» [1; 63]. Такая критика самонаблюдения исходит из еще одного варианта понимания психического: психика — это особая форма деятельности субъекта, точнее — ее первичное звено: направленность, нацеленность субъекта на какой-либо объект. Австрийский философ Ф.Брентано еще в XIX в. предложил термин, выражающий такой взгляд на психику, — «интенция» [13; 227]. Психическое, понимаемое как интенция субъекта, несамостоятельно; оно сопровождает предметную деятельность, является ее функцией. Поэтому такое психическое так же неонтологично, как и психическое в «рефлекторном подходе» (хотя на первый взгляд мы имеем здесь дело с двумя противоположными подходами)³.

«Интенциональный подход» к психике действительно приводит к выводу о неприемлемости самонаблюдения: психические процессы в жизни и психические процессы в самонаблюдении — две различные по своей природе интенции, что делает затруднительным перенос выявленных закономерностей с одной сферы на другую. (Интроспекция как непосредственное наблюдение фактов заменяется здесь ретроспекцией их следов и на основе последних — реконструкцией предполагаемых фактов.) Но одновременно данный подход «депсихологизирует» психологию. В его понимании психика не есть нечто реальное; она — лишь временно существующая, условно называемая «психикой», функциональная обслуживающая система, возникающая как сопровождение биологической и социальной жизнедеятельности субъекта. Так, по словам одного из последователей Ф.Брентано Э.Гуссерля, «психология есть несамостоятельная ветвь конкретной антропологии, соответственно, зоологии» [4].

Итак, стремление фиксировать лишь естественные, «жизненные» психологические факты приводит к причислению психологии к наукам о биологических или социальных аспектах жизнедеятельности человека. Это лишает интенциональный подход права на радикальную критику используемых внутри психологической науки методов.

Какое же понимание психических явлений совместимо с их природой и с методом, непосредственно фиксирующим их как особую реальность, — самонаблюдением?

Сам В. Вундт считал, что центральным, осевым психическим процессом является «апперцепция». Она может быть определена, с одной стороны, как «рефлективное познание» внутреннего состояния, вызванного перцепцией какой-либо вещи [6; 406], а с другой стороны, как участие и влияние на перцепцию вещи «всей совокупности того, что было вообще пережито данным индивидуумом, всей предшествующей истории его развития <…> Апперцептивный процесс обусловлен всей индивидуальностью,=95= в нем выражается вся психическая личность» [5; 82]. Образно говоря, апперцепция — это целостный отклик, шаг поворота души, во всем ее составе, в ответ на какую-либо полученную информацию. Таким образом, апперцепция включает в себя и реагирование субъекта на воздействие, и его активную внутреннюю работу по пониманию его жизненно значимой сути, что делает апперцепцию перекрывающей требования одновременно и «рефлекторного», и «интенционального» подходов (т.е. точность и достоверность исследования, а также его «жизненную» значимость). Но будучи по своей сути рефлексией, апперцепция может быть адекватно зафиксирована лишь в самонаблюдении.

Таким образом, полноценная реализация метода самонаблюдения предполагает одновременное, сопряженное фиксирование двух психических процессов: частный, «периферийный» внутрипсихический факт (акт мышления, переживание, образ и т.д.) и целостную, «центральную» реакцию психики на него (акт понимания, акт самоопределения относительно данного факта и т.д.)⁴.

Приведем иллюстрацию к высказанным в нашей статье положениям.

Исследование художественного восприятия методом самонаблюдения оказывается малопродуктивным, если мы понимаем процесс такого восприятия как:

1. Реагирование на набор звуковых, образных, знаковых и тому подобных воздействий, содержащихся в произведении (в этом случае самонаблюдение фиксирует поверхностное, на уровне физиологии или других периферических систем устройства человека отражение художественного произведения).

2. В определенных рамках свободное «конструирование» внутреннего смыслового пространства произведения (в этом случае самонаблюдение заменяется скорее объективацией, проекцией «идеологии», произвольно выбираемой исследователем).

Самонаблюдение находит свое место в исследовании художественного восприятия, когда само это восприятие понимается как «работа понимания», «работа души», т.е. как самоопределение, самоориентировка сознания, внутреннего мира как целого относительно получаемых художественных впечатлений.

С нашей точки зрения, возможности интроспекции как метода психологического исследования еще далеко не исчерпаны.

 

1. Боринг Э. История интроспекции // Вестн. МГУ. Сер. 14. Психология. 1991. № 2. С. 61–72.

2. Боринг Э. История интроспекции // Вестн. МГУ. Сер. 14. Психология. 1991. № 3. С. 54– 63 (продолжение).

3. Булгаков С.Н. Трагедия философии: В 2 т. Т. 1. М., 1993. С. 311–518.

4. Гуссерль Э. Амстердамские доклады. Феноменологическая психология // Логос. 1992. № 3. С. 63.

5. Ланге Н.Н. Психический мир. Избр. психол. тр. М.: Ин-т практич. психологии; Воронеж: НПО «МОДЭК», 1996.

6. Лейбниц Г.В. Соч.: В 4 т. Т. 1. М.: Мысль, 1983.

7. Лефевр В.А. Конфликтующие структуры. М.: Сов. радио, 1973.

8. Лопатин Л. Метод самонаблюдения в психологии // Вопр. философ. и психол. Кн. II (62). Март–апрель. М., 1902. С. 1031–1090.

9. Мамардашвили М.К., Соловьев Э.Ю., Швырев В.С. Классическая и современная буржуазная философия // Необходимость себя / Под ред. М.К. Мамардашвили. М.: Лабиринт, 1996. С. 372– 415.

10. Маркс К. Тезисы о Фейербахе // Маркс К., Энгельс Ф. Избр. соч. Т. 2. М., 1985. С. 1–3.

11. Мах Э. Философское и естественнонаучное мышление // Новые идеи в философии / Под ред. Н.О. Лосского, Э.Л. Радлова. Сб. 1. СПб., 1912. С. 93–118.

12. Рубинштейн С.Л. Принцип творческой самодеятельности: (к философским основам современной педагогики) // Вопр. психол. 1986. № 4. С. 101–108.

13. Ярошевский М.Г. История психологии. 3-е изд. М.: Мысль, 1985.

=96=

Поступила в редакцию 13. I 1999 г.

1 В классическом философско-научном мировоззрении «субъект абстрактно идентифицирует себя с некоторой абсолютной точкой зрения и с этой позиции как бы извне обозревает и свои состояния, и внешнее ему бытие» [9; 384].

2 С.Л. Рубинштейн так описал этот подход к фактам: «Объективность знания полагается в независимости его предмета от познания…» [12; 102]. Но такая независимость «есть для объекта чисто внешнее, отрицательное отношение к чему-то другому — к познающему. ..» [там же; 104], что делает объект определяемым механическими внешними воздействиями, т.е. «н е с а м о с т о я т е л ь н ы м в своем содержании» [там же].

3 По нашему мнению, такое понимание психического аналогично кантовскому представлению о «трансцендентальном субъекте», т.е. субъекте, для себя непосредственно ненаблюдаемом, хотя и присутствующем во всех формах внутренней познавательной активности. Говоря словами русского философа С.Н. Булгакова, этот субъект «может познавать все другое <…> но только не оглядываться на самого себя <…> не может повернуть на себя головы» [3; 339]. Субъект здесь — опять же как бы вне реальности.

4 По мнению русского философа XIX в. Л.М. Лопатина, сведение всей психики к «периферическим данным сознания» как раз и превращает самонаблюдение в малополезный для психологии метод [8].

Метод самонаблюдения | О психологии…

Методсамонаблюдения, или интроспекция, в течение ряда столетий психологами-идеалистами рассматривался как основной и даже как единственный метод психологии. Но он не дал и не мог дать ответы на вопросы, стоящие перед психологией как наукой. Материалистическая психология не может ограничиваться тем, что говорит человек о себе на основе своих переживаний. И. М. Сеченов писал: «У человека нет никаких специальных умственных орудий для познания психических фактов, вроде внутреннего чувства или психического зрения, которое, сливаясь с познаваемым, познавало бы продукты сознания непосредственно, по существу».Но это отнюдь не значит, что психология должна полностью отказаться от самонаблюдения, как это пытаются доказать американские психологи-бихевиористы («бихевиор» в переводе с английского — «поведение»). Они отрицают сознание или считают его непознаваемым и рассматривают психологию как науку только о поведении.Конечно, правильно понимаемое самонаблюдение (в виде самоконтроля) играет в жизни человека и в психологии большую роль. Человек может путем самонаблюдения установить: «Я забыл сделать то-то». Но самонаблюдение не дает ему ответа на вопросы: «Почему забыл?», «В чем сущность памяти?» Поэтому самонаблюдение, хотя и служит важным предметом психологического исследования, не может являться самостоятельным и, тем более, основным методом познания сущности психических явлений. Своеобразной формой наблюдения является беседа, устная или письменная. Ее цель — выяснить ограниченный круг вопросов, трудно доступных непосредственному наблюдению. Однако большое практическое значение беседы наряду с широтой применения позволяет рассматривать ее в качестве самостоятельного, хотя и не основного, метода психологии.Беседа должна проводиться в виде непринужденного разговора с человеком, являющимся объектом исследования. Эффективность этого метода изучения людей определяется соблюдением ряда основных требований. Необходимо заранее определить содержание беседы и продумать план выяснения намеченного круга вопросов. Очень важно перед беседой обеспечить хороший контакт с человеком, устранить все, что может вызвать у него напряженность, настороженность или неискренность. Задаваемые вопросы должны быть понятными. Наряду с прямыми вопросами могут ставиться и косвенные. Так называемые наводящие вопросы следует задавать продуманно, чтобы они не подсказывали ответы. Иногда в беседе ставятся неожиданные вопросы. Во время беседы надо наблюдать за поведением человека и сопоставлять результаты наблюдения с полученными ответами. Содержание беседы следует запоминать для последующих записей и анализа. Делать записи в процессе самой беседы не рекомендуется, так как это обычно лишает беседу непринужденности, настораживает человека и делает его ответы искусственными, надуманными.

admin55 10.03.2010 Categories: Практическая психология Tags: Метки: метод, самонаблюдения

Систематическое самонаблюдение | Sage Publications Inc

Благодарности

Серии «Введение

H. Schwartz

Woreword

1. Введение систематического самообслуживания

Краткое описание систематического самонаблюдения

 

Теоретико-методологические основы систематического самонаблюдения

 

Краткий обзор усилий социальных наук по самонаблюдению

 

Чем систематическое самонаблюдение отличается от других методов самонаблюдения

 

 

2. Систематическое самонаблюдение

Выбор предмета для изучения

 

Формулировка темы

 

Вербовка информаторов

 

Руководство информаторов, чтобы быть научными наблюдателями

 

Обучение информаторов тому, как наблюдать

 

Обучение информантов тому, как сообщать о самонаблюдении

 

Подготовка информаторов с помощью тренировочных упражнений

 

Этические соображения

 

Отзывы о систематическом самонаблюдении

 

 

3. Критическая оценка систематического самонаблюдения

Проблемы выбора информантов

 

Проблемы с формулированием и доставкой инструкций

 

Проблемы наблюдения за явлением

 

Проблемы с отзывом и сообщением о явлении

 

Сильные стороны метода систематического самонаблюдения

 

 

4. Четыре исследования, полученные с помощью систематического самонаблюдения

Практический пример 1: Ложь в повседневной жизни

 

Пример 2: Микрополитика секретов, рассказываемых в повседневной жизни

 

Пример 3. Отказ от комплиментов и тайное управление уходом из компании

 

Пример 4: Зависть в социальных сравнениях повседневной жизни

 

Аналитические идеи, порожденные этими систематическими исследованиями самонаблюдения

 

 

5. Другие применения систематического самонаблюдения

Исследуемые темы систематического самонаблюдения

 

Систематическое самонаблюдение как редагогика

 

Использование систематического самонаблюдения в терапии

 

Практики самонаблюдения и само/духовного развития

 

 

Примечания

 

Список литературы

 

Об авторах

Систематическое самонаблюдение в каталоге SearchWorks

Ответственность

Ноэли Родригес, Алан Риав.

Выходные данные

Таузенд-Оукс, Калифорния: Sage, c2002.

Физическое описание

xii, 66 с. ; 22 см.

Серия

Качественные методы исследования т. 49.

Онлайн

Доступно онлайн

В библиотеке

Зеленая библиотека

Найти Комната Велмы Деннинг (социальные данные и программное обеспечение)

Предметы в комнате Велмы Деннинг (социальные данные и программное обеспечение)

Телефонный номер	Примечание	Статус
H62 .Q354 V.49		availability-icon» data-barcode=»36105132094124″> Использование в библиотеке

SAL3 (хранилище за пределами кампуса)

Стеки Запрос (откроется в новой вкладке)

Предметы в стопках

Телефонный номер	Примечание	Статус
BF76.6 .O27 R63 2002		Доступный

Описание

Создатели/Соавторы

Автор/Создатель

Родригес, Ноэли.

Участник

Риаве, Алан.

Содержание/Резюме

Библиография

Включает библиографические ссылки (стр. 62-65).

Содержимое

• Серия благодарностей Введение редакторов Предисловие — Х. Шварц
• 1. Введение в систематическое самонаблюдение Краткое описание систематического самонаблюдения Теоретические и методологические основы систематического самонаблюдения Краткий обзор достижений социальных наук в области самонаблюдения Чем систематическое самонаблюдение отличается от других методов самонаблюдения
• 2. Осуществление систематического самонаблюдения Выбор предмета для исследования Формулировка темы Привлечение информантов Направление информантов в качестве научных наблюдателей Обучение информантов Как наблюдать Обучение информантов Как сообщать о самонаблюдении Подготовка информантов с помощью тренировочных упражнений Этические соображения Обратная связь по систематическому самонаблюдению Наблюдение
• 3. Критическая оценка систематического самонаблюдения Проблемы с выбором информантов Проблемы с формулированием и предоставлением инструкций Проблемы с наблюдением за явлением Проблемы с повторением и отчетом о явлении Сильные стороны метода систематического самонаблюдения
• 4. Четыре исследования, полученные с помощью систематического самонаблюдения Пример из практики
• 1: Ложь в повседневной жизни Пример из практики
• 2: Микрополитика секретов, рассказываемых в повседневной жизни Пример из практики
• 3: Отказ от комплиментов и тайное управление выходом из практики Пример
• 4: Зависть в социальных сравнениях повседневной жизни Аналитические идеи, полученные в результате этих систематических исследований самонаблюдения
• 5. Другие применения систематического самонаблюдения Исследуемые темы систематического самонаблюдения Систематическое самонаблюдение как редагогика Использование систематического самонаблюдения для терапии Практики самонаблюдения и само-/духовного развития Примечания Ссылки Об авторах.
• (источник: данные книги Нильсена)

Резюме издателя

Систематическое самонаблюдение (SSO) — ценный исследовательский метод, используемый социологами для сбора информации о скрытых, ограниченных или субъективных социальных действиях. Преимущество использования самонаблюдения перед другим методом исследования, таким как опрос, для этих типов действий состоит в том, что наблюдатель в SSO такой же, как наблюдаемый. Только так можно успешно измерять мысли, эмоции и другие критерии, которые не всегда проявляются открыто. Авторы дают практическое объяснение и инструкцию по проведению систематического исследования самонаблюдения. Они включают тематические исследования четырех аспектов скрытых или неуловимых повседневных социальных действий: ложь, рассказывание секретов, воздержание от комплиментов и чувство зависти.
(источник: данные книги Нильсена)

Субъекты

Субъекты

Наблюдение (Психология)

Самоанализ.