Нецензурная речь: Использование ненормативной лексики — ГБУ г. Москвы ЦСО Троицкий

Нецензурная лексика в интернете — нельзя или все-таки можно?

Текст: ГодЛитературы.РФ

С 1 февраля вступили в силу поправки к закону «Об информации, информационных технологиях и о защите информации», обязующие социальные сети удалять сообщения с нецензурной бранью. Обновленный закон широко обсуждался в этих самых соцсетях и уже возымел кое-какие статистические последствия: так, по данным «Медиалогии» ненормативной лексики в постах пользователей после вступления поправок в силу стало только больше.

Но что же все-таки грозит злостным виртуальным матершинникам — и грозит ли что-то вообще? И что насчет соцсетей, которым теперь предписано бороться с непечатной лексикой? Разбираемся с помощью проекта «Российской газеты» «Юридическая консультация» и юриста Алексея Попова, который любезно ответил на наши вопросы. Приводим главное из этой заочной беседы — полные ответы Алексея вы можете прочитать здесь.

---

Зачем нужны изменения?

Законодательные изменения направлены на ограничение распространения в социальных сетях противоправной информации аналогично ограничениям, предусмотренным и действующим с 2017 года в отношении организаторов распространения информации Интернете (владельцев сервисов и операторов передачи электронных сообщений — сервисов электронной почты, мессенджеров и т. п.), операторов поисковых систем, владельцев новостных агрегаторов и аудиовизуальных сервисов.

В состав такой противоправной информации новая статья включает сведения, содержащие нецензурную брань, аналогично упомянутым в других статья ФЗ сведениям, распространяемым с целью совершения уголовно наказуемых деяний, разглашению государственной или иной специально охраняемой законом тайны, публичным призывам к осуществлению террористической деятельности или публично оправдывающих терроризм, других экстремистских материалов, а также материалов, пропагандирующих порнографию, культ насилия и жестокости.

На кого распространяется запрет?

Новая категория лиц, на которых распространяется данный запрет, включает владельцев социальных сетей, причем с числом пользователей на территории России в течение суток более 500 тысяч. Речь идет о ресурсах, на которых может распространяться реклама, направленная на привлечение внимания потребителей, находящихся на территории России.

Очевидно, что такая реклама может распространяться не только на коммерческих, но и на иных ресурсах, носящих общественно-политический, культурный, образовательный, иной общедоступный или частный характер. Отличительной особенностью таких ресурсов является минимальное суточное число их пользователей, а не направленность их содержания.

Что можно и что нельзя на своей странице?

Данное определение социальной сети законодателем как информационного ресурса, включающего как отельный сайт или страницу сайта, так и совокупность информационных ресурсов (информационную систему и программы для ЭВМ), исходя из возможности размещения рекламной информации для неограниченного круга лиц и минимального числа таких лиц — пользователей, отчасти вызывает сомнение или, по крайней мере, не может претендовать на признание самым удачным, поскольку такие формулировки не исключают неясности и введение в заблуждение граждан. Обычный пользователь Интернета, владелец страницы в социальной сети в обывательском «сетевом» понимании может думать, что на него вышеуказанные ограничения не распространяются, поскольку он не распространяет рекламу и не имеет столько подписчиков. Тем не менее это будет ошибочное понимание.

С одной стороны, законодатель не накладывает ограничений и дополнительных обязанностей, предусмотренных новой статьей закона, на таких частных пользователей, которые возлагаются на владельцев социальных сетей. Но само по себе это не означает свободы выражения мнений в любой, в том числе экстремистской или нецензурной, форме для таких пользователей, так как иные нормы национального права устанавливают законодательный запрет на такие экстремистские и нарушающие общественный порядок и нормы нравственности формы выражения мнений под страхом административного и уголовного преследования (например, на основании ст. 282 Уголовного кодекса РФ — возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства). Не следует забывать, что такое мнение или противоправная информация, сообщенные на собственной странице, прежде всего в открытом профиле (не в частной переписке), будут доступны неограниченному кругу лиц, а следовательно, такие действия могут охватываться соответствующими составами административных проступков или уголовных преступлений. Поэтому действия таких пользователей могут быть предметом административных, уголовно-правовых или гражданско-правовых разбирательств на основе иных общих законодательных положений, помимо рассматриваемой новой статьи Федерального закона «Об информации, информационных технологиях и о защите информации».

С другой стороны, владельцы социальных сетей обязаны теперь следить за содержанием таких частных ресурсов, размещенных на страницах и сайтах в их социальных сетях. Такие владельцы создают свои ресурсы для пользователей с целью их привлечения и с целью расширения таким образом общей аудитории социальной сети для рекламных и коммерческих задач. В связи с этим на них возлагается повышенная ответственность и дополнительные обязанности, в частности, обязанность вести мониторинг с целью выявления запрещенной к распространению информации и обязанность ограничивать доступ к такой информации в случае ее выявления в результате мониторинга или обращений иных лиц. Иные обязанности по преследованию или воздействию на нарушителей общественного порядка на них не накладываются, это прерогатива остается за компетентными органами.

Фото: pixabay.com

Как контролировать иностранные компании?

Технологические особенности и межграничная информационная прозрачность Интернета позволяют распространять глобальным социальным сетям свои маркетинговые усилия по вовлечению в ряды своих пользователей граждан множества государств и одновременно устанавливать внутренние правила сети, не всегда сочетаясь с национальными законами. Противодействие этому процессу можно строить лишь на основе технологических ограничений в отношении тех владельцев сетей, которые упорно не желают подчиняться национальным правилам и требованиям государственных регуляторов. Этому есть как положительные примеры успешных решений, так и примеры неэффективных мер, не давших должного результата.

Что касается юридических процедур, то на текущий момент в силу общественно-правовой значимости повышения эффективности юридической защиты как граждан, так и государства в информационной сфере в глобальной информационной среде выявляется также положительная тенденция в части возможности судебного разрешения споров, возникающих с владельцами международных и иностранных информационных ресурсов, на территории России. Так, если недавно российские суды отказывались принимать к рассмотрению иски к сетям, владельцы которых не имеют на территории России ни филиалов, ни представительств, не выполняют требования национального законодательства о размещении на носителях на территории России предусмотренной законом информации, то в настоящее время наметились осторожные шаги к пересмотру этой позиции, исходя из того, что факт отсутствия на территории России официальных структур или представителей таких сетей не может быть основанием для ограничения доступа к правосудию их пользователей на территории России, коль скоро эти сети желают присутствовать в российском сегменте Интернета хотя бы только виртуально. Иное означало бы необоснованное допущение массовых нарушений прав российских пользователей и бессилие государственной и судебной инфраструктуры в защите собственных граждан и национальных интересов в глобальной информационной среде. Надо надеется, что в ближайшем будущем судебная система в комплексе с регулятором выработают правовые и технологические механизмы такой защиты и ее реальной технологической реализации.

Что теперь будет?

Ничего ужасного или нового в законе не появилось в части обязанностей обычных пользователей не допускать в своих поступках и сообщениях, адресованных абстрактному сообществу, распространения противоправной информации, в том числе нецензурных выражений, оскорбляющих человеческое достоинство и моральные принципы. Критерии недопустимого «поведения» в социальной сети, т.е. соблюдение общепризнанных норм морали и нравственности, деловой этики и законодательных запретов, не должно отличаться от аналогичных критериев, применимых в обычной жизни (в офлайне, так сказать). То, что недопустимо сказать прилюдно, недопустимо писать не только в газете, но также недопустимо писать у себя на странице в Сети, поскольку это могут читать множество людей, в том числе несовершеннолетних, что владелец страницы в такой Сети не может не осознавать. В этом смысле новая статья Федерального закона «Об информации, информационных технологиях и о защите информации» никаких новых критериев не устанавливает, но ради общественного блага в дополнение к обязанности каждого индивидуума лично блюсти нормы морали и нравственности обязывает владельцев глобальных ресурсов принять меры к воспитанию своих пользователей и исключению из общего доступа материалов запрещенного характера, если индивидуальная «ответственность» таких субъектов обернулась бессовестностью и попранием общественных и законодательных норм и правил.

Напоминаем, что ответы юриста без сокращений вы можете прочитать здесь.

Мат в искусстве и в семье – как нецензурная брань влияет на нашу жизнь — ТСН 24

• Эксклюзив
• Экспертное мнение
• Интересно

Фото: olly18 / Photogenica

Люди, попавшие в очень неприятную ситуацию и ни разу не выронившие острого словца, воспринимаются окружающими как герои классических романов прошлых столетий в пенсне, фраке, с кружкой чая в руках с оттопыренным мизинцем. Нецензурная лексика является частью языка и жизни, однако ее употребление нередко связано с эстетическими и нравственными аспектами. Уместно ли использование таких слов в художественной литературе? Можно ли материться при детях? В День борьбы с матом Тульская служба новостей задала эти вопросы филологу и психологу.

Нецензурная лексика в литературе и искусстве

Вопрос использования нецензурной лексики в литературе и искусстве вызывает очень много споров не только среди обывателей, но и среди литературоведов и искусствоведов – кто-то считает это совершенно недопустимым осквернением литературного языка, а кто-то приводит в пример знаменитых писателей-матершинников прошлых столетий, считая, что есть оправданное использование нецензурной лексики.

Эту проблему Тульской службе новостей прокомментировал доктор филологических наук, профессор ТГПУ им. Л.Н. Толстого Дмитрий Романов.

«Языкознание не рассматривает эстетические вопросы – наш язык очень богатый, и все, что есть в лексике, априори не может быть лишним. Ненормативная лексика, как и другие лексические единицы, подчиняется единым законам – что-то находится в активном запасе, а что-то в пассивном, уходит в прошлое. Вопрос эстетики рассматривает литературоведение и искусствоведение. Действительно, есть такая позиция, что использование нецензурной лексики уместно, если это служит для объективной передачи реальности, изображения социального низа или крайних эмоциональных степеней напряжения. Накануне слушал лекцию очень уважаемого искусствоведа Анатолия Смелянского, который рассказывал, как еще в прошлом столетии во времена «раннего Табакова» Кирилл Серебряников поставил спектакль, где в очень остроумном монологе надзирателя были большие вкрапления ненормативной лексики.

Почтенные старушки, смотревшие постановку, приняли эту сцену с восторгом. Логика такая – это тюрьма, надзирателя все достало со всех сторон, поэтому свою речь он перемежает матом», – отметил профессор.

Однако личное мнение Дмитрия Романова кардинально отличается от этой точки зрения – нецензурной лексике не место в любом виде искусства.

«Я считаю, что без нецензурной лексики в литературе, театральных спектаклях, фильмах великолепно можно обойтись. Любое содержание, будь то оскорбительное или эротическое, на мой взгляд, можно передать без этих слов. Все мы понимаем, что в обыденной жизни в некоторых ситуациях человек может не сдержаться и высказаться нецензурно, но это не повод нести нецензурную лексику в искусство. Те почтенные старушки – не истина в последней инстанции», – заключил филолог. 

Как нецензурная лексика влияет на детей

Материться при детях – это не только засорять их речь ненормативной лексикой, но и создавать ряд других менее очевидных проблем. Тульский клинический психолог Майя Андрияничева отметила, что речь оказывает большое влияние на жизнь человека – на его отношение к проблемам, самооценку и мировосприятие.

Часто ненормативная лексика имеет негативную эмоциональную окраску и используется человеком тогда, когда он не может найти других эпитетов для описания ситуации. Это оскорбления, негативные высказывания в адрес друг друга. Ребенок, как губка, все впитывает. Если родители хотят, чтобы их дети умели спокойно что-то обсуждать, договариваться, достойно принимать отказы, уметь получать негативный опыт, проигрывать, общаться с имеющими другое мнение сверстниками, то взрослым придется учиться этому самим, чтобы подать соответствующий пример, –

Нецензурная лексика из уст родителей влияет также на эмоциональное состояние ребенка в момент конфликта и может стать причиной формирования заниженной самооценки.

«Очень опасно, если родитель акцентируется только на негативных моментах и постоянно критикует ребенка за это, используя нецензурную лексику, не замечая при этом положительных ситуаций. Будучи взрослым, человек с большой долей вероятности будет иметь заниженную самооценку, акцентировать внимание на негативе, считать себя нехорошим человеком, ругать за ошибки и не давать себе права сделать что-то не так. Важно понимать, что ребенок будет себя чувствовать в семье комфортно и безопасно, когда такого плана слов нет, когда часто используются добрые слова», – говорит специалист.

Мат в семье, по мнению Майи Андрияничевой, может говорить и о проблемах во взаимоотношениях между родителями.

«Если матом ругается только один член семьи, например, папа, то это вопрос отношений между мужем и женой. Человек не старается по-другому выстроить диалог при супруге и ребенке, при этом на работе или в общественных местах он может разговаривать без нецензурной лексики. Фактически он неосознанно или сознательно превращает людей, находящихся рядом с ним, в мусорную корзину, которая вынуждена это поглощать», – заключила психолог. 

Читайте также на сайте Тульской службы новостей:

Почему трудоголики рискуют здоровьем

Как поддержать ребенка в подростковом возрасте

Опечатка в тексте? Выделите слово и нажмите Ctrl+Enter

Подписывайтесь на ТСН24 в

теги:

• образование
• Тула
• туляки

Автор:

• Екатерина Карпенко

Новости компаний

• Более 1,5 тысяч семей получили доступ к высокоскоростному домашнему Интернету в тульском микрорайоне Левобережный

• Быстро, цивилизованно, справедливо: в Туле открыли зал заседаний отделения МКАС при ТПП РФ

• МТС «прокачала» «Музейное лето в Туле»

Все новости

Есть ли у Вас сбережения в валюте?

Да, есть доллары.

Да, есть евро.

Есть и доллары, и евро.

Храню сбережения в юанях.

Храню деньги только в рублях.

У меня нет никаких сбережений.

Популярное

• Тропическая жара и дожди: прогноз погоды в Туле на июль

• Быстро, цивилизованно, справедливо: в Туле открыли зал заседаний отделения МКАС при ТПП РФ

• В УК рассказали, что делать, если вода бьет током

Все новости

Подпишитесь на нашу рассылку

непристойностей | Векс | Закон США

Основные вкладки

Непристойность — это категория речи, не защищенная Первой поправкой. Законы о непристойности касаются запрета непристойных, грязных или отвратительных слов или изображений. Непристойные материалы или изображения, обычно речь или художественное выражение, могут быть ограничены по времени, месту и способу, но все же защищены Первой поправкой. Существуют серьезные разногласия относительно непристойных материалов и роли правительства в регулировании. Во всех пятидесяти штатах действуют отдельные законы, контролирующие непристойные материалы.

Трудно дать исчерпывающее юридическое определение непристойности. Тем не менее, ключевые компоненты нынешнего теста на непристойность проистекают из решения Апелляционного суда США по делу «Соединенные Штаты против одной книги под названием «Улисс», в котором определено, что произведение, расследуемое на предмет непристойности, должно рассматриваться целиком, а не только по частям.

В настоящее время непристойность оценивается как федеральными судами, так и судами штата с использованием трехстороннего стандарта, установленного в деле Миллер против Калифорнии. Тест Миллера на непристойность включает следующие критерии: (1) обнаружит ли «обычный человек, применяющий стандарты современного общества», что произведение, «взятое в целом», вызывает «похотливый интерес» (2) изображает ли произведение или описывает явно оскорбительным образом сексуальное поведение, конкретно определенное применимым законодательством штата, и (3) не имеет ли произведение, «взятое в целом», серьезной литературной, художественной, политической или научной ценности.

До Миллера судьи, проверявшие на непристойность, ссылались на мудрость, вынесенную судом в деле Рот против Соединенных Штатов. Исторический случай, Рот постановил, что непристойные материалы не защищены Первой поправкой и могут регулироваться штатами, а не единым федеральным стандартом. Кроме того, Рот установил новый юридический стандарт для определения непристойности, который ссылался на применение средним человеком современных общественных стандартов, чтобы судить о том, апеллирует ли доминирующая тема материала в целом к ​​похотливому интересу. Тест на непристойность, разработанный Ротом, который включал следующую структуру из пяти частей: (1) точка зрения оценки была точкой зрения обычного разумного человека, (2) для измерения непристойности должны были использоваться общественные стандарты приемлемости, (3) произведения, преобладающая тема которых была сомнительной, были единственной целью закона о непристойности, (4) произведение, чтобы быть оцененным на предмет непристойности, должно было быть взято целиком, и (5) непристойным произведением было произведение, направленное на возбужденных людей.

‘ погонный интерес. Миллер пересмотрел акцент Рота на создании единого федерального стандарта. Вместо этого он рекламировал опору на стандарты сообщества более местного характера, что отбрасывало трудную задачу определения непристойности обратно на штаты.

Верховный суд неоднократно сталкивался с проблематичными элементами теста Миллера на непристойность. Однако на сегодняшний день ни один стандарт не заменил его.

В 1997 году дело Рено против Американского союза гражданских свобод («ACLU I») касалось непристойности в области новых медиа. ACLU оспорил Закон о пристойности в связи (CDA), часть Закона о телекоммуникациях 1996 года, направленную на защиту детей путем ограничения передач, отправляемых через Интернет. После того, как Верховный суд постановил, что CDA слишком широко подходит к регулированию непристойности в Интернете, Конгресс принял Закон о защите конфиденциальности детей в Интернете (COPPA) в 1919 году.98.

ACLU снова подал иск, который стал называться Ashcroft против Союза гражданских свобод («ACLU II»). Ашкрофт поддержал конституционность COPPA и счел использование им «стандартов сообщества» для определения «материалов, наносящих вред несовершеннолетним» приемлемой практикой в ​​соответствии с Первой поправкой. Тем не менее, суд также потребовал, чтобы COPPA был предписан и дело было возвращено в третий округ, где суд установил, что COPPA создало запрет на контент для передач для взрослых, который был чрезмерно широким, навязчивым и ограничительным в своих усилиях по защите детей от взрослых. речь. Детали дела были окончательно раскрыты в январе 2009 года., когда Верховный суд отказал certiorari в ACLU v. Mukasey, случай, который мог бы расширить закон о непристойности за пределы параметров теста Миллера.

Последнее обновление: июнь 2017 г., автор Тала Эсмаили.

Меню источников

Федеральные материалы

Федеральные судебные решения

• Верховный суд США:
  • Соединенные Штаты против одной книги под названием «Улисс»
  • Миллер против Калифорнии
  • Рот против США
  • Рино против Американского союза гражданских свобод («ACLU I»)
  • Эшкрофт против Союза гражданских свобод («ACLU II»)
  • ACLU против Мукасея
  • Решения о дискриминации при приеме на работу
  • Предварительный просмотр бюллетеня Верховного суда ЛИИ
• ФЗ
  • Закон о непристойности 18 U. S.C. §§ 1460 — 1470
  • Закон о защите детей CIPA
  • Закон о защите конфиденциальности детей в Интернете COPPA
  • Закон о приличии в сфере связи CDA
  • Федеральная комиссия по связи – Непристойность, непристойность и ненормативная лексика
  • Центр первой поправки — порнография и непристойность

Материалы штата

Законы штата

• Закон штата Нью-Йорк о непристойности – статьи 235.00–235.24 Непристойность и связанные с ней правонарушения
• Уголовный кодекс Калифорнии §311–312.7 Глава 7.5 Непристойные действия
• Государственные законы о труде

Судебные решения штата

• Апелляционный суд штата Нью-Йорк:
  • Решения
  • Комментарий из Вестника ЛИИ — NY
• Апелляционные решения других штатов

Прочие ссылки

Ключевые интернет-источники

• Ресурсы ЛИИ: непристойность
• Справочник гражданина по Федеральному закону США о непристойности
• Департамент юстиции США, отдел по вопросам эксплуатации детей и непристойности, CEOS

• весекс
  • ГРАЖДАНСКИЕ
  • гражданские права
  • Конституция
  • ТОРГОВЛЯ
  • реклама
  • связь
  • индивидуальные права
  • изделия wex

Непристойность и порнография | Энциклопедия Первой поправки

Протест против порнографии в 1987 году на Таймс-сквер в Нью-Йорке. Непристойность относится к узкой категории порнографии, которая нарушает стандарты современного общества и не имеет серьезной литературной, художественной, политической или научной ценности. По крайней мере, для взрослых большая часть порнографии защищена конституцией. 9Дело 0127 Miller v. California (1973 г.) предоставило штатам больше полномочий для закрытия кинотеатров для взрослых, установив трехэтапный тест, более благоприятный для судебного преследования. Верховный суд сопротивлялся попыткам штатов расширить обоснование законов о непристойности за пределы откровенных сексуальных материалов, когда он признал недействительным закон Калифорнии, регулирующий продажу или аренду жестоких видеоигр несовершеннолетним. (Фото Марио Кабрера/Associated Press)

Непристойность относится к узкой категории порнографии, которая нарушает стандарты современного общества и не имеет серьезной литературной, художественной, политической или научной ценности. По крайней мере, для взрослых большая часть порнографии — материалов сексуального характера, возбуждающих многих читателей и зрителей — получает конституционную защиту. Однако два вида порнографии не защищены Первой поправкой: непристойность и детская порнография. Иногда материалы классифицируются как «вредные для несовершеннолетних» (или непристойные по отношению к несовершеннолетним), хотя взрослые могут иметь доступ к тем же материалам.

Непристойность является противоречивой областью закона о Первой поправке

Непристойность остается одной из самых противоречивых и запутанных областей закона о Первой поправке, и судьи Верховного суда годами изо всех сил пытались дать ей определение. Судья Поттер Стюарт не смог дать определения непристойности в деле Jacobellis v. Ohio (1964), но он воскликнул: «Я узнаю это, когда увижу». Стюарт обнаружил, что суд «столкнулся с задачей попытаться определить то, что может быть неопределимым». В более позднем случае Interstate Circuit, Inc. против Далласа (1968), судья Джон Маршалл Харлан II назвал эту область «неразрешимой проблемой непристойности».

Непристойность остается одной из самых спорных и запутанных областей закона о Первой поправке, и судьи Верховного суда годами изо всех сил пытались дать ей определение. Коллега Гарри Римса по фильму «Глубокая глотка» показан на этой фотографии бронирования 1976 года. Этот фильм был предшественником современной хардкорной индустрии развлечений для взрослых и пробным камнем законов о непристойности. Римс был осужден за непристойность в 1976 лет за роль в фильме, и ему грозит пятилетний тюремный срок. Такие знаменитости, как Джек Николсон и Уоррен Битти, встали на защиту Римса, и позже приговор был отменен. (AP Photo/ho, использовано с разрешения Associated Press). . Правило Hicklin предусматривало следующий тест на непристойность: «будет ли склонность материи… . . состоит в том, чтобы развратить и развратить тех, чей ум открыт для таких аморальных влияний и в чьи руки может попасть публикация такого рода».

Этот тест позволял объявить материал непристойным на основании отдельных отрывков произведения и его воздействия на особо восприимчивых людей. Используя этот широкий критерий, британский суд признал непристойные книги антирелигиозными. Две основные проблемы с тестом Hicklin заключались в том, что он позволял оценивать произведения как непристойные на основании отдельных отрывков и сосредоточивался на особенно восприимчивых людях, а не на разумных людях. Этот фокус привел к подавлению большей части свободного выражения.

Тест Roth применил современные общественные стандарты для определения непристойности

Верховный суд прямо поставил вопрос о непристойности в деле Roth v. это «непристойно, непристойно, похотливо или грязно». . . или иное издание непристойного характера». Суд в заключении, составленном судьей Уильямом Дж. Бреннаном-младшим, определил, что «непристойность не входит в сферу конституционно охраняемой речи или прессы».

Он сформулировал новый тест на непристойность: «будет ли для среднего человека, применяющего современные общественные стандарты, доминирующая тема материала, взятого в целом, апеллировать к похотливому интересу». Тест Roth отличался от теста Hicklin тем, что он был сосредоточен на «доминирующей теме» материала, а не на отдельных отрывках, и на среднем человеке, а не на наиболее восприимчивом человеке.

В деле Миллера Суд пришел к выводу, что лица не могут быть осуждены по обвинению в непристойном поведении, если материалы не изображают «явно оскорбительное жесткое сексуальное поведение». Исходя из этого, многие материалы откровенно сексуального характера — порнографические журналы, книги и фильмы — не являются юридически непристойными. На этой фотографии Лютер Кэмпбелл, лидер хип-хоп группы 2 Live Crew и президент ее звукозаписывающей компании, указывает на предупреждающую наклейку на своей рубашке, идентичную наклейке на спорном альбоме группы «Nasty As They Wanna Be». суд Флориды в 1990. Группа подала иск, пытаясь остановить аресты за непристойность при продаже их альбома. (AP Photo/Beth Keiser, использовано с разрешения Associated Press)

Бреннан сформулировал новый тест

Суд боролся с делами о непристойности в 1960-х и 1970-х годах. В деле Memoirs v. Massachusetts (1966) большинство членов Суда, по мнению судьи Бреннана, сформулировали новый тест, состоящий из трех частей:

• «(а) доминирующая тема материала, взятого в целом, апелляции к похотливому интересу к сексу;
• (b) материал является явно оскорбительным, поскольку он нарушает современные общественные стандарты, касающиеся описания или представления сексуальных вопросов;
• и (c) материал совершенно не имеет социальной ценности».

Тест

Миллера в настоящее время является ведущим тестом для дел о непристойности

В 1970-х годах суд Бургера постановил, что стандарт непристойности слишком строг для прокуроров. Поэтому в деле Миллер против Калифорнии (1973) Суд принял новый тест, состоящий из трех частей — то, что главный судья Уоррен Э. Бургер назвал «рекомендациями» для присяжных, — который был более благоприятным для обвинения:

• (1) является ли средний человек, применяя современное сообщество стандартов, обнаружил бы, что работа, взятая в целом, вызывает похотливый интерес;
• (2) изображает или описывает ли произведение явно оскорбительным образом сексуальное поведение, конкретно определенное применимым законодательством штата;
• и (3) не имеет ли произведение в целом серьезной литературной, художественной, политической или научной ценности.

В деле Miller, Суд пришел к выводу, что лица не могут быть осуждены по обвинению в непристойном поведении, если материалы не содержат «явно оскорбительного жесткого сексуального поведения». Исходя из этого, многие материалы откровенно сексуального характера — порнографические журналы, книги и фильмы — не являются юридически непристойными. По иронии судьбы, судья Бреннан выразил несогласие в деле Миллера 9.0128 и Парижский театр для взрослых I против Слейтона (1973 г.), изменение его позиции в отношении непристойности. Он определил, что законы о непристойности слишком расплывчаты и их нельзя применять, не «поставив под угрозу фундаментальные ценности Первой поправки».

Современное ответвление стандарта сообщества

теста Миллера сбивает с толку в эпоху Интернета. В своем решении 1987 года в Pope v. Illinois (1987) Суд пояснил, что «серьезная ценность» теста Miller не должна оцениваться с точки зрения современных общественных стандартов. Однако судебное преследование за непристойность навязывает современные стандарты сообщества, даже если дистрибьютор может транспортировать материалы в различные сообщества. Таким образом, возникают интересные проблемы, когда ответчика в Калифорнии преследуют в регионе с более строгими общественными стандартами.

Это явление побудило некоторых экспертов в области права и заинтересованных наблюдателей призвать к созданию национального стандарта, особенно в эпоху Интернета. В Эшкрофт против Американского союза гражданских свобод (2002 г.), несколько судей выразили озабоченность по поводу применения стандартов местного сообщества к Интернету в соответствии с Законом о защите детей в Интернете от 1998 г. Например, судья Стивен Г. Брейер написал в своем совпадающем мнении, что «прочитать статут как принятие стандартов сообщества в каждой местности в Соединенных Штатах, что предоставило бы самому пуританскому из сообществ право вето, затрагивающее остальную часть нации». Точно так же судья Сандра Дэй О’Коннор в своем согласии написала, что «принятие национального стандарта, на мой взгляд, необходимо для любого разумного регулирования непристойности в Интернете».

Тест Миллера остается ведущим тестом для случаев непристойности, но он продолжает вызывать споры. На этом фото активисты проводят демонстрацию на улицах центра города Цинциннати, штат Огайо, 24 сентября 1990 года, когда начался отбор присяжных по обвинению в непристойности против Центра современного искусства за выставку фотографий покойного художника Роберта Мэпплторпа. (Фото AP, использовано с разрешения Associated Press)

Суд сопротивляется классификации насилия как непристойности

Верховный суд сопротивляется попыткам распространить обоснование непристойности с откровенных сексуальных материалов на жесткое насилие. Штат Калифорния стремился продвигать концепцию насилия как непристойности, защищая свой закон штата, регулирующий продажу или прокат жестоких видеоигр несовершеннолетним. Суд признал закон недействительным в Brown v. Entertainment Merchants Association  (2011 г.), в котором говорится, что «насилие не является частью непристойности, которую Конституция разрешает регулировать».

Продолжилось судебное преследование за непристойность на федеральном уровне и уровне штата

При администрации Джорджа Буша-младшего увеличилось число судебных преследований за непристойность на федеральном уровне. Государства продолжали преследовать за непристойность непристойные материалы в отношении жесткой порнографии, а иногда и в отношении других материалов. Например, в 1994 году во Флориде за непристойность был осужден художник комиксов, а в 1999 владелец гей-бара в Небраске был успешно привлечен к ответственности за демонстрацию гей-арта в подвале. Хотя у законов о непристойности есть свои критики, они, скорее всего, останутся частью правовой системы и юриспруденции Первой поправки.

В то время как федеральные судебные преследования за непристойность пошли на убыль во время администрации Барака Обамы, судебные преследования штатов за непристойность продолжаются в 21 ^м веке. В этом свете профессор Дженнифер Кинсли называет аргумент о том, что закон о непристойности ушел в прошлое, «мифом об устаревшей непристойности».

Дэвид Л. Хадсон-младший . является профессором права в Белмонте, который широко публикуется на темы Первой поправки. Он является автором аудиокурса из 12 лекций по Первой поправке под названием Свобода слова: понимание Первой поправки (Now You Know Media, 2018).