«Благородный дикарь» и кумир современников Жан-Жак Руссо
Деятель Просвещения
Жан-Жак Руссо родился в 1712 году в Женеве в семье небогатого мастера-часовщика. С детских лет он впитал республиканские идеи своего родного города, которые подкреплялись регулярным чтением работ Плутарха, Тацита, Цицерона. Важную роль в его дальнейшей судьбе сыграл счастливый случай, когда во время своих юношеских скитаний по Швейцарии он познакомился с богатой протестанткой мадам Варан, с которой прожил более десяти лет и которая руководила его образованием (в итоге он приехал в Париж из провинции весьма образованным человеком).
В столице Руссо близко сошёлся с будущим издателем знаменитой Энциклопедии Дени Дидро, который сыграл существенную роль в карьере молодого философа и писателя. Самая главная работа Руссо «Об общественном договоре» (1762) не была принята современниками, однако она чрезвычайно вдохновила якобинцев; так, что перед смертью Руссо в 1778 году к нему в усадьбу Эрменонвилль приезжал Робеспьер, а перед революцией отрывки из этого сочинения на площадях перед толпами народа читали Сен-Жюст и Марат.
Жан-Жак Руссо. (Wikimedia Commons)
Специфические, порой даже скандальные высказывания и образ мыслей Руссо сознательно провоцировали и эпатировали слушателей или читателей. В этом смысле весьма характерен случай, якобы произошедший в отношениях между Руссо и Дидро. Считается, что именно он подсказал Руссо основную идею трактата «Рассуждения о науках и искусствах», который был написан специально для участия в конкурсе, объявленного Дижонской академией художеств.
Сам Дидро в этот момент находился в Венсенском замке, где отбывал трёхмесячное заключение за публичный скандал с доктором Реомюром, не разрешившим философу присутствовать на операции по зрению. История заключалась в предположении Дидро о том, что на вопрос «помогают ли науки и искусства улучшить нравы людей», все однозначно ответят утвердительно, однако отрицательный ответ своей смелостью вызовет скандал и отметит оригинальность автора.
В историю вошли весьма сложные и неоднозначные отношения Руссо и другого великого французского философа-просветителя Вольтера.
После издания трактата Руссо «Размышления о науках и искусствах» (1749) Вольтер язвительно заметил, что он слишком стар для того, чтобы встать на четвереньки и бежать в лес, ведомый призывами к проявлениям «естественного человека». Достоевский прокомментировал эту полемику в ироническом тоне: «Сошлись два великих человека, из которых первый называл второго «дрянным человеком», а тот отвечал, называя первого «дураком».
Закон как выражение общей воли
Влияние взглядов Жан-Жака Руссо на общественную мысль колоссально. Его идеи и воззрения легли в основу Декларации прав человека. Первая статья начинается со знаменитого утверждения «Люди рождаются свободными. Они остаются свободными и равными в своих правах», которая практически дословно повторяет утверждение Руссо о том, что целью всякого политического объединения является сохранение естественных и неизменных прав человека. Эти права составляют право на свободу, собственность, безопасность и сопротивление давлению извне.
Вслед за английскими философами Джоном Локком и Томасом Гоббсом Руссо уделял пристальное внимание гипотезt формирования государства по принципам общественного договора. Его идеи были основаны на народном суверенитете. Поскольку, рассуждал Руссо, государство возникает в результате общественного договора, то верховная власть в нём должна принадлежать всему народу. Суверенитет народа неотчуждаем, неделим, непогрешим и абсолютен. Закон как выражение общей воли выступает гарантией индивидов от произвола со стороны правительства, которое не может действовать, нарушая требования закона. Граждане должны иметь возможность вместе принимать основные нормы, по которым они будут жить, и право пересмотреть эти нормы позже, если те покажутся несправедливыми.
В знаменитом художественно-педагогическом трактате «Эмиль, или О воспитании» (1762) Руссо последовательно разрабатывает утверждение о «природе» женщины и мужчины, из которых мыслитель делает вывод об изначальной подчинённости женщины мужчине и о наличии существенных гендерных различий, которые потенциально могут превратить самостоятельное «дерево» в слабого «плюща» как метафору зависимого, несамостоятельного и в некоторой степени паразитирующего существа.
Жан-Жак Руссо. (Wikimedia Commons)
По мнению французского мыслителя, в отличие от мужчины, который «играет роль самца лишь в определённые моменты», женщина «является самкой в течение всей своей жизни», «всё её существование, её конституция, не исключая и её духа, темперамента и характера, определяются её половыми функциями». В итоге, сводя женскую сущность к сексуальности, Руссо противопоставляет женщину и мужчину как два принципиально различных человеческих вида, не имеющих ничего общего, начиная с различий в еде и заканчивая моралью.
Лучшая характеристика Руссо дана биографом философа Артуром Шюке: «Робкий и наглый, несмелый и циничный, нелёгкий на подъём и трудно сдерживаемый, способный к порывам и быстро впадающий в апатию, вызывающий на борьбу свой век и льстящий ему, проклинающий свою литературную славу и вместе с тем только и думающий о том, чтобы её отстоять и увеличить, ищущий уединения и жаждущий всемирной известности, бегущий от оказываемого ему внимания и досадующий на его отсутствие, позорящий знатных и живущий в их обществе, прославляющий прелесть независимого существования и не перестающий пользоваться гостеприимством, за которое приходится платить остроумной беседой, мечтающий только о хижинах и обитающий в замках, связавшийся со служанкой и влюбляющийся только в великосветских дам, проповедующий радости семейной жизни и отрекающийся от исполнения отцовского долга, ласкающий чужих детей и отправляющий своих в воспитательный дом, горячо восхваляющий небесное чувство дружбы и ни к кому его не испытывающий, легко себя отдающий и тотчас отступающий, сначала экспансивный и сердечный, потом подозрительный и сердитый — таков Руссо».
Сборник: Эпоха Просвещения
Просветители обратились к разуму как к единственному инструменту познания, критически пересмотрев общепринятые духовные ценности.
- Статьи
- Европа
- XVIII век
Екатерина II: главная вольтерьянка эпохи
Екатерина II: главная вольтерьянка эпохи
Императрица Екатерина, проводившая политику просвещённого абсолютизма, увлекалась идеями лучших европейских мыслителей 18-го века.
- ЕГЭ
- Европа
- XVII-XIX вв.
Эпоха Просвещения
Эпоха Просвещения
Каким был Век Разума?
- Статьи
- Европа
- XVII-XVIII вв.
Вольтер — великий насмешник эпохи Просвещения
Вольтер — великий насмешник эпохи Просвещения
Книги Вольтера, написанные в 18-м веке, стали классикой французской философии. За их выкуп боролась Екатерина II.
- Статьи
- Европа
- XVIII век
«Благородный дикарь» и кумир современников Жан-Жак Руссо
«Благородный дикарь» и кумир современников Жан-Жак Руссо
Вокруг фигуры Руссо ещё при его жизни сложились многочисленные легенды, которые и определили его неповторимый образ.
- Статьи
- Европа
- XXI век
«Я мыслю»
«Я мыслю»
Исток философии Нового времени.
- Статьи
- Европа
- XVIII век
Эпоха Просвещения: «золотой век утопии»
Эпоха Просвещения: «золотой век утопии»
Столетие Просвещения, по словам Иммануила Канта, вывело сознание народных масс «из состояния своего несовершеннолетия» и захватило потоком новых идей и веяний.
- Статьи
- Европа
- XVIII век
Екатерина II: главная вольтерьянка эпохи
Императрица Екатерина, проводившая политику просвещённого абсолютизма, увлекалась идеями лучших европейских мыслителей 18-го века.
- ЕГЭ
- Европа
- XVII-XIX вв.
Эпоха Просвещения
Каким был Век Разума?
- Статьи
- Европа
- XVII-XVIII вв.
Вольтер — великий насмешник эпохи Просвещения
Книги Вольтера, написанные в 18-м веке, стали классикой французской философии. За их выкуп боролась Екатерина II.
- Статьи
- Европа
- XVIII век
«Благородный дикарь» и кумир современников Жан-Жак Руссо
Вокруг фигуры Руссо ещё при его жизни сложились многочисленные легенды, которые и определили его неповторимый образ.
- Статьи
- Европа
- XXI век
«Я мыслю»
Исток философии Нового времени.
- Статьи
- Европа
- XVIII век
Эпоха Просвещения: «золотой век утопии»
Столетие Просвещения, по словам Иммануила Канта, вывело сознание народных масс «из состояния своего несовершеннолетия» и захватило потоком новых идей и веяний.
Рекомендовано вам
Лучшие материалы
- Неделю
- Месяц
- Статьи
- Европа
- XIV век
Мамай: тот, с кем бились русские на Куликовом поле
- Статьи
- Азия
- XX век
Мао Цзэдун и культурная революция в Китае (18+)
- Статьи
- Европа
- XX век
«Настоящая музыка всегда революционна»
- Статьи
- Европа
- XV век
«Тайная вечеря» да Винчи
- Статьи
- Европа
- XVIII век
Нежеланный брак и несостоявшийся развод.
Дело Суворова
- Статьи
- Европа
- XVI-XVII вв.
Симеон Бекбулатович — татарский хан, ставший московским царём
- Статьи
- Европа
- X-XVIII вв.
Новый год. Древнерусская версия
- Статьи
- Европа
- XVIII-XIX вв.
Барклай-де-Толли: шотландец на русской службе
- Статьи
- Европа
- XX век
«Скачет красная конница» Малевича
- Статьи
- Европа
- XIII век
Рога и копыта ливонских рыцарей
- Статьи
- Европа
- XX век
Столкновения в Новом Узене: как драка на дискотеке переросла в погромы
- Статьи
- Европа
- XX век
Москва в руках Монгола
- Статьи
- Европа
- XIX-XX вв.
Амедео Модильяни, автор самых чувственных портретов (18+)
- Статьи
- Европа
- XX век
Берия и женщины
- Статьи
- Европа
- XX век
Протокол допроса адмирала Колчака
- Статьи
- Европа
- XIX-XX вв.
Шарль де Голль: жизнь патриота Франции
- Статьи
- Европа
- XIV век
Мамай: тот, с кем бились русские на Куликовом поле
- Статьи
- Европа
- V-IV вв. до н.э.
Диалоги Сократа
- Статьи
- Европа
- XX век
Убийство Кирова
- Статьи
- Азия
- XX век
Мао Цзэдун и культурная революция в Китае (18+)
- Неделю
- Месяц
- 📚 Статьи
- 👀 136767
- 📚 Статьи
- 👀 102457
- 📚 Статьи
- 👀 64486
- 📚 Статьи
- 👀 57929
- 📚 Статьи
- 👀 49602
Дело Суворова- 📚 Статьи
- 👀 34050
- 📚 Статьи
- 👀 34009
- 📚 Статьи
- 👀 32412
- 📚 Статьи
- 👀 30860
- 📚 Статьи
- 👀 29098
- 📚 Статьи
- 👀 619370
- 📚 Статьи
- 👀 268624
- 📚 Статьи
- 👀 258892
- 📚 Статьи
- 👀 217332
- 📚 Статьи
- 👀 214739
- 📚 Статьи
- 👀 159962
- 📚 Статьи
- 👀 136767
- 📚 Статьи
- 👀 125872
- 📚 Статьи
- 👀 116281
- 📚 Статьи
- 👀 102457
308 лет со дня рождения Жан-Жака Руссо
308 лет со дня рождения Жан-Жака Руссо
«Сама по себе жизнь ничего не значит; цена ее зависит от ее употребления», «Жить – это не значит дышать, это значит действовать», «Не тот человек больше всего жил, который может насчитать больше лет, а тот, кто больше всего чувствовал жизнь» — эти высказывания принадлежат французскому философу Жан-Жаку Руссо.
Добрый день, уважаемые наши читатели! Кому сейчас придет в голову читать философские трактаты двухсотлетней давности весом с кирпич? Зачастую ключ к таким произведениям можно подобрать через личность автора. Вот, к примеру, сочинения Жан-Жака Руссо обстоятельны, многословны, его вклад в наследие цивилизации несомненен, но его личность гораздо любопытнее! Пришло время узнать, о чем думал, мечтал, писал известнейший просветитель XVIII века. Сегодня, 28 июня, со дня рождения Жан-Жака Руссо исполняется 308 лет.
Жан-Жак Руссо (1712 – 1778) оказал большое влияние на развитие философии, социологии, педагогики, разработал теорию прямой демократии – формы правления народа государством, которая по сей день применяется в Швейцарии. Кроме того, он был музыковедом, композитором и ботаником.
Руссо называют основоположником романтизма в философской науке.
Некоторые исследователи считают, что он в некоторой степени спровоцировал Великую французскую революцию. Кстати, в переводе со старофранцузского «руссо» означает «рыжий».
Руссо совершал поступки для своего века, мягко говоря, эпатажные: он не носил жабо и париков, был известен пристрастием к одежде из грубого сукна, грубостью и резкими выходками по отношению к своим друзьям-аристократам.
Когда Руссо исполнилось 13 лет, его отдали обучаться ремеслу. Он был учеником клерка, затем учеником гравера, но эти занятия ему не пришлись по душе, и поэтому с 16 лет Жан-Жак отправился скитаться по проселочным дорогам Швейцарии, Франции и Италии. Ему удалось совместить странствия с самообразованием и самосовершенствованием: в эти годы он осваивал естественные и общественные науки, искусство и литературу.
Руссо всегда пользовался бешеным успехом у дам.
Благодаря женской протекции он получил престижную должность во французском посольстве в Венеции. Однако не сработался с начальством и долго на этом посту не задержался. Биографы отмечают, что Руссо не был карьеристом и слава ему не только была не нужна, но и тяготила его. Кроме того, после отца осталось наследство, так что в деньгах он не нуждался.
Вершиной творчества Руссо явились романы «Юлия, или Новая Элоиза» (1761) и «Эмиль, или О воспитании» (1762). Первый роман написан в модной тогда форме переписки и состоит из 163 писем. Мы с вами, пожалуй, осилим такое с трудом, а вот пушкинская Татьяна им зачитывалась. Чем же потрясла читателей эта новая Элоиза? Ранее европейская литература не выводила главного героя богатым духовно и эмоционально, предпочитая знатность, героизм и материальное богатство. Новой и шокирующей была главная идея Руссо: «Не слушайте общество! Следуйте зову природы! Любите взаимно и будьте счастливы!».
Что касается «Эмиля…», то Руссо, как талантливый пиарщик, прикрыл художественной формой конечный продукт – свое видение идеального воспитания. Несмотря на то, что в романе Руссо учил, как правильно воспитывать ребенка, сам он в воспитании своих детей не участвовал. Более того, его дети были помещены в воспитательные дома, чтобы не стать, как говорил Руссо, такими же искателями приключений, как он сам. Между прочим, нынешние методики воспитания детей во многом основываются на «Эмиле…». Так, взамен репрессивному методу воспитания ребенка Руссо еще тогда предложил применять ласку и поощрения. Философ учил, что нельзя заставлять ребенка механически заучивать сухие факты, гораздо проще будет объяснять ему на живых примерах, что даст возможность восприятия новых знаний. Руссо считал, что главная цель педагогики – не исправление личности под существующие общественные нормы, а развитие имеющихся у человека талантов.
А вот к религии отношение автора было, мягко говоря, прохладное. Доктрина Руссо о «религии сердца» и внутреннем содержании возмутила церковников и аристократов. Роман был приговорен к показательному публичному сожжению на площади Парижа, автор был вынужден бежать от судебного дела, возбужденного церковью. Тираж амстердамского издательства также был сожжен, затем роман «казнили» в Женеве. Римский папа Клемент XIII предал анафеме автора. Екатерина Вторая запретила ввоз романа в Россию специальным указом.
Проживая в Англии, у философа и друга Дэвида Юма, Руссо напишет свою «Исповедь» – поразительные мемуары, беспощадно откровенные, ставшие предтечей психологической прозы будущего.
Руссо был очень одарен от природы. В качестве хобби знаменитый француз коллекционировал растения и музицировал на спинете – прародителе фортепиано.
Примечательно, что Руссо разработал собственную систему записи нот с помощью цифр, но она не была принята на государственном уровне. Получив музыкальное образование, он писал сочинения по теории музыки и создавал музыкальные произведения. Впоследствии Руссо уничтожил все свои сочинения: арии, дуэты, хоры, оперы, пощадив лишь оперу «Деревенский колдун».
Сочинения Руссо широко известны в России с XVIII века. Среди его наиболее ярких почитателей – Михайло Ломоносов, Николай Карамзин, Лев Толстой. А Александр Пушкин в романе «Евгений Онегин» назвал Руссо «красноречивым сумасбродом» и «защитником вольностей и прав».
Руссо стал, пожалуй, самым выдающимся философом своей эпохи, его жизнь актуальна и сегодня, так как он, по сути, является бессмертным вдохновителем всего прогрессивного и гуманистического.
Литературные произведения Жан-Жака Руссо есть в читальном зале Центральной городской библиотеки и в электронной библиотеки «ЛитРес». За бесплатным доступом обращайтесь в личный кабинет на сайте ЦБС: https://cbs-angarsk.ru/personal/.
Материал подготовила Лариса Тихонова
Центральная городская библиотека Ангарска
Жан-Жак Руссо (1712-1778)
« Человек рождается свободным, и везде он в цепях »
Жан-Жак Руссо был философом и писателем эпохи Просвещения. Его политические идеи повлияли на Французскую революцию и развитие как либеральной, так и социалистической политической теории.
Руссо практически изобрел современную автобиографию в своих « исповедях » (1770 г.) и поощрял новое внимание к субъективности, которое повлияло на таких разных мыслителей, как Георг Гегель и Зигмунд Фрейд. Его роман « «Новая Элоиза» (1761) был одним из самых продаваемых художественных произведений восемнадцатого века и имел большое значение для развития романтизма.
Руссо также внес важный вклад в музыку как теоретик и композитор.
Жан-Жак Руссо родился в Женеве, его мать умерла через девять дней после его рождения, а отец бросил его, когда ему было десять лет, чтобы избежать тюремного заключения за незаконное проникновение(!). Детское образование Руссо сводилось исключительно к чтению 9 Плутарха.0003 Жития и кальвинистские проповеди.
В 1742 году он переехал в Париж, чтобы представить Академии наук новую изобретенную им систему нумерованной нотной записи. Академия отвергла ее как непрактичную и неоригинальную, но версия системы все еще используется в некоторых частях мира. С 1743 по 1744 год он был секретарем французского посла в Венеции. После этого он вернулся в Париж, где подружился и жил с Терезой Левассер, полуграмотной швеей, которая родила ему пятерых детей. Все дети были помещены в приют вскоре после рождения и, скорее всего, вскоре после этого погибли, так как смертность таких детей была очень высокой.
Находясь в Париже, он подружился с Дени Дидро и написал несколько статей для его Энциклопедии, начиная с нескольких статей о музыке. Его самым важным вкладом в Энциклопедию была статья по политической экономии, написанная в 1755 году. В 1761 году он опубликовал успешный романтический роман Julie, ou la nouvelle Héloïse ( The New Heloise ). В 1762 году он опубликовал две большие книги: первую Du Contrat Social, Principes du droit politique (9).0003 Об общественном договоре, Принципах политического права ), а затем Эмиль, или Об образовании в мае. Обе книги критиковали религию и были немедленно запрещены как во Франции, так и в Женеве.
Руссо продолжал писать до самой смерти. Чтобы прокормить себя в это время, он вернулся к копированию музыки. Последние годы Руссо в основном провел в преднамеренном уходе от общественной жизни. Во время утренней прогулки по поместью маркиза де Жирадина в Эрменонвиле (28 миль к северо-востоку от Парижа) Руссо перенес кровотечение и умер 2 июля 1778 года в возрасте 66 лет.
0005
«человек рождается свободным, и везде он в цепях» «Общественный договор» (1762) легитимный политический заказ. Опубликованная в 1762 году, она стала одной из самых влиятельных работ по политической философии в западной традиции.
Естественное состояниеКак и другие политические теоретики, Руссо противопоставляет гражданское состояние «естественному состоянию». Естественное состояние — это гипотетическая концепция, которая предлагает нам рассмотреть, какими могли быть условия жизни до того, как были созданы общества. Его можно сравнить со временем неандертальцев.
Руссо рассматривал жизнь в естественном состоянии как первобытный мир изолированных охотников-собирателей, живших без закона и морали. Он считал, что люди вышли из естественного состояния и объединились, чтобы сформировать общества, чтобы испытать преимущества сотрудничества и улучшить свою жизнь. Проблема с этим для Руссо заключается в том, что, соглашаясь на общественный договор, то есть отказываясь от некоторых своих естественных прав в обмен на блага, которые предоставляет общество, человек теряет свою свободу и автономию.
Вопрос для Руссо состоит в том, может ли гражданское государство быть организовано таким образом, чтобы его члены не теряли своих естественных свобод.
Задача для Руссо состоит в следующем:
‘ Найти такую форму ассоциации, которая могла бы всеми силами общества защищать и охранять личность и собственность каждого члена и посредством которой каждый, объединяясь со всеми, мог бы тем не менее подчиняется только самому себе и остается таким же свободным, как и прежде. Такова фундаментальная проблема, решение которой дает общественный договор 9.0004’. ( Общественный договор , книга 1, глава 6)
Или, другими словами:
Как я могу жить в обществе и подчиняться всем законам этого общества, и в то же время быть таким же свободным, как я был в состояние природы? Если я был голоден в естественном состоянии, мне нужно было просто сорвать несколько фруктов с дерева. В гражданском обществе я могу это сделать, только если это мое дерево; если это чужое дерево, я буду наказан за кражу.
Решение Руссо начинается с выделения различных «волей» («воля» следует понимать как «желание»). Частная воля человека — это то, что отвечает его или ее личным или личным интересам, что (естественно) направлено только на его или ее собственную выгоду. «Воля всех» группы есть совокупность частных воль каждого из членов группы.
«Всеобщая воля» есть сумма всех индивидуальных желаний граждан, но, поскольку некоторые из них будут конфликтовать и тем самым уничтожать друг друга, остается общая воля, которая, в сущности, есть желания Государя.
«Всеобщая воля», величайший вклад Руссо в политическую мысль; это воля, отвечающая интересам группы в целом. Один из способов подумать об этом — представить группу как отдельного человека. Общая воля — это то, что подумал бы такой индивидуум, если бы он думал правильно и в своих собственных интересах.
Общая воля Теория Руссо ультрадемократична.
Граждане принимают решения по законодательству путем коллективного обсуждения, результатом которого является выражение общей воли. Его нельзя обжаловать, поскольку суверенитет неотъемлемо принадлежит гражданам. Общая воля по самой своей природе направлена на общее благо и поэтому не подвержена влиянию частных интересов, которые противоречили бы общему благу.
Общая воля — это больше, чем простая сумма индивидуальных воль: она коллективистична или холистична, а не индивидуалистична. Руссо утверждает, что человек может быть эгоистом и решить, что его личный интерес должен преобладать над общим интересом. Однако, будучи частью коллективного тела, индивидуум отбрасывает собственные желания, чтобы создать общую волю. Именно эта общая воля решает, что хорошо для общества в целом.
Руссо решительно выступает за сохранение индивидуальной свободы в политическом обществе и утверждает, что человек может быть свободен по закону только в том случае, если он добровольно принимает этот закон как свой собственный.
Для Руссо нам должно быть вынуждены быть свободными ‘, потому что для того, чтобы оставаться свободными в обществе, каждый из нас должен отказаться от своих личных желаний ради интересов общего блага.
Суверенитет должен быть в руках народа. Народ не должен осуществлять суверенитет через представительное собрание. Скорее, они должны принимать законы напрямую. Правительство реализует и проводит в жизнь общую волю и состоит из магистратов. Религия должна служить социальной сплоченности. Должна быть цензура, чтобы «поддерживать нравственность», и дискурсивная политика должна быть подавлена, поскольку долгие дискуссии, разногласия и шум провозглашают господство частных интересов и упадок государства.
Только подчиняясь общей воле, люди могут избавиться от своей животной природы и стать нравственными существами. Руссо считает, что существует тесная связь между нашими индивидуальными характерами и обществом, в котором мы живем, и что переход к гражданскому обществу меняет наши характеры к лучшему.
Следовательно, для Руссо подчинение всеобщей воле — это просто способ подчинения лучшей стороне нашей собственной натуры.
Итак, у нас есть краткий обзор Жан-Жака Руссо, еще одного увлекательного философа, который многое сделал для формирования нашего современного мира. К сожалению, непреднамеренным следствием теории всеобщей воли Руссо является то, что она поддерживает тоталитаризм, и по этой причине Руссо часто подвергается резкой критике со стороны современных политических философов. Лично мне трудно любить Руссо — мне нравится его либеральная философия и его сосредоточенность на свободе личности — но если учесть, как он обращался со своими собственными детьми, я не думаю, что невозможно рассматривать его как нечто иное, чем лицемер. Некоторые философы живут и умирают по своему слову, они остаются верны своим убеждениям и живут в соответствии со своей философской этикой. Руссо, к сожалению, не был Сократом в этом отношении. Великий мыслитель, хотя и невероятно значительный.
Надеюсь, вам понравилось читать о нем.
Дополнительная литература
Жан-Жак Руссо Общественный договор
Джонатан Вольф Введение в политическую философию
Обо мне
Я являюсь консультантом по интеллектуальному лидерству и исполнительным автором-призраком и помогаю целеустремленным предпринимателям масштабировать свои идеи с помощью интеллектуального лидерства. Я работаю со своими клиентами над планированием, созданием и реализацией контент-стратегий интеллектуального лидерства, которые выводят их на передний план. Если вы хотите узнать обо мне больше, вы можете запланировать звонок для знакомства здесь.
Эдкинс о Стронге, «Жан-Жак Руссо: политика обыденности» | H-Ideas
Трейси Б. Стронг. Жан-Жак Руссо: Политика обыденности. Lanham and Oxford: Rowman & Littlefield Publishers, 2002. xxx + 201 стр. 30,95 долларов США (бумага), ISBN 978-0-7425-2143-8.
Отзыв Г.
Мэтью Адкинса (факультет истории, Дейтонский университет) Опубликовано на H-Ideas (октябрь 2003 г.)
Обычная политика, необычные идеи
Обыкновенная политика, необычные идеи
В книге Жан-Жак Руссо: Политика обыденности цель профессора Стронга состоит в том, чтобы разъяснить центральное место обыденного или обыденного в философии Руссо. Стронг считает, что понятие общего является не только ключом к пониманию Руссо, но и позволяет нам осмыслить важную проблему современного западного общества. Как пишет Стронг в предисловии, «[политика] опирается, я спорю с Руссо, на особую доступность, доступность обыденного или обыденного» (стр. xxix). Стронг утверждает, что это «обычное или обычное» было «утеряно» в современном политическом обществе и должно быть каким-то образом восстановлено, чтобы политическое общество восстановило легитимность. Таким образом, по мнению Стронга, понимание Руссо является жизненно важной отправной точкой для исправления недугов современности.
Впервые опубликованное в 1994 году, это новое издание 2002 года книги «Жан-Жак Руссо: политика обыденности » свидетельствует о неизменном интересе к Руссо и превосходстве его идей. Руссо говорит с нами сквозь века, и его идеи настолько глубоки, что, кажется, требуют множества интерпретаций. «Часть того, что делает мыслителя великим мыслителем, — утверждает Стронг в предисловии к этому новому изданию, — заключается в том, что почти любая интерпретация его или ее кажется возможной» (стр. xxiv). Однако Стронг настаивает на том, что он не столько стремится интерпретировать Руссо, сколько 9.0003 читать его. Руссо пишет для того, чтобы отвергнуть интерпретацию, утверждает Стронг, и множество противоречивых интерпретаций его (будь то демократ, тоталитарист или коммунитарист) только демонстрируют то, о чем подозревал сам Руссо, — что все неправильно его поняли. Как же тогда Стронг предлагает правильно читать Руссо, если все остальные не только неправильно его поняли, но и, по собственному мнению Руссо, не умеют его читать? В некотором смысле я думаю, что это неправильный вопрос.
Стронг утверждает, что неправильно понимать Руссо означает настаивать на правильной его интерпретации, хотя на самом деле единственно правильной интерпретации не существует. «Вообще, — пишет Стронг, — мне не кажется плодотворным при обсуждении политических теоретиков пытаться понять их «правильно»» (стр. 2). Таким образом, правильно читать тексты Руссо означает подходить к ним так же, как к другому человеку на равных условиях, что позволяет избежать интерпретации. «Я не думаю — я надеюсь — ни на мгновение о том, что интерпретация этого другого человека: в той степени, в которой я это делаю, я никогда не узнаю, и я не буду тронут этим человеком» (стр. xxi). К сожалению, Стронг не объясняет, почему интерпретация каким-то образом исключает знание.
Стронга. Попытка прочитать, а не интерпретировать, Руссо приводит к очень личной работе, которая переплетает идеи Руссо и его собственные идеи до такой степени, что они практически неразличимы. Один рецензент первого издания этой книги отметил, что методология Стронга делает работу исключительно трудной для понимания.
[1] Это верно, но путь может стоить усилий.Стронг думает, что он на пути к чему-то важному, а именно, что все неправильно поняли Руссо, потому что состояние современного общества — состояние, которое сам Руссо признавал и стремился к нему. преодолены его сочинениями, — таковы, что никто не может знать никого другого, что мы не можем уловить «человеческое» ни в себе, ни в других. Мы потеряны друг для друга — на самом деле мы не настоящие у человека — потому что современное общество основано на условиях неравенства, а неравенство мешает нам «мыслить мысль общего, мысль, ставшую возможной в пространстве, в котором я нахожусь точно так же, как и вы» (стр. 35). В обществе, основанном на неравенстве, различие и идентичность становятся источником господства и порождают желание «сделать что-то из кого-то», что делает невозможным встречу другого таким, какой он есть на самом деле (с. 141). Если он прав в том, что Руссо стремился стереть различие и идентичность как источник господства, «воплотиться своими словами в своих читателей», то, стремясь стереть различие между автором, субъектом и читателем, Стронг лишь практикует то, что он проповедует о Руссо (стр.
10). Я вряд ли ожидал, что такой амбициозный подход будет простым.
Подход Стронга также приносит плоды. Желание читать, а не интерпретировать тексты Руссо — это то, что заставляет Стронга сосредоточиться на чрезвычайно полезном понятии обыденного или заурядного как на ключе к пониманию Руссо и как на цепи, связывающей воедино все произведения Руссо. Стронг читает Руссо как современного , что означает, как пишет Стронг, «обнаружить, что этот человек… ведет важный разговор с самим собой» как современный (стр. xxii). Если интересы Руссо современны, как и интересы Стронга, то его произведения также посвящены кризису современности, который, по мнению Стронга, представляет собой отчуждение человеческого, неспособность испытать общее. На самом деле, Стронг заходит так далеко, что предполагает, что Руссо дает нам язык для описания кризиса современности, поэтому мы обязаны своим признанием того, что мы современны, по крайней мере частично, ему (хотя я не уверен, что мы должны благодарить его за это).
. Найдя ключ к чтению Руссо, Стронг может объяснить, что, по мнению Руссо и, следовательно, Стронг, не так с обществом, как оно стало таким и что с этим можно сделать.
То, что Руссо считает неправильным с обществом, достаточно легко обнаружить, считает Стронг, потому что это пронизывает его сочинения, и потому что мы (современные) в зачаточном состоянии осознаем это, а именно то, что мы на самом деле не люди. Мы не люди, потому что утратили то, что позволяет нам быть доступными для других, как мы есть для самих себя (перефразируя постоянный рефрен Стронга), нашу общность или качество, которое позволяет нам иметь различия, не становясь при этом источником различий. господство. Для Руссо человек в естественном состоянии ничто, на самом деле он ноль . Это означает, что политическое общество конститутивно для человека. Сама человеческая природа создается в политическом обществе, но подлинно человечна только в обществе, где мы можем выразить нашу общность как общую волю.
Однако мы утратили нашу общность, потому что современное политическое общество основано на неравенстве и зависимости и было задумано прежде всего богатыми, собственниками, для защиты личных интересов, а не для выражения общей воли. В таком обществе, рассуждает Руссо в начале 9 в.0003 Общественный договор (1762), все люди порабощены отношениями власти, и те, кто считает себя хозяевами, более всего. По словам Стронга, навязчивая идея Руссо представить себя как человека, на самом деле как только человека, в его Признаниях (1770) является неотъемлемой частью его желания раскрыть свою инаковость, свое отличие и, таким образом, избежать тех, кто «сделает». что-то от него», что является актом господства. Все остальные — крестьяне, буржуа, короли или дворяне, но только Руссо — человек (стр. 15).
Хотя Руссо утверждает в Общественном договоре , что не знает, как общество оказалось основанным на неравенстве, другие его работы говорят об обратном. Стронг начинается, достаточно разумно, с Рассуждения об искусствах и науках (1750).
Как известно, Руссо решил ответить на тему эссе Дижонской академии 1749 года: «Способствовало ли восстановление наук и искусств очищению нравов?» с контринтуитивным отрицанием. Многое было сделано из очевидно разоблачительного отказа Руссо от искусств и наук и его последующего разрыва с философами Просвещения. Однако, как утверждает Стронг, представление о том, что искусства и науки принесли человечеству развращение, не было новым: Вольтер развил эту тему в Альзире (1734 г.), и сам Руссо написал об этом в своей короткой пьесе «Открытие Нового Света » (ок. 1740 г.). Это причина, по которой Руссо отвергает искусства и науки, которую Стронг находит наиболее показательной: согласно Руссо, искусства и науки плохи, потому что они «вносят неравенство между людьми посредством различия талантов и умаления добродетелей». В толковании Стронга это звучит так: «Желание знать, поставленное в состояние неравенства, в котором один человек сравнивает себя с другим, становится формой — укрепляет структуры господства — неравенства» (стр.
25). Короче говоря, искусства и науки, плохи они сами по себе или нет, не для людей. Они не могут помочь нам достичь общего и таким образом стать людьми.
Однако кажется, что искусство и наука не являются изначальным источником неравенства. Они лишь увековечивают проблему общества, «в котором один человек сравнивает себя с другим». В главах 1 и 2 Стронг в первую очередь, но не исключительно, исследует «Рассуждения о происхождении и основаниях неравенства» (1755) и «Опыт о происхождении языков» (1755) в поисках идей Руссо о том, как неравенство стало уклад общества. К сожалению, простых ответов не существует, поскольку Руссо избегает любых представлений о развитии человеческой природы. Стронг утверждает, что для Руссо человеческая история — даже человеческая природа, поскольку человеческая природа социально сконструирована — является случайностью. Случайность привела к развитию сплоченных человеческих сообществ, которые практиковали примитивные фестивали, где «каждый начинает смотреть на другого и хочет, чтобы его смотрели на себя».
[3] В этом раннем театре естественное животное чувство жалости было обращено в зависть, гордость, тщеславие и стыд. Театр, как сетует Руссо в письме к Даламберу, дает зрителю чувство превосходства и тем самым ставит человеческое общество на путь неравенства (с. 63). Театр — это притворство, иллюзия, и, таким образом, Стронг утверждает, что это «парадигма социального неравенства» (стр. 59).), парадигма, в конечном итоге институционализированная с рационализацией частной собственности в пользу богатых. Результатом является рабство для всех, и поскольку рабы не могут свободно заключать между собой договоры, они не могут испытывать общего.
Решением, конечно же, является общество, основанное на общественном договоре, который Стронг исследует в главе 3. Здесь Стронг помещает идеи Руссо в основном в ответ на идеи Дэвида Юма. В своих протоконсервативных аргументах Юм утверждает, что общественный договор невозможен: люди могут соглашаться со своим правительством, но они не соглашаются с ним добровольно.
Чтобы общественный порядок был возможен в обществе простых людей, мы должны опираться на исторически сложившуюся привычку. Как позднее настаивал Эдмунд Берк, общество должно опираться на традиции; перемены опасны. Но для Руссо, утверждает Стронг, все современные правительства ложны, поскольку они основаны на неравенстве. Без равенства не может быть подлинного гражданства и даже ясного чувства у нас , а значит нет опыта общего и нет человечности. Что же тогда должно было произойти, чтобы гражданство существовало? Ясно, что мы должны иметь общую для всех свободную волю, т. е. общую волю. Здесь Стронг взрывает спор о том, является ли общая воля Руссо коллективной или индивидуальной способностью. Согласно Стронгу, общая воля есть выражение индивидуальной свободы; это не воля большинства, а воля, которую каждый индивидуум имеет вместе со всеми остальными. «У меня может быть только общая воля, которая является моей собственной, поскольку я отличен от вас. Далекая от того, чтобы быть выражением единого, единого всеохватывающего коллективного сознания, общая воля на самом деле является выражением множественности и изменчивости моих бытие» (стр.
83).
Но как вообще будет существовать генерал? И где? Здесь я думаю, что прочтение Руссо Стронгом наиболее сильно. Согласно прочтению Стронга, Юм совершенно неправ, сосредотачиваясь на правительстве. Для Руссо не имеет значения, какую форму правления имеет общество, важно только то, что есть признание того, что такое правительство есть и где лежит истинный суверенитет. Суверенитет не имеет прямого отношения к правительству. Скорее, «суверенитет есть всеобщая воля в действии» (стр. 89). Оно неотъемлемо, потому что нет никакого смысла в том, что воля может быть передана, как власть или, скажем, электронная почта. Этот суверенитет, всеобщая воля в действии устанавливает законы, формирующие политические институты, но он никогда не может легитимно отказаться от своего права делать это. Таким образом, правительство занимается только администрацией как органом, служащим для осуществления общей воли. Форма правления — демократическая, монархическая или аристократическая — не имеет значения.
Нет также никаких оснований предполагать, что Руссо отвергает представительное правление, как утверждают многие. Руссо отвергает представительный суверенитет только, как пишет Стронг, «как contritio in adjecto » (стр. 96). Кроме того, там, где суверенитет есть всеобщая воля в действии, — ибо именно там суверенитет может существовать только легитимно, — тогда существует общественный договор. Этот договор, устанавливая конвенциональное равенство ( не говоря уже о физическом или интеллектуальном равенстве) создает ощущение общности и, таким образом, конституирует граждан. Человек создается в политике, где общество основано на общественном договоре. на общественном договоре мог бы существовать при нынешнем состоянии человеческого развития. «Всякий, рожденный в рабстве, рожден для рабства — нет ничего более определенного, — пишет он, — рабы в своем рабстве теряют все, даже желание быть свободными». «[4] Таким образом, предпосылкой легитимного политического общества является новая человеческая природа, ибо в человеке никогда нет ничего естественного или неизменного.
Но как осуществить эту новую природу? Общественный договор , Руссо доказывает необходимость «высшего разума», законодателя, чтобы учить общественность тому, чего она должна желать, но неясно, как законодатель должен выполнить свою миссию. Стронг полагает, что Руссо дает нам ответ в Эмиль , опубликованном не случайно в том же году, что и Общественный договор . « Эмиль », — пишет Стронг, — это книга для современников — тех, кому доступно только общество неравенства, так что они не могут видеть в окружающем их мире общей жизни» (стр. 106). Стронг утверждает, что цель образования, которое получает Эмиль, состоит в том, чтобы сделать его способным к человечности и, таким образом, способным жить в справедливом обществе. Предположительно, Стронг считает, что совершенно новая человеческая природа, доступная через надлежащее образование, необходима для исправления недугов современности. Какое бремя для нас, учителей.
«Политика обыденности» — это исследование идей, а иногда и история идей.
По большей части Стронг рассматривает Руссо в гордом одиночестве или, в лучшем случае, в диалоге с самыми глубокими политическими мыслителями своего времени, такими как Гоббс, Локк и Юм. Стронг по-разному намекает на более широкий исторический контекст произведений Руссо — психологический, религиозный, социальный и культурный, — но это обычно перевешивается его желанием представить Руссо современником. Подобно версии Ницше, которую Стронг представляет в своей первой крупной работе, Руссо, нарисованный для нас здесь, опережает свое время, он слишком трансцендентен, чтобы быть, например, просто критиком абсолютизма.[5] Кажется, он говорит больше с нами, чем со своими современниками. Интересно, однако. Неужели другие философы так ничего не знали о Руссо? Чувство преследования Руссо не было простой паранойей, и у Вольтера и д’Аламбера, среди прочих, были причины опасаться критики Руссо. Еще в 1750-х годах в Рассуждения об искусствах и науках , Руссо обратил философский метод разоблачения и развенчания полученных идей на себя, тем самым отрицая универсальную значимость научного разума.
Наука и философия, утверждает Руссо в первом рассуждении, не служат истине; они служат только честолюбию, жадности и тщеславию ученых людей. Вооруженные своими «смертельными парадоксами», декламирует Руссо, философы должны быть обвинены в «подрыве основ веры и уничтожении добродетели».0003 parti philosophique , как быстро узнали его коллеги. Отрицать универсальность разума означало отвергать легитимность либерально-философского дела. Так, Даламбер называет Руссо циником и, что еще хуже, «дезертиром, который ведет войну против своей страны, но дезертиром, у которого едва ли больше есть государство, которому можно было бы служить»[7]. Для Вольтера, конечно, Руссо был всего лишь «бедняга».
Стронг не намеревается Жан-Жак Руссо: Политика обыденности быть исчерпывающей историей Руссо и его времен. Прекрасно осознавая ограниченность своего подхода, Стронг приводит в послесловии библиографический очерк, чтобы признать его влияние и указать на различные способы прочтения Руссо в области философии, политической теории, литературной критики и истории.
Хотя это и не исчерпывающая история идей или интеллектуальная история Руссо, Жан-Жак Руссо , ставя под сомнение отношения между автором, текстом и читателем, бросает вызов тому, как мы читаем и интерпретируем любого важного мыслителя.
Примечания
[1]. Виктор Гуревич, «Последние работы о Руссо», «Политическая теория», , 26:4 (август 1998 г.): стр. 536–556.
[2]. Руссо, Рассуждение об искусствах и науках , часть 2. Цитируется по Первое и второе Рассуждение , пер. Роджер и Джудит Мастерс (Нью-Йорк: St. Martin’s Press, 1964), с. 58.
[3]. Руссо, Рассуждение о неравенстве , часть 2. Цитируется по Первое и второе Рассуждение , с. 149.
[4]. Руссо, Общественный договор , пер. Морис Крэнстон (Нью-Йорк: Penguin Books, 1968), стр. 51-52.
[5]. Трейси Стронг, Фридрих Ницше и политика преображения (Беркли: University of California Press, 1975, 1988).
[6]. Руссо, Рассуждение об искусстве и науке , часть 2.
