Сознательное и бессознательное в психологии: Сознательное и бессознательное. Проблема бессознательного и сознательного

Философско-социологический факультет ПГНИУ — ПРОБЛЕМА СООТНОШЕНИЯ СОЗНАТЕЛЬНОГО И БЕССОЗНАТЕЛЬНОГО В НАУЧНОЙ ФИЛОСОФИИ

УДК 111.7

DOI: 10.17072/2078-7898/2017-4-547-554

ПРОБЛЕМА СООТНОШЕНИЯ СОЗНАТЕЛЬНОГО
И БЕССОЗНАТЕЛЬНОГО В НАУЧНОЙ ФИЛОСОФИИ

Костарева Анастасия Александровна
аспирант, ассистент кафедры философии

Пермский государственный национальный исследовательский университет,
614990, Пермь, ул. Букирева, 15;
e-mail: [email protected]
ORCID: 0000-0002-9324-9934

Анализируется соотношение сознательного и бессознательного через определение их диалектического единства. Диалектика сознательного и бессознательного пронизывает все сферы человеческой деятельности, однако вопрос о соотношении сознательного и бессознательного остается до сих пор недостаточно разработанным. Диалектика сознательного и бессознательного в содержании субъективной реальности важна для понимания многих феноменов общественного и индивидуального сознания, таких как формирование стереотипов, социальных установок, предубеждений, особенностей мифологического мышления, которое характерно не только для прошедших эпох, но и для современности.

Сознательное и бессознательное как выражения единства противоположных сторон субъективной реальности различаются характером реализации, конкретными формами существования и проявления. Главными дифференцирующими признаками сознательного и бессознательного являются отрефлексированность / неотрефлексированность, представленность / непредставленность в поле актуального внимания, вербальная / невербальная форма выражения, преобладание понятийного или образного, формализуемость / неформализуемость и другие. Обсуждается понятие общественного бессознательного, отличное от коллективного бессознательного. Общественное бессознательное можно рассматривать как продукт трансформации индивидуально-психического бессознательного. Оно представляет собой уже не только психологический феномен, а имеет ярко выраженную социально-историческую окраску. В проблеме общественного бессознательного индивид рассматривается как личность, т.е. как комплекс потребностей, интересов, установок, целей, социальных по содержанию.

Ключевые слова: сознательное, бессознательное, диалектическое единство, общественное сознание, индивидуальное сознание.

Актуальность исследования бессознательного очевидна, это подтверждает, в частности, применение механизма манипулирования массовым сознанием, суть которого состоит «…в изучении и эксплуатации коллективных эмоций, настроений, инстинктов, образов и символов» [1, с. 98]. Вместе с тем определение содержания бессознательного позволяет избежать внутренних психологических противоречий, которые оказывают влияние на взаимосвязи социальных общностей, помогают развиваться процессу самосознания, что, как результат, служит залогом для формирования гармоничных отношений в социуме.

В различных значениях и смыслах проблема бессознательного ставилась и разрабатывалась в философии и психологии на протяжении всей их истории. Намеки на наличие такой проблемы содержались еще в ранних формах фольклора, мифологии, религии. В европейской рациональной традиции идея о бессознательном психическом восходит к эпохе создания философии (к учению Сократа и Платона о знании как припоминании, учению Аристотеля о разных частях души и др.

). Первым исследователем, придавшим проблематике бессознательного фундаментальное научное значение, стал К. Лейбниц. В его классификации к бессознательному относятся малые неосознаваемые восприятия в противовес осознанному восприятию (апперцепции). В немецкой философии XIX в. большое внимание данной проблеме уделяли такие философы, как И.Г. Фихте и Ф. Шеллинг. В их трактовке сфера бессознательного противопоставляется понятию «трансцендентальная субъективность» (у Фихте — «Я», у Шеллинга — «Абсолютное»). Они понимают бессознательную деятельность трансцендентального субъекта исключительно как «действие ради действия», однако связывают этот процесс с понятием практического разума либо с категорией интеллектуальной интуиции. А. Шопенгауэр, рассуждая о «действии ради действия», делает вывод о наличии абсолютно бессознательной воли, которая «не хочет ничего другого, как только хотеть». Согласно его выводам, сознание есть лишь «явление, сущность, являющаяся в нем, есть абсолютная бессознательность, “неразумие” воли». Продолжает развивать этот подход Э. фон Гартман, в учении которого бессознательное синтезирует функции волюнтаризма Шопенгауэра и панлогизма Гегеля.

Во второй половине XIX в. трактовка понятия «бессознательное» существенно меняется после появления психоанализа. Принципиально важные результаты были получены Зигмундом Фрейдом, предложившим корректное психологическое определение бессознательного, соответствующий категориально-понятийный аппарат и методы познания. Фрейд установил некоторые элементы содержания, функционирования и регуляции бессознательного. Последователи психоанализа уже не противопоставляют бессознательное и сознательное, а обнаруживают его внутри структуры общественного сознания [2, с. 25].

В XX в. большой вклад в изучение вопроса соотношения сознательного и бессознательного вносит Мишель Фуко. По его мнению, в ключе современных воззрений противопоставляются историцизм и аналитика человеческого бытия. Процесс познания, по Фуко, включен в жизнь и общество, в язык, в историю, находит отражение в других формах общественной жизни, общественных типах и значениях бытия. Представления Фуко сводятся к тому, что соотношение когнитивного и исторического имплицитно включает проблему значимости бессознательного для сущности человека. Бессознательное в этом случае выступает двойником (тенью) сознательного. При этом сознательное идет рука об руку с бессознательным, развиваясь параллельно. По мнению Фуко, осознание бессознательного кроется в основании любой политики и этики в качестве личностно-человеческой и коллективно-человеческой деятельности.

Адепты франкфуртской школы переводят проблему бессознательного из метафизическсой и психологической области в сферу социальной философии. Так, в ранних работах Адорно в основные характеристики социума включено понятие «тотальность». В свою очередь, тотальность связана с рецепциями бессознательного в марксизме и коллективным бессознательным юнговской школы. Еще К.Г. Юнг, изучая бессознательное, обнаружил в его структурах так называемые архетипы. Если «комплексы» переживаний, по Фрейду, есть результат индивидуальной жизни человека и представляют собой продукт вытеснения, то архетипы связаны с коллективной жизнью людей [3, с.

 169]. Ю. Хабермас, исследуя этот вопрос, анализирует аспекты сочетания ценностей с так называемыми детерминантами бессознательности, характерными для идеологии. Комментируя подход З. Фрейда к концепции бессознательного, Ю. Хабермас стремится расширить его: и сознательные, и бессознательные мотивы можно представить как интерпретируемые потребности. В случае если такие потребности приводятся в символическом смысле, они имеют герменевтическое значение. «Бессознательное обозначает скорее класс всех мотивационных принуждений, происхождение которых необходимо интерпретировать как социально несанкционированное и которые являются основанием причинных связей в ситуациях негативных и анормальных моделей поведения» [3, с. 80]. При этом бессознательные мотивы не характерны для действующего субъекта. Если такие действия обусловлены бессознательным и имеют объективную значимость, так как они интерпретируются, то в этом случае они обладают статусом причины, потому что в сознании субъекта им выделена доминирующая роль. Таким образом, если исследователь установит связь между бессознательным и сознательным, этот процесс будет определяться как анализ, а исследователь получит статус аналитика.

В русской философской школе проблема бессознательного начала исследоваться в начале XX в. Это касается в первую очередь представителей «нового религиозного сознания» (Н. Бердяев, В. Розанов, Д. Мережковский и их последователи). В этот период концепт бессознательного реализуется преимущественно в рамках метафизической традиции в противоположность психологическому или социологическому подходам. Русские философы рассматривали бессознательное в рамках вопроса о начале мира как хаоса.

В.В. Розанов рассуждает о «бессознательных инстинктах», лежащих в основе различных человеческих проявлений, причем не только примитивных, но и достаточно сложных. Так, он полагает, что любовь к своей земле и некоторое априорное отрицание всех иных земель и языков до знакомства с ними также коренится в инстинктах человека. «Только при позднейшей встрече с тем или иным фактом чужой жизни возникает отношение, основывающееся на разумности» [4, с.

 380].

В советский период в области изучения бессознательного отечественная философия придерживается диалектико-материалистического направления, представленного такими отечественными мыслителями, как П.С. Автономова, А.Г. Асмолов, Ф.В. Бассин, Т.И. Бармашова И.Т. Бжалава, А.П. Бойко, Г.П. Велиев, Ф.Х. Гаджиев, П.Я. Гальперин, П.С. Гуревич, А.И. Дмитриев, Д.И. Дубровский, П.В. Симонов, А.Е. Шерозия, Л.С. Выготский, Д.Н. Узнадзе и др.

Бессознательное с позиций диалектического материализма, современую форму которого автор рассматривает как научную философию, исследуется на основе представлений об отражении. Бессознательное — это совокупность психических состояний и процессов, которые осуществляются без прямого осознания [5, с. 95]. Выделяются два уровня бессознательного: психический и физиологический. По сути, с материалистических позиций о физиологических основах бессознательного писали еще И.М. Сеченов и И.П. Павлов

Так, И.М. Сеченов рассматривает бессознательное через темные, или смутные, ощущения. Ученый понимает их как ощущения, лишь частично или вовсе неосознаваемые. Он предвидел наличие «предощущений», ставших в более поздний период предметом специального экспериментального анализа. В своей работе «Кому и как разрабатывать психологию» он подчеркивал: «В прежние времена “психическим” было только сознательное, т.е. от цельного натурального процесса отрывалось начало, которое относилось учеными к элементарным психическим формам в область физиологии» [6, с. 208]. Далее Сеченов пишет, что переработка сырых впечатлений происходит в тайниках памяти, вне сознания, следовательно, без всякого участия ума и воли [7, с. 392]. Ученый утверждает, что отсюда вытекает научная и философская неправомерность сведения психического только к сознательному.

И.П. Павлов отмечал, что «мы отлично знаем, до какой степени душевная, психическая жизнь пестро складывается из сознательного и бессознательного» [8, с. 105]. Явление бессознательного ученый связывал с работой тех участков мозга, которые обладают минимальной возбудимостью. Всякое познание рождается на основе тесного взаимодействия двух зон психики: сознания и бессознательного [9, с. 200]. По Павлову, сознание связано с участком коры головного мозга, который обладает повышенной возбудимостью, бессознательное — с пониженной.

По мнению Л.С. Выготского, в психическом уровне бессознательного правомерно выделять 3 подуровня: 1. Неосознанный психический контроль человека за жизнью своего тела, координацией функций, удовлетворением простейших потребностей. 2. Более высокий уровень бессознательного — это процессы и состояния, которые могут реализоваться в пределах сознания, но могут перемещаться и в сферу бессознательного и происходить автоматически и т.д. 3. Высший уровень бессознательного проявляется в художественной, научной, философской мысли, играющей важную роль в процессах творчества. Бессознательное на этом уровне тесно переплетено с сознанием, с творческой энергией чувств и разума человека [10, с. 300].

Бессознательное в подавляющем большинстве случаев выступает как индивидуально-психическое. Однако в философии существует и понятие общественного бессознательного. Многими исследователями подчеркивается актуальность специального изучения бессознательного в общественно-социальных процессах [3, с. 199]. Первым попытку описать общественное бессознательное предпринимает Э. Фромм. Он пишет, что бессознательное в принципе детерминируется обществом, причем происходит это двояким образом: общество подвергает своих членов иррациональным потрясениям и одновременно снабжает их различными фикциями, с помощью которых истина деформируется и оказывается в плену у мнимой рациональности. Фромм показывает, как общество влияет на бессознательное и формирует у человека ложные ценности и представления [11, с. 120].

Следует заметить, что проблематика общественного бессознательного нередко не рефлексируется учеными. Одной из причин игнорирования понятия бессознательного в общественной жизни является отождествление его с понятием стихийного. Не исключено, что такое представление связано с высказыванием В. И. Ленина: «…инстинктивность и есть “бессознательность” (стихийность), которой должны прийти на помощь социалисты…» [12, с. 44]. Однако в дальнейшем, в результате разработки теории стихийности, данное противоречие было снято. Так, И.И. Камынин писал, что сознательное и стихийное следует рассматривать как понятия, обозначающие явления, которые лежат в различных плоскостях. Исходя из этого, данные понятия не могут выступать сопряженными категориями, но они диалектически сочетаются с понятиями бессознательного и сознательного. Организованное образует диалектическое единство со стихийным, в свою очередь, бессознательное — с сознательным, являясь по сути противоположными сторонами субъективной реальности и выражая ее принципиально разные «срезы» [13, с. 50]. Это говорит в пользу реальности бессознательного в общественной жизни и о необходимости его рассмотрения как отдельной проблемы. Советская философия наряду с индивидуальным сознанием утверждала наличие общественного сознания. Индивидуальное бессознательное по такому же принципу можно соотнести с бессознательным общественным. Однако же если процесс признания индивидуального бессознательного сопровождается игнорированием общественного среза, то в этом случае исследователь фактически отступает от принципа диалектического единства противоположностей. Результатом оказывается отрицание целостности субъективной реальности в единстве ее противоположных сторон — сознательного и бессознательного [13, с. 125].

Из сказанного выше следует, что общественное бессознательное можно рассматривать как продукт трансформации индивидуально-психического бессознательного. Общественное бессознательное представляет собой уже не только психологический феномен, но имеет ярко выраженную социально-историческую окраску. Оно включает не индивидуальные содержания, а коллективные, т.е. такие, которые присущи не одному индивиду, а целой группе индивидов, более того, целому народу и даже человечеству [13, с. 150].

С позиции общественного бессознательного индивид — это личность, которая рассматривается сквозь призму культурно-исторического опыта, социокультурной детерминированности. Социально ориентированная личность является субъектом бессознательного в общественной сфере опосредованно. Носителями общественного бессознательного выступают социальные общности — нации, этнические общности, партии и т.п.

Общественное бессознательное в историческом процессе можно рассматривать как фактор, обеспечивающий активность субъекта, которая выражена в непроизвольной и прямой реакции на воздействие социальной действительности, в ряде случаев проявляющийся как недостаточная степень осознанности этого влияния на основные характеристики социума: функциональные, содержательные и поведенческие [13, с. 35]. В зависимости от субъектов социальной активности и в соответствии с определенным уровнем общественного сознания Т.И. Бармашова выделяет следующие случаи соотношения осознанности и неосознанности: 1) неосознанность преобладает на обыденном уровне, проявляется в теоретическом отражении формальной действительности; 2) осознанность фиксируется на уровне обыденного сознания, а неосознанность актуализируется на теоретическом уровне; 3) неосознанность отмечается на уровне обыденного сознания, осознанность проявляется на теоретическом уровне; 4) осознанность на уровне обыденного и теоретического сознания [13, с.  37].

Бессознательное проявляется во многих сферах человеческой деятельности. Большое значение имеет бессознательное в научном творчестве, проявляясь в первую очередь в интеллектуальной интуиции, благодаря которой были сделаны значимые научные открытия. Исследование этого вида бессознательного позволяет лучше организовать интеллектуальную деятельность, расширить возможности человеческого мышления, максимально использовать резервы человеческого мозга [13, с. 37].

В искусстве опорной точкой для изучения бессознательного становятся художественные произведения. Роль бессознательного в творчестве наиболее четко актуализирована в определении искусства как социального допущения бессознательного. Л.С. Выготский отмечает значимость этого явления как в процессе создания художественного произведения, так и в ходе его восприятия.

Проблема бессознательного в прикладном аспекте проявляется в сфере уголовно-правовых отношений. Общеизвестно, что в основе преступлений, которые совершаются в состоянии аффекта (эмоционального перевозбуждения), лежит неосознанная психическая установка. Учитывание бессознательного в уголовно-правовом деле, криминалистике способствует не только борьбе с преступностью, но и в значительной степени предупреждению, профилактике правонарушений [14, с. 34].

Исследование проблем осмысления бессознательного, а также его диалектического единства с сознательным актуально в первую очередь для изучения многообразных явлений психической и социальной действительности, а также для философии. Помимо других задач эта требует более тщательного анализа общей теории сознания [13, с. 100].

Философское определение бессознательного как совокупности психических состояний и процессов, которые происходят без прямого участия осознания, позволяет характеризовать его как составную часть субъективной реальности, как сторону диалектического единства с сознательным.

Сложность проблемы бессознательного состоит в отсутствии общепринятого представления об исследуемом объекте. Бессознательное представляют как уровень психической деятельности или как один из способов существования сознания. Однако на самом деле изучать бессознательное можно только через сопоставление с его противоположностью — сознанием. Целесообразно говорить о единой диалектической системе отношений «сознание – бессознательное» в содержании субъективной реальности [13, с. 86]. Сознание, едва возникнув, уже предполагало бессознательное как неизменного спутника.

Можно привести пример с «детьми джунглей», лишенными в раннем детстве в силу каких-то обстоятельств человеческого общества и выросшими среди животных. У них не реализовалась способность к мышлению, потому что только социализация позволяет раскрыться как сознательному, так и бессознательному.

Если рассматривать бессознательное в целом, то следует признать его принадлежность как к низшим уровням психического отражения человека, так и к ее высшей форме — сознанию. Сознание отличает специфический человеческий способ отражения действительности; предстает как идеальное, включающее в себя не только рефлексивные формы. Рассматривая бессознательное в данном контексте, можно выявить не только его различия с сознанием, но и согласованность их функционирования. В связи с этим бессознательное выступает «философской категорией и раскрывается в трех моментах: природе, общественном явлении и мышлении» [13, с. 167].

Субъективная реальность структурно проходит через все ипостаси психического и представляет собой диалектическое единство сознательного и бессознательного, которые, в свою очередь, являются ее противоположными сторонами.

По отношению к сознанию бессознательное выполняет функцию физиологической защиты сознания от перегрузок [13, с. 76]. Выражаться она может в двух формах: 1) инстинкт; 2) социально значимая защита, направленная на сохранение душевного равновесия. Впрочем, защитные функции различных форм бессознательного нельзя рассматривать как только физиологические, биологические или социально ориентированные. Они неразрывно связаны между собой, хотя сознательное, по-видимому, играет в этой интеграции определяющую роль. Рассмотрим эти две функции на примерах из художественной литературы.

В романе Дж. Лондона «Мартин Иден» показано, как защитная функция инстинкта обращается против героя и оказывает ему «медвежью услугу». Однако в этом случае в итоге разум одержал страшную победу над природной бессознательностью.

«А он все плыл и плыл, словно хотел доплыть до ближайшего берега, который был за сотни миль отсюда. Это был бессознательный инстинкт жизни. Мартин перестал плыть, но, как только вода стала заливать рот, он снова заработал руками. “Воля к жизни”, — подумал он и презрительно усмехнулся. Да, у него есть воля, и воля достаточно твердая, чтобы последним усилием пресечь свое бытие. …Погрузившись, он начал вдыхать воду, как больной вдыхает наркотическое средство, чтобы скорей забыться. Но когда вода хлынула в горло и стала душить его, он непроизвольно, инстинктивным усилием вынырнул на поверхность и снова увидел над собой яркие звезды. …Это был последний удар, который наносила ему жизнь» [15, с. 77].

В случае, когда герой романа Л.Н. Толстого «Воскресение» Нехлюдов пытается помочь Катюше Масловой, в судьбе которой в свое время сыграл неблаговидную роль, ему искренне кажется, что он делает это исключительно ради нее. В действительности он делал это преимущественно для себя: для него эта помощь была средством спасения своей личности, самоочищения, искупления вины, духовного воскресения. В известной степени здесь присутствует и неподдельное участие в судьбе Масловой, но складывается впечатление, что неосознанные побуждения героя имеют в основном эгоцентрическую направленность. Не столько Нехлюдов должен был сыграть роль помощника для Масловой, сколько она для него. Эти истинные мотивы, скорее всего, не осознаются героем, в качестве объяснительных мотивов он выдвигает те, которые возвышают его личность в собственных глазах, сглаживают конфликт между реальным и предполагаемым «Я» [16, с. 359].

Диалектическому взаимодействию сознательного и бессознательного подвержены все структурные элементы: мировоззрение, самосознание, система ценностных ориентаций, моральных, эстетических норм и многие другие. Так, в моральной сфере характер выбора предпочтительных нравственных ценностей не всегда осознается их носителем, по крайней мере, до конца, что и было продемонстрировано на примере произведения Л. Н. Толстого.

Имея единую функциональную заданность, но будучи противоположными взаимопредполагающими сторонами субъективной реальности, сознательное и бессознательное отличаются как характером функционирования, так и конкретными формами существования и проявления, а значит, и наиболее существенными признаками. Среди них формализуемость / неформализуемость, отрефлексированность / неотрефлексированность, вербальная / невербальная форма выражения [13, с. 70]. При этом в диалектике отношений сознательного и бессознательного есть взаимопереходы. Взаимодействие сознательного и бессознательного может быть разнообразным, оно может носить характер вытеснения, но также и быть в состоянии гармонии.

В заключение можно сделать следующие выводы:

• Сознательное и бессознательное представляют собой диалектическое единство противоположных сторон субъективной реальности как единого, хотя и противоречивого целого.
• С позиции научной философии идеалистические и дуалистические направления односторонне интерпретируют субъективную реальность, понимая бессознательное как обособленную сущность. Отчуждая чувственное, они интерпретируют разум как источник трансцендентальной реальности. В такой трактовке бессознательное предстает как темная сторона человеческой натуры, как непознаваемое, не подлежащее научной репрезентации.
• С позиций идеалистических и дуалистических концепций бессознательное имеет лишь однонаправленную функциональную заданность, которая заключается в защите сознания от перегрузок; с позиции научной философии это односторонний подход, который не учитывает все функции бессознательного.
• Сознательное и бессознательное как выражения диалектического единства противоположных сторон субъективной реальности различаются характером реализации, конкретными формами существования и проявления.
• Бессознательное обеспечивает формирование широкого поля возможностей для творческой реализации человеческой личности.
• Сознание, «питая» и в значительной степени формируя бессознательное, в какой-то мере способно его контролировать, а также определять общую стратегию человеческого мышления и человеческой деятельности, т. е. с позиций научной философии проявления бессознательного, будучи вписанными в жизнь человека как материального социального существа, не имеют совершенно автономного характера.

Список литературы

1. Кукаркин А.В. Буржуазная массовая культура. М.: Политиздат, 1985. 399 с.
2. Fromm E. Discovery of the social unconscious. Oxford: Oxford University Press, 2010. 500 p.
3. Алексеев П.В., Панин А.В. Философия: учебник. М.: Проспект, 2009. 608 c.
4. Розанов В.В. Темный лик. Метафизика христианства // Религия и культура. М.: Правда, 1990. С. 372–582.
5. Бассин Ф.В. Проблема бессознательного. М.: Либроком, 2000. 469 с.
6. Сеченов И.М. Избранные произведения. Т. I: Физиология и психология. М.: АН СССР, 1952. 774 с.
7. Сеченов И.М. Элементы мысли. СПб.: Питер, 2001. 416 с.
8. Павлов И.П. Полное собрание сочинений. М.: АН СССР, 1951. Т. 3, кн. 1. 394 с.
9. Павлов И.П. Лекции о работе больших полушарий головного мозга. М.: АН СССР, 1949. 476 с.
10. Выготский Л.С. Психика, сознание, бессознательное. М.: АСТ, 2009. 416 с.
11. Фромм Э. Иметь или быть. М.: АСТ, 2012. 126с.
12. ЛенинВ.И. Материализм и эмпириокритицизм // Полн. собр. соч. М.: Эксмо, 2009. Т. 18. 525 с.
13. Бармашова Т.И. Проблема бессознательного в основных системах философского теоретизирования: дис. … д-ра филос. наук. Красноярск, 2006. 378 с.
14. Овчаренко В.И. Осознание бессознательного // Вопросы философии. 2000. № 10. С. 33–36.
15. Лондон Д. Мартин Иден. М.: АСТ, 2003. 364 с.
16. Розанов В.В. Л.Н. Толстой и Русская Церковь // Религия и культура. М.: Правда, 1990. С. 355–368.

Получено 07.11.2016

Просьба ссылаться на эту статью в русскоязычных источниках следующим образом:

Костарева А. А. Проблема соотношения сознательного и бессознательного в научной философии // Вестник Пермского университета. Философия. Психология. Социология. 2017. Вып. 4. С. 547–554. DOI: 10.17072/2078-7898/2017-4-547-554

Сознание и бессознательное в структуре когнитивного опыта //Психологическая газета

Сознание по праву называют одной из самых масштабных проблем не только человекознания, но и всей современной науки. Сложность этой «загвоздки Вселенной» (А. Шопенгауэр) отмечается практически во всех публикациях, посвященных данной теме. Вот лишь несколько показательных высказываний.

А.Н. Леонтьев: «Сознание — центральная тайна человеческой психики» [5, с. 34].

В.М. Аллахвердов: «Главная загадка психологии — загадка сознания» [2, с. 115].

А. Ревонсуо: «Изучение сознания равносильно постижению самой загадочной тайны о нас самих» [7, с. 13].

Н. С. Юлина: «Что касается тайны сознания, то здесь царит замешательство: не ясно, с какой стороны к ней подходить и какими средствами раскрывать» [9, с. 180]. Почему сознание — тайна? Что делает сознание тайной? Прежде всего, важно определиться с тем, что понимать под термином «сознание». (А. Бэн был недалек от истины, когда писал: «Сознание — самое запутанное слово в человеческом словаре» [3, с. 13]).

Если под опытом сознания понимать опыт осознаваемых переживаний, т.е. феноменальный опыт, то тогда оправдано дифференцировать «сознание» (consciousness) как теоретическое понятие и «осознание» (awareness) как понятие эмпирическое. Последним обозначается широкий класс гетерогенных явлений — от элементарных ощущений до переживаний, так называемых духовных состояний. Все, что человек осознает, т.е. испытывает в определенный момент времени с субъективной очевидностью, например, зубную боль, тревогу, состояние инсайта или поэтический восторг, можно рассматривать как проявления сознания, а не сознание как таковое. Таким образом, феноменология осознанности состоит в субъективно переживаемых состояниях или, иначе, квалитативном опыте Я. (Квалиа можно определить как «то, каково это переживать».)

Сознание в качестве теоретического конструкта обозначает не приватный опыт переживаний (опыт актуального присутствия Я), а гипотетическую(!) систему психических механизмов, скоординированная работа которых порождает качественные, т.е. квалитативные состояния.

Важно подчеркнуть: сознание существует только в теории сознания, а теория строится для объяснения эмпирического опыта. Только наличие квалиа снабжает человека чувством Я и делает любое ментальное или моторное действие субъективным. И только теория сознания, т.е. теория о том, чего нет в субъективном опыте, позволяет этот опыт объяснить. В этом смысле сознание не существует как феномен. Оно существует как теоретический конструкт.

Если признать корректными вышеприведенные рассуждения, то следует в качестве проблемы сознания понимать проблему субъективности, или квалиа. Д. Чалмерс различает «легкие» проблемы в изучении сознания и «трудную» проблему. К легким он относит:

• реагирование на внешние воздействия;
• способность к различению и категоризации;
• обобщение информации;
• контроль поведения;
• способность к концентрации внимания;
• различение между сном и бодрствованием;
• способность сообщать о своем состоянии и пр.

Квалиа он называет «трудной проблемой сознания» и считает, что никакие редукционистские подходы не помогут ее решить [8].

В чем же суть проблемы? И в чем, собственно, заключается трудность? Проблема состоит в необходимости объяснения того, как мозговая активность способна вызывать субъективные переживания. Эту проблему часто называют проблемой «объяснительного разрыва». Почему объективный, физический процесс, протекающий в мозге, имеет в качестве своего результирующего продукта субъективное переживание, некое квалиа, относящееся к другой, не физической, онтологии?

Трудность как раз и заключается в том, что субъективность нельзя объяснить логикой тех физиологических, в частности, нейрональных процессов, которые лежат в основе психического функционирования. Использование же любой другой логики ставит нас на путь иррационализма, если не мистицизма. (Панпсихизм является примером тому.)

Кроме того, психология не располагает методами объективной фиксации субъективных переживаний. Вполне определенная таковость переживания, через которую и обнаруживает себя состояние присутствия «здесь и сейчас», не просто недоступна анализу с позиции «третьего лица», но и не может быть адекватным образом вербализована самим человеком, т.к. словесный отчет об этом переживании свидетельствует только о репрезентативном знании, «знании о…» (например, «вижу дерево», «слышу скрип», «чувствую озноб» и т.п.), но не о квалиа, не о «знании как…». Акт осознания предполагает различение двух планов анализа: то, что осознается и, соответственно, качеств объекта репрезентации, и то, как именно это осознается, т.е. качеств самого переживания. «Непосредственный опыт» дан только его носителю, поэтому на заре психологии считалось, что анализ качественных состояний сознания можно производить только посредством интроспекции [4]. Однако, как известно, надежды на интроспекцию не оправдались: интроспективный анализ всякий раз сообщает лишь о том, что осознавалось, но не о том, каково это было осознавать. Очевидно — крах интроспективной школы был связан с тем, что много позже Д. Деннет назовет «невыразимостью квалиа».

В XX веке в психологии возобладали квалиафобские настроения: лидеры всех научных школ элиминировали квалиа из своих теоретических конструкций. В какой психологической теории говорится об этом? Где обсуждается проблема субъективности (не субъектности!)? Но ведь элиминация квалиа упраздняет и саму пресловутую проблему сознания, поскольку она, преимущественно, и заключается в объяснении природы субъективности. Даже если в будущем психология совершит прорыв в решении целого ряда «легких проблем сознания», но при этом не объяснит природу субъективного опыта, мы не сможем говорить о теоретическом прогрессе. Возможно, мы будем понимать, каким образом человек выполняет разнообразные сознательные действия и неосознаваемые психические операции. Допустим, мы сможем описать логику работы механизмов сознания при выполнении когнитивной деятельности, объясним принципы научения, опишем механизмы взаимодействия сознания и бессознательного. Только можно ли будет утверждать, что при этом мы разгадали тайну сознания, а не описали различные информационные процессы? Разве компьютерные и роботизированные устройства не умеют распознавать образы, запоминать и хранить информацию, решать анаграммы и шахматные задачи? Не завтра, так послезавтра, возможно, будут реплицированы на технических устройствах все информационные процессы, которые реализуются в ментальной сфере человека. Однако же мы не только взаимодействуем со средой, не только решаем перцептивные, мнемические, мыслительные задачи, но и знаем об этом непосредственно. Игнорирование квалитативного аспекта осознанности лишает сознание его собственника, делая субъективный опыт Я безличным опытом. Психология как наука о психическом мире человека упускает в этом мире самое главное, самое существенное.

Это не значит вовсе, что изучение феномена осознания в когнитивном (читай: информационном) аспекте не имеет смысла. Мы не знаем, как решить «трудную проблему», поэтому искать нужно во всех направлениях. Возможно, что результаты исследований в области когнитивной психологии сознания послужат эвристикой для объяснения природы субъективности, хотя делать ставки на такое предсказание было бы все-таки рискованной затеей.

Другая проблема, относящаяся к квалиа, может быть условно названа гносеологической. В чем она выражается?

К настоящему времени экспериментальные данные, накопленные в нейропсихологии и когнитивной психологии, не просто делают оправданной постановку проблемы когнитивного назначения квалиа, но и требуют построения новых объяснительных моделей. Прав А. Ревонсуо: «у нас вполне достаточно данных, подтверждающих, что если даже какая-то информация не может достичь сознания, в мозге происходит ее неосознаваемая обработка. …Что это говорит нам о сознании?» [7, с. 157]. Какого рода факты есть у нас в распоряжении, что свидетельствовали бы о мощных когнитивных ресурсах бессознательной психики? Конечно, весьма затруднительно исчерпывающим образом описать всю феноменологию неосознаваемых явлений, поскольку, как ни странно, нет четких критериев разграничения сознания и бессознательного. К какому классу явлений относить, например, то содержание памяти, которое может быть легко эксплицировано, но в актуальный момент времени не осознается в силу того, что находится вне фокусированного внимания? Или процесс осознания? Ведь человек ни в каком состоянии сознания не способен дать отчет о том, каким образом происходит сам этот процесс, а только единственно о том, что осознается. Механизмы сознания сами не осознаются, а обеспечивают осознаваемое переживание. Так к чему их нужно относить — к сознанию или бессознательному?

Между тем, экспериментальные исследования феноменов, которые принято считать бессознательными, проводятся активно со второй половины прошлого века. Это и эффект перцептивной защиты, и эффекты действия установок (перцептивных, моторных, мыслительных), которые, по Узнадзе, есть «бессознательные состояния готовности к выполнению того или иного действия», и разного типа прайминг-эффекты, и эффекты внимания в условиях дихотического слушания, эффект неосознаваемого негативного выбора (эффект Аллахвердова), и эффекты имплицитного научения (усвоение искусственных грамматик, выучивание последовательностей, усвоение инвариантов, решение комплексных динамических задач), эффект эмоционального предвосхищения решения мыслительной задачи (эффект Тихомирова) etc. Да, и многие формы социального научения протекают вне сознательного контроля, например, усвоение родного языка или социальных стереотипов.

Бессознательное работает значительно быстрее по сравнению с сознанием. Оперирует гораздо более объемными массивами информации. Эксперименты показывают, что за некоторое время до принятия «сознательного» решения это решение уже имеет место в бессознательном, о чем дают знать психофизиологические индикаторы [10]. Высоковероятно, что все, что мы осознаем, до момента осознания существует в имплицитном качестве и лишь затем осознается [1, 6]. Осознанное переживание подготавливается в недрах бессознательного, которое, вслед за Ж. Пиаже, принято называть «когнитивным бессознательным». «Когнитивное бессознательное» можно сравнить с идеальным теоретиком, который выдвигает одновременно множество идей, в т.ч. иррелевантных реальности.

Сознание же сравнимо с экспериментатором, который проверяет в данный момент времени конкретную гипотезу, получая определенный результат проверки (квалитативное состояние). Поскольку сознание в момент текущего настоящего проверяет всегда одну единственную идею на соответствие реальности, осознание не может быть параллельным, т.е. осознанные переживания существуют только в последовательной цепи качественных состояний.

Осознанное переживание, таким образом, можно трактовать как результат выбора и проверки на реальности одной из множества бессознательно сгенерированных идей. Сделанный выбор маркируется чувством Я. Таким образом, появление квалиа продиктовано а) необходимостью выбора в данный момент времени единственной когнитивной альтернативы и б) необходимостью проверки сделанного выбора на соответствие реальности. Осознанное переживание всегда является результатом не просто выбора, но, главным образом, проверки этого выбора.

Материалы подготовлены в рамках выполнения исследовательского проекта, поддержанного РФФИ (грант № 19-013-00103).

1. Агафонов, А.Ю. Когнитивная психомеханика сознания, или как сознание неосознанно принимает решение об осознании / А.Ю. Агафонов. – Самара: Едиториал УРСС, 2007. – 336 с.
2. Аллахвердов, В.М. Сознание как парадокс (Экспериментальная психологика. Т. 1) / В.М. Аллахвердов. – СПб.: ДНК, 2000. – 528 с. – (Новые идеи в психологии).
3. Бэн, А. Психология / А. Бэн. – М., 1902.
4. Вундт, В. Введение в психологию / В. Вундт. – М.: Эксмо, 2002. – 864 с.
5. Леонтьев, А.Н. Деятельность. Сознание. Личность / А.Н. Леонтьев. – М.: Политиздат, 1975. – 304 с.
6. По обе стороны сознания. Экспериментальные исследования по когнитивной психологии / под общ. ред. А.Ю. Агафонова. – Самара: Бахрах-М, 2012. – 191 с.
7. Ревонсуо, А. Психология сознания / А. Ревонсуо. – СПб.: Питер, 2013. – 336 с. – (Мастера психологии).
8. Чалмерс, Д. Сознающий ум: в поисках фундаментальной теории / Д. Чалмерс. – М.: Либроком, 2013. – 512 с. – (Философия сознания).
9. Юлина, Н.С. Очерки по современной философии сознания / Н.С. Юлина. – М.: Канон: Реабилитация, 2015. – 408 с.
10. Eichele, N., S. Debener, V.D. Calhoun, R. Specht, A.K. Engel, K. Hugdahl, D.Y. von Cramon, M.Ullsperger Prediction of human errors by maladaptive changes in event-related brain Networks // Proc. оf National Acad. Sci. of the USA. – 22 Apr. 2008. – V. 105, No. 16. – P. 6173–6178.

Источник: Агафонов А.Ю. Сознание и бессознательное в структуре когнитивного опыта // Вестник Полоцкого государственного университета. Серия Е. Педагогические науки. 2019. № 7. С. 58–60.

Фрейд и бессознательное (теория айсберга)

Зигмунд Фрейд не то чтобы изобрел идею противопоставления сознательного и бессознательного разума, но он, безусловно, сделал ее популярной, и это был один из его главных вкладов в психологию.

Фрейд (1900, 1905) разработал топографическую модель психики, с помощью которой описал особенности строения и функции психики. Фрейд использовал аналогию с айсбергом для описания трех уровней разума.

Фрейд (1915) описал сознательный разум, который состоит из всех известных нам психических процессов, и это рассматривается как верхушка айсберга. Например, в этот момент вы можете испытывать жажду и решить выпить.

Предсознание содержит мысли и чувства, которые человек в данный момент не осознает, но которые легко могут быть доведены до сознания (1924). Он существует чуть ниже уровня сознания, перед бессознательным умом.

Предсознательное подобно умственной комнате ожидания, в которой мысли остаются до тех пор, пока им «не удастся привлечь взор сознания» (Фрейд, 1924, стр. 306).

Это то, что мы подразумеваем в нашем повседневном использовании слова доступная память. Например, сейчас вы не думаете о своем номере мобильного телефона, но теперь он упоминается, и вы можете легко его вспомнить.

Слабые эмоциональные переживания могут находиться в подсознании, но иногда травмирующие и сильные негативные эмоции вытесняются и, следовательно, недоступны в подсознании.

Согласно Фрейду (1915), бессознательное является основным источником человеческого поведения. Подобно айсбергу, самая важная часть ума — это та часть, которую вы не можете видеть.

Хотя мы полностью осознаем, что происходит в нашем сознании, мы понятия не имеем, какая информация хранится в бессознательном.

Бессознательное действует как хранилище, «котел» примитивных желаний и импульсов, удерживаемых в страхе и опосредованных областью предсознания.

На наши чувства, мотивы и решения сильно влияет наш прошлый опыт, и они хранятся в бессознательном.

Подсознание

В психоанализе под бессознательным понимается та часть психики, которая содержит подавленные идеи и образы, а также примитивные желания и импульсы, которым никогда не позволяли войти в сознание.

Фрейд рассматривал бессознательное как жизненно важную часть личности. Он иррационален, эмоционален и не имеет понятия о реальности, поэтому его попытки просочиться должны быть подавлены.

Содержание, которое содержится в бессознательном, обычно считается слишком вызывающим тревогу, чтобы быть допущенным в сознание, и поддерживается на бессознательном уровне, где, согласно Фрейду, ему все еще удается влиять на наше поведение.

Бессознательное включает психические процессы, недоступные сознанию, но влияющие на суждения, чувства или поведение (Wilson, 2002).

Зигмунд Фрейд подчеркивал важность бессознательного, и основное предположение теории Фрейда состоит в том, что бессознательное управляет поведением в большей степени, чем люди подозревают. Действительно, цель психоанализа состоит в том, чтобы сделать бессознательное сознательным.

Бессознательное содержит всевозможные значимые и тревожные материалы, которые мы должны держать в стороне от осознания, потому что они слишком опасны, чтобы признать их полностью.

Большая часть нашего поведения, согласно Фрейду, является продуктом факторов, находящихся вне нашего сознания. Люди используют ряд защитных механизмов (таких как подавление или отрицание), чтобы не знать, каковы их бессознательные мотивы и чувства.

Бессознательное действует как хранилище, «котел» примитивных желаний и импульсов, удерживаемых в страхе и опосредованных областью предсознания. Например, Фрейд (1915) обнаружил, что некоторые события и желания часто были слишком пугающими или болезненными для его пациентов, чтобы признать их, и полагал, что такая информация была заперта в подсознании. Это может произойти в процессе репрессий.

Бессознательный разум содержит наши биологически обоснованные инстинкты (эрос и танатос) примитивных побуждений к сексу и агрессии (Фрейд, 1915). Фрейд утверждал, что наши примитивные побуждения часто не достигают сознания, потому что они неприемлемы для нашего рационального, сознательного «я».

Фрейд считал, что влияния бессознательного проявляются различными путями, включая сны и оговорки, известные сейчас как оговорки по Фрейду. Фрейд (1920) привел пример такой оговорки, когда член британского парламента назвал коллегу, который его раздражал, «достопочтенным членом из ада», а не из Халла.

Критическая оценка

Первоначально психология скептически относилась к идее психических процессов, действующих на бессознательном уровне. Для других психологов, решивших быть научными в своем подходе (например, бихевиористов), концепция бессознательного оказалась источником значительного разочарования, поскольку она не поддается объективному описанию и ее чрезвычайно трудно объективно проверить или измерить.

Однако пропасть между психологией и психоанализом сократилась, и понятие бессознательного теперь находится в центре внимания психологии.

Например, когнитивная психология выявила бессознательные процессы, такие как процедурная память (Tulving, 1972), автоматическая обработка (Bargh & Chartrand, 1999; Stroop, 1935), а социальная психология показала важность имплицитной обработки (Greenwald & Banaji). , 1995). Такие эмпирические данные продемонстрировали роль бессознательных процессов в поведении человека.

Однако эмпирические исследования в психологии выявили ограниченность фрейдовской теории бессознательного, и современное понятие «адаптивного бессознательного» (Wilson, 2004) не совпадает с психоаналитическим.

Действительно, Фрейд (1915) недооценил важность бессознательного, и в терминах аналогии с айсбергом гораздо большая часть разума находится под водой. Разум работает наиболее эффективно, перекладывая значительную часть высокоуровневой сложной обработки на бессознательное.

В то время как Фрейд (1915) рассматривал бессознательное как единое целое, психология теперь понимает разум как набор модулей, которые развивались с течением времени и функционируют вне сознания.

Например, универсальная грамматика (Chomsky, 1972) — это бессознательный языковой процессор, который позволяет нам решить, правильно ли построено предложение. Отдельно от этого модуля находится наша способность быстро и эффективно распознавать лица, что иллюстрирует, как бессознательные модули работают независимо.

Наконец, в то время как Фрейд считал, что примитивные побуждения остаются бессознательными, чтобы защитить людей от переживания тревоги, современный взгляд на адаптивное бессознательное состоит в том, что большая часть обработки информации находится вне сознания по причинам эффективности, а не подавления (Wilson, 2004).

Ссылки

Барг, Дж. А., и Чартранд, Т. Л. (1999). Невыносимый автоматизм бытия. Американский психолог, 54(7) , 462.

Хомский Н. (1972). Язык и разум . Нью-Йорк: Харкорт Брейс Йованович.

Фрейд, С. (1915). Бессознательное . СЭ, 14: 159-204.

Фрейд, С. (1924). Общее введение в психоанализ , пер. Джоан Ривьер.

Гринвальд, А. Г., и Банаджи, М. Р. (1995). Неявное социальное познание: отношения, самооценка и стереотипы. Психологический обзор , 102(1), 4.

Stroop, JR (1935). Исследования вмешательства в серийных словесных реакций. Журнал экспериментальной психологии , 18(6), 643.

Тульвинг, Э. (1972). Эпизодическая и семантическая память. В Э. Талвинг и В. Дональдсон (редакторы), Организация памяти (стр. 381–403). Нью-Йорк: Академическая пресса.

Уилсон, Т. Д. (2004). Незнакомцы с собой . Издательство Гарвардского университета.

Разница между сознанием и бессознательным

6 мая 2011 г. Опубликовано Admin

Сознательное против бессознательного

 

Существует ряд различий между Сознанием и Бессознательным. Сознательный должен быть осознанным, преднамеренным и отзывчивым. Бессознательное, с другой стороны, относится к тому, чтобы не осознавать или выполнять что-то, не осознавая этого. Существование бессознательного разума было признано тысячи лет назад многими цивилизациями, особенно индусами, и подробно описано в их священных текстах, называемых «Ведами». Бессознательный ум полностью отличается от нашего сознательного разума. Он не воспринимает события как хорошие, плохие или безразличные, как это делает сознательный разум. Сознание ослеплено нашими интерпретациями добра и зла. Наши суждения и жесткие системы отсчета делают его необъективным и предвзятым. Именно это создает нам проблемы. Об этом и многих других различиях между сознательным и бессознательным и пойдет речь в этой статье.

 Что такое Сознание?

Сознательный разум логичен и рационален. Реагирует на разные жизненные ситуации. Здесь следует помнить, что сознательный ум не знает о присутствии бессознательного, но бессознательный ум очень хорошо осведомлен о сознании. Мы учимся так много вещей и навыков через наш сознательный разум. Однако сознательный ум не может запомнить все эти вещи, и многие из этих вещей переносятся в бессознательное. Еще один удивительный факт заключается в том, что наши эмоции приписываются бессознательному. Он воспринимает события и рисует их картину в нашем сознании. Это означает, что все наши чувства являются результатом нашего сознательного ума. Таким образом, мы можем научиться решать многие из наших эмоциональных проблем, тренируя наш сознательный разум думать по-другому.

Что такое бессознательное?

Великие деятели мира освободили свой разум от суждений и предубеждений. Они видят вещи такими, какие они есть, не вынося никаких суждений. Эти люди научились использовать потенциал своего подсознания и были известны как творческие люди. Бессознательный ум не реагирует так, как сознательный, и воспринимает только то, что происходит за пределами сознательного разума. Бессознательное предпочитает оставаться свободным и работает без вашего ведома. Невербальное общение происходит даже раньше, чем вербальное общение. Наше бессознательное распознает улыбающееся лицо и вызывает улыбку в сознании. Бессознательный ум является спонтанным и интуитивным. Большинство предметов, которые мы изучаем, являются результатом нашего бессознательного, поскольку сознательному уму трудно понять глубокие теории. Например, кажется, что научиться кататься на велосипеде достаточно просто. Но большая часть обучения осуществляется бессознательным умом, поскольку сознательный ум не способен отслеживать балансировку, поддерживать координацию рук и глаз и одновременно смотреть на препятствия. Искусство езды на велосипеде, как только мы овладеваем им, переносится в бессознательное. Видно, что многие люди, которые не катались на велосипеде 40-50 лет своей жизни, могли легко сделать это даже на дальнем конце своей жизни. Это было возможно, поскольку их бессознательный разум хранил все знания. Физиологические реакции различных частей тела слишком сложны, чтобы наш сознательный разум мог их отслеживать. Именно наше бессознательное регулирует все такие системы, как нервная система, система кровообращения, дыхательная система, мочевая система, репродуктивная система и так далее.

В чем разница между сознательным и бессознательным?

• Сознание последовательно и логично, а бессознательное действует спонтанно и мгновенно обрабатывает информацию.
• Подсознание способно к многозадачности, в то время как сознание не имеет этой способности.
• Подсознание может создавать ассоциации и связи между многими мыслями и идеями, в то время как сознание линейно и мыслит с точки зрения причин и следствий.
• Подсознание знает почему, а сознательный разум ищет почему.
• Бессознательный разум воспринимает и чувствует, в то время как сознательный разум занимается интеллектуальным мышлением
• В то время как сознание работает в бодрствующем состоянии, бессознательное связано со снами, размышлениями, медитацией и сном.
• Сознание должно прилагать усилия, чтобы двигать части вашего тела, в то время как бессознательное делает это непроизвольно.