Проблемы и аргументы к сочинению на ЕГЭ по русскому на тему: Трусость
Автор: Guru ·
Найденные нами проблемы, связанные с трусостью, часто встречаются в текстах для подготовки к ЕГЭ по русскому языку. Аргументы из отечественной литературы, подобранные к данным проблемам, помогут выпускникам написать качественное сочинение-рассуждение. Все эти примеры доступны для скачивания в формате таблицы. Ссылка в конце статьи.
Содержание:
- 1 Проблема человеческой трусости
- 2 Страх на войне
- 3 Последствия трусости
Проблема человеческой трусости
- В романе М.А. Булгакова «Мастер и Маргарита» Понтий Пилат оказался жертвой своей собственной трусости. Перед ним стоял выбор: прислушаться к разуму или к сердцу, спасти бедного философа Иешуа или обречь его на смертную казнь, сохранив авторитет и равновесие в городе. Страх перед Синендрионом и первосвященником Каифой оказался сильнее собственной воли и желания спасти невиновного. Из-за малодушия, страха Игемона перед своим будущим, Га-Ноцри подвергается несправедливой расправе. После казни Понтий Пилат мучается угрызениями совести и не находит душевного покоя целых две тысячи лет.
- Главного героя романа А.С. Пушкина «Евгений Онегин», несмотря на его противоречивость и неоднозначность, можно вполне назвать трусливым человеком. Евгений мог с легкостью отказаться от дуэли со своим близким товарищем, Владимиром Ленским, но не стал этого делать. Он, как светский человек, своим отказом от дуэли побоялся поколебать уважение общества. Главный герой не смог выставить себя в светских кругах слабым, безвольным человеком, испугавшимся боя. Он не хотел быть объектом насмешек и сплетен. Собственно, из-за его трусости перед обществом погиб совсем еще человек. Сам Евгений не умел простить себе это, поэтому не обрел в жизни счастья.
- Если ваша проблема касается трусости в любви, то для нее у нас есть целая подборка аргументов.
Страх на войне
- В повести В. Быкова «Сотников» антипод главного героя – Рыбак, струсив, соглашается вступить в ряды полицаев – приспешников оккупантов. Надеясь при удобном случае вернуться в партизанский отряд, он заключил сделку с совестью. «Появилась возможность жить – это главное. Всё остальное – потом» — рассуждал партизан. Совершенно не задумываясь о дальнейшей судьбе своей Родины, он делает всё, чтобы выжить. Выжить любой ценой. В нем не просыпается чувство патриотизма, долга и ответственности перед отечеством. Рыбак потерял веру, не сумел принять страдания за свой народ, как это сделал Сотников. Постыдное малодушие и трусость – вот основные черты этого героя, которые привели его к нравственному падению.
- Главный герой повести В. Распутина «Живи и помни» также не справляется с тяжелым периодом войны. Он дезертирует с фронта. Проезжая мимо родного дома, честно воевавший солдат не выдерживает. Поддается страху смерти, становится дезертиром и трусом, обрекая на гибель всех тех, ради кого и уходил воевать: жену Настену и ребенка, которого они так долго ждали.
Последствия трусости
- В произведении А.С. Пушкина «Капитанская дочка» один из защитников Белгородской крепости – Алексей Швабрин – оказывается трусом и предателем. При первой же возможности он переходит на сторону Пугачева, чтобы сохранить себе жизнь. Швабрин готов убивать тех, кого еще совсем недавно мог считать друзьями и союзниками.
Цена собственной жизни становится для него выше жизни товарищей, выше присяги и судьбы отечества. Из-за страха перед возможной смертью, он полностью отказывается от каких бы то ни было моральных принципов и с легкостью переходит на сторону врага. - Предательство всегда недопустимо, но во время войны оно сразу приравнивается к ужасному преступлению. Так, в повести М. Шолохова «Судьба человека» предатель Крыжнев ради спасения собственной жизни готов выдать немцам своих сослуживцев. Он говорит, что ему “своя рубашка к телу ближе”, а значит, можно пожертвовать жизнью остальных ради собственного благополучия. Страх перед смертью силен настолько, что этот человек не утруждает себя мыслями о других. Поэтому он получает вполне заслуженную кару – принимает смерть от рук своих же товарищей.
Если вы не нашли нужных аргументов, то обратите внимание на подборку литературных примеров на тему «Смелость и трусость«.
Скачать таблицу с аргументами на ЕГЭ
Автор: Евгения Петрова
Интересно? Сохрани у себя на стенке!Читайте также:
Adblock
detector
Итоговое сочинение: «Смелость и трусость»
Текст: Анна Чайникова, учитель русского и литературы школы № 171
Фото: кадр из мультфильма «Премудрый пескарь», 1979
До итогового сочинения остаются считаные дни, а мы продолжаем разбирать основные направления, на этот раз поговорим о «Смелости и трусости». Легко ли быть смелым в повседневной жизни? Как связаны страх и предательство? Может ли трус быть счастливым? Найти ответы на эти непростые вопросы выпускникам предстоит в литературных произведениях.
Комментарий ФИПИ:В основе данного направления лежит сопоставление противоположных проявлений человеческого «я»: готовности к решительным поступкам и стремления спрятаться от опасности, уклониться от разрешения сложных, порой экстремальных жизненных ситуаций.
На страницах многих литературных произведений представлены как герои, способные к смелым действиям, так и персонажи, демонстрирующие слабость духа и отсутствие воли.
Словарная работаПо толковому словарю Д. Н. Ушакова:
СМЕЛОСТЬ – отвага, решимость, смелое поведение.
ТРУСОСТЬ – свойственная трусу боязливость, робость.
Синонимы
Смелость – отвага, бесстрашие, мужество, доблесть, неустрашимость, решимость, храбрость.
Трусость – малодушие, нерешительность.
В каких ситуациях человек проявляет смелость или трусость?
- В экстремальных ситуациях (на войне, во время стихийных бедствий и катастроф)
- В мирной жизни (в отношениях с другими людьми, в отстаивании взглядов, идеалов, в любви)
Довольно часто мы сталкиваемся с примерами смелости, проявляемой в экстремальных ситуациях: на войне, во время катастроф, стихийных бедствий, в критической ситуации, когда кому-то нужна помощь и защита. Тогда человек, не задумываясь о собственной жизни, бросается спасать того, кто попал в беду.
Однако быть смелым или струсить можно не только в такие моменты, в повседневной жизни тоже есть место таким понятиям, как смелость и трусость.
В чем же будет проявляться смелость в повседневной жизни? Нужно ли быть смелым изо дня в день? На что толкает человека страх? Как связаны страх и предательство? Можно ли списать на «время» то, что человек совершает трусливый и подлый поступок? Над этими вопросами заставляет задуматься своего читателя Ю. Трифонов в повести «Дом на набережной».
Глебов, главный герой повести, вырос в небогатой семье, всю жизнь он стремился выбиться в люди, изжить комплекс неполноценности, сформировавшийся еще в детстве, проведенном по соседству со знаменитым «Домом на набережной», рядом с детьми советской элиты: партийных работников и профессоров. Главный герой превыше всего ставит свое благополучие, поэтому, когда судьба его ставит перед выбором: на собрании выступить в защиту будущего тестя, профессора Ганчука, или же оговорить, поддержав кампанию, развернутую против него, Глебов не знает, что ему делать. С одной стороны, его держат родственные связи и совестливость: он будущий зять Ганчука и видел только хорошее от этой семьи, сам профессор неоднократно оказывал помощь Глебову, и предать своего научного руководителя герой не может. С другой же — на кону стоит обещанная ему стипендия Грибоедова, открывающая все двери, дающая перспективы карьерного роста.
Отец Глебова был осторожным, пуганым человеком, видевшим какие-то скрытые опасности даже в безобидной дружбе сына с детьми из партийных семей. Осторожность сама по себе не является трусостью, но принцип, внушаемый с детства в виде шутки: «Дети мои, следуйте трамвайному правилу — не высовывайтесь!» — дает свои плоды во взрослой жизни Глебова. В критический момент, когда Ганчуку требуется помощь, Глебов уходит в тень. Одни от него требуют поддержать профессора, другие — обличить его. Друзья Ганчука взывают к совести, благородству Глебова, говорят, что честный человек поступить иначе просто не может, не имеет права, в учебной части же герою сулят стипендию Грибоедова и продвижение по карьерной лестнице.
От Глебова требуется только одно — решение, с кем он, и как раз решить он не может: «Глебов относился к особой породе богатырей: готов был топтаться на распутье до последней возможности, до той конечной секундочки, когда падают замертво от изнеможения. Богатырь-выжидатель, богатырь — тянульщик резины. Из тех, кто сам ни на что не решается, а предоставляет решать коню».
Почему же герой не может принять, казалось бы, очевидное для честного человека решение? Дело не столько в нежелании упускать потенциальные возможности, считает Ю. Трифонов, сколько в страхе: «Чего было бояться в ту пору глупоглазой юности? Невозможно понять, нельзя объяснить. Через тридцать лет ни до чего не дорыться. Но проступает скелет… Они катили бочку на Ганчука. И ничего больше. Абсолютно ничего! И был страх — совершенно ничтожный, слепой, бесформенный, как существо, рожденное в темном подполье, — страх неизвестно чего, поступить вопреки, встать наперекор». Глебов безотчетно следует все тому же отцовскому принципу «не высовываться». Он хочет «прийти и отмолчаться», чтобы по возможности сохранить отношения с Ганчуками и не перекрыть себе путь «вперед и вверх».
«Почему вы молчите, Дима?» — главный вопрос, задаваемый Глебову.
«Богатырь-выжидатель» всеми силами хочет оттянуть момент принятия решения, он ждет, что ситуация как-то сама собой разрешится, мечтает о сердечном приступе или потере сознания, которые бы избавили его от необходимости выступать, принимать решение и нести ответственность за свой выбор. От необходимости присутствовать на собрании Глебова избавляет смерть бабушки, однако, несмотря на то, что он не выступил с обличением Ганчука, его малодушие и трусливое молчание — предательство и соучастие в преступлении. «Да если на ваших глазах <…> нападают на человека и грабят посреди улицы, а у вас, прохожего, просят платочек, чтоб заткнуть жертве рот… <…> Кто вы такой, спрашивается? Случайный свидетель или соучастник?» — обличает Глебова накануне собрания Куно Иванович, друг семьи Ганчуков.
Трусость и малодушие толкают Глебова на предательство. «Иногда и молчание собственное казнит», — говорит Куно Иванович перед собранием. Глебову предстоит мучиться воспоминаниями о своем трусливом поступке, предательстве учителя, на протяжении всей жизни. Напоминанием о нем станет повторяющийся сон о крестах, медалях и орденах, «тридцать сребреников» Глебова, которые он, стараясь не греметь, перебирает в коробочке из-под монпансье.
Глебов хочет снять с себя ответственность за то, что не нашел в себе сил встать перед всеми и сказать правду, за то, что струсил, поэтому успокаивает себя фразой: «Не Глебов виноват и не люди, а времена». Однако, по мнению автора, ответственность полностью лежит на человеке. Ведь, оказавшись в точно такой же ситуации, как Глебов, профессор Ганчук ведет себя иначе: защищает коллегу, своего ученика Астурга, хоть в профессиональном отношении во многом с ним не согласен. «Когда людей незаслуженно унижают, он не может стоять в сторонке и молчать», — пишет о профессоре Ганчуке автор. «За других будет сражаться, как лев, куда угодно пойдет, с кем угодно схватится. Так бился за этого ничтожного Астурга», — говорит о нем Куно Иванович. Важно и то, что именно активной защитой ученика профессор Ганчук и навлек на себя беду. Значит, делает вывод Ю. Трифонов, дело все-таки не во «временах», а выборе, который каждый делает сам.
Нельзя сказать, что Глебов совершает предательство только потому, что он холодный прагматик, расчетливый и беспринципный человек, как о нем говорит Юлия Михайловна, жена Ганчука («…умный человек, но ум его ледяной, никому не нужный, бесчеловечный, это ум для себя»), ведь предательство ему дается нелегко, он мучается от осознания содеянного еще долгие годы. Глебов — трус и конформист, не нашедший в себе сил «поступить вопреки, встать наперекор».
Даже в повседневной жизни порой человек сталкивается с ситуациями, в которых от него требуется бесстрашие, например, смелость подать голос, пойти против всех, защитить слабого. Это бытовое, повседневное мужество не менее важно, чем отвага на поле боя. Именно оно позволяет человеку оставаться человеком, уважать самого себя и вызывать уважение других.
Афоризмы и высказывания известных людей- Когда боишься — действуй смело, и ты избегнешь худших бед. (Г. Сакс)
- В сражении те больше всего подвергаются опасности, которые больше других одержимы страхом; смелость — все равно что стена. (Саллюстий)
- Смелость — это сопротивление страху, а не его отсутствие. (М. Твен)
- Испуган — наполовину побежден. (А. В. Суворов)
- Человек страшится только того, чего не знает, знанием побеждается всякий страх. (В. Г. Белинский)
- Трус опаснее всякого другого человека, его надо бояться более всего. (Л. Берне)
- Нет ничего страшнее самого страха. (Ф. Бэкон)
- Трусы много раз умирают до наступления смерти, храбрые умирают только один раз. (У. Шекспир)
- Трусость очень вредна потому, что она удерживает волю от полезных действий. (Р. Декарт)
- Трусость в своем расцвете обращается в жестокость. (Г. Ибсен)
- Никогда нельзя жить счастливо, когда все время дрожишь от страха. (П. Гольбах)
- Нельзя любить ни того, кого ты боишься, ни того, кто боится тебя. (Цицерон)
- Бояться любви — значит бояться жизни, а бояться жизни — значит быть на две трети мертвым. (Б. Рассел)
- Что значит быть смелым в повседневной жизни?
- На что толкает человека трусость?
- Как страх связан с бесчестием?
- Какие поступки можно назвать смелыми?
- В чем разница между наглостью и смелостью?
- Кого можно назвать трусом?
- Можно ли воспитать в себе смелость?
- Каковы причины возникновения страха?
- Может ли смелый человек бояться чего-либо?
- Чем отличается страх от трусости?
- Почему важно иметь смелость при принятии решений?
- Почему люди боятся высказать свое мнение?
- Почему творчество требует смелости?
- Нужна ли смелость в любви?
- Может ли трус быть счастливым?
- А. С. Пушкин «Капитанская дочка»
- М. Е. Салтыков-Щедрин «Премудрый пискарь»
- Л. Н. Толстой «Война и мир», «Севастопольские рассказы»
- А. П. Чехов «Человек в футляре», «О любви»
- М. А. Булгаков «Белая гвардия», «Мастер и Маргарита»
- М. Горький «Старуха Изергиль» (легенда о Данко)
- В. Быков «Сотников»
- М. Шолохов «Судьба человека»
- К. Воробьев «Убиты под Москвой»
- Б. Васильев «А зори здесь тихие», «В списках не значился»
- В. Распутин «Живи и помни»
- Ю. Трифонов «Дом на набережной»
Ссылки по теме:
Итоговое сочинение: «Цели и средства» — 09.11.2017
Итоговое сочинение: «Равнодушие и отзывчивость» — 01.11.2017
Сочинение-2018: «Верность и измена» — 30.10.2017
словосочетание трусость | значения и примеры использования
словосочетание на английском языке
значение слова поступок и трусость
Эти слова часто используются вместе. Нажмите на ссылки ниже, чтобы изучить значения. Или посмотрите другие словосочетания со словом act.
действие
сущ.
великобритания
Ваш браузер не поддерживает аудио HTML5
/ækt/насВаш браузер не поддерживает аудио HTML5
/ækt/
что-то такое…
См. больше на действие
трусость
сущ. [U]
uk
Ваш браузер не поддерживает аудио HTML5
/ˈkaʊ.ə.dɪs/нас
Ваш браузер не поддерживает аудио HTML5
/ˈkaʊ.ɚ.dɪs/
поведение человека, который вовсе не храбр и пытается…
См. больше на трусость
Примеры акта трусости
Эти примеры взяты из корпусов и источников в Интернете. Любые мнения в примерах не отражают мнение редакторов Кембриджского словаря, издательства Кембриджского университета или его лицензиаров.
Аргументы, которые нам приводили, на самом деле сводятся к тому, что это акт отречения и
Из архива
Hansard
Пример из архива Hansard. Содержит парламентскую информацию под лицензией Open Parliament License v3.0
.Я считаю, что это прежде всего поступок трусость , варварство, которое недопустимо.
От Europarl Parallel Corpus — английский
Для меня самым подлым поступком из трусостью является нападение на тех, кто не может с собой поделать.
Из архива
Hansard
Пример из архива Hansard.
Содержит парламентскую информацию под лицензией Open Parliament License v3.0.Я не буду виновен в деянии из трусость .
Из архива
Hansard
Пример из архива Hansard. Содержит парламентскую информацию под лицензией Open Parliament License v3.0
.Разве это не поступок из трусость ?
Из архива
Hansard
Пример из архива Hansard. Содержит парламентскую информацию под лицензией Open Parliament License v3.0
Социалистическая цивилизация не должна начинаться с поступка трусости
From
Wikipedia
Этот пример взят из Википедии и может быть повторно использован по лицензии CC BY-SA.
Например, никто не хочет, чтобы его ассоциировали с трусостью.
Из
Википедия
Этот пример взят из Википедии и может быть повторно использован по лицензии CC BY-SA.
Никогда не будет известно, какие акты трусости были совершены из-за боязни выглядеть недостаточно прогрессивно.
From
Wikipedia
Этот пример взят из Википедии и может быть повторно использован по лицензии CC BY-SA.
Эти примеры взяты из корпусов и источников в Интернете. Любые мнения в примерах не отражают мнение редакторов Кембриджского словаря, издательства Кембриджского университета или его лицензиаров.
Хотите узнать больше?
Проверьте свой словарный запас с помощью наших веселых викторин по картинкам
- {{randomImageQuizHook. copyright1}}
- {{randomImageQuizHook.copyright2}}
Авторы изображений
Пройди тест сейчас
Слово дня
омнибус
Великобритания
/ˈɒm.nɪ.bəs/
НАС
Ваш браузер не поддерживает аудио HTML5
/ˈɑːm.nə.bəs/
книга, состоящая из двух или более частей, которые уже изданы отдельно
Об этом
Блог
Более того, следовательно и поэтому: способы связать идеи (2)
Подробнее
New Words
настольная бомбардировка
Больше новых слов
Душа трусости — The New York Times
Камень — это форум для современных философов и других мыслителей, посвященный актуальным и вневременным вопросам.
Фото Образы храбрости, такие как этот из 1878 года, распространены. Образы трусости, не так уж и много. Кредит Библиотеки Конгресса.Кажется странным и даже непатриотичным говорить о трусости в день, посвященный мужчинам и женщинам, служившим в американской армии. Но тогда, как показала история, никогда не время говорить о трусости.
«Лахет» Платона показывает, как его обычно отбрасывают в сторону. В диалоге пару раз упоминается трусость по отношению к главному предмету, мужеству, а затем примерно на полпути Сократ спрашивает: «Тогда что такое трусость и смелость? Вот что я хотел выяснить». Далее следует гораздо больше о мужестве; трусость больше не упоминается. Кьеркегор, вероятно, обращал больше внимания на трусость, чем на любого другого философа — и одна из его главных тем — как это ускользает от нашего внимания и как мы уклоняемся от него. «Должно быть, что-то не так с трусостью, — писал он, — раз она так ненавистна, так противно, чтобы о нем упоминали…». Если бы оно когда-либо появилось в «своем истинном виде», мы бы изгнали его из нашей жизни — «ибо кто захочет жить с этим убожеством?» Но трусость слишком труслива, слишком умна и скользка для этого, говорит Кьеркегор. Он западает глубоко в душу и облачается в более привлекательные одежды — в одежду смирения, если назвать очевидную пример, но и, по Кьеркегору, здравый смысл, ум и даже гордость.
Большинство солдат не стремятся быть героями, и они, как правило, быстро отмахиваются от своих мужественных поступков. Между тем акт трусости может преследовать их вечно.
Гораздо более свежий пример трусливой уклончивости исходит от профессора права и писателя Уильяма Иэна Миллера, специалиста по написанию негатива. После публикации двух книг в 1990-х — «Унижение». и «Анатомия отвращения» — он решил написать о трусости, чтобы завершить эту трилогию человеческой низости. Он не мог этого сделать.
Предполагаемый субъект «уступил дорогу», — написал он, — «это то, что всегда делает трусость». Книга, которую Миллер в конце концов опубликовал, называлась «Тайна мужества». единственное положительное название в его творчестве.
Не только трусость ускользает от нашего внимания. Трусы тоже. Литература иногда дает нам поразительные образцы, таких антигероев, как Фальстаф, но попробуйте подумать об известном историческом трусе, и вы можете обнаружить, что такого нет. Ярлык труса в наши дни часто приберегают для наших самых страшных и ненавистных врагов, которые совершают смертоносные насильственные нападения на мирных жителей. Многие назвали 9/11 нападающих трусы. Подрывников на Бостонском марафоне тоже заклеймили как трусливых. Совсем недавно убийство солдата, охранявшего Национальный военный мемориал в Оттаве, рассматривалось, как выразился один политик, как «трусливый поступок, спланированный нанести удар в самое сердце нашей демократии». Были ли эти действия трусливыми? После 11 сентября некоторые комментаторы, отвергшие этот ярлык, в первую очередь Билл Махер, Уильям Сэфайр и Сьюзан Зонтаг были встречены с возмущением. Трусость это быть очень умным действительно в таких случаях. Кажется, что он появляется на виду у этих впечатляющих злодеев, он отвлекает нас от своего истинного «я».
Что именно? Как предполагает Кьеркегор, трусость очень изменчива, но, тем не менее, мы можем остановиться на рабочем определении. В некоторые времена и места — среди некоторых солдат в начале Гражданской войны в США, например, или в японской императорской армии во время Второй мировой войны, или в некоторых племенах воинов и уличных бандах — трусость приравнивалась к простому чувству страха. Обычно картина более детальная чем это, но мы обычно считаем кого-то трусливым, когда его страх непропорционален опасности, с которой он сталкивается, и когда этот несоразмерный страх заставляет его делать что-то, что он не должен, или не делать что-то ему следует. С военной точки зрения — война является архетипическим поводом для трусости, поскольку ставки так высоки, а кодекс поведения так ясен — трус — это солдат, который не выполняет свой долг, потому что чрезмерного страха.
Эта формулировка, конечно, оставляет нерешенными некоторые вопросы. Понятие чрезмерного страха по своей сути субъективно, и обязанности могут противоречить друг другу. Но подчеркивание долга может помочь нам дистанцировать трусость от сильных мира сего. притяжение мужества. Некоторые философы утверждают, что мужественный поступок занимает другую «этическую матрицу», чем трусливый поступок, потому что мужество определяется отдельно от долга или выше его. Храбрость является «сверхобязательным». В соответствии с этим духом Соединенные Штаты резервируют Почетную медаль только для того, кто «заметно отличился отвагой и отвагой на поле боя». риску своей жизни сверх служебного долга». Просто исполнять свой долг недостаточно.
Предатель, вероятно, обладает большим потенциалом и, безусловно, большим намерением причинить вред, чем трус, но в его поступке также может быть элемент дерзости, элемент, который мы, вопреки себе, уважаем.
Это может показаться скупым различием, но оно помогает оправдать то, что «просто» выполнение определенных обязанностей считается смелым. Мы называем людей мужественными за выполнение своего долга, когда мы воздерживаемся от того, чтобы называть тех кто не выполняет тот же долг трусливо. Возьмем, к примеру, случай с Кевином Викерсом, который смертельно ранил нападавшего в Оттаве. Можно возразить, что, поскольку Викерс является сержантом Канадского Дома Коммонса, он выполнял свой долг, и поэтому его нельзя было назвать смелым. Но пост Виккерса был, как часто отмечалось в новостях, в значительной степени «церемониальным», и если бы он позволил кому-то другому остановиться, убийцу — скажем, отряд спецназа — никто бы не назвал трусом. А это значит, что он был смелым. То, что он сделал, если и не было технически сверхобязательным, все равно было экстраординарным.
Связь трусости с долгом может также помочь объяснить, почему опасения по поводу трусости гораздо сильнее ощущаются в умах солдат, чем стремление к храбрости. Как заметили многие изучающие войну, большинство солдат на самом деле не стремятся быть героями, и они, как правило, быстро отвергают свои смелые поступки. Тем временем акт трусости может преследовать их вечно, и они искренни, даже отчаянны, в своих желание не прослыть трусом.
Наличие долга в качестве мерила делает трусость более определенной и существенной вещью, чем храбрость. Большой вред, который может нанести трусость, усиливает это чувство. Утверждение военного трибунала за трусость в июле 1775 г. сразу после он принял на себя управление Континентальной армией, Джордж Вашингтон объявил это «преступлением из всех других, самым гнусным для солдата, самым вредным для армии и последним, которое можно простить; насколько это возможно, и часто случается, что трусость одного офицера может привести к гибели целой армии…».
Но потенциальная цена трусости не полностью объясняет, почему она так преследует нас, почему Адам Смит писал, что «Нет более презренного характера, чем характер труса», или почему Кьеркегор описал «трусливого душа» как «самая жалкая вещь, которую только можно себе представить». Предатель, вероятно, обладает большим потенциалом и, безусловно, большим намерением причинить вред, чем трус, но в его поступке также может быть элемент дерзости. об этом, элемент, который, несмотря на нас самих, мы уважаем — и тот, которого не хватает трусливому поступку. Предатель из пословицы наносит удар в спину, но он хоть что-то делает; по крайней мере он присутствует. пресловутый трус более всего стремится к отсутствию, и если он (он, по пословице, мужчина) не может отсутствовать, если он не может бежать или прятаться, то его тело выдает его трусость невоздержанием. Трус сочетает в себе разрушительное и жалкое в исключительно оскорбительной манере.
Это проклятие имеет огромную силу, особенно в военном контексте. Вера в то, что другая сторона труслива, вкупе с наказанием и предотвращением трусости на своей стороне подпитывает доверие; вера в то, что было бы трусостью не сражаться, подпитывает воинственность. Эта закономерность очевидна и, возможно, необходима для каждой войны.
Но презрение к трусости применимо и далеко за пределами поля боя. В новом фильме «Форс-мажоры» Швед по имени Томас обедает со своей семьей на террасе лыжной базы, когда видит приближающуюся лавину. Вместо того, чтобы прыгнуть, чтобы защитить свою жену и детей, он убегает (после того, как схватил свои солнцезащитные очки и мобильный телефон). Лавина, оказывается, рукотворная, управляемая, безвредная. Остальная часть фильма исследует разрушительные последствия этого эпизода. Томас ужасно не выполнил свой долг отца и мужа. В настоящее время его семья может рухнуть под другой лавиной — позором трусости.
Эта лавина не так монолитна, как может показаться. Есть морщины, парадоксы. Часто признавалось, что чрезмерный страх быть трусливым сам по себе может быть трусостью (нападавшие 11 сентября могут были трусливы таким образом) — и разве я сказал, что в трусливых поступках нет элемента дерзости? В пословице 18 -го -го века говорилось, что «каждый человек был бы трусом, если бы осмелился». Практика казни дезертиров во время Второй мировой войны привела к тому, что генерал Георгий Жуков заявил, что «в Красной Армии трусом должен быть храбрец».
Презрение к архетипической трусости войны, кажется, исчезает в эпоху, когда некоторые виды оружия настолько страшны, что сама идея чрезмерного страха кажется абсурдной, когда мы знаем, что реакция на страх зависит от физиологические факторы, такие как уровень кортизола, и когда мы знаем, что прошлые травмы могут уменьшить нашу способность справляться с настоящими.
И все же презрение к трусости, кажется, слишком глубоко укоренилось в нас, чтобы исчезнуть. Уильям Джеймс писал, что «наши предки впитали в наши кости и мозг воинственность, и тысячи лет мира не породят это из нас», — утверждение, подкрепляемое формирующимся консенсусом в отношении того, что наши ближайшие родственники в мире животных, шимпанзе, имеют естественную склонность к насилию по отношению к своим собратьям-шимпанзе.
Это не обязательно повод для отчаяния. Наша драчливость и сопутствующее ей презрение к трусости не обрекают нас на войну. Джеймс считал, что мы можем применять их для созидательных, а не разрушительных целей. и бороться с «моральным эквивалентом войны».
Возможно, самая распространенная и глубокая трусость связана с давней традицией не думать об этом. Строгое и детальное рассмотрение идеи, применимой не столько к террористам, сколько к нам самим. — может помочь нам развивать то, что Джеймс назвал «жесткостью без черствости». Это может помочь нам критически осмыслить наши собственные страхи и обязательства — перед семьей, обществом и страной, а также причинам, выходящим за рамки любой из них. Это может помочь нам выполнить эти обязательства больше, чем стремление к героизму. И это может помочь нам оценить, даже если мы подражаем, тех многих ветеранов, которые думали о трусости и сопротивлялись это те, кто, никогда не приписывая себе мужества, управлял своими страхами и выполнял свой долг.