Психологические особенности восприятия незрячих | Статья в журнале «Молодой ученый»
Восприятие – это психический процесс отражения предметов или явлений действительности, непосредственно воздействующих на органы чувств, в совокупности их свойств и качеств, в результате чего в сознании возникает целостный образ объекта. Поскольку воздействующие на человека объекты обладают комплексом свойств, в процессе восприятия участвуют ощущения различных модальностей.
Нарушение функций зрения приводят к сокращению и редуцированию зрительных ощущений у частично зрячих и слабовидящих или полному выпадению их у тотально слепых. Изменения в сфере ощущений, то есть на первой ступени чувственного отражения, неизбежно должны отразиться на следующем его этапе- восприятии.
В процессе восприятия обычно принимают участие несколько анализаторов. Во время выполнения различных видов деятельности тот или иной анализатор становится ведущим. В зависимости от условий жизни и характера деятельности один из анализаторов становится доминирующим.
Соответственно этому определяется присущий тому или иному человеку тип восприятия. В норме у большинства людей формируется зрительный тип восприятия. Причём доминирование зрения (возникающее как в фило, так и в онтогенезе) настолько прочно, что даже такие серьёзные нарушения его функций, какие наблюдаются у слабовидящих и частично зрячих, не влекут за собой изменения типа восприятия. Как и в норме, у них наблюдается зрительно-двигательно-слуховой тип восприятия.
Только при наиболее значительных снижениях остроты зрения (от 0,03-0,02 и ниже) и тотальной слепоте, когда большая часть предметов и явлений не может быть адекватно воспринята визуально, доминирующее положение занимают кожно-механический и двигательный анализаторы, лежащие в основе осязательного восприятия. Однако зрительный анализатор в зависимости от уровня остроты зрения и характера деятельности продолжает в той или иной мере принимать участие в процессе восприятия. А в некоторых видах деятельности, не требующих тонкой зрительной дифференцировки, аномальное зрение даже при очень низкой его остроте может занимать ведущее положение.
Полное выпадение зрительных ощущений из процесса восприятия наблюдается, только в случаях тотальной слепоты. Может встретиться мнение, что слепым присущ слуховой тип восприятия. Такой тип может формироваться у слепых, как и у нормально видящих, поскольку это зависит не от особенностей строения и функционирования того или иного органа, а от характера деятельности, в которой принимает участие индивид. Но, так как слуховые ощущения и восприятия отражают материальный мир весьма односторонне и более или менее полное отражение пространственных и физических свойств объектов слепыми осуществляется благодаря информации, получаемой через кожный и двигательный анализаторы, при наиболее серьёзных дефектах зрения, как правило, формируется осязательный тип восприятия. Кроме того, формированию осязательного типа восприятия в высшей степени способствует характер трудовой и учебной деятельности слепых, ток как овладение навыками чтения и письма, всеми трудовыми двигательными навыками происходит на основе осязательного восприятия предметов и орудий деятельности.
Развитию этого типа восприятия необходимо всячески способствовать в процессе школьного обучения слепых, широко используя всевозможные наглядные (в данном случае воспринимаемые с помощью осязания) пособия и развивая культуру осязания.
Независимо от того, какой тип восприятия складывается у слепого или слабовидящего, оно обладает всеми свойствами, известными в общей психологии: избирательностью, осмысленностью, обобщённостью, апперцепцией и константностью. Проявление и развитие этих свойств зависит от того, в каком виде восприятия они проявляются, а также от уровня психическаго развития индивида в целом. При слепоте и слабовидении наблюдается редуцированность проявлений некоторых свойств восприятия.
Вместе с тем осязательное восприятие имеет некоторые особенности, о которых говорит Л.И. Солнцева [5]. К ним относятся: снижение активности отражения, снижение интереса к окружающему миру, снижение эмоционального уровня восприятия и, как следствие, обеднение чувственного опыта ребёнка.
Всё это объясняется тем, что осязание, являясь контактным анализатором, а осязательное восприятие сукцессивным, не даёт возможности воспринимать предметы одномоментно и на расстоянии. Это значит, что в поле восприятия их попадает гораздо меньше, чем при зрительном восприятии. Отсутствию интереса к окружающему миру могут способствовать отрицательные эмоции, которые слепой ребёнок может получить при столкновении с предметами, когда он начинает ползать или ходить. Все эти негативные влияния слепоты взрослые должны помочь преодолеть ребёнку. Для этого Л.И. Солнцева и С.М. Хорош советуют вовлекать в осязательный опыт ребёнка как можно больше предметов, знакомить его с окружающим пространством, уделять много времени общению с ребёнком, стимулировать его комплекс оживления. В дальнейшем продолжать возбуждать интерес ребёнка к предметам и явления окружающего мира, воспитывать активность и самостоятельность.
Проблема осязания, как особой формы восприятия, обязана своей научной постановкой И.
М. Сеченову. Он, первым показав сходство зрительного и осязательного восприятия, многократно подчёркивал роль осязания в процессе отражения действительности, называя его наряду со зрением и слухом «высшим органом чувств» и моделью всякого восприятия.
Глаза и луки, по Сеченову, способны самостоятельно и вполне адекватно отражать следующие категории признаков: форму, величину, направление, удаление, телесность, покой и движение [4]. Кроме этих категорий, человек только при помощи зрения различает цвет, а при помощи осязания- сдавливаемость, вес, тепло и холод. Таким образом, зрительное восприятие отражает восемь категорий признаков, а осязательное- одиннадцать, хотя, большее количество признаков, различаемых осязательно, не означает, что слепой в осязательных образах более полно и точно отражает действительность. Здесь решающее значение имеет способ перцепции- дистантный и одномоментный (симультанный) при зрительном и контактный и последовательный во времени (сукцессивный) при осязательном восприятии.
Многочисленность признаков, различаемых при помощи осязания, свидетельствует лишь о возможности относительно полного и правильного отражения действительности при полной или частичной утрате зрения. » Рука,– писал И.М. Сеченов,– ощупывающая внешние предметы, даёт слепому всё, что даёт ном глаз, за исключением окрашенности предметов и чувствования вдаль, за пределы длины руки».
Решающее и основное сходство зрения и осязания И.М.Сеченов видел в двигательном поведении руки и глаза: «Идёт ли речь о контурах или величине или об удалении и относительном расположении предметов, двигательные реакции глаз при смотрении и рук при ощупывании совершенно равнозначны по смыслу: и там и здесь определителем являются показания мышечного чувства, сопровождающие двигательные реакции восприятия впечатлений». движения глаз (конвергенция, дивергенция, аккомодация), благодаря которым становится возможным отражение многочисленных пространственных свойств объектов, идентичны движениям ощупывающей руки. «Способность глаз видеть ясно предметы на разных удалениях совершенно равнозначна способности слепого узнавать ощупью формы различно удалённых от него предметов- что делает при этом укорачивающаяся и удлиняющаяся рука слепого, то делает механизм приспособления глаз зрячего».
Важным для установления сходства отражательных возможностей и поведения руки и глаза является установленная И.М. Сеченовым эквивалентность по степени насыщенности нервными окончаниями осязающей поверхности ладони и сетчатки глаза. Согласно Сеченову, рабочая поверхность пальцев- ладонная сторона первых фаланг, «наиболее густо усеянная осязательными тельцами, соответствует жёлтым пятнам сетчатки». Следствием этого является то, что «ладонная поверхность руки, подобно сетчатки глаза, даёт сознанию форму предметов – слепые читают по выпуклым буквам рукою, а двигатели руки, подобно двигателям глазного яблока, дают величину и положение покоящихся предметов относительно нашего тела».
Существенным является то обстоятельство, что образы осязательного восприятия, также как и зрительного, объективируются. Сеченов определил это свойство таким образом, что получаемые впечатления чувствуются не как перемена, происшедшая в состоянии нашего тела, а нечто внешнее, соприкасающееся с внешней поверхностью.
Образ служит регулятором действия, ток как он даёт отражение предмета в его объективном положении во внешнем пространстве.
Существуют два вида осязания: активный- при движущейся руке, пассивный- при неподвижной руке.
Осязание при неподвижной руке отражает лишь отдельные свойства предмета, а целостного образа не возникает. Ф.С. Розенфельд говорит, что при активном осязании сенсорное переплетается с моторными и интеллектуальными операциями, а также с эмоциональными переживаниями [3]. Активное осязание стимулирует интенсивность протекания образов в памяти и воображении, оформляющихся в слове. Через сопоставление и сравнение выделенных признаков со сходными предметами у ребёнка происходит отвлечение от предмета и через обобщение в слове он переходит к абстрактному пониманию свойств. Так совершается путь от единичного чувственно воспринятого качества к познанию целостного предметов и к образованию представлений о нём. Осязание даёт сознанию образы, достоверные знания, а обогащённое сознание поднимает на более высокий уровень процесс осязания.
Л.Н. Веккер считает, что пассивное осязание тоже может дать адекватный образ предмета, если такой процесс будет заключаться в движении предмета последовательно всеми частями его контура по поверхности кожи [1]. Если по поверхности кожи последовательно водить гранями объёмного предмета, то временно двигательный компонент последовательно охватывающий разные грани, переключается на одновременно пространственную схему. Тогда в целостном пространственном осязательном образе кроме грани, в данный момент прикасающейся к коже, оказывается отражённой и противоположная, отдельная от неё. Это уже элементы не только контактной, но и дистантной проекции. При активном осязании в ещё большей степени временнодвигательные компоненты переключаются на пространственные компоненты образа.
Вопросами изучения осязания занимался Ю.А. Кулагин. Он определил физиологический механизм зрения и осязания как идентичный. Восприятие даёт чувственный образ предмета. Действие предмета на анализатор Павлов определяет как действие сложных комплексных раздражителей.
Благодаря замыканию нервных связей в пределах одного анализатора и между несколькими анализаторами создаётся связь между очагами возбуждения, вызванная в коре комплексным раздражителем. В процессе повторений система связей уточняется, При отсутствии зрения процесс этот не нарушается, а ограничивается. В комплексных раздражителях отсутствует зрительный компонент, по причине чего некоторые элементы становятся не доступными восприятию. Выпадение дистантного анализаторасильно ограничивает возможности восприятия.
Нервный механизм осязательного восприятия, оставаясь принципиально тем же, имеет свои особенности. Выпадают или обедняются временные связи в пределах корковой части зрительного анализатора и между нею и корковой частью других анализаторов. Временные связи между очагами возбуждения связывают раздражители, действующие на слуховые, осязательные, обонятельные и вкусовые анализаторы. У ослепших, сохранивших зрительные представления, связи замыкаются между очагами возбуждения сохранных анализаторов и следовыми очагами зрительного анализатора.
При экспериментах со слепыми детьми было выяснено, что иллюзия Шарпантье формируется у них к 11-12 годам и при выключении осязания отсутствует. Ранее нервные связи оказываются недостаточно сформированными. Таким образом, нервный механизм осязания позволяет осуществить тот же процесс иллюзии тяжести, что и нервный механизм зрительного анализатора. Опыты также показали, что слепые дети на основе осязания осуществляют зрительную иллюзию Мюллера-Лайера. Эта иллюзия говорит о принципиально одинаковом отражении предметов при зрительном и осязательном восприятии. Все анализаторы действуют совместно. Опыты показали, что при изменении эстезиометрической чувствительности порог её выше при пассивном осязании, чем при осязании во взаимодействии с двигательным анализатором. Однако, осязание уступает зрению в степени точности.
Развитие осязательного восприятия может быть облегчено и ускорено путём придания сигнального значения возможно большему количеству признаков. Представления являются наивысшей формой чувственного отражения.
Они обладают большей степенью обобщённости и служат переходной формой от чувственного отражения к абстрактному мышлению. У слепых они имеют некоторые особенности. А.Г. Литвак указывает на количественные и качественные особенности представлений слепых. Количество представлений оказывается сниженным за счёт снижения количества восприятий [2] . К качественным особенностям представлений относятся их малая обобщённость, фрагментарность, схематизм и вербализм. Фрагментарность может лишить представление некоторых важных деталей, что может привести к неспецифическому узнаванию объекта. Схематизм приводит к выработке голой схемы и отступление от неё в незначительной мере ток же могут привести к неузнаванию объекта. О вербализме, как ненаполнении словесных понятий конкретным чувственным содержанием, много говорит Л.И. Солнцева в связи с основными областями деятельности детей дошкольного и младшего школьного возраста. Указанные особенности представлений детей с нарушениями зрения возможно преодолеть путём вовлечения в их чувственный опыт как можно большего круга предметов и явлений.
А если предметы и явления не доступны для осязательного обследования, необходимо прибегать к наглядным пособиям, доступным осязанию (рельефные рисунки, макеты, модели).
Зрительные представления начинают формироваться очень рано, и соответствующие центры в мозгу будут действовать и в дальнейшем, после наступления слепоты. но полнота зрительных представлений, их устойчивость и яркость будут зависеть от возраста, в котором наступила слепота и от того, как долго человек находится в состоянии слепоты. Если слепота наступила достаточно рано, то зрительные представления стираются, и человек может утверждать, что не имеет их. В то же время они продолжают жить в отдалённом уголке сознания. В.С. Сверлов приводит пример, в котором учительница, ослепшая на пятом году жизни и отрицавшая наличие у неё всяких зрительных воспоминаний, рассказывая о раннем детстве, эмоционально и полно описывает его именно с позиций зрительных впечатлений. Она описывает разноцветные ленты в косах девушек, зелёную поляну, белого дедушку.
Эти рассказы не могли быть навеяны окружающими, так как в детстве эта женщина была заброшенным ребёнком. Другая учительница утверждает, что зрительные представления сохранились у неё полностью. Ослепла она в шесть лет. Воспоминания её раннего детства очень ярки. Вместе со снами смешанного характера она видит и зрячие сны, зрительные впечатления которых устойчивы и ярки. Например, ей часто снится сон, в котором она летает над лесом и так хорошо всё видит, что замечает красные ягоды земляники в зелёной траве. Эти примеры говорят о живучести зрительных представлений, и даже большой стаж слепоты не может стереть зрительные впечатления, относящиеся к раннему детству.
Джистроу пришёл к выводу, что слепорождённые и потерявшие зрение до 5-7 лет, не могут видеть зрительных снов. Этот возраст определяется как критический. Потерявшие зрение позже могут видеть визуальные сны. А.Г. Литвак объясняет это тем, что к 5-7 годам накапливается значительный запас зрительных впечатлений и образов.
Этот запас у лиц, потерявших зрение в зрелом возрасте, зависит уже от вида высшей нервной деятельности. А также от того, насколько для них было важно зрительное восприятие окружающего мира.
В.Н. Сорокин отмечает, что сны ослепших являются воспоминаниями, создать новые образы они не могут [6]. Кроме того, идёт постоянная редукция зрительных образов. В процессе редукции образ становится менее ярким, ахроматичным, малодифференцированным. Зрительный образ уходит на второй план, уступая место образам других модальностей.
В первые 1-1,5 кода жизни происходит приспособление организма к условиям окружающей среды, формирование сложных систем условных рефлексов, определяющих отношение ребёнка к окружающему миру, его адекватную реакцию на раздражители. Именно в этом возрасте между зрительным, слуховым, двигательным и тактильным анализаторами, когда два последних объединены в акте осязания, устанавливаются прочные ассоциации, осложнённые вестибулярным и температурным анализаторами. Ассоциации эти определяют адекватность многих пространственных представлений.
В этот период начинает проявляться деятельность второй сигнальной системы, которая, по мнению И.П. Павлова, является чрезвычайной прибавкой к механизмам нервной деятельности, высшим регулятором поведения человека. Дополняя чувственный опыт словом, человек устанавливает связи между предметами и явлениями. В дальнейшем, чтобы воспроизвести любую из этих сложных функциональных систем условных связей, выражением которых являются представления, человеку уже ненужно повторять ряд внешних раздражений, под влиянием которых сложился данный условный рефлекс. Для этого достаточно слова. ослепший ребёнок перестаёт чувственно воспринимать пространственные отношения, но они возникают в его сознании в виде зрительных представлений, если он уже овладел словом.
Пространственные представления крепче закрепляются, чем чаще они воспроизводятся в слове, особенно если это делается в процессе практической деятельности ребёнка. В.С. Сверлов отмечает, что эти зрительные элементы восприятия пространства продолжают играть определённую роль в формировании представлений слепого и тогда, когда он достиг зрелого возраста.
Чем раньше ребёнок начинает говорить, чем раньше начинается взаимодействие первой и второй сигнальной системы, тем ярче и прочнее запечатлеваются представления, приобретённые в раннем детстве. Надо иметь в виду, что подразумевается тот период, когда ребёнок начинает говорить связно, а не тот когда он начинает понимать и произносить отдельные слова. 10-24 месяца являются тем промежутком, когда быстро нарастает запас зрительных пространственных представлений. В это время вырабатываются условные рефлексы и те ассоциации зрительных и двигательных ощущений, которые лежат в основе всякого представления пространства. В основе выработки представления о величине предмета лежит известная величина изображения на сетчатке, а также работа наружных и внутренних мышц глаза. Известная комбинация раздражений, идущих к сетчатке из этих мышц, совпадавшая несколько раз с осязательным раздражением от предмета определённой величины, является сигналом от действительной величины предмета. Сформировавшиеся таким образом пространственные связи, закреплённые второй сигнальной системой, оказывают большое влияние на формирование пространственных представлений.
Если слепота наступает в рассматриваемом возрасте, то она затрудняет формирование этих пространственных представлений, также передвижение в пространстве, а значит и формирование связей между двигательным и зрительным восприятием. Эти пространственные и условные связи должны быть сформированы у таких детей на основе слухового и двигательного восприятий. Это затрудняет формирование условных связей, затягивает сроки их возникновения и сокращает количество конкретных представлений и пространственных отношений.
Для компенсации количественных и качественных недостатков чувственного познания при слепоте и слабовидении существует несколько механизмов. А.Г. Литвак отмечает, что, возникая и развиваясь на базе ощущений, мышление в свою очередь оказывает корригирующее влияние на процессы чувственного познания, проявляющиеся в первую очередь в осознанности и обобщённости образов. Одной из детерминант компенсации дефектов психического развития, обусловленных сужением сенсорной сферы, является такое свойство мышления, как опосредствованность.
Благодаря этому свойству при помощи слова и умозаключений оказывается возможным познать и раскрыть сущность недоступных для восприятия предметов и явлений. Речь тесно связана с мышлением и, по выражению Л.И. Солнцевой является мощным средством компенсации слепоты в школьном возрасте. Слово может оказать помощь в выделении существенных признаков воспринимаемых объектов, создать обобщенный образ восприятий и представлений.
Воображение – своеобразная форма отражения действительности, в которой на основе представлений конструируется образ объекта, до того не воспринимавшегося. Воображение расширяет сферу познания, позволяет предвидеть результаты деятельности, способствует развитию мышления, эмоциональной сферы и воли. При помощи воссоздающего воображения слепые на основе словесного описания и имеющихся образов формируют представления об объектах, недоступных для непосредственного отражения. Обследуя макеты, рельефные изображения, они в своём воображении трансформируют возникающие образы, в результате чего воспринимают адекватно реально существующие, но не воспринимавшиеся в натуральном виде объекты.
У В.Н. Сорокина находим, что качество представлений определяется качеством работы воображения. Если противодействовать редукции зрительных представлений, то они не выпадают из комбинаторной деятельности воображения. Воображение создаёт новые образы и пополняет чувственный опыт ослепшего. А также включение зрительных образов в деятельность воображения уточняет их, препятствует редукции. В этом проявляется тесная связь и взаимопроникновение представлений и воображения. В.С. Сверлов замечает по этому поводу, что представлению человека доступно не только то, что было в его восприятии непосредственно. Путём мышления, при помощи воображения человек способен представить себе предмет или явление, никогда не бывшее в его восприятии в целом. Имея достаточный запас элементарных представлений, человек способен создать новое сложное представление, и даже новый сложный предмет, никогда не бывший в практике данного человека или любого другого человека, без чего невозможно было бы изобретательство.
Литература:
1.
Веккер Л. Н. «О некоторых вопросах теории осязательного образа» Кафедра психологии Вильнюсского педагогического института. 1952г.
2. Литвак А. Г. «Психология слепых и слабовидящих». С.- Петербург Издательство РГПУ им. Герцена 1998г.
3. Розенфельд Ф. С. «Особенности осязательного восприятия ребёнка дошкольника». Известия АПН. 1948г.
4. Сеченов И. М. Избранные философские и психологические произведения. М. 1947г.
5. Солнцева Л. И. Хорош С. М. Советы родителям по воспитанию слепых детей раннего возраста. М. ВОС 1988г.
6. Сорокин В. Н. Некоторые вопросы воображения в общей и специальной психологии, в книге «Вопросы обучения и воспитания слепых и слабовидящих». Л. 1982г.
Основные термины (генерируются автоматически): осязательное восприятие, представление, образ, окружающий мир, предмет, зрительный анализатор, процесс восприятия, раннее детство, связь, слепой.
Слова влияют на зрительное восприятие, активируя представления формы объекта
1.
Lee, P. Комплекс теории Уорфа: критическая реконструкция . (Издательство Джона Бенджамина, 1996).
2. Кассирер, Э. Очерк о человеке: Введение в философию человеческой культуры . (Издательство Йельского университета, 1972).
3. Деннет Д.К. Роль языка в интеллекте. В Sprache und Denken/Language and Thought (2013).
4. Деннет, округ Колумбия. Обучение и маркировка. Разум Ланг. 1993;8:540–548. doi: 10.1111/j.1468-0017.1993.tb00302.x. [CrossRef] [Google Scholar]
5. Вольф П., Холмс К.Дж. Лингвистическая относительность. Уайли Междисциплинарный. Преподобный Когн. науч. 2011;2:253–265. doi: 10.1002/wcs.104. [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
6. Лупян Г. Лингвистически модулированное восприятие и познание: гипотеза метки-обратной связи. Передний. Психол. 2012;3:54. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar]
7. Casasanto D. Who’s Afraid of the Big Bad Whorf? Межъязыковые различия во временном языке и мышлении.
Ланг. Учиться. 2008; 58: 63–79. doi: 10.1111/j.1467-9922.2008.00462.x. [CrossRef] [Google Scholar]
8. Бородицкий Л. Как языки, на которых мы говорим, формируют наше мышление. В Кембриджском справочнике по психолингвистике 615–632 (2012).
9. Выготский Л.С., Ханфманн Э. и Вакар Г. Мысль и язык . (Пресс Массачусетского технологического института, 2012).
10. Симанова И., Франкен Дж. К., де Ланге Ф. П., Беккеринг Х. Лингвистические априоры формируют категориальное восприятие. Язык, познание и нейробиология. 2015;31:159–165. doi: 10.1080/23273798.2015.1072638. [CrossRef] [Google Scholar]
11. Лупьян Г., Суингли Д. Самонаправленная речь влияет на эффективность визуального поиска. QJ Exp. Психол. 2012;65:1068–1085. doi: 10.1080/17470218.2011.647039. [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
12. Лупян Г. Языковое дополненное предсказание. Передний. Психол. 2012;3:422. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar]
13. Lupyan G, Thompson-Schill SL.
Вызывающая сила слов: активация понятий вербальными и невербальными средствами. Дж. Эксп. Психол. Ген. 2012; 141:170–186. дои: 10.1037/a0024904. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
14. Лупян Г. Что делают слова? К теории дополненной языком мысли. В Психология обучения и мотивации 255–297 (2012).
15. Лупян Г. Помимо общения: Язык модулирует визуальную обработку. В Эволюция языка 10.1142/9789814295222_0084 (2010).
16. Эдмистон П., Лупян Г. Что делает слова особенными? Слова как немотивированные сигналы. Познание. 2015;143:93–100. doi: 10.1016/j.cognition.2015.06.008. [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
17. Zwaan RA, Stanfield RA, Yaxley RH. Люди, понимающие язык, мысленно представляют формы объектов. Психол. науч. 2002; 13: 168–171. doi: 10.1111/1467-9280.00430. [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
18. Ostarek M, Huettig F. Произнесенные слова могут сделать невидимое видимым. Тестирование участия низкоуровневых визуальных представлений в обработке устных текстов.
Дж. Эксп. Психол. Гум. Восприятие. Выполнять. 2017;43:499–508. doi: 10.1037/xhp0000313. [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
19. Лупян Г., Уорд Э.Дж. Язык может повысить визуальное восприятие невидимых объектов. проц. Натл. акад. науч. США. 2013;110:14196–14201. doi: 10.1073/pnas.1303312110. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
20. Уорд Э.Дж., Лупян Г. Лингвистическое проникновение в подавленные визуальные репрезентации. Дж. Вис. 2011; 11: 322–322. дои: 10.1167/11.11.322. [CrossRef] [Google Scholar]
21. Пинто Ю., Ван Гал С., де Ланге Ф.П., Ламме В.А.Ф., Сет А.К. Ожидания ускоряют поступление визуальных стимулов в сознание. Дж. Вис. 2015;15:13. дои: 10.1167/15.8.13. [PubMed] [CrossRef] [Академия Google]
22. Boutonnet B, Lupyan G. Words Jump-Start Vision: преимущество метки в распознавании объектов. Дж. Нейроски. 2015;35:9329–9335. doi: 10.1523/JNEUROSCI.5111-14.2015. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
23.
Bar M, et al. Нисходящее облегчение визуального распознавания. проц. Натл. акад. науч. США. 2006; 103:449–454. doi: 10.1073/pnas.0507062103. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
24. Summerfield C, de Lange FP. Ожидание перцептивного принятия решений: нейронные и вычислительные механизмы. Нац. Преподобный Нейроски. 2014; 15:745–756. doi: 10.1038/nrn3838. [PubMed] [CrossRef] [Академия Google]
25. Лисман Дж. Проблема понимания мозга: где мы находимся в 2015 году. Нейрон. 2015; 86: 864–882. doi: 10.1016/j.neuron.2015.03.032. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
26. Ferreira F, Apel J, Henderson JM. Новый взгляд на ничто. Тенденции Познан. науч. 2008; 12:405–410. doi: 10.1016/j.tics.2008.07.007. [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
27. Huettig F, McQueen JM. Перетягивание каната между фонологической, семантической информацией и информацией о форме в визуальном поиске, опосредованном языком. Дж. Мем. Ланг. 2007; 57: 460–482.
doi: 10.1016/j.jml.2007.02.001. [Перекрестная ссылка] [Академия Google]
28. Хюттиг Ф., Альтманн ГТМ. Значение слова и контроль фиксации взгляда: семантические конкурентные эффекты и парадигма визуального мира. Познание. 2005; 96: B23–32. doi: 10.1016/j.cognition.2004.10.003. [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
29. Huettig F, Olivers CNL, Hartsuiker RJ. Взгляд, язык и память: объединение исследований визуального мира и парадигм визуального поиска. Акта Психол. 2011; 137:138–150. doi: 10.1016/j.actpsy.2010.07.013. [PubMed] [CrossRef] [Академия Google]
30. де Гроот Ф., Хюттиг Ф., Оливерс CNL. Когда значение имеет значение: временная динамика семантических влияний на зрительное внимание. Дж. Эксп. Психол. Гум. Восприятие. Выполнять. 2016;42:180–196. doi: 10.1037/xhp0000102. [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
31. Симанова И., ван Гервен М., Остенвельд Р., Хагоорт П. Идентификация категорий объектов из связанной с событиями ЭЭГ: к декодированию концептуальных представлений.
ПЛОС Один. 2010;5:e14465. doi: 10.1371/journal.pone.0014465. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
32. Ландау Б., Смит Л.Б., Джонс С.С. Значение формы в раннем лексическом обучении. Познан. Дев. 1988; 3: 299–321. doi: 10.1016/0885-2014(88)
-7. [CrossRef] [Google Scholar]
33. Ландау Б., Смит Л., Джонс С. Форма объекта, функция объекта и имя объекта. Дж. Мем. Ланг. 1998; 38:1–27. doi: 10.1006/jmla.1997.2533. [CrossRef] [Google Scholar]
34. Кантрелл Л., Смит Л.Б. Установите размер, индивидуальность и внимание к форме. Познание. 2013; 126: 258–267. doi: 10.1016/j.cognition.2012.10.007. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
35. Фергюсон Б., Ваксман С. Связывание языка и категоризация в младенчестве. Дж. Чайлд Лэнг. 2017; 44: 527–552. doi: 10.1017/S0305000916000568. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
36. Gershkoff-Stowe L, Smith LB. Форма и первая сотня существительных. Детский Дев.
2004;75:1098–1114. doi: 10.1111/j.1467-8624.2004.00728.x. [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
37. Перри Л.К., Самуэльсон Л.К. Форма словаря предсказывает форму смещения. Передний. Психол. 2011;2:345. дои: 10.3389/fpsyg.2011.00345. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
38. Samuelson Larissa K., McMurray Bob. Что нужно, чтобы выучить слово? Междисциплинарные обзоры Wiley: когнитивная наука. 2016;8(1-2):e1421. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar]
39. Йи, М., Джонс, С. С. и Смит, Л. Б. Изменения в распознавании визуальных объектов предшествуют искажению формы в раннем изучении существительных. Фронт. Психол . 3 (2012). [Бесплатная статья PMC] [PubMed]
40. Валес С., Смит Л.Б. Слова, форма, зрительный поиск и зрительная рабочая память у детей 3 лет. Дев. науч. 2015;18:65–79. doi: 10.1111/описание 12179. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
41. Willenbockel V, et al.
Управление низкоуровневыми свойствами изображения: набор инструментов SHINE. Поведение Рез. Методы. 2010;42:671–684. doi: 10.3758/BRM.42.3.671. [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
42. Oostenveld R, Fries P, Maris E, Schoffelen J-M. FieldTrip: программное обеспечение с открытым исходным кодом для расширенного анализа данных МЭГ, ЭЭГ и инвазивных электрофизиологических данных. вычисл. Интел. Неврологи. 2011;2011:156869. дои: 10.1155/2011/156869. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
43. Ван Влит М., Ван Халле М.М., Салмелин Р. Изучение организации семантической памяти с помощью неконтролируемого анализа связанных с событиями потенциалов. Дж. Когн. Неврологи. 2018;30:381–392. doi: 10.1162/jocn_a_01211. [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
44. Maris E, Oostenveld R. Непараметрическое статистическое тестирование данных ЭЭГ и МЭГ. Дж. Нейроски. Методы. 2007; 164: 177–190. doi: 10.1016/j.jneumeth.2007.03.024. [PubMed] [CrossRef] [Академия Google]
45.
Шеринга Р., Купманс П.Дж., ван Моурик Т., Дженсен О., Норрис Д.Г. Взаимосвязь между колебательной активностью ЭЭГ и ламинарно-специфическим ЖИРНЫМ сигналом. проц. Натл. акад. науч. США. 2016;113:6761–6766. doi: 10.1073/pnas.1522577113. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
46. Scheeringa R, et al. Нейронная динамика, лежащая в основе высокочастотных и низкочастотных колебаний ЭЭГ, независимо вносит свой вклад в ЖИРНЫЙ сигнал человека. Нейрон. 2011; 69: 572–583. doi: 10.1016/j.neuron.2010.11.044. [PubMed] [CrossRef] [Академия Google]
47. Кларк А. Что дальше? Прогнозирующий мозг, ситуативные агенты и будущее когнитивной науки. Поведение наук о мозге. 2013; 36: 181–204. doi: 10.1017/S0140525X12000477. [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
48. Фристон К. Теория корковых реакций. Филос. Транс. Р. Соц. Лонд. Б биол. науч. 2005; 360:815–836. doi: 10.1098/rstb.2005.1622. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
49. Фристон К.
Принцип свободной энергии: единая теория мозга? Нац. Преподобный Нейроски. 2010; 11:127–138. doi: 10.1038/nrn2787. [PubMed] [CrossRef] [Академия Google]
50. Summerfield C, Trittschuh EH, Monti JM, Mesulam MM, Egner T. Подавление нейронных повторений отражает сбывшиеся перцептивные ожидания. Нац. Неврологи. 2008; 11:1004–1006. doi: 10.1038/nn.2163. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
51. Kok P, Rahnev D, Jehee JFM, Lau HC, de Lange FP. Внимание меняет эффект предсказания на заглушение сенсорных сигналов. Церебр. кора. 2011;22:2197–2206. doi: 10.1093/cercor/bhr310. [PubMed] [CrossRef] [Академия Google]
52. Фельдман Х. и Фристон К. Дж. Внимание, неопределенность и свободная энергия. Фронт. Гум. Нейроски . 4 (2010). [Бесплатная статья PMC] [PubMed]
53. Rao RPN, Ballard DH. Прогнозирующее кодирование в зрительной коре: функциональная интерпретация некоторых экстраклассических эффектов рецептивного поля.
Нац. Неврологи. 1999; 2: 79–87. дои: 10.1038/4580. [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
54. Фристон К. Принцип свободной энергии: приблизительное руководство по мозгу? Тенденции Познан. науч. 2009 г.;13:293–301. doi: 10.1016/j.tics.2009.04.005. [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
55. Doherty JR. Синергетический эффект комбинированных временных и пространственных ожиданий на зрительное внимание. Журнал неврологии. 2005; 25:8259–8266. doi: 10.1523/JNEUROSCI.1821-05.2005. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
56. Корбетта М., Миезин Ф., Добмейер С., Шульман Г., Петерсен С. Модуляция внимания нейронной обработки формы, цвета и скорости у людей. Наука. 1990;248:1556–1559. doi: 10.1126/science.2360050. [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
57. Кастнер С. Механизмы направленного внимания в экстрастриарной коре человека по данным функциональной МРТ. Наука. 1998; 282:108–111. doi: 10.1126/science.282.5386.108. [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
58.
Удача С.Дж., Вудман Г.Ф., Фогель Э.К. Потенциальные исследования внимания, связанные с событиями. Тенденции Познан. науч. 2000;4:432–440. doi: 10.1016/S1364-6613(00)01545-X. [PubMed] [CrossRef] [Академия Google]
59. Zhou H, Desimone R. Внимание, основанное на признаках, в лобном поле глаза и области V4 во время визуального поиска. Нейрон. 2011;70:1205–1217. doi: 10.1016/j.neuron.2011.04.032. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
60. Bichot NP, Heard MT, DeGennaro EM, Desimone R. Источник внимания, основанного на признаках, в префронтальной коре. Нейрон. 2015; 88: 832–844. doi: 10.1016/j.neuron.2015.10.001. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
61. Coggan DD, Liu W, Baker DH, Andrews TJ. Выборочные по категориям паттерны нейронного ответа в вентральном зрительном пути в отсутствие категориальной информации. Нейроизображение. 2016; 135:107–114. doi: 10.1016/j.neuroimage.2016.04.060. [PubMed] [CrossRef] [Академия Google]
62.
Райс Г.Э., Уотсон Д.М., Хартли Т., Эндрюс Т.Дж. Низкоуровневые свойства изображения визуальных объектов предсказывают паттерны нейронной реакции в определенных по категориям областях вентрального зрительного пути. Дж. Нейроски. 2014; 34:8837–8844. doi: 10.1523/JNEUROSCI.5265-13.2014. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
63. Браччи С., Оп де Бек Х. Диссоциации и ассоциации между представлениями форм и категорий в двух визуальных путях. Дж. Нейроски. 2016; 36: 432–444. doi: 10.1523/JNEUROSCI.2314-15.2016. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
64. Браччи С., Брендан Ритчи Дж., Оп де Бек Х. О взаимосвязи между нейронными представлениями категорий объектов и визуальными особенностями вентрального зрительного пути. Нейропсихология. 2017; 105: 153–164. doi: 10.1016/j.neuropsychologia.2017.06.010. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
65. Проклова Дарья, Кайзер Даниэль, Пилен Мариус В. Распутывание репрезентаций формы объекта и категории объекта в зрительной коре человека: различие одушевленного и неодушевленного.
Журнал когнитивной неврологии. 2016;28(5):680–69.2. doi: 10.1162/jocn_a_00924. [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
Объекты реального мира представлены в визуальной долговременной памяти как несвязанные функции и как связанные объекты
Недавние исследования показали, что наблюдатели хранят огромное количество просмотренных объектов реального мира в визуальном долговременном обучении с высокой точностью (например, Standing, 1973; Vogt and Magnussen, 2007; Brady et al., 2008), даже когда объекты обрабатывались без какого-либо внимания и намерения учиться (Kuhbandner et al., 2017 ). Тем не менее, одна открытая проблема, которая в последнее время привлекла значительное внимание, — это природа сохраненных визуальных представлений долговременной памяти. Поскольку объекты являются конструкциями более высокого уровня, представляющими шаблоны признаков более низкого уровня, были выдвинуты две противоположные точки зрения: объекты могут храниться в виде наборов представлений независимых признаков или в форме унитарных представлений объектов, связанных с признаками ( например, Brady et al.
, 2013; van den Honert et al., 2017).
В двух одновременно опубликованных недавних работах сделаны противоречивые выводы. В статье Уточкина и Брейди (2020) авторы приходят к выводу, что объекты хранятся в виде наборов независимых признаков, основываясь на серии экспериментов, показывающих, что свойства объектов слабо связаны и могут быть легко развязаны в долговременной памяти. вывод, который также подтверждается предыдущим исследованием Brady et al. предполагая, что свойства объектов забываются независимо друг от друга (Brady et al., 2013). Напротив, в статье Balaban et al. (2019), авторы заключают, что объекты хранятся в виде унитарных представлений с привязкой к признакам, на основе серии экспериментов, следующих протоколу исследования Brady et al. (2013; эксперимент 2), но анализируя данные с помощью альтернативного аналитического метода, предполагающего, что свойства объекта забываются зависимым образом.
На первый взгляд, из таких противоречивых результатов можно сделать вывод, что необходимы дальнейшие исследования, чтобы выяснить, какая точка зрения на самом деле верна.
Такое теоретическое утверждение основано на двух предположениях. Во-первых, должно быть так, что объекты реального мира могут храниться в долговременной зрительной памяти как на основе признаков, так и на основе объектов. Во-вторых, должно быть так, что разные форматы хранения имеют разные функциональные возможности и могут гибко использоваться. Что касается первого предположения, противоречивые результаты, представленные в статьях Brady et al.
, 2011). Фактически, в исследованиях зрительной рабочей памяти было показано, что для полного объяснения наблюдаемых паттернов производительности необходимо исходить как из признаков, так и из объектов (например, Fougnie et al., 2010, 2013). Чтобы пролить свет на различные функциональные возможности репрезентаций памяти, основанных на функциях и объектах, полезно увидеть, как объекты реального мира первоначально представлены в когнитивной системе во время восприятия. Вообще говоря, задействованы два качественно различных этапа обработки (например, Tarr, 1995; Riesenhuber and Poggio, 1999; Serences and Yantis, 2006). Во-первых, визуальные характеристики, такие как ориентация, цвета и т. д., извлекаются из визуального ввода — процесс, с помощью которого создается представление визуального ввода в терминах набора независимых характеристик. Во-вторых, информативные признаки перекодируются в репрезентации связанных объектов, а неинформативные признаки игнорируются, что приводит к феноменологическому опыту восприятия связных объектов.
Как уже было постулировано Пиаже (1970) и недавно развито в теориях о так называемом предсказательном мозге (например, Кларк, 2013), чтобы обеспечить адаптивное обучение, наша зрительная система должна удовлетворять двум противоположным требованиям. С одной стороны, для сохранения устойчивости поступающая информация должна обрабатываться с учетом хранимой внутренней модели мира (ассимиляция). С другой стороны, чтобы обеспечить адаптацию, текущая модель внутреннего мира должна постоянно обновляться на основе противоречивой поступающей информации (аккомодация). Хранение представлений памяти на основе функций и объектов может служить выполнению этих противоположных требований.
Пока текущая модель внутреннего мира является подходящей, ее можно наложить на поступающую визуальную информацию, чтобы визуальные впечатления можно было эффективно хранить в виде когерентных объектов на основе текущих моделей внутренних объектов. Таким образом, репрезентации памяти на основе объектов могут выполнять функцию ассимиляции. В ситуациях, когда текущая модель внутреннего мира недостаточно отражает поступающую информацию, сама внутренняя модель должна быть обновлена на основе противоречивой информации. В таком случае было бы целесообразно хранить визуальные впечатления в форме представлений функций. Таким образом, представления памяти на основе признаков могут выполнять функцию аккомодации (для иллюстрации см. рис. 1).
Рисунок 1 . Иллюстрация двух типов представлений зрительной долговременной памяти. Во время восприятия на начальном этапе визуальный ввод представляется в виде набора независимых признаков, таких как цвета, ориентации и т. д. На последующем этапе функции перекодируются в представления связанных объектов на основе уже сохраненных шаблонов объектов, которые отражают сохраненную в настоящее время внутреннюю модель структуры мира, полученную из предыдущего опыта.
Таким образом, в зависимости от адекватности текущей внутренней модели мира, зрительный опыт может храниться либо как репрезентации объектов с едиными признаками (ассимиляция), либо как репрезентации независимых признаков (аккомодация). Недавнее исследование, изучающее влияние аффективного состояния на сохранение объектов реального мира в долговременной зрительной памяти, предоставляет как поведенческие, так и нейрофизиологические доказательства того, что это действительно так (Spachtholz and Kuhbandner, 2017).
Доказательством предположения о том, что природа репрезентаций памяти не является унитарной, а представляет собой смесь как признаковых, так и объектных репрезентаций, также служат результаты исследований Balaban et al.
(2019) и Уточкин и Брэди (2020). Например, в исследовании Balaban et al. (2019), есть ряд отчетов о памяти, в которых наблюдатели помнят одну функцию, но забывают другую, что указывает на то, что представления памяти не являются чисто объектными. Точно так же в исследовании Уточкина и Брейди (2020) наблюдаются помехи от нерелевантных функций, когда наблюдателей просят сообщить о релевантных функциях, что указывает на то, что представления в памяти не основаны исключительно на функциях.
Текущее состояние исследований показывает, что зрительная долговременная память не является единой системой, которая хранит объекты реального мира только в одном конкретном формате представления. Скорее, объекты реального мира могут гибко храниться как в виде наборов независимых функций, так и в виде унитарных объектов с привязкой к функциям, в зависимости от требований текущей ситуации. В частности, помимо аффекта может существовать ряд других факторов, влияющих на то, как объекты реального мира хранятся в долговременной памяти.
Например, формат хранения может варьироваться в зависимости от количества предыдущего опыта с обнаруженными объектами, что делает внутренние объектные модели более или менее подходящими. Кроме того, как и в случае с аффективным состоянием, важную роль могут играть текущие физические, мотивационные и когнитивные состояния, которые, как было показано, также систематически влияют на тенденции ассимиляции-аккомодации (например, Leipold et al., 2014). На межиндивидуальном уровне индивидуальные привычные тенденции ассимиляции-аккомодации могут влиять на то, хранятся ли объекты реального мира предпочтительно на основе признаков или на основе объектов, и может быть даже так, что существуют культурные различия, как предполагают исследования, показывающие, что культуры систематически различаются независимо от того, являются ли они местными. или глобальная визуальная информация предпочтительнее при восприятии (например, Lao et al., 2013). Изучение таких факторов может быть более плодотворным, чем попытка определить иллюзорный единый репрезентативный формат зрительной долговременной памяти.
Авторские вклады
Автор подтверждает, что является единственным автором этой работы и одобрил ее публикацию.
Конфликт интересов
Автор заявляет, что исследование проводилось при отсутствии каких-либо коммерческих или финансовых отношений, которые могли бы быть истолкованы как потенциальный конфликт интересов.
Ссылки
Балабан, Х., Ассаф, Д., Арад Меир, М., и Лурия, Р. (2019). Различные характеристики объектов реального мира представлены зависимым образом в долговременной памяти. Дж. Эксп. Психол. Генерал 149, 1275–1293. doi: 10.1037/xge0000716
PubMed Abstract | Полный текст перекрестной ссылки | Google Scholar
Брэди Т. Ф., Конкл Т. и Альварес Г. А. (2011). Обзор объема зрительной памяти: помимо отдельных предметов и в сторону структурированных представлений. Дж. Вис . 11:4. doi: 10.1167/11.5.4
PubMed Abstract | Полный текст перекрестной ссылки | Google Scholar
Брэди, Т. Ф., Конкл, Т.
, Альварес, Г. А., и Олива, А. (2008). Зрительная долговременная память обладает огромной емкостью для хранения деталей объекта. Проц. Натл. акад. науч. США 105, 14325–14329. doi: 10.1073/pnas.08033
PubMed Abstract | Полный текст перекрестной ссылки | Google Scholar
Брэди Т. Ф., Конкл Т., Альварес Г. А. и Олива А. (2013). Объекты реального мира не представлены в виде связанных единиц: самостоятельное забывание различных деталей объекта из зрительной памяти. Дж. Экспл. Психол. Генерал 142, 791–808. doi: 10.1037/a0029649
PubMed Abstract | Полный текст перекрестной ссылки | Академия Google
Серасо, Дж., Курци, З., и Рэй, С. (1998). Интеграция свойств объекта. Дж. Экспл. Психол. Учиться. Мем. Познан. 24, 1152–1161. doi: 10.1037/0278-7393.24.5.1152
PubMed Abstract | Полный текст перекрестной ссылки | Google Scholar
Кларк А. (2013). Что дальше? Прогнозирующий мозг, ситуативные агенты и будущее когнитивной науки.
Поведение. наук о мозге. 36, 181–204. doi: 10.1017/S0140525X12000477
PubMed Abstract | Полный текст перекрестной ссылки | Академия Google
Клор, Г.Л., и Хантсингер, Дж.Р. (2007). Как эмоции влияют на суждение и регулируют мышление. Тенденции Cogn. науч. 11, 393–399. doi: 10.1016/j.tics.2007.08.005
PubMed Abstract | Полный текст перекрестной ссылки | Google Scholar
Фидлер К., Никель С., Асбек Дж. и Пейджел У. (2003). Настроение и эффект генерации. Познан. Эмот. 17, 585–608. doi: 10.1080/02699930302301
PubMed Abstract | Полный текст перекрестной ссылки | Google Scholar
Fougnie, D., Asplund, C.L., and Marois, R. (2010). Каковы единицы хранения в зрительной рабочей памяти? Дж. Вис . 10:27. doi: 10.1167/10.12.27
PubMed Abstract | Полный текст перекрестной ссылки | Google Scholar
Fougnie, D., Cormiea, S.M., and Alvarez, G.A. (2013). Объектно-ориентированные преимущества без объектно-ориентированных представлений.
Дж. Экспл. Психол. Генерал 142, 621–626. doi: 10.1037/a0030300
PubMed Abstract | Полный текст перекрестной ссылки | Google Scholar
Джонсон, М. К. (1983). «Многократная модульная система памяти», в Психология обучения и мотивации: достижения в исследованиях и теории , Том. 17, изд. GH Bower (Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Academic Press), 81–123.
Google Scholar
Кубанднер К., Ханслмайр С., Майер М. А., Пекрун Р., Спитцер Б., Пастоттер Б. и др. (2009). Влияние настроения на скорость сознательного восприятия: поведенческие и электрофизиологические данные. Соц. Познан. Оказывать воздействие. Нейроски . 4, 286–293. doi: 10.1093/scan/nsp010
PubMed Abstract | Полный текст перекрестной ссылки | Google Scholar
Кухбанднер, К., Росас-Корона, Э.А., и Шпахтольц, П. (2017). Высокоточная зрительная долговременная память в мгновение ока без присмотра. Фронт. Психол. 8:1859. doi: 10.3389/fpsyg.2017.01859
PubMed Abstract | Полный текст перекрестной ссылки | Google Scholar
Лао Дж.
, Визиоли Л. и Калдара Р. (2013). Культура модулирует временную динамику глобальной/локальной обработки. Культ. Мозг 1, 158–174. doi: 10.1007/s40167-013-0012-2
Полный текст CrossRef | Google Scholar
Лейпольд Б., Бермейтингер К., Греве В., Мейер Б., Арнольд М. и Пельнёк М. (2014). Кратковременная индукция ассимиляции и аккомодации. Q. J. Exp. Психол . 67, 2392–2408. doi: 10.1080/17470218.2014.931443
PubMed Abstract | Полный текст перекрестной ссылки | Google Scholar
Магнуссен С. и Дирнс С. (1994). Высокоточная перцептивная долговременная память. Психология. Наука . 5, 99–102. doi: 10.1111/j.1467-9280.1994.tb00638.x
PubMed Abstract | Полный текст перекрестной ссылки | Google Scholar
Магнуссен С., Гринли М. В., Аслаксен П. М. и Килдебо О. О. (2003). Вернемся к высокоточной перцептивной долговременной памяти — и подтвердили. Псих. Наука . 14, 74–76. doi: 10.1111/1467-9280.01421
PubMed Abstract | Полный текст перекрестной ссылки | Google Scholar
Пиаже, Дж.
(1970). Педагогическая наука и психология ребенка . Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Orion Press.
Google Scholar
Ризенхубер М. и Поджио Т. (1999). Иерархические модели распознавания объектов в коре головного мозга. Нац. Нейроски . 2, 1019–1025. doi: 10.1038/14819
PubMed Abstract | Полный текст перекрестной ссылки | Академия Google
Серенсес, Дж. Т., и Янтис, С. (2006). Избирательное зрительное внимание и когерентность восприятия. Тенденции Cogn. науч. 10, 38–45. doi: 10.1016/j.tics.2005.11.008
PubMed Abstract | Полный текст перекрестной ссылки | Google Scholar
Шпахтольц П. и Кубанднер К. (2017). Зрительная долговременная память не является унитарной: гибкое хранение зрительной информации в виде признаков или объектов в зависимости от аффекта. Познан. Оказывать воздействие. Поведение Неврологи. 17, 1141–1150. doi: 10.3758/s13415-017-0538-4
Полный текст перекрестной ссылки | Google Scholar
Standing, L.
(1973). Изучение 10 000 картинок. QJ Exp. Психол. 25, 207–222. doi: 10.1080/14640747308400340
PubMed Abstract | Полный текст перекрестной ссылки | Google Scholar
Tarr, MJ (1995). Вращение объектов для их распознавания: тематическое исследование роли зависимости точки обзора в распознавании трехмерных объектов. Психон. Бык. Ред. 2, 55–82. doi: 10.3758/BF03214412
PubMed Abstract | Полный текст перекрестной ссылки | Академия Google
Уточкин И. С. и Брейди Т. Ф. (2020). Независимое хранение различных характеристик объектов реального мира в долговременной памяти. Дж. Экспл. Психол. Генерал 149, 530–549. doi: 10.1037/xge0000664
PubMed Abstract | Полный текст перекрестной ссылки | Google Scholar
ван ден Хонерт, Р. Н., Маккарти, Г., и Джонсон, М. К. (2017). Целостное и основанное на функциях связывание в медиальной височной доле. Кортекс 91, 56–66. doi: 10.1016/j.cortex.2017.01.011
PubMed Abstract | Полный текст перекрестной ссылки | Академия Google
Фогт, С.
