Любопытство не порок а большое свинство кто сказал: Любопытство не порок, но большое свинство

Главное в этой жизни — это сохранять любопытство! — Спрашивалка

Главное в этой жизни — это сохранять любопытство! — Спрашивалка

Жорж

Главное в этой жизни — это сохранять любопытство! жизнь любопытство

2 года

646

39

3

Ответы

ЛД

Лариса Домнина

Да быть искренним и открытым миру как дети.И сохранять ту Любовь идущую от души,ведь дети любят всё просто так .

2 года

0

Жорж

2 года

1

Владислав

Это не регулируется,второй раз на одно и тоже нет любопытства,если только это не брехня,как в кино или театре

2 года

0

Галина Мамаева

Любопытство не порок, а большое свинство-поговорка. Лучше любознательность!))

2 года

0

Жорж

Неужели? А чем отличается одно от другого?

2 года

1

Галина Мамаева

Приобретение знаний и встревать куда не следует, две большие разницы!

2 года

1

Жорж

Кто вам это сказал?

2 года

1

Галина Мамаева

Читайте толковые словари)

2 года

1

Жорж

Зачем? Я вообще очень мало читаю. Одну книгу-Мертвые души Гоголя!

2 года

1

Расена

Нэт. Люпобытство-это удел недоразвитых))) Любознательность-это наше всё))

2 года

0

Жорж

Это вы на что намекаете?

2 года

1

Расена

НИКОГДА не намекаю,учитесь

думать сами))))слабО?))))))

2 года

1

Жорж

Скучно с тобой.

2 года

1

Расена

Есессна)))( Дебилоидам всегда скучно со мной)))))

2 года

1

Пани Яблонская

и не смешно, это и есть самое главное, что стимулирует человека к жизни.

2 года

0

Жорж

Спасибо

2 года

1

Пани Яблонская

желаю успехов!

2 года

1

Ше

Шепот

Одноглазой девочке уже не интересно, кто живет в скворечнике!

2 года

0

Татьяна Чижкова

Главное сохранять спокойствие, а любопытство -не порок….

2 года

0

Жорж

Леди, позвольте задать вопрос в личку?

2 года

1

Галина Смирнова

Любознательность,а не любопытство,а это не одно и то же.

2 года

0

Галина Смирнова

Что пожелаете для себя.

2 года

1

Жорж

Я много хочу для себя

2 года

1

Галина Смирнова

Достигайте.

2 года

1

Жорж

Спасибо. Сложно достичь. Вернее, сложно программу наметить а еще сложнее ее выполнять!

2 года

1

Галина Смирнова

2 года

1

Людмила Белоцерковская

Любопытство не порок, а иногда бывает кладезь знаний!

2 года

0

Лекса

Ну а то! Стремление к знаниям двигает науку!

2 года

0

Жорж

2 года

1

Лекса

2 года

1

Galina Politova

Любопытной Варваре, на базаре нос оторвали.

2 года

0

Сергій

Любопытство не порок, а большое свинство

2 года

0

Позитиф_Фный Человечек

Главное, чтобы… костюмчик сидел)

2 года

0

Жорж

Самое главное!

2 года

1

Не Афродита…

И хотя бы иногда его сдерживать…

2 года

0

Жа

Жанна

Любопытной варваре нос оторвали

2 года

0

Жорж

Кто оторвал?

2 года

1

Лидия Правдина

;, думаю порядочность и здоровье.

2 года

0

Лидия Правдина

;, думаю порядочность и здоровье.

2 года

0

Та

Татьяна

От этого станешь счастливее?

2 года

0

Жорж

Конечно!

2 года

1

Та

Татьяна

А вы очень любопытны?

2 года

1

Жорж

Стараюсь во всем дойти до истины

2 года

1

Та

Татьяна

И как успехи?

2 года

1

Жорж

Переменные

2 года

1

Та

Татьяна

А что вам любопытно на этом сайте?

2 года

1

Жорж

Сложно сказать однозначно. Продолжение общения.

2 года

1

Evgenia

не лезь пальцем в розетку !

2 года

0

Жорж

Не буду

2 года

1

ЛЛ

Люба Любовь …..

или… любознательность

2 года

0

Следующая страница

Другие вопросы

не получается делать переднее сальто с группировкой все нормально а раскрывать ноги при приземлении как тонеполучается

Купил банку гейнера Mega Mass 2000.Как и сколько его пить?

Кто покупал тренажеры в интернет магазинах? Какие тренажеры вы взяли?)

А мне вот интересно Самат Смаков в детстве хорошо играл ?

Кто стал победителем Лиги Чемпионов в 2008?

так что Роналду уйдет с реала

что будет если во время голевого момента посветить вратарю лазерем в глаз?: D))))

С какого срока беременности кровь на хгч покажет положительный результат?

как накачаться в домашних условиях?

А Undertaker убил Big Bossman не? Wrestlemania 15 он его повесил это правда ? <noindex> http://www. youtube.com/watch?v=A0Oyf-U7p </noindex>

Категория держится на 3 китах: КХЛ, НХЛ и …

хорошая ли клюшка bauer vapor XX pro говорят у нас в магазинах таких нет только из сша и примерную цену если есть инф

Подскажите пожалуйста каким образом можно вернуть босоножкам внешний хороший вид. За лето выцвели, ну кое где грязные.

Какой чехол сочетается с коричневым телефоном я вас очень прошу)?

Помогите подобрать программу на турнике и брусьях с лишним весом.

Любопытство — порок??? https://content.foto.my.mail.ru/community/laugh_humor/_groupsphoto/h-91908.jpg — Обсуждай

Любопытство — порок??? https://content.foto.my.mail.ru/community/laugh_humor/_groupsphoto/h-91908.jpg — Обсуждай

>•☆•<Танюшка>•☆•<

Любопытство — порок??? любопытство порок

5 лет

755

97

8

Ответы

Владимир Жданов

ну если ты любопытен в науке,это наверное плюс, а если в семейных делах Сидоровых, а им ты там и на х не сдался,то тогда видимо порок.

5 лет

0

>•☆•<Танюшка>•☆•<

совершенно верно)

5 лет

1

Геннадий Соловьев Z

Не порок. Так, просто привычка совать нос не в своё дело.
Есть пословица: Тому виднее, у кого нос длиннее.

5 лет

0

>•☆•<Танюшка>•☆•<

))))…хорошо

5 лет

1

Геннадий Соловьев Z

(особистий пiдпис)

5 лет

1

>•☆•<Танюшка>•☆•<

Что так самокритично?)

5 лет

1

Геннадий Соловьев Z

Свинья — самое близкое к человеку животное. Даже свинья болеет теми же болезнями, что и человек. Это не самокритика…

5 лет

1

>•☆•<Танюшка>•☆•<

Да..в этом вы правы..но не могу ассоциировать с ней человека

5 лет

1

Николай Смагин

Это не однозначно. Если любопытство влезть в чью-то жизнь — да, а, если в познания — это поощрительно.

5 лет

0

>•☆•<Танюшка>•☆•<

5 лет

1

Николай Смагин

5 лет

1

Камель Ахмиров

познать задача любого живого человека!! не познанное. …этотайна..этим жива человеческая натура!!

5 лет

0

>•☆•<Танюшка>•☆•<

5 лет

1

FS

Fsdf Sdfs

…если судить что -«…любопытной Варваре…»,то да,а если не обращать на нос внимание,то нет!

5 лет

0

>•☆•<Танюшка>•☆•<

5 лет

1

Ев

Ева

Люботытство и любознательность вроде и однозвучные слова,- да цели у них разные…

5 лет

0

>•☆•<Танюшка>•☆•<

5 лет

1

Андрей Якунин

Для этих хитрых мордах — образ жизни!:) У меня пацан почти такой же расцветки!:)

5 лет

0

>•☆•<Танюшка>•☆•<

☺

5 лет

1

Григорий Чупрун

Это нормальное состояние человека , только у каждого по разному выражено

5 лет

0

>•☆•<Танюшка>•☆•<

5 лет

1

Любовь Волынская

Танюша, СВОБОДЫ ради, чего только не сделаешь))))) Какие дивные мордочки))

5 лет

0

>•☆•<Танюшка>•☆•<

главное, как они все влезли туда?? а назад ??

5 лет

1

Любовь Волынская

Они были голодненькие, наверное, худенькие(. …………..) Потом вылезли и их покормили)

5 лет

1

>•☆•<Танюшка>•☆•<

очень даже возможно)

5 лет

1

Владимир Ретиш

Интерес —глубок а Любопытство по моему поверхностно ….ну думаю я так

5 лет

0

Владимир Ретиш

Я то не пью -просто для сюжета

5 лет

1

>•☆•<Танюшка>•☆•<

5 лет

1

Владимир Ретиш

Реальности я пью вино —
оно на свете всех вин слаще,
его я пью все чаше, чаще. ..
Хмелею… Полно, скоро дно!
И что? Нальет мне жизнь по новой?
И кто сказал, что жизнь сурова?
Все это ложь, и Свет-покой
мне на закуску предназначен.
Так и живу, а кто иначе
себя пинает — пусть с тоской
и мыслью тешит об Удаче.
Мне нравиться так жить, и в плаче
до слез я Счастьем умилен…
Так выпьем, а потом нальем
и будем пить её до дна :
Реальность — слаще всех она!

5 лет

1

>•☆•<Танюшка>•☆•<

5 лет

1

Владимир Ретиш

Спасибо!!!

5 лет

1

Виталий Бугриев

Грозит неприятностями. Любопытной Варваре на базаре нос оторвали.

5 лет

0

>•☆•<Танюшка>•☆•<

а если вначале приобретая, ты их потом применяешь, это тогда что?

5 лет

1

Виталий Бугриев

Опыт, сын ошибок трудных. Когда нибудь выручит в трудную минуту.

5 лет

1

>•☆•<Танюшка>•☆•<

…хорошо..не буду спорить))просто во всем есть исключения..

5 лет

1

Виталий Бугриев

Дурачки иногда умнеют, согласен.

5 лет

1

>•☆•<Танюшка>•☆•<

)))). ..ясно)

5 лет

1

Владимир Бакалдин

Любопытной Варваре на базаре нос оторвали !

5 лет

0

>•☆•<Танюшка>•☆•<

да-да-да…

5 лет

1

ВТ

Вячеслав Титенко

нет болезнь которая лечится не зря варваре нос оторвали

5 лет

0

>•☆•<Танюшка>•☆•<

))) ясно..

5 лет

1

Евгений Койнов

Любопытство — не порок, любопытство- это ХОББИ. ..

5 лет

0

>•☆•<Танюшка>•☆•<

Это интересный вариант))

5 лет

1

Ольга

нет конечно в их случае это характер

5 лет

0

>•☆•<Танюшка>•☆•<

5 лет

1

VL

Valentina Lobankina

еще какой но бывает и здоровое любопытство

5 лет

0

>•☆•<Танюшка>•☆•<

Хорошо. ..

5 лет

1

Свет — Мария Стрижевская

ЛЮБОПЫТСТВО НЕ ПОРОГ НО БОЛЬШОЕ СВИНСТВО ,

5 лет

0

>•☆•<Танюшка>•☆•<

но ведь степень его разная….Неужели всегда свинство?

5 лет

1

Свет — Мария Стрижевская

ЭТО ПОСЛОВИЦА ТАКАЯ НАРОДНАЯ Я ПРОЦЕТИРОВАЛА ,

5 лет

1

>•☆•<Танюшка>•☆•<

хорошо..

5 лет

1

Людмила Комарова

любопытство не порок ,а большое свинство .

5 лет

0

>•☆•<Танюшка>•☆•<

)))))))))

5 лет

1

Людмила Комарова

5 лет

1

ВМ

Владимир Михайлов

Любопытство не порок , а большое свинство.

5 лет

0

>•☆•<Танюшка>•☆•<

)ок..

5 лет

1

Александр Парохонский

ЛЮБОПЫТСТВО НЕ ПОРОК, А БОЛЬШОЕ СВИНСТВО!

5 лет

0

>•☆•<Танюшка>•☆•<

Да ладно . ..

5 лет

1

Игорь Макиев

Двигатель прогресса, так же как и лень : ))

5 лет

0

>•☆•<Танюшка>•☆•<

ок)

5 лет

1

Вера Райш(Симахина)

любопытство не порок,а большое свинство

5 лет

0

>•☆•<Танюшка>•☆•<

))))

5 лет

1

Zeger77 Евгений Земков

я не любопытен но я любознательный!!!!!

5 лет

0

>•☆•<Танюшка>•☆•<

5 лет

1

Владимир Турулин

Смотря где проявляете любопытство

5 лет

0

>•☆•<Танюшка>•☆•<

Верно. .

5 лет

1

Камель Ахмиров

ну и сладкая -же Танюша!! королева!!

5 лет

0

Камель Ахмиров

ты сама порок…не любить такую…это просто грех!!

5 лет

1

>•☆•<Танюшка>•☆•<

ой, какие сладкие речи)))))….благодарю, Камель..

5 лет

1

Камель Ахмиров

красоту и приятное..по другому не опишешь…все как есть!!!

5 лет

1

Следующая страница

Ханс Бурсма — Вице-любопытство

В этом году лекционные чтения для выпускной службы в семинарии, где я преподаю, были довольно любопытны. Они были из 90-го Псалма («Вы обращаете человека в прах и говорите: «Возвратитесь, дети человеческие!»»), Екклесиаста 1 («Суета сует, говорит Проповедник, суета сует! Все суета») и Луки 9 («Ирод сказал: Иоанна я обезглавил; но кто это, о котором я слышу такое? И искал увидеть его»). Для ободрения в начале обучения семинаристов можно было бы подумать, что почти любой другой отрывок мог бы быть лучше, чем эти.

Нельзя отрицать отрезвляющий характер этих чтений Писания. Проповедник Екклесиаста, в частности, похоже, полон решимости подорвать даже самого преданного новичка: «Все наши дела — hevel , суета; это дуновение ветра, хрупкое, пустое, невещественное. Учебная программа переполнена книгами — слова за словами. И Проповедник напоминает нам: «Составлять много книг — конца не будет, и много читать — утомительно для тела» (12:12).

Почему Проповедник утверждает, что утомительно посвятить себя учебе? Потому что, сколько бы знаний мы ни впихнули в свой мозг, он никогда не наполнится: «Глаз не насыщается зрением, и ухо не насыщается слухом» (1:8). Наши глаза переворачивают страницу за страницей, наши уши слушают лекцию за лекцией; но удовлетворение ускользает от нас. В конце концов, это все одно и то же — был там, сделал это. «Есть ли что-нибудь, о чем говорят: «вот, это новое»?» (1:10). Проповедник, кажется, подрывает ненасытный аппетит своих учеников к знаниям.

Екклесиаст подвергает сомнению одно из наших самых сокровенных культурных убеждений: любопытство — это хорошо. Любопытство — порок, а не добродетель. В 1 Иоанна 2:16 говорится о трех видах мирской любви: похоти плоти, похоти очей и гордости житейской. Святой Августин в своих исповеданиях определяет вторую из них, похоть очей, как любопытство. Почему? Потому что видеть и знать — одно и то же. Африканский епископ сетует на нашу «жажду экспериментировать и познавать». «Чтобы удовлетворить эту болезненную тягу, — комментирует он, —

возмутительные зрелища устраиваются на публичных представлениях. Тот же мотив действует, когда люди изучают действия природы, лежащие вне нашего понимания, когда нет никакой пользы в знании, и исследователи просто желают знания ради самого знания. . . . Даже в самой религии виден мотив, когда Бог «искушается» требованиями «знамений и чудес» (Ин. 4:48), желаемых не для какой-либо спасительной цели, а только для трепета (С onf. 10.35.55).

«Даже в религии», — говорит Августин. Даже теологические исследования не застрахованы от порока любопытства.

Царь Ирод в 9-й главе Луки поднимает прекрасный вопрос: «Кто он?» Это первый и самый главный вопрос для каждого студента богословия. Проблема не в самом вопросе, а в любопытстве, с которым его поднимает Ирод. Это вряд ли должно нас удивить. Ирод ведь не был особо добродетельным человеком: он жил с Иродиадой, женой своего брата, и когда Иоанн Креститель осмелился поднять об этом вопрос, царь подал ему голову на блюде. Иродом двигал больше порок, чем добродетель.

Тем не менее, он занимается теологическими исследованиями. Люди размышляют о том, кто такой Иисус. Мы читаем, что Ирод «озадачен» этим вопросом (Луки 9:7). Мог ли Иоанн воскреснуть из мертвых? Может это Илья? Или мог воскреснуть один из пророков древности? Каким бы нечестивым ни был человек, Ирод остается студентом богословия. Он хочет знать, кто такой Иисус, и поэтому стремится увидеть его (9:9).

Ирод дает волю любопытству. Его недоумение продолжается до конца, когда Пилат отсылает Иисуса к Ироду. В 23-й главе мы читаем: «Ирод, увидев Иисуса, весьма обрадовался, ибо давно желал увидеть Его, потому что слышал о Нем и надеялся увидеть какое-нибудь знамение, совершенное Им» (23:8). .

Желание Ирода — увидеть Иисуса. К сожалению, ему просто любопытно. Он попал в эмпирическую ловушку «похоти очей». Его надежда увидеть знамение, совершенное Иисусом, не может не напомнить нам об утверждении Августина о том, что даже в самой религии любопытство проявляется, когда мы ищем знания ради самого знания, поскольку мы ищем «знамений и чудес» только для возбуждения. Ирод видит Иисуса, но все же относится к нему с презрением, насмехается над ним и облачает в пышные одежды (Луки 23:11). Вопрос Ирода: «Кто это?» происходит от любопытства. Он не настоящий ученик.

Иисус поднимает вопрос Ирода. «Кем толпа считает меня?» (9:18), — спрашивает он своих учеников. Они отвечают различными вариантами, упомянутыми ранее — Иоанн Креститель, Илия, один из древних пророков. — Но кто, по-твоему, я такой? Всегда нетерпеливый, подняв руку первым, Петр отвечает: «Христос Божий» (9:20). Возможно, поступили и Ирод, и Петр. Но только Петр знает, как решить этот вопрос.

Вернемся к вопросу Проповедника: «Есть ли что-нибудь, о чем сказано: «Вот, это новое»? Вопрос может показаться риторическим. Нет, был бы очевидный ответ. Нет ничего нового под солнцем. Смиренная усталость от учебы и работы казалась неизбежной.

И тем не менее Книга Плача держит Евангелие среди руин Иерусалима: «Непреклонная любовь Господа никогда не прекращается, Его милости никогда не заканчиваются; они новые каждое утро; велика верность твоя» (Плач. 3:23). Пророк Исайя проповедует Евангелие, обещая конец всякому изгнанию: «Вот, Я делаю новое дело; теперь оно выходит наружу, разве ты не замечаешь его?» (Ис. 43:19). Иоанн Провидец проповедует Евангелие, когда видит «новое небо и новую землю; ибо прежнее небо и прежняя земля миновали» (Откр. 21:1).

Есть вещь, о которой говорят: «Смотрите, это новинка». Новым является Евангелие. Новым является Иисус, Христос Божий. Новым является Дух Пятидесятницы. Новое — это церковь. Новым является Царство Божие. Действительно, вся учебная программа Нового Завета наполнена новыми вещами.

Непосредственно перед обсуждением порока любопытства в Summa Theologiae святой Фома Аквинский затрагивает тему прилежания ( ST II-II, кв. 166). Любознательность он считает пороком, а прилежание — добродетелью. Другими словами, проблемой является не знание как таковое, а неумеренное или иным образом неправомерное стремление к знанию. Заимствование языка Екклесиаста: Признание Евангелия новым отличает прилежание от любопытства.

Бдительность требуется от желающих быть исследователями нового, ибо подход Ирода легче, чем подход Петра, и любопытство легче, чем прилежание. Любопытство — это похотливая погоня за удовольствиями глаз; прилежание жертвенное стремление к невидимому (ср. 2 Кор. 4:18). Подходы Ирода и Петра к познанию открыты для учеников Иисуса. Мы ежедневно призваны бороться с любопытством, все глубже изучая единственный вопрос, который действительно имеет значение: «Кем вы считаете Меня?»

* Первоначально это эссе было размещено по адресу First Things .

Ограничения момента для завтрака

Если вы покупаете что-то по ссылке Eater, Vox Media может получить комиссию. См. нашу политику этики.

«Бугер-ги» — это то, что дети называют булгоги Джастина в The Invisible Boy Труди Людвиг, книжке с картинками, опубликованной в 2013 году. Джастин новенький, и когда другие дети смеются над его едой и палочками для еды, Брайан , застенчивый, одинокий белый мальчик, который хочет, чтобы его одноклассники включили его, решает оставить ему записку, говоря ему он не похож на этих детей; он хотел бы попробовать пулькоги. Джастин, чья еда не помешала ему завести новых друзей в классе, начинает привлекать Брайана к мероприятиям, основанным на этом акте доброты, и все заканчивается хорошо, и все потому, что Брайан сказал, что был бы готов съесть пулькоги, объективно невероятно вкусные и популярная еда.

Как сюжетный ход в Мальчик-невидимка сцена в столовой работает, потому что структура знакома — доброта Брайана воспринимается как доброта только в том случае, если стандартной реакцией является отвращение. Это потому, что история этого взаимодействия была рассказана в художественной литературе, мемуарах и в пищевых СМИ американцами в первом поколении, детьми иммигрантов и членами различных диаспор сотни раз. Изображение ребенка, открывающего свою коробку для завтрака, чтобы показать «этнический» обед, и тут же над ним издеваются за этот обед, повсюду, будь то Тула в Моя большая греческая свадьба дразнили из-за ее мусаки, Эдди Хуан вспоминает, как «никто не хотел сидеть с вонючим ребенком», когда его мама отправила его в школу с китайской едой, или Маргарет Чо шутит: «Все остальные дети получили Хо Хос и Дин Донг. У меня есть кальмары и арахис. Вы не можете торговать этим дерьмом». Примерно в 2016 году он получил свое собственное название «момент коробки для завтрака» и стал предметом бесконечных личных эссе. Даже в видео, открывающем «новую эру» по адресу Bon Appétit , главный редактор Дон Дэвис сказала, что этот анекдот был частью «каждых мемуаров», которые она когда-либо публиковала иммигрантом, и она заявила о планах начать колонку на тему концепция «болезненного опыта, который был обедом».

Момент с коробкой для ланча стал пробным камнем как потому, что он узнаваем для многих, так и потому, что это мечта редактора. В личных эссе, детских книгах или стендапах это ясно иллюстрирует, как еда, которая вкусна в домашней обстановке, становится отвратительной на публике, в тот момент, когда темнокожий ребенок осознает это разделение, и горе ребенка (обычно), решившего выполняйте белизну, а не снова подвергайтесь издевательствам. «Странно то, что я действительно любил китайскую еду, особенно то, что готовила моя мама», — написал Эдди Лин о своем моменте с коробкой для завтрака. «Я просто хотел вписаться, как и любой другой ребенок. … Если бы это был азиат, это было бы не круто». И, отвергая традиции, религию или язык в пользу белых, американская культура является частью этой борьбы, вы не можете найти более аккуратного и легко усваиваемого примера, чем заявление о том, что ваш обед выглядит отвратительно.

История об издевательствах в столовой за обедом настолько распространена, что приобрела блеск вымысла.

История об издевательствах в столовой за обедом настолько распространена, что приобрела блеск вымысла. Это стало метонимией для всей диаспоры; быть молодым иммигрантом или ребенком иммигрантов означает, что над вами будут издеваться за обедом, и наоборот. В иммигрантской литературе почти так же распространены и другие кулинарные переживания: осознание того, что ваша кухня стала «модной»; момент, когда белый друг пытается объяснить вам вашу любимую еду; решение воссоздать фирменное блюдо вашей семьи, тем самым избавившись от позора, который вы перенесли за кухню своей культуры, и может стать источником связи между иммигрантскими сообществами. Если «вы не можете быть тем, чего не видите» — часто повторяемая фраза о важности репрезентации в СМИ, то эти истории позволяют увидеть больше людей, чем когда-либо. Но «момент с коробкой для завтрака» — это анекдот, который, вероятно, используется наиболее широко, фоновое предположение, лежащее в основе этих других историй.

Эта история, в которой дети, подвергшиеся издевательствам, стареют в мире, требующем вкусов, на которых они выросли, и приходят к тому, чтобы принять кухню, от которой они пытались отказаться, правдива для многих. Но в своем пересказе и беллетризации он был спилен до самых очевидных и узнаваемых частей. В «моменте ланча» нет никаких нюансов, и хотя тропизация этих реальных переживаний передает травму и дискриминацию часто белым читателям или зрителям, она не оставляет места для людей, чья жизнь не соответствовала этому шаблону. Да, мы не можем быть тем, чего не видим. Но что мы видим? И что мы теряем, когда сводим наши кулинарные переживания к одной истории?

---

«В детстве, когда я начал читать азиатско-американские рассказы , [момент с коробкой для ланча] всегда казался мне странным», — сказал Дзен Рен, родившийся в Китае, но переехавший с семьей в Даллас, когда им было 3 года. Во многом это связано с тем, что Рен вырос в окружении других азиатов, иммигрантов и цветных людей. «В начальной [школе] моими ближайшими друзьями были все американцы китайского происхождения… так что, конечно, они не собирались высмеивать нашу еду», — сказали они, а по мере взросления у них появились другие друзья из разных слоев общества, привыкшие к пробовать новые кухни. «Людям было любопытно, что я ел, или они вообще не замечали».

Момент с коробкой для ланча — это история о нормах, в которой предполагается, что цветной человек — лишний, а им легко быть. По данным Бюро переписи населения США, 76,3 процента американцев идентифицируют себя как белые (при этом 60,1 процента идентифицируют себя как белые, а не латиноамериканцы или латиноамериканцы). Но это не относится к небелым людям, которые выросли среди других людей своего происхождения или в разных районах, где ни одна раса не составляет большинства. И хотя большинство цветных людей в какой-то момент чувствуют себя другими или другими, это не всегда происходит вокруг еды и не происходит с такой же интенсивностью. «Я абсолютно никогда [не чувствовал стыда]», — сказал Рен. «Мне было жаль моих белых американских друзей и скучную еду, которую они ели».

«Мне было жаль моих белых американских друзей и скучную еду, которую они ели».

Анну Субраманиан кажется архетипическим главным героем в истории из коробки для ланча. Она родилась в Небраске в семье индийцев и около 10 лет жила с родителями в маленьком городке в Южной Дакоте, прежде чем переехать в Сан-Диего. «У меня коричневая кожа, а мое имя состоит из 21 буквы. Я явно выделялась в Южной Дакоте», — сказала она. И все же истории о цветных детях, которых унижали из-за их еды, никогда не резонировали с ней, потому что они никогда не напоминали ее опыт. Родители отправляли ее в школу как с индийской, так и с неиндийской едой, и ее одноклассники реагировали на ее индийские обеды либо с искренним любопытством, либо «в худшем случае со скукой», а не с насмешкой. Они даже просили об этом, когда приходили к ней домой. «Я никогда не сталкивалась с этим «индейским запахом» [стереотип]», — сказала она.

Она признается, что могла брать все, что хотела на обед, поэтому приносила индийскую еду только тогда, когда была в настроении. «Думаю, если бы меня заставили принять это, все могло бы быть по-другому», — сказала она, и это не значит, что временами она не чувствовала себя отличной от своих сверстников. Но она любила индийскую еду. Что было более отчуждающим, так это книги, которые она читала в средней школе о коричневых людях, испытывающих смущение и боль из-за того, что они ели, с предположением, что это чувство разделяют все дети иммигрантов. «Я всегда считала, что это универсально, хотя со мной этого не случалось», — сказала она. «Я все еще пытаюсь найти слова вокруг этого, но я осознал момент с коробкой для завтрака как архетип, поэтому я думаю, что всегда ждал чего-то подобного».

Ожидание того, что темнокожий или иммигрант в Америке по своей сути означает страдание и стыд, разочаровывало и Рена, и Субраманиана. «[Это было отчужденно] в детстве, потому что я просто думал, что я должен быть таким и чувствовать себя, потому что активисты [и] прогрессисты позиционировались как хорошие и проницательные, и если я не соглашался, это означало, что я был плохим. и невежественный человек о моем собственном опыте», — сказал Рен. Они вспомнили, как читали « Yell-oh Girls », сборник эссе молодых азиатско-американских женщин, и чувствовали, что ничего из этого не говорит им. Рен был раздражен тем, что опыт определенной группы американцев азиатского происхождения был упакован так, как будто они представляли всех. «Я не знаю ни одного человека в реальной жизни, который чувствовал бы себя плохо из-за своей азиатской иммигрантской еды в детстве, только онлайн-истории», — сказали они.

Субраманиан признает, что, возможно, было необычно, что ее белые сверстники отреагировали на индийскую кухню ее семьи с любопытством и радостью, но даже если ее опыт не был типичным, все же было трудно увидеть, что СМИ, которые в основном не признавали ее опыт, могли бы существует. Преобладание момента с коробкой для завтрака «сужает рамки, которые мы можем использовать, чтобы рассказывать наши истории», — сказала она. «Мне бы не хотелось, чтобы кто-то, кто не стыдится своей еды, увидел еще одну историю издевательств из-за нее, а затем поверил, что должно быть стыдно !»

Даже у людей, чей обеденный опыт напоминал архетип, некоторые детали были сглажены тропом. Крутика Малликарджуна, переехавшая в США из индийского штата Карнатака в детстве, вспоминает свой первый ланч-бокс. «Я садилась за ланч и открывала коробку для завтрака [и дети говорили]: «Что это за странная липкая штука, похожая на какашки в твоей посуде?»» Вместо того, чтобы стыдиться, она злилась. «Я подумал: «Как ты смеешь? Это бамия саару. Это самая вкусная еда в мире». Однако в интересах менее драматичных переживаний в кафетерии она осознала, что ей нужно начать приносить более американский обед, что привело к другому типу моментов с коробкой для завтрака.

В средней школе мама Малликарджуны начала делать ей бутерброды, но бутерброды, которые никоим образом не походили ни на что, знакомое ее белым друзьям. «Я открывала свой бутерброд, и на одном ломтике хлеба было простое несоленое масло, а на другом — апельсиновый мармелад с кожурой, который я чертовски ненавижу», — сказала она. Даже когда ее обеды состояли из «западной» еды, в них было что-то другое. Но бутерброды Малликарджуны превратились в шутку с ее друзьями, шутку, вдохновленную любовью, а не дискриминацией. В конце концов, все они требовали индийских закусок всякий раз, когда приходили к ней домой. «Я уверена, что в ретроспективе было что-то вроде «О, она иностранка», что немного грубо», — сказала она. «Но в то же время нам было по 11 или 12 лет, так что я думаю, что могу позволить моим школьным друзьям скользнуть по этому поводу». Они были неуклюже любопытны и совершенно не заинтересованы в том, чтобы подвергнуть ее остракизму, и вместо того, чтобы быть моментом исключения, обед превратился в место веселья и общения.

Другие сталкивались с чувством стыда за еду своей семьи, полученным из средств массовой информации и культуры, даже если они находили поддержку (или безразличие) среди своих сверстников. Кулинарный писатель Карон Лю, чьи родители переехали в Торонто из Гонконга, когда он был ребенком, сказал, что не может припомнить, чтобы кого-то дразнили за обедом в его школе, полной детей из Китая и других иммигрантов. Но в любом случае ему не потребовалось издевательств, чтобы заставить его стыдиться китайской кухни. «Мое отношение к еде во многом сформировалось благодаря телевидению и поп-культуре, — сказал он. В фильмах и телешоу, которые он смотрел, китайская еда позиционировалась как «странная», полная «грубых» ингредиентов и способная вызвать у людей болезни. Он начал выбрасывать обеды, которые принесли ему родители, хотя многие дети в школе ели то же самое, и просил их готовить ему больше западной еды. Но он по-прежнему развлекался в китайских ресторанах. Несмотря на дискомфорт, его отношение к китайской еде не было черно-белым.

Истории о белых людях, которые находят незнакомую еду отталкивающей, например, сцена из «Рождественская история », где семья шокирована и испытывает отвращение к голове утки по-пекински, а иммигранты, стыдящиеся своей еды, находят отклик у Лю в детстве. , но он думает, что они, возможно, ограничили его понимание широты иммигрантского опыта. Во время интервью он вспоминает, как спросил Элейн Луи из Lainey Gossip, не стыдится ли она китайской еды в детстве. «Я ожидал ответа типа: «О, да, надо мной все время высмеивали, бла, бла, бла, бла, бла». это восхитительно, и моя семья заставила меня гордиться этим, так что нет». Потрясенный, Лю понял, что, хотя его чувство стыда было очень реальным, оно также было усилено культурными нарративами, подразумевающими, что унижение и издевательства — единственные переживания, которые может испытать иммигрант. . «Теперь мне как бы интересно, восстановил ли я свои детские воспоминания, чтобы соответствовать этому повествованию».

---

В 2016 году я написал эссе о борьбе и фаршированном тесте Pizza Hut. В 1995 году я был наполовину белым, наполовину индейцем, живущим на Манхэттене, с бабушкой и дедушкой за рекой в ​​Нью-Джерси и обожающим сыр. В эссе мне стыдно за многое: за то, что мне нравилась Pizza Hut (сеть, хотя я и из столицы пиццы Нью-Йорка), за индийскую еду, которую готовила моя бабушка, а также за то, что мне не нравилась индийская еда, хотя это была еда моей семьи. Я также писал о вещах, которые вызывали этот стыд, например, о том, как над моими одноклассниками издевались в столовой за то, что они ели «что-то кроме стандартной американской еды». Он нарисовал знакомую дугу для всех, кто читал личное эссе ребенка иммигрантов — детское разочарование, навигация по пространству между двумя культурами, американские предрассудки, склонность к принятию и единству взрослой жизни. И, перечитав ее в начале этого года, я понял, что многое из этого было неправдой.

По правде говоря, я не стыдился индийской кухни или своего индийского происхождения. Иногда мне было любопытно узнать об этой части моей культуры, но в основном это было безразлично. Я был вполне доволен своей расовой принадлежностью, как довольствуются большинством фактов. И я никогда не видел, чтобы кто-то издевался над обедом. Не то чтобы я сознательно лгал в процессе написания эссе для Pizza Hut. Вместо этого, будучи недостаточно хорошим писателем или достаточно глубоким мыслителем, чтобы определить, что именно причиняло мне такие страдания в детстве, я прибегла к тому, чтобы проиллюстрировать свои чувства более распространенным повествованием: моментом с коробкой для завтрака. Я не знал, как написать о том, что я ребенок иммигрантов смешанной расы, не вызывая стыда или издевательств, а знакомая сцена в кафетерии предложила структуру, которая мне была нужна, чтобы моя история попала в цель. Независимо от того, звучало ли это на самом деле правдой для меня, этот троп казался достаточно знакомым, и если это было правдой для людей как меня, какая-то глубинная часть моего мозга предположила, что это должно быть верно и для меня.

Сейчас, когда я читаю это эссе, мне становится ясно, что я стремился к чувству принадлежности, а принадлежность к маргинализированным группам во многом связана с общей борьбой. Какой отстой! Мы больше, чем это! Но этот общий опыт означает возможность сказать людям, которые разделяют части вашей идентичности, что да, белые люди, богатые люди, колонизаторы тоже причинили мне боль. Вот что они сделали. Вот что они сказали. Это когда дети издевались надо мной во время обеда. Это когда мой парень отвернулся от еды, которую ему подавали родители. Тогда они постучали в мою дверь и сказали, что от запаха моей готовки их тошнит. А после описания боли идет закатывание глаз, а потом смех, такой, что говорит Я знаю то, что знаешь ты и Я был там, где ты был и мы .

Тем не менее, для многих часть желания поделиться моментом, когда они обедают, заключается не только в том, чтобы выразить сочувствие другим членам диаспоры, но и в том, чтобы рассказать историю, которой белые люди могут сочувствовать.

«Принадлежность» не означает ничего. Помимо императива соответствовать своим белым американским сверстникам и их белой американской еде, существует желание принадлежать другим иммигрантам, своим одноклассникам или своей семье. Тем не менее, для многих часть желания поделиться своим ланч-боксом заключается не только в том, чтобы выразить сочувствие другим членам диаспоры, но и в том, чтобы рассказать историю, которой белые люди могут сочувствовать. В каком-то смысле издевательства над вашей едой — это универсальный номер — кто не может понять чувство насмешки над чем-то, что полностью находится вне вашего контроля?

И большую часть времени драма в столовой — это история с удовлетворительным концом для обеих сторон. Рассматриваемая еда теперь часто пользуется большей популярностью, поэтому рассказчик-иммигрант больше не подвергается прямым издевательствам; по крайней мере, они стали сильнее и увереннее в себе. А белые читатели могут похлопать себя по спине, зная, что они слишком непредубеждены, чтобы полностью игнорировать кухню другой культуры. Противостоять расизму становится так же просто, как «попробовать новую еду», и они становятся тем Брайаном, который показывает Джастину, что не все американцы-неиммигранты так предвзяты. Белые люди, по сути, становятся героями.

Эти истории «можно продать редактору», — говорит Малликарджуна. Она шутит, что белые редакторы любят, когда темнокожий пишет об их травме, будь то в детской книге, личном эссе или статье для журнала о еде. Если господствующая культура продолжает преуменьшать голоса иммигрантов и POC, когда у этих писателей действительно есть шанс рассказать историю, она должна быть ясной и убедительной. Когда тебя дразнят из-за твоего обеда только для того, чтобы вырасти и найти белых людей, которые добавляют чипсы чили во все подряд, это траектория, которую легко понять и легко продать белому редактору. Более того, он часто работает в личном масштабе, что делает эти проблемы управляемыми. Момент с коробкой для завтрака не требует от читателя размышлений о том, как класс, религия или каста могут изменить жизнь иммигранта. Он не указывает на все невидимые причины, по которым иммигранты и цветные люди чувствуют себя нежеланными. Он не допускает приглушенных или переменчивых чувств или осложнений системного расизма. Это просто жесткая ясность в отношениях «Мы против них», «Стыд против Триумфа», белый мальчик, говорящий вам, что вы отвратительны, и другой белый мальчик, говорящий вам, что ему на самом деле нравится люмпия. Белый взгляд ожидает коричневых страданий, и даже если эти истории о стыде и издевательствах правдивы, они также могут усилить эти страдания. Внезапно принадлежность означает прислушиваться к историям, которые, как полагают белые люди, мы несем.

В эссе Pizza Hut я хотел придать своим чувствам узнаваемую форму, чтобы стать частью этого мы . Частично это и есть писательство — выделение одних вещей и игнорирование других, ведение читателя к тому, чтобы он увидел то, что вы хотите, чтобы он увидел. Но было так легко направить себя в воображаемое прошлое, где я чувствовал такие вещи, как стыд за свое наследие, страх перед насмешками и давление, чтобы быть версией индийца, которой я не хотел быть. В этом есть правда: мое нежелание пробовать много индийской еды, потому что я ел ее только в гостях у бабушки и дедушки, мое разочарование мыслью о том, что один из моих ярлыков несовместим с другими, моя глубокая любовь к сыру. Но в основном я поддался рассказу о коробке для завтрака и не заметил, и, конечно, никто другой тоже. Индийские и неиндийские друзья рассказали мне, насколько это интересно, потому что это так, потому что я превратил это в историю для других людей. И при этом я растоптал возможность расширить то, что мы могли бы означать .

Исследуя эту часть, я наконец ощутил чувство сопричастности. Я почувствовал трепет энергии, побуждение крикнуть «я тоже!» когда кто-то называет опыт, но наоборот — это было волнение по поводу , а не переживаний, которые я считал универсальными.