Тема 1.Психология как наука. Предмет и методы психологии
1.1. Что изучает психология
1.2. Место психологии в системе наук. Отрасли психологической науки
1.3. Методологические принципы психологии. Методы психологии
1.1. Как понять поведение другого человека? Почему люди обладают разными способностями? Что такое «душа» и какова ее природа? Эти и другие вопросы всегда занимали умы людей, причем со временем интерес к человеку и его поведению постоянно возрастал.
Рациональный подход к познанию мира основывается на том, что окружающая нас действительность существует независимо от нашего сознания, может быть исследована опытным путем, а наблюдаемые явления вполне объяснимы с научных позиций.
Современной
наукой человек, во-первых, изучается
как представитель биологического вида;
во-вторых, он рассматривается как член
общества; в-третьих, изучается предметная
деятельность человека; в-четвертых,
изучаются закономерности развития
конкретного человека.
Психология изучает этот внутренний мир психических явлений человека, осознаваемых или не осознаваемых им.
Слово «психология» в переводе с древнегреческого буквально означает «наука о душе» (psyche — «душа», logos — «понятие», «учение»). В научном употреблении термин «психология» появился впервые в XVI в. Первоначально он относился к особой науке, которая занималась изучением так называемых душевных, или психических, явлений, т. е. таких, которые каждый человек легко обнаруживает в собственном сознании в результате самонаблюдения. Позднее, в XVII-XIX вв. область, изучаемая психологией, расширяется и включает в себя не только осознаваемые, но и неосознаваемые явления.
Понятие «психология» имеет как научный, так и житейский смысл.
В первом случае оно употребляется для
обозначения соответствующей научной
дисциплины, во втором — для описания
поведения или психических особенностей
отдельных лиц и групп людей.
Психология — наука о закономерностях возникновения, функционирования и развития психики. Психику нельзя свести просто к нервной системе. Психические свойства являются результатом нейрофизиологической деятельности мозга, однако содержат в себе характеристики внешних объектов, а не внутренних физиологических процессов, при помощи которых психическое возникает. Преобразования сигналов, совершающиеся в мозгу, воспринимаются человеком как события, разыгрывающиеся вне его, во внешнем пространстве и мире. Мозг выделяет психику, мысль подобно тому, как печень выделяет желчь. Недостаток этой теории в том, что отождествляют психику с нервными процессами, не видят качественных отличий между ними.
Следовательно, объектами
д.) и малых
(корпоративных, производственных и
т.д.) групп людей. В свою очередь, ее предметом являются закономерности формирования,
функционирования и развития названных
психических и психологических
(социально-психологических) явлений.
Объекты и предмет психологии определяют перечень решаемых в ее рамках научных задач.
Таким образом, психология — это наука о психике и психических явлениях. Для того чтобы ответить на этот вопрос, необходимо построить классификацию психических явлений. Психические явления (конечно, на ином уровне организации) есть и у животных. Поэтому психология, изучая человека, интересуется и психикой животных: как она возникает и изменяется в процессе эволюции животного мира, в чем причины отличия человеческой психики от психики других живых существ.
Для
того чтобы заниматься какой-либо
деятельностью, общаться с другими
людьми, чтобы ориентироваться в окружающем
мире, человеку прежде всего необходимо
его познать.
Психология изучает, какие
свойства действительности познает
человек посредством психических
процессов — ощущений, восприятия,
мышления, воображения и пр. Психология
рассматривает также психологические
особенности различных видов деятельности
и общения и их влияние на психику.
Хотя психические явления подчиняются общим закономерностям, для каждого человека они индивидуальны. Поэтому психология изучает индивидуально-психологические особенности людей, их личности, мотивы поведения, темперамента и характера. Мы будем разделять психические явления на три основных класса:
Задачи психологии в основном сводятся к следующим:
• научиться понимать сущность психических явлений и их закономерности;
• научиться управлять ими;
• использовать
полученные знания с целью повышения
эффективности тех отраслей практики,
на пересечении с которыми лежат уже
оформившиеся науки и отрасли.
Система психических явлений, изучаемых современной психологией.
Психические явления — это совокупность всех явлений и процессов, которые отражают основное содержание психики человека и которые изучает психология, как наука.
1. К познавательным психическим процессам относятся психические процессы, связанные с восприятием и переработкой информации. Они делятся на:познавательные, эмоциональные, волевые.2. Под психическими свойствами личности принято понимать наиболее существенные особенности личности, обеспечивающие определенный количественный и качественный уровень деятельности и поведения человека. К психическим свойствам относят направленность, темперамент, способности и характер.
3.Психические
состояния — это определённый уровень
работоспособности и качества
функционирования психики человека,
характерный в конкретный момент времени
(подъем,
угнетенность, страх, бодрость, уныние.
и
т.д.)
Явления, изучаемые психологией, связаны не только с конкретным человеком, но и с группами. Психические явления, связанные с жизнедеятельностью групп и коллективов, подробно изучаются в рамках социальной психологии.
Все групповые психические явления могут быть также разделены на психические процессы, психические состояния и психические свойства. В отличие от индивидуальных психических явлений психические явления групп и коллективов имеют более четкое деление на внутренние и внешние.
К коллективным
психическим процессам, выступающим в
качестве первичного фактора регуляции
существования коллектива или группы,
относят общение, межличностное восприятие,
межличностные отношения, формирование
групповых норм, межгрупповые взаимоотношения
и др. К психическим состояниям группы
относятся конфликт, сплоченность,
психологический климат, открытость или
закрытость группы, паника и др. К числу
наиболее значимых психических свойств
группы относят организованность, стиль
руководства, эффективность деятельности.
1.2. Так, долгое время, являясь одним из разделов философии, психология неизбежно взяла из этой науки принципиально важные теоретические положения, определяющие подход к решению проблем. Таким образом, философия является методологической основой психологии.
Очевидна связь психологии с естественными науками — биологией, физиологией, химией, физикой и др., с помощью которых можно изучить физиологические и биологические процессы мозга, лежащие в основе психики.
Психологию сближают с гуманитарными науками (социологией, историей, языкознанием, искусствоведением и др.) изучение взаимодействия личности и ее ближайшего окружения; интерес к особенностям психического, душевного склада человека в различные исторические эпохи; роль языка в культурном и психическом развитии человека, проблема творчества.
Не менее очевидна связь психологии с
Многообразны связи психологии с медициной. Общие точки соприкосновения эти науки находят в изучении проблемы нарушения психической деятельности, психологическом обосновании особенностей взаимодействия врача и пациента, диагностике и лечении ряда заболеваний.
Взаимосвязь психологии и технических наук проявляется, с одной стороны, в выявлении оптимальных психологических условий взаимодействия человека и машины, с другой — в разработке технических средств, приборов для изучения проявлений психики.
Современная
психология находится в ряду наук, занимая
промежуточное положение между философскими
науками, с одной стороны, естественными
– с другой, социальными – с третьей.
Объясняется это тем, что в центре ее
внимания всегда остается человек,
изучением которого занимаются и названные
выше науки, но в других аспектах. Известно,
что философия и ее составная часть –
теория познания (гносеология) решает
вопрос об отношении психики к окружающему
миру и трактует психику как отражение
мира, подчеркивая, что материя первична,
а сознание вторично.
Согласно классификации наук академика А. Кедрова психология занимает центральное место не только как продукт всех других наук, но и как возможный источник объяснения их формирования и развития.
Рис. 1. Классификация А. Кедрова
Структура современной психологии включает широкий круг отраслей психологической науки.
Так,
особенности психики животных изучает
зоопсихология. Психика человека изучается
другими отраслями психологии: детская
психология изучает развитие сознания,
психических процессов, деятельности,
всей личности растущего человека,
условия ускорения развития. Социальная
психология изучает социально-психологические
проявления личности человека, его
взаимоотношения с людьми, с группой,
психологическую совместимость людей,
социально-психологические проявления
в больших группах (действие радио,
прессы, моды, слухов на различные общности
людей).
Педагогическая психология
изучает закономерности развития личности
в процессе обучения, воспитания. Можно
выделить ряд отраслей психологии,
изучающих психологические проблемы
конкретных видов человеческой
деятельности: психология труда
рассматривает психологические особенности
трудовой деятельности человека,
закономерности развития трудовых
навыков. Инженерная психология изучает
закономерности процессов взаимодействия
человека и современной техники с целью
использования их в практике проектирования,
создания и эксплуатации автоматизированных
систем управления, новых видов техники.
Авиационная, космическая психология
анализирует психологические особенности
деятельности летчика, космонавта.
Медицинская психология изучает
психологические особенности деятельности
врача и поведения больного, разрабатывает
психологические методы лечения и
психотерапии. Патопсихология изучает
отклонения в развитии психики, распад
психики при различных формах мозговой
патологии. Юридическая психология
изучает психологические особенности
поведения участников уголовного процесса
(психология свидетельских показаний,
психологические требования к допросу,
и т.
п.), психологические проблемы
поведения и формирования личности
преступника. Военная психология изучает
поведение человека в условиях боевых
действий.
.
1.3. В целом методология определяет те принципы, приемы, которыми руководствуется человек в своей деятельности.
Отечественная психология в качестве методологических выделяет следующие принципы материалистической психологии:
1. Принцип детерминизма, который применяется для анализа природы и сущности психических явлений при рассмотрении последних во взаимосвязи с явлениями внешнего мира. Согласно этому принципу психика определяется образом жизни и изменяется с изменением внешних условий, являясь при этом детерминантой поведения и деятельности человека.
2. Принцип единства
сознания и деятельности, утверждающий,
что сознание и деятельность находятся
в неразрывном единстве, которое
выражается в том, что сознание и вообще
все психические свойства человека
не только проявляются, но и формируются
в деятельности.
Этот принцип позволяет
при изучении деятельности выявить
те психологические закономерности,
которые обеспечивают
успешность
достижения ее цели.
3. Принцип развития означает, что проявления психики могут быть правильно поняты, если они рассматриваются в непрерывном развитии как процесс и результат деятельности.
Методологические принципы воплощаются в специальных эмпирических методах психологии, с помощью которых выявляются существенно важные факты, закономерности и механизмы психики.
К основным методам психологического исследования относят наблюдение и эксперимент.
Наблюдение как метод психологии заключается в фиксации проявлений психических явлений в поведении на основе их непосредственного восприятия.
Научное наблюдение
предпринимается со строго определенной
целью, заранее определенными ситуациями
и особенностями поведения, которые
должны стать объектом изучения, а также
разработанной системой фиксации и
записи результатов.
При этом важно,
чтобы в наблюдении участвовало
несколько человек, а окончательная
оценка должна представлять собой
среднее из наблюдений. Эти меры
предпринимаются для уменьшения влияния
характеристик наблюдателя на процесс
восприятия.
Различают следующие виды наблюдения:
нестандартизированное, когда исследователь пользуется общим планом наблюдения;
стандартизированное, при котором регистрация фактов идет на основе детальных схем наблюдения, заранее определенных образцов поведения.
В зависимости от положения наблюдателя выделяют наблюдение:
— включенное, когда исследователь является участником той группы, за которой он наблюдает;
— простое, когда
особенности поведения фиксируются со
стороны.
Это пассивный метод получения
психологических фактов, поскольку
исследователь не может повлиять на ход
событий или повторить их. С помощью
этого метода сложно установить точную
причину поступка, действия, так как
фиксируются только внешние их проявления.
В то же время пассивность наблюдателя
позволяет изучать поведение в естественных
условиях, не искажая естественного хода
событий в результате вмешательства,
как это может произойти в эксперименте.
Эксперимент отличается от наблюдения в первую очередь тем, что предполагает целенаправленную организацию психологом ситуации исследования; это позволяет относительно строго контролировать условия его проведения, не только описать психологические факты, но и объяснить причины их появления.
Это достоинство эксперимента зачастую оборачивается недостатком: сложно организовать экспериментальное исследование так, чтобы испытуемый о нем не догадывался. Знание человека о том, что он—предмет изучения, как правило, вызывает скованность испытуемого, тревогу и пр., особенно если исследование проводится в специальных условиях, например в оборудованной лаборатории (лабораторный эксперимент).
Поэтому часто
используется естественный эксперимент,
при котором исследователь активно
влияет на ситуацию, но в формах, не
нарушающих ее естественности, например
в процессе трудовой деятельности
человека.
В констатирующем эксперименте проверяют наличие связи между определенными фактами или явлениями. Формирующий эксперимент предполагает активное, целенаправленное воздействие экспериментатора на испытуемого с целью формирования его психики.
Кроме основных в психологии выделяют вспомогательные методы:
опрос—сбор первичной вербальной информации с помощью заранее составленной совокупности вопросов в процессе непосредственного (интервью) или опосредованного (анкетирование) контакта между исследователем и исследуемым;
тесты — система стандартизированных заданий, позволяющих измерить уровень развития определенной характеристики человека —интеллекта, творческих способностей и пр.;
изучение продуктов деятельности — количественно-качественный анализ различных документальных источников (дневников, видеозаписей, газет, журналов и пр.).
В зависимости от
задач конкретного исследования методы
психологии воплощаются в частные
методики (например, метод наблюдения
реализуется различным образом в ходе
исследования трудового коллектива и
учебной группы).
Степень надежности результатов применения методики во многом зависит от условий, в которых организуется исследование (времени суток, наличия или отсутствия посторонних шумов, манеры поведения исследователя, самочувствия испытуемого и пр.).
Является ли психология наукой и есть ли сознание у кошки / Хабр
В прошлый вторник у нас выступала Ира Овчинникова — научная сотрудница Лаборатории междисциплинарных исследований развития человека СПбГУ, ассистентка-исследовательца в University of Houston.
Большую часть времени на работе Ира исследует, как опыт раннего детства влияет на языковое развитие и как это отражается в мозговой активности, а также занимается изучением расстройств развития.
Делимся с вами записью и расшифровкой эфира.
Меня зовут Ира Овчинникова, я – научный сотрудник Лаборатории междисциплинарных исследований развития человека в СПБГУ. Еще я пишу диссертацию в университет Хьюстона, поэтому я сейчас в Хьюстоне, на 9 часов назад от Москвы, и у меня сейчас где-то середина дня.
Q: психология – это наука?
Это нормальный вопрос, которым задаются все. И студенты психфака, и люди, которые занимаются психологией.
Ответ простой: все то, что соответствует критериям научности и маркируется как наука – это наука. В 30-х годах прошлого века Карл Поппер ввел критерий фальсифицируемости теорий: то есть, любая теория может считаться научной, если ее можно опровергнуть какими-либо фактами, экспериментами на эмпирическом материале. Проблема психологии здесь очевидна: теория будет связана с общими понятиями, которые являются абстрактными, но материальный мир – он здесь и сейчас.
Для того, чтобы отвечать этому критерию, в психологии есть понятие операционализации. Это когда я беру абстрактное понятие и прихожу к конвенциональному мнению о том, как мы будем это понятие высчитывать. Таким примером будет являться скорость ответа на некие стимулы.
Я вообще – когнитивный психолог (скоро объясню, что это значит).
Также это может быть скорость обработки, точность ответа, множество других понятий операционализации. Так теории, мысли, идеи, которые относятся к психологии, могут быть как научными, так и вовсе не научными. К ненаучным теориям относится классический психоанализ, например: его просто нельзя опровергнуть. Потому что, согласно классическому психоанализу, вообще все – возможно. При этом, из психоанализа за 60 лет развития мысли выросли теории, которые являются опровержимыми. Например, теория привязанности Мэри Эйнсворт, где нас интересует то, как ранний младенческий опыт влияет на развитие человека.
Далее, в психологии есть когнитивное направление. Его можно считать золотым стандартом науки, оно полностью соответствует критериям научности. К наиболее развитым относятся теории рабочей памяти Алана Бэддели; можно посмотреть множество различных теорий про то, как видоизменялось представление о рабочей памяти, как эмпирический материал, результаты экспериментов позволяли нам, как научному направлению, улучшать эти знания и делать их более точными.
В данный момент теория рабочей памяти состоит из нескольких отдельных частей, которые еще не нашли своего опровержения в экспериментах. То есть, согласно Попперу, ни одна из них не будет истинной, но мы говорим, что у нас просто недостаточно материалов, чтобы ее опровергнуть. И еще проблема любой теории – методология науки в целом. Старую теорию может заменить только новая теория. Нельзя просто сказать, что старая не работает, нужно представить новую парадигму, объяснение для старых феноменов и новых парадоксов.
Я занимаюсь исследованиями нейроимиджинга в расстройствах развития в данный момент, хотя начинала 12 лет назад с исследований формирования понятий. Мне всегда было интересно, как люди формируют понятия, как учатся новому, и как происходят ошибки в этой истории. Последние 4 года я занимаюсь нейроимиджингом, психофизиологией, также занимаюсь МРТ у людей с расстройствами развития – это аутизм, дислексия, класс других расстройств.
Q: какие существуют методы нейроимиджинга, где они применяются, как вы их используете?
Нейроимиджинговые методы можно классифицировать по двум шкалам.
В целом, это все методы, где мы пытаемся понять, как устроен мозг как биологический субстрат, как он функционирует и реагирует на разные стимулы. Все методы можно поставить на график с двумя осями: Х – это временное разрешение (то, как точно во времени мы улавливаем информацию о процессах), а Y – пространственное разрешение (то, насколько маленькие процессы мы можем увидеть).
Например, МРТ, на которую вас могут отправить для определения проблем с любым органом – это обычно структурная МРТ. То есть, рентгенолог или исследователь будет смотреть, как орган выглядит и находится в пространстве.
И, если это анатомическая МРТ, то я не смогу посмотреть на то, как тот же мозг функционирует – только на то, из чего он состоит. Или меня может интересовать, например, diffusion tensor imaging (DTI) – как связаны разные части мозга. И у такого метода очень низкое временное разрешение, почти нулевое – информация берется за один момент, никакой динамики нет. Зато у него высокое пространственное разрешение, я могу видеть не только отдельные структуры, но и ядерный уровень, хотя я не буду видеть отдельные слои.
ЭЭГ – это обратная ситуация. Я накладываю на человека шапку с электродами, обладающими высоким временным разрешением, и получаю информацию с точностью до миллисекунд. Это очень высокое временное разрешение для человеческого мозга. Но пространственное разрешение будет очень низким, потому что я буду угадывать, какие части мозга реагируют. Придется использовать усредненное представление о том, как в черепной коробке расположен мозг и какие его части отвечают на сигналы.
Q: а как понять, как связаны части мозга? Pathways или анатомические структуры, которые соединяют?
Для этого есть специальный метод – это как раз DTI. Нас в этой ситуации интересует, каким образом вода реагирует на магнит, так как у вас будет происходить изменение направления молекул воды. И по этим направлениям мы выстраиваем пути белого вещества. Здесь надо понимать, что это та часть, где происходит очень большое количество программирования, потому что МРТ – это не фотоаппарат.
Я эту метафору часто использую, когда рассказываю студентам или коллегам о том, как работает МРТ: то есть, у меня нет другой возможности на 100% узнать, что происходит в организме, кроме вскрытия. Но я, конечно, хочу, чтобы испытуемые были живы.
МРТ позволяет с высокой точностью предугадывать, как выглядят наши пути, но это все же – модели. В том числе и тогда, когда вы идете к врачу, и он пытается понять по вашему скану, как у вас связаны разные части мозга. Разные методы обладают разной точностью, и с годами качество методов повышается – это тоже входит в мои задачи. Здесь работают люди с разной экспертизой, и это всегда будет междисциплинарная наука, где люди с образованием в области физики, инженеры, математики, и также, в том числе, люди, занимающиеся когнитивной психологией и психологией развития, будут выстраивать максимально правдоподобную модель.
Q: но у всех людей же одинаково расположены в пространстве сосуды в отделах мозга?
Нет, различия есть.
Я не думаю, что сейчас могу точно сказать, но потом покидаю ссылок об этом. В целом, мы всегда надеемся, что все расположено в пространстве схожим образом, крайне близко, но бывают отклонения — и расстройства, и такие, что никак не влияют на качество жизни человека и на восприятие и обработку им информации.
Q: как применяете ЭЭГ в исследованиях?
Надо понимать, что ни одно из исследований, в которых я участвую, не может быть выполнено одним человеком. Это огромный миф: наука уже давно не существует в формате «седовласый человек сидит в белой башне», всегда работают большие команды. Проекты, в которых работаю я, зачастую осуществляются силами 30-40 человек. Всегда большие выборки, большая работа по поиску испытуемых, менеджменту данных.
Например, сейчас в нашей лаборатории в Санкт-Петербурге идет большой проект по исследованию биоповеденческих показателей у людей с опытом институционализации. Под институционализацией мы понимаем людей, которые жили в детских домах или домах ребенка.
Про детские дома все слышали, а дома ребенка — это структуры детского дома для детей до 4 лет (после 4 лет их переводят в детские дома, дома-интернаты). Нам интересно, каким образом такой ранний опыт влияет на развитие – как в детстве, так и в подростковом возрасте и зрелости. Наш основной фокус – это языковое развитие. Есть большая гипотеза о том, что институционализация в раннем возрасте снижает разнообразие и количество языковой информации, обращенной к конкретному ребенку.
Есть большие социальные изменения, которые происходят в этой области: когда людей, которые работают с детьми – воспитателей, нянечек – обучают больше взаимодействовать с детьми, разнообразить их опыт общения. Но всем понятно, что это все равно не «свой» ребенок, и, как бы хорошо эти люди не делали свою работу – а я встречала замечательных воспитателей и нянечек – все равно получается определенная специфика проживания, рабочие условия. И нас интересует, каким образом влияет на ребенка эта специфика, отсутствие близкого взрослого.
Под близким мы понимаем того, на которого ребенок всегда полагается, который почти всегда доступен, с которым он формирует безопасную привязанность и с которым у него самые близкие отношения. Обычно, зачастую, это – мама. Этот взрослый формирует, выдает ребенку языковую информацию, помогает формироваться его когнитивной системе. Это влияние мы рассматриваем с точки зрения психофизиологии; меня интересует, как дети по-разному (или одинаково) обрабатывают языковую информацию, языковые стимулы в экспериментах, и сохраняются ли эти различия в подростковом и взрослом возрасте.
Например, есть такой эксперимент, представленный в парадигме oddball paradigm – я его очень люблю. Компонент, который там представлен, называется «негативность рассогласования» (mismatch negativity). Так, например, для детей, типично развивающихся, характерно следующее: до года жизни (примерно) они могут различать звуки разных языков. Так, например, дети будут различать звуки «та», «га» и звук, который я не могу произнести (горловой звук между «Г» и «Д», часть хинди).
С возрастом, к году жизни, языковые статистики накапливаются, и ребенок перестает слышать разницу между звуком хинди и русским языком, он просто перестает быть особенным, различающимся. Проявляется это так: вы предъявляете аудиально ребенку повторяющийся ряд звуков «га» (очень много), это становится линией отсутствия изменений. Дальше, когда ребенок слышит звук «та», который для него различен, на мозговой активности вы видите резкое изменение, скачок. Это и есть негативность рассогласования. До года жизни, вне зависимости от того, предъявите ли вы редким стимулом «та» или горловой звук, вы будете видеть негативность рассогласования. Если же вы проведете это эксперимент на типично развивающихся детях после года жизни (русскоязычных, это важно), то вы не увидите этой негативности рассогласования на звук из хинди, или в принципе на звуки из неродной речи.
Нам было интересно, происходит ли такое же запоминание звуков у детей, проживающих в домах ребенка, или же негативность рассогласования остается и в более старшем возрасте.
Мы провели эксперимент. Оказалось, что фонологическое осознание – возможность услышать различие между звуками хинди и родным языком — стирается и у детей из домов ребенка. То есть, они получают достаточное количество языкового инпута для того, чтобы обладать информацией о родном языке и речи – то есть, точно умеют определять родной язык.
При этом, если мы проводим эксперименты, связанные с более высокими структурами обработки информации – например, когда детей просят называть объекты, или когда им показывают картинку мальчика и говорят, что это цветок – информация обрабатывается дольше у детей из домов ребенка. Поэтому мы считаем, что там присутствует некоторое отставание в языковом развитии. Это мы видим и на поведенческих методиках; мы никогда не работаем только с психофизиологией, считаем, что это не очень информативно. Работа также и на поведенческом уровне позволяет сопоставить, то, что видно на уровне поведения и на уровне активности мозга. Есть ли полностью совпадающая интерпретация, или я буду видеть различия, и буду считать в такой ситуации, что на уровне поведения иногда различий нет, а на уровне мозговой активности – есть, и это не до конца сглаженное различие.
Хотя оно может сглаживаться с годами, в зависимости от того, когда человек попал в семью, как долго он прожил в доме ребенка или детском доме.
Q: какая из трактовок слова «сознание» актуальна?
Я не занимаюсь проблемами сознания. Я понимаю, что существует большое разнообразие трактовок сознания, но сейчас я использую это понятие на достаточно бытовом уровне – как возможность осознавания.
Q: Вы видели контент Виктории Степановой? Можно считать ее психологом? Она считает, что может по фото определить сексуальную ориентацию.
Нет, это невозможно. Не знаю, кто такая Степанова.
Кстати, могу поговорить про псевдопсихологию и то, почему она нас тоже бесит. Возможно, еще сильнее, чем людей, которые не занимаются психологией. Это большая проблема: когда я прихожу куда-то, я не представляюсь психологом. Потому что иначе все подумают, что я сейчас буду рассказывать про ведических женщин, решать чужие проблемы, говорить, как надо правильно жить и рекомендовать психотерапевта.
Насчет психотерапевтов – я могу порекомендовать сообщества, которым я доверяю, или людей, с которыми я училась (или у которых училась). Но все остальные пункты – это совсем мимо меня, я таких советов не даю.
Псевдопсихология раздражает меня потому, что мне сложнее с ней бороться. Я оказываюсь в ситуации, когда я вижу человека, с которым была в хороших отношениях лет 10 назад, и он вдруг ушел в псевдопсихологию, и я понимаю – ой, похоже, мы не будем больше общаться. Для меня это болезненно. Люди, которые только смотрят на псевдопсихологию со стороны, могут просто сказать: ну, я просто не буду с ним знакомиться. Это во-первых.
Во-вторых, псевдопсихология плохо влияет на научную психологию. Она автоматически ставит под сомнение ее научность; «наука ли это» — нормальный вопрос, который все задают. Кроме того, и рассказывать про исследования, которые произошли в психологии, приходится с самого начала. Приходится начинать с методологии Карла Поппера; после него происходило еще много чего – был Марк Полони, например, и большая группа британских и венгерских методологов.
И все это приходится рассказывать очень быстро, чтобы потом рассказать всего лишь об одном исследовании.
Я думаю, что это все точно так же может влиять на большое количество людей, которые отвечают за финансирование разных областей науки, особенно в России, и у которых нет возможностей, времени или желания подробно разбираться в том, как работают те или иные области знаний.
Я хотела рассказать про два других своих любимых проекта, помимо проекта по институционализации. Вторая большая область, которая меня интересует в нашей лаборатории – это проект по превалентности (распространенности) расстройств аутистического спектра на территории Российской Федерации. В значимости от того, как мы будем считать распространенность, и насколько окажется распространено каждое конкретное заболевание, расстройство или другая особенность развития, мы, как государство, должны будем изменять финансирование каждой конкретной области. В данный момент нет точной статистики по России по тому, как часто встречаются РАС.
Лаборатория, в которой я работаю, существует в плотном сотрудничестве с фондом «Выход», помогающим семьям с людьми с расстройствами аутистического спектра. Соответственно, мы начинали проект в Санкт-Петербурге, в Приморском районе, для оценки распространенности РАС. Это заняло у нас три года, мы продолжаем этим заниматься. Это очень большой проект. Он связан с необходимостью, во-первых, наладить понимание демографической статистики в целом в конкретном регионе. Команда большая, мультидисциплинарная, работают люди, занимающиеся популяционными исследованиями. Например, когда вы оцениваете популяционное исследование, вы строите модель, в которой вы пытаетесь понять, каким образом вы можете максимально представить генеральную совокупность (это все люди, на которых вы планируете перенести этот результат; например, когда мы говорим про конкретный район, это дети, проживающие в этом районе). Вам нужно оценить численность и демографическое разнообразие генеральной совокупности, чтобы понять, где вы конкретно можете получить качественную информацию об этих детях.
Такие исследования происходят в два этапа. Первый этап – это скрининговый этап; то есть, мы определенным образом работаем с поликлиниками, опрашиваем как можно большее количество людей по короткому опроснику. В нем они отвечают особенности развития своего ребенка, отвечая на вопросы « да/нет». Есть понятие «красных флажков» — особенностей, которые характерны для детей с РАС или для расстройств развития в принципе. Когда человек набирает определенное количество «красных флажков», мы связываемся с семьей и приглашаем их на второй этап. Кроме того, мы стараемся найти детей с минимумом «флажков» — потенциально нейротипичных, и также приглашаем их в лабораторию. На втором этапе мы занимаемся полной оценкой развития, включая батарею, связанную с оценкой РАС. Таким образом, мы определяем распространенность РАС в конкретном регионе, и это позволит нам создавать дизайн исследования, которое можно будет в полной мере провести в России.
За это я люблю работу в своей лаборатории. Она не только дает мне возможность заниматься разными проектами, но и позволяет чувствовать, что я делаю что-то социально полезное.
Третий проект, о котором я хотела рассказать – это проект о расстройстве языкового развития в изолированной популяции на крайнем севере России. Этот проект для меня интересен потому, что под «изолированной популяцией» мы понимаем популяцию из всего 800 человек. Эта конкретная популяция известна этим расстройством. Мы оцениваем, каким образом расстройство языкового развития передается у них, и смотрим, как это представлено на разных поколенческих уровнях. Мы собираем рассказы у бабушек, у мам, у всех ближайших и дальних родственников для того, чтобы оценить их языковое развитие, проводим полный комплекс оценки языкового развития у детей, смотрим, каким образом происходят связи внутри одной семьи.
Q: с чего начать, чтобы научиться помогать развитию ребенка?
Я не могу отвечать на этот вопрос, это слишком индивидуально. Кроме того, совершенно необязательно делать буст развития. Я верю, что люди, которые посещают хабр, читают, пишут на хабре – очень развитая аудитория; продолжайте просто играть и говорить со своими детьми.
Я не занимаюсь индивидуальным консультированием. Я не клинический психолог, это важно. Я имею право работать с клиническими популяциями, но не имею права проводить консультации (и никогда к этому не стремилась).
Q: какое исследование можно провести на ложные воспоминания?
Почитайте Элизабет Лофтус, это очень классно.
Для всех: ложные воспоминания – это такое событие, которое, как вам кажется, случилось с вами, вы уверены, что помните его, но на самом деле его не было. Элизабет Лофтус – психолог, исследователь памяти, человек, который больше всех вложил в развитие исследования ложных воспоминаний; про нее очень интересно читать, даже если вы не интересуетесь психологией.
История с ложными воспоминаниями выглядит следующим образом: когда вы оказываетесь, например, свидетелем аварии, то от того, как вам зададут вопрос, будет влиять то, какой ответ и каким образом вы дадите. Если разных людей спрашивать, с какой скоростью МЧАЛАСЬ машина и с какой скоростью ЕХАЛА машина до аварии, то, статистически, те люди, кого спрашивали со словом «мчалась», будут давать более высокие оценки скорости, чем вторая группа.
Элизабет Лофтус очень много работала (и работает, как мне кажется) с системой заключенных и людей, находящихся в предварительном заключении и это влияло на изменение протоколов допроса на территории США.
Q: ложные воспоминания – это дежа вю?
Ложные воспоминания – это когда вы считаете, что с вами что-то происходило какое-то время назад, и вы уверены в этом. Например, в том, что вы были в Диснейленде. А ваши родственники говорят – не были мы в Диснейленде в твоем детстве, прости. Может быть какое-то более обширное воспоминание. А дежа вю – это когда вам кажется, что о событии, которое только что произошло, вы знали заранее. Дежа вю и ложные воспоминания, как считается, имеют общие корни, но подробнее про дежа вю я не могу сказать.
Q: может ли служить примером ложных воспоминаний детализация сна?
Ведь, как правило, нам снятся размытые образы, а уже четкость и логичность событий произошедших во сне мы додумываем, пересказывая сон.
Я боюсь соврать, поэтому я скажу, что не знаю. У меня есть собственные додумки, но это не может считаться экспертным знанием.
Я хотела еще поговорить на тему «что делать, если у меня образование физика, математика, CS и я хочу работать в нейронауке или когнитивной науке». Во-первых, это классно, приходите к нам, у нас есть печеньки. Во-вторых, перед этим почитайте литературу. Я очень рада людям, которые приходят в когнитивную нейронауку со знаниями из других областей; мне, например, в команде не хватает человека с инженерным образованием, или со знанием классической математики, теории графов.
У меня есть проект про связность головного мозга у детей с опытом институционализации – это проект, который я делаю в этом семестре. Я пытаюсь взять разные метрики коннективности (связности) и написать скрипт, который позволит мне обработать один и тот же набор данных, используя разные метрики, и получить разные результаты, а дальше – написать к этому каждый раз отдельную интерпретацию и отдельное представление о том, какое заключение можно сделать.
И так же сделать с данными взрослых людей с опытом институционализации. Проблема в том, что я пишу на Arc, но плохо пишу на Python и совсем не умею работать с Matlab, а это очень пригодилось бы. Мне хорошо было бы иметь в помощь кого-то, с кем можно обсуждать разные метрики. Я начинаю сейчас теорию графов, использую метрики из теории графов, но остается большое разнообразие оценочных систем, например – динамических систем. Это было бы очень в помощь.
Есть одна проблема, которая происходит с людьми, приходящими из областей, которые считаются более естественно-научными. Это как на той картинке из xkcd, где проранжированы разные научные области в представлениях о их точности, и математик говорит: «Да вас отсюда вообще не видно». Люди, которые приходят в когнитивную науку или нейронауку из более точных областей, считают, что, сейчас они возьмут тот метод, который использовали до этого – например, машинное обучение – и приложат его, а потом расскажут мне, как работает вся область знания.
Это не срабатывает. Потому что для того, чтобы вам интерпретировать результаты ML (в том числе), или чтобы сделать более точную модель, надо понимать, что происходит внутри. А для этого нужно получить хотя бы часть того образования, которое люди по 10 лет получают.
Это не наезд. Я действительно призываю вас прийти к нам и попробовать что-нибудь сделать, если вам интересно. Я попрошу оставить мои контакты под видео. Может быть, вы сможете присоединиться к одному из наших проектов и даже попасть к нам на постоянной основе; я надеюсь, что в ближайшем будущем у нас появится позиция инженера. Но такая классическая проблема остается.
У меня есть хороший друг, он пишет диссертацию по использованию ML с данными МРТ. Он сам физик. И примерно раз в месяц он мне говорит: данные какие-то непонятные, что тут происходит? И я ему пересказываю кусок cognitive neuroscience. Конечно, я понимаю, что для того, чтобы иметь достаточно знаний на эту тему, нужно большое количество времени, и у него этого времени просто не было.
Поэтому, если вы хотите работать в нейро- или когнитивной науке и хотите прийти в проект – пишите в лаборатории, которые этим занимаются. Обязательно найдете проект, который будет вам подходить, и в котором общаться будет приятно и интересно, и вас будут в состоянии адекватно услышать.
Кстати, есть отличная смешная история на тему того, «что делать, если у меня образование физика, математика, CS и я хочу работать в нейронауке». Илон Маск какое-то время назад анонсировал компанию, связанную с нейро, чтобы построить artificial intelligence. И сделал объявление в твиттере: приходите все, нужны только предварительные знания в области инжиниринга или программирования, и нужно, чтобы не было предварительных знаний в области когнитивной психологии, нейро или чего-то подобного. Все бы ничего, но через какое-то время они делали презентацию этой компании, и на картинке с описанием мозга перепутали левую и правую части (это просто сделать, если вы никогда не смотрели на мозг и не представляете, как он устроен).
Такая шутка теперь есть. Хотя я очень уважаю Илона Маска.
Q: есть ли сознание у кошки?
Сейчас я воспользуюсь этим моментом. У меня есть чудесный опыт, где я имею прекрасную возможность обсуждать наличие сознания, поведения и прочего у животных. У моих прекрасных друзей есть проект bobig.ru — это научно-просветительский проект, в котором они рассказывают про взаимодействие с собаками, про то, какие аспекты жизни и поведения собак существуют. Они ставят классные ссылки на исследования. Там можно прочитать про сознание у собак – это схожий вопрос, и ответ тоже будет схожий.
Наука о человеческой природе: психология для начинающих, Уильям Генри Пайл
Загрузить эту электронную книгу
| Формат | URL-адрес | Размер | ||||
|---|---|---|---|---|---|---|
| Читать эту книгу онлайн: HTML5 | https://www.gutenberg.org/ebooks/18477.html.images | 462 КБ | ||||
| Читать эту книгу онлайн: HTML (как отправлено) | https://www.gutenberg.org/files/18477/18477-h/18477-h.htm | 461 КБ | ||||
| EPUB3 (электронные книги, включая функцию отправки на Kindle) | https://www. gutenberg.org/ebooks/18477.epub3.images | 397 КБ | ||||
| EPUB (старые электронные книги) | https://www.gutenberg.org/ebooks/18477.epub.images | 406 КБ | ||||
| EPUB (без изображений) | https://www.gutenberg.org/ebooks/18477.epub.noimages | 222 КБ | ||||
| Разжечь | https://www. gutenberg.org/ebooks/18477.kf8.images | 1,1 МБ | ||||
| старые Kindles | https://www.gutenberg.org/ebooks/18477.kindle.images | 1,0 МБ | ||||
| Обычный текст UTF-8 | https://www.gutenberg.org/ebooks/18477.txt.utf-8 | 401 КБ | ||||
| Дополнительные файлы… | https://www.gutenberg.org/files/18477/ |
org/ebooks/18477.html.images» typeof=»pgterms:file»>Читатели также скачали…
В психологии
Библиографическая запись
| Автор | Пайл, Уильям Генри, 1875–1946 90 033 |
|---|---|
| LoC № | 17016884 |
| Титул | Наука о человеческой природе: психология для начинающих |
| Язык | Английский |
| LoC Класс | LB: Образование: Теория и практика образования |
| Тема | Психология |
| Тема | Образовательная психология |
| Категория | Текст |
Электронная книга №. | 18477 |
| Дата выпуска | 31 мая 2006 г. |
| Статус авторского права | Общественное достояние в США. |
| Загрузки | 386 загрузок за последние 30 дней. |
| Книги Project Gutenberg всегда бесплатны! | |
Психология научного мышления и поведения
Психология – это научное исследование мышления и поведения. Наука
— одна из наиболее интригующих и культурно важных форм мышления и поведения. Следовательно, научная мысль и поведение должны быть в центре эмпирического внимания психологов.
Психологическая точка зрения на научное мышление и поведение насчитывает почти 100 лет, но только в последние 10 лет она начала превращаться в формальную дисциплину психологии науки.
Психология науки ставит своей целью эмпирическое исследование всего спектра психологических процессов, лежащих в основе научного поведения, интереса, таланта и творчества. Безусловно, эта область незрела и относительно поздно развивается по сравнению с другими научными исследованиями. Почти все знакомы с терминами философия науки, история науки и социология науки. Тем не менее, когда вы упоминаете «психологию науки», многие люди — даже другие психологи — часто не понимают, что вы имеете в виду. Однако за последние пять-десять лет дисциплина психология науки показала некоторые реальные перспективы стать новой дисциплиной в психологии. Действительно, теперь у нас есть небольшое, но активное общество – Международное общество психологии науки и техники (ISPST; www.ispstonline.org), которое регулярно проводит конференции. В этой статье я стремлюсь обобщить и выделить некоторые интересные открытия из этой молодой области.
Фундаментальный аргумент психологии науки заключается в том, что для полной оценки и понимания научной мысли и поведения — от младенца, пытающегося понять свой мир, до исторически великих научных открытий — мы должны применять лучшие теоретические и эмпирические инструменты, доступные психологам.
. Психология чрезвычайно хорошо подходит
для раскрытия механизмов, лежащих в основе научной мысли и поведения.
Однако под наукой я подразумеваю нечто более широкое, чем мысли и поведение ученых-практиков. Напротив, научное мышление и поведение могут быть как неявными, так и зарождающимися, выраженными детьми и подростками, а также явными и развитыми, выраженными учеными (Feist, 2006; Proctor & Capaldi, 2012). Таким образом, психология науки касается не только психологических сил, стоящих за мышлением и поведением профессиональных ученых. Он также охватывает концепции человеческого развития и научного мышления у младенцев, детей и подростков; талант и интерес к науке у старшеклассников; потеря интереса к науке у студентов колледжей; и даже псевдонаучное мышление и убеждения взрослых. Короче говоря, психология науки касается любого, кто занимается неявным или явным научным мышлением и поведением.
Существует столько психологических наук, сколько основных дисциплин в психологии.
Необходимая краткость этой статьи препятствует всестороннему и комплексному рассмотрению всей психологии науки (подробнее см. Feist, 2006; Feist & Gorman, 2013; Gholson et al., 1989; Proctor & Capaldi, 2012; Simonton, 1988). подробное лечение). Тем не менее я попытаюсь предоставить читателю убедительную и репрезентативную выборку тех вопросов, к которым обращалась эта область, и намекнуть на неисследованные вопросы для будущих исследователей психологических основ научного мышления и поведения. Несмотря на то, что психология науки зарождается, она отражает свою родительскую дисциплину и может быть разделена на аналогичные поддисциплинарные группы: нейронаучная, когнитивная, психология развития, социальная, личностная, образовательная и клиническая психология науки.
Нейронаучная психология
Помимо регуляции тела, одной из основных функций мозга является осмысление и организация сенсорной информации. Рискуя упростить, этим же занимается и наука — пытается понять наш опыт физического, биологического и социального миров.
Научная мысль включает в себя более систематическую и явную форму повседневного интуитивного или имплицитного мышления (Feist, 2006; Proctor & Capaldi, 2012).
Попытка понять генетические и мозговые механизмы, участвующие в научном мышлении, является прекрасной темой для изучения психологии науки, и все же это неизбежно трудное предприятие. Получить изображения мозга в режиме реального времени для научных рассуждений и решения проблем непросто и недешево. Однако в последнее время несколько психологов начали такие исследования во главе с Джонатаном Фугельсангом и Кевином Данбаром. Они сосредоточились на нейронных механизмах, лежащих в основе научных и причинно-следственных рассуждений.
Fugelsang и Dunbar (2005), например, утверждают, что люди обращают больше внимания на доказательства, когда они касаются правдоподобных теорий, чем когда они касаются неправдоподобных. Они обнаружили, что когда данные согласуются с теорией, активируются нейронные механизмы в области, окружающей гиппокамп — центр обучения и памяти мозга.
Когда данные не согласуются с теорией, активируются мозговые механизмы в префронтальной коре, областях, участвующих в обнаружении ошибок, внимании и отслеживании конфликтующих точек зрения
(см. Dunbar et al., 2007).
Другие нейробиологи исследовали области мозга, участвующие в двух видах рассуждений, используемых в науке, а именно, дедуктивных и вероятностных рассуждениях (Osherson et al., 1998). По сравнению с контрольной задачей
на понимание языка обе формы рассуждения активировали префронтальные области мозга, отвечающие за внимание и рабочую память.
Когнитивная психология
Из всех поддисциплин когнитивная психология, возможно, является наиболее развитой психологией науки (Tweney, 1998). Решение проблем, склонность к подтверждению, креативность, рассуждение по аналогии и метафоры, визуализация и память — все это играет важную роль в науке, и психологи исследовали эти и другие когнитивные принципы применительно к научному мышлению.
Когнитивные психологи науки исследовали мыслительные процессы неученых, решающих научные проблемы, исторических личностей в науке и ученых, решающих смоделированные проблемы и проблемы реальной жизни в лаборатории.
Однако за последнее десятилетие все больше и больше когнитивных психологов отправляются в научные лаборатории, чтобы наблюдать, записывать и анализировать мысли и поведение ученых на работе. Кевин Данбар первым применил эту технику. Среди его главных ранних выводов было то, что ученые используют аномалии и неожиданные открытия в качестве источников для новых теорий и экспериментов, и что аналогия очень важна при выдвижении гипотез и интерпретации результатов (Dunbar, 2000). Другие продолжили это направление исследований и аналогичным образом обнаружили, что, пытаясь вычислить аномальный результат, например, ученые-прикладники (метеорологи) с большей вероятностью мысленно манипулировали изображением и вращали его в пространстве, тогда как чистые ученые (астрономы и физики) с большей вероятностью пройдут через концептуальное моделирование («что, если») неожиданного результата (Trickett et al.
, 2009).).
Психология развития
Психологи развития обращаются ко многим интригующим вопросам научной мысли и поведения: как младенцы и дети развивают неявные теории и концепции о том, как устроен мир, и различаются ли эти теории и концепции в разных областях, таких как физическая , биологический и социальный миры? Как развивается интерес к науке? В каком возрасте достигается пик научной продуктивности и творчества? Играет ли порядок рождения роль в развитии научных интересов и достижений? А научный интерес у мальчиков и девочек развивается по-разному?
Я могу коснуться лишь нескольких эмпирических данных, которые дали ответы на некоторые из этих вопросов. Недавние исследования показали, что дети в возрасте восьми месяцев понимают вероятность (Gopnik, 2009; Xu & Garcia, 2008) и что дети в возрасте четырех лет могут правильно делать причинно-следственные выводы из гистограмм (Koerber & Sodian, 2009). Другие исследователи развития исследовали, в какой степени дети и подростки могут различать свои идеи (теории) и доказательства своих идей — ключевой компонент научного мышления.
В целом, дети, подростки и взрослые, не являющиеся учеными, используют разные критерии при оценке объяснений и доказательств, они не очень хорошо умеют отделять убеждения от фактов (теории и доказательств) и настойчиво приводят свои убеждения в качестве доказательств своих убеждений (Brewer et al. , 2000; Klahr, 2000; Kuhn & Pearsall, 2000). Исследователи обнаружили, что одной из причин невозможности отличить теорию от фактов является вера в то, что знание является достоверным и абсолютным, то есть либо правильным, либо неправильным (Yang & Tsai, 2010). Если дети рассматривают знание как менее достоверное и абсолютное, то они лучше понимают, что доказательства отделены от веры. Козловски (1996), тем не менее, предоставляет убедительные доказательства того, что люди обладают более сложными научными рассуждениями, чем иногда представляют другие ученые.
Социальная психология
Социальная психология исследует, как другие люди (реальные или воображаемые) влияют на мысли или поведение человека.
Применительно к науке социальная психология исследует, как ученые убеждают других изменить свое мнение (отношение), как группы ученых сотрудничают и конкурируют друг с другом, как лидеры в науке устанавливают политику, влияющую на творчество и продуктивность групп ученых, и как формируется сотрудничество для повышения продуктивности творческой команды (Shadish & Fuller, 19 лет).94).
Одним из наиболее интригующих приложений социальной психологии науки является новаторская работа Роберта Розенталя об эффектах экспериментатора, то есть о том, как экспериментатор — посредством убеждений, одежды, возраста, пола, внешности и личности — может фактически влиять на поведение участников и отсюда бессознательные и невольные результаты исследований (Rosenthal, 1994). Другие недавние социально-психологические исследования в области научного поведения были сосредоточены на том, как компьютерное общение (электронная почта, текстовые сообщения и т. д.) способствует командному сотрудничеству в науке (Aragon et al.
, 2009).), как конфликты и сотрудничество влияют на научное творчество (Schultz & Seuffert, 2013), как лидерские качества влияют на творческий результат в научных группах (Hemlin et al., 2004) и как разные модели сотрудничества и авторские связи существуют в разных дисциплинах (Liberman & Вольф, 1998).
Психология личности
Черты характера делают одно поведение более вероятным, а другое менее вероятным. Вопрос заключается в том, делают ли определенные паттерны личностных черт более вероятными научные мысли, достижения и поведение. Ответ «да».
Результаты метаанализа 26 исследований, в которых сообщалось о величине влияния на связь между личностью и научным интересом, показали, что ученые более добросовестны и менее открыты опыту, чем неученые (Feist, 1998). Добросовестность характеризуется осторожностью, осмотрительностью, привередливостью и самообладанием, а низкая открытость характеризуется условностью, социализированностью и жесткостью. Точно так же метаанализ 28 исследований, сравнивающих личность творческих и менее творческих ученых, показал, что по сравнению с их менее творческими сверстниками творческие ученые более уверены в себе, открыты для опыта и менее добросовестны (Фейст, 19).
98).
Короче говоря, черты личности, которые делают более вероятным научный интерес, — это высокая добросовестность и низкая открытость, тогда как черты, которые делают более вероятным научное творчество, — это высокая открытость, низкая добросовестность и высокая уверенность.
Дин Саймонтон недавно продвинулся в области психологии личности в науке, количественно определив степень генетического влияния личности на научный талант (Simonton, 2008). Используя размеры эффекта из метааналитических и поведенческих генетических исследований научных талантов, Саймонтон оценил влияние генетического вклада в научную деятельность и достижения. Он обнаружил, что верхние оценки генетических эффектов объясняют от 37 до 48 процентов прогнозируемой дисперсии научных талантов.
Педагогическая психология
Психологическая наука может внести большой вклад в улучшение состояния математического и естественнонаучного образования. Ньюкомб и его коллеги (2009) обобщили четыре основные области, в которых психология может внести и уже внесла свой вклад: раннее понимание математики, понимание науки, социальные и мотивационные факторы, лежащие в основе интереса к науке и математике, а также оценка изучения математики и естественных наук.
Например, Циммерман и Крокер (2013) утверждают, что как когнитивные, так и метакогнитивные навыки участвуют в изучении научных концепций и процедур. Экклс и др. (цитируется по Newcombe et al., 2009 г.) продемонстрировали силу убеждений и ожиданий успеха, влияющих на решения учащихся о прохождении углубленных курсов математики и естественных наук. Самоэффективность, внутренняя мотивация и самоидентификация — это другие психологические силы, стоящие за интересом, успеваемостью и достижениями в области математики и естественных наук.
Клиническая психология
Одна из наименее развитых, но, тем не менее, наиболее интригующих психологических наук связана с психическим здоровьем и наукой. Вопрос в том, есть ли у ученых какие-либо повышенные проблемы с психическим здоровьем по сравнению с неучеными. Действительно, исторически в науке было немало деятелей, страдавших каким-либо психическим расстройством — от Ньютона и Дарвина до Теслы и Фарадея.
Чтобы ответить на этот вопрос, мы должны сначала узнать базовый уровень проблем с психическим здоровьем среди населения.
Самое последнее исследование показало, что 46% американцев будут страдать по крайней мере от одного поддающегося диагностике эпизода психического расстройства в течение своей жизни (Kessler et al., 2005). Однако ученые-естественники реже, чем представители других творческих групп, страдают психическими заболеваниями (28% против 59%: Ludwig, 1995). Даже социологи несколько реже страдают от одного приступа психологического расстройства в течение жизни, чем представители других творческих групп (51% против 59%).процентов: Людвиг, 1995). Точно так же недавнее самоотчетное исследование с использованием неклинической оценки шизотипии (то есть эксцентричности) предполагает, что ученые менее подвержены необычным переживаниям и когнитивной дезорганизации, чем художники и музыканты (Rawlings & Locarnini, 2008). Из этих результатов можно сделать вывод, что ученые менее склонны к проблемам с психическим здоровьем, чем другие творческие люди.
Вполне может быть так, но прежде чем сделать такой вывод, мы должны сделать одну оговорку: возможно, наука имеет тенденцию отсеивать людей с проблемами психического здоровья так, как этого не делают искусство, музыка и поэзия.
Другими словами, начинающие ученые с проблемами психического здоровья 9У 0258 будет меньше шансов получить работу или получить степень, чем у начинающих художников. Наука требует постоянного сосредоточения и внимания к проблемам в течение длительных периодов времени; это также требует посещения лаборатории
или последовательной работы над проблемой.
Если человек не может работать методично и последовательно, он или она вряд ли станет продуктивным ученым.
Выводы
До середины 2000-х годов не существовало формальной дисциплины психологии науки. Сейчас он есть, хотя он все еще относительно неразвит и нуждается в более систематической и комплексной работе. Один общий вывод, который можно сделать из этого обзора, заключается в том, что в каждой из многих различных областей психологии — неврологии, познании, развитии, педагогической психологии, личностной, социальной и клинической — есть что сказать о том, кто интересуется наукой, о научных исследованиях.
рассуждения и о том, кто станет ученым и математиком. Всеобъемлющий вывод из этих многочисленных областей открытий является одним единым: научный интерес, мысль, талант и достижения можно понять только с точки зрения психологии. Вместе кусочки головоломки того, как ученые развиваются, взрослеют и достигают, могут быть собраны воедино только совокупными открытиями всех психологий науки. Конечно, интеграция всех этих открытий требует точного и творческого теоретизирования не меньше, чем что-либо еще. Как и во многих социальных науках, отсутствует единое теоретизирование, и это является одной из наиболее важных целей для будущего этой области.
В конце концов, одна из важных прикладных целей психологии науки заключается в том, что лучшее понимание исследовательского процесса заставит ученых более осмысленно относиться к своим предположениям и методам, что приведет к улучшению исследований. Действительно, психология науки начала применяться для информирования о развитии и организации научных лабораторий и информирования науки о научной политике.
Кроме того, с чисто научной точки зрения, исследованиям науки не хватает этих важных эмпирических и теоретических вкладов в их понимание научной мысли, мотивации, интереса, творчества, социального влияния, психических заболеваний и личности. Наука является движущей силой современного общества; если мы хотим понять эту движущую силу и воспитать в нашей талантливой молодежи больший интерес к науке и научной карьере, то мы должны продолжать применять и развивать здоровую и зрелую психологию науки.
Грегори Дж. Файст
работает на кафедре психологии Государственного университета Сан-Хосе, Калифорния [адрес электронной почты защищен]
Ссылки
Арагон, К., Пун, С. и Сильва, К. (2009) . Меняющееся лицо цифровой науки: новые практики научного сотрудничества. Материалы конференции ACM CHI 2009 по человеческому фактору в вычислительных системах, 2009 г. Получено 25 сентября 2012 г. с http://dl.acm.org/citation.cfm?doid=1520340.1520749
Brewer, WF, Chinn, CA.
и Самарапунгаван, А. (2000). Объяснение у ученых и детей. В ФК Кейл и Р. Уилсон. (ред.) Объяснение и познание (стр. 279).–298). Кембридж, Массачусетс: MIT Press.
Данбар, К. (2000). Как ученые думают в реальном мире: значение для естественнонаучного образования. Журнал прикладной психологии развития, 21, 49–58.
Данбар, К.Н., Фугельсанг, Дж.А. и Штейн, К. (2007). Уходят ли когда-нибудь наивные теории? Использование мозга и поведения для понимания изменений в понятиях. В М.К. Ловетт, П. Шах, М.К. Ловетт и П. Шах (ред.) Думая с данными (стр. 193–205). Махва, Нью-Джерси: Лоуренс Эрлбаум.
Файст, Г.Дж. (1998). Метаанализ влияния личности на научное и художественное творчество. Личность и социально-психологический обзор, 2, 290–309.
Файст, Г.Дж. (2006). Психология науки и истоки научного мышления. Нью-Хейвен, Коннектикут: Издательство Йельского университета.
Файст, Г.Дж. и Горман, Мэн (редакторы) (2013). Справочник по психологии науки. Нью-Йорк: издательство Springer.
Фугельсанг, Дж.А. и Данбар, К.Н. (2005). Мозговые механизмы, лежащие в основе сложного причинного мышления. Нейропсихология, 43, 1204–1213.
Голсон Б., Шадиш В.Р., Неймейер Р.А. и Хаутс, AC (редакторы) (1989). Психология науки: вклад в метанауку. Кембридж: Издательство Кембриджского университета.
Гопник, А. (2009). Философский ребенок. Нью-Йорк: Фаррар, Штраус и Жиру.
Хемлин, С., Оллвуд, К.М. и Мартин, Б. (редакторы) (2004). Среда творческих знаний: влияние на творчество в исследованиях и инновациях. Нортгемптон, Массачусетс: Эдвард Элгар.
Кесслер Р.К., Берглунд П., Демлер О. и соавт. (2005). Распространенность расстройств в течение жизни и возраст начала заболевания в соответствии с DSM-IV в репликации Национального обследования сопутствующих заболеваний. Архив общей психиатрии, 62, 593–602.
Клар, Д. (2000). Изучение науки: познание и развитие процессов открытия. Кембридж, Массачусетс: MIT Press.
Кербер, С. и Содиан, Б. (2009). Рассуждения на основе графиков у маленьких детей: способность дошкольников интерпретировать ковариационные данные из графиков.
Журнал психологии науки и технологий, 2, 73–86.
Козловски, Б. (1996). Теория и доказательства: развитие научных рассуждений. Кембридж, Массачусетс: MIT Press.
Кун, Д. и Пирсолл, С. (2000). Эволюционные истоки научного мышления. Журнал познания и развития, 1, 113–129.
Либерман, С. и Вольф, К.Б. (1998). Связующее число в научных дисциплинах. Социальные сети, 20, 239–246.
Людвиг, А. (1995). Цена величия: Разрешение спора о творчестве и безумии. Нью-Йорк: Гилфорд.
Newcombe, N.S., Ambady, N., Eccles, J et al. (2009). Роль психологии в математическом и естественнонаучном образовании. Американский психолог, 64, 538–550.
Ошерсон Д., Перани Д., Каппа С. и др. (1998). Различные локусы мозга в дедуктивных и вероятностных рассуждениях. Нейропсихология, 36, 369–376.
Проктор, Р. В. и Капальди, Э. Дж. (ред.) (2012). Психология науки: неявные и явные процессы. Нью-Йорк: Издательство Кембриджского университета.
Роулингс, Д. и Локарнини, А. (2008). Размерная шизотипия, аутизм и необычные словесные ассоциации у художников и ученых.
Журнал исследований личности, 42, 465–471.
Розенталь, Р. (1994). О том, чтобы быть собственным исследованием: эффекты экспериментатора в поведенческих исследованиях — 30 лет спустя. В WR Shadish & S. Fuller (Eds.) Социальная психология науки (стр. 214–
229). Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Гилфорд.
Шульц, А.Д. и Сеуфферт, В. (2013). Конфликты, сотрудничество и конкуренция в области науки и техники. В Г.Дж. Feist & MA Gorman (Eds.) Справочник по психологии науки. Нью-Йорк: издательство Springer.
Шадиш, В. и Фуллер, С. (ред.). (1994). Социальная психология науки. Нью-Йорк: Гилфорд.
Саймонтон, Д.К. (1988). Научный гений: психология науки. Кембридж: Издательство Кембриджского университета.
Саймонтон, Д.К. (2008). Научный талант, обучение и производительность: интеллект, личность и генетическая одаренность. Обзор общей психологии, 12, 28–46.
Трикетт, С.Б., Трафтон, Дж.Г. и Шунн, К.Д. (2009). Как ученые реагируют на аномалии? Различные стратегии, используемые в фундаментальной и прикладной науке.
