Психология лженаука или нет: «Почему психология считается лженаукой? Может ли это быть правдой, учитывая, что хороших психологов ещё меньше, чем хороших врачей? » — Яндекс Кью

Содержание

«Почему психология считается лженаукой? Может ли это быть правдой, учитывая, что хороших психологов ещё меньше, чем хороших врачей? » — Яндекс Кью

«Психология – лженаука?» – Яндекс.Кью — Общие дети, г. Воронеж

Содержание

Почему психология считается лженаукой? Может ли это быть правдой, учитывая, что хороших психологов ещё меньше, чем хороших врачей?

Все так сложилось в силу разных причин.

Психоанализ, как мы знаем, не особо научен. Хотя сейчас проводят эксперименты с целью доказать его научность.

Еще одна проблема — порог входа и качество образования. Среди психологов много тех, кто пришёл просто за дипломом. Также много тех, кто не вытягивает образование на должном уровне: хороший психолог должен разбираться в нейрофизиологии, психиатрии, анатомии ЦНС и ВНД, психофармакологии и т.д. Все это является важным фундаментом, для взращивания хороших спецов.

лженаука. Опубликован полный отчет в журнале Science: minskblog — LiveJournal

Просматривая в интернете статьи психологов и особенно психологинь, часто ловил себя на мысли, что читаю полную ахинею, не имеющую ничего общего с реальностью. Иногда складывается впечатление, что заявления экстрасенсов и астрологов звучат логичнее и реалистичнее, чем заявления некоторых психологов. Теперь официально доказано, что реальность еще печальнее

Любая наука, созданная человеком, строится на экспериментах, исследованиях и поисках закономерностей. Чем точнее исследования и очевиднее закономерности, тем больше доверия к самой науке. Для того, чтобы исследование какого-либо ученого было признано научным, оно должно иметь низкий коэффициент вариаций — то есть другие ученые в большинстве случаев должны иметь возможность в точности воспроизвести его, соблюдая те же самые условия:

Для точных наук, таких как физика и химия, коэффициент вариаций обычно не превышает 1%, то есть 99% экспериментов дают одинаковые результаты:

Когда коэффициент вариаций превышает 33,3%, то есть эксперимент удается воспроизвести только в 66,7% случаев, он считается неточным, то есть ненаучным. При коэффициенте вариаций в 50% и выше говорят уже о случайности, тех самых 50 на 50 — или повезет или нет. В астрологии, например, эта цифра составляет около 55%, именно поэтому она считается лженаукой или верованием:

В 2015 году группа психологов из Центра Открытой Науки в штате Виргиния опубликовала отчет в авторитетном журнале Science, из которого становится видно, что коэффициент вариаций психологических исследований превышает 64%, это значит, что воспроизвести удалось только 36 экспериментов из 100:

Эта цифра на 14% ниже, чем обычная случайность, определенная методом научного тыка, и на 10% ниже, чем точность астрологических прогнозов. Все это говорит о том, что психология (не путать с психиатрией) — есть не более чем система лженаучных верований, не имеющих к реальности никакого отношения. Так что когда в следующий раз почувствуете депрессию или необходимость выговорится, лучше выбирайте астролога или гадалку, шанс, что они решат вашу проблему на 10% выше

Расскажите как вы относитесь к психологии и психологам? Ходили к ним когда-нибудь на прием? Помогало?

Еще немного ликбеза:

01. Гильотина, гаррота и человеческие зоопарки или чем отличились европейцы в XX веке
02. Устройство государства. Зри в корень
03. Чем бандит отличается от политика?
04. Чем террорист отличается от оппозиционера?
05. Дискриминация мужчин. Только факты
06. Почему государство разрушает семью?
07. Планируемое устаревание или лампочка, которая светит 100 лет
08. Оружие. Запрещать или разрешать? 18+
09. Плохая власть
10. Суть демократии или чем человек отличается от барашка?
11. Почему скрепы не работают или чем мы отличаемся от загнивающего Запада?
12. Величайшие мифы XXI века. Педофилия и терроризм
13. Политические убеждения
14. О пьянстве за рулем. Почему законы не действуют?
15. Почему Россия никак не догонит Запад

Подписаться на обновления

Психология -это лженаука! — Полный Дзен. — LiveJournal

Любой психолог знает, что психология — это лженаука, как проктология, йога и история. Однако, это тщательно скрывается, поэтому случаются проблемы от их деятельности, которые нередко выливаются в трагедии, как нашумевший случай с психологом центра «Озон» Лейлой Соколовой, оказавшейся лесбиянкой-мазохисткой.

(с)-«Чужая душа потемки»,-гласит пословица, но психологи не верят в пословицы.

Кроме всего прочего, области психологии существует такая путаница, что если бы Фрейд на пару с Вундтом восстали из гроба, их объявили бы шарлатанами. Связано это, прежде всего с тем, что психология — это наука неопределенных задач и неопределенных субъектов.
Вот какое понятие дает нам Википедия:
Психология (греч. ψυχή — душа и логос — слово, мысль, знание, дословно — душесловие, знание о человеческой душе) — наука о ПСИХИЧЕСКОЙ деятельности, её закономерностях развития и функционировании.
Психология – это Объективная наука о субъективном мире человека и животных (в определении В.П.Зинченко)

В словаре иностранных слов Зеновича:
Психология – это Наука о закономерностях, механизмах и фактах ПСИХИЧЕСКОЙ жизни человека и животных.
Определение же Души в словаре Ожегова гласит: Внутренний ПСИХИЧЕСКИЙ мир человека, его сознание.
Посмотрим там же определение Сознания: Сознание — это ПСИХИЧЕСКАЯ деятельность, как отражение действительности.

Если Вы чего-то поняли из этих определений, то я нет. Скользко как-то. Ну, взяли бы и четко сформулировали: наука о душе. Но это исключено, потому как наука отрицает существование души. Да и церковники бы сильно возмутились, поскольку имеют монополию на знание человеческой души. Тогда можно было обозвать психологию «наукой о психике». Что же такое психика?
Психика (от греч. psychikos – душевный) — форма взаимодействия животного организма с окружающей средой, опосредствованная активным отражением признаков объективной реальности. Активность отражения проявляется, прежде всего, в поиске и опробовании будущих действий в плане идеальных образов.
Понятно что-нибудь?

Мне нет. Это первая проблема психологии.

Обычно в логической цепочке, одно определение слова перетекает в другое и третье, заканчиваясь четким пониманием смысла слова. В голове у нас появляется образ, картинка или так называемый «концепт». Со словом «огурец» появляется десятки ассоциаций, которые сливаясь, становятся целостной картиной с запахом, вкусом, цветом и прочими качествами. В данном случае такого понимания достигнуть не удалось.
Возьмем помощь зала (в данном случае обнаруженную на сайте Парацельс), где говорится «для чего нужен психолог»:
«Психолог должен создавать атмосферу, при которой клиент приближается к озарению. На основе этого озарения он способен принимать жизненно важные проблемы более адекватно, независимо и более ответственно».

Из этого следует, что психология призвана, в общем-то, помогать нам скорее в жизненных ситуациях, чем в жизни, служа таблеткой от острой боли, а не оздоровительной системой. Чем отличаются таблетки от оздоровительных систем? Таблетками, если грубо мы «одно лечим, другое калечим».
Второй проблемой является чрезвычайное множество психологических школ, направлений и ответвлений за которыми теряется сам практический смысл психологии. Я, например, насчитал их порядка пятидесяти, и все сулят счастливую жизнь.

Если мы возьмем, к примеру, психоанализ ,то увидим, что сам дедушка Фрейд разочаровался в своем творении и под конец жизни объявил: «никто не свободен от психологических конфликтов и тем самым от вытеснения и бессознательной мотивации.
Следовательно, НИКОГО НЕЛЬЗЯ НАЗВАТЬ АБСОЛЮТНО РАЗУМНЫМ».
Вот так, мои дорогие, неразумные, френды.

Третий и самый главный минус психологии, из которого вытекают все остальные, заключается в том, что до сих пор никто не сформулировал базовые законы или цели данной «науки», да и терминология у различных школ сильно разнится. Дом вроде есть, а фундамента нет. Ну, это же не порядок.

Гинекология, например, служит практической цели – рождению здорового потомства. За это ей наше гранд мерси. Юриспруденция помогает нам понять, что не всегда черное – это черное, а белое – это белое. Т.е. позволяет увидеть мир неевклидовой геометрии, где вероятность того, что черное является белым, а прямая может быть кривой весьма велика. Даже философия или по-гречески «любовь к мудрости» при всей своей мудрености, имеет вполне конкретные задачи –разрешать вечные загадки, которые ставит пред человеком Жизнь.

Ну и последнее,чисто теоретически, можно предположить, что целью психологии –должна быть «жизнь без боли».Но если у природы отнять этот такой инструмент, как «боль» физическая или душевная, не перестанет ли человек эволюционировать? Не превратится ли он в овощ? И как быть тогда с тезисом Будды, «что вся жизнь есть страдание»? И почему, к примеру, не воспользоваться тем же буддийским рецептом о том, «как прекратить страдания», который принц Гаутама дал человечеству две с половиной тысячи лет назад?
В общем не знаю, как вы, а я к психологу не пойду,посижу лучше с друзьями ,поговорю за жизнь…

Лженаука.

Верить ли научным статьям по психологии / Хабр

Уровень значимости и p-значение в математической статистике

С каждым годом растёт количество публикаций в научных журналах, в том числе публикаций по гуманитарным наукам. Согласно определению Бахтина, «предмет гуманитарных наук — выразительное и говорящее бытие. Это бытие никогда не совпадает с самим собой и потому неисчерпаемо в своем смысле и значении».

Неисчерпаемость смысла и значения бытия не мешает анализировать результаты научных исследований статистическими методами. В частности, выводы в исследованиях по экспериментальной психологии часто являются результатом тестирования значимости нулевой гипотезы.

Но есть большое подозрение, что авторы некоторых научных работ не очень сильны в математике.

Статистическая гипотеза — утверждение относительно неизвестного параметра генеральной совокупности на основе выборочного исследования. Для обоснования заключения необходимо тестирование результатов, на которых строится гипотеза, на статистическую достоверность. Надёжность определяется тем, насколько вероятно, что обнаруженная в выборке связь подтвердится на другой выборке той же генеральной совокупности. Очевидно, что провести исследование на всей выборке практически невозможно, а провести многократное исследование на разных выборках очень трудно. Поэтому широко используются методы статистики. Они позволяют оценить вероятность

случайного получения такого различия при условии, что на самом деле различий в генеральной совокупности нет.

Нулевая гипотеза (null hypothesis) — гипотеза об отсутствии различий (утверждение об отсутствии различий в значениях или об отсутствии связи в генеральной совокупности). Согласно нулевой гипотезе, различие между значениями недостаточно значительно, а независимая переменная не оказывает никакого влияния.

В современных научных работах нулевые гипотезы часто проверяют с использованием p-значения. Эта величина равна вероятности того, что случайная величина с данным распределением примет значение, не меньшее, чем фактическое значение тестовой статистики.

Например, уровень значимости 0,05 означает, что допускается не более чем 5%-ая вероятность ошибки. Другими словами, нулевую гипотезу можно отвергнуть в пользу альтернативной гипотезы, если по результатам статистического теста вероятность случайного возникновения обнаруженного различия не превышает 5%, т.е. p-значение не превышает 0,05. Если же этот уровень значимости не достигается (вероятность ошибки выше 5%), считают, что разница вполне может быть случайной и поэтому нельзя отклонить нулевую гипотезу. Таким образом, p-значение соответствует риску совершения ошибки первого рода (отклонения истинной нулевой гипотезы).

p < 0,05 не очень сложно, и такие значения p слишком часто становятся оправданием для низкопробных исследований. На практике использование p-значений нередко приводит к статистическим ошибкам первого рода — ошибкам обнаружить различия или связи, которые на самом деле не существуют.

В 2015 году немало шуму наделала статья студентки из университета Тилбурга Мишель Нюйтен с коллегами, опубликованная в журнале Behavior Research Methods (doi: 10.3758/s13428-015-0664-2, pdf).

Девушка обнаружила, что примерно половина всех научных статей по клинической психологии (то есть статей, в которых анализируются результаты экспериментов и делаются выводы) содержат как минимум одно противоречивое p-значение. Более того, в каждой седьмой работе есть чрезвычайно противоречивое p-значение, которое приводит к ошибке первого рода. То есть к обнаружению различий или связей, которые на самом деле не существуют.

Мишель Нюйтен констатирует, что часто эти статистические ошибки совпадают с выводами, которые делают авторы научных работ. Это наводит на мысль, что некоторые психологи проводят исследования с прицелом на получение конкретного результата, под который сознательно или неосознанно подгоняют статистику.

В помощь учёным, для проверки корректности статистических вычислений, Мишель с коллегами разработали программу statcheck. Эта программа извлекает статистику из научных статей и заново вычисляет p-значения. Для работы программы нужен ещё инструмент по конвертации документов PDF в формат TXT. Например, Xpdf. Программа написана на языке программирования R, который создан специально для статистических вычислений. Библиотека устанавливается напрямую из репозитория CRAN:

install.packages(“statcheck”)
library(“statcheck”)

С помощью программы

statcheck

исследователи проверили более 250 000

-значений в статьях, опубликованных в научных журналах по психологии с 1983 по 2013 годы. Результаты подтвердились: действительно, около половины всех статей содержат ошибки в вычислении

-значения.

В августе 2016 года авторы программы пошли дальше и решили деанонимизировать авторов научных работ, в которых обнаружены ошибки. Набор данных с анализом 688 112 p-значений в 50 945 научных статьях по психологии опубликован на сайте PrePrints.

По мнению специалистов, это один из крупнейших в истории аудитов научных статей после их публикации. Эдакий краудсорсинг аудита научных работ (краудсорсинг — потому что результаты автоматической проверки нужно ещё проверить вручную силами сообщества — эта работа затянется на месяцы или годы).

Такая попытка не всем понравилась. Некоторые авторы статей, в том числе авторитетные учёные, недовольны тем, что их работы выставляют на показ и повергают такому аудиту. Например, своё недовольство выразила известный психолог Дороти Бишоп из Оксфордского университета, две работы которой помечены программой statcheck, хотя в одной работе ошибок не обнаружилось.

собирается проконсультироваться

со своим соавтором и внести исправления в работу. В то же время она желает провести аудит самой программы

statcheck

, потому что если она допускает хотя бы 10% ложных срабатываний, это наносит урон научному сообществу.

Другие авторы, наоборот, гордятся, что бот выдаёт по их работам автоматический отчёт с указанием «0 ошибок». Симпатичная профессор Дженнифер Такетт спрашивает, можно ли повесить отчёт в рамочку. Вот это правильный подход, с чувством юмора.

Результаты автоматического аудита 50 945 научных статей по психологии ещё предстоит провести. Можно предположить, что примерно в половине из них будут ошибки, как это показало прошлогоднее предварительное исследование на более ограниченной выборке. В любом случае, набор данных опубликован в открытом доступе. Работает полнотекстовый поиск по названию научной работы и по автору.

Так что если вам в ближайшее время попадётся ссылка на какой-то научное исследование по психологии — обязательно проверьте его по базе PubPeer.

Александр Невзоров: психология — лженаука в законе

360 Подмосковье решил узнать, меняют ли политические взгляды структуру мозга.

Недавно в СМИ появилась информация о том, что политические взгляды меняют структуру мозга. Данные на эту тему публиковались со ссылкой на исследования ученых. «360 Подмосковье» решил узнать у известного публициста и телеведущего Александра Невзорова, как он относится к данной научной концепции. Журналист является академиком Международной славянской академии наук и действительным членом Санкт-Петербургского отделения Всероссийского научного общества анатомов, гистологов и эмбриологов. Анатомической работой Невзоров занимался более семи лет.

— Заголовокстатьи— «Политическиевзглядыменяютструктурумозга«.

— Таких статей десятки. Этих спекуляций плодится каждый год очень много на самые разные темы. Как все, что связано с психологией, это не имеет ни малейшего отношения ни к науке, ни к реальности. То есть надо понимать, что это просто спекуляции на теме. Психологи, которые этим занимаются, как правило, никогда не знают ни анатомии, ни физиологии мозга. И более того, что самое обидное, они не знают безусловных рефлексов. Потому что все эти политические взгляды, равно как и любые другие пристрастия, это все воспитываемые вещи, это все ассоциативные цепочки, это цепь условных рефлексов. А мозг — это как мальчик из китайского цирка, из него можно воспитать все, что угодно. Вы прекрасно понимаете, если бы Маугли привели бы к вам в студию, то он, вероятно, нагадил бы в углу, подрался с зеркалом и не знал бы ни единого слова. При этом в джунглях ему самое место. То есть мы изначально имеем в лице любого Homo абсолютно чистый лист. И уже в зависимости от массы внешних факторов, факторов среды, воспитания, сложных нюансов этого воспитания, сложных воздействий, впечатлений, воспитывается тот или иной человек.

Плюс еще вся эта психологическая бредятина про изменение структуры мозга, про предрасположенность — это все восходит к древней спекулятивной дисциплине под названием френология, отцом которой был Франц Йозеф Галль, а так же его ученик-последователь Шпурцгейм. Вот они высчитывали по форме бугров на черепе, они искренне предполагали, что структуру мозга способна изменить структура черепа. И надавливанием снизу они определяли центры любви к ветчине, центр расположенности к классической музыке или к виолончели, центр любви к родине и так далее.

На эту тему было очень много разных спекуляций. Но ни одно пособие или учебник по нейроанатомии или нейрофизиологии, ни один академический труд не содержит никаких данных о том, что взгляды человека как-то влияют на структуру, форму или функции его мозга. Более того, можете взять мозг одного человека, другого человека, и если вам его выложат на стекло для препарации или для осмотра, не сопроводив никакими данными по истории болезни, вы никогда не определите, грамотен ли был этот человек или нет. Вы с большим трудом, если вы очень опытный анатом, можете с относительной вероятностью предположить, что данный человек мог быть цирковым акробатом, потому что в мозгу есть структуры, которые действительно под воздействием обстоятельств могут немножечко (и то это все очень спорно) развиться. Но говорить про политические взгляды и про то, что они имеют влияние на физиологию и анатомию мозга — это типичная психологическая спекуляция.

— Аобратнаясвязьвозможна?

— Мозг человека в том виде, в котором он есть сегодня на данный момент, имеет возраст примерно 1,5 миллиона лет. Вот есть такое понятие, как рубикон Валуа. Это определенный объем мозгового черепа, в котором размещается мозг. И этот рубикон Валлуа — где-то 800-850 кубических сантиметров. И вот он был пройден примерно 1,5 миллиона лет назад. До этого мозг был не хуже, но политических взглядов 1,5 миллиона лет назад ни у кого не было. Было только желание найти падаль, совокупиться в промискуитетной стае, найти корешок, сожрать насекомое, поймать лягушку. Никаких либералов и консерваторов среди парантропов мы нигде не наблюдали.

Если бы у мозга были бы такие функции, как то, что он обрекает своего (хотя нельзя сказать, что человек является хозяином мозга, скорее мозг — это тот орган, который управляет физиологией и сознанием) хозяина на пристрастие к той или иной партии, то у нас политическая жизнь началась бы еще где-то, начиная по крайней мере с эргастеров. Но науке это неведомо. Поэтому говорить, что какая-то особая форма как-то на что-то влияет, нельзя. Только очень сложные, очень тяжелые патологии мозга, маргинальные патологии мозга могут влиять на поведение, на обучаемость. Но это все уже относится к области глубоких патологий, которые нами не рассматриваются потому, что они не являются типичными. Мозг вообще у нас паршивый, чтобы вы понимали.

— Авчемэтозаключается?

— Ну это бедненький мозг, выданный на медные деньги, для элементарного выживания. Это продукт очень долгой эволюционной работы, которая началась еще много сотен миллионов лет назад, с первых надглоточных, подглоточных ганглий, первых трилобитов, первых членистоногих. Он достался нам со всем этим грузом эволюционного развития. Естественно, это, прежде всего, мозг животного. И этот мозг лишен очень многих возможностей.

Вот мы не слышим, например, инфразвук, ультразвук, не видим поляризованный свет, не можем наблюдать явления электромагнитного излучения, кроме видимого света. В мозгу нет тех центров, которые способны были бы эту сложную информацию обработать. Это я вам привел только самые простые примеры. То есть мозг весьма убогонький. Это мы себе голову морочим про то, какой он у нас замечательный, как перед нами все вообще распахивается и открывается. А, на самом деле, мы даже в собственную планету не можем углубиться больше чем на 0,3% ее толщины. Ума не хватает, как это сделать. Кольская сверхглубокая скважина — всего 12,5 километров. Это даже не треть коры. О чем разговор?

— Почемуизразавразпоявляютсятакиетеории?

— В данном случае я вас знакомлю с хрестоматийными вещами. Тут нет никаких моих домыслов и смелых идей. Это просто такая абсолютная пасконщина.

— Тоесть всякогородаспекуляции, которыевозникают, онискореепростоотнеобразованности?

— Нет, не от необразованности, а от психологии. Потому что, если что-то всерьез мешало изучению мозга на протяжении последних 100 лет, так это вот эта спекулятивная дисциплина, которая взялась решать вопросы мышления, сознания, абсолютно не умея принимать во внимание все достижения физиологии. Еще Сеченов замечательно писал, кто и зачем должен разрабатывать психологию. Объяснил, что, если бы психология приняла бы такую нормальную скромную роль служанки физиологии, то у нее было бы какое-нибудь будущее. А сейчас мы имеем набор совершенно бредовых фантазий. Жулики-фрейды, квантовое сознание, весь тот бред, который даже стыдно вспоминать.

— Акакэтовообщемоглополучиться? Почемусложиласьтакаяситуация?

— Потому что психология предлагает человеку гораздо более приятный ответ, чем классическая биология, физиология мозга, нейрофизиология. Она предлагает человеку думать о себе как об очень сложном, загадочном существе, с психикой, с каким-то бредовым подсознанием. Конечно, это и лестно, и приятно, и бедный Homo с его малокондиционным мозгом необыкновенно расправляет плечи и чувствует себя частью мировой тайны.

— Тоестьпсихологиюможносравниватьсрелигией?

— Нет, религия гораздо более отполированная, отработанная, единая в своем устремлении вещь. Психология — это просто такая дамская забава, которая почему-то вдруг так стремительно и плотно завоевала мир. На самом деле еще Иван Петрович Павлов категорически запрещал употреблять даже психологические термины в своей лаборатории, объясняя, что это чужие, враждебные нам термины. О психологии с величайшим презрением говорили абсолютно все отцы, столпы нейрофизиологии и нейроморфологии. То есть, это такая лженаука в законе.

— Спасибовамбольшое!

Наука: почему ширятся ряды лжепсихологов

Ирина Лагунина: В прошлой передаче, посвященной распространению лженаучных идей в России, мы рассказывали о том, как многие шарлатаны, спекулирующие на невежестве, вытесняют профессиональных психологов. «В этом нет ничего удивительного. Во-первых, широкая публика с трудом отличает психолога-исследователя от психолога практика. Во-вторых, в России стремительно истончается слой ученых, которые могли бы противостоять размыванию четких научных критериев» — так считают заместитель директора Института психологии РАН Андрей Юревич и заведующий кафедрой криминальной психологии МГППУ (Московского городского психолого-педагогического университета) Сергей Ениколопов. С ними беседуют Александр Марков и Ольга Орлова.

Александр Марков: Есть, например, трансперсональная психология, есть ингианская аналитическая психология, есть психоанализ Фрейда. По поводу этих направлений есть разные мнения. Кто-то считает, что это вполне наука, кто-то считает, что это не совсем наука и так далее. Есть какие-то объективные критерии?

Сергей Ениколопов: Их и быть не может. Понимаете, все сваливается в одну кучу, с одной стороны то, что называется колдунами и магами – это одна сторона, другая – парапсихологи, многие из которых искренне действительно участвовали во всех экспериментах, считая, что они могут что-то передавать на расстоянии, воздействовать и готовы участвовать в этих экспериментах. Те же, если вы помните, Роза Кулешова, которую проверял Александр Луриа, Алексей Леонтьев, то есть выдающиеся психологи, которые говорили, что да, действительно, она обладает какими-то способностями, но если есть возможность немножечко обмануть, она всегда это будет делать. И почти все так делали. Повысить вероятность правильных исходов потому, что это вероятностные, нормальные исследования. А то, что вы сейчас задаете, это вопрос о другой составляющей психологии — психология как наука и психология как практика. Психотерапевтическая практика, которая использует огромное количество техник. К науке психологической может даже не иметь никакого отношения. Известно, что когда стали анализировать все случаи, которые были заявлены Фрейдом, как излеченные, оказалось, что ни одного не излечил. Это вовсе не снижает влияния Фрейда, на науку, значение как ученого снижает. Человек обозначил некоторые задачи, он гениально, интуитивно что-то улавливал. Он действительно был очень образованным врачом-неврологом и психиатром своего времени и сформулировал очень верные задачи. Дальше, когда эти взгляды стали расходиться, то там огромное количество вещей связаны с тем, что задачи поставлены, но ответы на них очень часто неверны. Например, в области, которой я занимаюсь, психология агрессивного поведения, как была описана Фрейдом, она сейчас просто такая архаика со времен, с таким же успехом можно считать Аристотеля, Платона. Говорили о бойнях между окружающими, очень интересно написано, но это экспериментально не подтверждается. Так со всеми учеными. Но не надо забывать, когда умер Фрейд — скоро сто лет отметим. Все ученые становятся списком в учебнике, но не являются передовым фронтом науки и уже к ним относятся так, мол, Ломоносов, что-то такое.

Александр Марков: А Лоренс сейчас тоже считается?

Сергей Ениколопов: Лоренс тоже, он не устаревший. В данном случае не то, что устаревший, а то, что уходит человек в культурный слой. У лЛоренса идеи были блестящие. Сейчас уже на первый план выходят в той же агрессивности взгляды более эволюционных биологов, занимающихся и социобиологией, которые видят и позитивные, и негативные стороны. То, что Лоренс говорил, что там обязательно должно сорваться животное, похожее на фрейдовские взгляды, не подтверждается, животное необязательно срывается. С другой стороны, огромное количество идей Лоренса развивается в наблюдениях экспериментальной этологической психологии. Поэтому сейчас, когда начинают вставлять в рамки эволюционного подхода, то, что называется эволюционная психология, то, конечно же, эти все ученые поклоняются Лоренсу как первооткрывателю направления, но со времен Лоренса прошло полвека.

Андрей Юревич: Дело в том, что между двумя полюсами, наукой в традиционном смысле слова, изотерикой откровенной на уровне мошенничества, существует очень много звеньев. Существует попнаука, представленная такими книгами, которых много на прилавках наших магазинов: как заводить друзей, как научиться нравиться женщинам, как преуспеть в бизнесе. Существует так называемая традиционная восточная наука – дзэнбуддизм, медитация, акупунктура, которые сейчас вполне успешно ассимилированы западной наукой, признаны вполне рациональными, именно наукой, а не чем-то другим. Существуют крамольные теории, концепции в самой науке. Допустим, теория академика Фоменко — яркий пример. Существуют в науке, в том числе в нашей психологии, некие направления, концепции, статус, научный статус которых до сих пор под большим вопросом. Скажем, тот же самый психоанализ. В науке очень много всего и между крайними полюсами, такой традиционной наукой, общепризнанной и откровенной изотерикой очень много промежуточных звеньев. И конечно, человеку непосвященному в этом всем очень трудно разобраться. Если сами психологи до сих пор не могут решить профессиональные, можно ли считать психоанализ наукой или нет, как этого требовать от обывателя. Но когда возникают вопросы о каких-то сложных случаях, в качестве экспертов должны привлекаться, конечно, ученые. У нас делается прямо противоположное. Какая-нибудь передача, скажем, «Битва экстрасенсов», вот кто угодно фигурирует в качестве экспертов – певцы, спортсмены, ведущие и так далее, но только не профессиональные психологи. Принцип воинствующей некомпетентности в таких случаях реализуется, это очень характерно для нашего общества. При том, что эксперты такие, требовать от обывателя, чтобы он во всем разобрался, конечно, нельзя.

Сергей Ениколопов: Я доволен, что не психологов, потому что это было бы — осените знаменем науки или светом науки, даже если этот эксперт будет сомневаться, то…

Андрей Юревич: Осенить или придать анафеме.

Сергей Ениколопов: К сожалению, что бы он ни говорил, это будет, что присутствовал, скепсис был, но потому что боится за свое место. Обыватель легко проинтерпретирует даже разоблачение чудес.

Андрей Юревич: Сыграет на его профессиональном статусе, как на статусе эксперта.

Сергей Ениколопов: В данном случае это и хорошо, что нет, потому что можно спокойно критиковать.

Александр Марков: Всегда так происходит во время публичных диспутов эволюционистов с креационистами. Креационисты всегда в выигрыше от того, чтобы с ними пришел серьезный биолог. Значит мы на равных, есть такая точка зрения, есть такая точка зрения.

Сергей Ениколопов: Если бы мы не были такими сильными, разве бы они стали с нами так серьезно разговаривать.

Андрей Юревич: И конечно, жанр теле-шоу явно не подходит для ведения научных дискуссий и для решения таких вопросов, как существует экстрасенсорика или нет.

Сергей Ениколопов: Здесь, на мой взгляд, важнее то, что постепенно истончается в психологии слой, которых можно назвать научными психологами. Конечно же, прикладной аспект, психотерапии дает возможность зарабатывать деньги, и большое количество молодых людей уходит туда. Но здесь я бы хотел сразу оговорить: на самом деле существование научного сообщества не позволяет особенно разгуляться большому количеству шарлатанов. Есть большой отряд физиков, физики, хотя и есть торсионные поля, как идея, но большая часть физиков их всерьез не воспринимает, может блокировать это движение. Количество психологов, которые занимаются научной психологией, на мой взгляд, просто сейчас критическая масса, чтобы противостоять. При том, что даже у многих, вы их называете психологами-практиками, я многие годы занимался экспертизами и прочим, я считал, что для практики больше работаю, чем для фундаментальной науки. Там есть еще одна проблема, которой нет в других науках. Научная картина мира во многом отличается тем, что большая часть ученых отлично знает, что они не знают, что науке в данный момент неизвестно. И на этом они быстро устанавливают, что они вообще говорят на одном языке. А в психологии, особенно прикладной, для обывателя, она должна разговаривать на том языке, на котором говорит обычный человек. И его картина мира должна серьезно отличаться от научной картины мира, она должна быть целостной, без всяких зияний. Потому что как только возникают нарушения целостной картины мира, тогда человек бежит к психотерапевту, колдуну или магу, потому что ему нужно, чтобы это все собралось.

Ольга Орлова: То есть он бежит за помощью фактически.

Сергей Ениколопов: Если вы ему помогаете в сборке. Почему такой фантастический успех у психоанализа и прочего, потому что когда говорится, что есть три составных части, что большая часть ваших несчастий связана с тем, что у вас были нехорошие или хорошие отношения с мамой, плохие с папой, то это так хорошо укладывается в нормальное мировосприятие, что сразу быстро объясняет мне все, от моего успеха до неуспеха. В чем одна из серьезнейших проблем психоанализа, в том, что он бифинален. Что бы вы ни сделали, вы хорошо учитесь, потому что у вас был Эдипов комплекс, плохо учитесь, тоже Эдипов комлпекс.

Андрей Юревич: Сергей, все-таки я уточню насчет картины мира, которая сейчас складывается у наших граждан, она как раз очень нецелостная. Например, ситуация с теми же представителями мистицизма. Идут наши дети в школу, в школе им внушают, что средневековая инквизиция в качестве магов, колдунов, ведьм сжигала совершенно невинных людей, потому что колдовство невозможно. Приходят они домой, включают телевизор, что они там видят – колдуна. Телевизор сделан на основе законов физики, показывают по нему не физиков, а магов, экстрасенсов. То есть масса противоречий. Психотерапевты, психиатры такое состояние общества шизофреническим называют. Явное рассогласование. И здесь, чтобы это примирить, в рамках теории конвективного диссонанса, разработанного Фестингером, известным американским психологом, выхода два: либо признать, что действительно все возможно. И кстати говоря, по данным опросов порядка, до 80% наших сограждан верят во всякую чертовщину. Причем интересно, что в Бога не верят большая часть людей, а в чертовщину верят. Второй вариант, наоборот, внушить себе, что все врут, и в школе врут, и по телевизору, врут все кругом врут. То есть состояние хронического недоверия ко всему, что людей окружает. Тоже, кстати, очень характерно для нашего общества. Но в принципе такие рассогласования между системой образования, тем, что мы изучаем в школе, каким-то фундаментальным основам знаний и тем, что транслируют наши СМИ, тем, что говорят одни и говорят другие. Это, конечно, вносит очень существенное рассогласование в наши умы, в нашу жизнь — это психологически имеет серьезные последствия.

Психология лженаука? Как и экономика?

Незабвенный Сергей Савельев в беседе на радио «Маяк» от 01.09.2014 г. недвусмысленно выразился, что психология это лженаука:

Психология это лженаука

Жаль, что он в этой беседе не обосновал своё мнение.

У меня тоже, собственно, смутные сомнения блуждают по поводу научности психологии.

Я попробую угадать обоснование Савельева, руководствуясь прослушанными и просмотренными некоторыми его, так сказать, работами.

***

По-Савельеву, человек управляем мозгом, который возник в процессе эволюции.

Мозг условно можно разбить на две части — лимбическую и зону неокортекса.

Лимбическая — это самая древняя, архаическая часть мозга, она управляет инстинктами человека. Управляет автоматически.

В основе инстинктов лежат вопросы еды, продолжения рода и доминирования (над себе подобными и вообще).

Неокортекс — это уже надстройка над лимбической основой. Это то, что мы называем серым веществом (хотя там есть и белое). Неокортекс образовался позднее лимбической системы. Он фактически модифицирует лимбическую систему, позволяет решать вопросы лимбической системы на более высоком качественном уровне. Но в отличие от лимбической системы неокортекс решает инстинктивные вопросы не автоматически, а в «ручном режиме». Кстати, как побочный эффект работы неокортекса человек получает то, что называется «думать», «мысль». Но это «думать» и «мысль» непременно продавливается через фильтр лимбического: еда, секс и доминирование.

И фактически выходит, что основной вопрос, который решает мозг — выживаемость конкретного организма. А выживаемость базируется, снова же, на решении триады: еда, продолжение рода (секс) и доминирование.

Никаких других вопросов мозг не решает в принципе. Только эти три. И всяческие социальные институты, возникшие в обществе в процессе эволюции, никак этого факта не отменяют, а только маскируют.

Из этого вытекает, что рассматривать поведение человека следует только исходя из этой триады.

***

Что же психология?

А психология рассматривает в первую очередь уже социальные проявления человека. То есть, она работает с производными нашей триады, но не самой триадой. Она работает с шумом.

Таким образом, она несколько оторвана от реальности.

***

Ещё такой бзик психологии.

Например, психология говорит, что любого человека можно научить (чему-либо). Для этого проводятся всякие тренинги, коучинги и тому подобное.

А, к примеру, Савельев неоднократно утверждал, что научить можно только того, у кого для этого имеется соответствующая структура мозга. Если структуры нет, то научить нельзя. Как нельзя безногого научить бегать (на ногах), потому как ног нету. Имитировать можно, а бегать нет.

***

Есть ещё один практический аспект психологии. Практическая психология в массе своей невежественна. «Психологи» с помощью своей «психологии» решают чисто свою триаду:

Психология как средство доминирования психолога

В приведённой беседе умный парень кандидат психологических наук Александр Невеев фактически раскрывает мошеннический характер современной практической психологии. Хотя и сам не гнушается всяких, прости господи, тренингов и коучингов.

Кстати, в этой беседе Невеев приводит множество фактов лжепсихологии. Например, соционика, гештальт… и тому подобное. Одним словом, невежество. На уровне религии.

Вот тут Невеев снова обличает горе-«психологов»:

Психолог хочет влиять на других

И в то же время он пытается доказывать, что таки есть психология как наука, но большинство таки лжепсихология, тем более в «нашей стране«, как он говорит.

***

МОЁ МНЕНИЕ ПО ЭТОМУ ВОПРОСУ ТАКОВО

Мне ближе позиция Савельева. На мой взгляд, в практическом проявлении психология лженаука.

В плане теоретическом недонаука.

В плане практическом мы наблюдаем сообщества психологов, которые похожи скорее на религиозные секты, в которых решаются вопросы личного доминирования. Наблюдаем «психологов» в этих сообществах психологов, которые требуют услуг квалифицированных психологов или психиатров.

Психология мне напоминает экономику.

Вопросы общества не решает, а шуму много. Невежество. Недонауки.

Является ли психология «настоящей» наукой? Это действительно важно?

Блогер из журнала Scientific American Мелани Танненбаум обеспокоена утверждениями о том, что психология — это не наука, и я могу понять, откуда она взялась. В данном случае стимулом была статья Алекса Березова, микробиолога, который в короткой и провокационной статье в LA Times доказывал, что психология — не настоящая наука. Думаю, он прав. Я тоже думаю, что он упускает из виду главное.

Определение науки Березовым неплохое, но оно также неполное и слишком узкое. Критика недостаточной строгости психологии не нова; Люди годами спорили о бессмысленных предположениях в таких областях, как эволюционная психология и ограничениях фМРТ. Проблема только усугубляется большим количеством чудаковатых научно-популярных книг, претендующих на использование эволюционной и других видов «психологии» для объяснения человеческого поведения. Также имидж отрасли не подкрепляется громкими спорами и небрежными исследованиями, которые невозможно воспроизвести. Но убивать сообщение из-за отсутствия подходящего мессенджера вряд ли справедливо.Такая же критика была высказана и в отношении других социальных наук, включая экономику и социологию, и все же дебаты в экономической науке не кажутся такими злобными, как в психологии. В основе аргументации Березова лежит недостаток количественной оценки психологии и недостаток точной терминологии. Он указывает на исследования в таких областях, как счастье, где определения не являются ни жесткими, ни объективными, а данные не поддаются количественной оценке.

Исследование счастья — отличный пример того, почему психология — это не наука.Как именно следует определять «счастье»? Значение этого слова различается от человека к человеку и особенно в разных культурах. То, что делает счастливыми американцев, не обязательно делает счастливыми китайцев. Как измерить счастье? Психологи не умеют пользоваться линейкой или микроскопом, поэтому придумывают произвольную шкалу. Сегодня лично я чувствую себя примерно на 3,7 балла из 5. Как насчет вас?

Это абсолютно верно. Но знаете, какие еще области страдают от отсутствия точных определений? Мои собственные области, химия и открытие лекарств.Например, в нашей области ведутся давние дебаты о том, как определить «лекарственную молекулу», то есть химическое соединение, которое, скорее всего, будет действовать как лекарство. Количество определений термина «подобный наркотику», появившееся с годами, достаточно, чтобы заполнить телефонную книгу. Дискуссия, вероятно, будет продолжаться еще долго. И все же никто не станет отрицать, что работа над лекарственными соединениями — это наука; Дело в том, что химики постоянно используют инструкции по созданию молекул, подобных лекарствам, и они работают.В самом деле, зачем говорить о соединениях, подобных лекарствам, если вся химия иногда рассматривается физиками как недостаточно научная и строгая? В химии существует несколько концепций — ароматичность, гидрофобные эффекты, поляризуемость, химическое разнообразие — которые поддаются множеству определений и не поддаются строгой количественной оценке. Однако никто (кроме, возможно, некоторых физиков) не отрицает, что химия — это наука. Обвинение в том, что «более мягкие» поля менее строгие и научные, чем ваше собственное, достаточно распространено, чтобы быть отраженным в этом мультфильме xkcd, но это скорее обвинение, чем, ну, количественно измеримая правда.

Сегодня химические определения по общему признанию более точны и поддаются количественной оценке, чем определения счастья или удовлетворения. Но дело в том, что не все измеримое должно быть измеримо с точностью до шестого десятичного знака, чтобы называть себя научным. Важно то, сможем ли мы придумать последовательные и хотя бы частично поддающиеся количественной оценке определения, которые достаточно полезны, чтобы делать проверяемые прогнозы. Психологические исследования полезны не тогда, когда они поддаются количественной оценке, а когда они говорят о человеческой природе что-то универсальное и показательное.Несколько дней назад я смотрел новый фильм о жизни психолога и политического мыслителя Ханны Арендт и размышлял над «банальностью зла», которую Арендт прославила. Банальность зла не поддается точному количественному измерению, как угловой момент фигуриста, но мало кто станет отрицать, что Арендт внесла чрезвычайно ценный вклад в общественные науки. Этот вклад сработал, потому что он был проверяемым и повторяемым (например, в экспериментах в стиле Милгрэма) и истинным, а не потому, что вы могли точно измерить его с помощью аппарата фМРТ. Или рассмотрите основополагающую работу Дэниела Канемана в области поведенческой экономики, которая привела к реальному пониманию процессов принятия решений и предубеждений; мало кто назвал бы то, что он делал, ненаучным.

Фактически можно утверждать, что социологи вступают на опасную почву, когда начинают пытаться сделать свою дисциплину слишком точной; распространение математических моделей финансов, приведшее к катастрофе на Уолл-стрит, является хорошим свидетельством того, что происходит, когда финансисты начинают тосковать по строгости физики.По словам Эмануэля Дермана, физика элементарных частиц, ставшего разработчиком финансовых моделей, «физики пытаются открыть 3 закона, которые объяснят 99% Вселенной; разработчики финансовых моделей должны довольствоваться обнаружением 99 законов, объясняющих 3% Вселенной». Так финансы — это наука? Дело в том, что мы все еще слишком мало знаем о биологии и социальных системах, чтобы достичь такого количественного прогноза, который делают такие науки, как физика (с другой стороны, физика — в зависимости от того, с каким физиком вы разговариваете — не имеет с возникающими явлениями на рутинной основе). Но это не значит, что все, что мы говорим о человеческой природе, совершенно не поддается количественной оценке и бесполезно.

Одним из ценных вкладов Березова является указание критериев, которым должна удовлетворять область исследования, чтобы называть себя наукой. Я считаю, что эти критерии неполны и слишком жестки, но я думаю, что они дают психологию полезный инструмент для изучения ее собственных пробелов и целей.

Почему мы можем однозначно сказать это (психология — это не наука)? Потому что психология часто не отвечает пяти основным требованиям, чтобы область считалась строго научной: четко определенная терминология, количественная оценка, строго контролируемые экспериментальные условия, воспроизводимость и, наконец, предсказуемость и проверяемость.

Я уже говорил о первых двух критериях и указал, что отсутствие четкой терминологии и количественной оценки не означает, что поле автоматически попадает в корзину псевдонауки. Третий критерий на самом деле интересен и важен, и не совсем понятно, как его обойти. Поскольку люди — не электроны, действительно очень сложно проводить с ними эксперимент и каждый раз получать одни и те же результаты. Но именно поэтому психология в значительной степени полагается на статистику, чтобы точно определить, вызвана ли вариативность результатов случайностью или же они отражают реальную разницу между выборками.По общему признанию, это ограничение, которое всегда будет у психологии, но, опять же, это не значит, что оно будет препятствовать тому, чтобы она когда-либо была полезной. Это потому, что, как точно отмечает Мелани, в наши дни даже такие области, как физика элементарных частиц, в значительной степени полагаются на статистику. Бозон Хиггса никто не наблюдал напрямую, его можно было увидеть только с помощью сложных статистически значимых тестов. И все же физика элементарных частиц всегда считалась «чистейшей» наукой даже другими физиками. Или рассмотрим нелинейную динамику, где зависимость от начальных условий настолько велика, что системы, такие как погода и биологические популяции, через некоторое время становятся полностью хаотическими. И все же вы можете применять статистику к этим системам, делать более или менее надежные прогнозы и называть это наукой. Это подводит нас к двум последним пунктам Березова. Проверяемость и предсказание действительно являются двумя краеугольными камнями науки. Я уже указывал, что тестируемость часто бывает достаточно точной, чтобы быть полезной. Что касается прогноза, во-первых, он может находиться в пределах диапазона применимости. В моей собственной области мы обычно прогнозируем активность или отсутствие таковой у новых молекул лекарств. Иногда наши прогнозы сбываются на 90%, иногда — на 40%.Даже когда они успешны на 40%, мы можем извлечь из них полезные данные, хотя также ясно, что им еще предстоит пройти определенный путь, прежде чем их можно будет использовать на полностью количественной основе. И все это по-прежнему наука.

Но что еще более важно, предсказание на самом деле не так важно для науки, как думает Березов. Физик Дэвид Дойч заметил, что, наблюдая за тем, как фокусник выполняет фокус десять раз, вы сможете предсказать, что он будет делать дальше, но это вовсе не означает, что вы на самом деле поняли , что делает фокусник. Вопреки распространенному мнению, в науке понимание не менее или более важно, чем предсказание. Психологические исследования определенно дали некоторое понимание того, как люди ведут себя в определенных обстоятельствах. Это помогло нам понять такие вопросы, как: почему умные люди верят в странные вещи? Почему при определенных обстоятельствах (банальность зла) порядочные люди превращаются в монстров? На чем основан эффект наблюдателя, при котором чуткие люди не выступают вперед, чтобы остановить преступление? Психология предоставила интригующие подсказки и объяснения во всех этих областях, даже если эти объяснения нельзя воспроизвести и измерить на сто процентов.Это наука? Ну, это не такая наука, как физика, но почему физика должна быть критерием для измерения «научности» различных областей?

В то же время я согласен с Березовым в том, что наука не может быть переопределена до такой степени, что она больше не подчиняется освященным веками критериям, таким как проверяемость и воспроизводимость; если вы постепенно начнете ослаблять базовые требования, такие как проверка гипотез и наблюдение, вы быстро скатитесь по скользкой дорожке, на дне которой лежат такие существа, как креационизм, пилтдаунский человек и астрология. Но так было и с зачатками современной науки, когда доминировал сбор данных, объяснений было мало, и никто не понимал, что означает проверка гипотез. Однако мы называем то, что делал Линней, наукой, а то, что делал Браге, мы называем наукой. Для крика вслух даже некоторая работа алхимиков классифицируется как наука; в конце концов, они действительно усовершенствовали такие процессы, как дистилляция и сублимация. На мой взгляд, психология находится в том, что мы могли бы назвать стадией Линнея, собирая и классифицируя данные и пытаясь найти правильную теорию для описания ее сложностей.Для меня острые дебаты об эволюционной и позитивной психологии отражают испытание огнем, через которое проходит каждое поле в первые дни своего существования, чтобы отделить плевел от пшеницы. Если вы примените узкое определение науки, тогда действительно может быть трудно назвать психологию наукой. Но важно то, насколько это полезно. И мне кажется, что у этого поля есть свои применения.

Почему психология не наука — Los Angeles Times

Психолог Тимоти Д. Уилсон, профессор Университета Вирджинии, в четверг в своей статье Times Op-Ed выразил негодование по поводу того факта, что большинство ученых не считают его поле настоящая наука.Он называет ученых снисходительными хулиганами:

«Однажды, во время встречи в моем университете, биолог упомянул, что он был единственным преподавателем факультета науки. Когда я поправил его, отметив, что я из Департамента психологии, он пренебрежительно махнул рукой, как будто я был членом Малой лиги, говоря члену New York Yankees, что я тоже играю в бейсбол.

«В науках давно существует снобизм:« жесткие »(физика, химия, биология) считают себя более легитимными, чем« мягкие »(психология, социология).

Пренебрежительное отношение ученых к психологам не связано со снобизмом; это коренится в интеллектуальном разочаровании. Это коренится в неспособности психологов признать, что они не имеют такого же притязания на светскую истину, как точные науки. Это коренится в том усталом раздражении, которое испытывают ученые, когда неученые пытаются притвориться учеными.

Верно. Психология — это не наука.

Почему мы можем сказать это окончательно? Потому что психология часто не отвечает пяти основным требованиям, чтобы область считалась строго научной: четко определенная терминология, количественная оценка, строго контролируемые экспериментальные условия, воспроизводимость и, наконец, предсказуемость и проверяемость.

Исследование счастья — отличный пример того, почему психология не наука. Как именно следует определять «счастье»? Значение этого слова различается от человека к человеку и особенно в разных культурах. То, что делает счастливыми американцев, не обязательно делает счастливыми китайцев. Как измерить счастье? Психологи не умеют пользоваться линейкой или микроскопом, поэтому они изобретают произвольную шкалу. Сегодня лично я чувствую себя примерно на 3,7 балла из 5. Как насчет вас?

Несоблюдение первых двух требований научной строгости (четкая терминология и количественная оценка) делает практически невозможным соответствие исследований счастья остальным трем. Как можно обеспечить постоянную воспроизводимость эксперимента или какие-либо полезные прогнозы, если основные термины расплывчаты и не поддаются количественной оценке? И когда именно было сделано надежное предсказание поведения человека? Создание полезных прогнозов — жизненно важная часть научного процесса, но у психологии в этом отношении мрачные результаты. Просто спросите внешнеполитического или разведывательного аналитика.

Честно говоря, не все психологические исследования одинаково бессмысленны. Некоторые исследования гораздо более строгие с научной точки зрения.И эта область часто дает интересные и важные идеи.

Но утверждать, что это «наука», неправильно. На самом деле, это даже хуже. Это попытка переопределить науку. Новое определение науки больше не является эмпирическим анализом мира природы; вместо этого, это любая тема, которая окружает несколько цифр. Это опасно, потому что при таком расплывчатом определении все может считаться наукой. И когда что-либо квалифицируется как наука, наука больше не может претендовать на уникальное понимание светской истины.

Вот почему ученые увольняют психологов. Они по праву защищают свою интеллектуальную территорию.

ТАКЖЕ:

Неудачный выбор Вернона

Даум: похмелье Республиканской партии Палина

Безопасные сообщества: исправление Закона о доверии

Алекс Б. Березов — редактор RealClearScience.com, где эта статья изначально появилась. Имеет степень доктора микробиологии.

Understanding Science — Research Methods in Psychology — 2nd Canadian Edition

Определите науку.
Опишите три фундаментальных особенности науки.
Объясните, почему психология — это наука.
Дайте определение псевдонауке и приведите несколько примеров.

Некоторые люди удивляются, узнав, что психология — это наука. Они в целом согласны с тем, что астрономия, биология и химия — это науки, но задаются вопросом, что общего у психологии с этими другими областями. Однако прежде чем ответить на этот вопрос, стоит задуматься о том, что общего между астрономией, биологией и химией и . Это явно не их предмет. Астрономы изучают небесные тела, биологи изучают живые организмы, а химики изучают материю и ее свойства. Это также не оборудование и не техники, которые они используют. Мало кто из биологов знает, что делать, например, с радиотелескопом, а немногие химики знают, как отслеживать популяцию лосей в дикой природе. По этим и другим причинам философы и ученые, которые глубоко задумались над этим вопросом, пришли к выводу, что все науки объединяет общий подход к пониманию мира природы.Психология — это наука, потому что она использует тот же общий подход к пониманию одного аспекта природного мира: человеческого поведения.

Общенаучный подход имеет три фундаментальных особенности (Станович, 2010). Первый — систематический эмпиризм. Эмпиризм относится к обучению, основанному на наблюдениях, и ученые изучают мир природы систематически, тщательно планируя, производя, записывая и анализируя наблюдения за ним. Как мы увидим, логические рассуждения и даже творчество также играют важную роль в науке, но ученые уникальны тем, что они настаивают на проверке своих представлений о том, как устроен мир, в сравнении с их систематическими наблюдениями. Обратите внимание, например, на то, что Мел и его коллеги не доверяли стереотипам других людей или даже своим собственным неформальным наблюдениям. Вместо этого они систематически записывали, подсчитывали и сравнивали количество слов, произнесенных большой выборкой мужчин и женщин. Более того, когда их систематические наблюдения оказывались в противоречии со стереотипами людей, они доверяли своим систематическим наблюдениям.

Вторая особенность научного подхода — прямо вытекающая из первого — состоит в том, что он занимается эмпирическими вопросами.Это вопросы о том, каков мир на самом деле, и поэтому на них можно ответить, систематически наблюдая за ним. Таким образом, вопрос о том, говорят ли женщины больше, чем мужчины, является эмпирическим. Либо женщины действительно говорят больше мужчин, либо нет, и это можно определить, систематически наблюдая, сколько на самом деле говорят женщины и мужчины. Сказав это, есть много интересных и важных вопросов, которые не поддаются эмпирической проверке, и на которые наука не в состоянии ответить. Среди них есть вопросы о ценностях — хорошие или плохие вещи, справедливые или несправедливые, красивые или уродливые, и каким должен быть мир .Таким образом, хотя вопрос о том, является ли стереотип точным или неточным, является эмпирически проверяемым, на который наука может ответить, вопрос — или, скорее, оценочное суждение — о том, неправильно ли людям придерживаться неточных стереотипов, не является. Точно так же вопрос о том, имеет ли преступное поведение генетическую основу, является эмпирическим вопросом, а вопрос о том, какие действия следует считать незаконными, — нет. Исследователям в области психологии особенно важно помнить об этом различии.

Третья особенность науки состоит в том, что она создает общественное знание. Задав свои эмпирические вопросы, проведя систематические наблюдения и сделав выводы, ученые публикуют свои работы. Обычно это означает написание статьи для публикации в профессиональном журнале, в которой они помещают свой исследовательский вопрос в контекст предыдущего исследования, подробно описывают методы, которые они использовали для ответа на свой вопрос, и четко представляют свои результаты и выводы. Все чаще ученые предпочитают публиковать свои работы в журналах с открытым доступом, статьи в которых доступны всем — как ученым, так и не ученым.Этот важный выбор позволяет исследованиям, финансируемым государством, создавать действительно общедоступные знания.

Публикация является важным элементом науки по двум причинам. Во-первых, наука — это социальный процесс — крупномасштабное сотрудничество между многими исследователями, распределенными как во времени, так и в пространстве. Наши текущие научные знания по большинству тем основаны на множестве различных исследований, проведенных многими разными исследователями, которые публично делились своей работой на протяжении многих лет. Во-вторых, публикации позволяют науке самокорректироваться.Отдельные ученые понимают, что, несмотря на все усилия, их методы могут быть ошибочными, а их выводы — неверными. Публикация позволяет другим членам научного сообщества обнаруживать и исправлять эти ошибки, так что со временем научные знания все больше отражают то, каков мир на самом деле.

Хорошим примером самокорректирующейся природы науки является «Проект репликации множества лабораторий» — крупная и скоординированная попытка выдающихся ученых-психологов со всего мира попытаться воспроизвести результаты 13 классических и современных исследований (Klein et al., 2013). Одним из результатов, выбранных этими исследователями для воспроизведения, был поразительный эффект, о котором впервые сообщили Симоне Шналл и ее коллеги из Плимутского университета: мытье рук заставляет людей замечать моральные проступки — от хранения денег в найденном кошельке до использования котенок из-за сексуального возбуждения — менее дурно (Schnall, Benton, & Harvey, 2008). Если достоверно, этот эффект может помочь объяснить, почему во многих религиозных традициях физическая чистота ассоциируется с нравственной чистотой.Однако, несмотря на использование одних и тех же материалов и почти идентичные процедуры с гораздо большей выборкой, исследователи из «Many Labs» не смогли воспроизвести исходное открытие (Johnson, Cheung, & Donnellan, 2013), предполагая, что исходное открытие могло быть связано с относительно небольшой размер выборки (что может привести к ненадежным результатам), использованный в первоначальном исследовании. Чтобы было ясно, на данном этапе мы все еще не можем окончательно сделать вывод о том, что эффекта мытья рук не существует; однако усилия, приложенные для проверки его надежности, безусловно, демонстрируют совместный и осторожный характер научного прогресса.

Лженаука относится к деятельности и убеждениям, которые их сторонники считают научными — и на первый взгляд могут показаться научными, — но таковыми не являются. Рассмотрим теорию биоритмов (не путать с циклами сна или другими биологическими циклами, имеющими научную основу). Идея состоит в том, что физические, интеллектуальные и эмоциональные способности людей цикличны, начинаются с момента их рождения и продолжаются до самой смерти. Предположительно, физический цикл имеет период 23 дня, интеллектуальный цикл — период 33 дня, а эмоциональный цикл — период 28 дней.Так, например, если у вас есть возможность запланировать экзамен, вы захотите запланировать его на время, когда ваш интеллектуальный цикл будет на пике. Теория биоритмов существует уже более 100 лет, и вы можете найти множество популярных книг и веб-сайтов о биоритмах, часто содержащих впечатляющие и научно звучащие термины, такие как синусоидальная волна и биоэлектричество . Однако проблема с биоритмами состоит в том, что просто нет веских оснований полагать, что они существуют (Hines, 1998).

Набор убеждений или действий можно назвать псевдонаучным, если (а) его приверженцы заявляют или подразумевают, что он является научным, но (б) ему не хватает одной или нескольких из трех характеристик науки. Например, ему может не хватать систематического эмпиризма. Либо нет соответствующих научных исследований, либо, как в случае с биоритмами, есть соответствующие научные исследования, но они игнорируются. Также может не хватать публичной информации. Люди, пропагандирующие убеждения или действия, могут утверждать, что проводили научное исследование, но никогда не публикуют его таким образом, чтобы позволить другим оценить его.

Набор убеждений и действий также может быть псевдонаучным, потому что он не решает эмпирических вопросов. Этой идеей особенно интересовался философ Карл Поппер (Popper, 2002). Он утверждал более конкретно, что любое научное утверждение должно быть выражено таким образом, чтобы были наблюдения, которые — если бы они были сделаны — считались бы доказательством против этого утверждения. Другими словами, научные утверждения должны быть опровергнуты. Утверждение, что женщины говорят больше, чем мужчины, опровергнуто, поскольку систематические наблюдения могут выявить либо то, что они говорят больше мужчин, либо нет.В качестве примера необоснованного утверждения рассмотрим, что многие люди, верящие в экстрасенсорное восприятие (ESP) и другие экстрасенсорные способности, утверждают, что такие способности могут исчезнуть, если за ними слишком внимательно наблюдать. Это делает так, что никакое возможное наблюдение не будет считаться доказательством против ESP. Если бы тщательный тест самопровозглашенной ясновидящей показал, что она предсказывала будущее на более чем случайном уровне, это соответствовало бы утверждению о том, что она обладала экстрасенсорными способностями. Но если она не смогла предсказать будущее на более чем случайном уровне, это также будет соответствовать заявлению, потому что ее способности могут исчезнуть, если за ними слишком внимательно наблюдать.

Почему мы должны заниматься лженаукой? Причин как минимум три. Один из них заключается в том, что изучение псевдонауки помогает более четко сфокусировать фундаментальные особенности науки — и их важность. Во-вторых, биоритмы, экстрасенсорные способности, астрология и многие другие псевдонаучные верования широко распространены и продвигаются в Интернете, на телевидении, в книгах и журналах. Пропаганда этих убеждений далеко не безобидна, но часто приводит к большим личным потерям, поскольку, например, верующие в лженауку выбирают «лечение», такое как гомеопатия, для серьезных заболеваний вместо лечения, подтвержденного эмпирическим путем.Изучение того, что делает их псевдонаучными, может помочь нам выявить и оценить такие убеждения и практики, когда мы с ними сталкиваемся. Третья причина заключается в том, что многие псевдонауки стремятся объяснить некоторые аспекты человеческого поведения и психических процессов, включая биоритмы, астрологию, графологию (анализ почерка) и магнитотерапию для контроля боли. Студентам, изучающим психологию, важно четко отличать свою отрасль от этой «псевдопсихологии».

Отличным источником информации о псевдонауке является Словарь скептиков .Среди псевдонаучных верований и практик, о которых вы можете узнать, можно выделить следующие:

Криптозоология: изучение «скрытых» существ, таких как снежный человек, монстр Лох-Несс и чупакабра.
Псевдонаучная психотерапия: регресс в прошлые жизни, терапия повторным рождением и терапия биокремом, среди прочего.
Гомеопатия: лечение заболеваний с использованием натуральных веществ, которые иногда были разбавлены до такой степени, что их больше нет.
Пирамидология: Странные теории о происхождении и функциях египетских пирамид (например, что они были построены инопланетянами) и идея о том, что пирамиды в целом обладают целительными и другими особыми силами.

Еще один отличный интернет-ресурс — Neurobonkers , на котором регулярно публикуются статьи, в которых исследуются утверждения, относящиеся конкретно к психологической науке.

Наука — это общий способ понимания мира природы. Его три фундаментальных особенности — это систематический эмпиризм, эмпирические вопросы и общественное знание.
Психология — это наука, потому что она использует научный подход к пониманию человеческого поведения.
Лженаука относится к убеждениям и деятельности, которые считаются научными, но лишены одной или нескольких из трех характеристик науки. Важно отличать научный подход к пониманию человеческого поведения от множества псевдонаучных подходов.

Обсуждение: Иногда люди предполагают, что психология не может быть наукой, потому что либо (а) поведение человека невозможно предсказать с идеальной точностью, либо (б) большая часть его предмета (например,g., мысли и чувства) нельзя наблюдать напрямую. Вы согласны или не согласны с каждой из этих идей? Почему?
Практика: Составьте три эмпирических вопроса о человеческом поведении. Перечислите три неэмпирических вопроса о человеческом поведении.
Обсуждение: Рассмотрим следующее психологическое утверждение. «На выбор супруга сильно влияет их восприятие собственных родителей. Некоторые выбирают супруга, который чем-то похож на одного из их родителей. Другие выбирают супруга, отличного от одного из их родителей.«Можно ли опровергнуть это утверждение? Почему или почему нет?
Посмотрите следующее видео от PHD Comics, чтобы узнать о публикации в открытом доступе и о том, почему это важно:

Читаете в печати? Отсканируйте этот QR-код, чтобы просмотреть видео на своем мобильном устройстве. Или перейдите на https://youtu.be/L5rVh3KGBCY

Авторство видео

Психология — это лженаука? — Журнал Vox

«Психология здорового образа жизни». Фото: Marc Delforge (Creative Commons)

Соавтор
Фред Хассельман, ученый-бихевиорист и преподаватель педагогических наук в университете Радбауд, является соавтором статьи в журнале Science, которая в последние недели вызвала большой резонанс. В статье 270 ученых со всего мира воспроизвели сто психологических экспериментов, опубликованных в трех научных журналах в 2008 году. Они обнаружили, что большинство результатов невозможно воспроизвести.

«Несмотря на драматизм, проект действительно показывает, что наука делает свое дело, и 270 психологов усердно работают над воспроизведением этих экспериментов», — говорит Хассельман, который выступал в качестве консультанта по статистике и методологии проекта. Однако он не решается называть психологию лженаукой.«Так работает научный метод. Репликация важна для достоверности научных знаний ».

Тем не менее, Хассельман действительно считает, что психология склонна к ошибкам. Дисциплина не известна своей приверженностью к надежным методам исследования. Напротив, психология для изучения своих предметов использует то, что естествоиспытатели называют классической методологией. Это работает примерно так: в эксперименте переменной управляют, чтобы вызвать измеримый ответ.Этот ответ считается доказательством нового свойства или эффекта. По словам Хассельмана, эта точка зрения слишком упрощена и не подходит для науки, изучающей людей. «Хотя этот метод можно применить к простым физическим системам, люди намного сложнее».

Поведение человека восприимчиво к целому ряду стимулов окружающей среды и имеет тенденцию к довольно быстрым изменениям. В результате к нему нельзя подходить обычным образом. Для Хассельмана это суть проблемы. «Я считаю, что наша неспособность повторить исследования заключается в том, что нам не хватает здравых теорий об изучении людей как сложных динамических систем.

Методолог
Нейробиолог и методолог Эрик Марис, который также работает психологом в Университете Радбауд, не удивился, когда услышал, что многие психологические исследования не дали значительных результатов при воспроизведении. Другие дисциплины, такие как фармакология, не намного лучше, когда дело доходит до воспроизведения.
Марис считает, что научное сообщество выиграет от другого подхода, при котором тиражирование исследований, сообщающих о новых важных результатах, является стандартной процедурой. Не менее важно, чтобы исследователи документировали исследовательский процесс и делились своими данными и результатами анализа. Последние, которые иногда называют данными управления исследованиями, являются идеальным способом побудить исследователей проверять работу друг друга. «Вот как мы учимся друг у друга и совершенствуемся».

Психологам неоднократно говорили, насколько важно повторять исследования, но, по мнению Мариса, это бывает редко. В конце концов, открывать новые горизонты гораздо интереснее. Тем не менее, он считает, что совместить оригинальные и тиражированные исследования довольно просто.«В этом отношении мы можем извлечь уроки из когнитивных исследований обезьян. Это часто дает воспроизводимые результаты, несмотря на то, что на одно исследование доступно только две обезьяны. Хитрость заключается в том, чтобы заставить новых обезьян воспроизвести основной феномен (наблюдаемый у других обезьян из предыдущих исследований) и выявить новые явления, которые могут углубить наше понимание. Я успешно использовал этот метод в своих исследованиях на людях «.

Исследования репликации непопулярны, потому что они не приносят большой научной ценности.Тем не менее, отдельные исследователи, а также университеты и исследовательские институты должны продолжать проводить исследования репликации. Марис предлагает разработать кодекс поведения, который «необходим для культурного сдвига в научном сообществе».

Социальный психолог
По словам социального психолога и декана факультета социальных наук Университета Радбауд Даниэля Вигболдуса, психология — это далеко не лженаука. «В конце концов, — говорит он, — псевдонаука никогда бы не инициировала такое масштабное репликационное исследование.«Предмет исследования — мы — вот что делает эту дисциплину такой сложной. «Человеческое поведение можно изучать разными способами, от сканирования мозга до толкования снов. Это затрудняет оценку результатов. Более того, люди склонны к изменениям. Мы ведем себя по-разному в разных ситуациях ».

Однако это не означает, что мы не можем изучать людей. «Просто понять суть дела труднее». Вигболдус пытается сказать, что основные принципы психологии могут существовать только благодаря исследованиям репликации.Только время покажет, какие выводы верны, а какие нет. «Те, которые считаются воспроизводимыми, станут учебным материалом будущего. Вот как работает наука, помогая нам медленно приобретать знания ».

Вигболдус считает, что исследования репликации должны иметь больший вес, что не означает, что исследование следует публиковать только после того, как оно было воспроизведено до тошноты. «Публикация первоначальных результатов может быть хорошим делом, поскольку дает коллегам возможность поработать. При этом публикация всегда должна объяснять, какие выводы можно сделать из данных.

Согласно Вигболдусу, психологи обязаны — и эта обязанность в настоящее время выполняется недостаточно — заранее задокументировать свои гипотезы в цифровой форме, поделиться своими данными с коллегами и объяснить свою методологию в своих публикациях. Одним словом: прозрачность. Это то, чем занимается социальная психология уже давно. «В Нидерландах люди сразу же ссылаются на инцидент со Стапелем. И хотя это определенно послужило катализатором недавних изменений, на самом деле этот процесс продолжается уже довольно давно.”/ Martine Zuidweg

Эта статья также была опубликована в Vox # 1 (на голландском языке). Вы можете прочитать голландскую версию здесь.

Неужели психология переживает кризис?

Современная психология явно в кризисе. В этом утверждении нет ничего нового. От френологии до психоанализа психология традиционно имела непростой научный статус. Более того, философ науки Карл Поппер рассматривал теории Фрейда как типичный пример лженауки, потому что никакой тест никогда не смог бы показать их ложность.Совсем недавно психология пировала на банкете выдающихся открытий, научная достоверность которых также подвергалась сомнению.

Некоторые из этих необычных открытий включают эксперименты Дэрила Бема, опубликованные в 2011 году, которые, кажется, показывают, что будущие события влияют на прошлое. Бем, почетный профессор Корнельского университета, обнаружил, что люди с большей вероятностью запомнят список слов, если они будут практиковать их после теста на запоминание, по сравнению с практикой перед тестом.В другом исследовании он показал, что люди гораздо лучше, чем шанс, выбирают, какая из двух занавесок скрывает порнографическое изображение.

Еще есть Джон Барг из Йельского университета, который в 1996 году сообщил, что, когда люди бессознательно восполняются «стереотипом о пожилом» (расшифровывая запутанные предложения, содержащие такие слова, как «Флорида» и «бинго»), люди впоследствии начинают ходить медленнее. Добавьте к этому Роя Баумейстера, который в 1998 году представил доказательства того, что у нас есть ограниченный запас силы воли, который истощается всякий раз, когда мы сопротивляемся таким искушениям, как поедание шоколадных конфет.Или, в том же году, Ап Дейкстерхейс и Ад Ван Книппенберг показали, что результативность в Trivial Pursuit лучше после того, как люди перечислили типичные характеристики профессора, а не футбольного хулигана.

Действительно ли размышления о нем делают вас лучше в Trivial Pursuit? Изображения дракона / Shutterstock.com

Эти исследования являются одними из самых противоречивых в психологии. Хотя бы потому, что другим исследователям было трудно повторить эксперименты.Подобные исследования вызывают озабоченность по поводу методов, которые используют психологи, а также в более широком плане по поводу самой психологии.

Не повторять

Опрос 1500 ученых, опубликованный в журнале Nature в прошлом месяце, показал, что 24% из них заявили, что опубликовали успешную репликацию, а 13% опубликовали неудачную репликацию. Сравните это с более чем столетними публикациями по психологии, в которых только 1% статей пытались воспроизвести прошлые открытия.

Редакторы и рецензенты были замешаны в систематической предвзятости, которая привела к тому, что престижные психологические журналы стали кладезем странного.Многие психологи одержимы «импакт-факторами» журналов (как и журналы), и один из способов усилить влияние — это опубликовать курьезы. Некоторые влиятельные журналы имеют репутацию издателей, которые никогда не тиражируются, но привлекают большое внимание автора и журнала. Напротив, подтверждение результатов других путем копирования непривлекательно, редко и отнесено к менее престижным журналам.

Несмотря на исторический отказ психологии от репликации, меняется ли ситуация? В этом году краудсорсинговая инициатива — проект OSC Reproducibility — попыталась воспроизвести 100 опубликованных результатов в области психологии.Многонациональные сотрудники воспроизвели чуть более трети (36%) исследований. Означает ли это, что психологические выводы ненадежны?

Проекты репликации являются выборочными, нацелены на исследования, которые дешевле и технически менее сложны для воспроизведения, или те, в которые просто невозможно поверить. По другим проектам, таким как «Многие лаборатории», уровень репликации составляет 77%. Все инициативы не являются случайными, и частота повторения заголовков отражает исследования, в которые была включена выборка. Даже если бы была изучена случайная выборка исследований, мы не знаем, какой показатель является приемлемым в психологии.Это не проблема психологии. Как заметил Джон Иоаннидис: «большинство опубликованных результатов исследований ложны». В конце концов, научные гипотезы — это наши лучшие догадки о явлениях, а не простое скопление истин.

Сомнительные методы исследования

Разочарование многих психологов ощутимо, потому что кажется очень простым опубликовать доказательства, согласующиеся почти с любой гипотезой. Вероятная причина как необычных результатов, так и невозможности их воспроизведения — это то, что психологи занимаются сомнительной исследовательской практикой (QRP).

В 2012 году опрос 2000 американских психологов показал, что больше всего им нравится QRP. Около 67% признали, что выборочно сообщали об исследованиях, которые «работали», в то время как 74% не сообщали обо всех используемых ими измерениях. Опрос также показал, что 71% продолжали собирать данные до тех пор, пока не был получен значительный результат, а 54% сообщили о неожиданных результатах, как если бы они ожидались. И 58% исключили данные после анализа. Удивительно, но более одной трети признали, что они сомневались в достоверности своих собственных исследований по крайней мере один раз и 1.7% признали, что фальсифицировали свои данные.

Проблемы, связанные с современной психологией, носят давний и культурный характер: исследователи, обозреватели, редакторы, журналы и средства массовой информации отдают приоритет поиску новизны и извлекают из него пользу. Эта системная предвзятость в сочетании с минимальным соглашением по фундаментальным принципам в определенных областях психологии означает, что сомнительные исследовательские практики могут процветать — сознательно или бессознательно. Крупномасштабные проекты репликации не решат культурных проблем и могут даже усугубить их, представляя репликацию как нечто особенное, что мы используем для нацеливания на невероятное.Репликация — независимо от того, оценивается ли она как неудачная или успешная — является фундаментальным аспектом нормальной науки и должна быть как более распространенной, так и более ценимой психологами и психологическими журналами.

Психология лженауки | Тема исследования Frontiers

В последние годы мы стали свидетелями бума философских и психологических исследований лженауки и связанных с ней заблуждений, таких как теории заговора. Не только появляется все больше и больше исследований психологических факторов, влияющих на то, как люди производят и передают псевдонаучные убеждения, но философы также используют психологические идеи, чтобы пролить свет на давние философские вопросы, такие как природа рациональности и проблема демаркации. .Этот сборник призван подвести итоги этих интересных разработок и определить пути, по которым психологическое изучение лженауки и философское мышление, которое она вдохновляет, могут продвинуться вперед. В частности, сборник будет посвящен следующим вопросам:

• Существует ли и в какой степени типичная психология лженауки?
• В какой степени недавнее психологическое исследование личностных черт, когнитивных предубеждений и социальных взаимодействий людей привело к такому выводу?
• Можем ли мы отделить психологию лженауки от психологии науки, или нам нужно больше доказательств, чтобы ответить на эти вопросы?

Другие исследования показывают, что люди не так легковерны, как мы думаем. Возникает вопрос, как возможна лженаука. Какие стратегии используют псевдонаучные верования, чтобы обойти нашу естественную бдительность и получить широкое распространение? Как псевдонаука адаптируется к человеческому разуму? Возможно, псевдонаучные верования служат неэпистемической функции, которая может объяснить их популярность?
Псевдонаучные верования не только живут в умах, но люди также передают их, общаясь друг с другом. Это поднимает вопрос о том, какие психологические процессы, задействованные в общении, способствуют распространению лженауки.И усиливают ли их влияние современные технологии, такие как Интернет (или нет)?

Человеческое общение связано с причинами, как и в случае с псевдонаукой. Более того, приверженцы лженауки не будут называть себя иррациональными. Какова роль разума в псевдонауке и какое значение он имеет для нашего понимания рациональности?

Мы приглашаем потенциальных авторов представить теоретические и философские статьи, в которых рассматривается один из вышеперечисленных вопросов или другие вопросы, относящиеся к центральной теме этого сборника. Тем самым мы призываем авторов основывать свои теоретические и философские размышления на эмпирических психологических исследованиях.

Типы статей ограничиваются обзором, мнением, перспективой, гипотезой и теорией и концептуальным анализом. Обратите внимание, что мы не принимаем оригинальные исследования в этой теме исследования.

Ключевые слова : Лженаука, теории заговора, иррациональность, познание, демократия

Важное примечание : Все материалы по данной теме исследования должны находиться в рамках того раздела и журнала, в который они были отправлены, как это определено в их заявлениях о миссии.Frontiers оставляет за собой право направить рукопись за пределами области охвата в более подходящий раздел или журнал на любом этапе рецензирования.

Другие исследования показывают, что люди не так легковерны, как мы думаем.Возникает вопрос, как возможна лженаука. Какие стратегии используют псевдонаучные верования, чтобы обойти нашу естественную бдительность и получить широкое распространение? Как псевдонаука адаптируется к человеческому разуму? Возможно, псевдонаучные верования служат неэпистемической функции, которая может объяснить их популярность?
Псевдонаучные верования не только живут в умах, но люди также передают их, общаясь друг с другом. Это поднимает вопрос о том, какие психологические процессы, задействованные в общении, способствуют распространению лженауки.И усиливают ли их влияние современные технологии, такие как Интернет (или нет)?

Мы приглашаем потенциальных авторов представить теоретические и философские статьи, в которых рассматривается один из вышеперечисленных вопросов или другие вопросы, относящиеся к центральной теме этого сборника.Тем самым мы призываем авторов основывать свои теоретические и философские размышления на эмпирических психологических исследованиях.

Ключевые слова : Лженаука, теории заговора, иррациональность, познание, демократия

Психология аргумента «Психология — не наука»

Время от времени Интернет воспламеняется мнениями по известному вопросу: действительно ли «мягкие» науки, такие как психология, являются наукой? В большинстве случаев аргументы против психологии как науки исходят от людей из так называемых более сложных наук (вы знаете, людей, которые ничего не знают о психологии).

Конечно, время от времени мы бросаемся под автобус, заявляя, что для того, чтобы к нашим более мягким наукам относились серьезно, мы должны быть больше похожи на настоящие науки. Вы все еще читаете это, поэтому, скорее всего, вам интересно мое мнение по этой теме. Коротко кивнув другим, кто затронул эту тему здесь, здесь, здесь и здесь, давайте рассмотрим некоторые аргументы за и против психологии как науки ниже.

I. Психологи занимаются ненаучными вещами

Всякий раз, когда я читаю рассказ о том, что психология не является настоящей наукой, он обычно сопровождается упоминанием некоторых психологов (и я использую этот термин здесь в широком смысле), занимающихся ненаучными вещами.Сюда входят стопки и стопки псевдонаучных книг по самопомощи, которые утверждают, что раскрывают науку об Икс, простое существование знаменитых психологов, таких как доктор Дрю или доктор Фил, и мошеннические исследования ныне опальных психологов, таких как Дирк Сместерс или Марк Хаузер.

Это правда, что в психологии есть своя доля псевдонауки — я имею в виду, что все руководство по диагностике психических расстройств продолжает сопротивляться интеграции с результатами исследований (см. Здесь). Тем не менее, здесь, в психологии, происходит настоящая наука — то есть наши научные журналы забиты резюме исследований, в которых ученые-психологи использовали научный метод для проверки конкретной гипотезы.

Аргумент, что область не является наукой только потому, что некоторые из ее членов не являются учеными, на самом деле не выдерживает критики. Возьмем, к примеру, случай с мошенничеством. Были ли вы недавно на ретракционных часах? Если вы пойдете туда, то обнаружите, что научное мошенничество — это не область только мягких наук. Мошенничество влияет на науку, от жесткого до мягкого.

II. Психология недостаточно хорошо определяет свою терминологию, чтобы считаться наукой

Некоторые люди (обычно мало разбирающиеся в психологии) утверждают, что психологи недостаточно четко определяют свои термины, чтобы их можно было считать наукой.В одном из примеров этого физик по имени Алекс Березов (используя набор научных терминов, которые мой бедный психологический мозг изо всех сил пытался понять) утверждал, что исследование счастья — прекрасный пример неспособности дать определение терминам. Он заявляет, что «значение этого слова различается от человека к человеку и особенно между культурами».

Если отбросить на секунду вопрос о культурной изменчивости, я на самом деле думаю, что исследование счастья — очень плохой пример неправильных определений в психологии.Люди, изучающие субъективное благополучие, потратили десятилетия на то, чтобы прийти к определению конструкции, состоящей из трех частей: субъективных когнитивных оценок своей жизни как значимых, положительных и отрицательных. Важно отметить, что они не пришли к определению, написав случайное мнение в LA Times о сфере, о которой они ничего не знают. Вместо этого исследователи пришли к этому определению, основываясь на десятилетиях доказательств, собранных на основе тысяч (возможно, миллионов к настоящему времени) людей, размышляющих о своем счастье (см. Здесь источник этих усилий).Вряд ли это похоже на дефицит терминологии.

III. Психология слишком сильно полагается на субъективный опыт

Многое из того, что беспокоит людей в психологии, — это чистая субъективность всего этого. То есть то, как мы воспринимаем любое количество социальных явлений, вероятно, будет сильно различаться от человека к человеку. Эта проблема лежит в основе психологических исследований, и многие люди считают, что, чтобы быть наукой, психологи должны раскрывать универсальные человеческие психологические процессы.

Проблема с этой логикой в том, что поиск человеческих универсалий, за очень немногими исключениями, скорее всего, будет глупым занятием. Изучение человеческого опыта означает спрашивать людей, как они себя чувствуют, и эти чувства могут варьироваться от человека к человеку, от ситуации к ситуации и от культуры к культуре. Врожденный беспорядок — это проблема, с которой сталкивается каждый психолог в своем исследовании (и веселье). То, что психологические явления часто связаны с культурой или ситуацией, свидетельствует не об отсутствии научной строгости, а, скорее, о признании способности культур и ситуаций влиять на то, как мы воспринимаем нашу социальную среду и реагируем на нее.

Конечно, некоторые психологи думают, что субъективное недостаточно научно, и поэтому они операционализируют свои переменные способами, которые гораздо менее привязаны к бессмысленному содержанию мер анкеты. В сфере счастья, если исследователь не удовлетворен субъективными оценками, он или она может измерить длину теломер (маркер клеточного старения) или уровни глюкокортикоидных гормонов в кровотоке. Психологи тоже делают то же самое, и такая работа намного ближе к тому, что даже физик или химик мог бы счесть наукой.

Конечно, используют ли психологи субъективные самоотчеты или биологические меры (или математические модели, которые «точно» количественно определяют золотое сечение положительного аффекта), не делает их больше учеными. Все биологические меры на самом деле делают психологов более похожими на «твердых» ученых для других «жестких» ученых.

IV. Психология не поддается опровержению

Эта критика исходит как изнутри нашей собственной области, так и извне: психологи слишком часто публикуют положительные результаты, то есть результаты, которые подтверждают, а не опровергают гипотезы. Публикация преимущественно положительных результатов предполагает, что психологи больше заинтересованы в поддержке своих собственных убеждений о человеческом опыте, чем в поиске истины об этом опыте. Именно из-за этой тенденции один из моих коллег предположил, что в нашей области больше юристов, чем ученых (здесь).

Эта критика в моей книге на самом деле справедлива — психологи часто хоронят данные, не подтверждающие их теории о мире (в этом виноваты даже такие известные психологи, как Стэнли Милгрэм).Эта практика кажется мне ненаучной, потому что она затрудняет опровержение гипотез. Тем не менее, хорошая новость заключается в том, что прилагаются усилия, чтобы уделять больше внимания отрицательным результатам (см. Здесь).

Какова психология аргумента «Психология не наука»?

Я думаю, что есть несколько основных психологических принципов, которые помогают объяснить, почему этот аргумент задевает нервы так много людей. Я склонен думать об этом с точки зрения социального сравнения. Психологи любят взвешивать психологию с точки зрения науки, потому что мы занимаемся восходящим социальным сравнением. Мы хотим занять место за столом с естественными науками, мы хотим, чтобы наши публикации публиковались в самых престижных научных журналах, и мы хотим большей доли грантового финансирования от нашего правительства. Напротив, более сложные науки проводят нисходящее социальное сравнение с психологией. Точные науки стремятся сохранить свое высокое положение в научной иерархии, и иногда они достигают этого, пренебрегая более мягкими науками.

В заключение я просто хотел бы отметить, что психология — очень молодая наука, и поэтому ожидать, что она будет иметь такой же престиж и восхищение, как и другие науки, существовавшие на протяжении веков, немного надуманно. Точно так же, как человеку нужно время, чтобы завоевать уважение и престиж среди своих коллег, психология должна просуществовать немного дольше, прежде чем она начнет завоевывать уважение и восхищение других наук. Я согласен с этим, и если вы хотите поговорить со мной об этом подробнее, я буду здесь: занимаюсь наукой.

Эта запись появилась на Psych-Your-Mind.

Психология: псевдонаука или нет? | Блог 4brain

Давайте сразу ответим на вопрос, вынесенный в заголовок, чтобы те, кому не слишком интересна дискуссия, не тратили свое время на чтение всей статьи. А всем остальным потом расскажем, почему регулярно возникает обсуждение на тему «психология – наука или псевдонаука» и что именно тут имеется в виду.

Итак, начнем с ответа на вопрос. Психология, безусловно, является наукой. В нашей стране функционирует Институт психологии Российской академии наук [Институт психологи РАН, 2021]. В целом по России 445 вузов осуществляют подготовку по специальности 37.03.01 «Психология» как по государственному заказу на бюджетной основе, так и по контракту [vuzoteka, 2021].

Для поступления нужно сдать ЕГЭ по таким дисциплинам как биология, математика и русский язык, научность которых вряд ли вызывает у кого-то сомнения:

А после окончания вуза психологов ждут на работу в школы и детские сады, как государственные, так и частные, на «горячие линии» психологической помощи, в медицинские и консультативные центры и даже в воинские части [jobinmoscow, 2021]. Заметим, что подобные вакансии существуют и в столице, и в регионах:

Всего этого уже было бы достаточно, чтобы считать психологию наукой, потому что вряд ли хоть одна государственная структура пригласит на работу шамана или колдуна. А частные компании и подавно умеют считать деньги, поэтому предпочитают брать специалистов, получивших определенный набор систематизированных и научно обоснованных знаний.

Чтобы было понятнее, что к чему, представьте, может ли супермаркет позволить себе кассира, который не ориентируется в десятичной системе счета? Или рискнет ли энергопоставляющая компания взять электрика, путающего клеммы «плюс» и «минус»? Пример, конечно, упрощенный, и вполне возможно, что кассир и электрик в школе не слишком блистали по физике и математике. Но чтобы работать, они должны овладеть основами этих наук на базовом уровне, а не практиковать какое-то свое видение системы счета или закономерностей подключения электрической цепи.

Всегда быть в хорошей интеллектуальной форме вам помогут наши программы «Когнитивистика» и «Лучшие техники самообразования», с которыми вы освоите на базовом уровне любую науку, какую только пожелаете. А мы переходим к дискуссии на тему «Можно ли считать психологию псевдонаукой и, в принципе, почему психология псевдонаука по мнению некоторых экспертов?»

Исторический экскурс

Начнем с небольшого исторического экскурса, потому что в данном случае он поможет нам понять суть всех споров, которые ведутся вокруг психологии. Официально годом рождения психологии как науки принято считать 1879-й, когда была открыта первая в мире лаборатория, которая специализировалась исключительно на исследованиях человеческой психики.

Эту лабораторию основал немецкий врач и ученый-физиолог Вильгельм Максимилиан Вундт (1832-1920). Он же и считается первым в мире профессиональным психологом. В первую очередь он исследовал сознание человека. Для исследований был использован метод интроспекции или самонаблюдения испытуемых за своими внутренними психическими процессами, мыслями, чувствами и переживаниями без использования каких-либо оценочных критериев или эталонной шкалы.

Разумеется, подобные методы психологии пригодны для ограниченного круга исследований, что уже тогда подготовило почву для некоторого скептицизма в отношении психологии в будущем. Кроме того, сам факт, что психология оформилась в науку лишь в конце 19 века, вовсе не означает, будто все предшествующие эпохи никого не интересовали чувства, мысли, эмоции и поведение человека. Интерес к методам воздействия на человеческую психику прослеживается с давних времен, когда племенные шаманы организовывали ритуальные пляски и некое подобие коллективного пения.

В последующие периоды психология человека была прерогативой философов. Они изучали фактически весь спектр поведенческих, этических и прочих прикладных аспектов психологии. Что же касается биологических механизмов возникновения тех или иных реакций, эти вопросы были сферой интересов врачей и ученых-физиологов. Как видим, основа психологии как науки формировалась достаточно долго, ее составляющие собирались по частям из других наук, что неизбежно сказалось на ее развитии.

В зависимости от того, какая наука была «предшественником» того или другого течения в психологии, наблюдался некоторый «перекос» в сторону либо физиологии, либо философских рассуждений. Получивший в свое время медицинское образование основоположник психоанализа Зигмунд Фрейд (1856-1939) практически всю психологию отношений сводил к физиологическим потребностям и их конфликту с требованиями социума.

Основоположник бихевиоризма Джон Бродес Уотсон (1878-1958) в начале 20 столетия защитил докторскую диссертацию по теме экспериментального исследования физического развития белой крысы, что непосредственно сказалось на формировании его научных взглядов как психолога. Фактически весь бихевиоризм сводится к цепочке «стимул – реакция», что является изрядно упрощенной версией всего происходящего в человеческой психике.

Ученые, стоявшие у истоков гештальтпсихологии, были в большей степени философами, чем естествоиспытателями, что сказалось на формировании основ данного направления. Так, в центре внимания гештальтпсихологии находится психология личности, ее мышление и восприятие окружающего мира и себя в этом мире.

А гуманистическая психология зародилась в 60-е годы 20 века как протест против доминирования бихевиоризма и психоанализа. В центре внимания гуманистической психологии находятся высшие ценности, тема самоактуализации, свободы и ответственности личности, любви и творчества. Наибольший вклад в развитие гуманистических теорий личности внесли философ и психиатр Виктор Франкл (1905-1997), Абрахам Маслоу (1908-1970), Карл Рэнсом Роджерс (1902-1987).

Такое многообразие течений, наличие крайностей и отсутствие некой объединяющей парадигмы в науке тоже спровоцировало некоторую предубежденность против психологии как серьезной науки. Однако это все, что называется, «дела давно минувших дней». Почему же сегодня психологическая наука и различные псевдонауки, практическая психология и консультирование зачастую оказываются в массовом сознании в одном ряду?

Критерии научности применительно к психологии

Прежде чем мы начнем рассуждать на тему, что такое сегодня психология, наука или псевдонаука, нужно разобраться, по какому параметру можно отнести некое знание к научному. На самом деле «Критерии в системе научного знания» давно выведены [Н. Губанов, 2016].

Критерии научности знания:

Доказательность или рациональность.
Непротиворечивость.
Возможность проверки эмпирическим путем.
Возможность воспроизвести эмпирический материал.
Системность или когерентность.
Эссенциальность.
Общезначимость или интерсубъективность.
Однозначное толкование терминов.
Способность к дальнейшему развитию.

Теперь посмотрим, как ко всему этому относится психология.

Доказательность или рациональность

Как и в любой другой науке, в психологии проводятся эксперименты, выдвигаются и проверяются гипотезы, публикуются отчеты и только потом делаются выводы, которые претендуют, если не на «истину в последней инстанции», то на достаточно высокую степень вероятности и широкие возможности практического применения.

Например, эксперименты Аша повторялись множество раз и в различных вариациях, прежде чем был сделан вывод, что примерно 75% людей склонны к конформизму [S. Asсh, 1951]. Поэтому, если какое-либо исследование в области психологии имеет доказательную базу, оно может считаться научным. Если какой-то вывод сделан на основании простого совпадения или его вовсе предлагается принять на веру, к науке это никакого отношения не имеет.

Другими словами, псевдонаукой следует считать те измышления в области психологии, которые не подкреплены никакими доказательствами, исследованиями, статистикой, а не психологию в целом. То обстоятельство, что сегодня некоторые недоучившиеся «знатоки» человеческой души называют себя психологами, никак не умаляет значимости психологии как науки.

Непротиворечивость

Наука может считаться таковой, если не содержит взаимоисключающих суждений. Так, сила тока в участке цепи прямо пропорциональна напряжению на концах участка и обратно пропорциональна сопротивлению, и никак не наоборот. В гуманитарных науках добиться такой однозначности выводов несколько сложнее, но если проанализировать качественно подготовленный и поставленный эксперимент, противоречий мы в нем не найдем.

Возьмем вышеупомянутые эксперименты Аша по исследованию конформности и увидим, что средний результат в 75% сложился из не очень большого «разброса» показателей. Другими словами, это не какое-то среднее арифметическое значение между результатами в 50% и 100%, а совершенно четкая закономерность, подтверждавшаяся каждый раз, когда испытуемым создавали похожие условия. Когда Соломон Аш модернизировал и усложнил эксперименты, последующие результаты подтвердили обнаруженную закономерность [S. Asch, 1955].

Поэтому, если в психологии встречаются взаимоисключающие суждения, всегда следует проверять, на основании чего они сделаны. Псевдонаучными будут те из них, которые не имеют доказательной базы, сделаны интуитивно либо имеют статус предположения.

Возможность проверки эмпирическим путем

Тут имеется в виду любая проверка опытным путем, не только в лабораторных условиях. Чтобы узнать, что вода кипит при температуре 100 градусов по Цельсию, если атмосферное давление составляет 760 миллиметров ртутного столба, не обязательно идти в лабораторию. Можно просто вскипятить кастрюлю воды на плите и воспользоваться градусником из термостойкого материала.

Чтобы удостовериться в правильности выводов Соломона Аша, лаборатория тоже не нужна. Достаточно посидеть на любом производственном совещании с участием начальства и увидеть, как три четверти коллектива согласно кивают головой, даже если доклад начальника полный бред.

Свои сомнения и даже полную уверенность в том, что это бред, они оставят при себе, если не найдется заместителя, который укажет на «слабые места» в докладе начальника. Причем в наших реалиях все подождут, чтобы заместителю за это точно ничего не было. И только тогда какая-то часть сотрудников на следующем совещании быть может позволит себе выступить со своим мнением.

Возможность воспроизвести эмпирический материал

Под возможностью «воспроизвести эмпирический материал» подразумевается, что всякий раз, когда условия эксперимента будут точно соблюдены, полученные результаты будут совпадать. Конечно, в точных науках это немного проще. Мы можем где угодно измерять силу тока в участке цепи или кипятить воду при атмосферном давлении 760 мм ртутного столба, и всегда получим одинаковые результаты.

В гуманитарных науках добиться полной идентичности обычно не удается, однако и больших отклонений качественно сделанный эксперимент не предполагает. Так, в 21 столетии ученые из Японии повторили эксперименты Аша, которые тот поставил в 50-е годы 20 века. Полученные цифры отличались, однако не настолько существенно, чтобы усомниться в главном выводе: большинство людей склонны к конформизму [К. Mori, М. Arai M, 2010].

Дополнительный бонус экспериментов японских ученых заключается в их выводе, что психология женщин и психология мужчин различается, и женщины склонны к конформизму в большей степени, чем мужчины. Собственно, именно этим, в основном, и объясняется разница полученных результатов, потому что японские ученые проводили эксперименты в однополых группах, а Соломон Аш – в смешанных.

Системность или когерентность

Любая теория или концепция представляет собой стройную логически выверенную систему. Доказательная цепочка имеет целостный характер и не имеет противоречий и «притянутых за уши» доказательств. В доказательную базу включены только те компоненты, которые имеют отношение к сути предмета, и исключено все лишнее, что не относится к делу.

Если теория или концепция в психологии или любой другой науке соответствует данному показателю, она может считаться научной. Если же полученные выводы не имеют логики и системного характера, а условия эксперимента варьировались хаотично без возможности фиксации степени влияния изменения на результат, такие концепции не могут считаться научными.

Эссенциальность

Эссенциальность в какой-то степени является продолжением темы системности научного исследования. Исследование должно быть направлено на выявление сути и всех закономерностей процесса, его причинно-следственных связей, а не просто на описание процесса или явления.

Простое описание процесса или констатация какого-либо факта не могут претендовать на статус научного исследования и не являются таковым по сути. При условии, что исследования будут продолжены и будут соответствовать критериям научности, со временем общее описание может трансформироваться в научную концепцию.

Общезначимость или интерсубъективность

Интерсубъективность означает принятие тех или иных идей, выводов концепций научной общественностью независимо от субъективного отношения к исследователю, исследованию, его значимости и актуальности на сегодняшний день. Это некий обобщенный опыт представления предметов в данный момент времени.

Подробно этой темой занимался немецкий философ Эдмунд Густав Альбрехт Гуссерль (1859-1938), а свои выводы он обобщил в философском трактате «Картезианские размышления» [Э. Гуссерль, 2006]. Как мы помним, наука психология многое позаимствовала из философии, так что философские выводы Эдмунда Гуссерля полностью применимы к психологической практике.

Однозначное толкование терминов

Чтобы воплотить в жизнь все предыдущие пункты, однозначное толкование терминов просто необходимо, иначе ученые не будут понимать друг друга, а массовый читатель ничего не поймет из научных трактатов. В психологии термины давно утверждены в своих значениях.

Наиболее полным на сегодняшний день является, пожалуй, «Большой психологический словарь» объемом 632 страницы, изданный в Санкт-Петербурге [Б. Мещеряков, В. Зинченко, 2002]. Помимо расположенных в алфавитном порядке терминов, словарь содержит тематический указатель по различным направлениям. Например, «Социальная психология», «Психология общения», «Возрастная психология и психология развития», а также инженерная, медицинская, педагогическая психология, и многие другие разделы.

Способность к дальнейшему развитию

Тут, как говорится, без комментариев. Не просто так считается, что «чужая душа – потемки», поэтому материал для новых исследований у психологов будет всегда. Да и как отрицать тот факт, что едва ли ни каждый пришедший в науку исследователь стремится создать свою концепцию и практически каждый психолог презентует свою эксклюзивную методику. С этого начинается почти каждое объявление, содержащее рекламу услуг психологов, психоаналитиков, гештальт-терапевтов, консультантов и прочей публики, «подвизающейся» на ниве познания человеческих душ.

Все ли из них имеют право называться психологами? Выше мы уже разобрали критерии научности знания, поэтому определить заинтересовавшее вас объявление и его автора на предмет соответствия заданным параметрам вы сможете сами. Вы, в принципе, много чего сможете сами, если пройдете наши программы «Когнитивистика» и «Лучшие техники самообразования» и научитесь прогрессивным методам мышления. Ну а мы всегда готовы вам помочь в этом!

Что еще можно сказать о критериях научности знания? В этом плане интересны исследования австрийского философа и социолога Карла Поппера (1902-1994). В 1935 году он сформулировал такое понятие как «фальсифицируемость». Суть в том, что любая идея, теория, концепция может считаться содержащей объективную информацию лишь в том случае, если существует принципиальная возможность проверки этой идеи, теории, концепции. И, соответственно, возможность опровергнуть предлагаемую информацию.

Иными словами, по мнению Поппера, не существует такой научной теории, которую нельзя было бы опровергнуть в принципе. Речь может идти лишь о недостатке возможностей науки на данный момент для того, чтобы что-либо опровергнуть. И самое главное: нужно понимать, какую именно информацию несет идея, теория, концепция, и что именно можно было бы опровергнуть. Такой подход и получил название «фальсифицируемость». Он является противоположностью такого понятия как «верифицируемость», которое предполагает поиск подтверждений идеи, теории, концепции, а не ее опровержения.

Свои взгляды Карл Поппер оформил в виде богатого научного наследия. Его книги по психологии переиздаются до сих пор. В контексте нашей темы наиболее интересна книга «Объективное знание. Эволюционный подход» [К. Поппер, 2002]. И, пожалуй, его работа «Предположения и опровержения. Рост научного знания» [К. Поппер, 2008]. К слову, исходя из своих взглядов, Поппер считал психоанализ не научным течением, и это его мнение тиражируют по сей день многие эксперты.

В частности, на исследования Карла Поппера ссылается научный сотрудник Лаборатории междисциплинарных исследований развития человека в СПбГУ Ирина Овчинникова в своем интервью «Является ли психология наукой и есть ли сознание у кошки» [Habr, 2021]. На вопрос о кошках она, правда, не ответила прямо, однако интервью от этого не выглядит менее интересным. Центральная тема интервью – психологическая наука и псевдонаука в экспериментальной психологии.

Отметим, что дискуссии относительно «научности» психологии как таковой регулярно вспыхивают как в русскоязычном медиапространстве, так и в зарубежных изданиях. Так, немало шуму наделало исследование по воспроизведению топ-100 экспериментов, описанных в трех ведущих авторитетных журналах по психологии в 2008 году. Исследователи решили выяснить, дают ли репликации и исходный эксперимент одинаковый результат по нескольким критериям. Конечной целью исследования была «Оценка воспроизводимости психологической науки» [А. Aarts et al., 2015].

Ранее мы говорили о том, что возможность воспроизвести эмпирический материал является одним из критериев научности. Авторы оговорились, что на сегодняшний день не существует единого стандарта для оценки успешности репликации, поэтому будут использованы субъективные оценки групп репликации. Тем не менее в ходе исследования они обнаружили, что в репликации было воспроизведено, в среднем, от одной трети до половины исходных результатов.

Группа исследователей пришла к выводу, что большая часть повторений дала слабые подтверждения исходных результатов, несмотря на использование материалов, предоставленных авторами оригинальных экспериментов, предварительный обзор методологической точности и высокую статистическую мощность для определения исходной величины эффекта. Полностью с результатами исследования можно ознакомиться в отчете Estimating the reproducibility of psychological science [А. Aarts et al., 2015].

Итак, мы заявили с самого начала и подтвердили доказательствами, что психология – это наука. Мы выяснили, что далеко не все психологи имеют право считаться таковыми и не все идеи и выводы в области психологии являются научными. В целом, психология – наука интересная и полезная.

Вникнув в тонкости практической психологии, вы сможете решить очень многие свои задачи в плане построения карьеры и межличностных отношений. Нужна ли лично вам психология – можно обсуждать и далее, но мы на этом, пожалуй, закончим. Мы желаем, чтобы вы успешно решали все возникающие задачи, и просим вас ответить на вопрос по теме сегодняшней статьи:

Ключевые слова:1LLL, 1Когнитивистика

Лженаука. Верить ли научным статьям по психологии / Хабр

Уровень значимости и p-значение в математической статистике

Но есть большое подозрение, что авторы некоторых научных работ не очень сильны в математике.

Статистическая гипотеза — утверждение относительно неизвестного параметра генеральной совокупности на основе выборочного исследования. Для обоснования заключения необходимо тестирование результатов, на которых строится гипотеза, на статистическую достоверность. Надёжность определяется тем, насколько вероятно, что обнаруженная в выборке связь подтвердится на другой выборке той же генеральной совокупности. Очевидно, что провести исследование на всей выборке практически невозможно, а провести многократное исследование на разных выборках очень трудно. Поэтому широко используются методы статистики. Они позволяют оценить вероятность случайного получения такого различия при условии, что на самом деле различий в генеральной совокупности нет.

Использование p-значений для проверки нулевых гипотез в работах по медицине подвергается критике со стороны многих специалистов. Более того, в 2015 году один из научных журналов — Basic and Applied Social Psychology (BASP) — вовсе запретил публикацию статей, в которых используются p-значения. Журнал объяснил своё решение тем, что сделать исследование, в котором получено p < 0,05 не очень сложно, и такие значения p слишком часто становятся оправданием для низкопробных исследований. На практике использование p-значений нередко приводит к статистическим ошибкам первого рода — ошибкам обнаружить различия или связи, которые на самом деле не существуют.

install. packages(“statcheck”)
library(“statcheck”)

С помощью программы statcheck исследователи проверили более 250 000 p-значений в статьях, опубликованных в научных журналах по психологии с 1983 по 2013 годы. Результаты подтвердились: действительно, около половины всех статей содержат ошибки в вычислении p-значения.

Hmm. Not sure this is optimal way to report stats checking of papers https://t.co/j5IZlIQq8S pic.twitter.com/bQ6fS586Ir
— Dorothy Bishop (@deevybee) August 26, 2016

Дороти Бишоп считает, что такие автоматические отчёты с указанием «0 ошибок» — это не самый лучший способ сообщать статистику. Якобы попадание в список для аудита дискредитирует авторов таких работ. Относительно другой работы с ошибками Дороти Бишоп собирается проконсультироваться со своим соавтором и внести исправления в работу. В то же время она желает провести аудит самой программы statcheck, потому что если она допускает хотя бы 10% ложных срабатываний, это наносит урон научному сообществу.

@PubPeer @NatureNews @Neuro_Skeptic @RetractionWatch I got mine tonight! Can I frame it? pic.twitter.com/mBVa3NSVxk
— Jennifer Tackett (@JnfrLTackett) August 26, 2016

Александр Невзоров: психология — лженаука в законе

Эксклюзив

28 июля 2015, 03:32

Читать 360tv в

—

— Заголовок статьи — «Политические взгляды меняют структуру мозга».

— А обратная связь возможна?

— А в чем это заключается?

— Почему из раза в раз появляются такие теории?

— То есть всякого рода спекуляции, которые возникают, они скорее просто от необразованности?

— А как это вообще могло получиться? Почему сложилась такая ситуация?

— То есть психологию можно сравнивать с религией?

— Спасибо вам большое!

Авторы:

Редакция сайта 360°

ЗАМЕТКИ О ЛЖЕНАУКАХ И ИХ СТОРОННИКАХ

Вячеслав Петрович Гудков, выпускник факультета психологии МГУ им. М. В. Ломоносова, автор многих научных и научно-популярных работ в области практической психологии, с профессиональным интересом следит за антинаучными тенденциями и в нашей стране, и за рубежом.

Козьма Прутков — «детище» поэта А. К. Толстого и братьев А. М. и В. М. Жемчужниковых — блестящая пародия на самоуверенного, тупого, невежественного и самодовольного литератора, одержимого к тому же «дминистративным восторгом».

Открыть в полном размере

‹

›

В последнее время редкое массовое издание обходится без гороскопа, рекламы колдуна, рассказа о таинственном мистическом случае; надо признать, что подобные материалы вызывают у публики определенный интерес. Все это было бы вполне невинно, если бы мутные волны подобных публикаций, да еще с претензией на научный статус, не захлестывали сознание людей, формируя их мировоззрение и заменяя собой истинное понимание окружающего мира, общества, природы. Но сторонники лженаук на этом не останавливаются, понимая, что их «творчество» противоречит науке настоящей. Они переходят в открытую атаку на нее, выдвигая при этом не отличающиеся глубокомыслием аргументы, что позволяет говорить даже о существовании некоторого стандартного набора агрессивных антинаучных высказываний, часть из которого представлена ниже.

«Официальная наука, отрицая неизведанные явления, становится на позицию пресловутого чеховского героя, утверждавшего: «Этого не может быть, потому что этого не может быть никогда».

Потенциально существовать может все что угодно, собственно, суть науки и состоит в постижении нового, сама научная терминология: «исследование», «поиск», «открытие», «находка» — свидетельствует о том, что основной характеристикой плодов научного труда является их неординарность, неожиданность. Но чем неожиданнее высказывание, тем больше труда (и не только умственного, а порой и физического) необходимо приложить для доказательства его истинности. В методологии науки выделяется несколько стадий становления истины. На первоначальной стадии обобщения фактов, не вписывающихся в традиционное миропонимание, она носит название гипотезы. В том случае, если предположение способно не только объяснять, но и предсказывать новые факты, оно становится теорией. Теорий может быть как угодно много, несовершенство каждой из них допускает существование альтернатив, например, количество теорий старения более двухсот. Все большее и большее число фактов, подтверждающих теорию, сводит сомнение в ее состоятельности на нет и превращает ее в доктрину. При этом даже новые, не вписывающиеся в нее факты приводят к ее модификации, но не к отрицанию. Так, классическая физика стала частным случаем теории относительности, а отнюдь не была замещена ею, несмотря на то, что теория относительности в принципе описывает физические явления иначе, чем физика Галилея и Ньютона. Доктрина антропогенеза постоянно обогащается новыми фактами, отбросив сомнения в происхождении человека и обезьян от общих предков, которые еще допускались в XIX веке (отчего учение о животном происхождении человека называлось в то время симиальной, от латинского названия обезьяны — simia, теорией) в силу существования альтернативного, теологического толкования происхождения человека.

Что же касается различных лжеучений, то малопочетную приставку «лже-» они получают оттого, что придают гипотезам неправомерно высокий научный статус. Таким образом, «не за то волка бьют, что сер, а за то, что овцу съел» — не оттого всякие лжеучения отрицаются, что они вступают в противоречие с точкой зрения конкретных личностей — «научного начальства», а оттого, что они основаны на недостаточной (а точнее, ничтожной) доказательной базе. А столь ненавистная ими «официальная наука» есть не что иное, как опыт человечества в познании истины. Этот опыт постоянно совершенствуется, меняется не только количественно, но и качественно, но для того, чтобы результаты чьих-либо исследований вошли в арсенал интеллектуального достояния человечества, от исследователя требуются упорный труд, вдохновение и профессиональное использование научной методологии. Единственное же, что способны предъявить апологеты лженаук, — энтузиазм, вещь полезную, но явно недостаточную, в основном их научное творчество сводится к голословным утверждениям. Если же они и используют какие-то научные факты, то интерпретируют их крайне тенденциозно, а инструменты познания, производящие проверку истинности собственных предположений, такие, например, как конкурирующие гипотезы или контрольный эксперимент, не применяют.

Следующий аргумент в защиту всякого рода антинаучных построений основывается на попытках проведения исторических параллелей:

«Генетику и кибернетику сначала тоже отвергали, так же как сейчас официальная наука отвергает астрологию, парапсихологию и т. д.»

Генетику и кибернетику (а также социальную психологию, психологию труда и вообще все течения зарубежной психологии, некоторые разделы физиологии и даже физики) отвергали не ученые, а агрессивные невежды, компенсировавшие клеветой и доносами собственную неспособность вести научную дискуссию. Таким образом, гонители генетики и кибернетики состоят в родстве скорее со сторонниками лженаук, а не с представителями «официальной» науки.

Очередной аргумент из разряда гносеологических таков:

«Наша теория дает объяснения данному факту, а официальная наука это явление объяснить не в состоянии», из чего само собой делается вывод о «посрамлении» (очередном!) официальной науки.

Одна из максим, предложенных античными агностиками, звучит следующим образом: «Чем больше мы знаем, тем больше мы не знаем». Она может пониматься и в позитивном смысле — плодами процесса познания становятся не только новые сведения, но и постановка новых исследовательских задач, которые на определенном этапе наука решить не в состоянии. Но это не значит, что любое изотерическое либо мистическое по происхождению объяснение состоятельно, потому что отсутствует научное. Например, в Средние века природа звезд была не известна, но означает ли это, что истинным было распространенное в то время объяснение их как лампад, зажигаемых ангелами?

Близок к предыдущему еще один перл глубокомыслия:

«Мы постулируем нижеследующее положение, докажите, что это не так».

Прежде всего, согласно максиме древних римлян: «Доказывать должен утверждающий». В противном случае получается — чем нелепее утверждение, тем более оно верно. Например, попробуйте опровергнуть утверждение, что «характеристика процессов в атмосфере Юпитера определяется особенностями пищевого рациона карасей в Клязьме». Серьезное отношение к подобным нелепостям исключено, но чем лучше следующее голословное утверждение: «В сущности кармический двойник — это продолжение нашего физического тела, которое в несколько раз больше и сильнее» (Лолита Матус, болгарская ясновидящая. Кармический двойник // Необъявленный визит, 1998, № 11).

Кроме того, псевдонаучные рассуждения выдают ослиные уши софизмов, натянутых аналогий и тенденциозных интерпретаций. Вот типичный пример извращенной логики: отсутствие каких-либо эффектов при объективной проверке паранормальных явлений апологет лженаук объясняет тем, что «представители официальной науки, к которым часто обращаются с подобными проблемами, не в состоянии оценить результаты воздействия» (Кульский А. Л. Призраки истории. — М.: Сталкер, 1998).

Следует добавить, что красной нитью через труд, цитата из которого была приведена выше, проходит мысль, что лица, отвергающие научную состоятельность паранаук, — жалкие марионетки в руках (лапах, щупальцах, псевдоподиях) существ, противодействующих развитию истинных знаний о природе, потому что только на основе паранаук возможно разоблачение захватнических планов пришельцев из иных миров. Типичный случай, когда комментарии излишни…

Следующий класс источников сомнительных теорий — психологический; рассмотрение этих факторов в отдельности весьма условно, на практике они тесно переплетены. Лидирует среди них психическое отклонение в форме паранойи. Нередко авторами различных лжеучений становятся лица, страдающие вялотекущей стертой параноидной шизофренией, которые выступают под личиной различных целителей, биоэнерготерапевтов, космоэнергооператоров и так далее. Причем следует отметить, что они отнюдь не всегда производят впечатление больных людей: в свое время автор этих строк, будучи молодым сотрудником Института психиатрии, был шокирован тем, что, во-первых, пациент с диагнозом шизофрения выглядел совершенно нормально, а во-вторых, его явно бредовые рассуждения о природе ДНК на первый взгляд казались вполне логичными. На редкость благообразное впечатление оставляет Алан Чумак, однако никто не станет отрицать, что тот способ, которым он получил свое учение (по его словам, основы учения были продиктованы невидимым голосом), не свидетельствует в его пользу.

Психопатологические обстоятельства усложняются тем, что и у вполне здоровых людей могут возникать так называемые доминирующие идеи, при которых исключительно эмоциональное отношение к плодам своих рассуждений «вклинивается» в мыслительный процесс и мешает объективно оценить их состоятельность. Такие люди невольно напоминают мать, которая, несмотря на отсутствие доказательств, согласно американской пословице, «в глубине души все равно считает свое дите выдающимся». При защите своих взглядов они используют аргументацию, которую в силу ее «притянутости» иначе, как убогой, не назовешь, однако их самих она вполне устраивает. А зачастую они вообще считают ниже своего достоинства нисходить до «жалкой и мелочной возни» с доказательствами, заменяя ее пафосными лозунгами. Например, один сторонник экзотического вида терапии при указании на то, что он, фиксируя динамику предложенных им неизвестных науке показателей, не соотносил их ни с субъективными жалобами, ни с традиционными объективными показателями, после некоторой паузы разрубил гордиев узел сомнений, провозгласив: «Сама жизнь подтвердила правильность моего метода!». Другой пример: женщина-химик в ответ на критику астрологии в ее присутствии, не вдаваясь в подробности аргументации, просто заявила: «Народ выбрал астрологию!».

Близок к вышеприведенному психопатологический феномен индуцированного бреда, то есть высказывание явно неадекватных идей, внушенных другим лицом. Как правило, это сторонники (или точнее — поклонники) какого-либо проповедника. Не стоит недооценивать степень потенциального воздействия на неискушенных лиц подобных «пророков»: многие владеют даром слова виртуозно и способны увлечь за собой значительные массы людей.

Следующий психологический фактор, свойственный различного рода неординарным специалистам, — сверхактивная предприимчивость. Его вряд ли правомерно называть патологическим, так как при его реализации не проявляется основное следствие болезненных качеств психики — социальная дезадаптация. Даже наоборот, в отношении приспособления к социуму они достигли выдающихся результатов, как моральных, так и материальных. Данное утверждение справедливо, например, по отношению к пророческой деятельности Вангелии Гуштеровой. Достаточно сказать, что как только некритичная вера заменялась объективной проверкой, то правомерность владения Вангой званием «пророка» начинали вызывать сомнение. Например, один немецкий турист, пришедший на прием к ней с диктофоном, при анализе диалога обнаружил, что представленная ему скудная информация была выужена из него путем наводящих вопросов. Поклонники прорицательницы умалчивают тот факт, что число правильных предсказаний Ванги весьма далеко от ста процентов. (И было бы удивительно, если бы их не было вообще, — Вангу ежегодно посещало до ста тысяч человек, причем общаться с некоторыми посетителями она категорически отказывалась. ) Что же касается предсказаний, даваемых ею известным людям, то в этих случаях ей помогал либо здравый смысл (тем более, что прогнозы были весьма туманны), либо она терпела фиаско. Так, например, когда посетивший Вангу вторично писатель Леонид Леонов попенял ей за то, что она ничего не сказала о смерти его жены, та ответила, что подарила ему кофейную чашку в единственном числе, что и означало это печальное событие. Тодору Живкову Ванга детально рассказала о его прошлом, даже то, о чем он сам забыл, но будущее предсказала ему неконкретно и уклончиво. А между тем лидера болгарских коммунистов ожидали падение социалистического строя, арест, угроза сурового приговора — но ни о чем подобном Тодор Живков не услышал даже в метафорической форме. Что же касается социально-политических предсказаний Ванги, то лишь изощренная фантазия способна увидеть какую-либо прогностическую ценность в благих, но расплывчатых пожеланиях, вполне соответствующих уровню развития пожилой неграмотной женщины из глубокой провинции.

Наша соотечественница — знаменитая поэтесса, художник, генерал Джуна вряд ли любит вспоминать, что при экспериментальной проверке ее способностей (которую, кстати, организовала она сама) в стенах Института радиоэлектроники она добивалась гораздо меньших успехов по сравнению с рядовым врачом Первого^{московского медицинского института (теперь — Московская медицинская академия им. И. М. Сеченова). Автор этих строк участвовал в регистрации инструментальными методами изменений, происходящих с пациентами.}

Следующий психологический фактор, присущий всякого рода нетрадиционным деятелям, — истероидность. В психиатрии этот термин в отличие от бытового толкования означает болезненную склонность к самолюбованию, стремлению быть в центре внимания. Чего стоят одни регалии, которыми они себя награждают: «Посвященный ученик Храма бессмертия «Черный лотос», «Академик Академии нового мышления», «Магистр народной медицины», «Экстрасенс-призрак международного класса (высший уровень)», «Великий Магистр и Приор Ордена Храма Вселенной» и так далее (Целители и маги России: Краткая энциклопедия. — М.: Терика, 1997).

Очевидно, главное качество, которым должны обладать всякого рода пророки и целители, — полное отсутствие чувства юмора. Свои воззрения они излагают с предельно серьезным, мрачно-торжественным видом. А самые невинные шутки в свой адрес воспринимают исключительно негативно. Очевидно, к проверяющему высказывание на истинность критерию фальсифицируемости, предложенному К. Поппером, следует добавить пробу на отношение автора высказывания к юмору. (Принцип, сформулированный английским философом-позитивистом Карлом Поппером, определяет, что подлинными научными высказываниями должны считаться только те, которые можно опровергнуть опытом. Наука развивается за счет выдвижения разнообразных гипотез, которые затем стараются опровергнуть. Чем больше следствий, способных опровергнуть гипотезу на опыте, можно вывести из нее, тем более содержательна данная гипотеза.)

Как правило, у подобных личностей встречается одна и та же слабость — собирать вокруг себя людей и рассказывать о собственных уникальных способностях, которая, впрочем, сочетается у них с нелюбовью, вплоть до отвращения, к экспериментальным проверкам их талантов.

Кроме того, лица, характеризующиеся истероидностью, нередко рассказывают о различных таинственных, не объяснимых наукой случаях, якобы происшедших с ними. Потом эти «случаи» теоретики лженаук используют в качестве неопровержимых свидетельских показаний для построения собственных «оригинальных» теорий.

Очень часто источником феноменальных открытий служит элементарное невежество . Так, один из экстрасенсов «демонстрировал» сотрудникам Первого московского медицинского института им. И. М. Сеченова метод визуального наблюдения «ауры», заключающийся в том, что в полутемной комнате на просвет можно видеть некоторое полупрозрачное повторение контура кисти руки. Автор «открытия» не подозревал о существовании явлений, именуемых саккады — неосознанное дрожание глазного яблока и послеобразы — наличие сигнала, продолжающего поступать с сетчатки при объективном отсутствии стимуляции; именно они служат причиной туманного образа.

Следует заметить, что карьерный рост в той или иной области не всегда сопровождается значительными интеллектуальными данными. Типичный пример — экс-президент Америки Рональд Рейган, который считал, что имя Ленина — Николай, что в русском языке нет слова «свобода», путал названия стран. Совсем неудивительно, что в своей политике он пользовался предсказанием астрологов (правда, советовавшись при этом с женой). К сожалению, многие отечественные лица, облеченные властью, не скрывают своей приверженности к различным сомнительным теориям, а астрологию искренне считают наукой.

Самым неприглядным фактором существования лженауки служит деятельность некоторых профессиональных ученых, направленная на доказательства ее истинности. Кроме указанных выше психопатологических причин чисто психологических факторов, способствующих данному явлению, может быть несколько. Первый из них относится к области педагогической психологии. Основа обучения в средней и высшей школе — усвоение предъявленного учащимся материала (как фактов в гуманитарных науках, так и техники решения задач в естественных). Поэтому бывает, что при контроле знаний учащийся получает отличные оценки за счет преобладания в структуре его интеллекта внимания и памяти в ущерб мышлению. В школе такой ученик хорошо и даже отлично учится, поступает в вуз, заучивает факты, теории, статистические методы обработки данных. После окончания вуза он добросовестно пишет статьи, благополучно «кропает диссер». Но подобный исследователь оказывается, по словам писателя Ильи Варшавского, ученым только в смысле «ученый кот». Он не способен выйти за рамки того, на что его натаскали, не может самостоятельно отличить плевел от зерен истины и поэтому охотно «клюет» на приманку сенсационности различных паранормальных учений. В результате в стане сторонников лженаук появляются обладатели научных регалий.

Но подобные «ученые» хотя бы искренни в своих заблуждениях, куда более отталкивающее явление представляют собой конъюнктурщики от науки. В настоящее время сложилась ситуация, при которой профессиональные ученые бедствуют, а всякого рода шарлатаны-целители процветают. Поэтому иной биоэнерготерапевт в состоянии уделить от своих доходов малую толику какому-нибудь научному подразделению для апологии своей деятельности. Для того чтобы предъявить Urbi et Orbi научные доказательства состоятельности явного шарлатанства, нет никакой необходимости прибегать к прямому подлогу: достаточно подойти тенденциозно к получаемым фактам, всеми правдами и неправдами вытянуть какой-нибудь статистический критерий на уровень вещественности, приближающийся к десяти процентам, сопроводить экспериментальные данные двусмыслен ной интерпретацией, ссылками на работы других авторов — и полученные деньги можно считать честно отработанными.

Вред от разного рода шарлатанов и личностей с психическими отклонениями, естественно, не лежит исключительно в плоскости чистой материи науки, не ограничивается надругательством над истиной. Зло, которое они приносят, состоит во вполне материальном воздействии на жизнь и здоровье человека. Прежде всего, функционирование армии целителей основано на существовании плацебо-эффекта — психологического результата самого факта воздействия — уж что-что, а впечатление на простодушных людей они произвести могут. Однако реальное воздействие чисто психологического фактора в лучшем случае анальгетическое, болеутоляющее. В результате типичная динамика «лечения» сводится к тому, что на первоначальных этапах боль уменьшается, пациент воспринимает это как победу над болезнью, но затем заболевание закономерным образом прогрессирует. Когда пациент обращается к врачам традиционной медицины, он нередко слышит: «Что же вы пришли так поздно? Патологический процесс зашел слишком далеко…»

Обращение к астрологам — отнюдь не безобидное увлечение, когда оно служит руководством к действиям. Одна женщина-психолог была вынуждена обратиться в Министерство гражданской авиации с требованием отделить научно-исследовательскую работу, в которой она участвовала, от работы ее коллеги, так как та собиралась выполнять ее с использованием астрологии. А ведь занималась она профессиональным отбором летчиков гражданской авиации, то есть ответственными за жизнь многих тысяч людей могли стать лица, которые по своим психологическим качествам для этого не годились.

В результате деятельности религиозных сект, основанных на различных эзотерических теориях, люди могут уйти из мира реальности в мир бредовых фантазий, потерять контакты с близкими, забыть о своих профессиональных и семейных обязанностях, лишиться имущества, а то и жизни. В свете приведенных выше фактов трата народных денег на исследования всякой чертовщины не кажется уж столь трагичной.

Особо следует отметить роль журналистики в распространении «разумного, доброго, вечного»: художественно-публицистические издания охотно печатают высказывания различного рода теоретиков, без малейших колебаний берущих на себя смелость выступать от лица науки, заявляя, например, следующее: «По знаку зодиака рекомендуется спать так: Овен — север, северо-восток, Телец — северо-восток и восток …» и т. д. (Каленикин С. Своя зона… жизни // Смена, 2001, № 2). А основанием для подобных рекомендаций считаются интересные, но пока ставящие больше вопросов, чем дающие ответов, исследования физических явлений в местах геологических разломов земной коры. Редакторы не нашли нужным рецензировать статью с претензией на новое слово в науке, и в результате неискушенный читатель, знакомясь с материалом в солидном издании, вместе с научными фактами «проглотил» очередную чушь.

Средства массовой информации несут ответственность за существование (если не благоденствие) различных мифов. Именно они, а не научная литература подхватили и активно муссируют понятие «экстрасенсорика». Для настоящей науки такие явления, как гипноз, идеомоторные акты, подсознание, интуиция, феноменальная память и многое другое, служат постановкой вопроса для исследований. У лженауки проблем нет: введен без всяких научных оснований универсальный объяснительный принцип — и все «загадки разгаданы». Тем не менее есть настоящие врачи-психотерапевты, есть психологи, есть артисты, демонстрирующие либо феноменальные возможности памяти, либо (с некоторой долей лукавства) элементы цирковой магии. А кто такой экстрасенс? Вряд ли можно толком объяснить, что это такое, без апелляции к не признанным наукой теориям.

Журналисты в погоне за тиражами активно способствовали расширению социальной базы шарлатанства из-за того, что обыватель покупается на элемент занимательности фантастических сказок, выдаваемых за действительность. Часто, например, в пригородных электричках можно слышать: «Покупайте газету «Аномальные новости»: «Воспоминания похищенной пришельцами», «Медиум общался с духом Бен-Ладена 10 сентября», «Пришельцев надо искать на Луне», «Как стать колдуном», «На Землю вторглись вирусы-убийцы» («Аномальные новости», 2001, № 47).

Кто-то улыбнется, кто-то чертыхнется — однако в электричках коробейники (или коммивояжеры — кому как нравится) продают только то, что реально находит спрос.

В заключение следует сказать, что в борьбе со всяческими проявлениями лженауки нельзя ограничиваться только проведением «независимой и объективной экспертизы, рецензированием работ», как это предложено в резолюции Международного симпозиума по лженауке (см. «Наука и жизнь», 2001, № 12). От активной обороны необходимо перейти к широкомасштабному наступлению, «расставив точки над i», провести системное исследование шарлатанства в гносеологическом и социально-психологическом аспектах с освещением результатов этих исследований в средствах массовой информации, чтобы любой гражданин знал, что такое лженаука и кто ее апологеты на самом деле.

Является ли психология псевдонаукой? | Блог Immortal Wordsmith

За последние сто лет или около того психология стала основным академическим направлением, и сегодня клинические психологи лечат людей как медики.

Но изучение психологии постоянно омрачается заявлениями о лженауке, а его действенность и действенность подвергается сомнению многими критиками.

Итак, что такое психология? Является ли это лженаукой и что она может сделать для улучшения своего имиджа?

Краткий обзор психологии

Психология часто считается детищем Зигмунда Фрейда, невролога, разработавшего теории о том, почему люди ведут себя так, а не иначе.

Несмотря на то, что многие считают его отцом психологии, ошибочно полагать, что он придумал эту концепцию. Модели поведения и черты наблюдались и описывались с древних времен.

Фрейда можно было бы лучше назвать отцом современной психологической мысли, и его работа оказала влияние на очень многих других психологов, таких как Карл Юнг и, совсем недавно, Джордан Петерсон.

Психология стала способом изучения поведения, его понимания и выявления причинных факторов. Фрейд разработал то, что известно как психоаналитический подход, который является важным разделом теории под эгидой «психологии».

Психология Дом, построенный на песке

Важно понимать, что Фрейд так сильно повлиял на современную психологию. Теории разрабатывались с тех пор, как он был жив, и исследования проводились по всей области.

Это привело к появлению множества конкурирующих теорий и подходов, каждая из которых имеет свои достоинства и недостатки.

Здесь важно понять, что в области психологии не существует эмпирической истины.

Например, психолог довольно часто предполагает, что что-то происходит, основываясь на наблюдениях, а затем пытается провести эксперимент, который может продемонстрировать эту теорию.

С этим подходом в области психологии связаны две проблемы. Во-первых, психолог почти всегда вступает в любой эксперимент с предвзятостью подтверждения.

Предвзятость подтверждения

Они будут проводить эксперименты, которые, по их мнению, продемонстрируют их теорию, а затем, о чудо, продемонстрируют результаты. Но если эксперимент не показывает желаемых результатов, психологи не будут публиковать эти результаты, вместо этого полагая, что параметры эксперимента были неправильными, и создавая новые тесты для получения желаемых результатов.

Крайне редко в области психологии можно найти исследование, которое не может продемонстрировать теорию исследователей. В отличие, например, от физики, где отрицательные результаты постоянно публикуются и пересматриваются, в психологии этого просто не происходит (часто или вообще не происходит).

В этом отношении в области психологии нет поиска истины, а поиск истины является ядром любой научной практики.

Вместо этого мы получаем эксперименты и выводы, подтверждающие гипотезу исследователей. Это особенно проблематично, если учесть, что одно ошибочное исследование может привести к цепочке последующих ошибочных исследований, ответвляющихся от первоначальных результатов.

В конце концов, у вас остается путаница понимания и откровенный хаос, характерный для современной психологии.

Проблемы репликации

Несмотря на то, что психологи проводят эксперименты, которые в большинстве случаев очень ограничены, в области психологии было проведено много экспериментов, которые невозможно воспроизвести.

Хуже того, поскольку эксперименты проводятся в такой контролируемой среде, очень трудно применить какие-либо результаты к реальной ситуации.

Примером этого является теория истощения эго (силы воли), которая получила огромную поддержку в психологическом сообществе – до такой степени, что было достигнуто согласие относительно того, что она происходит.

Когда исследование не смогло воспроизвести первоначальные результаты, оно поставило под сомнение всю теорию, и Ассоциация психологических наук решила провести один и тот же эксперимент в 24 различных лабораториях, чтобы выяснить, есть ли проблема с воспроизведением.

Вы, наверное, догадались, к чему все идет, но результаты были довольно убедительными — 2 лаборатории смогли воспроизвести результаты, а 21 лаборатория не смогли — и, что еще хуже, в оставшейся лаборатории были результаты, доказывающие обратное.

Что из этого можно сделать?

Психологи склонны проводить метаанализ данных, чтобы показать, что теория верна. Но данные, на которые они опираются, изначально ошибочны, поскольку эти мета-анализы содержат в основном положительные результаты (помните, что исследователи не хотят публиковать отрицательные результаты).

Во-вторых, когда исследования проводятся таким образом, что включают отрицательные результаты, как в приведенном выше примере, выводы первоначального исследования просто неверны.

Почему это важно?

Я решил написать эту статью по трем причинам. И, вероятно, лучше всего объяснить это, чтобы объяснить, почему так важно, чтобы психологи занимались этой серьезной проблемой.

Джордан Петерсон

На самом деле я в какой-то степени фанат Джордана Петерсона, мне нравятся его лекции, и я нахожу их интересными для прослушивания.

Но часто я слушаю его мысли, и у меня остается очень большой вопрос – что здесь за вещество? Где эмпирические данные, на которых основаны эти теории, и насколько они достоверны?

Когда его спросили о том, является ли психология лженаукой, он ответил что-то вроде «ну, если вы классифицируете психологию как лженауку, тогда вы можете с тем же успехом отбросить все социальные науки, такие как социология и т. д.».

И я подумал об этом так: ну да, эти области исследования страдают от той же проблемы, что и психология, поэтому мы должны отбросить их, если вы не можете продемонстрировать научную обоснованность своей области. Важно отметить, что он даже не смог привести никаких рассуждений о том, как можно считать психологию наукой, и это очень показательно.

Что сделало обмен еще более проблематичным, так это то, что Джордан явно чувствовал, что его атакуют с идеологической точки зрения, и вместо того, чтобы принять вопрос за чистую монету, он разразился тирадой о левых, марксистах, постмодернистах и т. д.

Сейчас , Я не фанат ни одной из этих групп и даже не претендую на то, что знаю, что они говорят о психологии как области исследования. Я бы сказал, что предвзятость сыграла огромную роль в том, как он сформулировал свой ответ на вопрос, который должен был просто касаться законных опасений людей, интересующихся научной психологией.

Что восходит к моей точке зрения, когда вы уберете слои предвзятости и идеологии, какова суть того, что на самом деле говорит Джордан, и есть ли в нем что-то, что можно считать хотя бы отдаленно эмпирическим, чтобы подтвердить это?

Проблема 1. Психологи, такие как Джордан Петерсон, имеют огромное влияние, и если люди введены в заблуждение в мире, где мы ВСЕ должны стремиться к истине, это большая проблема.

Не желая быть слишком легкомысленным — это хорошо и правильно говорить людям, что тираническая мать представляет собой хаос в каком-то мифологическом смысле — но что это на самом деле означает? Какие научные исследования могли бы даже придать правдоподобие такому фантастическому утверждению?

Клиническая психология

Что подводит меня к следующему пункту. В настоящее время существует большое количество клинических психологов, которым трудно найти работу (особенно в США) в системе здравоохранения. По сути, страховщики находят более дешевые (не менее эффективные, если не более) методы лечения по сравнению с клинической терапией.

Это означает, что все больше клинических психологов заводят каналы в социальных сетях, не в последнюю очередь каналы на YouTube.

Я смотрел один такой канал, и клинический психолог объяснил тот факт, что некоторые мужчины выбирают более молодых партнеров сексизмом, женоненавистничеством и ожиданиями общества.

Меня это сразу бросило в глаза – потому что там изначально присутствует явный идеологический уклон. Но, не обращая внимания на предвзятость, давайте рассмотрим это утверждение.

Если мужчины действительно выбирают более молодых женщин, какие у нас есть доказательства того, что это общественное ожидание? Почему бы просто не быть чем-то эволюционным, когда мужчины хотят распространять свое семя и размножаться, а женщины имеют временные рамки в своей жизни, когда они фертильны?

Проще говоря, зачем утверждать, что это социальное явление, когда есть конкурирующие теории, предполагающие, что это всего лишь генетика?

Проблема 2. Клинические психологи несут с собой свои предубеждения и будут ставить диагноз на основе предубеждений и лечить на основе предубеждений. В приведенном выше случае психолог вполне может решить, что поведение мужчины, ищущего более молодую женщину, токсично, и затем лечить его за это.

Если это действительно генетическая причина, которая кажется мне в равной степени обоснованной как предположение, Клинический психолог, игнорирующий конкурирующие теории, всегда будет предлагать лечение, которое скорее вредит, чем помогает.

И настоящая проблема здесь в том, что с таким количеством конкурирующих теорий в этой области у клинических психологов нет другого выбора, кроме как выбрать теорию и затем лечить соответственно. Если теория, которую они выбрали, окажется неверной, то любое предложенное ими лечение, несомненно, будет на каком-то уровне вредным для пациента.

Неспецифические симптомы в поле

Последнее, что побудило меня написать эту статью, это то, что если вы прочитаете DSM-5 (используется для диагностики состояний), то увидите, что симптомы настолько широки, что ЛЮБОЙ может посмотреть на диагноз и определить симптомы, которые у него есть.

Давайте рассмотрим одно из самых противоречивых расстройств в психологии — нарциссическое расстройство личности. Ниже приведен список симптомов DSM-5 для этого расстройства, и для того, чтобы вам поставили диагноз состояния, вам необходимо соответствовать 5 из 9.

Я перечислю каждый симптом и уточню, почему это некачественное определение.

1 – Грандиозное чувство собственной важности. Этот признак связан с двумя проблемами. Во-первых, слово «грандиозный» субъективно, то, что воспринимается как грандиозное для одного человека, не обязательно будет грандиозным для другого. Во-вторых, почти ВСЕ люди смотрят на мир с точки зрения себя, мы генетически запрограммированы на чувство собственной важности.

Мы действуем так, чтобы помочь самосохранению, мы участвуем в деятельности и отношениях, которые в некотором роде служат нам, и мы рассматриваем внешние действия таким образом. «Как это влияет на меня?» «Какую пользу это мне приносит?»

Короче говоря, мы почти всегда смотрим на мир с точки зрения собственной важности. Элемент грандиозности сбивает с толку, потому что есть много друзей и родственников, которые, как я могу сказать, по моему восприятию, обладают очень грандиозным (впечатляющим или внушительным) чувством собственной важности.

Я также на 100% уверен, что в определенных ситуациях другие будут воспринимать меня как напыщенно самодовольного человека. Без конкретизации того, как и в какой именно эмпирической степени самооценка является проблемой, симптом получается слишком двусмысленным и субъективным.

2 – Озабоченность фантазиями о безграничном успехе, власти, блеске, красоте или идеальной любви. Этот симптом настолько широк, что почти смехотворен. Ключевое слово здесь «или», что означает, что вам нужно быть озабоченным только одной из этих вещей, чтобы соответствовать критериям симптома.

У нормального человека есть мечты, цели и стремления. И чаще всего они попадают в одну из этих категорий. Без мечтаний или фантазий мы становимся застойными, жизнь теряет смысл, а мозг начинает функционировать в негативном ключе (депрессия, тревога).

По моему мнению, для людей совершенно нормально постоянно стремиться к более высоким уровням успеха. Лично для меня аспекты силы и красоты не в моем вкусе, но я могу понять, почему люди хотят достичь этих вещей, особенно если они чувствовали себя непривлекательными или бессильными в прошлом.

Все мы в той или иной степени идеализируем любовь, и великолепие кажется действительно странным включением – для меня оно было бы побочным продуктом других вещей. Например, стать успешным актером и захотеть, чтобы критики признали его блестящим.

Мне все это кажется респектабельным занятием, потому что без стремления жизнь становится последовательностью событий, которые происходят с нами.

3 – Вера в то, что они особенные и уникальные и могут быть поняты или должны быть связаны с другими особенными или высокопоставленными людьми (или учреждениями). Опять же, этот симптом слишком общий.

Возвращаясь к аспекту собственной важности, который, я думаю, можно с уверенностью сказать, если только вы не диссоциативны, мы все в той или иной степени имеем, мы все естественно думаем, что мы особенные в той или иной степени.

Не говоря уже об особенностях, почти наверняка все мы считаем себя «уникальными». Наука говорит нам об этом совершенно определенно — наша ДНК уникальна для нас. Мы достоверно ВСЕ уникальны.

Сколько раз вы слышали, как кто-то говорит: «Никто меня не понимает», или «Вы бы не поняли», или «Вы не ходили в моих ботинках».

Эти утверждения, на мой взгляд, очень органичны. Мы считаем, что другие не поймут нас, и если бы кто-то мог понять, он должен был бы иметь такой же статус, как и мы (т. е. мы воспринимаем их как людей, которых мы ценим почти так же высоко или так же высоко, как уровень нашей самооценки).

4 – Требующий чрезмерного восхищения. Вероятно, это самый специфический из симптомов в списке, но он все же недостаточно специфичен.

Проблема в слове «чрезмерный», которое опять-таки полностью субъективно. Это не окончательное значение.

Большинству из нас в той или иной степени требуется внимание, и почти всем нам приятно, когда другие восхищаются нами.

Возможно, слово «требовать» можно рассматривать как настойчивое требование, но по определению оно также может означать «необходимость». И, как уже упоминалось, большинству из нас нужно и активно искать одобрения от наших сверстников.

Несмотря на то, что это наиболее четко определенный симптом, вода все еще слишком мутная, на мой вкус, и кто-то может легко идентифицировать симптом без каких-либо проблем.

5 – Чувство права. Опять смешно, особенно в современном западном обществе и культуре.

Я думаю, что каждый из нас в той или иной степени имеет право по крайней мере в одном аспекте нашей жизни. Более того, если вы признаете, что мы воспринимаем мир с точки зрения собственной важности (что является очень разумным предположением), то вы должны принять побочный результат того, что мы будем чувствовать, что имеем право на вещи в той или иной форме.

6 – Межличностная эксплуатация. Если вам нужно широкое определение симптома, то вам сюда.

У ВСЕХ людей есть слабости и недостатки, которые, несомненно, будут возникать время от времени. Одним из распространенных недостатков человеческого поведения является эксплуатация, которое звучит как очень неприятное слово, но его значение гораздо более тонкое.

Эксплуатация в данном контексте означает несправедливое обращение с кем-либо в вашу пользу. Таким образом, такая мелочь, как настаивание на том, чтобы ваша вторая половинка встала и поставила чайник, была бы межличностной эксплуатацией.

Вы несправедливо требуете, чтобы они прилагали усилия в ваших интересах, и вы получаете выгоду от чашечки прекрасного чая.

7 – Отсутствие сочувствия. В зависимости от ситуации нам ВСЕХ будет не хватать эмпатии почти во ВСЕХ ситуациях. Возьмем известную на данный момент политическую тему — изменения в законе об абортах в США.

Не прибегая ни к одной из сторон спора, ясно, что на какой бы стороне вы ни оказались, вам не хватает сочувствия к противоположной стороне.

Если вы за жизнь, вам будет не хватать сочувствия к чувствам матери по поводу выбора.

Если вы Pro-Choice, вам будет не хватать сочувствия к чувствам/автономии ребенка.

Почти невозможно прожить свою жизнь и сделать выбор, в той или иной степени не испытывая недостатка в сочувствии. Делать выбор по самой своей природе означает игнорировать варианты, отдавая предпочтение одному из них, и если этот выбор ЛЮБЫМ образом затрагивает людей, он потребует от вас отсутствия сочувствия к любому варианту, который вы решите не принимать.

Чтобы уточнить, как написано в DSM, эмпатия классифицируется как нежелание признавать или отождествлять себя с чувствами и потребностями других. Проблема в том, что вы не можете объективно измерить эмпатию, поэтому чрезвычайно легко просто не иметь эмпатии в широком спектре социальных и межличностных ситуаций.

8 – Часто завидуют другим или верят, что другие завидуют им. Опять слишком широко. Реклама не была бы успешной, если бы люди не жаждали того, чего у них нет.

Если мы видим, что у других есть то, чего мы жаждем, совершенно нормально завидовать им. Зависть — это базовая человеческая эмоция, выполняющая практическую эволюционную функцию.

Меня смущает мысль, что зависть сама по себе является симптомом заболевания. Также совершенно естественно предположить, что если у нас есть хорошие вещи, они могут хотеться и других.

В конце концов, каждую ночь вы запираете свою машину, чтобы ее не угнали другие, полагая, что она нужна другим.

9 – Демонстрация высокомерного, надменного поведения или отношения. Вы когда-нибудь путались между тонкой гранью уверенности и высокомерия?

Что заставляет человека казаться вам уверенным? Вы случайно не так воспринимаете их поведение?

Вам когда-нибудь казалось, что кто-то уверен в себе, а кто-то считает его высокомерным?

Слишком субъективное определение и снова симптом, который абсолютно невозможно объективно измерить.

Для постановки диагноза нарциссического расстройства личности необходимо наличие только 5 из перечисленных выше симптомов. Я думаю, что уже достаточно ясно, что все симптомы слишком широки как в определении, так и в интерпретации.

Напрашивается вопрос – существует ли вообще расстройство?

То же самое можно сказать почти обо всех психических расстройствах. Почти все состояния основаны на субъективном диагнозе без какого-либо эмпирического способа их измерения.

Стоит ли удивляться, что люди все чаще страдают психическими расстройствами, когда симптомы настолько обширны? Это шок, что с появлением интернет-технологий люди теперь отождествляют себя со всевозможными психологическими состояниями?

Заключение

Психология имеет очень небольшую научную значимость, а другие области, такие как нейробиология, гораздо более научны, и их следует использовать при работе с аномалиями мозга и тем, как эти аномалии проявляются в поведении.

К сожалению, нейробиология все еще находится на ранней стадии, и любой достойный нейробиолог скажет вам, что он не до конца понимает, как работает мозг.

Психология — это временная мера, которая в конечном итоге полностью исчезнет, когда мы получим больше знаний о мозге. Точно так же греческая философия «юмора» дисбаланса вымерла, когда мы разработали современные медицинские практики.

Это сочетание лженауки и философии, которое каким-то образом стало заметным в обществе. Поскольку определения психических заболеваний настолько широки для многих состояний, легко поверить, что с вами что-то не так, и психологи часто демонизируют нормальное человеческое поведение, чтобы подтвердить свой диагноз.

Если вы действительно считаете, что страдаете психическим заболеванием, лучше всего сообщить о своем диагнозе как можно более широко. Вы обнаружите, что разные психологи будут диагностировать разные состояния, особенно если симптомы, которые у вас есть, относятся к нескольким категориям болезней.

Самое главное – найти лечение, которое вам поможет. Это вполне может быть терапия у клинического психолога – это также может быть медикаментозное или другое терапевтическое лечение. Это может быть комбинация всех из них.

Но не лезьте в опыт, ожидая от своего психолога научной экспертизы – ее категорически не существует. Большинство психологов делятся своим опытом, опираясь на свой опыт — вещи, которые сработали или не сработали для них раньше, когда пациенты представили их им аналогичным образом.

Если психолог ставит какой-то диагноз или выявляет поведение, которое он воспринимает негативно, и вы считаете его предвзятым/неправильным, сообщите ему об этом (уважительно). Спросите их, сыграла ли предвзятость роль в этом предположении, и после устранения предвзятости, какие эмпирические доказательства они действительно имеют, чтобы сделать этот диагноз или утверждение.

Подводя итог, я думаю, очень легко наивно полагать, что у психолога есть все ответы на ваши проблемы, и это не может быть дальше от истины — в лучшем случае у них есть обоснованное предположение.

Ярким примером того, как психологи приходят к разным выводам, стало судебное дело «Депп против Херда» — читайте мои мысли по этому поводу далее.

Джон Логан

Джон Логан — талантливый и динамичный писатель, который любит жить без границ.

Так часто в жизни мы привязываем себя к определенному образу жизни, иногда это происходит по нашей вине и исключительно ради комфорта. В других случаях это банальная лень. Традиционные меры выполнения постоянно разрушаются; Джон Логан ведет новый захватывающий образ жизни, стремясь изменить представления о счастье и процветании.

Джон специализируется на создании вдохновляющих и наводящих на размышления текстов, которые побуждают читателей выйти за рамки «нормы». Он предлагает множество стилей письма, чтобы донести сообщения до самых разных аудиторий из всех слоев общества. Он заядлый исследователь и любит делиться со своими читателями миром своими сложными и уникальными глазами.

Любимый фильм : Драйв

Любимая книга : Убить пересмешника

Любимый автор : Кристофер Марлоу

Любимая группа : Plackbo

7777. ничего не имею в виду, кроме как влюбиться и не попасть под арест». — Хантер С. Томпсон
Просмотреть все сообщения Джона Логана
Является ли психология «настоящей» наукой? Это действительно имеет значение?
Коллега из журнала Scientific American Мелани Танненбаум взволнована утверждениями о том, что психология не является наукой, и я понимаю, откуда она взялась. В данном случае стимулом послужила статья микробиолога Алекса Березова, который в короткой и провокационной статье времен Лос-Анджелеса доказывал, что психология не является настоящей наукой. Я думаю, что он прав. Я также думаю, что он упускает суть.
Березовское определение науки не совсем точное, но неполное и слишком узкое. Критика недостаточной строгости психологии не нова; люди годами спорят о бессмысленных спекуляциях в таких областях, как эволюционная психология и ограничения фМРТ. Проблема только усугубляется огромным количеством фантастических научно-популярных книг, претендующих на использование эволюционной и других видов «психологии» для объяснения человеческого поведения. И имидж области не поддерживается громкими спорами и небрежными исследованиями, которые невозможно воспроизвести. Но вряд ли справедливо убивать сообщение из-за отсутствия подходящего мессенджера. Та же самая критика была направлена и на другие социальные науки, включая экономику и социологию, и все же дебаты в экономике не кажутся такими злобными, как в психологии. В основе аргумента Березова лежит отсутствие в психологии количественной оценки и нехватка точной терминологии. Он указывает на исследования в таких областях, как счастье, где определения не являются ни жесткими, ни объективными, а данные не поддаются количественной оценке.
Исследование счастья — отличный пример того, почему психология не является наукой. Как именно следует определять «счастье»? Значение этого слова отличается от человека к человеку и особенно между культурами. То, что делает счастливыми американцев, не обязательно делает счастливыми китайцев. Как измерить счастье? Психологи не могут пользоваться линейкой или микроскопом, поэтому изобретают произвольную шкалу. Сегодня лично я чувствую примерно 3,7 из 5. А вы?
Это абсолютно верно. Но знаете, какие еще области страдают от отсутствия точных определений? Мои собственные поля, химия и открытие лекарств. Например, в нашей области ведутся давние споры о том, как определить «подобную наркотику» молекулу, то есть химическое соединение, которое, скорее всего, будет действовать как лекарство. Определений термина «наркотический», появившихся за эти годы, достаточно, чтобы заполнить телефонную книгу. Дискуссия, вероятно, будет продолжаться еще долго. И все же никто не станет отрицать, что работа над лекарственными соединениями — это наука; Дело в том, что химики постоянно пользуются рекомендациями по созданию молекул, подобных лекарствам, и они работают. В самом деле, зачем говорить о соединениях, подобных лекарствам, когда вся химия иногда рассматривается физиками как недостаточно научная и строгая? В химии есть несколько понятий — ароматичность, гидрофобные эффекты, поляризуемость, химическое разнообразие — которые поддаются множественным определениям и не поддаются строгому количественному определению. Однако никто (за исключением, может быть, некоторых физиков) не отрицает, что химия — это наука. Обвинение в том, что «более мягкие» поля менее строги и научны, чем ваше собственное, достаточно распространено, чтобы его можно было запечатлеть в этом мультфильме xkcd, но это скорее обвинение, чем поддающаяся количественной оценке истина.
Химические определения, по общему признанию, по-прежнему более точны и поддаются количественной оценке, чем определения счастья или удовлетворения. Но дело в том, что не все измеримое должно быть измеримо с точностью до шестого десятичного знака, чтобы называться научным. Важно то, сможем ли мы придумать последовательные и, по крайней мере, частично поддающиеся количественной оценке определения, достаточно полезные для того, чтобы делать проверяемые предсказания. Психологические исследования полезны не тогда, когда они поддаются количественной оценке, а тогда, когда они говорят о человеческой природе что-то универсальное и раскрывающее. Несколько дней назад я смотрел новый фильм о жизни психолога и политического мыслителя Ханны Арендт и размышлял над «банальностью зла», которую прославила Арендт. Теперь банальность зла не поддается строгому количественному измерению, как угловой момент фигуриста, однако мало кто будет отрицать, что Арендт внесла чрезвычайно ценный вклад в социальные науки. Вклад сработал, потому что его можно было проверить и воспроизвести (например, в экспериментах в стиле Милгрэма) и он был верным, а не потому, что его можно было точно измерить с помощью фМРТ. Или возьмем основополагающую работу Дэниела Канемана в области поведенческой экономики, которая привела к реальному пониманию процессов принятия решений и предубеждений; очень немногие люди назвали бы то, что он сделал, ненаучным.
На самом деле можно утверждать, что социологи вступают на опасную почву, когда пытаются сделать свою дисциплину слишком точной; Распространение математических моделей финансов, которое привело к катастрофе на Уолл-Стрит, является хорошим свидетельством того, что происходит, когда финансисты начинают тосковать по строгости физики. Как выразился Эмануэль Дерман, физик элементарных частиц, ставший специалистом по финансовому моделированию: «Физики пытаются открыть 3 закона, которые объяснят 99% Вселенной; специалисты по финансовому моделированию должны довольствоваться обнаружением 99 законов, которые объясняют 3% Вселенной». Так являются ли финансы наукой? Дело в том, что мы все еще слишком мало знаем о биологии и социальных системах, чтобы делать количественные прогнозы, которые делают такие науки, как физика (с другой стороны, физика — в зависимости от того, с каким физиком вы разговариваете — ему не приходится постоянно иметь дело с эмерджентными явлениями. Но это не значит, что все, что мы говорим о человеческой природе, совершенно не поддается количественной оценке и бесполезно.
Один ценный вклад, который Березова, состоит в том, чтобы указать критерии, которым область исследования должна удовлетворять, чтобы называться наукой. Я думаю, что эти критерии неполные и слишком жесткие, но я думаю, что они дают психологии полезную линейку для изучения своих собственных пробелов и целей.0003
Почему мы можем однозначно сказать, что (психология не является наукой)? Потому что психология часто не отвечает пяти основным требованиям, предъявляемым к научной области, которая считается строгой с научной точки зрения: четко определенная терминология, количественная оценка, строго контролируемые экспериментальные условия, воспроизводимость и, наконец, предсказуемость и проверяемость.
Я уже говорил о первых двух критериях и указывал, что отсутствие четкой терминологии и количественной оценки не означает автоматически отнесение области к лженауке. Третий критерий на самом деле интересен и важен и не совсем понятно, как его обойти. Поскольку люди — это не электроны, действительно очень сложно проводить с ними эксперименты и каждый раз получать одни и те же результаты. Но именно поэтому психология в значительной степени полагается на статистику, чтобы точно определить, обусловлена ли изменчивость результатов случайностью или они отражают реальную разницу между выборками. По общему признанию, это ограничение, которое всегда будет у психологии, но опять же, это не означает, что оно не помешает ей когда-либо быть полезной. Это потому, что, как точно отмечает Мелани, даже такие области, как физика элементарных частиц, в наши дни сильно зависят от статистики. Никто не наблюдал бозон Хиггса напрямую, его можно было увидеть только с помощью сложных тестов статистической значимости. И все же физика элементарных частиц всегда считалась «самой чистой» наукой даже другими физиками. Или рассмотрим нелинейную динамику, когда зависимость от начальных условий настолько велика, что такие системы, как погода и биологические популяции, через некоторое время становятся полностью хаотичными. И все же вы можете применить статистику к этим системам, сделать более или менее надежные прогнозы и назвать это наукой. Что подводит нас к двум последним пунктам Березова. Проверяемость и предсказание действительно являются двумя краеугольными камнями науки. Я уже указывал, что тестируемость часто может быть достаточно точной, чтобы быть полезной. Что касается предсказания, то, во-первых, оно может лежать в окне применимости. В моей собственной области мы обычно предсказываем активность или отсутствие активности молекул новых лекарств. Иногда наши прогнозы 90% успешных, иногда 40% успешных. Даже когда они на 40% успешны, мы можем извлечь из них полезные данные, хотя также ясно, что им еще предстоит пройти определенный путь, прежде чем их можно будет использовать на полностью количественной основе. И все это остается наукой.
Но что более важно, предсказание на самом деле не так важно для науки, как думает Березов. Физик Дэвид Дойч заметил, что, понаблюдав десять раз за фокусником, выполняющим фокус, можно было бы предсказать, что он будет делать дальше, но это вовсе не означает, что у вас есть на самом деле 9 фокусов.0243 понял , что делает маг. Вопреки распространенному мнению, в науке понимание не менее, а то и более важно, чем предсказание. И психологические исследования определенно дали некоторое представление о том, как люди ведут себя в определенных обстоятельствах. Это помогло нам понять такие вопросы, как: почему умные люди верят в странные вещи? Почему в остальном порядочные люди превращаются в монстров при определенных обстоятельствах (банальность зла)? Что лежит в основе эффекта свидетеля, при котором чуткие люди не выступают, чтобы остановить преступление? Психология дала интригующие подсказки и объяснения во всех этих областях, даже если эти объяснения не воспроизводимы и не поддаются количественной оценке на сто процентов. Это наука? Ну, это не такая наука, как физика, но почему физика должна быть мерилом «научности» различных областей?
В то же время я согласен с Березовым в том, что наука не может быть переопределена до такой степени, чтобы она больше не подчинялась проверенным временем критериям, таким как проверяемость и воспроизводимость; если вы постепенно начнете ослаблять основные требования, такие как проверка гипотез и наблюдение, вы быстро соскользнете по скользкому склону, на дне которого лежат такие существа, как креационизм, пилтдаунский человек и астрология. Но это также имело место на заре современной науки, когда доминировал сбор данных, было мало объяснений и никто не имел ни малейшего представления о том, что означает проверка гипотез. Тем не менее мы называем наукой то, что делал Линней, и то, что делал Браге, мы называем наукой. Для крика вслух, даже часть работы, проделанной алхимиками, классифицируется как наука; в конце концов, они усовершенствовали такие процессы, как дистилляция и сублимация. На мой взгляд, психология находится на том, что мы могли бы назвать линнеевской стадией, собирая и классифицируя данные и пытаясь найти правильную теорию для описания ее сложностей. На мой взгляд, ожесточенные споры об эволюционной и позитивной психологии отражают испытание огнем, через которое проходит каждое поле в первые дни своего существования, чтобы отделить плевелы от пшеницы. Если применить узкое определение науки, то действительно может быть трудно назвать психологию наукой. Но важно, полезно ли это. И мне кажется, что поле определенно имеет свое применение.
Выраженные взгляды принадлежат автору (авторам) и не обязательно совпадают с мнением Scientific American.
ОБ АВТОРАХ
Ашутош Джогалекар — химик, интересующийся историей, философией и социологией науки. Его увлекает логика научных открытий и взаимодействие науки с общественными настроениями и политикой. Он ведет блог в The Curious Wavefunction, с ним можно связаться по адресу любопытноwavefunction@gmail. com. Подпишитесь на Ашутоша Джогалекара в Твиттере
Действительно ли психология в кризисе?
Современная психология явно переживает кризис. В этом утверждении нет ничего нового. От френологии до психоанализа психология традиционно имела непростой научный статус. Действительно, философ науки Карл Поппер рассматривал теории Фрейда как типичный пример лженауки, потому что ни один тест не мог доказать их ложность. Совсем недавно психология угостила банкетом экстраординарных открытий, научная достоверность которых также была поставлена под сомнение.
Некоторые из этих необычных открытий включают эксперименты Дэрила Бема, опубликованные в 2011 году, которые, кажется, показывают, что будущие события влияют на прошлое. Бем, почетный профессор Корнельского университета, обнаружил, что люди с большей вероятностью запомнят список слов, если будут практиковать их после теста на запоминание, по сравнению с теми, кто практиковал их перед тестом. В другом исследовании он показал, что люди значительно лучше, чем случайность, выбирают, какая из двух занавесок скрывает порнографическое изображение.
Еще есть Джон Барг из Йельского университета, который в 1996 году сообщил, что, будучи неосознанно внушенным «стереотипом пожилых людей» (путем расшифровки беспорядочных предложений, содержащих такие слова, как «Флорида» и «бинго»), люди впоследствии ходят медленнее. Добавьте к этому Роя Баумайстера, который в 1998 году представил доказательства того, что у нас есть ограниченный запас силы воли, который истощается всякий раз, когда мы сопротивляемся искушениям, таким как поедание шоколада. Или, в том же году, Ап Дейкстерхуис и Эд Ван Книппенберг показали, что результаты в Trivial Pursuit улучшаются после того, как люди перечисляют типичные характеристики профессора, а не футбольного хулигана.
Действительно ли размышления о нем делают вас лучше в Trivial Pursuit? Изображения дракона/Shutterstock.com
Эти исследования являются одними из самых противоречивых в психологии. Не в последнюю очередь потому, что другим исследователям было трудно воспроизвести эксперименты. Эти типы исследований вызывают озабоченность по поводу методов, которые используют психологи, а также, в более широком смысле, по поводу самой психологии.
Не повторять
Опрос 1500 ученых, опубликованный в журнале Nature в прошлом месяце, показал, что 24% из них сообщили об успешной публикации, а 13% — о неудачной. Сравните это с более чем столетием публикаций по психологии, где только 1% статей пытались воспроизвести прошлые выводы.
Редакторы и рецензенты были замешаны в системной предвзятости, которая привела к тому, что известные журналы по психологии стали хранилищем странностей. Многие психологи одержимы «импакт-факторами» журналов (как и сами журналы) — и один из способов усилить воздействие — публиковать диковинки. Некоторые влиятельные журналы имеют репутацию публикующих диковинки, которые никогда не тиражируются, но которые привлекают большое внимание к автору и журналу. Напротив, подтверждение выводов других путем повторения непривлекательно, редко и относится к менее престижным журналам.
Несмотря на исторический отказ психологии от репликации, меняется ли ситуация? В этом году в рамках краудсорсинговой инициативы — проекта OSC Reproducibility — была предпринята попытка воспроизвести 100 опубликованных результатов в области психологии. Многонациональные сотрудники воспроизвели чуть более трети (36%) исследований. Означает ли это, что психологические данные ненадежны?
Репликационные проекты являются выборочными, нацеленными на исследования, которые дешевле и менее технически сложны для воспроизведения или просто невероятные. Другие проекты, такие как «Многие лаборатории», сообщают о коэффициенте репликации 77%. Все инициативы являются неслучайными, а показатели повторяемости заголовков отражают исследования, включенные в выборку. Даже если бы была изучена случайная выборка исследований, мы не знаем, что представляет собой приемлемую частоту повторения в психологии. Это не проблема, специфичная для психологии. Как заметил Джон Иоаннидис: «большинство опубликованных результатов исследований являются ложными». В конце концов, научные гипотезы — это наши текущие догадки о явлениях, а не простое накопление истин.
Сомнительная исследовательская практика
Разочарование многих психологов ощутимо, потому что так легко опубликовать доказательства, согласующиеся практически с любой гипотезой. Вероятная причина как необычных результатов, так и невоспроизводимости — психологи, занимающиеся сомнительной исследовательской практикой (QRP).
В 2012 году опрос 2000 американских психологов показал, что большинство из них предаются QRP. Около 67 % признали, что выборочно сообщали об исследованиях, которые «работали», в то время как 74 % не сообщили обо всех мерах, которые они использовали. Опрос также показал, что 71 % продолжали собирать данные до тех пор, пока не был получен значительный результат, а 54 % сообщили о неожиданных результатах, как если бы они были ожидаемы. И 58% исключили данные после анализа. Удивительно, но более трети признались, что у них были сомнения в достоверности их собственных исследований по крайней мере один раз, а 1,7% признали, что подделывали свои данные9. 0003
Проблемы, связанные с современной психологией, носят давний и культурный характер, и исследователи, рецензенты, редакторы, журналы и средства массовой информации отдают приоритет поиску новизны и извлекают из этого выгоду. Эта системная предвзятость в сочетании с минимальным согласием в отношении фундаментальных принципов в определенных областях психологии означает, что сомнительные исследовательские практики могут процветать — сознательно или бессознательно. Крупномасштабные проекты тиражирования не решат культурных проблем и могут даже усугубить их, представляя тиражирование как нечто особенное, что мы используем для достижения невероятного. Повторение — независимо от того, было ли оно оценено как неудачное или успешное — является фундаментальным аспектом нормальной науки и должно быть более распространенным и более ценным для психологов и журналов по психологии.
Является ли психология лженаукой? — Журнал Vox
De Psychologie heeft het zwaar. Фото: Marc Delforge (Creative Commons)
Соавтор
Фред Хассельман, ученый-бихевиорист и преподаватель педагогических наук в Университете Рэдбауд, стал соавтором статьи в журнале Science, которая в последние недели произвела настоящий фурор. В статье 270 ученых со всего мира воспроизвели сто психологических экспериментов, которые были опубликованы в трех научных журналах в 2008 году. Они обнаружили, что большинство результатов невозможно воспроизвести.
«Несмотря на драматизм, проект показывает, что наука делает свою работу, и 270 психологов усердно работают над повторением этих экспериментов», — говорит Хассельман, который выступал в качестве консультанта по статистике и методологии проекта. Однако он не решается назвать психологию лженаукой. «Просто так работает научный метод. Повторение важно для достоверности научных знаний».
Тем не менее, Хассельман считает, что психология склонна к ошибкам. Дисциплина не известна своей приверженностью надежным методам исследования. Напротив, психология использует для изучения своих предметов то, что естествоиспытатели называют классической методологией. Это работает примерно так: в эксперименте переменная манипулируется, чтобы вызвать измеримую реакцию. Затем этот ответ считается доказательством нового свойства или эффекта. Согласно Хассельману, этот взгляд слишком упрощен и не подходит для науки, изучающей человека. «Хотя этот метод можно применить к простым физическим системам, люди гораздо сложнее».
Поведение человека восприимчиво к целому ряду внешних раздражителей и имеет тенденцию меняться довольно быстро. В результате, к нему нельзя подходить обычным способом. Для Хассельмана в этом суть проблемы. «Я считаю, что наша неспособность воспроизвести исследования заключается в том, что нам не хватает надежных теорий изучения людей как сложных динамических систем».
Методолог
Нейробиолог и методолог Эрик Марис, который также работает психологом в Университете Радбауд, не удивился, когда услышал, что многие психологические исследования не дали значительных результатов при повторении. Другие дисциплины, такие как фармакология, не намного лучше справляются с воспроизведением.
Марис считает, что научному сообществу будет полезен другой подход, в котором повторение исследований, сообщающих о важных новых результатах, является стандартной процедурой. Не менее важно, чтобы исследователи документировали процесс исследования и делились своими данными и анализом. Последние, которые иногда называют данными управления исследованиями, являются идеальным способом побудить исследователей проверять работу друг друга. «Вот как мы учимся друг у друга и совершенствуемся».
Психологам неоднократно говорили, как важно повторять исследования, но, по мнению Марис, так бывает редко. В конце концов, открывать новые горизонты гораздо интереснее. Тем не менее, он считает, что совместить оригинальные и повторные исследования довольно просто. «В этом отношении мы можем извлечь уроки из когнитивных исследований на обезьянах. Это часто дает воспроизводимые результаты, несмотря на наличие только двух обезьян на исследование. Хитрость заключается в том, чтобы заставить новых обезьян воспроизвести основное явление (наблюдавшееся у других обезьян в ходе предыдущих исследований) и определить новые явления, которые могут углубить наше понимание. Я успешно использовал этот метод в своих собственных исследованиях с участием людей».
Репликационные исследования не популярны, потому что они не приносят никакой научной пользы. Отдельные исследователи, а также университеты и научно-исследовательские институты, тем не менее, должны продолжать проводить повторные исследования. Марис предлагает разработать кодекс поведения, который «незаменим для культурного сдвига в научном сообществе».
Социальный психолог
По словам социального психолога и декана факультета социальных наук Радбаудского университета Даниэля Вигболдуса, психология далека от лженауки. «В конце концов, — говорит он, — лженаука никогда бы не стала инициировать такое масштабное исследование репликации». Ее предмет исследования – мы – вот что делает эту дисциплину такой сложной. «Поведение человека можно изучать разными способами, от сканирования мозга до толкования снов. Это сильно затрудняет оценку результатов. Более того, люди склонны меняться. Мы ведем себя по-разному в разных ситуациях».
Однако это не означает, что мы не можем изучать людей. — Просто сложнее добраться до сути дела. Вигболдус пытается сказать, что основные принципы психологии могут существовать только благодаря исследованиям репликации. Только время покажет, какие выводы верны, а какие нет. «Те, которые считаются воспроизводимыми, станут учебниками будущего. Вот как работает наука, помогая нам медленно приобретать знания».
Вигболдус считает, что повторные исследования должны иметь больший вес, что не означает, что исследование должно быть опубликовано только после того, как оно было повторено до отвращения. «Публикация первоначальных выводов может быть полезной, так как это дает коллегам возможность работать. При этом в публикации всегда должно объясняться, какие выводы можно сделать на основе данных».
Согласно Вигболдусу, у психологов есть обязанность, которая в настоящее время недостаточно выполняется, заранее документировать свои гипотезы в цифровой форме, делиться своими данными с коллегами и объяснять свою методологию в своих публикациях. Одним словом: прозрачность. Это то, чем давно занимается социальная психология. «В Нидерландах люди быстро ссылаются на инцидент со Стапелем. И хотя это, безусловно, стало катализатором недавних изменений, на самом деле этот процесс продолжается уже довольно давно». / Martine Zuidweg
Эта статья также была опубликована в Vox #1 (на голландском языке). Вы можете прочитать голландскую версию здесь.
Псевдонаука в популярной психологии — IResearchNet
Псевдонаука — это просто лженаука. То есть все, что внешне напоминает науку, но не является наукой, является лженаукой. Различие между ними скорее в степени, чем в характере, и нет единой четкой границы, разграничивающей существенное различие. Однако, хотя границы размыты, это различие очень важно, особенно в области психологии. Будучи относительно молодой наукой, которой, в отличие от физики или химии, еще только предстоит перечислить набор фиксированных принципов, действующих почти повсеместно, психология представляет собой дисциплину, в которой различие между настоящей и ложной наукой часто неясно, особенно для людей, не связанных с этой областью.
Одно важное различие между наукой и лженаукой заключается в понятии фальсифицируемости. Центральная черта (возможно, определяющая характеристика) науки — восприимчивость наших гипотез к опровержению. Другими словами, чтобы идея считалась научной, должна существовать возможность представить доказательства, доказывающие ее ошибочность. Идея, ложность которой невозможно доказать, не является научной. Она может быть метафизической, религиозной или философской, но наука занимается эмпирической проверкой гипотез, а проверка идеи, ложность которой невозможно доказать, — просто пустая трата времени.
Например, идею о том, что простуду вызывают микроскопические организмы, легко опровергнуть (по крайней мере, с момента изобретения хороших надежных микроскопов). Все, что необходимо для доказательства этого, — это исследование слизи как у больных, так и у здоровых лиц. Если нет разницы в количестве и виде микроорганизмов, обнаруженных в выделениях двух групп, гипотеза неверна. Это вызывает несколько вопросов. А как насчет идеи о том, что болезни вызываются озорными невидимыми демонами, не имеющими физической субстанции? Какие доказательства могут доказать, что это неправильно? Что ж, ученые могли бы возразить, что демонов не существует, потому что они их не видят, но ответ довольно очевиден: «Конечно, вы их не видите, они невидимы». В конечном счете, вера в них сводится к вере, а не к научным физическим доказательствам. Гипотеза о демонах нефальсифицируема, потому что нет способа продемонстрировать их существование, но также нет и способа доказать их несуществование, и поэтому она ненаучна. Эта гипотеза очень похожа на реальный аргумент, выдвигаемый продавцами кассет для самопомощи, основанных на подсознательном восприятии. «Конечно, вы не можете услышать (или обнаружить с помощью чувствительного лабораторного оборудования) скрытые сообщения. Они слишком тихие, чтобы вы могли их услышать. Тогда возникает очевидный вопрос: как мы можем установить, что они вообще существуют? Если ответ «Вы не можете», то мы имеем дело с лженаукой, а не с наукой.
Помимо отсутствия фальсифицируемости, существует ряд характеристик, обычно встречающихся в лженауке, которые могут помочь вам идентифицировать ее (спасибо Bunge, 1984).
Перевернутое бремя доказывания — в науке бремя доказывания лежит на заявителе.
Если человек заявляет, что что-то является правдой, он должен представить доказательства в поддержку этого утверждения. Без доказательств нет надежды, что кто-то поверит этому утверждению. В псевдонауке это бремя перекладывается на критика. Вместо предоставления убедительных доказательств того, что он действительно может общаться с мертвыми, медиум может потребовать доказательства того, что он не может этого сделать. Это ставит научного критика в затруднительное положение, потому что научный метод не может доказать отрицательное.
Эту противоречивую идею хорошо иллюстрирует пример, который Джеймс Рэнди часто использовал для демонстрации абсурдности перекладывания бремени доказывания. Во-первых, предположим, что миллионы людей поверили, что раз в год, в самый разгар зимы, крупный мужчина в красном костюме водит летающие сани вокруг света, запряженные восемью карибу или северными оленями. Скептически настроенный читатель может сказать: «Но это же абсурд! Олени не умеют летать!» Ответ истинно верующего? «Докажите это!» Итак, скептик намеревается доказать, что северный олень не может летать. Для этого потребуется поднять в воздух несколько северных оленей либо на борту какого-нибудь самолета, либо на вершине высокого здания, например, Рокфеллер-центра в Нью-Йорке. На крыше первое животное подводят к краю и хорошенько толкают. К сожалению, летать не получается. Сколько еще оленьих туш должно было скопиться на катке внизу, прежде чем эта точка зрения будет считаться доказанной? К сожалению, все, что было продемонстрировано, это то, что эти северные олени не могли летать, или предпочли не летать по неизвестным причинам, или были в депрессии и склонны к самоубийству и приветствовали шанс покончить со всем этим. Сторонникам Санта-Клауса, чтобы доказать свою точку зрения, все, что им нужно сделать, — это представить на всеобщее обозрение одного настоящего летающего северного оленя.
Чрезмерное доверие свидетельствам и анекдотическим свидетельствам. Настоящая наука использует контролируемые экспериментальные планы с результатами, воспроизводимыми другими экспериментаторами, а не предвзятые отчеты о неконтролируемом личном опыте отдельных людей.
Прямо сейчас, например, в Калифорнии и Мексике есть клиники, которые утверждают, что предотвращают или лечат рак с помощью регулярного введения кофейных клизм. Никакие контролируемые клинические испытания никогда даже не намекали на возможность того, что такое лечение может быть эффективным, и нет никаких веских оснований полагать, что это будет так, но клиники будут рады предоставить доказательства, когда их спросят. К сожалению, доказательства состоят из личных заявлений людей, которые считают, что лечение помогло им. Отсутствуют какие-либо медицинские доказательства того, что у этих людей когда-либо был надлежащий медицинский диагноз рака или что они действительно были излечены от чего-либо. Использование отзывов в телевизионной рекламе часто доходит до абсурда. Например, в одной запоминающейся рекламе лекарства от головной боли были рекомендации по лечению от актера мыльной оперы, который представил свои полномочия следующим образом: «Я не врач, но я играю врача по телевизору». Неуместно путать этот подход с научными данными.
Акцент на подтверждении, а не на опровержении. Экспериментальный план и статистический анализ в психологии построены на постановке вопроса: «Если я ошибаюсь, мог ли я получить эти данные в любом случае?» Если другие правдоподобные альтернативные объяснения наших результатов могут быть исключены, только тогда можно принять гипотезу.
Истинный признак псевдоученого, с другой стороны, это умышленное игнорирование доказательств, которые не подтверждают гипотезу, при этом цепляясь за любое свидетельство, которое, кажется, поддерживает ее. Экстрасенсы-исследователи иногда игнорировали полную неспособность известных экстрасенсов произвести заявленные эффекты (виня в этом другие факторы), при этом подчеркивая свидетельства свидетелей эффектов в менее контролируемых условиях.
Чрезмерное использование гипотез ad hoc, чтобы избежать опровержения. Гипотеза ad hoc — это просто гипотеза, которая изобретается на месте, а не та, которая уже была частью теории.
Говоря об экстрасенсах, список оправданий их неудач (гипотеза о том, что их способности не существуют, рассматривается редко) почти бесконечен — вот некоторые из наиболее популярных: «Присутствующие скептически настроенные люди посылая отрицательные вибрации, которые мешают силам, дарам, духам и т. д.». По какой-то причине, когда за вами очень внимательно наблюдают люди, которые могут заметить обман, это обычно отключает экстрасенсорные способности; «Конечно, на этот раз он сжульничал, силы не работали должным образом, и он не хотел вас разочаровывать. Но он обычно не жульничает, и силы у него настоящие»; «Он ошибся больше, чем мы могли бы ожидать, это означает, что здесь работает отрицательный пси, который так же впечатляет, как и положительный».
Отсутствие самоисправления — кажется, что никакое количество доказательств не может опровергнуть теорию. Настоящая наука со временем самокорректируется. Теории, которые оказываются неверными, как правило, отбрасываются в пользу теорий, которые лучше подтверждаются доказательствами.
В медицине, например, накопление данных о действии микроорганизмов в конечном итоге привело к исчезновению гуморальной теории болезни (например, болезнь вызывается избытком крови или желчи) в пользу микробной теории болезни. Например, в психологии некоторые психоаналитики продолжают рассматривать аутизм как реакцию на плохое воспитание в раннем детстве, несмотря на убедительные доказательства того, что это расстройство имеет физиологические основы и генетический компонент.
Использование мракобесного языка — это просто относится к склонности псевдоученого использовать туманный, научно звучащий язык, который не обязательно имеет какой-либо смысл, чтобы казаться строгим и сложным.
Книга Рона Хаббарда «Дианетика» (1950) полна классических примеров. Вот любимый:
Научный факт, наблюдаемый и проверенный, состоит в том, что организм в присутствии физической боли позволяет анализатору отключиться от цепи, так что количество личного осознания как единого организма ограничено или вообще отсутствует.
Можно читать и перечитывать раздел книги, в котором он появляется, и все равно не понимать, что он означает.
Отсутствие связи с другими дисциплинами — в лженауке нередко утверждение требует, чтобы большая область человеческого знания была ошибочной, чтобы утверждение было истинным.
Ури Геллер, израильский экстрасенс, известный в 1970-х годах, утверждал, что может сгибать металлические предметы, используя только силу своего разума. Это может быть правдой только в том случае, если современная физика, химия, психофизиология и металлургия просто в корне ошибаются в том, как устроен мир, и тем не менее книги, прославляющие его «дары», продолжают печататься и продолжают писаться.
Как психологи мы должны быть очень обеспокоены притоком лженауки в нашу область, особенно в области медицины. Между учеными-психологами и клиницистами образовалась пропасть, при этом ряд методов лечения широко пропагандируется, несмотря на отсутствие эмпирической поддержки, а иногда и на то, что они не имеют особого смысла.
Ссылки:
Бунге, М. «Что такое псевдонаука?» Skeptical Inquirer, 9 (1984): 36–46;
Лилиенфельд, С.О. «Псевдонаука в современной клинической психологии: что это такое и что мы можем с этим поделать». Клинический психолог, 51(4) (19)98): 3–9.
От редакции: Психология лженауки
Если мы хотим понять, как люди могут производить научные знания, но при этом подвержены широкому спектру заблуждений, то психология — хорошее место для начала. Психологи давно интересовались вопросами рациональности и иррациональности; в последние годы они все чаще обращают свое внимание на такие явления, как отрицание науки, антинаучные идеологии и теории заговора. «Психология лженауки» (в широком смысле) представляется естественным результатом как натуралистических тенденций в философии науки, так и повышенного интереса к лженауке в психологии. С этой специальной коллекцией, отредактированной группой философов и психологов, мы хотели подвести итоги этих разработок и внести свой вклад в эту новую область. Наша мотивация состоит не только в том, чтобы лучше понять лженауку, но и в том, чтобы помочь воспрепятствовать ее распространению и смягчить ее пагубные последствия.
Псевдонаучная психология исследует, что делает людей уязвимыми для заблуждений. В своей статье «Конспирологические убеждения и когнитивные стили: комплексный взгляд на аналитическое мышление, критическое мышление и научное обоснование в связи с (не)верием в теории заговора» Гьонеска исследует связь между предрасположенностью к конспирологическим убеждениям и тремя когнитивными стилями: аналитическим мышления, критического мышления и научных рассуждений. Обширная литература предполагает, что теории заговора могут быть результатом отсутствия каждого из этих когнитивных стилей. В статье дается характеристика каждому из этих стилей и артикулируются их отличия. Гьонеска заключает, что исследования этих различных когнитивных стилей не были хорошо интегрированы, и предлагает новую теоретическую основу. Она дает рекомендации о том, как эффективно бороться с конспирологическим мышлением, и намекает на новые возможности для исследований.
Мы должны спросить не только о том, как люди придерживаются ошибочных убеждений, но и о том, как заблуждения распространяются от одного разума к другому. Распространение дезинформации — это то, как лженаука становится культурным явлением. Культурная эпидемиология может помочь нам преодолеть разрыв между когнитивным и культурным. Эта теория обращает внимание на элементы веры, которые распространяются по цепям социальной передачи. Затем, чтобы понять культурные феномены, мы должны объяснить, почему одним предметам удается стать широко распространенными и, следовательно, культурными, а другим — нет. Три вклада в эту специальную коллекцию опираются на культурно-эпидемиологическую основу для определения некоторых факторов, объясняющих популярность лженауки. В статье «Контринтуитивная лженаука распространяется, используя механизмы оценки коммуникации разума» Мермельштейн и Герман объясняют, что по крайней мере некоторые формы лженауки, такие как астрология и парапсихология, распространяются, потому что они в некоторой степени противоречат интуиции. Например, астрология идет вразрез с нашей интуицией, согласно которой звезды не могут оказывать причинного воздействия на расстоянии. Авторы дополняют более раннее предположение о том, что лженаука распространяется, потому что она интуитивно привлекательна. Они обсуждают, как контринтуитивные псевдонаучные убеждения представляются как рефлексивные убеждения и почему люди помнят и передают их. Примечательно, что они отмечают, что такие убеждения могут использоваться только поверхностно для использования в определенных контекстах, практически не влияя на поведение людей. Кроме того, они утверждают, что люди могут принять противоречивые псевдонаучные утверждения, потому что они доверяют источнику, убеждены предлагаемыми причинами или эти убеждения помогают уменьшить их стресс и тревогу.
Представление о том, что люди принимают заблуждения, основанные на доверии, занимает центральное место в статье Fuhrer et al. под названием «Псевдоэкспертиза: концептуальный и теоретический анализ». Псевдоэксперты используют заслуженную репутацию настоящих экспертов, чтобы создать обманчивое впечатление, что они являются компетентными и заслуживающими доверия источниками информации. Таким образом, псевдоэксперты не только способствуют распространению дезинформации, но и подрывают доверие людей к настоящим экспертам и представляют «угрозу самим основам знаний в либеральных обществах». Однако, чтобы эффективно справиться с этой проблемой, мы должны понимать псевдоэкспертизу и динамику, лежащую в основе ее культурного успеха. Поэтому авторы сначала проводят концептуальный анализ псевдоэкспертизы и отличают ее от других форм неэкспертизы, таких как лженаука. Затем они обсуждают появление, распространение и судьбу псевдоэкспертизы.
В заключительной статье нашего сборника «Ставки знания истины: мотивационный взгляд на популярность противоречивой научной теории» Morisseau et al. используйте пример гидроксихлорохина в борьбе с COVID, чтобы доказать, что люди не всегда мотивированы искать правду. Вместо этого они принимают ложные убеждения из-за социальных и эмоциональных проблем. Это происходит, когда люди не очень заинтересованы в том, чтобы верить в то, что не соответствует действительности. Авторы предполагают, что люди придерживаются этих убеждений лишь поверхностно, что приводит в основном к выражениям убеждений, имеющим социальные цели. Тем не менее, важно бороться с такими заблуждениями, потому что они мешают эффективному реагированию на важные социальные проблемы. Для этого нам придется восстановить доверие к культурным и эпистемологическим авторитетам, а не просто предоставлять правильную информацию.
Документы в этом сборнике предполагают, что лженаука и другие формы заблуждения не исчезнут быстро. Они используют наши когнитивные и коммуникативные способности, и для их преодоления требуется много когнитивных усилий. Однако представленный здесь теоретический анализ помогает объяснить, почему люди принимают и распространяют псевдонаучные убеждения. Только когда мы поймем эти процессы, мы сможем разработать эффективные способы противодействия им.
Вклад автора
SB и TE написали первую версию рукописи. Все авторы внесли свой вклад в окончательную версию.
Конфликт интересов
Авторы заявляют, что исследование проводилось в отсутствие каких-либо коммерческих или финансовых отношений, которые могли бы быть истолкованы как потенциальный конфликт интересов.
Примечание издателя
Все претензии, изложенные в этой статье, принадлежат исключительно авторам и не обязательно представляют претензии их дочерних организаций или издателя, редакторов и рецензентов. Любой продукт, который может быть оценен в этой статье, или претензии, которые могут быть сделаны его производителем, не гарантируются и не поддерживаются издателем.
Ключевые слова: псевдонаука, иррациональность, заблуждения, культурная эпидемиология, познание и культура
Образец цитирования: Бланке С., Эдис Т., Брекман Дж., Ханссон С.О., Ландрам А.Р. и Штульман А. (2022) От редакции: Психология лженауки. Перед.

«Почему психология считается лженаукой? Может ли это быть правдой, учитывая, что хороших психологов ещё меньше, чем хороших врачей? » — Яндекс Кью

«Психология – лженаука?» – Яндекс.Кью — Общие дети, г. Воронеж

Почему психология считается лженаукой? Может ли это быть правдой, учитывая, что хороших психологов ещё меньше, чем хороших врачей?

лженаука. Опубликован полный отчет в журнале Science: minskblog — LiveJournal

Психология -это лженаука! — Полный Дзен. — LiveJournal

Лженаука.

Александр Невзоров: психология — лженаука в законе

Наука: почему ширятся ряды лжепсихологов

Психология лженаука? Как и экономика?

Является ли психология «настоящей» наукой? Это действительно важно?

Почему психология не наука — Los Angeles Times

Understanding Science — Research Methods in Psychology — 2nd Canadian Edition

Авторство видео

Психология — это лженаука? — Журнал Vox

Неужели психология переживает кризис?

Не повторять

Сомнительные методы исследования

Психология лженауки | Тема исследования Frontiers

Психология аргумента «Психология — не наука»

Психология: псевдонаука или нет? | Блог 4brain

Исторический экскурс

Критерии научности применительно к психологии

Доказательность или рациональность

Непротиворечивость

Возможность проверки эмпирическим путем

Возможность воспроизвести эмпирический материал

Системность или когерентность

Эссенциальность

Общезначимость или интерсубъективность

Однозначное толкование терминов

Способность к дальнейшему развитию

Лженаука. Верить ли научным статьям по психологии / Хабр

Александр Невзоров: психология — лженаука в законе

ЗАМЕТКИ О ЛЖЕНАУКАХ И ИХ СТОРОННИКАХ

Является ли психология псевдонаукой? | Блог Immortal Wordsmith

Краткий обзор психологии

Психология Дом, построенный на песке

Предвзятость подтверждения

Проблемы репликации

Что из этого можно сделать?

Почему это важно?

Джордан Петерсон

Клиническая психология

Неспецифические симптомы в поле

Заключение

Является ли психология «настоящей» наукой? Это действительно имеет значение?

ОБ АВТОРАХ

Действительно ли психология в кризисе?

Не повторять

Сомнительная исследовательская практика

Является ли психология лженаукой? — Журнал Vox

Псевдонаука в популярной психологии — IResearchNet

От редакции: Психология лженауки

Вклад автора

Конфликт интересов

Примечание издателя

About the Author

admin

Добавить комментарий Отменить ответ

Рубрики

Related Posts