Бессознательное психология: БЕССОЗНАТЕЛЬНОЕ • Большая российская энциклопедия

Психология бессознательного Рекомендации Отдельные статьи Михаила Литвака

« Назад 14.12.2015 08:03 Психология – великая наука, которая позволяет узнать человека самым лучшим образом. Большое количество ученых пытались и пытаются узнать о внутреннем «богатом» мире человека, одним из таких ученых был Зигмунд Фрейд. Он посвятил большую часть жизни такому важному вопросу, как психология бессознательного. Согласно многим представлениям великих ученых-психологов – бессознательное – это своего рода субъект сферы сознания, вытесненный определенными силами по определенным причинам из сферы осознания. А вот, кто вытесняет, как и к чему это приводит – мнения разнятся у многих ученых. Например, великий австрийский ученый Зигмунд Фрейд утверждал, что вытеснение осуществляется только в одну сторону, а именно некое СВЕРХ-Я. Оно представляет собой общество в сознании и представляется более сильным субъектом, который вытесняет слабое психологическое содержание, например, такое как – впечатления из детства, которые являются недопустимыми для Сверх-Я. Итого, получается, что бессознательное по Зигмунд Фрейду – это первые впечатления из детства, живущие внутри нас, однако они не являются осознаваемыми, так как они социально не приемлемы или не согласуются с иными потребностями или факторами определенной личности. Если говорить о других разновидностях бессознательного, то Зигмунд Фрейд не имел знаний, не предполагал или отрицал их. Не менее важно и то, что вытеснение по Фрейду – жесткое, получается, что найти бессознательное, а также возвратить в сознание человеку стандартными методами невозможно. Психология бессознательного по Зигмунду Фрейду – это сфера психики, в которой осуществляются недоступные для Я вещи, однако они логичны и обладают определенной логикой. Как утверждал З. Фрейд, бессознательное можно «узнать», иными словами расшифровать только при помощи работы специалиста, использующего специализированные методики, в качестве примера – гипноз или толкование. Теория З.Фрейда Согласно «теории» Фрейда о психологии бессознательного – объем бессознательного значительно выше объёма сознания (в качестве примера для наибольшего понимания можно привести такое выражение: у айсберга – сознание выступает небольшой вершиной, а то, что находится под водой представляет собой бессознательное). Также бессознательное, согласно утверждениям великого австрийского ученого несет прямую ответственность за множество неврозов и других проявлений. Многие неприятности, связанные с нашей личностью, по мнению Фрейда, происходят из-за бессознательного. Ведь Зигмунд Фрейд предложил модель психики, которая состоит из 3 компонентов – это собственно: ОНО, Я Сверх-Я, для которого как раз не желательны детские впечатления. Согласно психологии бессознательного по Зигмунду Фрейду, многие действия, которые совершаются человеком «на автомате», обладают неосознаваемым характером. Зигмунд Фрейд считал, в бессознательное вытесняются скрытые желания, фантазии, противоречащие общей морали или нормам поведения, которые заложены обществом. Ко всему прочему они слишком сильно вызывают тревогу, для того, чтобы быть осознанными.  Зигмунд Фрейд на протяжении своей жизни рассмотрел то, как определенная мотивация может проявляться во снах, творчестве или отклонениях, вызванных невротизмом. Согласно утвержденным данным, основной регулятор поведения человека – влечение или желания. Когда он лечил своих пациентов, то заметил такой факт, что переживания, которые не осознаваемы пациентами, способны сильно «утяжелить» жизнь и порой даже ведут к развитию различного рода психологических заболеваний или отклонений.  Чему способствовало открытие? Благодаря такому открытию, он начал искать средства избавления «пациентов» от конфликтов, которые возникают относительно «говорящего» сознания и тайными побуждениями бессознательного. В результате этого появилась специальная методика Зигмунд Фрейда, которая «исцеляет» души. Иными словами – психоанализ Зигмунда Фрейда.  Стоит отметить, что именно до открытия этого великого ученого, многие считали душу, как единым целым, именно то, что не делится. Согласно Фрейду, в бессознательном нет ничего, чтобы когда-то не имелось в сознательном. Далее эту «теорему» модернизировал Юнг, но мы не будем об этом. Фрейд понимал бессознательное, практически как определения памяти. Получается, что в нем содержится такая информация или представления, впечатления, которые уже однажды осознавались человеком, однако она промелькнула с определенной степенью интенсивности. Можно предположить, что это былая какая-то определенная мысль, а может быть целый комплекс переживаний различного рода, которые неизвестно почему ушли из сознания, практически точно также, как «забылись». По мнению Фрейда, в бессознательном появляются подобного рода психологические содержания, которые не могут подходить для главенствующей позиции сознания или являются нездоровыми. В большинстве своем в бессознательном имеется то, что для обычного сознательное не является допустимым. К ним относят различного рода желания, потребности или мысли, возникающие в сознательной части, однако которые якобы не «прошли». Таким образом, Фрейд смог изучить психологию бессознательного, предоставив миру свое представление.

Категории статей

Бессознательное: что стоит знать о самой загадочной части разума

Что такое бессознательное

Бессознательное — это ^{огромная часть человеческого разума, которая не подлежит осмыслению и включает скрытые мысли, воспоминания, интересы и мотивы.}

В обыденной жизни под словом «бессознательное» часто понимают психические заболевания и расстройства, неспособность себя контролировать в стрессовых ситуациях, нахождение в коме, обмороке и так далее. Однако бессознательное состояние — это не то же самое, что бессознательная часть разума. В действительности бессознательное включает в себя широкий спектр функций: от действий, отработанных до автоматизма, до предпочтений в ситуации выбора.

Бессознательному нередко приписывают мистический статус, так как для большинства людей его механизмы туманны и непонятны. Обычно для его описания используют сравнение ^{разума с айсбергом. Видимая его часть (сознание) — это сравнительно небольшая верхушка, основная же масса льда (бессознательное) скрыта под толщей воды.}

Фото: waagefr / Pixabay

Чёткий список критериев бессознательного всё ещё не сформирован. Однако такие критерии есть для его противоположности — сознания ^{: преднамеренность, управляемость, последовательность и доступность действий для осознания (то есть их можно описать словами). Получается, что бессознательное не соответствует нескольким или всем этим критериям.}

Принято считать, что именно бессознательное в значительной степени определяет поведение и поступки человека.

Во взглядах Фрейда

Бессознательное — краеугольный камень в концепции психоанализа Зигмунда Фрейда. Однако стоит сказать, что австрийский психоаналитик был далеко не первым его исследователем.

Идея о существовании неподвластной сознанию части разума существует ^{уже тысячи лет. Сам термин «бессознательное» придумал немецкий философ Фридрих Шеллинг примерно на век раньше Фрейда — в конце XVIII века.}

Однако именно благодаря Фрейду изучение бессознательного приобрело столь широкую популярность и не стихает до сих пор.

Основатель психоанализа выдвинул идею противопоставления бессознательного и сознания. При этом он рассматривал бессознательное как одну из главнейших составляющих человеческой личности.

В нём, как считал Фрейд, хранятся ^{чувства, мысли, побуждения, желания и воспоминания, которые скрыты от сознания, вытеснены из него. Поэтому бессознательное, по его мнению, в основном состоит из негативных, неприятных и неприемлемых компонентов. Это может быть душевная боль, беспокойство или внутренний конфликт. Защитные психические механизмы не позволяют таким переживаниям доходить до сознания, потому что они слишком опасны — неприемлемы, иррациональны — для него.}

Фрейд считал, что бессознательное определяет ^{поведение человека, даже если он сам этого не понимает, а «поймать» его импульсы можно анализируя сны, оговорки и шутки. Понимание бессознательных основ своего поведения Фрейд считал ключом к преодолению стрессов и проблем с психикой.}

Фрейдистская модель бессознательного — одна ^{из самых подробных и проработанных. Но она не лишена недостатков, так как основана на работе с психически нездоровыми людьми и субъективном восприятии, а не научных экспериментах.}

Узнайте больше 🧠✍🧔

В работах учеников Фрейда

Если Фрейд исследовал феномен личного бессознательного, то его ученик Карл Густав Юнг обратился ^{к его коллективной составляющей. Юнг считал, что личное и коллективное представляют собой два основных слоя бессознательного. Он также предполагал, что коллективное бессознательное бесформенно, лишено содержания, а индивидуальное содержит личные переживания, не воспринятые сознанием.}

Важный элемент концепции Юнга — это архетипы: культурные символы, которые, как считалось, содержат ^{в том числе и наследственные воспоминания, общие для всего человечества. В качестве примера можно привести архетип матери как начала всех начал и архетип самости — персональной идентичности.}

Структура психе (души, личности) по Юнгу. Изображение: «Тэвистокские лекции», К. Г. Юнг / Wikimedia Commons

Другой знаменитый последователь Фрейда Жак Лакан особую роль в психоанализе отводил ^{языку. Он полагал, что, освоив язык — искусственную символическую систему, человек утрачивает возможность объективно оценивать окружающую реальность. В этом несовпадении восприятия с реальным миром, согласно Лакану, лежит корень человеческого стресса. Он считал, что бессознательное по своей структуре напоминает речь, и именно поэтому психоаналитики пытаются излечить своих пациентов с помощью беседы.}

В современной психологии и психиатрии

Ряд исследователей сомневается ^{в существовании бессознательного. Они считают, что большое количество когнитивных функций выполняется вне сознательного понимания человека, и при этом никакого дополнительного «бессознательного» для этого не нужно.}

Например, Жан-Поль Сартр в книге ^{«Бытие и ничто» называл концепцию Фрейда ошибочной и оспаривал существование бессознательного. Эрих Фромм называл бессознательное мистификацией, утверждая, что если его можно обнаружить, значит, не такое уж оно и скрытое. Тут нельзя также не упомянуть о противоречивом статусе теорий Фрейда в современной психологии, откуда и идёт понятие бессознательного.}

Однако сегодня эта позиция не так ^{прочна.}

Современные исследования в области когнитивной психологии приходят к выводу, что бессознательное значит критически много в нашем восприятии окружающего мира.

Так, в 2014 году международная группа исследователей установила ^{, что даже образы, которые мы видим, но не улавливаем сознательно, оказывают влияние на наше поведение и выбор.}

Исследования показывают, что одни и те же области мозга активируются ^{как в сознательном, так и в бессознательном состояниях. То есть за одни и те же функции может отвечать как сознание, так и бессознательное.}

Как считает профессор психологии Йельского университета Джон Барг, основные механизмы бессознательного происходят из прошлого, настоящего и будущего. Из прошлого мы унаследовали ^{эволюционные мотивы выживания, безопасности, потребления, размножения и поддержания социальных связей. Не стоит забывать и о личном опыте — переживаниях из детства. В настоящем на наше бессознательное влияют поведение и эмоции окружающих нас людей, в том числе и тех, которых мы даже не знаем: например, улыбка случайного прохожего может поднять настроение. А наши планы на будущее способны влиять на настоящее, а соответственно, и бессознательное.}

Другая точка зрения гласит ^{, что в природе бессознательного лежит перцептивное (связанное с ощущениями и органами чувств), оценочное и мотивационное поведение. Согласно этой теории, наши взгляды, стремления и тактильно-чувственный опыт — это и есть бессознательное.}

Как можно видеть, современный взгляд на бессознательное стал сложнее, чем во времена Фрейда. Наука поддерживает утверждение австрийского психоаналитика о важности бессознательного в нашей жизни, но воспринимает его уже не только ^{как резервуар для подавленных воспоминаний и неприемлемых желаний.}

Как бессознательное проявляется в нашей жизни

Часто именно с бессознательным связаны ^{негативные аспекты человеческого поведения: неверно или не к месту сказанные слова, внезапные порывы немотивированной агрессии, сложности в общении. Также в этот список можно включить стресс, проблемы в отношениях, тягу к саморазрушению, предвзятость суждений.}

Но это вовсе не означает, что бессознательное — это только тюрьма для первобытных рефлексов и извращённых фантазий человека. На самом деле оно выполняет массу полезной работы. Представители социальной психологии считают ^{, что бессознательное оказывает большое влияние на высшие психические процессы, такие как суждения и решения.}

Так, с помощью бессознательного подражания сверстникам и взрослым дети учатся ^{жить в окружающем их мире. Большая часть обучения и социализации людей происходит именно таким образом.}

Бессознательное играет значительную роль в интуиции, мотивации и влечении. Оно также является хранилищем автоматических навыков, накопленных воспоминаний и фантазий. Типичный пример бессознательного действия — это ^{управление автомобилем опытным водителем.}

Современные учёные приходят к выводу, что бессознательное выполняет ^{большую часть работы мозга, в том числе формирует эмоции и чувства. Его основная сила не в том, что оно подавляет нежелательные и неприемлемые воспоминания, как считал Фрейд, а в быстроте и эффективности реакций, действий и принятия решений . Это эволюционный механизм, при этом довольно разумный и адаптивный. Он нужен для того , чтобы мозг мог обрабатывать информацию за наименьшее количество времени, не отвлекаясь на малозначимые вещи.}

Например, иногда спонтанное «бессознательное» решение оказывается лучше, чем принятое после тщательного обдумывания. Профессор психологии Ап Диикстериус из Нидерландов на основе экспериментальных данных пришёл ^{к выводу, что бессознательный важный выбор (автомобиля или жилья, например) приносит больше удовлетворения, чем сознательный. Однако он уточняет, что бессознательное только помогает определить, насколько конкретный вариант соответствует предпочтениям человека, а для более сложных задач (скажем, математических вычислений) оно не подходит.}

Поэтому поведение большинства людей — это сложная смесь ^{сознательных и бессознательных психических процессов. Зная это, бессознательное надо воспринимать как равноценную часть разума, которая не «глупее» и не «умнее» сознания.}

Как знания о бессознательном могут помочь в жизни

Как считает ^{профессор Джон Барг, бессознательное может без нашего ведома вести нас к катастрофе, но его можно использовать и во благо. Он считает, что, работая со своим бессознательным, можно изменить свою жизнь к лучшему, отказаться от вредных привычек и завести полезные. Советы, которые предлагает Барг, можно найти во множестве книг по саморазвитию или услышать на тренингах — и как оказывается, они имеют смысл и с точки зрения бессознательного.}

В первую очередь Барг рекомендует подумать о том, чего вы действительно хотите. Если ваше желание заниматься спортом существует только на словах, то мозг найдёт множество отговорок и причин не идти на зарядку или тренировку, считает профессор.

Кроме того, он предлагает пристально взглянуть на своё окружение. Дело в том, что мы склонны бессознательно копировать поведение окружающих, даже незнакомых нам людей. Поэтому если вы, например, считаете, что не умеете вести себя в конфликтных ситуациях, имеет смысл познакомиться и общаться с теми, кто обладает нужными качествами и способностями.

Также Барг рекомендует строить подробные планы на будущее. Профессор считает, что если они «отпечатаются» у вас в голове, то вы будете следовать им, даже если забудете об этом.

Читайте также 👁️‍🗨️🧠🧐

Международный научно-практический симпозиум «Бессознательное в духовной жизни человека: ретроспектива и перспектива исследований в психологии, философии и педагогике».

7 — 9 октября 2018 г. в Ростове-на-Дону по инициативе и под эгидой НФП-ЕКПП-Россия состоялся Международный научно-практический симпозиум «Бессознательное в духовной жизни человека: ретроспектива и перспектива исследований в психологии, философии и педагогике».

В состав Оргкомитета симпозиума вошли: Восточно-Европейский институт психоанализа (ВЕИП), Донской государственный технический университет (ДГТУ), Московский государственный университет (МГУ), Национальная Академия наук Грузии, НФП-ЕКПП-Россия, Российская академия образования (РАО), Российское психологическое общество (РПО) и Санкт-Петербургский государственный университет (СПбГУ).

Симпозиум был посвящен 40-летию важнейшего для будущего российского психоанализа исторического события, а именно: 1 — 5 октября 1979 года в Тбилиси состоялся первый на территории Советского Союза Международный междисциплинарный симпозиум, посвященный исследованию неосознаваемых психических процессов: «Бессознательное: природа, функции, методы исследования». Он превзошел все возможные (для того периода) ожидания по количеству стран-участниц и научных школ, представительности и авторитетности, широте охвата и глубине обсуждаемых тем.

К настоящему времени осталось не так много участников этого исторического события, в то время — молодых ученых, а затем — признанных авторитетов современной российской науки, среди которых были: А.Г. Асмолов, Н.С. Автономова, П.Я. Гальперин, В.П. Зинченко, В.М. Лейбин и др. Главной темой этого первого симпозиума стали труды выдающегося советского ученого, родоначальника грузинской психологической школы, академика Д.Н. Узнадзе (1886 — 1950), заложившего основы изучения неосознаваемых психических процессов в СССР. Использовался именно такой термин — «неосознаваемые процессы», так как термин «бессознательное» после обсуждения в идеологическом отделе ЦК КПСС был запрещен. В симпозиуме приняли участие такие выдающиеся психоаналитики, как Л. Альтюссер, М. Гилл, С. Леклер, К. Прибрам, Э. Рудинеско, Л. Шерток, Р.О. Якобсон, а также видные представители грузинской психологической школы профессора Ш.А. Надирашвили, А.С. Прангишвили, Ш.Н. Чхартишвили и А.Е. Шерозия. Симпозиум стал значимой вехой в реинституции психоанализа в СССР, крупным событием в научной жизни как России, так и Грузии. Исходной точкой этой реинституции стал выход в 1978 году объемного сборника под заглавием «Бессознательное». Издание материалов симпозиума продолжалось до 1985 года и составило 4 тома, которые сразу стали библиографической редкостью. Но еще более важно, что после симпозиума стали издаваться и другие работы З. Фрейда и его последователей.

Все мероприятия Юбилейного симпозиума 2018 года проходили на базе факультета психологии, педагогики и дефектологии Донского государственного технического университета (ДГТУ), крупнейшего высшего учебного заведения Юга России (44 тыс. студентов, 12 тыс. преподавателей).

Симпозиум открыл ректор ДГТУ, член Национальной академии наук Грузии, профессор Б.Ч. Месхи. Затем с вступительной речью к участникам Симпозиума обратился Президент Грузинской Академии Наук, академик Георгий Квеситадзе.

На пленарном заседании были представлены доклады ведущих ученых Москвы, Ростова-на-Дону и Санкт-Петербурга, в частности, Вице-президента Российского Психологического Общества, заведующего кафедрой психофизиологии и клинической психологии Академии психологии и педагогики ЮФУ проф. П.Н. Ермакова; Вице-президента Российской Академии Образования, проф. С.Б. Малых; Президента НФП-ЕКПП-Россия, ректора ВЕИП проф. М.М. Решетникова; заведующего кафедрой нейро- и патопсихологии факультета психологии Московского государственного университета проф. А.Ш. Тхостова; Вице-президента НФП-ЕКПП-Россия, доцента кафедры общей и консультативной психологии ДГТУ, канд. психол. наук Ф.Р. Филатова. С видео-обращением к участникам заседания обратились директор Института развития образования академик А.Г. Асмолов и ведущий специалист Института философии РАН РФ проф. В.М. Лейбин. Участниками пленарного заседания был особенно отмечен и вызывал большой резонанс доклад члена НФП-ЕКПП-Россия и Европейской Ассоциации Транзактного Анализа, одного из ведущих специалистов Санкт-Петербургского Психоаналитического Центра (ВЕИП) Д.Б. Брегвадзе.

На секционных заседаниях были представлены доклады, презентации и мастер-классы ученых и практиков из 11 стран: Беларуси, Болгарии, Бразилии, Германии, Грузии, Канады, Литвы, США, Украины, Чехии и Швейцарии. Симпозиум охватил широкий спектр дискуссионных тем, в частности: «Психоанализ и психология бессознательного: прошлое и настоящее», «Бессознательное, как философская и антропологическая проблема», «Проблема бессознательного и психология смысла», «Психофизиологические и нейропсихологические механизмы неосознанных психических процессов», «Бессознательное психическое в норме и при патологии», «Проблема бессознательного в психологической практике и психотерапии», «Психология бессознательного и психология массовых коммуникаций» и др.

В процессе симпозиума Д.Б. Брегвадзе, М.С. Павлоцкая и Ф.Р. Филатов провели Круглый стол: «Современный психоанализ: смена парадигмы развития», который привлек внимание как студентов и преподавателей вузов, так и практикующих специалистов: психологов-консультантов, психотерапевтов и психиатров. Было заслушано сообщение Исполнительного директора НФП-ЕКПП-Россия М.С. Павлоцкой об итогах 30-летнего становления психоанализа в постсоветской России и базовых принципах работы Российского отделения Европейской конфедерации психоаналитической психотерапии.

В рамках симпозиума была реализована обширная культурная программа с посещением памятных мест и достопримечательностей современного Ростова-на-Дону и Таганрога. В течение двух вечеров в Пресс-центре ДГТУ проходили дискуссии и встречи под общим наименованием «Грузинское кино: история и современность». Известный кинорежиссер, член Грузинской Киноакадемии Тенгиз Маланиа рассказал о специфике грузинской национальной школы кинематографа и поделился с участниками воспоминаниями о Т. Абуладзе, О. Иоселиани, С. Параджанове. Были показаны фильмы «Серенада», «Кувшин», «Арабески на тему Пиросмани» и «Легенда о Сурамской крепости». Состоявшаяся полемика прекрасно дополнила научные диспуты о природе и функциях бессознательного.

Организаторы и участники симпозиума выразили желание сделать проведение подобных масштабных научных мероприятий доброй традицией.

Вице-президент НФП-ЕКПП-Россия,
канд. психол. наук Ф.Р. Филатов

Когнитивные аспекты изучения бессознательного в современной психологии Текст научной статьи по специальности «Психологические науки»

УДК 159.92

КОГНИТИВНЫЕ АСПЕКТЫ ИЗУЧЕНИЯ БЕССОЗНАТЕЛЬНОГО В СОВРЕМЕННОЙ ПСИХОЛОГИИ

© 2015 Ю.Е.Шилов

Самарский государственный университет

Статья поступила в редакцию 03.08.2015

В контексте когнитивных исследований представлен анализ современных научно-психологических подходов к проблеме бессознательного. Показана неоднородность феноменологии бессознательного, а также описаны основные экспериментальные техники, которые используются в настоящее время в когнитивной психологии для изучения имплицитного знания.

Ключевые слова: бессознательное, когнитивная деятельность, сознание, имплицитное знание, прайминг-эффекты, имплицитное научение.

Проблема бессознательного на протяжении всей истории научной психологии волновала исследователей самых разных направлений и школ. Еще до появления психоанализа, бессознательная психика привлекала внимание таких видных исследователей как психофизиолог Г.Гельмгольц (концепция бессознательных умозаключений), психофизик Г.Т.Фехнер (представление об «отрицательных» ощущениях), основоположник экспериментальной психологии памяти Г.Эббингауз («сбереженные знаки»), основатель функционализма У.Джеймс (понятие «психическая бахрома»). Да, и сам основатель психологии как самостоятельной и независимой от философии науки, В.Вундт, хотя и считал основным предметом изучения явления сознания, тем не менее, признавал существование и бессознательных образований в психической организации. Так, например, описывая акт восприятия, В. Вундт различал перцепируемое (неосознаваемое) и апперцепируемое (контролируемое вниманием, осознаваемое) психическое содержание. Впоследствии, уже в начале 20 века, представители гештальтпсихологии (М.Вертгеймер, В.Ке-лер, К.Кофка) будут использовать понятия «фигура» (осознаваемая часть перцептивного поля) и «фон» (аморфная, неструктурированная и неосознаваемая область восприятия, простирающаяся за фигурой).

Однако, несомненно, наиболее существенную роль в привлечении интереса к проблеме бессознательного сыграл основатель психоанализа З.Фрейд. Он не только считал, что главным предметом психологического исследования

° Шилов Юрий Егорович, кандидат психологических наук, доцент кафедры общей психологии. E-mail: [email protected]. ru

должна стать сфера неосознаваемого, но и включил в предметную область те явления, которые ранее не занимали исследователей. Это разного рода ошибки, которые человек совершает в обыденной жизни, например, описки, оговорки, очитки, случаи забывания намерений или имен. Как указывает А.Ю.Агафонов, З.Фрейд, по сути, показал, что абсолютно все в психике является детерминированным и «существуют специальные механизмы, работа которых блокирует доступ в осознание информации, хранящейся в па-мяти1». Одним из таких механизмов, по Фрейду, является цензура, функция которой, удерживать в хранилище бессознательного нежелательную, эмоционально неприятную, психотравмирую-щую информацию. Хотя эта информации и хранится в памяти, доступ к ней в обычном состоянии сознания заблокирован цензурой.

Вообще говоря, «бессознательность» означает, что некое психическое содержание недоступно для осознания, поэтому человек не способен дать отчет об этом. За пределами осознаваемого опыта могут осуществляться разнообразные функции и протекать разнокачественные процессы. Осознанность, таким образом, — «это качество переживания, сопровождающее психические функции, такие как восприятие или память, которые в противном случае могут выполняться неосознанно2». Сфера бессознательного — это область психики, где находится материал, который в обычном состоянии сознания не может

1 Агафонов, А.Ю. Когнитивная психомеханика сознания, или как сознание неосознанно принимает решения об осознании / А.Ю.Агафонов. — Самара: Изд-во «Универс-групп». — 2006. — С.70.

2 Kihlstrom, J. The cognitive unconscious / J.Kihlstrom //

Science, 237. — 1987. — P. 87.

быть осознан. Классическим примером этого является представление о подсистеме М в модели З. Фрейда. В этой области психической системы находятся идеи, от которых сознание защищается, с тем, чтобы избежать внутриличност-ный конфликт. Но, надо подчеркнуть: не весь неосознаваемый психический материал является частью подсистемы И, так как далеко не вся информации, хранящаяся в бессознательном, обладает стрессогенностью, которая собственно и обусловливает работу защитных механизмов.

Стоит также заметить, что сохранение материала в закрытой для осознания области психики — это не единственная причина, по которой некоторая информация становится недоступной для сознательного анализа и контроля. Часть информации не осознается, поскольку не может быть выражена в вербальном виде. Например, это могут быть грамматические правила или согласованные движения во время ходьбы. Такой материал хранится в декларативном виде. Аналогично этому, человек часто не способен осознать эвристики, связанные с социальными суж-дениями.3 Несмотря на свою революционность, идеи основоположника психоанализа обнаружили впоследствии свою узость и для того, чтобы понять ограниченность представлений Фрейда, необходимо обратиться к опыту изучения бессознательного в русле когнитивно-ориентированного подхода.

В шестидесятые годы прошлого века произошла когнитивная революция, которая не могла не отразиться на характере проблем, изучаемых психологией. Проблема бессознательного в психологии получила не только окончательное признание в качестве научно-значимой и по настоящему масштабной проблемы, но и привлекла интерес ведущих ученых, занятых когнитивными исследованиями. Этот интерес возник далеко не сразу. Когнитивистам первой волны, в особенности тем, кто исследовал функции внимания, понятие «бессознательное» напоминало о Фрейде и его психоанализе. В моделях ранней селекции (Д.Брондбент, А.Трейсман) не было место бессознательным образованиям. Это, во многом, объясняется дефицитом исследовательских методов. Как указывает М.В.Фаликман, «отдельные авторы акцентируют крайне важный методологический парадокс: невозможно спросить человека о том, воспринял ли он нечто, осознал ли он это, без обращения его внимания

3 Капрара, Дж Психология личности / Дж.Капрара, Д.Сервон // Психология личности. — СПб., Изд-во «Питер», — 2003.

на то, о чем идет речь. …Здесь … фиксируется неразрывность понятий внимания и сознания4».

В процессе совершенствования экспериментальных техник стали появляться свидетельства неосознаваемой обработки информации. При этом следует отметить, что глубина этой обработки достигает семантического уровня, что показали первые эксперименты А.Марсела начала 60-х годов с использованием техники праймин-га. Исследователи когнитивного направления все больше стали признавать бессознательное в качестве мощного познавательного ресурса. В свою очередь, развитие психологической эксперимен-татики, появление новых методик и техник, применение в психологии познания технических средств нейронаук, позволило расширить представление о феноменологии бессознательного.

Уже давно в трудах по когнитивной науке можно встретить такие понятия как «когнитивное бессознательное», «имплицитная память», «имплицитное научение5». Для нынешнего поколения когнитивистов уже не является сомнительным или провокационным вопрос о существовании неосознаваемого содержания психики и бессознательных алгоритмов обработки информации. Эксперименты убедительно показывают, что многие психические феномены частично или полностью не осознаются. Вместе с тем, эти феномены не существуют изолировано, они не диссоциированы с сознанием, а активно воздействуют на его работу6.

4 Фаликман, М. Динамика внимания в условиях быстрого последовательного предъявления зрительных стимулов: дис. … канд. психол. наук: 19.00.01 / Фаликман Мария Вячеславовна. — М., — 2001. — С.46.

5 Kihlstrom, J. The psychological unconscious / J.Kihlstrom // Handbook of personality: theory and research. — Pervin L. (Ed). — N.Y., — 1999. — P. 77.

6 Cleeremans, A. Conscious and unconscious processes in cognition / A.Cleeremans // In international encyclopedia of the social and behavioral sciences. — 2001. — Vol. 4. — P. 2584 — 2589; см. также: Агафонов, А.Ю. Эволюционная эпистемология и когнитивная психология сознания, или Зачем человеку разум? / А.Ю.Агафонов // Вестник СамГУ. — 2013. — №5(106). — С. 165 — 178; Агафонов, А.Ю. Когнитивная психомеханика сознания, или как сознание неосознанно принимает решения об осознании / А.Ю.Агафонов. — Самара: Изд-во «Универс-групп», 2006; Агафонов, А.Ю. Как изучать сознание? / А.Ю.Агафонов // Известия Самарского научного центра РАН. — 2011. — Т. 13. — №2(1). — С. 85 — 90; Агафонов, А.Ю. Сознание: где искать «черный ящик»? / А.Ю.Агафонов // Методология и история психологии. — 2009. — Т. 4. №1. — С. 151 — 165; Агафонов, А.Ю. Бессознательные обертоны осознания / А.Ю.Агафонов // По обе стороны сознания. Экспериментальные иссле-

Проблемой сегодняшнего дня является диапазон возможностей, которые находятся в распоряжении бессознательного. Что способно делать только сознание, а что является прерогативой бессознательного? В чем состоит разделение ролей между этими сферами психики человека? Каков характер взаимодействия эксплицитного и имплицитного знания? Именно эти вопросы направляют научный поиск когнитивных психологов 21 века.

Неудивительно, что многие исследователи связывают будущие успехи в постижении сущности человеческого познания именно с изучением бессознательного, признавая его доминирующее положение в когнитивной системе человека. В частности, А.Ребер, Р.Ален и С.Реган отмечают: «… некоторые действия разума управляются тем, что лежит за пределами сознания. По существу каждое задание на приобретение сложного знания выполняется в значительной степени при отсутствии сознательного контроля. Мы включаем сюда такие моменты, как социализация, рост уровня культуры, формирование компетентных суждений, приобретение статуса эксперта в академической области, изучение сложной игры подобно шахматам, приобретение родного языка. Знание в этих случаях всегда скрытое. .Другие действия разума, которые использует сознание в качестве операторов, имеют глубокие бессознательные системы управления. Если вы попросите испытуемого дать достоверный отчет о феноменологии вращения фигуры и объяснить основные когнитивно-перцептивные процессы, при помощи и по правилам которых выполняется такое вращение, всякое ощущение осознанности пропадает7».

Говоря об образовании эксплицируемых знаний, формировании навыков или убеждений, мы фактически имеем в виду неосознаваемые процессы. Возможно, именно это А.Ю.Агафонов называет «бессознательной деятельностью сознания», то есть работой сознания, которая самим сознанием не осознается8. С таким подходом сближается позиция П.Левицки и Т.Хилл. Они указывают, что в настоящее время «. способ-

дования по когнитивной психологии / под общ. ред. А.Ю.Агафонова. — Самара: Изд. дом «Бахрах-М», 2012. — С. 6 — 53.

7 Reber, A. Syntactical Learning and Judgment, Still Unconscious and Still Abstract: Comment on Dulany, Carlson, and Dewey / A.Reber, R.Allen, S.Regan // Journal of Experimental Psychology. -1985. -Vol.114. — P. 17 — 24.

8 Агафонов, А.Ю. Как изучать сознание? /А.Ю.Агафонов

// Известия Самарского научного центра РАН. -2011. —

Т. 13. — № 2. — С. 85 — 90.

ность человеческого сознания к бессознательному получению информации является основным метатеоретическим допущением всей когнитивной психологии. Это допущение присутствует практически во всех исследованиях человеческого мышления, опубликованных за два последних десятилетия и косвенно упоминается в большинстве экспериментальных теорий, разработанных в когнитивной психологии9»

Конечно, в ряду тех, кто является ярым сторонником изучения «когнитивного бессознательного» и имплицитной памяти является А.Ре-бер, с чьим именем связано целое направление основополагающих исследований, посвященных имплицитному научению10.

Прежде скажем, что под имплицитным научением понимают способность к обучению чему-либо без сознательного контроля. Иначе говоря, научение называют имплицитным тогда, когда информация воспринимается и запоминается без надлежащего мотива. Кроме того, субъективный отчет о полученном знании в ситуации имплицитного научения, или невозможен, или существенным образом затруднен. Имплицитное научение противопоставляется эксплицитному. Последнее имеет место тогда, когда необходимо, например, усвоить термин или научиться играть на музыкальном инструменте. Основные отличия имплицитное научения от эксплицитного связаны с тем, что имплицитно формируемое знание недоступно для самоанализа и самоотчета, в то время как эксплицитное знание осознается и может быть передано вер-бально. Имплицитное научение происходит не-преднамерено, а научение под контролем сознания предполагает целенаправленную активность. Наконец, имплицитное научение не требует, в отличии эксплицитного, концентрации внимания.

А.Ребер еще полвека назад начал исследования феномена имплицитного научения. Сегодня это поле исследований необыкновенно расширилось. Есть немало сторонников, но есть и противники реберовских идей. Но, так или иначе, именно он инициировал экспериментальные поиски в этой захватывающей области. На сегодня в большинстве экспериментальных работ используют один из трех методов: управление

9 Lewicki, P. Unconscious processes as explanations of behavior in cognitive, personality, and social psychology / P.Lewicki, T.Hill // Personality and Social Psychology Bulletin, 13, -1987. — P. 355 — 362.

10 Reber, A.S. Implicit learning and tacit knowledge / A.S.Reber // Journal of Experimental Psychology: General, 118. -1989. — P. 219 — 235.

динамическими системами, научение искусственной грамматике, заучивание последовательностей. В отличие от исследований, где используют подпороговые стимулы, например, при изучении прайминг-эффектов, в исследованиях имплицитной памяти применяют осознаваемый стимульный материал. Дело в том, что в данном случае важно обеспечить имплицитность не самих стимулов, а имплицитность отношений (временных, пространственных) между ними. Для того, чтобы минимизировать или совсем устранить влияние прошлого опыта испытуемого, часто используют нейтральные, лишенные смысла или сложные стимулы. Рассмотрим отдельно основные методы изучения имплицитного научения.

Управление динамическими системами. Испытуемые в эксперименте, где используется этот метод, должны управлять на компьютере интерактивной системой, в качестве которой может выступать, например, виртуальное производство автомобилей. В процессе управления системой испытуемый анализирует входную информацию о состоянии системы. Экспериментальная задача состоит в том, чтобы достичь и, по возможности, сохранить заданный уровень функционирования системы (количество выпускаемой, например, продукции). Это достигается посредством управления разными параметрами (например, «размер заработной платы рабочих», «расходы на комплектующие»). После каждого действия испытуемого измеряется состояние системы, так как компьютерная программа связывает воедино все управляемые параметры. Но характер связи между параметрами испытуемый знать не может. Как правило, участники экспериментов успешно справляются с такими комплексными заданиями, не имея не малейшего представления о правилах, по которым система функционирует.

Научение искусственным грамматикам. В экспериментах А.Ребера испытуемым надо было запоминать последовательности букв. Эти последовательности генерировались случайным образом, но имели согласно правилу искусственной грамматики, конечное число возможных состояний. Затем испытуемым говорили, что эти цепочки букв были образованы по неким произвольным грамматическим правилам. Задача участника экспериментальной процедура, — установить, какие из предъявляемых новых стимуль-ных строчек соответствуют правилу. Несмотря на кажущуюся сложность, испытуемые могут эффективно выполнять это задание. Это означает, что, не осознавая правила, они с вероятностью, превышающей случайное угадывание, мо-

гут дифференцировать строки на грамматические и аграмматические.

Заучивание последовательностей. При использовании этой техники испытуемых просят реагировать (как правило, нажатием клавиши на клавиатуре) на каждый стимул организованной стимульной последовательности. В каждой серии испытуемый воспринимает зрительный стимул, который появляется в определенном сегменте экрана. Последовательность стимулов представляет собой структуру. Или же, как в случае с искусственными грамматиками, подчиняется заданному правилу, по которому стимулы могут чередоваться. Фиксируется время реакции. Эксперименты показывают, что испытуемые, которым предъявляется организованная последовательность, быстрее реагируют по сравнению с теми, кто работает со случайным, неорганизованным стимульным набором. Это дает основания считать, что уменьшение времени реагирования есть следствие имплицитно сформированного у испытуемых знания о структурных отношениях между стимулами, хотя отчет о таких отношениях или правиле связи стимулов испытуемые, как правило, дать не способны.

Другой областью изучения бессознательного является подпороговое восприятие или, иначе, эффекты прайминга. Одним из первых, кто стал использовать технику прайминга, был А.Марсел11. В одном из экспериментов, он предъявлял слова-праймы всего лишь на 10 мсек с последующей зрительной маскировкой. После этого, испытуемые выполняли задачу лексического решения: на экране на очень короткое время предъявляли либо слово, либо бессмысленный набор букв (например, «корова» или «коропа»). Было показано, что испытуемые, как правило, не ошибались при опознании слова в задаче лексического решения, если этому слову предшествовал семантически родственный прайм. Например: «молоко» (прайм) — «корова» (целевое слово).

Известны также эксперименты, в которых в качестве прайма использовались многозначные стимулы (слова омонимы, двойственные изображения). Так, Ю.Б.Дормашев и В.Я.Романов описывают эксперимент, где использовали дву-

11 Marcel, A. J. Conscious and unconscious perception: An approach to the relations between phenomenal experience and perceptual processes / A.J.Marcel // Cognitive Psychology, 15, -1983. — P.238 — 300.

смысленные слова palm («пальма», «ладонь»)12. Такие слова ускоряли опознания таких слов, как «клен» и «запястье». Это, по всей видимости, свидетельствует о когнитивной способности неосознанно понимать сразу два значения многозначного стимула. С такой трактовкой согласуются и результаты эксперимента, проведенного М.Г.Филлиповой13. Она использовала в качестве прайма неосознаваемые изображения двойственных фигур. Значение этого неосознанного изображения оказывало значимый прайминг эффект на решение когнитивных задач, если ответ задачи имел смысловую связь с неосознаваемым изображением. В свою очередь, Н.С.Куделькина и А.Ю.Агафонов в серии экспериментов установили эффект неосознаваемой семантической чувствительности14. Исследователи показали, что человек способен не просто понимать значение неосознаваемого стимула, но даже неосознанно изменять степень доверия к воспринимаемой подпороговой информации. Другими словами, бессознательное способно регулировать семантическую чувствительность при восприятии серийной информации: один и тот же семантический прайм может оказывать как сильное, так и еле заметное влияние на текущую когнитивную деятельность. В свою очередь, это предполагает существование имплицитной оперативной памяти, хранящей информацию о предшествующих аналогичных информационных событиях.

Повышенный интерес к проблеме бессознательного вызван, в значительной мере, и исследованиями в области нейропсихологии. Нейроп-сихологические данные показывают, что для эффективной работы бессознательного вовсе не требуется актуального переживания «от первого лица». Стимул, который, очевидно, не осознается пациентом, тем не менее, неосознанно воспринимается и воздействует определенным об-

12 Дормашев, Ю.Б. Психология внимания / Ю.Б.Дор-машев, В.Я.Романов // — М.: Тривола, — 1995. — С. 64.

13 Филиппова, М.Г. Исследование неосознаваемого восприятия (на материале многозначных изображений) / М.Г.Филиппова // Экспериментальная психология познания: когнитивная логика сознательного и бессознательного / под ред. В.М.Аллахвердова. — СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2006. — С.169.

14 Куделькина, Н.С. Динамические прайминг-эффекты:

исследование регуляции неосознаваемой семантиче-

ской чувствительности / Н.С.Куделькина, А.Ю.Агафонов // По обе стороны сознания. Экспериментальные исследования по когнитивной психологии: [сборник статей] / под общ. ред. А.Ю.Агафонова. — Самара: Изд-во «Бахрах-М», 2012. — С. 63 — 95.

разом. Так, например, в случае «слепого зрения» люди с повреждениями зрительных областей коры указывали об отсутствии объектов в поле восприятия. Однако если таких людей попросить сформулировать предположение относительно того, чем являются эти объекты, то ответы явным образом будут говорить в пользу имплицитных представлений. Слепое зрение, по-видимому, объясняется тем, что зрительная информация, попадая на сетчатку, затем проецируется не только на зрительные области коры, но и на других участки мозга. Это обеспечивает различение в отсутствие осведомленности или, иначе, осознанного переживания.

Бессознательное крайне неоднородно. Этим термином обозначают, как установки (Н.Д.Узнадзе), память в аспекте сохранения информации (А.Ю.Агафонов), так механизмы работы сознания, которые хотя и отвечают за переживание осознанности, но сами никогда не могут быть осознанны15. Здесь стоит вспомнить работы автора оригинальной теории сознания В.М.Аллахвердова, который получил значительные теоретико-экспериментальные результаты в области взаимодействия сознания и бессозна-тельного16. Он описал экспериментальный феномен, получивший название «феномен неосознаваемого негативного выбора». По мнению Ал-лахвердова, этот экспериментальный эффект свидетельствует о том, что в когнитивной организации сознания имеется специальный механизм, отвечающий за то, следует или нет осознавать воспринимаемую информацию. По сути, это не что иное, как когнитивный механизм принятия решения об осознании или неосознавании. Как и любой механизм сознания, он также не осознается.

В заключении стоит отметить, что в течение двадцатого столетия произошла кардинальная смена научно-психологических интересов. В начале века бессознательное представляло собой тайну, окутанную мраком. В настоящее время благодаря успехам когнитивной науки бессознательные процессы перестали пугать исследователей своей непостижимостью. Существование бессознательной психики является бесспорным и твердо установленным фактом. Вместе с тем,

15 Агафонов, А.Ю. Бессознательные обертоны осознания / А.Ю.Агафонов // По обе стороны сознания. Экспериментальные исследования по когнитивной психологии …. — С. 6 — 53.

16 Аллахвердов, В.М. Сознание как парадокс. Экспериментальная психологика / В.М.Аллахвердов. — СПб.: Изд-во «Проспект». — 2000. — 528 с. (Новые идеи в психологии).

нерешенной проблемой остается сознание. Как возникает феноменальный опыт? Откуда берется осознанность? Эти вопросы пока не имеют удовлетворительных ответов. Возможно, что ключом к пониманию осознанности является

бессознательное, которое не изолировано в психической конституции от сознания, а представляет собой органическую часть целостной динамической системы, каковой является человеческая психика.

COGNITIVE ASPECTS IN RESEARCHES OF UNCONSCIOUSNESS IN CONTEMPORARY PSYCHOLOGY

© 2015 Y.Y.Shilov

Samara State University

A review of contemporary scientific approaches to the problem of unconsciousness in psychology is presented in the context of cognitive studies. Heterogeneity of phenomenology of unconsciousness is shown, and basic experimental techniques used in contemporary cognitive psychology to explore implicit knowledge are presented as well. Keywords: unconsciousness, cognitive activity, consciousness, implicit knowledge, prime effects, implicit learning.

0 Yuri Yegorovich Shilov, Candidate of psychology, Assistant Professor, Department of General Psychology. E-mail: [email protected]. ru

Уроки психологии: российская политика как коллективное бессознательное

Фото: Андрей Стенин/РИА Новости

Зачем власти нужны «путинги»? Как соцопросы влияют на массовое сознание? Способен ли интернет изменять общественное мнение в масштабах страны? Почему массовые митинги начались только сейчас? Эффективны ли ролики за Путина? На все эти вопросы политологи зачастую дают не самые убедительные ответы или не дают их вовсе. Зато много полезных уроков можно вынести из наблюдений в области когнитивной психологии.

Эффект якоря. Как манипулировать выбором.

Обычно эмоции противопоставляются рациональному мышлению, но исследования в области когнитивной психологии показывают, что эмоции не только не мешают, но и, наоборот, играют ключевую роль в принятии решений и анализе. Алгоритмы анализа информации в человеческом мозгу, в отличие от алгоритмов компьютерных программ, построены на основе ассоциаций, а ассоциации имеют ту или иную эмоциональную окраску. Удачные решения связываются с позитивными эмоциями, плохие – с негативными, и когда человек сталкивается с ситуацией выбора, он не просчитывает каждый раз все за и против, а по аналогии сравнивает с предыдущим опытом и выбирает тот паттерн, который у него ассоциирован с успехом.

Плюс этого способа принятия решений в том, что, сочетая рациональное и интуитивное, удается быстро обрабатывать море данных и действовать в условиях неполной информации (а она почти всегда неполная). А минус в том, что решение здесь зависит от точки отсчета, которая обычно очень условна или даже случайна. Вероятнее всего, вещь будет лучше продаваться, если по соседству на прилавок поставить что-то аналогичное по качеству, но значительно более дорогое. Так бы, может, вы и не купили ее, но когда видите, что она настолько дешевле… На этом же принципе построены выборы в России в последние годы: чтобы повысить свою популярность, Путину надо сравнить себя с кем-то вроде Жириновского или Зюганова. Такие выборы не только не опасны для Путина, они могут даже повысить его популярность. Впрочем, только в том случае, если Зюганов для избирателей так же неприемлем, как 4 года назад, что уже не так очевидно. Но главный урок когнитивной психологии Кремль знает хорошо: манипулировать общественным сознанием легко, если сам задаешь точку отсчета.

Этот «эффект якоря» был открыт Принстонскими исследователями Амосом Тверски и Дэниелем Канеманом. Ими проводился так называемый эксперимент с навязанным числом: две группы испытуемых должны были оценить долю африканских стран в ООН. При этом первую группу спрашивали: «их доля больше или меньше 65%?», а вторую – «их больше или меньше 10%?». В итоге первая группа называла значительно большее число, чем вторая. Несложно догадаться, что, когда люди пытаются представить себе уровень поддержки Путина в обществе, они тоже, по сути, участвуют в «эксперименте с навязанным числом». Даже если они не верят ВЦИОМу и «Левада-центру», сам факт публикации данных о том, что поддержка Путина в обществе якобы составляет около 50%, определенным образом формирует их ожидания. И даже если они знают, что на «путинги» людей свозят автобусами, озвученные официальные цифры числа участников формируют определенные представления об уровне поддержки.

Психология конформизма. Кого слушает послушное большинство?

Другой классический эксперимент: испытуемого, находящегося в комнате с подсадными участниками, просят посмотреть на отрезок на картинке и сравнить его с отрезками на другой. Сначала испытуемый правильно определяет самый близкий по длине отрезок, но когда подсадные участники дружно указывают на альтернативный вариант, почти каждый испытуемый меняет свою точку зрения на неправильную. Величина группы подсадных участников, дающих неправильные ответы, играет важную роль – чем она больше, тем влияние сильнее.

Многие понимают конформизм как подчинение большинству, но это не так: группе, определяющей поведение, совсем не обязательно быть большинством, достаточно им казаться. Именно поэтому нужны соцопросы и митинги, которые создавали бы впечатление массовой поддержки. Но именно поэтому важны и массовые оппозиционные митинги. Без массовых протестов позиция власти кажется доминирующей, хотя, даже приняв официальные цифры о том, что за «Единую Россию» голосовало 50%, с учетом явки мы получим, что лишь четверть из взрослого населения выразило свою поддержку власти. Но когда улицы полны протестующих, и все в офисе пересылают друг другу демотиваторы про Путина – преимущество власти перестает быть очевидным. Более того, существуют исследования, которые позволили рассчитать ту критическую массу, при которой меняется общественное мнение.

Благодаря экспериментам ученых из Политехнического института Ренсселира, выяснено, что к тому времени, как количество людей, убежденных в чем-то, достигает показателя 10% от всего населения, их идеи становятся приемлемыми для большинства. Причем данная цифра не изменяется ни от вида идеи, ни от состава общества. То есть для внедрения какой-то идеи в общество, необходимо убедить в этом определенную долю населения, в дальнейшем мнение будет распространяться без участия извне. Это довольно важное наблюдение для России, потому что с его помощью становится понятным механизм влияния интернета на общественное мнение. Во время прихода Путина к власти доля активных пользователей не доходила до 2%, в прошлом году общее число пользователей перевалило за 50%, причем более 30% россиян используют интернет ежедневно. Таким образом, учитывая порог критической массы, сегодня достаточно, чтобы большинство интернет-пользователей решило, что самое подходящее определение «Единой России» – это партия жуликов и воров, чтобы этот мем распространился по остальной стране уже безо всякого влияния интернета.

Митинги оппозиции – это тоже инструмент создания общественного мнения, потому что если оппозиция будет собирать полные улицы людей, то конформистски настроенное большинство может перейти на ее сторону, даже если физически на улицу выходит лишь 1–2% населения. Именно поэтому власти и свозят автобусами митинги альтернативные, чтобы продемонстрировать: оппозиция не большинство. Что важно – власти совершенно нет надобности скрывать, что привезенные толпы – подневольные сотрудники ЖЭКов и ФГУПов, им совершенно не нужно показывать преимущество моральное, им достаточно убедить в количественном превосходстве, чтобы удержать конформистское большинство.

Психология риска. Почему средний класс не боится перемен?

Еще год назад нам объясняли: средний класс не выходит на улицы, потому что ему есть что терять, он не хочет рисковать. И вот теперь – именно он костяк протеста. Почему так получилось? На самом деле, образованные люди среднего достатка куда более независимы, чем люди бедные. Им куда проще в случае увольнения найти другую работу, они могут в крайнем случае попытать счастья за границей, где тоже будут востребованы. Риски выше как раз у электората Путина – это люди либо глубоко встроенные в систему, либо малообразованные и мало востребованные рынком. Поэтому если начнутся какие-то масштабные политические и экономические изменения, какой-нибудь сотрудник креативного агентства или владелец розничного магазина будет чувствовать себя спокойнее, чем какая-нибудь мелкий госслужащий, особенно если основная часть его дохода – серая.

Почему же средний класс стал выходить только сейчас? Можно предположить, что ответ на этот вопрос лежит как раз в области психологии. Известно, что удовлетворенность человека положением вещей зависит в больше степени не столько от его достатка, сколько от той динамики, которую он ощущает. Миллионер, проигравший в казино половину состояния, будет чувствовать себя куда несчастнее, чем бродяга нашедший себе в тот же день работу. Больше всего разочаровывает людей та ситуация, когда их ожидания не оправдываются. В начале 2000-х годов особых ожиданий не было, а экономический рост был, наоборот, приличный в связи с резким ростом цен на нефть. При Медведеве ожидания стали выше – был объявлен курс на перемены, на модернизацию. Но вот цены на нефть перестали расти, а вместо модернизации людям объявляют о рокировке, вследствие которой возвращается Путин. Обещания повышения пенсий и зарплат, которые активно раздает Путин, среднего класса никак не касаются, средний класс ждал совсем других изменений, связанных с институтами и ценностями.

Но не сдуется ли этот креативный класс? Удастся ли ему все-таки завоевать поддержку конформистского большинства? Этот вопрос уже касается мотивации, а мотивация – тоже психологический феномен.

Приобретенная беспомощность. Почему так важна история успеха?

В психологии известен феномен под названием «приобретенная беспомощность». В 60-х годах Мартин Селигман и Стив Майер провели ряд экспериментов с собаками, которых они разделили на три экспериментальные группы и посадили в разные клетки. Одну группу собак спустя некоторое время просто отпустили, не причинив им при этом никакого вреда. Другую же группу собак бессердечные ученые систематически подвергали ударам электрического тока, избежать которых можно было при помощи нажатия рычага, который находился внутри клетки. Третью группу собак подвергли периодическим, но достаточно внезапным ударам электрического тока, при этом предотвратить их было невозможно, так как это было не предусмотрено целью эксперимента.

В результате проведенного эксперимента у собак из третьей группы выработалось поведение, названное феноменом «приобретенной беспомощности». Приобретенная беспомощность – это абсолютно пассивная реакция на любые неприятные внешние раздражители, основанная на стойком убеждении, которое выработалось на основании полученного опыта, в собственной беспомощности перед всем происходящим и окружающим миром в целом. По прошествии некоторого периода времени ученые выпустили третью группу собак из своих клеток и посадили в открытые вольеры, сбежать из которых можно было довольно легко. При последующих ударах электрического тока, воздействию которых они снова были подвергнуты, ни одна собака не проявила намерения к борьбе, бегству, спасению.

Этот эксперимент может объяснить пассивность российского общества в последние годы. Поскольку власть полностью игнорировала общественное мнение, а такие институты, как парламент, СМИ и суд не выполняют своих функций, оставляя человека беспомощным перед государством, у людей выработалось ощущение бесполезности любых действий, направленных на изменение ситуации.

Для того чтобы ситуацию изменить, людям нужна история успеха. После того как Медведев на фоне митингов запустил реформу избирательного законодательства – появилась история успеха. Но история успеха складывается не только из уступок власти, ею могут стать, по сути, любые события, которые дают людям почувствовать уверенность в себе. Это может какая-нибудь необычайно масштабная акция, или поддержка со стороны авторитетных и известных людей, непризнание результатов выборов со стороны мирового сообщества – примеров много. Значительную роль здесь сыграет поведение политических и бизнес- элит, но это уже вопрос не когнитивной психологии, а структуры институтов – и об этом как-нибудь в следующий раз.

Бессознательное и психика

Многие знания, отношения, переживания, составляющие внутренний мир каждого человека, не осознаются им. Бессознательное — непременная составная часть психической деятельности каждого человека. Первое упоминание о бессознательном встречается у Платона. Однако 1-е Международное совещание, посвященное проблеме бессознательно-то, состоялось лишь в 1910 г. в Бостоне (США). Еще тогда ученые осознали, что бессознательное есть фактор, учет которого необходим при анализе самых различных вопросов поведения, клиники, наследственности, природы эмоций, произведений искусства, взаимоотношения людей. Бессознательное, как объясняющий фактор, ими называлось, но путей к осмыслению его особенностей и закономерностей не предлагалось. Нарушаться эта традиция стала только после появления трудов З.Фрейда. Именно ему удалось начать новую эру в изучении бессознательного. Концептуальный анализ современного научного понимания проблемы бессознательного разделяется на два основных направления: теорию психоанализа (родоначальник З.Фрейд) и теорию неосознаваемой психологической установки. Это два разных способа оперирования феноменом бессознательного в его связях с психикой в целом. Психоанализ рассматривает сознание и бессознательное как взаимоисключающие элементы психической деятельности. Психология установки, напротив, имеет в основе идею целостной психики — опирается на представление о фундаментальном единстве человеческой личности.

Современные представления о феноменологии бессознательного позволяют раскрыть следующие положения.

В зоне ясного осознания находит свое отражение лишь малая часть всех одновременно поступающих из внешней и внутренней среды организма сигналов. Как пишет Р.М.Грановская, сигналы, попавшие в зону ясного сознания, используются человеком для осознанного управления своим поведением. Остальные сигналы также используются организмом для регулирования некоторых процессов, но на подсознательном уровне. С точки зрения современного понимания сознание и бессознательное работают в режиме гармоничного единства. Когда перед нами возникают обстоятельства, затрудняющие выбор стратегии поведения или требующие нового способа решения, эти обстоятельства попадают в зону ясного сознания. Но как только решение принято, стратегия найдена, управление поведением передается в сферу бессознательного, а сознание освобождается для решения вновь возникающих затруднений. Несмотря на то, что каждый данный момент лишь малая часть всех процессов регулируется осознанно, сознание может оказывать определенное влияние и на неосознаваемые процессы. Бессознательное объединяет все те факторы, которые воздействуют на регуляцию поведения, протекающего без непосредственного участия сознания.

Многие исследователи считают, что в область бессознательного входят также:

• психические явления, возникающие во сне;
• ответные реакции, которые вызываются неосознанными раздражителями;
• движения, ставшие автоматизированными;
• некоторые побуждения к деятельности, в которых отсутствует осознание цели; и др.

Бессознательное нельзя считать низшим уровнем психики, ибо это специфически человеческое психическое явление, которое детерминировано общественными условиями сознания человека и неразрывно с ним связано.

Магистерская программа «Психоанализ и психоаналитическое бизнес-консультирование» — Национальный исследовательский университет «Высшая школа экономики»

Внутрипсихические конфликты

 Проводя различие между вытесненным и вытесняющим, Фрейд внес уточнения в понимание бессознательного психического и природы внутрипсихических конфликтов. Психоаналитическое представление о Сверх­-Я позволило по­новому взглянуть на те внутриконфликтные ситуации, которые часто возникают вокруг Я.
Дело в том, что предпринятое Фрейдом структурирование психики показало существенные слабости человеческого Я, сталкивающегося не только с наследствен­ными бессознательными влечениями индивида, но и с приобретенными им в ходе развития бессознательными силами.Черпая свое Сверх-­Я из Оно, Я оказывается как бы под сильным нажимом со стороны наследственного бессознательного (Оно) и приобретенного бессознательного (Сверх-­Я). Сверх­-Я глубоко погружено в Оно и в значительной степени отделено от сознания, чем Я. Более того Сверх­-Я стремится приобрести независимость от сознательного Я.
В результате подобного стремления Сверх­-Я начинает проявлять себя как некая критика по отношению к Я, что в результате оборачивается для Я ощущением соб­ственной виновности.
Инфантильное Я вынуждено слушаться своих родителей и подчиняться им. Я взрослого человека, подчиняется категори­ческому императиву, воплощением которого является Сверх-Я. И в том и в другом случае Я оказывается в подчиненном положении. Разница состоит лишь в том, что в случае инфантильного Я давление оказывается со стороны, извне, в то время как Я взрослого человека испытывает давление со стороны своей собственной психики, изнутри.
Сверх­-Я может оказывать столь сильное дав­ление на Я, что оно становится как бы без вины виноватым. Если родители только взывают к совести ребенка и прибегают в качестве вос­питания к мерам наказания, то Сверх­-Я взрослого человека, или его совесть, само наказывает Я, заставляя его мучиться и страдать. Наказание извне заменяется на­казанием изнутри. Муки совести приносят человеку такие страдания, попытка бегства от которых завершается уходом в болезнь. Так, в понимании Фрейда, Сверх­-Я вносит свою, не менее значительную лепту, чем Оно, в дело возникнове­ния невротических заболеваний.
Если Сверх­Я пользуется самостоятельностью и приобретает свою независи­мость от Я, то оно может стать таким строгим, жестким и тираническим, что спо­собно вызвать у человека состояние меланхолии.
Под воздействием сверхстрогого Сверх-­Я, унижающего достоинство человека и упре­кающего его за прошлые деяния и даже за недостойные мысли, Я взваливает на себя бессознательную вину и становится крайне беспомощным. Находясь под воздействием сверхстрогого отношения к самому себе, человек может впасть в приступ меланхолии, при котором Сверх­-Я будет внутренне тер­зать его. Это не означает, что приступ мелан­холии — постоянный и неизбежный спутник тех больных, у которых Сверх-­Я оли­цетворяет наиболее строгие моральные требования к их собственному поведению.
Говоря о формировании Сверх-­Я, Фрейд подчеркивал, что строгость этой инстанции обусловлена строгостью родителей, придерживающихся жестких методов воспитания ребенка. Создается впечатление, что Сверх­-Я односторонне воспринимает те функции родителей, которые связаны с запретами и наказаниями. Можно также предположить, что методы воспитания ребенка, включаю­щие в себя ласку и заботу, а не наказание и принуждение, будут способствовать образованию не жесткого, а скорее мягкого Сверх-­Я. Подчас именно так и бы­вает. Однако здесь нет какой-­либо прямой зависимости.
В реальной жизни час­то оказывается, что даже при использовании мягких методов воспитания, когда угрозы и наказания со стороны родителей сведены до минимума, может сфор­мироваться не менее жесткое и тираническое Сверх­-Я, как это случается при твер­дом воспитании, основанном на методах насильственного принуждения к по­слушанию.
Воспитывая ребенка, родители руководствуются, как пра­вило, не своим Я, олицетворяющим разум и рассудок, а предписаниями собственно­го Сверх­Я, основанными на идентификации со своими родителями. Несмотря на возникающие в процессе воспитания расхождения между Я и Сверх­-Я, сознательными и бессознательными интенциями, в большинстве случаев по отношению к де­тям родители воспроизводят все то, что некогда испытывали сами, когда их собствен­ные родители налагали на них различного рода ограничения.
Сверх­Я ребенка формируется не столько на основе примера своих родителей, сколько по образу и подобию родительского Сверх-Я. Как заме­чал Фрейд, Сверх­-Я ребенка наполняется тем же содержанием, становится носи­телем традиции, всех тех сохранившихся во времени ценностей, которые продол­жают существовать на этом пути через поколения. Нередко в семьях складываются такие ситуации, когда родители, не имевшие возможность проявить себя в какой-либо сфере деятельности, предпринимают всяческие попытки к тому, чтобы их дети пошли по пути, о котором они сами меч­тали. Они прибегают к строгим методам воспитания, заставляя своих детей делать то, к чему те не предрасположены или не испытывают ни малейшего желания. В результате подобного воспитания у детей формируется такое Сверх­-Я, функцио­нальная деятельность которого сказывается, в свою очередь, на их собственных детях.
Для Фрейда Сверх-­Я выступает в качестве совести, которая может оказывать тираническое воздействие на человека, вызывая у него постоянное чувство винов­ности. Это — одна из функций Сверх-­Я, изучение которой способствует понима­нию внутриличностных конфликтов.
Другая, не менее важная функция Сверх­-Я заключается в том, что оно является носителем идеала. В этом смысле Сверх­-Я представляет собой тот идеал (Я­идеал), с которым Я со­измеряет себя. Если совесть олицетворяет собой родительские заповеди и запре­ты, то Я-­идеал включает в себя приписываемые ребенком совершенные качества родителей, связанные с его восхищением ими и подражанием им. Стало быть, в Сверх­-Я находит свое отражение та амбивалентность, которая ранее наблюдалась у ребенка по отношению к своим родителям. Не случайно возникновение Сверх­Я продиктовано, с точки зрения Фрейда, важными биологическими и психологичес­кими факторами: длительной зависимостью ребенка от родителей и эдиповым комплексом.
В итоге Сверх­-Я оказывается, с одной стороны, носителем моральных ограничений, а с другой — поборником стремления к совершенствованию. Таковы две основные функции, которые выполняет Сверх-­Я в структуре личности.
В понимании Фрейда, помимо совести и идеала, Сверх­-Я наделено функцией самонаблюдения. Человек как бы постоянно находится под бдительным оком особой внутренней инстанции, от которой невозможно спрятаться.
 

«Несчастное» Я

Осмысление клинического материала, анализ сновидений и переосмысление содержащихся в философских и психологических трудах представлений о бессознательном привели Фрейда к необходимости про­ведения различий между предсознательным и бессознательным. Но он не ограни­чился только этим и попытался более обстоятельно разобраться в природе выде­ленных им видов бессознательного. Ориентация на углубленное исследование способствовала появлению и развитию новых идей, которые стали составной ча­стью психоанализа.
Согласно Фрейду, Сверх­-Я и сознательное не совпадают между собой. Как и Я, Сверх­-Я может функционировать на бессознательном уровне. На предшествующих стадиях становления и развития психоанализа считалось, что именно Я осу­ществляет вытеснение бессознательных влечений человека. Однако по мере того, как идея структуризации психики получала свою поддержку, а представления о Сверх-­Я переставали выглядеть чем-­то из ряда вон выходящим, Фрейд несколь­ко по-­иному подошел к пониманию механизма вытеснения. Во всяком случае, он выдвинул предположение, что в процессе вытеснения значительную роль играет именно Сверх-Я. По мысли Фрейда, вытеснение производится самим Сверх-­Я или Я, действующим по заданию Сверх­-Я. Благодаря акту вытеснения Я защищается от настойчивых и неотступных влечений, содержащихся в Оно. Акт вытеснения осуществляется Я обычно по пору­чению его Сверх­Я, той инстанции, которая выделилась в самом Я. В случае ис­терии Я защищается тем же самым способом и от мучительных переживаний, возникших вследствие критики его со стороны Сверх-­Я, то есть использует вытеснение в качестве приемлемого для себя оружия защиты. Таким образом, в психо­аналитической модели личности оказывается, что Я действительно вынуждено обороняться с двух сторон. С одной стороны, Я пытается отразить нападение от непрестанных требований бессознательного Оно. С другой стороны, ему прихо­дится защищаться от укоров совести бессознательного Сверх­-Я. По мнению Фрейда, беззащитному с обеих сторон Я удается справиться только с самыми грубыми действиями Оно и Сверх­-Я, результатом чего является бесконечное тер­зание самого себя и дальнейшее систематическое терзание объекта, где таковой доступен.

Там, где было Оно, должно стать Я.

Деление психики на сознательное и бессознательное стало основной предпосылкой психоанализа. Фрейд выдвинул важное теоретическое положение о том, что сознательное не является сущностью психического. Фрейд подчеркивал, что у данных сознания имеются различного рода пробелы, не позволяю­щие компетентно судить о процессах, которые происходят в глубинах психики. И у здоровых людей, и у больных часто наблюдаются такие психические акты, объяснение которых требует допущения существования психических процессов, не вписывающихся в поле зрения сознания. Поэтому Фрейд считал, что имеет смысл допустить наличие бессознательного и с позиций науки работать с ним, что­ бы тем самым восполнить пробелы, неизбежно существующие при отождествле­нии психического с сознательным. Ведь подобное отождествление является, по существу, условным, недоказанным и представляется не более правомерным, чем гипотеза о бессознательном. Между тем жизненный опыт, да и здравый смысл ука­зывают на то, что отождествление психики с сознанием оказывается совершенно нецелесообразным. Более разумно исходить из допущения бессознательного как некой реальности, с которой необходимо считаться, коль скоро речь идет о пони­мании природы человеческой психики. 
Целесообразнее, стало быть, не ограничиваться упованием на сознание и иметь в виду, что оно не покрывает собой далеко всю психику. Тем самым Фрейд не только пересмотрел ранее существовавшее привычное пред­ставление о тождестве сознания и психики, но и, по сути дела, отказался от него в пользу признания в психике человека бессознательных процессов. Более того, он не просто обратил внимание на необходимость учета бессознательного как та­кового, а выдвинул гипотезу о правомерности рассмотрения того, что он назвал бессознательным психическим. В этом состояло одно из достоинств психоаналити­ческого понимания бессознательного.
Нельзя сказать, что именно Фрейд ввел понятие бессознательного психического. До него Гартман провел различия между физически, гносеологически, метафизически и психически бессознательным. Однако если немецкий философ ограничился подобным разделением, высказав весьма невнятные соображения о психически бессознательном и сконцентрировав свои усилия на осмыслении гносеологических и метафизических его аспектов, то основатель психоанализа поставил бессозна­тельное психическое в центр своих раздумий и исследований.
Для Фрейда бессознательное психическое выступало в качестве приемлемой гипотезы, благодаря которой открывалась перспектива изучения психической жизни человека во всей ее полноте, противоречивости и драматичности.
Идеи о бессознательном психическом были выдвинуты Фрейдом в первой его фундаментальной работе «Толкование сновидений». Именно в ней он подчеркнул, что внимательное наблюдение над душевной жизнью невротиков и анализ снови­дений дают неопровержимые доказательства наличия таких психических процес­сов, которые совершаются без участия сознания.
В отличие от тех, кто усматривал в бессознательном лишь теоретическую конструкцию, способствующую установлению логических  связей между сознательными процессами и глубинными структурами психики, Фрейд рассматривал бессознательное как нечто реально психическое, характери­зующееся своими особенностями и имеющее вполне конкретные содержательные импликации. Исходя из этого в рамках психоанализа предпринималась попытка осмысления бессознательного посредством выявления его содержательных харак­теристик и раскрытия специфики протекания бессознательных процессов.
Фрейд исходил из того, что всякий душевный процесс существует сначала в бессознательном и только затем может оказаться в сфере сознания. Причем переход в сознание — это отнюдь не обязательный про­цесс, поскольку, с точки зрения Фрейда, далеко не все психические акты непремен­но становятся сознательными. Некоторые, а быть может, и многие из них так и оста­ются в бессознательном, не находят возможных путей доступа к сознанию.
Психоанализ нацелен на раскрытие динамики раз­вертывания бессознательных процессов в психике человека.
Отличие психоаналитического понимания бессознательного от тех трактовок его, содержавшихся в предшествующей философии и психологии, состояло в том, что Фрейд не ограничился рассмотрением соотношений между сознанием и бессознательным, а обратился к анализу бессознательного психического для выявления его возможных составляющих. При этом он открыл то новое, что не являлось объектом изучения в предшествующей психологии. Оно состояло в том, что бессознательное стало рассматриваться с точки зрения наличия в нем несводящихся друг к другу составных частей, а главное — под углом зрения функциони­рования различных систем, в своей совокупности составляющих бессознательное психическое. Как писал Фрейд в «Толковании сновидений», бессознательное об­наруживается в качестве функции двух раздельных систем. В понимании Фрейда, бессознательное характеризуется некой двойствен­ностью, выявляемой не столько при описании бессознательных процессов как та­ковых, сколько при раскрытии динамики их функционирования в человеческой психике. Для основателя психоанализа признание наличия двух систем в бессознательном стало отправной точкой его дальнейшей исследователь­ской и терапевтической деятельности.
Нанесенный психоанализом психологический удар по нарциссическому Я заставил многих теоретиков и практиков по­-новому взглянуть на человека, который традиционно считался символом и оплотом сознательной деятельности. Фрейд же в своей исследовательской и терапевтической работе стремился показать, каким образом и почему самомнение человека о всесилии и всемогуществе своего Я пред­ставляется не чем иным, как иллюзией, навеянной желанием быть или казаться таким, каким он не является на самом деле. При этом основатель психоанализа значительное внимание уделил раскрытию именно слабых сторон Я, чтобы тем самым развеять существующие иллюзии о его всемогуществе. Это вовсе не означало, что подчеркивание в исследовательском плане слабого Я оборачивалось в практике психоанализа низведением человека до несчастного суще­ства, обреченного на вечные страдания и муки вследствие своего бессилия перед бес­сознательными влечениями, силами и процессами. Напротив, терапевтические усилияпсихоанализа преследовали важную цель, направленную на укрепление слабого Я.
В рамках психоанализа реализация данной цели означала такую перестройку органи­зации Я, благодаря которой его функционирование могло быть более независимым от Сверх­-Я и способствующим освоению территории Оно, ранее неизвестной человеку и остающейся бессознательной на протяжении его предшествующей жизни. Фрейд исходил из того, что поскольку Я пациента ослаблено внутренним кон­фликтом, то аналитик должен придти к нему на помощь. Используя соответствующую технику, основанную на психоаналитической работе с сопротивлениями и перено­сом, аналитик стремится оторвать пациента от его опасных иллюзий и укрепить его ослабленное Я. Если аналитику и пациенту удастся объединиться против инстинк­тивных требований Оно и чрезмерных требований Сверх­-Я, то в процессе психоана­литического лечения происходит преобразование бессознательного, подавленного в предсознательный материал, осознание бесплодности предшествующих патологи­ческих защит и восстановление порядка в Я. Окончательный исход лечения будет зависеть от количественных отношений, то есть от доли энергии, которую может мобилизовать аналитик у пациента в пользу аналитической терапии по сравнению с количеством энергии сил, работающих против исцеления как такового.
Вместе с тем структуризация психики и рассмотрение Я через приз­му опасностей, подстерегающих его со стороны внешнего мира, Оно и Сверх­-Я, поставили Фрейда перед необходимостью осмысления того психического состоя­ния, в котором может пребывать беззащитное Я. Как показал основатель психоана­лиза, подвергнутое опасностям с трех сторон и неспособное всегда и во всем давать достойный отпор, несчастное Я может стать сосредоточением страха. Дело в том, что отступление перед какой-­либо опасностью чаще всего сопровождается у человека появлением страха. Беззащитное Я сталкивается с опасностями, исходящи­ми с трех сторон, то есть возможность возникновения страха у него троекратно увеличивается. Если Я не может справиться с грозящими ему опасностями и, со­ответственно, признает свою слабость, то в этом случае как раз и возникает страх. Точнее говоря, Я может испытывать три рода страха, которые, по мнению Фрейда, сводятся к реальному страху перед внешним миром, страху совести перед Сверх­-Я и невротическому страху перед силой страстей Оно.

К списку статей по Коучингу и бизнес-консультированию
К списку статей по Клинической парадигме менеджмента
К списку статей по Истории и теории психоанализа
К списку статей А. В. Россохина в журнале «Psychologies»

Что такое бессознательное?

Описание бессознательного, данное Зигмундом Фрейдом, хорошо известно. Фрейд утверждал, что внутри бессознательного находятся воспоминания, которые были вытеснены, но продолжают оказывать влияние на поведение. Психоанализ пытается донести этот бессознательный материал до сознательного осознания.

Метафора, наиболее часто используемая для описания взглядов Фрейда на бессознательное, — это айсберг. Верхушка айсберга, плавающая над водой, — это сознание — все те мысли, чувства и воспоминания, которые приходят в голову по подсказке.Но, как айсберг, гораздо больше происходит под поверхностью — под водой находится бессознательное, к которому у нас нет доступа. Воспоминания, которые было слишком болезненно вспоминать, могут быть подавлены, но они все еще существуют, оказывая на нас свою силу способами, которых мы не понимаем.

Психоаналитическая психология подобна найму аквалангиста, который может спуститься под поверхность, чтобы мы могли посмотреть на скрытый айсберг.

Такие идеи получили широкое распространение. В повседневной жизни люди часто говорят о бессознательном в манере, вызывающей эту метафору айсберга, и они могут даже платить психоаналитическим психологам, которые помогают им исследовать эти глубины.

Но это всего лишь метафора, а само бессознательное — спорная идея. Конечно, у людей действительно есть опыт, который находится за пределами их понимания, и они часто действуют так, что они не могут объяснить. Но это не означает, что метафора айсберга правильно описывает происходящее.

Вместо этого позвольте мне рассказать вам о другой метафоре, которая, на мой взгляд, более полезна, но, на удивление, гораздо менее известна.

Психолог Уильям Джеймс вместо этого утверждал, что наше сознание похоже на озеро и что мы плывем по нему в лодке со стеклянным дном.Поскольку лодка со стеклянным дном, мы можем смотреть на все, что находится внизу, но только по одной части за раз.

С точки зрения Фрейда, нам доступны только те части, которые находятся над водой, но, с точки зрения Джеймса, доступно все озеро — если мы решим это сделать. Нам просто нужно переместить лодку.

Джеймс говорил о ядре и краю. Ядро — это известная нам часть прямо под лодкой, а край — это контекст вокруг нее. Он более расплывчатый, и мы не можем его точно описать, но он находится на грани нашего понимания, например, когда что-то крутится на кончике нашего языка или когда мы чувствуем, что что-то знаем в своем кишечнике.

Часто говорят, что одно из различий между психоаналитической психологией и гуманистической психологией состоит в том, что последняя не уделяет достаточно внимания бессознательному. Вот почему. Для психолога-гуманиста, мыслящего метафорой озера, не существует скрытого бессознательного. Нет необходимости в техниках психоаналитика. Вместо этого ключ — это принятие себя.

Как писал Карл Роджерс, один из ведущих психологов-гуманистов: «Любопытный парадокс состоит в том, что когда я принимаю себя таким, какой я есть, тогда я могу измениться.По мере того, как человек становится более способным принять себя, он начинает терять свою защиту и, поступая так, может поднять якорь и двигаться в новых направлениях по поверхности озера.

Чтобы узнать больше о психологии аутентичности, посетите сайт www.authenticityformula.com

Блог Терапия, Терапия, Блог Терапии, Блог Терапия, Терапия, ..

В психологии Фрейда, бессознательный разум является хранилищем мыслей, чувств и воспоминаний, о которых человек не осознает.Фрейд использовал термин «динамическое бессознательное» для обозначения бессознательных процессов, имеющих отношение к психологии, в отличие от случайных фрагментов информации, содержащихся в бессознательном, которые не имеют психологического или личного значения.

Роль бессознательного

Зигмунд Фрейд утверждал, что неприемлемые мысли, воспоминания и мотивы могут подавляться в подсознании. Например, гнев на мать, воспоминания о жестоком обращении в детстве и ненависть к члену семьи могут подавляться в бессознательном.Бессознательное далее делится на id — хранилище базовых инстинктов — и суперэго — подобное сознанию, которое содержит социальные предписания относительно правильного поведения. Фрейд считал, что к бессознательному можно получить доступ с помощью психоаналитической терапии, и что подавленные воспоминания и чувства часто были источником психологических проблем.

Карл Юнг расширил концепцию Фрейда, проведя различие между личным бессознательным и коллективным бессознательным.Личное бессознательное похоже на динамическое бессознательное Фрейда, в то время как коллективное бессознательное является хранилищем коллективного знания человечества. Он содержит такие архетипы, как мать и отец, которые определяют поведение человека.

Бессознательное в современной психологии

Взгляды современных психологов на бессознательное сильно разнятся. В 1980-х и 1990-х годах многие терапевты пытались восстановить подавленные воспоминания с помощью гипноза. Многие из этих воспоминаний оказались ложными воспоминаниями, которые причинили страдания людям, которые считали, что действительно помнят жестокое обращение, которое действительно имело место.Этот скандал заставил специалистов в области психического здоровья все больше осознавать трудности, связанные с попытками получить доступ к бессознательному. Ряд нынешних практикующих считают, что к нему невозможно получить доступ, что его не существует или что доступ к бессознательному разуму просто слишком опасен для попытки. Другие изучают, как бессознательное может быть связано с физическим телом и / или эмоциями.

Артикул:

1. Американская психологическая ассоциация. APA Краткий психологический словарь .Вашингтон, округ Колумбия: Американская психологическая ассоциация, 2009. Печать.

Последнее обновление: 28.08.2015

Пожалуйста, заполните все обязательные поля, чтобы отправить свое сообщение.

Подтвердите, что вы человек.

Исследование бессознательного — Scientific American

SIGMUND FREUD популяризировал идею бессознательного, сектора разума, в котором хранятся мысли и воспоминания, активно удаленные от сознательного обдумывания. Поскольку этот аспект ума по определению недоступен для самоанализа, его трудно исследовать.Сегодня область бессознательного, описываемая в более общем плане в области когнитивной нейробиологии как любая обработка, не приводящая к сознательному осознанию, обычно изучается в сотнях лабораторий с использованием объективных психофизических методов, поддающихся статистическому анализу. Позвольте мне рассказать вам о двух экспериментах, которые раскрывают некоторые возможности бессознательного. Оба зависят от «маскировки», как это называется на жаргоне, или сокрытия вещей от взгляда. Испытуемые смотрят, но не видят.

Арифметика в бессознательном состоянии
Первый эксперимент — результат сотрудничества Филипа Ван Опсталя из Гентского университета в Бельгии, Флориса П. де Ланге из Университета Радбауд в Неймегене в Нидерландах и Станисласа Дехаэна из Коллеж де Франс в Париже. Дехайн, директор отделения когнитивной нейровизуализации INSERM-CEA, наиболее известен своими исследованиями мозговых механизмов, лежащих в основе счета и чисел. Здесь он исследовал, в какой степени простая сумма или среднее могут быть вычислены за пределами осознания.Считается, что сложение 7, 3, 5 и 8 является типичным последовательным процессом, требующим осознанности. Ван Опсталь и его коллеги косвенно, но умно и убедительно доказали обратное.

На экран проецируется квартет однозначных арабских чисел (от 1 до 9, исключая цифру 5). Добровольцы должны были как можно быстрее указать, превышает ли среднее из четырех прогнозируемых чисел 5. Каждому испытанию предшествовала скрытая подсказка, которая могла быть действительной или недействительной.Сигнал состоял из очень короткой вспышки другого набора из четырех чисел, среднее значение которых было либо меньше, либо больше 5. Им предшествовали и за ними следовали решетки в местах высвеченных чисел. Знаки эффективно маскировали реплику, так что ни один испытуемый никогда сознательно не видел этот квартет. Заставить их угадать, было ли среднее из четырех скрытых чисел меньше или больше 5, тоже не сработало: они были случайными.

Тем не менее реплика все еще влияла на реакцию испытуемого на основной ответ.Если неявная реплика была действительной, ответ на цель был постоянно быстрее, чем если бы реплика была недействительной. На иллюстрации среднее значение четырех невидимых сигналов (3,75) меньше 5, тогда как среднее значение числа видимых целей больше 5. Разрешение этого конфликта требует дополнительного времени обработки (около 140 секунд). То есть сигнал запускает нейронную активность, представляющую утверждение «меньше 5», что препятствует быстрому установлению коалиции нейронов, представляющих «больше 5».«То, что невидимые и необнаруживаемые сигналы влияют на поведение, подразумевает, что бессознательное может каким-то образом оценить среднее значение четырех однозначных цифр. Маловероятно, что это происходит в соответствии с точными алгебраическими правилами, которые дети изучают в начальной школе. Вместо этого он может полагаться на эвристику: например, для каждого числа больше 5 увеличивайте вероятность нажатия кнопки больше 5.

Это лишь последний из серии экспериментов, демонстрирующих так называемое ансамблевое кодирование, способность разума угадывать доминирующее эмоциональное выражение толпы лиц или приблизительный размер группы точек, даже если отдельные лица или точки не воспринимается сознательно.

Что не так с этой картинкой?
Лиад Мудрик и Доминик Лами из Тель-Авивского университета, а также Ассаф Бреска и Леон Й. Деуэлл из Еврейского университета в Иерусалиме решили проверить, в какой степени бессознательное может интегрировать всю информацию в любой одной картинке в единое и связное визуальное восприятие. Джулио Тонони и я предложили в последней колонке Consciousness Redux [сентябрь / октябрь 2011], что способность быстро интегрировать все разрозненные элементы в сцене и помещать их в контекст является одним из отличительных признаков сознания.

Израильские исследователи использовали «непрерывное подавление вспышки», мощную технику маскировки, чтобы сделать изображения невидимыми. В одном глазу мелькнула серия быстро меняющихся, беспорядочно окрашенных узоров, в то время как фотография человека, выполняющего какое-то задание, медленно исчезла в другом глазу. В течение нескольких секунд изображение становится полностью невидимым, и объект может видеть только цветные фигуры. Поскольку изображения становятся все ярче, в конечном итоге они прорвутся, и объект их увидит.Это как плащ-невидимка Гарри Поттера, который со временем тускнеет и раскрывает то, что находится под ним.

Интересный аспект исследования Мудрика заключается в том, что время, в течение которого он станет видимым, зависит от содержания изображения. Реалистичные сцены, в которых женщина кладет пиццу в духовку, мальчик, прицеливающийся из лука и стрелы, или баскетболист, бросающий мяч в обруч, стали видимыми за 2,64 секунды, тогда как неестественные сцены были замаскированы всего на 2,50 секунды. небольшая, но существенная разница.То есть подсознание обнаружило что-то несовместимое в этих картинках: женщина кладет шахматную доску в духовку, взводимая стрелка заменяется теннисной ракеткой, а баскетбольный мяч превращается в арбуз. Психологи позаботились о том, чтобы и конгруэнтные, и несовместимые изображения были действительно невидимы и их нельзя было отличить друг от друга при такой маске. Это открытие подразумевает, что бессознательное может распознать что-то не так в этих изображениях, что объект, которым управляет человек на изображении, не соответствует контексту.

Как разум распознает, что что-то не так, вызывает недоумение. Может быть, потому что обширные и запутанные нейронные сети коры головного мозга, кодирующие изображения, узнали, что одни объекты идут вместе, а другие — нет (например, программы — боты, — которые Google и другие поисковые системы используют для обхода Интернета, чтобы перечислить все изображения , предложения и веб-страницы, чтобы они были легко доступны при поиске). Учитывая огромное количество возможных пар объектов и контекста, может ли это решение быть принято мозгом? Или, может быть, методы маскировки подавляют видимость изображения, но не исключают полностью сознательный доступ к ним? Только дальнейшие исследования покажут.Таким образом, мы в конечном итоге узнаем возможности когнитивного бессознательного и действительно важную функцию, которую сознание играет в нашей жизни.

Как использовать свое подсознание для достижения целей

Конец января. Кто из нас дал новогодние обещания в этом году, но уже нарушил их? Может быть, мы сказали себе, что будем больше заниматься спортом, или проводить больше времени с детьми, или не злиться все время так сильно.Но мы не ближе к этим целям, чем были раньше.

Оказывается, часть проблемы заключается в том, как мы принимаем эти решения: они полагаются на наши сознательные процессы принятия решений. Мы просто поставили перед собой хорошее намерение делать что-то по-другому, и на этом мы остановились. Но опыт должен сказать нам, что добрых намерений часто бывает недостаточно.

В моей новой книге « Прежде, чем вы узнаете », я представляю все способы, которыми наш личный корабль добрых намерений может сбиться с курса мощными бессознательными мотивами и сигналами окружающей среды, которые также влияют на то, что мы делаем.Поскольку мы не осознаем этих бессознательных влияний, мы ничего не делаем, чтобы противодействовать им. Но они подобны течениям и ветрам, влияющим на курс корабля так же сильно, как и руль капитана. Игнорируйте их, и вы можете уплыть в море или врезаться в скалы.

Рекламное объявление Икс

Meet the Greater Good Toolkit

От GGSC на вашу книжную полку: 30 научно обоснованных инструментов для благополучия.

Первый вопрос, который нужно задать себе, когда разрешение не удается: Действительно ли я хочу изменить? Если вы честны с собой, может быть, в глубине души вы действительно хотите продолжать пить, или переедать, или не заниматься спортом.И эти «желания» будут преобладать над благими намерениями ваших решений.

Много лет назад в Принстоне был проведен знаменитый эксперимент со студентами богословия — высоконравственными и сострадательными людьми. Они должны были прочитать проповедь на следующем уроке, но экспериментаторы намеренно задержали их; им нужно было спешить, чтобы успеть. По дороге в коридоре лежал человек, терпящий бедствие, но ученики, опоздавшие, бросились мимо и ничем не помогли. Их цель попасть в следующий класс вовремя преобладала над их личными ценностями, и они не смогли действовать в соответствии с этими ценностями и помочь нуждающемуся человеку.По иронии судьбы, темой проповеди, которую они должны были произнести, была притча из Библии о добром самарянине.

То же самое может случиться и со мной, и с тобой. Несмотря на наши ценности и намерения, у нас может быть какая-то другая цель, которая противоречит нашему новому решению. И если наше решение — это то, что в глубине души мы на самом деле не хотим менять, наш сознательный ум очень искусен в придумывании удобных оправданий и объяснений. «Эй, завтра я начну новую диету». И тогда это завтра никогда не наступит.

Так что спросите себя, действительно ли вы привержены переменам. Только в случае положительного ответа вы сможете преодолеть те сильные ветры и течения, которые сбивают вас с курса.

Еще одно удивительно мощное влияние на то, что мы делаем, — это сигналы окружающей среды, которые бессознательно запускают поведение, даже не осознавая этого. К примеру, поведение других людей весьма заразно, и мы можем «поймать» его через ежедневный контакт с другими людьми и даже через социальные сети.

Если наша сеть Facebook связывает нас с полными, депрессивными, одинокими, склонными к сотрудничеству или счастливыми людьми, даже если мы не знаем их лично или не взаимодействуем с ними лично, мы сами, скорее всего, тоже будем такими же.Точно так же на нас влияет реклама на телевидении и в других средствах массовой информации: мы склонны есть больше, когда видим рекламу еды, а подростки склонны пить больше алкоголя, чем больше рекламы алкоголя они видят.

Признавая эти бессознательные влияния на нас, мы фактически увеличиваем количество имеющейся у нас свободы воли. Если мы отрицаем существование этих эффектов, то мы находимся в их власти и имеем меньший фактический контроль, чем мы думаем. Но что еще лучше, так это то, что как только мы узнаем, как они работают, мы сможем обратить эти бессознательные силы в нашу пользу.

Десятилетия лабораторных исследований, а также практических демонстраций в реальных условиях продемонстрировали силу осознанных «намерений реализации». Как они работают?

Они часто принимают форму «Когда случится X, я сделаю Y». Вы составляете четкий и конкретный план, который включает , где , , когда , и , как , как вы будете выполнять намерение. Вы связываете желаемое будущее поведение с весьма вероятным событием или ситуацией. Затем, когда это будущее событие действительно произойдет, вы чаще всего начнете делать именно то, что хотели, даже если вы забыли, что хотели это сделать.

Это эссе адаптировано из Прежде, чем вы это узнаете: бессознательные причины, по которым мы делаем то, что делаем (Touchstone, 2017, 352 страницы).

Я сам использовал эту технику, чтобы блокировать последствия плохого рабочего дня. Во-первых, я поставил перед собой намерение — избавиться от негативного стресса на работе, когда я вернусь домой, и покажу своей семье, что я счастлив быть с ними. Затем я придумал план реализации, который привязал к надежному будущему событию: момент, когда я выхожу из машины после поездки домой с работы и стою на подъездной дорожке (это , когда и , где ), Я напоминаю себе сделать глубокий вдох, забыть о офисе и быть счастливым быть дома со своей семьей (это , как ).После того, как я занимался этим около недели, это стало новой привычкой, которую я продолжаю по сей день.

Или, что, если вы хотите начать тренироваться, но все время забываете об этом? Одна из идей состоит в том, чтобы создать намерение реализации: Когда вы заходите в спальню (это , где ), чтобы переодеться, вы немедленно надеваете свою спортивную одежду и обувь (это , как ). После этого вы бы выглядели довольно глупо, если бы не вышли на пробежку, верно?

Намерения по внедрению увенчались большим практическим успехом, например, помощь жильцам домов престарелых в принятии многих лекарств, от которых может зависеть их жизнь, в обязательном порядке в течение длительного периода времени.И они помогали людям идти в ногу со своими целями, даже когда им мешали или им мешали.

Другая сторона той же медали работает с нежелательным поведением. Последнее исследование самоконтроля фактически показало, что люди, которые обладают наибольшим самоконтролем — которые на самом деле, как правило, более счастливы и здоровы, зарабатывают больше денег, имеют больше друзей и более успешны в жизни, чем остальные из нас — , а не с сильнейшей силой воли. Это те, кто настраивает свои личные миры, чтобы удалить сигналы нежелательного поведения, в первую очередь предотвращая возникновение искушения.Так что просто не покупайте бутылку вина или вкусный десерт. Вечером его не будет дома, чтобы искушать вас.

Этот трюк также может работать на уровне общества. Венди Вуд, исследователь самоконтроля, отметила, что значительное сокращение курения, которого мы достигли за последние 30 лет, было достигнуто не за счет использования людьми силы воли, а в основном за счет запрета на курение, налогов, отказа от рекламы сигарет и табака на телевидении и в журналах. и запрет на выставку сигарет в магазинах.Избавление от внешних сигналов о курении помогло тем, кто хотел бросить курить, гораздо больше, чем другие факторы.

Это новое научное свидетельство вселяет в нас надежду. Если мы хотим развить хорошие привычки, мы можем привязать их к определенному месту и времени и дать себе напоминания, чтобы заставить наше подсознание поддерживать эти привычки. Если мы хотим избавиться от определенных привычек, мы можем удалить подсказки и возможности из нашего окружения и заменить свои бессознательные импульсы позитивными, сознательными сообщениями.

Таким образом, мы можем использовать силу нашего бессознательного во благо … и иметь гораздо больше шансов выполнить эти новогодние обещания.

Ваш тайный разум: психиатр из Стэнфорда обсуждает использование мотивационного бессознательного

Зигмунд Фрейд популяризировал идею о том, что желания и мотивации всплывают в нашем подсознании и влияют на наше поведение в начале 1900-х годов. С тех пор неврологи и психиатры углубили свое понимание слоев разума.Стэнфордский психиатр Ханс Штайнер, доктор медицины, в этом квартале исследует науку о мотивационном бессознательном в своем курсе непрерывного обучения в Стэнфорде.

В следующих вопросах и ответах он обсуждает захватывающие достижения в исследованиях мотивационного бессознательного, а также то, как оно проявляется в наших действиях и творческой работе.

Что такое мотивационное бессознательное и как оно соотносится с нашим традиционным пониманием бессознательного и сознательного разума?

В любой момент в нашем мозгу существует несколько уровней активности.Мы можем разделить эти уровни активности на сознательный разум, мотивационное бессознательное и бессознательный машинный язык. Психические процессы, которые находятся в нашем сознании и на которых мы можем сосредоточиться, определяются как сознательное мышление. Например, если вы смотрите фильм, ваше сознание может включать в себя визуальные стимулы на экране, словесный диалог, фоновую музыку, звук человека рядом с вами, который ест попкорн и т. Д.

Слой умственной деятельности под нашим сознанием — это мотивационное бессознательное.Он состоит из ментальных процессов, которые обычно действуют вне нашего осознания, но могут быть доступны, и, таким образом, мотивационное бессознательное можно сделать сознательным. Хотя мы обычно не осознаем бессознательную умственную деятельность, она оказывает значительное влияние на наше поведение, мнения и эмоциональные реакции. Например, ваши мотивационные бессознательные процессы будут определять ваше восприятие фильма и то, как вы на него эмоционально реагируете.

Наконец, самый глубокий слой умственной деятельности — это бессознательное мышление.Это психические процессы, такие как активность нейронов, которые никогда не доступны нашему сознанию и, как следствие, не могут быть осознаны. Это часть вашего мозга, которая контролирует ваше дыхание во время просмотра фильма.

Как психиатры оценивают и понимают мотивационное бессознательное у пациентов? Какие методы они используют?

При разговоре с пациентом психиатры обращают внимание на эмоциональный подтекст разговора.Именно эти скрытые эмоциональные течения, не обязательно сами слова, могут дать представление о мотивационном бессознательном. Следуя этому эмоциональному потоку, психиатры могут получить доступ к бессознательным процессам, которые формируют наше поведение.

Второй инструмент, который психиатры используют для оценки мотивационного бессознательного, — это анализ мимики. Хотя мы часто контролируем свой выбор слов, мы часто не замечаем небольших изменений в выражении лица и языке тела во время разговора.Это могут быть очень полезные индикаторы того, что происходит на бессознательном уровне.

Наконец, психиатры используют различные анкеты, называемые психометрикой, для анализа репрессивных тенденций пациента, эмоциональной реактивности и защит. Защита — это механизмы преодоления трудностей, которые мы все используем, чтобы оградить себя от сложных вещей, о которых мы, возможно, не хотим думать. Понимая, как пациент справляется с неблагоприятными обстоятельствами и насколько он может подавлять или отрицать отрицательные эмоции, психиатры могут лучше определить, как получить доступ к своему мотивационному бессознательному.

Современная психиатрия смогла исследовать мотивационное бессознательное благодаря достижениям нейробиологии и открытиям психоанализа. Какие из недавних достижений в этой области наиболее впечатляющие?

Некоторые из наиболее интересных достижений в этой области касаются использования изображений мозга для картирования областей познания. Теперь у нас есть доказательства того, что определенные области мозга становятся активными, когда мы вовлечены в выполнение внутренних задач, а не во внешнюю среду.Это говорит о том, что различные когнитивные процессы, включая мотивационные бессознательные процессы, лежат в определенных областях мозга. Например, различные области мозга становятся активными, когда субъекты занимаются автобиографической памятью, видением будущего, теорией разума (представлением точки зрения другого человека) и принятием моральных решений. Понимание анатомической основы мотивационного бессознательного может иметь захватывающие последствия для психиатрии и понимания психопатологии.

Вы изучили аспекты бессознательного и их связь с психопатологией и агрессией. Как наше мотивационное бессознательное проявляется в нашей личности и действиях?

Хорошим примером того, как мотивационное бессознательное проявляется в наших действиях, является знаменитый художник Рене Магритт. В детстве Магритт стал свидетелем трагической смерти своей матери. Когда он был взрослым, в его картины постоянно вкрались жестокие темы и несколько тревожные образы.Тем не менее, он, казалось, не осознавал взаимосвязь между его картинами и своим травматическим детством. Хотя это не было его сознательным, преднамеренным намерением рисовать о смерти его матери, его бессознательные психические процессы побудили его сделать это. Хотя это может быть более крайним примером, у всех нас есть бессознательные процессы, которые влияют на наше поведение, точку зрения, интерпретацию событий и эмоциональные реакции.

Можем ли мы получить доступ к нашему подсознанию, чтобы получить творческие идеи или мотивировать нас?

Есть несколько разных способов получить доступ к нашему подсознанию.Оговорки или «оговорки по Фрейду» — это один из способов получить информацию о том, что происходит в нашем подсознании. Обращение внимания на наши мемы, правила, по которым мы живем и которые формируют наше поведение, — еще один способ получить загляните в наше бессознательное.

Сны также часто являются отражением того, что происходит в нашем бессознательном мышлении. Поэтому ведение дневника сновидений может быть мощным способом взглянуть на мотивационное бессознательное.

Экспрессивное письмо — еще один способ получить доступ к бессознательной умственной деятельности.Цель выразительного письма — записать поток сознания, движимый эмоциями, а не фактами. Делая это, мы часто можем получить доступ к ментальным процессам, которые в противном случае могли бы оставаться ниже уровня осознания.

Наконец, наше мотивационное бессознательное может непреднамеренно проникнуть в нашу творческую работу, даже не осознавая этого. Следовательно, обращая внимание на темы и закономерности в нашей творческой работе и на то, к какой творческой работе нас привлекают, мы получаем доступ к нашему мотивационному бессознательному мышлению.

ответов Штайнера были написаны с помощью Ребекки Холл и Кэрри Леонтис.

Ранее: Исследование основных причин психических заболеваний, Важность творчества и предубеждение против него и Как работает мозг во время импровизации.
Фото Криса Нурса / Wellcome Images

Каждая школа психологии имеет свою теорию бессознательного

К концу 1892 года «мисс Люси Р.», бледная и хрупкая английская гувернантка, живущая в Вене, пришла в приёмную к молодому неврологу на Берггассе 19 для лечения «гнойного ринита».Мисс Люси устала, была в плохом настроении и жаловалась на «затуманенную голову». И хотя она потеряла обоняние, ее бесконечно мучил запах жженого пудинга.

Зигмунду Фрейду было 36 лет, когда он начал ухаживать за мисс Люси. Обученный в больнице Сальпетриер в Париже великим неврологом Жаном-Мартеном Шарко, Фрейд уже опубликовал монографии о гипнозе, эпилепсии и кокаине, которые он продолжал самостоятельно вводить для «жизнеспособности и работоспособности». Теперь он приложил свои способности и воображение к разгадке тайны истерии, ошеломляющее множество симптомов которой все еще считалось наследственными «стигматами».Осмотрев 30-летнюю гувернантку, он обнаружил, что она физически здорова, за исключением нечувствительности носа к прикосновениям. Больше всего в этом деле его поразил повторяющийся запах горелого пудинга.

Фрейд отверг возможность органического объяснения, хотя едкий или жгучий запах обычно ассоциируется с мигренью, эпилепсией и инфекциями носовых пазух. Вместо этого он пришел к выводу, что галлюцинация мисс Люси была «символом памяти», психическим следом, заменяющим забытую или подавленную травму, возможно, связанную с сексуальным соблазнением или насилием.«Я подозреваю, — прямо сказал он ей, — что вы любите своего хозяина, директора, возможно, сами не осознавая этого, и что втайне лелеете надежду, что действительно займете место мать. ‘

«Исследования истерии» (1895), написанные в соавторстве с его другом врачом и наставником Йозефом Брейером, оказались революционной работой Фрейда. Книга, основанная на мисс Люси и четырех других случаях, привела его к двум важным открытиям. Во-первых, физические симптомы истерии были вызваны изгнанием невыносимых «идей» из сознательного разума.Во-вторых, наиболее эффективным противоядием от психического недоумения истерии, лучшим способом вернуть пациента к «обычному несчастью» было то, что пациентка Брейера Анна О. назвала «лекарством с помощью разговоров». Забудьте о гипнотических увертюрах, которыми Фрейд баловался с тех пор, как работал с Шарко в La Salpêtrière — отныне свободные ассоциации в сочетании с внимательным слушанием станут фирменной мазью психоанализа.

Ранние работы Фрейда об истерии не вызвали особой помпы у его коллег-врачей.Прочитав Studies , Ричард фон Краффт-Эбинг, заведующий кафедрой психиатрии Венского университета, отверг так называемую теорию истерии, в том числе утверждение Фрейда о том, что симптомы часто возникают из-за растления или жестокого обращения в детстве, как от «научной сказки». ‘. Аналогичные опасения высказывали лабораторные психологи, пытающиеся поставить свою дисциплину на эмпирическую основу. Если использовать прозвище, придуманное боевым психологом Эдвардом Скриптэном, основателем Йельской лаборатории экспериментальной психологии, Фрейд был «кабинетным психологом», и его постоянные размышления о «бессознательном» — сновидениях, детской сексуальности, шутках и парапраксиях — отражает столь же ненаучные амбиции: психоанализ будет развиваться как «профессия мирян, исцеляющих души, которым не нужно быть врачами и не должны быть священниками».

Через четыре десятилетия после лечения мисс Люси Фрейд проник в западную мысль. Он построил терапевтическую империю, определив ид, эго и суперэго как силы «борьбы за власть» между инстинктом и моралью, «идущей глубоко внутри нас». Тем не менее, по мере роста культурного наследия Фрейда его сочинения оставались свидетельством избирательной слепоты, демонстрируя имперское пренебрежение к большинству его философских предшественников и сверстников. Во всех своих основных публикациях по бессознательному, от исследований до «Цивилизация и ее недовольство» (1930), Фрейд почти не признавал первопроходца Пьера Жане, французского психиатра, известного своей теорией о том, что травмы заставляют личность диссоциировать на сознание. и бессознательные части.Не было упоминания о Фридрихе Ницше, который считал, что бессознательный разум дает самые глубокие истины, или об Артуре Шопенгауэре, который идентифицировал саму волю как бессознательную. Фрейд почти проигнорировал экспериментальную работу по бессознательному умозаключению, которую Герман фон Гельмгольц проводил с 1840-х годов. И он проявил скупое пренебрежение к конкурирующим теориям своих бывших помощников и крайних критиков Альфреда Адлера (который полагался на чувство неполноценности) и Карла Юнга (сторонника архетипов, населяющих бессознательное).

Фактически, несмотря на известность Фрейда, несколько подходов к бессознательному были установлены еще до появления психоанализа. По словам канадского психиатра и историка Анри Элленбергера, Freud & Co были лишь последними представителями «мифопоэтики», которые искали реальность в снах и фантазиях. Ранние теоретики рассматривали бессознательное как секретный регистратор впечатлений и ощущений, лежащих за пределами узкого луча сознания, инкубатор для творческих, новаторских и вдохновляющих озарений и ворота к второстепенным или скрытым личностям, связанным с сомнамбулизмом, гипнозом, истерией и т. состояния фуги.

Другие исследователи основывали свою работу на механистической физиологии, используя язык нейронов и коркового возбуждения. К середине XIX века эти исследователи уже много говорили о «скрытой» и «автоматической» природе приобретенных привычек и действий, что вызвало длительные дискуссии о причинах и причинах «бессознательной умственной деятельности». В книге The Physiology of Common Life (1860) английский философ Джордж Х. Льюис заметил:

При обучении говорить на новом языке, играть на музыкальном инструменте или выполнять непривычные движения возникают большие трудности, потому что каналы, по которым должно проходить каждое ощущение, еще не установились; но как только частое повторение прокладывает путь, эта трудность исчезает; действия становятся настолько автоматическими, что их можно выполнять, пока ум занят.

В то время как готическая версия бессознательного Фрейда была пропитана символами сновидений, подавленными желаниями и скрытыми травмами, бессознательное, описанное Льюисом и другими комментаторами, перекликалось с прагматизмом, обнаруженным в трудах Викторианской психологии и литературе по самопомощи: важность превращения действия в бездумные привычки, активное принятие решения о своей «второй природе». В своем знаменательном учебнике The Principles of Psychology (1890) Уильям Джеймс настаивал на том, что почти все наши личные привычки, включая походку, голос и жесты, закрепляются к 20 годам: повседневную жизнь мы можем отдать под легкую опеку автоматизма, тем больше наши высшие силы разума будут освобождены для своей собственной надлежащей работы.’

Первые экспериментальные демонстрации этого автоматизма были получены из неожиданного источника. В 1853 году, в разгар британского повального увлечения столами, Майкл Фарадей решил выяснить, почему так много выдающихся и образованных посетителей сеансов приписывали странное движение стола электричеству, магнетизму или какой-либо другой невесомой силе. После того, как изготовителю инструментов на Риджент-стрит было поручено сконструировать стол с рычагами, которые будут тайно регистрировать опускание и наклонное давление рук сидящих, испытания Фарадея в Королевском институте предоставили доказательство того, что поворот стола был произведен «бессознательным мышечным действием». .

Конечно, гениальная уловка Фарадея едва ли коснулась поверхности бессознательного. Более чем через столетие после того, как Готфрид Лейбниц «Новые эссе о человеческом понимании » предложил, что подсознательные «мелкие восприятия», а не сознательная воля, составляют большую часть наших действий, ментальные философы и физиологи все еще стремились к пониманию тайных действий бессознательного. в повседневной жизни. Как именно недавно усвоенная задача превратилась в бездумную привычку? Почему имя или фраза, которые нельзя было вспомнить, неизменно приходили на ум, когда внимание было обращено на что-то другое? Почему наши эмоции, очевидно, как задавался вопросом английский физиолог Уильям Карпентер, так часто «определялись обстоятельствами, о которых человек не имеет представления»?

С появлением лабораторной психологии в Германии вопросы, которые поднял Лейбниц, были фактически отодвинуты на второй план, а к бессознательному после периода пренебрежения обратились через промышленный порог.Эффективность, а не здоровье или счастье, была животрепещущей проблемой для нового поколения научных психологов, которые упрекали таких, как Фрейд и Джеймс, «туманные наблюдения, бесконечные домыслы и неубедительные догадки».

Когда в 1880-х годах новая дисциплина переехала из Германии в Соединенные Штаты, бывшие ученики Вильгельма Вундта, основавшего первую психологическую лабораторию в Лейпциге, продолжали атаковать «мистических» теоретиков «бессознательного». Тем не менее, нельзя игнорировать подсознательные процессы, участвующие в ускорении памяти, восприятия и обучения.«Быстрая мысль и быстрые действия иногда определяют успех или неудачу», — напомнил своим читателям бывший ученик Вундта Эдвард Скриптле. «Человек, который может думать и действовать вдвое меньше, чем другой, накапливает умственный или материальный капитал в два раза быстрее».

Пациентам предлагалось лечь на кушетку и поговорить о своих проблемах, пока они были привязаны к гальванометру.

Исследования времени реакции и изучения кривой обучения, которые доминировали в научной психологии в первые годы ее существования, породили обширный каталог статистических данных в виде таблиц по лучшим методам обучения телеграфии, стенографии, иностранным языкам, бейсболу и пилотированию самолетов.Когда Генри Форд открыл эру массового производства, открыв первую движущуюся сборочную линию в Хайленд-Парке в Мичигане, американская психология собиралась радикально перестроить науку о человеческом поведении.

Вдохновленный исследованиями Ивана Павлова об обусловливании рефлексов животных в Институте экспериментальной медицины в Санкт-Петербурге, Джон Бродус Уотсон, психолог из Университета Джона Хопкинса в Балтиморе, опубликовал свою знаменательную статью «Психология с точки зрения бихевиориста» (1913). , в котором он утверждал, что триггеры среды имеют гораздо большее значение в формировании человеческих действий, чем наследственность или конституция.Закрепив свои бихевиористские утверждения своими печально известными экспериментами над «Маленьким Альбертом», девятимесячным мальчиком, который был приучен бояться различных объектов, Уотсон оттолкнул наследников и психологов. Не было «наследства способностей, талантов , темперамента , психической конституции и характеристик ». Никакого скрытого бессознательного, никаких скрытых возможностей. Идея была проста: любой может, получив надлежащую подготовку, стать тем, кем он хочет, в новых фордистских США.

Рост поведенческой психологии не положил конец бессознательному. В стране машинописи, универмага и никелодеона привыкание и автоматизм занимали центральное место в промышленной и педагогической психологии. Возможность раскрытия бессознательных психических процессов получила наибольший импульс от технологий, которые могли мигать, мерцать и гудеть ниже порогового уровня восприятия, и инструментов, которые могли идентифицировать физиологические маркеры сна и его пограничные области.Например, изобретение электроэнцефалографии Гансом Бергером в 1929 году открыло то, что упустили Фрейд и его соратники-сновидцы. Было два разных типа ночной умственной деятельности. Во время быстрого сна наблюдались движения мышц и глаз, которые предполагали отслеживание внутренних образов. В медленном сне было мало визуальных образов или последовательного повествования.

Еще в 1900 году, вскоре после того, как Фрейд опубликовал Толкование снов (1899), малоизвестный нью-йоркский невролог по имени Джеймс Корнинг задавался вопросом, может ли электрифицированный кабинет помочь ему в лечении истерии и нервной раздражительности.Стратегия Корнинга заключалась в воспроизведении «духовной» музыки и проецировании закрученных изображений на экран у подножия шезлонга, пока его пациенты спали. Корнинг сообщил о некоторых успехах в своем мультисенсорном лечении, особенно когда он играл роль рассказчика снов, нашептывая предложения своим спящим пациентам, до тех пор, пока его эксперименты не были прекращены из-за времени и затрат.

Но другие исследователи несли эстафету. В клинике Бургхёльцли в Цюрихе Карл Юнг, будущий «наследный принц» психоанализа, применил гальванометр, устройство, которое регистрировало изменения электрического сопротивления кожи с помощью электродов, чтобы идентифицировать темный, сложный кластер бессознательных чувств. верования и мысли.В Университете Джона Хопкинса психолог Джозеф Джастроу сконструировал так называемый «автоматограф» для изучения бессознательной двигательной активности. И в эксперименте, который был тепло встречен Фрейдом, венский невролог Отто Поецл использовал серию мигающих изображений, чтобы поддержать идею о том, что сны были составлены из обломков «забытого дня».

Неизбежно, некоторые из этих психологических инструментов попали в кабинет терапевта. В середине 1920-х годов Гарольд Лассуэлл, политолог с психоаналитической подготовкой, который впоследствии стал важной фигурой в изучении пропаганды, превратил свой офис в Чикагском университете в «терапевтическую лабораторию».Его пациентов приглашали лечь на кушетку и поговорить о своих проблемах и заботах, при этом все они были привязаны к гальванометру и набору инструментов, которые отслеживали движения их глаз, изменение позы, кровяное давление и частоту пульса. Целью Ласвелла было объединить пачки физиологических данных с терапевтическими viva voce прозрениями бессознательного. Как и следовало ожидать, его эксперименты не были хорошо приняты фрейдистским сообществом. Как только психоаналитические институты Нью-Йорка и Чикаго узнали об испытаниях Ласвелла, они запретили подобное технологическое вторжение в кабинет.

Помимо кушетки и лаборатории изобретатели и любители изобретали способы воздействия на бессознательное. В 1927 году, когда Ласуэлл проводил свои первые испытания в Чикагском университете, предприниматель из Чехии представил на рынке «Психотелефон». По сути, фонограф в форме воскового цилиндра, соединенный с будильником, «машина автоматического внушения» Алоиса Бенджамина Салигера утверждала, что «управляет огромными силами бессознательного во время сна». При розничной цене немногим более 200 долларов он проиграл около дюжины специально выпущенных «пластинок подтверждения» с такими названиями, как «Prosperity», «Normality» и «Mating».Судя по отзывам, телефон может привести к глубоким изменениям в жизни, включая успех в бизнесе, улучшение здоровья и даже харизму.

В конце концов, интерес к изучению сна угас. Но поп-психология середины века продолжала сеять преимущества и риски подсознательного влияния и обучения. Л Рон Хаббард в своей книге «Дианетика: современная наука о психическом здоровье» (1950) рекомендовал очистить себя от скрытых травм или инграмм, которые хранились глубоко внутри «реактивного ума», чтобы достичь «состояния клира».Книга Нормана Винсента Пила « Сила позитивного мышления » (1952) научила своих читателей развить уверенность в себе с помощью тех же утверждений и самовнушений, которые использовал Салигер. А книга Вэнса Паккарда « Скрытые уговоры » (1957) разоблачила подсознательное мошенничество американских рекламодателей и маркетологов.

Среди экспертов, представленных в разгар разоблачения Packard, был Джеймс Викари, описанный как «самый добродушный и снисходительный из всех крупных деятелей, управляющих независимыми фирмами, занимающимися исследованиями глубины».Викари работал на ряд клиентов из числа голубых фишек, и его сомнительное понимание потребительского мышления включало в себя представление о том, что женщины пекут торты как суррогат для родов, и что избыток потребительского выбора вызывает «гипноидальное состояние» в проходах супермаркетов. .

В тот момент, когда книга Паккарда была на солнышке, Викари провел пресс-конференцию в Нью-Йорке, чтобы объявить, что его фирма увеличила продажи напитков и закусок в кинотеатре Нью-Джерси, подсознательно высвечивая сообщения («Пей кока-колу» и Eat Popcorn ‘) на экране.По утверждению Викари, более 45000 кинозрителей подверглись тайному урагану с рекламой продолжительностью 1/3000 секунды, которая появлялась каждые пять секунд, и эти откровенные сообщения увеличили продажи кока-колы и попкорна более чем на 18% и 57%. соответственно.

Рекламные эксперименты Vicary вызвали ажиотаж в СМИ. В течение нескольких недель конкурирующая компания Precon, возглавляемая психологом Робертом Корриганом, анонсировала запатентованное подсознательное устройство, которое также может похвастаться образовательными и психотерапевтическими приложениями.Еще до конца года поток жалоб вынудил членов конгресса потребовать от Федеральной комиссии по связи США гарантий относительно использования «обманчивой рекламы».

Бессознательное — это стимул, засучивший рукава, чтобы увеличить количество операций, которые мы можем выполнять, не думая о них

К 1958 году стало очевидно, что подсознательное исследование Викари было обманом, но рынок рассказов о контроле над разумом, особенно тех, что касались научных или литературных взглядов, не пострадал от разоблачения.В книге Олдоса Хаксли «« О дивный новый мир: новый взгляд » (1958), опубликованной после споров о подсознательной рекламе, она поспешила поддержать мифологию подсознательных манипуляций, которую он изложил 30 годами ранее в своем романе-антиутопии. Придавая слишком большое значение утомленной пропаганде, которая настаивала на том, что «промывание мозгов» было доведено до новых павловских крайностей коммунистической партией Китая, Хаксли, заядлый антифрейдист, утверждал, что экспериментальные психологи имеют в своем распоряжении различные способы подсознательного убеждения, включая наркотики. гипнопедия и подсознательно вспыхивающие образы.По крайней мере, странная небольшая обличительная речь Хаксли доказала, что «бессознательное» стало фиктивным хранилищем, домом для фантасмагории воображаемых заклинаний и научных полуправд.

Наиболее достоверные инсайты о бессознательном были более взвешенными и исходили от разрозненного коллектива ученых-когнитивистов, которые начинали отображать разум как систему обработки информации. В авангарде этого нового движения был психолог Дональд Бродбент, получивший образование в Кембридже. В книге Бродбента Perception and Communication (1958), специалиста по взаимодействию человека и машины, изучавшего работу пилотов, авиадиспетчеров и сортировщиков писем, описаны различные процессы, связанные с «фильтрацией информации от органов чувств». , «пропуская его через канал с ограниченной пропускной способностью», а затем сохраняя его.Сухое письмо Бродбента не могло сравниться с бурной прозой Фрейда или Джеймса, но его блок-схемы когнитивных фильтров и буферов, задействованных в обработке сложной информации, помогли пролить свет на то, что стало известно как когнитивное бессознательное — способность к выполнять несколько задач, делать выводы без обдумывания, демонстрировать память без воспоминаний, выборочно обращать внимание на одно явление из целого театра сенсорных возможностей.

Выдающийся ученый-фрейдист Питер Гей отмечает, что «основы» теории Фрейда получили «впечатляющую экспериментальную поддержку» в середине 20 века.В то время как поколение психологов, многие из которых прошли анализ, использовали язык психоанализа в качестве костыля для своих исследований восприятия, обучения, имитации и фрустрации, не было никаких существенных свидетельств глубоких динамических процессов. Например, очень влиятельное исследование Джерома Брунера и Лео Постмана «перцептивного отрицания» — теории Фрейда о том, что распознавание вызывающих тревогу стимулов в лаборатории откладывается из-за вытеснения, — не содержало гораздо более простого объяснения. Запрещенные слова встречались реже, чем их нейтральные аналоги, и именно ожидание объясняло задержку с распознаванием их участниками.

Подземные каналы, исследованные когнитивной психологией, оказались более показательными. За последние три десятилетия эксперименты в области неявной памяти и прайминга намекали на существование различных систем памяти. Психолог из Принстона Энн Трейсман и другие пересмотрели первоначальную теорию фильтрации внимания Бродбента, предположив, что оставленные без внимания стимулы не фильтруются полностью, а ослабляются. И в настоящее время существует обширная литература о «простом воздействии», которая предполагает, что повторное воздействие стимула выше или ниже порога осознанного осознания играет большую роль в формировании личных предпочтений.

Призрак Фрейда может все еще преследовать небольшой уголок современной психологической лаборатории, но лексика цензуры и репрессий не сохранила своего объяснительного значения. Исследования бессознательных процессов при бодрствовании и сне показывают, что обман не является и никогда не был истинной сильной стороной второго «я». Как мудро заметил математик и философ Альфред Норт Уайтхед на заре психоанализа, бессознательное, по сути, является средством, незаметно закатывающим рукава, для увеличения «числа важных операций, которые мы можем выполнять, не думая о них».

Аудиокнига недоступна | Audible.com

• Evvie Drake: более

• Роман
• От: Линда Холмс
• Рассказывает: Джулия Уилан, Линда Холмс
• Продолжительность: 9 часов 6 минут
• Несокращенный

В сонном приморском городке в штате Мэн недавно овдовевшая Эвелет «Эвви» Дрейк редко покидает свой большой, мучительно пустой дом почти через год после гибели ее мужа в автокатастрофе.Все в городе, даже ее лучший друг Энди, думают, что горе держит ее взаперти, а Эвви не поправляет их. Тем временем в Нью-Йорке Дин Тенни, бывший питчер Высшей лиги и лучший друг детства Энди, борется с тем, что несчастные спортсмены, живущие в своих худших кошмарах, называют «ура»: он больше не может бросать прямо, и, что еще хуже, он не может понять почему.

• 3 из 5 звезд

• Что-то заставляло меня слушать….

• От Каролина Девушка на 10-12-19

.