Как «терапия письмом» помогает нам залечивать раны?
Рубрики : Переводы, Последние статьи, Психология
Нашли у нас полезный материал? Помогите нам оставаться свободными, независимыми и бесплатными, сделав любое пожертвование или купив что-то из нашего литературного мерча.
Что такое «терапия письмом»? Как она действует на нас? Действительно ли можно глубже осознать свое прошлое и избавиться от душевной боли, написав рассказ о травматическом опыте? И как правильно использовать метод экспрессивного письма, чтобы он действительно помогал, а не усугублял наше положение?
Стрессы, связанные с расставанием, разводом или даже ссорой, способны разбить сердце и выбить почву из-под ног. Кроме того, разлука с любимым человеком может нанести серьёзный удар по вашему здоровью.
Исследования показали, что развод, к примеру, может стать причиной не только ряда психологических проблем, — появления чувства одиночества, ощущения себя несчастным и состояния общей неудовлетворённостью жизнью, — но также и проблем со здоровьем.
Расставания делают нас более склонными к болезням, способствуют развитию сердечно-сосудистых заболеваний и даже приводят к увеличению риска смерти.
Но, может быть, есть свет в конце тоннеля? Помимо осмотра у терапевта, физических тренировок и возможности побаловать себя хорошей едой и отдыхом, что вы еще можете сделать, чтобы «залатать раненое сердце»?
Может быть, нужно написать об этом? В новом исследовании говорится, что, рассказывая о своих отношениях и их печальном завершении, вы можете преодолеть душевную боль. Но есть одна загвоздка: только один способ письма способен помочь.
Читайте также: Какова ваша история? Психологическая сила нарратива
Экспрессивное письмо и здоровье
Исследование, проведенное сотрудниками кафедры психологии Аризонского университета, рассматривало, как так называемое «повествовательное экспрессивное письмо» влияет на частоту сердечного ритма, его вариабельность и артериальное давление у людей, которые недавно расстались.
«Экспрессивное письмо» — это терапевтическая практика, при которой пациента просят записать свои «самые глубокие мысли и чувства» о событиях, травмировавших его. Идея когнитивно-поведенческой терапии заключается в том, что, раскрывая свои эмоции, человек может лучше когнитивно адаптироваться к тому, что произошло, и понять «суть» вещей.
Посетитель временного мемориала событий 9/11 на месте крушения рейса 93 пишет послание погибшим пассажирам и экипажу. Фото: Archie Carpenter/Getty Images
«Выразительное письмо», как было показано в исследовании, улучшает физическое здоровье: оно укрепляет нашу иммунную систему, снижает артериальное давление и нормализует сердечный ритм.
Но когда дело доходит до разрыва, действенна ли такая помощь? Некоторые исследования отвечают однозначно: «нет». Такое письмо не только не помогает, но может даже ухудшить ситуацию, поскольку, слишком много размышляя о том, что же пошло не так, вы можете только усугубить ситуацию.
Между тем, новое исследование Кайла Бурасса и его команды, проведенное в Аризонском университете, добавило ключевой элемент: повествование. Просто описывая свои мысли и чувства о травмировавших вас событиях, таких как развод или расставание, вы не слишком поможете себе, но запись в форме повествования — это совсем другое дело.
Кайл Бурасса и его коллеги провели исследование со 109 недавно расставшимися парами, разделив их на три группы: одна группа выполняла задание по «традиционному выразительному письму», другая — по «повествовательному выразительному письму», а контрольная группа писала в нейтральном стиле.
В соответствии с инструкциями участники ежедневно в течение трех дней уделяли письму по 20 минут.
Те, кто был в первой группе, должны были в течение 20 минут описать свои самые сильные и глубокие чувства, касающиеся разлуки.
Тех, кто был в «повествовательной выразительной» группе, также просили выразить свои самые сильные эмоции, но им дополнительно предложили придумать сюжетный поворот для своего расставания.
В первый день они описывали конец своих отношений, во второй день повествование касалось непосредственно самого расставания, и, наконец, на третий день нужно было поставить точку в этой «истории разрыва».
Некоторые из вопросов, которые они получили, гласили: «Пожалуйста, подумайте о том, как вы и ваш партнер встретились» и «Когда вы впервые поняли, что ваши отношения с партнером ведут к разводу? Каким был этот период?» Письменные задания, которые участники выполняли, имели четкую, конкретную цель: составить рассказ о расставании путём последовательного повествования.
По теме: Как сохранить страсть, или парадокс близости и желания
Наконец, тех, кто был в последней группе, просили «последовательно и без эмоций» описать в течение 20 минут то, как они обычно проводили время со своим партнером.
В течение семи с половиной месяцев физиологическое состояние участников оценивалось три раза. Исследователи измеряли сердечный ритм, вариабельность сердечного ритма и артериальное давление.
Оказывается, повествовательное экспрессивное письмо творит чудеса со здоровьем. Исследование показало, что у тех, кто занимался этой деятельностью, частота сердечных сокращений была намного ниже, чем у последней группы.
Кроме того, участники из группы повествовательного выразительного письма имели самую высокую вариабельность сердечного ритма (временной интервал между сердечными сокращениями). Вариабельность сердечного ритма является хорошим показателем способности организма адаптироваться к окружающей среде и ее стрессовым факторам, а высокая изменчивость — показатель хорошего здоровья, так же, как и низкий сердечный ритм.
Напротив, те, кто выполнял задание в стиле традиционного выразительного письма, имел почти такую же частоту сердечных сокращений, артериальное давление и вариабельность сердечного ритма, как и в последней группе — нейтральной.
Почему повествование так успокаивает сердце? Ведущий автор исследования Кайл Бурасса предлагает следующее объяснение:
«Умение создавать историю структурированным способом — не просто заново переживать свои эмоции, а переосмысливать их, — помогает лучше психологически адаптироваться к этим чувствам.
Ясные инструкции относительного того, как построить повествование, могут быть чем-то вроде вспомогательного приспособления для тех, кто попал в эту непростую ситуацию. Этот метод поможет людям лучше осознать свой опыт, что позволит им двигаться дальше, а не зацикливаться и переживать заново те же самые негативные эмоции снова и снова».
Ясные инструкции относительного того, как построить повествование, могут быть чем-то вроде вспомогательного приспособления для тех, кто попал в эту непростую ситуацию. Этот метод поможет людям лучше осознать свой опыт, что позволит им двигаться дальше, а не зацикливаться и переживать заново те же самые негативные эмоции снова и снова».Источник: «Can You Fix a Broken Heart by Writing about It?» / BigThink.
Обложка: «Святой Джером, пишущий», Караваджо, 1607 г.
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.
исследованияотношенияпсихологияэмоции
Похожие статьи
Письмо как техника самопомощи, Психотерапия – Гештальт Клуб
Письмо как техника самопомощи
— Автор статьи: Татьяна Иванова
Татьяна ИвановаПсихотерапия — 26 октября 2021 в 19:31
Одним из самых простых и эффективных приёмов самопомощи
является техника написания письма.
В психотерапии она используется
в ситуациях, когда человеку не хватает ресурсов или когда он хочет
завершить что-то из прошлого. Психолог даёт клиенту домашнее
задание написать письмо себе-прошлому, себе-настоящему от
себя-будущего, либо кому-то из прошлого, с кем человек не может
завершить отношения.
Письмо себе-прошлому пишется, чтобы поддержать раненую и травмированную часть своего «я», которой в прошлом не хватило ресурсов. Например, можно написать письмо себе-маленькому от себя взрослого со словами напутствия или поддержки, либо себе в кризисной ситуации в прошлом. Письмо себе-настоящему от себя будущего также пишется с целью поддержки и восполнения ресурсов. Мысленно перемещая центр своего «я» из настоящего в будущее, человек абстрагируется от текущих проблем и получает возможность посмотреть на них шире, под другим углом, с точки зрения другой, более объёмной и целостной перспективы.
Техника письма полезна тем, что даёт человеку возможность
сконцентрироваться, порефлексировать и структурировать свои
переживания.
В процессе написания письма часто могут обнаруживаться
неожиданные для клиента вещи. Бывает, что клиент не может отпустить
бывшего партнёра, потому что излишне идеализирует его, а в письме к
этому партнёру внезапно поднимается гнев. Или, напротив, человек
ненавидит своего бывшего партнёра, а, когда пишет письмо,
вспоминает счастливые моменты из прошлого и обнаруживает, как жаль
ему было расстаться.
В этой технике письмо становится средством связи, формой диалога человека с самим собой. Творческий процесс актуализирует загнанные вглубь психики переживания. Именно поэтому при выполнении техники важно удержаться от отреагирования — не отправлять письмо тому, кому оно адресовано, а либо бережно сохранить его для дальнейшей саморефлексии, либо, как это часто бывает в случае применения техники к завершению отношений, — символически уничтожить письмо (разорвать или сжечь).
Помимо письма как такового, в терапии могут использоваться и
другие письменные техники — ведение дневников, запись сновидений и
фантазий, фиксация своих достижений или тревожных мыслей.
Все эти
техники направлены на то, чтобы развить у человека способности
саморефлексии, самоконтроля и самоподдержки. Фиксируя что-то на
бумаге или в электронной форме, человек отчитывается перед самим
собой, учится доверять себе, уделять своему психическому материалу
время и внимание. Постепенно из внешней формы (письма) эти навыки
переходят во внутреннюю, благодаря чему процесс саморегуляции
становится более простым и понятным.
Письменная техника по обсуждению с терапевтом может применяться и в случае, когда клиенту трудно выносить длительные перерывы между сеансами, но нет возможности посещать терапию чаще. Например, психолог и клиент могут договориться на одно письмо между сеансами в неделю, которое клиент может отправлять терапевту — об актуальных событиях, собственных чувствах и переживаниях, свежих снах и мыслях по поводу процесса терапии. Эта техника даёт клиенту возможность контейнировать собственный внутренний материал, чтобы этот материал не поглощал его.
Помимо терапевтического контекста, письменные техники могут
применяться человеком и самостоятельно, в случае отсутствия
возможности посещать психолога.
Однако следует помнить о том, что
самостоятельное применение этих техник требует большой
осторожности, поскольку в терапии они выполняются с поддержкой
специалиста, а вне терапии могут всколыхнуть болезненные и тяжёлые
переживания, с которыми затем придётся справляться.
Теги: письмотекстовая консультацияДиалогвнутренний диалоганализ диалога терапевт клиентсопротивлениепсихологическое взросление,сопротивление,свобода сопротивление,механизм прерыванияинсайт, открытие, эмоции, выбор, устойчивость, саморазвитиеличная психотерапия, психология, инсайт, обратная связьпринужденеие,упражнение,техника,методика,инсайттехникаАвторские психологические упражненияПсихологические упражненияПсихологические практики-упражнения.Психологические практики-упражненияпсихотерапевтические упражненипсихологическое упражнениеРесурсные упражненияупражнениеупражнение ,осознанностьРабота с тревогой. Психологические практики-упражнения.упражнение, исследовать себя, помочь себе, одиночество, исцеление, познать себя, страдание, обидыупражнение, исследовать себя, помочь себе, сожаление, исцеление, одиночествоупражнение, помочь себе, исследовать себя, исцелениеупражнение, освобождение от страхов, перемены в жизниупражненияаптечка_психологической_самопомощисамопомощьтехники самопомощисамопомощь, специалист, друзья, страданияконтрзависимость, контакт, контейнирование, чувства, близость, боль,завершениегештальт,незавершенный гештальтнезавершенные отношениянезавершенный гештальтразочарование, завершениемир без боли,обида,ожидания,разочарование,#отношения,разочарование, завершениесновиденияанализ сновиденийблизость,отношения,психология отношений,проекции,фантазииожидания, реальность, фантазии, желанияфантазиифантазияблизость,отношения,психология отношений,проекции,фантазии,#заметки_психотерапевта,Любовь, отношения, психологические границысаморегуляция Душевная боль, психологические травмыпсихотравмаРабота с травмойтравматерапия травмы травма,чувстватравмы
0Нравится: 0
0 2917 1ПожаловатьсяВаше сообщение
Психология письма | Psychology Today
Почему некоторые из нас вынуждены излагать слова на бумаге или на экранах? Как серийный автор документальной литературы, специализирующийся на не особенно коммерческой истории американской культуры, я, конечно, знаю.
По общему признанию, я не могу перестать писать, хотя большая часть меня хотела бы этого. Однако, как только я заканчиваю книгу, я начинаю другую, иногда даже в тот же день. С моим неконтролируемым желанием снова и снова повторять трудоемкий, явно невыгодный с финансовой точки зрения процесс написания книги, терапевт может предположить, что я проявляю признаки принуждения.
Я понимаю, что есть гораздо худшие вещи, которые приходится делать, но я не могу не задаться вопросом, о чем моя ежедневная тяга писать. Ответ дал Рональд Т. Келлог, в то время когнитивный психолог из Университета Миссури-Ролла. Его книга 1994 года Психология письма показала, что у людей есть врожденное желание создавать смысл в символической форме, будь то с помощью художественных средств или речи. Те, кто занимается изучением композиции, которое является частью когнитивной психологии, обнаружили, что люди формулируют и выражают свои мысли с помощью письменного текста, чтобы понять смысл абстрактных идей.
Таким образом, письмо является определяющей чертой человеческого познания, утверждал Келлог, ныне работающий в Университете Сент-Луиса, и это заставляет меня чувствовать себя не так плохо из-за моего импульса строить литературу, как бобр строит плотину.
Келлог пошел еще дальше в своем искусном анализе психологии письма, открыв интересную информацию о том, почему такие писаки, как я, часами проводят время в одиночестве в комнате (или в Starbucks), в то время как они могли бы наслаждаться жизнью. Писатели «сталкиваются с проблемой создания связных идей в частной области мысли и отображения этих идей в публичном мире языковых символов», писал он, процесс (который он делал, когда писал те самые слова) был попыткой «создать значение для себя и, возможно, для своих читателей». Келлог добавил, что люди, по-видимому, запрограммированы на участие в таком процессе, что делает значение «одной из самых уникальных характеристик нашего вида».
Я легко могу понять такую неврологическую расшифровку глубокого желания перевести расплывчатые понятия, крутящиеся в моем мозгу, в хорошо организованный текстовый пакет с привлекательной обложкой.
Я более чем достиг своей первоначальной цели — создать массу работ, которые будут существовать после того, как меня не станет. Когда я не пишу книгу, я набрасываю сотни статей или постов в блогах, подобных этой, гарантируя, что за эти годы я связал миллионы слов более или менее связным образом.
Как я подсел на эту раздражающую, но в то же время удовлетворяющую литературную привычку? Я поймал ошибку письма после того, как моя диссертация была опубликована, и мне до сих пор нравится наблюдать за созданием осязаемой вещи, которую я испек с нуля. Возможно, я пишу только для того, чтобы порадовать себя, специально для того, чтобы узнать о предмете, который меня интересует, а затем предложить свой взгляд на него. Надеясь, что читатели положительно отреагируют на мою работу, я никогда не угождаю интересам рынка, что, вероятно, объясняет, почему у меня никогда не было ничего близкого к бестселлеру.
Я признаю, что приятно сказать, когда меня спрашивают, чем я занимаюсь, что я писатель, поскольку по какой-то причине к моей профессии привязана определенная социальная ценность.
Я знаю, что однажды я закончу, почувствовав, что сказал все, что должен был сказать. Но до тех пор я буду продолжать складывать свои лингвистические кирпичики друг на друга, чтобы создавать предложения, абзацы и страницы, как предложил Келлог, чтобы придать смысл нашему хаотичному миру.
Психология письма и когнитивная наука идеального распорядка дня – Маргинанец
Размышляя о ритуализации творчества, Буковски однажды усмехнулся, что «воздух, свет, время и пространство не имеют ничего общего». Сэмюэл Джонсон также утверждал, что «человек может писать в любое время, если он будет упорно к этому стремиться». И все же некоторые из самых успешных и плодовитых писателей в истории были женщинами и мужчинами с религиозным распорядком дня и странными творческими ритуалами. (Даже сам Бук в конечном итоге придерживался своеобразного распорядка дня.)
Такие стратегии, как оказалось, могут быть психологически обоснованными и когнитивно плодотворными. В целом освещая 1994 том Психология письма ( публичная библиотека ), когнитивный психолог Рональд Т.
Келлогг исследует, как рабочие графики, поведенческие ритуалы и условия письма влияют на количество времени, затрачиваемого на попытки писать, и степень которое это время проводится в состоянии скуки, беспокойства или творческого потока. Kellogg пишет:
Рисунок Венди Макнотон для Brain Pickings[Есть] доказательства того, что окружающая среда, расписание и ритуалы реструктурируют процесс письма и повышают производительность… Принципы извлечения памяти предполагают, что определенные практики должны усиливать производительность. Эти практики способствуют состоянию потока, а не беспокойства или скуки. Как и стратегии, эти другие аспекты писательского метода могут облегчить проблему перегрузки внимания. Комната, время дня или ритуал, выбранные для работы, могут способствовать или даже вызывать интенсивную концентрацию или благоприятное мотивационное или эмоциональное состояние. Более того, в соответствии со специфичностью кодирования каждый из этих аспектов метода может запускать поиск идей, фактов, планов и других соответствующих знаний, связанных с местом, временем или настроением, выбранным писателем для работы.
Компания Kellogg просматривает огромное количество исследований, чтобы сделать несколько примечательных выводов. Среди них роль фонового шума, который, по-видимому, попадает на колокольную кривую плодовитости: шум высокой интенсивности, превышающий 95 децибел, снижает производительность при выполнении сложных задач, но улучшает ее при выполнении простых, скучных задач — шум имеет тенденцию повышать уровень возбуждения, который может быть полезно, когда вы пытаетесь сохранять бдительность во время бездумной и монотонной работы, но может вывести вас из творческого потока, когда вы погружаетесь в работу, требующую преднамеренного, вдумчивого мышления. (Психология письма, в конце концов, как отмечает Келлог во введении, является заместителем психологии мышления.) Корреляция между уровнем навыков и сложностью задачи также играет роль — ощущение, что ваши навыки не на должном уровне, повышает ваши способности. уровень беспокойства, что, в свою очередь, делает шум более неприятным.
Эти эффекты, конечно же, связаны с психологической конституцией человека — Келлог предполагает, что писатели, более страдающие от современной эпидемии тревоги, как правило, больше смущаются шумной окружающей средой. Пруст и Карлайл, кажется, были среди этих писателей — первый писал в комнате с пробковым покрытием, чтобы устранить навязчивые звуки, а второй — в звуконепроницаемом помещении, чтобы обеспечить абсолютную тишину, — тогда как Аллен Гинзберг был известен тем, что мог писать где угодно, даже в поезде. в самолеты в парки. Что важно, указывает Келлог, так это очень субъективные требования каждого писателя к сохранению состояния потока:
Wendy MacNaughton для Brain PickingsОтсутствие прерываний в ходе мыслей может быть важнейшим элементом среды, способствующей творческому потоку. Пока писатель может отключать фоновый шум, уровень децибел как таковой может быть неважен. Для некоторых писателей капание из крана может быть более разрушительным, чем суета в кафе в центре города.
Обращая внимание на исследования конкретных сроков и продолжительности сеансов письма, Kellogg указывает на несколько исследований, показывающих, что работа от 1 до 3 часов за раз с последующим перерывом перед возобновлением работы является наиболее благоприятной.
продуктивности не только писателей, но и спортсменов и профессиональных музыкантов — этот вывод неоднократно повторялся в более поздних исследованиях. Он также ссылается на 1985 исследование циркадных ритмов — то, что ученые с тех пор исследовали с нарастающей тщательностью, — которое обнаружило, что производительность при выполнении интеллектуальных задач достигает пика в утренние часы, тогда как перцептивно-моторные задачи выполняются лучше во второй половине дня и вечером. Хемингуэй, по сути, догадался об этом на собственном опыте, сказав Джорджу Плимптону в редком интервью 1958 года:
Когда я работаю над книгой или рассказом, я пишу каждое утро как можно раньше после рассвета. Вас никто не беспокоит, прохладно или холодно, а вы приходите на работу и согреваетесь, пока пишете. Вы читаете то, что написали, и, как вы всегда останавливаетесь, когда знаете, что произойдет дальше, вы идете оттуда. Ты пишешь до тех пор, пока не придешь к тому месту, где у тебя все еще есть силы и ты знаешь, что будет дальше, и ты останавливаешься и пытаешься дожить до утра, когда снова наткнешься на это.
Вы начали, скажем, в шесть утра и можете продолжать до полудня или закончить раньше. Местоположение и физическая среда также играют роль в поддержании устойчивого и продуктивного рабочего процесса. Боб Дилан, например, превозносил достоинства способности «поместить себя в среду, в которой вы можете полностью принять все бессознательное, что приходит к вам из вашей внутренней работы вашего разума». Рассматривая исследование, Келлог вторит памятному утверждению Фолкнера о том, что «единственная среда, в которой нуждается художник, — это покой, какое бы то ни было уединение и любое удовольствие, которое он может получить за не слишком высокую цену», и отмечает, что специально предназначенные для писателей рабочие пространства, как правило, предполагают уединение и тишину. , хотя «на этапе ученичества в писательской карьере применима почти любая среда» — скорее всего, это гибридная функция высокой терпимости молодежи к отвлечениям и необходимости делить пространство в более раннем возрасте, когда роскошь уединения недоступна.
Но ключевой психологической функцией таких специализированных сред является не столько суеверная ритуализация — попытка призвать музу с помощью замысловатой расстановки вещей по своим местам, — сколько когнитивные подсказки. Келлог считает полезность специального пространства, используемого исключительно для письма, которое культивирует «среду, которая сигнализирует о желаемом поведении»:
Этот феномен можно интерпретировать с точки зрения когнитивной концепции специфичности кодирования. Абстрактные идеи, образы, планы, условные предложения, чувства и другие личностные символы, представляющие знания, необходимые для построения текста, связаны с местом и временем среды письма. Эти ассоциации наиболее сильны, когда писатель почти не занимается посторонними действиями в выбранной среде. Вход в окружающую среду служит сигналом для извлечения соответствующих знаний, чтобы они вошли в сознание писателя. Как только внимание писателя переключается на идеи, которые всплывают в сознании, процесс сочинения течет снова.
Например, сцена за окном офиса, картина, висящая на стене, или растение в углу могут ассоциироваться с глубокими размышлениями над конкретным разрабатываемым текстом. Глядя на эту функцию, выявляются представления знаний, имеющие отношение к рассматриваемой проблеме.
Особые черты окружающей среды могут служить конкретными подсказками для поиска, творчества и мышления.Эта стратегия очень похожа на ту, которая чаще всего рекомендуется для лечения бессонницы — установление регулярного времени отхода ко сну и использование спальни как пространства, предназначенного исключительно для сна, чтобы оптимизировать способность мозга переходить в режим отдыха после отхода ко сну и показывайте это поведение каждую ночь, просто входя в эту среду. (Возможно, не случайно многие из самых успешных писателей также усердно относятся к своим привычкам сна.)
Привычки сна и творческий потенциал известных писателей. Нажмите на изображение, чтобы узнать подробности.На самом деле, Kellogg цитирует программу лечения 1990 года, разработанную психологом-исследователем Бобом Бойсом для педагогов и других специалистов, которые должны зарабатывать на жизнь писательством и которые борются с писательским кризисом, в которой используется аналогичный подход:
Ключевой компонент Программа [Бойса] — это перестройка среды письма.
Он рекомендует писателю «установить один или несколько обычных мест, где вы делаете все серьезное письмо» и «ничего, кроме серьезного письма; другие письменные работы (например, корреспонденция) будут выполняться в другом месте». Бойс настаивает на том, чтобы журналы, романы и другие второстепенные материалы для чтения были запрещены, социальные взаимодействия сведены к минимуму или исключены, а уборка и приведение в порядок места откладывались до завершения писательского сеанса. Следуя этим рекомендациям, писатель создает пространство исключительно для размышлений и написания, избегая посторонних действий. Таким образом, это пространство ассоциируется со всеми ментальными продуктами создания смысла и затем может служить уникальным сигналом для извлечения этих продуктов. Обратите внимание, что эти стратегии были разработаны более чем за десять лет до того, как появились современные смартфоны, и задолго до того, как социальные сети, такие как Facebook и Twitter, начали стонать своими постоянными сиренами в 95 децибел, призывая наше внимание.
Сегодня программа лечения Бойса, несомненно, также потребует исключения смартфонов и любых средств социальных сетей из специальной письменной среды, среди бесчисленного множества других «несущественных» форм общения, которые в прошлом, как это обычно бывает, не могли себе представить. будущее.
Томас Манн, похоже, уловил многие принципы, которые Келлог раскрывает, в одном изысканном письме австрийскому писателю и журналисту Виктору Польцеру:
Для писательства у меня должна быть крыша над головой, а поскольку мне нравится работать у моря лучше всего мне нужна палатка или плетеный шезлонг. Большая часть моего сочинения, как я уже сказал, была задумана на прогулках; Я также считаю движение на свежем воздухе лучшим средством восстановления сил для работы. Для более длинной книги у меня обычно есть куча предварительных бумаг под рукой во время написания; каракули, памятные реквизиты, отчасти чисто объективные — внешние детали, красочные обрывки — или же психологические формулировки, отрывочные вдохновения, которые я использую в надлежащем месте.
В заключение главы Келлог размышляет о том, что раскрывает широкое разнообразие таких рутин и ритуалов:
Венди Макнотон для Brain PickingsРазнообразие среды, выбранной писателями, от обитой пробкой комнаты Пруста до парижского кафе Саррота, предполагает гибкость человеческого мысль. Человек может мыслить в любой среде, хотя некоторые места становятся привычными для определенных людей. Ключ в том, чтобы найти среду, которая позволяет сконцентрироваться на задаче и максимально использовать подсказки для поиска, которые высвобождают соответствующие знания из долговременной памяти.
Действительно, несмотря на все эти плодотворные стратегии по оптимизации творческого потока, большая истина, в которую я всем сердцем верю, остается: не существует идеального поворота стула или идеального положения настольных часов, которые гарантировали бы Пулитцеровскую премию. . Что имеет значение, в конечном счете, так это положить свою заднюю часть на стул — или, если вы Эрнест Хемингуэй или Вирджиния Вулф, перетащить ноги к стоячему столу — и отсчитывать часы, психоэмоциональный дождь или солнце.
