Хотим ли мы быть свободными на самом деле?
Познать себя
В последнее время мы часто говорим о свободе. И редко задумываемся о том, что же это такое. Рождаемся мы свободными или обретаем свободу через опыт? Должна ли свобода непременно быть завоевана? И что общего у свободы холостяка и свободы, которую прославляет политик, выступая перед избирателями?
Внешние проявления
«Все люди рождаются свободными», — повторяют (и во все времена любили повторять) те, кто желал для человечества лучшей участи. Но всегда были и те, кто чувствовал: наши отношения со свободой не так просты, как кажется на первый взгляд.
Многие поколения школьников исправно раскрывали в сочинениях «тему свободы в лирике Пушкина», но только в уже более зрелом возрасте можно оценить, как много разных ликов свободы соседствуют в пушкинских строках: природная (воля), любовная, бунтарско-романтическая, либеральная, свобода поэта, наконец.
У психологов свой взгляд на свободу. Для них наша врожденная свобода, мягко говоря, неочевидна.
Просто потому, что психология связывает свободу с нашими действиями, а не с нами самими. И до тех пор, пока нет поступков, рассуждать о человеческой свободе нет никакого смысла, вернее — повода.
Однако ребенок, появившись на свет, совершает множество действий. И скажем, в любящей семье ребенок спит, если ему хочется спать, ест, если ему хочется есть, а еще ползает, прыгает и играет — тоже тогда, когда ему этого хочется. Значит ли это, что он свободен? Нет, потому что все эти действия — проявления спонтанности, непосредственных импульсов, объясняет психолог Дмитрий Леонтьев1.
Поступать свободно — не значит поступать хорошо, свобода вообще не оценочная категория
«Свобода соотносится со спонтанностью как высшая психическая функция с низшей. Низшие психические функции действуют сами по себе, словно бы механически. Высшие функции — то, что мы совершаем осознанно, исходя из собственного опыта и представлений о том, как надлежит поступить».
И хотя внешне проявления высших и низших функций могут быть схожими, причины их часто абсолютно различны.
Так какие же действия можно считать настоящими проявлениями свободы? Те, что мы совершаем с ясным осознанием последствий и готовностью за них отвечать. И если, к примеру, под окном среди ночи голосит сигнализацией машина, то немедленно сбросить на нее горшок с цветком — это проявление спонтанности.
А вот если, бросая, мы отдаем себе отчет в том, что сейчас на пороге возникнет разъяренный сосед с монтировкой в руке, то это уже свобода. Кстати, это означает, что поступать свободно — не значит поступать хорошо, свобода вообще не оценочная категория. Свободно — то есть по собственной воле, с полным осознанием последствий и готовностью за них отвечать — можно совершать и очень дурные поступки.
Две стороны медали
Есть и другая неожиданная сторона свободы, если смотреть на нее трезво: свобода существует не сама по себе, а только в неразрывной связи с ответственностью.
Дмитрий Леонтьев, изучавший психологические аспекты свободы больше 25 лет, предлагает еще более радикальную формулировку: «Свобода и ответственность — одно и то же, если мы говорим об их зрелой, полноценной форме. Две стороны одной медали, каждая из которых не существует сама по себе». И хотя мы слышали, что «свобода — это осознанная необходимость», для русского уха такой тезис звучит по-прежнему странно.
Словари русского языка считают очевидным синонимом слова «свобода» вовсе не необходимость и уж тем более не ответственность. Синоним же свободы — воля. Между тем в каком-то смысле эти понятия противоположны, утверждает Дмитрий Леонтьев.
В западной философской традиции принято различать «свободу от» и «свободу для», говорит он: «Свобода от» подразумевает отсутствие любых ограничений. Но само по себе их отсутствие не может быть конечной целью. И зачем бороться с ними, не понимая, что делать дальше? Свобода ценна только тогда, когда мы знаем, как ею распорядиться». К сожалению, в нашей традиции этот вопрос всегда оказывается второстепенным.
Главное, все сломать, а уж что дальше — там видно будет.
Долой ограничения!
Русская воля — именно «свобода от», стихийный порыв, и никакого конструктивного продолжения не предусматривает. Вообще борьба с любыми ограничениями — яркая психологическая черта нашей нации (что не исключает также свойственной нам готовности подчиняться — как известно, крайности сходятся).
«Пристрастие к алкоголю, так характерное для России, означает, с точки зрения психологии, именно отказ от самоконтроля. А самоконтроль — это одно из ограничений, только не внешнее, а внутреннее. Мы же стремимся избежать любого управления собой».
В России путь к обретению свободы и к умению ей распоряжаться во многом так и остался непройденным
Искать причины этого явления — задача для масштабных исследований. Но можно предположить, что наше упрямое стремление к «свободе от» при отсутствии «свободы для» связано с историей. Крепостное право — а фактически рабство — было отменено в России только в 1861 году, позже, чем в европейских странах.
К тому же свободу (со множеством оговорок) спустили сверху, а не завоевали снизу. Вряд ли это лучший способ: не бывает свободы без освобождения. У нас же путь к обретению свободы и к умению ей распоряжаться во многом так и остался непройденным.
Параллельные прямые
Свобода и ответственность растут из разных корней. Первоисточник свободы — та самая детская спонтанность. Ответственность в нас воспитывают ограничения: родительские запреты, моральные установки и религиозные учения, свойственные любой культуре, и, наконец, наш внутренний самоконтроль.
Эти «параллельные прямые» пересекаются не сразу. А бывает, что и вовсе не пересекаются. Но точка потенциального пересечения (а в идеале и слияния) свободы и ответственности — подростковый возраст. Экспериментально исследуя соотношение свободы и ответственности с конца 1980-х годов, психологи выделили у подростков четыре типа поведения: автономное, импульсивное, симбиотическое и конформное2.
Автономное поведение — это оптимальный баланс свободы и ответственности; так ведут себя те, кого с полным правом можно назвать свободными людьми.
У импульсивных подростков (это, как правило, мальчики) спонтанность поведения явно преобладает над ответственностью за свои поступки.
«Симбиотические» подростки готовы подстроиться под любые требования: идеальные исполнители, они демонстрируют высокий уровень ответственности и явный недостаток свободы. И наконец, конформные подростки предпочитают просто плыть по течению — им не хватает ни ответственности, ни свободы.
Стабильная цифра
Через несколько лет социальная ситуация в стране резко изменилась. Многие жизненные ориентиры и нормы просто исчезли, им на смену пришли совершенно другие общественные требования. «Когда мы повторили свои эксперименты в середине 1990-х годов, — рассказывает Дмитрий Леонтьев, — мы увидели, что подростки стали другими. Свобода и ответственность перестали быть главными параметрами, и мы уже не обнаружили прежней четкой структуры».
С тех пор аналогичные исследования проводили несколько раз с участием подростков из различных социальных групп, от воспитанников детских домов и до детей из благополучных семей.
И каждый раз четко определялся только один тип: автономный. «В том-то и дело, что это — свободные люди, которые не зависят от пертурбаций социума и окружающей среды», — объясняет Дмитрий Леонтьев. Во всех группах и на всех временных этапах число принадлежащих к автономному типу оказывалось примерно одинаковым — 25%.
Можно предположить (хотя такой вывод будет заведомо слишком смелым), что эта цифра и указывает процент потенциально свободных людей в обществе. Во всяком случае, в России.
Русские европейцы?
Косвенно это предположение подтверждают данные социологических опросов. Социологи Владимир Магун и Максим Руднев на протяжении многих лет изучают ценности, которые объединяют россиян и жителей других европейских стран3. Понятие свободы в их числе не фигурирует, но есть близкое к нему по смыслу понятие самостоятельности, причем важность самостоятельных действий россияне оценивают ниже, чем жители большинства государств Европы (россияне на 18-м месте из 25).
По сравнению с другими европейцами мы как нация не любим риск и новизну, не очень открыты изменениям, предпочитаем самоутверждение ценностям заботы и на первое место ставим безопасность.
И все-таки оказалось, что 22% наших сограждан4 разделяют общеевропейские ценности. Любопытно, что эти люди достаточно равномерно распределены по профессиональным и социальным группам, а также по месту проживания. Это опровергает расхожее мнение о том, что «русские европейцы» принадлежат сплошь к элите или «креативному классу» и проживают внутри МКАД.
Другой важный вывод состоит в том, что эти 22% имеют куда больше общего с жителями Франции или Швеции, чем с остальными 78% своих сограждан.
Главная ценность… не для всех
Итак, социологи и психологи сходятся в том, что автономных «от природы» людей не так уж много. Как и почему вырастают свободными и в детских домах, и в любящих семьях эти 22–25%, какими путями соединяются в них свобода и ответственность — вопрос, на который ответа пока нет.
Хотя удивительная стабильность результатов заставляет задуматься о биологических предпосылках свободы. Но это не более чем догадка.
Может быть, даже важнее другое — как и почему обходятся без подлинной свободы остальные три четверти наших сограждан? «Свобода — это явление факультативное, не обязательное для всех, — констатирует Дмитрий Леонтьев. — До нее нужно дорасти. Свобода не входит в число базовых психологических потребностей человека и вовсе не гарантирует благополучия».
В свободном обществе никто не может заставить человека не быть рабом
Сколько и какой свободы нужно каждому из нас? У каждого свои ограничения и свои потребности. Сегодняшняя жизнь демонстрирует это вполне наглядно. Почти у каждого наверняка есть знакомые, добровольно втискивающие себя в жесткие, а часто и уродливые рамки корпоративной культуры с ее дресс-кодами, присутственными часами, которые превышают число часов в сутках, тимбилдингами и хоровым исполнением гимна компании.
И также наверняка есть другие, вдохновенно-инфантильные, следующие на поводу у собственных желаний и практически никогда не задумывающиеся о последствиях. Не свободны ни те ни другие. Но и те и другие вполне могут чувствовать себя достаточно комфортно.
А если наша внутренняя несвобода нам мешает, у нас всегда есть способы ослабить давление внешних обстоятельств, собственного характера и личной истории. Тем более что свобода, уверены психологи, — пусть и факультативная, но главная ценность.
Выбрать свой путь
«Для меня очевидна связь свободы и психологического благополучия, — резюмирует Дмитрий Леонтьев. — Человек, который сам выбирает свой путь, чувствует себя лучше. А если этого не делать, то рано или поздно дефицит свободы даст о себе знать. Психосоматическими проблемами со здоровьем, ощущением пустоты своей жизни.
Другое дело, что и свободным быть очень непросто. Давит ответственность. Кроме того, в России свободе мешает исторически живущий в нас страх.
А на Западе — гедонизм, возможность обменять эту свободу на новую порцию материальных благ. Словом, можно считать, что быть свободным или нет — дело вкуса».
С исключительной точностью эту мысль сформулировал в одном из интервью скульптор Эрнст Неизвестный. Он сказал: «В свободном обществе никто не может заставить человека не быть рабом».
1 Доктор психологических наук, профессор МГУ им. М. В. Ломоносова, заведующий лабораторией в НИУ «Высшая школа экономики».
2 Е. Калитеевская, Д. Леонтьев «Пути становления самодетерминации личности в подростковом возрасте». Вопросы психологии, 2006, № 3.
3 В. Магун, М. Руднев «Базовые ценности россиян в европейском контексте». Общественные науки и современность, 2010, № 3–4.
4 По данным на 2013 год.
Текст:Юрий ЗубцовИсточник фотографий:ИГОРЬ СКАЛЕЦКИЙ
Новое на сайте
«В 21 год дочь стала хамить и закрываться от меня. Поздний переходный возраст?»
Как избежать Альцгеймера: ученые предлагают дыхательные практики — эффективность подтверждена исследованием
О чем говорят объятия
Как родители-манипуляторы мешают самореализации выросших детей
10 диких историй с марафонов Блиновской
«Два месяца лежу дома наедине с мыслями и бессонницей»
Анонимно сблизиться с сыном в сети, чтобы вернуть его любовь: чем оборачивается хитрость героини новой пьесы «Это все она»
В умирающем мозге нашли гамма-волны, которые показывают «свет в конце тоннеля»
Свобода — Психологос
Фильм «Сергей Калугин»
Свобода — возможность принимать самостоятельные решения и реализовывать собственные планы.
Свобода — обязательный атрибут личности. Нет свободы — нет личности. Свобода — неотъемлемый признак человеческого образа жизни. Человек только тот, кто свободен. Настолько Человек, насколько — свободен. Трава не может быть не травой, животное есть только то, что задано ему генетически и вставлено от воспитания. Во мне тоже есть куча предопределенного, и если я иду по пути наименьшего сопротивления, живу естественно, природосообразно — я трава. А если я становлюсь выше, начинаю быть хозяином своей души и жизни, приобретаю свободу — я уже Человек.
Однако не все различают свободу ОТ и свободу ДЛЯ. «Свобода от» (свобода как вседозволенность) — это возможность действовать без ограничений. В частности, без ответственности, игнорируя любые внешние рамки и ограничения, стесняющие человека. Такая свобода чаще называется — безответственностью и произволом. К «свободе от» тяготеют люди с внутренней неудовлетворенностью и протестом против естественных ограничений жизни.
«Свобода для» (свобода как обязанность) — это существенно другое понимание свободы.
Такое понимание свободы апеллирует к сознательной социально-нравственной активности, направленной на реализацию жизненных целей и принципов, за осуществление которых личность чувствует себя персонально ответственной и которые не разобщают, а соединяют ее с другими.
Свободное воспитание
Свобода – одна из важнейших жизненных ценностей человеческой жизни, и тема свободного воспитания давно волнует как лучшие умы человечества, так и просто родителей, для которых дети не просто развлечение, а радостная возможность создать достойную человеческую жизнь хотя бы в одном экземпляре. С чего начать? С того, чтобы дать маленькому ребенку максимальную свободу? Оказывается — нет, это путь скорее тупиковый. Дело в том, что человек рождается не свободным, а существом зависимым, зависимым хотя бы от своей внутренней природы. Воспитание обязано начинаться с принуждения, но заканчиваться — свободой. Путь к свободе лежит через принуждение.
Цена свободы
Свобода — великая задача жизни, но эта жизненная ценность имеет свою цену, и иногда — очень большую.
Об этом свидетельствует страх свободы, в частности — страх одиночества, так часто связанного с выбором свободы.
Сентябрь сколачивает стаи
И первый лист звенит у ног…
Извечна истина простая:
Свободен — значит, одинок.
Мечтая о свободе годы
Что нашей собственной свободы
Боимся более всего.
И на растерянные лица:
Куда нам жизни деть свои? —
Крылом спасительным ложится
Власть государства и семьи.
В углу за снятою иконой
Вся в паутине пустота
Свободен — значит, вне закона.
Как эта истина проста!
Входная дверь гремит как выстрел
В моем пустеющем дому
Так жить нам вместе словно листьям
А падать вниз по одному.
Так жить нам вместе словно листьям
А падать вниз по одному…
(А. Городницкий, Элегия)
Что такое психологическая свобода? | Psychology Today
Источник: Thought Catalog/Unsplash
Свобода, по определению немецкого социального психолога и философа-гуманиста Эриха Фромма (1941), является конечной целью процесса индивидуации.
Концепция свободы Фромма близка концепции автономии Дэвида Шапиро (1981) — стать независимым агентом в мире. Он включает в себя способность проявлять то, что делает вас уникальным, не прибегая ни к эгоцентризму, ни к самоотречению. Концепция «дифференциации себя» Мюррея Боуэна также влечет за собой эту идею и идеал индивидуации.
Когда у человека отсутствует автономная психологическая деятельность, он, вероятно, чувствует себя незащищенным и незначительным и сомневается в смысле жизни. Автономия в моральной философии Просвещения Канта (1997) требует действовать в соответствии с моральным долгом сверх желания или просто прислушиваться к требованиям других, а также принимать решения и действовать в соответствии с этим долгом.
Философ-романтик Джон Стюарт Милль (1956) возражал против философов Просвещения, утверждая, что индивидуальность желания является основой автономии и характера: был развит и модифицирован его собственной культурой, — говорят, что он имеет характер. У того, чьи желания и импульсы не принадлежат ему, нет характера» 9.
0003
Когда человеку не хватает такой свободы, будь то решение и действие, исходя из морального долга или подлинного чувства своих собственных уникальных желаний, существует тенденция к тому, чтобы самофункционирование было навязчивым или реактивным, а не самонаправленным.
Тревога свободы
Философ XIX века Серен Кьеркегор описывал психологическую свободу как головокружительную тревогу; точнее, тревогу он называл «головокружением свободы».
В «Понятие тревоги» (1844) Кьеркегор размышлял: «Тревога может быть сравнима с головокружением. в своем глазу, как в бездне, если бы он не посмотрел вниз».
Он сравнил взгляд со скалы, ужас, что вы можете упасть и разбиться насмерть, в сочетании с одновременным трепетом от осознания того, что вы можете броситься — страх и ужас, соответственно. Худшее, что может случиться, ужасно, но свобода выбора может по-своему парализовать.
Источник: Джойс Келли/Unsplash
Свобода выбора порождает тревогу.
Любой выбор может быть потрясен страхом. Уступить неконтролируемому желанию или просто согласиться с навязанными ожиданиями — значит уйти от напряжения, которого требует подлинность, и, таким образом, — это путь к отчаянию.
Кьеркегор (1844) размышлял: «Свобода поддается головокружению. Дальше этого психология не может и не пойдет. В этот самый момент все меняется, и свобода, когда она снова поднимается, видит, что она виновата. Между этими В двух мгновениях лежит скачок, который никакая наука не объяснила и который никакая наука не может объяснить. Тот, кто становится виноватым в тревоге, становится настолько двусмысленно виноватым, насколько это возможно…»
Не каждый готов терпеть возможности свободы . Некоторые оказываются на пути самосаботажа, возможно, не зная, как справиться с диалектическими тревогами свободного существования.
Когда это происходит, как описал Фромм, человек пытается «убежать от свободы». Фромм предложил три психических механизма, которые, по его мнению, можно было бы использовать для того, чтобы избежать негативных аспектов свободы и восстановить утраченную безопасность: авторитаризм, деструктивность и автоматное подчинение.
Эти механизмы бегства обеспечивают безопасность дорогой ценой:
1. Садизм — Авторитарный характер
Садисты доминируют над другими, пытаясь получить суррогат того, чего им не хватает в себе и в жизни: контроля. И жестокое обращение с садистами также возникает из-за пристрастия к психофизиологическому опыту власти в отношениях. Эрих Фромм описал садистское поведение как переживание власти, которое превращает «бессилие в переживание всемогущества» (19).73)». Фромм (1941) связывал такое поведение с тем, что он называл «авторитарным характером», воплощенным в «человеке, который… тиранизирует тех, кто ниже его, и подчиняется… тем, кто выше его».
Источник: CJ Dayrit/Unsplash. поддерживать самоуважение» (Шапиро, 1981). Мазохистский импульс возникает, когда человек цепляется за контроль через вредные формы самоуспокоения. Расстройства пищевого поведения, порезы и злоупотребление психоактивными веществами свидетельствуют о мазохистском стиле выживания и часто укоренившихся эмоциональных переживаниях.
доминирование или избегание в рамках семейной системы 9.0003
Как садизм, так и мазохизм — разновидности жесткого характера. Каждая включает в себя принудительное утверждение воли, движимое эгоизмом и стыдом.
3. Автоматическое соответствие
Гипнотические, самоисполняющиеся предубеждения и сохраняющиеся межличностные привычки — одни из самых сложных проблем, с которыми мы сталкиваемся, воплощая автономию. Они берут начало в темном психологическом подбрюшье или, как назвал это Карл Юнг, тени, содержащей отвергнутые воспоминания и наклонности, которые сохраняют свою силу благодаря нашей сублимации. Затененные фрагменты себя возбуждают бдительную охрану, и защита часто становится проекцией.
Мы живем с постоянным риском проецировать эмоционально нагруженные, наполненные переживаниями тревоги, образы и символы на людей и окружающий мир. В той мере, в какой мы действуем по их прихоти, мы оказываемся автоматами, выполняющими программные ответы.
Источник: Prince Akachi/Unsplash
Мудрый выживший еврей во время Второй мировой войны, логотерапевт Виктор Франкл (1959) бросил вызов: «Между стимулом и реакцией есть пространство.
В этом пространстве наша сила выбирать наш ответ. В нашем ответе лежит наш рост и наша свобода».
Мужество
Жизнь — это тревога. Это свобода, но это и ответственность, серия выборов в условиях ограничений, один из которых отрицает другой. Вопрос не в том, как избавиться от шатания ног на танцполе. Это основано на ложном представлении о мужестве, то есть о свободе от страха, а не о действиях вопреки ему.
В конечном счете, Кьеркегор (1844, 1845) выступал за скачок, сверхрациональное признание того, что движение вперед в жизни есть прежде всего функция воли и доверия. Он описал прыжок вопреки неразрешенному напряжению и растущему беспокойству и даже вызванный им — риск, который однажды ведет к неожиданному пути, исцеление, выходящее за пределы нас самих, и большую целостность, а также своего рода свободу.
Консультант по психическому здоровью | Лицензированный психолог
Служба оценки
Доктор Малер является лицензированным психологом и директором психологической службы Freedom First.
Доктор Малер предоставляет услуги по оценке для детей/подростков и взрослых.
Доктор Форсайт — лицензированный психолог, предоставляющий услуги по оценке и терапии для взрослых.
Доктор Дженкинс — лицензированный психолог, предоставляющий услуги по оценке состояния детей и подростков.
Доктор Савойя — лицензированный психолог, предоставляющий услуги по оценке состояния детей и подростков.
Д-р Холли — лицензированный психолог, предоставляющий услуги оценки для взрослых.
Доктор Лонго является лицензированным психологом, предоставляющим оценочные услуги для взрослых.
Служба помощи при аутизме
Алина Хейм — сертифицированный поведенческий аналитик (BCBA), лицензированный поведенческий аналитик (LBA) и наш клинический директор Службы помощи при аутизме.
Джессика является сертифицированным поведенческим аналитиком (BCBA), продвинутым сертифицированным специалистом по аутизму (ACAS) и нашим административным директором службы аутизма.
Коринн Торпи — сертифицированный поведенческий аналитик (BCBA) и лицензированный поведенческий аналитик (LBA), предоставляющая услуги ABA-терапии.
Саманта Деннис — сертифицированный поведенческий аналитик (BCBA) и лицензированный поведенческий аналитик (LBA), предоставляющая услуги ABA-терапии.
Лидия Тарр — сертифицированный поведенческий аналитик (BCBA) и лицензированный поведенческий аналитик (LBA), предоставляющая услуги ABA-терапии.
Келси Смит является сертифицированным поведенческим аналитиком (BCBA) и лицензированным поведенческим аналитиком (LBA), предоставляющим услуги ABA-терапии.
Познакомьтесь с остальной частью нашей команды Службы поддержки аутистов!
Терапевтические услуги
Джессика Уотерман — лицензированный клинический социальный работник и наш клинический директор терапевтических услуг. Джессика оказывает терапевтические услуги детям и подросткам.
Мариса Велес — лицензированный социальный работник и наш административный директор.
Мариса оказывает терапевтические услуги подросткам и взрослым.
Джоан Кнауэр, LCSW-R — лицензированный клинический социальный работник, оказывающий терапевтические услуги детям/подросткам и взрослым.
Билл ДеДжой, LCSW-R — лицензированный клинический социальный работник, предоставляющий терапевтические услуги подросткам и взрослым.
Доктор Лонго — лицензированный психолог, предоставляющий
терапевтические услуги для взрослых.
Надежда Павленко — лицензированный консультант по психическому здоровью, оказывает терапевтические услуги взрослым.
Амелия Кётен — лицензированный консультант по психическому здоровью, оказывающая терапевтические услуги детям и подросткам.
Доктор Мелисса МакХью-Модани — лицензированный психолог, оказывающий терапевтические услуги взрослым.
Миган Бэнкер — лицензированный клинический социальный работник, предоставляющий терапевтические услуги детям в возрасте от рождения до 13 лет и их семьям.
Гайла Брасел — лицензированный консультант по психическому здоровью, предоставляющая терапевтические услуги детям, подросткам и взрослым.
Алан Мартелл — лицензированный социальный работник, предоставляющий терапевтические услуги подросткам и взрослым.
Бриттани Арнольд — лицензированный консультант по вопросам психического здоровья, предоставляющий терапевтические услуги детям/подросткам и взрослым.
Лиза Эш — лицензированный социальный работник, предоставляющий терапевтические услуги детям и подросткам.
Джефф Маккензи — лицензированный консультант по психическому здоровью, предоставляющий терапевтические услуги взрослым.
Микайла Глоде — лицензированный консультант по психическому здоровью, предоставляющий терапевтические услуги подросткам, семьям и взрослым.
Виктория Кохан — лицензированный клинический социальный работник, оказывающий терапевтические услуги детям, подросткам, взрослым и семьям.
Лорен Кили — лицензированный клинический социальный работник, предоставляющий терапевтические услуги детям, подросткам, взрослым и семьям.
Джеки Вуксанаж — лицензированный консультант по вопросам психического здоровья, предоставляющий терапевтические услуги подросткам и взрослым.
Брианна Дойл — лицензированный консультант по психическому здоровью, предоставляющая терапевтические услуги подросткам и взрослым.
Барри Дэвис, LCSW-R — лицензированный клинический социальный работник, предоставляющий терапевтические услуги взрослым и парам.
Марджори Гилл — лицензированный консультант по психическому здоровью, предоставляющая терапевтические услуги детям, подросткам и взрослым.
Эллисон Маккензи — лицензированный консультант по психическому здоровью, оказывающая терапевтические услуги взрослым.
Кристен Смарт — лицензированный консультант по психическому здоровью, предоставляющая терапевтические услуги детям, подросткам и взрослым.
Джанна Умар — лицензированный клинический социальный работник, оказывающий терапевтические услуги детям, подросткам и семьям.
Ребекка Стоун — лицензированный консультант по психическому здоровью, оказывающая терапевтические услуги взрослым.
Дженна Кавола — лицензированный психотерапевт, предоставляющий терапевтические услуги детям и семьям.
Билл Кнауэр — лицензированный клинический социальный работник, предоставляющий терапевтические услуги детям, подросткам и взрослым.
Кэтрин МакЭвой-Пиндар — лицензированный социальный работник, предоставляющий терапевтические услуги детям, подросткам и взрослым.
Джозеф Фостер — лицензированный социальный работник, предоставляющий терапевтические услуги подросткам и семьям.
Сьерра Линч — консультант по психическому здоровью, оказывающая терапевтические услуги взрослым.
Джессика Митчелл — консультант по психическому здоровью, оказывающая терапевтические услуги подросткам и взрослым.
Эрин Борегард — лицензированный консультант по психическому здоровью, оказывающая терапевтические услуги взрослым.
Терапевты в нашем офисе в Миддлбурге
Венди Эбботт-Эгнор — лицензированный психолог, предоставляющий терапевтические услуги подросткам и взрослым.
Рэй Ньюхофф — лицензированный социальный работник, предоставляющий терапевтические услуги детям, подросткам и взрослым.
Стажеры
Макс Робертс — докторант-стажер, предоставляющий услуги по оценке и терапии для взрослых.
Пейдж Вулдридж — стажер-консультант по психическому здоровью, предоставляющая терапевтические услуги детям и семьям.
Брианна Фурер — стажер-консультант по психическому здоровью, оказывает терапевтические услуги подросткам.
Ширелл Фэйвор — стажер-консультант по психическому здоровью, предоставляющий терапевтические услуги
подросткам и взрослым.
Административный отдел
Мариса Велес является нашим административным директором и руководит нашим административным персоналом, чтобы обеспечить бесперебойную повседневную работу. Она также тесно сотрудничает со всеми нашими клиницистами и персоналом, занимающим различные должности в области управления персоналом и обеспечения качества.
Кристен — наш офис-менеджер, и ей нравится общаться с клиентами на стойке регистрации и по телефону. Кристен также управляет всеми запросами на запись и обеспечивает бесперебойную работу наших офисов каждый день.
Никки является нашим координатором приема на терапию и работает с каждым новым потенциальным клиентом терапии, чтобы проверить страховку, определить потребности и предпочтения, а также назначить клиенту первую встречу. Никки любит тесно сотрудничать с нашими клиентами и клиницистами, чтобы обеспечить наилучший терапевтический подход.
Сьерра является нашим координатором оценки и управляет всеми аспектами процесса оценки с нашими клиентами. Cierra является основным контактным лицом для клиентов по вопросам оценки и планирования, а также по любым вопросам на протяжении всего процесса.
Жанетт является нашим специалистом по выставлению счетов и управляет всеми страховыми претензиями и платежами клиентов для нашей практики. Жанетт может проверить страховые выплаты, помочь со страховкой или претензиями, а также ответить на любые вопросы, которые могут возникнуть у клиентов по поводу выставления счетов.
