В чем смысл жизни: почему люди веками ищут ответ на этот вопрос и можно ли его найти
186 399
Познать себяЧеловек среди людей
- Фото
- Shutterstock/Fotodom.ru
Философы, клирики, психологи на протяжении веков отвечали на этот вопрос, но ни один ответ не оказался универсально верным. Потому что у каждого человека свой смысл в жизни.
Этим вопросом задавались все мировые религии, и все они по-своему на него отвечали. Иисус говорил, что смысл жизни в вере в Бога и в том, чтобы обрести царство Божие после смерти. Будда верил, что смысл жизни состоит в том, чтобы прожить ее в гармонии, отринув желания и ненависть.
Мухаммед сказал, что жизнь доверена людям Богом, с тем, чтобы посвятить ее пониманию Бога, и это ведет к вечной жизни.
Платон заметил, что «неисследованная жизнь не стоит того, чтобы ее жить».
Стало быть, смысл жизни заключается в том, чтобы ее исследовать, чтобы ее постичь. Ницше связывал его со смертью Бога, а следовательно, с утратой веры в абсолютные моральные законы, космический порядок. Камю считал, что мы сами создаем смысл своей жизни, принимая решения.
Но никто не предложил определенного, четкого, если угодно, универсального ответа. Возможно, потому что для начала все же стоит ответить на другой вопрос, который стоит рядом: «Почему мы хотим это знать?» Это куда более уместный вопрос, хотя бы потому, что на него можно ответить.
Итак, зачем же люди вот уже на протяжении многих веков заняты поисками жизненного смысла?
Да потому что никто из нас не хочет соглашаться с тем, что жизнь бессмысленна. Вместо того чтобы принять этот факт и двигаться дальше, многие люди тратят всю свою жизнь, чтобы его найти. Они ищут его в религии, философии, психологии.
Люди думают, что если они разбогатеют и станут знаменитыми, то смогут обмануть смерть.
Есть безумцы, которые полагают, что они смогут победить смерть, захватив мир. Отрицание смерти и поиск смысла жизни — великая ложь, которая определяет жизнь множества людей на планете.
Отрицание, как и любой защитный механизм, имеет побочный эффект. Чем яростнее мы что-то отрицаем, тем сильнее оно наполняется смыслом. Чем больше мы отрицаем смерть, тем меньше мы замечаем, как уверенно к ней идем. Яркий пример — сколько людей отрицают изменения в климате, несмотря на факты. Зигмунд Фрейд сказал бы на это, что мы бессознательно хотим смерти, бессознательно желаем ее планете.
В восточной традиции практикуются методы глубокой медитации, где главная вещь, над которой размышляют, — смерть. Люди проводят множество часов, медитируя о своей смерти. Они буквально представляют, визуализируют, как лежат в могиле и гниют! Смысл этого действа в том, чтобы достичь состояния, в котором не будет привязанности к жизни, чтобы мы могли полностью осознать, что смертны.
Только приняв факт неотвратимости смерти, мы сможем освободиться от тяготеющей привязанности к жизни и от проблем, которые она несет
Цепляясь за жизнь, во всем пытаясь нащупать смысл, мы приходим к ложным богам, ценностям, мифам, которые ранят не только нас, но и других.
Если мы придумаем, что смысл в молении Богу, то всякий, кто ему не молится, будет ниже нас. Если мы решим, что какая-то группа людей (к которой мы, очевидно, принадлежим) — группа «хороших людей», то другая, очевидно, станет «группой плохих». И то и другое ведет к напряжению и разногласиям.
Будда и его последователи не цеплялись за жизнь. Они медитировали о смерти, отказываясь от тщеславных представлений о жизни, жажды мести, власти или славы, от зависти и соперничества. Для тех, кто привык искать смысл с упорством маньяка, такая медитация безумна. Но для буддийских монахов безумство в том, чтобы так упорно цепляться за свою жизнь и думать, что смерть — это то, что бывает с другими.
Источник: Psychcentral
Текст:Никита ПеченегинИсточник фотографий:Shutterstock
Новое на сайте
«Я все детство жила в кошмаре — сожитель матери оскорблял меня, бил и домогался»
Минет: идеи и навыки для большего удовольствия
Как правильно знакомиться и ходить на свидания: научный подход — подготовьтесь к встрече
Психосоматика абьюза: как меняется женское тело, если муж — тиран
Тест: Что заставляет вас сомневаться в себе?
«Моя мама абьюзер, а бабушка — ее жертва»
«Следствие вели»: почему нам так интересны преступники и как это отражается на нашей психике
Что нам дает умение желать и как его развить: 3 техники
Смысл жизни: в чем смысл жизни?
Смысл жизни: в чем смысл жизни?
Серафим Саровский так определил смысл жизни христианской: «Истинная цель жизни нашей христианской состоит в стяжании Духа Святого».
Какое место смерть занимает в жизни человека?
О смерти, наверное, написано и сказано практически все, и добавить к этому что-либо трудно. Однако, если мы посмотрим, какое место занимает смерть в жизни человека, в его реальной жизни, повседневных заботах, мыслях, предметах, то увидим, что это место ничтожно мало, значительно меньше, чем какое-нибудь изменение фасона одежды или скандала вокруг рок-звезды. И, как писал один старый автор, самая большая, самая разительная, самая-самая страшная нелогичность в жизни человека — это та, что он не готовится к смерти, не готовится к тому, что в жизни его является самым верным и неизбежным.
Психолог такую ситуацию объяснит довольно просто. Он скажет, что смерть вытесняется из сознания, из психики, и что это вытеснение необходимо и даже полезно, отчасти об этом уже говорил Федор Ефимович Василюк. На самом деле, если мы задумаемся о смерти то, как мы сможем продолжить эту часто суетную жизнь, как мы будем делать все наши дела и делишки?
И, действительно, получается такая коллизия, о которой сегодня говорили, которая идет еще от блаженного Августина: «Пока мы живы, смерти нет, а когда умрем, не будет жизни».
Эти состояния разделены, и вопрос в том, как их искать вместе.
Но тем не менее и в психологическом плане смерть встречается с жизнью. Причем она встречается с жизнью не где-то на периферии коллизий психической реальности, а в очень важном, едва ли не центральном месте. Это место — проблема смысла жизни.
Смысл жизни
Для того, чтобы как-то подтвердить эти слова, позволю себе небольшое психологическое отступление. Что есть смысл? Смысл не есть предмет, название, слово, Смысл — это улавливаемое нами, отражаемая связь между предметами. Обычно это связь между предметами и ситуацией меньшей по отношению к ситуации большей. Скажем, понять смысл того, почему вы пришли на эту конференцию, исходя из этой конференции, невозможно. В каждом случае мы должны выйти за границы этой конференции, и тогда окажется, что один, скажем, пришел, чтобы получить знания, другой — чтобы написать диссертацию, третий — себя показать и т. д. То есть в каждом случае мы должны выйти из данной ситуации и войти в контекст ситуации более широкой.
Далее. Каждый смысл возгоняется, восходит по вертикали в некую иерархию, лестницу, потому что ответ, что я пришел себя показать, тут же подразумевает новый вопрос: а ради чего ты хочешь себя показать? И там приходится отвечать: ради того, что я обладаю такой профессией или еще что-то. Вопрос о профессии вновь подразумевает вопрос: а ради чего тебе эта профессия?
И такая возгонка неизбежно ведет к последнему вопросу: ради чего ты живешь?
И вот здесь мы вновь обнаруживаем себя в ситуации: понять смысл жизни, исходя из жизни, из ее контекста и ситуации — нельзя по определению. Потому что по определению: смысл есть отношение меньшего к большему.
Смысл жизни как проблема, как сам вопрос может быть поставлен лишь в том случае, если мы отнесем его к чему-то, что более нашей жизни, что выходит за грань нашей жизни. Именно здесь происходит реальная встреча со смертью.
И эта возгонка подразумевается в нашей жизни, даже когда мы ее и не осуществляем.
Подобно тому, как в Римской империи все дороги вели в Рим, все вопросы о смысле, или точнее, о смыслах, разлитых в нашей жизни, так или иначе ведут к этому главному и существенному смыслу жизни.
И последнее, когда мы говорим о смыслах, то речь не идет о некоторых декларациях, которые человек произносит. Речь идет о внутренней субъективной реальности. Смысл — это суверенная территория души. Поэтому смысл нельзя навязать, его нельзя преподать. Истине не обучаются, истина переживается. Это старое положение философов.
Когда происходит встреча со смертью? В онтогенезе, т. е. в ходе индивидуального психического развития это происходит несколько раз. Ведь постановка вопроса о смысле жизни — это вечная по сути дела постановка. Здесь нет какого-то определенного ответа на всю жизнь. Но острота высвечивания этой проблемы приходится на главные, переломные моменты человеческой жизни.
У Маршака есть такое стихотворение «Четыре года без смерти». Он вспоминает, что до четырех лет он был бессмертен, т.
е. смерть в это время как бы не присутствовала в его жизни, а в четыре года он вдруг понял, что когда-то умрет, конечно, в бесконечном пространстве-времени, но умрет. Как он горько это переживал, плакал.
Затем смерть появляется в очень важном возрасте — примерно в 9-10 лет. Это вообще довольно таинственный возраст, потому что в эти годы человека очень часто сопровождают тяжелые болезни, выводящие его на грань смерти. Если просмотреть биографии многих людей, то обнаружится, что в этот период жизни многие из них были тяжело больны.
Затем следует подростковый период. Это конечно, наиболее драматический возраст. Главный драматизм подросткового возраста заключается в том, что здесь впервые с полной отчетливостью и ясностью человек понимает свою смертность. В подростковом возрасте появляются первые самоубийства, появляются первые игры с этой гранью. И как мы знаем, подростковый возраст — это наиболее возвышенный, философский возраст, когда человек решает проблемы связанные со всем своим будущим, со всем смысловым содержанием смысла жизни.
Далее, следует выделить кризис, манифестируемый достаточно ярко в 30-летнем возрасте. За ним с периодичностью примерно в 10 лет следуют кризисы смысла жизни 40 лет, 50 лет, и т. д.
Помню запись 51-летнего Толстого в «Исповеди». Он пишет: «две мыши — белая и черная — то и дело подтачивают корни куста, на ветвях которого я вишу над пропастью. Я держусь за ветви жизни, зная, что неминуемо меня пожрет дракон смерти».
Вопрос о смысле жизни
Помимо закономерностей возрастных, есть и структурные закономерности в решении вопроса о смысле жизни. Они теснейшим образом связаны с теми ступенями или структурами смысловой сферы, которые можно наметить.
Можно говорить об эгоцентрическом уровне, когда человек воспринимает себя как единицу, центр, а другие, все окружение выполняет служебную роль в зависимости от того, помогают они его желаниям или нет. Если помогают — они хорошие, если не помогают, то они враги. Смерть здесь воспринимается как конец личного благополучия, как стимулятор эгоцентрической работы.
Соответственно смысл жизни рассматривается как увеличение суммы личных достижений вне зависимости от блага других людей.
Смерть такого человека как бы уничтожает его, все становится бессмысленным после его смерти.
Следующий важный уровень — это группоцентрический, где центральной является группа, общность, с которой человек себя идентифицирует. Отношение к другим тесно зависит от того, принадлежит он к этой группе или не принадлежит. Если принадлежит, то другой человек достоин жалости, сожаления, любви, снисхождения. Если не принадлежит, то эти чувства на него могут не распространяться. В этом случае смысл жизни уже выходит за грани смерти человека, и он видится в жизни, благополучии той группы, с которой он себя идентифицирует. Мы все жили в таком мире, где такая центрация была официальной: «забота у нас такая, работа у нас большая — жила бы страна родная, и нету других забот!» «Гвозди бы делать из этих людей, не было б в мире крепче гвоздей!» И так далее. Здесь главный смысл заключается в том, чтобы жил определенный «кусок» общности.
Он может быть разным — от семьи до страны. Он может быть совершенно разным по объему, но психологически — это одно и то же: жили бы «мои», жили бы «мы», «наши», а что касается остальных, то это безразлично.
И, наконец, следующая ступень, которую можно назвать гуманистической, просоциальной. На этой ступени любой другой человек, принадлежит он моей группе или нет, обладает в смысловом восприятии такой же ценностью, как я сам. На этой ступени впервые появляется нравственность, потому что до этого о нравственности мы говорить не можем. Можно говорить о морали: группоцентрической или корпоративной. Но мораль, как известно, есть во всех слоях общества, начиная от преступников и кончая работниками торговли и т. д. Только на уровне нравственного сознания начинает действовать императив Канта или если говорить проще, старое золотое правило этики: поступай с другим так же, как ты хотел бы, чтобы поступали с тобой. В качестве примера переживания подобного нравственного состояния можно сослаться на 37-летнего Эйнштейна, который во время тяжелой, угрожающей смертью болезни писал: «Я настолько чувствую связь с другими людьми, что мне все равно, где кончается моя жизнь» отсюда и смысл жизни.
На уровне нравственного сознания смысл жизни более широкий и светлый, чем тот , который присутствует в групповой морали. Он преображает деятельность человека, хотя этот смысл относится ко всему человечеству, он, строго говоря, конечен, поскольку конечно человеческое существование и человечество как таковое также конечно. Другое дело — в каких масштабах и сроках эта конечность заключена.
И, наконец, последняя ступенька, которую можно обозначить, — это ступень духовная или эсхатологическая. На этой ступени человек начинает рассматривать себя как существо, связанное, соотнесенное с духовным миром. Тогда он сам и любой другой человек приобретает не только гуманистическую, общечеловеческую, но и определенную сакральную ценность. Здесь, на этой ступени, устанавливается его личная «формула», связь с духовным миром, личная форма связи с Богом. На этой ступени смерть рассматривается вообще не как конец личного бытия, а как переход от одного состояния жизни к другому, переход от изменений душевно-телесных к изменениям духовно-бестелесным.
И по сути на этой ступени и только на этой ступени возможно появление бесконечного смысла жизни, смысла жизни, не уничтожимого фактом физической смерти.
Жизненная коллизия разрешается нахождением смысла жизни только в религии. Поэтому смерть называют козырной картой религии, в частности, постигая нашу культуру, козырной картой христианства. Потому что другие подходы не могут покрыть эту карту.
В заключение я хотел бы вернуться к сомнению, которое было высказано старым автором о том, что стоит ли людям думать о смерти пока они живы. Это сомнение принадлежит многим психологам, которые считают, что мысль о смерти надо вытеснять, поскольку она только мешает жизни. На самом деле то или иное решение вопроса о смысле жизни, которое, как я пытался показать, необходимым образом связано со смертью, играет едва ли не важнейшую роль в организации жизни человека, в организации самых разных проявлений этой жизни.
Если говорить о медицине. Медицина не может существовать вне концепции жизни и смерти.
Я позволю себе сказать, что она начинается с этой концепции. Более того, позволю себе высказать утверждение, что если нет этой концепции, то это не медицина вообще, какими бы инструментами она ни обладала. Потому что основы медицины были заложены Гиппократом, его клятвой. В клятве речи нет ни о каких инструментах. В ней речь идет об определенной организации на подобии ордена. Врач — это не профессия наряду с другими типа слесарь-сантехник или инженер. Это особая профессия, в которую должны входить люди с особым сознанием и призванием.
Возьмем любое проявление современной медицины, о которых очень хорошо говорила Валентина Васильевна Николаева, например отношение ребенка к ситуации болезни. Дети в больницах не играют, они замкнуты, они фиксированы на своих родителях, они воспринимают болезнь только как ограничение. Все это целиком относится к советской больнице.
Все это соответствует в лучшем случае уровню группоцентрической морали или группоцентрическому пониманию смысла жизни, потому что в центре советской больницы находится болезнь, а не человек, не ребенок.
Если бы в центре нормальной больницы находился ребенок, то тогда все было бы повернуто по-другому. Потому что задача врача и задача такого рода больницы, где находятся дети, тяжело больные дети, — сделать так, чтобы они там жили, а не просто лечились. Сейчас лечение — центр больничного распорядка, к которому приноравливается жизнь больного ребенка. Нужно повернуть наоборот. В центре — жизнь ребенка, ее смысл. Лечение — это средство, «которое должно пристраиваться » и соответствовать смыслу жизни ребенка.
И такие больницы есть. У нас, правда, я их не видел. Я видел их за границей. В подобной больнице ребенок может жить, общаться со сверстниками, шутить. Он не будет зафиксирован на родителях.
Все эти вопросы являются ключевыми. Если они не будут решаться, если на понимании смысла жизни не будет строиться образование медиков, то тогда мы так и останемся на представлении о человеке как организме, которым надо манипулировать, вырезать его органы, торговать ими или передавать по наследству и т.
д.
Понимание смысла жизни, возгонка этого понимания до уровня подлинных духовных ценностей является основанием человеческой медицины.
Серафим Саровский так определил смысл жизни христианской: «Истинная цель жизни нашей христианской состоит в стяжании Духа Святого».
Ответы священников о смысле жизни:
Если человек не знает, чем ему заниматься в этой жизни, то как и о чем ему просить у Бога?
Почему Господь меня создал, если Он знал, какая я буду грешная и никчемная?Как сделать реализацию «светского» таланта служением Господу?
Для чего нам дана жизнь?
Как относиться к людям, которые пожертвовали жизнью, защищая животных?
Как понять, для чего я рождена? Как избавиться от страхов?
Читайте также:
Протодиакон Андрей Кураев: Смысл жизни
Старец Паисий Святогорец: О глубочайшем смысле жизни
Протоиерей Михаил Шполянский: Смысл жизни: путь бабочки
Cтарец Илий о смысле жизни
Подборка материалов о смысле жизни
Словарь Правмира — Жизнь
Поскольку вы здесь.
..
У нас есть небольшая просьба. Эту историю удалось рассказать благодаря поддержке читателей. Даже самое небольшое ежемесячное пожертвование помогает работать редакции и создавать важные материалы для людей.
Сейчас ваша помощь нужна как никогда.
Поиск смысла жизни
Поиск смысла жизни Определение
Поиск смысла жизни связан с идеей о том, что люди сильно мотивированы на поиск смысла в своей жизни, то есть на то, чтобы быть в состоянии понять природу своей жизни. личного существования, и чувствовать его значительным и целеустремленным. Жизнь кажется значимой для людей, когда они могут удовлетворительно ответить на важные вопросы о своей жизни, такие как кто я, почему я здесь, что действительно важно для меня, что я должен делать со своей жизнью. Это обретение смысла жизни считается в некотором роде фундаментальной мотивацией, согласно которой люди должны воспринимать достаточное количество смысла в своей жизни. Иными словами, ощущение значимости, понятности или целесообразности своей жизни может быть необходимо для психологического функционирования человека.
Предыстория и история поиска смысла жизни
На протяжении тысячелетий попытки понять, что делает жизнь значимой, были задачей художников, теологов и философов. После Первой мировой войны некоторые влиятельные философы утверждали, что жизнь по своей сути бессмысленна. Они считали, что у Вселенной нет высшей цели, и поэтому люди были в одиночестве, пытаясь понять, в чем заключается их индивидуальная жизнь. Однако люди пойдут на многое, чтобы защитить свои представления о том, что такое жизнь на самом деле. Другими словами, они крепко держатся за свои жизненные смыслы. Например, многие люди стремятся защитить определенные религиозные, моральные или научные убеждения перед лицом противоречивых мнений или убеждений. Исходя из этого наблюдения, несколько психологов предположили, что люди должны быть мотивированы, чтобы найти смысл в своей жизни.
Альфред Адлер сказал, что люди врожденно стремятся достичь цели своей жизни, особенно посредством участия в общественной деятельности.
Эрик Эриксон предположил необходимость самоинтеграции в дальнейшей жизни. При таком подходе поиск смысла фокусируется на попытках понять свой жизненный опыт и то, что все это означает в общей картине. Эрик Фромм подчеркивал важность смысла в человеческой жизни и предположил, что чувство отчужденности от других и бездумное чувство, мышление и действие в повседневной и рабочей деятельности снижают нашу способность находить жизнь значимой. Абрахам Маслоу считал, что смысл возникает в результате самореализации или полного раскрытия своего потенциала.
Идеи Фромма об отчуждении и автоматизации в современной жизни перекликаются с работами Виктора Франкла, человека, наиболее тесно связанного с психологической работой над смыслом жизни. Опыт Франкла, пережившего немецкие концлагеря Второй мировой войны, убедил его в важности поиска цели жизни. Он чувствовал, что самая большая разница между теми, кто выжил и не выжил в ужасных лагерях, заключалась не в том, сколько их заставляли работать, как мало им приходилось есть или насколько они подвергались воздействию стихии (каждый должен был работать до изнеможения, ни у кого не было достаточно еды, и все были сильно подвержены неблагоприятной погоде).
Наоборот, Франкл считал, что принцип Фридриха Ницше — «имея собственное «зачем в жизни», мы уживемся практически с любым «как»» — имел решающее значение. Франкл считал, что все люди должны найти свое собственное, уникальное «почему» — иными словами, свою цель в жизни. Он писал, что те, кто нашел какой-то смысл или цель, с большей вероятностью выжили в концентрационных лагерях, а те, кто потерял свою цель, почти наверняка были обречены. После работ Франкла и его основания логотерапии (буквально, исцеления смысла) психологическая работа над важностью поиска смысла резко ускорилась. Аргумент Роя Баумайстера о том, что смысл жизни в значительной степени коренится в стремлении людей к ощущению цели, ценности того, что они делают, контролю и способностям, а также самооценке, открыл современную эру социально-психологических исследований в поисках смысла.
Необходимо провести два важных различия между поиском смысла жизни и связанными с ним психологическими процессами. Во-первых, хотя Франкл писал, что воля к смыслу побуждала каждого человека находить уникальный смысл своей жизни, другие проводили различие между поиском смысла и наличием смысла.
Распространено мнение, что его будут искать только люди, не имеющие смысла жизни. По сути, предполагалось, что поиск и ощущение наличия смысла в жизни являются противоположными концами одного и того же континуума.
Несколько направлений исследований, тем не менее, показывают, что поиск смысла отличается от его наличия. Психологические показатели того, насколько люди ищут смысл и сколько смысла люди ощущают в своей жизни, очень мало пересекаются. Кроме того, предположение о том, что поиск и обретение смысла являются противоположными версиями одного и того же, может быть связано с культурой. Иными словами, среди американцев европейского происхождения (которые часто мыслят категориями индивидуальности и дихотомии) существует небольшая обратная связь между ними (чем меньше у вас есть, тем больше вы ищете, и наоборот), в то время как некоторые данные свидетельствуют о том, что что среди людей из более традиционно коллективистских или холистических культур (которые часто думают в терминах отношений или гармонии, например, в Японии) эти две переменные могут быть положительно связаны (чем больше вы ищете, тем больше вы чувствуете, что у вас есть, и наоборот).
наоборот). Те, чье культурное влияние находится где-то посередине (например, испанцы), по-видимому, не сообщают о какой-либо связи между ними. Наконец, некоторые данные также указывают на то, что поиск смысла и наличие смысла колеблются в своем отношении друг к другу в зависимости от возраста и этапов жизни. Например, связь может быть менее сильной в юности и более сильной в пожилом возрасте. Молодой человек может искать больше смысла и также чувствовать, что жизнь имеет смысл, тогда как пожилой человек с большей вероятностью будет искать смысл в жизни, если он или она чувствует, что жизнь несколько бессмысленна.
Второе важное различие, которое необходимо провести, — это поиск смысла жизни и поиск какого-либо смысла в травматическом или неприятном событии. Те, кто пережил травматические события, такие как нападение, потеря любимого человека или выкидыш, часто задаются вопросом, почему это произошло. Часто попытки ответить на такие вопросы называют поиском смысла. Вероятно, правильнее будет назвать их попытками найти ситуативное значение или атрибуцию.
Поиск смысла жизни относится к попыткам понять, что означает жизнь человека в целом, а не к более ограниченным попыткам понять конкретное событие.
Важность поиска смысла жизни
Если поиск смысла жизни является важной психологической мотивацией, он должен быть важен для благополучия человека. Мы точно знаем, что наличие смысла в жизни связано с большим благополучием в отношениях, работе и жизни в целом, а также с меньшим психологическим стрессом. Однако мы не можем предполагать, что люди, которые ищут смысл жизни, просто менее счастливы и более огорчены. Поиск смысла жизни может побуждать людей погрузиться в религию, волонтерство, приключения в дикой природе или философию точно так же, как и доводить их до отчаяния. Даже люди, которые уже чувствуют, что их жизнь полна смысла, могут искать более глубокое понимание этого смысла, или пытаются приспособиться к большой перемене в жизни, такой как рождение детей, или они могут искать новые источники смысла. Например, успешный спортсмен может извлечь смысл из спортивных соревнований.
Травма, завершающая карьеру, может лишить этот источник смысла, и спортсмен может обратиться к семье, друзьям, религии или социальному служению как к потенциальным новым источникам смысла.
Те, кто находится на самом высоком уровне в поиске смысла, кажутся несколько менее счастливыми, более тревожными и более подавленными, но они также кажутся более открытыми и вдумчивыми в некоторых отношениях, размышляя о своем прошлом опыте и задавая вопросы о природе своих религиозных верований. . То, насколько люди ищут смысл, также меняется изо дня в день. В дни, когда люди ищут смысл жизни, они на самом деле счастливее. Таким образом, хотя люди, которые обычно ищут смысл, менее счастливы, люди, которые ищут смысл на мгновение, наслаждаются процессом в краткосрочной перспективе. В некотором смысле это поддерживает теорию о том, что поиск смысла является важной психологической мотивацией: те, кто способен удовлетворить временно сильные потребности в смысле в течение дня или двух, довольны своим успехом, в то время как те, кому приходится искать более длительное время или которые почти всегда пытаются удовлетворить эту потребность, несчастливы.
Индивидуальные различия в поисках смысла жизни
Люди различаются по силе и интенсивности поиска смысла жизни. В последние годы психологи разработали опросники для измерения этих различий. Недавние усилия по разработке психометрически обоснованных показателей поиска смысла жизни кажутся многообещающими, хотя необходимы дополнительные исследования и развитие теории. Люди, набравшие высокие баллы в поиске показателей смысла, обычно ищут больше смысла и цели в своей жизни. Люди с низким баллом редко ищут смысл и цель. Показатели по этой шкале стабильны даже в течение 1 года, а это означает, что люди, которые обычно ищут смысл жизни сейчас, вероятно, продолжат поиск в следующем году.
Ссылки:
- Baumeister, RF (1991). Смыслы жизни. Нью-Йорк: Гилфорд Пресс.
- Франкл, В. Е. (1963). Человек в поисках смысла: Введение в логотерапию. Нью-Йорк: Washington Square Press.
- Стегер, М.Ф., Фрейзер, П., Оиси, С., и Калер, М. (2006). Опросник смысла жизни: оценка наличия и поиска смысла жизни.
Журнал консультативной психологии, 53, 80-93.
Журнал консультативной психологии, 53, 80-93.Важность «смысла» в жизни
Йогита Аггарвал
(Нью-Дели, Индия)
Фото: Келли Кри
Действительно ли нам нужен смысл жизни или мы можем просто прожить свою жизнь, даже не задумываясь над этими вопросами? Какое значение имеет познание сути жизни, когда мы действительно можем жить, даже не задаваясь такими вопросами?
Люди — единственные существа, которые могут поставить под сомнение собственное существование, и самый большой поиск в жизни человека — найти смысл и цель, а вопросы о смысле человеческой жизни извечны.
Значения лежат в основе нашего опыта, а также в основе всего, что мы делаем. Только через значения мы придаем смысл нашему существованию. В жизни мы находим смысл через чувство цели, которое делает жизнь стоящей. Франкл (1978) метко указал, что твердое чувство смысла необходимо для оптимального человеческого развития. Брунер (1990) сформулировал это более прямо, отметив, что без смысловых систем «мы бы потерялись во мраке хаотического опыта и, вероятно, в любом случае не выжили бы как вид» (стр.
56).
Смысл жизни — это не просто теоретическая или философская конструкция, она имеет отношение к здоровью и благополучию человека (например, Юнг, как цитируется по Jaffe, 1970), утверждал, что отсутствие смысла связано с психопатологией. Ялом (1980) в эмпирическом исследовании подтвердил более ранние клинические наблюдения о том, что жизнь без смысла, целей или ценностей вызывает значительный дистресс (Ялом, 1980).
Размышляя о том, что делает жизнь значимой, можно найти несколько точек зрения в литературе, особенно в литературе, посвященной философии и экзистенциальной психологии. Пытаясь сформулировать единое определение смысла, можно спросить, в чем сущность смысла? Но единого общего ответа на этот вопрос найти не представляется возможным. Ибо смысл жизни различен от человека к человеку, от дня к дню и от часа к часу. Поэтому важен не смысл жизни вообще, а конкретный смысл жизни человека в данный момент (Франкл, 19).70). Франкл говорит об уникальности значений; качество не только ситуации, но даже жизни в целом, поскольку жизнь представляет собой череду уникальных ситуаций (Франкл, 1970).
Франкл постулировал, что поиск человеком смысла является основной мотивацией в его жизни, а не «вторичной рационализацией» инстинктивных влечений (Frankl, 1970).
Смысл выполняет ряд важных функций в жизни человека (Frankl, 1992). Во-первых, смысл определяет цель нашей жизни. Во-вторых, он дает ценности или стандарты, по которым можно судить о наших действиях. В-третьих, это дает нам ощущение контроля над событиями в нашей жизни. Наконец, это дает нам чувство собственного достоинства. Когда люди не могут найти значение для какой-либо из этих функций или когда они теряют или перерастают значения, которые у них когда-то были, они впадают в бедственное положение. Многие эмоциональные проблемы являются результатом неспособности найти смысл жизни и могут быть решены только путем поиска того, что делает жизнь стоящей (Frankl, 19).92).
Ссылки:
Брунер, Дж. (1990). Акты смысла. Кембридж, Массачусетс: Издательство Гарвардского университета.
Франкл, В. (1978).
