Общая психология. Раздел «Ощущение и восприятие» — учебный курс
Общая психология. Раздел «Ощущение и восприятие» — учебный курс | ИСТИНА – Интеллектуальная Система Тематического Исследования НАукометрических данныхОбщая психология. Раздел «Ощущение и восприятие»учебный курс
- Автор: Меньшикова Г.Я.
- Год создания: 2008
- Организация: МГУ имени М.В. Ломоносова
- Описание:
Содержание курса:
1. Темы и краткое содержание:
Тема 1. Определение восприятия и ощущения. Основные характеристики этих процессов.
Восприятие как процесс формирования перцептивного образа и как процесс информационного обеспечения поведения. Проблема восприятия. Теория восприятия как часть общепсихологической теории. Основные феномены восприятия. Виды образных явлений. Специфика перцептивного образа. Неосознаваемость процессов формирования образа. Психофизические и психофизиологические исследования феноменов восприятия. Примеры физиологических (одновременный контраст, решетка Германа, иллюзия водопада) и когнитивных объяснений (влияние культурно-исторических традиций, перцептивного контекста, доминирующей установки) процессов восприятия.
Понятие ощущения. Ощущение как элемент образа и как элементарный образ. Сенсорная основа перцептивного образа. Критерии выделения сенсорных качеств. Классификации ощущений и сенсорных систем.
Двуплановый характер процессов восприятия.
Тема 2. Теоретические подходы к исследованию восприятия.
Структурализм.
Гештальт-теория.
Экологический подход Дж. Гибсона.
Конструктивисткие теории (теория бессознательных умозаключений Г.
- Добавил в систему: Меньшикова Галина Яковлевна
Преподавание курса
Восприятие
Восприятие — это процесс отражения в сознании человека предметов и явлений реального мира в их целостности, в совокупности их различных свойств и частей и при их непосредственном воздействии на органы чувств.
В формировании восприятия принимают участие ощущения, двигательные компоненты, жизненный опыт индивида, память, мышление и речь, волевые усилия и внимание, интересы, цели и установки человека.
Восприятие возникает на основе ощущений, но оно не сводится к их простой сумме (в подобных случаях говорят, что процесс не является аддитивным). Это качественно новый, более сложный психический процесс по сравнению с ощущением. Восприятие направлено на узнавание опознавательных признаков воспринимаемого объекта и построение его копии (модели) в сознании. Результат восприятия — это целостный перцептивный образ объекта, а не отдельные его свойства, информацию о которых дают человеку ощущения. Это, однако, не значит, что вместе с целостным образом объекта воспринимаются все его мелкие детали.
Существуют две модели формирования образа в процессе восприятия:
- стимульная, «чисто» рефлекторная, утверждающая, что появление образа объекта вызвано только его отражением в сознании при воздействии раздражителей на сенсорные каналы;
- деятельностная, утверждающая, что образ, который человек воспринимает, является не столько результатом реакции психики на раздражители, сколько следствием непрерывного построения субъектом перцептивных гипотез, «встречных» отражаемой среде (человек, используя свой опыт, как бы предвидит основные свойства воспринимаемого объекта).
Сложность изучения восприятия как познавательного процесса состоит в том, что из всех воздействующих признаков в сознании человека отражаются лишь ведущие, а несущественные остаются за пределами восприятия. Это обусловлено не только особенностями объекта, но и тем, что именно в объекте представляет интерес для индивида, с какой целью индивид включился в процесс восприятия, каковы его предварительные установки на восприятие.
Узнавание объекта как одна из составляющих восприятия зависит от жизненного опыта человека, его знаний об этом объекте.
Например, знакомое слово можно восстановить (воспринять) буквально по предъявлении одной-двух составляющих его букв, незнакомое же потребует для этого гораздо больше букв.
Для восприятия иногда требуется концентрация внимания на объекте и определенные волевые усилия. Особенно это характерно для случаев, когда интерес к объекту у индивида невелик или отсутствует осознание необходимости изучения объекта. Конечно же, изучение и узнавание объекта через процесс восприятия не могут состояться без подключения памяти и мышления. Ведь при этом осуществляются сложные процессы сопоставления признаков объекта с эталонами, хранящимися в долговременной памяти человека, мысленного анализа и синтеза системы этих признаков и принятия решений.
Немаловажно, что информация для этого поступает одновременно от многих органов чувств (зрение, слух, обоняние и др.). В частности, существенный вклад в формирование образа воспринимаемого объекта вносят двигательные компоненты посредством глаз, проговаривания звуков, ощупывания. Слуховой анализатор помогает при восприятии ориентироваться в пространственном положении источника информации.
Наконец, перцептивный процесс распространяется на высшие уровни психической деятельности, такие как речь. Ведь человек мыслит… словами. Выделяя ведущие признаки воспринимаемого объекта, он обговаривает, обозначает их словом.
Таким образом, восприятие представляет собой упорядоченную систему активных перцептивных действий, формируемую в процессе жизнедеятельности индивида.
Общая характеристика
Восприятие — это отражение в сознании человека целостных комплексов свойств предметов и явлений объективного мира при их непосредственном воздействии в данный момент на органы чувств. Восприятие отличается от ощущений тем, что в нем происходит отражение всей совокупности свойств предмета, и формируется его целостный образ. Восприятие основано на взаимосвязи сенсорной и мыслительной деятельности индивида, является результатом функционирования системы анализаторов.
Первичный анализ, который совершается в рецепторах, дополняется сложной аналитико-сенсорной деятельностью мозговых отделов анализаторов.
В основе восприятия лежат два вида нервных связей:
- образуемые в пределах одного анализатора;
- межанализаторные.
Благодаря связям, образуемым между анализаторами, мы отражаем и воспринимаем такие свойства предметов пли явлений, для которых нет специально приспособленных анализаторов (например, величина предмета, удельный вес и т. д.).
Перцептивная система — совокупность анализаторов, обеспечивающих данный акт восприятия. При этом один анализатор может быть ведущим, а остальные дополнять восприятие предмета.
Восприятие и действие. Восприятие является своеобразным действием, направленным на обследование воспринимаемого объекта и на создание его копии. Всякое восприятие включает двигательный (моторный) компонент, способствующий вычленению объекта из окружающего фона, в виде ощупывания предмета, движения глаз, движения гортани. Поэтому процесс восприятия рассматривают, как перцептивную деятельность субъекта.
Основные свойства восприятия
К основным свойствам восприятия как познавательного психического процесса относятся: предметность, которая выражается в отнесении сведений, получаемых из внешнего мира: целостность, отражающая факт, что восприятие есть всегда целостный образ предмета, а не отражение отдельных его свойств; структурность, проявляющаяся в том, что человек воспринимает фактически абстрагированную от ощущений обобщенную структуру: осмысленность восприятия, определяющаяся пониманием сущности предмета; константность восприятия — относительное постоянство образов предметов, в частности, их формы, цвета. Величины при изменении условий восприятия; избирательность проявляется в преимущественном выделении отдельных объектов и зависит от интересов и установок личности.
Восприятие времени и движения, пространства. Восприятие пространства включает в себя восприятие величины, формы, взаимного расположения объектов, их рельефа, удаленности и направления.
Восприятие времени — отражение длительности и последовательности явлений или событий.
Восприятие движений — отражение направления и скорости пространственного существования предметов.
Иллюзии восприятия. Иллюзии проявляются в неадекватном отражении воспринимаемого объекта. Наиболее изученными являются иллюзорные аффекты, наблюдаемые при зрительном восприятии двухмерных контурных изображений — так называемые «оптико-геометрические иллюзии», которые заключаются в кажущемся искажении соотношений между фрагментами изображений (равные линии кажутся неравными и т. д.). К другому классу иллюзий относится феномен яркостного контраста (так, серая полоска на светлом фоне кажется темнее, чем на черном).
Общая психопатология | Обучение | РОП
Ощущение — первая ступень познавательной деятельности. Ощущение дает информацию лишь об одном каком-либо свойстве (качестве) предмета или явления при их непосредственном воздействии на органы чувств (анализаторы). Например, ощущение может дать такие сведения о свойствах окружающих нас предметов и явлений, как горячий или холодный, тяжелый или легкий, яркий или темный, громкий или тихий и пр.
Ощущения условно можно разделить на:
- экстероцептивные (сигналы из внешнего мира; в соответствии с анализаторами: зрительные, слуховые, тактильные, обонятельные, вкусовые ощущения)
- проприоцептивные (сигналы о положении тела в пространстве)
- интероцептивные (сигналы от внутренних органов)
- модальность (качество; основная информация, отображаемая данным ощущением; например, вкусовые ощущения предоставляют информацию о некоторых химических характеристиках предмета: сладкий или кислый, горький или соленый; температурная чувствительность — о температуре и пр. )
- интенсивность (зависит от силы действующего раздражителя и функционального состояния рецептора, определяющего степень готовности рецептора выполнять свои функции; например, при насморке интенсивность воспринимаемых запахов может быть искажена из-за затруднений в работе рецепторов)
- длительность
- пространственная локализация
)Синестезия («совместное чувство») — особенность чувственного познания, когда наряду со специфической для того или иного стимула модальностью ощущения возникают ощущения и других модальностей. Самый известный пример: цветной слух, т.е. способность вместе со звуками воспринимать определенные цвета. Сам по себе феномен синестезии не является патологией, считается, что он имеет важное значение для развития тонко дифференцированных процессов восприятия, особенно у музыкантов, художников, дегустаторов и пр.
Восприятие — психический процесс, позволяющий получить информацию о явлениях и предметах в целом, в совокупности их свойств, сформировать их целостный образ. Восприятие завершается узнаванием.
Восприятие — не просто сумма ощущений, а скорее процесс и результат их обработки. Оно включает систематизацию и интерпретацию информации, поступающей от органов чувств (в том числе на основе прошлого опыта, хранящегося в памяти — см. представление).
Восприятие является сложным процессом, в котором задействованы многие сферы психической деятельности человека: внимание (необходимо для отделения объекта от фона), память (узнавание основано на хранящейся в памяти информации), мышление (например, выделение и сопоставление наиболее важных признаков), моторная сфера (например, «ощупывающие» движения глаз при рассматривании предметов и пр.), эмоции (как будет видно далее, значительная часть симптомов нарушения чувственного познания связаны с определенными эмоциональными состояниями) и даже особенности личности [так, в некоторых направлениях психологии получили развитие теории о связи познания и особенностей темперамента, познавательных (когнитивных) «стилях» личности и т.
д.].
Способность к восприятию не является врожденной, процессы восприятия проходят последовательные этапы развития у ребенка в первые годы его жизни. Он постепенно учится рассматривать и различать окружающие его объекты, вслушиваться в звуки, запоминает образы и их обозначения и т.д. При этом «обучение» сложным аспектам восприятия может происходить не только у детей, но и у взрослых на протяжении всей жизни (например, становление дифференцированного восприятия оттенков вкуса у вин, звучания тонов сердца при аускультации и пр.). Как мы увидим далее, таким же постепенным, как и становление процессов восприятия, может быть и их распад при патологии соответствующих центров коры (см. агнозии).
Можно выделить восприятие:
- предметов и явлений (предметное восприятие)
- пространства
- движения
- времени
Представление — процесс воспроизведения в памяти или воображении наглядных образов предметов или явлений, которые в данный момент не воздействуют на органы чувств (т.е. эти образы основаны на сохранившихся прошлых ощущениях и восприятиях).
Представлением называют как сам процесс, так и результат этого процесса, т.е. представляемый образ.
Каждый из нас может представить перед своим «мысленным взором» образ практически любого предмета или явления, с которым ему прежде приходилось часто встречаться, или пережить хотя бы однократную, но достаточно яркую и запоминающуюся встречу. Например, мы можем представить себе образ президента своей страны, машины любимой марки, самолета, представить звучание голоса известного актера и пр. В других случаях, задавшись соответствующей целью, мы можем вообразить себе какой-либо нереалистичный образ (например, человека со 100 руками), т.е. то, чего мы в жизни никогда не видели, однако комбинировать этот образ мы будем из того, с чем прежде встречались в жизни.
На самом деле способность представлять себе такие образы у разных людей выражена по-разному, у кого-то это получается лучше (обычно у художников, дизайнеров), у кого-то хуже.
Представляемые образы обычно нестойки, т.е. когда фокус нашего внимания смещается на что-то другое, они быстро распадаются. Проецируются эти образы в некое субъективное пространство, не связанное с реальным пространством, окружающим человека в текущий момент (т.е. мы можем представить себе что-то очень большое, например самолет, размер помещения, в котором при этом находимся, не имеет никакого значения, ибо представляемые образы никак не связаны с этим реальным пространством).
Образы представлений могут возникать произвольно (в соответствии с нашим волевым усилием) или непроизвольно (например, глядя на лимон, мы вместе с этим часто непроизвольно представляем его кислый вкус). К непроизвольным представлениям можно также отнести сновидения.
Поскольку представления возникают при отсутствии действующих на органы чувств объектов, они менее ярки, менее детальны, более фрагментарны, чем обычное восприятие реальных объектов. При этом представления более схематизированы и обобщены, чем восприятие, так как отражают наиболее характерные особенности, свойственные целому классу сходных объектов. Степень обобщенности в представлениях может быть различной. Так называемые единичные представления (например, образ своей матери) индивидуальны и конкретны, хотя и они содержат некую степень обобщения, поскольку являются суммированными образами многих восприятий конкретного объекта. Общие представления более абстрактны и объединяют в себе прежде воспринимавшиеся образы множества схожих предметов (например, образ матери в целом как обобщенный образ женщины, воспитывающей своих детей).
Представление является переходной ступенью от восприятия к абстрактно-логическому мышлению (т.е. к абстрактным понятиям). В отличие от понятий представления еще не содержат выделения внутренних, скрытых от непосредственного восприятия закономерных связей и отношений.
Можно представить себе такую условную последовательность этапов обработки информации, проходящей путь от процесса ощущения к мышлению:
- ощущение (например, веса наступившего вам на ногу попутчика в метро)
- восприятие (например, попутчика, с которым вы едете в метро, который только что наступил вам на ногу и которого вы теперь рассматриваете)
- представление (например, образ того попутчика в метро, который вчера наступил вам на ногу)
- понятие (например, о характеристиках попутчиков, которые обычно больно наступают на ноги в метро)
Нейробиология процессов ощущения, восприятия, представления
Первичная, субкортикальная обработка информации, поступающей от всех органов чувств (за исключением обоняния), происходит в таламусе (зрительном бугре).
Дальнейшая обработка происходит в корковых центрах анализаторов — первичных (проекционных, проводящих оценку отдельных параметров объектов), вторичных (проводящих более сложный, комплексный анализ воспринимаемой информации) и третичных (ассоциативных, объединяющих информацию от разных анализаторов). Более того, обработка поступающей информации может проводиться на разных «уровнях» и в различных «направлениях».
Например, для зрительного восприятия: из первичных зрительных центров, расположенных в затылочных долях коры больших полушарий, для дальнейшей обработки информация идет в двух направлениях: дорсальном (в направлении задней части теменной доли коры) и вентральном (в направлении нижней части височной доли коры).
Дорсальный поток информации (канал «где?») необходим для оценки пространства, локализации в нем объекта, оценки его движения; эта информация определяет движения глаз, необходимые для целостного восприятия объекта.
Вентральный поток информации (канал «что?») связан с узнаванием объекта, предметным восприятием. При этом по мере «движения» информации от первичной зрительной коры (затылка) по вентральному потоку (к направлению полюса височной зоны) происходит все более дифференцированное восприятие предметов. В височной коре «хранятся» образы представлений всех предметов, на их основе и происходит узнавание. Локализация этого «хранения» семантически организована (по смысловым категориям, т.е. предметы, относящиеся к одной категории, хранятся рядом).
Эти нейрофизиологические особенности восприятия позволяют понять различные варианты патологии восприятия, например, различные варианты агнозии или галлюцинаций.Виктор Иванович Панов. Об истории психологии восприятия
9 марта 2019 года исполнилось 90 лет со дня рождения профессора Аршака Исраеловича Миракяна, в научной биографии которого Психологический институт, где он проработал около 40 лет, занимает особое место.
Выдающийся российско-армянский психолог, специалист в области общей психологии, автор трансцендентального подхода к исследованию восприятия, А.И. Миракян внес значительный вклад в развитие психологической науки, разработав методологию познания перцептивной проблематики с позиций метаэмпирических оснований.
Проект «Российская психологическая наука: люди и идеи» представляет интервью с профессором В.И. Пановым – учеником и последователем А.И. Миракяна. Виктор Иванович Панов – доктор психологических наук, член-корреспондент РАО, заведующий лабораторией экопсихологии развития и психодидактики Психологического института РАО, автор более 400 научных трудов. В.И. Панов не только продолжает дело своего учителя, но и открывает новые пути развития психологии как науки, являясь основателем и лидером актуального научного направления – экопсихологического подхода к развитию психики (экопсихологии развития), который реализован в психологии восприятия, психологии одаренности, психодидактике и, конечно, в экологической психологии.
— Виктор Иванович, в Вашей жизни есть интересный факт, в январе 1968 года Вы были приняты лаборантом на работу в Научно-исследовательский институт общей и педагогической психологии Академии педагогических наук СССР (ныне Психологический институт РАО), и в этом же 1968 г. Вы поступили на вечернее отделение факультета математики МГПИ им. В.И. Ленина. Мне вспоминается наш великий соотечественник А.А. Солженицын, который с красным дипломом закончил физико-математический факультет Ростовского государственного университета, и говорил, что пошел на физмат, чтобы общаться с умными людьми. А Вы на факультет математики, с какой целью поступали? В 1968 г. Вам было 23 года. Какие события, встречи за эти 23 года, привели Вас с одной стороны, в Психологический институт, с другой – в МГППИ?
— Надо сказать, что, в школе, в старших классах я хотел заниматься математической физикой и был одним из лучших учеников по математике в школе (у нас была очень сильная школа и очень сильный класс).
В 10-11 классах я ездил два года на специальные подготовительные курсы на физфак МГУ, готов был к поступлению, даже знал, куда буду поступать – в МГУ была кафедра математической физики – то, что мне было интересно. Но по семейным обстоятельствам я не стал поступать в институт, как все мои одноклассники, а пошёл работать на завод. Год отработал. И 7 июля у меня должен был быть вступительный экзамен, но 3 июля меня забрали в армию. И я на три с половиной года уехал служить на Дальний Восток.
Служил я под Уссурийском – это первая линия ПВО была, постоянные дежурства, круглосуточные. Вот сейчас стали в СМИ писать, что самолёт-разведчик пошёл на нарушение границы, а там это каждый день было, кроме понедельника. В понедельник они отдыхали. Они – это американцы, естественно, потому что граница с Японией, но самолет американский. И мы дежурили. И всякий раз поднималась спарка (т.е. пара) наших истребителей-перехватчиков (неподалеку был аэродром) и тут же поднимали наш ракетный дивизион, и мы мчались, включали… И там я столкнулся вот с чем. Я очень сильно заикался. А в армии я за один год (видимо, в голове уже запал был) прошёл трехгодичную программу по обслуживанию радиорелейных станций, и меня сделали командиром отделения. А командир отделения – это значит, хочешь ты или не хочешь, но отдаешь честь, команды, рапорты. И что касается моего заикания, то я постепенно понял, что я могу с этим бороться. В армии мне повезло еще в том смысле, что у меня не было опыта дедовщины, потому что «дедам» (они были, в том числе, и из Москвы и с Колымы) я помогал по математике, они готовились куда-то поступать. И плюс у меня появились в армии четверо друзей, уникальные абсолютно ребята, у нас получился такой микроколлективчик… И я стал говорить. Я понял, что могу говорить. Несмотря на то, что я все-таки заикался, я осознал, что могу с этим бороться. И когда я стал командиром отделения, то оказалось, что люди-то разные. Пришло понимание, что одного нужно послать матом, и он все выполнит и не обидится.
Это для него нормально. А если ты просто к нему интеллигентно обращаешься, он воспринимает это как слабость, как возможность не принимать твои команды во внимание. Благодаря этому я понял, что есть такая штука, как личность. И оказывается, каждый индивидуален, и нужен подход, и нужно по-разному с каждым выстраивать взаимодействие. В итоге я дошёл до старшины батареи, т.е. вырос до максимума в этих командирских должностях, но произошло это именно благодаря осознанию, что есть индивидуальные различия и потому что были рядом четверо друзей. Надо еще сказать, что в это время выходили журналы «Знание-сила», «Наука и жизнь» (я не знаю, есть ли они сейчас или нет). В этих журналах были серии статей про телепатию, телекинез и прочие подобные феномены, мы это все обсуждали. И к нашему удивлению, один из моей команды Виталик Старицын – уникальный человек, он читал страницу и тут же мог её воспроизвести. Как-то всё это совпало, и у меня появился интерес к этим вещам, появился интерес к психологии.
На последнем году службы я понял и чётко сформулировал, что буду заниматься математическим моделированием психических функций. Вернувшись в Москву, я стал искать факультет психологии МГУ, а наткнулся на НИИ общей и педагогической психологии (с 1992 г. Психологический институт, ПИ РАО), заблудился. Вошел в институт, и первый человек, которого я встретил, был Дмитрий Александрович Ошанин (это было на лестнице), я у него спросил, где отдел кадров. Вот судьба. Я объяснил, что хочу, и Д.А. Ошанин сказал, что в институте есть вычислительный центр. Тогда в вычислительном центре работали Андрей Николаевич Ковалёв и Валентин Карумович Мульдаров, еще Светлана Александровна Изюмова работала. Они меня тестировали, проверяли… в итоге признали, как говорится. Но ставки в вычислительном центре не было. Зато была ставка лаборанта у Д.А. Ошанина, и я стал работать у него. А через полгода встал вопрос, куда поступать. Д.А. Ошанин мне сказал: «Если Вы будете работать в вычислительном центре, как Вы изначально предполагали, то Вам надо идти учиться на психфак, потому что математикой Вы здесь будете заниматься, а психология будет там.
Если вы остаетесь в нашей лаборатории, то психологию Вы здесь узнаете, а математику Вам надо учить». В то время самая лучшая математика была в ленинском пед.университете. И я пошёл поступать на вечернее отделение математического факультета Московского государственного педагогического университета имени В.И. Ленина. Так получилось, что когда я туда поступил, мои одноклассники как раз заканчивали другие институты и получали дипломы. Случайности определяют судьбу человека.
— Получается, что именно в армии Вы определились с тем, что будете психологом?
— Да, именно в армии. Единственное, я думал, что буду заниматься математическим моделированием. Диплом, который я защитил по окончанию математического факультета, был посвящен математическому описанию информационной панели. Эксперименты, которые я проводил под руководством Д.А. Ошанина, мои первые опыты – это имитация информационной модели как динамической пространственно-временной структуры, когда вспыхивают разные лампочки по-разному расположенные. В дипломе я для описания динамики этих информационных сигналов использовал Теорию групп. Меня консультировал сын Д.А. Ошанина – он был математик и И.М. Яглом (один из крупнейших специалистов по математике). Вот такая была сделана работа. Но после этой работы я понял, что математика начинается тогда, когда психические акты уже осуществились. Математические модели можно применять к чему угодно, в том числе и к психологическим феноменам, но природу порождения психических феноменов этим вскрыть нельзя. Чтобы построить любую самую простейшую математическую модель, любую первичную аксиоматику, используется понятие множества, а множество – начинается с того, что одно отделено, выделено от другого. Это то, например, чем в психологии восприятия является проблема «фигура-фон». В учебниках обычно рисуют два лица: одно против другого, и между ними получается профиль вазы. И одна из фундаментальных проблем распознавания образа заключается именно в том, что «машина» не может определить, что «фон», а что «фигура».
Вот как раз математика начинается после этого. В итоге я ушёл из математики в другую сторону, в психологию, чтобы понять, а что же такое психика человека как объект и предмет исследования.
— Когда Вы поступили на работу в Психологический институт, в нем работали выдающиеся ученые, заложившие начало научных школ, научных направлений, определившие вектор развития психологии как науки на многие годы (Д.А. Ошанин, А.И. Миракян, В.В. Давыдов, Б.М. Теплов, В.Д. Небылицын, Л.И. Божович, Е.И. Бойко, К.М. Гуревич, И.В. Равич-Щербо и др. Каким было Ваше восприятие этих ученых с большой буквы? Чьи идеи были Вам созвучны? Какие научные подходы и теории способствовали формированию и развитию Ваших научных представлений?
— В тот момент для меня первым ученым был Д.А. Ошанин. Да я знал, что там, в соседнем коридоре, работает некто Б.М. Теплов, Е.И. Бойко, Н.И. Жинкин… Для меня первым учителем был Д.А. Ошанин. Фигура — уникальная, я бы сказал, трагическая. Два слова о нем. Д.А. Ошанин – сын эмигрантов, его старший брат был коммунистом, погиб в Испании как антифашист (он был в интернациональной бригаде). Д.А. Ошанин по стопам своего старшего брата поехал в Сорбонну учиться игре на виолончели. Надо сказать, что Д.А. Ошанин еще очень хорошо рисовал. Но однажды он увидел объявление, что в Сорбонне открыт прием на психологический факультет, и поскольку посещения были свободными, он решил попробовать. В итоге он понял, что гения в живописи и гения в музыке из него не получится, хотя знаменитый композитор Артур Онеггер, увидев его рисунки, сказал, что этого парня я бы обучал музыкальной композиции. А учителем у Д.А. Ошанина был Пабло Казальс – известный виолончелист. Но по окончании Сорбонны Д.А. Ошанин с отличием защитил диплом по эмпатии. А так как диплом был с отличием, то диплом был издан как книга, монография. После этого Д.А. Ошанин вернулся в Югославию, но он всё время пытался попасть в Советский Союз на Родину, потому что он чувствовал себя русским, полностью. И все-таки он попал в Советский Союз.
Конечно, он был советской власти более нужен там: уникальный человек, знал практически все европейские языки, кроме скандинавских, с именем в науке, его знали, и т.д… Так вот, когда Д.А. Ошанина попросили организовать добровольцев на поднятие так называемых целинных и залежных земель, была такая полоса (антиэкологичная, как потом выяснилось), он вписал в этот список свою семью в первую очередь: себя, жену француженку и троих своих сыновей. Д.А. Ошанин оказался в Москве, в нашем институте, но трагичность в том, что здесь он оказался не так нужен, как там. Он хотел заниматься детской психологией или спортивной психологией, в крайнем случае. Ему же сказали, что партии нужно, чтобы поднимали инженерную психологию, и так была создана лаборатория инженерной психологии, как мы, молодые тогда, шутили «Липси», так мы называли лабораторию инженерной психологии. Д.А. Ошанин ее возглавил и с нуля начал ее развивать. И поскольку Д.А. Ошанин был очень талантливый человек, он вышел на свое направление психологии оперативного образа в предметном действии — уникальная концепция, которая оказалась востребованной вот только сейчас.
Последнее десятилетие я контактирую с сотрудниками Института психологии РАН, так вот они меня спрашивают, когда мы будем делать очередную конференцию по Д.А. Ошанину? Очень важно, очень актуально! Это через сколько лет?! Только сейчас научное сознание психологической общественности как бы поняло, дошло до значимости идей, которые Д.А. Ошанин разработал в шестидесятых-семидесятых годах прошлого века — 50 лет назад.
— Виктор Иванович, все же руководителем Вашей кандидатской диссертации, а затем докторской был Аршак Исраелович Миракян, Вы помните Вашу первую встречу? Расскажите, как это было?
— Что касается А.И. Миракяна, то первая встреча произошла вот так. Я когда в лабораторию Д.А. Ошанина вошел, там уже были лаборанты, а А.И. Миракян сидел в углу (у него был отдельный стол) и что-то там делал. Что он делал – никому понятно не было. А ещё у меня осталось от того времени очень серьёзное воспоминание.
Когда я подавал заявление о приеме на работу, со мной сначала разговаривал Небылицын Владимир Дмитриевич (он был зам. директора тогда), а потом и сам Анатолий Александрович Смирнов – директор. Практика, когда первые лица института знают всех и принимают на работу, и при приеме на работу ты проходишь у них собеседование, это, к сожалению, сейчас полностью утеряно. Сегодня Институт утратил дух некой общности людей, которые заняты одним делом, работают в одном доме. Вот это до сих пор осталось у меня в памяти.
Как-то раз я присутствовал на выездном заседании Президиума Академии педагогических наук в малой аудитории нашего Института, на котором было принято решение о создании лаборатории парапсихологии под руководством Вениамина Ноевича Пушкина (В.О. Пушкин с А.И. Миракяном дружили). Я с интересом слушал дискуссии А.И. Миракяна и В.О. Пушкина о том, есть ли телепатия, нет телепатии, что это такое? Вернее, вопроса о том, есть ли или нет телепатия, не было. Вениамин Ноевич поставил ряд экспериментов, которые описаны, опубликованы, в которых четко показано, что да, эти явления есть. Другой вопрос, что это такое? А.И. Миракян, объяснял, что нельзя традиционными способами научного психологического исследования подходить к этим явлениям. Почему? Потому что эти способы физикальные: они построены на физических представлениях о явлениях, а психическая природа этих явлений другая. Она требует иного способа мышления. Я тогда это не очень понимал, но потом понял и убедился в этом в разных ситуациях. Вот это осталось в памяти.
И, конечно же, нельзя не сказать, что моя научная школа – это Д.А. Ошанин, это А.И. Миракян, и это микросеминар под руководством В.В. Давыдова, который по его поручению проводил А.И. Миракян.
Когда В.В. Давыдов стал директором института, А.И. Миракян попытался ему объяснить, чем он занимается. Чтобы понять, как это всё тогда было… Когда Д.А. Ошанину по медицинским причинам пришлось остаться в Париже, и лаборатория перешла к А.И. Миракяну, А.И. Миракян нас собрал (Э.И. Кочурова, В.И. Козлов, Н.Л. Морина, В.И. Панов) и сказал: «Я не могу вам объяснить, что я буду делать в научном плане. Я могу вам только сказать, если вы мне верите, давайте будем делать это вместе!» Потому что не было терминов, не было понятия, не было подхода, но было ощущение проблемы! И когда А.И. Миракян рассказал В.В. Давыдову первый раз это «ощущение проблемы», В.В. Давыдов через 15-20 минут сказал: «О, Аршак, я всё понял!», и на полтора часа выдал фонтан блестящих идей. Полтора часа прошли, коньяк закончился… А.И. Миракян всегда ставил коньяк, хотя сам не пил. Но всегда армянский коньяк был на этих встречах с В.В. Давыдовым. «Это все здорово, Василий Васильевич, но я не об этом!». Вторая встреча прошла точно также. Только на третью встречу В.В. Давыдов сказал: «Вот теперь я понял, Аршак, всё!» И действительно за 10 минут сформулировал проблему. Но он сказал, что «Ближайшие 12-15 лет тебя (А.И. Миракяна) никто не поймет, твои идеи не будут пользоваться признанием, и тебя публиковать, скорее всего, в ведущих журналах не будут, но пока я директор этого института, ты должен продолжать эту работу, и чтобы она продолжалась, мы будем проводить микросеминар». В течение двух лет, примерно, раз в три месяца в 18 комнату приглашались все ведущие специалисты. Ну, например, Г.П. Щедровицкий, М.К. Мамардашвили, Б.Ф. Ломов, Ю.М. Забродин, В.С. Библер, А.С. Арсеньев. Одним из постоянных участников этого микросеминара стал Ф.Т. Михайлов – методолог, блестящий человек и специалист. Эти семинары стали для нас научной школой. Обсуждение проблем вот этими «монстрами» науки, и методологии, и психологии – это уникальная вещь. Помимо этого, в то же время М.К. Мамардашвили читал свои лекции по Р. Декарту у нас в институте, в большой аудитории. Ф.Т. Михайлов и А.С. Арсеньев читали лекции по методологии для аспирантов – уникальнейшие совершенно лекции были. Это была школа! Я не устаю повторять, что всё, что я сделал, это потому, что я стою на плечах этих людей, мне просто повезло, что я оказался в этой лаборатории, в этом месте, в этом институте, и в общении с этими людьми. Это школа! А.И. Миракян, после микросеминаров устраивал обсуждение. Во время микросеминаров всё записывалось на диктофон и потом анализировалось. А.И. Миракян каждого из нас пропускал через такой, я бы сказал, интеллектуальный психоанализ. «Почему ты сделал такой вывод? Почему ты дал вот этому выступлению такую оценку?» – выворачивал наизнанку. Сейчас это был бы такой жёсткий психотренинг, но именно по развитию способа мышления. Не все выдерживали.
— Виктор Иванович, получается, что Василий Васильевич Давыдов предрек, что идеи А.И. Миракяна не сразу будут поняты, что еще ни в обществе, ни в научном сознании не произошли изменения, «сдвиги», которые позволили бы понять то, чем занимался А.И. Миракян? Вот только В.В. Давыдов переоценил наши возможности, сказав, что это произойдет в ближайшие 12-15 лет, а прошло уже гораздо больше.
— Да! Это так.
— Виктор Иванович, как Вы считаете, А.И. Миракян был гением?
— Мы его считали гением. Это стихийный гений, самоучка, которой вырос в деревне, он постоянно искал ответы на вопросы, которые у него возникали. А.И. Миракян окончил сначала филологический факультет Ереванского университета, потом был принят в Политехнический институт. Встреча с Д.А. Ошаниным на конференции по инженерной психологии стала знаковой для него и привела в наш Психологический институт.
— В Вашем понимании гениальность – что это?
— Однажды Аршак Миракян меня спросил: «Панов (поскольку у нас было два Виктора Ивановича – Козлов Виктор Иванович и я Виктор Иванович – то нас звали по фамилии), как ты думаешь, кто такой гений?» Я говорю, это тот, который лучше всех, умнее всех, дальше всех, креативнее всех…. Он отвечает: «Гений – это одиночество. Это когда ты вышел на такой уровень осмысления чего-то, когда тебе не с кем даже это обсудить. Ты выскочил за пределы обычного обсуждения того, что принято».
— Виктор Иванович, а оказалась ли психология восприятия, ответом на Ваш интерес, связанный с психологией, на Ваш запрос по исследованию психики, психического?
— Самое главное, что я получил возможность действительно сделать попытку понять, что такое психология, что такое психика, что такое человек, что такое наука психология, предметом которой является по определению «psyhe» – душа. Вот это главное, наверное. Ну, и конечно, я получил в итоге смысл жизни. Как вошел в этот институт, так в нем и живу.
— В 1983 году Вы защитили кандидатскую диссертацию на тему «Взаимосвязь скорости и формы движущегося объекта в непосредственно-чувственном восприятии» (1983 г.), в 1996 г. на факультете психологии МГУ докторскую диссертацию на тему «Непосредственно-чувственный уровень восприятия движения и стабильности объектов», в которой была описана и верифицирована концептуальная модель формопорождающего процесса движения и стабильности объектов в непосредственно-чувственном восприятии. Что явилось основанием для разработки модели? Что нового концептуальная модель дала для понимания процессов восприятия (процессов порождающего восприятия) и для психологии восприятия в целом? Могли бы Вы рассказать об основных положениях этой модели? Каковы Ваши современные научные представления и позиция по отношению к феноменам восприятия? Изменились ли они, спустя почти более 20 лет после защиты докторской, или Вы твердо стоите на тех же научных позициях, или здесь уместнее говорить об эволюционировании Ваших научных представлений?
— Когда я в лекциях об этом рассказываю, я обычно начинаю с того, что мы запустили ракеты в космос, уже была посадка на Луне, уже марсоходы по Марсу ходят, мы изобрели чудовищные виды вооружения: от ядерного до плазменного. Казалось бы, наука всё может. Тем не менее, такая простая проблема, почему при собственных движениях глаза человека мы видим, например, стены этой аудитории неподвижными, хотя глаз в это же время совершает четыре вида микродвижения (тремор, дрейф, микроскачки (микросакады), сползания), ещё плюс макросскачки, плюс еще пульс, который тоже смещает картинку, и, несмотря на это, пространственная картина остаётся стабильной, а если в ней кто-то движется, вот как сейчас Калина (оператор) настраивает камеру, то я вижу это движение – эта проблема так и осталась нерешенной. Да, есть разные концепции. Но они не дают решения. И уж тем более нельзя говорить о том, что есть единая теория восприятия движения и стабильности объектов. Как раз это одна из проблем, над которыми работал А.И. Миракян и его сотрудники.
По сути, я реализовал методологические предпосылки и модель порождающего процесса, которая была разработана А.И. Миракяном. Это было в постоянном диалоге с А.И. Миракяном. Он выполнял креативную часть, а я исполнительную. Поэтому, если говорить об истоках моих исследований, – это авторская модель А.И. Миракяна, а если в научном плане, как предпосылки, – это первичная идея А.И. Миракяна о том, что в современной психологии господствует физикальный способ мышления, то есть мы используем в психологии понятия, представления о явлениях, которые сформированы в физике. И самый наглядный пример – это восприятие скорости движущегося объекта. Почему одни объекты мы видим движущимися? Причем одни быстрее, медленнее. А другие неподвижными? Очень простая, казалось бы, задача, но она всё-таки до сих пор не решена. Мы (я имею ввиду А.И. Миракяна, его последователей и себя в том числе) сделали, на мой взгляд, прорыв в этом направлении. Но потом, работа в этом направлении затормозилась.
Если кратко обрисовать ситуацию, одно из ярких и наглядных проявлений физикальной обусловленности способа мышления, можно наблюдать у психологов, занимающихся изучением восприятия движения скорости. Что такое скорость? Скорость – это отношение пройденного пути за единицу времени. Если формулу взять, то это дробь, над чертой – пространственная какая-то характеристика, а под чертой – длительность. Практически все исследования восприятия скорости, за маленьким исключением, как раз строились по этой логике: в качестве факторов использовались время, расстояние, освещенность и прочие условия. Сама суть этого явления рассматривалась через призму отношения «пространство и время». Но «пространство» и «время» тоже являются продуктами уже свершившихся психических актов, и поэтому А.И. Миракян считал, что это неправильно. А как правильно? А.И. Миракян это объяснил на примере восприятия вращающихся лопастей вентилятора или винта самолета. Когда лопасти медленно вращаются, мы видим их форму четко. Чем более быстрым будет движение, тем смазаннее будет воспринимаемая форма этих лопастей, пока они не сольются в один сплошной круг. То же самое происходит, обратите внимание, в случаях, когда художник-карикатурист пытается изобразить что, какой-то объект быстро сдвинулся (в мультиках это тоже хорошо видно), он вводит элемент смазанности формы. А.И. Миракян предположил, что на самом деле в основе восприятия движения скорости лежит восприятие порождения формы самого объекта. Когда психический акт порождения формы не успевает завершиться, а нужно начинать уже новый формопорождающий акт, вот эта незавершенность формопорождения воспринимаемого объекта и ощущается нами на непосредственно-чувственном уровне как движение и скорость. Чем более быстрыми будут движения, тем более незавершенными будут формопорождающие акты, тем более смазанной будет восприниматься форма движущегося объекта. Исходя из этого представления, была выстроена экспериментальная модель. При разных ограниченных промежутках времени испытуемый должен был отвечать: 1) видит он движение объекта или нет, 2) видит он форму объекта или нет. И выяснилось, что действительно, в зависимости от сложности формы объекта, порог восприятия движения тоже изменялся. Основная идея заключалась в том, что мы не использовали физикальные представления о скорости как отношение пространственных параметров объекта к временным параметрам изменения пространственного положения. Тем не менее, мы получили механизм и объяснение восприятия скорости движущегося объекта. Это была моя кандидатская работа.
Если говорить о восприятии движения в более широком смысле, то во всех учебниках по психологии восприятия оно понимается как изменение пространственного положения относительно других объектов или наблюдателя. Это использование физического представления о движении, основанное на том, что человек уже выделил движущийся объект среди других воспринимаемых объектов, что этот объект изменяет свое пространственное положение по отношению к другим объектам или наблюдателю. Из этого видно, что в основе этого определения движения лежит, по крайней мере, три психических продукта свершившихся психических актов, в то время, как порождение самих этих продуктов в эту логику не попадают. Проблема в этом. И основная проблема была как раз в том, как выстроить способ мышления, который позволил бы, не опираясь на продукты психического акта восприятия, теоретически разработать и экспериментально верифицировать то, что на самом деле лежит в основе порождения ощущения движения и скорости на непосредственно-чувственном уровне. Здесь нужно вернуться к тому, что именно А.И. Миракян разработал и показал, что в основе порождения любого психического феномена лежат, по крайней мере, три микроакта (любой психический акт содержит, минимум, три микроакта). Особенно это очень хорошо видно в восприятии. Не случайно у нас две руки, два глаза, у нас левая часть мозга одним образом работает, правая несколько по-другому. Это симметрично-асимметричное расположение органов. И тот же самый принцип проявляется в строении сетчатки. А.И. Миракян высказал гипотезу, и потом мы ее подтвердили, что основная проблема или основное методологическое ограничение физикального способа мышления или, шире, естественно-научного способа мышления, или еще шире – гносеологической парадигмы, заключается в том, что в основе лежит изначально логика «субъект познания – объект познания». Потом это отношение превращается в психологии в отношения «субъект восприятия – объект восприятия», «субъект мышления – объект мышления», «субъект эмоций – объект эмоций» и так далее. Но вот это отношение, оно остаётся изначально заданным, и оно изначально требует негласно или, наоборот, гласно, чтобы, если есть объект восприятия и есть субъект восприятия, то образ объекта должен соответствовать самому реальному объекту, его физическому аналогу, т.е. должно выполняться требование соответствия. И поэтому все исследования, все модели – экспериментальные, теоретические, построены на том, чтобы выяснить: а как обеспечивается это соответствие. Проблема стабильности видимого мира как раз возникла из-за этого. Ведь непонятно, как, несмотря на собственные движения глаза, все равно мы видим то, что неподвижно, неподвижным. Как обеспечивается соответствие между неподвижностью реального объекта и его неподвижностью в ощущении, в то время как его изображение на сетчатке множество раз искажается, дискредитирует, изменяется и так далее? Раз нарушение этого соответствия имеет место, значит надо искать механизм, посредством которого компенсируется это нарушение, это искажение. Это и есть причина возникновения проблемы стабильности видимого мира в классическом его виде: от Г. Гельмгольца, даже от Р. Декарта и до современных работ. Одна из самых последних работ – это докторская диссертация В.И. Белопольского (2008 г.). Диссертация В.И. Белопольского как раз о классической постановке проблемы и ее разворачивании на современном этапе психологии восприятия. Получается, что эта логика до сих пор осталась. А.И. Миракян сказал: «Почему мы говорим, что должно быть требование соответствия? Ведь это требование проистекает из философского гносеологического отношения «субъект познания – объект познания». Но психологическая реальность, психический процесс – это не философская реальность, а психическая. И здесь, наоборот, нужно, чтобы увидеть объект правильно, мы должны искажать его. Наша зрительная система должна его исказить, а не отразить как копию. Этому как раз предшествовали эксперименты и концепция оперативности психического отражения Д.А. Ошанина, под руководством которого были проведены многие эксперименты, где было показано, что форма объекта воспринимается нами в зависимости не от того, какой она является, например, круг (эти эксперименты Н.Л. Морина делала), а мы видим объекты в зависимости от функциональной задачи. Если у нас задача познавательная, круг он и есть круг. Но если с этим кругом нам надо что-то делать, например, лампочки по кругу расположены и одна из них сигнальная, аварийная, и на неё надо как-то отреагировать, как можно быстрее. Тогда оказывается, чтобы действие было правильным, адекватным, успешным, нужно, чтобы в моем образе этот круг искажался в том месте, где эта лампочка. То есть этот круг воспринимается, как некая грушевидная форма, а не как четкий круг. При этом нужно, чтобы одновременно он воспринимался бы и как круг. Необходимым условием адекватного правильного осуществления предметного действия по отношению к объекту восприятия является искажение, функциональная деформация образа этого объекта, как Д.А. Ошанин говорил. А.И. Миракян этот эффект сделал как принцип, лежащий в основе психического отражения, в первую очередь, на уровне порождающего процесса. Приведем пример. Пальцы на руке у нас разной величины, обладают разными мышечно-силовыми характеристиками и по-разному расположены взаимно. Были проведены эксперименты: уравнивали длину пальцев, надевая на них картонные колпачки. И оказалось, если в обычном состоянии, наощупь испытуемый свободно осязательно отличал параллелепипед от конуса, от пирамиды, то, как только уравнивали длину пальцев, испытуемый терял возможность различения формы этих разных пространственных объектов. Чтобы увидеть, что два объекта имеют равную величину (это из докторской диссертации А.И. Миракяна) необходимо, чтобы произошло три микроакта. Первый микроакт – когда величина первого объекта воспринимается адекватно, а величина второго объекта преуменьшается. Второй микроакт – когда взгляд переводится на второй объект, и тогда он воспринимается адекватно, а первый объект преуменьшается. Третий микроакт – это когда отношение между первым и вторым микроактом, уже процессуальное. Этот эффект «уменьшения нефиксируемого объекта», оказался механизмом, который лежит в основе константности восприятия. При этом выяснилось, что восприятие не только константно, как написано во всех учебниках по психологии восприятия, но в реальных условиях оно способно быть константным, аконстантным, сверконстантным и сверхаконстантным. При этом три последние позиции – аконстантность, сверхконстантность и сверхаконстантность – исследователями не принимались во внимание и убирались из обработки экспериментальных данных как неправильные, как обеспечивающие соответствие воспринимаемого воспринимаемому, т.е. константность. В отличие от этого, открытый А.И. Миракяном принцип искажения оказался фундаментальным принципом, который лежит в основе любого формопорождающего акта. Поэтому формопорождающий акт состоит из трёх микроактов. Что это означает для восприятия движения? Когда объект движется, взгляд фиксируется на нем. Чтобы осуществился формопорождающий микроакт, нужно какое-то время, допустим 10 миллисекунд. Пока эти 10 миллисекунд проходят, а объект движется, и, допустим, за 7 миллисекунд объект уже вышел из зоны фиксации, то взгляд должен прервать формопорождающий акт, чтобы перейти на новую точку фиксации и начать новый формопорождающий микроакт, но и он тоже не успевает завершиться. Вот эта незавершенность предшествующего микроакта по отношению к последующему, этот континуум – он и создает нам ощущение, что этот объект движется. Одновременно с этим другие отношения уже успевают завершиться в те интервалы фиксации взгляда, которые делает глаз на движущемся объекте, и потому воспринимаются нами как неподвижные. По этой причине мы одновременно видим и движение, и стабильность. И поэтому нет отдельно проблемы восприятия движения и нет отдельно проблемы восприятия неподвижности. Хотя в классической традиционной постановке проблемы восприятия неподвижности нет вообще. Считается, что раз неподвижно, это воспринимается, само собой. Это неправильно. На самом деле ничего подобного нет. Проблема восприятия неподвижности переросла в проблему восприятия стабильности видимого мира, то есть неизменности пространственных отношений. Основная идея концептуальной модели формопорождающего процесса движения и стабильности объектов в непосредственно-чувственном восприятии именно в этом и заключается.
Надо сказать, что эта модель (модель формопорождающего процесса движения и стабильности объектов в непосредственно-чувственном восприятии) позволила объяснить некоторые иллюзии восприятия. Например, одна из знаменитейших иллюзий Фляйшля заключается в том, что если предъявляется один и тот же движущийся объект с одной и той же скоростью, то его скорость будет восприниматься в полтора раза медленнее, чем если мы прослеживаем этот объект взглядом, а не держим взгляд неподвижным, фиксированным на какой-то неподвижной точке. Объект один и тот же, движение одно и то же, все условия одни и те же, разница только в том, взгляд фиксирован или не фиксирован. Если мы прослеживаем, мы удлиняем время формопорождения и поэтому скорость воспринимается медленнее, поэтому формопорождающие акты более завершённые, чем если мы смотрим в условиях неподвижно фиксированного взгляда.
Еще одна всем известная иллюзия, когда на параде показывают, как танки идут, или машины быстро едут, колесо вправо должно крутиться, а мы воспринимаем, что оно движется обратно. Почему? Как раз потому, что формопорождающие акты начинают наезжать один на другой и идет обратный эффект. Многочисленные иллюзии восприятия получают объяснения именно через эту модель.
— В 2017 г. выходит Ваша статья «Пространство, время, движение – парадигмальные сдвиги». Где сегодня находится человечество в понимании представлений о пространстве, времени, движении? Когда, по Вашему мнению, может произойти парадигамальный сдвиг? Что для этого нужно? В современной психологии восприятия, какие главенствуют тенденции?
— Мы сейчас завершили проект по трансцендентальной перспективе психологии восприятия. Бог даст, в течение года выйдет монография. И именно для этой монографии мне пришлось сделать ещё раз обзор современных исследований по психологии восприятия движения. Здесь я должен сказать, что с удовольствием прочитал интервью с Натальей Ивановной Чуприковой (https://www.pirao.ru/community-projects/anniversaries/k-yubileyu-natali-ivanovny-chuprikovoy), но я очень удивился…. Почему я сказал про Наталью Ивановну? Наталья Ивановна – это вечный оппонент Аршака Исраеловича Миракяна. Они спорили до абсолютного непонимания, при этом с неизменным уважением друг другу как к ученым, но совершенно не понимая того, что делает другой. Точнее, А.И. Миракян понимал, что делает Н.И. Чуприкова, как она объясняет, но он говорил, что это неправильно, это неверно, потому что физикально. И вот как раз в этом интервью с Н.И. Чуприковой, «образ есть объект», и есть «мозг как зеркало» – это принцип отражения в материалистическом, абсолютно физикальном понимании. Эта дискуссия в семидесятых годах была очень большая. Советская психология в значительной степени строилась на принципе психического отражения, даже психику определяли, как психическое отражение, а не как сейчас – личность и все такое прочее. Эти дискуссии были многочисленны, фундаментальны, и это как раз первая в этом плане, одна из таких, сейчас бы сказали, фрустрирующих точек… У Алексея Николаевича Леонтьева появился термин «пристрастность образа». На самом деле, образ объекта искажается в нашем субъективном восприятии. Но поскольку А.Н. Леонтьев работал в традиционной, гносеологической парадигме, выстраивал свою концепцию деятельности и объяснял через это перцептивные процессы, он не мог сказать, что искажение («пристрастность образа») это необходимое условие. Поэтому эту «пристрастность образа» он представлял, как артефакт, как некое следствие субъективности, а не как принцип порождения. А вот Д.А. Ошанин показал, что зеркального отражения нет. Мозг и психика — это не зеркало, это функциональный орган, который отражает окружающий мир и предметы в соответствии с функциональными задачами. Д.А. Ошанина приводил великолепный пример. Я не знаю, откуда он его вычитал. В каком-то западноевропейском или американском зоопарке не хватало одного вида очень редких антилоп, которые жили в Африке. В Африку направили экспедицию, к племенам, жившим на достаточно примитивном уровне. Эти племена лучше всех знали этих антилоп. Вождь племени пошел навстречу просьбе и позвал лучших охотников. Охотники выследили антилопу, догнали, убили, принесли. Но антилопа-то нужна была живая. С какого-то раза удалось выследить и поймать антилопу, не убив ее при этом. Самое интересное началось после этого. Пойманную антилопу поставили в загончик. Через несколько дней началось паломничество. Все соседние племена, которые жили охотой на антилоп, приходили рассматривать эту антилопу, как чудо, так, как будто они увидели ее первый раз в жизни. До этого образ антилопы был у них как образ для предметного действия охоты: выследить, догнать, убить, съесть. Как объект познания, рассматривания, антилопа для них не существовала. Это и есть оперативность восприятия. Восприятие обусловлено, подчинено или детерминировано предметной задачей, задачей действия по отношению к этому предмету. Ни о какой зеркальности здесь речи быть не может. Но именно принцип, что мозг – это зеркало окружающего мира, остается господствующим даже в современных исследованиях по психологии восприятия движения.
Возвращаясь к монографии по трансцендентальной перспективе восприятия, которая планируется к публикации, я написал печатный лист по современным исследованиям восприятия движения и с удивлением увидел, что ничего не изменилось. Способ мышления всех этих продвинутых исследователей психологии восприятия движения остался тем же, каким был 50 и 30 лет назад – это «зеркало». Логика постановки проблемы осталась та же – зеркальность отражения в мозговых структурах, от сетчатки глаза, как вынесенной структуры мозга, до затылочных областей и т.д. Изменилось только аппаратурное обеспечение этих исследований. Стали применяться современные методы айтрекинга регистрации движений глаз. Когда мы делали эксперименты, это было очень сложно, трудно, с присосками… Сейчас есть очень хорошие аппаратурные возможности, стали применять функциональную магнитно-резонансную томографию, ФМРТ. Но логика постановки проблемы, логика объяснения осталось та же самая. Идет накопление данных, что одни структуры активизируются, другие тормозятся. Но принцип остался тот же. Принцип «мозг – это зеркало, отражающее окружающий мир», остается трендом. Это является следствием гносеологического отношения «субъект познания – объект познания», и он спроецирован на отношение «субъект восприятия – объект восприятия», причем реализуется оно без рефлексии того, что оно позволяет сделать. Это и лежит в основе того, что гносеологическая парадигма замечательная и что она необходима! Но она необходима для решения вполне определенных задач. Если же мы хотим понять всё-таки природу психического акта, гносеологическая парадигма недостаточна. Потому что, когда мы сказали «субъект восприятия – объект восприятия», мы попали в методологическую ловушку: у нас психика выступает и как объект восприятия, и как субъект восприятия, ведь способ мышления – это тоже психика. У нас имеет место совпадение психики как объекта восприятия и как средства изучения этого восприятия. Ситуация, которую Ф.Т. Михайлов называл (она в методологии та же самая) парадоксом барона Мюнхгаузена, который сам себя за волосы вытащил из болота. Поэтому психология находится не в очередном методологическом кризисе, как было сказано Л.С. Выготским в двадцатые годы прошлого столетия, и потом А.Г. Асмолов уже ныне написал про очередной методологический кризис. Он не очередной кризис, это перманентное и постоянное состояние научной психологии, вследствие того, что имеет место совпадение психики в виде способа мышления и психики как объекта исследования. Чтобы выйти из этой методологической ловушки, из гносеологической ограниченности, нужно менять парадигму. Первыми попытались это сделать Ж. Пиаже, частично Д. Гибсон. Д.А. Ошанин уже основательно, но он тоже не обозначал это как смену гносеологической парадигмы на онтологическую парадигму. А.И. Миракян уже более чётко. И то, что А.И. Миракян называл афизикальном подходом, как раз уже на микросеминаре, о котором я говорил, Ф.Т. Михайлов показал, что более корректно будет называть трансцендентальной психологией восприятия. Ф.Т. Михайлов считал – то, что делает А.И. Миракян, на самом деле та же проблема, которую решал И. Кант по отношению к мышлению, в «Критика чистого разума» показавший ограниченность гносеологической парадигмы для понимания этих процессов. Но И. Кант созерцание, т.е. восприятие брал как данность, а А.И. Миракян пошёл глубже, он взял созерцание, т.е. восприятие – как объект размышления и поэтому афизикальный подход (как сказал Ф.Т. Михайлов) будет более корректно называть трансцендентальной психологией восприятия, потому что произведен выход, трансценденция за актуальные продукты психических актов, используемых в качестве исходных предпосылок для постановки проблемы, для экспликации объекта исследования.
Здесь я должен еще добавить, что как раз на этих семинарах стало понятно, что на самом деле речь идет о том, что основоположником современной парадигмы в научной психологии является Р. Декарт как основатель естественнонаучного способа мышления. Р. Декартом были разработаны правила для руководства ума, и эти правила легли в основу естественнонаучного способа мышления сначала механистической физики, потом механистической философии, естественнонаучного способа мышления, физиологии, медицины, оттуда пришли в 19 веке через Д. Миллера, Г. Гельмгольца в психологию. И сейчас сложилась парадоксальная ситуация: научность психологического исследования оценивается по естественнонаучным критериям, которые были сформулированы Р. Декартом для изучения вещей, т.е. «вещной логики», предназначенной для изучения тела, но не души человека. А «вещная логика» не дает возможности изменения парадигмы гносеологической на онтологическую и, тем более, на трансцендентальную.
— Что должно произойти, чтобы из гносеологической парадигмы мы перешли в онтологическую парадигму, в трансцендентальную?
— Это очень трудный вопрос. В те годы, когда был жив А.И. Миракян, когда был микросеминар, о котором я рассказывал, то обнаружилось, что способ мышления – это очень ригидная, очень жесткая структура, и очень часто она не осознается совершенно. Некоторые не понимают такой постановки проблемы, когда есть не просто продукт восприятия, а есть ещё процесс, порождающий этот продукт, а есть еще процесс, порождающий сам этот процесс. Приведу грубый абсолютно пример. Сейчас, если мы придём в супермаркет, то в колбасном отделе мы увидим десятки видов колбасы. Мы можем исследовать колбасу по сотне параметров: форма, цвет, вкус, спрос потребитель, изготовитель, добавки – все это можно друг с другом сравнивать и делать диссертации очень долго и много, и даже прорывные, что новый сорт колбасы отличается от другого тем-то, тем-то и тем-то, устанавливая количественные факторные связи и так далее. Но во всех этих исследованиях будет отсутствовать возможность информации о технологической цепочке, что должна вырасти травка, ее должны скушать коровки или овцы, из них кого-то должны убить, чтобы сделать фарш, добавить чесночка и т.д. – это в колбасе как продукте процесса ее изготовления не представлено. Гносеологическая парадигма заставляет нас работать с продуктами психических актов, в то время как процессуально-порождающая часть психики в этих продуктах не представлена. Если взять апельсин, красивый, круглый, оранжевый, можно о нем сказать много, но в апельсине не представлено дерево, продуктом которого является этот апельсин. Мы пытаемся по свойствам апельсина реконструировать процесс его порождения, но в продукте процесс, это ещё Г. Гегель сказал, умирает. В апельсине дерево не представлено. Семечко есть, но надо ещё понять, что это семечко – это то дерево, из которого апельсин вырос. Жесткая обусловленность, детерминированность определения объекта и предмета исследования в научной психологии самим способом мышления, его гносеологической парадигмой, как раз и является сейчас почти непреодолимым барьером для развития и понимания идей А.И. Миракяна.
В то время нашлось, в общем-то, несколько человек, которые поняли идеи А.И. Миракяна. В.В. Давыдов не только понял, он оценил значимость. Тот же Ф.Т. Михайлов, хотя он и спорил с А.И. Миракяном всё время. Г.П. Щедровицкий говорил: «Да. Так можно, но мне это не нравится». У Г.П. Щедровицкого другая логика была. Это тот же вопрос, что критерием научности психологического исследования выступает его соответствие естественнонаучному способу мышления. Но философия, начиная с И. Канта, показала ограниченность этого способа мышления. А после И. Канта был И. Фихте, а после был Ф. Шеллинг, К. Маркс, Ф. Энгельс. Они по способу мышления выскочили на несколько порядков поколений вперед по отношению к естественнонаучному способу мышлению. А мы работаем всё ещё на докантовском уровне мышления. Но изменение способа мышления происходит, например, в квантовой физике. Они выходят на явления, где логика естественнонаучной данности, гносеологической заданности не работает. Они выходят на подтверждение парадокса В. Гейзенберга, что мы не можем одновременно определить массу частицы и её скорость. Мы можем определить одновременно либо одно, либо другое. Мы не можем сказать, движется этот объект или это наблюдатель движется. Изменение аксиоматики, изменения исходных постулатов меняет всю картину мироздания. Вспомним Евклида, который говорил, что по отношению к одной прямой можно провести только одну и одну параллельную прямую, непересекающуюся с ней. Н.И. Лобачевский предположил, что можно не одну, а много. Н.И Лобачевского сочли сумасшедшим. Когда я был в гостях в Казанском университете у Леонида Михайловича Попова, он меня подвел к окну и говорит: «Вот по этому двору ходил Н.И. Лобачевский, и из этого окна профессура показывала на него пальцем и говорила, что идет сумасшедший». А потом появился Б. Риман, А. Эйнштейн и оказалось, что всё дело в том, что Эвклид рассматривал прямую на плоскости, а если мы берём сферические поверхности, там все изменяется. Изменение одного постулата меняет картину мироздания.
Изменение способа мышления научных исследований возможно в двух случаях. Первое – когда мы сталкиваемся с непонятными, необъяснимыми явлениями, которые обнаруживаются эмпирически, экспериментально. Такими являются, например, парапсихические феномены, которые заставляют нас по-другому мыслить, по-другому ставить проблему исследования, объект исследования. Даже более того, продолжая дальше, если мы переходим из гносеологической парадигмы к онтологической, то тогда оказывается, что объектом исследования не может быть сам феномен, а могут быть только условия, обеспечивающие возможность порождения этого феномена, меняется вся логика. В психологии это, между прочим, давно известно. В чём отличие констатирующего эксперимента от формирующего? Констатирующий эксперимент имеет дело с данностью феномена, а формирующий еще не имеет дело с данностью этого феномена. Формирующий эксперимент имеет дело с предположением об условиях, обеспечивающих возможность формирования, возникновения этого феномена. Сделать нечто, чтобы изменился способ мышления, очень трудно. Это одна сторона.
Второе – это социальная сторона. Сейчас, например, господствует тренд гносеологического естественнонаучного подхода к требованиям публикаций. Web of Science, Scopus отвечают именно естественнонаучной форме представления и постановки проблемы исследования. И в данном случае ещё чисто коммерческая сторона, так как есть специальные организации, которые построены для этого, живут этим и получают на этом прибыль. Раз есть прибыль, значит, они будут активно отстаивать, что именно только так нужно строить исследование и никак иначе.
— Виктор Иванович, несмотря на то, что мышление, как Вы сказали, «ригидная и жесткая структура», получается все же (и развитие человечества это подтвердило), что его изменение и его трансформация возможны и имеют место быть?
— Что-то уже происходит. Ещё нет признания, но уже есть принятие идей А.И. Миракяна. Уже есть люди, которые понимают, о чем идет речь. Но это не в массе, не в тренде.
— Вы сказали, что придя в психологию, в Психологический институт, Вы получили смысл жизни и получили возможность понять, что такое психология и что такое психика человека. В своей монографии «Экопсихология: пардигмальный поиск» (2014), во введении Вы ставите вопрос: «… а что же тогда изучает психология и действительно ли ее предметом является психика?» Что, по Вашему мнению, изучает психология? И действительно ли психика является ее предметом? Что в Вашем понимании психика человека? По Вашему мнению, есть ли вероятность, что ученые придут к общему пониманию, что такое психика человека?
— Я должен сразу сделать оговорку, что предметом современной психологии не является психика. Её предметом является человек обладающий психикой, человек у которого есть психические функции, психические возможности. И здесь оказывается очередная методологическая ловушка. А именно: если мы посмотрим современные монографии, то читаем «личность человека», «человек как субъект», т.е. вначале мы говорим «человек», а потом субъект, личность, восприятие…. Даже когда речь идет о зоопсихологии, то все зоопсихологические исследования и исследования по сравнительной психологии построены по принципу, что мы проецируем на психику животных те знания о психике человека, которые имеем. Проекция антропоморфного типа загоняет нас в ловушку: раз мы сказали вначале человек, а потом психика (как его атрибут, свойство, качество), то мы должны определить сначала, что такое человек. И здесь имеет место, по крайней мере, три варианта. Человек – существо биологическое, так как является носителем биологических закономерностей, механизмов и т.д. Человек – существо социальное, так как является носителем, субъектом социальных закономерностей, отношений. Последние лет 20-30 вспомнили, что человек – существо духовное, так как является носителем духовных ценностей. Но! Почему мы не говорим, что человек является ещё существом психическим, как субъект, реализатор, носитель психических явлений и феноменов?! Ответ в том, что психика не попадает в эту гносеологического логику, ведь, как только мы сказали «психика человека», то мы говорим о человеке, а не о психике. Проблема заключается в том, как сделать психику объектом, предметом научного исследования? Мы должны трансцендировать «человека как субъекта психики», чтобы иметь возможность рассматривать «психику, которая проявляется, в том числе, и в человеке». Мы должны принять психику не как свойство человека, а как такое же фундаментальное явление природы как, например, электричество, гравитация. Это моя позиция. Я неслучайно сказал «гравитация». У меня есть предположение, что может быть гравитация и психика очень близки по неким глубинным основаниям. Если мы имеем отдельный объект, мы можем сказать есть гравитация или нет? Не можем. А если есть ещё один объект, то тогда мы можем сказать, есть гравитация или нет. Точно также, если мы возьмем одного человека как субъекта психического, как такового, мы не можем сказать, есть ли у него психика и ее порождение? – Рядом нужен другой человек, чтобы было взаимодействие между ними. По Л.С. Выготскому, высшие психические функции первоначально существует в социокультурной форме. Должна быть эта форма, как средовые условия, и тогда во взаимодействии между двумя людьми, при определённых условиях, конечно, идет порождение психического и реальности «в зазоре», как М.К. Мамардашвили говорил, порождение психической реальности между субъектом, человеком или животным, с одной стороны, и средой или предметом, или другим субъектом этой реальности – с другой. И лишь, когда в зазоре это породится, оно интериоризируется человеком, а потом экстериоризируется обратно в виде действий, деятельности, изменяя окружающую среду. Тогда опять меняется это отношение, опять цикл возобновляется, возникает в зазоре между ними новая психическая реальность, новый образ, новое действие, новый способ, он интериоризируется, экстериоризируется, меняется опять отношение и т.д. Другой подход должен быть. Другое определение понимания психики.
— Ваше понимание психики тождественно пониманию души или Вы их различаете?
— Нет. Не тождественно! Современная мода на то, чтобы вернуть душу в психологию, – правильная мода, исходя из того, что «psyhe» – это душа. Но дело в том, что у нас на психологических факультетах не преподают святоотеческую психологию, а надо бы. Святоотеческая психология – это теория и практика работы с душой, которая накоплена за тысячу лет, примерно с 4 века по 14 век. Святые отцы обобщили, проанализировали, накопили опыт обожения человека, т.е. работы с душой. Если вернуться к Ветхому завету, то там было отношение «тело – душа», «в здоровом теле — здоровый дух». В Новом завете — уже «душа – тело», душа подчиняет тело себе, а потом появилось триединство «дух-душа-тело». Обратите внимание, что Р. Декарт остановился на первой позиции, а они продвинулись уже гораздо дальше. Я уже не говорю о буддийских текстах, даосских практиках, чань-буддиских и дзеновских – где тоже присутствует столетиями накопленный опыт как теоретического осмысления, так и практической реализации работы с тем, что мы называем психикой или душой. Если мы сказали душа, мы обязательно должны определить, что мы под этим понимаем: то, что в святоотеческой психологии – это одна линия, то, что в восточных, йоговских, и иных учениях и философиях – это другое. Просто брать понятие «душа» и к нему «прилепливать» что-то из современных естественнонаучных представлений о психике и физиологически обусловленных психических актах, это означает отсутствие методологической культуры.
*Интервью подготовила и провела Н.Г. Кондратюк, старший научный сотрудник ПИ РАО.
При копировании любой части текста обязательная ссылка на сайт ПИ РАО www.pirao.ru
Лаборатория «Восприятие». Лаборатории факультета психологии МГУ имени М.В. Ломоносова
В разные периоды лабораторией руководили выдающиеся отечественные учёные – Алексей Николаевич Леонтьев (1976-1979 гг.), Александр Дмитриевич Логвиненко (1979-1993 гг.), Владимир Вячеславович Любимов (1993-2006 гг.).
С 2006 года лабораторию «Восприятие» возглавляет доктор психологических наук, профессор Галина Яковлевна Меньшикова. Сотрудники лаборатории ведут научные исследования в широком поле междисциплинарных тем по зрительному восприятию и его психофизиологических механизмов с привлечением технологий виртуальной реальности и движений глаз.
Ответственный за ввод данных в ИАС «ИСТИНА» — Лунякова Елизавета Геннадьевна
Проблемная лаборатория психологии восприятия основана в 1976 году.
В настоящее время основными направлениями научных исследований лаборатории являются:
- Психологические механизмы восприятия трехмерных зрительных иллюзий.
- Изучение эгоцентрического и аллоцентрического типов репрезентации пространственной информации в рабочей памяти при помощи CAVE системы виртуальной реальности.
- Оценка нарушений вестибулярной системы при использовании технологий виртуальной реальности и айтрекинга.
- Оценка эффективности взаимодействия с аватарами в виртуальной среде.
- Микро- и макродвижения глаз в задачах зрительного поиска, распределения пространственного внимания, чтения текстов, опознания лиц и лицевых экспрессий.
- Острота зрения – методы оценки и измерения.
Сотрудники лаборатории «Восприятие» читают базовые курсы «Общая психология. Ощущение и восприятие» на факультете психологии, а также в филиалах МГУ в г. Баку, г. Севастополь и г. Ташкент, а также ряд спецкурсов в числе которых
- «Современные проблемы психофизики»,
- «Искусственные нейронные системы»,
- «Зрительные иллюзии и их теоретическое значение»,
- «Технические и программные средства в психологическом исследовании»,
- спецпрактикум «Движения глаз и когнитивные процессы»,
- «Современные технологии в психологической реабилитации» и др.
125009, Москва, Б. Никитская 4, к.21.
Телефон: 8-495-629-75-54
Общая характеристика восприятия • Михаил Жилин
Жизнь — это в том числе интерес к окружающему миру. А там, где есть интерес есть и познание. Людям нужно и важно приобретать знания и понимать закономерности, по которым существует реальность. Редко кто не стремится хотя бы немного проконтролировать происходящее. Мало кто психологически отстранён от действительности настолько, что совсем не интересуется ей. Тот кто не замечает и не хочет замечать окружающее, вызывает у большинства людей беспокойство и подозрение. «Метафизика» Аристотеля начинается с наблюдения о том, что людям свойственно стремление к осмыслению и пониманию того, что вокруг. «Что это?» и «что происходит?» — это практически всегда тревожные вопросы. Нам неуютно, когда мы не в курсе что означают те или иные действия, предметы или события. Нам важно знать кто мы и где мы. Это знание является неотъемлемой частью нашего я. И людям нужно иметь представление о познавательных процессах. Нам важно знать о памяти — ведь с помощью неё мы можем воспроизвести то, что уже знаем, в том числе и себя. Для нас существенно что-то понимать о чувствах — ведь с помощью них мы познаём и мир, и других, и себя. И можем ощутить то, что недоступно для мысли. Некоторым свойственно что-то воображать о себе. А другим — важно понять,что есть воображение. Ведь то, что мы можем вообразить, можно осуществить. Также весомое научное и прикладное значение имеет изучение логического мышления и внимания. Так как именно знания о них и о процессах с ними связанных, дают возможность спрогнозировать и оценить действия и способности многих людей, начиная от командиров воздушных судов, заканчивая юристами, которые управляют совсем другими судами. А всем вышеперечисленным — и мышлением, и воображением, и вниманием, и чувствами, и памятью — занимается когнитивная психология. Этот раздел психологии ориентирован и опирается на различные психологические эксперименты, а также на математическое моделирование процессов мышления, восприятия и познания. Разработки, идеи и выводы когнитивной психологии используются в психолингвистике, в социальной психологии и в психологии личности.
Но чтобы что-то понять и осмыслить, нужно вначале ощутить предмет, который мы исследуем, а потом постараться воспринять его во всей полноте. Поэтому познание невозможно без ощущения и восприятия.
Ощущение – это то, что мы можем испытывать при помощи органов чувств. Данная функция психики достаточно проста: от контакта (зрительного, тактильного, звукового и т.д.) с предметом мы получаем информацию об определенной его характеристике. Таким образом, мы можем почувствовать температуру и определить фактуру объекта материального мира, распознать звук, цвет, символ, различить тот или иной запах. Другими словами, ощущение – это отображение данных об отдельных свойствах предметов или явлений.
Восприятие же представляет собой психический процесс более сложного уровня: оно позволяет, на основе информации, предоставленной ощущениями, составить относительно полную картину об окружающей действительности. Результатом восприятия является полноценный образ объекта, его оценка, а также отнесение его к той или иной категории. Помимо этого, восприятие сопровождается определенной эмоциональной реакцией.
С одной стороны, чем больше различных свойств окружающего мира мы воспринимаем, тем более резонансным будет наш эмоциональный отклик на него. В то же время, возможности восприятия находятся в пределах ресурсов нашего организма: так, вследствие элементарной усталости реакция на внешние раздражители (например, звука) или полнота восприятия объекта (изображения, видео и т.д.) может существенно ослабевать в сравнении с нормой. Можно сказать, что восприятие в таком случае будет достаточно поверхностным.
Восприятие как целостное отражение предметов.
Восприятие – сложный перцептивный процесс. Т.е. это многообразная связующая система между внешним и внутренним мирами, работа которой обеспечивается органами чувств. И это не просто совокупность ощущений, а результат осмысления тех или иных признаков предметов в их взаимодействии. Т.е. итоговая картина восприятия зависит не только от характера исходных данных, полученных об объекте посредством органов чувств, но также от способности индивидуума к анализу этих данных, их структурированию и комбинированию.
Ощущение, по сути, представляет собой отражение определенной качественной характеристики предмета. Однако большая часть объектов материального мира обладает одновременно множеством различных свойств, которые ощущаются нами системно. Собирая и обрабатывая информацию, полученную в виде ощущений, мы формируем в сознании готовый образ предмета, иными словами — воспринимаем его как единое целое. То есть можно сказать, что восприятие – это систематизация данных, полученных в результате слаженной работы органов чувств. При восприятии тех или иных предметов могут быть задействованы как ощущения одного вида (например, зрительные – при созерцании произведений изобразительного искусства), так и нескольких видов (тактильные, вкусовые, зрительные, ощущения запаха – например, когда мы видим какой-нибудь съедобный фрукт).
Для восприятия, как психического процесса, характерны следующие признаки:
• Предметность: построение собирательного образа того или иного предмета из множества различных качеств, информация о которых поступает от органов чувств;
• Структурность. Данное свойство означает, что восприятие любого объекта предполагает систематизирование ощущений, а не простое их суммирование. Так, например, музыка воспринимается нами не просто как последовательность звуков: благодаря структурированию этих звуков, мы можем построить мелодию, распознать гармонию, определить ритм произведения.
• Целостность: является результатом обобщения данных различного характера (зрительных, тактильных и т.д.) о предмете, из которых формируется единый образ;
• Константность. Достигается благодаря наличию определенных неизменных свойств объектов материального мира, на которые человек ориентируется при их восприятии. В первую очередь константность присуща зрительным ощущениям: определению цвета, формы и размера предметов, и во многом зависит от информации, полученной нами в прошлом. Так, мы воспринимаем привычные объекты, находящиеся на большом расстоянии от нас, не как маленькие, а как удаленные, благодаря тому, что в уме имеем представление об адекватных параметрах из величины.
• Апперцепция: обусловленность восприятия особенностями психики конкретного индивидуума. Так, образ одного и того же предмета в восприятии двух разных людей может быть совершенно не одинаковым и иметь разную смысловую нагрузку в зависимости от эмоционального состояния и содержания прошлого опыта каждого из них.
• Осмысленность. Данное свойство предполагает необходимость включения мыслительных процессов при восприятии: так, испытывая определенные ощущения, мы так или иначе определяем их, относим к той или иной категории, на основе их анализа выделяем схожие черты с предмета с аналогичными и т.д. Все это позволяет наиболее точно идентифицировать объект или явление материального мира.
Осмысленность восприятия легла в основу теории распознавания образов. Суть данной теории заключается в следующем: при восприятии объекта выделяются его базовые, наиболее важные признаки, по которым его можно отнести к определенному классу. Другими словами, полученная от органов чувств информация систематизируется и классифицируется по ряду критериев, следствием чего является формирование образа предмета не только на основании вновь полученных ощущений, но и на основании имеющихся знаний о предметах данного вида.
Восприятие может быть преднамеренным, когда мы изначально ставим перед собой задачу – составить впечатление о том или ином предмете или явлении. Непреднамеренное же восприятие происходит без первоначальной цели – воспринять объект, а является следствием естественного процесса обработки информации, полученной нами извне, в виде ощущений.
В целом восприятие условно можно разделить на несколько этапов:
1. Мы испытываем определенную гамму ощущений.
2. Мы определяем критерии для анализа ощущений, выделяем наиболее существенные из них и отбрасываем второстепенные, таким образом проясняя и конкретизируя общую картину.
3. Мы оцениваем (переоцениваем) имеющиеся знания о предмете или объекте с учетом вновь полученной посредством ощущений информации.
Безусловно, хорошо знакомые объекты материального мира мы воспринимаем по определенному шаблону, благодаря тому, что ключевую информацию о них мы уже успели накопить. Поэтому, определенный комплекс ощущений, полученных о привычном предмете, как бы воспроизводит из нашего бессознательного общую картину его восприятия. Восприятие незнакомых объектов, соответственно, предполагает активизацию работы не только наших органов чувств, но также максимальное задействование аналитических функций психики для формирования нового образа.
Я полагаю, что всё вышесказанное является важным и существенным для целостного понимания основ общей психологии, как раздела психологической науки, обобщающего теоретические и экспериментальные психологические исследования и существенные закономерности.
Поделиться в соцсетях
Восприятие — Шпаргалки. Общая психология
Восприятие, как и любой другой познавательный психический процесс, можно рассматривать и как процесс и как результат этого процесса.
Восприятие делает возможным целостное отражение мира, создание интегральной картины действительности, в отличие от ощущений, отражающих отдельные качества реальности.
Итог восприятия – интегральный, целостный образ окружающего мира, возникающий при непосредственном воздействии раздражителя на органы чувств субъекта.
Восприятие – процесс порождения чувственных образов, возникающих при условии воздействия внешнего мира на органы чувств.
Характеристики восприятия:
1) это процесс
2) восприятие порождает конкретный продукт – чувственный образ.
3) основное условие возникновения восприятия – воздействие внешнего мира на органы чувств.
Внимание!
Если вам нужна помощь в написании работы, то рекомендуем обратиться к профессионалам. Более 70 000 авторов готовы помочь вам прямо сейчас. Бесплатные корректировки и доработки. Узнайте стоимость своей работы.
Свойства восприятия:
Основные:
— предметность
— целостность
— константность
1) реальность – мы верим в существование того образа, который воспринимаем
2) означенность – мы всегда опознаем предметы
3) полимодальность – информация для формирования образов поступает от рецепторов разных модальностей.
4) Неоднородность – есть фокус внимания и периферия. Фокус мы воспринимаем хорошо, а периферию не очень.
5) Историчность – в разных ситуациях и в разное время образ получается разный, неповторимый.
6) Биполярность – в образе восприятия всегда представлен не только окружающий человека внешний мир, но и сам воспринимающий.
Восприятие – это целостное отражение предметов, ситуаций, явлений, возникающих при непосредственном воздействии физических раздражителей на рецепторные поверхности органов чувств.
Восприятие включает в себя ощущение и основывается на нем. При этом всякий перцептивный образ включает в себя целый ряд ощущений, так как любой предмет или явление обладают многими и различными свойствами, каждое из которых способно независимо от других свойств вызывать ощущение. Помимо ощущений в процессе восприятия задействован предыдущий опыт, процессы осмысления того, что воспринимается, т.е. в процесс восприятия включаются такие процессы как память и мышление.
В процесс восприятия всегда включены двигательные компоненты, результатом является целостное представление о предмете.
Свойства восприятия:
К основным свойствам восприятия следует отнести следующие: предметность, целостность, структурность, константность, осмысленность, апперцепция, активность.
1. Предметность восприятия — это способность отражать объекты и явления реального мира не в виде набора не связанных друг с другом ощущений, а в форме отдельных предметов. Предметность не является врожденным свойством восприятия. Возникновение и совершенствование этого свойства происходит в процессе онтогенеза, начиная с первого года жизни ребенка. И. М. Сеченов полагал, что предметность формируется на основе движений, обеспечивающих контакт ребенка с предметом. Без участия движения (движение руки, ощупывающей предмет; движения глаза) образы восприятия не обладали бы качеством предметности.
2. целостность Восприятие дает целостный образ предмета. Целостность выражается в том, что даже при неполном отражении отдельных свойств воспринимаемого объекта происходит мысленное достраивание полученной информации до целостного образа конкретного предмета.
3. структурность заключается в том, что восприятие в большинстве случаев является проекцией наших мгновенных ощущений и не является простой их суммой. Мы воспринимаем абстрагированную от этих ощущений обобщенную структуру, которая формируется в течение некоторого времени (обычно слушающий понимает мелодию, т. е. воспринимает ее структуру в целом). Таким образом, восприятие доводит до нашего сознания структуру предмета или явления, с которым мы столкнулись в реальном мире.
4. Константностью называется относительное постоянство некоторых свойств предметов при изменении условий их восприятия. В наибольшей
степени константность наблюдается при зрительном восприятии цвета (уголь как черный), величины (большой грузовик) и формы предметов (яблоко (вид сверху, сбоку, мы знаем как оно выглядит в целом). Многократное восприятие одних и тех же предметов при разных условиях обеспечивает постоянство (инвариантность) перцептивного образа относительно изменчивых условий, а также движении самого рецепторного аппарата. Предшествующий перцептивный опыт играет большое значение в процессе восприятия.
5. Апперцепция восприятие зависит не только от характера раздражения, но и от самого субъекта. В восприятии всегда сказываются особенности личности человека. Зависимость восприятий от общего содержания нашей психической жизни называется апперцепцией. Огромную роль в апперцепции играют знания человека, его предшествующий опыт, его прошлая практика. Таким образом, при восприятий активизируется прошлый опыт. Поэтому один и тот же предмет может по-разному восприниматься различными людьми.
6. Иллюзия восприятия — явление ошибочного (ложного) или искаженного восприятия. Иллюзии наблюдаются в любых видах восприятия. Природа иллюзий определяется не только субъективными
причинами (установка, направленность, эмоциональное отношение), но и физическими факторами и явлениями (освещенность, положение
в пространстве и др.)
7. осмысленность Перцептивные образы всегда имеют определенное смысловое значение. Восприятие человека теснейшим образом связано с мышлением: сознательно воспринимать предмет — это значит мысленно назвать его, т. е. отнести к определенной группе, классу, связать его с определенным словом. Следовательно, восприятие не определяется просто набором раздражителей, а представляет собой постоянный поиск наилучшего толкования имеющихся данных. Т.о, восприятие — это в значительной степени интеллектуальный процесс.
8. активность (или избирательность). В любой момент времени мы воспринимаем только один предмет или конкретную группу предметов, в то время как остальные объекты реального мира являются фоном нашего восприятия, т. е. не отражаются в нашем сознании. Т.о., мы можем полагать, что природа активности восприятия условлена самой природой нашего сознания.
Виды восприятия:
Можно выделить несколько подходов к классификации восприятия. В основе одной из классификаций восприятия лежат различия в анализаторах, участвующих в восприятии, в соответствии с тем, какой анализатор (или какая модальность) играет в восприятии преобладающую роль.
по модальности:
зрительное
слуховое
осязательное
кинестетическое
обонятельное
вкусовое
Обычно восприятие — результат взаимодействия ряда анализаторов. Двигательные ощущения в той или иной степени участвуют во всех видах восприятия. Например, осязательное восприятие, в котором участвует тактильный и кинестетический анализаторы. Аналогично в слуховом и зрительном восприятии также участвует двигательный анализатор. Различные виды восприятия редко встречаются в чистом виде. Обычно они комбинируются, и в результате возникают сложные виды восприятия.
по форме существования материи:
восприятие пространства
восприятие времени
восприятие движения
.Восприятие пространства, движения, времени.
Поможем написать любую работу на аналогичную тему
Получить выполненную работу или консультацию специалиста по вашему учебному проекту
Узнать стоимостьЧто такое восприятие? — Общая психология
Цели обучения
- Обсудите роли, которые внимание, мотивация и сенсорная адаптация играют в восприятии
Хотя наши сенсорные рецепторы постоянно собирают информацию из окружающей среды, именно то, как мы интерпретируем эту информацию, влияет на то, как мы взаимодействуем с миром. Восприятие относится к способу организации, интерпретации и сознательного восприятия сенсорной информации.Восприятие включает в себя обработку как снизу вверх, так и сверху вниз. Обработка снизу вверх относится к тому факту, что восприятие строится на основе сенсорного ввода. С другой стороны, то, как мы интерпретируем эти ощущения, зависит от наших доступных знаний, нашего опыта и наших мыслей. Это называется нисходящей обработкой .
Посмотрите на фигуру на Рисунке 1 ниже. Если смотреть в одиночку, ваш мозг выполняет восходящую обработку. Есть две толстые вертикальные линии и три тонкие горизонтальные линии.Нет контекста, чтобы придать ему конкретное значение, поэтому нет необходимости в нисходящей обработке.
Рисунок 1 . Что это за изображение? Без какого-либо контекста вы должны использовать восходящую обработку.Теперь посмотрим на одну и ту же фигуру в двух разных контекстах. Ваш мозг, окруженный последовательными буквами, ожидает, что форма будет буквой и завершит последовательность. В этом контексте вы воспринимаете линии как форму буквы «B».
Рисунок 2 . При нисходящей обработке вы используете контекст, чтобы придать смысл этому изображению.Эта же фигура, окруженная цифрами, теперь выглядит как цифра «13».
Рисунок 3 . При нисходящей обработке вы используете контекст, чтобы придать смысл этому изображению.При заданном контексте ваше восприятие определяется вашими когнитивными ожиданиями. Теперь вы обрабатываете форму сверху вниз.
Можно подумать об этом понятии: ощущение — это физический процесс, а восприятие — психологический. Например, при входе на кухню и запахе булочки с корицей, ощущение — это рецепторы запаха, улавливающие запах корицы, но восприятие может быть: «Ммм, это пахнет хлебом, который бабушка пекла. когда семья собралась на праздники.”
Хотя наше восприятие строится на ощущениях, не все ощущения приводят к восприятию. Фактически, мы часто не воспринимаем стимулы, которые остаются относительно постоянными в течение продолжительных периодов времени. Это известно как сенсорная адаптация . Представьте, что вы входите в класс со старыми аналоговыми часами. При первом входе в комнату вы можете услышать тиканье часов; когда вы начинаете разговаривать с одноклассниками или слушаете, как ваш профессор приветствует класс, вы больше не замечаете тиканья.Часы все еще идут, и эта информация все еще влияет на сенсорные рецепторы слуховой системы. Тот факт, что вы больше не воспринимаете звук, демонстрирует сенсорную адаптацию и показывает, что, хотя ощущения и восприятие тесно связаны, они разные.
Внимание и восприятие
Есть еще один фактор, влияющий на ощущения и восприятие: внимание. Внимание играет важную роль в определении того, что ощущается, а не то, что воспринимается. Представьте, что вы на вечеринке, полной музыки, болтовни и смеха.Вы участвуете в интересном разговоре с другом и отключаете весь фоновый шум. Если кто-то прервет вас, чтобы спросить, какая песня только что закончилась, вы, вероятно, не сможете ответить на этот вопрос.
Смотри
Убедитесь сами, как работает слепота невнимания, посмотрев этот тест на выборочное внимание от Simons and Chabris (1999):
Вы можете просмотреть стенограмму «теста выборочного внимания» здесь (открывается в новом окне).
Одна из самых интересных демонстраций того, насколько важно внимание при определении нашего восприятия окружающей среды, произошла в известном исследовании, проведенном Дэниелом Саймонсом и Кристофером Шабри (1999). В этом исследовании участники смотрели видео, на котором люди в черно-белых тонах передают баскетбольные мячи. Участников попросили подсчитать, сколько раз команда в белом передавала мяч. Во время видео между двумя командами ходит человек в костюме черной гориллы.Можно подумать, что гориллу кто-то заметит, правда? Почти половина людей, которые смотрели видео, вообще не заметили гориллу, несмотря на то, что он был хорошо виден в течение девяти секунд. Поскольку участники были настолько сосредоточены на том, сколько раз белая команда передавала мяч, они полностью отключили прочую визуальную информацию. Неспособность заметить что-то полностью видимое из-за недостатка внимания называется слепотой по невнимательности .
В аналогичном эксперименте исследователи проверили слепоту невнимания, попросив участников наблюдать за изображениями, движущимися по экрану компьютера.Им было приказано сосредоточиться либо на белых, либо на черных объектах, не обращая внимания на другой цвет. Когда красный крест проходил по экрану, около трети испытуемых не замечали его (рис. 4) (Most, Simons, Scholl, & Chabris, 2000).
Ссылка на обучение
Подробнее о слепоте по невнимательности читайте на сайте проекта Noba.
Рисунок 4 . Почти треть участников исследования не заметили, что на экране появился красный крест, потому что их внимание было сосредоточено на черных или белых фигурах.(кредит: Кори Занкер)Мотивации, ожидания и восприятие
Мотивация также может влиять на восприятие. Вы когда-нибудь ожидали действительно важного телефонного звонка и, принимая душ, вам казалось, что вы слышите телефонный звонок, но обнаруживаете, что это не так? Если да, то вы узнали, как мотивация обнаружить значимый стимул может изменить нашу способность различать истинный сенсорный стимул и фоновый шум. Способность идентифицировать стимул, когда он встроен в отвлекающий фон, называется теорией обнаружения сигналов .Это также может объяснить, почему мать просыпается от тихого шепота ребенка, а не от других звуков, которые слышны во время сна. Теория обнаружения сигналов имеет практическое применение, например, для повышения точности авиадиспетчеров. Контроллеры должны иметь возможность обнаруживать самолеты среди множества сигналов (меток), которые появляются на экране радара, и следовать за этими самолетами, когда они движутся по небу. Фактически, первоначальная работа исследователя, разработавшего теорию обнаружения сигналов, была сосредоточена на повышении чувствительности авиадиспетчеров к сигналам самолетов (Swets, 1964).
На наше восприятие также могут влиять наши убеждения, ценности, предрассудки, ожидания и жизненный опыт. Как вы увидите далее в этом модуле, люди, лишенные бинокулярного зрения в критические периоды развития, имеют проблемы с восприятием глубины (Fawcett, Wang, & Birch, 2005). Общий опыт людей в рамках данного культурного контекста может иметь явное влияние на восприятие. Например, Маршалл Сегалл, Дональд Кэмпбелл и Мелвилл Херсковиц (1963) опубликовали результаты многонационального исследования, в котором они продемонстрировали, что люди из западных культур были более склонны испытывать определенные типы визуальных иллюзий, чем люди из незападных культур, и наоборот.Одной из таких иллюзий, которую с большей вероятностью испытали жители Запада, была иллюзия Мюллера-Лайера (рис. 5): линии кажутся разной длины, но на самом деле они одинаковой длины.
Рисунок 5 . В иллюзии Мюллера-Лайера линии кажутся разной длины, хотя и идентичны. (a) Стрелки на концах линий могут сделать линию справа длиннее, хотя линии имеют одинаковую длину. (b) При применении к трехмерному изображению линия справа снова может казаться длиннее, хотя обе черные линии имеют одинаковую длину.Эти различия в восприятии согласовывались с различиями в типах экологических особенностей, которые регулярно испытывают люди в данном культурном контексте. У людей в западных культурах, например, есть контекст восприятия зданий с прямыми линиями, которые в исследовании Сегалла называли миром плотников (Segall et al., 1966). Напротив, люди из определенных незападных культур с непредсказуемым взглядом, такие как зулусы в Южной Африке, чьи деревни состоят из круглых хижин, расположенных по кругу, менее подвержены этой иллюзии (Segall et al., 1999). Культурные факторы влияют не только на видение. Действительно, исследования показали, что способность распознавать запах и оценивать его приятность и интенсивность варьируется в зависимости от культуры (Ayabe-Kanamura, Saito, Distel, Martínez-Gómez, & Hudson, 1998).
Дети, охарактеризованные как искатели острых ощущений, с большей вероятностью будут демонстрировать вкусовые предпочтения в отношении интенсивных кислых вкусов (Liem, Westerbeek, Wolterink, Kok, & de Graaf, 2004), что предполагает, что основные аспекты личности могут влиять на восприятие.Кроме того, люди, которые придерживаются положительного отношения к пище с пониженным содержанием жира, с большей вероятностью оценивают продукты, помеченные как продукты с пониженным содержанием жира, как более вкусные, чем люди, которые менее позитивно относятся к этим продуктам (Aaron, Mela, & Evans, 1994).
Смотри
Просмотрите разницу между ощущениями и восприятием в этом видео CrashCourse Psychology:
Вы можете просмотреть стенограмму «Ощущения и восприятие: ускоренный курс психологии № 5» здесь (открывается в новом окне).
Подумай над
Вспомните время, когда вы не заметили чего-то вокруг, потому что ваше внимание было сосредоточено на другом. Если кто-то указал на это, были ли вы удивлены, что не сразу заметили это?
Восприятие и обобщение угроз
Визуальный мир удивительно сложен, так что трудно воспринимать и обрабатывать все элементы любой данной среды, особенно те, которые не имеют отношения к текущим целям.Однако способность быстро и точно воспринимать неожиданные угрожающие или вредные раздражители имеет решающее значение для выживания. Следовательно, человеческий мозг разработал механизмы, облегчающие обнаружение таких стимулов, путем определения приоритета сенсорной информации, связанной с угрозой.
Чтобы определить локус формирования предвзятости угрозы в зрительной системе, Тигпен и его коллеги (2017, Journal of Experimental Psychology: General ) измерили компонент C1 ERP, который отражает электрофизиологическую активность, вызванную афферентным залпом от таламуса к V1, во время аверсивного кондиционирования, в котором текстура градиентного поля была связана с громким всплеском белого шума.
Условные и безусловные стимулы различались по комбинации наблюдающего глаза, местоположения поля зрения и градиентной ориентации — параметров, которые по-разному влияют на таламические (наблюдающий глаз, местоположение) и V1 (наблюдающий глаз, местоположение и ориентация) нейронные реакции.
После фазы усвоения условный раздражитель вызывал большее замедление сердечного ритма по сравнению с безусловными раздражителями, что свидетельствует об успешном аверсивном кондиционировании. Что еще более важно, амплитуда С1 избирательно увеличивалась для условных стимулов по сравнению со всеми безусловными стимулами, включая те, которые имели все особенности условных стимулов, кроме ориентации.
Авторы интерпретируют эти результаты, чтобы предположить, что краткосрочная зависящая от опыта пластичность в V1 лежит в основе формирования предвзятости восприятия угрозы.
Эффект C1, наблюдаемый Тигпеном и его коллегами, наблюдался только во время приобретения, но не во время угасания (когда отталкивающий безусловный стимул больше не предъявлялся). Таким образом, их результаты информативны о том, как изначально формируются предубеждения об угрозах, но не о механизмах, поддерживающих обобщение.
Действительно, он может быть адаптивным для обобщения усвоенных реакций страха на ряд сигналов, которые могут указывать на опасность, но сами не связаны с угрозой напрямую.В то же время чрезмерное обобщение выученных реакций страха может быть дезадаптивным и может лежать в основе травм и связанных со стрессом клинических расстройств.
Дансмур и его коллеги (2017, Behavioral Neuroscience ) научили участников ассоциировать тон 1000 Гц с аверсивным событием либо низкой интенсивности (шок), либо высокой интенсивности (шок, вспышка белого шума и изображения змей).
В последующей фазе теста реакции проводимости кожи не различались между группами для кондиционированного тона 1000 Гц.Однако участники группы с низкой интенсивностью показали резкое снижение реакции проводимости кожи на новые стимулы, окружающие обучаемый стимул (тона 900 и 1100 Гц), в то время как реакция проводимости кожи на эти стимулы была повышена в группе высокой интенсивности.
Эти результаты предполагают, что, хотя интенсивность угрозы не влияет на само кондиционирование страха, более высокая интенсивность угрозы способствует большему обобщению условных реакций страха на стимулы, которые аналогичны усвоенной угрозе.
Цитаты
- Тигпен Н. Н., Бартч Ф. и Кейл А. (2017). Податливость эмоционального восприятия: кратковременная пластичность ретинотопных нейронов сопровождает формирование предубеждений восприятия угрозы. Журнал экспериментальной психологии: Общие, 146 (4), 464–471. http://dx.doi.org/10.1037/xge0000283
- Дансмур, Дж. Э., Крус, М. К. У., Брарен, С. Х., и Фелпс, Э. А. (2017). Интенсивность угрозы расширяет градиенты обобщения страха. Поведенческая неврология, 131 (2), 168–175. http://dx.doi.org/10.1037/bne0000186
Границы | Понимание человеческого восприятия с помощью иллюзий, созданных руками человека
О достоверности восприятия
Связь между реальностью и объектом
Чувственное восприятие часто является самым ярким доказательством чего-то фактического: когда мы что-то воспринимаем, мы интерпретируем это и принимаем как «объективное», «реальное». Совершенно очевидно, что вы можете испытать это с помощью свидетельских показаний очевидцев: если очевидец «видел это невооруженным глазом», судьи, члены жюри и посетители принимают отчеты об этих восприятии не только как веские доказательства, но обычно как факт, несмотря на активные и предвзятые процессы на основе восприятия и памяти.В самом деле, кажется, что нет лучшего, не более «доказательства» того, что что-то является фактическим знанием, чем восприятие этого. Предполагаемая связь между восприятием и физической реальностью особенно сильна для зрительного восприятия — на самом деле, мы изучаем ее только тогда, когда условия зрения были неблагоприятными, когда у людей плохое зрение или когда мы знаем, что очевидец находился в состоянии стресса или не обладал когнитивными способностями. факультеты. Когда людям требуется даже больше доказательств реальности, чем невооруженным глазом, они интуитивно пытаются прикоснуться к объекту, подлежащему анализу (если это вообще возможно), чтобы исследовать его тактильно.Ощущение чего-либо на ощупь кажется окончательным переживанием восприятия, позволяющим людям говорить о физических доказательствах (Carbon and Jakesch, 2013).
Мы можем анализировать качество нашего перцептивного опыта по стандартным методологическим критериям. Поступая таким образом, мы можем регулярно обнаруживать, что наше восприятие действительно в основном очень надежное и объективное (Грегори и Гомбрих, 1973) — но только если мы используем стандартные определения «объективного» как согласованные между разными наблюдателями. Тем не менее, даже отвечая этим методологическим критериям, мы не можем дать какие-либо доказательства о физической реальности.Кажется, что знания о физических свойствах объектов нельзя получить путем восприятия, поэтому восприятие не является ни «достоверным», ни «действительным» в строгом смысле слова — свойства «вещи в себе» остаются неопределенными в любом эмпирическом смысле. (Кант, 1787/1998). Мы «достоверно» и «объективно» можем воспринимать восход солнца утром и закат вечером; физические отношения определенно отличаются, как мы знаем, по крайней мере, со времен гелиоцентризма, предложенного Николаем Коперником — это также может быть здравым смыслом, что Земля является сфероидом для большинства людей, однако большинство людей не воспринимало Землю как сферическую и не представляло ее. как это; Одна из причин этого заключается в том, что в повседневной жизни иллюзия самолета отлично работает, направляя нас в планировании и выполнении наших действий (Carbon, 2010b).
Ограничения возможности объективного восприятия
Ограничения восприятия еще более значительны: наше восприятие не только ограничено, когда у нас нет доступа к самой вещи, оно практически ограничено качеством обработки и общими характеристиками нашей системы восприятия. Например, наше акустическое чутье может регистрировать и обрабатывать только очень узкую полосу частот в диапазоне примерно от 16 Гц до 20 кГц в молодом возрасте — эта полоса становится все уже и уже с возрастом.Как правило, инфразвуковые и ультразвуковые диапазоны просто не воспринимаются, несмотря на то, что они необходимы для других видов, таких как слоны и летучие мыши, соответственно. Восприятие окружающей среды и, следовательно, восприятие и представление мира как такового у этих видов разное — какая музыка была бы любимой у слона, какое предпочтение указала бы летучая мышь, если бы ее «честно спросили»? Как звучит и ощущается инфразвуковая акустика? Примечание: инфразвуковые частоты также могут восприниматься людьми; не акустически в строгом смысле слова, а посредством вибраций — тем не менее, получаемые в результате переживания очень разные (ср.Нагель, 1974). Чтобы сделать такую информацию доступной, нам нужны методы преобразования; например, трубка Гейгера-Мюллера для восприятия ионизирующего излучения, поскольку мы не разработали никакой сенсорной системы для обнаружения и ощущения этой полосы чрезвычайно высокочастотного электромагнитного излучения.
Но даже если у нас есть доступ к данной информации из окружающего мира, было бы иллюзией думать об «объективном восприятии» ее — различия в восприятии у разных людей кажутся очевидными: это одна из причин, по которой разные люди имеют разные вкусы, но это еще более экстремально: даже в течение жизни одного человека воспринимаемые качества и количества, которые мы можем обработать, меняются.У пожилых людей, например, часто роговица желтоватого цвета, что приводит к искаженному восприятию цвета, что снижает способность обнаруживать и различать спектры синеватого цвета. Так что даже объективность восприятий в смысле консенсуального опыта вряд ли достижима, даже в пределах одного вида, даже в пределах одного человека — просто подумайте о феноменах моды (Carbon, 2011a), изменениях вкусов (Martindale, 1990) или так называемом цикл предпочтений (Carbon, 2010a)! Понятно, что так называемое объективное восприятие невозможно, это иллюзия.
Иллюзорное конструирование мира
Проблема с идеей достоверного восприятия мира еще больше усугубляется при учете дополнительных перцептивных явлений, которые демонстрируют высоко конструктивные качества нашей системы восприятия. Ярким примером такого рода является эффект восприятия, который возникает, когда любая визуальная информация, которую мы хотим обработать, попадает на область сетчатки, где находится так называемое слепое пятно (см. Рисунок 1).
Рисунок 1. Демонстрация слепого пятна, области на сетчатке, где визуальная информация не может быть обработана из-за отсутствия фоторецепторов . Демонстрация работает следующим образом: зафиксируйте на расстоянии прибл. Правым глазом 40 см по оси X слева, закрыв левый глаз — теперь слегка двигайте головой по горизонтали слева направо и назад, пока черный диск с правой стороны не исчезнет.
Интересно, что визуальная информация, отображаемая в слепой зоне, не просто сбрасывается — это было бы самым простым решением для зрительного аппарата.Это также не жестко интерполируется, например, путем простого дублирования информации о соседях, но разумно дополняется путем анализа смысла и гештальта контекста. Если мы, например, подвергаемся воздействию пары линий, система восприятия дополнит физически несуществующую информацию о слепом пятне эвристикой наилучшего предположения о том, как линии связаны между собой в каждом случае, в основном давая очень близкое приближение к «Реальность», поскольку она использует наиболее вероятные решения. Наконец, мы получаем четкую визуальную информацию, по-видимому, того же качества, что и та, которая отражает физическое восприятие — в конце концов, «физическое восприятие» и «сконструированное восприятие» имеют одинаковое качество, в том числе потому, что «физическое восприятие» не является ни изображением физической реальности, но также строится нисходящими процессами, основанными на эвристике наилучшего предположения, как своего рода проверка гипотез или решение проблем (Gregory, 1970).
Помимо этого выдающегося примера, который до сих пор стал общеизвестным, существует ряд других явлений, в которых мы можем говорить о полных перцептивных конструкциях внешнего мира без какой-либо прямой связи с физическими реальностями. Очень интригующий пример такого рода будет описан более подробно ниже. Когда мы делаем быстрые движения глаз (так называемые саккады), наша система восприятия подавляется, в результате чего мы функционально слепы во время таких саккад. На самом деле мы не воспринимаем эти слепые моменты жизни, хотя они очень часты и относительно продолжительны как таковые — на самом деле, Rayner et al.по оценкам, типичные фиксации длятся около 200–250 мс, а саккады — около 20–40 мс (Rayner et al., 2001), поэтому около 10% нашего времени, когда мы бодрствуем, подвержены таким эффектам подавления. В соответствии с другими явлениями заполнения недостающие данные дополняются наиболее правдоподобной информацией: для такого процесса нужны гипотезы о том, что происходит в текущей ситуации и как она будет развиваться (Gregory, 1970, 1990). Если гипотезы вводят в заблуждение, потому что лежащая в основе ментальная модель ситуации и ее дальнейший генезис неверны, мы сталкиваемся с существенной проблемой: то, что мы затем воспринимаем (или не воспринимаем), несовместимо с текущей ситуацией, и поэтому будет вводить в заблуждение наши предстоящие действия. .В большинстве крайних случаев это может привести к фатальным решениям: например: если модель не создает конкретный мешающий объект на нашей оси движения, мы можем пропустить информацию, необходимую для изменения нашей текущей траектории, что приведет к столкновению. В таком созвездии мы были бы полностью поражены крахом, так как мы бы вообще не заметили целевой объект — речь идет не о том, чтобы пропустить объект, а о том, чтобы полностью упустить его из-за несуществующего следа восприятия.
Несмотря на знание этих характеристик зрительной системы, мы можем сомневаться в таких процессах, поскольку механизмы работают в такой степени в большинстве повседневных жизненных ситуаций, что это создает идеальную иллюзию непрерывного, правильного и сверхдетального визуального ввода.Однако мы можем очень легко проиллюстрировать этот механизм, просто наблюдая за движениями наших глаз в зеркале: выполняя быстрые движения глаз, мы не можем наблюдать их, непосредственно рассматривая свое лицо в зеркале — мы можем только воспринимать наши фиксации и медленные движения глаза. Однако, если мы снимаем ту же сцену на видеокамеру, вся процедура будет выглядеть совершенно иначе: теперь мы также ясно видим быстрые движения; Таким образом, мы можем непосредственно испытать конкретную работу зрительной системы в этом отношении, сравнивая одну и ту же сцену, захваченную двумя по-разному работающими визуальными системами: нашей собственной, очень когнитивно работающей, визуальной системой и жестко снимающей видеосистемой, которая просто захватывает кадр сцены с помощью кадр без дальнейшей обработки, интерпретации и настройки.Мы называем этот момент временного феномена функциональной слепоты «саккадной слепотой» или «подавлением саккад», что еще раз иллюстрирует иллюзорные аспекты человеческого восприятия «подавлением саккад», Bridgeman et al., 1975; «Тактильное подавление», Ziat et al., 2010). Мы можем использовать этот феномен для проверки интересных гипотез о ментальном представлении визуальной среды: если мы изменяем детали визуального отображения во время таких функциональных слепых фаз саккадических движений, люди обычно не осознают таких изменений, даже если это очень важные детали. , е.g., выражение рта, изменяется (Bohrn et al., 2010).
Иллюзии по нисходящим процессам
Грегори предположил, что восприятие показывает качество проверки гипотез, а иллюзии дают нам понять, как эти гипотезы формулируются и на каких данных они основаны (Gregory, 1970). Одно из ключевых предположений для проверки гипотез состоит в том, что восприятие — это конструктивный процесс, зависящий от обработки данных сверху вниз. Такими нисходящими процессами можно руководствоваться на основе знаний, накопленных за годы, но восприятие также может определяться заранее сформированными способностями связывания и интерпретации определенных форм как определенных гештальтов.Сильная зависимость восприятия от обработки данных сверху вниз является важным ключом к обеспечению надежных способностей восприятия в мире, полном двусмысленности и неполноты. Если мы прочитаем текст на старом факсимиле, где некоторые буквы исчезли или побелели за долгие годы, где пятна от кофе покрыли частичную информацию и где процессы распада превратили первоначально белую бумагу в желтоватую рассыпчатую субстанцию, мы можем оказаться очень успешное чтение фрагментов текста, потому что наша система восприятия интерполирует и (воссоздает) конструирует (см. рисунок 2).Если мы знаем или понимаем общий смысл целевого текста, мы даже прочитаем некоторые отрывки, которых вообще не существует: мы заполняем пробелы с помощью наших знаний — мы меняем значение в сторону того, что мы ожидаем.
Рис. 2. Демонстрация нисходящей обработки при чтении утверждения «Великая иллюзия» в очень сложных условиях (по крайней мере, сложных для автоматического распознавания символов) .
Известный пример, который часто цитируется и демонстрируется в этой сфере, — это так называемая иллюзия человека-крысы, где представлен неоднозначный эскизный рисунок, содержание которого не совсем понятно, но переключается с изображения человека на изображение крысы — еще один популярный Примером такого рода является бистабильная картина, в которой интерпретация меняется от старухи к молодой женщине и против.v. (см. рисунок 3) — большинство людей интерпретируют этот пример как увлекательную иллюзию, демонстрирующую способность людей переключаться с одного значения на другое, но этот пример также демонстрирует еще более интригующий процесс: то, что мы воспринимаем с первого взгляда, в основном определяется через конкретную активацию нашей семантической сети. Если нам уже доводилось видеть изображение человека раньше, или если мы думаем о нем или слышали слово «человек», то вероятность того, что наша система восприятия интерпретирует неоднозначный образец изображения мужчины, значительно возрастает, если предыдущие опыты были больше связаны с крысой, мышью или другим подобным животным, мы, напротив, будем склонны интерпретировать неоднозначную картину больше как крысу.
Рис. 3. Иллюзия молодой и старой женщины (также известная как иллюзия «Моя жена и моя свекровь»), уже популярная в Германии в 19 веке, когда ее часто изображали на открытках . Скучно (1930) был первым, кто представил эту иллюзию в научном контексте (изображение справа), назвав ее «новой» иллюзией (конкретно, «новой неоднозначной фигурой»), хотя весьма вероятно, что она была взята из уже отображенного изображения XIX век в рекламе A и P Condensed Milk (Lingelbach, 2014).
Итак, мы можем буквально сказать, что воспринимаем то, что знаем — если у нас нет предварительных знаний об определенных вещах, мы можем даже упустить важные детали в шаблоне, потому что у нас нет прочной связи с чем-то значимым. Интимная обработка между сенсорными входами и нашими семантическими сетями позволяет нам распознавать знакомые объекты за несколько миллисекунд, даже если они демонстрируют сложность человеческих лиц (Locher et al., 1993; Willis and Todorov, 2006; Carbon, 2011b).
Нисходящие процессы являются мощным средством схематизации и упрощения процессов восприятия в смысле сжатия «больших данных» сенсорных входных данных в крошечные пакеты данных с предварительно категоризированными метками на таких схематизированных «значках» (Carbon, 2008).Однако нисходящие процессы также подвержены характерным ошибкам или иллюзиям из-за их управляемой, основанной на модели природы: когда у нас есть только короткий временной интервал для снимка сложной сцены, сцена (если у нас есть ассоциации с общий смысл исследуемой сцены вообще) настолько упрощен, что отдельные детали теряются в пользу обработки и интерпретации общего смысла всей сцены.
Бидерман (1981) впечатляюще продемонстрировал это, представив участникам эскизный рисунок типичной уличной сцены, где типичные объекты помещены в прототипную обстановку, за исключением того, что видимый гидрант на переднем плане не был размещен на тротуаре , кроме a машина но необычно прямо на машину.Когда люди находились в такой сцене всего лишь на 150 мс, после чего следовала зашифрованная обратная маска, они «перестраивали» настройку нисходящими процессами, основываясь на своих знаниях о гидрантах и их типичных положениях на тротуарах. В этом конкретном случае люди действительно были обмануты, потому что они сообщают о сцене, которая соответствовала их знаниям, но не оценке представленной сцены — но для повседневных действий это кажется несложным. Хотя вы действительно можете потерять связь с детализированной структурой конкретной сущности, если сильно полагаетесь на нисходящие процессы, в большинстве случаев такая попытка работает блестяще, поскольку это наилучшая оценка или приближение — она особенно хорошо работает, когда у нас заканчиваются ресурсы, e.g., когда мы находимся в определенном режиме ограниченного времени и / или вы вовлечены в ряд других когнитивных процессов. Собственно, такой режим — стандартный в повседневной жизни. Однако, даже если бы у нас было время и не нужно было выполнять другие процессы, мы не смогли бы адекватно обрабатывать большие данные сенсорного ввода.
Вся идея этой нисходящей обработки со схематизированным восприятием проистекает из новаторской серии экспериментов Ф. К. Бартлетта в различных областях (Bartlett, 1932).Бартлетт уже показал, что мы не читаем полную информацию с визуального отображения или повествования, но полагаемся на схемы, отражающие сущность вещей, историй и ситуаций, которые сильно формируются предшествующим знанием и его конкретной активацией (см. отражение метода Бартлетта Carbon and Albrecht, 2012).
Восприятие как великая иллюзия
Реконструкция психологической реальности человека
Очевидно, существует огромный разрыв между большими данными, предоставляемыми внешним миром, и нашими строго ограниченными возможностями по их обработке.Разрыв еще больше увеличивается, если учесть, что мы не только должны обрабатывать данные, но и в конечном итоге должны четко понимать суть данной ситуации. Цель состоит в том, чтобы принять одно (и только одно) решение, основанное на однозначной интерпретации данной ситуации, чтобы выполнить соответствующее действие. Этот очень телеологический способ обработки требует подавляющих возможностей для конкурирующих интерпретаций, чтобы строго отдавать предпочтение одной-единственной интерпретации, которая позволяет быстро действовать без споров по поводу альтернатив.Чтобы реализовать такую ясную интерпретацию ситуации, нам нужна ментальная модель внешнего мира, которая очень ясна и не содержит двусмысленностей и неопределенностей. В идеале такая модель представляет собой своего рода карикатуру на физическую реальность: если есть объект, который нужно быстро обнаружить, контраст, например, между фигурой и фоном должен быть усилен. Если нам нужно определить границы объекта в неблагоприятных условиях просмотра, полезно, например, усилить переходы от одной границы к другой.Если мы хотим легко диагностировать спелость плода, желаемого для употребления в пищу, наиболее полезно, когда насыщенность цвета усиливается для знакомых видов фруктов. Наша система восприятия обладает именно такими способностями к усилению, усилению и усилению — в результате генерируются схематические, прототипические, наброски восприятия и репрезентации. Любая метафора восприятия как своего рода инструмента для создания фотографий полностью вводит в заблуждение, потому что восприятие — это гораздо больше, чем чертеж: это когнитивный процесс, направленный на реконструкцию любой сцены в ее основе.
Все эти «интеллектуальные процессы восприятия» легче всего продемонстрировать с помощью иллюзий восприятия: например, когда мы смотрим на внутреннюю горизонтальную полосу рисунка 4, мы наблюдаем непрерывный переход от светлого к темно-серому и слева направо, хотя там не является физическим изменением значения серого — фактически для создания этой области используется только одно значение серого. Иллюзия вызвана распределением периферийных значений серого, которое действительно показывает непрерывный сдвиг уровней серого, хотя и в обратном направлении.Явление одновременного контраста помогает нам сделать контраст более четким; помогает нам легче, быстрее и надежнее определять отношения между фигурой и фоном.
Рис. 4. Демонстрация одновременного контраста, оптическая иллюзия, уже описанная как явление 200 лет назад Йоханом Вольфгангом фон Гете и представленная в высоком качестве и с сильным эффектом МакКуртом (1982): внутренняя горизонтальная полоса физически заполнены одним и тем же оттенком серого на всем протяжении, тем не менее, периферия с ее непрерывным изменением оттенков серого от более темных к более светлым слева направо вызывает восприятие обратного непрерывного изменения значений серого .Первым, кто продемонстрировал эффект в ступенях градаций серого, был, вероятно, Эвальд Геринг (см. Hering, 1907; стр. I. Teil, XII. Kap. Tafel II), который также предложил теорию обработки цвета оппонента.
Подобный принцип усиления данных физических отношений системой восприятия теперь известен как полосы Шеврёля-Маха (см. Рисунок 5), независимо введенный химиком Мишелем Эженом Шеврёлем (см. Chevreul, 1839) и физиком и философом Эрнстом Вальдфридом Йозефом Венцелем. Мах (Мах, 1865).В процессе бокового торможения изменения яркости от одного столбца к другому преувеличены, особенно по краям столбцов. Это помогает различать разные области и запускать обнаружение края полос.
Рисунок 5. Полосы Шевреля-Маха. Демонстрация преувеличения контраста за счет бокового подавления: хотя каждая полоса заполнена одним сплошным серым уровнем, мы воспринимаем узкие полосы по краям с повышенным контрастом, который не отражает физическую реальность сплошных серых полос.
Построение психологической реальности человека
Эта реконструктивная способность впечатляет и помогает нам избавиться от двусмысленных или неопределенных представлений. Однако сила восприятия становится еще более интригующей, когда мы смотрим на связанный с ней феномен. Когда мы анализируем иллюзии восприятия, в которых сущности или отношения не только усиливаются в своей узнаваемости, но даже полностью конструируются без физического соответствия, то мы вполне справедливо можем говорить об «активном построении» человеческой психологической реальности.Ярким примером является треугольник Канижа (рис. 6), где мы ясно воспринимаем иллюзорные контуры и связанные с ними гештальты — на самом деле ни один из них не существует вообще в физическом смысле. Иллюзия настолько сильна, что нам кажется, что мы способны охватить даже всю конфигурацию.
Рисунок 6. Демонстрация иллюзорных контуров, создающих четкое восприятие гештальтов . Так называемый треугольник Канижа, названный в честь Гаэтано Канижа (см. Канижа, 1955), очень известный пример давней традиции таких фигур, отображаемых на протяжении веков в архитектуре, моде и орнаменте.Мы не только воспринимаем два треугольника, но даже интерпретируем всю конфигурацию как одну с четкой глубиной, с сплошным белым «треугольником» на переднем плане другого «треугольника», который стоит снизу вверх.
Для нас очень важно обнаруживать и распознавать такие гештальты. К счастью, мы не только оснащены когнитивным механизмом, помогающим нам воспринимать такие гештальты, но мы также чувствуем вознаграждение, когда распознаем их как гештальты, несмотря на неопределенные паттерны (Muth et al., 2013): в момент прозрения для гештальтов. теперь уже определенный паттерн приобретает симпатию (так называемый «Aesthetic-Aha-эффект», Muth and Carbon, 2013).Процесс обнаружения и распознавания добавляет аффективной ценности к паттерну, что приводит к активации еще большей когнитивной энергии для работы с ним, поскольку теперь это что-то значит для нас.
Выводы
Перцептивные иллюзии можно увидеть, интерпретировать и использовать в двух очень разных аспектах: с одной стороны, и это общее свойство иллюзий, они используются для развлечения людей. Они являются частью нашей повседневной культуры, они могут убить время. С другой стороны, они часто являются отправной точкой для создания идей.А идеи, особенно если они основаны на личном опыте в процессе активной разработки, являются идеальными предпосылками для улучшения понимания, а также для улучшения и оптимизации ментальных моделей (Carbon, 2010b). Мы даже можем комбинировать оба аспекта, чтобы создать привлекательный учебный контекст: привлекая внимание людей с помощью пробуждающих и игривых иллюзий, мы вызываем влечение к явлениям, лежащим в основе этих иллюзий. Если люди действительно заинтересуются, они также потратят достаточно времени и когнитивной энергии, чтобы разрешить иллюзию или получить представление о том, как она работает.Если они достигнут более высокого состояния инсайта, они выиграют от понимания того, какой механизм восприятия лежит в основе этого явления.
Мы, конечно, можем интерпретировать перцептивные иллюзии как неисправности, указывающие на типичные пределы нашей перцептивной или когнитивной системы — это, вероятно, стандартная точка зрения на всю область иллюзий. С этой точки зрения наши системы подвержены ошибкам, работают медленно, работают со сбоями и несовершенны. Однако мы также можем интерпретировать иллюзорные восприятия как знак наших невероятных, очень сложных и эффективных способностей преобразовывать сенсорные входные данные в понимание и очень быстро интерпретировать текущую ситуацию, чтобы своевременно генерировать адекватные и целенаправленные действия. (см. Gregory, 2009) — этот взгляд еще не является стандартным, который можно найти в учебниках для начинающих и в типичных описаниях или ненаучных статьях об иллюзиях.Принимая во внимание то, насколько идеально мы действуем в большинстве повседневных ситуаций, мы можем довольно легко и интуитивно ощутить высокий «интеллект» системы восприятия. У нас может не быть самой совершенной системы, когда мы стремимся воспроизвести самые детали сцены, но мы можем оценить основной смысл сложной сцены.
Типичные процессы восприятия работают настолько блестяще, что мы в большинстве случаев можем действовать надлежащим образом, и, что очень важно для биологической системы, мы можем очень быстро реагировать на сенсорные входные сигналы — это должно быть оспорено любой технической, созданной человеком системой всегда будет самым важным ориентиром для искусственных систем восприятия.Следуя программе исследований и инженерии bionics (Xie, 2012), где системы и процессы природы переносятся на технические продукты, нам, возможно, стоит направить наши разработки в области восприятия на характерную обработку биологических восприятий. системы и их типичное поведение при обнаружении иллюзий восприятия.
Заявление о конфликте интересов
Автор заявляет, что исследование проводилось при отсутствии каких-либо коммерческих или финансовых отношений, которые могут быть истолкованы как потенциальный конфликт интересов.
Благодарности
Эта статья была сильно вдохновлена докладами, текстами и теориями Ричарда Л. Грегори, которые мне особенно понравились в первые годы моей исследовательской карьеры. Результат этих «восприятий» изменил мое «восприятие реальности» и так далее «реальность» как таковую. Я также хотел бы поблагодарить двух анонимных рецензентов, которые приложили много усилий, чтобы помочь мне улучшить предыдущую версию этой статьи. И последнее, но не менее важное: я хочу выразить благодарность Байнджо Пинне, Университет Сассари, который редактировал всю тему исследования вместе с Адамом Ривзом, Северо-Восточный университет, США.
Сноски
- Существует интересное обновление технологии для демонстрации этого эффекта, предложенное одним из рецензентов. Если вы используете вторую камеру своего смартфона (ту, которая предназначена для съемки «селфи») или камеру ноутбука и очень внимательно смотрите на изображенные глаза, то задержка построения последовательности пленки, по-видимому, немного больше, чем саккадическое подавление дающий интересный эффект прямого восприятия движений собственных глаз.Примечание: я попробовал это, и он работал, кстати, лучше всего при использовании старых моделей, которые могут занять больше времени для создания изображений. Вы будете особенно отчетливо воспринимать движения глаз при выполнении относительно больших саккад, например, от левой периферии вправо и обратно.
Список литературы
Бартлетт, Ф. К. (1932). Воспоминание: исследование экспериментальной и социальной психологии. Кембридж: Издательство Кембриджского университета.
Бидерман, И.(1981). «О семантике взгляда на сцену», в Perceptual Organization , ред. М. Кубови и Дж. Р. Померанц (Хиллсдейл, Нью-Джерси: Лоуренс Эрлбаум), 213–263.
Скучно, Э. Г. (1930). Новая неоднозначная цифра. Am. J. Psychol. 42, 444–445. DOI: 10.2307 / 1415447
CrossRef Полный текст
Карбон, К. К., Альбрехт, С. (2012). Теория схемы Бартлетта: нереплицируемая серия «Портрет человека» 1932 года. Q. J. Exp. Psychol.(Hove) 65, 2258–2270. DOI: 10.1080 / 17470218.2012.696121
Pubmed Аннотация | Pubmed Полный текст | CrossRef Полный текст
Карбон, К. К., Якеш, М. (2013). Модель тактильной эстетической обработки и ее значение для дизайна. Proc. IEEE 101, 2123–2133. DOI: 10.1109 / jproc.2012.2219831
CrossRef Полный текст
Chevreul, M.-E. (1839 г.). De La loi du Contraste Simultané des Couleurs et de L’assortiment des Objets Colorés: Considéré D’après cette loi Dans ses rapports avec La peinture, les Tapisseries des Gobelins, les Tapisseries de Beauvais pour meubles, les Tapis, la Mosis Цвета Vitraux, L’impression des étoffes, L’imprimerie, L’enluminure, La decoration des édifices, L’habillement et L’horticulture. Париж, Франция: Питуа-Левро.
Грегори Р. Л. (1970). Интеллектуальный глаз. Лондон: Вайденфельд и Николсон.
Грегори Р. Л. (1990). Глаз и мозг: психология зрения. 4-е изд. Принстон, Нью-Джерси: Издательство Принстонского университета.
Грегори Р. Л. (2009). Видеть сквозь иллюзии. Оксфорд: Издательство Оксфордского университета.
Грегори, Р. Л., и Гомбрих, Э. Х. (1973). Иллюзия в природе и искусстве. Лондон / Великобритания: Gerald Duckworth and Company Ltd.
Геринг, Э. (1907). Grundzüge der Lehre vom Lichtsinn. Sonderabdruck A.D. «Handbuch der Augenheilkunde». Лейпциг, Германия: В. Энгельманн.
Канижа, Г. (1955). Margini quasi-percettivi в кампусе констимолазион омогенеа. Riv. Псикол. 49, 7–30.
Кант И. (1787/1998). Критик дер Рейнен Вернунфт [Критика чистого разума]. Гамбург: Майнер.
Locher, P., Унгер, Р., Сосьедаде, П., и Валь, Дж. (1993). На первый взгляд: доступность стереотипа физической привлекательности. Половые роли 28, 729–743. DOI: 10.1007 / bf00289990
CrossRef Полный текст
Мах, Э. (1865). Über die wirkung der räumlichen vertheilung des lichtreises auf die Netzhaut. Sitzungsberichte der Mathematisch-Naturwissenschaftlichen Classe der Kaiserlichen Akademie der Wissenschaften 52, 303–322.
Мартиндейл, К. (1990). Заводная муза: предсказуемость художественных изменений. Нью-Йорк: Основные книги.
Мут К., Пепперелл Р. и Карбон К. С. (2013). Дай мне гештальт! предпочтение работ в стиле кубизма, демонстрирующих высокую обнаруживаемость предметов. Леонардо 46, 488–489. DOI: 10.1162 / leon_a_00649
CrossRef Полный текст
Нагель Т. (1974). Каково быть летучей мышью? Philos. Ред. 83, 435–450.
Райнер, К., Форман, Б. Р., Перфетти, К.А., Песецкий Д., Зайденберг М. С. (2001). Как психологическая наука влияет на обучение чтению. Psychol. Sci. 2, 31–74. DOI: 10.1111 / 1529-1006.00004
Pubmed Аннотация | Pubmed Полный текст | CrossRef Полный текст
Се, Х. (2012). Исследование естественной бионики в дизайне продукции. Manuf. Англ. Автоматика 591–593, 209–213. DOI: 10.4028 / www.scientific.net / amr.591-593.209
CrossRef Полный текст
Зиат, М., Хейворд, В., Чепмен, К.Э., Эрнст, М. О., Ленай, К. (2010). Тактильное подавление смещения. Exp. Brain Res. 206, 299–310. DOI: 10.1007 / s00221-010-2407-z
Pubmed Аннотация | Pubmed Полный текст | CrossRef Полный текст
Развитие разделимости в визуальном восприятии
Абстрактное
В условиях, не позволяющих сосредоточить внимание, сообщения об иллюзорных соединениях (т. Е. Об ошибках, которые ошибочно объединяют черты различных объектов) являются свидетельством раздельной регистрации признаков на ранней стадии обработки. уровень.Наличие иллюзорных соединений использовалось для определения наличия предварительного анализа размеров компонентов (цвета и формы) и частей форм (треугольников и стрелок) у маленьких детей в возрасте от 5 до 8 лет. Доказательства предварительного внимательного анализа были обнаружены даже у самых маленьких детей в отношении цвета и формы, но не частей фигур. Хотя эффекты развития едва ли достигли значимости, проверка способностей, которые, как предполагается, влияют на феномен иллюзорных конъюнкций, предполагает, что на стадии предварительного внимания дети могут интегрировать пространственно отдельные сегменты, но не обладают способностью полностью анализировать связанные сегменты.
Résumé
Dans des conditions ne permettant pas une focalisation de l’attention, l’apparition de conconctions illusoires (erreurs dans la Recombinaison des traits de different objects) is l’indice d’un codage séparé des traits dans une phase précoce du traitement. Приложение сопряжений иллюзий используется для определения детерминированных детей возрастом от 5 до 8 и эффективно анализирует предварительные размеры (цвет и форму) и сегменты форм (треугольники и ребра).В разделе «Индикация единства» проанализируйте предварительную информацию о женщинах, которые несут в себе дети, плюс молодые цвета и формы, основные сегменты формы. Alors que les effets de développement atteignent à peine la сигнификация, l’examen des Capacités Susceptibles d’influencer le phénomène de cononctions illusoires implies qu’à ce stade pré -tention du traitement les enfants peuvent intégrer les séalepar mas возможность анализа соединяемых сегментов.
Рекомендуемые статьиЦитирующие статьи (0)
Полный текстCopyright © 1989 Издано Elsevier B.V.
Рекомендуемые статьи
Цитирование статей
Восприятие — когнитивные способности CogniFit
Восприятие — это способность улавливать, обрабатывать и активно осмысливать информацию, которую получают наши органы чувств. . Это когнитивный процесс, который позволяет интерпретировать наше окружение с помощью стимулов, которые мы получаем через органы чувств.Эта важная когнитивная способность важна для нашей повседневной жизни, поскольку позволяет понимать наше окружение. Можно тренировать и улучшать восприятие с помощью когнитивной стимуляции . Это активный процесс, который требует, чтобы мы обрабатывали информацию как «снизу вверх», так и «сверху вниз», что означает, что мы не только управляемы стимулами, которые мы получаем (пассивная обработка снизу вверх), но и что мы ожидать и предвосхищать определенные стимулы, контролирующие восприятие (активная, дополнительная обработка).
Типы восприятия и нейроанатомия
Восприятие — это сложный процесс, который позволяет нам связываться с окружающим миром. Классически он делится на пять смыслов:
- Визуальный : способность видеть и интерпретировать световую информацию в видимом спектре, которая поступает к нашим глазам. Область мозга, отвечающая за зрительное восприятие, — это затылочная доля (первичная зрительная кора V1 и вторичная зрительная кора V2).
- Слух : Способность получать и интерпретировать информацию, которая поступает в наши уши с помощью волн слышимой частоты по воздуху или другим способом (звуком).Частью мозга, отвечающей за основной этап слухового восприятия, является височная доля (первичная слуховая кора A1 и вторичная слуховая кора A2).
- Сенсорный, соматосенсорный или осязательный : способность интерпретировать информацию о давлении и вибрации, полученную на поверхности нашей кожи. Теменная доля — это часть мозга, отвечающая за основные этапы тактильного восприятия (первичная соматосенсорная кора S1 и вторичная соматосенсорная кора S2).
- Запах или обоняние : Способность интерпретировать информацию о химических веществах, растворенных в воздухе (запах).Основные этапы обонятельного восприятия выполняются обонятельной луковицей (первичная обонятельная кора) и грушевидной корой (вторичная обонятельная кора).
- Вкус : способность интерпретировать информацию о химических веществах, растворенных в слюне (вкус). Основными областями мозга, контролирующими основные стадии, являются первичные вкусовые области G1 (постцентральная нижняя извилина, теменная вентральная доля, передний островок, лобно-теменная медиальная покрышка) и вторичные вкусовые области G2 (каудолатеральная лобная орбитальная кора и передняя поясная извилина).
Другие типы восприятия
Помимо классических пяти чувств, сегодня мы знаем, что существуют и другие типы восприятия:
- Spacial : способность осознавать свои отношения с окружающей средой вокруг вас и с самим собой. Это связано с тактильным и кинестетическим восприятием.
- Форма : возможность извлекать информацию об ограничениях и аспектах сущности через контур и контраст.Это связано с зрительным и тактильным восприятием.
- Вестибулярный : способность интерпретировать силу тяжести в соответствии с относительным положением нашей головы и пола. Это помогает поддерживать равновесие и контролировать осанку. Это связано со слуховым восприятием.
- Thermoception или термический : способность интерпретировать температуру на поверхности нашей кожи. Это связано с тактильным восприятием.
- Nociperception : способность интерпретировать очень высокие или очень низкие температуры, а также присутствие вредных химических веществ или стимулов высокого давления.Это связано с осязанием и термоцепцией.
- Зуд : способность распознавать вредные раздражители на нашей коже, вызывающие царапины. Это связано с тактильным восприятием.
- Propioception : способность интерпретировать информацию о положении и состоянии наших мышц и сухожилий, которая позволяет нам осознавать нашу позу и в какой области находится каждая часть нашего тела. Это связано с вестибулярным и тактильным восприятием.
- Interoceptive : способность интерпретировать ощущения, указывающие на состояние наших внутренних органов.
- Время : Способность интерпретировать изменения в стимулах и уметь систематизировать их во времени.
- Кинестетик : способность интерпретировать информацию о движении и скорости нашего окружения и нашего собственного тела. Это связано с визуальным, пространственным, временным, тактильным, интероцептивным, пропиоцептивным и вестибулярным восприятием.
- Chemosensory : способность интерпретировать химические вещества, растворенные в слюне, что выражается в сильном вкусе.Это связано со вкусовым восприятием, но они используют разные структуры.
- Магниторецепция или магнитоцепция : способность интерпретировать информацию из магнитных полей. Он более развит у таких животных, как голуби. Однако было обнаружено, что у людей также есть магнитный материал в решетчатой кости (носовая кость), что позволяет людям иметь магнитоцепцию.
Восприятие — это не единичный процесс, который происходит спонтанно. Напротив, это серия фаз, которые происходят для правильного восприятия стимулов.Например, для восприятия визуальной информации недостаточно, чтобы свет отражался от объекта, и это стимулирует наши рецепторные клетки сетчатки, чтобы они отправляли эту информацию в нужные области мозга. Все это необходимо для того, чтобы это произошло. Однако это активный процесс, в котором мы должны выбирать, систематизировать и интерпретировать информацию, отправляемую в мозг:
- Выбор : количество стимулов, которые мы подвергаем ежедневно, превышает наши возможности. По этой причине нам нужно фильтровать и выбирать информацию, которую мы хотим воспринимать.Этот выбор делается на основе нашего внимания, опыта, потребностей и предпочтений.
- Организация : Как только мы знаем, что воспринимать, нам нужно собрать стимулы в группы, чтобы придать им смысл. В восприятии присутствует синергия, поскольку это общее признание того, что воспринимается, и его нельзя свести к отдельным характеристикам стимулов. Согласно Гештальт-принципам , организация стимулов не случайна, а подчиняется определенным критериям.
- Интерпретация : Когда мы организовали все выбранные стимулы, мы приступаем к их значению, завершая процесс восприятия. Процесс интерпретации определяется нашим опытом и ожиданиями.
Другие принципы гештальта подчеркивают роль человека в этом процессе, определяя последовательность из трех этапов:
- Шаг 1: Первая гипотеза о том, что мы собираемся воспринимать. Это поможет выбрать, организовать и интерпретировать стимулы.
- Шаг 2: Ввод сенсорной информации.
- Шаг 3. Сравните первую гипотезу с полученной сенсорной информацией.
- Важно вовремя выявить любую проблему восприятия, которая может возникнуть у студента. Это позволит нам применить необходимые средства, чтобы не потерять слуховую информацию (что говорит профессор) или визуальную информацию (текст на доске и в книгах).
- Правильное восприятие помогает работникам эффективно выполнять свою работу.Художники — яркий пример важности этого в профессиональном мире. Однако любая работа в большей или меньшей степени требует определенного восприятия: дворники, таксисты, дизайнеры, полицейские, кассиры, строители и т. Д.
- Восприятие дорожных знаков, а также звуков из собственного автомобиля очень важно для безопасного вождения.
- Это позволяет нам продвигаться в нашей среде и взаимодействовать с ней. Покупка продуктов, игра в видеоигры, приготовление пищи и стирка требуют, чтобы мы использовали все наши чувства.
Агнозия и другие расстройства восприятия
В некоторых обстоятельствах восприятие может не отражать реальность, если она не является патологической. Эти «сбои» в восприятии могут быть иллюзиями или галлюцинациями. Иллюзии относятся к ошибочной интерпретации реального внешнего стимула, тогда как галлюцинаций представляют собой ошибочное восприятие без присутствия реального внешнего стимула. Эти перцептивные переживания могут происходить с любыми существующими патологиями, они в основном вызваны физиологическими или когнитивными характеристиками системы или измененными состояниями (злоупотребление психоактивными веществами или сон).Примером иллюзий могут служить хорошо известные оптические иллюзии (различное восприятие двух одинаковых цветов, восприятие движения в статическом изображении и т. Д.). Наиболее частыми галлюцинациями являются гипнагогические (когда вы засыпаете и воспринимаете фигуру, звук или чувствуете, что кто-то прикасается к вам), гипнопомпические (те же ощущения, но когда вы просыпаетесь) и те, которые происходят от употребления галлюциногенных веществ. наркотики (такие как ЛСД или галлюциногенные грибы, которые вызывают более сложные галлюцинации).Тем не менее, иллюзий и галлюцинаций также могут быть патологическими , связанными с шизофренией , эпизодами психоза , бредовыми идеями .
Восприятие также может быть изменено повреждением наших органов чувств (например, травмой глаза), повреждением проводящих путей, передающих сенсорную информацию в мозг (например, глаукома ) или участков мозга, отвечающих за восприятие (например, травма затылочной коры).Повреждение любого из этих трех пунктов может изменить нормальное восприятие стимулов.
Наиболее частым расстройством восприятия является Agnosia . Это расстройство влечет за собой трудности в управлении и управлении восприятием, а также поведением в целом. Есть два типа: Перцептивная зрительная агнозия (может видеть части объекта, но неспособна понять объект в целом) и Ассоциативная зрительная агнозия (понимает объект в целом, но может определить, какой это объект).Трудно понять это через эти расстройства, поскольку, даже если они могут видеть, для них это ощущение похоже на слепоту. Существуют также более специфические расстройства, такие как акинетопсия (неспособность видеть движения), ахроматопсия (неспособность видеть цвета), прозопагнозия (неспособность узнавать знакомые лица), слуховая агнозия (неспособность распознавать объект). по звуку, а в случае вербальной информации человек с агнозией не сможет распознать язык как таковой), amusia (неспособность распознавать или воспроизводить музыкальные тона или ритмы).Эти нарушения вызываются повреждениями головного мозга, такими как ictus , травма головного мозга или даже нейродегенеративное заболевание .
Как можно измерить и оценить восприятие?
Оценка восприятия может оказать большую помощь в различных аспектах жизни: в академических областях (чтобы узнать, нужна ли студенту дополнительная помощь для восприятия информации в классе), в клинических областях (чтобы узнать, будет ли пациент поступать трудности, связанные с окружающей средой) или в профессиональных областях (чтобы знать, нуждается ли работник в поддержке из-за проблемы восприятия).
CogniFit использует ряд классических тестов в качестве основы для многих своих задач, таких как тест Струпа, тест переменных внимания (TOVA), тест на нарушение памяти (TOMM), непрерывный тест производительности (CPT), Hooper. Задача визуальной организации (VOT), тест NEPSY (Korkman, Kirk, Kemp, 1998). Помимо восприятия, эти тесты также измеряют наименование, контекстную память, время отклика, рабочую память, обновление, зрительную память, скорость обработки, разделенное внимание, сосредоточенное внимание, зрительно-моторную координацию, смещение, торможение и визуальное сканирование.
- Идентификационный тест COM-NAM: Объекты будут представлены либо с изображением, либо со звуком. Пользователь должен сказать, как объект был представлен (изображение или звук) в последний раз. Если объект представлен впервые, пользователю необходимо будет выбрать соответствующий вариант.
- Тест по программированию VIPER-PLAN: проведите мяч по лабиринту за минимальное количество ходов и как можно быстрее.
- Тест на концентрацию VISMEM-PLAN: стимулы на экране загораются и воспроизводят звук в определенном порядке.Во время предъявления стимулов пользователь должен уделять пристальное внимание, чтобы иметь возможность повторить их в том же порядке, в котором они были представлены.
- Запрос-тест REST-COM: объекты появятся на короткое время. Позже пользователю нужно будет как можно быстрее выбрать вариант, соответствующий представленным объектам.
- Тест декодирования VIPER-NAM: изображения появятся на экране на короткое время, прежде чем исчезнут. На экране появятся четыре буквы, одна из которых соответствует первой букве показанного объекта.Пользователь должен будет как можно быстрее выбрать правильную букву.
- Тест скорости REST-HECOOR: на экране появится синий квадрат. Пользователь должен щелкнуть как можно быстрее и как можно больше раз в середине квадрата. Чем больше раз пользователь нажимает, тем выше оценка.
- Тест на распознавание WOM-REST: на экране появится серия из трех объектов. Пользователь должен запомнить порядок, в котором они отображаются, а затем выбрать правильный порядок из списка.
- Тест разрешения REST-SPER: на экране появится ряд движущихся стимулов. Пользователь должен нажимать на целевые стимулы как можно быстрее, не нажимая на нерелевантные стимулы.
Как можно восстановить или улучшить восприятие?
Каждый познавательный навык, включая восприятие, можно тренировать и улучшать.
Пластичность мозга — основа реабилитации восприятия и других когнитивных навыков. Мозг и его нейронные связи можно укрепить, бросая им вызов и работая, поэтому, часто тренируя эти навыки, связанные с ним структуры мозга станут сильнее.
CogniFit был создан командой профессионалов, специализирующихся в области нейрогенеза и синаптической пластичности, именно так мы смогли создать персонализированную программу когнитивной стимуляции , которая будет адаптирована к потребностям каждого пользователя. Эта программа начинается с оценки восприятия и ряда других фундаментальных когнитивных областей, и на основе результатов создает индивидуальную программу тренировки мозга для каждого пользователя. Программа автоматически собирает данные этой начальной когнитивной оценки и с использованием сложных алгоритмов создает программу, которая работает над улучшением когнитивных слабостей пользователя и тренировкой их когнитивных сильных сторон.
Ключ к его совершенствованию — это адекватное и последовательное обучение. CogniFit предлагает профессиональные инструменты для оценки и обучения , которые помогают как отдельным лицам, так и профессионалам оптимизировать эту функцию. Это занимает всего 15 минут в день, два-три раза в неделю.
Программы оценки и стимуляции CogniFit доступны в Интернете и могут применяться на большинстве компьютеров и мобильных устройств. Программа состоит из забавных интерактивных игр для мозга, и в конце каждой тренировки пользователь автоматически получает подробный график, показывающий когнитивный прогресс пользователя.
Ссылки: Эвелин Шатил, Ярослава Микулецка, Франческо Беллотти, Владимир Бурес — Когнитивная тренировка на основе телевидения улучшает рабочую память и исполнительную функцию — PLoS ONE 3 июля 2014 г. 10.1371 / journal.pone.0101472, Korczyn Перец С., Ахаронсон В. и др. — Компьютерные когнитивные тренировки с CogniFit улучшили когнитивные способности по сравнению с эффектом классических компьютерных игр: проспективное, рандомизированное, двойное слепое исследование с участием пожилых людей.Болезнь Альцгеймера и слабоумие: Журнал Ассоциации Альцгеймера, 2007 г .; 3 (3): S171. Перец С., Корчин А.Д., Шатил Э., Ахаронсон В., Бирнбойм С., Гилади Н. — Компьютерное персонализированное когнитивное обучение по сравнению с классическими компьютерными играми: рандомизированное двойное слепое проспективное исследование когнитивной стимуляции — Нейроэпидемиология 2011; 36: 91-9. Корчин А.Д., Перец С., Ахаронсон В. и др. — Компьютерные когнитивные тренировки с CogniFit улучшили когнитивные способности по сравнению с эффектом классических компьютерных игр: проспективное, рандомизированное, двойное слепое исследование с участием пожилых людей.Болезнь Альцгеймера и слабоумие: Журнал Ассоциации Альцгеймера, 2007 г .; 3 (3): S171. Шатил Э., Корчин А.Д., Перец С. и др. — Улучшение когнитивных функций у пожилых людей с помощью компьютеризированной когнитивной тренировки — Alzheimer’s & Dementia: The Journal of the Alzheimer’s Association 2008; 4 (4): Т492. Хаимов И., Шатиль Э. (2013) Когнитивная тренировка улучшает качество сна и когнитивные функции у пожилых людей с бессонницей. PLoS ONE 8 (4): e61390. DOI: 10.1371 / journal.pone.0061390 Томпсон Х.Дж., Демирис Г., Рю Т, Шатил Э, Виламовска К., Заславский О., Ридер Б.- Журнал телемедицины и электронное здоровье Дата и объем: декабрь 2011 г .; 17 (10,): 794-800. Epub 19 октября 2011 г.
индивидуальных различий в восприятии личности — Принципы социальной психологии — 1-е международное издание
- Обозначьте некоторые важные факторы индивидуальных различий, которые влияют на причинную атрибуцию людей.
- Объясните, как атрибуция может влиять на психическое здоровье и как психическое здоровье может влиять на атрибуцию.
- Узнайте, как и почему люди используют атрибуцию и поведение, приводящие к самоуничижению.
До сих пор мы сосредоточились на том, как внешний вид, поведение и черты людей, с которыми мы встречаемся, влияют на наше понимание их. Имеет смысл сосредоточить наше внимание на этом, поскольку социальная психология делает акцент на социальной ситуации — в данном случае на людях, которых мы судим. Но человек также важен, поэтому давайте рассмотрим некоторые личностные переменные, которые влияют на то, как мы судим о других людях.
Характеристики приемника
До сих пор мы предполагали, что разные воспринимающие будут формировать примерно одинаковое впечатление об одном и том же человеке. Например, если два человека думают о своей общей подруге Джанетте или описывают ее кому-то еще, каждый из них должен думать или описывать ее примерно одинаково. В конце концов, Джанетта — это Джанетта, и у нее должна быть личность, которую они оба смогут увидеть. Но так бывает не всегда; они могут формировать разные впечатления о Джанетте по разным причинам.Во-первых, опыт двух людей с Джанеттой может несколько отличаться. Если кто-то видит ее в разных местах и говорит с ней о разных вещах, чем другой, то у каждого из них будет свой образец поведения, на котором основываются свои впечатления.
Но они могут даже сформировать разные впечатления о Джанетте, если увидят, что она ведет точно такое же поведение. К каждому опыту каждый из нас привносит свои собственные схемы, отношения и ожидания. Фактически, процесс интерпретации гарантирует, что мы не все будем формировать одинаковое впечатление о людях, которых мы видим.Это, конечно, отражает основной принцип, который мы обсуждали на протяжении всей книги — наш предыдущий опыт окрашивает наше текущее восприятие.
Одним из факторов, влияющих на то, как мы воспринимаем других, является текущая когнитивная доступность данной характеристики человека, то есть степень, в которой характеристика человека быстро и легко приходит в голову воспринимающему. Различия в доступности заставят разных людей обратить внимание на разные аспекты жизни другого человека. Некоторые люди сначала замечают, насколько кто-то привлекателен, потому что они очень заботятся о своей внешности — для них внешний вид — очень доступная характеристика.Другие обращают больше внимания на расу или религию человека, а третьи обращают внимание на рост или вес человека. Если вы интересуетесь стилем и модой, вы, вероятно, сначала заметите одежду человека, тогда как другой человек с большей вероятностью заметит его спортивные навыки.
Вы можете видеть, что эти различия в доступности будут влиять на типы впечатлений, которые мы формируем о других, потому что они влияют на то, на чем мы сосредотачиваемся и как мы думаем о них. Фактически, когда людей просят описать других, часто бывает больше совпадений в описаниях, предоставленных одним и тем же воспринимающим около разных человек, чем в описаниях, предоставленных разными воспринимающими о одном и том же целевом человеке (Dornbusch, Hastorf, Ричардсон, Маззи и Вриланд, 1965; Парк, 1986).Если кто-то очень заботится о моде, этот человек будет описывать друзей в этом аспекте, тогда как если кто-то другой заботится о спортивных навыках, он или она склонны описывать друзей на основе этих качеств. Эти различия отражают то внимание, которое мы, как наблюдатели, придаем характеристикам других, а не реальным различиям между этими людьми. Наше мнение о других иногда может быть более информативным о нас, чем о них.
Люди также различаются по тому, насколько тщательно они обрабатывают информацию о других.У некоторых людей есть сильная потребность думать о других и понимать их. Я уверен, что вы знаете таких людей — они хотят знать, почему что-то пошло не так или правильно, или просто узнать больше о тех, с кем они взаимодействуют. Потребность в познании относится к тенденции тщательно и полностью обдумывать наш опыт, включая социальные ситуации, с которыми мы сталкиваемся (Cacioppo & Petty, 1982). Люди с сильной потребностью в познании склонны более вдумчиво обрабатывать информацию и, следовательно, могут делать больше причинных атрибутов в целом.Напротив, люди без сильной потребности в познании, как правило, более импульсивны и нетерпеливы и могут делать атрибуции быстрее и спонтанно (Sargent, 2004). Что касается атрибутивных различий, есть некоторые свидетельства того, что люди с более высокой потребностью в познании могут принимать во внимание больше ситуационных факторов при рассмотрении поведения других. Следовательно, они склонны к более терпимому, чем карательному приписыванию людей из стигматизированных групп (Van Hiel, Pandelaere, & Duriez, 2004).
Хотя потребность в познании относится к тенденции тщательно и полностью обдумывать любую тему, существуют также индивидуальные различия в склонности более конкретно интересоваться людьми. Например, Флетчер, Даниловичс, Фернандес, Петерсон и Ридер (1986) обнаружили, что специалисты по психологии проявляют больший интерес к людям, чем специалисты по естественным наукам. В свою очередь, типы атрибуции, которые они склонны делать в отношении поведения, могут быть разными.
Индивидуальные различия существуют не только в глубине нашей атрибуции, но и в типах атрибуции, которые мы склонны делать как в отношении самих себя, так и в отношении других (Plaks, Levy, & Dweck, 2009).Некоторые люди являются теоретиками сущностей , которые склонны полагать, что человеческие качества фундаментально стабильны и неспособны к изменению . Теоретики сущностей, как правило, сосредотачиваются на чертах других людей и склонны делать много личных приписываний. С другой стороны, теоретиков инкрементального развития — это те , которые считают, что личности со временем сильно меняются и, следовательно, с большей вероятностью будут приписывать события ситуативно. Теоретики инкрементального развития больше сосредоточены на динамических психологических процессах, которые возникают в результате изменения психических состояний людей в различных ситуациях.
В одном соответствующем исследовании Молден, Плакс и Двек (2006) обнаружили, что, когда они были вынуждены быстро выносить суждения, люди, которые были классифицированы как теоретики сущностей, тем не менее, по-прежнему могли делать личные приписывания о других, но не могли легко кодировать ситуационные причины поведения. С другой стороны, когда они были вынуждены быстро выносить суждения, люди, которых относили к теоретикам инкрементального развития, были лучше способны использовать ситуационные аспекты сцены, чем личности актеров.
Индивидуальные различия в стилях атрибуции также могут влиять на наше собственное поведение. Теоретики сущностей с большей вероятностью столкнутся с трудностями при переходе к новым задачам, потому что не думают, что смогут адаптироваться к новым вызовам. С другой стороны, теоретики инкрементального развития более оптимистичны и лучше справляются с такой сложной обстановкой, потому что верят, что их личность может адаптироваться к новой ситуации. Вы можете видеть, что эти различия в том, как люди приписывают атрибуции, могут помочь нам понять, как мы думаем о себе и других, и как мы реагируем на наш собственный социальный контекст (Malle, Knobe, O’Laughlin, Pearce, & Nelson, 2000).
Центр исследований
Как наша атрибуция может повлиять на успеваемость в школе
Кэрол Двек и ее коллеги (Blackwell, Trzesniewski, & Dweck, 2007) проверили, может ли тип атрибуции учащихся о своих характеристиках повлиять на их успеваемость в школе. Они оценили тенденции атрибуции и успеваемость по математике 373 учеников младших классов средней школы в государственной школе Нью-Йорка. Когда они впервые пошли в седьмой класс, все ученики выполнили оценку стилей атрибуции.Те, кто был склонен соглашаться с такими утверждениями, как «У вас есть определенный интеллект, и вы действительно не можете многое сделать, чтобы его изменить», были классифицированы как теоретиков сущностей , в то время как те, кто больше соглашался с такими утверждениями, как «Вы можете всегда сильно меняют то, насколько вы умны »были классифицированы как теоретиков инкрементального развития . Затем исследователи измерили успеваемость учащихся по математике в конце осеннего и весеннего семестров в седьмом и восьмом классах.
Как вы можете видеть на следующем рисунке, исследователи обнаружили, что студенты, которые были классифицированы как теоретики инкрементального развития, улучшили свои оценки по математике значительно больше, чем студенты-сущности.Похоже, что сторонники теории инкремента действительно верили, что они могут улучшить свои навыки, а затем действительно смогли это сделать. Эти результаты подтверждают, что то, как мы думаем о чертах характера, может существенно повлиять на наше собственное поведение.
Рис. 5.10. Студенты, считавшие, что их интеллект более податлив (возрастающие стили), с большей вероятностью улучшат свои математические навыки, чем студенты, считавшие, что интеллект трудно изменить (стили сущностей). Данные взяты из Blackwell et al.(2007). Блэквелл, Л. С., Тшесневски, К. Х. и Двек, К. С. (2007). Неявные теории интеллекта предсказывают достижения в подростковом переходе: продольное исследование и вмешательство. Развитие ребенка, 78 (1), 246–263.Стили атрибуции и психическое здоровье
Как мы видели в этой главе, то, как мы приписываем других людей, имеет большое влияние на нашу реакцию на них. Но мы также приписываем собственное поведение.Социальные психологи обнаружили, что существуют важные индивидуальные различия в атрибутах, которые люди придают негативным событиям, которые они переживают, и что эти атрибуции могут иметь большое влияние на то, как они относятся к ним и как на них реагируют. Одно и то же негативное событие может вызвать тревогу и депрессию у одного человека, но практически не влияет на других. И все же другой человек может рассматривать негативное событие как вызов и еще больше стараться преодолеть трудности (Blascovich & Mendes, 2000).
Основным фактором, определяющим нашу реакцию на предполагаемые угрозы, является тип атрибуции, которую мы им приписываем. Стиль атрибуции относится к типу атрибуции, которую мы склонны делать для событий, которые происходят с нами . Эти атрибуты могут быть связаны с нашими собственными характеристиками ( внутренний ) или с ситуацией ( внешний ), но атрибуции также могут быть сделаны по другим параметрам, включая стабильный по сравнению с нестабильный и глобальный по сравнению с конкретным . Стабильная атрибуция — это , которая, по нашему мнению, будет относительно постоянной , тогда как нестабильной атрибуции , как ожидается, со временем изменятся . Глобальные атрибуции — это те, которые, по нашему мнению, применимы в широком смысле , тогда как конкретные атрибуции — это те причины, которые мы считаем более уникальными для конкретных событий .
Возможно, вы знаете людей, которые склонны отрицательно или пессимистично относиться к негативным событиям, которые они переживают.Мы говорим, что у этих людей отрицательный стиль атрибуции . Это тенденция объяснять негативные события, ссылаясь на их собственные внутренние, стабильные и глобальные качества . Люди с негативным стилем атрибуции говорят примерно следующее:
- «Я потерпел неудачу, потому что я никуда не годился» (, внутренняя атрибуция ).
- «Я всегда терплю поражение» ( стабильная атрибуция ).
- «Я терплю поражение во всем» ( — глобальная атрибуция ).
Вы можете себе представить, что результатом этих негативных стилей атрибуции является чувство безнадежности и отчаяния (Metalsky, Joiner, Hardin, & Abramson, 1993). Действительно, Аллой, Абрамсон и Фрэнсис (1999) обнаружили, что студенты колледжа, которые указали, что у них был отрицательный стиль атрибуции, когда они впервые поступили в колледж, с большей вероятностью, чем те, у кого был более положительный стиль, испытали эпизод депрессии в течение следующих нескольких лет. месяцы.
Люди с крайне негативным стилем атрибуции, в котором они постоянно приписывают свое поведение внешним, стабильным и глобальным , как говорят, испытывают выученную беспомощность (Abramson, Seligman & Teasdale, 1978; Seligman , 1975).Выученная беспомощность была впервые продемонстрирована в исследовании, которое показало, что некоторые собаки, которые были привязаны к шлейке и подвергались болезненным ударам электрическим током, становились пассивными и отказывались от попыток избежать шока, даже в новых ситуациях, когда шлейка была снята и побег был невозможен. поэтому возможно. Точно так же некоторые люди, подвергшиеся воздействию шума, позже не смогли остановить шум, когда они действительно смогли это сделать. Те, кто испытывают выученную беспомощность, не чувствуют, что у них есть какой-либо контроль над своими собственными результатами, и с большей вероятностью будут иметь различные негативные последствия для здоровья, включая тревогу и депрессию (Генри, 2005; Петерсон и Селигман, 1984).
Большинство людей склонны иметь более позитивный стиль атрибуции – способов объяснения событий, связанных с высокой самооценкой, и склонность объяснять негативные события, которые они переживают, ссылками на внешние, нестабильные и специфические качества . Таким образом, люди с позитивным стилем атрибуции могут сказать следующее:
- «Я проиграл, потому что задача очень сложная» (, внешняя атрибуция ).
- «В следующий раз я буду лучше» ( нестабильная атрибуция ).
- «Я потерпел неудачу в этой области, но я хорош в других делах» (, конкретная атрибуция ).
Подводя итог, можно сказать, что люди, которые более положительно относятся к негативным событиям, которые они переживают, будут дольше настойчиво выполнять задачи, и эта настойчивость может им помочь. Эти атрибуты также могут способствовать всему: от академической успеваемости (Boyer, 2006) до улучшения психического здоровья (Vines & Nixon, 2009). Однако есть пределы эффективности этих стратегий.Мы не можем контролировать все, и попытки сделать это могут вызвать стресс. Мы можем изменить одни вещи, но не другие; поэтому иногда важно знать, когда лучше сдаться, перестать беспокоиться и просто позволить чему-то случиться. Позитивный, умеренно оптимистичный взгляд на вещи — это здорово, как мы исследовали в главе 2, но мы не можем быть нереалистичными в отношении того, что мы можем и что не можем делать. Нереалистичный оптимизм — это склонность быть чрезмерно позитивной в отношении вероятности того, что с нами произойдут негативные вещи и что мы сможем эффективно с ними справиться, если они это сделают. .Когда мы слишком оптимистичны, мы можем настроиться на неудачу и депрессию, когда что-то не получается так, как мы надеялись (Weinstein & Klein, 1996). Мы можем думать, что мы невосприимчивы к потенциальным негативным последствиям вождения в нетрезвом виде или небезопасного секса, но эти оптимистические убеждения могут быть рискованными.
Полученные здесь результаты, связывающие стиль атрибуции с психическим здоровьем, приводят к интересному предсказанию, что благополучие людей можно улучшить, перейдя от негативного к (умеренно) позитивному или оптимистическому стилю атрибуции.На основе этой идеи были разработаны интервенции по атрибутивной переподготовке. Было показано, что эти типы психотерапии помогают людям в развитии более позитивного атрибутивного стиля и достигли определенного успеха в облегчении симптомов депрессии, тревоги и обсессивно-компульсивных расстройств (Wang, Zhang, Y., Zhang, N., & Чжан, Дж., 2011). Дисфункциональная атрибуция также может лежать в основе трудностей во взаимоотношениях, включая жестокое обращение, когда партнеры постоянно делают негативные оценки поведения друг друга.Опять же, переподготовка пар для более сбалансированного отношения друг к другу может быть полезной, помогая продвигать более позитивные модели общения и повышать удовлетворенность отношениями (Hrapczynski, Epstein, Werlinich, LaTaillade, 2012).
Атрибуция также играет важную роль в качестве рабочих отношений между клиентами и терапевтами в психиатрических учреждениях. Если и клиент, и терапевт одинаково приписывают причины проблем клиента, это может способствовать развитию взаимопонимания, сочувствия и уважения (Duncan & Moynihan, 1994).Кроме того, клиенты обычно оценивают своих терапевтов как более заслуживающих доверия, если их атрибуция больше похожа на их собственные (Аткинсон, Уортингтон, Дана и Гуд, 1991). В свою очередь, терапевты, как правило, сообщают о том, что могут более позитивно работать с клиентами, которые приписывают им похожие атрибуты (O’Brien & Murdock, 1993).
Помимо развития более позитивного стиля атрибуции, еще одна техника, которую люди иногда используют здесь, чтобы помочь им лучше чувствовать себя, известна как самоограничение . Пострадание происходит , когда мы делаем заявления или участвуем в поведении, которое помогает нам создать удобную внешнюю атрибуцию для потенциальной неудачи . Есть два основных способа избавиться от инвалидности. Один из них — использовать форму упреждающего корыстного пристрастия к атрибуции, когда мы заявляем о внешнем факторе, который может снизить нашу производительность раньше времени, который мы можем использовать, если дела пойдут плохо. Например, на собеседовании при приеме на работу или перед презентацией на работе Вероника может сказать, что она плохо себя чувствует, и попросить аудиторию не ожидать от нее слишком многого из-за этого.
Другой метод самоограничения — это поведение, которое снижает вероятность успеха, что может быть эффективным способом справиться с неудачей, особенно в обстоятельствах, когда мы чувствуем, что задача обычно может быть слишком сложной. Например, в исследовании Бергласа и Джонса (1978) участники сначала выполнили тест на интеллект, с которым они справились очень хорошо. Затем им объяснили, что исследователи проверяли влияние различных лекарств на работоспособность и что им будет предложено пройти аналогичный, но потенциально более сложный тест на интеллект, пока они находятся под влиянием одного из двух разных лекарств.
Затем участникам был предоставлен выбор — они могли принять таблетку, которая должна была способствовать выполнению задачи разведки (облегчая их выполнение), или таблетку, которая должна была препятствовать выполнению задачи разведки, тем самым делая задание сложнее выполнить (фактически никаких препаратов не вводили). Берглас обнаружил, что мужчины, но не женщины, увлекаются самооценкой: они предпочитают принимать препарат, снижающий работоспособность, а не повышающий работоспособность, выбирая препарат, который обеспечивает удобное внешнее объяснение потенциальной неудачи.Хотя женщины также могут становиться инвалидами, особенно указывая на то, что они не могут хорошо работать из-за стресса или нехватки времени (Hirt, Deppe, & Gordon, 1991), мужчины, похоже, делают это чаще. Этот вывод согласуется с общими гендерными различиями, о которых мы говорили во многих местах этой книги: в среднем мужчины больше, чем женщины, озабочены использованием этого типа самоулучшения для повышения своей самооценки и социального статуса в глазах окружающих. себя и других.
Вы можете видеть, что есть некоторые преимущества (но также, конечно, некоторые затраты) самоограничения.Если мы терпим неудачу из-за того, что сделали себе гандикап, мы просто виним в неудаче внешний фактор. Но если мы добьемся успеха, несмотря на препятствия, которые мы сами себе создали, мы можем четко определить внутреннюю атрибуцию нашего успеха. «Посмотрите, как хорошо я выступил с презентацией на работе, хотя я плохо себя чувствовал!»
Поведение, ведущее к инвалидности, может быть дорогостоящим, потому что это усложняет нам успех. На самом деле, исследования показали, что люди, сообщающие о самоограничении, регулярно демонстрируют более низкую удовлетворенность жизнью, меньшую компетентность, более плохое настроение, меньший интерес к своей работе и большее злоупотребление психоактивными веществами (Zuckerman & Tsai, 2005).Метааналитические данные показывают, что увеличение числа случаев самоограничения также связано с более негативными академическими результатами (Schwinger, Wirthwein, Lemmer, & Steinmayr, 2014). Хотя самоограничение, казалось бы, полезно для защиты наших чувств от неудач, в долгосрочной перспективе это не лучший прием.
К счастью, у большинства людей есть разумный баланс между оптимизмом и реализмом в своих атрибутах (Taylor & Armor, 1996), и они не часто полагаются на самоограничение.Они также склонны ставить цели, которые, по их мнению, могут достичь, и регулярно добиваются определенного прогресса в их достижении. Исследования показали, что постановка разумных целей и ощущение того, что мы движемся к ним, делают нас счастливыми, даже если мы, возможно, сами не достигаем этих целей (Lawrence, Carver, & Scheier, 2002). Как говорится, быть в пути зачастую важнее, чем добраться до места назначения.
- Поскольку каждый из нас использует свои собственные ожидания при вынесении суждений, у людей могут формироваться разные впечатления от одного и того же человека, выполняющего одно и то же поведение.
- Индивидуальные различия в когнитивной доступности данной личностной характеристики могут привести к большему совпадению описаний, предоставляемых одним и тем же воспринимающим о разных людях, чем в описаниях одного и того же целевого человека, предоставляемых разными воспринимающими.
- Люди с сильной потребностью в познании делают больше причинных атрибутов. Теоретики сущностей, как правило, сосредотачиваются на чертах других людей и склонны делать много личных атрибуций, в то время как сторонники теории инкремента склонны полагать, что личности со временем сильно меняются и, следовательно, с большей вероятностью будут делать ситуативные атрибуции для событий.
- Индивидуальные различия в стилях атрибуции могут повлиять на нашу реакцию на негативные события, с которыми мы сталкиваемся.
- Считается, что люди с крайне негативным стилем атрибуции, в котором они постоянно делают внешние, стабильные и глобальные атрибуции своего поведения, испытывают усвоенную беспомощность.
- Самоуважение — это метод атрибуции, который не позволяет нам приписывать способности нашим собственным неудачам.
- Позитивный настрой — это здорово, но его нужно сдерживать.Мы не можем быть нереалистичными в отношении того, что мы можем и что не можем делать.
- Вспомните время, когда ваши собственные ожидания повлияли на ваше отношение к другому человеку. Какие у вас были ожидания и какие атрибуции вы в конечном итоге сделали? Оглядываясь назад, насколько точными, по вашему мнению, была эта атрибуция?
- Какие конструкции более когнитивно доступны для вас? Как эти конструкции влияют на то, как вы относитесь к другим людям?
- Представьте себе время, когда вы или кто-то из ваших знакомых занимались самоустранением.Как вы думаете, почему они это сделали? К чему это привело?
- Как вы думаете, ваш стиль атрибуции более положительный или отрицательный? Как вы думаете, как этот стиль влияет на ваши суждения о собственных успехах и неудачах? В чем вы видите преимущества и недостатки вашего стиля атрибуции?
Список литературы
Абрамсон Л. Ю., Селигман М. Э. и Тисдейл Дж. Д. (1978). Выученная беспомощность в людях: критика и переформулировка. Journal of Abnormal Psychology, 87 (1), 49–74;
Сплав, Л. Б., Абрамсон, Л. Ю., и Фрэнсис, Е. Л. (1999). Приносят ли негативные когнитивные стили уязвимость к депрессии? Текущие направления в психологической науке, 8 (4), 128–132.
Аткинсон, Д. Р., Уортингтон, Р. Л., Дана, Д. М., и Гуд, Г. Э. (1991). Этиологические убеждения, предпочтения в отношении ориентации консультирования и эффективность консультирования. Журнал консультативной психологии, 38, 258-264.
Берглас, С., и Джонс, Э. Э. (1978). Выбор наркотиков как стратегия самоулучшения в ответ на непредсказуемый успех. Журнал личности и социальной психологии, 36 (4), 405–417.
Блэквелл, Л. С., Тшесневски, К. Х., и Двек, К. С. (2007). Неявные теории интеллекта предсказывают достижения в подростковом переходе: продольное исследование и вмешательство. Развитие ребенка, 78 (1), 246–263.
Бласкович, Дж., И Мендес, В.Б. (2000). Оценка вызовов и угроз: роль аффективных сигналов. В J. P. Forgas (Ed.), Чувство и мышление: роль аффекта в социальном познании (стр. 59–82). Нью-Йорк, Нью-Йорк: Издательство Кембриджского университета.
Бойер, В. (2006). Подчеркните положительное: взаимосвязь между положительным стилем объяснения и академической успеваемостью будущих учителей начальных классов. Журнал исследований в области детского образования , 21 (1), 53-63. DOI: 10.1080 / 02568540609594578
Качиоппо, Дж.Т. и Петти Р. Э. (1982). Потребность в познании. Журнал личности и социальной психологии, 42 , 116–131.
Дорнбуш С. М., Хасторф А. Х., Ричардсон С. А., Маззи Р. Э. и Вриланд Р. С. (1965). Воспринимающее и воспринимаемое: их относительное влияние на категории межличностного познания. Журнал личности и социальной психологии, 1 (5), 434–440.
Дункан Б. Л. и Мойнихан Д. В. (1994). Применение исследования результатов: преднамеренное использование системы взглядов клиента. Психотерапия, 31, 294-301.
Флетчер, Г. Дж. О., Данилович, П., Фернандес, Г., Петерсон, Д., и Ридер, Г. Д. (1986). Сложность атрибуции: мера индивидуальных различий. Журнал личности и социальной психологии, 51 (4), 875–884.
Генри П. К. (2005). Жизненный стресс, стиль объяснения, безнадежность и профессиональный стресс. International Journal of Stress Management, 12, 241–256;
Хирт, Э. Р., Деппе, Р. К., И Гордон, Л. Дж. (1991). Самооценка по сравнению с поведенческой самооценкой: эмпирические доказательства теоретического различия. Журнал личности и социальной психологии, 61 (6), 981–991.
Храпчински, К. М., Эпштейн, Н. Б., Верлинич, К. А., и Латайлад, Дж. Дж. (2012). Изменения негативных приписываний оскорбительного поведения во время терапии пар: отношение к изменениям в удовлетворенности и поведении. Журнал супружеской и семейной терапии , 38 ( Дополнение 1 ), 117-132.DOI: 10.1111 / j.1752-0606.2011.00264.x
Лоуренс, Дж. У., Карвер, С. С., и Шайер, М. Ф. (2002). Скорость к достижению цели в непосредственном опыте как детерминант аффекта. Журнал прикладной социальной психологии, 32 (4), 788–802. DOI: 10.1111 / j.1559–1816.2002.tb00242.x
Малле Б. Ф., Нобе Дж., О’Лафлин М. Дж., Пирс Г. Э. и Нельсон С. Е. (2000). Концептуальная структура и социальные функции объяснений поведения: за пределами атрибуции человек-ситуация. Журнал личности и социальной психологии, 79 (3), 309–326.
Металский Г. И., Джойнер Т. Е., Хардин Т. С. и Абрамсон Л. Ю. (1993). Депрессивные реакции на неудачу в естественной обстановке: испытание теорий безнадежности и самооценки депрессии. Журнал аномальной психологии, 102 (1), 101–109.
Молден Д. К., Плакс Дж. Э. и Двек К. С. (2006). «Значимые» социальные выводы: влияние неявных теорий на процессы вывода. Журнал экспериментальной социальной психологии, 42 (6), 738–752.
О’Брайен, К. М., и Мердок, Н. Л. (1993). Представления работников приютов о женщинах, подвергшихся побоям. Sex Roles, 29, 183-194.
Парк, Б. (1986). Методика изучения развития впечатлений реальных людей. Журнал личности и социальной психологии, 51 (5), 907–917.
Петерсон К. и Селигман М. Э. П. (1984). Причинные объяснения как фактор риска депрессии: теория и доказательства. Психологическое обозрение, 91, 347–374.
Плакс, Дж. Э., Леви, С. Р., и Двек, К. С. (2009). Lay теории личности: краеугольные камни значения в социальном познании. Компас социальной и психологии личности, 3 (6), 1069–1081. DOI: 10.1111 / j.1751–9004.2009.00222.x
Сарджент, М. (2004). Меньше раздумий, больше наказания: потребность в познании предсказывает поддержку карательного ответа на преступление. Бюллетень личности и социальной психологии, 30 (11), 1485–1493.DOI: 10.1177 / 0146167204264481
Швингер, М., Виртвайн, Л., Леммер, Г., и Стейнмайр, Р. (2014). Академическая самооценка и достижения: метаанализ. Журнал педагогической психологии , DOI: 10.1037 / a0035832
Селигман М. Э. (1975). Беспомощность: депрессия, развитие и смерть . Сан-Франциско, Калифорния: В. Х. Фриман.
Тейлор, С. Э., & Армор, Д. А. (1996). Положительные иллюзии и преодоление невзгод. Journal of Personality, 64 , 873–898.
Ван Хиль, А., Панделер, М., и Дурье, Б. (2004). Влияние необходимости закрытия на консервативные убеждения и расизм: дифференцированное посредничество посредством авторитарного подчинения и авторитарного господства. Бюллетень личности и социальной психологии , 30 (7), 824-837. DOI: 10.1177 / 0146167204264333
Вайнс, Л., и Никсон, Р. В. (2009). Позитивный атрибутивный стиль, жизненные события и их влияние на настроение детей: перспективное исследование. Австралийский журнал психологии , 61 (4), 211-219.DOI: 10.1080 / 00049530802579507
Ван, К., Чжан, Ю., Чжан, Н., и Чжан, Дж. (2011). Психосоциальные эффекты групповой терапии с атрибутивной переподготовкой при большом депрессивном расстройстве, тревожных расстройствах и обсессивно-компульсивном расстройстве. Китайский журнал клинической психологии , 19 (3), 398-400.
Вайнштейн, Н. Д. и Кляйн, В. М. (1996). Нереалистичный оптимизм: настоящее и будущее. Журнал социальной и клинической психологии, 15 (1), 1–8.
Цукерман, М., & Цай, Ф.-Ф. (2005). Затраты на самооценку. Journal of Personality, 73 (2), 411–442.
Ощущение и восприятие | Noba
«Однажды я прогуливался по парку штата Кейп-Лукаут в Тилламуке, штат Орегон. Пройдя через ярко окрашенный, приятно пахнущий тропический лес с умеренным климатом, я достиг скалы с видом на Тихий океан. Я схватился за холодные металлические перила возле берега. край и посмотрел на море Подо мной я увидел стаю морских львов, плавающих в темно-синей воде.Вокруг меня я чувствовал запах морской соли и запах мокрых опавших листьев ».
Это описание отдельного воспоминания подчеркивает, насколько важны чувства человека для нашего восприятия окружающего мира.
Наши чувства объединяются, чтобы создать наше восприятие мира. [Изображение: Адам Джон Привитера, CC BY-NC-SA 4.0, https://goo.gl/h3QaA8]Прежде чем обсуждать каждое из наших необычных чувств по отдельности, необходимо рассмотреть некоторые основные концепции, которые применимы ко всем из них.Вероятно, лучше всего начать с одного очень важного различия, которое часто может сбивать с толку: различия между ощущением и восприятием. Физический процесс , во время которого наши органы чувств — например, органы слуха и вкуса — реагируют на внешние раздражители, называется ощущением. Ощущение возникает, когда вы едите лапшу, чувствуете ветер на лице или слышите издалека гудок автомобиля. Во время ощущения наши органы чувств участвуют в трансдукции, преобразовании одной формы энергии в другую.Физическая энергия, такая как свет или звуковая волна, преобразуется в форму энергии, которую мозг может понять: электрическая стимуляция. После того, как наш мозг получает электрические сигналы, мы понимаем всю эту стимуляцию и начинаем ценить сложный мир вокруг нас. Этот психологический процесс — осмысление стимулов — называется восприятием. Именно во время этого процесса вы можете идентифицировать утечку газа в вашем доме или песню, которая напоминает вам о конкретном дне, проведенном с друзьями.
Независимо от того, говорим ли мы о зрении, вкусе или каком-либо отдельном чувстве, существует ряд основных принципов, которые влияют на работу наших органов чувств. Первое из этих влияний — наша способность обнаруживать внешние раздражители. Каждому органу чувств — например, нашим глазам или языку — требуется минимальная стимуляция, чтобы обнаружить раздражитель. Этот абсолютный порог объясняет, почему вы не чувствуете запах духов, которые кто-то использует в классе, если только они не находятся рядом с вами.Поскольку абсолютный порог меняется в течение дня и в зависимости от того, какие другие стимулы вы недавно испытали, исследователи определяют абсолютный порог как минимум стимуляции, необходимой для обнаружения стимула в 50% случаев.
Абсолютные пороги измеряются с помощью метода, называемого обнаружением сигнала. Этот процесс включает в себя предъявление стимулов различной интенсивности участнику исследования, чтобы определить уровень, на котором он или она может надежно обнаружить стимуляцию в заданном смысле.Например, во время одного типа проверки слуха человек слышит все более громкие тона (начиная с тишины). Этот тип теста называется методом пределов , и это попытка определить точку или порог, в котором человек начинает слышать стимул (см. Дополнительные ресурсы для демонстрации видео). В примере с более громкими тонами метод проверки пределов использует возрастающих проб . Некоторые методы проверки пределов используют нисходящих испытаний , например, уменьшение яркости света до тех пор, пока человек не перестанет его видеть.Правильное указание на то, что был слышен звук, называется попаданием; невыполнение этого требования называется промахом. Кроме того, указание на то, что звук был слышен, когда один из них не воспроизводился, называется ложной тревогой , а правильное определение того, когда звук не воспроизводился, — это правильное отклонение .
Благодаря этим и другим исследованиям мы смогли понять, насколько замечательны наши чувства. Например, человеческий глаз способен обнаруживать свет свечи в темноте на расстоянии 30 миль.Мы также можем слышать тиканье часов в тихой обстановке на расстоянии 20 футов. Если вы думаете, что это потрясающе, я рекомендую вам узнать больше о чрезвычайных сенсорных способностях нечеловеческих животных; многие животные обладают тем, что мы считаем сверхчеловеческими способностями.
Принцип, аналогичный описанному выше абсолютному порогу, лежит в основе нашей способности обнаруживать разницу между двумя стимулами разной интенсивности. Дифференциальный порог (или разностный порог) или просто заметная разница (JND) для каждого чувства исследовали с использованием методов, аналогичных обнаружению сигнала.Чтобы проиллюстрировать это, найдите друга и несколько предметов известного веса (вам понадобятся предметы весом 1, 2, 10 и 11 фунтов — или в метрических единицах: 1, 2, 5 и 5,5 кг). Попросите друга подержать самый легкий предмет (1 фунт или 1 кг). Затем замените этот предмет на следующий по весу и попросите его сказать вам, какой из них весит больше. Ваш друг наверняка будет каждый раз повторять второй объект. Очень легко заметить разницу, когда что-то весит вдвое больше, чем весит другое! Однако это не так просто, когда разница составляет меньший процент от общего веса.Вашему другу будет намного сложнее точно определить разницу между 10 и 11 фунтами. (или 5 против 5,5 кг), чем для 1 и 2 фунтов. Это явление называется законом Вебера, и заключается в том, что более сильные стимулы требуют более заметных различий. Как и в случае с абсолютным порогом, ваша способность замечать различия варьируется в течение дня и в зависимости от того, какие другие стимулы вы недавно испытали, поэтому порог различия определяется как наименьшее различие, обнаруживаемое в 50% случаев.
Попадая в мир восприятия, становится ясно, что наш опыт влияет на то, как наш мозг обрабатывает вещи. Вы пробовали еду, которая вам нравится, и еду, которая вам не нравится. Есть некоторые группы, которые вам нравятся, а другие вы терпеть не можете. Однако, когда вы впервые едите что-нибудь или слушаете музыку, вы обрабатываете эти стимулы, используя восходящую обработку. Это когда мы строим восприятие по отдельным частям. Однако иногда стимулы, которые мы испытывали в прошлом, влияют на то, как мы обрабатываем новые.Это называется нисходящей обработкой. Лучший способ проиллюстрировать эти две концепции — это умение читать. Прочтите вслух следующую цитату:
Рис. 1. Пример обработки стимулов.Заметили что-нибудь странное, пока читали текст в треугольнике? Вы обратили внимание на второе «то»? Если нет, то, скорее всего, вы читали это сверху вниз. Второе «то» не имеет смысла. Мы это знаем. Наш мозг знает об этом и не ожидает, что будет вторым, поэтому у нас есть тенденция пропустить его.Другими словами, ваш прошлый опыт изменил ваше восприятие письма в треугольнике! Начинающий читатель — тот, кто использует восходящий подход, внимательно рассматривая каждую часть, — с меньшей вероятностью сделает эту ошибку.
Наконец, следует отметить, что когда мы испытываем сенсорный стимул, который не меняется, мы перестаем обращать на него внимание. Вот почему мы не чувствуем веса своей одежды, не слышим гудение проектора в лекционном зале и не видим всех крошечных царапин на линзах наших очков.Когда стимул постоянен и неизменен, мы испытываем сенсорную адаптацию. Это происходит потому, что если стимул не меняется, наши рецепторы перестают на него реагировать. Прекрасный пример этого — когда мы оставляем радио включенным в машине после того, как припарковываем его дома на ночь. Когда мы слушаем радио по дороге с работы домой, громкость кажется разумной. Однако на следующее утро, когда мы заводим машину, мы можем быть поражены громкостью радио. Мы не помним, чтобы прошлой ночью было так громко.Что случилось? Мы адаптировались к постоянному стимулу (громкость радио) в течение предыдущего дня и увеличивали громкость в разное время.
Теперь, когда мы ввели некоторые основные сенсорные принципы, давайте индивидуально рассмотрим каждое из наших захватывающих чувств.
Как работает зрение
Зрение — дело непростое. Когда мы видим пиццу, перо или молоток, мы на самом деле видим, как свет отражается от этого объекта и попадает в наши глаза. Свет попадает в глаз через зрачок, крошечное отверстие за роговицей.Зрачок регулирует количество света, попадающего в глаз, сужаясь (уменьшаясь) при ярком свете и расширяясь (увеличиваясь) при более тусклом свете. Пройдя через зрачок, свет проходит через линзу, которая фокусирует изображение на тонком слое клеток в задней части глаза, называемом сетчаткой.
Поскольку у нас два глаза в разных местах, изображение, сфокусированное на каждой сетчатке, находится под немного другим углом (бинокулярное несоответствие), что дает нам наше восприятие трехмерного пространства (бинокулярное зрение).Вы можете оценить это, держа ручку в руке, вытянув руку перед лицом и глядя на ручку, по очереди закрывая каждый глаз. Обратите внимание на видимое положение пера относительно объектов на заднем плане. Кажется, что в зависимости от того, какой глаз открыт, перо прыгает вперед и назад! Так производители видеоигр создают ощущение 3D без специальных очков; два немного разных изображения располагаются друг над другом.
Рисунок 2. Схема человеческого глаза.Обратите внимание на сетчатку, обозначенную здесь: это расположение колбочек и стержней в глазу. [Изображение: Холли Фишер, https://goo.gl/ozuG0Q, CC BY 3.0, https://goo.gl/TSIsIq]Специализированные клетки преобразуют свет в сетчатке глаза или преобразуют его в электрические сигналы. называется фоторецепторами. Сетчатка содержит два основных типа фоторецепторов: палочки и колбочки. Жезлы в первую очередь отвечают за нашу способность видеть в условиях тусклого света, например, ночью. С другой стороны, колбочки дают нам возможность видеть цвета и мелкие детали при ярком свете.Палочки и колбочки различаются по своему распределению по сетчатке, при этом наибольшая концентрация колбочек находится в ямке (центральной области фокуса), а палочки доминируют на периферии (см. Рисунок 2). Разница в распределении может объяснить, почему при взгляде прямо на тусклую звезду в небе кажется, что она исчезает; не хватает стержней для обработки тусклого света!
Затем электрический сигнал проходит через слой клеток сетчатки и в конечном итоге проходит по зрительному нерву.Пройдя через таламус, этот сигнал попадает в первичную зрительную кору, где информация об ориентации и движении света начинает собираться вместе (Hubel & Wiesel, 1962). Затем информация отправляется в различные области коры головного мозга для более сложной обработки. Некоторые из этих областей коры довольно специализированы — например, для обработки лиц (веретенообразная область лица) и частей тела (экстрастриатная область тела). Повреждение этих областей коры может потенциально привести к определенному виду агнозии, в результате чего человек теряет способность воспринимать визуальные стимулы.Прекрасный пример этого проиллюстрирован в трудах известного невролога доктора Оливера Сакса; он испытал прозопагнозию , неспособность узнавать лица. Эти специализированные области для визуального распознавания составляют вентральный путь (также называемый путем «что»). Другие области, участвующие в обработке местоположения и движения, составляют дорсальный путь (также называемый путем «где»). Вместе эти пути обрабатывают большой объем информации о зрительных стимулах (Goodale & Milner, 1992).Явления, которые мы часто называем оптическими иллюзиями, предоставляют ложную информацию этим «высшим» областям обработки изображений (см. Дополнительные ресурсы для веб-сайтов, содержащих удивительные оптические иллюзии).
Адаптация к темноте и свету
Люди обладают способностью адаптироваться к изменениям условий освещения. Как упоминалось ранее, стержни в первую очередь участвуют в нашей способности видеть при тусклом свете. Это фоторецепторы, которые позволяют нам видеть в темной комнате. Вы могли заметить, что для включения этой способности ночного видения требуется около 10 минут, и этот процесс называется адаптацией к темноте.Это связано с тем, что наши удилища обесцвечиваются при нормальном освещении и требуют времени на восстановление. Мы испытываем противоположный эффект, когда выходим из темного кинотеатра и выходим на полуденное солнце. Во время световой адаптации большое количество палочек и колбочек обесцвечивается сразу, из-за чего мы ослепляем на несколько секунд. Адаптация к свету происходит почти мгновенно по сравнению с адаптацией к темноте. Интересно, что некоторые люди думают, что пираты носили повязку на одном глазу, чтобы он адаптировался к темноте, а другой — к свету.Если вы хотите включить свет, не теряя при этом ночного видения, не беспокойтесь о повязке на глаза, просто используйте красный свет; эта длина волны не обесцвечивает ваши стержни.
Цветное зрение
Рис. 3. Смотрите пятнадцать секунд в центр канадского флага. Затем переведите взгляд на белую стену или чистый лист бумаги. Вы должны увидеть «остаточное изображение» в другой цветовой гамме.Наши колбочки позволяют нам видеть детали в нормальных условиях освещения, а также цвета. У нас есть колбочки, которые отвечают преимущественно, а не исключительно , для красного, зеленого и синего (Светичин, 1955).Эта трехцветная теория не нова; он восходит к началу 19 века (Young, 1802; Von Helmholtz, 1867). Эта теория, однако, не объясняет странный эффект, который возникает, когда мы смотрим на белую стену после того, как мы смотрели на картинку в течение примерно 30 секунд. Попробуйте это: смотрите на изображение флага на Рисунке 3 в течение 30 секунд, а затем сразу же смотрите на лист белой бумаги или стену. Согласно трехцветной теории цветного зрения, вы должны видеть белый цвет, когда делаете это. Это то, что вы испытали? Как видите, теория трехцветности не объясняет остаточное изображение , свидетелем которого вы только что стали.Вот где приходит на помощь теория процесса оппонента (Hering, 1920). Эта теория утверждает, что наши колбочки отправляют информацию ганглиозным клеткам сетчатки , которые реагируют на пар цветов (красный-зеленый, сине-желтый, черный-белый). Эти специализированные клетки берут информацию из колбочек и вычисляют разницу между двумя цветами — процесс, который объясняет, почему мы не можем видеть красновато-зеленый или голубовато-желтый, а также почему мы видим остаточные изображения. Дефицит цветового зрения может быть результатом проблем с колбочками или ганглиозными клетками сетчатки, участвующими в цветовом зрении.
Некоторые из самых известных знаменитостей и самых богатых людей в мире — музыканты. Наше поклонение музыкантам может показаться глупым, если учесть, что все, что они делают, — это вибрирует воздух определенным образом, создавая звуковые волны, физический стимул для прослушивания.
Люди способны получить большой объем информации об основных качествах звуковых волн. Амплитуда (или интенсивность) звуковой волны кодирует громкость стимула; звуковые волны с более высокой амплитудой приводят к более громким звукам.Шаг стимула кодируется на частоте звуковой волны; более высокочастотные звуки более высоки. Мы также можем измерить качество звука, или тембров , по сложности звуковой волны. Это позволяет нам различать яркие и глухие звуки, а также естественные и синтезированные инструменты (Välimäki & Takala, 1996).
Рисунок 4. Схема человеческого уха. Обратите внимание на обозначенную здесь улитку: это расположение слуховых волосковых клеток, которые тонотопически организованы.Чтобы мы могли ощущать звуковые волны из окружающей среды, они должны достигать нашего внутреннего уха. К счастью для нас, мы разработали инструменты, которые позволяют направлять и усиливать эти волны во время этого путешествия. Первоначально звуковые волны направляются через ушную раковину (внешняя часть уха, которую вы действительно можете видеть) в слуховой проход (отверстие, в которое вы вставляете ватные палочки, несмотря на то, что коробка не рекомендует этого). Во время своего путешествия звуковые волны в конечном итоге достигают тонкой растянутой мембраны, называемой барабанной перепонкой (барабанной перепонкой), которая вибрирует против трех самых маленьких костей в теле — молоточка (молотка), наковальни (наковальни) и стремени (стремени). — в совокупности называемые косточками.И барабанная перепонка, и косточки усиливают звуковые волны, прежде чем они попадут в заполненную жидкостью улитку, костную структуру, похожую на раковину улитки, содержащую слуховые волосковые клетки, расположенные на базилярной мембране (см. Рисунок 4) в соответствии с частотой, на которую они реагируют называется тонотопической организацией). В зависимости от возраста люди обычно могут улавливать звуки от 20 Гц до 20 кГц. Именно внутри улитки звуковые волны преобразуются в электрическое сообщение.
Поскольку у нас есть уши с каждой стороны головы, мы способны довольно хорошо локализовать звук в трехмерном пространстве (точно так же, как наличие двух глаз дает трехмерное зрение).Вы когда-нибудь роняли что-то на пол, не видя, куда это делось? Вы заметили, что вы в некоторой степени способны определить местонахождение этого объекта по звуку, который он издал, когда он упал на землю? Мы можем надежно определить местонахождение чего-либо, основываясь на том, какое ухо воспринимает звук первым. А как насчет высоты звука? Если оба уха принимают звук одновременно, как мы можем локализовать звук по вертикали? Исследования на кошках (Populin & Yin, 1998) и людях (Middlebrooks & Green, 1991) указали на различия в качестве звуковых волн в зависимости от вертикального положения.
После обработки слуховыми волосковыми клетками электрические сигналы передаются через кохлеарный нерв (отдел вестибулокохлеарного нерва) в таламус, а затем в первичную слуховую кору височной доли. Интересно, что тонотопическая организация улитки поддерживается в этой области коры (Merzenich, Knight, & Roth, 1975; Romani, Williamson, & Kaufman, 1982). Однако роль первичной слуховой коры в обработке широкого спектра характеристик звука все еще исследуется (Walker, Bizley, & Schnupp, 2011).
Равновесие и вестибулярная система
Внутреннее ухо участвует не только в слухе; это также связано с нашей способностью балансировать и определять, где мы находимся в космосе. Вестибулярная система состоит из трех полукружных каналов — заполненных жидкостью костных структур, содержащих клетки, которые реагируют на изменение ориентации головы в пространстве. Информация из вестибулярной системы передается через вестибулярный нерв (другой отдел вестибулокохлеарного нерва) к мышцам, участвующим в движении наших глаз, шеи и других частей нашего тела.Эта информация позволяет нам удерживать взгляд на объекте во время движения. Нарушения вестибулярной системы могут привести к нарушению равновесия, включая головокружение.
Кому не нравится мягкость старой футболки или гладкость чистого бритья? Кому на самом деле нравится песок в купальнике? Наша кожа, самый большой орган тела, предоставляет нам всевозможную информацию, например, является ли что-то гладким или неровным, горячим или холодным или даже болезненным. Соматоощущение, которое включает в себя нашу способность ощущать прикосновение, температуру и боль, преобразует физические стимулы, такие как пушистый бархат или кипящая вода, в электрические потенциалы, которые могут обрабатываться мозгом.
Тактильные ощущения
Тактильные стимулы — те, которые связаны с текстурой — передаются специальными рецепторами в коже, называемыми механорецепторами. Так же, как фоторецепторы в глазу и слуховые волосковые клетки в ухе, они позволяют преобразовывать один вид энергии в форму, которую мозг может понять.
Рис. 5. Рисунок соматосенсорной коры головного мозга и соответствующих ей областей человеческого тела — они нарисованы пропорционально наиболее чувствительным или наиболее иннервируемым частям тела.После того, как тактильные стимулы преобразуются механорецепторами, информация отправляется через таламус в первичную соматосенсорную кору для дальнейшей обработки. Эта область коры головного мозга организована в виде соматотопической карты, на которой размеры различных областей определяются в зависимости от чувствительности определенных частей на противоположной стороне тела (Penfield & Rasmussen, 1950). Проще говоря, различные участки кожи, такие как губы и кончики пальцев, более чувствительны, чем другие, например, плечи или лодыжки. Эта чувствительность может быть представлена искаженными пропорциями человеческого тела, показанными на рисунке 5.
Боль
Большинство людей, если бы их спросили, хотели бы избавиться от боли (ноцицепции), потому что ощущение очень неприятное и не имеет очевидной ценности. Но восприятие боли — это способ нашего тела послать нам сигнал о том, что что-то не так и требует нашего внимания. Как без боли мы узнаем, когда мы случайно касаемся горячей плиты или что нам следует дать отдых напряженной руке после тяжелой тренировки?
Призрачные конечности
Записи о людях, испытывающих фантомные конечности после ампутаций, существуют на протяжении столетий (Mitchell, 1871).Как следует из названия, люди с фантомной конечностью испытывают такие ощущения, как зуд, которые, по-видимому, исходят от их отсутствующей конечности. Фантомная конечность также может включать фантомную боль в конечности, иногда описываемую как дискомфортное сжимание мышц отсутствующей конечности. Хотя механизмы, лежащие в основе этих явлений, до конца не изучены, есть доказательства, подтверждающие, что поврежденные нервы от места ампутации все еще отправляют информацию в мозг (Weinstein, 1998) и что мозг реагирует на эту информацию (Ramachandran & Rogers- Рамачандран, 2000).Существует интересное лечение для облегчения фантомной боли в конечностях, которое работает, обманывая мозг, с использованием специального зеркального бокса для визуального представления отсутствующей конечности. Техника позволяет пациенту манипулировать этим представлением в более удобное положение (Ramachandran & Rogers-Ramachandran, 1996).
Два самых недооцененных чувства можно отнести к широкой категории химических чувств. И обоняние (запах), и вкус (вкус) требуют преобразования химических стимулов в электрические потенциалы.Я говорю, что эти чувства недооцениваются, потому что большинство людей отказались бы от любого из них, если бы им пришлось отказаться от чувства. Хотя это может не шокировать многих читателей, примите во внимание, сколько денег люди тратят на парфюмерную промышленность ежегодно (29 миллиардов долларов США). Многие из нас платят намного больше за любимую еду, потому что предпочитают вкус. Ясно, что мы, люди, заботимся о своих химических чувствах.
Обоняние (запах)
В отличие от других органов чувств, о которых говорилось выше, рецепторы, участвующие в нашем восприятии запаха и вкуса, напрямую связаны со стимулами, которые они передают.В нашей окружающей среде пахучие вещества, очень часто их смеси, связываются с обонятельными рецепторами, обнаруженными в обонятельном эпителии. Считается, что связывание одорантов с рецепторами похоже на то, как работают замок и ключ, при этом разные одоранты связываются с разными специализированными рецепторами в зависимости от их формы. Однако теория формы обоняния не является общепринятой, и существуют альтернативные теории, в том числе теория, согласно которой колебания молекул одоранта соответствуют их субъективным запахам (Турин, 1996).Независимо от того, как пахучие вещества связываются с рецепторами, результатом является паттерн нейронной активности. Считается, что наши воспоминания об этих образцах деятельности лежат в основе нашего субъективного ощущения запаха (Shepherd, 2005). Интересно, что поскольку обонятельные рецепторы посылают проекции в мозг через решетчатую пластину черепа, травма головы может вызвать аносмию из-за разрыва этих связей. Если вы находитесь на работе, где постоянно испытываете травмы головы (например,грамм. профессиональный боксер), и у вас разовьется аносмия, не волнуйтесь — ваше обоняние, вероятно, вернется (Sumner, 1964).
Вкус (вкус)
Ghost Pepper, также известный как Bhut Jolokia, — один из самых острых перцев в мире, он в 10 раз острее, чем хабанеро, и в 400 раз острее, чем соус табаско. Как вы думаете, что произойдет с вашими вкусовыми рецепторными клетками, если вы откусите от этого маленького парня? [Изображение: Ричард Эльзи, https://goo.gl/suJHNg, CC BY 2.0, https://goo.gl/9uSnqN]Вкус действует аналогично запаху, только с рецепторами, обнаруженными во вкусовых сосочках язык, называемый клетками вкусовых рецепторов.Чтобы прояснить распространенное заблуждение, вкусовые рецепторы — это не бугорки на языке (сосочки), а расположены в небольших углублениях вокруг этих бугорков. Эти рецепторы также реагируют на химические вещества из внешней среды, за исключением того, что эти химические вещества, называемые вкусовыми веществами, содержатся в продуктах, которые мы едим. Связывание этих химических веществ с клетками вкусовых рецепторов приводит к нашему восприятию пяти основных вкусов: сладкого, кислого, горького, соленого и умами (острого) — хотя некоторые ученые утверждают, что их больше (Stewart et al., 2010). Исследователи думали, что эти вкусы легли в основу картографической организации языка; Было даже разумное обоснование концепции о том, как задняя часть языка ощущала горечь, чтобы мы могли выплевывать яды, а передняя часть языка ощущала сладость, чтобы мы могли идентифицировать высокоэнергетические продукты. Однако теперь мы знаем, что все области языка со вкусовыми рецепторными клетками способны реагировать на любой вкус (Chandrashekar, Hoon, Ryba, & Zuker, 2006).
В процессе еды мы не ограничены одним лишь вкусовым ощущением.Пока мы жуем, пищевые запахи возвращаются в области, содержащие обонятельные рецепторы. Такое сочетание вкуса и запаха дает нам ощущение аромата. Если у вас есть сомнения относительно взаимодействия между этими двумя чувствами, я рекомендую вам подумать и подумать, как влияет на вкус ваших любимых блюд, когда вы простужены; все довольно пресное и скучное, правда?
Хотя мы потратили большую часть этого модуля на изучение чувств по отдельности, наш реальный опыт чаще всего является мультимодальным, включающим комбинации наших чувств в одно восприятие.Это должно быть ясно после прочтения описания прогулки по лесу в начале модуля; это была комбинация чувств, которая позволила это переживание. Вас не должно шокировать, узнав, что в какой-то момент информация, поступающая от каждого из наших органов чувств, становится интегрированной. Информация из одного чувства может повлиять на то, как мы воспринимаем информацию из другого, этот процесс называется мультимодальным восприятием.
Интересно, что на самом деле мы более сильно реагируем на мультимодальные стимулы по сравнению с суммой каждой отдельной модальности вместе; этот эффект называется супераддитивным эффектом мультисенсорной интеграции.Это может объяснить, как вы все еще можете понимать, что друзья говорят вам на громком концерте, если вы можете получать визуальные подсказки, наблюдая за их выступлениями. Если бы вы вели тихую беседу в кафе, вам, скорее всего, не понадобились бы эти дополнительные сигналы. Фактически, принцип обратной эффективности гласит, что вы на минус , вероятно, выиграете от дополнительных сигналов от других модальностей, если начальный одномодальный стимул достаточно силен (Stein & Meredith, 1993).
Поскольку мы способны обрабатывать мультимодальные сенсорные стимулы, а результаты этих процессов качественно отличаются от результатов унимодальных стимулов, справедливо предположение, что мозг делает что-то качественно иное, когда они обрабатываются.С середины 90-х годов появляется все больше доказательств нейронных коррелятов мультимодального восприятия. Например, нейроны, которые реагируют как на зрительные, так и на слуховые стимулы, были идентифицированы в верхней височной борозде (Calvert, Hansen, Iversen, & Brammer, 2001). Кроме того, для слуховых и тактильных стимулов были предложены мультимодальные пути «что» и «где» (Renier et al., 2009). Мы не ограничиваемся чтением об этих областях мозга и о том, что они делают; мы можем испытать их на нескольких интересных примерах (см. «Дополнительные ресурсы» по «Эффекту Мак-Гурка», «Иллюзия двойной вспышки» и «Иллюзия резиновой руки»).
Наши впечатляющие сенсорные способности позволяют нам испытать самые приятные и самые несчастные переживания, а также все, что между ними.
