Речь и сознание психология: Связь речи и сознания человека

Что такое языковое сознание, или Почему наше мировоззрение зависит от слов

Как правило, наша речь является продуктом сознания, ведь чтобы сформировать заученные слова в предложения, нам нужно понимать, какой смысл мы хотим передать посредством речи. Но психолингвисты уверены, что сама речь имеет непосредственную связь с сознанием и влияет на его формирование как у отдельного человека, так и у группы, семьи, народа. Это называется языковым сознанием. Рассказываем, что это такое и как его исследовать.

Что такое языковое сознание?

Языковое сознание — это популярный на сегодняшний день конструкт, изучением которого занимаются психолингвисты и лингвокогнитивисты, а также психологи, логопеды и нейролингвисты. Научным этот термин стал сравнительно недавно и четкой очерченности пока не приобрел, он сочетает в себе несколько исследовательских практик:

• Изучение того, как сознание проявляется посредством языка.

• Изучение того, как язык формирует образы внутри человеческого сознания.

Можно говорить о том, что исследование языкового сознания посвящено взаимному влиянию друг на друга сознания и языка (или речи).

Некоторые ученые также относят к области языкового сознания механические речевые функции: то, как наш мозг запоминает слова и значения, как этот процесс происходит в случае патологий развития этого органа, как мозг реагирует на те или иные слова и так далее.

Взаимосвязь языка и сознания прослеживалась давно: даже на заре психологии авторы научных работ отмечали, что образы внутри сознания и четкость их выражения зависят от освоения навыка речи, от владения языком. Эти две категории были связаны в вечный цикл, в котором развитие сознания (способности к когнитивной деятельности и изучению мира) было следствием освоения навыка речи, а также залогом последующего улучшения речевых функций, углубления знаний языка, чтобы более отчетливо формулировать мысли.

Изменения в языковом сознании прослеживаются и на уровне значений, которые та или иная группа (или индивид) придают словам на уровне ассоциаций. Например, в разных группах в разный период времени одни и те же слова будут восприниматься по-разному. Например, слово «токсичность», которое в последние годы все чаще используется в контексте популярной психологии.

На межкультурном уровне языковое сознание может проявляться через использование в том числе поговорок, звучащих идентично на разных языках. Так, английское «I am blue» (дословно «Я голубой») переводится как «Я печален», а та же фраза на немецком языке «Ich bin blau» означает «Я пьян».

Как исследуют языковое сознание?

Одни ученые, например В.В. Красных, считают языковое сознание ипостасью сознания в целом и не видят необходимости в их разделении; Н.В. Уфимцева и П.Я. Гальперин считают языковое сознание видением мира, опосредованным языком.

Большинство психолингвистов и лингвокогнитивистов изучают языковое сознание непосредственно через призму языка: рассматривают, какие слова и выражения используются наиболее часто, какими значениями наделяются. Также исследуется частота использования слов и выражений в медиапространстве. На физиологическом уровне изучается активность мозга человека при формировании речи, а также нервные импульсы при восприятии речи.

Иллюстрация: vlue / Depositphotos.com

Александра Иваницкая

Теги

#саморазвитие

#эрудиция

Сознание, общение, речь

5.05.2011

Концепция коммуникативной природы сознания была выдвинута впервые П.В. Симоновым. По его определению, сознание представляет собой знание, которое в абстрактной форме может быть передано другим людям. Этот смысл содержится и в самой этимологии слова «сознание» («совместное знание»). Оно возникло в процессе эволюции на базе потребности к общению, передачи знаний и объединения усилий высокоорганизованных членов общества, какими являлись наши предки. Однако поскольку внутренний мир человека скрыт от внешнего наблюдателя, передача сведении от одного человека к другому может происходить лишь путем аострак-ции те в виде знаков. Такой знаковой формой общения является речь, формирующаяся в процессе общения.

На основе вербального общения возникает сознание как высшая форма психического взаимодействия, свойственная только людям.

Непосредственная связь сознания с речью показана в исследованиях на людях, выходящих из состояния комы. В этом случае речевой контакт с больным что, как известно клиницистам, является важным признаком возвращения сознания, совпадает с образованием когерентных связей между электрической активностью гностических (теменно-височных) и моторно-речевых (лобных) отделов левого полушария.

Особая роль левого, речевого полушария в механизмах сознания оыла показана и в исследованиях на больных с перерезкой мозолистого тела (нервный пучок, соединяющий полушария). Было установлено, что в первые недели после операции у подобных больных проявлялся характерный когнитивный дефект, не наблюдаемый при других воздействиях. В проведенных экспериментах больные получали следующее задание: в соответствии с предъявленным рисунком предмета или его словесным обозначением найти на ощупь данный предмет за перегородкой из числа нескольких других.

Проверялось выполнение данного задания при изолированном предъявлении изображения соответственно вправо и влево от центральной точки фиксации. Оказалось, что в обоих случаях больной успешно выполнял задание. Но если изображение поступало в левое полушарие то больной мог дать словесный отчет о своих действиях. В то же время при предъявлении изображения в правое полушарие больной не мог сказать что и почему он сделал, он как бы ни осознавал своих действии.

Об участии речевых зон коры в процессах сознания свидетельствует и работа Р. Салмелин (1994). На протяжении «одного кванта» субъективных переживаний человек находится на довербальной стадии психического Этот факт интересен со следующей точки зрения: он показывает, что более сложные психические функции не отменяют более простых, а как бы надстраиваются над ними. Это, очевидно, отражает процесс эволюции элементарных психических функций в более сложные при возникновении речи.

В то же время положение о связи сознания с речью не следует понимать упрощенно. Об этом свидетельствуют, в частности, данные наблюдений над больными с временным выпадением речевых функции, например в результате мозгового инсульта. После возвращения речи больные в этом случае, как правило, помнят все события, происходившие во время утраты речи, и могут рассказать о них, что свидетельствует о сохранности у них сознания в этот период болезни. Выход из этого противоречия заключается в том, что при этом остаются не нарушенными другие функции лобных долей, связанные со способностью к абстракции и запоминанием последовательности событий. Больной, следовательно, мог кодировать события в иной, неречевой, форме и запоминать их.

Правильнее связывать сознание не только с речью, но вообще с функциями префронтальной коры. Ранее уже говорилось о связи лобных отделов с абстрактным мышлением. Важную роль играет и другое свойство лобной коры. Установлено, что ее медиальные отделы имеют особое отношение к способности выстраивать и хранить в памяти события как последовательно развертывающиеся во времени, что является характерным признаком сознания. На этой основе возникает и способность к прогнозу и планированию, что также представляет собой одно из свойств сознания.

Сознание является феноменом субъективного мира человека. Попытки объяснить механизм внутренней речи были предприняты в ряде исследований. По одной из гипотез, внутренняя речь основана на проприоцеп-тивных ощущениях, возникающих при небольшом непроизвольном сокращении артикуляционных мышц во время вербального мышления.

Для понимания конкретных мозговых механизмов важен факт, что при нахождении решения фокусы взаимодействия возникают в сенсорных речевых зонах коры. Это указывает, с одной стороны, на обязательное включение речевых функций на завершающем этапе мыслительных действий, а с другой — на то, что этот процесс происходит с участием механизмов информационного синтеза. При анализе сложных сигналов, включая слова, первоначальная активация задних отделов коры сопровождается возбуждением лобной коры с последующим возвратом возбуждения в проекционную кору.

Именно поэтому можно предполагать, что при слуховом восприятии словесных сигналов или внутренней речи возврат возбуждения происходит в височную кору, (обеспечивает внутренне звучание слов), а при чтении слов — в зрительную кору с их видением.

По мнению Д. Эделмена, в основе «сознания высшего порядка», связанного с речью, лежит тот же принцип повторного входа возбуждения в поля лобной, височной и теменной коры, ответственные за выполнение отдельных функций, с реализацией речевыми центрами полученной информации в соответствующих фонемах.

Таким образом, можно предположить, что глубинные механизмы, обеспечивающие довербальные формы психики в виде процессов информационного синтеза, могут быть достаточно универсальными и обеспечивать, при известном усложнении, субъективное переживание речевых функций, выполняя тем самым важную роль в механизмах сознания.

Ключевые слова: Сознание, Общение, Речь

Материалы по теме
Речь как средство общения Ладанов И. Д., Практический менеджмент
Речь и общение Пашук Н. С. Психология речи. Мн., Изд-во МИУ, 2010
Учебная речь как сфера общения Риторика. Вводный курс : [электронный ресурс] учеб. пособие / В.И. Аннушкин. — 5-е издание,…
Речь, или вербальные средства общения Ильин Е. П., Психология общения и межличностных отношений. — СПб.: Питер, 2009. — 576 с….
Речь и общение. Язык. Знак и значение Общая психология: учебник / Л А. Вайнштейн, В А. Поликарпов, И.А. Фурманов. — Минск: Соврем…
Говорящий и слушающий Языкознание: От Аристотеля до компьютерной лингвистики: Альпина Нон-фикшн; Москва; 2018,…
Виды и уровни общения. Понятие о языке и речи . ..
Виды сознания Козлов В.В., Интегративная психология

Сознание и язык | Psychology Today

Язык — одна из самых отличительных черт человеческого рода. Есть веские основания полагать, что это уникальная человеческая способность, которой нет ни у одного другого организма (Berwick and Chomsky, 2016). В отличие от других видов, мы легко и без сознательного усилия усваиваем сложные лингвистические правила в первые годы жизни. По мере увеличения нашего словарного запаса мы можем анализировать не только структуру предложений, роль и значение слов, но и способы использования предложений и слов в социальных и практических целях. Мы узнаем, например, что одно и то же предложение «это действительно хорошо» может быть комплиментом, честным утверждением или шуткой, в зависимости от контекста и интонации голоса говорящего. Социальное поведение усложняется из-за языка. Рациональные способности также увеличиваются вместе с языком, поскольку язык позволяет нам выражать наши мысли ясно. Кроме того, язык делает возможной практику открытого поиска причин и оправданий — основы для получения знаний. Homo sapiens стало sapiens во многом из-за языка.

Ситуация, однако, совершенно иная в отношении роли сознания, особенно того рода субъективного опыта, связанного с феноменальным сознанием (например, каково это испытывать боль или страх). Хотя сознание часто ассоциируется с нашим пониманием значений, связь между языком и сознанием не является прямой, и установить эту связь становится все труднее, потому что сознание, по-видимому, присутствует у многих видов, а язык — нет. Мы можем назвать эту проблему радикально неравномерное распространение языка . Похоже, что язык развился у людей совсем недавно; сознание, по крайней мере, в своей базовой эмпирической форме, развилось у многих видов и, вероятно, намного раньше, чем язык (мы больше говорим об этом и о диссоциации сознания-внимания в предыдущем посте и в Montemayor & Haladjian, 2015). Это досадная проблема, потому что сознание, по-видимому, неразрывно связано с интеллектом и когнитивной гибкостью и, следовательно, со способностью языка обосновывать человеческую рациональность.

Интуитивно кажется, что между языком и сознанием должна быть важная связь. Возможно, язык даже является необходимым условием сознания. Однако это ограничит сознание людьми, если окажется, что язык действительно является уникальной человеческой способностью; следовательно, трудность в вопросе, который необходимо решить.

Во-первых, нам нужно понять язык и его роль в познании. Одна точка зрения состоит в том, что лингвистические способности структурируют мышление. В качестве формата выводных рассуждений язык может быть не только способностью общаться, но, по сути, способом кодирования мыслей (Фодор, 19).75, 2008). Язык явно необходим для всех видов отчетов о нашей психической жизни и, следовательно, имеет решающее значение для способности сообщать о состояниях сознания. На самом деле сама способность сообщать о наших психических состояниях зависит от лингвистических способностей (хотя некоторая базовая коммуникация может происходить нелингвистически посредством жестов, но это все же требует некоторой формы семантического понимания). Важно отметить, что благодаря нашим языковым способностям у нас есть доступ к своим мыслям и мыслям других. Если понимать сознание как доступ к нашим мыслям для действия и отчета — так называемое «сознание доступа» (Блок, 1995), — то совершенно неудивительно, что язык может рассматриваться как необходимое условие сознания.

Но есть и альтернативные способы понимания языка. Например, можно думать о языке не как о символическом формате, используемом для доступа к содержанию и выводов (т. взаимодействие с окружающей средой — это было бы сродни аффордансам (Гибсон, 19 лет).79). Основная идея здесь состоит в том, что решающее различие между человеческим языком и другими видами общения животных — это не различие в виде (т. е. это не совсем другой тип способности), а скорее различие в сложности . . Другими словами, наши языковые навыки более абстрактны и логически сложны, чем коммуникативные навыки любого другого вида, что связано с нашей способностью очень сложно взаимодействовать с окружающей средой и другими людьми.

В принципе, однако, те же самые динамические, умелые и экологически обоснованные способности, которые составляют язык, могут быть обнаружены и у других видов. Это правдоподобная точка зрения с эволюционной точки зрения, позволяющая избежать проблемы неравномерного распространения языка. Но обратите внимание, что даже при таком менее символическом взгляде на язык его основная функция по-прежнему связана с мышлением и обоснованием действий, а также с доступом к информации эпистемологическим способом (способом, гарантирующим успех и повышенную вероятность истинной веры). Хотя ясно, что с этой точки зрения некоторые животные могут иметь язык, что является преимуществом, если считать язык необходимым условием сознания, эта точка зрения не лишена проблем. Две существенные трудности для этой точки зрения заключаются в следующем: (а) определение того, как семантика, основанная на поведении и целях, способна объяснить выводную и иерархическую структуру предложений, которая является основой для понимания языка; и (b) определение того, происходит ли отнесение многих видов к «носителям языка» за счет стирания различия между коммуникацией в целом и лингво-синтаксической коммуникацией в частности.

Поскольку подходы к языку связаны с доступом к информации и логическими выводами для действия, кажется, что язык вполне может быть необходимым условием для доступа к сознанию — но как насчет феноменального сознания? Структура, описывающая диссоциацию сознания-внимания (CAD), предлагает решение проблематичной связи между языком и сознанием. В то время как доступ к сознанию и сложное кросс-модальное внимание к содержанию могут потребовать языка, феноменальное сознание может не требовать языка. Это предложение полезно во многих отношениях. Например, феноменальное сознание может быть у многих видов, а язык может быть ограничен человеком (в зависимости от того, как определить язык, но здесь речь идет о способности общаться лингвистически-синтаксическим способом). Эта точка зрения также отражает основные интуитивные представления о природе сознательных переживаний. Например, почему эпистемологические функции языка необходимы для переживания боли или страха? Разве живое существо не может испытывать основные ощущения и эмоции без символического способа описания понятий или семантического содержания или независимо от способов доступа к возможностям действия?

Мнение о том, что язык является необходимым условием феноменального сознания (или базового субъективного опыта, включающего что-то вроде переживания боли), становится менее правдоподобным из-за теоретических причин, таких как представленные CAD, а также из-за эмпирических данных, таких как как те, которые касаются нейронных коррелятов базовых эмоций. Различение доступа к информации или сознания доступа от феноменального сознания помогает объяснить, почему мы связываем не только разум с сознанием доступа, но и моральное положение с феноменальным сознанием. Это различие глубоко связано с вопросом о том, в чем именно может заключаться роль феноменального сознания? Если кто-то придерживается мнения, что феноменальное сознание не играет никакой роли (что оно, так сказать, просто «сидит там» в нас), то он придерживается своего рода эпифеноменалистского взгляда (что сознание является просто побочным продуктом когнитивной обработки). без какой-либо значимой цели). Мы считаем, что это мнение ошибочно. В нашем следующем блоге мы представим доводы в пользу точки зрения, что феноменальное сознание играет очень важную роль в отношении моральной оценки.

— Карлос Монтемайор и Гарри Халаджан

Ссылки

Бервик, Р.К., и Хомский, Н. (2016). Почему только мы: язык и эволюция . Кембридж, Массачусетс: MIT Press.

Блок, Н. (1995). О путанице в функции сознания. Науки о поведении и мозге 18 (2), 227-247.

Фодор, Дж. А. (1975). Язык мысли . Кембридж, Массачусетс: Издательство Гарвардского университета.

Фодор, Дж. А. (2008). ЛОТ 2: Новый взгляд на язык мысли . Нью-Йорк: Издательство Оксфордского университета.

Гибсон, Дж. Дж. (1979). Экологический подход к зрительному восприятию . Бостон: Хоутон Миффлин.

Монтемайор, К., и Халаджян, Х. Х. (2015). Сознание, внимание и сознательное внимание . Кембридж, Массачусетс: MIT Press.

Голоса без рта больше нет: нейробиология языка и сознания

Обзор

. 2022 сент.; 140:104772.

doi: 10.1016/j.neubiorev.2022.104772. Epub 2022 11 июля.

Джереми I Шкипер ¹

принадлежность

• ¹ Экспериментальная психология, Университетский колледж Лондона, Великобритания. Электронный адрес: [email protected].

• PMID: 35835286
• DOI: 10.1016/ж.неубиорев.2022.104772

Бесплатная статья

Обзор

Джереми I Шкипер. Neurosci Biobehav Rev. 2022 9 сентября0005 Бесплатная статья

. 2022 сент.; 140:104772.

doi: 10.1016/j.neubiorev.2022.104772. Epub 2022 11 июля.

Автор

Джереми I Шкипер ¹

принадлежность

• ¹ Экспериментальная психология, Университетский колледж Лондона, Великобритания. Электронный адрес: [email protected].

• PMID: 35835286
• DOI: 10.1016/ж.неубиорев.2022.104772

Абстрактный

Большинство исследований по нейробиологии языка игнорируют сознание и наоборот. Здесь предполагается, что язык с упором на внутреннюю речь порождает и поддерживает самосознание, то есть сознание более высокого порядка. Рассматриваются сходящиеся доказательства, подтверждающие эту гипотезу. Чтобы объяснить эти результаты, предлагается «ХОЛИСТИЧЕСКАЯ» модель нейробиологии языка, внутренней речи и сознания. Он включает в себя «основной» набор областей производства внутренней речи, которые инициируют ощущения и слышание слов. Они приобретают аффективные качества, возникающие в результате активации связанных сенсорных, моторных и эмоциональных репрезентаций, вовлекающих в значительной степени бессознательную динамическую «периферию», распределенную по всему мозгу. Ответ на эти слова формирует основу для устойчивой сетевой активности, включая активацию «режима по умолчанию» и префронтальный и таламический/стволовой выбор контекстуально релевантных ответов. Проанализированы доказательства в пользу модели, подтверждены проведенные мета-анализы нейровизуализации и проведены сравнения с другими теориями сознания. ХОЛИСТИЧЕСКАЯ модель представляет собой более лаконичный и полный отчет о «нейронных коррелятах сознания», который имеет значение для механистического описания психического здоровья и благополучия.

Ключевые слова: Сознание; ядро-периферия; сеть режима по умолчанию; Эфферентная копия; Теория высшего порядка; внутренняя речь; Язык; Сеть; нейронные корреляты сознания; нейробиология языка; Прогноз; Разговор с самим собой; Производство речи; Уитнейл и я.

Copyright © 2022 Автор. Опубликовано Elsevier Ltd. Все права защищены.

Похожие статьи

• Внутренняя речь.

  Лангланд-Хассан П. Ленгланд-Хассан П. Wiley Interdiscip Rev Cogn Sci. 2021 март; 12(2):e1544. doi: 10.1002/wcs.1544. Epub 2020 18 сентября. Wiley Interdiscip Rev Cogn Sci. 2021. PMID: 32949083 Обзор.

• Что это за тихий голос в моей голове? Феноменология внутренней речи, ее роль в когнитивной деятельности и ее связь с самоконтролем.

  Перроне-Бертолотти М., Рапен Л., Лашо Ж.П., Бачу М., Левенбрюк Х. Перроне-Бертолотти М. и соавт. Поведение мозга Res. 2014 15 марта; 261: 220-39. doi: 10.1016/j.bbr.2013.12.034. Epub 2014 8 января. Поведение мозга Res. 2014. PMID: 24412278 Обзор.

• Переработка языковой сети.

  Федоренко Е., Томпсон-Шилль С.Л. Федоренко Е и др. Тенденции Cogn Sci. 2014 март; 18(3):120-6. doi: 10.1016/j.tics.2013.12.006. Epub 2014 15 января. Тенденции Cogn Sci. 2014. PMID: 24440115 Бесплатная статья ЧВК.

• Нейронные корреляты сознания у пациентов, вышедших из состояния минимального сознания: поперечное мультимодальное исследование изображений.

  Ди Перри С., Бахри М.А., Амико Э., Тибо А., Хайне Л., Антонопулос Г., Чарланд-Вервиль В., Ваннес С., Гомес Ф., Хастикс Р., Чибанда Л., Демерци А., Содду А., Лорейс С. Ди Перри С. и др. Ланцет Нейрол. 2016 июль; 15 (8): 830-842. doi: 10.1016/S1474-4422(16)00111-3. Epub 2016 27 апр. Ланцет Нейрол. 2016. PMID: 27131917

• К модели языковой нейробиологии в раннем развитии.

  Санчес-Алонсо С., Аслин Р.Н. Санчес-Алонсо С. и др. Брейн Ланг. 2022 Январь; 224:105047.